Франция, год одна тысяча четыреста тридцатый. Апрель месяц, если кому интересно. Только вот мне осознание этого факта оптимизма не добавляет.
Белла, которая оказалась простой крестьянкой из скромной деревушки Домреми, милостиво проводила нас к себе домой. Ее даже не смутило, что ангелы, которыми она упорно нас именовала, ругаются, как последние грузчики, и вообще ведут себя явно не по божественным канонам. Однако мои мысли были заняты сложнейшей проблемой. Как помешать чернокнижнику, изменить историю. Этот гнилозубый вредитель запросто мог совратить Жанну или же попросту захуярить дофина Карла во славу Вельзевула, тогда история точно пойдет по другому пути. В данный момент Жанну охраняли, как президента среднестатистической ядерной державы, и даже не помышляли о том, чтобы продать бедную революционерку злобным англичанам. Но кое-какие мыслишки у них уже появлялись, ибо война затянулась, а недовольных было все больше.
- Збышек, ты чего такой унылый? – весело спросила меня Астра, когда мы подходили к дому Беллы.
- А хули радоваться, заинька, - честно ответил я, рассматривая неказистое строение, больше походившее на прохудившуюся лачугу, в которой всякий сброд любил пьянствовать. – Я даже не представляю, как нам подобраться к воинственной бабе, что уж говорить о ее спасении из лап всяких сатанинских чернокнижников.
- Пойдем напролом, - буркнула рыжая, заставив меня рассмеяться. – Чего? Идея-то неплохая.
- Ну да. Если не учитывать тот факт, что мы блядские смертные и какой-нибудь добрый воин запросто может пырнуть любого из нас своим мечом или проверить убойную силу арбалета на беззащитных тушках. Тут по-другому надо действовать. С позиции всемирной хитрости и даже хитрожопости.
- С этим проблем не будет. Ты у нас просто бог всех переговорщиков, - ласково улыбнулась Астра, прижимаясь к моему плечу. – Раз ты из Ада умудрился сбежать и даже получить прощение, то здесь уж точно что-нибудь придумаешь.
- Ага, - хмыкнул я, соглашаясь. – Но сначала я хочу пожрать и выпить парного молока. Белла, у тебя есть корова?
- Что вы, месье, - засмеялась девушка, повернувшись к нам. – Во всей деревне и пары коров не наберется. Король велел всех коров перебить, а мясо направить в армию, чтобы солдатские животы были полны.
- Не ну каков пидарас, а? – ругнулся я, пнув небольшой грибок на пути. – Был никем, а тут раскудахтался, как кочет последний. Все короли – пидарасы! Запомни, заинька, слова мои.
- Запомню. Только нам-то, какая разница? Дадим Стефанушке пиздюлей и свалим в Рай, - кивнула Астра.
- Соскучилась уже по божественной благодати? – ехидно заметил я, но умолк, когда рыжая злобно скрежетнула зубами. – Простите, дамы. Характер мягкий.
- Вы пока тут побудете? – тихо спросила Белла, которая уже стояла в дверях своего домика. – Если вам надо поговорить, то я не буду мешать. Могу пока похлебку сварить, чтобы вы согрелись с дороги. Правда, я не знаю, что едят ангелы. Как-то не приходилось с ними сталкиваться.
- Мечи харчи на стол, Белла. Мы жрем и пьем все то же, что и обычные люди, - заверил я девушку и колко ухмыльнулся Астре. – А еще поебушки любим, с извращениями.
- Пиздуй, соблазнитель, - рассмеялась рыжая и легонько подтолкнула меня в сторону входной двери. – Сейчас я хочу просто чего-нибудь съесть.
Внутри жилище Беллы представляло собой очень милую вариацию любого деревенского домика, которые очень любят печатать в глянцевых журналах всякие зажравшиеся толстосумы.
Маленькие окошки были закрыты серыми занавесками, а на глиняных подоконниках сушились различные травы. Комнат, как таковых не было. Дом объединял в себе и место для сна и для готовки. В темном углу стояла широкая бадья, заменявшая собой ванну, а в центре стоял небольшой грубый столик и два покосившихся стула. Рядом с ним, на полу, виднелись два матраса, набитых соломой по самое не могу. Я спросил Беллу, живет ли она одна или с кем-то и если да, то где хозяин второго матраса.
