Глава девятая

Втроем

Понедельник

Я неплохо выспалась, если учесть тот факт, что спала я одетая и полулежа. Кит лежал рядом, свернувшись калачиком и уткнувшись макушкой мне в бок. Я улыбнулась и погладила его по волосам. За окном было раннее утро, солнце только показалось над горизонтом. Гроза прошла и небо было чистым. Я осторожно поднялась с постели. Кит не проснулся. Я накрыла его свободной частью одеяла и пошла в ванную. Нужно было принять душ и ехать в город. Кайла ждала меня. Было интересно, что она скажет. Зачем хотела видеть меня так срочно.

Когда я вышла из ванной, Кит все еще спал. Я села рядом на кровать и тронула его за плечо.

– Кит, просыпайся, – позвала я.

Он что-то пробормотал и открыл глаза.

– Доброе утро, – поприветствовала его я с широкой улыбкой на лице. – Мне, конечно, очень не хочется тебя будить в такую рань, но нам надо возвращаться в город.

Он смотрел на меня, как видно еще не до конца проснувшись.

– Ночью звонила Джейми, Кайла пришла в себя, – сообщила я радостную новость. – С ней все хорошо и она хочет видеть меня. Я обещала заехать утром.

Кит кивнул и сел. Выглядел он не очень, заспанный и взъерошенный, под глазами залегли тени, а веки припухли. Я вздохнула, понимая, что всему виной мучившие его кошмары.

– Ты иди в ванную, а я пока все здесь закрою и активирую систему безопасности, – сказала я, погладив его по щеке. Его бледная кожа покрылась жесткой колючей щетиной, а бриться тут ему было нечем. Я не предусматривала таких вещей, когда обустраивала дом.

– Хорошо, я быстро, – ответил он, отстранившись, и слез с кровати.

Я привела себя в порядок, оделась и спустилась вниз. На уборку в доме времени не осталось, но к счастью мы не особо и намусорили. Я выбросила в переработку то, что могло испортиться за время моего отсутствия, выключила все системы и активировала систему безопасности. Как только мы покинем гараж, компьютер начнет функционировать в спящем режиме, поддерживая только вентиляцию и сигнализацию.

Кит спустился через двадцать минут. Он тоже оделся и выглядел уже лучше, хотя и был небритым.

– Доброе утро, – сказал он, когда я приблизилась.

Мы стояли в коридоре между ступенями на второй этаж.

– Ну я же не сказал этого в спальне, – объяснил он, заметив мой вопросительный взгляд.

– Как ты? – я взяла его за руку, заглянув в глаза. Он понял, что я имею в виду.

– Я напугал тебя? – спросил он, тоже посерьезнев.

– Нет… – начала я.

– Мне лучше спать отдельно, – продолжал он, не дав мне закончить. – Я буду мешать тебе.

– Не выдумывай, – оборвала я его и тоже сделала суровое лицо. – С чего ты взял, что помешаешь мне? У меня, между прочим, тоже бывают кошмары.

Кит виновато улыбнулся.

– А так сможем будить друг друга, если что, – предложила я. – По-моему, очень удобно, тебе не кажется?

– Это все слишком хорошо, чтоб быть правдой, – недоверчиво взглянув на меня, заметил он.

– Ну, чтоб омрачить тебе эту радость и сделать все более реальным, сообщу, что ты разговариваешь во сне, – заметила я, наблюдая за его реакцией.

Как я и думала, он опять напрягся, и взгляд его стал таким как при каждом нашем разговоре о его прошлом.

– Что я говорил? – спросил он, опустив взгляд.

– Просил отпустить тебя, – ответила я, не задавая никаких лишних вопросов. Он все равно не ответил бы на них.

– Я не помню, что мне снилось, – проговорил он, пожав плечами. Прозвучало довольно искренне. – Помню только, что ты разбудила меня.

Я улыбнулась.

– Это было так неожиданно, но приятно, – продолжал он, тоже улыбнувшись. – Ты говорила такие ласковые слова, была так нежна. Я должен радоваться этому кошмару.

– Не думала, что ты запомнишь это, – я опустила глаза, немного смутившись. Я тоже отлично помнила, что молола, какую-то несусветную чушь.

– Я запомню это на всю жизнь, – он взял мою руку и нежно сжал пальцы. – Мне никто никогда не говорил таких слов.

– Поверь, я тоже еще никому не говорила таких слов, – ответила я, чувствуя, как щеки начинают гореть. Стало как-то неловко.

Он приблизился и неожиданно обнял меня. Я обхватила его за талию. Кит склонился и накрыл мои губы губами, вновь подарив сладкий поцелуй. Я закрыла глаза, отвечая на него. Получилось довольно неплохо. Я умудрилась вытолкнуть его язык из своего рта и проникнуть своим на его территорию. Он улыбнулся и отстранился, переводя дыхание. Я поняла, что эти игры слишком быстро заводят нас обоих, а сейчас мы собирались ехать в город, так что следовало отложить их до более удобного случая. Вот приедем домой из больницы, заберемся на его кровать, включим какой-нибудь фильм, и тогда можно будет рискнуть и опять поцеловаться.

– Едем? – спросил он хрипловато, еще удерживая меня в объятиях.

Я кивнула, переводя дыхание и пытаясь заставить свои руки отпустить его.

Мы сели в машину и направились в сторону города. Кит опять был за рулем. Ему это очень нравилось, а мне хотелось его порадовать. Мы ехали по живописным местам пригорода. Мимо мелькали деревья и зеленые луга. Салон наполняли звуки электронной музыки, ритмичной и легкой. Кит, насколько я поняла, отдавал предпочтение ей. Я прежде такой не слушала, но отметила, что она довольно неплоха. Несмотря на достаточно быстрый темп, повторяющиеся мелодии и фразы, как часто бывает в танцевальной электронной музыке, присутствовала некая легкость и мелодичность. Вокальные партии, исполнявшиеся приятными голосами, не резали слух, а очень органично дополняли инструментальную композицию. Часто переливы электронных мелодий и ударные аккорды сменялись звуками природы, шумом ветра, гулом океана, раскатами грома, голосами зверей и птиц, погружая слушателя в медитативное состояние и отвлекая от окружающей действительности. Я сама не заметила, как начала думать не о цели поездки, а о таинственных глубинах космоса, о холодной поверхности Марса, о песчаных бурях, пересекавших его бескрайние красные пустыни, о фиолетовом рассветном небе.

– Под эту музыку, наверное, здорово танцевать, – заметила я, переводя взгляд на моего молчаливого спутника.

Он тоже посмотрел на меня и кивнул.

– Надо будет сходить в клуб, – я вспомнила все же о своем последнем выходе в свет и Кайле. Тогда играла совсем другая музыка, последние новинки эстрады, среди которых и ее собственные песни.

– Ты танцуешь? – продолжала я, желая отвлечься от мыслей о Кайле. Радость, что она вышла из комы, немного ослабла, и я задумалась о предстоящем разговоре. Ведь она не просто так пыталась свести счеты с жизнью, а значит, от меня во многом зависит, повторит ли она попытку.

– Ну, у меня есть ноги, а значит, я танцую, – ответил Кит с улыбкой. – Другое дело, как я танцую.

– Ты бывал в ночных клубах? – я тоже улыбнулась, уже предвкушая наш поход туда. Возьму с собой Мили, чтоб было веселей, а то мы уже сто лет никуда не выбирались с ней.

– Нет, – он отрицательно мотнул головой, глядя на дорогу.

– Бедный, а где же ты танцуешь под свою музыку? – я смотрела на него с сожалением. Подумать только, до двадцати пяти лет не бывать в клубах. Я уже в пятнадцать сбегала из дома, чтоб до утра прыгать на танцполе среди мерцания голографических звезд и вспышек стробоскопа.

– Чтоб танцевать, не обязательно нужен клуб, – Кит пожал плечами. – Бывает, танцую просто в комнате. Чаще, конечно, когда один.

– Надо будет подсматривать за тобой, – на моем лице расплылась широкая улыбка, когда я представила себе его, в наушниках, танцующего без музыки посреди комнаты.

– Зачем? – он подозрительно покосился на меня.

– Хочу посмотреть, как ты танцуешь, – пояснила я хихикая.

– Не обязательно подсматривать, – ответил он с улыбкой. – Включишь музыку погромче, я тебя порадую.

– Ой, серьезно? – я потерла руки, предвкушая развлечение.

– Я люблю танцевать, – кивнул он. – Музыка очень помогает в трудные периоды жизни.

– Никогда не думала об этом, – я рассматривала его красивое улыбающееся лицо. – Когда мне тяжело, я закрываюсь в комнате и сплю.

– Тоже ничего, – он кивнул. – Если можешь спать в таком состоянии, это даже лучше.

– Когда погибли родители, я спала по двенадцать часов в сутки, – я перевела взгляд за окно. – Иногда больше. Но потом прошло. Нужно было браться за учебу, решать юридические вопросы.

– Ты говоришь «родители», не «мама», – Кит смотрел на дорогу, но иногда переводил взгляд на меня. Вот и сейчас посмотрел заинтересованно. Мне нравилось, что он интересуется моей жизнью. Я рада была все рассказать, чтоб он лучше узнал меня, понял и полюбил. Мне очень этого хотелось. Мысль, что он когда-то искренне скажет мне эти слова, уже сейчас делала меня счастливой.

– Да, у меня был отец, и я очень его любила, – ответила я. Это была чистая правда.

Кит немного удивился, это легко можно было прочитать по его лицу.

– Вообще-то, у моей мамы было два мужа, – продолжала я, чувствуя, что эти воспоминания не угнетают, как прежде, а вызывают лишь печаль, тоску по тому времени, когда я была еще ребенком, а родители были живы. – Первого она взяла, когда была еще совсем девчонкой, в шестнадцать лет. Он был старше ее на пять лет, и был обучен как телохранитель. Бабушка взяла его из приюта и выучила, чтоб он охранял ее дочь. А мама взяла и влюбилась в него. Захотела, чтоб он стал ее мужем.

– И бабушка не была против? – скептично наморщив лоб, поинтересовался Кит.

– Нет, – я улыбнулась. – Вик был очень хорошим. Бабушке он нравился, ведь она сама его выбрала когда-то. Так что она не протестовала.

– Но…

– Но Вик не мог быть отцом, – со вздохом ответила я, помня всю историю своей семьи очень хорошо, словно только вчера бабушка в который раз пересказала ее, пока я сидела у нее на коленях. – Он болел чем-то в детстве, и не прошел тесты на отцовство.

Кит кивнул, зная не понаслышке, о каких тестах речь.

– Поэтому мама взяла второго мужа, – продолжала я. – Но от первого не отказалась. Вик всегда знал, что второй рано или поздно появится, и не протестовал. Они с моим отцом были хорошими друзьями. Мама иногда устраивала настоящие скандалы из-за того, что они оба поддерживали какую-нибудь мою идею и из солидарности оба ее игнорировали.

– Что? – Кит удивленно раскрыл глаза, позабыв о дороге.

– А ты думал, я вру, когда говорю, что капризничать и вредничать вам позволено? – я улыбнулась. – И я не помню ни одного раза, чтоб мама применила стимулятор. По-моему, он у нее вообще не был активирован.

– А ты? Когда попробовала? – Кит опустил взгляд на мое запястье. Я поняла, что забыла браслет в коттедже. Дома у меня был запасной, поэтому я не стала возвращаться. В больнице я надену куртку, и никто не заметит его отсутствия.

– Имеешь в виду, когда я применила свой браслет в первый раз? – уточнила я. Он кивнул. – Отец, то есть, второй отец, Вик, учил меня им пользоваться. Мне было тринадцать, когда мама принесла мне мой первый браслет. Это означало, что я уже взрослая, могу сама выходить из дома и иметь мужскую прислугу.

– Да, я знаю это, – Кит смотрел на дорогу.

– Вик тогда позвал меня к себе и ввел в мой браслет код своего ошейника, чтоб активировать все уровни, – я вздохнула, вспоминая этот не самый приятный эпизод. – Он объяснил мне, что эта вещь придумана для моей безопасности. Что я должна уметь быстро реагировать в случае угрозы. А главное, что у меня должна быть практика.

– Ты на нем тренировалась? – удивленно спросил Кит.

– Да, – я опустила глаза. – Он настаивал на этом. Говорил, что практика очень важна. Я должна была видеть, как это работает, чтоб не бояться применять. Но в то же время я научилась еще одной вещи.

Кит посмотрел на меня.

– Я поняла, что причиняю боль, – ответила я. – Я видела, какая это страшная вещь, и пообещала себе, что не стану ее применять никогда. Только если мне, в самом деле, будет угрожать опасность.

Я вздохнула, робко взглянув на него.

– И вот, что из меня выросло, – проговорила я с виноватым видом. – Только лишь взяла мужчину, как начала издеваться. Вик был бы разочарован во мне.

– Наоми, прекращай, – Кит одарил меня хмурым взглядом. – Хочешь, чтоб я сказал, что ты умница, что отделала меня? Я, конечно, говнюк, но все же не пытался тебя убить.

– Я знаю, Кит, – я закрыла пылающее от стыда лицо руками. – Я знаю, я виновата. Я не прошу меня оправдывать. Оправдать это нельзя. Могу только еще раз пообещать, что не посмею опять повторить это.

– Не обещай, делай, – попросил он с печальной улыбкой.

Я энергично закивала, тоже улыбнувшись. Он усмехнулся, отрицательно мотнув головой.

Мы и не заметили, как за разговорами прошло время пути. Мимо уже проносились многоэтажные дома и машины. День был будний, и все спешили на работу или по делам. Мы свернули на широкую улицу, ведущую к центральной городской больнице Саннибэй. Выходной пролетел незаметно, хотя и был более чем насыщен событиями и впечатлениями. Я порадовалась, что в запасе еще один. Пусть завтра с утра нужно возвращаться в офис, впереди еще целый день, который можно посвятить себе, Киту и Кайле.

В больнице царило непривычное оживление. Было полно народа, так что припарковаться удалось с трудом. Несколько репортеров еще дежурили у входа, но на нас внимания не обратили. В этот раз я взяла Кита с собой, опасаясь отпускать его одного.

Солнце поднялось высоко над горизонтом, заливая просторные коридоры престижной клиники, где лечились самые богатые и влиятельные женщины Саннибэй. Тут и в помине не было таких коридоров, что снились мне в кошмарах. Везде были зеркала, живая зелень и широкие двери из матового стеклопластика, а внешняя стена многоэтажного здания вся была прозрачной, с функцией затемнения. Почти все высотные строения в Саннибэй были устроены так, чтоб при желании солнечным светом можно было залить все помещения за внешней стеной.

Я оставила Кита в просторном зале для посетителей и вошла в палату Кайлы. Мой муж как всегда пренебрег периодикой и интерактивным экраном в пользу вида из окна. Палата Кайлы была на одном из верхних этажей, так что вид открывался впечатляющий.

Сегодня возле кровати девушки собралось целое общество. На постели рядом с дочерью сидела миссис Драйвер. Ее муж, высокий широкоплечий блондин, занял место на стуле у стены. Двоюродная сестра Джейми, молодая женщина с модной укладкой и в деловом костюме, стояла в ногах кровати. Кайла слушала ее, недовольно поджав губы, когда я переступила порог палаты. Все взгляды устремились на меня.

– Доброе утро, – поприветствовала я счастливое семейство.

– Наоми, – Джейми поднялась и приблизилась ко мне. Она поспешно взяла меня под локоть и подвела к дочери. – А мы вот только вспоминали о тебе. Кайла капризничает, не хочет никого видеть. Но тебя не посмеет прогнать.

– Мама, – бледная девушка с темными кругами под красивыми большими глазами, одарила ее хмурым взглядом. – Я не хотела видеть только вас, Наоми я всегда рада.

– Хамка, – фыркнула тетя, сложив руки на груди. – Мы чуть с ума не сошли. Я должна была всем объяснять, что ты отравилась морепродуктами. У тебя, между прочим, гастроли осенью. Как ты намерена отправиться в тур?

– Об этом не может быть и речи, – вмешалась Джейми. – О чем ты говоришь? Какие гастроли? Она теперь должна отдыхать.

Кайла закатила глаза, качая головой. Тетя была ее агентом, менеджером и еще бог знает кем, но карьера Кайлы во многом зависела от нее. Миссис Драйвер вступила в оживленную полемику с сестрой.

