Время, на самом деле, очень медленно. Тебе стоит лишь захотеть и управлять им становится невероятно легко. По щелчку пальцев оно ускоряется, бежит, летит, словно стрела, выпущенная из мощного лука. Или же замедляется, превращаясь почти в статичную картину, где ты, словно художник, можешь менять все, что тебе захочется.
Чуть подправить, добавить несколько штрихов, изменить позу, исправить ошибки и вновь запустить ход времени, любуясь сотворенным шедевром. Так было и у меня. Я чувствовал, как время замедляется, как пульсирует в груди Божественная искра. Чувствовал знакомый голос, который не шептал, а кричал. Пытался помочь мне услышать то, что нужно. И я услышал.
- «Неужели додумался»?
- «Ага. Я же смертный, как все любят повторять», - мысленно улыбнулся я, рассматривая искру, кружащуюся в прекрасном танце. – «Частенько подвергаюсь стрессу».
- «Не ошибись. У тебя попросту нет времени на ошибки».
- «Знаю. Я слишком долго медлил».
- «Теперь ты знаешь, что делать»?
- «Знаю», - вновь кивнул я, запуская руку в карман и доставая на свет маленькое желтое кольцо-печатку, на котором слабо горел знакомый мне символ. Такой же символ был на печати, которая куда-то делась. Но то, что было у меня в руках, куда лучше печати. Улыбнувшись, я ощутил, как слабо нагревается кольцо. Легендарное кольцо царя Соломона. Надев его на палец, я охнул. Нет, оно не обожгло мне руку и не причинило никакой вред.
Я увидел то, чего никто не видел. Видел тайны миров, слышал их звуки, чувствовал, как в них бьется жизнь. Я знал истинные имена ангелов и демонов, видел то, что находится в Хаосе и внутри каждого создания. Видел, что находится глубже Ада и выше Рая.
Видел Агнца и Сына, сидящих рядом с Создателем. Видел Всадников и слышал хриплое дыхание их ужасных коней. Я видел будущее. Будущее, которого еще не было, и которое могло никогда не наступить. Я видел, слышал и чувствовал все.
Видел падение Утренней звезды, слышал крики Падших и чувствовал их боль. Видел ярость в сердцах праведников и сострадание в душах грешников. Чувствовал раскаяние и видел прощение. Видел ушедших и живых. Великих и слабых.
Я знал все. Но главное, я знал, кто я такой.
- Догадался? – ехидно спросил Падший, остановившись в одном шаге от Райских Врат. Сглотнув тяжелый комочек, я кивнул, по-прежнему не сводя с него внимательного взгляда. – Сила лежала у тебя в кармане. Какова насмешка судьбы, не находишь?
- Нахожу. А еще нахожу то, что по тебе соскучился блядский кувшин с твоими братцами.
- Дерзость, Збышек. Она всегда была в тебе. Еще с рождения. Сколько уже было циклов, а сколько еще будет, - усмехнулся тот, обводя взглядом поле битвы. Странно, но двигаться могли лишь мы. Все остальные замерли, буквально превратившись в очень реалистичные статуи. Зиаэль медленно отошел от Врат. Потянул носом, поморщился, задев локтем Ахиллеса. На лбу грека вздулись жилы, а руки замерли, ломая крылья очередному Падшему. Но горбуна это не волновало. Он осторожно прикоснулся пальцами к бицепсу героя и насмешливо поджал губы. – Время так удивительно, Збышек. Оно бежит, летит на крыльях. А потом раз и все – замирает.
- Отойди, блядь, от него! – прошипел я, поднимая руку с блестевшим на ней кольцом Соломона. Зиаэль коротко рассмеялся.
- Ты ничего не понял. Оно, - он кивнул на кольцо, - не сможет меня остановить. Сам посмотри. Замерли все, кроме нас. Признаюсь, идея хороша. Но, как обычно, ты чуть просчитался.
- А ты любишь об этом напоминать, дабы подчеркнуть собственную охуенность, да?
- Можно и так сказать. Видишь ли, дитя, я всегда был несколько умнее своих собратьев, - кивнул Падший, подходя, на сей раз, к замершей Астре. Он внимательно рассмотрел ее лицо и тяжело вздохнул.
