«Взвейтесь кострами,
Синие ночи!
Мы пионеры,—
Дети рабочих!»
советская пионерская песня
- Уааууууууууууууу… - звук замер, почти достигнув «до» пятой октавы, став той самой нотой, которая пинком пробуждает придремавший инстинкт самосохранения и поднимает дыбом весь имеющийся волосяной покров.
Вой отразился от подступающих в темноте позднего августовского вечера деревьев, заставляя в каждой тени видеть серого хищника, и заметался в зарослях рогоза и осоки, спугнув устроившуюся там на ночлег дикую утку. Пернатое с заполошным криком рвануло, разрезая крыльями глянцево-темную гладь реки и метнулось куда-то к другому берегу. Только расходящиеся волны, постепенно успокаиваясь и переставая быть кривым зеркалом для отражающегося звездного неба, намекали, что никому это не пригрезилось. Комары и те примолкли, правда, ненадолго.
Какая-то ночная бабочка с размаху кинулась в костер, как безутешная вдова махараджи, решившая последовать за супругом. Огонь на секунду вспыхнул ярче, принимая добровольную жертву самосожжения, и снова продолжил равномерно тлеть на раскалившихся докрасна углях.
У Лизы, помешивающей томящуюся в котелке кашу, из рук выпала ложка, а ковыряющаяся в палатке Света так и уселась прямо на землю, промазав мимо спальника. Наверное, забыла, как ещё несколько часов назад, брезгливо фыркая, утверждала, что грязь и антисанитарные условия их вылазки совершенно не для нормальной городской девушки.
Мужская часть компании примолкла и подобралась, но особых признаков тревоги не проявила.
Спокойной осталась только Ульяна, планомерно проверяющая батарейки в фонариках.
- Может, хватит дурью маяться, только мобильники разрядите, - девушка вяло отмахнулась от какой-то особо надоедливой мошки, так и норовившей попасть в глаз.
Первым захохотал Игорь, испортив всю конспирацию, и тут же рванулся прочь из освещенного круга, поняв, что его сейчас будут убивать. Михаил и Лешка поддержали его дружным гоготом, но бежать не стали, оставшись на растерзание испуганных девушек. Но те кидаться творить справедливую месть не спешили, полагая, что удавить придурков, устроивших им внеплановый стресс, можно и немного позже.
- Это что, запись? – Лиза подобрала орудие труда и, судя по брошенному в сторону убежавшего нарушителя спокойствия взгляду, именно в его посуду попадет весь налипший на ложку мусор.
- Гады, - Света отряхнулась, тщательно делая вид, что ничего такого и не произошло, и вообще она именно так все и планировала – шлепнуться, продемонстрировав длинные ноги в шортах. И ничего, что пришлось кремом от кровососущих в три слоя намазать, зато красиво.
- Улька, вот вечно все испортишь… - Миша, который все посматривал на выставленные на обзор голенастые прелести их местной дивы, подобрал оставленный Игорьком смартфон. – А как ты поняла, что это не настоящий волк?
- Слишком близко к человеческому жилью, - девушка закончила ковыряться с осветительной техникой и рассовала фонарики по рюкзакам, после чего кивнула на виднеющиеся вдали огни городка, расположившегося на противоположном берегу за излучиной реки. Делающее крутой поворот широкое русло было ясно различимо с холма, составляющего один из компонентов довольно высокой гряды. – Зимой они ещё и могут подойти, особенно, если много снега и мало еды, но в такое время – вряд ли. Если только волчица выведет учиться охотиться выводок… Кстати, вы их так приманиваете, волки животные территориальные, захотят поверить, что за чужак появился на их земле.
Спокойный, почти равнодушный голос Ули вызвал даже большую панику, чем запись воя. Мирное потрескивание костра подчеркивало наступившую тишину, в которой тут же послышались настораживающие шорохи и какая-то подозрительная возня в зарослях ежевики, вольготно расползшейся по стволу упавшего дерева.
- Правда, что ли? – Игорь перестал таиться, аки тать в ночи, и передвинулся ближе к огню, не рискнув остаться наедине с неизвестностью. Лучше уж получить испачканной в каше ложкой по лбу, чем сидеть в темноте и ждать появления какого-нибудь хищника. – А откуда ты знаешь?
- Канал «Дискавери» смотри, а не тупые американские мультфильмы, - улучив момент, когда подошедший вплотную парень отвлечется на оглядывание, Ульяна резко подсекла его под коленки, заставив рухнуть на ещё теплую землю. – Все, девочки, я завалила, можно пинать.
Серьезность и даже некоторая трагичность ушли из её голоса полностью, и девушка, смеясь, поспешила к палатке, которая ещё днем была объявлена суверенной женской территорией, куда всякие существа мужского пола не допускались.
За её спиной тут же послышалась какая-то возня, прерываемая почти жалобными просьбами Игоря не губить красавца во цвете лет и обещаниями завтра в пещере замстить самым жестоким образом.
