Они еще какое-то время петляли по замысловато запутанным переходам, прежде чем туннель значительно расширился и увеличился в размерах: теперь очертания круглого свода терялась в высоте, погруженной в загадочную темноту, которую пламя осветить было уже не в силах. За первым же поворотом они натолкнулись на первых стражей, стерегущих переход от визита не прошеных гостей. Впрочем, долгое отсутствие охраны не ввело колдунью в заблуждение, все то время, пока они спускались вниз, в глубь скалы, ее не покидало настойчивое, но отрешенное и ненавязчивое присутствие какой-то причудливой и странной силы: словно здесь, в каменных глубинах жило что-то, не совсем подвластное обычному разуму. Пару раз до ее слуха доносился неясный шепот, а однажды показалось, что она слышит ясное, но тихое журчание ручья. Вот и теперь, когда они дошли до высоких, огромных врат, отделанных белым золотом и щедрой россыпью драгоценных камней, она невольно прислушалась, все больше хмурясь. Лот изумленно и восхищенно рассматривал узор, складывающийся в изображение ночного неба, с россыпью ярких, таинственно сверкающих звезд на полотне Млечного Пути, а Яснина слегка повернула голову, немного склонив ее вниз, пытаясь понять, что постоянно отвлекает ее. И вновь уловила игривое и звонкое журчание воды, словно где-то совсем рядом с этим широким переходом, у стен которого с обеих сторон молчаливо и неподвижно застыли закованные в броню стражи, внимательно следящие за ними, протекал маленький, но быстрый и шумный ручей, звенящий на перекатах.

Она перевела задумчивый взгляд на стоящего рядом с ней нага, но он смотрел вперед, на стражей, распахивающих перед ними большие створки ворот, поддающихся их усилиям совершенно беззвучно. На его лице не читалось никаких чувств. А ведь он должен был обладать куда более тонким и совершенным слухом, чем она сама, но эти звуки, ненавязчивые, но порядком отвлекающие, иллирец словно просто не слышал. Или же слишком привык к их присутствию, чтобы и дальше обращать на них внимание. Ворота распахнулись, пропуская их вперед.

— Демоны меня побери, умно, — хрипло выдохнул Лот, разглядывая открывающееся их взглядам эффектное зрелище, представшее перед ними во всем своем великолепии и величии. Они стояли на большой площадке, с которой вниз спускались многочисленные широкие ступени, вызолоченные и тщательно отшлифованные. Кроме этой лестницы, еще три такие же вели к большому городу, удобно расположенному в полом теле горы. Осматривая многочисленные широкие улицы с изящными и роскошными домами, кольцом окружающие построенный на возвышении огромный дворец, сияющий так ярко, словно его стены были отлиты из чистого золота, колдунья с уважением подумала о том, сколько сил, времени и труда ушло у древних мастеров. Ведь они сотворили в теле горы настоящее чудо, надежно укрывая жителей городка от посторонних глаз и проникновения чужаков. Идея, возможно, и не была так уж гениальна, ведь многие народы предпочитали уединение, выбирая себе для жизни потаенные укрытия, но вот с исполнением не сравнился бы ни один, даже самый роскошный и грандиозный дворец, отстроенный людьми. Впрочем, не стоило забывать, что всю эту невероятную красоту создавали умелые и талантливые руки вовсе не простых смертных, а существ, во многом значительно превосходивших их. По крайней мере, в плане безупречного вкуса, однозначно. Колдунья невольно усмехнулась своим мыслям, не сдержавшись.

— Ты не выглядишь такой уж потрясенной, — с некой долей обиды и досады пробурчал недовольный маг, который сам с открытым ртом взирал на открывшееся великолепие с простодушным видом деревенского паренька, впервые попавшего в оживленную столицу. На красивом лице нага тоже было похожее выражение, хотя, ему, скорее всего, было просто досадно, что это ослепляющее, в прямом смысле этого слова, зрелище, не произвело на нее ожидаемого действия.

— Жаль вас разочаровывать, — она насмешливо фыркнула и бросила хитрый взгляд на иллирца, изучающе прищурившегося после ее слов, — но что-то подобное я и ожидала увидеть, поэтому не была удивлена в полной мере.

— Ваш учитель описывал в своих записях наш город? — Наг упорно избегал необходимости называть мага по имени, но Яснина вполне могла его понять. Возможно, это имя ассоциировалось у него с несчастьем и проклятием, а также болью, что ему пришлось принять в свое сердце, отдав на ее власть большую часть своих чувств.

— Нет. В своих воспоминаниях он практически не упоминал о нем, лишь написал пару слов о том, как был поражен всем этим великолепием. Но он всегда был не равнодушен к роскоши и богатству, поэтому на самом деле был изумлен, раз посчитал нужным оставить об этом воспоминание.

— Тогда почему вы были так уверены, что все действительно так, а не иначе?

— Наверное, я просто очень хорошо убедилась в том, что ваш народ действительно обладает огромным могуществом, силой и величием, — широко улыбнулась колдунья, заставив иллирца удивленно моргнуть.

— Да, она обожает сбивать людей с толку своими неожиданными заявлениями, — хмуро поставил Лот растерянного мужчину в курс, — и всегда делает это совершенно искренне, поэтому даже придраться не к чему…

— Видимо, именно по этой причине старейшина пожелал встретиться с вами лично, хотя все уже решил. Мы все были удивлены, когда он объявил о вашем скором появлении в Иллирии. Он хотел увидеть вас, хотя и не пожелал объяснить это более чем странное решение, ведь после предательства со стороны мага, мы закрыли город, не позволяя никому покидать его или возвращаться с поверхности.

— Закрыли город? — Хмуро переспросил маг, бросая на нага недоверчивый и изучающий взгляд. — Каким же образом тогда, позвольте узнать, нашу страну наводнили полчища ваших?

— Они такие же ваши, как и наши, — спокойно ответил иллирец, даже бровью не ведя в ответ на выпад мага, — большая часть полукровок предпочитает жить на поверхности земли, а не в ее глубине, потому что в их жилах течет и человеческая кровь, требующая свободы и солнца. Мы никогда не следили за ними, позволяя поступать так, как они сами того хотели, ведь большинство из них не обладало магией наших предков. Рожденные от родителей, вступивших в смешанный союз, сами выбирали: уйти им или остаться. И порой отправлялись во внешний мир, чтобы просто узнать его, а затем возвращались назад, в свой родной город, чтобы жить в его стенах. Так было до не давнего времени, пока полукровок не стало слишком много…

— И им показалось не справедливым, что они вынуждены влачить, жалкое, с их точки зрения, существование в нутре горы, в то время как люди занимают так много земель, подчиняя себе природу…

— Верно, союзы разных народов, к сожалению, не всегда дают то, что от них ожидают. Нам казалось, что кровь нагов и людей, смешавшись в жилах наших детей, позволит им жить в гармонии с обоими мирами, но вышло совсем иначе…

— Они стали чужими, верно? Дети, так разительно отличающиеся от своих родителей. Ведь они не унаследовали вашу силу, которая позволила бы им лучше приспособиться, я права?

— Действительно, лишь единицы получили этот дар своих предков, — иллирец коротко кивнул, подтверждая ее догадку.

— Жизнь на поверхности, в чуждом им мире, оказалась для них слишком большим потрясением, — задумчиво проговорила колдунья, обводя взглядом роскошное великолепие, окружающее их, — пожалуй, я могу в какой-то мере понять их…

— Никто не изгонял их. Они сами сделали свой выбор, предпочтя покинуть город, — сухо ответил наг, видимо, довольно сильно уязвленный ее словами или насмешливым тоном. Он выпрямил плечи, гордо и непреклонно вскидывая голову, будто готовился отражать и дальнейшие обвинения со стороны чародейки.

Но их не последовало, Яснина вовсе не собиралась никого ни в чем винить… К тому же их, наконец-то, заметили внизу. Несколько человек, вернее, нагов в человеческом обличии, поправила себя колдунья, торопливо шли к лестнице, быстрыми и решительными шагами приближаясь к ее золоченому основанию. Мужчина с легким вздохом начал спуск, коротким кивком призывая колдунью и мага, хмуро смотрящего на него, следовать за ним. Яснина не стала считать ступени, по которым они спускались, хотя была уверена, что их количество, скорее всего, превышает несколько сотен. Но, как ни странно, в ногах совсем не чувствовалось скованности или усталости, словно они шли по ровной и гладкой дороге, а не по кажущейся бесконечной лестнице, резко уходящей вниз.

— Старейшина ожидает вас, — спокойно произнес один из мужчин, терпеливо ожидающих их, вместо приветствия.

