Утром просыпаюсь, муж сидит довольный, говорит:

– У нас переаншлаг. Не хватает посадочных мест.

Я говорю:

– Ты опять демонстрируешь соседям английскую вязку шпицами?

Он говорит:

– Нет, я антрепренер голых девок, выскакивающих из бани и носящихся с визгом по заснеженному участку.

Я говорю:

– Подумаешь, выскочили два раза, ну, пять…

Муж говорит:

– Это успех, можно без репетиций ехать в кругосветное турне. Это я тебе как специалист говорю.

– Ага, – говорю, – наливай, шпициалист.

Бабулечка звонит, кричит в трубку:

– Марея, чо было, чо было! Сходила на день рождения в пиццерию, немножко выпили и в баню с девчонками на таксо рванули, у одной там в доме. Еще добавили, и Машка Аристова, дура пьяная, керосином поддала. Хрен знает, где она его надыбала. И как все вспыхнуло, и мы, голые, как врассыпную побежим через огород, а там сугробы выше забора намело. Петро увидел, охренел – баня полыхает, бабки голые несутся по сугробам на серьезной скорости, сиськи как винт у вертолета, в разны стороны. Подумал – всё, «белка».

Я говорю:

– А ты-то как? У тебя же колено.

Она говорит:

– Марея, да какое колено, никогда в жизни так не бегала, даже когда от кавказской овчарки через забор. Пришла домой как с войны, вся в саже, впечатлений полные штаны. Сейчас отмоюсь, наряжусь и на «Рябину». Кстати, у меня горе, кот худеет.

Я говорю:

– Это новогодняя диета. Называется «Бабулечка отжигает». Коты на такой диете к старому Новому году сухую корку хлеба на лету ловить начинают.

Бабулечка говорит:

– Ладно, щас укольчиков для профилактики долбану и понеслася.

Я говорю:

– Давай.

Она отвечает:

– Даю. – И кладет трубку.

Сестра звонит, я сразу спрашиваю:

– В баню ходили?

Она говорит:

– А чо в нее ходить, мы в ней живем. Отопление прямо в Новый год разморозилось. Лежим, телевизор смотрим, зато холодильник большой, ни одного тазика оливье не пострадало.