Предновогодняя суета поглотила родителей, и Сверчку показалось даже, что они сами выпихивают его на эту бестолковую вечеринку.

— Надо выходить на люди, взрослый уже, — твердила мать.

— Да-да, — поддержал ее отец.

Он одновременно пил чай, смотрел телевизор, пытался просматривать свои рабочие бумаги и участвовать в разговоре.

— Тебе не кажется, что она изменилась?! — у Димки не было сил выговорить имя, и он пробормотал это под нос, когда они остались на кухне с мамой.

— Что ты хочешь этим сказать? — не поняла та.

— Нет, просто я тебя спрашиваю, ты ведь ее давно не видела. И сегодня она была всего одну минуту.

— Девочки в этом возрасте быстро меняются. И ты меняешься. Саша Савинков со мной таким басом говорил, прямо взрослый мужчина.

Мама мыла посуду и рассуждала про опасный возраст на языке педагогических книжек, совершенно не учитывая, что по тому же поводу рисуют и пишут представители этого возраста на стенах в подъезде.

Сверчок пошел к отцу. Тот начинал задремывать перед телевизором, но Димка все же спросил:

— А ты себя помнишь в шестнадцать лет?

Отец истолковал все по-своему:

— Ладно, возьми мои лыжные ботинки. Только лыжи натри с вечера. За городом хороший снег.

— Правильно, — мама стояла в дверях с кастрюлей в руках. — Хоть хорошист ты твердый, отдыхать надо на отлично.

Димкины колебания прервал звонок.

— Эй, Сверчок, что делаешь? — Сашка Кот так обрадовался, что наконец дозвонился, что подпустил в голосе петуха. — Слушай, я вот по какому поводу, что если я завтра прочту оду?

— Кому? — удивился Димка.

— Оду наступающим временам, — важно пояснил Савинков. — Как думаешь? Жанр сложный, но я сейчас весь в Державине, такие события.

— А какие события? — Сверчок напрягся.

Может, Сашка тоже чувствует, что что-то не так, у поэтов интуиция особо развита.

— Ой, Димон, слышишь? — опять кукарекнул Кот. — Король отечественного сериала представляет «Что сказал покойник». У тебя телек включен? Я после перезвоню.

Но позвонил не он, а та, что выдавала себя за Стефанию, и ехидно пожелала Сверчку спокойной ночи.

Димка бросился на диван и накрыл голову подушкой. Когда она была рядом, он порой забывался и думал, что это не Степка стала другой, а просто с ним что-то творится. Но по телефону он ее совсем не узнавал. В трубке звучал незнакомый голос, в котором постоянно слышалась угроза.

— Не спишь? — мама заглянула к нему, когда передачи по телевизору подходили к концу. — Завтра будешь носом клевать. Что ты читаешь? «Физику»? Ну все у тебя не вовремя.

— Только физика меня и успокаивает, — буркнул Димка.

На улице начиналась метель. Мелкий снежок шуршал по стеклу, а ветка березы постукивала в форточку. Сверчок понял, что должен подняться и впустить дерево в дом. Но когда он огляделся, увидел, что находится не дома, а в комнате Стефании.

Она бродила у книжного шкафа, переворачивала диванные подушки, заглядывала за журнальный столик.

— Что ты ищешь? — спросил Димка.

Но Стефания его не замечала и вела себя так, как будто в комнате никого не было, а она поглощена серьезным делом и чем-то очень озабочена. Откуда-то, не через дверь, а именно откуда-то, прибежал Боб. Он бегал, все обнюхивал и тихонько скулил.

— Боб, Боб, иди сюда, псина.

Димка вдруг заметил, что Стефания одета в тот же полосатый свитер и брюки, в которых улетала в Швейцарию. Этот джинсовый комбинезон был на ней и в ту ночь, когда она стояла у его письменного стола и сосредоточенно и печально смотрела куда-то мимо него. Во всех его снах печальная Степка неизменно была в одном и том же комбинезоне.

Это была его Стефания. Тиская слюнявого Боба, она спросила:

— Ты меня сможешь забыть?

— Собралась замуж за дипломата? — глупо отшутился Димка.

— Я вообще ни за кого не выйду, если ты меня не возьмешь.

Сверчок опустился на колено и поклялся, что они всегда будут вместе.