В палатке было душновато, к тому же наступивший вечер оказался на редкость теплым, так что прятаться в ней долго Уля не смогла бы при всем желании. Ещё насидится в аудиториях и на лабах, благо, учебный год начнется через пять дней. А как хочется немного растянуть эту последнюю неделю, когда уже и знаешь, что нужно ехать в город и заселяться в родную общагу – тем более, что ещё в июне завхоз стучал пяткой в грудь и клялся перетравить тараканов во всем корпусе – и обидно, что каникулы заканчиваются…
Да и мести Игорька она не боялась совершенно – слишком давно дружат, чтобы обижаться на такую ерунду.
Подозрительная возня возле костра закончилась довольно быстро – то ли добрый молодец отбился и убежал, то ли озверевшие девушки оказались жестоки и скоры на расправу. Хотя сунувшаяся в палатку Света все равно была недовольна.
- Идиоты малолетние, - судя по содержанию звуков, доносящихся из угла, она решила все-таки прикрыть ноги, уже порядком обглоданные комарами. – Строят из себя мужиков, а ведут себя, как дети…
- Фонарь включи, - Уля и сама шуршала одеждой, заползая в спортивные брюки. Хоть сейчас и тепло, но как только окончательно стемнеет, ветер от реки принесет и прохладу, и сырость. Не хватает только привезти из похода сопли.
- Сейчас.
Тусклый белый свет подвешенного переносного фонарика в виде зеленого лягушонка (спасибо трудолюбивым и креативным китайцам) выхватил из темноты сопящую Светку, пытающуюся втиснуться в леггинсы, на пару размеров меньше, чем, собственно, то, что в них собирались упаковать.
- Может, тебе чего попросторнее поискать? – сама Ульяна уже экипировалась и теперь с интересом наблюдала за действиями подруги. Та чуть покраснела от натуги и старания, штаны стойко хранили свою неприступность, но против целеустремленности Светки были бессильны.
- «Ой, деточка, что ж ты так отощала, щечки пропали…», - девушка старательно передала интонации старческого голоса. – Теперь опять сбрасывать… Хоть в гости к бабушке не приезжай, - втянув живот, она последним рывком втиснулась-таки в одежду. – Фуф…
Отвечать Уля не стала – слова были своеобразным ритуалом, который повторялся после каждых летних каникул. Бабушка Светку откармливала, та послушно поправлялась на пирожках и оладушках, после чего начинала усиленно худеть. Продолжалось это до новогодних праздников, на которых все сброшенное оказывалось вновь любовно наетым. И ещё один заход до мая. Круговорот энергии в природе.
Как ни пытались объяснить, что Свете гораздо больше идет быть доброй пышечкой, чем злобной от голода доходягой, с торчащими, словно крепления брючной вешалки, ключицами, девушка только огрызалась и шипела. Единственным, кого она слушала, был Мишка, и то в последние дни между парой ощущалось какое-то напряжение. Уля в их отношения не лезла, прекрасно зная, что, случись что-то серьезное, на их с Лизкой плечах устроят великий плач и выскажут все, включая то, о чем лучше бы промолчать.
- Идите ужинать, а то у меня уже каша подгорает!
Стоило вспомнить третью обитательницу их общажной комнаты, как тут же раздался голос Лизаветы. Готовила она не то, чтобы совсем плохо, но обе девушки тайком скривились – есть хотелось, но не до такой степени, чтобы давиться горелой пшенкой.
- Ну, помолясь? – Светка полезла на выход первой.
- Если что, кустики за зарослями ольхи – мои, – Ульяна тщательно закрыла «молнию» палатки, чтобы потом не пришлось биться насмерть до последней капли крови с жужжащим воинством.
Но, заботясь о ненападении со стороны насекомых, забыла о более крупном существе из той же породы вредителей.
- Попалась, - Игорь поджидал где-то совсем близко, раз смог поймать почти сразу и завалить на том же самом месте, где ещё недавно лежал сам. Вообще-то и хорошо, значит, все репьи и остянки череды, в изобилии растущей по соседним буеракам и возле реки, собрал на себя.
- Ай, перестань! – щекотки она не особо боялась, но лучше уж изобразить конвульсии сейчас, чем он начнет придумывать что-то ещё. – Сам виноват, не надо было дурачиться.
- Ты нам такую затею испортила, - Игорю надоело валять её по земле, как щенку хозяйский валенок, поэтому он помог подняться и даже отряхнул налипший на одежду мусор. Понизив голос до едва слышного шепота, парень наклонился к Ульяниному уху. – Мы хотели Светку напугать почти до заикания, а потом отправить её ночевать к Мишке.
- А нам вчетвером спать в нашей палатке? – дождавшись кивка, девушка украдкой показала ему кукиш. – Пусть мирятся в более цивилизованных условиях.
- До чего ж ты вредная и черствая…
- Я хорошая и мягкая, но спать в компании двух храпящих парней не собираюсь. И ноги у вас немытые.
- Мытые они! Хочешь, дам носок понюхать? – его так возмутили инсинуации, что предложение оказалось услышанным всеми присутствующими.
- Да вы, батенька, извращенец, - Лиза, полностью вошедшая в роль поварихи, чуть не промазала мимо подставленной тарелки. – Идите уже есть, затейники…
- А чего она к моим ногам пристала? – Игорь такой мелочью, как легкий аромат гари от содержимого тарелки не особо взволновался, с удовольствием наворачивая угощение.
