Не знаю, сколько нас везли, пять минут или пять часов. Время тянулось мучительно долго. Выпуклости и впуклости резинового покрытия днища равномерно впивались в щёку, я остро чувствовала все кочки и ямки, клацая зубами при очередном точке машины. Затылок тоже страдал, периодически налетая на металлическое автоматное дуло. Словом, когда автобус остановился, я уже слабо соображала. Нам завязали глаза и грубо вытащили наружу. По тому, как ноги увязали в песке, я поняла, что снова очутилась в пустыне. Чёрт бы побрал эту Африку! Вычеркну её из маршрута своего кругосветного путешествия, раз и навсегда! Лучше уж на Полюс. Хотя нет. С Полюсом у меня тоже как-то не сложилось.

Теперь автомат упирался в спину. Кто-то тянул меня за предплечье вбок. Я спотыкалась, но шла, повинуясь инстинкту самосохранения. Скрип дверей. Очередной ангар? Ноги почувствовали твёрдую почву. Несколько шагов. Остановка. Рядом с ухом ― тёплое дыхание. Янка? Алька? Я протянула руку и поймала холодные пальцы, которые тут же сжали мои.

— Аня? Ты как?

Алька. С другой стороны послышался слабый стон.

— Все живы?

Мы не знали, рядом ли наши похитители или нет. Тяжёлые шаги удалились. Но, возможно, кто-то остался? Отдышавшись, я всё-таки рискнула и сняла тряпицу с глаз. Огромное помещение, тусклый свет, провода на стенах, раскуроченное оборудование. Видимо, когда-то тут обитали учёные. Сейчас же постоянными обитателями бывшей лаборатории стали пустота, отчаяние, безысходность. Левая сторона делилась на кабинеты. Дверь одного открылась, и в коридор вышел огромный мужчина в сопровождении отца города. Здоровяк был одет в обычные джинсы и клетчатую рубашку. Он изо всех сил пытался держаться свободно и непринуждённо, но военная выправка сквозила в каждом его шаге, в каждом движении руки и в каждом повороте головы. Мэр разве что не выплясывал вокруг напарника, который подошёл к нам вплотную и внимательно оглядел от макушки до пят.

— Приветствую вас, милые дамы! Меня зовут Рик.

— А на самом деле? ― Янка прищурилась и взглянула снизу вверх.

— Неважно. Для вас я Рик.

— Рик, так Рик, ― кивнула Алёна. ― Для марокканца Вы вполне сносно говорите по-русски.

Мужчина улыбнулся.

— Я учился в Ленинград, когда вас, девушки, ещё и в планах не было.

— И чем мы обязаны такому гостеприимству?

Рик вытянул руку, показывая, куда нам следовало пройти. Да. Я не ошиблась. Наверное, когда-то тут обитали учёные. Стол, жёсткие стулья, пустые металлические полки. Мужчины уселись в углу, ожидая, когда и мы опустим свои пятые точки на доисторическую мебель.

— Ну, Халила вы знаете.

Мы пожали плечами.

— Что? ― таинственный военный рассмеялся. ― Судя по тому, что вы вытворяли с беднягой на площади, я был уверен, что наш уважаемый законоисполнитель находится с вами на о-о-очень короткой ноге, причём, с тремя сразу.

Возмущаться сил не было. Лично я очень устала, а неудача, постигшая нас некоторое время назад, совсем выбила из колеи.

— Послушайте, господин Рик, или как Вас там. Расстреляйте нас или отправьте назад. Делайте хоть что-нибудь, только побыстрее. Мы с ног валимся и не в состоянии вести затяжные беседы.

Глаза мэра наполнились ужасом. Видимо, огромный человек занимал столь высокий пост, что подобные высказывания считались совершенно недопустимыми.

— Ладно, девушки. Слушайте. Вы влезли, сами того не ведая, в большую игру, ставка в которой ― во-о-о-от такая куча денег и человеческие жизни. Зря вы сюда приехали. Сидели бы дома, пельмени варили.

