В раздевалке после мачта царил веселый дух торжества. Герцог Элигос даже соизволил подарить нам ящик отменного вина из личной коллекции. Поэтому, все ожидаемо напились. Кроме меня, Астры и Ахиллеса, который блюдил за фигурой и общим тонусом. Грек гораздо лучше стал ко мне относиться после игры, но злобные словечки у него порой проскакивали, однако на общем настроении это никак не сказывалось.

Леария, вернувшись из ложи Флегия, поведала нам о том, какой фурор произвела победа нашей команды аутсайдеров. Многие демоны попросту разорились, поставив на более сильную свиту Асмодея, и сейчас жалобно клянчили отсрочку у безжалостных адских букмекеров. В общем, все были счастливы. Опять же, кроме меня.

Пользуясь моментом, что вся команда нажралась на радостях, я попросил Герцога Элигоса об аудиенции, куда также пригласил и Астру с Леарией. Демоны внимательно меня выслушали и на несколько минут задумались, пережевывая полученную информацию. Наконец, Элигос вздохнул и поднялся со стула, на котором предавался размышлениям.

— Значит, Ключ еще действует, — констатировал он, нахмурив аккуратные брови.

— Ага. Ебашит по полной, — хмыкнул я, закуривая сигарету. – Как Ключ может действовать, если мы его уничтожили? Я же помню. Собрали осколки вместе, а потом он сгорел от энергии Агнца.

— Так и есть. Сложность в том, что такой Ключ существует в других мирах и вселенных, — пояснила Леария.

— И что это значит?

— Уничтожить один Ключ мало. Для того, чтобы артефакт полностью исчез, нужно уничтожить все Ключи во всех вселенных, которых великое множество.

— Непосильная задача, блядь, — ругнулась Астра, забирая у меня сигарету. – Тебя нельзя курить, ебанько. Спортсменом еще называешься.

— Да и похуй. Регенерация вроде восстановилась, так что можно дуть сколько влезет, — отмахнулся я. – Это Жоржу хуево. Он теперь пиратом стал.

— Пиратом?

— Ага. Ему Македонский долбоеб глаз выдавил. Как прыщ на старушечьей жопе, блядь. Чисто сатанизм!

— Вернемся к нашей проблеме, если вы не против? – сказал Герцог Элигос, которого наши споры порядком достали.

— Прости, Герцог.

— Уже лучше, — кивнул демон, возвращаясь к беседе. – Эти грешники мне незнакомы. Ситуация осложняется и тем, что я не могу вспомнить их лиц, хотя видел их полчаса назад.

— Ключ мешает?

— Да. Мешает. Думаю, что мы имеем дело с очередными желающими использовать темную материю себе на благо, — задумчиво ответила Леария, медленно поцеживая вино.

— А если Люциферу там рассказать или королям Ада? – вскинулся было я, но Герцог тут же покачал головой.

— Нет смысла. Душа, которая приняла участие в Играх, обязана пройти путь до конца. А если эти грешники узнают о том, что знаем мы, то последствия могут быть самыми непредсказуемыми.

— Распидарасят Королей и уйдут в закат, как три шершавых уебка? – спросил я. Элигос тихо рассмеялся в ответ.

— Умеешь ты образно выражаться, Збышек. В принципе, ты прав. Может случиться все, что угодно. Если у них есть Ключ из другой вселенной или даже частица Ключа, они способны натворить больших бед. Тем более, для Ада.

— Но и допустить их победы, мы тоже не можем? – тихо вставила рыжая.

— Верно, Астра. Если они победят, то получат прощение и свободу.

— Хуево.

— Не говори, заинька. И что делать будем? Нам нельзя никому об этом рассказывать, нельзя действовать. Остается только смотреть?

— Да. Нужно понаблюдать за ними. Узнать, что у них есть. Чистая сила или частица амулета Ключа. В данном случае остается ждать подходящего случая.