Я посмотрела на ее мужа, молчаливо наблюдавшего за сценой. Это был красивый мужчина с длинными пшеничного цвета волосами и светло-голубыми глазами. Я знала, что ему уже около сорока, но выглядел он гораздо моложе. Высокий, подтянутый, с открытым приветливым лицом. Кайла унаследовала от него свои замечательные большие глаза цвета небесной лазури. В сочетании с темными волосами и тонкими чертами юного лица, они делали ее настоящей красавицей.

Миссис Драйвер взяла себе мужа тоже довольно рано и больше уже не рассталась с ним, родив от него двоих детей. Старшая была Кайла, гордость семьи Драйвер, и младший сын, Кай. Я не сразу заметила его, стоящего у окна и скрытого ширмой.

Кайлеб Драйвер был младше сестры на три года, но не уступал ей красотой. Почти полная копия отца, с единственным отличием, глаза у Кая были карие. Заметив мой взгляд, он робко улыбнулся и кивнул. Я тоже улыбнулась ему. Он всегда мне нравился, еще когда мы были детьми и играли все вместе. Конечно, ему всегда доставалось от старшей сестры, иногда она была излишне жестока с ним, но он все равно любил ее и вырос добрым и открытым парнем. В шестнадцать Джейми устроила его в «королевскую школу». По сути, это было то же самое, что простое брачное агентство, с единственным отличием, мужчины там не просто дожидались своих будущих жен в праздности или обучаясь необходимым дисциплинам, а еще и служили моделями для рекламы и прочих съемок. В такие школы брали самых лучших и за год-два делали из своих подопечных настоящих звезд. Такие мужья пользовались особым спросом и были очень дорогими. Их могли позволить себе самые богатые женщины Либры. Даже императрица взяла всех своих мужчин в «королевской школе». Кай пока еще проходил обучение, но уже успел появиться на экране в нескольких рекламных роликах и паре музыкальных клипов.

Владелица школы, подруга Джейми, прочила ему большое будущее, обещая отдать его не меньше чем дочери министра или особе приближенной к императрице. Я же знала, что Джейми всегда мечтала о том, что ее сына возьму я. Она не оставила эту идею даже когда мы с Кайлой начали встречаться. Они с моей матерью решили, что это будет очень удобно, если мы с Кайлой поженимся, а я возьму ее младшего брата, чтоб от него родить детей. Кайлу такой подход матерей страшно взбесил. Она и слышать не хотела об этом, а злость вымещала на брате. Я пыталась убедить ее, что он тут ни при чем и не виноват в решении женщин, но Кайла редко меня слушала. Она была упрямой и своенравной. Когда наш роман сошел на нет, она немного успокоилась и оставила брата в покое.

– Может быть, вы все, наконец, уберетесь отсюда и дадите мне спокойно поговорить с Наоми? – услышала я недовольный голос Кайлы и перевела взгляд на нее.

– Мы будем тут, – Джейми поправила ее волосы и подушку и направилась к двери.

Муж уже ждал ее там, взявшись за ручку. Тетя поджала губы, но тоже пошла следом за сестрой.

– И этого с собой заберите, – девушка кивнула в сторону брата.

Он явно не намеревался оставаться, просто ждал, пока все выйдут, но Кайле не терпелось остаться со мной наедине.

Я приблизилась и села на край кровати рядом с ней, чтоб отвлечь от родни. Она перевела взгляд на меня. Палата опустела, и мы остались одни.

– Как они все мне надоели, – вздохнула Кайла и устало закрыла глаза. – Слава богу, ты пришла, и я могу хоть так от них отделаться.

– Как ты? – я не желала развивать эту тему и выслушивать ее жалобы на родственников.

– Да неплохо, если учесть, что я тут валяюсь уже черт знает сколько, – ответила она и закатила глаза. – Ненавижу все эти больницы. И почему я не сдохла? Проклятые таблетки, надо было все выпить.

– Зачем ты это сделала? – спросила я, с жалостью глядя на ее измученное бледное лицо.

Она не ответила, опустив взгляд.

– Кайла, что с тобой происходит? Ты же сильная, – я взяла ее за руку.

– Зачем Ты это сделала? – спросила она вместо ответа.

Я недоумевая смотрела на нее.

– Ведь ты же знаешь, что это сплошное лицемерие, – продолжала она, качая головой. – Неужели ради матери и ее желания, во что бы то ни стало свести тебя с самцом?

– Кайла, о чем ты говоришь? – искренне не понимала я.

– Я говорю о той особи, что теперь живет с тобой рядом, – объяснила она с презрительной усмешкой. – Ведь это же смешно, Наоми. Ты и мужчина.

Я была так поражена и взволнована, что не сразу нашлась с ответом.

– Не верю, что за три года ты стала такой же, как все эти лицемерки и шлюхи, – продолжала она. – Эти твои подруги, что не мыслят себя без наложников. Ты же не такая. Зачем тебе понадобился мужчина, Наоми? Разве тебе недостаточно было моей любви? Я же на все ради тебя готова.

– Кайла, – я отрицательно мотнула головой, и подняла руку, чтоб она замолчала хоть на миг. – Я не понимаю, о чем ты говоришь? О какой любви? За эти три года я тебя видела всего несколько раз. Ты всегда в окружении поклонниц, ты выглядела счастливой. Я была уверена, что у тебя все хорошо. И вот ты появляешься, говоришь о своей любви, пытаешься свести счеты с жизнью, и хочешь, чтоб я поняла тебя?

– Не было ни дня, чтоб я не думала о тебе, – она взяла меня за руку. – Но ты всегда так занята. Мисс Вуд не до подруги детства, она руководит, она отдает приказы, а в свободное время она со своими маленькими шлюшками и толпой самцов. Прости, но я не могу понять, как можно водить дружбу с держательницей борделя?

– Ты не знаешь Синди, она хороший человек, – я опустила взгляд. Конечно, это было не самое выгодное общество для приличной женщины, тем более женщины такого уровня как я, но все же Синди была моей подругой и ни разу не подвела.

– Она держит бордель, – Кайла поморщилась. – Это все равно что рабовладелец, даже еще хуже.

– Оставим моих подруг, ладно? Разговор сейчас не о них, а о тебе, – сказала я сурово. – Ты наглоталась таблеток, потому что у меня неприемлемые знакомства?

– Нет, Наоми, – она сощурилась, глядя на меня как на предателя. – Я наглоталась таблеток, потому что разочаровалась.

– В ком? – я опустила взгляд. Было очень неприятно видеть такое ее лицо. – Во мне?

– В жизни, – ответила она. – Если даже ты, моя идеальная Наоми, предпочла глупого самца, то чего еще ждать от этого мира? Он обречен.

– Кайла, – мягко проговорила я, сжав ее пальцы. – Он не глупый и не самец. Его имя Кит и он очень хороший человек.

– У тебя все хорошие люди, – фыркнула она. – Мадам борделя – хороший человек, шлюшка Мили – хороший человек, и этот Кит, имя-то какое, тоже хороший человек.

Она покачала головой.

– Кристофер тебе нравится больше? – я не стала ничего говорить о Синди и Мили. Для меня не было секретом, что Кайла недолюбливает моих подруг за их пристрастие к наложникам.

– Нет, мне не нравится ни так, ни так, – возразила она. – Зачем он тебе? Ну что ты с ним делаешь? Ведь это же смешно. Они же жалкие.

– Я так поняла, причина твоей выходки в моем замужестве, – догадалась я, выслушивая ее тирады. – Ты в принципе не приемлешь этот вариант, или у меня есть шанс переубедить тебя?

– Я не какая-нибудь узколобая амазонка, не надо, – возмутилась Кайла. – Я дам тебе шанс, надеюсь, ты вернешь мне веру в светлое будущее для людей.

– Я ни в чем не буду тебя убеждать, пока ты так категорично настроена, – не согласилась я. – Ты еще не знаешь его, а уже ненавидишь. Просто за то, что он мужчина. Но если пообещаешь быть объективной, я докажу, что он такой же как мы. Он ничем не уступает.

– Ты сейчас о том небритом чучеле говоришь? – уточнила она посерьезнев. В ее лазурных глазах вспыхнуло любопытство.

– Да, именно о нем, – кивнула я.

– Ну что ж, ты меня заинтриговала, – Кайла улыбнулась, став прежней, такой, какой я ее всегда знала. – Я знаю, ты бы не жила с мужчиной из принципа или из вредности. Я могла еще допустить, что это из-за желания следовать заветам твоей матери. Все же в наших семьях мужчины считаются нормой. Но если ты говоришь, что он какой-то особенный, я хочу сама в этом убедиться.

– Пообещай не обижать его, как Кая, – попросила я, еще помня ее издевательства над младшим братом. Не хватало еще, чтоб моя собственная подруга навредила Киту, и без того побитому жизнью.

– Если он такой же бесхребетный, как Кай, то даже не стоит затевать всех этих экспериментов, – отрицательно мотнув головой, произнесла девушка. – Ты говоришь, он равен нам, так пусть защищается, если я нападу. Я лишь могу пообещать, что буду играть по-честному.

– Кайла, ведь это не игра, – я вздохнула. – И он не игрушка.

– Вот пусть докажет мне, что не игрушка, – она улыбнулась. – Если сможет, я стану его другом и признаю, что мужчины достойны того, чтоб с ними считаться.

– И жизнь снова будет иметь смысл? – я все еще держала ее руку в своих. – Ты не повторишь попытку? Ведь это было очень жестоко по отношению ко всем нам. Мы же любим тебя.

– Ну, чтоб вернуть смысл жизни, одного достойного мужчины мало, – она потянула меня к себе. Я поддалась, приблизившись. – Я люблю тебя, и докажу, что достойна твоей любви.

Я замерла, растерянно глядя на нее. Конечно, я знала, что между нами всегда будет эта привязанность и взаимная симпатия, но никак не ожидала, что она захочет серьезных отношений.

– Кайла, – начала я с виноватой улыбкой, – я тоже люблю тебя, не нужно мне ничего доказывать.

– Нет, ты уже забыла ту детскую влюбленность, – не сдавалась она, глядя мне в глаза. – Для тебя все это осталось в прошлом. Но я сделаю все, чтоб ты вспомнила, как хорошо нам было вместе.

– Кайла, у меня есть муж, не забывай, – я опустила глаза. – И я оставлю его навсегда.

– Значит, будем втроем, – беззаботно отвечала она. – Ты можешь делать с ним все, что твоя фантазия подскажет. Удовлетворяй низменные инстинкты, строй воздушные замки, заводи детей. Мне же нужна только ты. С тобой у нас будет настоящая любовь, любовь двух равных людей.

– Втроем, – повторила я, вспомнив собственные размышления на этот счет. Теперь эта перспектива уже не казалась мне такой радужной, как прежде. В шестнадцать, когда я понятия не имела, что такое любовь и отношения, все эти разговоры о семье были чем-то абстрактным и далеким. Да и семья, где мы с Кайлой любим друг друга, а Кай кто-то вроде нашего общего младшего брата, казалась забавной идеей. Теперь, представив, что кроме нас с Китом будет еще кто-то, пусть даже Кайла, я не обрадовалась. Я не хотела этого. Мне не нужна была такая семья. Я уже привыкла, что Кайла всего лишь подруга, но она, как видно, была другого мнения.

Но, несмотря на собственную внутреннюю убежденность, я не возразила. Я не могла сейчас сказать ей, что не люблю ее так, как ей того хочется, и вряд ли полюблю. Что не хочу третьего в моей семье с Китом. Что предпочитаю его ей. Я ни за что на свете не сказала бы ей этого сейчас и не была уверена, что скажу это когда-нибудь потом. Сказать такое человеку, совершившему попытку самоубийства, отобрать только лишь появившуюся надежду, это было слишком жестоко.

Я вдруг осознала всю нелепость и тупиковость моего положения. Только лишь определившись, чего я хочу, я это отдалила и поставила под угрозу. Хотела поступить как лучше, а вышло что-то совсем не то. И как теперь из этого выпутаться, я не представляла.

Кайла смотрела на меня, как видно, заметив, что ее слова не порадовали меня. Она тоже нахмурилась.

– Втроем, так втроем, – изобразив самую правдоподобную улыбку, на какую была способна, проговорила я. – Начнем со знакомства. Я представлю тебе Кита еще раз, теперь в более цивилизованной обстановке. Поужинаем где-нибудь.

– Меня выпишут через несколько дней, – она поверила моей улыбке и расслабилась. – Я отменю тур и все свои выступления. Мне, в самом деле, нужен небольшой отдых. Да и ты не любишь всю эту шумиху.

– Джейми обрадуется, – улыбнулась я.

– Ага, а вот Алиса нет, – Кайла захихикала.

– Ну я пойду, пока меня доктор за шиворот не выволокла, – я поднялась.

– Спасибо, что навестила, – девушка отпустила мою руку.

– Завтра я снова приду, сразу после работы, – пообещала я.

– Буду ждать, – она улыбалась, провожая меня взглядом.

Я вышла за дверь, из последних сил удерживая на лице улыбку, хотя на глаза наворачивались слезы. Опять все стало непросто.

 

Глава десятая

Признание

В холле я нашла Кита в компании Кая и мистера Драйвера. Мужчины расположились на диванчиках вокруг низкого столика и попивали кофе. Муж Джейми что-то спрашивал у моего, Кай молчаливо слушал, рассматривая нового знакомого. Когда я приблизилась, Кит замолчал и перевел на меня взгляд.

– Вижу, вы уже познакомились, – я тоже опустилась на диванчик рядом с ним. Меня тут же тоже угостили чашкой кофе.

– Кристофер сказал, вы были за городом, – кивнув, ответил мистер Драйвер. – Коттедж уже закончили?

– Да, он уже готов, – я улыбнулась собеседнику. Он был почти одного возраста с мужьями моей матери, и они все дружили когда-то. Марк часто бывал у нас вместе с женой и я относилась к нему как к хорошему знакомому. – Надо будет как-то вам с Джейми наведаться туда.

– Я от тебя не отстану, пока не похвастаешь им, – улыбнувшись, согласился мужчина. – Должно быть, это нечто неординарное.

– Папа так хочет посмотреть на этот дом, потому что его спроектировал Крис, – пояснил Кай недоумевающему Киту.

– Крис – мой отец, – поспешила объяснить я, вспомнив, что так и не назвала имя родного отца.

Кит кивнул, я видела, что его тема очень заинтересовала.

– Жаль, что он так и не увидел, как его замысел будет воплощен, – со вздохом проговорил Марк.

Я согласилась, заметив Джейми и Алису, приближающихся к нашей компании.

– Мальчишки развлекают тебя? – улыбнулась миссис Драйвер. Она была очень счастлива, что ее любимая дочь вне опасности. – А это тот самый Кит, о котором столько разговоров.

Она посмотрела на моего мужа. Он смущенно улыбнулся. Они хоть и виделись прежде, но так и не были представлены. Алиса обошла сестру, чтоб лучше видеть обсуждаемого мужчину.

– О, какой хорошенький, – заметила женщина, окинув его оценивающим взглядом. – И высокий. Наоми, мне нужны такие мужчины для съемок. Даже не вздумай запереть его дома.

– Я и не думаю, – ответила я с улыбкой.

Кит отчаянно краснел. Меня это позабавило.

– Они с Каем составят отличную пару. Сыграем на контрасте, блондин и брюнет, то, что я искала, – развивала свои творческие планы Алиса.

Джейми только головой качала.

– Я тебе разрешаю таскать Кая на свои съемки, но дочь пока оставь в покое, – сказала она, взяв сестру под руку. – Пусть отдохнет.

– У меня и без Кайлы есть артисты, нуждающиеся в поддержке и продвижении, так что пусть она себе отдыхает, сколько угодно, – отвечала та, пока обе шли к палате. Джейми кивнула мне на прощанье.

– Но когда она захочет вернуться, а никто не вспомнит, кто она, я не виновата, – продолжала Алиса.

– Она это серьезно, про съемки? – тихо поинтересовался Кит, когда мы опять остались вчетвером.

– Еще как серьезно, – ответил за меня Кай. Он по-прежнему хмурился. – Теперь не отстанет.

– Не вижу в этом ничего страшного, – возразила я. – Может, тебе еще понравится, сам потом будешь проситься.

– Это вряд ли, – пробормотал Кит. Они с Каем оба насупились, в самом деле, составив замечательную пару. Хоть сейчас снимай для обложки.

– Ну, мы пойдем, – я поднялась.

– Рад был встрече, – ответил мистер Драйвер.

– Не хмурься, Кайлеб, – я потрепала юношу по волосам.

Он улыбнулся мне, поправляя прическу.

Кит тоже попрощался, и мы пошли к лифту.

