Поужинав, Мойра осталась внизу в большом зале. Вскоре после ухода Коннора она отослала брата в караульную, потому что тот нервировал ее, беспокойно расхаживая взад-вперед. Домнал умчался, обрадованный тем, что будет поближе к месту, где все произойдет.

Усевшись на табурет у огромного очага, Мойра придвинула поближе свою рабочую корзинку, решив, что шитье поможет ей дожидаться сообщения от Коннора.

Однако, как только убрали со столов и составили скамьи у стен, слуги, закончившие работу, стали входить в зал, таща свои тюфяки, хотя спать пока никто не собирался. Мойра не могла больше тут сидеть и изображать невозмутимость. Эта роль была не по ней.

Нервы были натянуты как струна, сердце ныло. Всякий раз, когда дверь со скрипом отворялась, Мойра вздрагивала и тревожно оборачивалась.

Что она будет делать, если Коннора возьмут в плен? А если убьют? Мойра никогда не беспокоилась так за своего мужа, когда тот отправлялся сражаться. А сейчас просто не находила себе места.

Что будет, если Маккарти снова захватит замок «Джералд»? Предложит ли ей Хью дьявольскую сделку, как предложил его брат? И что у нее есть, кроме ее ребенка?

Чем больше она думала обо всем этом, тем тревожнее ей становилось. Кончилось все тем, что она почувствовала, что вот-вот упадет в обморок, а ведь ей полагалось всем своим видом внушать людям веру в победу. Однако единственное, на что она была способна, – это пытаться не разрыдаться.

Вообще с тех пор, как Мойра забеременела, она стала какой-то дерганой и расстраивалась по любому поводу. Прежде она почти никогда не плакала, а в последние месяцы и дня не проходило, чтобы удержалась от слез. Мойра была противна самой себе, но ничего с этим поделать не могла.

Коннор подумает, что она плаксивая дурочка и больше ничего. Каждый их разговор непременно заканчивался ее слезами.

Предложение Коннора стало для нее настоящим потрясением, а то, что он не отказался от него после всего, что она ему сказала, – вообще чудо.

Нет, она никогда не станет его женой.

Да, конечно, это могло бы решить массу проблем, но она не должна допустить, чтобы он подвергал себя такой опасности ради нее.

Мойра уколола палец иглой и отбросила ткань в сторону.

– Господи, – пробормотала она, – с самым простым делом и то справиться не могу.

Она обернула палец лоскутом, взяла корзинку и направилась к лестнице.

Войдя к себе, Мойра остановилась в раздумье. Здесь ей будет еще хуже. Внизу она по крайней мере будет знать, как обстоят дела. Прижав корзинку к животу, молодая женщина пошла обратно.

Размахивая мечом, Коннор кинулся на первого оказавшегося у него на пути ирландского воина. Вокруг раздавались звон металла и крики. Это пьянило, боевой азарт вытеснил из его головы все мысли. В темноте противника было почти не видно, но Коннор его чувствовал, он предугадывал каждое его движение. Удар – и тот рухнул на землю. Коннор не мешкая бросился вперед.

Облака разошлись, после кромешной тьмы лунный свет почти ослепил Коннора. Он сощурился, дожидаясь, пока привыкнут глаза, и тут на него бросился еще один ирландец. В руках его был боевой топор. Коннору еще не приходилось встречаться с этим оружием. Да и с таким дьявольски ловким противником он никогда не сталкивался.

Каждый раз, когда топор и меч с лязгом скрещивались, тот весело выкрикивал что-то по-гэльски и мгновенно повторял атаку, стараясь размозжить Коннору голову.

Это была не первая схватка в жизни Фицклиффорда, но впервые ему было так трудно защищаться. Коннору попадались и норманны, и валлийцы, но этот кровожадный ирландец мог заткнуть их всех за пояс.

Лезвие топора скользнуло по руке, с поразительной легкостью разрезав кольчугу. Острая боль, пронзившая Коннора, разъярила его. Перехватив меч в левую руку, правой он вытащил кинжал.

Тыча им в воздухе, он заплясал вокруг ирландца, движения которого были несколько стеснены из-за топора. Ему нужно было место для замаха, а потому он не мог приблизиться к к Коннору вплотную.