— А что, въезд в Африку закрыт? ― Янка начинала закипать.

Рик замахал руками.

— Что вы, милые! Вот только посещение Уджды стало роковой ошибкой. Вашей ошибкой, а нашей удачей.

Я побледнела.

— Что Вы имеете в виду?

Рик поднялся из-за стола и принялся расхаживать по кабинету.

— Мне понадобилось три дня, чтобы навести о вас справки. Браво! Примчаться за столько миль, чтобы спасти своих мужей! Это достойно уважения. И я бы обязательно отпустил вас, мало того, лично бы посадил на самолёт в Касабланке, но те самые мужья меня стали напрягать.

— Где они? ― мы резко подпрыгнули.

— Они захватили базу. Вернуть её пока не получается. А чудесный прибор, мой прибор, нуждается в подзарядке. Ещё пара дней, и все достижения последних лет полетят псу под хвост.

— Ваш прибор? ― Алька пожала плечами, ― насколько мне известно, все права на изобретение и дальнейшие исследования принадлежат совершенно другой организации.

Рик рассмеялся.

— Да? Будем считать, я передал себе эти права. Миссис Эльза уже год работает на меня. Чего же другие ученые умы за это время не воссоздали опытный образец? Мозгов не хватило?

— Опытный образец был уничтожен, когда Вы похитили Эльзу. Разве не так?

— Допустим. Но женщина вела исследования почти два десятка лет и подавала все результаты в ту самую организацию, на которую Вы намекаете. Так что? Почему за год ничего подобного так и не появилось? Отвечу. Прибор оказался ненужным. Я подобрал то, что валялось, так сказать.

Мы молчали. Возможно, Совет не был заинтересован в приборе-невидимке. Ну, шли исследования, и шли, а организация занималась другими, более важными делами. А, может, чёртов Рик оказался прав, и научные мозги истощились? Как бы то ни было, перед нами стоял человек, который захватил семью Левитее, мировое открытие и спутник, будь он неладен, из-за которого мы и оказались среди песков.

Я тяжело вздохнула.

— Чего Вы от нас хотите?

Мужчина ухмыльнулся.

— Обменяю вас на базу. О, только не лгите, что ту, засевшую на «Орионе» троицу, вы не знаете и в родстве с ними не состоите! Я был в курсе ваших передвижений, как только вы сошли с самолёта в Касабланке. Но то, что женщины способны проявить такую прыть ― находится на грани фантастики. Вы что, действительно, решили пересечь пустыню на шаре? ― он рассмеялся. ― Естественно, я не мог упустить такой шанс. Три жизни в обмен на старый ангар, затерянный в песках.

— Можно подумать, после обмена Вы дадите нам уйти. ― Фыркнула Янка.

— Я дам вам шанс. А это, поверьте, немало. ― Рик обошёл стол и похлопал по плечу сникшего мэра. Тот сносно владел английским, но русский язык был для него сродни марсианскому. ― Вынужден оставить вас, дамы, ненадолго. Надеюсь, скучать не будете, тем более, что скоро тут появятся ваши сопровождающие, подающий большие надежды юноша, тупой качок и выживший из ума советник. Их уже ищут.

Ободряюще кивнув, мужчина покинул кабинет и зашагал к выходу. Мы выбежали следом. Мэр окликнул:

— Эй, не дёргайтесь. Снаружи полно вооружённой охраны. Сидите тихо, целее будете.

Дёргаться мы не собирались. Мы собирались ждать.

— Схватят они наших. Насмешил. Думаю, Чайка давно увёл парней в безопасное место. Теперь они сидят на явочной квартире и план придумывают.

Я очень надеялась, что мужчины в безопасности. Напрягало одно. Вычислить наше местоположение для Ромки не составит особого труда. Но как добраться сюда и снять охрану? Кроме головорезов, карауливших снаружи, пустыня кишмя кишила бандами всех мастей. А это означало только одно. Требовалось освободиться самим и дать знать об этом сильной половине нашей команды.