— Как кто? — блеснули слезинками ее глаза.

— Как никто, как только мы с тобой.

Стефания молча встала и возобновила непонятные поиски. А Димка решил немедленно все прояснить:

— Что случилось, Степка? Где ты, где? Что ищешь?

Он попытался схватить ее за руку, но не смог. Ему показалось, что их разделяют тысячи километров. И все-таки он расслышал то, что шептала Стефания.

— Подкову… ведьма… Найди подкову…

Димка подскочил и сел на диване, тараща глаза. Он был в своей комнате. Спал минут пять, не больше, но этот сон все окончательно расставил по своим местам.

Часы показывали без пятнадцати час. Сверчок оделся потеплей и открыл шкаф, в котором лежали инструменты. Он задержал взгляд на спортивном топорике, провел пальцами по зубцам пилы, размахнулся молотком и усмехнулся. Для борьбы с ведьмами ничего из этого не годилось.

На улице, подышав морозным ветерком, он окончательно проснулся и задумался. Куда, собственно, он идет и что собирается делать? Но даже это не заставило его повернуть назад. Димка ускорил шаг.

К остановке подъехал дежурный трамвай, что само по себе было либо везением, либо соблазном. Димка долго думал, садиться или нет, а трамвай стоял и ждал. Димка вошел и привалился к кабине вагоновожатого. Трамвай тронулся.

Сверчок заглянул в открытую дверь и увидел пустое кресло…

— Парк «Дубки», — объявил голос.

Пока до Димки дошло, что он едет во втором вагоне и водителя здесь, естественно, быть не может, он уже успел от страха вспотеть. Нервы были на пределе.

Фонари в парке не горели. Димка спотыкался и старался не смотреть на кусты и деревья, которые в этот час казались застывшими костлявыми привидениями. Одно из таких привидений догнало его и схватило за куртку. Он зацепился за корень и упал.

Упал на колени в мелкую лужицу, буркнул, что этого и следовало ожидать, и насторожился: рядом в воде что-то лежало.

Ему показалось, что это зажигалка, и он машинально поднял ее, чтобы рассмотреть получше. В руке был гладкий овальный камушек, похожий на крупную морскую гальку. Димка подкинул его на ладони, он блеснул, как живая рыбка. Удивительно, камушек казался странно тяжелым, но теплым на ощупь.

Сверчок вообразил, что это такой бластер: джик, джик… или нет, даже гранатомет — у-у-у-бах, бах, бах, а лучше секретное оружие — гравитация сходит с ума… Димка шел дальше, на ходу подкидывал камушек, ловил его, подпрыгивал, и, хотя проблем меньше не становилось, откуда-то появилась странная убежденность, что он все делает правильно.

Вот и знакомый дом. Стояла глубокая ночь. Сверчок тупо уставился на закрытый подъезд. Кроме уверенности, что надо действовать, на ум ничего не приходило. В арку въехала машина и развернулась, Димка автоматически отступил в тень и спрятался за старый тополь.

Хлопнула дверца, и Сверчок увидел Агента. Тот буквально шатался, не решаясь на следующий шаг.

«Пьяный!» — Димка вжался в дерево.

Водила двинулся к подъезду, ноги у него заплетались. Создавалось странное впечатление, что его волокут. Когда 007 трясущимися руками полез за ключами, створка двери распахнулась сама по себе и огрела его по лбу.

Бедняга скрючился и перелетел через порог, как если б получил ногой под зад. Связка ключей в кожаном чехле упала на ступени.

Сверчок немного подождал, огляделся, схватил ключи, крадучись поднялся по лестнице и осторожно отворил дверь на площадку пятого этажа. Свет не горел.

Он сглотнул, сказал себе, что все очень просто, — ему уже приходилось открывать эту дверь. Ключ легко вошел в замочную скважину, но тут раздался истошный визг и жалобный скулеж. Дверь квартиры распахнулась, и в тамбур стремительно вышли две фигуры. Сверчок едва успел отшатнуться от дверного проема.

— Мне осточертели эти дурацкие условности: не проходи сквозь стены, не летай, не исчезай. Все, наелась человечины, — высокая фигура дернула плечом, полы плаща разъехались, оголяя голубоватый скелет.

— Тогда кисни в логове и не суйся в агенты, — скелет пониже был крепче и имел зеленоватый оттенок.