Внезапно ирландец отбросил топор и, стремительно нагнувшись, вытянул из-за голенища сапога длинный узкий нож.

– Стали захотел, норманн, так ты ее получишь! – прорычал он на ломаном французском.

Теперь уже меч стал мешать Коннору, но он его не бросил, а, изловчившись, сунул в ножны, после чего прыгнул на врага, выставив кинжал.

В голове его промелькнула мысль: хорошо он сделал, что надел только кольчугу, иначе ему пришлось бы туго. Ирландец дрался отчаянно, радостно вскрикивая всякий раз, когда клинки с лязгом ударялись друг о друга; его бородатое лицо ухмылялось.

Руку дергало все сильнее, надо было заканчивать схватку. Коннор даже не заметил, что звуки сражения смолкли, слышались только стоны раненых. Он не мог ни на мгновение оторвать взгляд от противника, иначе можно было получить смертельный удар.

– Хью! – донеслось издалека.

Противник Коннора лишь на мгновение отвел глаза, и этого хватило. Кинжал Коннора ударил ирландца в подбородок и соскользнул на предплечье. Тот пошатнулся, но остался стоять, потрясенно глядя, как Коннор замахивается кинжалом для нового удара.

Внезапно стало темно. Коннор ударил еще раз, но лезвие пронзило лишь воздух.

Вдали затихали торопливые шаги убегавших врагов.

– Проклятие! – пробормотал Коннор, ожидая, пока его глаза увидят хоть что-то во тьме. Тишина вокруг говорила о том, что ирландцы покинули поле боя. – Уилл, ты жив? – выкрикнул он.

– Вроде бы да, милорд. – Где-то поодаль послышался смех. – А у вас все на месте? – Уилл приблизился.

– В основном все, – ответил лорд.

Как раз в это мгновение снова вышла луна, и Коннор отметил, что большинство его людей на ногах, целы и более или менее невредимы. Несколько человек лежали на земле – кто-то двигался, пытаясь встать, а кому-то, судя по всему, уже не суждено было подняться.

Задрав голову, Коннор посмотрел на луну.

– Хорошо же ты нам помогла, – пробурчал он и протянул руку бойцу, с трудом поднимавшемуся с колен. – Как раз когда мы их почти одолели…

– Но разве мы не победили, милорд? – воскликнул Уилл, обводя рукой место боя, где вперемешку с защитниками замка лежали поверженные противники. – Мы здесь, и почти все живы. – Он перекрестился. – Большинство из нас.

– Ну, и чего мы этим добились? – возразил Коннор.

Уилл повернулся к замку.

– Стены стоят, – сказал он. – А вон туда посмотрите, милорд. Мне кажется, что наши люди захватили в плен нескольких ирландцев.

Подошел сэр Айвор, толкая перед собой помятого и окровавленного воина.

– И не только это, – с улыбкой проговорил он и ткнул острием пленника, когда тот что-то зло проворчал. – Это Киран, родственник Хью Маккарти.

Двор был пуст. Шел дождь. Вода стекала с крыши небольшого навеса, под которым стояла Мойра. Как когда-то в детстве, она сложила ладони ковшиком и подставила под струю, потом поднесла их ко рту.

Вода была очень вкусная. Вообще-то Мойра не любила дождь, но только не сегодня. Такая погода на руку Коннору и его людям.

Возвращаться в холл не хотелось. Мойра пошарила в корзинке и вытащила рубаху лорда Брайена, из которой собиралась сшить распашонки для младенца. Накинув ее на голову и плечи, она стала спускаться по ступеням.

Мойру пробрала дрожь – не столько от холода, сколько от беспокойства за Коннора.

Опустив голову, она торопливо пошла к привратной башне.

Мойра понимала, почему Коннор запретил ей участвовать в сегодняшних событиях. Она и сама не хотела подвергать опасности себя и свое дитя. Но ей было необходимо знать, что происходит.

Мойра не могла больше оставаться в стороне, пока мужчины решают проблемы, от которых зависела ее жизнь.

Она поступала так прежде, и это дорого ей обошлось. Больше она подобного не допустит.

