Пребывание в пустыне отрицательно сказалось на моем самочувствии. Кожа на руках и ногах обгорела из-за долгого контакта с горячим песком и уже начала слазить отвратительными лохмотьями. Зрелище это не для слабонервных, поэтому я была так благодарна женщине, бережно смазывающей и обматывающей мои раны бинтами.

В голове уже который день поселилась ноющая боль, а голос всё никак не возвращался. Лисан, так представилась эта добрая женщина, сказала мне, что я сорвала его, когда звала на помощь. Я слабо помнила те события, потому что в себя пришла лишь очутившись в незнакомой, но очень уютной постели.

По моим ощущениям, прошла целая вечность, как я нахожусь в доме Лисан и её мужа Андэра. Хотя Лисан и утверждала, что с тех пор, как я к ним попала, минула всего неделя. Она не переставала заботиться обо мне, кормила с ложки, приносила воду и ободряюще улыбалась. Так, словно я её родная сестра или дочь.

— Зачем вы возитесь со мной? — спросила, когда снова смогла заговорить.

— Потому что кагары не оставляют несчастных в беде. Боги такое не прощают, — серьёзно заметила Лисан.

— Спасибо, — тихо ответила, в который раз поразившись её доброте. — Мне нечем вас отблагодарить, но я хочу, чтобы вы знали — я очень ценю то, что вы для меня делаете.

Растрогавшись, не смогла сдержать слёз. Лисан успокаивающе погладила меня по плечу, но этот жест только усилил мои рыдания. Я скучала по маме, по дому и по своей прежней жизни. Я не знала, как выбраться из этого мира, не представляла даже как он называется.

Однако человек — существо приспосабливающейся и довольно жизнелюбивое. Поэтому со временем я смогла смирится с мыслью, что нахожусь в другом мире, что попасть домой будет непросто, а может быть совсем невозможно. И постепенно моя жизнь нормализовалась.

Днём я помогала Лисан по хозяйству, стараясь хоть как-то отплатить ей и её мужу за заботу, крышу над головой и еду. А по вечерам изучала немногочисленные книги, находящиеся в доме, и беседовала с Лисан. Мне удалось узнать довольно многое.

Мир, в который я попала, называется Хотарис. С недавних пор он делится на шесть государств: ЭдельВьену — королевство эльфов, Цинтрейскую Империю — страну черных демонов, Дамрагос — смешанное королевство (там жили и люди, и демоны и представители др. рас), Нарлению — королевство людей, Демонову пустыню — государство Песчаных демонов, образовавшееся лишь пять лет назад, и Ассандорию — Империю, где основной частью населения были кагары — оборотни. Именно сюда меня и занесло. К слову, Лисан и Андэр также были кагарами. Она — белоснежной волчицей, он — огромным чёрным волком. Ещё я узнала, что здесь есть магия (об этом нетрудно было догадаться), множество неизвестных мне животных и растений. В общем, если отвлечься от печальных дум, то можно смело сказать — пребывание на Хотарисе обещает стать интересным приключением.

Ознакомившись с особенностями этого мира, решила, что пора и честь знать. Благодаря разговорам с Лисан я узнала, что вернуться домой мне помогут лишь императорские маги. Только они умели открывать порталы в другие миры, чем очень часто пользовалась Императрица Ассандории, оказавшаяся иномирянкой. Эта новость огорчила меня. Где я и где императорские маги? Уверена, за их услуги придётся дорого заплатить. А вот денег у меня как раз-таки и нет. От слова «совсем».

***

— Представляешь, Ката, лэрд Таргад набирает новый штат прислуги в связи с переездом, — как бы невзначай отметила Лисан. — И в его поместье требуются молодые горничные.

Мои размышления длились недолго. Горничная, так горничная, с меня не убудет. Других вариантов все равно нет.

— Расскажешь, куда нужно идти? — Благодарная улыбка расплылась на моём лице сама по себе.

Лисан подробно объяснила мне как попасть во владения лэрда Таргада и назвала время, в которое его управляющая рассматривала кандидаток на эту должность.

— Ты только повежливее там будь. И аккуратно — желающих попасть к нему в дом тьма тьмущая. Особенно среди молоденьких девушек, — предупредила она. — Тебя могут специально подставить, чтобы ты даже до управляющей не дошла. Конкуренция там ого-го!

