«А что ты мне глазки строишь?
А что, я тебе кооператив строить должен?»
х/ф «Большая перемена», 1972 г.
- Ну? – Уля не успела разуться, как сразу приступила к допросу.
- Подожди, дай хоть туфли снять, - Лизка с непередаваемым выражением облегчения и почти экстаза сбросила модельные лодочки на высокой шпильке. – Сегодня твоя очередь есть готовить.
- Да знаю, что моя, сейчас что-нибудь будет. Хватит на нервах играть, рассказывай, - разобрав принесенный пакет и рассовав продукты по местам, Уля повязала на талию широкое полотенце, используемое вместо фартука, и принялась за чистку овощей для рагу.
- Знаешь, мне показалось, что их больше интересовала ты, а не Игорь, - переодевшись, Лиза вытряхнула на заправленную кровать содержимое сумки и задумчиво уставилась на тетрадь с блестящей бабочкой на обложке. – Про него, конечно, тоже спросили, но… Так основной темой разговора было – кто предложил ехать отдыхать в тот заповедник, какие у вас отношения, не ругались ли вы, и все в этом же духе. Знала ли ты про Ирку Семенову…
Ульяна чертыхнулась и затрясла кистью от боли в порезанном пальце.
- А это они от кого узнали?
- Так про это знала вся группа. Не каждый день так бывает, что парень загуляет, а девушка на это внимания не обращает. Палец покажи.
- Да все нормально, - Ефремова попыталась откосить от проявления Лизаветой милосердия, но была схвачена за запястье.
- Умудрилась же…
Порез был небольшим, но довольно глубоким, да ещё и располагался на самом неудобном месте – как раз на сгибе большого пальца, так что заживать будет долго.
- Я сейчас салфеткой зажму, кровь перестанет течь, - Уля одной рукой покопалась в аптечке. – Что ты ответила?
- Что у вас был мир и полное взаимопонимание, а ещё ты овца бессловесная, поэтому загул парню простила и зла за него не держишь. Что ты на меня таращишься? Надо было сказать, мол, по ночам не спит, месть обдумывает? Улька… У меня такое впечатление, что кто-то хочет свалить все на тебя, - Лиза обняла подругу, благо обе сидели на кровати, так что хоть тянуться к высокой Ефремовой не пришлось.
- Со мной вообще по-другому разговаривали, ничего такого не спрашивали… - не то, чтобы ей стало страшно, но тревожно – точно. Да, Уля знала про Ирку, Игорь её предупредил, к тому же это стало лучшим подтверждением, что она к своему псевдо-парню ничего не испытывает. Если бы были хоть какие-то романтические чувства, наверное, ревновала бы, а тут ничего, только попросила не совсем уж откровенно по углам зажиматься, а то это повредит её репутации.
- Не знаю, нас почти два часа расспрашивали, сначала по отдельности, потом вместе… - убедившись, что ранка перестала кровоточить, Лиза перевязала палец бинтом. – Так что осторожнее, а то у их семейства свои разборки, как бы не получилось, что сделают тебя крайней…
- Я поняла, спасибо, - у неё не совсем получилось сложить все вместе, но кое-что все-таки прояснилось – нужно быть очень осторожной. И хотя папа сидел не по особо тяжкой статье, а по экономическому профилю, в глазах общества она все равно выглядит едва ли не первым кандидатом в похитительницы. Ещё потом выяснится, что сделали они это вдвоем с самим Игорем, чтобы вытрясти деньги из его родителей и сбежать в какой-нибудь Гондурас. Правильно говорят, что был бы человек, а статья найдется. Но менее страшно от этого не становилось, хотя и повода паниковать тоже пока не нет. Но когда он появится, вполне возможно, что будет уже поздно.
Очень захотелось позвонить Андрею и все это рассказать, но останавливало понимание того, что вопросы следователя могут быть отражением его собственных мыслей. Он ведь не скрывает, что не особо доверяет. А с собой может таскать, чтобы была на глазах, и отводит подозрения…
- Давай я сама приготовлю, а то ты теперь инвалид. Только подсказывай, иначе голодными останемся…
Определив Лизу к станку, а именно – резать кабачки и помидоры, и периодически давая советы, Уля, немного помаявшись от безделья, села за ватманский лист.