Стараясь не поскользнуться на мокрой гальке, Мойра преодолела остаток пути, но не успела она подойти к двери, как та внезапно распахнулась.

– Миледи! – раздался мужской голос; человек выбежал под дождь, подхватил ее под руку и быстро завел внутрь. – Прошу прощения за грубость, но мне показалось, вам нужна помощь, – проговорил он с коротким поклоном. Это был один из людей Коннора, приехавших с ним из Англии.

Мойра махнула рукой.

– Спасибо. В такую погоду лучше быть под крышей.

– Вы чем-то обеспокоены, миледи? – спросил мужчина.

Мойра сняла с головы рубашку и посмотрела по сторонам.

– Где командир караула?

– Ушел с лордом Коннором, – ответил мужчина, поднимаясь следом за Мойрой по лестнице. – Вместо него остался Седрик.

– Мой брат Домнал здесь?

– Нет, миледи, он в другой башне.

Мойра почувствовала облегчение. Неизвестно, как бы Домнал отнесся к ее приходу. Вдруг он станет грубить ей, как это принято у О'Ниллов, да еще при посторонних?

Они вошли в помещение на верхнем этаже башни. Стоявший у окна человек – судя по всему, Седрик – обернулся на шум и поклонился.

– Леди Мойра! Вы пришли узнать, как идут дела у лорда Коннора?

Мойра была потрясена. Никто не удивился тому, что она явилась сюда и желает выяснить все об обороне замка.

До самой смерти лорда Брайена, когда обстоятельства вынудили ее возглавить оборону замка, она ни разу не была в этой башне. Но солдаты с большим трудом привыкали к ее вмешательству в воинские дела. Некоторые так и не смирились, например сэр Айвор.

Но если для этих людей ничего странного в этом нет…

– Да, – Мойра подошла к окну и открыла ставню. – Вам есть что доложить? – спросила она, вглядываясь в темноту.

Из-за живота она не могла высунуться из окна, ничего не было видно. Ветер бросил ей в лицо пригоршню дождевых брызг. Мойра отодвинулась и в ожидании ответа повернулась к мужчинам.

– Отсюда мало что видно, темень, – сказал Седрик. – Да и не слышно ничего, вон какой ветер. И все-таки мне думается, что-то произошло, потому как никто еще не возвращался. Сэру Айвору, сэру Уиллу и другим приказано ждать распоряжений от лорда Коннора…

– В случае необходимости мы пошлем подкрепление. Люди готовы, но, кажется, они пока там не требуются, – разочарованно проговорил другой караульный.

– Значит, будем ждать и наблюдать, – сказала Мойра. Она снова повернулась к окну, сделав знак Седрику подойти. – Вы же должны точно знать, когда выслать подкрепление.

Караульный, приведший Мойру, ушел вниз на свой пост. Седрик погасил фонари в помещении, оставив только один, наверху лестницы, да и тот отвернул в сторону.

– Не хочу, чтобы нас увидели, – пояснил он. – Да и в темноте будет лучше видно.

Неожиданно Мойра заметила какое-то движение там, где стена закруглялась к обрыву. Она поняла, что это люди, лишь когда они двинулись с места.

– Седрик, – прошептала она, – что они там делают?

– Наверное, идут на помощь к лорду Коннору. – Он высунулся из окна и повертел головой. – Пойду-ка прикажу, пусть проверят, все ли готовы.

– Что случилось? – обеспокоенно спросила Мойра и снова выглянула в окно.

Внезапно луна показалась из-за туч, осветив небольшую группу людей, крадущихся вдоль стены.

– А что, если Маккарти заявятся сюда именно сейчас, когда сэра Айвора с его отрядом тут нет? – Как Мойра ни старалась, голос выдавал ее растущую тревогу. – У нас недостаточно людей, чтобы удержать ворота. А сколько в подземелье? Если что-то в самом деле происходит, я думаю, надо послать еще кого-то к тому ходу.

«Станут ли эти люди выполнять мои приказы?» – раздумывала Мойра. Но попробовать стоило.

– Сколько человек внизу?

– Двадцать, миледи, – ответил Седрик. – Но большинство не солдаты, мы просто послали туда всех, кто может держать пику и изображать грозное воинство.