- Мой супруг сейчас в армии Орлеанской девы, - гордо ответила девушка, помешивая что-то вкусное, кипевшее в небольшом горшочке над камином, темной деревянной ложкой. – Воюет за свободу нашей родины.
- А ты тут одна, значит, - хмыкнул я, присаживаясь на стул и с облегчением вытягивая ноги.
- Да, месье. Привыкла уже, - улыбнулась Белла. – Конечно, ночами холодно и страшно, но я не унываю. Знаю же, что он когда-нибудь вернется домой.
- Обязательно вернется, - тихо ответила Астра. – Так всегда и бывает.
Я тактично умолчал о том, что шансы выжить в разрозненном войске французов крайне малы, если вообще не ничтожны. Негоже обижать нашу добрую хозяйку, которая впустила в свой дом незнакомцев.
- Скажи, Белла. А кроме нас больше никто не появлялся в ваших краях? Может пару дней назад или чуть больше? – спросил я, стараясь переключить мозг на выполнение задания.
- Нет, кажется, - нахмурилась девушка. – Только монахи проходили, но они часто здесь появляются. Рядом с Домреми их монастырь, а тут еще и кто-то важный у них остановился.
- Важный? – переспросил я, принимая из рук девушки деревянную миску с простой похлебкой. – Ты, случайно, не знаешь кто это?
- Увы, не ведаю. Лишь мельком видела я ту процессию. Монахи, как монахи. Ничего необычного. Правда, один из них вел карлика на цепи.
- Ах он сука ебанная, - взвился я, чуть не опрокинув похлебку на стол, но заметив ужас в глазах Беллы, поспешил извиниться. – Прости. Этот негодяй нашего друга мучает.
- Ваш друг – карлик? – уточнила Белла. – Говорили, что его собираются сжечь, как еретика.
- Ну это у них вряд ли получится, - расслабился я и повернулся к Астре. – Элигос в огне тысячи лет провел.
- Ага. А вдруг его силы тоже пошатнулись, и он стал смертным? – скептически спросила рыжая.
- Не, он же... – я опасливо покосился на хозяйку и добавил шепотом. – Демон ебаный. Он никогда человеком-то не был.
- Точно, - хмыкнула Астра. – Думаешь, это он?
- Карлики в это время года редки, как малина зимой, - буркнул я. – Да и период такой, что все убогие сразу же обвинялись в ебле с Диаволом. У Dark Funeral даже песенка похожая была. Тебя, кстати, тоже могут сжечь нахуй. А всему виной рыжие волосы. Придется их отрезать.
- Я тебе, блядь, отрежу, - грозно насупилась Астра. – Даже, сука, не смей.
- Шутка. Злая ты, как медведь, которого пчела в залупу укусила. Но в монастырь наведаться придется.
- Это я уже поняла. Иначе Герцога не вызволить.
- Белла, а здесь можно разжиться сутанами? Боюсь, наши одежды шокируют обитателей монастыря, - спросил я, вновь повернувшись к хозяйке.
- Да. Если у вас есть деньги, я могу проводить к торговцу. У него многое есть, - спустя пару минут раздумий ответила девушка.
- С деньгами не густо, - признался я. – Ладно, ты нас главное познакомь, а дальше я сам все устрою.
- Хорошо, - улыбнулась Белла. – Вам понравилась похлебка?
- О да, милая, - ухмыльнулся я. – Теперь бы поспать еще и считай, что жизнь удалась.
- Можете лечь вместе со мной. Ночью теплее будет, - но Астра категорично кашлянула.
- Прости, уважаемая, но ты ляжешь рядом со мной. Ибо спутник мой очень любит по утрам перины орошать жидкостями своими, а может и вовсе приставать начать.
- Ты где так научилась изъясняться? – подозрительно спросил я.