— Эй, мэр, чего приуныл? Мы хотим экскурсию. Где у вас тут столовая, душ и туалет? ― Янка напирала на толстяка.

Мужчина покраснел.

— Всё в конце коридора.

— А кормить? Когда тут ужин? Или ты нас голодом уморить решил?

— Будут кормить. Рис и консервы.

— Эй, девочки, прогуляемся?

Когда Яна и Алёна двинулись по длинному коридору, я вошла в уже знакомый кабинет и уселась за стол.

— А тебя твой генерал чего с собой не взял? Не доверяет?

— Охранять вас буду.

Я оглядела грузного мужчину, который, ко всему прочему, плохо переносил жару. Явно, гипертоник. Вздувшиеся вены на шее и на висках, покрасневшее лицо, повышенное потоотделение.

— Не боишься, что мы тебя свяжем и возьмём в заложники?

— Женщины? ― мэр презрительно фыркнул. ― Куда уж вам. Да и если предположить на минуту, что вы как-то выберетесь, куда дальше пойдёте? Вокруг одни пески.

— Верно. Но кто-то под пытками может указать дорогу.

Толстяк блеснул глазами.

— Никто не покажет. Генерала боятся больше всех пыток вместе взятых.

— Значит, генерала?

Я порадовалась собственной интуиции.

— Ты очень красивая женщина. Я могу спасти тебя. Генерал не выпустит вас живыми.

— Кто бы сомневался. Но как ты можешь спасти меня?

Вспотевший чиновник подошёл очень близко и зашипел в ухо:

— Я увезу тебя в Уджду, в Касабланку, в Рабат. Я спрячу тебя. Одно слово…

Мне стало смешно. Хотелось сказать что-то грубое, но в кабинет вошли девушки.

— Ань, идём. Проверишь еду на съедобность, поужинаем и на боковую.

Я обошла Халила и двинулась за подругами. Небольшую кухню прекрасно оборудовали.

— Судя по всему, тут обитает человек двадцать. Не думаю, что все они охраняют ангар. От силы два или три бандита. Плюс этот. ― Алька кивнула на мэра, который уселся за стол в ожидании своей порции риса и рыбы.

Янка по-хозяйски орудовала у ящиков, вытаскивала упакованные в фольгу «готовые обеды», опрокидывала содержимое в одноразовые контейнеры, выполнявшие роль тарелок, и ставила всё на разогрев в микроволновку.

— Сейчас перекусим и обдумаем план побега.

— Не выйдет, Аль. В пустыне заблудимся.

— Не заблудимся. Главное ― уйти подальше. А там Чайка нас подхватит.

— Тогда нужно дождаться ночи. Думаю, этот козёл заснёт, как только головой подушки коснётся. ― Яна кивнула в сторону мэра.

— Говорите по-английски, ― приказал чиновник, почувствовав что-то неладное. ― А то…

— А то что? Папочке пожалуешься? Скажи спасибо, что ножи и вилки тут пластмассовые.

Халил вздрогнул.

— Спать. ― Алька потянулась и сладко зевнула.

Я посмотрела на часы. Только шесть. Ладно, возможно, подруга права. Мы очень устали и заслужили пару часов отдыха. Тоже зевнула. Ещё не известно, сколько нам придётся пройти по пустыне.

Услужливый мэр указал в сторону просторного помещения.

— Может, уберём за собой? ― на столе остался настоящий свинарник. Это напрягало.

— Ещё чего! ― Янка схватила меня за руку и потянула в «спальню». ― Мы сюда не напрашивались. Пусть мэр поработает уборщицей. Будет знать в следующий раз, как порядочных девушек воровать!

Я думала, что заснуть не удасться. Нервы были на пределе. Но физическая усталость взяла верх. Коснувшись некого подобия подушки, я погрузилась во мрак.