Я тихонько рассмеялась.

— Красивый мужик этот лэрд, да? — спросила, продолжая посмеиваться.

Лисан легонько ударила меня кухонным полотенцем.

— Смейся-смейся, — деланно серьёзно, произнесла она. — Лэрд Таргад — брат нашего Императора. Он красивее демона и богаче самого жадного гнома!

— И баб в его постели побывало больше, чем успело родится на всём белом свете, угу, — укоризненно поцокав, закончила я за неё мысль.

— Тут уж спорить не буду, — смутилась она. — Но всё же, молва про него ходит хорошая. Весельчак и балагур, конечно, однако же не тиран. А значит и хозяином нормальным будет.

— Ну, это самое главное, — на мирной ноте закончила я наш разговор.

Мне предстояли недолгие сборы (вещей-то у меня практически нет) и внушительный путь до владений лэрда.

***

Солнце сбоку, солнце сверху, солнце сзади… Что за чёртов мир? Здесь постоянно стоит невыносимая жара и почти не растут деревья. А если и растут, то в большинстве своём это пальмы, от которых тени разве что сдыхлику какому хватит. Ненавижу жару. И кожу свою чувствительную тоже. Она способна сгореть даже от пяти минут пребывания на солнце. А тут оно везде. Одним словом — ненавижу!

Вот в таком дурном настроении, обильно политая потом и умеренно разозлённая, я добралась до владений лэрда.

Огромные железные ворота были распахнуты настежь. Народ суетливо курсировал туда-сюда, с шумом и гамом присущим огромной толпе. Охрана у ворот имелась, но на прохожих мужчины взирали безразлично. Именно поэтому я спокойно направилась ко входу во двор.

— Стой! — скомандовал один из охранников. — Подними капюшон!

И вот надо же было им активизироваться именно сейчас!

Не афишируя свою досаду, послушно выполнила его просьбу.

— Красивая, — улыбнулся кареглазый шатен и задорно подмигнул.

— В горничные значит, — констатировал второй — блондин с глазами какого-то болотного оттенка.

— И почему сразу в горничные? — Не забыв накинуть капюшон обратно, полюбопытствовала я.

— А потому что наш лэрд любит видеть возле себя только красивых девушек! — с широкой ухмылкой воскликнул кареглазый. — И отправить их на тяжёлые работы ему совесть уж никак не позволит.

Я недовольно фыркнула, услышав в его заявлении намёк.

— Пускай себе любит. — Безразлично пожала плечами. — Только я сюда работать пришла, а не шашни крутить.

Оба охранника выразительно хмыкнули.

— Все вы так говорите поначалу. А позже только и видишь, как из спальни лэрда выбегает очередная горничная, счастливо размахивая юбками, — подначил меня блондин.

Я смерила его уничижительным взглядом и, гордо вздёрнув подбородок, прошла мимо. Вслед мне донесся весёлый смех — наверняка охранники предположили, что меня задели их шутки. Хотя на самом деле, ничего обидного в них я не углядела и даже улыбнулась. Мужчины, они ведь, в любом мире и есть мужчины — с пошлыми шуточками, намёками и ни к чему необязывающим флиртом. Просто решила сразу же обозначить границы. А то ещё напридумывают чего.

От ворот до поместья пришлось шагать довольно далеко. Это вам не деревенский домик, где от калитки до крыльца три шага! Тут целая домина, не уступающая царским хоромам — с колоннами, огромными окнами на французский манер и всякими архитектурными завитушками. И всё это снова под палящим солнцем. Под адски палящим солнцем, черти его дери!

Поместье к тому же пришлось обойти по дуге. Естественно, кто же пустит прислугу через парадные двери?

А у черного входа собралась целая толпа кандидаток на роль барской прислуги. Это вызвало дикую проволочку, которая согнала с меня ещё парочку лишних вёдер пота. Внутренне я уже кипела, словно оладушка на маминой старой чугунной сковородке. Буквально минута в толпе шумящих девиц и начну брызгать шипящим маслом.