Устроившаяся рядом с ним Уля съела пару ложек каши и временно отставила тарелку. Лизка не обидится, знает, что в смысле готовки есть к чему стремиться, но и прилюдно говорить об это девушка не стала.
- Сусанна ты наша, маршрут набросала? – Лешка, которого отрядили за сушняком, чтобы завтра утром не пришлось собирать росу и поздних клещей в поисках топлива для костра, свалил принесенное неаккуратной кучей у их походной кухни. На темно-синий спортивный костюм со столь любимыми гопниками лампасами прилипли какие-то опилки, сухие травинки и прочая труха, придавшая ему вид одичалого партизана. Особенно этому способствовала застрявшая в длинноватых темных волосах веточка вяза, игриво помахивающая тремя листиками при малейшем дуновении ветра.
- Да, конечно, - Уля встряхнулась, перестав смотреть на вспыхивающие ярко-алым искры на раскалившемся от жара чурбаке. – Карту никто не потерял?
- У меня есть.
- И у меня.
- И у меня…
- Вот и хорошо, - пересчитав по голосам, Ульяна вытащила свой экземпляр и разложила на коленке. – Заблудиться там не так, чтобы очень просто, но вполне возможно, поэтому без них не спускаемся. И вообще от меня лучше далеко не отходить.
Распечатанная карта представляла собой довольно запутанную схему ходов и ответвлений.
- Те, которые обозначены черным – верхний ярус. Синим – средний. Красный – нижний, но туда мы не пойдем, я и сама в тех коридорах была раз или два, не очень хорошо ориентируюсь.
- А они все открытые? – Лиза сосредоточенно водила пальцем по бумаге, пытаясь запомнить расположение.
- Нет, некоторые засыпаны, в других произошли обвалы, - Ульяна чуть развернулась и оперлась спиной на подозрительно молчаливого Игоря. – Поэтому глубоко и не спускаемся.
- Ты же говорила, что ещё девчонкой тут все облазила, - Света с затаенной грустью покосилась на Улю и обнявшего её за плечи Игоря, но к Мишке не придвинулась.
- Угу. Только я, когда была девчонкой, была намного мельче. Есть здесь пара входов, которые на карте вообще не обозначены, но они настолько узкие, что взрослый человек не пролезет и на четвереньках.
На западе полностью размылись последние мазки оранжево-красного, уступив место разлившейся чернильной темноте. Как и думала Ульяна, от реки тут же потянуло стылым сквозняком, донесшим запах тины и какого-то позднего цветка. Его медвяный аромат заставлял пчел, прилетающих с близлежащих пасек, роиться над лакомством, не боясь упасть в воду, на которой то тут, то там появлялись круги и бурунчики.
Хоть русло здесь было довольно широким и спокойным, у самого берега, буквально в паре метров от деревянных мостков, построенных кем-то из местных жителей, был омут. О глубине его слухи ходили самые противоречивые, кто говорил, что там от силы метров пять, а кто грозился и всеми десятью. В одном все сходились: купаться там не надо – периодически выходившие на поверхность водовороты могли затянуть под воду не только пугливую и осмотрительную камышницу, но и упитанного хозяйского гуся, стаи которых лениво плавали с одного берега на другой, шипя на отдыхающих и посматривая на всех с брезгливой снисходительностью.
И пусть в такое время дачники и студенты уже почти разъехались, с противоположного берега долетали звуки смеха и довольно фальшивое бренчание гитарных струн. Звук над водой разносился особенно хорошо, поэтому можно было подумать, что до другой компании метров двести, хотя на самом деле, их разделяло расстояние в пять раз большее.
Лешка, как единственный неприкаянный кавалер, принес теплую кофту Лизе, которая нынче тоже была в свободном поиске. Не то, чтобы у Ули и Светы созрел план пристроить подругу в объятия двоюродного Мишкиного брата, но и против они бы тоже не были.
- Эх, поехали бы куда-нибудь в Крым, сидели бы сейчас на набережной, ели шашлыки… - Света мечтательно закатила глаза, сделав вид, что не заметила хитрого маневра своего парня, в результате которого оказалась прижата к его теплому боку.
- … из собачатины, - Лиза была, по обыкновению, пряма, как путь коммунизма.
- Тьфу, такую картинку испортила, - Светка скривилась от отвращения. Видимо, представляемая панорама ялтинского пляжа её уже не прельщала.
- А чем вам здесь плохо? Природа, свежий воздух, - Лешка глубоко вздохнул и улыбнулся, прикрыв глаза.
- Экологически чистые комары, - Уля с размаху шлепнула Игоря в лоб ладонью, размазывая дерзнувшее покуситься на её друга насекомое. – Ребят, давайте расползаться. Кто как, а я хочу спать. Лиза готовила ужин, на мне завтрак, значит, ты, Свет, моешь посуду.
Так получилось, что как единственную местную жительницу, именно Ульяну назначили неофициальным главой стойбища.
- Ладно, - особого счастья назначенная посудомойка не проявила, но и протестовать не стала. – Миш, поможешь воду принести?
- Конечно.
