Яркую шевелюру Зория она заметила издали, едва войдя в большой, переполненный, не смотря на раннее время, общий зал в таверне, где договорилась встретиться со старой знакомой, обратившейся к ней по одному, как она выразилась, крайне деликатному делу.

Вернувшись после выматывающего путешествия на север, Кира мечтала только об одном: хорошо отдохнуть и выспаться, что в последние недели ей никак не удавалось сделать. Недостаток сна и изматывающие ежедневные сражения стали давать о себе знать только недавно, но уже успели изрядно потрепать ей нервы и испортить и без того не слишком покладистый характер.

Но сбрасывать со счетов старых клиентов, которые к тому же прониклись к ней добрыми, дружескими чувствами, охотница не любила, ведь никогда не отличалась такой чертой, как пренебрежение. Поэтому согласилась встретиться с инфантильной особой полусвета, в последнее время замечающую за собой непрекращающуюся слежку каких-то странных существ, совершенно точно не бывших людьми…

С теплой улыбкой охотница направилась к большому столу, за которым собралось с десяток стражников, мрачных и хмурых, чем-то сильно озадаченных, сбитых с толку и расстроенных.

Кира уже открыла рот, чтобы съязвить насчет того, что градоправитель, скорее всего, урезал причитающееся им по закону жалованье, многим казавшееся непомерно высоким, не смотря на ежедневный риск. Но промолчала, ведь Зорий, получивший легкий толчок под руку от одного из мужчин, медленно поднял на нее красные от недосыпа, воспаленные и потускневшие глаза, из которых ушел весь задор и жизнерадостный настрой, оставив лишь какую-то обреченность и боль.

Увидев ее, стражник торопливо вскочил и осел обратно, с еще более мученическим выражением, чем раньше. Собравшиеся за столом резко замолчали, бросая друг на друга неуверенные, странные взгляды. Затем кивнув в знак приветствия и одновременно, прощания, стали быстро подниматься со своих мест.

Охотница недоуменно склонила голову к плечу, непонимающе провожая глазами поспешно и в явной панике сбегающих при ее появлении людей, большинство из них она знала давно и хорошо, но никогда не замечала за ними каких-то странностей. И все, как один, будто сговорившись, опускали взгляды, чтобы не встречаться с ней глазами, понуро склоняли головы и едва не бегом покидали таверну, смотря только в пол перед собой, не обращая внимания на странные, тихие перешептывания.

— Какой, хм, теплый прием, — саркастично произнесла Кира, с сомнением поглядывая на внезапно освободившийся стул напротив бледного, неестественно печального и непривычно тихого стражника, вскинувшего голову после ее слов и резко опустившего ее обратно, словно и он не мог, или не хотел смотреть на нее.

— В чем дело, Зорий? — Ей надоело его более чем странное поведение, хотя причин, вынудивших его так вести себя, похоже, он раскрывать не собирался. — Меня объявили вне закона, и теперь ты должен упрятать меня в тюрьму?

— Давно вернулась? — После долгого, неловкого молчания как-то совсем не впопад спросил мужчина, продолжая прятать от нее взгляд, рассматривая полированную поверхность стола прямо перед собой, будто увидел что-то невероятно интересное и захватывающее.

— Недавно…

— Да, я понял… Не слышала последних новостей?

— Прости, мне было как-то не до сплетен, — иронично протянула Кира, вызывающе скрещивая руки на груди и зло глядя через стол на смутившегося еще больше мужчину, — надо было толпу миленьких, немного зубастеньких снежных монстров уничтожить!

— Значит, не в курсе…

Казалось бы, дальше уже некуда, но Зорий сник еще больше. Плечи безвольно опустились. Кира видела, как он с силой сжал лежащие на коленях руки, затем перевел на нее тусклый, лишенный эмоций взгляд и глухо выдавил.

— Рин погиб…

Охотнице стоило огромного труда удержать насмешливое выражение на лице, хотя сердце пропустило удар, а затем ухнуло куда-то вниз. Обжигающий холод стал медленно расползаться внутри, порождая смятение и панику.

