Шела оглянулась. Занятая собственной судьбой, она не обращала внимания на происходящее вокруг. Оказалось, что купол давно разрушен, а между стихийниками и некромантами разразилась нешуточная битва. Первые теснили вторых, но те не хотели уступать, атакуя всё более сильными и мерзкими заклинаниями. Кто-то даже вызвал ядовитого шеруанского паука, с пастью полной острых зубов и телом, покрытым огнеупорной броней.

Ограниченное пространство делало схватку с Лерриалем ещё более опасной. Шела знала, что её шансы минимальны, но была готова бороться за свою жизнь до конца.

— Невоспитанная, грязная деревенская девка! — Лерриаль не сдержал себя, давно уже покончив с ролью холодного мраморного изваяния. — Нужно было забрать тебя сразу же после рождения! Твоя мать тупая курица, раз не смогла достойно воспитать тебя!

— Не смей говорить о моей матери! — Ярость поднялась из глубины души, избавив Шелу от всяческих угрызений совести. Она собиралась убить этого эльфа, несмотря ни на что.

Шела атаковала первой — столб воды взвился вокруг Лерриаля спиралью и с силой сжал его тело. Вода стала проникать сквозь его кожу, заполнять рот, нос и уши. Но он не захлебнулся, быстро скинув с себя её магию.

— Слишком слаба, чтобы тягаться со мной!

Порыв ветра сбил Шелу с ног. Тонкая, едва осязаемая струйка ловко обвила шею. Лерриаль принялся душить её.

Шелой овладела паника. Она сдавленно хрипела, руками пытаясь разжать магические путы. Бесполезные действия не приносили никакой пользы, только смешили Лерриаля. Его противный смех взбесил её и помог вернуть самообладание. Она сбросила магию освобождающим заклинанием.

В следующее мгновение Лерриалю стало не до смеха — «кладбищенская колючка», как её называли в народе, стремительно атаковала его сзади и обняла с такой горячностью, что некоторые колючки даже прошли насквозь. Шеле не нравилось это магическое растение, но именно сейчас оно пришлось как нельзя кстати — в его иглах содержался яд, ослабевающий магические силы на полчаса, и росло оно только на кладбищах, используя камни и надгробные плиты в качестве почвы.

Шела выложилась по максимуму, вынуждая колючку стремительно расти и вонзать илы в тело Лерриаля. Но даже несмотря на упадок сил, вызванный атакой растения, он смог использовать магию смерти — кладбищенская колючка почернела, завяла и упала к его ногам.

— Вижу, ты прилежно училась, — констатировал Лерриаль.

— Поздновато ты заинтересовался моей учёбой, папуля, — зло выплюнула Шела и произнесла заклинание призыва. Выращенный в саду свекра земляной голем тут же явился на зов и бросился на Лерриаля.

Голем наносил ему мощнейшие удары, используя свои громадные кулаки. Голова Лерриаля болталась из стороны в сторону. Удар в живот согнул его пополам. Прыжок голема расплющил его по поверхности валуна.

Шела не верила своей удаче — Лерриаль едва двигался и уж точно не мог пользоваться магией. Однако вскоре голем осыпался горсткой земли — очередное смертельное заклинание сорвалось с губ лорда.

— Никогда недооценивай противника, милая. Годы опыта не затопчешь каким-то земляным големом. Хотя он был хорош, признаю.

Он чуть стоял на ногах, весь побитый, в синяках, ссадинах и кровоподтёках. Но всё равно был сильнее.

Липкие нити паутины возникли буквально из воздуха и за считанные секунды спеленали Шелу в удушающий кокон. Воздух покидал её легкие, будто песок в песочных часах — также быстро и неумолимо.

Не успели мушки перед глазами собраться в полноценную стайку, как на Шелу обрушилась желанная свобода. И освободил её явно не Лерриаль — борьба продолжалась.

— Териас! — Шела потрясенно вскрикнула, заметив мужа в центре ритуального круга. — Зачем?

Он даже не взглянул на неё, продолжая методично поджаривать зад Лерриаля и блокируя его заклинания. Не видел он и запрыгнувшего на валун Приндла, осторожно подкрадывающегося сзади.

— Ах ты мерзкий маленький подхалим! — Водяная рука схватила толстяка за туловище и развернула лицом к Шеле. — Это нечестно — подкрадываться сзади!