Не знаю, сколько мой организм потратил на восстановление. Проснулась от странного ощущения, что кто-то пытается стянуть с меня брюки. Я открыла глаза и машинально схватилась за кожаный ремень. Пальцы ощутили чьи-то потные ладошки. Чёртов мэр! Решил воспользоваться ситуацией. Скотина! Попыталась оттолкнуть грузное тело. Не тут-то было. Халил навалился всем весом. Одной рукой он зажимал мой рот, а другой пытался справиться с молнией брюк.

— Тише, красавица. Ты удовлетворишь меня, а я сдержу слово и спасу твою жизнь.

Я завыла. Силы были неравными, и все мои попытки вырваться сводились к нулю. Волосатая лапа стянула мои брюки и попыталась разорвать трусы. Хватка ослабла всего лишь на мгновение, но этого мгновения мне хватило, чтобы впиться в ладонь насильника зубами. Мужчина охнул и повалился на меня, перекрыв кислород. Даже не думала, что мой укус мог парализовать жертву. А, может, я его убила? Неожиданно стало легче дышать. Труп, или почти что труп, скатился, и я различила во тьме силуэт.

— Жива?

Я кивнула, хватая ртом воздух, как рыба.

— Чем ты его?

Алька опустила на пол грубый табурет.

— Вот этим.

— Убила?

— Нет. Оглушила. Я знаю, как надо бить, и куда. Вставай, помоги мне. Нужно связать свинопотама, пока не очухался.

Натянув брюки, пошарила рукой по стене. Щелчок выключателя, и в помещении вспыхнул тусклый свет. Янка проснулась, зевнула и присела на жёстком матрасе, потирая глаза.

— Труп? О, кто его так?

Я кивнула на Алёну.

— Вставай. Помощь нужна.

Яна подозрительно осмотрела сначала меня, а потом павшего мэра. Застегнуть молнию я успела, но вот трусики… Чиновник умудрился не только порвать их, но и стянуть с меня. И даже, находясь в бессознательном состоянии, он крепко сжимал в руках свой трофей.

— Он чего?

— Ничего. Забудь.

Я протянула свой пояс Алёне, которая крепко стянула руки мэра за мясистой спиной.

— Ян, дай свой ремень. Ноги нечем фиксировать.

Янка отрицательно покачала головой.

— С радостью, но штаны упадут. Я же семь килограмм с близнецами сбросила. Все вещи, как на вешалке болтаются.

— Чёрт, а я ремней не ношу. Ань, снимай бюстик. Твой самый большой.

— Ещё чего!

Если Яна, выкармливая тройняшек, потеряла семь килограмм, то я, после рождения Даньки, набрала десять. Причём, добрая половина ушла в грудь. И теперь без верхней детали женского туалета я даже на кухне не появлялась.

— Ладно. ― Янка расстегнула лифчик и передала Алёне. ― Триста баксов за него отдала.

— Ничего. Считай, на благотворительность пожертвовала.

Замотав ноги мэра, и, проверив крепость узлов, Алька почесала затылок.

— Давайте перевернём эту тушу на спину.

— Зачем?

— А вот зачем. ― Девушка вырвала мои кружевные стринги из плотно сжатых пальцев отца города и засунула их ему в рот. Халил застонал.

— Стонет? Это хорошо. Это значит, жив. Кляп во время засунули.

Не обращая больше внимания на валявшегося на полу чиновника, мы помчались по коридору. Не знаю, на что тогда рассчитывали три слабых безоружных женщины? Возможно, на чудо? И это чудо свершилось. Со стороны пустыни послышались выстрелы, брань, крики. А, когда двери ангара широко распахнулись, моя челюсть отвисла.

— Заир?

Мужчина подскочил и обнял меня.

— Нет эротика! Как брата!

Я рассмеялась. Песчаные Кобры появились вовремя.