– Ну как они тебе? – спросила я, пока мы дожидались его, стоя перед зеркальной поверхностью раздвижных дверей.

Кит был задумчивым и рассеянным. Я взяла его за руку.

– Хорошие люди, – ответил он, глядя на свое отражение.

– Да, это правда, – я кивнула, вспомнив Кайлу, ее слова, и настроение опять начало стремительно падать. – Они хорошие люди.

– Тебе повезло, – Кит тоже погрустнел, и я сомневалась, что из-за перспективы стать моделью. – В твоей жизни много хороших людей.

– А в твоей их было мало? – решилась я на личный вопрос о прошлом.

Нужно было разговорить его, хоть что-то узнать, прежде чем в нашу жизнь ворвется Кайла. Уж она-то не станет церемониться и прямо потребует выкладывать всю подноготную. Я пожалела о своем предложении.

– Да, – он кивнул.

Лифт приехал. Из него вышла девушка. Мы вошли, и я коснулась пометки, обозначавшей подземную парковку. Светлая просторная кабинка с одной прозрачной стенкой неощутимо, но с внушительной скоростью понесла нас вниз. Кит повернул голову, взглянув на город.

– Ты всегда смотришь в окно, – озвучила я свои наблюдения. – Нравится пейзаж?

– Очень нравится, – ответил он, не отрывая взгляд от мегаполиса.

– Ты еще не привык к этой панораме за неделю? – я улыбнулась, все еще удерживая его руку в своей.

– Недели мало, – он перевел взгляд на меня. – Из единственного окна нашей квартиры в общежитии был виден дом напротив и часть улицы. Я любовался его темно-серой краской пять лет.

– Ты всегда жил там?

Дверь лифта открылась. Там ждали люди, поэтому разговор на время оборвался. Мы вышли и направились к машине. Кит сел за руль. Он не ответил на вопрос, включил музыку и смотрел на дорогу.

– А мы с родителями жили в том же доме, где сейчас живу я, но несколькими этажами ниже, – возобновила я разговор. – Я продала ее и купила эту, поменьше, но с лучшим видом. Рада, что теперь есть кому оценить это по достоинству.

Кит не отвечал, сжимая колесо руля. Светящаяся сенсорная панель приборов показывала скорость, обороты двигателя, состояние механизмов и заряд батареи.

– Нужно заправиться, – сказал он таким бесстрастным тоном, словно мы были абсолютно чужими людьми.

– Заедем по дороге домой, – предложила я, глядя на него. – Что-то не так? Ты как-то изменился.

– Нет, все нормально, – он пожал плечами, так и не удостоив меня взглядом. Потом молча ввел в компьютер новый маршрут, чтоб на пути к дому была заправка. У него очень здорово получалось управляться с машиной и ее компьютерной начинкой. Мне всегда казалось, что несмотря на дружелюбный интерфейс и сравнительно простое управление, машины в наше время были механизмами весьма сложными. Многие использовали стандартные настройки и программы автоуправления, лишь только задавая адрес. Кит же делал все сам, не прибегая к помощи компьютерных подсказок.

– Где ты научился водить? – спросила я, когда он закончил.

– Что? – он перевел на меня взгляд, словно я отвлекла его от глубоких размышлений. Возможно, так и было, во всяком случае, вид у него был крайне озабоченный.

– Ты так хорошо управляешься с машиной, – повторила я.

– Я говорил тебе, что компьютеры для меня не проблема, – пожав плечами, ответил он. – Так что тут все просто. Вот если захочешь, чтоб я влез под капот, то тогда разочарую тебя. В механизмах я не силен.

– А где ты научился так хорошо разбираться в программном обеспечении? У вас не самое продвинутое общежитие, насколько я могу судить по обстановке, – я ждала, как он увильнет на этот раз. Вопрос был прямым, и ему пришлось бы ответить и приоткрыть хоть часть своего таинственного прошлого, которое он так отчаянно скрывал от меня.

– В Истбридже, в приюте, где я рос, – ответил он, глядя на дорогу. Движение было оживленным, мимо проезжали другие машины, а я даже не знала, насколько хорошо он умеет водить в условиях городских заторов. – Мой талант проявился довольно рано и вскоре со всеми проблемами в компьютерной системе взрослые приходили ко мне. Вызывать квалифицированного специалиста было дорого, а приют наш был не самым престижным. Так что у меня была масса времени и бесконечное количество попыток, чтоб в результате решить проблему. Со временем я очень преуспел. Там и в интернет начал выходить.

– Хочешь, я возьму тебя к себе в офис? Тебе будет очень интересно, – предложила я в полной уверенности, что он обрадуется этой возможности. Мы занимались именно тем, в чем он разбирался. Но он не обрадовался, скорее наоборот.

– Нет, – ответил он, не успела я еще и предложение закончить. – Не сейчас. Потом как-нибудь, о'кей?

Он улыбнулся, но все же слишком поздно. Я поняла, что идти туда он не хочет совершенно, что было более чем странно.

– О'кей, – я и не собиралась настаивать.

Мы какое-то время ехали молча. До дома было не так далеко, поэтому и затевать долгие разговоры не имело смысла. Он опять ушел бы от ответа. Но все же я узнала о его жизни в приюте.

Оставив машину в гараже, мы поднялись в квартиру. Между нами опять появилось какое-то напряжение. Кит отгораживался от меня. Как только мы вошли в квартиру, он направился к себе. Мне ничего не оставалось, как последовать его примеру.

Я приняла душ, надела удобную домашнюю одежду: серую футболку и лосины, и пошла в кухню, чтоб приготовить завтрак, хотя время было уже обеденное.

Я совсем забыла, что поручила эту часть хозяйства мужу, поэтому была немного удивлена, застав его на кухне с пачкой макарон и кастрюлей в руках. Он набрал воды и поставил ее на плиту, задав на сенсорной поверхности температуру нагрева. Потом открыл макароны и ссыпал их в металлическую миску.

– Опять макароны? – спросила я, заглянув в нее.

– Больше ничего нет, – он пожал плечами. – Мы же не собирались сегодня возвращаться. В холодильнике еще быстрые обеды, но я не могу их уже есть.

– Да, надоедают они быстро, – я улыбнулась. – А ты ел их неделю.

– Я ел их пять лет, Наоми, – он улыбнулся, опять открыв холодильник в поисках еще чего-нибудь.

Я была немного удивлена. Хотя, чего еще ждать от такого заведения, как это агентство? Мужчины из их ассортимента жили в бараке, были замученными и несчастными. И кто только продлевает им лицензию?

– Тебе помочь? – я не стала развивать тему. Мне самой этого не хотелось.

– Да, – он выложил на стол банку оливок и томатный концентрат.

Я с готовностью спрыгнула со стула и обошла барную стойку, за которой сидела, чтоб прийти ему на помощь.

– Ну, и что мне делать, шеф? – спросила я, заглядывая ему через плечо.

Он поставил на стол бутылку оливкового масла и закрыл дверцу холодильника. Потом обернулся ко мне с задумчивым видом.

– У тебя будет очень ответственное задание, так что я на тебя рассчитываю, – сказал он со всей серьезностью.

Я ждала, хлопая глазами.

– Перед тем, как начать ссыпать макароны в кипяток, мне понадобится от тебя одна вещь, – он покусывал губы в нерешительности.

– Ну что? Что мне делать? – я нервно топталась на месте, глядя на его серьезное лицо.

– Тебе нужно будет очень аккуратно и нежно… поцеловать меня, – ответил он, наконец, и улыбнулся. Я поджала губы, одарив его хмурым взглядом, но потом тоже не удержалась от улыбки.

– Ну не знаю, справлюсь ли я, – начала я неуверенно. – Это такое трудное дело…

Он обхватил меня за талию и привлек к себе, подарив поцелуй. Я обвила его шею, жадно впившись в его губы. Мне так нравилось целоваться с ним, что я невольно начинала прижиматься теснее и стискивала его так, что возможно даже причиняла боль, но ничего не могла с собой поделать. Кит сводил меня с ума, заставляя в эти мгновения забывать обо всем. Он продолжал удерживать меня за талию, нежно касаясь губами моих губ, в то время как я все норовила забраться в его рот языком.

– И как только ты умудрилась остаться девственницей до двадцати лет с таким темпераментом? – спросил он. Его низкий голос опять стал хрипловатым, а дыхание порывистым. Темно-зеленые глаза стали еще темнее, да и все прочие признаки возбуждения были налицо.

– С каким это «таким»? – прошептала я, и не думая выпускать его из объятий. – То, что я набрасываюсь на тебя, не значит, что то же самое будет и с другими.

– О, так это я виноват? – он улыбнулся. Я так любила его улыбку, что почувствовала острое желание снова поцеловать эти полноватые сладкие губы.

– Конечно, кто же еще? – я поддалась желанию. Он ответил.

Вода закипела. Плита подала сигнал, предупреждая, что отключится через несколько секунд, если не ввести новую команду.

– Будем готовить или ну это все к черту? – спросил Кит, уже покрывая поцелуями мою шею. Его рука была где-то под моей футболкой, моя у него.

– Надо поесть, – неохотно отстраняясь, ответила я. – Не хочу в обморок упасть на самом интересном месте.

– О'кей, – прошептал он, обжигая мою кожу своим горячим дыханием и коснулся ее губами в последний раз. Потом отстранился и ссыпал макароны в воду. Плиту пришлось включать вновь.

Я расставила на обеденном столе тарелки и вилки. Достала из буфета бутылку вина и бокалы. Зажгла голографические свечи, мысленно поставив галочку в графе напротив пункта «зайти в антикварную лавку и купить восковых». Легким касанием указательного пальца по поверхности внешней стены, я вызвала меню и затемнила ее, как если бы на улице была ночь. Столовая погрузилась в романтический полумрак. Последним штрихом стала легкая фоновая музыка из списка песен Кита, названная им таинственно «разное». Он одобрительно кивнул мне с кухни, услышав первые аккорды. Я улыбнулась, очень довольная тем, что угодила ему. Из скрытых в стенах динамиков текла плавная воздушная мелодия, исполненная на каких-то невообразимых инструментах, хотя я знала, что инструмент там всего один – компьютер. Потом к ненавязчивому ритму добавился приятный низкий женский голос.

Я сидела за столом, наблюдая, как Кит управляется с нашим ужином. Он готовил какой-то соус из того, что нашел в холодильнике. Пахло неплохо, так что я не волновалась. Он ссыпал готовые макароны в большую глубокую чашу и поставил на барную стойку, чтоб я могла отнести их на стол. Я улыбнулась, заметив, что он начал кивать, а потом и двигаться в такт с музыкой. У него выходило довольно неплохо и я решила, что танцевать он умеет, что бы там ни говорил.

Закончив с соусом, он тоже присоединился ко мне. Мы, наконец, сели за стол и поели. Я так проголодалась, что даже не очень сильно отстала от Кита. Утолив первый голод, мы оба откинулись на спинки стульев и начали разговор. Сначала я похвалила блюдо, потом услышала комплименты в свой адрес, за мою неоценимую помощь. Мы болтали о разных глупостях, дурачились и смеялись. Я расслабилась и совсем позабыла о Кайле и ее предложении. Кит рассказывал, как жил в приюте. Он даже не хмурился, описывая мне убогое заведение для мальчиков сирот, куда попал в шесть лет после смерти родителей. О них он говорить не захотел, и я не настаивала. Поняла только, что у них в семье порядок был почти как в нашей, любящие мама и папа, воспитавшие сына с мыслью, что он достоин большего, чем роль вещи. Меня это нисколько не удивило. Кит не был похож на того, кого оставили жить в семье, чтоб иметь лишнюю бесплатную прислугу, как часто случалось с нежеланными сыновьями. В приюте, по его словам, он был вполне счастлив. Его никто не донимал, с одногодками он дружил, девочек там не было, так что и унижать его было некому. Он, конечно, прекрасно знал, что не должен рассчитывать на что-то большее, чем работа в поле или на каком-нибудь другом закрытом предприятии. Но все же детство во многом определило его характер и будущие взгляды на мир.

– А потом, после приюта? Там ведь до шестнадцати лет только держат? – я пила вино из бокала, глядя на собеседника.

– Теперь твоя очередь рассказывать, – возразил он, вскинув тонкую бровь. – Я тоже хочу послушать про детство мисс Вуд.

– Так нечестно, – я нахмурилась. – Только дошли до самого интересного…

– Ах, значит, до этого было неинтересно, – возмутился он. – Больше вообще ничего не расскажу.

Он сложил руки на груди, картинно обидевшись. Я захихикала, глядя на это умилительное зрелище. Он вредничал, как я его просила. Вышло даже лучше, чем я могла себе представить.

– Ну что ты, было очень интересно, – поспешила исправиться я. – Мне все о тебе интересно. Можешь даже рассказать, как ходил на горшок. Увлекательно, должно быть, было.

– Да, можешь не сомневаться, – он тоже улыбнулся. – Встану, бывало, посреди ночи и вперед, на горшок.

Я рассмеялась, чуть не разбрызгав вино.

– Что на горшке делал, тоже рассказать? – поинтересовался он, продолжая сидеть, скрестив руки.

– Не за столом, – пытаясь взять себя в руки и не ржать как лошадь, попросила я.

– О'кей, – кивнул он. – Хочешь чего-нибудь на десерт?

– Вот так смена темы, – я поставила бокал на стол, от греха подальше.

– Я видел там банку с консервированными персиками, – он поднялся, игнорируя мои комментарии. – В последний раз спрашиваю, будешь?

– Нет, я пас, – ответила я.

Он обошел барную стойку, опять погрузившись в холодильник. Выудил оттуда прозрачную баночку с аппетитными сочными персиками в сиропе и вернулся, вооружившись вилкой.

– Ты готова? – спросил он, подцепив ломтик фрукта и отправив его в рот. Мне захотелось стать этим персиком.

– К чему? – спросила я, недоуменно глядя на него.

– Рассказывать о себе, включая походы на горшок, – ответил он с самым серьезным видом.

– А, да, – закивала я. – С чего начать?

– Мы закончили на одном из твоих отцов, – ответил он, взглянув на меня. – Может, расскажешь мне о родном?

– О'кей, – переняв его манеру отвечать, опять закивала я. – Его звали Крис. Кристофер.

Кит отрицательно мотнул головой, удивляясь совпадению.

– Да, я сама не сразу сообразила, – я улыбнулась. – Но факт остается фактом.

– Забавно, – хмыкнул он.

– Мама взяла его из агентства, – продолжала я, взяв бокал.

Кит наполнил его из бутылки. Я отметила, что он может быть чертовски галантным и все замечает. Это как-то не очень вписывалось в его образ, который я составила себе в первые дни. Он вообще словно стал другим человеком. Он больше не забывал выключать свет и воду, не ронял крошки и не оставлял пятен на столе. Он даже готовил аккуратно. От его прямоты и хамства тоже не осталось и следа. Кит был само совершенство, умный, чуткий, внимательный. Я гадала, для чего нужен был весь тот спектакль в первые дни нашего общения, если из-за него он так пострадал.

– Спасибо, – я кивнула и вновь откинулась на спинку стула.

Кит продолжал есть персики с нескрываемым наслаждением. Мне даже стало завидно.

– Так вот, – я откашлялась, заставляя себя выбросить из головы мысли о его губах со вкусом персикового сиропа. – Она взяла отца, и он поселился с ней и ее первым мужем в их квартире. Потом родилась я.

– Всё? – уточнил Кит, вскинув брови.

– Да, а что еще? – я улыбнулась.

– Я битый час описывал тебе истбриджский приют и своих товарищей, а ты рассказала о родном отце двумя предложениями, – возмутился он. – Это нечестно.

– А кто говорил, что все будет по-честному? – захихикала я и показала ему язык.

Он нахмурился и переключил все свое внимание на персики.

– Ладно, расскажу тебе самую увлекательную историю из архива семьи Вуд, – со вздохом проговорила я. – Мне ее бабушка рассказала, уже когда они погибли. Я тогда наткнулась на кое-какие бумаги в файлах мамы. Это были материалы расследования, которое она приказала провести. У нее были для этого все необходимые связи и средства, так что она узнала, что хотела.

Кит настороженно смотрел на меня.

– Так что, мой дорогой, когда мне надоест твоя молчанка, я все узнаю, – погрозила я пальцем. Он сжал банку и опустил на нее взгляд. – И не злись. Я же не собираюсь делать это прямо с завтрашнего дня. У тебя еще есть время собраться с мыслями.