— Никто и не говорит о честности, когда на кону стоит жизнь хозяина! — Он предпринял попытку вырваться, но водяная рука не собиралась упускать свою добычу. — Отпусти меня, грязная полукровка!

— Ну уж нет!

Водяная рука превратилась в шар, заключив в себе толстяка. А чтобы тот не смог произнести контрзаклинание, его рот беспрестанно наполнялся водой. Он неразборчиво бормотал, то захлебываясь, то кашляя, махал своими короткими конечности и смешно выпучивал глаза.

Териас закидывал Лерриаля огненными шарами — тот их тушил. Запускал в него ледяные стрелы — он останавливал их ветряным щитом. Как и Шела использовал кладбищенскую колючку — он её убил. Казалось, Лерриаля невозможно победить — он словно феникс каждый раз восставал из пепла. Но Териас был уверен — у его злобного тестя есть слабые места, нужно только понять какие.

Лерриаль обратился к магии смерти. В Териаса полетело смертельное заклинание, которое он едва успел отбить. На этом Лерриаль не остановился — в ход пошли сгустки тьмы. Парочка даже зацепила Териаса, оставив после себя кровоточащие раны.

— Кассэ моррэ, руаллэ! — Лерриаль выкрикнул заклинание призыва.

Перед Териасом материализовался лич — умерший маг-некромант, оставшейся нежитью вместо того, чтобы отбыть в подземный мир Катэрасиса. Но не глядя на это, личи оставались его слугами. Они обладали разумом и были неуязвимы, в отличие от живых некромантов. В основном, привязать к себе лича можно было, если тот был чем-то сильно обязан при жизни, либо если являлся родственником и добровольно согласился помогать.

— Индатрэ вердэ! — Лерриаль приказал личу убить Териаса.

Однако шан Эрлиаль не струсил. Он знал, кого можно противопоставить личу.

— Кассэ моррэ, ганэррэ!

Огненная птица плавно опустилась на валун, гордо вздернув клюв.

Огница или жар-птица воплощала собой существо, состоящее из чистого, первозданного огня. По легендам она освещала путь заблудшим путникам, спасала непорочных, добрых и отзывчивых созданий, сохраняла баланс между смертью и жизнью, могла противостоять магии некромантов и нежити. Огницы не становились слугами простых смертных, но Териасу повезло — когда-то давно он спас детеныша птицы, и та пообещала прилететь по первому его зову.

Лерриаль побледнел от ярости. Он был всего в шаге от своей цели, почти расправился с девчонкой-выскочкой! Но рыжий недоносок решил разрушить всё то, к чему Дарриус так долго стремился.

— Тебе не выйти отсюда живым, шан Эрлиаль! — Слова через звериный рык. Отчаянный, ставящий на кон всё. Смерть или победа — другого исхода

Дарриуса для себя не видел.

— Не находите своё заявление слишком категоричным, Лерриаль? — издевательски протянул Териас. Его ироничная ухмылка выбила некроманта из колеи и заставила отдать первый приказ.

Лич взвился вверх. В его костяных руках, покрытых клочками омертвевшей плоти, начал формироваться клубок из световых нитей болотного цвета. Огница среагировала мгновенно — струя прицельного огня не дала шару даже взлететь в воздух. Её пламя опалило и самого лича, однако нанесенный урон был несильным — он успел отлететь в сторону.

Лерриаль озвучил новый приказ личу. Териас же полностью положился на опыт огницы. Пока та боролась с мёртвым некромантом, он помог Шеле вырубить слугу Лерриаля.

— Скоро всё закончится. — Териас аккуратно обнял жену.

— Надеюсь… — Её голос был тих, а ответные объятья слабы. — Я так устала бояться…

— Не бойся, я рядом. Я смогу защитить тебя.

Легко коснувшись губами её виска, Териас обернулся.

Огница добивала лича. Терзая когтями его тело, она не позволяла ему пользоваться магией. Лерриаль глядя на это, разве что не рвал волосы на себе. В его глазах горело безумие.

Превратив мертвого некроманта в ошметки, огница спалила их своим пламенем. От лича осталась лишь горстка пепла. Птица издала победный клич и склонив голову набок, попрощалась с Териасом. Её миссия была выполнена, и она незамедлительно покинула поле боя.

