Надо сказать, что жила я в живописнейшем местечке. Насколько знаю, строительные компании уже давно облизываются на этот оазис деревенской экзотики посреди шумного города. Проглотить же мешают два момента — домовладельцы из числа пенсионеров, которые плевать хотели на коммунальные удобства и готовы носить воду в лютый мороз от колодца, и умельцы-мелиораторы. Если с аборигенами все понятно, то последние, пытаясь осушить пару небольших солончаков за оврагом, добились того, что и на огородах, приткнувшихся за домиками, тоже подозрительно зачавкало. А владельцы погребов во время весеннего половодья теперь могли насладиться брачными играми тритонов, не выходя из собственных домов.

Пятистенок, стоящий на небольшом пригорке, мне достался от бабушки. Поскольку старушка уже больше десяти лет, как почила, тут следует желать Царствия Небесного, но Матрена Никитична была столь сложна характером, что в её пребывании среди кущ я как-то сомневаюсь. И стараюсь обходиться более обтекаемым — земля ей пухом. Не подумайте, будто я настолько неблагодарна, что, получив наследство, тут же принялась очернять память усопшей, с этой задачей бабуля прекрасно справилась без посторонней помощи. Даже сейчас, через столько лет после того, как её не стало, дом предпочитают обходить стороной, сплевывая через левое плечо. Мне это только на руку, избавляет от нежелательного любопытства.

Приткнув «девятку» перед воротами, я отстегнула ремень безопасности и скомандовала стажеру:

— На выход.

Юрий не торопясь выбрался, продолжая крутить головой в попытке все рассмотреть и запомнить.

— Может, стоит убрать машину с дороги?

— Там дальше тупик, а у бабки, живущей за мной, нет даже велосипеда.

Видимо, ответ удовлетворил, во всяком случае, приставать с проблемой парковки он больше не стал. Зато не отказал себе в удовольствии подоставать другими вопросами:

— Вы давно здесь живете?

— Лет восемь, — тихо скрипнув калиткой, я отступила, чтобы пропустить дорогого гостя, который почти татарин. — Иди вперед по дорожке и никуда не сворачивай.

— По идее, это должны быть мои слова, — Юрий неожиданно улыбнулся. Неожиданно в том плане, что так жизнерадостно скалиться, стоя на пороге ведьминского дома, может не всякий. — А почему вы пошли работать в полицию?

— Ты ещё про зубы спроси. Сейчас снимешь одежду, я её застираю и повешу на солнце, за час должна просохнуть. И не забывай, нам ещё рапорт писать.

Полосатая корноухая кошка, отдыхавшая в тени зарослей лилий возле крыльца, проводила нас недовольным взглядом, но потом вспомнила, кто тут хозяин, и неторопливо удалилась за куст черной смородины. Насколько знаю, у неё там лаз к соседям.

— И что в нем надо написать? — стажер, оказавшийся в прихожей, старался не особо заметно глазеть по сторонам, но от любопытства у него даже слегка шевелились уши.

— Зришь в корень. Надо написать, что к нашему прибытию на кладбище было тихо и благолепно, как на кладбище. Такая вот тавтология, — я разулась и, вступив в тапки, протянула руку. — Куртку давай.

— А почему не написать так, как было на самом деле? — Закончив приглядываться и принюхиваться, Юрий с легким разочарованием на лице повернулся ко мне. Видимо, он ожидал увидеть натуральную избушку на курьих ножках, а оказался в самой обыкновенной гостиной. Даже без так привычного взгляду серванта, вместо этого памятника совдеповской роскоши одну стену у меня занимали книжные полки от пола до потолка. Но даже больше, чем количество книг, редких гостей удивляло отсутствие телевизора. Да, его у меня нет вообще. Посмотреть фильмы можно и через ноутбук, а внимать новостям по зомбоящику — увольте.

— Потому что это ты у нас отстажируешься и пойдешь покорять новые высоты. А мне с этими людьми ещё работать. Ну, условно людьми.

Хотя штопанье чужой одежды это не вышивка крестиком, но и такое занятие заметно расслабило и настроило на дружелюбный лад. Наверное, только поэтому я терпеливо отвечала на вопросы Юрика вместо того, чтобы послать.

— Это понятно, но ведь нарушение было! — стажер, понимая мою точку зрения, зачем-то полез отстаивать собственную. Надо сказать, что в моих спортивных штанах и своей рубашке он смотрелся очень колоритно, хотя и несколько стеснялся своего вида.

— Было. И ещё будет. И не раз, — я по старой привычке перекусила нитку, хотя ножницы лежали под рукой. Эх, останусь так без зубов… — Ты садись, хватит мельтешить.

Парень устроился в соседнем кресле и с видимым скепсисом приготовился внимать прописным истинам.