Лот криво усмехнулся, а колдунья даже бровью не повела в ответ, нисколько не уязвленная. Должно быть, далеко не все в этом городе были счастливы вновь принимать на своей территории нежданных и незваных гостей, которые, к тому же, оказались магами…

— Нарил, — тихо, но от этого не менее угрожающе, с явным предупреждением в голосе, произнес иллирец, прожигая высокого светловолосого мужчину холодным и долгим взглядом.

— Прошу простить мою грубость, — после секундной заминки все же извинился тот, поспешно отводя взгляд.

Наг обреченно покачал головой и направился вперед, по округлой улице, окруженной с двух сторон домами из странного, немного светящегося камня, облицованных золотом, россыпями драгоценных камней и великолепной лепниной. Колдунья с усмешкой представила, как она ночью, воровато озираясь, крадется с мешком за спиной по дороге, от одного сказочно прекрасного домика к другому, с помощью какого-нибудь плотницкого инструмента выковыривая камни. Усмехнувшись своим мыслям, она сосредоточилась на гладко отшлифованной дороге под своими ногами, стараясь не смотреть по сторонам. Как бы она не любила роскошь и удобство, но подобное чрезмерное и вызывающее в своей откровенности великолепие порядком смущало ее. Лот же, напротив, крутил головой туда-сюда, с интересом осматриваясь и изучая восторженным взглядом все, что их окружало. Колдунья была удивлена тем, что на многочисленных улицах не видно людей или животных. Даже голосов не было слышно, над городом нависла звенящая тишина, неприятно режущая слух.

— История с вашим учителем еще слишком жива в воспоминаниях большинства людей, поэтому старейшина запретил жителям покидать свои дома.

Яснина с легким прищуром проследила за поспешно уроненной занавесью, скользнувшей из торопливо разжавшейся руки. Женщина быстро отошла от окна, но она успела заметить мелькнувшие ярко-рыжие волосы, рассыпавшиеся по покатым плечам и поблескивающие изумрудные глаза. Если таким образом ее надеялись смутить, то напрасно старались. Хотя, с другой стороны, их появление не могло остаться в тени, невольно пробуждая у нагов интерес и любопытство. Она отвела взгляд, стараясь больше не поднимать голову. И удивленно приподняла брови, когда под ее ногами начали медленно вспыхивать холодным светом золотистые звезды, словно нанизанные на тонкую паутинку огромной сети. Узор убегал вперед, теряясь в дали, но колдунья была совершенно уверена, что он полностью захватывает весь город, изображая Млечный Путь, который украшал собой входные врата.

Какое-то туманное, постоянно ускользающее воспоминание медленно всплывало в ее памяти, все четче и ярче обозначаясь. Она уже видела раньше этот странный символ, не используемый на территории Талвинии. Яснина была поражена, когда подсознание услужливо вытолкнуло на поверхность давно позабытое путешествие на корабле наемников, во время которого она познакомилась с Враном. Но не только им…. Именно в каюте капитана, истинного оборотня, она и увидела впервые изображение широко и привольно раскинувшегося звездного неба, украшающего потолок. Тогда она не придала этому никакого значения, потому что была слишком занята другими мыслями и делами. Да и к тому же, ей и в голову не могло прийти, что этот замысловатый и сложный рисунок на самом деле какой-то символ, несущий в себе скрытый смысл, а не просто чудесно и искусно выполненное дополнительное украшение, призванное своей красотой порадовать глаз.

Погруженная в свои мысли, колдунья не заметила, как они преодолели остаток пути. Она подняла глаза только тогда, когда они оказались стоящими у высокого здания, высокими шпилями и многочисленными остроконечными башнями возносящегося ввысь, практически упираясь самыми высокими в каменный потолок гигантской пещеры. С близкого расстояния невероятная красота древних стен ослепляла, от нее благоговейно перехватывало дыхание, а сила в крови начинала стремительно нагреваться, ощущая могущество, исходящее от каждого украшения и камня. Иллирцы, сопровождающие их, не стали задерживаться у подножия широкой лестницы, поэтому им с Лотом пришлось последовать их примеру и начать подниматься по пологим ступеням, хотя колдунья услышала легкий, недовольный ропот мага, проклинающего не слишком тактичных нагов, не позволивших им вдоволь насладиться открывшимся перед ними чудесным видом.

— Они видели этот дворец бесчисленное количество раз, — Яснина с усмешкой кивком головы указала на спокойно шагающих впереди мужчин, ни один из них даже головы не поворачивал в сторону, глядя только прямо перед собой, — поэтому уже просто не помнят, какое впечатление он оказывает на тех, кто оказался у его стен впервые.

— Или же таким нехитрым способом напоминают нам, что здесь нам совсем не рады, — в улыбке мага сквозил холод.

— Поверь мне, им есть за что недолюбливать таких, как мы.

— Я, знаешь ли, тоже не прихожу в восторг от их «милых деток», которые сейчас свободно и беспрепятственно занимают нашу страну.

— Ты можешь их прочесть? — Яснина не хотела углубляться в эту неприятную тему, поэтому предпочла отвлечь Лота от нее, а заодно узнать давно интересующий ее вопрос. Наги ушли довольно далеко вперед, позволяя им спокойно поговорить.

Маг растеряно потер пальцами узкий подбородок, задумчиво сузив глаза. Видимо, он не пытался проверить на ком-то из иллирцев свои способности, потому что колдунья чувствовала, как пространство вокруг него словно сгустилось, заметно нагреваясь.

— Могу, — спустя не продолжительное время тихо ответил Лот, не скрывая своего удивления, — только это работает не так, как с людьми и магами. Я вижу только силуэты образов, мелькающих в их сознании. Но с уверенностью утверждаю, что никто из них не желает нам зла. Они остерегаются нас, но нам, к сожалению, нечем гордиться, потому что это не наше достижение… Ты абсолютно права, магов здесь не очень-то жалуют.

Они замолчали, продолжая путь, пока не поравнялись с остановившимися у высоких стрельчатых дверей нагами. К удивлению колдуньи, у входа во дворец не было стражи. Хотя, силы этого места должно было с избытком хватить на то, чтобы размазать недоброжелателя ровным и тонким слоем по всему периметру далеко не маленькой лестницы.

— Старейшина примет вас незамедлительно, — мужчины распахнули перед ними дверь и отступили назад, напряженно переглядываясь.

— Они не боятся оставлять нас один на один со своим предводителем? — Негромко поинтересовался Лот, слегка наклоняясь к ней.

Яснина ответила ему сомневающимся взглядом.

— Скорее, им нужно переживать за нас, потому что эту важную должность может занимать только самый древний наг рода…

— Спасибо за лестный эпитет к слову старый, — прошелестел немного в стороне тихий, но уверенный и насмешливый голос, заставивший их резко обернуться к их обладателю.

Первое, что отметила колдунья с немалым удивлением — это человеческий облик, который принимал старейшина. Ничто не указывало на то, сколько веков на самом деле прожил этот наг, потому что выглядел он словно тридцатилетний, очень красивый яркой, броской и завораживающей красотой, мужчина. Яснина немного склонила голову на бок, изучая его лицо, с застывшей немного насмешливой улыбкой на чувственных губах. Его черты были настолько правильными, симметричными и совершенными, что казались не настоящими, словно вылепленными из податливого гипса. Белоснежная, едва ли не прозрачная кожа, невероятно белые прямые волосы и большие миндалевидные глаза насыщенно василькового цвета резко отличали его от остальных виденных ею прежде нагов. Впрочем, она встречала не так уж и много представителей этого загадочного народа, чтобы судить о различиях между ними.

Пожалуй, единственное, что выдавало нага — его потрясающе красивые, но словно подернутые какой-то прозрачной пеленой глаза, отражающие в своих бездонных глубинах все то, что ему довелось пережить и испытать на своем веку. Они завораживали, гипнотизировали и притягивали к себе со страшной силой. Странный звук коснулся ее слуха, практически не отличимый по своей мелодичности от печального плача арфы. Колдунья заставила себя оторвать от мужчины, переставшего улыбаться, пристальный взгляд и быстро взглянула на застывшего Лота, до сих пор сохраняющего странное, совершенно не свойственное ему молчание. И нахмурилась, когда заметила, что он, как и она, рассматривает старейшину нагов с каким-то странным выражением. Его лицо застыло, а глаза смотрели в одну точку. Яснине показалось, что он даже не моргает, настолько увлеченно изучая мужчину, стоящего от них всего в паре метров.

— Лот?! — Удивленно и непонимающе тихо окликнула она мага, но тот даже не пошевелился в ответ, продолжая гипнотизировать взглядом пространство.

— Ваш друг имел неосторожность заглянуть мне в глаза, — колдунья не заметила, как старейшина оказался рядом с ними, останавливаясь всего в шаге от нее, с легким прищуром глядя на неподвижную фигуру мужчины, не подающего никаких признаков жизни.

— Но я сделала то же самое, — резче, чем ей хотелось бы, произнесла колдунья, начиная испытывать беспокойство за мага, который даже не дышал, — но не превратилась в статую из плоти и крови.