- Заметно. В итоге ты жил в мире страхов, питаясь этими самыми страхами.
- Такова суть существования, Збышек. Чтобы выжить необходимо порой попускаться собственными принципами. Страхи наполнили меня силой. Тем, чего нет у всех прочих. Мне плевать на них. На вас. На всех, кроме себя.
- И зачем ты мне это рассказываешь? Свербит в жопе от желания поделиться своими планами?
- Нет.
- Коротко, блядь, и емко, - хмыкнул я, медленно подходя к Падшему. Тот тихо рассмеялся и быстрым, почти неуловимым движением притянул Астру к себе. – Только тронь её! Я тебе, сучара, выдавлю глаза к ебеням и засуну их в твою ебаную утробу.
- Как страшно, - промурлыкал Зиаэль, водя увеличившимся когтем по шее Астры. – Одно неосторожное движение и ее милая головка упадет на облака, орошая все благоухающей кровью.
- Пиздишь. Ты уже прощеный и тебе осталось прикоснуться к Вратам. А если ты кого-то убьешь, то сам себя покроешь грехом.
- Мудрая мысль. Но мы все стоим сейчас на поле боя. Я вынужден защищаться, как и они, - Падший указал пальцем на застывших ангелов. – Они не покрывают себя грехами, убивая моих братьев. Хочешь проверить?
- Нет, - покачал я головой. Падший продолжал поглаживать шею Астры, глаза которой смотрели на меня. – К чему этот цирк?
- Ты сам знаешь.
- Месть?
- Месть, - подтвердил Зиаэль. – Единственное, что наполняло меня жизнью, когда я был вынужден питаться чужими эмоциями, как паразит.
- Ты и есть паразит. Отринувший и собственного Бога, и своих братьев.
- Верно. И собирающийся отомстить, - улыбнулся он, прижавшись губами к уху Астры и заставив меня злобно скрежетнуть зубами. – А ты ее любишь, Степан.
- Лучше бы тебе отойти в стороночку, пока я не засунул тебя в кувшин без помощи кольца, - зло бросил я.
- Слова, Степан. Слова. Это единственное, что тебе остается. Преисполненные пустых угроз и пафоса, слова. Ты постоянно повторяешь про себя заклинание, но оно не работает. Что тебе остается? Только угрозы.
- И чего ты тогда ждешь? Чтобы я встал на колени и попросил тебя о милосердии?
- Зачем мне это? Я хочу лишь отомстить. И отомстить тебе. Ты разочаровал меня, Збышек.
- Что это значит?
- Когда ты только попал в Ад, каким ты был? – вопросом на вопрос ответил Падший. – Ты был злым, циничным, грубым грешником.
- Грешники могут меняться.
- Да. Тебе это удалось. Исчезла твоя злоба, уступив место обычной белой слабости. Той, от которой я так успешно отрекся. Ты даже умудрился изменить демона. И какого? Самого Эрртруара, верховного иерарха, который сдружился с праведником. Ты прошел весь путь – с самых низов до Эмпирея. Ты меня прошлое и будущее. Благодаря тебе устояли Врата в битве с Антихристом. Ты победил в Играх, получив то, о чем я мог только мечтать. Прощение, Збышек. Как же я мечтал об этом. Но была лишь тьма и страхи, благодаря которым я мог жить.
- Ты сам сделал свой выбор. Как и я сделал свой. Даже Элигос сделал выбор, - с вызовом ответил я.
- Элигос, - хмыкнул Зиаэль. – Имя, данное ему Хаосом. Но для меня он всегда останется Эрртруаром, одним из Падших. Как причудлива нить жизни. Демон, спевшийся с праведником. Даже сейчас он реет в Небесах и отчаянно жаждет вцепиться мне в горло. И все ради женщины. Вы слабы. И ваши слабости мешают вам. Мешают достичь могущества. Вы неспособны от этого отречься.
- Как это сделал ты? Эгоистичное хуйло, - процедил я, тщетно силясь успокоить гнев, который буквально бурлил во мне. Падший кивнул, не обратив на ругань внимания, и пропустил рыжую прядь Астры через свои пальцы.