«Ну что ж, в темноте это тоже сгодится, – подумала Мойра, – но, может, стоит добавить людей?»

– Надо послать туда половину тех, кто остался наверху, – сказала она. – А остальные пусть держатся у входа в подземелье на случай, если понадобится подкрепление.

– Есть, миледи, – без малейшего колебания ответил Седрик и побежал вниз по лестнице. Мойра осталась одна, удивленная, что эти мужчины с такой готовностью ей подчиняются, и благодарная им за это.

Ей повезло, что Коннор оставил здесь командовать Седрика, а не кого-то из замка. Хотя несколько месяцев подряд именно она руководила обороной, вряд ли они стали бы слушаться ее теперь, после прибытия Коннора.

Послышался приглушенный скрип, и Мойра увидела, как вереница людей выходит из маленькой дверцы у ворот и двигается по узкой кромке под стеной.

Прибежал Седрик, лицо его горело возбуждением.

– Часовые, которых лорд Коннор поставил у входа в подземелье, сообщили, что подкопщики вроде собираются обрушить стены. Наши люди пошли туда, попробуют выковырять их, пока те ничего не натворили.

– Так хотел лорд Коннор?

– Не знаю, миледи. Но мы же не можем этого допустить, вы согласны? Даже если мы остановим ирландцев на этот раз, они могут прийти снова, если стена рухнет. Я уже такое видел, миледи.

Мойра все понимала, но без приказания Коннора…

Мучимая сомнением, она отвернулась к окну, но все равно не смогла ничего разглядеть. Вдруг послышались какие-то звуки.

– Что там происходит, Седрик?

Они распахнули настежь ставни, Седрик свесился из окна.

– Я слышу крики, миледи! Там сражаются!

У Мойры все сжалось внутри от страха, ребенок, почувствовав ее напряжение, заворочался, забил ножками. Мойра несколько раз глубоко вздохнула, стараясь успокоиться.

– Если мы слышим крики, то, наверное, подкопщики тоже, как ты думаешь? – обратилась она к Седрику.

– Думаю, да, миледи.

Теперь ей было ясно, что надо делать.

– Пусть пошлют кого-нибудь ко входу в туннели – надо быстро вытащить подкопщиков наружу, иначе они обрушат стену. Наверно, так оно и было задумано, чтобы раздробить наши силы.

– Я быстро, миледи, – прокричал Седрик уже с лестницы.

Звуки, приносимые ветром, становились все громче. Мойра стояла, поглаживая живот, чтобы успокоить дитя и саму себя, и пыталась представить, как там Коннор и остальные.

Что, если Маккарти привели большие силы? Пли устроили засаду за стенами замка на случай, если гарнизон выйдет наружу? Вполне возможно, Домнал не знает, что на самом деле задумал Хью.

Маккарти, конечно, было известно, что Фицклиффорды прислали в замок подкрепление. Об этом сказал Эйдан, когда был здесь. К тому же он сам был в зале и видел, что народа в замке значительно прибавилось. Нельзя было его отпускать.

Однако теперь оставалось только ждать.

Звуки сражения стихли, луна скрылась за облаками, и все снова погрузилось в беспроглядную темноту.

Мойра стояла и молилась, надеясь, что Господь прислушается к грешнице, если она просит его помочь правому делу.

Ветер подул в окно, принеся с собой отдаленные голоса. Во тьме засветился факел, потом еще один.

По узкой тропке между стеной и рвом шли цепочкой люди.

Слава богу, они живы! Мойра подбежала к окну, чтобы закрыть ставни и спуститься во двор.

И тут она увидела Коннора, шедшего последним. Заметив ее, он на мгновение остановился. Затем, взяв фонарь у стоявшего возле двери солдата, молча вошел в замок.

Мойра, стараясь успокоить свое бешено бьющееся сердце, стала спускаться по лестнице, опираясь рукой о стену.

Караульная была полна. Мойра нерешительно остановилась на последней ступеньке, пытаясь разглядеть Коннора среди рослых вооруженных мужчин.

Внезапно все замолчали и расступились. Теперь она видела Коннора, но он смотрел на нее так холодно, что ей подумалось, лучше бы она не спускалась.

– Ради всех святых, женщина… какого черта вы здесь делаете?!