— Поверьте, я удивлен не меньше вашего, — в голосе старейшины, впрочем, не было ни капли этого чувства. Скорее, в низком бархатистом тоне звучало какое-то затаенное удовольствие от всего происходящего.

— Неужели? — Не смогла колдунья удержаться от легкой издевки. Она повернулась к нему лицом, выгибая брови и позволяя лицу принять крайне скептическое выражение, показывая, что ни на секунду не поверила его словам.

— Мне ни единожды доводилось встречать людей, которые могли противиться моей магии, но никто из них не был способен разорвать наш зрительный контакт, пока этого не хотел я сам. Признаться, это стало для меня неожиданностью, — на губах нага появилась медленная, дразнящая и какая-то слишком чувственная улыбка, — с другой стороны, я никогда прежде не встречал фейхаров.

Колдунья бросила быстрый взгляд на оцепеневшего Лота, но отвернулась, услышав тихий смешок мужчины, подошедшего к ней практически вплотную. Склонившись к ней, старейшина безо всякого стеснения встретил ее взгляд. Чародейка не стала отворачиваться, хотя такой близкий контакт ее нервировал. Наг был намного выше ростом, чем она сама. А его статная, гибкая фигура в черной мантии, показывала, что ее обладатель не понаслышке знает все о физической силе. Удерживая его взгляд, Яснина была вынуждена запрокидывать назад голову, что не добавляло ей уверенности. Мужчина нависал над ней, пристально вглядываясь в глаза, так близко склонившись к ее лицу, что колдунья кожей чувствовала тепло его дыхания. И явственно ощущала исходящий от него терпкий, пряный и сильный аромат какого-то неизвестного ей растения.

— Вам не о чем тревожиться, — он изогнул губы в ироничной улыбке, не отрывая взгляда, — ваш спутник сейчас не может не видеть нас, ни слышать того, о чем мы говорим. Он погружен в свои мечты, которые в его сознании превращаются в реальность.

— Я запомню это на всякий случай, — колдунья разорвала их зрительный контакт, отступая назад. Мужчина внезапно удивленно моргнул, на секунду смыкая длинные черные ресницы, словно не ожидал от нее такого поступка, встряхивая головой, будто хотел таким образом привести в порядок мысли.

— Думаю, для меня это тоже станет хорошим уроком…

Он не пожелал продолжить, резко оборвав свои слова, так и не закончив предложения. Старейшина прошелся по большому и просторному залу, в котором они стояли, отделанному белым мрамором и позолотой, затем остановился немного в стороне, становясь к ней вполоборота.

— Я никогда не понимал людей, — после непродолжительного молчания задумчиво произнес он, — целая страна оказалась в руках возжелавших власти магов и полукровок, но к нам пришли только вы. Хотя ни один из вас не потеряет ничего в ходе войны, которая грозит вот-вот начаться…

— Каждый из нас потерял бы намного больше, не сделай он этого. Легко отречься от себя самого, когда трусливо прячешься от настоящего и пытаешься отказаться от всего, что происходит вокруг тебя. Можно до бесконечности искать тех, кому все это действительно жизненно необходимо, но начать стоит все же с себя самого…

— Почему-то слишком часто самыми благородными, мужественными и самоотверженными оказываются те, от кого меньше всего этого можно было ожидать. О вас и об этом маге по столице Талвинии ходит много разных сплетен, слухов и пересудов… И большинство тех, кто их распространяет, свято уверены в том, что вы уже сбежали, надежно спрятавшись где-нибудь в удаленном от всего происходящего месте.

— Я здесь вовсе не из-за них, — колдунья не смогла сдержать усмешку. Что ж, она предполагала, что все так и будет.

— Тогда что же привело вас сюда? Поиски справедливости?

— Вынуждена вас разочаровать, но нет. Я просто не смогла поверить в то, что такой великий и могущественный народ внезапно перестал чтить свои законы и пал столь низко. Настолько, что решил руками своих же потомков завоевать земли людей…

— Странно, но в ваших словах нет лести или лжи, — он медленно повернулся к ней, его странные глаза сверкнули в легком полумраке, царившем в зале. — Глупо и дальше продолжать эту игру. Вы правы, никто из нас не имеет к происходящему ни малейшего отношения.

— Но каким образом им удалось осуществить свои планы?

— Вы забыли добавить, у вас под носом, — усмехнулся старейшина, — но все значительно проще, чем кажется. Я никогда не следил за тем, что происходит в долине. Каждый наг в городе волен сам делать свой выбор, но чистокровные предпочитают оставаться здесь. Мало кто покидает горы даже на непродолжительное время. Тем же, кто выбрал для жизни поверхность земли, я решил предоставить свободу. Как оказалось, мой дар не был оценен по достоинству, за что зачинщикам бунта придется дорого заплатить, ведь они предали два мира, к которым принадлежали. Восстали против людей и не посчитались с нами…

— Но ведь полукровки живут среди простых смертных уже давно. Почему же раньше никто из них не пытался сделать что-то подобное?

— Просто потому, что у них не было сильного лидера, который повел бы их за собой. Неприятно признавать этот факт, но они все оказались не лучше стада баранов, устремляющегося даже в пропасть за вожаком…

— Кто-то убедил их принять участие в готовящейся войне. Чужой, не принадлежащий вашему миру…

— Вы проницательны. Судя по всему, это был маг…

— По дороге к городу ваш посланец успел рассказать мне о роли, которую сыграл мой наставник. Не верю, что после произошедшего вы не позаботились о том, чтобы раз и навсегда защитить свой народ от таких, как он.

— И вы ничуть не ошибаетесь в своем предположении, хотя в вашем голосе насмешка превалирует. Но, как оказалось, я не смог предусмотреть все возможные варианты. Тот, кто сбил с истинного пути полукровок, обитающих неподалеку от гор, не только маг. Он еще и один из нас…

— Наг? — Недоверчиво уточнила колдунья, нахмурив брови. Не то, чтобы она была удивлена его заявлением, ведь она уже успела убедиться, что далеко не все представители этого народа доброжелательны по отношению к людям. Скорее, сказанное им наводило на мысль, что все, кто подозревал Ниара в причастности к происходящему, оказались не так уж и не правы.

— Еще один полукровка: не все в этом городе относятся к магам с предубеждением. Многие уже успели забыть историю, затронувшую слишком много судеб, чтобы я просто замял ее, сделав вид, что ничего не произошло.

— И в результате одного из таких союзов на свет появился ребенок, унаследовавший силу нагов и магию людей…

— Я полагаю, что именно это и случилось. Обычно такого не происходит, но никому из нас не ведомы промыслы богов. Видимо, он очень рано покинул наши земли, потому что мне о нем ничего не известно.

— Его сила не могла остаться не замеченной вами, поэтому он предпочел уйти, чтобы не вызывать к себе лишнего интереса. Ведь узнав о существовании такого полукровки, вы предприняли бы все необходимые действия, чтобы обезопасить свой народ от него.

— Прежде всего, от самого себя, — резко поправил Яснину старейшина, стремительно мрачнея, — я слишком хорошо знаю, что значит оказаться один на один с могуществом, не подвластным тебе, каждый миг пытающимся одолеть тебя и одержать верх.

— Похоже, он с самого начала сделал свой выбор, раз так долго и тщательно готовился к этой войне и захвату власти. Вот только сказанное вами никак не вяжется в моем представлении с магов, которого в Талвинии считают главным виновником случившегося восстания и зачинщиком бунта.

— Вы лучше меня должны знать своих собратьев по силе. Но мои люди провели в Литоре немало времени, поэтому тоже уверены, что Ниар — просто подставное лицо, через которое кто-то руководит действиями полукровок и магов, примкнувших к ним. В нем нет ни капли крови нагов, поэтому он не смог бы управлять своим импровизированным войском без посторонней помощи, потому что все полукровки, как и чистокровные, признают только силу. А у него ее просто не может быть…

— Кем бы ни был их предводитель, все это нужно прекратить сейчас, как можно скорее, пока не стало слишком поздно.

— Об этом можете не думать, — мужчина криво усмехнулся, — между людьми и такими, как мы, есть одно очень разительное отличие — мы все подчиняемся Зову. Если нас призывают, мы обязаны подчиниться и сделать то, что от нас ждут. Такая огромная власть над остальными представителями рода есть только у старейшин, потому что только в их руках она остается неоскверненной, ведь никто из них не станет направлять ее против своих же подданных.