— Если собираешься работать по нашему профилю, запомни — нет никого страшнее оскорбленной ведьмы. Лучше прерви ритуал мага, выбей клык вампиру или подари оборотню на день рождения ошейник с надпись «Тузик». Все это фигня, но ведьму не зли. Потому что маг, вампир или оборотень тебя просто убьют, а вот наше племя сначала сделает все, чтобы тебе самому захотелось повеситься, и только после этого с удовольствием понаблюдает, как ты подыхаешь.

Глупых вопросов Юрий задавать не стал, то ли впечатлившись моими словами, то ли просто глубоко задумавшись. Мне он ничуть не мешал, поэтому пока стажер хмурился, глядя в одну точку, я успела не только починить и застирать его одежду, но и сунуться на кухню.

— Жареную картошку будешь?

— Буду, если предложите, — похоже, непринужденное общение приносило плоды, во всяком случае, гонору в парне существенно уменьшилось. — И все-таки, если ведьмы такие могущественные, почему вы пошли работать, фактически, против своих же?

Сразу отвечать я не стала, раздумывая, что именно сказать. Раскрывать душу мне не хотелось, но и рушить наметившееся взаимопонимание тоже ни к чему. Поэтому ответила уклончиво, сама себе напомнив участницу конкурса красоты:

— Потому что кому-то надо это делать. И кто, если не мы?

Приоткрытое окно распахнулось чуть шире, а занавеска съехала немного в сторону под давлением кошачьей головы, которая опасливо заглянула на кухню. Полосатую манил запах готовящейся картошки, но наглеть и спрыгивать с подоконника она не стала. В другое время я бы, возможно, её шуганула, если бы не знала, что пару недель назад у неё появились котята. Выводок кошка спрятала на чердаке, поэтому мне от него ни жарко, ни холодно, но оставить кормящую мать без еды не могла.

— Ваша? — Юрий по-джентельменски взялся нарезать салат и сейчас довольно проворно орудовал ножом, кромсая свежую капусту.

— Нет. Осталась от соседей, которые переехали зимой, — решив, что испортить салат помощник не сможет при всем желании, я пока занялась животиной.

Полосатая, которая у меня под этим именем и проходила, тут же очутилась возле крыльца, дожидаясь, когда блюдце с молоком окажется на земле, а сама я отойду. По негласному соглашению она не поднималась выше второй ступеньки, а я не тянула руки, пытаясь погладить. Несмотря на давнее знакомство, общались мы не запанибрата, я подкармливала зверя, кошка же, в свою очередь, гоняла мышей и служила номинальным домашним питомцем. А то что это за ведьма, у которой ни кота, ни любимой жабы?

Как ни странно, стажер почти перестал меня раздражать, наверное, потому что больше не доставал вопросами, вел себя тихо и уважительно. Поэтому мы с ним с удовольствием пообедали, и я даже великодушно отказалась от его предложения помочь с мытьем посуды.

— Раз время есть, давай пока восполним пробелы в знаниях по магии, — я закончила вытирать тарелки и уселась напротив Юрия. Тот сразу подобрался, и сытая лень в глазах сменилась заинтересованностью. — Начнем с простого — существ, которые отличаются от людей и по физиологии. Например, вампиры. Что ты о них знаешь?

— Выпендрежники, — фырканье получилось с долей превосходства, но меня это ничуть не удивило.

— Не без этого, но мы сейчас о другом. Что ты знаешь об их сверхъестественных способностях? Ведь не зря же люди о них почти легенды слагают. Впрочем, как и о твоем племени.

— Все кровососы способны загипнотизировать. Ещё они бледные и одеваются, как педики, — похоже, из вредности Юра не хотел признавать право за вампирским племенем вести себя своеобразно.

— Ну, про бледность ты прекрасно знаешь, как и про необходимость пить кровь — это генетическое. А вот насчет гипноза — в точку. Поэтому и пошли гулять истории про летучих мышей, туман и прочую бутафорию. Как видишь, нет ничего, что нельзя было бы объяснить логически.

Несмотря на явную нелюбовь к классовому врагу, стажер кивнул, нехотя признавая мою правоту. Вот не знаю, как оборотни, а я вампиров даже жалела. Это в фильмах и книгах все романтичненько и готичненько, а на самом деле — генетическая аномалия, закрепившаяся в ДНК и передаваемая по наследству. Если обычные люди могут жить, довольствуясь стандартным набором аминокислот, то тем, кого прозвали носферату, нужны ещё пара, содержащиеся исключительно в человеческой крови. Да и враньё это про постоянную жажду, насколько знаю, абсолютное большинство этих бедолаг мутит от необходимости прикладываться к чьей-то вене. А если добавить ещё и разгул всяких болячек типа вирусного гепатита, то вампов стоит пожалеть. Ни тебе умения проникать туманом в опочивальню юной девы, ни сверкания на солнце, только необходимость раз в несколько недель пить кровь и крайне чувствительные к солнцу глаза. Не спорю, есть и среди этого племени отморозки, но в большинстве своем вполне безобидные чудики, решившие придать себе таинственности и мрачности. Отсюда и пошли черные плащи с красным подбоем и прочие выверты моды.