— Например, дать им пизды в следующем испытании?

— Как вариант. Но прошу вас, друзья. Будьте внимательны и осторожны. Мы не знаем, с чем столкнулись сейчас. Малейшая ошибка способна перечеркнуть все, — мрачно ответил Элигос. Леария тихо вздохнула и взяла своего кавалера за руку.

— Это точно, — протянул я. – Когда выдвигаемся?

— Завтра. А сегодня отдых. Отдыхай, Збышек. Силы нам еще понадобятся.

На следующий день все команды вновь собрались на арене Флегия. Тут-то и стали видны последствия вчерашних матчей, благодаря которым часть грешников покинула Игры и Ад, в частности, навсегда. В команде Асмодея не было Александра Македонского, из которого выбил дух наш лютый Ахиллес, оказавшийся именно тем человеком, который нужен и ценен в любой битве. Только хмурый Гефестион буравил нашего бойца злобным взглядом, и держался могучей рукой за пах. Как ему грек еще член не оторвал. Вот что удивительно. В других командах отсутствовали три-четыре души, а это означало лишь одно. Игры продолжатся, ибо участников достаточно. Народ жаждет трех вещей. Сисек, пива и зрелищ. Зрелищ кровавых и жестоких, как сам древний Ад.

Флегий удовлетворенно окинул взором поредевшие команды, а затем поднял руку, призывая зрителей заткнуться. Молчание наступило моментально, ибо Владыка Гнева в гневе своем был весьма необуздан и даже непредсказуем. Желающих проверить это, было мало.

— Первое испытание позади, как и первый день великих Адских Игр, — начал он. – Славная вышла битва, несмотря на то, что мало кто играл в футбол. Первое место в испытании заняла команда короля Белиала, второе – короля Белета, третье – короля Асмодея и четвертое – за губернатором Гаапом. По правилам, команды, занявшие первое и второе места, выбирают себе соперников для участия в следующем испытании, которое пройдет в ином мире, как и установлено правилам. Я прошу глав победивших команд выйти вперед.

— Да, Владыка, — рявкнули Герцог Элигос и Маркиз Андрас, повинуясь жесту Флегия.

— Маркиз, кого вы выбираете в качестве соперника для следующего испытания? – спросил гигант. Андрас, не меняя презрительного выражения, ткнул пальцем в команду короля Асмодея.

— Их. С командой короля Гаапа было скучно.

— Мажор, — буркнул я, наблюдая за тем, как Маркиз куражится над теми, кому досталось больше всего. Потеря такого воина, как Александр Македонский, сильно сказалась на общем боевом духе.

— Герцог, вам остается команда короля Гаапа, — констатировал Флегий, неприятно улыбнувшись. Наверняка тоже деньги потерял, поставив не на тех во вчерашнем мачте. Элигос кивнул, соглашаясь с решением соперника и, подойдя к Герцогу Алокасу, пожал тому руку, чем вызвал одобрительный гул толпы. Андрас лениво кивнул Савноку и тот не остался в долгу, сподобившись на полный презрения взгляд. Флегий усмехнулся и отступил в глубину балкона, приглашая королей выйти вперед.

— Alia mundi veneranda est lex.Ille honoratur, et quatuor reges, — начал король Белиал. Говорил он очень глубоким и могучим голосом. (Миры иные чтут закон. Его чтут и четыре короля).

— Quondam in a Millennium, nos appellare, qui iuravit iuramentum et potentia cognoscitur, — хрипло продолжил король Асмодей. (Раз в тысячелетие взываем к тем, кто клятву дал и власть признал).

— Reprehendo sicco animas eorum, qui veniunt ad vos. Utrum sint digni venia, — теперь настал черед короля Гаапа. (Проверьте души тех, кто к вам придет. Достойны ли они прощения).

— Dignus — vita. Et indignum — tenebris, — закончил король Белет. (Достойным – жизнь. А недостойным – тьма).