- Как сделал я. А ваша слабость здесь, - он вновь провел когтем по шее моей подруги. – Но я избавлю тебя от нее, как избавил и Эрртруара, вскрыв брюхо его девке.
- Нет! – крикнул я, бросаясь к Астре. Вернее к тому, что от нее осталось. Зиаэль быстрым движением провел когтем по горлу рыжей и с нарочитой легкостью отделил ее голову от шеи, которую тут же бросил мне. – Пидарас!
- Даже твое кольцо бессильно, Збышек, - пропел он, подняв руку. Я тщетно пытался пройти невидимый барьер, чтобы вырвать лживое сердце Падшей твари. Невидимая материя раз за разом отталкивала меня в сторону, не давая приблизиться к врагу даже на миллиметр. А Падший медленно направился к Ахиллесу. – Я освобожу тебя, дитя. Ты вновь станешь сильным. Как раньше. Один и с кровоточащим сердцем. Навеки.
- Бля, - жалобно прошипел я, наблюдая за тем, как грек удостаивается той же участи, что и Астра. Зиаэль легко и безжалостно отрезал ему голову, которую по привычке бросил в мою сторону. – Остановись! Недоумок, изнасилованный ослом и картофелеуборочной машиной!
- Зачем? Это ничего не изменит, - улыбнулся горбун. – Изменит только тебя. Заставит твою душу почернеть и возжелать мести.
- Иди нахуй! – задохнувшись от гнева, я упрямо полз вперед, не обращая внимания на то, что невидимый барьер обжигает кожу, заставляет слезиться глаза и вызывает дикую боль. – Сука.
- Больше ненависти, Збышек, - рассмеялся Падший, идя в сторону ангелов. И тут меня прорвало. Что-то клокочущее, бурлящее и яростное вырвалось на волю. Как было раньше.
- Стоять! – рявкнул я так громко, что волна, пошедшая от звука моего голоса, задела всех, кто сражался в страшной битве, и вернула меня в настоящее. Время, текущее медленно, словно остывающий воск, окончательно замерло. Удивленно остановились серафимы, опустив острые мечи. Медленно кивнул Петр, улыбаясь знакомой мне доброй улыбкой. Замерла Астра с Ахиллесом. Замерли Падшие, забыв, что надлежит сражаться. И замер Зиаэль, лишь пару миллиметров не достающий до Врат, которые горели очень ярко. Ослепляя его и обжигая серую кожу.
- У, сука! Квазиморда, бля! – ухнул Ахиллес и, схватив Падшего за ногу, сильно впечатал его в облака, а затем швырнул подальше. – Поляк, бля. Он твой, нахуй.
- Спасибо, дружище, - кивнул я, направляясь к группе других Падших, которые замерли, не в силах противиться кольцу Соломона. Я видел, как напряжена их плоть, как стиснуты зубы, и как ярко горят глаза. Чистой и первородной жаждой мести. Остановившись всего в паре метров от них, я глубоко вздохнул и четко произнес заклинание, держа перед собой руку, на которой сверкало кольцо.
Падшие взвыли и время, словно нехотя, потекло опять. Постепенно набирая ход и наращивая обороты.
Ломались белые крылья, когда Падшие превращались в дым, втягивающийся в кувшин. Искажались их лица, трещали кости и суставы, но они не могли противиться воле владельца кольца Соломона. Тихо усмехался Архангел Михаил, наблюдая за тем, как разномастная толпа уродливых Падших собратьев исчезает в кувшине. Рады были все, кроме Элигоса, который тоже замер, повинуясь воле могучей печатки. Выдохнув, я улыбнулся и оглядел белые облака. Чистые и незамутненные, как и раньше. И совершил ошибку.
- Никто не может противиться… кольцу Соломона, - хрипло прокаркал Зиаэль, поднимаясь на ноги. – Кроме того, кто был высшей властью на Небесах.
- Блядь. Ловите этого еблана! – крикнул я серафимам, но те опоздали. Зиаэль, хрустнув поломанным крылом, неловко поднялся в небо.
- Ни шагу дальше! – предупредил он. – Вам не поймать меня. Но знайте. Я вернусь. Вернусь еще сильнее и тогда, когда вы этого не будете ждать.
