Дни этого сложного, насыщенного года летели так быстро, что я и не заметила, как подошло время зимних каникул: последний день Саши в школе, разговор с классным руководителем об успехах сына и его планах на будущее…
Несмотря на то что Саша был для меня неоценимой опорой, мне и в голову не приходило отложить визит сына в Россию. Эту поездку я обещала не только ему, но и родственникам: отцу, бабушке, с нетерпением ждавшим Сашу в гости. Как же могло быть иначе? Знала бы я, что меня ожидает, не отправляла бы сына в Россию, несмотря на уже выкупленный билет…
Я была в каком-то забытьи, путалась в своих мыслях и даже не думала о приближающихся Рождестве и Новом годе. Все события прошлых месяцев и дней измотали меня до предела.
Русский знакомый, программист Сергей, который помогал мне с компьютером, обещал довезти нас до ганноверского аэропорта. Я была взволнована. И во время сбора вещей, и в день отъезда сына… Двадцать второго декабря Саша вылетел в Россию, в Санкт-Петербург, где его встречал отец…
На Рождество я осталась одна. Моим единственным собеседником был телевизор.
Позвонили русские знакомые – переселенцы из Падерборна. Потом объявился Флетчер, сказал, что, может быть, на днях навестит меня или, по крайней мере, позвонит, когда будет в Бад-Липшпринге.
Гуляя по зимнему лесу маленького уютного городка, я не чувствовала своего одиночества, не замечала, что мне часто не хватает дыхания, поэтому приходится останавливаться, чтобы вдыхать воздух полной грудью. Я думала только о том, оставят ли меня наконец в покое после проверки иностранного комитета. Ведь, даже несмотря на то, что Ханс куда-то исчез, я-то продолжаю жить в общей квартире и никуда не сбегаю. Хотя последнего мне очень хотелось бы…
Перед Новым годом опять позвонил Генрих. Сказал, что, обдумав ситуацию, решил: заходить ко мне не будет – наверняка соседи ведут слежку и могут доложить о его визите куда надо. Зато он заказал «своей детке» ее любимую пиццу и скоро завезет.
Через полчаса я тихо спустилась вниз и, открыв дверь, увидела большую пиццу и салат с креветками в прозрачной упаковке. Мне стало и смешно, и грустно. Я представила себе Флетчера, который, крадучись, как шпион, подбирается к моему подъезду и, оставив пищу «для заключенной», срывается с места преступления быстро и тихо, чтобы, согласно немецкой поговорке, «не будить бешеных собак»…