- Книжки читала, пока ты с Петром за душами гонялся, - ехидно ответила рыжая. – Ладно, пошли спать. Збышек, ты не посередине, а сбоку. Рядом со мной.
- Ну что, блядь, за жизнь? Молока нет, писечек шелковистых тоже нет. Одни ебаные колдуны и извращенцы, – горестно вздохнул я, удобнее пристраиваясь на матрасе. Солома неистово колола в бока, но даже это не смогло помешать усталому телу, моментально вырубиться.
Следующим утром Белла проводила нас к дому торговца, который был один на всю деревеньку. Торговцем оказался толстенький мужичок, очень сильно похожий на того, кто продавал нам туники в Древнем Риме. Даже голос и услужливая манера общаться были невероятно похожими, а может виной всему личный стереотип о внешности торговцев. Правда один глаз торговца был когда-то выбит и теперь был закрыт грязно-серой повязкой. Я, было, пошутил по этому поводу и назвал мужичка одноглазой змеей, которая паразитирует на бедных жителях. Увы, но это оказалось правдой. А что вы хотели от того, кто носит исконно французское имя – Варфоломей.
- Мне не нужно рубить дрова, готовить еду и помогать по дому, - категорично отказал он на двадцать пятое предложение помощи поступившее от меня. – Есть деньги – продам сутаны. Нет денег – ступайте вон. Недостатка в желающих я не испытываю.
- Экий ты ебанашка, - устало выдохнул я, когда понял, что мои чары обольщения на мужичка не подействуют. – Не зря тебя Варфоломеем кличут. Хитрожопый, как поп-педофил, узревший на горизонте мяконькую попку служки.
- Попрошу без оскорблений, - внезапно выдал торговец, побагровев лицом, как спелый томат.
- Ты понял, что я сказал? – настал мой черед удивляться.
- А что тут непонятного, - фыркнул мужчина. – Я традиционной веры и дев люблю. На кой мне мальчики?
- А хуй тебя знает, - хмыкнула Астра. – Латентный педофил-мужеёб. Мы тебе еще раз повторяем, что денег у нас нет. Вот и предлагаем помощь взамен.
- Не нужна мне ваша помощь. Сам справлюсь со всем, клянусь вялой мошонкой Папы.
- Откуда ты знаешь, что у Папы вялая мошонка? – тут же вцепился я. – Богохульство, брат мой. Наветы наводишь на служителей церкви.
- Я? – потрясенно вымолвил Варфоломей. – Ни в жисть.
- Еще как, - подключилась Астра. – Пойдем вот в монастырь и расскажем, как ты на Папу хулу наводишь, а тебя потом сожгут или Железной деве в объятия бросят.
- Ладно, - проворчал торговец, вытирая вспотевшую лысину. – Воз дров и сутаны ваши.
- Э нет, Варфик, - гоготнул я, вставая в оскорбленную позу. – Мы предлагали это до того, как ты церковь пресвятую обосрал. Отдаешь бесплатно и добавляешь пару монет от себя. Сделаю вид, что ничего не слышал. Заинька, помнишь, как он пизданул, что Папа Римский на баклажане скакать любит?
- Конечно! И как всех священников в пидарасы записал.
- Полы хотя бы помойте в доме, - плаксиво всхлипнул торговец, разом потеряв всю свою уверенность.
- Обойдешься. Вдруг у тебя там чумные бубоны, - поморщился я, закуривая сигарету. Варфоломей узрев дымящуюся штучку, алчно вздохнул. – Чего? Табаку тебе дать?
- Пять таких и сутаны ваши, - облизнулся он, наблюдая за тем, с каким удовольствием я затягиваюсь горьким дымом.
- Хуй, нахуй, похуй, хули, хуюшки. Половинку и все. Нам самим нужнее.
- Две штуки.
- Половинку, - пропела Астра, ехидно улыбаясь. Торговец попался в тиски. Белла могла лишь удивленно переводить взгляд на всех участников интереснейшей беседы.
- Одну штучку, а я вам взамен сутаны и десять монет.
- Пятьдесят монет и две сутаны, - покачал я головой.