— Там свои заморочки, — возразил первый.

— Что ты сделала с этим тюфяком 007? Как бы его не пришлось утилизировать.

— А, надоел, придурок, — стуча черными сапогами с громадными шпорами и рассыпая искры, они прошли к лифту и уехали.

Сверчок все это время стоял, не дыша, в нише соседней квартиры. Ему было бы проще стрелять из пистолета-перчатки, швырять гранаты, включить электрошокер, ну, короче, пих-пах, ой-ей-ей. Он даже жаждал ожесточенной схватки, раз-два, раз-два, под дых, в скулу, но у него хватило ума переждать, пока хлопнет подъездная дверь.

В квартире никого не было, только где-то постанывала собака.

Комнату Стефании наполнял голубоватый свет уличных фонарей. Где искать подкову? В его сне девушка поднимала диванные подушки, рылась в книгах, в ящиках стола. Сверчок проделал то же самое, потом приподнял коврик, открыл шкаф-купе и тут — щелкнул замок и раздались шаги.

Ясно: квартира на сигнализации, и это милиция. Пожалуй, Димка был этому даже рад. Но в комнату размашисто вошел зеленоватый скелет и склонился над кадкой с пальмой.

— Забыла одну вещицу, но мое дупло меня бережет, — рука скелета сжала подкову, и та сверкнула, как будто на ней были драгоценные камни.

— Из-за этой хренотени мы били ноги? Материальное тело приходится таскать, а тут еще железяка, — голубоватый скелет смотрелся в зеркало шкафа.

Димка напрягся, он сидел в шкафу и уже прикидывал: — пятками по голени или рукой…

— Мне с тобой валандаться некогда, — зеленая ведьма долбанула подковой подругу. — Поехали! Надо еще прихватить клиента, развезти сны для избранных и собрать кровушку!

В полуоткрытую створку Димка увидел, что там, где только что стоял голубой скелет, возник горный велосипед. Зеленый скелет, завернув подкову в черный атласный платок, прыгнул в седло и выехал за дверь.

В коридоре Сверчок чуть не наступил на пса, тот с трудом выполз из соседней комнаты. Лапы у него были связаны. Димка нагнулся, чтобы развязать страдальца, и опешил: вместо веревок лапы собаки оплетали змеи. Они извивались, шипели и покачивали черными головками.

Сверчок тряхнул головой и понял, что это все же не змеи — ремни. Похоже, с тех пор как в его кармане лежит этот камушек, он действительно прозрел настолько, что вещи являются ему в истинном виде. Сейчас он ясно видел то, о чем давно догадывался — эта псина не старина Боб, а Агент 007. Даже сейчас, несмотря на свое жалкое положение, Федоткин только и ждал, чтобы Сверчок освободил его, сорвал намордник, а уж тогда он вонзит в Димку клыки и разорвет на части.

Сейчас Агенту надо было на ком-нибудь отыграться, разрядиться, разнести по молекулам, размазать, стереть, выжечь или выесть! Он отгрызет сопляку голову! Этот мымрик виноват во всех его бедах. Этот гад, этот…

Мысли Агента колоколом бухали в воздухе, поэтому Димка не снял с него намордник и, развязав узлы гадюк, предусмотрительно отступил. Пес взвился, пытаясь сбить его с ног, но Сверчок легко увернулся. Громадный боксер сполз по стене.

— Отлично! Еще разок! — ехидно подбодрил его Димка, выскакивая в коридор.

Он успел хлопнуть дверью и услышал, как кобель вмазался в створку, от чего даже посуда на кухне задребезжала.

— Похоже, мы не в одной команде! — Димка защелкнул замок и тут же ощутил на спине костяшки пальцев.

— Я тебя ищу, ищу, а ты, оказывается, здесь, — зеленый скелет, кокетничая, поклацал зубами. — Учти, мы спешим, у нас сегодня ночь визитов.

На скелете вызывающе светились макияж (что само по себе было зрелищем не для слабонервных), и открытое вечернее платье. Димка похолодел, но догадался: ведьма не знает, что теперь он видит ее насквозь.

— Ну и что ты тут делал, дорогуша?

От низкого хриплого голоса заныло под ложечкой, но Сверчок ответил:

— Я тебе снюсь.