– Что твоя мама хотела узнать? – спросил он у персиков. – Зачем затеяла целое расследование? Он что, был каким-то подозрительным?

– Не знаю, бабушка говорила, что в то время он был очень тихим и замкнутым, – я пожала плечами. – Мама со временем очень привязалась к нему, а когда родилась я, то полюбила еще больше. Он тоже любил ее, но иногда впадал в какое-то подавленное состояние, в затяжные депрессии.

– Может, просто бывал расстроен, – Кит доел все и поставил пустую емкость на стол. – Почему вам всегда кажется, что есть какая-то страшная тайна?

– Потому что она всегда есть, – я улыбнулась, догадываясь, что его не обрадовали мои слова о его прошлом. – И у отца была.

– Он сам рассказал или твоя мама приперла его к стенке результатами расследования? – спросил Кит хмуро.

– Нет, она ничего ему не сказала, он рассказал все сам, когда пришло время, – я поднялась из-за стола и обошла его, приблизившись к Киту. – И я дождусь, не волнуйся.

Он поднял на меня взгляд.

– Что же там было? – спросил он.

– О, тебе любопытно? – я ударила его по носу указательным пальцем. Он улыбнулся, обхватил мою талию и усадил меня к себе на колени. Я почувствовала, как его руки легли мне на бедра, а губы коснулись кожи на шее. Мурашки не заставили себя долго ждать.

– Может, переместимся в спальню? – предложила я, уже запустив пальцы в его густые темные волосы. Он кивнул. Я нашла его губы и поцеловала. Он прижал меня к себе, тоже целуя в ответ. Поцелуй получился со вкусом персика. Я едва не застонала от удовольствия.

– Мне так хорошо с тобой, – прошептал он между поцелуями, озвучив мои собственные мысли. – Ты лучшая из женщин, я люблю тебя.

Я никак не ожидала услышать что-то подобное сейчас, сидя в столовой, едва закончив дурачиться. Но неожиданность была приятной. Как я и предполагала, эти простые слова заставили мое сердце замереть в сладком томлении. Кит продолжал покрывать мое лицо короткими нежными поцелуями, лаская кожу под футболкой кончиками пальцев.

– Я тоже люблю тебя, – ответила я, закрыв глаза и подставляя лицо под его поцелуи. Но они неожиданно прекратились.

Я открыла глаза, недоуменно взглянув на Кита. Выражение его лица меня немного напугало. Словно я не призналась ему в ответном чувстве, а ударила. Во всяком случае, я не могла придумать, отчего еще можно смотреть с такой тоской и болью.

– Что? – спросила я, заметив, что он поспешно опустил взгляд, но я уже успела все увидеть. – Ты не ждал, что я тоже могу влюбиться? После того, как ты был таким милым, так целовал меня, подарил столько нежности.

– Прости, – он опустил голову, уткнувшись лбом мне в плечо. – Я не ждал, но не в том дело.

– А в чем? – я улыбалась, не понимая, что вообще происходит. Минуту назад все было замечательно и вот, он опять отстранился и холоден. – Почему ты так себя ведешь? Я не понимаю тебя.

– Прости, Наоми, – он опять посмотрел на меня так, с бесконечной тоской. Сердце сжималось от этого взгляда. Что же он чувствовал, если смотрел так?

– За что? Ты еще пока ничего не сделал, – я отпустила его и поднялась, продолжая всматриваться в лицо.

– О боже! – тоска сменилась гневом, он опустил голову и сжал виски кулаками, как если бы у него вдруг заболела голова.

Я испугалась не на шутку. С ним явно было не все хорошо, а я даже не знала причины его терзаний.

– Кит, – позвала я, коснувшись его плеча. – Пожалуйста, не волнуйся так.

Он резко поднялся, отстранившись от моих рук. Я только глазами хлопала.

– Я хочу побыть один, можно? – спросил он, взглянув на меня.

– Почему? – я хотела дотронуться до него, но он отходил. – Что с тобой происходит? Ты пугаешь меня.

– Прости, Наоми, пожалуйста, прости, – говорил он, отрицательно мотая головой. – Я недостоин тебя, твоей любви и доверия. Недостоин.

– А можно мне это решить? – я хотела схватить его за руку, чтоб он перестал пятиться, но он отвернулся и пошел в свою комнату.

Я не желала сдаваться и шла следом.

– Кит, ну куда ты? – спрашивала я, всплеснув руками. – Это все просто смешно. Давай поговорим.

– Я хочу побыть один, – он вошел к себе и взялся за дверь, желая закрыть ее. – Пожалуйста, позволь мне.

Он посмотрел мне в глаза. Это была даже не просьба, а мольба. Я невольно отступила обратно в коридор. В конце концов, он имеет право закрыться в своей комнате. Я не должна припирать его к стенке. Этот разговор неизбежно приведет нас туда, куда он меня пускать не намерен.

– Прости, – сказал он тихо, и дверь закрылась перед моим носом.

Я стояла и смотрела на нее, не просто растерянная, а совершенно ошеломленная.

Что все это значило, можно было только гадать.

 

Глава одиннадцатая

Близость

Мелани рассказывала мне уже пятую или шестую новость, пока я наводила порядок в столовой. Вернула дневной свет и выключила музыку, навевавшую теперь тоску.

Оказалось, что в эти дни у подруги родилась троюродная племянница, которую назвали в честь бабки, но матери имя не понравилась и теперь в семье родни Мили разлад. Лоран порвала новое платье, но вместо того, чтоб выбросить, решила всю новую коллекцию превратить в лохмотья, объявив это новым видением. Мелани отказалась от ее услуг, не желая ходить в дизайнерских вещах, похожих на обноски. Анжелина рассталась со своим наложником и требовала Мелани поделиться своими, потому что Синди куда-то пропала и все остались без мужчин. Теперь Мелани, в свою очередь, раздумывала, кого отдать подруге, Алекса или Энджела.

Я на миг отвлеклась от созерцания панорамы города, вспомнив вечеринку, Энджела, Алекса и слова Синди.

– Энджела отдай, – посоветовала я.

Тогда Синди сказала, что Кит во многом напоминает ей Алекса. Он, в самом деле, был самым приятным из всех парней подруг, отличаясь от прочих скромностью и чувством меры, что остальным наложникам и не снилось.

– Да? А почему это? – уточнила подруга, на мгновение умолкнув. – Я как раз подумывала о том, чтоб отдать Алекса. Он у меня уже слишком долго. Вдвое дольше, чем Том, а Тома я любила, ты сама знаешь. Еще решит, что я его люблю. Не хочу давать ему ложную надежду.

– Нет, Мили, ты, конечно, делай как знаешь, – я не стала настаивать, зная, что подруга из вредности захочет сделать наперекор. Такая уж она была натура. – Но сначала послушай, почему я советую тебе именно Алекса.

– Конечно, скажи, – закивала она. – Ты же знаешь, что я всегда прислушиваюсь к твоим советам. Ты же у нас самая умная.

Я поджала губы, слушая ее грубую лесть, не имевшую с реальной действительностью ничего общего.

– Я оставлю Кита себе, – начала я, оборвав ее комплименты. – Он станет моим мужем и везде будет сопровождать. Я хотела на днях пойти куда-то, и позвать тебя с нами.

– Ой, это было бы здорово…

– Но, Мили, – продолжала я, взглянув на нее многозначительно, – я не хочу, чтоб в нашей компании был Энджел, и ты должна понять, почему я этого не хочу.

– О, из-за той вечеринки? – она смущенно улыбнулась. – Думаешь, он будет ревновать?

– Нет, он не будет ревновать, – отрицательно мотнув головой, ответила я. – Но я знаю, что ему будет неприятно видеть Энджела. Мне, кстати, тоже не очень хочется его видеть.

– Бедный мой Энджи, – вздохнула подруга, надув губки.

– Я не против ваших отношений, – я пожала плечами, глядя на экран. – Ты можешь хоть мужем его взять, но когда мы будем идти куда-то с тобой, я не хочу его видеть.

– Я поняла, – она вздохнула. – Если я отдам Алекса, то с тобой в клуб пойду одна, или придется искать кого-то в сети.

Я отрицательно мотнула головой. Она знала, что я об этом думаю и виновато улыбнулась.

– Но, с другой стороны, это знак свыше, – продолжала она. – Значит, сам Бог велит мне оставить Алекса. Все же я очень к нему привязалась. Он такой хороший, так жаль его кому-то отдавать. Когда одалживаю его девчонкам, спать спокойно не могу. Да и он не рад, мне кажется. Как думаешь, что это значит?

Я молчаливо слушала ее рассуждения о том, как она отдает своего мужчину подругам, причем зная, что ему это неприятно. Вспомнились слова Кайлы в адрес подруг. Мне самой стало гадко. До чего же мы докатились, просвещенные гуманные женщины.

Я опустила взгляд, опять чувствуя себя как в детстве, когда только начала сталкиваться с реальной действительностью, где мои отцы были всего лишь рабами, а маленький милый Кай просто живой игрушкой в руках сестры.

– А что с Синди? – я решила сменить тему, чтоб не поссориться с подругой.

– С Синди? Ничего, – Мили задумалась. – Ну, сначала мы думали, что она уехала за город или ищет новые таланты.

Подруга заговорщически захихикала. Я поняла, о чем речь.

– Но потом оказалось, что она никуда не уезжала, а заперлась дома и пьет не просыхая, – продолжала Мелани. – Парней всех раздала, новых не ищет. Совсем одна, представь.

– Это странно, – проговорила я скорее сама с собой.

– Еще бы, – фыркнула моя собеседница. – Оставила нас без мальчиков. Что теперь, самим искать?

– Может, пора уже остановиться на одном? – предложила я сурово.

– Боже, ты как моя мама, – в ужасе проговорила Мили, округлив глаза. – Хорошо, что ты у нас моногамна и серьезна, а я не могу на одном. Я люблю разнообразие.

– Мили, может, хватит о тебе говорить? – не выдержала я. – Ты звонила Синди? Она вообще отвечает на звонки?

– Нет, – пожала она плечами, не обидевшись на меня. За это я ее тоже ценила. Не многие могли похвастать таким ценным качеством. – Никаких признаков жизни.

– Но с ней же все хорошо? Ты уверена? – я чувствовала себя предательницей. Даже не знала, что у Синди проблемы, так занята была своей личной жизнью. А еще подруга.

– Да, она жива-здорова, – отмахнулась Мили. – Лоран к ней заходила. Они поболтали.

– Поболтали? Но если она пьет, надо же как-то вытаскивать ее из этого состояния, – негодовала я. – Вы без меня вообще ничего не можете? Я же не разорвусь. У меня и Кайла, и Кит только выздоровел. А теперь Синди переняла эстафету?

– Зато я в порядке, – гордо заявила Мили с беззаботной улыбкой. Ее мои истерики не задевали. – Когда пойдем в клуб?

– Я тебе позвоню, когда точно буду знать, – я сомневалась, что сегодня Кит изъявит желание куда-то идти. Я своими признаниями довела его до депрессии. И кто меня за язык тянул?!

– Ты что? – Мили удивленно на меня смотрела.

Я поняла, что ударила себя по лбу ладонью не мысленно.

– Голова болит, – соврала я.

– Тогда я отключаюсь, ты отдыхай, – Мелани могла быть чуткой, когда хотела этого. А может просто ей надоело, что еще и я ее распекаю. Так или иначе, она отключила связь, помахав мне на прощание. В столовой опять стало тихо.

Я пошла к Киту, чтоб проверить, чем он занят. Он сидел на полу перед окном и смотрел на город. Он не слышал, как я открыла дверь, значит, слушает свою странную музыку. Я закрыла дверь и пошла прочь.

Нужно было подумать о Синди. На мой звонок она тоже не ответила. Я погасила экран и задумалась. Она была не из тех, кто впадает в меланхолию или самобичевание. Бывало, она уходила в загулы, напивалась и кутила с друзьями и любовниками обоих полов, но чтоб в одиночку, да еще и тайком от нас, это было очень необычно. Я боялась, не из-за моей ли вечеринки она впала в такое уныние, что ушла в затворничество на неделю. Но я ничего ей не говорила и даже извинилась тогда. Я усмехнулась, подумав, что уподобляюсь Мили. Мир не должен крутиться вокруг меня. У Синди был миллион знакомых и столько же друзей. Она могла расстроиться из-за любого из них. А я всего лишь испортила ей вечер, не более.

Когда день начал клониться к закату, и незаконченных дел у меня уже не осталось, я решила развлечься приготовлением ужина. К счастью, к этому времени уже привезли мой заказ из продуктового магазина. Я заполнила холодильник свежими овощами, морепродуктами и десертами, чтоб как следует побаловать моего несчастного малыша. Мне доставляла какое-то странное удовольствие забота о нем. Так хотелось его порадовать, чтоб он улыбался, был веселым и позабыл о своей жизни в чертовом агентстве. Мысль об этом самом агентстве не выходила из головы. Что-то с ним было не так, но чтоб узнать, что именно, нужно сунуть нос в прошлое Кита. Сделав это, я нарушу обещание. Значит, пока гады могут жить спокойно, но вот насколько хватит моего терпения, я не знала.

Когда ужин был готов, я опять пошла к нему, чтоб позвать к столу. В этот раз Кит лежал в постели, накрывшись одеялом. Его футболка висела на стуле, значит, он уже лег спать. Я вздохнула и вышла.

Ужинала в одиночестве. Не хотелось никого слышать и видеть. Я даже отключила связь с внешним миром, чтоб не принимать звонки. Они постоянно поступали в самые неподходящие моменты.

После ужина смотрела телевидение в гостиной, в надежде отвлечься, но ничего не помогало. Все мои мысли были в спальне Кита. Я поняла, что теперь постоянно думаю о нем. Мне его не хватало. Я чувствовала себя бесконечно одинокой и несчастной, если он не сидел рядом. И когда только я успела так привязаться к нему?

Я выключила экран, побродила по квартире, проверяя, везде ли погашен свет, и остановилась возле двери в комнату Кита. Я не могла заставить себя пройти мимо, войти в свою спальню, и лечь в свою постель. Вся вселенная вдруг сосредоточилась для меня в этом месте, там, за дверью. Она сжалась до одного единственного существа. Странного, загадочного, но такого родного.

Я надавила на дверь, она поддалась и впустила меня в полутемную спальню. Свет луны заливал ее, проникая через незатемненное окно. Кит спал, лежа на боку. Одеяло сползло, обнажив его спину. Я приблизилась и села рядом, глядя на него спящего. Он спал крепко, потому что не почувствовал моего присутствия. Тогда я немного осмелела и легла рядом, обняв его сзади. Решила, если не могу спать у себя, буду спать тут. Его кожа приятно пахла. Я зарылась носом в его темные волосы на затылке и коснулась губами шеи.

Думаю, в этот момент он все же почувствовал чужое присутствие, потому что перестал сопеть. Я осторожно водила кончиками пальцев по его груди, продолжая целовать его шею и плечи. Мне не хотелось будить его, но я просто не могла держать руки при себе, когда он был рядом. Я не могла долго быть без него. Даже забыла, что через несколько часов нужно будет вставать и собираться в офис. Перед работой нужно заехать в больницу, повидаться с Кайлой.

Кит проснулся. Я поняла это по его напряженной позе. Он замер и не шевелился, казалось, даже не дышал.

– Прости, я не хотела разбудить тебя, – прошептала я.

– Который час? – пробормотал он сонным голосом.

– Два часа ночи, – ответила я с улыбкой.

– Почему ты не спишь? – спросил он. – Тебе утром на работу.

– Как я могу спать, зная, что ты расстроен? – я вернулась к поцелуям, разговаривая с его спиной.

– Я не расстроен. Все хорошо, – попытался врать мне Кит.

– Ты тут полдня просидел и лег без ужина, – я улыбнулась этой неумелой попытке. Он и впрямь не умел ни врать, ни притворяться. – А я, между прочим, расстаралась.

– Прости, просто спать очень хотел, – он все же обернулся, осторожно, чтоб не задеть меня локтем. Я отстранилась, но лишь на миг, после вновь припав к нему.

– А вот я не могу уснуть, – сказала я, глядя на его заспанное лицо. Он и сейчас казался мне очень милым, сонный и удивленный моим появлением. – Бродила по квартире, как лунатик.

– Это из-за меня? Из-за моего неадекватного поведения? – он вздохнул.

– Нет… да, – я опустила взгляд. – Не знаю.

– Хочешь тут спать? – спросил он, перестав хмуриться, и тоже поцеловал меня в макушку.

– Нет, – я немного отстранилась и заговорщически улыбнулась.