- Ладно. Забирайте, - буркнул он, швыряя нам две поношенные сутаны и звенящий мешочек.
- Сразу бы так. А то выебывался. Скрипты бы придумал, что ли. Такими темпами вообще разоришься, уебашка, - пока я безжалостно проходился по умственным способностям продавца, Астра уже нацепила на себя одну из сутан и презрительно сморщила носик.
- Воняют, как пизда Клеопатры, - пожаловалась она, а я величественно протянул одну сигарету Варфоломею и даже милостиво дал прикурить. Жадный глаз торговца мгновенно узрел дешевую зажигалку и тут же понял, как облажался.
- Какая разница. Нам только в монастырь попасть, а там выкинем эту рванину, - буркнул я, с мстительным удовольствием наблюдая за Варфоломеем. Торговца неудержимо рвало на родную землю, а в руках была судорожно зажата простая сигарета.
Спустя пару часов, мы шли по узенькой тропке, ведущей к маячившему на горизонте каменному строению. Белла, проводив нас до распутья, указала своей ладной ручкой на неведомую громадину и сказала, что это и есть искомый нами монастырь. Дорога в обитель мнимой святости была тяжелой и весьма противной. Всему виной мелкий дождик, который зарядил с неба, как только Белла направилась обратно в деревню, и размывший дорогу, превратив ее в грязевое месиво. Поэтому, через минуту ожесточенных споров с Астрой, было решено двигаться по траве рядом с тропой, где грязь не налипала на обувь, будто вековое говно мамонтов.
- Дерьмовая попытка пытаться романтизировать Средневековье, - ругаясь, я вытер ботинок о траву после того, как вляпался в чей-то кал.
- А мне здесь нравится, - задумчиво ответила Астра, легонько пихая меня в бок. – Люди простые, да и извращенцев нет.
- Это пока нет. Потом будут. Мы еще до столицы не дошли или до французского войска. Все извращенцы там. Напьются и разят друг друга в жопы.
- Откуда ты знаешь?
- Я все знаю. В Аду как-то с де Садом пересекался. Он много интересного рассказывал. Представляешь, у двух ближайших друзей Жанны д’Арк педерастические наклонности.
- Тоже мне новость. Может де Саду все показалось. Он везде педерастию увидит. Ты мне лучше скажи вот что. Как так получилось, что торговец нашу ругань понял, а другие нет?
- Хороший вопрос, заинька, - вздохнул я. – Боюсь, что без чернокнижника явно не обошлось. Или дело в другом.
- В чем же?
- Мы сейчас в средневековой Франции, но местные нас понимают. Даже в древнем Риме понимали.
- Хочешь сказать, что мы просто перенимаем речевую модель, оказавшись в определенной эпохе? – удивленно присвистнула Астра.
- Ага. И чем больше мы тут находимся, тем сильнее проходит слияние наших душ с этой самой эпохой. Мы не по-русски сейчас говорим, а на диалекте французского, бывшего в ходу в то время.
- Весело, бля. Таким макаром местные скоро нашу ругань понимать будут, как если бы в России жили.
- Вот, вот, - хмыкнул я. – В древнем Риме мы пробыли недолго. Пару-тройку дней максимум. А здесь мы уже четвертый день, да и речь ближе к той, что мы знаем и практикуем. Единственное, у местных ругательства отличаются от наших.
- Поясни.
- Смотри. Мы говорим «блядь», а у них «потаскуха» или «блудница». «Пизда» - «блудливое лоно» или «грязнощель». Но сегодня, в речи Варфоломея явно проскочило слово «хуй». Это было до того, как его употребил я. А раньше он бы сказал «фаллос» или «греховна кочерыжка».
- Получается, чем мы дольше тут находимся, тем сильнее вливаемся в культуру? – понимающе кивнула Астра.
- Ага. Скоро каждый встречный будет так ругаться матом, что ему сам Пучков позавидует. Надо бы в монастыре поэкспериментировать.
- Ну, хоть с этим понятно, а то я уже на голову грешила. Думала, что чердак поехал, - улыбнулась рыжая. – Как мы в монастырь-то проникать будем? Бумаг у нас никаких нет.