— Вы способны просто приказать отступникам вернуться, и они послушают вас? — Недоверчиво спросила колдунья, во все глаза глядя на нага, который просто коротко кивнул в ответ. — Невероятно…

— Для людей, — мужчина на мгновение прикрыл глаза, его лицо стало сосредоточенным и холодным, — я и сейчас могу сделать это, но мне мешает незримое присутствие мага за их спинами. Его сила позволит ему проигнорировать мой призыв, или хотя бы не подчиниться ему, но нам не стоит привлекать к себе лишнее внимание. Как только он прикажет своей армии, которую все еще собирает, выдвинуться к границе Мораввы, я отзову нагов, но с магами не смогу ничего поделать.

— Лишившись такой поддержки, они не продержатся и дня, — жестокая улыбка искривила губы колдуньи, в глазах которой загорелись не добрые огоньки, — никто из них не захочет попусту рисковать своими жизнями…

— Маги, — насмешливо протянул старейшина, косясь на зашевелившегося Лота, медленно приходящего в себя.

Колдун неуверенно качнулся вперед, но удержался на ногах. Быстро моргая, он заозирался по сторонам, словно приходя в себя после неожиданного и резкого пробуждения от долгого сна. Он с трудом сфокусировал свой взгляд на колдунье, а затем резко обернулся к невозмутимому старейшине, лишь слегка изогнувшему широкие дуги бровей.

— Что это было, демоны раздери? — Хрипло осведомился Лот, скорее обращаясь к ней, чем к нагу.

— Фактически ты заглянул в глаза змее, — небрежно пожала Яснина плечами в ответ на его вопрос, — поэтому нет ничего удивительного в том, что ты попал под действие гипноза.

— А ты?

— Может, колдунья и последовала вашему примеру, — старейшина слегка склонил голову на бок, с усмешкой наблюдая за магом, старательно отводившим взгляд, — вот только в этот момент я смотрел на вас…

Яснина удивилась, но не стала задавать лишних вопросов. Почему-то наг не стал открывать правду, предпочтя отшутиться. Или же он считал, что не вправе разглашать чужую тайну, если уж она сама не стремится ее открывать?

— Что же происходит с простыми людьми, когда они попадают под действие этих чар?

— Вы действительно хотите это знать? В одном могу вас уверить с абсолютной гарантией, своих жертв, в отличие от удавов, я не ем…

Колдунья не смогла сдержать смешок, а вот мага просто перекосило, будто он представил себе подобное зрелище во всей красе. Яснина не знала, как работает сила нага, но на Лота, похоже, она оказала огромное действие, выбив его из привычной колеи и посеяв в душе обычно такого спокойного мужчины сомнение в собственных возможностях. Стоя рядом с ним, колдунья практически кожей чувствовала волны неуверенности, исходящие от него.

— Это скоро пройдет, — старейшина тоже заметил состояние колдуна, — вам просто нужно перестать думать о том, что вы потеряли. Все, что вы видели — лишь иллюзия и обман.

— Который словно выворачивает тебя наизнанку, — иронично отозвался маг, с холодным цинизмом глядя на нага, вскинувшего под этим взглядом голову, — неудивительно, что у вашего народа никогда не было естественных врагов. Должно быть, крайне сложно сражаться с тем, кто способен превратить тебя в живую статую, погрузив в видения, медленно сводящие с ума.

— Я никогда не применял свои способности по отношению к существам, которые уступали мне в силе, — ледяным тоном отрезал старейшина. Его странные глаза хищно сощурились и будто заледенели, отражая испытываемую им злость и ярость, — в отличие от магов, никогда не задумывающихся над последствиями своих деяний, любой наг всегда наперед просчитывает результат, который могут оказать на других его «способности», как вы их назвали…

— Мне уже можно начинать собирать деньги, или стоит еще немного подождать, пока вы раззадорите друг друга еще больше? — Лениво осведомилась колдунья, вмешиваясь в их приятный обмен любезностями, грозящий затянуться на довольно длительное время, ведь каждой стороне было что сказать…

— Деньги? — Лот непонимающе обернулся к ней с растерянным видом, — какие деньги?

— Ну, я думаю, здесь найдется много желающих сделать ставки на то, кто же выйдет победителем в схватке, — небрежно пожала плечами Яснина, с самым независимым и равнодушным видом, словно говорила о погоде.

Наг склонил голову на бок, с каким-то странным интересом рассматривая ее, медленно светлея лицом. Колдунья видела, что он полностью успокоился и взял себя в руки, словно всего мгновение назад и не спорил с магом, отстаивая свою правоту. В глубине глаз появились веселые смешинки, превратившие их в ослепительно васильковые, а губы изогнула легкая усмешка.

— Вам стоит поставить на вашего друга, — он слегка поклонился ей, а затем перевел насмешливый и немного издевающийся взгляд на помрачневшего мага, — будет некрасиво, если он совсем останется без поддержки.

— Будешь должен…

— Яснина! — Возмущенно воскликнул уязвленный маг, но колдунья лишь язвительно улыбнулась и состроила невинную гримасу.

Нашел причину для обиды: здесь любому камню, не то, что людям, должно быть предельно понятно, кто выйдет победителем в этом сражении. Почему-то чародейка нисколько не сомневалась, что Лот не продержится против нага и пары минут. Возможно, старейшина и производил обманчиво-мирное впечатление, но колдунья слишком хорошо знала, что за внешней оболочкой, подчас такой обманчивой, может скрываться то, что ты меньше всего ожидаешь увидеть.

К тому же, в ее памяти все еще были свежи воспоминания о прочитанных в дневнике учителя записях, в которых он описывал старейшину рода. И самым безобидным из многочисленных цветастых эпитетов, исключая мудрено нецензурные, был смертельно-опасный… А наставник, как никто другой, очень хорошо разбирался в подобном, мгновенно оценивая впервые увиденного человека.

Колдунья закатила глаза, тяжело вздыхая. В который раз она убеждалась, что в поход с такой ответственной миссией с явно дипломатическим уклоном, стоит брать только женщин, всегда и во всем пытающихся найти компромисс, а не мужчин, которые при любом удобном и не очень, случае пытаются сцепиться рогами, чтобы проверить, у кого же они крепче.

И почти сразу поймала укоризненный взгляд нага, который очень внимательно смотрел на нее, словно догадывался о ее мыслях. Ослепительно улыбнувшись, она вызвала у него смех, преобразивший холодное и спокойное лицо, сделав его приветливо-добрым и располагающим к себе.

— Стоит ли спрашивать, что вы уже обсудили то, ради чего, собственно, мы сюда и явились? — Тихо спросил Лот, склоняясь к ее уху, когда старейшина отвлекся на стук в дверь. Он немного отошел от них, позволяя войти незваному гостю.

— С их стороны, полукровки — такие же отступники, как и маги — с нашей.

— И ты вот так просто поверила ему? — Скепсис в его кислом тоне заставил колдунью усмехнуться.

— Назови мне хотя бы одну причину, которая могла заставить его соврать. Ты на своей шкуре испытал силу магии нагов, поэтому такие глупые вопросы, мне казалось, должен бы был перестать задавать.

— Именно эта сила меня порядком и смущает, — признал свою неправоту маг, — никак не могу поверить в то, что им никогда и в голову не приходила соблазнительная мысль о захвате власти.

— Они — не люди, Лот, — колдунья слегка повернула голову, чтобы взглянуть на старейшину, о чем-то тихо разговаривающего с вошедшим и поклонившимся своему владыке иллирцем, приведшим их в город. Лица обоих мужчин были сосредоточенными, поэтому Яснина с трудом удержалась от желания прибегнуть к своей силе, чтобы услышать, о чем они говорят. Зато она наконец-то осознала, кого ей так сильно напоминает наг — чем-то неуловимым он был очень сильно похож на Сайласа Райлована, истинного оборотня, которого она знала когда-то давно. В нем была такая же непоколебимая твердость, превосходящая по стойкости даже сталь, огромная сила, явления которой не могли не пугать и настораживать, острый ум, приближающийся к мудрости, и явные задатки лидера, позволяющие с пугающей легкостью не только располагать к себе людей, но и без труда управлять ими.

— Несколько больших отрядов воинов направляются к Даншеру, — старейшина не поворачивался в их сторону, но колдунья видела, как напряглась его спина, выдавая злость, охватившую его.

Рядом хрипло выругался Лот на каком-то непонятном наречии, словно стеснялся выражаться при ней, но не смог сдержать порыва. Колдунья перевела сбившееся дыхание и бросила на напряженного мага быстрый взгляд.

— Нам нужно как можно быстрее возвращаться назад.

— Городу есть что противопоставить. Я сам обучал стражей…

— Вам не о чем беспокоиться, — твердо произнес старейшина, направляясь к трону, довольно простому, даже невзрачному, что никак не сочеталось с окружающей их пышностью и роскошью, — я выполню свое слово. Но прежде…

Он коротко кивнул головой неподвижно стоящему у входа нагу, видимо, ожидающему приказа. Иллирец склонил голову в поклоне и спокойно направился к Лоту. Едва он поравнялся с ним, как в воздухе соткался переход, вызванный самим старейшиной.