Большой палец в черчении не особо нужен, а руки настолько привычными движениями покрывали бумагу тонкими, едва заметными линиями, что с первого взгляда и не рассмотришь. Но если все-таки напрячь глаза, белая поверхность расцветала странным, но от этого не менее завораживающим рисунком. Резкие, кажущиеся оборванными, линии, складывающиеся в контуры каких-то непонятных, почти футуристических предметов. Как филигранная паутинка, каждая нить которой выверена и прикреплена в строго определенном месте.
И все-таки, почему так настойчиво спрашивают об их отношениях? Ведь все время, что прошло с момента последней личной встречи с Игорем, Уля была на людях. Да и перепутать их невозможно, хотя особых изысков и изгибов её фигура не имеет, но с мужиком её не путали даже в темноте.
Грифель сломался, когда девушка слишком сильно нажала на карандаш, оставив почти в центре листа неаккуратный темный след.
Почему-то все происходящее, мало того, что всерьез пугало, начало отдавать дешевой мелодраматичностью и сериальным «мылом». Естественно, полиция в первую очередь будет искать следы среди самых близких (статистика - вещь суровая), но у неё нет ни возможностей, ни мотивов… Да она и машину-то водить не умеет, и как тогда тащила обездвиженного парня? На своем горбу? Хотя то, что здесь замешан кто-то очень осведомленный, это точно. Были такие моменты, когда у Ульяны появлялось странное ощущение, что за всем стоит сам Игорь. Потому что некоторые моменты знают только самые близкие…
- Ты его сейчас насквозь проковыряешь, - Лиза, уже вернувшаяся с кухни, приткнула сковородку на специальную подставку, чтобы не прожечь клеенку на столе. – Может, немножко отвлечешься?
- Хочу или нет, но придется, - убрав зажимы, которые не позволяли листу скручиваться, Ульяна позволила плотной бумаге мгновенно свернуться в трубочку и убрала её в приткнутый за кроватью тубус. – Не сожгла?
- Не-а, там только Танька из тридцать второй, а мы с ней не разговариваем, так что отвлекаться было не на кого.
Рагу оказалось совершенно не соленым, но этот грех поправим, так что Лиза по праву могла гордиться своим кулинарным подвигом.
- Как думаешь, почему они ничего такого не спрашивали у меня? – доев, Уля начала убирать со стола по негласному закону их маленькой компании – тот, кто не участвовал в готовке, моет посуду.
- Не знаю, - Лиза пожала плечами и сунулась к коротко тренькнувшему телефону. – Светка сегодня не придет, она у Мишки ночует.
- Нам только лучше – просторнее.
- Когда он её уже уломает к себе полностью переехать…
Не то, чтобы она так мешала соседкам, просто круглосуточное нытье по этому поводу уже реально достало. Правда, последние сутки Света притихла, не до амурных страданий, когда у твоей подруги пропал хоть и номинальный, но парень.
- Когда она его отведет в ЗАГС, тогда он её и уломает, - несмотря на довольно раннее время, Уля уже вовсю зевала. А все потому что прошлой ночью не могла уснуть, обдумывая, что происходит, и во что мог ввязаться Игорь.
- Ты сегодня ещё чертить будешь?
- Не знаю, а что? – сложив стопкой грязную посуду, Ульяна двинулась на выход.
- Я хотела на завтра платье погладить.
- А, конечно, только переложи карандаши и линейки на подоконник.
Как и в большинстве общаг, размер комнаты не предполагал наличия такого роскошества, как гладильная доска, поэтому её функцию с успехом выполнял стол, накрытый сложенным в несколько раз покрывалом.
Очереди к раковинам тоже не наблюдалось, так что Уля быстро перемыла тарелки и вилки и задумчиво постукивая ногой по битому кафелю пола, уставилась в окно. Пусть там ничего, навевающего мысли и не наблюдалось – разве что галка, устраивающаяся на ночлег на боковой ветке раскидистого тополя, который в мае ненавидели абсолютно все обитатели общаги. Пуха он производил, как целая хлопковая плантация, заставляя чихать, фыркать и тереть глаза не только жильцов теремка, но и простых прохожих. К тому же дерево оказалось на диво стойким – комендантша как-то разоткровенничалась, рассказав, что лично вылила ему под корень две бутылки отбеливателя, а растеньицу хоть бы хны.