— Ты не хуже меня знаешь, что каждый из нас умирает не по разу за месяц, — заставляя себя говорить так же, как и всегда, с легкими ироничными интонациями, спокойно и размеренно, произнесла Кира, высоко поднимая левую бровь.

— На этот раз все иначе. Я был там, Кира… Рин действительно мертв…

— Я поверю в его смерть только тогда, когда своими глазами увижу тело, — она часто говорила эти самые слова тому мужчине, в чьей гибели ее сейчас пытались убедить, поэтому ухватилась за них, заставляя себя сконцентрироваться только на этом и не думать ни о чем другом, хотя мысли начинали сплетаться в плотный клубок.

— Прости, — голос стражника прозвучал совсем тихо и надломлено, словно то, что он должен был сказать вслух, страшно мучило душу, терзая каждую минуту его существования, отравляя и поедая изнутри, как мучительная и страшная болезнь. Пересилив себя, что далось ему с огромным трудом, Кира это прекрасно видела, Зорий заставил себя выпрямиться и поднять голову, чтобы встретить ее испытующий, недоверчивый взгляд. — Тварь, на которую он охотился, победила…

И съела тело охотника…

Именно это не осмелился произнести стражник, так и не преодолев себя и не произнеся слова о том, что его лучшего друга по жизни и товарища по сражениям сожрала нечисть, не оставив даже останков, которые можно было бы похоронить по заведенному древнему обычаю…

Кира на мгновение закрыла глаза, чтобы собраться с силами и не позволить себе сорваться. Она ничего не знает, а верить пересудам и чужим словам совершенно не позволительно, даже если тебе рассказывает о чем-то один из лучших стражей.

— Вы должны были найти хоть что-то, — ледяным тоном отрезала она, прожигая его долгим, пронизывающим взглядом, вынудив Зория вновь виновато опустить голову, словно именно он был ответственен за случившееся.

— Я и мои ребята обыскали все. Как только стало известно, что Рин, — имя далось ему с трудом, заставив мужчину напрячься, стискивая зубы и сжимая в бессильной ярости побелевшие от напряжения кулаки, — не вернулся в положенный срок, мы тут же отправились туда, где он устроил ловушку. Перерыли все, подняли каждый камень, спускались в воду… Там один из новеньких и заметил огромный хвост той гадины, на которую велась охота. Маги проверили заклинаниями всю реку, но не смогли найти тела.

— Значит, его там нет.

— Кира, я сам не хочу верить в то, что все это правда. Но вынужден… Вся пещера залита кровью. Ее так много, что любой, даже не стражник, поймет, что потерявший ее человек не выжил…

— И эта кровь…?

— Принадлежит Рину, мы проверили. Влад пытался провести ритуал вызова, но без тела сделать это невозможно… Прости за то, что именно я говорю тебе об этом, но он мертв. На самом деле мертв…

На самом деле мертв… Эти слова произносились часто, слишком часто в их круге, и значили они гораздо больше, чем казалось не посвященным людям. Простая фраза несла в себе обреченность, означая, что шанса на спасение у пропавшего охотника уже нет… Мертв… Рин мертв…

А гадина, убившая его, нет…

Он часто шутил над тем, что ей будет крайне сложно дотащить его тело до ближайшей деревни, если он вдруг погибнет в бою, ведь для нее, даже с учетом силы охотницы, это будет проблематично. И его насмешливые слова, призванные позлить ее, сбылись. Вот только ее с ним не было…

Наверное, так проще было уйти от удушающей волны боли, поднимающейся из глубины души, скручивающейся плотной стальной веревкой вокруг сердца, сдавливая его так сильно, что, казалось, оно сейчас просто возьмет и остановится, так и не сделав следующего удара. Кира часто поступала так, сбегая от горьких воспоминаний, просто выбирала для себя цель, делая ее первоочередной, не позволяя мыслям отклоняться от того русла, в которое она их насильно направляла. Сейчас такой первостепенной задачей стало уничтожение твари, отнявшей у нее охотника.