— Почему я даже не удивлен? — Насмешливо поинтересовался у колдуньи маг, вызвав у мужчины легкую усмешку. Он жестом предложил ему следовать за собой, а затем шагнул в холодное сияние. Быстро взглянув на Яснину, на мгновение прикрывшую глаза, он без промедления последовал за ним. Переход закрылся, оставляя ее наедине с нагом, который с каким-то странным видом рассматривал возвышение, на котором был установлен трон. После минутного изучения, ничего не давшего и не изменившего, он раздраженно выдохнул и вскинул вверх руку — на раскрытую ладонь тут же услужливо лег широкий золотой обруч с огромным не огранённым сапфиром, до этого без дела валяющийся где-то на полу. Колдунья была удивлена и немного сбита с толку поступком нагов, разделивших их с Лотом, но все равно не смогла сдержать смешок, наблюдая за этим забавным зрелищем. Старейшина обернулся, стараясь скрыть ответную смущенную улыбку.

— Прежде, чем вы покинете наш город, я бы хотел вам кое-что показать.

Яснина ждала, что появится еще один переход, но привычное сияние так и зародилось, заставив ее перевести взгляд на смотрящего на нее мужчину. Он протянул вперед руку, словно предлагал ей взять ее. Нахмурившись, колдунья заставила себя пойти к нему, стараясь держать под контролем встрепенувшуюся и весьма недовольную таким положением силу, посылающую тревожные импульсы в голову, будто пытающуюся заставить ее передумать и остаться на месте. Наг дождался, пока она поравняется с ним, а затем быстро направился к другой двери, ведущей из зала, знаком предлагая ей следовать за ним.

Они миновали несколько анфилад дворца, спускаясь по широким лестницам вниз, пока не остановились у огромных арочных дверей, охраняемых стражниками, склонившимися при появлении старейшины в глубоком поклоне. Колдунья впервые видела нагов, принявших другую свою ипостась, поэтому, не скрываясь, рассматривала их. Они легко удерживали равновесие на больших и толстых змеиных телах, свернутых в кольца. Серебристая чешуя поблескивала в свете факелов, складываясь у каждого в индивидуальный узор, отличающийся от остальных. А выше пояса туловище плавно переходило в человеческое, очень красивое и правильно сложенное, тело. Стражи смотрели прямо перед собой, не глядя на нее, но колдунья ясно видела, что глаза у них отличаются — зрачок в них был устроен точно так же, как у змей.

Пока она разглядывала стражей, несколько нагов отперли двери, с поклоном пропуская старейшину вперед. Яснина приподняла бровь, следя за тем, как быстро и грациозно они передвигаются по каменному полу, выложенному гладкой, отполированной плиткой, используя хвост. Но мужчина уже вошел в полутемный зал, очертания которого терялись вдалеке, вынуждая ее шагнуть следом.

Они оказались в огромной пещере, с высокого потолка которой вниз спускались большие и причудливые сталактиты. А в центре располагалось округлое озеро с тускло светящейся водой, освещающей только небольшую полоску земли вокруг себя. Колдунья не успела даже отреагировать, как ее тщательно подавленная сила всколыхнулась, частично вырываясь наружу. Глаза затопило жаром, в следующее мгновение она уже ясно видела контуры пещеры, прячущиеся в темноте.

— Вы великолепно контролируете себя, — хмыкнул наг, внимательно рассматривающий ее, — далеко немногим удавалось сдержать свою силу рядом с Истоком.

— Выходит, они все-таки существуют?! — Колдунья с трудом смогла оторвать взгляд от непримечательного на первый взгляд подземного озера, в котором, на самом деле, скрывалась огромная, гигантская мощь. Она была вынуждена признаться, что никогда не верила, что нечто подобное существует в природе. Все многочисленные рассказы о них казались простыми легендами и сказаниями, призванными развлечь на досуге, чтобы скоротать свободный часок, или задурить головы любителям странствий. Яснина с немалым скепсисом всегда относилась и к идее учителя — он был непоколебимо уверен, что Истоки Силы существуют на самом деле, и не терял надежды однажды их отыскать. И он даже представить себе не мог, насколько близко к ним он находился какое-то время.

— Наставник всю свою жизнь страстно желал отыскать Истоки.

— Да, я знаю об этом. Он попал к нам именно из-за них. Не представляю, кто мог навести его на такие мысли, но он был твердо уверен, что Истоки берут начало в этих горах.

— Но вы не показали их ему.

— Он не услышал зова, — наг усмехнулся, — в отличие от вас.

— Лишь поэтому вы решили, что я достойна такой чести? — Насмешливо спросила колдунья, подавляя взбунтовавшую силу, загоняя ее обратно. Неприятный жар схлынул, возвращая ее глазам прежний вид. Она усилием воли отвела взгляд от каменной чаши, пересиливая желание подойти поближе или окунуть в манящую, кристально чистую и насыщенную силой воду руки. Она крепко сжала пальцы, заставляя себя оставаться на месте.

— Нет, — спокойно ответил старейшина, — к тому же, вовсе не я выбираю, кто и чего достоин. Мы просто охраняем эту пещеру, чтобы в нее не проникли те, кто никогда не должен здесь оказаться. Сила сама решает, кто может узнать правду. Она почувствовала вас, об этом мне и доложил Ферхат. Стражи с трудом уцелели от огромного всплеска, прошедшего по подземельям.

— Но если вы — хранители Светлого Истока, кто тогда стережет Темный?

— Вы настолько привыкли считать себя другой, что не замечаете простой истины, — наг повернулся к ней лицом, глядя прямо в глаза, — нет никакого второго Истока. Во всем мире существует лишь один Истинный Исток Силы, от которого, согласно легендам, и появилась магия. Я не знаю, правда ли заключена в многочисленных сказаниях, или же очередной досужий вымысел, но одно могу сказать вам с абсолютной уверенностью — нет никакого Темного Истока. Его просто не существует…

— Это невозможно, — хрипло прошептала колдунья, в смятении отводя взгляд и переводя его на немного посветлевшую воду, которая, словно в насмешку, становилась все светлее и прозрачнее.

— И мы плавно перешли к тому, зачем я сюда вас и позвал. Вы априори считали себя темной, потому что ваша сила, якобы, происходит из другого Истока. Но это — не так… Источник — один, и именно он питает магию. А то, каким чародеем станет человек, получивший ее, зависит лишь от него самого. Деление на темных и светлых магов было всегда, испокон веков, но никто и никогда не задумывался над тем, откуда оно действительно берется. Конечно, значительно легче было придумать красивую легенду, чем пытаться отыскать изъяны в себе. Возможно, вам тоже было бы проще и дальше верить в то, что вы по определению должны быть плохой, раз уж вам досталась такая сила, но сейчас вы видите правду…

— Верно, намного проще обвинить в этом мифические Истоки, чем признать, что тьма, которая питает мою силу — во мне…

— Нет, в вас нет ничего темного, кроме, разве что, ехидства, — наг не стал сдерживать улыбку, — поэтому к вам так тянет тех, кто не является человеком. Вы ведь уже сталкивались с подобными нам, я это вижу. И меня вы привлекли сразу, как только появились в тронном зале. И причина этого очень проста — нас всех притягивает то тепло, которое вы излучаете. Поэтому вас с таким восторгом приветствовал Исток, — вода после его слов радостно всколыхнулась, поднимаясь в центре и обрушиваясь вниз, небольшими волнами расходясь к берегам, — в вашей крови огромная сила, которая могла бы свести с ума многих магов, но вы научились справляться с ней. А она, в свою очередь, просто покорилась вам. И я бы с радостью предложил вам остаться, только вот я уже давно, практически сразу, заметил знак на вашей руке, который от меня не может скрыть прикрывающий его браслет.

Колдунья не стала ничего отвечать на сказанное нагом, потому что понимала, что он не ждет ответа, ведь и без него все было предельно ясно. Вместо этого она сделала то, что хотела — подошла к озеру, опустилась на колени на каменистую кромку берега и погрузила в забурлившую воду руки. Ослепительная вспышка ударила по глазам, вынудив ее с силой зажмуриться, а мужчину — торопливо отвернуться. Крошечные извилистые нити медленно оплели ее пальцы, холодя кожу, поднимаясь по спирали все выше — они исчезли под плотной кожей одежды с длинными рукавами, чтобы появиться на лице. Колдунья выдохнула, когда легкая прохлада коснулась губ и заскользила выше, полностью захватывая тело в специфическую сеть, чтобы затем войти в кожу и бесследно раствориться… Старейшина пытался заставить себя оторвать взгляд от невероятного зрелища, но не мог. Всего мгновение спустя колдунья подняла длинные ресницы — и он с удивлением заметил, как небесно-голубая лазурь стремительно растворяется в каре-зеленых глазах, не оставляя даже малейшего следа.