Итак, ещё утром следователь был вполне благодушен и вежлив, даже предлагал попить воды, решив, что побледнела Уля от переживаний. На самом деле в той духоте, которая царила в его кабинете, вполне можно было вообще потерять сознание. Кстати, там был и этот их родственник – Александр. Правда, в разговор не лез, все больше стоял за спиной, отчего Ульяна вся извертелась, чувствуя направленный в спину взгляд. Ну, не привыкла она к такому пристальному вниманию, да ещё и молчаливому. Хотя ни тогда, ни после, на стоянке, никакой антипатии он не проявлял, так что, вполне возможно, что ветер дует не оттуда.
Зачем он там вообще присутствовал, вопроса не возникало – если бы пропал кто-то из родных Ули, она бы носом землю рыла, но заставила искать всех, кто способен ходить и думать.
На кухню зашли две девушки, и комната тут же перестала быть идеальным местом для размышлений и построения гипотез, поэтому Ульяна, подхватив свой нехитрый скарб, вернулась к себе. Лизка уже вовсю зубрила, закопавшись в пудовый фолиант по конструкциям технических систем. Уля со Светкой, которые учились на другой специальности, эту муть сдавали в прошлом семестре, поэтому при одном только взгляде на учебник аж шерстка дыбом встала.
- Грызешь?
Лизка молча показала кулак, но глаз от страницы не отвела.
Иногда они все втроем вслух недоумевали, какого черта понесло учиться в такую неженскую отрасль, но к единому мнению так и не пришли. Хотя у Ули ответ был вполне обыденным – поступить туда, куда мечтала, ей не удалось, вот и пошла учиться туда, куда хватило баллов ЕГЭ. И она прекрасно знала, что не в них дело, и на специальность «Архитектура» в местный «строяк» поступить, в принципе, можно, а вот с самой учебой… Не зря же по неофициальным данным этот ВУЗ по коррумпированности обогнал даже печально известный такой славой мединститут.
Так что, проревевшись, после того, как не обнаружила свою фамилию в списке зачисленных, девушка, стиснув зубы, отправилась штурмовать политех. Здесь все получилось намного проще, хотя поначалу сама специальность у Ульяны вдохновения не вызывала, а потом втянулась и даже нашла определенное удовольствие в вычерчивании эпюр, расчете задач по прочности конструкций и прочей мозгодробительной науке.
- А, у тебя телефон звонил, но я не брала, - Лиза перевернула страницу книги и широко, от души зевнула, всем своим видом намекая, что чтиво у неё просто захватывающее.
Последнее как раз можно было не добавлять, у них были незыблемые правила и законы. Например, никогда не лезть к чужим вещам без разрешения владелицы и не трогать мобильники и ноутбуки. Не из боязни воровства, просто потом найти что-нибудь в образовавшемся бедламе не представляется никакой возможности.
- Сейчас посмотрю.
Как оказалось, Улиного внимания требовал Андрей.
Интересно, что ему понадобилось, договорились же завтра обсудить, что он там нашел…
Но любопытство и, чего греха таить, подспудный страх за Игоря заставили тут же перезвонить.
- Чем ты так занята, что до тебя не дозвонишься? – голос прозвучал недовольно, хотя и с ощутимой долей облегчения. Неужели думал, что отправилась вслед за любимым, исчезнув из поля зрения?
- Я вообще-то студентка, мне учить надо. Да и домашних дел никто не отменял, - огрызнулась Уля, тут же задавив в зародыше благодарность за беспокойство. Хотя последние два дня Андрей уже почти не раздражал, может, потому что больше не подкалывал и не трогал вопрос её родственников, но иногда ей очень хотелось сказать ему или сделать какую-нибудь гадость. Истоков таких желаний Ульяна не понимала, потому ходила хмурая и недовольная. По всей видимости, после того, как найдут Игоря, лечить нервы им с его братом предстоит вместе…
- Ладно, не злись, у меня есть новости по поводу того, что происходит почти в твоей родной хате. Интересно?
- Конечно, - тут же забыв про все негативные эмоции, девушка обратилась в слух. В том, что он умеет находить информацию, Уля уже убедилась, поэтому теперь стало до жути любопытно, что он такое нашел, и как это связано с пропажей Игоря.
- Тогда через десять минут спускайся вниз, я скоро подъеду.
Девушка, недовольно сморщив нос, посмотрела на трубку, уже заранее зная, что пойдет. Даже если не хочется, и вообще сейчас превалирует желание накрыться с головой одеялом и уснуть. А проснувшись, узнать, что все это дурной сон, и главная проблема на настоящий момент – неправильное расписание и нехватка методичек на практических работах.