– Нет? – переспросил он, недоумевая.

– Нет, – повторила я, приблизив свое лицо к нему, так, чтоб можно было без усилий поцеловать, когда будет нужно. Рукой я продолжала гладить его грудь, хотя, по-моему, это был уже живот. Я нашарила пальцами пупок и начала водить вокруг него, взъерошив рукой темные мягкие волоски. – Я хочу быть тут, но не спать.

Он понял, о чем я, и улыбнулся.

Я повела руку ниже. Резинка на его штанах была не тугой, ведь в них полагалось спать, и я без труда преодолела эту преграду. Кит еще шире улыбнулся, замерев, как мраморное изваяние, только грудь стала чаще вздыматься.

– И вообще, – продолжала я, глядя в его темные глаза. – Ты мой муж. Я хочу брачную ночь. Мы и так откладываем ее уже очень долго.

Я осторожно прикоснулась к нему, уже абсолютно готовому удовлетворить это мое желание. Я даже немного растерялась, впервые вот так бесцеремонно лапая мужчину. Но мне было так любопытно, что я даже и не подумала останавливаться, и продолжала свои неумелые исследования. Он закрыл глаза, втянув воздух носом. Я улыбнулась, довольная эффектом. Ему были приятны мои касания, пусть я и не была такой мастерицей, как Синди.

– Ты не против? – учтиво поинтересовалась я, очень правдоподобно изобразив смущение.

– Нет, – ответил он и закусил губу, поскольку рука моя не скучала без дела.

– Тогда делай что-нибудь, – попросила я с улыбкой. – У меня фантазия на исходе.

Он взял мою руку за локоть и вытащил из своих штанов, переводя дыхание.

– Я еще никогда не был с девственницей, – начал он, продолжая удерживать ее в своей, чтоб я опять не полезла к нему. – Я не знаю, как начать. Не хочу причинить тебе боль.

– Да уж, затянула я с этим, – согласилась я. – Но не думаю, что должно быть так уж больно.

– Понятия не имею, – ответил он.

Я рассмеялась.

– И еще одно, – он покусывал губы в нерешительности. – Я не самый лучший любовник.

– Ну, об этом Я буду судить, – я освободила руку и погладила его по груди. – Ты просто делай то, что тебе хочется, а если мне будет больно, я скажу.

– О'кей, – согласился он, потом приблизился и поцеловал меня.

Я была так рада, что вновь обхватила его, едва не задушив в объятиях. Его поцелуй был прежним, как тот, что он подарил мне днем. Горячий, страстный, нежный. Я забыла, что мы собирались делать, прижавшись к нему всем телом, и отвечала с не меньшей страстью.

Не знаю, сколько это длилось, в такие моменты я совершенно забывала о времени и пространстве вокруг, словно выпадая из реальности. Кит вернул меня с облаков, немного отстранившись. Я с любопытством наблюдала за ним. Он стянул с меня футболку и шортики. Все это с предельно сосредоточенным видом, словно я ему должна оценку поставить в конце. Я усмехнулась, нисколько не смущаясь собственной наготы. Он тоже разделся, представив моему изголодавшемуся взору то, чего я так жаждала. Всего лишь за неделю пребывания в моем доме, он очень изменился. Уже не был так болезненно бледен и худ, гладко выбрит, с аккуратной стрижкой, но главное, он был уверен в том, что его никто не станет мучить. Он действовал уверенно, не боялся меня больше и доверял, пусть и не до конца.

– Да, вот теперь мне действительно страшно, – с улыбкой заметила я, скользнув взглядом по его животу вниз, когда он снял штаны и приблизился.

– Что? – недоумевая переспросил он.

Я повторила свой многозначительный взгляд. Он проследил за ним и понял мой прозрачный намек.

– Спасибо, конечно, за комплимент, но ты напрасно боишься, – с улыбкой отвечал он.

– Что? Какой еще комплимент? – возмутилась я. – Это истинная правда. Я, знаешь ли, может и девственница, но повидала на вечеринках у Синди и по телику. Не прибедняйся.

– Уж поверь мне, Наоми, размер не имеет никакого значения, – он вздохнул и сел возле меня на кровать.

– Не знаю, об этом судить тоже не могу, – я ухватила его за локоть и потянула к себе, чтоб скорее составить собственное мнение о предмете.

Он поддался и лег рядом. Я приникла к нему, чувствуя обнаженной кожей, какой он горячий. Кит дышал быстро, должно быть, с трудом сдерживая собственное желание. Если не считать Риту и Синди, больше женщин у него не было в последние полгода, а я только то и делала, что заводила его своими поцелуями и приставаниями. Он обнял меня, положив ладонь мне на спину, и прижал меня к своей груди. Я обняла его за шею одной рукой, вторая была подо мной и упиралась ему в грудь. Мы снова целовались, на этот раз не просто так, а тесно прижимаясь друг к другу обнаженными телами. Это было куда приятней и ужасно заводило. Я уже не могла просто так лежать, позволяя ему целовать меня. Я нетерпеливо ерзала, двигая бедром, которым чувствовала его возбуждение. Он не остался безучастным и решил отомстить мне. Я почувствовала, как его рука скользнула по спине вниз и переместилась на мое обнаглевшее бедро. Думала, что он просто хочет прекратить мои неприличные заигрывания, но он только погладил его своей шероховатой ладонью и повел руку дальше. Я открыла глаза, почувствовав, как его длинные ловкие пальцы без труда проникли в меня. Это было так неожиданно, но вместе с тем так приятно. Большим пальцем он продолжал ласкать меня, чтоб я не могла вернуть себе ясность мысли.

– Не должно быть больно, – прошептал он, заметив мой удивленный взгляд.

– Нет, не больно, но ты бы хоть предупредил… – я не смогла толком закончить предложение, хотя мне казалось, что все же закончила, но вышло невнятно. Он опять проделывал рукой те же штуки, что и тогда, в коттедже, на диване в гостиной. Я забыла, о чем речь, и о том, что это еще не все. Мне и этого хватало. Я не сразу поняла, что это больше одного пальца. Уж не знаю сколько, два или три. Честно говоря, меня больше волновала другая часть его тела. Все еще невероятно далекая и, казалось, недосягаемая. Я боялась вообразить, что со мной будет, когда он войдет в меня, если одни только пальцы заставляли забыть обо всем. Кит не прекращал поцелуи, касаясь губами моей шеи, щеки, целуя в губы. Я же могла только дышать и стонать от переполнявших чувств.

– Наоми, есть еще один вопрос, который нужно решить, – услышала я его голос и открыла глаза. – Следует предохраняться, если ты не планируешь заводить ребенка.

– Что? – я плохо соображала, глядя на него.

– Нужен контрацептив, – пояснил он без тени улыбки. – Я не пил никаких таблеток, так что могу сделать тебе ребенка.

А я и не подумала об этом. Он ведь и в самом деле не должен был пить их, ведь он муж, потенциальный отец. Ему и не положено их пить. Мужья должны использовать барьерную контрацепцию, а я даже не знаю, где сейчас взять презерватив.

– В таком случае, пусть будет ребенок, – решила я. В конце концов, я ничего не имела против такого варианта развития событий. У Кита получится замечательный малыш. Мне даже захотелось, чтоб сегодняшняя ночь имела такой вот результат. Я, в самом деле, хотела от него ребенка, меня это удивило.

Кита это удивило больше. Он даже отстранился. Стало как-то прохладно без его жарких объятий.

– Ты не понимаешь, что говоришь, – сказал он серьезно. – Давай сегодня я просто сделаю тебе приятно, а завтра купим все необходимое и я избавлю тебя от девственности.

– Кит, – я улыбнулась, – ты можешь забыть об этом? Не обязательно, что я забеременею после сегодняшней ночи. Так что расслабься и доверься мне. Если я говорю, что это не важно, значит, так оно и есть.

Он смотрел на меня, не решаясь продолжать. Тогда я взяла инициативу в свои руки и опять прижалась к нему, впившись в его губы поцелуем. Он обнял меня, все же сдавшись. Больше мы не тратили времени на разговоры. Он уложил меня на спину и опустился сверху. Я согнула ноги в коленях, подавшись ему навстречу. Он действовал очень аккуратно, хорошо владея собой. Я закрыла глаза, прислушиваясь к новым ощущениям.

Без сомнения, было немного больно, когда он вошел в первый раз, но потом боль прошла. Я улыбнулась, открыв глаза и глядя на его сосредоточенное лицо с крупными капельками пота на лбу. Он был так серьезен и так мило морщил брови, что у меня невольно вырвался смешок.

– Все хорошо, Кит, – прошептала я, желая, чтоб он расслабился. – Уже не больно.

– Да? – он улыбнулся. – А было?

– Потом, – я обвила его шею, привлекая к себе, чтоб поцеловать.

Он повиновался, целуя меня в ответ и двигаясь уверенней. Я гладила его кожу и придерживала за плечи, стараясь понять, что такого особенного в сексе. Отчего все столько внимания уделяют этой области и возводят ее в культ. Конечно, было приятно, но не от физических ощущений. Гораздо больше наслаждения мне доставляли редкие стоны Кита, срывающиеся с его губ. Хотя он, видимо, пытался их сдерживать, сжав губы. Я наблюдала за его лицом, пользуясь тем, что он закрыл глаза и не видит моего любопытного взгляда. Сексом стоило заниматься хотя бы только для того, чтобы видеть его лицо и отражавшееся на нем удовольствие. Может, тогда в коттедже, когда он доставлял удовольствие мне, видел мое лицо и слышал стоны, ему было также приятно, как мне сейчас? Может, в этом было преимущество секса с любимым? Разве могла бы я почувствовать подобное с Энджелом? Будь он трижды лучшим любовником, чем Кит, но только с Китом я могла наслаждаться близостью, а не техникой.

– Черт, – опять простонал Кит.

Я не сразу поняла, в чем проблема. Он напрягся и замер, а потом открыл глаза.

– Что-то не так? – встревоженно спросила я, тоже глядя на него.

– Ну вот, собственно, и все, – проговорил он, сползая с меня с виноватым видом. – Я предупреждал.

– Ничего не поняла, – я легла на бок, желая видеть его во время разговора. Пошевелившись, я ощутила, что «все».

– Не ты первая, – усмехнулся он, глядя на меня исподлобья.

– Кит, говори нормально, – предельно серьезно проговорила я. – В чем проблема? Что было не так? Тебе не понравилось?

Он, недоумевая, смотрел на меня.

– Ты шутишь? – переспросил он. – Это же длилось минуты четыре.

– Да? – я не поняла, как он может так точно следить за временем.

– Может, пять, но не шесть уж точно, – продолжал иронизировать он.

– Ну и? В чем проблема-то? – я наморщила лоб, надеясь только, что он все объяснит и не оставит меня в мучительном неведении. Я искренне не понимала, чем плохи четыре минуты. Для меня они длились дольше ночи. Я вообще плохо понимала, сколько времени прошло.

– Подрастешь, узнаешь, – хмыкнул он.

– Я тебя сейчас ударю, – пообещала я, продемонстрировав кулак.

– Наоми, ты вообще хоть что-то почувствовала? – спросил он, перестав улыбаться.

– Конечно, было приятно, – ответила я со всей честностью. – А тебе?

– Причем тут я? – возмутился он. – Я мужчина, мне и в узких штанах приятно.

– Серьезно? – я еще шире улыбнулась.

– Ты не понимаешь, потому что не имеешь опыта, – объяснил он, не разделяя моей веселости. – Я всегда так быстро кончаю. Это годится для оплодотворения, но не для постельных утех.

– Поэтому ты считаешь себя плохим любовником? – заключила я.

– Не я считаю, а женщины, которые успели переспать с большим количеством мужчин, чем ты, – ответил он.

– Меня мало интересует чужое мнение, – сказала я, сохраняя прежний тон. – Я тебе не все остальные женщины. Я – это я, запомни это.

Он кивнул, опустив взгляд.

– Мне все понравилось, – продолжала я, вновь прижавшись к нему. – Я счастлива и всем довольна.

– Это пока, – пробормотал он хмуро.

– Неужели все любят заниматься этим ночи напролет? – спросила я со скептической улыбкой.

Кит обнял меня за талию.

– Большинство, – ответил он тихо.

– Но ведь это утомительно, – не понимала я, безотчетно выводя кончиками пальцев узоры у него на груди. – А так раз и все, и можно спать. Утром же на работу вставать.

Он засмеялся, слушая мои умозаключения.

– И потом, – продолжала я, ничуть не шутя, – ты же долго не был с женщиной, это нормально, по-моему.

– Нет, – он отрицательно мотнул головой. – Можешь проверить. Во второй раз будет то же самое.

– Давай, – я с готовностью отстранилась и легла на спину, потянув его на себя.

Кит, повинуясь моему желанию, лег сверху.

Я решила помочь ему вернуться в нужную форму, скользнув по животу вниз, но к немалому моему изумлению, помощь ему не требовалась. Я улыбнулась, предвкушая новую порцию его стонов и вздохов. От одной мысли мурашки пробегали по коже. Он был очень нежен и не торопился, помня, что я еще новичок в этом деле. Но мне самой не терпелось побыстрее почувствовать его внутри. Во второй раз было уже гораздо приятней, появились какие-то новые ощущения.

Мы снова сплелись в страстном любовном танце, одаривая друг друга поцелуями и ласками. Я сполна насладилась сладкой музыкой его сдержанного мурлыкания. Пусть он не мог делать этого часами, но те минуты, что мы занимались любовью, были исполнены им мастерски. Я не стала задумываться, где и когда он набрался такого опыта, рада была, что результат достался мне. Он мог двигаться в одном темпе в продолжение всего времени, и был неутомим. Он лежал сверху, но опирался на локти и колени, оставив мне достаточно пространства, чтоб я не чувствовала дискомфорт и не была придавлена мужским телом, гораздо превосходившем мое. Он умудрялся целовать меня, ласкать кожу и при этом помнил, что нужно быть осторожным и нежным. По моим меркам, это было довольно неплохо, а что там со временем, не важно.

Неизменное «черт» опять ознаменовало завершение всего. Он припал к моей шее губами, обдав кожу обжигающим дыханием. Я сжала его тело бедрами, позволив прижаться сильнее.

– Ну, сколько минут, по-твоему, в этот раз? – спросил он с улыбкой, отстранившись и переводя дыхание.

Я хитро прищурилась, заметив, что, несмотря на то, что все закончилось, он по-прежнему в состоянии готовности.

– А в третий раз сможешь? – спросила я, прикидывая в уме, сколько времени до рассвета.

Кит перестал улыбаться, глаза его заблестели.

– И в четвертый смогу, – пообещал он. – Ты решила так суммировать?

– Да, мне это кажется рациональным, – кивнула я. – Не отпущу тебя, пока он не скажет «хватит».

Я скосила глаза вниз. Он проследил за моим взглядом.

– Он не скажет, – сдерживая улыбку, ответил Кит. – Это моя привилегия.

– Так не бывает, – я отмахнулась. – Это физиология, ты не можешь тут ничего поделать.

– Я могу, – возразил он. – Не всегда, конечно. Когда женщины, вроде твоей подруги, излишне настойчивы, то, конечно, контролировать свое тело труднее, но обычно я неплохо справляюсь.

– Пожалуйста, не напоминай мне об этой жуткой выходке, – я опустила взгляд, чувствуя себя неловко.

– Наоми, поверь мне, твоя маленькая месть ничто в сравнении с тем, чему меня подвергали другие женщины, – посерьезнев, проговорил он и коснулся моей щеки. – Ты ничего плохого не сделала.

– Все равно я чувствую себя виноватой, – мне стало безумно интересно, что с ним было, но я не смела спрашивать. Не сейчас. Сейчас я хотела, чтоб он был веселым и потратил на меня еще минут шесть. – И хочу искупить свою вину.

Я погладила его по животу, коснувшись такой послушной части его тела. Кит улыбнулся, наблюдая за мной.

– Давай еще раз и все, и будем спать, – я подняла на него взгляд и хихикнула.

– Тебе нравится? Честно? – спросил он, обхватив мою талию и прижав меня к себе.

– Да, – я кивнула смущенно. – Ты так мило стонешь.

– Что? – он наморщил лоб, недоуменно глядя на меня.

– Ну, мурлычешь, так сладко, – мне казалось, что у меня краснеют щеки. Хорошо, что в спальне было темно. – Меня это заводит.

– Мурлычу? – Кит, как мне показалось, тоже смутился.