— Про твою родню и вовсе говорить не будем, сам все знаешь, — я посмотрела на часы и решила поторопиться, чтобы наше настолько долгое отсутствие не выглядело совсем уж подозрительным. Понятно, что ложный выезд, занявший три часа, выглядит странно, отоврусь, будто показывала самые злачные и страшные подворотни города. — А теперь ближе к интересующему тебя вопросу. Знаешь, чем маги и ведьмы отличаются от людей?

— Умением использовать магию.

Какой вопрос, такой и ответ, надо было спрашивать точнее.

— Само собой. Я имела в виду другое — как ты можешь в толпе отличить кого-то из магической братии от обычного человека?

Юра немного задумался, а потом пожал плечами:

— По запаху?

Версия самая ожидаемая, поскольку более тонкое обоняние было козырем оборотней.

— Мимо. Правильный ответ — ничем. Ни ваш вид, ни вампиры никак не могут отличить нас от людей. Поэтому и возникают казусы, если кто-то попытается покуситься на прогуливающуюся ведьму, но, как правило, небольшой молнии, подпаливающей хвост, достаточно, чтобы указать на досадную ошибку. Для того, чтобы узнать, кто перед тобой, в каждую выездную бригаду нашего отдела и включают мага или ведунью.

— А почему ведьмы в основном женщины? — разговор стажера так увлек, что он сел гораздо свободнее, перестав держать спину прямой, а в глазах читался азарт.

— Потому что тут нужно обратиться к истокам различий между магами и ведьмами. По сути и одни, и вторые ничем ни внешне, ни внутренне от людей не отличаются. Но они могут использовать внешнюю энергию. Помимо видимых проявлений вроде того же ветра или морского прибоя, существует особая невидимая волна, которую излучает абсолютно всё. Даже неживая материя. Есть те, кто такое излучение просто чувствует, их называют или экстрасенсами, или медиумами, или просто шарлатанами. А существует и те, кто не только видит, но и может эту энергии преобразовывать. И они делятся на два типа — ведьмы немного слабее, но при этом обладают практически неисчерпаемыми запасами силы, потому что им намного проще пополнить энергию. Если так можно выразиться, сам процесс использования таких волн записан у них в подкорке. Магам же в этом плане немного сложнее — их умения основаны на знаниях. Даже самая слабая ведьма без проблем вызовет ливень, потому что находится в тесной связи с природой. Магу же придется проводить ритуалы и перечитать дочерта книг и заклинаний, зато, когда он это сделает, ему ничего не будет стоить вызвать не дождь, а ураган. Врожденные умения в девяти случаев из десяти имеют женщины, магами, как правило, становятся мужчины.

— То есть для мага грабить ювелирку это слишком мелко?

— Да нет, почему же… Просто магу по затрате сил и телодвижений гораздо проще было бы на несколько минут ослепить всех, кто был на этаже. Ну, или массово подкорректировать память, но это уже высший пилотаж, магов такой силы по пальцам одной руки пересчитать можно. Ведьма же просто отвела глаза. Подожди, посмотрю, не высохла ли одежда.

Его вещи были ещё чуть влажными, но глажка это дело исправит, тем более, брюки выглядели так, как будто их жевала корова. Но настолько далеко моя доброта не распространялась, поэтому встать к доске пришлось владельцу штанов.

— А не может так быть, что маг решил закосить под ведьму, поэтому и использовал такой способ? — Юра орудовал утюгом, сосредоточенно хмуря брови. Нос, ещё час назад похожий на перезрелый помидор, постепенно утрачивал не совсем натуральные форму и расцветку, возвращая парню более привычный вид.

— Теоретически возможно, а на практике — нет. В течение нескольких часов после такого вмешательства магический фон носит отпечатки произошедшего. Так вот, в «Азимуте» использовали именно натуральные «ниточки» силы. Ничего, что свидетельствовало бы о присутствии мага, там не было. Но попытка хорошая, хвалю, — заметив, что стажер закончил с глажкой, я деликатно отвернулась, давая возможность одеться. — Когда приедем на работу, языком особо не мети. У нас не любят болтливых, сам понимаешь, в таком разношерстном коллективе у всех свои секреты и заморочки. Чем меньше будешь трепаться, тем больше вероятность, что постепенно примут за своего.

Судя по немного угрюмому выражению лица, Юра впервые серьезно задумался — а оно ему надо?