С минуту ничего не происходило, а на арене было необычайно тихо. Лишь четыре короля так и продолжали стоять на балконе. Затем я почувствовал странное головокружение и слабость. Впрочем, это почувствовал каждый из нас, включая верховных иерархов. Это состояние не продлилось долго. Я закрыл глаза и облегченно вздохнул, почувствовав дуновение свежего ветра и запахи свежескошенной травы. Чуть позже к ним примешалось тепло солнца и соленый вкус моря, а на губах заскрипел песок. Наконец, когда мой желудок успокоился, я решил открыть глаза, а открыв их, охнул. Как и все остальные.

Четыре команды со своими главами сейчас стояли напротив гигантской пирамиды, чья верхушка ярко блестела под лучами ослепительно жаркого солнца, упираясь в бирюзовую бесконечность неба. К пирамиде шла длинная дорога, по краям которой стояли дивные статуи древнеегипетских божеств и у начала этой дороги нас уже ждали.

К пирамиде шла длинная дорога, по краям которой стояли дивные статуи древнеегипетских божеств и у начала этой дороги нас уже ждали.

— Не поняла. Там стоит мужик с головой крокодила? – тихо прошептала Астра, прищурив глаза. – Бля, точно. Ему еще пиджак и будет натуральный крокодил Гена. Збышек, что это? Я думала, мы в древний Египет попали.

— Это он и есть. Только в другой вселенной, где этими землями правят древние боги, с которыми короли заключили договор, если я правильно понял ту ахинею, что они несли на латыни, — буркнул я и подошел к Герцогу Элигосу. – Получается, что они реальны? Как мы?

— Кто? – не понял демон, ожидая, когда человек с головой крокодила подойдет ближе.

— Они. Это же Себек к нам идет? – восторженно ответил я. – Пиздец, бредятина. Кому расскажи, не поверят.

— Угадал. Здешние боги реальны, но мы более могучи, чем они. Как ты знаешь, все было создано Божественной искрой.

— Знаю. Но тут вообще все смешалось. Я думал, мы просто в прошлое перенесемся.

— Мы и перенеслись. Только в иной мир, отличный от нашего.

— Ебушки-воробушки, — у меня так сильно закружилась голова, что я бухнулся прямо на песок и, не веря в то, что произошло, схватил горсть и медленно пересыпал ее из ладони в ладонь. – Мне это не снится, Герцог? Мы в древнем Египте и тут правят настоящие древнеегипетские боги.

— Да. Скоро ты с ними познакомишься, — ответил Элигос, многозначительно усмехнувшись. Он вообще любил многозначительно усмехаться, как и каждый верховный иерарх. Работа у них такая, что уж там.

Путь до пирамиды был долгим. Я, как и все прочие грешники, удивленно вертели головами направо и налево, в попытках отыскать знакомые черты Ада или на крайний случай хоть одну знакомую морду, но попытки эти были тщетными. Разве, что Ахиллес, схватив одного из стражей за горло, приблизил лицо несчастного к своему и, минутку поизучав, бросил бедолагу на песок, буркнув напоследок, что-то вроде «Пидоры, нах».

Однако я уже поверил в то, что мы действительно находимся в древнем Египте. В том самом, о котором я читал в учебнике по истории древнего мира еще в школе, и этот Египет был населен самыми настоящими богами, древними и могучими.

Астра робко посторонилась, а потом и вовсе, взвизгнув, прижалась ко мне, когда рядом с ней царственно прошествовала газель, чтобы через пару мгновений обратиться в миловидную женщину с пронзительными черными глазами. Богиня Анукет собственной персоной. Женщина рассмеялась и продолжила свой путь, даже не обратив на нас внимания. Зато я внимательно следил за подозрительной троицей грешников, в которых горела частица Ключа. Они плевать хотели на раскинувшиеся красоты, предпочитая что-то негромко обсуждать. Обрывки их слов были малопонятными, и в итоге я бросил неблагодарное занятие, но глаз с них по-прежнему не сводил.

