Ауриика стояла на берегу озера и нервно заламывала руки. Шела торопливо приблизилась к ней, и тронула её за плечо. Прабабка шан Эрлиаля вздрогнула и обернулась. Она выглядела поникшей.

— Я не знала… — оправдываясь, сказала она. — Даже не догадывалась, что душа ведьмы бродит неупокоенным духом и веками лелеет месть. Она так хорошо притаилась…

Шела грустно улыбнулась.

— Кто бы мог подумать, что ведьма посчитает свою месть недостаточной и захочет ещё. — Она присела на траву и задумчиво уставилась на ровную поверхность озера. — Это не ваша вина.

Ауриика нервно хохотнула.

— Если не моя, то чья? Уже не первое поколение шан Эрлиалей ищет гримуар по моим указаниям.

— Вы хотели помочь, — коротко бросила Шела.

— Хотела, — не стала спорить магиня. — Только что из этого вышло…

Шела глубоко вздохнула. Она надеялась на помощь Ауриики, но та не спешила её предлагать. Из этого следовало, что помочь ей не чем.

— Но ваша помощь всё ещё нужна нам, — робко намекнула она.

Ауриика отрицательно покачала головой.

— Не могу.

— Но почему? — прошептала Шела.

Пара слезинок скатились по её лицу, а губы задрожали от волнения.

Прабабка шан Эрлиаля трусливо отвела взгляд.

— Кроме вас никто нас не спасет! Помогите нам выбраться из пещеры! — срываясь, зло выкрикнула Шела. Она схватила Ауриику за локоть, не дав той подняться и сбежать.

— Я не могу! — горячо воскликнула та. — Я давным-давно покинула этот мир и оставшейся силы мне хватает лишь на общение через сны. Когда живые спят, их контроль над телом и сознанием слабеет, чем я и пользуюсь. Но влияние на вещи или использование магии мне не доступны.

Шела с трудом поборола подступающую истерику. Разозлившись на безучастность прабабки шан Эрлиаля, она изо всех сил пожелала проснуться…

Пробуждение было резким — её буквально вышвырнуло с летнего берега на дно холодной тёмной пещеры, едва освещаемой луной. Шан Эрлиаль будто почувствовал, что она проснулась и беспокойно заворочался. Чтобы окончательно его не разбудить, Шела побыстрее прижалась к нему и ласково погладила по голове. Он сразу же успокоился и крепко уснул.

Когда наступило утро никто из них точно бы и не сказал. Просто свет внутри пещеры стал чуть ярче.

— Жаль, что она нам сюда гримуар не подкинула, — снова обыскивая вещи, сокрушалась Шела.

— Там слишком много мощных заклинаний, в том числе то самое, из-за которого мы его искали. Она была бы очень глупым призраком, если бы подсунула нам такой подарочек, — горько усмехнувшись, заметил шан Эрлиаль.

Ни простукивание стен, ни атака магией, ни попытки прорыть туннель так и не принесли положительного результата. Тюрьму для них подобрали грамотно.

— Ты читала когда-нибудь сказку «Красавица и чудовище»? — на пятый день их заключения, спросил Териас.

Шела удивилась такому вопросу, но кивнула.

— Так вот, — продолжил он, — красавица влюбилась в чудовище и её любовь спасла его. Как думаешь, в нашем случае возможен такой вариант?

Шела слегка покраснела. Ей показалось, будто шан Эрлиаль захотел услышать от неё признание в любви. Но она девушка, а девушки никогда первыми не признаются. Так говорила ей мама.

— По-моему, наш случай больше похож на историю про большого и кровожадного медведя, однажды повстречавшего на своём пути маленькую девочку. Которую он, стати говоря, съел, — пошутила Шела.

Териас нахмурился.

— Что-то я таких сказок не слышал, — с подозрением протянул он.

— Зато я слышала и очень много, — засмеялась Шела. — Моя бабка постоянно мне их рассказывала, чтобы я не ходила в лес одна. Особенно, когда выросла.

— Очень странно. Взрослые наоборот более осторожны, чем дети.

— А она меня не от зверей берегла. Не боялась она и того, что я заблужусь.

— Чего же она боялась тогда? — совсем ничего не понимая, спросил шан Эрлиаль.

— Того, что я повторю судьбу своей матери, — мгновенно погрустнев, ответила Шела.

Увидев, что она расстроилась, Териас перестал её расспрашивать и крепко обнял.

— Давно хотел тебе признаться, — неуверенно заговорил он. Шела замерла, не зная, чего ожидать. — Я влюбился.

Её сердце боязливо сжалось.

— В кого? — робким голосом поинтересовалась она. Почему-то ей не верилось, что речь идёт о ней.

— В девушку, — усмехнулся Териас.

Шела нетерпеливо стукнула его в плечо. Он весело хохотнул и добавил:

— Она очень красивая, добрая, отзывчивая, умная. Иногда мне даже кажется, что она умнее меня, представляешь? — Нет, Шела не представляла и представлять не собиралась, что за головастая соперница встала на её пути. — А глаза… Какие у неё глаза. Ты бы видела. — «Если выберемся отсюда, обязательно увижу, — подумала про себя она. — И выцарапаю, чтобы впредь на чужих мужей не зарилась». — А как она пахнет… — мечтательным тоном продолжил шан Эрлиаль. — Словно дивный цветок, аромат которого так сладок и манящ, что кружится голова. — Шела и подумать не могла, что в сердце её мужа столько романтики. Но почему-то не для неё.

Он замолчал. Она обиженно отвернулась. С самого начала их брак не был нормальным и о любви речи не шло. Но как же больно осознавать, что её чувства так и останутся при ней, не вызвав в душе любимого никакого отклика.

— Мелкая, ты чего плачешь? — С легкой улыбкой, Териас ухватил её за подбородок и заставил смотреть на себя. — Я же про тебя говорил, дуреха.

Когда-то брат столкнул её с большого склона. Она кубарем покатилась, ударяясь об камни и ветки, ощущая небывалую встряску в организме и полную кашу в мозгах. Сейчас Шела чувствовала себя также.

— Дурак! — возмущенно вскрикнула она. Шан Эрлиаль раскатисто рассмеялся и неожиданно поцеловал её. Этот поцелуй не был нежным. Он был полон затаённого страха, неуёмной тоски, вызванной скорым расставанием, и болезненным отчаянием, граничащим с безысходностью.

— Я так жалею, что не отпустил тебя тогда… — прошептал он, прервав поцелуй. — Ты бы осталась в своём королевстве и вскоре забыла обо мне.

— Не надо, не вини себя. — Едва касаясь кончиками пальцев, Шела провела по его щеке.

— Я чудовище, Шеланиэль! Не сказочное, а настоящее! — сорвавшись, выкрикнул шан Эрлиаль. — Я убью тебя в первую же минуту полнолуния!

— Это был мой выбор, Териас, — тихо произнесла она. — Прими его, наконец, и пойми — если бы мне пришлось его сделать снова, я бы ответила тоже самое.

Он прижал её к себе с такой силой, что на миг у неё перехватило дыхание.

— Глупая, глупая девчонка… Я так тебя люблю.

Шела никогда бы не подумала, что человек способен одновременно быть счастливым до умопомрачения и несчастным до безумия, если бы признание Териаса не заставило испытать её это на себе. Она не смогла ничего ответить ему, переполненная сильными эмоциями, но он и не требовал. В тот миг им вообще не нужны были слова. Близилось полнолуние и всё, что они могли поделать, это насладится друг другом перед тем, как проклятие ведьмы навсегда разлучит их.