Поскольку мыть что-то в реке было равнозначно купанию в какой-нибудь луже, для санитарных целей они ещё за день до приезда завезли сюда несколько пятилитровых бутылей воды, так что хоть вероятности подхватить дизентерию можно было избежать. Все, что могло понадобиться, плюс ещё кое-какие мелочи, типа аптечки, содержащей препараты от чего угодно, и плотно уложенного и перевязанного брезентового тента, которым можно было накрыть половину поляны в случае дождя, лежало в третьей, самой маленькой палатке. За эту запасливость и въедливость друзья звали Улю хомячихой, но безропотно таскали это сначала в машину Игоря, а потом из неё.
- Давайте подождем, пока они закончат, и пойдем купаться? – Лешка сполоснул чайник и повесил его над тлеющими углями. – Вода теплая, я проверял.
- Как хотите, а я иду спать, - Уля нехотя встала и потянулась. – Это вы будете дрыхнуть, а кое-кому рано вставать, чтобы покормить дармоедов.
- Зануда, - Игорь фыркнул с деланным презрением, но тут же исправился. – Хочу на завтрак тушеную картошку с грибами.
- Сейчас, только мухоморов соберу.
- Да ладно тебе, я же видел, ты пакет сушеных шампиньонов паковала.
- Уговорил, сделаю. Только постарайтесь не утонуть. И с мостков не прыгайте, там от предыдущих остались сваи, можете налететь, - девушка внимательно осмотрела недра их ночлежки. Никто из крылатых оккупантов не забрался, вполне можно жить.
- Вот. Видишь, как моя девушка ценит и заботится, - Игорь метнулся в палатку за полотенцем. – Лиз, ты с нами?
- Не-а, я с Улькой. Серьезно, не дурачьтесь там, ещё на какую-нибудь корягу наскочите. Объясняй потом вашим родителям, что это был естественный отбор, типа, в живых остаются самые умные.
- Иди уже спать, Лизавета, сочувствия от тебя все равно не дождешься.
Голоса парней стали тише, а потом и вовсе сменились плеском и приглушенным смехом.
- Я знаю, что у тебя есть печенье, делись. Повар из меня… - девушка скривилась и разочарованно вздохнула.
- Просто ты её переварила и масло положить забыла, - Уля в утешение достала из кармашка припрятанное овсяное печенье с изюмом. – Держи.
- Спасибо, - Лиза с удовольствием вгрызлась в чуть черствый коричневый кругляшек, пахнущий ванилью и корицей. – Не получается у меня готовить…
- Вернемся в общежитие, будем тебя дальше тренировать.
Так получилось, что Лиза, будучи младшей из трех дочек, до семнадцати лет не умела готовить ничего, включая банальную яичницу. Первые пару недель после отлучения от дома она жила на растворимой лапше и бутербродах, пока соседки по комнате не взялись учить её хоть чему-нибудь, не дожидаясь, когда новую знакомую увезут в больницу с язвой желудка. Процесс шел с переменным успехом, потому как в плане кулинарии Лиза оказалась на диво бесталанной, но и девочки не теряли надежды сделать из неё приемлемую хозяйку. В конце концов, сваренный ею суп уже можно было есть, а вот с котлетами немного сложнее. С готовкой же на костре у Лизы не сложилось изначально, и свой позор она переживала молча.
- Хорошо, - доев печенюшку и стянув с себя флиску, Лиза перебралась к своему спальнику и устроилась с расческой в руках, разглаживая длинные темные волосы, доходящие почти до пояса. – Не знаешь, что там у Светки с Мишкой?
- Ты тоже заметила? Они со вчерашнего дня почти не разговаривают, - Ульяна свои кудри отрезала сразу после выпускного и теперь ей ни чесать, ни заплетать не грозило, чему она была рада – хватило одиннадцати лет школьного ада, за которые она возненавидела все ленты, заколки и ободки. Только вымыть голову, правильно высушить и можно не заморачиваться на тему прически.
Ночные купальщики протопали за матерчатой стенкой палатки и загремели чайником, наверное, пытаясь согреться после освежающих процедур. Совсем рядом, не больше, чем в двадцати сантиметрах, завел свою песню сверчок, но тут же замолчал, спугнутый смехом Лешки, на которого почти сразу же шикнул Игорь. Потом все стихло, только периодически раздавалось какое-то шебуршание и приглушенный разговор.
- Может, сейчас помирятся… Ты улеглась? Фонарик выключать?
- Давай. Светка, если что, сама включит, - застегивать спальник Уля не стала – пока жарковато, как замерзнет, так и упакуется.
- Или наступит на тебя. Ты же с краю лежишь. Спокойной ночи.
- И тебе.
- Уль… Улька! – шепот приобрел нехороший эмоциональный окрас, за которым вполне мог последовать бодрящий ледяной душ из чайника.
- Свет, я тебя когда-нибудь убью. Подушкой задушу. Или не стану отговаривать от похудения с помощью уксусной эссенции… - открылся только один глаз, но и он тут же снова захлопнулся, потому что в такой темени все равно ничего не рассмотришь.
- Уль, мне страшно, проснись.
- Зачем?