Сильный спазм сжал горло, вызывая удушье, мешая дышать и думать. Она с трудом сдержала желание смахнуть рукой набегающие на глаза горячие слезы. Упрямо вскинув голову, охотница медленно поднялась, опираясь руками на край стола, только сейчас обратив внимание на то, какая напряженная, неестественная тишина повисла в таверне.

Собравшиеся люди торопливо опускали взгляды, когда она немного повернула голову в сторону, чтобы взглянуть на притихших, затаившихся посетителей, в основном стражников и охотников, зашедших перекусить и обсудить последние новости.

Многие должны обрадоваться таким вестям, ведь Рин уже давно мешал слишком большому количеству собратьев по оружию. Ее мысли сразу же нашли подтверждение — ее непроницаемый, лишенный эмоций взгляд натолкнулся на другой, издевательский и насмешливый, полный ликования и не скрываемой радости.

Невысокий, тщедушный, но от этого не менее сильный и опасный охотник откинулся на спинку стула, сложив руки на груди, и с любопытством смотрел на нее, словно ожидая какой-то другой реакции. Наверное, им всем бы очень хотелось, чтобы ее легендарное умение владеть собой и скрывать свои чувства, дало трещину и позволило всем недоброжелателям полюбоваться слабостью и горем охотницы.

Кира склонила голову на бок, позволяя презрительной усмешке скользнуть по губам, а затем подарила мужчине, быстро выпрямившемуся, многообещающий взгляд… Да, людей она не убивала, это знали все, но никогда не отказывала себе в удовольствии взглянуть на то, какого цвета кровь у ее врагов.

— Кира, — Зорий говорил почти шепотом из-за того, что их окружали посторонние люди, навострившие уши в надежде услышать что-то новенькое и интересное, ведь всем было прекрасно известно, кем они приходились Рину, — не делай глупостей, прошу тебя… Он не простил бы мне этого…

— Вот только его больше нет, не так ли? — Она не стала смотреть на стражника, потому что не хотела видеть горечь, боль и скорбь на его простодушном, добром лице. — Поэтому можешь не волноваться за это. Никто тебя не осудит…

Кира знала, что Зорий не позволит ей просто взять и уйти, поэтому была удивлена, когда он остался сидеть, бессмысленно глядя ей в спину каким-то пустым, мертвым взглядом. Словно не понимал, как все это случилось и что теперь им всем делать с этим…

Найти Регину оказалось не сложно, хоть ведьма и перебралась из трущоб в более респектабельный район города, заменив маленький, разваливающийся домик из плохо сколоченных необструганных досок на двухэтажный уютный коттедж из светлого камня, оплетенный дикими алыми розами. О смерти Рина она уже была наслышана, что облегчило охотнице задачу, потому что говорить об этом она не желала ни с кем.

Ее план ведьме, мягко сказать, не понравился, это было видно невооруженным глазом, но Кира не собиралась больше ничего объяснять или тем более переубеждать Регину в чем-то. Стражник, которого она отловила неподалеку от таверны, дожидающийся своего начальника, под давлением признался, что вскоре в пещеры направят большой отряд магов и наемников, чтобы уничтожить тварь, поселившуюся там. Он до последнего не хотел говорить, где это, но убеждать Кира научилась давно. Пережав ему главную артерию на шее, как учила ее демонесса, она холодно и равнодушно сообщила мужчине, что через пару минут он умрет…

Такая информация явно не была тем, за что он готов был без раздумий отдать свою жизнь. Ободряюще похлопав судорожно дышащего, бледного стражника, на целую голову возвышающегося над ней, по плечу, Кира направилась к ведьме, на ходу составляя план действий.

Зорий успел почти вовремя… Охотница как раз вытирала с лезвий сая горячую, густую темную кровь, когда он вместе с дюжиной людей ввалился в огромную пещеру, что-то вопя и ругаясь отборным матом.