- Хуйня вопрос, заинька. Скажем, что паломники. Идем по странам и несем славу Божию. Главное на Стефана не напороться раньше времени, а там разберемся, - буркнул я, останавливаясь перед большими воротами, ведущими в монастырский двор. – Готова?
- А хули делать, - пожала плечами моя спутница и первой треснула кулаком по дереву.
Простоять под мелким дождиком пришлось около получаса, пока ворота, скрипнув так, что заныли все зубы, не отворились, пропустив на свежий воздух одного из монахов. Он был одет в сутану, похожую на наши, и простые сандалии. Без носков.
- Чем я могу вам помочь, путники? – хрипло спросил он, переводя взгляд с меня на Астру. Рыжая для конспирации спрятала свои шикарные локоны под капюшоном, благодаря чему стала похожей на простого юношу с женскими чертами лица.
- Привет и тебе, безымянный брат, - стуча зубами от холода, протянул я. – Мы паломники, несущие слово Божие варварам и безбожникам. Странствуем по миру и прославляем в веках христианство. На ночлег останавливаемся там, где люди добры к простым путникам. Но в Домреми нам сказали, что неподалеку находится монастырь, и мы решили дать отдых ногам своим именно здесь.
- Сожалею, - тихо ответил монах, уставившись на Астру. – Ночлег мы можем дать лишь мужам, но никак не девам.
- О, брат. Прошу изменить свое решение, - торопливо перебил его я, заметив, как монах пытается слинять обратно. – Брат Елисей еще совсем юн и ликом подобен деве, но сам он ревностный христианин. Неужели из-за этого вы откажете нам в тепле и ночлеге?
- Мужчина?
- Да, брат. Самый настоящий и плоть свою умерщвляющий, когда оная утром на волю стремится, потолок пробивая, - улыбнулся я. Астра злобно прищурилась, но мою ахинею комментировать не стала.
- Хорошо, - буркнул монах, освобождая проход. – Найдется для вас келья и пара кусков хлеба.
- И место для молитвы бы еще, - тонко добавила рыжая. – Дабы успокоить плоть мятущуюся.
- С этим сложностей не будет. Проходите, - я первым юркнул внутрь, облегченно выдохнув и воздав благодарность Петру, наделившему нас хоть какими-то зачатками обаяния.
Внутри, однако, не оказалось двора. Громадина была самой настоящей крепостью. Откуда-то из темноты пахло горячим хлебом, а теплые потоки воздуха согревали продрогшие тела. Монах, носящий забавное имя Густав, унесся вперед, махнув полами своей сутаны и не удосуживаясь даже посмотреть, успеваем ли мы за ним. Но дальше произошло то, чего мы совсем не ждали. Брат Густав распахнул очередные двери и впустил нас в большой зал, где стояли длинные деревянные столы, вдоль которых сидели или стояли самые разнокалиберные монахи. Словно по команде они повернули головы в нашу сторону и принялись внимательно изучать новые лица. А навстречу уже спешил неизвестный мужчина с густой белой бородой.
- Брат Густав, - поклонился он и степенно посмотрел на меня и Астру. – Кто наши гости?
- Аббат Монтре, настоятель монастыря, - пояснил нам Густав и, поклонившись, представил нас. – Паломники, отец. Степан пониже и Елисей, который чуть выше.
- Что привело вас к нам? – миролюбиво спросил аббат Монтре, изучая лицо Астры, которая зарделась, как маков цвет и спряталась за моей спиной. – Нет нужды стесняться себя, брат Елисей. Все мы слуги Божьи.
- Простите моего друга, отец, - вставил я, переключая внимание настоятеля на себя. – Елисей совсем юн и устал от внимания окружающих, которые почему-то девой его величают.
- Интересно, - буркнул в бороду Монтре, но затем на его лицо вновь вернулась вежливая улыбка. – Располагайтесь. Мы как раз ужинали и приглашаем вас к нашему столу. Расскажете о цели своей, да с остальными братьями познакомитесь.