– Да, вот так, – я попыталась повторить, приблизив свое лицо к его уху. Он держал меня в объятиях, так что мы вновь прижались друг к другу. Это и мои стоны подействовали на него по-своему, именно так, как мне было нужно.

– И тебе это нравится? – поинтересовался он, повалив меня на спину в третий раз за ночь. Я уже знала, что делать и куда положить руки, а куда ноги.

– Да, очень, – ответила я и прикрыла глаза от удовольствия, почувствовав его внутри. – Ведь это значит, что тебе приятно.

– Еще бы мне не было приятно, – хмыкнул он, вновь двигаясь медленно и отвлекая свои мысли на разговор.

– Я доставляю тебе удовольствие? – спросила я, хитро усмехнувшись. – Но я ничего не делаю.

– Если ты начнешь что-то делать, я кончу не начав, – предупредил он.

Я поняла намек и перестала гладить его и двигаться в такт. Он благодарно кивнул. Я прикрыла глаза, не понимая, что не устраивает всех этих женщин? Эти минуты с Китом я не променяла бы на часы с наложником. Он застонал. Я улыбнулась, и тут до меня дошло запоздалое понимание всего происходящего. Не знаю, оргазм это был или что-то другое, но я замерла, чувствуя, что не могу сделать вдох. Тело пронзило резкое, непривычное ощущение, безусловно приятное. Приятнее я прежде ничего не ощущала. Я не знаю, сколько это продолжалось, я выпала из времени и пространства в какой-то астрал. Когда вернулась в свою земную оболочку и открыла глаза, первое, что увидела, было удивленное лицо Кита.

– Что? – спросила я, не понимая, чем так изумила его. Неужели стонала и царапала его, как пишут в романах?

– Да ну, я не верю, – ответил он, уже тоже благополучно выполнивший свою супружескую обязанность, но оставался сверху.

– Во что это ты не веришь? – спросила я.

– На моей памяти нет ни одного такого случая, – ответил он и слез с меня.

Стало непривычно прохладно и неуютно. Я в полной мере ощутила, что лежу без одежды и одеяла, а за окном предрассветные сумерки.

– Думаешь, это был оргазм? – прямо спросила я, не зная, как еще объяснить свой выход в астрал.

– Уверен, – кивнул он.

– Откуда знаешь, если это первый случай на твоей памяти? – лукаво прищурившись, спросила я, натянув на себя и на него одеяло.

– В кино видел, – его, казалось, обидел мой вопрос.

– Я, знаешь ли, тоже фильмов насмотрелась в свое время, но в реальности все и близко не так, – проговорила я, зевнув и примостившись рядом с ним.

– Я редко бывал единственным мужчиной в постели, – попытался объяснить он, обняв меня одной рукой за плечи и прижав к себе. – Двое, это вообще архаизм.

– Не понимаю, – я как-то была у Синди на довольно веселом мероприятии, но все же это была вечеринка, а не зачатие детей.

– Моя первая женщина… – он замолчал, задумавшись. Я не перебивала, вся обратившись в слух. – У нее было еще два мужа, кроме меня. Вот я и получил представление о предмете.

– Она была сразу с тремя? Одновременно? – я захихикала, воображая себе эту пикантную сцену. И это был его первый раз. Я перестала смеяться, стало неловко. Но Кит был человеком добрым и на меня не обижался.

– Ну не одновременно, – он пожал плечами.

Я видела, что ему неловко рассказывать, но раз начал, то следовало уже хоть как-то мне все объяснить.

– Я смотрел, а она была с ними, – он поднял на меня взгляд, желая узнать, поняла я его или нет.

– И как? Интересно было наблюдать? – меня тема почему-то абсолютно не смущала. Я в свои годы уже насмотрелась разного.

– Нет, было противно и страшно, – хмуро ответил он.

– Почему? – удивилась я. Хотя потом вспомнила, каким он был скромником. Закралась смутная догадка. – Сколько тебе было лет?

– Четырнадцать, – подтвердил он мои подозрения.

– Что? – я отстранилась, чтоб увидеть его лицо. – Как ты мог попасть к женщине в таком возрасте? Это в твоем приюте были такие дамочки?

– Я не могу тебе ответить, – он опустил взгляд. – Не сейчас.

– Хорошо, я поняла, – кивнула я, погладив его по щеке. – Это часть твоей страшной тайны. Откроешь мне ее в другой раз.

Он благодарно улыбнулся, одарив меня поцелуем.

– Но могу я хотя бы узнать, зачем ей понадобился совсем еще мальчишка? – спросила я, опять нахмурившись. – Это просто извращение какое-то.

– Ее мужья были бесплодны, а я уже прошел тесты, – ответил Кит, спрятав лицо в моих волосах.

– Понятно, – хмыкнула я. – Могла бы проявить больше чуткости.

– Зачем? – спросил иронично Кит. – Мы всего лишь мужчины.

– Ненавижу это, – пробормотала я, сжав кулаки. – С детства ненавижу.

– Что? – уточнил Кит, немного удивленный моей бурной реакцией.

– Это отношение к мужчинам, – пояснила я.

– В твоей семье такого не было, да? – спросил он, поглаживая мое плечо, чтоб я успокоилась.

– Нет, – я вздохнула. – Не знаю. Когда родители хотели развлечься, меня запирали в другом конце дома или отправляли к бабушке. Так что я не знаю, что они там выделывали в спальне, слава богу.

– А я как-то застукал своих – усмехнулся Кит. – Ох и получил я тогда от отца.

Я тоже улыбнулась. Мы еще немного поболтали о методах воспитания детей и понадеялись, что сегодняшняя ночь не принесет таких результатов. Хотя я по-прежнему была уверена, что лучшего отца для моего ребенка не найду.

 

Глава двенадцатая

История Кристофера

Вторник

Когда я проснулась, за окном уже вовсю светило солнце. К счастью Кит был так внимателен, что предусмотрительно затемнил стену, чтоб в спальне царил приятный полумрак, несмотря на яркое палящее солнце снаружи. Его самого не было в постели.

Я потянулась, зевнув, и спустила ноги с кровати. Смятые простыни в пятнах и разбросанные вокруг салфетки напомнили о ночных приключениях. Я сделала глубокий вдох, желая избавиться от охватившего меня трепета. Одних воспоминаний хватило, чтоб захотеть повторить все вновь. Хорошо, что Кита не было рядом, и я не смогла воплотить появившиеся фантазии.

Одеваться не стала, а прямиком направилась в ванную, жалея, что не сделала этого ночью. Отмыться сейчас мне не представлялось возможным. Хотя после двадцати минут горячего душа я все же стала более-менее чистой.

Выходя из ванной, я вдруг вспомнила, что сегодня уже рабочий день. Я взглянула на монитор, где в режиме ожидания отображались часы, и замерла на месте. Был полдень. Я включила громкую связь, контролируя свои эмоции и не срываясь с места. Спешить было просто бессмысленно, после того, как я проспала половину рабочего дня, и пропустила встречу с Джейми.

– Кит, ты где? – спросила я спокойно, но в тоне моем было что-то от мисс Вуд, руководителя «Wood Technology Industries».

– В столовой, – ответил он, тоже довольно сдержанно, наверное, предчувствуя надвигавшуюся грозу в моем лице.

– Я задала компьютеру разбудить меня в семь. Почему я до сих пор спала? – говорила я, глядя на стену перед собой.

– Почему ты спрашиваешь об этом у меня? – деловито поинтересовался он.

Я сделала глубокий вдох. Тут он был прав, откуда ему знать, почему я дрыхну до обеда, а моя техника меня игнорирует.

– Когда ты проснулся? – задала я очередной вопрос. Теперь он уж точно не выкрутится.

– Около десяти, – ответил он настороженно.

– Так какого черта, скажи мне на милость, ты не разбудил меня?! – взорвалась я.

– Ты всю ночь не спала, – ответил он, открыв дверь и остановившись на пороге.

Кит был хмурым, но все так же хорош. В своих свободных штанах, державшихся на бедрах, и футболке. Волосы растрепаны, но зато чисто выбрит.

Я собрала всю свою волю и не поддалась сиюминутному желанию заключить его в объятия и расцеловать.

– И в прошлую ночь тоже, – продолжал он, пока я разглядывала его. – Я подумал, что тебе нужно выспаться.

– А ты не подумал, что мне нужно на работу и в больницу к Кайле? – спросила я, вернув официально-деловой тон.

– Не умрет твоя Кайла, – ответил он, злобно прищурившись и сложив руки на груди.

– Я должна была встретиться с Джейми, – я попыталась не обращать внимания на его хамское поведение.

– Она звонила, я сказал, что ты заболела и не можешь приехать сегодня, – продолжал он, решив, как видно, за меня все мои проблемы.

– И чем я заболела? – не уступала я.

– Простудилась, после того как вчера намокла под дождем, – просветил он меня.

– Хорошо, – я сдалась, отвернувшись от него и включив монитор. – Из офиса не звонили?

– Я сам им позвонил, – ответил он. Я замерла, удивленно уставившись на него. – И предупредил, что ты заболела и не приедешь сегодня в офис. Жанна обещала прислать все документы на дом. Они уже здесь, в твоем компьютере в кабинете.

Минуту в комнате было тихо.

– Ты считаешь, раз трахнул меня, теперь можешь вот так запросто распоряжаться моей жизнью? – спросила я предельно сдержанно, хотя внутри все кипело.

Он сузил глаза и сжал губы.

– Вот только не надо этого обиженного лица, – сразу попросила я. – Мне не нужна нянька. Я вполне справляюсь со своей жизнью.

– Это не повторится, – проговорил он, опустив голову. – Я забыл свое место, извини.

– Черт, Кит, причем тут это?! – я подошла, но он отступил на шаг. – Не будь ребенком, – возмутилась я.

– Я хотел как лучше, – произнес он, вновь отступив, избегая моего прикосновения. – Почему ты опять недовольна? Черт, я же о тебе думал! Разве они в твоем офисе без тебя не смогут один день?!

Он вышел, хлопнув дверью. Я осталась в комнате в полной растерянности.

Немного придя в себя, я пошла за ним. Он вернулся в столовую, где меня уже ждал завтрак.

– Кит, как это мило, – произнесла я, приблизившись.

Он больше не убегал, стоя около кухонного стола.

– Ты приготовил нам завтрак, – я коснулась его плеча, сменив гнев на милость. Он одарил меня хмурым взглядом.

– Наверное, то, что я тебя трахнул, так повлияло на меня, – ответил он с иронией, отводя взгляд в сторону.

– Ладно, я все поняла, – я заглянула ему в лицо. – Не обижайся.

– Я не обижаюсь, – ответил он, – но твое непостоянство меня немного пугает. Я думал, ты хочешь, чтоб я был собой, так вот, это я. Но если тебе это не по душе, то так и говори. Я буду тем, кем ты хочешь.

– Нет, я от своих слов не отказываюсь, – возмутилась я. – Причем тут вообще это?! Ты просто слишком много на себя взял. Ты решил все за меня.

– Ты спала, как убитая, – ответил он, сменив свой злобный взгляд на печальный. – Я пытался разбудить тебя, когда проснулся. Тогда решил, что лучше предупредить твою секретаршу, чтоб не названивала. А миссис Драйвер сама позвонила и сказала, что Кайла пробудет в больнице еще минимум дня два. Ты за это время успеешь с ней обо всем договориться.

Я, наконец, сдалась и признала, что опять была неправа и груба.

– И знаешь что, – продолжал он, – я тебя не трахнул, мы любовью занимались.

Я поджала губы. Тут он тоже был прав. Я сама была хамкой, каких свет не видел.

– Извини, – попыталась я. Он выглядел таким несчастным, что мне стало не по себе. Я обняла его за талию, прижавшись к груди. – Ну извини.

– Я извиню, и опять забуду свое место, а ты опять ткнешь меня в него носом. Мне больно, ты понимаешь это? – спросил он, не прикасаясь ко мне.

– Я все поняла, – я поцеловала его грудь, к которой прижималась щекой. – Я исправлюсь, обещаю. Я буду стараться.

– Не целуй меня, – он отстранился, взяв меня за плечи. – Я себя чувствую шлюхой какой-то.

– Почему? – искренне изумилась я, глядя на него. То, что он отталкивал меня, было ужасно неприятно, невыносимо больно. Я представила, что будет со мной, если он больше не посмотрит на меня как прежде, как вчера.

– Не знаю, – ответил он и быстро пошел обратно в свою комнату.

Я смотрела ему вслед, проклиная свою глупость и несдержанность. Все же я еще не готова была к серьезным отношениям с мужчиной, а с таким мужчиной, как Кит, все было еще сложнее.

Не желая вот так все оставлять, я направилась к нему. Но меня ждал сюрприз, он заперся. Впервые за все время пребывания в моем доме он запер дверь. Он не сделал этого даже после вечеринки, когда я обидела его гораздо сильнее. Я не понимала, почему он решил спрятаться от меня сейчас, когда между нами уже все наладилось? Возможно, в этот раз я причинила ему больше боли, чем раньше.

Размышляя обо всем этом, я поплелась обратно в кухню и села за стол. Завтрак был обычным, не было никаких цветов или прочей романтической чепухи. Кит просто накрыл для меня, измученной и невыспавшейся. Я опять почувствовала укол совести.

После завтрака я связалась с Жанной, чтоб все прояснить. Она заверила меня, что сама со всем справляется, а я могу отдыхать и набираться сил. Джейми тоже не имела возражений, согласившись встретиться завтра после работы. Кайла уже успела поставить ее в известность, что после выписки поживет у меня, под моим присмотром. Иначе ей светило поселиться в родительском доме, где ее будет опекать сразу вся родня, что для Кайлы было хуже, чем смерть. Синди опять не брала трубку. К ней тоже следовало заехать, а значит, домой я завтра вернусь очень поздно. Я подумала, не взять ли мне Кита с собой в офис, но отбросила эту идею. В офис он ехать не захотел, а в больнице будет скучать. Да и к Синди его лучше не брать. Мысль, что я не увижу его целый день, уже сейчас портила настроение. Из-за моей глупой выходки он не выходил из своей комнаты, а завтра меня не будет целый день. Возможно, хотя бы ночью удастся пообщаться. Воспоминания о предыдущей заставили сердце сладко заныть в груди. Я закрыла глаза, чтоб лучше все представить. Очень захотелось почувствовать прикосновения Кита, его поцелуи.

Я вздохнула и вернулась с облаков на землю. Была еще одна встреча, которую я проспала из-за своей глупости. На сегодня был назначен прием у миссис Джонс. Меня удивило, что она не позвонила и не потребовала объяснений. Я сама набрала ее и извинилась, представив версию, придуманную Китом. Старушка и не подумала меня отчитывать и с радостью перенесла прием на завтра. Я немного успокоилась и решила заняться делами, чтоб закончив пораньше, приготовить обед.

Часы показали пять, когда до моего слуха донесся какой-то шум. В кухне я обнаружила Кита. Он сосредоточенно нарезал овощи, ловко орудуя большим кухонным ножом. Почему-то вспомнился выпуск новостей, сообщавший о смерти Тильды. Ее убили таким же вот ножом. Он был представлен как основное вещественное доказательство. Но ее муж, Дэниэл, в самом деле, часто пользовался им, когда готовил еду. Кит посеял в моем сознании сомнения в виновности мужчины. Дэниэл был слишком утонченным, слишком воспитанным, чтоб вот так хладнокровно убить жену, заколоть обычным кухонным ножом. Но тут появлялся новый вопрос, кто, в таком случае, сделал это?

Кит обернулся и взглянул на меня.

– Извини, Наоми, – сказал он, отложив свое занятие и приблизившись ко мне. – Не знаю, что на меня нашло. Веду себя как ребенок.

Я улыбнулась, чувствуя, как быстро забилось сердце от охватившей меня радости.

– Я не лучше, – мы взялись за руки, а потом он обнял меня и прижал к себе.

– Я понимаю, что не должен был решать за тебя, – продолжал он. – Я тебе не облегчил жизнь, а усложнил. Все же придется перенести на завтра.

– Ты не виноват, я же сама проспала, – ответила я с улыбкой. – Совсем забыла, что сигнал прозвучит в моей спальне.

– Я честно пытался тебя разбудить, – он коснулся губами моей макушки, удерживая в объятиях. – Но ты так сладко спала, улыбалась во сне. У меня рука не поднялась.

– Надо было меня поцеловать, – я захихикала, прижимаясь щекой к его груди и наслаждаясь этим мгновением. Мне казалось, что я могу часами вот так стоять в его объятиях и дышать запахом его тела.

– Я целовал, – признался он смутившись.

