Мой муж может говорить обо мне часами. Со мной же. Поскольку он умеет приносить в дом деньги, можно считать это его милой особенностью. С утра первым делом он бежит проверить, сколько у меня френдов, перечитывает тексты, хихикает, снова перечитывает. В это священное время я могу спокойно потупить в ноутбук и выпить кофе. А потом начинается дискуссия на тему «Маша и Пушкин: диалектика общего и особенного». И все заканчивается одним и тем же. Я ему в итоге говорю, нервно натирая пармезан:

– Еще раз скажешь, что я гений, я тебе сыром в морду дам.

Ну, он успокаивается секунд на двадцать и по новой. Я уже смотрю на него и стараюсь представить, что он радио. Ему же не бьют сыром в морду, хотя с другой стороны, радио можно тупо выключить. А экстраверты вроде моего мужа выключаются только в том случае, если у них рот занят. Но это всегото два занятия, и часто отвлекать ими не получается. Жалею, что муж не играет на кларнете, как Вуди Аллен. А мог бы, и национальность позволяет.

Бабулечка тоже экстраверт и может часами разговаривать по телефону. Или звонит и говорит:

– Чо не звонишь?

Я говорю:

– Руки мерзнут разговаривать, и я тебе час назад звонила.

Она говорит:

– У меня уже полчаса простой, мне срочно надо снять это напряжение. Давай я с тобой поговорю, чтобы тебе было не скучно идти.

А я интроверт, само собой. Говорю:

– Ну, давай, расскажи, как сходила на «Рябину».

Это у меня тайный прием такой. Можно вообще не слушать и ничего не говорить. Только реагировать на вопросительные интонации.

Нет, бабулечка у меня женщина шикарная и муж очень хороший. Мне повезло. Вот моя тетка выходила замуж тринадцать раз официально. А неофициально не знаю сколько. Бабулечка ей говорит:

– Ты бы не могла хоть не с каждым в ЗАГС-то ходить?

А тетка отвечает:

– А я и не с каждым.