Яснина окинула беглым взглядом прекрасный вид, открывающийся с невысокой горы, на которую они перенеслись. Слова нага, сказанные в пещере, порядком смутили ее, вызывая в душе какое-то неясное чувство, но он вел себя безупречно, больше не поднимая эту тему. Все осталось на берегу подземного озера, а на небольшую площадку, засыпанную мелкими камешками и поросшую пучками травы, вышел из перехода старейшина, глава Рода, а не мужчина, всего лишь на мгновение поддавшийся слабости.

Колдунья прищурилась на ветру, рассматривая нестройные отряды воинов, пробирающихся через небольшой лесок из смешанных деревьев, которым порос перевал через горы, отделяющие Талвинию от Мораввы. Горькая усмешка скривила ее губы, когда пришло узнавание: в первых рядах твердо и спокойно шагали маги, с которыми она ни один год бок обок прожила в столице. Все они были облачены в кольчуги, а гибкие фигуры нагов, отличающиеся от других грациозностью и скользящим, плавным шагом, закутаны в длинные и темные плащи, закрывающие не только тела, но и головы. Они двигались практически бесшумно, скрываясь за стволами деревьев, быстро пересекая свободное пространство, чем напоминали скорее грабителей, боящихся попасться на глаза стражам, чем атакующих воинов. Видимо, маги все же опасались войска князя, раз предпочитали сохранить эффект неожиданности и напасть исподтишка, когда противник меньше всего мог ожидать этого.

— Когда-то в давние времена наш народ участвовал в войне, — медленно произнес наг, не отрывая пристального взгляда от разрозненных отрядов крадущихся людей и полукровок. Его голос из-за сильного ветра звучал немного приглушенно, но Яснина без труда различала в нем нотки усталости и неприятия, — та битва вошла в истории, с каждым днем все больше и больше обрастая легендами, преданиями и сказаниями… О ней говорили только благоговейным шепотом, потому что наши воины показали в тот день пример невиданной до этого момента силы, доблести и мужества. Этой же битве не суждено состояться, потому что перед собой я вижу лишь кучку жалких трусов, пробирающихся на чужую территорию, словно стая голодных шакалов во владения льва…

— У всех перевалов день и ночь дежурили стражи, — колдунья напряженно оглядывалась, пытаясь рассмотреть если не живых людей, то хотя бы их тела, — они уже должны были направить князю гонцов.

— Это произошло еще до нашего появления. Отряд, возглавляемый местным правителем, уже отбил одну атаку, уничтожив несколько отрядов противника, и в данный момент направляется сюда. Наверное, было бы правильным позволить ему истребить предателей и отказать в этом благородном деле посильную помощь…

— Но вы не станете этого делать…

— Я слишком хорошо понимаю, что большинство полукровок пошли на это по чужой воле. Я не могу отнять у них жизни только из-за того, что они хотели получить от этой жизни большего, но могу вас уверить, каждый из них понесет суровое наказание. Так же я прослежу, чтобы ни один наг больше никогда впредь не покинул территорию города…

— Жаль, что я не могу пообещать вам подобного со своей стороны, — хмыкнула колдунья, — не успеют порасти травой могилы павших в этом сражении магов, как придет новый колдун, со своими глобальными идеями по захвату власти, и выжившие последуют за ним, потому что так же жаждут намного большего, чем заслуживают…

— Очень скоро им будет не до этого, — спустя какое-то время произнес наг, нарушая молчание, — не только наш Род оказался охвачен подобной болезнью. Со всех сторон приходят неутешительные вести о том, что законного главу пытаются сместить.

— Я думала, что вы живете только в горах, в своем городе.

— Мы — да. Но есть и другие… Те, кто отличаются от людей, не слишком любят выходить из тени, но они всегда рядом, словно луна, которая незримо следует за солнцем даже днем, но выходит только ночью, когда светило уходит на заслуженный отдых. Думаю, за свою жизнь вы сталкивались с другими иными…

— Верно, но они предпочитают жить обособленно. Их мало интересуют дела человеческих соседей, и большинство из них очень не любят, когда кто-то нарушает границы их владений.

— Поверьте, на то есть серьезные и весомые причины. Но речь сейчас не об этом.

— Выходит, не только нагов пытались вовлечь в эту войну?

— Дело не только и не столько в этом, — старейшина неохотно продолжил, — внутри многих Родов произошли расколы… А сражение за власть человеческих магов — лишь удобная причина, чтобы вмешаться и повлиять на исход.

— Значит, королевская корона привлекает не только Орден… И что же интересует тех, кого вы назвали иными? Земли, не так ли?

— Вы оказались гораздо проницательнее тех, кого они так легко обвели вокруг пальца. Думаю, в эту самую минуту на западе вашей страны идет куда более грандиозное, кровавое и жестокое сражение, чем предполагаемое здесь.

— Просто я, в отличие от магов, не ослеплена кажущейся такой близкой и вероятной победой.

— Жители Иллирии и Мораввы всегда относились к другим расам намного лояльнее и уважительнее, чем народ Талвинии. Насколько мне известно, многим надоело такое положение дел, поэтому они решили вмешаться…

— Вы очень точно выразились, и на то есть весомые и серьезные причины, — колдунья усмехнулась, — люди привыкли жить в страхе перед теми, кто превосходит их в силе, потому что видели нимало зла с их стороны. Поэтому они и относятся предвзято и насторожено ко всем, кто хотя бы немного отличается от них самих. И, вынуждена признать, это довольно неплохая стратегия по выживанию.

— Я не пытаюсь в чем-то обвинить людей, просто у обеих сторон исчерпалось терпение, поэтому мы сегодня и вынуждены наблюдать происходящее.

— Запад, — задумчиво произнесла Яснина, мысленно расчерчивая перед собой карту Талвинии и отделяя многочисленные человеческие поселения от территории, на которой проживали несколько кланов, — оборотни… Они всегда довольно скептично относились к идее мирного сосуществования наших рас, хотя их Старейшина — Альфа, пыталась сделать все, чтобы примирить эту вечную вражду.

— Мы тоже — оборотни, — насмешливо внес поправку наг.

— Я не настолько хорошо была знакома с главой Рода, чтобы узнать вторую ипостась проживающих в нем.

— Удивительно уже то, что вам позволили пересечь земли клана и приблизиться к старейшине. Западники, как их называют остальные, не слишком приветливый и терпимый народ, наверное, из-за своей сущности.

— Они — мои должники…

— А это уже смело можно отнести к категории невероятного.

— Просто я умею оказываться в нужное время в нужном месте.

— Да, я заметил, — иронично протянул старейшина, окидывая перевал насмешливым взглядом и движением бровей указывая на отряд воинов, появившийся из леска, — только у нас это называется немного иначе — влипать в истории…

— Можете мне поверить, я не раз слышала это, вот только они сами настойчиво ищут меня…Выходит, западные кланы решили нарушить данное слово и подписанное соглашение.

— Им не позволят продолжить начатое. Думаю, в ближайшие часы восстание будет подавлено, а кланы покинут территорию Талвинии. Они допустили фатальную ошибку, когда вызвали гнев старейшины соседнего Рода, а его злить вообще никому не рекомендуется.

— А вот о том, что у этих оборотней, да и у нас самих, на западе есть еще соседи, я слышу первый раз.

— Они предпочитают вести такой же уединенный образ жизни, как и мы, — по губам нага скользнула легкая улыбка, — но я все же настойчиво посоветовал вам быть осторожнее, если вдруг вам захочется искупаться в водах Лиссора…

— Наяды, — колдунья была поражена. Конечно, до столицы доходило множество слухов о том, что в водах огромного озера, расположенного между двумя оживленными торговыми городами всегда было неспокойно, но не думала, что все разговоры о том, что в нем водятся наяды — правда. Сама она бывала в Темлоне — одном из прибрежных городов, лишь раз. И в ее воспоминаниях о нем остался только неумолкающий крик чаек, огромное количество судов и холодные ветра, приносимые с моря, до которого оттуда было рукой подать.

— Вы не выглядите удивленной или напуганной. Скорее, заинтригованной…

Яснина широко улыбнулась, соглашаясь с его определением. Она определенно заинтересовалась тем, что он рассказал ей.

— Не стоит поддаваться первому порыву и отправляться туда, — наг повернулся к ней лицом, игнорируя ветер, подхвативший пряди его длинных волос и бросивший их ему в лицо, — особенно, если вам действительно дорог тот мужчина, с которым вы связали свою судьбу.

Прежде, чем колдунья успела что-то ответить, он бросил быстрый взгляд назад.

— Наконец-то. Я ждал, пока здесь окажутся все полукровки, но кто-то начал осторожничать, перебрасывая их через переходы небольшими группками.