– Серьезно? Я же пошутила, – я запрокинула голову, чтоб посмотреть ему в лицо.

Он смутился еще больше, но кивнул.

– Думал, я проснусь как спящая красавица? – рассмеялась я, представляя себе эту картину.

– Нет, я проснулся, а ты лежала рядом, обнимала меня, – рассказывал он, отводя взгляд. – Я увидел, который час и потряс тебя за плечо. А ты улыбнулась и прижалась ко мне сильней. Ну вот я и поцеловал тебя, думал, ты уже проснулась.

– Черт, жаль, я ничего не помню, – вздохнула я. – Пропустила поцелуй.

– Я могу повторить, – предложил Кит, скользнув рукой ниже и забравшись рукой мне за пояс. Я обвила его шею и прикрыла глаза. Он поцеловал меня, продолжая ласкать мою кожу под одеждой. На мне были свободные штаны и футболка. Он ловко стянул с меня сначала штаны, а потом и футболку. Я и не думала сопротивляться, позволив ему делать то, что задумал. Меня его замысел только обрадовал. Кит с легкостью приподнял меня и усадил на край кухонного стола. Я тоже стянула с него футболку. Штаны он спустил самостоятельно. На несколько минут я опять забыла обо всем, обхватив его за плечи руками, а ногами обвила его талию.

Конечно, позднее все же пришлось вернуться к готовке, но после такого аперитива это было гораздо веселее. Мы разделили обязанности и справились довольно быстро. Вновь расположились в столовой, как вчера, и взялись за еду. Но сегодня все уже было совсем по-другому. Эта ночь очень сблизила нас. Кит больше не хмурился, а я непрерывно болтала. Рассказывала ему о своих планах на завтра, о том, что нужно заехать к миссис Джонс. Потом осторожно упомянула Синди и ее странное поведение. Кит продолжал есть, никак не реагируя на мои слова о ней.

– Скажи, если мы с ней случайно где-то встретимся, ты же не будешь чувствовать неловкость? – с надеждой спросила я, бросив на него осторожный взгляд. Он вздохнул, отложив вилку и взяв стакан с соком.

– Не знаю, – он пожал плечами. – Смотря, как она будет вести себя со мной.

– Я дам всем понять, что ты очень дорог мне, – заверила его я. – Они знают, что со мной шутки плохи. Так что можешь быть уверен, тебя больше никто не обидит.

– И когда все их наложники будут на брюхе ползать у ваших ног, я смогу не присоединяться к ним? – спросил он с иронической улыбкой. Я знала, что этот упрек вполне заслужен.

– Мне это польстит, – ответила я со всей серьезностью. – Надеюсь, своим примером я отучу их обращаться с мужчинами как с вещами.

– Не верю, что изменил твои взгляды на жизнь, – Кит смотрел на меня скептически. – Ты же раньше считала это нормой.

– Нет, как раз раньше я считала это недопустимым, – возразила я. – Но потом Кайла заставила меня посмотреть на все по-другому.

Кит заинтересовался.

– В ее семье тоже либеральные порядки, – продолжала я. – Ты сам видел. Но Кайла считала, что за время доминирования женщин, мужчины стали слабыми и глупыми. Что они больше не равны нам. Что вести себя с ними, как с равными, лицемерие.

– И ты тоже стала считать мужчин разумными зверюшками? – предположил Кит. – Потому что влюбилась в нее, и любовь к мужчине показалась тебе неприемлемой.

– Да, – я опустила взгляд. – Она была моей первой любовью, я слушала ее, открыв рот, верила каждому ее слову. Мне тогда казалось, что она права. Ведь мужчины и в самом деле слабые и беспомощные.

– Но твои отцы? Ее отец? – не понимал Кит. – Вы должны были уважать хотя бы их.

– Мои отцы очень любили маму, – я вздохнула. – Тогда я принимала их любовь за слабость. Ведь они не смели ни в чем ослушаться ее, были преданы ей. Кайла сказала, что будь она на месте Вика, не потерпела бы соперника в доме. Она предпочла бы умереть, но не делить свою женщину с другим.

– Она и сейчас так думает? – настороженно поинтересовался Кит.

– Не волнуйся, тебя она соперником не считает, – виновато улыбнувшись, ответила я.

– И что ты думаешь о тех ее словах? – спросил он, опустив взгляд на свой стакан, который все еще сжимал в руке.

– Думаю, решение Вика принять второго мужа, проявление не слабости, а силы, – ответила я. – Он слишком любил мою маму, чтоб диктовать ей свои условия, быть эгоистичным и отстаивать только свои интересы.

– Но Кайла, как я понял, твои взгляды не разделяет, – кивнул он. – И своего отца не ставит ни во что, как и брата, да?

– Да, – я опустила взгляд.

– Почему ты только сейчас изменила свои взгляды? Почему больше не считаешь, что она права? – спросил Кит.

– Эта неделя была очень сложной, – начала я. Мне давно нужно было выговориться и разобраться, наконец, в своих мыслях и чувствах. – Сначала я получила очень веский довод в поддержку аргументов Кайлы. Ты был первым мужчиной, которого я подпустила настолько близко к себе. Наложников я не беру в расчет. Они лицемерны и хотят только угодить, поэтому искать в них личности трудно. И ты воплощал в себе все, чего я боялась и что презирала в мужчинах.

Кит никак не объяснил свое странное поведение, явно не присущее ему. Он только отвел взгляд и сжал в руке уже опустевший стакан.

– Но потом я сама начала поступать так, как не должна была, – продолжала я. – Я была ничуть не лучше. Ты заставил меня понять, что мы тоже далеки от идеала, и что нам ошейники нужны не меньше. Мы жестоки, грубы, нетерпимы и близоруки. Собственные интересы и собственное благополучие, вот все, что нам нужно. Так чем же мы лучше вас?

Кит посмотрел на меня. Что-то в его взгляде изменилось. Теперь он, казалось, искренне верил мне, но от этого не выглядел счастливее. Опять появилась та тоска, что и прежде.

– А потом Кайла окончательно убедила меня, что женщина такое же слабое и ранимое существо, как и мужчина, – я перевела взгляд на предметы на столе, чтоб не видеть его печальных глаз. – Она всегда подчеркивала, как слабохарактерны и малодушны мужчины, но сама решилась на такой глупый и трусливый шаг, как самоубийство. И из-за чего?! Потому что ее иллюзии были разрушены? Потому что что-то в ее жизни случилось не так, как ей того хотелось?

Теперь я действительно разозлилась на подругу, которой было наплевать на чувства близких. Ее поступок не вызывал ничего, кроме обиды и злости.

– Она сказала, из-за чего пыталась покончить с собой? – спросил Кит.

– Да, – я посмотрела на него. – Потому что я взяла мужа.

Он был немного удивлен.

– Да, я разрушила ее идеалы, – я хмыкнула. – Она считает, что женщина не должна строить отношения с мужчиной. Что вы нужны только для продолжения рода и вас нельзя любить так же, как женщину.

– Но ты любишь меня, – Кит поставил, наконец, стакан на стол и обхватил себя за плечи, не поднимая глаз.

– Да, и я докажу ей, что она ошибается, – продолжала я. – Ты сам докажешь.

– Я? – он удивленно вскинул брови.

– Да, – я кивнула. – Она поживет у меня какое-то время, а ты просто будь собой. Больше от тебя ничего не прошу.

– Но зачем? – не понимал он. – Зачем тебе что-то ей доказывать?

– Нет, не думай, что это ради забавы, – поспешила разубедить его я. – Я хочу, чтоб она сама узнала тебя, увидела, какой ты, чтоб поняла, почему я люблю тебя. Для меня важно ее понимание, ведь она мне не чужая. Я не могу просто отгородиться от нее. И потом, я не хочу, чтоб она повторила попытку, но в то же время, она должна понять, что манипулировать мной не сможет.

– Поэтому она поселится у нас? – Кит отрицательно мотнул головой. – Ей от созерцания нашей гармонии не станет хуже?

– Она сама это предложила, и не возражала против того, что я буду с тобой.

– Как мило с ее стороны, – иронично заметил он.

– Я не могла отказать, – я опустила глаза. – Не могла вот так взять и в лоб сказать, что мне никто не нужен кроме тебя. Представь, что с ней будет?

– Ты это знала еще вчера? Когда мы были в больнице, ты уже чувствовала это ко мне? – искренне изумился Кит. Я не понимала, почему его так удивляет моя любовь.

– Да, – я пожала плечами. – Сама не знаю, когда успела вот так влюбиться в тебя, – я осторожно подняла взгляд, посмотрев ему в глаза.

– Но ты меня совсем не знаешь, Наоми, – он опять погрустнел. – Я же тебе ничего о себе не рассказал. И еще у меня есть от тебя тайна, которую ты даже не пытаешься узнать. Как ты можешь любить меня и доверять?

В его голосе было так много эмоций. Он искренне не понимал меня, был очень расстроен и зол, скорее всего, на себя за свою страшную тайну.

– Да, ты у нас полон загадок, – согласилась я. – Но я помню, что ты обещал мне все рассказать. Так что меня они не пугают. В остальном я более чем довольна. Мне с тобой так хорошо и легко, как не бывает ни с одной из подруг и как никогда не было с Кайлой. И еще ты привлекаешь меня как мужчина, просто сводишь с ума.

Он смутился и улыбнулся.

– Почему ты не хочешь быть со мной до конца откровенным? – спросила я после паузы. – Расскажи все и проверим, люблю я тебя или просто развлекаюсь.

– То, что ты узнаешь обо мне, все изменит, – ответил он. – А у нас все только наладилось. Я хотел, чтоб это состояние, когда между нами все так хорошо, продлилось подольше. Хотя бы еще три дня. Обещаю, на четвертый ты все узнаешь.

Я задумалась.

– Это будет суббота, – сообразила я. – Конец испытательного срока. Пятнадцатый день.

– Да, – он вздохнул. – И ты еще сможешь вернуть меня.

– Я не верну тебя, будь ты хоть повстанец, – ответила я со всей серьезностью. – Я люблю тебя. Ты мой муж, и будешь моим всегда.

Он не поднимал глаз, еще сжимая свои плечи.

– Кит, – позвала я, улыбнувшись, – поверь, что бы там ни было, если ты тоже любишь меня и хочешь быть со мной, мне все равно, можешь даже не рассказывать. Я тоже хочу, чтоб между нами все было как сейчас еще очень-очень долго. А еще лучше, всегда.

– Тогда, давай закроем эту тему и поговорим о чем-то другом, – улыбнувшись, попросил он. То, как светились его глаза, как печаль без следа исчезла из них, натолкнуло меня на мысль, что у него появилась надежда. Мои слова заставили его поверить в то, что я люблю его и та тайна, что гнетет его, не разрушит все. Я поклялась себе, что не разочарую его. Будь он хоть сам дьявол, я не оттолкну его, не предам и не брошу.

– Я хочу все же услышать историю твоих родителей, – сказал он, расслабившись.

– Ладно, только пойдем в комнату, – я поднялась и приблизилась к нему.

Кит тоже встал из-за стола. Я обхватила его за талию.

– Потом приберем тут, – кивнула я в сторону стола.

– О'кей, – ответил он.

Мы переместились в гостиную и расположились на диванчике. Я включила музыку, на экране отображались ролики к песням или просто какие-нибудь виды, в зависимости от того, какая музыка звучала. Кит устроился рядом, приняв горизонтальное положение и умостив голову у меня на коленях. Я тут же запустила пальцы в его локоны, почесывая за ушком, как кота. Он улыбнулся и прикрыл веки.

– Так на чем я остановилась? – начала я задумчиво. – Ах, да, история Кристофера.

Кит кивнул, не открывая глаз.

– Он был самым обычным мужчиной, – продолжала я рассказ. – Мать отдала его в приют. Там он рос до шестнадцати лет. Потом его взяло одно из агентств. Он был очень красивым мужчиной. Высокого роста, темноволосый, с кожей нежного светлого оттенка. Там его присмотрела агент из «королевской школы» и перекупила. Он стал учеником и получил очень хорошее образование как на мужчину. Там же у него проявился талант к дизайну и архитектуре. Ему позволили их развивать. Он проектировал дома и интерьеры для многих богатых и известных дам. Многие с нетерпением ждали, когда школа включит его в ассортимент и выставит на продажу.

– А что делать, если сразу несколько женщин хотят купить такого вот редкого мужчину? – спросил Кит, взглянув на меня.

– Ты не знаешь? – удивилась я. – В «королевской школе» все мужчины продаются на живых торгах.

– Как бывшие заключенные и повстанцы? – он удивился еще больше.

– Нет, ну не сравнивай, – я нахмурилась, вспомнив несколько передач о том, как на задворках страны торгуют мужчинами на специальных аукционах. – Там же одни бандиты, годятся только в шахты или для черной работы. Тут все проходит в закрытом салоне при ограниченном количестве женщин, что сделали заявки заранее. Вот они и предлагают цифры школе, а те уже решают, отдавать своего воспитанника женщине или нет. Мужчина даже не присутствует.

– Ну хоть что-то, – хмыкнул он. – Не стоишь как баран с цепью на шее, пока за тебя торгуются.

– Ты бывал на таких аукционах? – спросила я, предположив, что там, где он рос, вполне могли проходить подобные мероприятия. – Видел, как продают мужчин?

– Один раз, случайно, – ответил он. – Давай не будем об этом.

– Так вот, – мне и самой не хотелось лишний раз вспоминать о подобной дикости, существующей в наш век, – моего отца тоже должны были продать на торгах, как только он закончит обучение и достигнет восемнадцати лет.

– Твоя мама купила его? – спросил Кит.

– Нет, подожди, – велела я. – У мужчин, обучающихся в «королевской школе», довольно много свободы. Ты видел Кая. Ему позволяют навещать мать и гостить в ее доме. Его может брать к себе тетя. Школа позволяет своим ученикам выступать моделями, быть актерами, петь, если есть талант. Потом, когда его возьмет женщина, уже ей решать, будет ее муж развивать свой талант дальше, или же станет сидеть дома. Но пока они ученики, они более-менее свободны.

– Круто, – резюмировал Кит.

– Да, жаль только, что школ так мало и берут в них немногих, – ответила я. – Мужчины оттуда выходят очень интересные, умные, воспитанные. А в простых агентствах им не уделяют так много времени, а просто дрессируют.

– Не все готовы платить космические суммы за мужчину, – пожал плечами Кит, глядя на меня.

– Не знаю, я там для себя никого не нашла, – ответила я с улыбкой.

– Неужели ни один не понравился? – не верил он. – Там же лучшие из лучших, плюс идеальные манеры.

– Да, но я не была уверена, что поступаю правильно, – со вздохом отвечала я. – Я не хотела потратить кучу времени и денег, чтоб в результате вернуть им его. Я почему-то была уверена, что верну мужа. Может, хотела просто попробовать, как это, жить с мужчиной. Ну плюс надо было распрощаться с девственностью. В школе, если переспишь с мужчиной, вернуть его уже нельзя. Они гарантируют чистоту и непорочность своих мужчин. Чтоб ты была у него первая и единственная.

– Боже, умом тронуться можно, – закатил глаза Кит.

– Как показывает практика, это работает безотказно, – пожала плечами я.

– Значит, ты хотела переспать со мной и вернуть? – спросил он, взглянув мне в глаза.

– Нет, – возмущенно возразила я. – Ты мне понравился. Конечно, я сомневалась, что оставлю тебя, ведь ты вел себя не лучшим образом. Но да, ты прав, прежде чем вернуть, я хотела с тобой переспать.

– Я никогда не сплю с женщиной в испытательный срок, – с улыбкой ответил мне Кит. – Так учит агентство. Иначе тебя всю жизнь могут просто пробовать и возвращать. А ведь нам положено задерживаться всеми правдами неправдами.

– Серьезно? И ты все эти годы в агентстве ни с кем не спал? – недоверчиво уточнила я. – А как же полгода назад?

– Спать не следует с госпожой, прислуга не в счет, – ответил он. – Но ты опять ушла от основной темы. Что было с твоим отцом? Если его не купила твоя мама, то кто? Ее подруга?

Я улыбнулась тому, как ловко он меняет неудобную для него тему.

– Нет, не угадал, – ответила я. – Кристофер спутал все планы своих покровителей. Он переспал с девушкой вопреки запрету школы. Она тоже ходила на курсы дизайна, которые посещал и он. Их тайный роман длился чуть больше месяца, пока на очередном осмотре не выяснилось, что она беременна. Она долго скрывала, кто был ее мужчиной. У него, как и у нее, были бы только неприятности. Но ее мать пошла на хитрость и пообещала, что позволит ей купить его и они смогут сохранить и ребенка и свою любовь. Девушке было шестнадцать, конечно она поверила и все рассказала.