- Там кто-то ходит…
Продрать глазки все-таки пришлось, хотя ощущения были, словно ресницы склеили клейстером. Густым и наваристым. Они с мамой когда-то очень давно, ещё когда Уля ходила в садик, на такой клеили обои в прихожей. Желто-синие анютины глазки на сером фоне… Пару лет назад во время ремонта отдирать эту красоту пришлось едва ли не со штукатуркой.
- Улька, блин! – теперь Света тряхнула подругу так, что та едва не оторвала противомоскитную сетку, навалившись на неё всем телом.
- Как же ты достала… Может, кто-то из мальчиков в кусты пошел. Ты хочешь за ними проследить?
- Они спят, я специально проверила… - теперь в темноте отчетливо застучали зубами, и это явно было не от холода.
- А от меня ты что хочешь? – от услышанного Уля все-таки проснулась и теперь терла лицо ладонями, пытаясь заставить мозги работать. – Выскочить из палатки и рявкнуть: «Выходи, мы тебя сейчас убивать будем?»
- Ну, у тебя же есть травматик…
Да, травматический пистолет ей подарил отец на двадцатилетие, но размахивать она им не собиралась – это для непосвященного человека оружие звучит и выглядит несерьезно, а Уле папа показал, что бывает, если попасть из такой «пукалки» не туда, куда надо.
- Лучше разбудим парней, одни мы с тобой не сунемся. Сама же любишь ужастики смотреть, а подбиваешь идти вдвоем ночью в лес… - после тепла спальника воздух показался слишком уж свежим и бодрящим, поэтому сонная хмарь окончательно слетела, заставив поежиться от стылого сквозняка, беспардонно погладившего обнаженные руки.
- Я боюсь…
- Как с Мишкой под деревом в темноте зажиматься, так не боялась…
Самым крепким сном из них обладала Лиза. Будучи стопроцентной «совой», она с невозмутимостью и спокойствием продолжала дрыхнуть, даже когда опаздывала на экзамен. Это создавало определенные трудности, зато сейчас, когда Уля, выбираясь из палатки, наступила ей коленом на руку, Лизка только что-то недовольно вякнула и перевернулась на другой бок.
Судя по темноте, было около четырех часов утра. Ведь перед рассветом она сгущается, становясь настолько плотной, что, кажется, протяни руку и сможешь её потрогать.
Воров здесь не то, чтобы не водилось – лихие люди есть везде – но заповедник, на территории которого они находились, и стоящий чуть поодаль действующий храмовый комплекс были центрами туризма, пусть и не государственного масштаба, то регионального – точно. Так что за порядком тут строго приглядывали, приезжих старались не обижать, более того, гарантировали им безопасность и даже позволяли таким вот небольшим группам устраивать маленькие стоянки за небольшую плату и обещание не мусорить. Об охоте и речи не шло, пусть тут редких пород животных не водится, но она строжайше запрещена. Разве что браконьеры, но сейчас немного не сезон. Правда, рыбаков много, однако для этих целей чуть ниже по течению есть намного более удобные заводи и ответвления, становящиеся в такие вот засушливые годы старицами.
- Ты почему вообще не спишь? – Ульяна укуталась в кофту и прислушалась.
Звуки леса вообще кажутся подозрительными. А если ищешь в них что-то необычное, обязательно услышишь. И тут же представишь, кто их издает. Причем, в большинстве своем представляемых существ и в природе-то не водится, но пугают они до дрожи.
Посветив во все стороны фонариком, девушки направились к мужской палатке, стоящей метрах в шести правее, почти возле зарослей бузины и терна. Ещё днем Лешка, соблазнившись матовыми от мучнистого налета темно-синими ягодами, попробовал одну. Плевался потом долго, грозясь пустить все кусты на растопку для костра.
- Меня Миша на ночь чаем напоил. Вот природа и позвала. Сама представь, как я пойду их будить, чтобы меня в туалет сводили… - судя по тому, что стояла Света, поставив ноги иксом, девушка была бы рада ответить на призыв, но инстинкт самосохранения перебивал прочие потребности. – Улька…
Теперь услышала и Ульяна. Довольно громкие шаги, причем, с каким-то приволакиванием, словно кто-то что-то за собой тащил. И дыхание – сиплое, с пугающим присвистом, даже рычанием. Самый ужас ситуации в том, что раздавались эти звуки прямо за спинами девушек, причем, совсем близко.
Уля судорожно сглотнула и, крепче сжав рукоятку травматика, резко повернулась, заранее холодея от ужаса, представляя, что там стоит кто-то огромный, страшный и с топором в руках. А тащил он предыдущую жертву…
Свет фонаря – надо сказать, изрядно скачущий по веткам в такт дрожанию рук – метнулся по поляне, на секунду выхватил из мрака мангал и сложенный из камней очаг их кухоньки и остановился на…
- Светка, ты меня когда-нибудь в гроб вгонишь…
Там топала, сопела и делила кусочек шкурки от сырокопченой колбасы ежиная семья. Или не семья, а просто банда – крупный ежик с выглядывающей из-под колючек «юбкой» из седой шерсти пытался отобрать вкусно пахнущую добычу у более мелкого собрата. Тот упирался и пятился, растопыривая маленькие лапки, но не уступал. Ещё пара их подельников деловито потрошила пакет со съедобными отходами, который использовался девочками в качестве мусорного ведра.