За чертами ритуального круга также всё стихло. Некроманты были схвачены и обезврежены блокирующими магию браслетами.

Однако судьба мира до сих пор «висела в воздухе».

Гнетущая тишина опустилась на кладбище.

Катэрасис с интересом наблюдал за схваткой внутри ритуального круга и наслаждался каждой новой смертью за его пределами. Осязаемое напряжение, вызванное уничтожением лича, он воспринял с восторгом и предвкушением. Давно уже смертные не доставляли ему такого удовольствия. Зэдвиг шан Эрлиаль, король Блумингрейта, хранил молчание. С хладнокровным спокойствием он ожидал того, что последует дальше. Эдвин шан Эрлиаль бессильно опустил руки — Катэрасис не позволил ему вмешаться, как и другим желающим попасть на ритуальный камень. Теперь всё зависело от его сына и невестки.

— Наивные дети! — пафосно воскликнул Лерриаль. — Вы проявили столько отваги и смелости, но всё это зря. Вам есть что терять, мне — нет. Я убью тебя, — он указал на Териаса, — а потом тебя, — взмахнул рукой в сторону Шелы. — А потом их, — неопределенным жестом он намекнул на остальных. Его сумасшедший смех разлетелся эхом по всему кладбищу, спугнув стаю черных воронов.

«Туманная сеть» была брошена Лерриалем без предупреждения. Шела и Териас запутались в её нитях, теряя жизненные силы и уходя в забвение. Но мудрость и опыт, собранные в путешествии за гримуаром и приобретенные на занятиях со свекром, не позволили Шеле так просто сдаться. Её губы чуть слышно зашептали слова «луча света» — контрзаклинания, растворяющего «туманную сеть».

Ответом Лерриаля наградил Териас. «Ледяная глыба» быстро начала покрывать фигуру некроманта льдом.

— Неплохо, ребятки. — Хмыкнул он. — Но этого недостаточно!

Лерриаль с силой разбил лёд, рассыпав его на тысячи ледяных стекляшек.

В Териаса полетело несколько осколков первозданной тьмы. Один из них он не успел отбить — острие осколка застряло в его плече.

Крик отчаяния вырвался из груди Шелы. Она бросилась к падающему Териасу, на ходу пытаясь словить его тело. Крупные слёзы покатились по её щекам. Даже маленькая царапина, нанесенная осколком первозданной тьмы, убивала. Кого-то сразу, кого-то через месяц или два.

Шела прижалась губами к его щеке — холодная. Прислушалась к его дыханию, но не определила дышит ли он. Пощупала пульс, но не смогла понять жив ли он. Приступ паники поглотил её. В бессилие Шела затрясла мужа за плечи, стала умолять не умирать и обещать, что никогда больше не сбежит от него. Но её мольбы остались без ответа — Териас не приходил в сознание.

Дикий хохот Лерриаля отвлек Шелу от произошедшей трагедии. Отчаяние, горечь потери и боль отступили перед нахлынувшей на неё злостью. Ненависть, жгучая, сжирающая всё на своём пути, толкающая на безумства, пробуждающая огонь мести внутри неё, вспыхнула в Шелиной душе и принудила к действию.

— Теперь мне тоже нечего терять, папочка… — её хриплый шепот прозвучал в миллион раз безумнее и страшнее, чем злодейский смех некроманта.

Лерриаль не обратил на него внимания. И это стало его фатальной ошибкой.

Он умирал медленно. Захлебываясь, дергаясь, пытаясь глотнуть хотя бы чуточку воздуха, но вместо этого задыхаясь ещё сильнее. Выпучив глаза от ужаса предстоящей смерти, заламывая руки в безмолвной мольбе о помиловании, он был жалок и противен Шеле. Ни на секунду она не облегчила его страдания. Она ввинчивала струи воды под его кожу, вспарывала её, будто рукава на старой рубашке — также спокойно и обыденно. Она выкручивала его руки и ноги, используя водяные жгуты, чтобы сломать их. Никогда ещё и не с кем она не была так жестока, как в этот момент. Она не испытывала мук совести — на её душе и в её сердце было пусто. Всё хорошее и светлое, что было в ней ушло вместе с Териасом.