- Благодарим, отец, - улыбнулся я и, взяв рыжую за руку, силой потащил к столу.
Через несколько минут я уже поглощал горячую кашу и закусывал свежим хлебом. Рядом, в глиняном кувшине, стояло что-то отдаленно похожее на квас, только с более кислыми нотками. Астра беззастенчиво пялилась на братьев, а те в ответ сверлили ее глазами. Может мне показалось, но в их глазах блестели похотливые нотки, а может, виноват странный квас. Аббат Монтре присел с нами рядом и в перерыве между приемом пищи, бомбардировал меня вопросами. Я же врал не стесняясь.
- О, да, отец, - пробубнил я с набитым ртом. – Были мы в Иерусалиме и видели еретиков таких, что фаллосом своим коня на скаку убивают.
- Воистину, диавольские созданья, - перекрестился аббат. – Говорите, что пришли со стороны моря?
- Так и есть, - буркнула Астра, которой уже было не по себе от обилия внимания со стороны братьев. – Соленого, как клитор Клеопатры.
- Простите брата Елисея, - поперхнулся я чудо-квасом, когда услышал тираду Астры. – Все еще в себя не придет после посещения Иерусалима.
- Знамо дело, брат Степан, - лукаво улыбнулся настоятель. – Мужчины лишь одно в жизни ценят. Красоту женскую, да забавы постельные. Только нам, слугам Божьим, сие запрещено.
- Отец, дошел до нас слух, что несколько братьев карлика сопровождали в монастырь ваш, - аккуратно свернул я к цели нашего визита в средневековую Францию. – Ужель и впрямь карлик? Не иначе козни Диавола, что так род людской не любит.
- Збышек, - тихо пробормотала Астра, пытаясь меня лягнуть под столом, но я отмахнулся от своей спутницы.
- Да, проходил тут один из братьев дружественного нам ордена, - спустя пару минут ответил аббат Монтре.
- И впрямь он так ужасен, как люди говорят?
- Да, брат. Последние дщери Сатаны проклятого с ним в связь вступают, не иначе, - поддакнул Густав с одобрения настоятеля. – На фаллосе его греховном ночами скачут без устали.
- Збышек, - прошипела Астра, на которую никто не обращал внимания.
- Это они могут, карлики, стало быть, - усмехнулся я. – А посмотреть на чудо это можно?
- Нельзя, брат Степан. Отбыл сей карлик в сопровождении брата нашего в Компьеню.
- Жаль. Авось удастся нам когда-нибудь такое чудо лицезреть, отец Монтре, - я осушил свой кубок и повернулся к шипящей Астре, которая буравила меня злобным взглядом. – Что такое, брат Елисей?
- Назад обернись, - тихо ответила рыжая, сжимая в руках деревянную ложку.
- Нет нужды, брат Степан, - ехидно заметил аббат. – Или же правильнее назвать вас Збышек?
- Чего? – удивленно буркнул я, оборачиваясь. Но повернувшись, умолк. Позади нас стоял, кажется, весь монастырь. Монахи держали в руках различные сельскохозяйственные приспособления от граблей до жутковатых кос и мотыг. Я прицепил на лицо елейную ухмылку и повернулся к настоятелю, который уже вылез из-за стола. – Стало быть, Стефанушка рассказал, кто мы, блядь, такие?
- Брат Стефан предупредил о еретиках, которые за ним следуют, - грубо перебил меня Монтре. – Как сказал и ваши имена. Вознамерились вы диавольское создание освободить?
- Не, вы не так поняли, - поспешила заметить Астра, но настоятель недобро сверкнул глазами.
- Молчи, блудница, отмеченная самим Люцифером. Братья. Сопроводите безбожников в подвал. Думаю, они все расскажут после встречи с Железной девой.
- Ах ты ж ебаный ушастик, - вспыхнул я, вскакивая с места, но один из братьев грубо двинул меня чем-то увесистым по голове. В глазах мгновенно все поплыло, а где-то вдали тонко крикнула Астра, в которую вцепилось не менее дюжины мозолистых рук служителей Божьих. Бедная моя голова. Вечно страдает.