Две недели я не выходила из своей комнаты. Желание жить в очередной раз покинуло меня. Отец с матерью глаз с меня не спускали. Родители долго каялись передо мной, объясняя причины, толкнувшие их к решению выдать меня замуж. Я понимала эти причины и давно простила и папу, и маму. Вот только на душе было муторно, гадко и противно. Я, то плакала, то уходила в себя и замолкала на сутки.

Отцу надоела моя затянувшаяся депрессия. Ворвавшись в мою комнату рано утром, он раздвинул шторы и ошарашил новостью.

— Вставай, Янка. Петрович из отпуска вернулся. Обняться с тобой хочет.

Это было чудесно. Я до сих пор не поблагодарила своего верного друга. Спустившись в столовую, я застала Алексея рядом с хорошенькой девушкой и высоким парнем.

— Привет, цветочек! ― мужчина раскрыл мне свои объятья. ― Знакомься, моя дочь, Настя, и её супруг, Пётр.

Я улыбнулась.

— Супруг? Ты же говорил, что они поженятся осенью.

Настя рассмеялась.

— Так решили мы, а папа решил по-другому.

— Да, цветочек, я в длительную командировку улетаю. В отпуске хотел всё успеть.

— Ой, я сейчас комнату вам приготовлю, лучшую. Куда мама подевалась?

Алексей поймал меня за руку.

— Никаких комнат. Мы вылетаем через час. А мать твоя вещи пакует.

— Чьи?

— Твои.

Я оглянулась. За моей спиной стоял отец и улыбался, как кот на сметану.

— Молодёжь летит на Бора-Бора в свадебное путешествие, а ты, радость моя, думаю, будешь не против того, чтобы провести месяцок на Тупаи, в одном очень неплохом отеле? Кстати, я знаком с его хозяином. Хороший мужик, поверь на слова.

Сначала я хотела расцеловать отца, но потом разозлилась. Опять он вмешивался в мою личную жизнь.

— Ни за что на свете! Твой хороший мужик так ни разу мне не позвонил.

— Зато мне звонит каждый день.

— Вот и лети к Крастову сам. А я тут как-нибудь перекантуюсь до осени.

Я уже хотела спастись позорным бегством, как всегда, но натолкнулась на маму.

— Погоди, дочь, от себя не убежишь. Богатые девочки тоже имеют право на счастье. Не упусти его.

Я упала на ковёр и разрыдалась.

Проследив, как устроились новобрачные, мы с Алексеем направились на вертолётную площадку.

— Он уже знает, что я прилетела?

Петрович только подмигнул.

— Сюрприз сделаем.

Я с тоской наблюдала, как в вертушку грузились мои скромные принцессочьи пожитки. На этот раз отвертеться не получилось. Несколько килограммов сарафанов, два десятка купальников и пять новых шляпок. Мама превзошла себя.

Смеркалось, когда мы подъехали к отелю. Я бросила взгляд на бунгало номер 007, в котором прожила на острове несколько дней. На деревянном настиле я заметила одинокую фигуру. Ветер трепал белоснежную рубашку и длинные чёрные волосы мужчины.

— Петрович! Я скоро.

— Иди, детка. Надеюсь, что до утра мы с тобой не увидимся.

Первые несколько метров и пробежала, а потом замедлила шаг и совсем остановилась.

Мужчина сидел ко мне спиной на гладких досках, думая о своём, направив взгляд в сторону горизонта. Моё сердце колотилось с бешеной скоростью, дыхание стало частым и поверхностным. Мне хватило сил только прошептать:

— Матвей! Я вернулась!

Пантера оглянулся и мгновение смотрел на меня, будто не веря собственным глазам, а потом вскочил на ноги и бросился ко мне навстречу. Я любовалась нереальной грацией огромной кошки, ласковой, но смертельно опасной. Ещё минута, и я оказалась на руках гиганта. Матвей кружил меня, прижимая к себе, а я смеялась и плакала одновременно.

— Никуда больше не отпущу. Слышишь? ― открыв дверь бунгало ногой, он бросил меня на кровать.

— А я и не уйду, а, если прогонишь, выкуплю вторую половину острова, буду на нервы действовать лет семьдесят.

Я потянулась к нему, но мой мужчина провёл рукой по лицу и завыл.

— Янка! Прости, я не могу. ― Он отошёл к окну.

Опять двадцать пять. Боже! Как мне надоели его душевные терзания! Мне тоже пришлось слезть с кровати. Обняв самого прекрасного хищника за талию, я прижалась к его спине.

— Котик, спрячь свои коготки и расслабься. Я не боюсь твоего Зверя, твоей силы и агрессии. Я люблю тебя. Я принимаю тебя таким, какой ты есть.

— Но вдруг когда-нибудь я сделаю тебе больно?

— Тогда я убью Зверя. И ты станешь ласковым, пушистым и домашним.

Матвей расслабился и, сев на циновки, прижался к моим коленям.

— Мне кажется, ты убила его в нашу первую встречу, там, на набережной. Когда я смотрю на тебя, меня просто переполняет нежность. Ты правда хочешь остаться?

Я кивнула, стягивая с себя майку вместе с бюстгальтером.

— Отец пообещал перевести меня на заочное. Буду летать в Москву два раза в год, на сессии, общаться с людьми, развлекаться.

Пантера хищно уставился на мою грудь и облизал пересохшие губы.

— Я тебе поразвлекаюсь! Вместе летать будем.

— Как скажешь.

Стянув шорты и трусы, я так и осталась стоять перед ним, абсолютно не стесняясь своей наготы.

— Детка, ты так прекрасна, у меня просто слов нет.

Он уткнулся в мой живот, покусывая чувствительную кожу. Нет, мне не хотелось ласки, по крайней мере, сегодня. Я хотела страсти, ярости, огня. Опустившись на колени, я зарычала, выпуская своего Зверя на свободу, и впилась в губы мужчины долгим поцелуем. Руки Матвея беспорядочно блуждали по моему телу, пока я торопливо освобождала его от одежды.

Необитаемый остров, солнце, уходившее за горизонт, шум волн, любимый мужчина рядом ― вот и всё, что было нужно мне для счастья. А, когда наши тела соединились, я почувствовала, что и души слились в единый сгусток энергии, самой мощной на свете, энергии любви.

Я не могла сомкнуть глаз до самого рассвета, любуясь хищником, который тихонько мурлыкал у меня на плече. Мой! Только мой, ласковый, нежный, опасный.