Вместо ответа Света тихонько хрюкнула и начала сгибаться пополам от смеха, ухватившись за Ульянкино плечо для сохранения равновесия. Только вот перевеса откормленного заботливой бабулей тела не учла, поэтому на холодную от ночной росы траву девушки уселись вместе.
- А почему они колбасу воруют?
- Потому что больше любят мясо, чем всякие грибы-ягоды, - Уля встала сама и потянула за руку подругу. – Хватит на земле сидеть, давай отведу к кустикам, а то и там кого-нибудь встретишь и испугаешься.
- Ты настоящий друг!
Удовлетворившие её заросли обнаружились только метров через двести – чем не устроили более близко растущие, девушка не уточнила. Прогулка получилась особо быстрой (видимо, тут жили не только те ежики, так что рядом постоянно кто-то шуршал и шелестел), оттого только ещё больше взбодрила.
- Не знаешь, сколько времени? – поскольку сон сгинул окончательно, пришла мысль заняться каким-нибудь полезным трудом. Раз поймать маньяка, подкрадывающегося в ночи, не получилось, то можно хотя бы попробовать приготовить что-нибудь вкусное.
- Половина пятого, - Света вытащила мобильник из кармана спортивок. – Пойдем купаться?
- С ума сошла, холодно же, - от одной мысли о том, что придется лезть в ледяную воду, Улю передернуло.
- Не-а, речка теплая, я ещё вечером ходила, не должна была остыть. Ну, пойдем…
- Давай проверим, если холодная, то я не полезу, - все равно делать особо нечего, почему не прогуляться?
Оружие она убрала в кобуру и тщательно спрятала на самое дно рюкзака, чтобы кто-нибудь не решил посмотреть поближе и не стрельнул себе в глаз. Хоть клинических идиотов в их компании и не водилось, но ручки шаловливые, а ум пытливый, да и элементарные меры предосторожности никто не отменял.
- Ну, ты скоро? – видимо, Светке надоело стоять возле палатки, как воровскому подмастерью на стреме, и она сунулась внутрь.
- Иду, - Уля все-таки прихватила полотенце и торопливо выползла, застегнув клапан. Если Лизка крепко спит, это ещё не значит, что её нужно скормить комарам.
До реки от их стоянки было метров сто, так что идти не далеко, только вот под ноги приходилось смотреть особо тщательно – не хватает растянуться, запнувшись о торчащий корень или попав в выходящую на поверхность нору сурка-байбака. Эти симпатичные зверьки изрыли все близлежащие бугры, и теперь, стоило только приблизиться к их городку, свистели и тявкали на незваных гостей перед тем, как нырнуть в свое подземелье, показав напоследок упитанные бежевато-коричневые мохнатые попы с короткими хвостами.
Ближе к реке почва стала более сырой и чуть топкой, заставляя тщательно выбирать место для следующего шага, чтобы не ухнуть по щиколотку в набравшуюся в выемку жидкую грязь.
Как и обещала Света, вода оказалась на удивление теплой для конца августа. Наверное, стоящая в последние две недели почти июльская жара не давала выстудить реку. А вот над поверхностью уже поднимались тонкие струи белесого тумана, который ближе к утру начнет подниматься вверх, выстилая все подины и овражки плотным влажным пологом.
- Чего стоишь, раздевайся, - Света уже успела снять с себя и флиску, и брюки, и майку и, подозрительно оглянувшись по сторонам, избавилась от белья, пристроив его поверх кучки одежды. – Все равно же никого нет. Фонарь погаси.
Уля щелкнула кнопочкой, погружая их с подругой в темноту, хотя уже и не такую непроглядную, как ещё полчаса назад. На то, чтобы полностью раздеться, у неё ушло несколько секунд – бежать в палатку в мокром белье удовольствие ниже среднего, а по такому времени их все равно никто не увидит, все нормальные люди смотрят десятый сон, это только им двоим не спится.
Прохладные доски мостков были чуть шершавыми, но так приятно пройти по ним, пусть и с некоторой опаской, чтобы не занозить пальцы. И вода оказалось просто чудесной, мягко обволакивающей и баюкающей тело. Разве что погружаться глубже полуметра не следовало – стоило чуть опустить ноги, как ступни тут же сводило от холода нижних слоев, питаемых родниками.
- Только далеко не заплывай, темно, - Уля оглянулась, но различить подругу не смогла, разве что по звуку поняла, что та направилась к омуту. – Свет, не плыви туда, там омут, может затянуть!
- Чего кричишь, я помню, - она плеснулась хмельной русалкой и тихо засмеялась. – Слушай, как же тут хорошо… Ты молодец, что вытащила нас сюда, а то так бы и сидели в городе.
- А ещё вечером хотела в Крым, - Уля успокоилась, поняв, что Светка плывет параллельным курсом в паре метров от неё, и перевернулась на спину, разглядывая ночное небо с крапинками звезд.