Через какое-то время мы дошли до больших золотых врат, на которых выделялись иероглифы и значки бога Ра. Стража, стоящая возле врат, подозрительно нас оглядела и, кивнув человеку с головой крокодила, отворила тяжелые створки, пропуская нас внутрь пирамиды. В лицо сразу подул прохладный ветерок, принеся долгожданную свежесть после затхлых ароматов Ада.

Поравнявшись с Герцогом Элигосом и Леарией, я задал вопрос, который мучил меня с того момента, как мы сюда попали. Терпеливый Герцог охотно пояснил, благо время позволяло и до новых врат еще топать и топать. Вопрос мой был простым. Люди, которые встречались нам на пути, были египетскими праведниками, которые выбрали свой Рай вместо каноничного?

— Да, Збышек. Ты прав. Во многих мирах есть свой филиал Рая, только Ад един. Души праведников, которые жили давным-давно, предпочли обитать в тех местах, в которые верили их родители и они сами, — тихо ответил Элигос, гордо вышагивая вдоль молчаливых стражей, стоящих через каждые пять метров. Почти все из них были вооружены хопешами, серповидными мечами из бронзы, которыми могли владеть только искусные бойцы или элитные воины.

— А грешники попадают в Ад вне зависимости от веры, да?

— Верно. В Аду, как ты знаешь, есть участки для грешников самых разных конфессий. Но христианский Рай место уникальное. Туда абы кого не пускают, — улыбнулся демон, явно наслаждаясь моим замешательством.

— И Небеса договорились с местными божками о том, что таких праведников, как, к примеру, египтяне, будут отправлять сюда? Круто. А с греками как?

— У них есть Элизий, где царит вечная весна, и праведники там наслаждаются заслуженным отдыхом. Мне доводилось там бывать, — вставила Леария, мечтательно вздохнув. – Красивое место. Только воздух очень пьянит, а в остальном мило.

— Ну надо же, — сварливо буркнула Астра, которой надоело идти молча и слушать красочные рассказы Ахиллеса, как он таскал за пенис Гефестиона. – Праведники в фаворе, а грешники сосут хуи.

— Метко пизданула, заинька. Как Моисей с горы Синай, — рассмеялся я и уставился на одного из грешников, который сверлил меня злобными глазками. – Хули вылупился, дерьмоед?

— Щенок, — прошипел тот в ответ. Причем постарался сделать это тихо, чтобы не разозлить Элигоса, который своих друзей в обиду не дает. Наверное. Хотелось бы в это верить.

— Щенок у тебя в трусах, хуишка, — съязвил я. – Лает, не кусает, в пизду не залезает.

— Збышек вернулся, — хмыкнула Астра, наблюдая за тем, как грешник демонстративно ускоряет шаг, когда команда Элигоса принялась улюлюкать.

— Ага, — улыбнулся я. – Воздух тут чистый, вот и настроение улучшилось.

— Ебанько ты, — хмыкнула рыжая, беря меня под руку, ибо впереди показалась процессия полуголых девушек. И если Герцог Элигос с каменным лицом прошел мимо, даже не скосив взгляд, ибо за ним блюла Леария, то остальные чуть шеи не поломали, пытаясь разглядеть девичьи прелести. Ахиллес и вовсе покраснел, как младенец, которого спалили за дрочкой в собственный носок. А я вот тщетно старался держать себя в руках. Наконец, Астра сдалась и милостиво кивнула. – Смотри. Только быстро.

— Спасибки, заинька, — усмехнулся я, распахивая глаза. Но то, что я увидел, радости не прибавило. – Фу. У них сосков нет.

— А ты думал я тебе на чужие соски дам пялиться? – ехидно ответила рыжая, пиная меня в бок. – Иди уже, ебарь-террорист. Мы пришли.