Ничего не произошло — вернее, она просто не смогла увидеть, что он делает. Казалось, что наг просто шагнул к краю площадки, на которой они все это время стояли, пристально вглядываясь вниз. Идущие впереди тесные фигуры, закутанные в плащи, внезапно замерли, судорожно озираясь по сторонам, будто пытались кого-то отыскать взглядом. Многие из них вжимали головы в плечи и останавливались, мешая пройти тем, кто шел за ними. Началась суматоха…

Первыми дрогнули, как ни странно, последние ряды только что выбравшихся их леса полукровок. После короткого колебания, один за одним, они просто молча поворачивали назад, быстро уходя по тому пути, который привел их сюда. Маги пытались навести порядок и что-то предпринять, уже не слишком заботясь о необходимости не обнаруживать себя. Ветер заглушал крики, поэтому до них доносились лишь обрывки фраз, но и по ним было ясно, что колдуны приказывают струсившим соратникам вернуться. Когда слова не возымели никакого действия, а уходящих стало еще больше, в воздухе замелькали вспышки заклинаний, которые окутывали темные фигуры и таяли, не причиняя им никакого вреда.

Прошло всего несколько минут, и на перевале остались только сильно поредевшие отряды магов, охваченные паникой. Яснина с усмешкой наблюдала за ожесточенными спорами… Затем замелькали вспышки переходов, и через какой-то короткий промежуток времени внизу, у подножия горы, остались только покачивающиеся на ветру ели и высокие травы.

— Что ж, этой битве не суждено войти в историю, как великой…

— Что будет с нагами?

— Вынужденные следовать Зову, они вернутся назад, в город, где каждый из них понесет заслуженное наказание, — старейшина обернулся к ней, — надеюсь, мы еще встретимся с вами…

— Главное, чтобы не при таких обстоятельствах, — улыбка колдуньи вышла немного наигранной, потому что она никак не могла справиться с охватившим ее чувством какой-то предопределенности.

Насмешливо склонив голову в знак согласия, наг бросил на нее короткий взгляд и вызвал переход, переносясь назад, оставив ее наедине с ветром…

Яснина без труда отыскала Лота на другом конце перевала — маг с задумчивым видом сидел на траве, подогнув под себя ногу и бесцельно вертел в руках сорванный цветок ромашки.

— И что это было? — Хрипловатым голосом поинтересовался он у колдуньи, пожавшей плечами в ответ на его вопрос.

Она устроилась рядом с ним на поросшем мхом камне, отколовшимся от скалы. Мужчина перевел на нее взгляд, в котором явно читалось непонимание. Нечасто магам, даже самым сильным, доводилось видеть такое зрелище, а оно, надо сказать, никого не могло оставить равнодушными. Ведь нужно признать, что подобное — лучшая демонстрация того, что может случиться с врагами Рода. Сложно бороться с теми, кто всецело предан своему клану и сделает все, что приказывает старейшина. И не задумываясь ни на мгновение, без малейшего колебания принесет в жертву свою жизнь…

— А какое это теперь имеет значение? — Философски рассудила колдунья, стараясь не забираться в дебри мыслей, грозящих увлечь ее вовсе не в ту сторону. — Без помощи нагов сегодняшний день вошел бы в историю Мораввы и Талвинии, положив начало кровопролитной войне между двумя соседствующими странами. А о том, что мы слишком различаемся, мы с тобой можем поразмышлять как-нибудь на досуге, у жаркого пламени камина.

— Вижу, на тебя все происходящее не оказало ни малейшего впечатления, — в словах мага не было вопроса, скорее, он просто вслух утверждал мысль, родившуюся в его голове.

— Я была готова к худшему, поэтому то, как все обернулось, меня бесконечно радует. И сейчас мне меньше всего хочется думать о могуществе и сплоченности нагов. Старейшина уверил меня, что с их стороны нам никогда не стоит ждать подвоха, а его словам я склонна верить…

— Да, ты права… Просто у меня в голове не укладывается, что мы одержали победу, не прилагая к этому никаких усилий. Я ждал ожесточенного сражения…

— Ты, как и я, был готов отдать свою жизнь за обретенное наконец-то счастье, пусть и длилось оно не долго. Но у судьбы, должно быть, на этот счет свое мнение.

— Встречу, — ухмыльнулся уже пришедший в себя маг, — расцелую…

Рассмеявшись, Яснина поднялась и подала ему руку, которую он с легкой улыбкой принял, хотя мог справиться с такой простой задачей самостоятельно и безо всякой помощи, но привычка оказалась сильнее.

Вызванный переход доставил их к высоким стенам дворца, со всех сторон надежно окруженного многочисленной стражей, держащей оружие наизготовку. Едва дымка развеялась, открывая их фигуры, как от одной из групп воинов торопливо отделился высокий и худощавый юноша, поспешно направляясь к ним с радостной улыбкой на совсем еще юном лице. Колдунья не стала мешать встрече мага и с нетерпением ожидающего его скорейшего возвращения ученика, быстро и решительно зашагав к огромным вратам, тщательно запертым в данный момент. Колдунья была удивлена количеству воинов, сосредоточившихся вокруг дворца, потому что была абсолютно уверена в мощной защите, невидимой стеной окружающей его получше любого войска, даже самого сильного и прекрасно обученного. Но, с другой стороны, она так же хорошо знала, кому мог принадлежать отданный приказ — владыка Мораввы никогда и ничего не делал наполовину, не доверяя счастливому случаю и не полагаясь на удачу. Много лет единственным магом в его окружении был целитель, поэтому не было ничего странного в том, что он не готов был с полной уверенностью положиться на магию.

Внезапная мысль заставила ее нахмуриться и сбавить шаг, а затем и полностью остановиться. Никакая сила в мире не способна была заставить князя прятаться за спинами воинов, и трястись от страха в ожидании первой атаки врагов. Выходит, он покинул дворец и все еще не вернулся. В ее памяти услужливо и совсем некстати всплыл образ нага, говорившего о другом отряде магов и полукровок, пробравшихся на территорию Мораввы.

— Владыка во дворце? — Резко повернувшись к ближайшему облаченному в поблескивающую кольчугу мужчине, спросила колдунья, хотя и знала заранее ответ на свой вопрос.

— Нет, госпожа, — воин склонился в почтительном поклоне, не поднимая глаз на ее лицо, — повелитель покинул город. Он лично возглавил отряд, отправившийся на границу…

Он продолжал говорить, но Яснина уже не слушала его… Выходит, он оказался в гуще сражения. С магами… Разъяренно зашипев, колдунья быстрым и неровным движением призвала переход, стремительно ныряя в его глубину, без труда отыскивая в пространстве местоположение князя. Ей в спину полетел гневный крик Лота, кинувшегося следом, но колдунья предпочла его проигнорировать.

Сияние пространственного перемещения погасло, но на его месте возникло пламя совсем другого рода. Колдунья была слишком зла и обеспокоена, чтобы справиться с ним в этот момент, поэтому плотное кольцо алых языков огня окружило ее, с оглушительным ревом устремляясь вверх от земли, заливая все вокруг неестественным светом и с шипением выжигая всю растительность, оказавшуюся на его пути.

Длинные и извилистые плети силы вырвались из огненной стены, стремительно преодолевая пространство и оплетая надежной и нерушимой защитой фигуру, которая была видна Яснине только в образе светлого свечения. Только спустя несколько минут неестественной тишины, царившей вокруг, колдунья смогла преодолеть обуревающие ее чувства и успокоиться. Когда позади нее на траву с огромной высоты рухнул весьма недовольный таким приземлением Лот, видимо, слишком спешивший и не успевший настроиться на нужную точку в пространстве, огонь уже практически полностью погас, продолжая колебаться узенькой полоской у ног чародейки, словно ласкаясь к ней.

— Эмм, Яснина?! — Несколько потрясенно выдохнул он, торопливо поднимаясь и принимая боевую стойку.

Колдунья громко хмыкнула, внимательно рассматривая застывшие в напряженных и разнообразных позах фигуры людей, пойманных ее заклинанием в самый неподходящий момент. Судя по залитой кровью траве, темнеющим на земле черным плащам и многочисленным трупам, сражение уже благополучно закончилось, о чем свидетельствовало превалирующее над бездыханными противниками войско князя. Некоторые воины перевязывали раны пострадавшим, кого-то укладывали на носилки, сделанные на скорую руку. Несколько мужчин застыли в седлах, когда уже разворачивали лошадей, видимо, отправленные князем в город, чтобы сообщить благие вести о победе.

Сам Камлен с каким-то обреченным лицом обнаружился неподалеку от колдуньи. Рядом с ним стоял Рамир, чья кольчуга на груди была разворочена острыми когтями, с легкостью прорвавшими броню. Но не это заставило Яснину яростно сощуриться — вся левая рука князя была покрыта алой, уже подсыхающей кровью…

— Напомни мне, — обратилась она к подошедшему к ней колдуну, — почему я еще не убила вооон того блондинистого?