Кира насмешливо бросила на него взгляд поверх плеча, продолжая свое занятие, отметив неестественную бледность на его лице и дрожь, охватившую все тело. Стражник явно боялся не успеть и найти здесь только бездыханное тело. Или очередную остывающую лужу крови…

Охотница перевела взгляд на гигантское тело мерзкой твари, с мощной челюстью и длинным хвостом, покрытым острыми шипами, неподвижно лежащее перед ней, наполовину на земле, наполовину скрываясь под водой на небольшой глубине, позволяющей видеть все чудовище.

У стены, сжавшись в комочек, на камне сидела Регина, обнявшая себя руками и пытающаяся успокоиться.

— Как? — Наконец-то не выдержал и задал интересующий всех вопрос, Влад, не решаясь подойти в охотнице, одного взгляда на которую хватало, чтобы увидеть, что с ней серьезно что-то не так, как надо.

— Она использовала меня в качестве приманки, — не стала молчать Регина, горящим взглядом прожигая выпрямленную спину женщины, обтянутую черной кожей приталенной куртки с широким отложным воротником, — а сама залезла вон на тот сталактит…

Стражники, не сговариваясь, дружно перевели пораженные взгляды на высокий потолок пещеры, сплошь покрытый каменными образованиями разной длины и конструкции.

— И когда эта милая зверушка вылезла из воды, спрыгнула ей на спину. Выколола глаза и вскрыла какую-то вену на шее, под защитной пластиной… По-моему, мне все-таки будет плохо…

Регина торопливо вскочила с камня, с силой зажала обеими ладонями рот и бегом бросилась на улицу, торопясь побыстрее выбежать из пещеры, где царил сумрак и неприятный, затхлый и приторный запах зверя…

— Кира, — в голосе Зория звучало не только облегчение, словно у него при ее виде камень с души свалился, но и явная злость.

— Много лет как, — не стала отпираться от очевидного охотница, вызывая у кого-то из стражников нервный смешок, заставивший мужчину неприязненно покоситься на весельчака, сразу же стушевавшегося и потупившегося.

Она вложила сай в ножны, прикрепленные к бедру, и повернулась к нему лицом, стараясь не встречаться с его ищущим, обеспокоенным взглядом.

— Это не только моя прямая обязанность, избавляться вот от таких прожорливых и зубатых тварей, но и последний долг перед Рином.

— Ты могла взять меня с собой…

— Могла, — согласилась Кира с легким кивком, — но не захотела. А если тебе так досадно, можешь попинать труп ногами. Говорят, это помогает получить моральное удовлетворение.

— Знаешь, Рин просил меня беречь тебя. И я сделаю для этого все возможное, даже если ты будешь мне мешать…

Она с трудом проглотила готовые сорваться с губ желчные слова о том, что беречь он должен был своего лучшего друга, не обладающего, в отличие от него самого, магией. Но этот заслуженный упрек Зорий мог с легкостью вернуть обратно, просто швырнув ей в лицо таким же обвинением. Она настолько привыкла, что могучий охотник не знает поражений, что перестала рассматривать всевозможную нечисть, на которую он охотился постоянно, как реальную угрозу его жизни. Почему-то Кире казалось, что он всегда будет рядом…

— Регина, — она не смотрела на вход в пещеру, но была уверена, что ведьма уже пришла в себя, справилась с дурнотой и вернулась назад, как поступала всегда, не позволяя слабости взять верх, — сожги эту тварь…

Охотница не хотела, чтобы стражники вскрывали чрево гигантского чудовища и доставали оттуда останки искалеченного тела, ведь от него к этому времени уже мало что должно было остаться. Она не желала запоминать Рина таким, в виде кровавого месива и обломков костей, а уйти она не смогла бы, даже если бы Зорий гнал ее прочь…

Ведьма спокойно обошла стражников, бросив на них не самый дружелюбный взгляд, и остановившись рядом с ней, направила заклинание на бездвижное тело.

Яркое пламя с ревом окутало существо, оплавляя защитную броню, сжигая все дотла, оставляя после смертельно опасного монстра всего пару горстей праха…