- Есть новости? – Лиза хоть и не подслушивала, но сохранение интимности в маленькой комнате, где проживает три человека из той же оперы, что и хорошие дороги в их городе – прекрасная утопия.
- Есть, но не по той теме, - Уля, уже успевшая переодеться с укороченные штанишки и майку, полезла в шкаф. – Я сейчас выбегу на… Не знаю, на сколько. Если что – звони, буду недалеко.
- А конкретнее можно? – перебросив за спину мешающуюся косу, Лизка приподнялась с кровати. – А то что-то мне все это не нравится…
- Сейчас подъедет брат Игоря, Андрей. Он что-то хотел показать.
- А ты прямо, как девочка-ромашка, ей дядя обещает конфетку и зовет в кусты, и уже готова идти.
- Лизок, хватит зубрить, на тебя знания странно влияют. Ни я ему, ни он мне триста лет не нужны, - Улька замерла с теплой кофтой в руках. На улице похолодало, но ведь он же на машине, авось не заморозит… - Андрей что-то узнал, жаждет поделиться.
- Надевай уже, клуша, ещё замерзнешь, - ничуть не обидевшись, но признав, что из всего прочитанного в голове отложились только предлоги, Лиза, потягиваясь, встала. – И все-таки странно как-то, то они тебя знать не хотели, а теперь его брат и на машинке катает, и по вечерам названивает…
- Он за Игоря переживает, так что моя непорочность в безопасности. Все, я побежала. Если, пока меня не будет, сюда прокрадется Лешка, какую-нибудь тряпку на окне повесь, а то ввалюсь в самый неподходящий момент.
- Я твою герань этому Андрею на капот сбошу, чтобы наверняка, - Лиза остановила подругу, поправляя неправильно вывернувшийся капюшон флиски. И укоризненно поцокала языком, потому что утепляться более конкретно Ефремова не стала.
- Не тронь святое! А если тронешь, то полей, я утром не успела.
Брать с собой сумку Уля не стала, только сунула мобильник в карман, и, перепрыгивая через две ступеньки, спустилась вниз.
Андрей ещё не подъехал, зато над входом зажегся тускловатый фонарь, не столько освещавший порог, сколько маскировавший ухабы на дорожке и притаившуюся под слоем грязи решетку ливневой канализации. О, скольких эпитетов она удостаивалась! А сколько тут ломалось каблуков и сбивалось коленок… Более эпичными и имеющими долгую память были только беседки в зарослях дикого винограда возле одного из корпусов местного госуниверситета. По бродившим слухам, это место было причастно к каждой третьей студенческой свадьбе. И даже сейчас, через год после того, как виноград вырубили, о нем вспоминали кто с тоской и ностальгией, а кто и с иными чувствами, прогуливаясь по городскому парку с коляской и орущим младенцем наперевес.
Прохладный ветерок каким-то образом проник под кофту, заставив поежиться и дать себе зарок больше, так легко одевшись, на улицу не выскакивать. Все-таки осень пора коварная, днем под двадцать пять, а по ночам и десять градусов тепла не всегда набирается… А ещё крепла крамольная мысль, что Андрей так тупо пошутил, заставив выскочить полуодетой на улицу. Но раньше за ним как-то таких пакостей не наблюдалось, поэтому Уля терпеливо ждала, разве что пару раз с тоской покосилась на свой балкон. И уже почти решила удрать обратно в комнату, когда послышался шум двигателя и рядом остановился знакомый внедорожник.
- Привет, не замерзла? – вопреки сложившейся традиции, Андрей из машины вышел и даже обошел её, чтобы открыть дверцу Уле.
- Не особо, - девушка с удовольствием нырнула в теплый салон, в котором пахло кофе и сигаретами. Не самое здоровое сочетание, но ей нравилось. – Новости есть?
- Нет, все по-прежнему.
- Ясно… Что ты узнал?
- На заднем сиденье лежит моя куртка, накинь, пока не простыла.
Видимо, за то время, пока она ждала, притопывая ногами и ежась, у неё покраснел нос, потому что иного объяснения такой заботе у Ульяны не нашлось.
- Спасибо, я и так согреюсь, - но сдержаться, чтобы зябко не поежиться, все равно не смогла.
- Вот ведь упертая, - Андрей сам перегнулся и протянул ей свою ветровку. – Пока не наденешь, рассказывать не буду.