Лот фыркнул, рассматривая неподвижную широкоплечую фигуру военачальника, на которую Яснина небрежно указывала изящным пальцем, выглядевшего после боя далеко не самым лучшим образом.

— Наверное, потому что он дорог Велиславе, — небрежно пожал он плечами.

— Не угадал…

— Ты стала менее жестокой…

— И снова мимо…

— Свершилось чудо, и ты вдруг прониклась духом человеколюбия и гуманности?

— Ты сам сейчас понял, что сказал?

— Тогда не знаю…

— Вот и я тоже — не знаю… Но ведь никогда не поздно исправить свою ошибку.

— Думаю, повелитель не разделяет твоего решения относительно судьбы своего близкого друга.

— С такими друзьями и врагов не надо. Вместо того чтобы оберегать своего правителя, который, к тому же, не так давно оправился после покушения, он с легкостью позволил ему возглавить войско.

— Ээээ, знаешь, Яснина, — Лот помялся, — думаю, у него как бы и не было другого выхода. Повелитель сейчас тоже перед тобой. И это вовсе не Рамир, на которого ты вдруг ни с того ни с сего спустила всех собак.

— Я этого пока еще не делала, — ледяным тоном отрезала колдунья, — но благодарю за прекрасную идею…

— Может, ты уже снимешь чары? Они все равно тебя прекрасно слышат. Как-то это не вежливо получается…

— Пусть постоят, — мстительно отозвалась колдунья, — подумают…

— О чем? О своем поведении? — На лице мага появилось странное, насмешливое, но в тоже время и понимающее выражение. После короткого молчания он с тяжелым вздохом добавил. — Ну, хотя бы всадников освободи, ведь во дворце все с нетерпением ждут вестей.

Чародейка даже головы не повернула в сторону лошадей, в седлах которых застыли порядком потрепанные мужчины с непокрытыми головами. Видимо, шлемы они потеряли во время боя, или их сбили мечи противников. Внезапно отмершие всадники с изумлением уставились на женщину, повернувшуюся к ним спиной и небрежно сложившую руки на груди, не решаясь сдвинуться с места. Оба синхронно перевели потрясенные взгляды на застывшего князя, все еще пребывающего в состоянии оцепенения, затем на нее, потом вновь на своего владыку, видимо, не способные после настигшего их заклятия начать соображать, как надо.

— Скачите, скачите, — любезно позволил им Лот, взмахом руки предлагая им убираться восвояси.

Воины недоуменно переглянулись между собой, затем понимающе хмыкнули, развернули лошадей и были таковы. Только пыль поднялась столбом по узкой дороге, оставляя позади копыт длинный шлейф…

Колдунья вздохнула, смиряясь с неизбежным, и направилась к князю, продолжающему смотреть в одну точку куда-то перед собой. Проведя раскрытой ладонью рядом с залитой кровью рукой мужчины, она с облегчением убедилась, что алая субстанция, щедро покрывающая тонкие звенья кольчуги, принадлежит не ему, а поверженному врагу. Она скосила глаза, разглядывая практически разрубленный пополам труп полукровки, убитого яростным и ожесточенным ударом. Жаль, что он умер так рано, а сама колдунья все-таки почитала мертвых, поэтому не могла просто так пойти и попинать уже остывающее тело. Ну, по крайней мере, не на глазах у всех…

Камлен внезапно моргнул, на мгновение теряя координацию, но затем яростно сощурился, быстро приходя в себя. Рядом с ним медленно отходил от заклятия Рамир, косясь на чародейку, улыбающуюся ему жутковатой и многообещающей улыбкой. Заметив выражение ее лица, он стал медленно и осторожно отступать назад, видимо, всерьез опасаясь, что непредсказуемая натура колдуньи поспособствует тому, что она выкинет какой-нибудь номер, после которого Велислава вполне может не досчитаться у него жизненно важного органа или обнаружить лишний.

— В какой стороне, позволь полюбопытствовать, нам теперь искать большую братскую могилу? — Язвительно, но довольно мирно обратился князь к удивленно моргнувшей Яснине.

— Чью могилу?

— Полукровок, — все так же спокойно пояснил он, сохраняя на лице абсолютно непроницаемое выражение, — это ведь ты их отозвала, когда поняла, что они направляются обижать бедного меня?

— Вообще-то, это сделал старейшина их Рода, — непонимающе ответила колдунья, но всего мгновение спустя яростно сощурилась, — ты издеваешься?!

— По-моему, это то, что делаешь ты. Мы, как мне показалось, пришли к соглашению, которое ты сама же и нарушаешь. И вот теперь мне точно придется объявлять о заключенном между нами союзе, потому что мне как-то неловко будет показываться перед своими воинами, на глазах которых разъяренная ведьма пыталась защитить меня от врагов.

— А еще она может проклясть, — зло прошипела Яснина, слишком поздно осознавая его правоту, но не показала этого, — сильно-сильно…

Побледневший военачальник торопливо шагнул назад, вертя головой по сторонам, словно решал, куда бежать в случае неожиданной выходки чародейки. Заметив, что на него обернулся даже князь, удивленно приподняв брови, он извиняющимся тихим голосом произнес.

— У меня свадьба через несколько недель. Думаю, моя невеста не оценит, если вместо живого меня на церемонию принесут мертвое тело…

— Тогда мне бояться нечего, — небрежно повел широкими плечами Камлен, — пусть потом мою собственную жену совесть мучает!

— Ее — совесть? — Вслух и довольно таки громко удивился Лот, который, впрочем, заметив многообещающий взгляд, направленный на него, быстро отошел подальше. И уже оттуда добавил. — А я тоже персона неприкосновенная, по крайней мере, на ближайшее время. У меня тоже — свадьба!

— Даааа? — Язвительно протянула Яснина, задетая шутками за живое. Ни один из мужчин не счел нужным вспомнить о такте и отойти, позволив им переговорить с глазу на глаз. Вместо этого им еще и хватало наглости оказывать князю поддержку, видимо, в качестве пресловутой мужской солидарности. Колдунья не стала сильно задумываться над этим, но запомнить на всякий случай запомнила, чтобы потом, в обозримом будущем, предъявить претензию. — А невеста поставлена в известность о своем новом статусе?

— Ээээ, — маг замялся, потому что теперь на него заинтересованно смотрел и князь, а к такому неожиданному повороту и коварному подвоху со стороны коллеги по магической практике он готов не был, — в связи с недавними событиями, я как-то подзабыл сообщить ей об этом. Но я сегодня же исправлю свою оплошность, в самом надлежащем виде!

— Значит, войны не будет? — Уже совсем другим голосом спросил Рамир, возвращаясь на свое место возле князя. — Большинство магов осталось после неожиданного отступления этих мерзких гадин, но многим удалось сбежать. И мне показалось, что меньше всего в этот момент они думали о власти…

— Думаю, да. Рогду негде больше взять таких могущественных и непритязательных союзников, а тех, кто оказывал ему поддержку помимо полукровок, успели приструнить и поставить на место. Теперь Орден остался один.

— Против разъяренной страны, где он успел уже натворить много дел, — хмыкнул Лот, задумчиво потирая костяшками пальцев небритый подбородок, — не завидую я тем, кто не успеет вовремя унести из Талвинии ноги или понадеется, что Рогд сумеет справиться с восстанием, начало которого не за горами.

— На своем пути к трону он убрал очень много неугодных ему людей и магов, поэтому расплату со стороны тех, кому он принес столько горя, не стоит ждать слишком долго. Уверена, сейчас в столице паника, не заметить которую просто невозможно. И, как нам всем хорошо известно, даже у стен есть уши. Уже через пару часов Литору захлестнет первая волна бунта.

— Глава Ордена не отличается милосердием, поэтому простым людям будет сложно справиться с ним и сохранившими ему преданность колдунами.

— Он избавился далеко не от всех мешающих ему магов, — усмехнулась колдунья в ответ на замечание скептично настроенного князя, — те, у кого есть хотя бы капля сил, отличаются завидной живучестью и изворотливостью.

— Полностью согласен, — Лот издал короткий смешок, видимо, вспомнив свое поспешное бегство из темницы в Литоре.

— Остается только наблюдать, — князь резким взмахом руки заставил столпившихся в отдалении воинов, украдкой поглядывающих на них, торопливо и суетливо засобираться, поднимая оружие и бросаясь на поимку лошадей, разбежавшихся в разные стороны.

— Это хороший шанс, — неопределенно пожал плечами маг.

Рамир согласно кивнул, выражая свою солидарность со сказанным, но Камлен лишь жестко усмехнулся.

— Благодарю покорно, но мне хватает и своей страны…

Почему-то в его ответе колдунья не сомневалась ни минуты…