— Воистину, — согласился я, осматривая врата чуть меньшего размера, которые распахнулись, приглашая в них войти. – О, едой запахло. Мяском жареным.

В большом помещении, куда мы вошли, было очень светло, пахло вкусной едой, и слышалась оживленная человеческая речь. Но столы, которые ломились от разнообразных яств, и разнокалиберные люди с головами животных были мной проигнорированы, когда я увидел того, кто сидел на диковинном золотом троне в самом дальнем конце зала.

Это был высокий, не меньше трех метров роста, мужчина с головой сокола. Птичьи глаза верховного демиурга Египта были невероятно мудрыми и даже добрыми.

— Зачем он стул на голову себе поставил? – тихо спросила Астра, шепнув мне на ухо.

— Не. Это корона. У египтян свои представления о моде были, — ответил я. – О, зацени. Клеопатра выбежала жопку птичке подлизать.

— Приветствую тебя, Владыка мой, великий бог Солнца и всего Египта, — заныла египтянка, бухнувшись на колени рядом с троном. Ра внимательно на нее посмотрел и издал странный птичий клекот, скорее всего выражающий смех.

— Встань, Клеопатра. Я не твой владыка. Я владыка тех, кто вел смиренную и праведную жизнь. Но быть может, тебе удастся заслужить прощение, — ответил он, многозначительно усмехнувшись. Если вообще птица может усмехаться. Тут мнения расходятся.

— Обломали гнилопёздку, — хохотнул я. – Всем готова подлизать, лишь бы не исправляться.

— Ты! – прошипела Клеопатра, метнув мне свой самый красноречивый взгляд. Я в ответ показал ей кулак, но умолк, когда Ра вновь заговорил.

— Удивительно. Праведник. Чистый праведник. Даже двое праведников, — задумчиво протянул он, а затем поманил меня к себе. – Подойди, дитя. Не бойся.

— Идите, — улыбнулся Элигос, продолжая стоять на месте. – Вы для него сущее чудо.

— Ага, как и он для нас, — кивнула Астра, присоединяясь ко мне. Мы медленно подошли к трону владыки Египта и преклонили колени. Всего на миг, как того требовал этикет.

— Вы, правда, Ра? – вежливо спросил я, надеясь, что человек с головой сокола меня не сожрет.

— Правда, дитя. Но как вышло, что праведники учувствуют в играх?

— Накурился, подписал бумажку и вот я здесь. Мальчик-распиздяй. Ой. При вас, наверное, ругаться нельзя. Неловко-то как.

— Я терпелив к тем, кто чист душой. Ради чего вы здесь? – черные глаза бога словно читали самые сокровенные мысли, но я-то знал, что этим мало, кто мог гордиться.

— Я, — хмыкнула рыжая. – Ради него.

— А ты? – спросил меня Ра.

— Из-за собственной глупости, — краснея, ответил я. Демиург рассмеялся и поднял руку.

— Благодарю, что уделили мне время. А сейчас, не буду вас отвлекать. Прошу вас насладиться моим гостеприимством, пока я побеседую с вашими богами.

— Приветствую, Владыка Египта, — коротко поклонился Герцог Элигос, а затем легонько пихнул меня в сторону одного из столов. – Простите моих спутников. Им еще не доводилось видеть вас.

— Как и тем, кто приходил до них, — грустно ответил солнечный бог и, встав с трона, направился в сторону небольшой двери, возле которой стояла копия самого Ра, только чуть поменьше. Как я понял, это был бог Гор, унаследовавший от папы соколиную голову и внушительную мускулатуру.

— Скоро увидимся, — шепнул Элигос Леарии, а затем первым вошел в личные покои демиурга. Нам оставалось только сесть за стол и основательно подкрепиться, не думая о всяких испытаниях, каждое из которых могло стать последним.