Уля, конечно, могла встать на дыбы и с презрением отвергнуть подношение, но, во-первых, ему тоже хватит упрямства молчать, а во-вторых, почему-то именно сейчас поняла, что продрогла. Как там у великого классика? «Но голод был сильнее горя»? Вот и она не стала спорить, поэтому послушно накинула на плечи хотя и тонкую, но все же согревающую ткань.
- Все, я готова.
Андрей молча вынул из сумки ноутбук и, пока тот загружался, переставил машину подальше, отъехав от входа в общежитие.
- Давай телефон, сейчас перекину те фотографии, сама многое поймешь.
Девушка, заинтригованная такой таинственностью, беспрекословно отдала мобильник и наклонилась над экраном ноутбука, который остался единственным источником света в салоне. Пусть для этого и пришлось почти прижаться щекой к волосам Андрея. Ради утоления любопытства и не такое можно выдержать. Да и ничего отталкивающего она в этом не видела, тем более, что сидит-то в его одежде.
- Давай, не томи, мне ещё полночи подшипниковый узел в трех проекциях изображать.
- Ужас какой… Чего тебя понесло туда учиться?
- Ты рассказывать будешь или нет? – несмотря на явное потепление в отношениях, откровенничать касательно истоков собственных поступков она не собиралась.
- Ладно, все равно потом сам узнаю. – Уле захотелось закатить глаза и стукнуть его по макушке. Первое она себе позволила, а вот от второго удержалась, хотя и с некоторым трудом – заманчивый объект маячил перед глазами, соблазняя своей доступностью и беззащитностью. – А рассказывать будешь ты, - разложив нарисованные девушкой карты и повернув ноут, чтобы ей не приходилось вытягивать шею, Андрей уселся удобнее и посмотрел на Улю так, что та мгновенно подобралась. Даже ноги, которые тайком подогнула под себя, сбросив перед этим балетки, попыталась снова поставить на пол.
- Сиди, как сидела. Давай, Ульяна Юрьевна, рассказывай, что знаешь про историю родного края.
- Ты шутишь? – немного поерзав, она все-таки не стала менять позу, тем более что разрешение владельца и машины, и куртки, под которой и прятала не самую женственную и приличную позу, получила. Хотя и задним числом.
- Я сейчас совершенно серьезно. Но если пятерку по истории получила только благодаря маме-учителю, так и скажи.
В ответ на такое Уля только недовольно сверкнула глазами и напрягла память.
- Первые поселения на нашей местности относятся, предположительно, к эпохе палеолита…
- Стоп! А теперь делаем монтаж. Промотай вперед.
- На много? – почему-то ощущения, что он принимает у неё экзамен, только усилилось.
- Нет, совсем на чуть-чуть, всего-то тридцать тысяч лет, - Андрей хмыкнул, заметив её недобрый взгляд. – Давай сразу к Великой Отечественной. И не надо на меня фыркать.
- Хочешь, я тебе учебник по истории подарю? – на последнее замечание она отвечать не стала, но повторно изобразить кошачий знак презрения захотелось ещё сильнее. – Бои за наш городок шли с лета сорок второго по февраль сорок третьего. Тот берег реки, где расположен комплекс, не взяли, хотя сам город был захвачен. Настолько помню, со стороны немцев воевали ещё итальянцы и венгры. А в нескольких километрах от того места, где мы были, стояли «катюши», благодаря которым берег так и не уступили. Тебе по датам и фамилиям военачальников тоже говорить?
- А ты помнишь? Молодец, не ожидал. Нет, дальше не надо, основное ты уже сказала. А теперь слушай сказку на ночь, - Лебедев зачем-то опустил крышку ноутбука, погрузив салон в темноту.
- Которая ложь, да в ней намек?
- Именно. Полгода назад, месяце так в марте, в городе появилась партия оружия. В этом нет ничего удивительного, где-то постоянно идет война, так что событие, можно сказать, рядовое. Но был один нюанс. Все, что пришло на черный рынок, заинтересовало не тех, кому нужно то, из чего стреляют, а антикваров. Догадалась, почему?
- Насколько помню, у нас срок, через который предмет признается антикварным, пятьдесят лет? – вот теперь до неё дошло, но при чем тут Игорь? Да и вообще, история получалась намного более грязной, чем казалось на первый взгляд.
- Правильно. В интернете посмотрела?