— Не знаете, почему нас внутрь не пускают? — с трудом утихомиривая раздражение, поинтересовалась у стоящей рядом девушки.

Незнакомка склонилась к моему уху и доверчиво зашептала:

— Так места, говорят, закончились. Я, конечно, точно сказать не могу, но вроде как набрали штат прислуги.

Ей-богу, правый глаз дернулся непроизвольно. По шкале от одного до десяти бульон из клокочущего бешенства, разливающегося в моей груди, был готов на все сто. А я была настолько не готова идти обратно, плавясь под прицельными лучами адова светила, что, не раздумывая рванула к самым дверям.

Некоторым дамам это не понравилось. Да что врать, никому не понравилось, как я пру напролом, словно только что вставший на рельсы паровоз. Послышался недовольно-возмущенный ропот, почувствовались тычки под ребра. Но я была неумолима в своём стремлении попасть в этот дом. Интуиция или что-то подобное просто вопила о том, что там прохладно и есть вода. А для меня это было решающим фактором в данный момент.

— Тпрррууу. — Ловким движением кто-то ухватил меня за шкирку и поднял над землей. Свободной рукой этот наглец скинул с моей головы капюшон и уставился на меня немигающим цепким взглядом, способным просверлить дыру даже в априори непробиваемом веществе. — И кто это у нас тут такой маленький, шустрый и наглый? — Слишком ласковым, а от того совсем неправдоподобным тоном, вопросила эта громила. Которая, кстати говоря, оказалась женщиной. Очень большой и сильной женщиной.

Полузадушенный писк был моим ответом.

Годзилла, а именно её мне напомнила эта, язык не поворачивается сказать, но женщина, сообразила, что в таком положении она от меня ничего не добьется и великодушно разжала свои клешни, позволив мне стать на ноги.

— Катарина Елич, — через три вдоха и два выдоха, выдавила из себя я.

— И куда же ты опаздываешь, Елич? Горничные нам больше не нужны.

Что уж тут скажешь? Против Годзиллы не попрешь. У неё вон какие плечи — не каждый мужик такими похвастаться может. Однако…солнце, длинный путь назад, нестерпимая жажда…

— На работу опаздываю. — Невозмутимости в моем тоне позавидовал бы даже препод, зачитывающий очередную нудную лекцию по какому-нибудь обществоведению.

Годзилла иронично вскинула бровь. Не левую, не правую, а всю свою сплошную броВ.

— И кем же ты работаешь, Елич? Невидимкой? То-то я тебя ни разу не видела здесь. — Широкий оскал показал мне, что она пошутила и что ей самой эта шутка пришлась по душе.

— А я на кухне работаю. Там знаете ли, не проходной двор, чтобы шастали все, кому вздумается.

Годзилла угрожающе приблизилась к моему лицу, насупив бров. Я же пожалела о несдержанной вовремя колкости.

— Проваливай-ка ты отсюда, Елич, пока ноги твои целы, а на рученьках все пальчики шевелятся.

Она сделала шаг вперёд, надвигаясь на меня. Я сделала шаг назад, непроизвольно сцепив пальцы рук и убедившись, что все они пока на месте и функционал свой поддерживают.

— Гаргонелла, остынь! Не пугай мою девочку! — укоризненный окрик вынудил Годзиллу обернуться, оставив меня на миг в покое. — Только вчера наняла, а ты уже пытаешься выставить её! — Мягкий голос выбежавшей из поместья женщины подействовал на Годзиллу, ой, простите, Гаргонеллу (что несильно-то меняет суть), успокаивающе. Она отступила от меня и вперилась в круглое лицо подбежавшей женщины.

— Предупреди свою поварешку, чтобы в следующий раз не сунулась сюда. Пускай сразу идет на кухню. — Напоследок Гаргонелла наградила меня внимательным ясканируютебя взглядом и вернулась к остальным девушкам.

Пухленькая ладошка моей спасительницы невесомым перышком легла на мой локоть и легонько потянула за своей обладательницей.

— Идём, милая, не будем испытывать терпение богини по пустякам.

Надеюсь, она не Годзиллу имела в виду. Иначе мои представления о божествах значительно пошатнутся. Рухнут, словно спиленный бензопилой столетний дуб. С таким же шумом и треском.