- Это я Мишку злила, - подруга тоже подставила лицо под лунный загар. Правда, само светило уже пару часов, как зашло. – Он предложил жить вместе…
- Вы встречаетесь почти два года, так что ничего удивительного, - шевельнув ногами, чтобы подплыть ближе. Ульяна немного понизила голос. – Вы из-за этого не разговаривали?
- Нет. Просто ты же знаешь моего папу…
Родителей Светки она лично не знала, но была наслышана.
- Он будет против?
- Это мягко говоря… Он у меня человек старой закалки – если вместе живете, значит, должны расписаться…
- Облом.
- Не то слово.
- Мишка не хочет? – Ульяна развернулась к берегу. Вода хоть и приятная, но если долго плескаться, можно простыть, так что хорошего понемногу.
- Да он не то, чтобы не хочет…
- Ясно. «Штамп в паспорте – ярмо на шее».
- Вот и пусть гуляет сам по себе, мерин недоделанный, - Света тоже перевернулась и поплыла к мосткам. Немного улегшаяся обида на любимого снова всколыхнулась, особенно, когда вспомнила выражение почти ужаса на его лице, когда, вроде в шутку, поведала о папиных тараканах.
- Да ладно, сейчас немного подумает и поймет, что это лучший вариант, - сваи были скользкими от налипшей тины и водорослей, поэтому Уля потянулась, чтобы сразу ухватиться за край досок. И тут же передернулась, коснувшись ногами холодного дна. Мягкий ил дорогим шелком обхватил её ступни, просачиваясь между пальцами и покалывая пятку припрятанной в своих недрах веточкой.
- А вот тогда буду думать и выделываться я, - роголистник, буйно разросшийся ближе к берегу, обвил её колено, заставив поморщиться от этого прикосновения.
- Ну, дело твоё, - Ульяна, немного стуча зубами, быстро сполоснула лапки, растерлась полотенцем и начала натягивать одежду на ещё влажное тело. – Не стой мокрой, ветер холодный, - махровая ткань полетела в Светку, которая чуть не уронила её в воду.
- Запах чувствуешь? – вытираясь, девушка тщательно принюхивалась.
Уля, одергивающая липнущую к мокрой коже майку, тоже потянула носом.
- Дым, что ли?
- Угу. Причем, сигаретный…
Дальше обе облачались в таком темпе, что вполне могли убежать в штанах, надетых задом наперед.
- Наши же не курят, - шнурок на левом кроссовке затянулся мертвой петлей, поэтому бежала Ульяна наполовину босой. Хорошо, хоть догадалась включить фонарик…
- Вот именно.
На поляну они влетели с такой скоростью, что Света едва не упала через котелок, который сама же с вечера и не убрала на место. Ежей уже не было – наверное, стащили то, что им больше нравилось, из палаты парней доносился тихонький мелодичный храп, от Лизки звуков не исходило никаких. Именно её и кинулись проверять первой – получается, что бросили подругу одну и без защиты.
- Спит, - Уля снова разворошила рюкзак, уже готовая скомандовать «Подъем!» и сообщить, что их поход закончился.
- Это не показатель, - Светка шустро сунулась в мужскую палатку. – Тоже спят…
- Одних нас с тобой черти носят, - Ульяна немного успокоилась и попыталась найти рациональное объяснение происходящему. – Ветер сейчас тянет от реки, значит, если мимо проплывал кто-то из рыбаков, вполне могли почувствовать запах дыма.
- А ты видела, что мимо кто-то проплывал? – в Свете вера в слова подруги боролась с желанием разбудить Мишку и залезть к нему в спальник. Или вообще выгнать парня из палатки и отправить узнавать, кто это тут атмосферу портит…
- Нет. Но если он видел нас, то не стал бы издавать звуки. Мужик себе на рыбалку выплыл, а тут голые девки купаются… - Уля уже не спеша обследовала лагерь. Ничего не пропало, более того, все лежало на тех же местах. Чтобы русский человек, набредя на лагерь спящих туристов, и ничего не взял?! В это верилось ещё меньше, чем в то, что и курили тоже ежики. Помнится, Верочка из одного замечательного фильма утверждала, что научить этой вредной привычке можно и зайца.
- Извращенец!
- Ну, это я так думаю… Ты спать пойдешь?
Вроде, и решили, что опасности для жизни и здоровья особой нет, но все равно как-то страшно вот так засыпать, а вдруг рядом действительно кто-то бродит?
- Нет, все равно не смогу.
- Тогда принеси из палатки подвесной фонарь и спираль от комаров.
Уля деловито разложила ингредиенты для приготовления завтрака, пока Света бегала выполнять распоряжение. А вот с костром все было не так просто, но девушки справились, хотя и исключительно благодаря спичкам длительного горения.
- А у вас с Игорем все так же? – залив сушеные грибы и получив пакет с картошкой, Светка приступила к священнодействию чистки овощей.
- Ну, да, - размешав в воде соль и дрожжи, Уля постепенно всыпала в получившуюся жидкость муку, не забывая потихоньку помешивать густеющую массу рукой.
- Больные вы какие-то, - голенькая картофелина тихо булькнула, нырнув в кастрюлю с водой. – Вы уже сколько вместе тусуетесь? Года три?