- Нет, твой папа сказал. Это оружие времен Великой Отечественной Войны?
- Да. Ничего, если приоткрою окно?
- Пожалуйста, - ей под его курткой было очень даже тепло, так что открытое окошко Уля вполне могла бы перенести.
- Спасибо, - Андрей щелкнул зажигалкой, закуривая. – Это не мой профиль, поэтому ничего общего с продавцами не имел.
Ага, вот так сразу и признался бы, если бы даже они с ними были в самых, что ни на есть, близких и дружественных отношениях. В такую откровенность Уля поверила бы ещё меньше, но бизнес есть бизнес, так что заострять внимание не стала. Хотя и запомнила…
- С чего ты взял, что то оружие именно оттуда? Это первый вопрос. И второй – какие доказательства того, что в комплексе вообще работают «черные» археологи?
- Я не пойму, мы версиями делимся, или ты решила стать судьей? – Андрей выкинул недокуренную сигарету и прикрыл окно. – Поверь, они там работают, сейчас покажу кое-что.
Яркий свет от ноута заставил Улю сощуриться, но придвинуться ещё ближе, и теперь они с Андреем и вовсе почти уместились на одном кресле.
- Помнишь этот бред про волков, поселившихся в овраге? - Лебедев чуть отклонился назад, чтобы Уле, которая уже полулежала, было удобнее смотреть не только в монитор, но и на карты.
- Ну, почему сразу бред… Тот участок довольно запущенный, сплошные буераки и очень густой подлесок. К тому же, вполне возможно, что там тоже есть какие-то полуразрушенные пещеры, самое место для логова, - Ульяна только сейчас поняла, что вполне вольготно сидит, опираясь на его ногу локтем. С одной стороны, надо бы убрать, поза получалась довольно двусмысленной, а с другой – локти острые, есть возможность сразу замстить за нынешний ликбез по истории… Но девушка все же склонилась к первой мысли и села прямее. Если уж на то пошло, синяк она ему, скорее всего, уже поставила, так что душенька может успокоиться.
- Если смотреть с этой точки зрения, то да. А теперь глянь на кое-что другое, - он дернул подол своей куртки, накинутый на девушку, чтобы тот не мешал положить рядом несколько листов, и включил свет возле зеркала заднего вида. – Это современная карта, - большой кусок тонкой бумаги, похожей на кальку, шурша, лег Уле на колени. – А теперь сравни со старой. Эпохи военных лет я не нашел, но это и не важно, за полвека ландшафт не особо изменился.
Уля не сразу, но поняла, о чем он говорит – если наложить полупрозрачную нынешнюю карту на то, что она сама нарисовала, получается…
- Я могла и ошибиться, что-то неточно запомнив.
- Нигде ты не ошиблась, я полдня сегодня это проверял. Там был коридор, ведущий именно к этой вашей балке или оврагу. Видишь? – он пробежал пальцами по лабиринту коридоров и переходов, дойдя места, которое было отмечено красным крестиком.
- Кхм-кхм… - покашливание не особо помогло, поэтому Уля аккуратно сняла его руку, которая, демонстрируя результат сегодняшних изысканий, сквозь карту довольно бесцеремонно гладила её по бедру. И все бы ничего, но девушке понравилось. Нет, правда. Приятно, и от его пальцев сразу по ноге расплылось тепло… – Ладно, допустим, ход там есть, и он даже расчищен – в чем я сильно сомневаюсь. А где доказательства, что это оружие было именно оттуда? – чтобы не показать собственное замешательство, Уля ужалась ещё сильнее, почти влипнув в дверцу.
- Потому что эта пуговица элемент обмундирования солдат итальянской армии времен Второй мировой, - на её жест он не обратил внимания то ли случайно, то ли нарочно, но к Ульяне больше не притрагивался, чем немного успокоил девушку. Как-то неожиданно это все…
- Версия принимается, но все равно она чахлая. Смотри, сколько получается допущений, - Уля подняла вверх левую руку. – Если учесть потери с обеих сторон в боях, не обязательно пуговица из тех массовых захоронений, - большой палец оказался загнут. – Все известные братские могилы фашистских войск уже определены, а останки перезахоронены, - к нему присоединился указательный. – Ни ты, ни я не уверены, что этот ход расчищен, а в овраге происходят раскопки, а не охота на волков, - Уля на секунду заколебалась, задумавшись, а не начать ли загибать их с обратной стороны, оставив средний напоследок? Но потом устыдилась такого бескультурного порыва. – Более того, сам же говорил, что более-менее ценное жители уже давно растащили, значит, вероятность найти в лесу что-то, помимо старых костей тех лет и десятка-другого клещей, весьма сомнительна, - безымянный. – Я прожила в этом городке больше десяти лет, но не слышала ничего о каких-то раскопках и обнаружении новых захоронений времен войны.