- Хуй ты угадал, падла, - рявкнул Ахиллес. – Давись мацой, сука. У, бля!
- Насмехайтесь, покуда можете, глупцы, - злобно бросил Падший, поднимаясь выше. – Я вернусь. Я соберу всех Падших под своим крылом. Мы вернемся и дадим бой на наших условиях. Те, кто упал, возвысятся вновь…
- Довольно! Взять его! – приказал Архангел Михаил, но Зиаэль, коротко рассмеявшись, исчез в белой вспышке. Могучий воин тяжело вздохнул в ответ и опустил меч. – Отставить.
- Есть! – гаркнули серафимы, вытягиваясь по стойке смирно.
- Он ушел? – не веря, спросил я.
- Ушел, - кивнул Архангел, слабо улыбнувшись. – Но ты его напугал. Дерзкий смертный. Кольцо Соломона не дается абы кому.
- Это я понял, - вздохнул я и, охнув, бросился к Элигосу, который тихо смеялся, наслаждаясь моим глупым лицом. – Дружище, ты как?
- Жить буду, - улыбнулся тот, приподнимаясь на ноги. – Мне нужно вниз. Подлечиться и Леарию проведать.
- С маленьким-то все нормально? – невинно спросила Астра, подходя ближе и прижимаясь к моему плечу.
- Что? Откуда… то есть, что ты несешь? – надулся демон, но я рассмеялся в ответ.
- Надо же. Дерзкие пиздюки удивили верховного иерарха. Дружище, ты должно быть ослеп, но у Леарии пузико есть. Или ты думаешь, что я поверю сказке о том, что стройная демонесса вдруг отъела себе мамон? Мы же не глупые. Да и пидрила тот горбатый проболтался.
- Ага, бля, - кивнул Ахиллес. – Ты же испугался детского плача в том темном мире.
- За Леарию трясся постоянно, - добавила Астра.
- Нервный был, как шмель, обожравшийся конопли, - закончил я. – Мы же, бля, друзья. Какие секреты от друзей, а? Я могу и кольцом воспользоваться. Например, заставлю тебя спеть пару альбомов Стаса Михайлова…
- Только попробуй, - прошипел Элигос, наклоняясь ко мне. – Я оторву тебе руки и высосу кости…
- Напугал папку хуем, - усмехнулся я, хлопая демона по плечу. – Шучу я. Ты же мой друг. Хоть и любишь порой говниться, как падла сутулая.
- Смотри, чтобы я не нервничал, - мрачно предупредил демон. – Как знал, что вы пронюхаете.
- Да ладно. Тут, бля, такая дичь. Падшие с серафимами дерутся. Тебя вот порезали. А ты переживаешь о какой-то тайне. Имя уже придумали? А кто будет крестным папкой? А можно я?
- Збышек! – застонал Элигос и неожиданно рассмеялся. – Давай будем решать проблемы по мере поступления? Сейчас мне надо вниз. А позже поговорим.
- Лады. И ты нам кое-что должен, - прищурился я.
- Что?
- Пару ящиков того «Шатохуйвыговорювсеназвание», что заиньке понравилось на Острове Наслаждений.
- АХАХАХАХА!
- Отъебись, Ахиллес.
- Поляк целовал мужика. Десны его лизал противные. Поляк пидор, бля, - вновь заржал грек, не смущаясь удивленных серафимов и ангелов. Элигос тактично кашлянул и улыбнулся.
- Будет вам вино, Збышек. А сейчас прошу меня простить. Дела ждут и Леария.
- Лети, дружище. Скоро ты к нам сам сбегать будешь, - вздохнул я и, дождавшись, когда демон исчезнет в огненной дыре, повернулся к друзьям. – Что-то я заебался.
Так и сидели мы втроем, прислонившись спинами друг к другу. Молчал даже Ахиллес, явно уставший после дикой мясорубки с Падшими, в которой перемолол в труху несколько голов. Молчала Астра, думая о своем и слабо пощипывая меня за руку. Молчал и я, думая о том, что случилось и о том, что увидел, когда надел кольцо Соломона.
- Збышек.
- Да, Петр, - улыбнулся я, взглянув на привратника. – Прости. Ноги совсем ватные.