- Где-то так, - отставив тесто для лепешек, Уля села помогать подруге, подвигаясь чуть ближе к костру. Плечу было даже горячо, но потрескивание дров и чуть смолистый аромат дыма (спрашивается, где тут Лешка умудрился найти сосну?) придавали такой уют, что пересаживаться совершенно не хотелось. – Нам удобно, ничего не напрягает. Если он или я встретим кого-то, с кем захотим быть вместе, сразу все поменяем, а пока… У него есть официальная девушка, у меня – парень, все довольны и счастливы.
- Я же говорю – б-о-л-ь-н-ы-е, - Светка протянула это слово с каким-то садистским удовольствием. – Ладно бы переспали, и не понравилось, а так…
- Оно нам надо? – ветер резко поменял направление и заставил Улю закашляться и прикрыть глаза, стараясь защитить их от дыма и долетевших искр. – С кем переспать, всегда найдется, а такой друг, как Игорь - нет. И вообще, что ты пристала? Лучше тоньше шкурку снимай, хватит халтурить. Или пока кабачки с баклажанами порежь, я сама дочищу.
- А с чего это мы их так баловать будем?! – не став дожидаться, пока её отрядят резать лук, Светка отложила картошку. – Вчера напугали, от ежей не защитили, какого-то извращенца и то не шуганули. Итог – не заслужили! – она взмахнула баклажаном, как дева-воительница – мечом.
- Все равно делать нечего, а ты, если решила худеть, просто не ешь, - закончив истязать корнеплоды, Уля потыкала импровизированной кочергой в раскаленные поленья.
- Я с понедельника начну… - стоило только представить вкус запеченных с сыром овощей, как маячащая на горизонте строгая диета окончательно утратила свою прелесть. И потом, им сегодня полдня ползать по пещерам, там не только завтрак растрясет, но и предыдущие три трапезы.
- Ну, смотри…
Пока девушки занимались завтраком, негромко переговариваясь и давая друг другу указания по работе у горнила, небо начало светлеть. Воздух из темно-синего стал серо-фиолетовым, начиная четче обозначать очертания предметов. Потом и вовсе стал прозрачным до такой степени, что можно было выключить фонарик.
- Поднимай наших, все готово, сейчас позавтракаем и будем потихоньку собираться, - Уля поставила тарелку со стопкой лепешек на середину пластмассового столика, вроде тех, которые так любят дачники. – Картошка тоже готова, пока они умоются, овощи сами собой дойдут.
- Давай, - Света принюхалась к умопомрачительным запахам. Нет, все же с диетой точно нужно чуток подождать… – Я сейчас.
- А я пока кроссовки помою.
Ночной забег не прошел для обуви бесследно, и если шнурки она все-таки размотала, то с налипшей грязью следовало бороться более кардинальными методами.
Узенькую тропинку, которая вела к воде, они ночью несколько расширили, вытоптав растущие рядом кусты пижмы и лопухов. Даже выползшей чуть выше от берега молоденькой вербе не повезло. Зато теперь удобнее спускаться…
Встрепенувшиеся при появлении Ули комары обиженно загудели, унюхав аромат репеллента, которым пропахла вся одежда, и все равно предприняли пару атак. Девушка на них внимания не обращала, разве что пару раз отмахнулась, но больше по привычке и чтобы избавиться от надоедливого звона над ухом.
Как она и думала, туман начал подниматься от реки, постепенно окутывая близлежащие деревья и кусты, оседая на их листьях мелкими ледяными капельками, от которых почему-то пахло осенью. Да и вообще, несмотря на продолжающуюся аномальную жару, все равно уже появился какой-то тонкий, едва заметный аромат, намекающий, что лето закончилось…
Грязь отмывалась неохотно, но все же Ульяна смогла привести свои вещи в порядок. Сверху, от их лагеря, донесся мужской голос, неразборчиво что-то пробубнивший, и сразу за этим – тонкий Светкин визг. Ну, значит, или Мишка, или Игорь решили над ней подшутить. Как именно – неизвестно, но в их фантазии сомневаться не приходилось, в воплощенных каверзах они не повторялись.
Уже разгибаясь, Уля замерла, глядя себе под ноги.
Примятая трава, с проглядывающими в просветах маленькими лужами, в которых так любит плодиться гнус, редкие сухие палочки оставшейся с прошлого года старики, испачканные в мазках глинистой земли… И большой отпечаток мужской обуви, глубоко вогнавший в грязь сломанный побег давно отцветшего лютика. Может, она и внимания бы на это не обратила, если бы не заметила в паре сантиметров от следа окурок.
С одной стороны, мало ли здесь бывает народа, все же не закрытая зона. И те же рыбаки, и туристы, да и лесники здесь появляются регулярно. Но насторожило другое – когда они со Светой неслись ночью в лагерь, испуганные дымом, Ульяна пробежала в одном кроссовке. Даже если вчера вечером Игорь с Мишкой шли обратно босыми, отпечатки их лап с её узкой ступней не перепутаешь. А мужской след его перекрывал, чему было только одно объяснение – кто-то побывал на берегу после того, как они поднялись в лагерь.