Когда она замолчала, к своим собратьям присоединился и мизинец.
Андрей, до этого молча, но с видимым удовольствием слушавший Ульяну, перехватил сжатый кулачок, который легко уместился в его ладони, и чуть потянул на себя.
- А теперь контраргументы по пунктам. Все, что обнаружено раньше, уже давно или передано в музеи, или распродано по личным коллекциям. И я сомневаюсь, что кто-то будет просто так таскать в кармане раритетную пуговицу из желания выпендриться, - он нажал на её большой палец, распрямляя его. – Ты знаешь официальную статистику по пропавшим без вести в годы войны? Естественно, найдены далеко не все братские могилы, – не дожидаясь продолжения, Уля поморщилась, но безымянный палец разогнула сама. – Про тоннели ты знаешь лучше, но если работали те, кого привыкли видеть в заповеднике, на их мельтешение туда-сюда никто не обратил внимания. Если бы там были волки, смотритель обязательно предупредил бы вас ещё в первый приезд. Это его прямая обязанность. И судя по одежде, он поклонник западного хэви-метала, а не «Короля и Шута», так что песенка «Лесник» тоже не в тему, - средний палец. – Раскопки ведутся постоянно, это я тебе просто говорю, как специалист. А вот ты в этом не особо разбираешься, поэтому и не слышала. Да и вообще о подобном на всех углах не кричат, так что я бы больше удивился, если бы ты что-то знала.
Напоследок он распрямил оставшиеся пальцы, но руку не выпустил, продолжая легко сжимать тонкие пальцы, пристально глядя Уле в глаза. Она даже не сразу нашлась, что на все это сказать, но потом все-таки дар речи обрела.
- Это наши с тобой предположения, и доказать или опровергнуть их, конечно, можно, но это сложно и очень трудозатратно…
- Не знаю, как ты, а я буду цепляться за любую возможность узнать, что с братом. Хотя, как именно Игорь мог в это все вляпаться, не совсем представляю, - он, наконец, отпустил её ладошку, которая уже почему-то почти пылала огнем, и устало потер лицо руками. – Он вообще никогда к семейному делу особо не тяготел, а влезть в это… Ты как-то правильно сказала, что в антикварном бизнесе далеко не все проходит официально, но это ни для кого не секрет, только подобное – уже явный криминал, и я не верю, что он по собственной воле полез бы в такое.
Уля испытала немного иррациональное желание погладить Андрея по голове, чтобы как-то выразить сочувствие. В конце концов, она уже поняла, что именно на нем все поиски и держатся, если не будет пинать следователей, они перестанут особо чесаться. Кстати, о разговоре в полиции…
- Ты не знаешь, меня случайно не подозревают в похищении Игоря? А то вопросы задают странные, и вообще как-то мне это не нравится…
- Конечно, подозревают, - Андрей перестал хмуро смотреть в лобовое стекло и невесело усмехнулся. – И меня тоже. Работа у них такая.
- А тебя за что? – Улю немного отпустило, когда Лебедев не стал задавать наводящие вопросы и подозрительно коситься.
- Элементарно, устраняю конкурента на наследство, - он как-то почти обреченно махнул рукой. – Никакой фантазии…
- А меня тогда почему?
Уля уже не только согрелась, но и пригрелась, удобно угнездившись под его курткой, так что маячащее в ближайшее время перемещение в свою комнату почему-то уже не вызывало энтузиазма.
- Может, ты на него затаила какую-то обиду. Или просто решила не ждать, пока он женится, а потом ещё пока до развода и дележа имущества дело дойдет…
- Ага, поэтому уже какие сутки держу его взаперти, не выдвигая никаких условий, - Уля тяжело вздохнула и откинулась затылком на подголовник.
Андрей отвечать не стал, тоже удобнее устроившись на своем сиденье. И покинуть машину не просил, хотя, наверное, за день сильно устал…
- Вообще, все, что мы с тобой сейчас наговорили, чистая теория, и может оказаться совсем не связано с происходящим, - Ульяна, пару минут помолчав, повернулась к Лебедеву. – Но никаких других предположений у меня нет… Проверять будем?