- Еще бы, - усмехнулся тот, щелкая пальцами и подзывая к себе маленькое облачко. – Не каждый день загоняешь в кувшин легион Падших и противишься воле бывшего архангела.
- Это точно. Что теперь будет?
- Ты про Зиаэля? Увы, не ведаю я этого, - нахмурился Петр. – Но отныне возле Райских Врат будет постоянно дежурить десяток серафимов.
- Оно и верно, - вздохнула Астра. – Думаешь, этот горбатый вернется?
- Да, - кивнул привратник. – Слишком уж сильна его жажда мести и злоба.
- Злокозненный уебок, - лениво буркнул я, снимая кольцо с пальца. – Петр, можно его спрятать куда-нибудь?
- Уверен? Оно дает владельцу такие знания, которые недоступны простым смертным и даже некоторым из Высших сил.
- Уверен. Я обычный неформал, которому просто везет, бля. Прости. Снова ругаюсь.
- Понимаю, Збышек, - ответил Петр, беря в руки кольцо. – Оно побудет у меня. Как и кувшин.
- Петр, можно задать один вопрос?
- Ты его уже задал, - улыбнулся он, заставив меня покраснеть. – Конечно.
- Такие вещи, как хтонические пиздецы, толпы Падших, антихристы и чернокнижники, они же всегда будут?
- Всегда.
- Я видел, как… как Зиаэль уничтожает моих друзей.
- Он долгое время жил в страхе и питался страхом. Так долго, что научился им управлять. Поэтому он пытался свести тебя с ума, показывая такие картины, которых ты подсознательно боишься. В любом случае, все уже позади, Збышек.
- Бля. Веселого мало. А с другой стороны, сами на это подписались, - вздохнул я. – Еще и Элигос с Леарией. Ну дела… У меня есть еще одна просьба.
- Да? – улыбнулся привратник. Он знал, что именно я хочу попросить. Таковы уж они, Высшие.
- Когда я надел кольцо на палец, то много чего увидел. Такого, от чего мою душу будто скрутили в тиски. Она трещала, болела и, казалось, разрывалась на части.
- Ты видел и чувствовал страдания. Боль. Радость или счастье. Кольцо Соломона не так просто, как может показаться на первый взгляд.
- Там был один человек. Хороший человек, - сглотнув, продолжил я. – Его звали Юрий. Он был детским врачом, спасал жизни. Конечно, не без греха, но кто мы такие, чтобы судить его. Он даже как-то панка жестоко отпиздил. За дело, наверное. Панки странные порой бывают. Траву дул. Но этот мужик хороший. Он слишком рано ушел. Я вот вообще кулебяки ебал, а кто ж знал, что я буду тем, кто я есть сейчас.
- Я тебя услышал, Збышек.
- Правда? Я хочу попросить за него и… за других людей, которых мне показало кольцо. Пусть они не будут больше чувствовать боль. Её, бля, достаточно.
- Конечно, - кивнул Петр, на секунду закрыв глаза.
- Спасибо. Странно это все.
- Понимаю твое волнение, Степан, - Петр редко называл меня настоящим именем, а это значило, что грядет время работы.
- Что на сей раз? – через силу улыбнулся я, сжимая руку Астры.
- Кто его знает, - задумчиво ответил привратник. – Может, архив. А может, что-то более серьезное. Будь готов.
- Куда деваться. Хранителей теперь трое, - буркнул я, закуривая сигаретку и протягивая пачку друзьям. – Бедный неформал, рыжая дьяволица и смищной греческий воин, засветившийся в Голлливуде. Ебушки-воробушки. А ну все к бису. Пошли, заинька. Пора бы немного и душой отдохнуть.
- Пошли, лысенький, - улыбнулась Астра, поднимаясь на ноги. – Ахиллес, ты с нами?
- Ну а хули, - тактично ответил грек и добавил любимую фразу. – У, сука!
- Воистину, дружище, - кивнул я. – Где-то здесь у меня была заначка. Первачок Анастасия. Чистый, как слеза Элигоса…
От автора сей писанины:
Продолжение следует.
Зиаэль не так прост, как может показаться изначально. Его история и история вашей любимой троицы еще не закончена. Что будет дальше? Ждите и узнаете.
Ваш Гектор.