- Это не совсем теория, - он перестал изображать из себя скорбящего и занялся складыванием карт. – Помнишь, там пахло порохом?
- Да, ещё и темное пятно на полу. У меня это долго из головы не шло, - Уля присоединилась, помогая сворачивать бумагу. И даже почти не дергалась, когда они касались пальцев друг друга. И все-таки нервная система от всех этих перипетий пострадала…
- У меня тоже. Поэтому я кое-кого поднапряг. Теперь слушай вторую часть сказки. Тридцать первого августа, глухой ночью, в дверь фельдшерско-акушерского пункта замечательной деревеньки Пчелиново постучали.
- Зря, - Уля тут же занялась прямо противоположным – отобрала у Андрея уже сложенную карту и снова её развернула. Название было ей смутно знакомо, а Лебедев не просто так упомянул это место, лучше заранее найти его на местности.
- В смысле? – похоже, своим замечанием она отвлекла его от темы.
- Там и днем не всегда кто-то есть, а ночью и вовсе стучать бесполезно. Значит, не местные. Односельчане прекрасно знают всех и в лицо, и где кто живет. Если что-то случилось, пошли бы сразу домой. «Скорую» вызывать бесполезно, пока доедет, живой помрет, а труп – воскреснет, - это она пояснила на его удивленный взгляд.
- Вообще-то у нас расчетное прибытие экипажа «Скорой помощи» не то восемь, не то девять минут.
- Это у вас. Избалованы вы цивилизацией, нужно быть ближе к народу. Ладно, давай дальше, - Уля, наконец, нашла нужное название и теперь пыталась понять, зачем все это делала. Может, это вообще лирическое отступление.
- Ты меня с мысли сбила, - пожаловался Андрей и тоже полез посмотреть, что она нашла на карте. – Так вот, ты права, когда через пару часов привезли кого-то из медиков, оказалось, что два придурка якобы пошли браконьерствовать, и один случайно подстрелил другого. Помощь им оказали, а вот участкового, по понятной причине, никто ждать не стал, ушли раньше.
Теперь стало понятно, зачем он это рассказал, да и место вполне подходит – если везти тайными тропами, то до этого Пчелиново не больше пятнадцати километров проселочными дорогами. Из районной больницы пациента с огнестрельной раной могли и не отпустить, а вот в такой деревеньке вполне можно и помощь получить, и быстренько растаять в утреннем тумане, пока не пожаловали гости из РОВД.
- Ранение было тяжелое? – проследив пальцем предполагаемый путь перевозки пострадавшего, Уля подняла голову и оказалась в прямом смысле лицом к лицу с Андреем, который тоже склонился над картой. Так на несколько секунд и замерла, не отводя взгляда от его глаз. Он почему-то занимался тем же самым.
- Не думаю, - Лебедев не стал отодвигаться, а вот Ульяна, как бы проверяя мобильник, увеличила расстояние. – Если смог уйти сам, и не понадобилась операция, то, скорее всего, просто поцарапало, или пуля навылет прошла. Ты завтра что делаешь?
- В смысле?
В свете последних непонятностей, с ней творящихся, Уля настороженно покосилась на Андрея.
- В прямом. Я хочу съездить в это Пчелкино и расспросить все о том мужике.
- Не Пчелкино, а Пчелиново, - машинально поправила девушка.
- Один хрен. Больше за последние две недели ни одного пациента с огнестрелом на территории области не было, так что, скорее всего, это наш клиент. Поедешь со мной?
Хотя более разумная часть предлагала отказаться под предлогом большой загруженности в универе, Уля, немного подумав, кивнула:
- Только у меня лекции до половины второго, но могу уйти с последней пары.
- Значит, в двенадцать заеду за тобой. Корпус тот же?
- Да.
- Договорились. Жди меня на парковке, поесть я тебе с собой возьму, не хочу терять время. По полтора часа на дорогу в обе стороны, пока там поговорим… Короче, часам к восьми верну тебя в город.
- Хорошо, - с некоторой неохотой стянув с плеч куртку, Ульяна вернула её Андрею и выскользнула из салона. – До завтра.
Передернувшись от прохлады, девушка быстро пошла к дверям, отметив, что Лебедев подождал, пока не хлопнет входная дверь, и только после этого уехал.