– Кто была ее мать? – Кит напрягся, глядя перед собой в потолок.

– Она была министром обороны, – ответила я мрачно. – А ее жена одна из членов неоамазонской партии. Возлюбленная Кристофера была их единственной дочерью.

– Он что, совсем дурак был? – не выдержал Кит. Я понимала, что он переживает, от того и злится.

– Да, влюбился, – я пожала плечами и погладила его по волосам, чтоб он успокоился.

– Прости, – он улыбнулся.

– Я понимаю. Самой сложно представить, как можно быть такими беспечными, – ответила я. – Но все же они попались и были наказаны. Из «королевской школы» отца забрали прямиком в полицию. Матери девушки обвинили его в изнасиловании, шантаже и преследовании.

– Ох, боже, – поежился Кит.

– Девушка ничем не могла ему помочь, – я печально вздохнула. – Ее положили в лечебницу для душевно больных и прервали незаконную беременность. А отец ждал суда.

– Это самая мрачная история из всех, что я слышал, – Кит сел, глядя на меня и ожидая продолжения.

– Да, согласна, – я кивнула. – Не удивительно, что мне ее никто так и не удосужился рассказать. Бабушка и та долго отнекивалась.

– Но он выжил, да еще и попал к твоей матери, – поторопил Кит.

– Судья была человеком справедливым и не реагировала на требования амазонок казнить наглеца, – продолжала я. – Она тщательно изучала материалы дела и вызвала свидетелем девушку, несмотря на то, что матери приложили максимум усилий, чтоб не допустить этого. Девушка явилась в суд в таком плачевном состоянии, а отец был так потрясен тем, что с ней сделали родители, что всем и без слов и свидетельств стало очевидно, что там произошло. Оба дали показания, и все встало на свои места. Его оправдали и из тюрьмы перевели на биржу труда, где его могли взять работодатели или другие агентства. Девушка была еще несовершеннолетней и ее судьбой распоряжались родители. После такого громкого скандала они на какое-то время все уехали из столицы, а министр потеряла свой пост. Либералки очень выгодно использовали это дело, чтоб склонить императрицу на некоторые важные решения.

– А что было с девушкой? Она жива еще? – спросил Кит печально.

– Нет, она недолго прожила, – ответила я. – Год или около того.

– А Кристофер? – мой собеседник подсел ближе и взял мою руку в свои.

– Попал в какое-то второсортное агентство, – я посмотрела на наши руки, думая, как хорошо, что я не взяла какого-нибудь красавца в «королевской школе», а тоже пошла в простое агентство. – Но он был болен, тяжело все это переживал и его долго никто не брал. Мама не хотела брать мужа из дорогих, потому что не намеревалась завязывать с ним серьезных отношений. Она, как и я впрочем, хотела взять первого попавшегося, получить ребенка, и отправить его куда подальше, с глаз долой, чтоб Вик не чувствовал себя лишним. Но получилось немного не так, как задумывалось.

– Ну почти что счастливый конец, – подвел итог Кит.

– Да, и жили они долго и счастливо, пока в один черный день их не расстреляли повстанцы, – я опустила глаза, чувствуя подступающие слезы.

– Прости, я не то имел в виду, – попытался извиниться Кит, обхватив мои плечи и привлекая меня к своей груди. – Не плачь.

– Я не плачу, – отмахнулась я, чувствуя, как слезы побежали по щекам.

– Наоми, – он взял мой подбородок большим и указательным пальцами и приподнял, чтоб я посмотрела на него. – Я люблю тебя.

– Я знаю, – я улыбнулась сквозь слезы, взяв его руку в свою, и поцеловала его пальцы. – Я тоже люблю тебя.

– Давай пойдем куда-нибудь, – предложил он. – В клуб. Ты обещала мне.

– Хочешь потанцевать? – я погладила его по щеке.

Он кивнул.

– Я позову Мелани, ты не возражаешь? – спросила я на всякий случай.

– Конечно, нет, – Кит продолжал держать меня за плечи, ласково поглаживая кожу кончиками пальцев. – Почему я должен возражать?

– Ну, из-за того раза, – я опустила взгляд. – Я попросила ее не брать с собой Энджела. С ней будет только Алекс. Он нормальный парень. Вообще не понимаю, как он попал к Синди.

– Я ничего не имею против твоей подруги и ее наложников, пока они не лапают тебя и не выворачивают мне руки, – ответил Кит с прежней улыбкой. – Но, как я понимаю, этого больше не будет, так что не беспокойся.

Я не стала откладывать в долгий ящик и набрала номер Мили. Она ответила почти сразу. Как видно тоже только закончила обед и теперь убирала со стола посуду. Алекс помогал ей.

– Привет, – произнесла я, помахав ей.

– Привет, – она оставила свое занятие и присела на край стола, оставив работу на мужчину. – О, и тебе привет.

Девушка увидела, что рядом со мной Кит и поприветствовала его тоже.

– Добрый день, – кивнул он.

– Здравствуйте, мисс Вуд, – Алекс тоже учтиво кивнул. Потом друг друга поприветствовали мужчины, обменявшись короткими кивками. Наложник Мелани поспешил удалиться, чтоб не мешать нашему разговору.

– Как смотришь на то, чтоб через час встретиться в «Paradox»? – спросила я у подруги.

Та была немного удивлена, но явно обрадована моим неожиданным предложением.

– Я-то всегда рада выбраться в какой-нибудь клуб, – начала она. – Но там еще не была. Не знаю, что за музыку они крутят.

– Танцевальную, – я заговорщически переглянулась с мужем. Он понял, куда я собралась вести ничего не подозревающую подругу.

– Ну тогда ладно, – Мили задумалась. – Если на сборы всего час, я отключаюсь.

– Помни о моей просьбе, – сказала я на прощание.

– Я уже отдала его, не волнуйся, – заверила меня девушка. – Только Алекс. Если судьба велит мне быть с ним, кто я, чтоб противиться ей?!

Экран погас, опять появились клипы, и уровень звука в динамиках вернулся к прежней настройке. Во время разговора играющая музыка автоматически приглушалась, чтоб не мешать, а после возобновлялась.

– О чем это она? – спросил Кит, вернув руку на мое плечо. Пока я разговаривала с Мили, он вел себя прилично и держался на расстоянии. Наверное, думал, что следует быть сдержанным и не тискать меня на глазах у людей, уподобляясь наложникам. Меня умиляла эта его учтивость и галантность.

– Понятия не имею, – соврала я, не желая посвящать его во все тонкости наших с Мили душевных бесед.

Он кивнул, хитро прищурившись. Не поверил. Я обвила его шею, прижавшись к груди, и коснулась губами его губ.

– Нам тоже нужно собираться, – сказал он, заметив, что я уже одной рукой у него под футболкой.

– Ты же слышал, на сборы час, – напомнила я, следуя второй рукой за первой. – Тебе же все равно нужно переодеться. Да и мне тоже. И еще принять душ. И еще…

Он не дал мне закончить, повалив на диван и опустившись сверху.

– Ну да, точно, – прошептал он, покрывая поцелуями мою шею и грудь. – И потом, мы же быстро.

Я захихикала и кивнула. Он все правильно понял.

 

Глава тринадцатая

Paradox

Названный мной клуб открылся недавно и был местом слишком дорогим, чтоб там день и ночь околачивалась толпа. Владельцы, знакомые моих друзей, делали ставку на узкий круг ценителей, предпочитавших комфорт и высокий класс во всем, будь то музыка, напитки, интерьер или обслуживание. В «Paradox» все это было на высшем уровне, за что и предлагалось заплатить кругленькую сумму, причем только за вход. Напитки следовало оплачивать отдельно и цена их здорово отличалась от тех, что были в местах попроще. Благодаря этому клуб сразу после открытия стал местом для избранных, и посещали его всегда одни и те же женщины, что, впрочем, не мешало все новым посетителям время от времени захаживать сюда. Я узнала о нем недавно от одной из подруг. Заведение держала ее знакомая, так что мне предоставили щедрую скидку, лишь бы я посетила его и тем самым сделала рекламу среди своих состоятельных подруг, что были не чужды ночной жизни и любили потратить деньги в заведении подобном этому.

Клуб занимал три этажа в многоэтажном развлекательном комплексе. Внешние стены были из затемняющегося стекла, как и во всех прочих строениях центра столицы. Многоугольный монолит, украшенный лишь мерцающим названием, отливал черным глянцем затемненных стен. Все декорации были внутри, снаружи здание не выделялось и не бросалось в глаза.

Мы с Китом оставили свой Aston Martin на подземной парковке, занимавшей добрых четыре этажа вниз, и направились к скоростному лифту, чтоб подняться в интересующий нас клуб. Мелани должна была самостоятельно добраться сюда и встретиться с нами уже в клубе. В этот вечер я не стала особенно наряжаться, надела прямые темные брюки с заниженной талией, черный топ до пояса, так чтоб оставить живот открытым, и босоножки на высокой платформе, чтоб не выглядеть рядом со своим рослым спутником, как школьница. Волосы уложила, на ухе, как обычно красовалась гарнитура от мобильного. Сегодня это украшение было темно-бордового оттенка, в тон с маникюром и сумочкой. Кит одевался самостоятельно, без каких-либо подсказок с моей стороны. Его выбор меня вполне удовлетворил. Он тоже был непритязателен в одежде и остановился на дорогом сером костюме, черной рубашке и стильных черных туфлях из своего нового гардероба. Украшения, галстуки и прочие аксессуары, которыми его снабдили девушки, подбиравшие гардероб, он оставил без внимания. Я ничего не имела против, мне самой излишества в наряде не нравились. Вместе мы составили вполне приличную пару, одетую просто, но дорого и со вкусом. Типичные холеные толстосумы, знающие меру во всем. Ну, конечно, кроме секса. Тут нас нельзя было назвать людьми адекватными. С прошлой ночи, когда я только попробовала, что это такое, мы занимались им уже раза три, во всех уголках квартиры, абсолютно спонтанно, и останавливаться не намеревались. Мы бы непременно задержались на парковке, чтоб заняться сексом в четвертый раз, салон авто был вполне удобным местом, но все же ограничились только объятиями и поцелуем. Нам следовало еще предстать перед друзьями и прочими посетителями клуба, куда измятых и перепачканных нас могли и не впустить. Желание потанцевать пересилило все прочие и мы договорились, что обязательно наверстаем, вернувшись домой.

Мне было так весело и легко, как не было уже очень давно. Кит тоже расслабился, шутил и был в приподнятом настроении. Таких нас и заметила Мелани, когда мы миновали стойку администратора. Там я опустила ладонь на сканер, чтоб девушка, приветствовавшая гостей, смогла получить все мои данные и номер, куда прислать сегодняшний счет. Кит сделал то же самое, чтоб идентифицировать себя и иметь свободу передвижений в пределах клуба.

Подруга сидела за одним из столиков в компании Алекса. Они тоже были одеты по-вечернему, Мили в коротеньком обтягивающем платьице, а ее спутник в темном костюме. Сопровождавшая нас девушка-консультант, ставшая в этот вечер нашей личной помощницей, пожелала хорошего вечера и указала на свое имя, значившееся на поверхности сенсорной столешницы. Прикоснувшись к нему, мы могли без лишних затруднений позвать ее, если нужна будет ее помощь в выборе напитков или еще что-нибудь. Столик был низкий и совсем небольшой. Как раз чтоб вызвать в центре меню и расположить на его поверхности бокалы. Зато диванчики вокруг были королевские, из темно-коричневого велюра, широкие и удобные. Эргономичные спинки, достаточно мягкие, но не слишком, отделяли наш столик от соседних, расположенных на небольшом расстоянии. Завидное уединение, как для развлекательного клуба. Рассчитанный на четверых столик легко мог вместить еще столько же. Приглушенный мягкий свет, источник которого невозможно было определить сразу, создавал уютную атмосферу, но в то же время был достаточно ярок и интенсивный оранжевый и алый спектры не позволяли впасть в дремоту.

Не дала бы уснуть и ритмичная электронная музыка, доносившаяся с танцплощадки, расположенной этажом ниже. С нашего столика ее было очень хорошо видно и танцующие были как на ладони. Просторный зал с мерцающим темным полом и искры голографических проекций, парящих в воздухе, создавали располагающую к танцам атмосферу. Места было предостаточно, чтоб посетители, желающие потанцевать, не ощущали дискомфорт и не боялись задеть друг друга локтями. Пространство вокруг было освещено меньше и терялось в полумраке. Только длинная стойка бара была подсвечена темно-синим и ряды бутылок и бокалов всевозможных форм отражали огни танцпола. Возле стойки бара тоже находились посетители, другие занимали столики, как и мы. В целом клуб был полон народа, но это совершенно не ощущалось.

– Привет! – радостно воскликнула Мили, когда мы, наконец, остались вчетвером. – Я так рада, что мы, наконец, выбрались куда-то вместе. Сто лет уже тебя не видела!

Я села рядом с ней. Наши мужчины занимали места по бокам, молчаливо дожидаясь, когда мы закончим приветствовать друг друга и позволим им тоже поздороваться. Между собой они поздоровались, как только мы приблизились к столику. Кит и Алекс коротко кивнули и обменялись сдержанными улыбками.

– Я тоже рада, – ответила я. – Привет, Алекс.

– Здравствуйте, – мужчина кивнул.

– А он хорошенький, – Мили не сводила глаз с Кита, внимательно его рассматривая. – Так изменился.

– Не говори о нем в третьем лице, – попросила я, взглянув на подругу. – Он тебя слышит.

По вытянувшемуся лицу подруги я поняла, что очень удивила ее своим замечанием.

– Ну, я хотела сказать, ты классно выглядишь, – исправилась она и обратилась непосредственно к Киту.

– Спасибо, вы тоже, – ответил Кит, сдержав улыбку, и отвесил ей кивок.

– Закажи что-нибудь, – попросила я его, ткнув указательным пальцем в имя помощницы. – Пусть она объяснит, что у них тут подают.

– А что ты хочешь? – спросил он.

– Пусть принесет мне их фирменный коктейль, тот, что с алкоголем, – я оставила Кита наедине со списком напитков, появившимся на панели столешницы. Названия были проиллюстрированы, и к ним прилагался подробный список ингредиентов.

Мелани велела Алексу последовать примеру моего мужа. Они оба углубились в изучение меню. Из полутьмы зала им на помощь уже спешила девушка-консультант.

– Не верится, что это тот же парень, что в каталоге, – Мили перевела взгляд на меня, понизив голос. – Что ты с ним делала? Он просто расцвел. Такой милый.

– Спасибо, – я улыбнулась ее непосредственности. – Ничего я с ним не делала. Просто больше не доставала, ну и кормлю нормально.

– Ага, – Мили усмехнулась, – знать бы, что это за диета, я бы тоже на нее села. Тоже хочу красавицей стать.

– Ты и так красавица, – отмахнулась я, повернув голову и взглянув на сосредоточенное лицо мужа. В новом модном костюме, аккуратно причесанный, в изысканной обстановке полутемного клуба он и в самом деле выглядел чертовки привлекательно. Небрежно расстегнутая верхняя пуговица рубашки, тонкий аромат одеколона, которым он все же воспользовался сегодня, уверенные изящные движения, все в его образе было пронизано какой-то мистической сексуальностью, исключительно мужским очарованием. Не удивительно, что Мили пустила слюни, она-то была ценительницей мужской красоты. В то время как я была просто влюблена и видела в Ките лучшего из мужчин, самого желанного.

Он словно почувствовал, что его изучают две пары исполненных обожанием женских глаз, поднял голову и взглянул на нас. Я улыбнулась, Мили нервно захихикала.

– Я все сделал, – произнес он. От звука его голоса и взгляда, я почувствовала, как учащенно забилось сердце.

– Отлично, – в горле пересохло, а глаза предательски заблестели, выдавая охватившее меня желание. Он улыбнулся, протянул руку и накрыл мою, мелко дрожавшую.

– Пойдем танцевать? – предложил он.

Это было сейчас как нельзя кстати. Танцевать. Приблизиться к нему, прикоснуться, может быть, даже обнять.

– О, точно! – Мили первая вскочила, жестами велев Алексу следовать ее примеру. Он повиновался и тоже встал.

Мы спустились по винтовой металлической лестнице вниз и оказались окруженными мелодичной и ритмичной музыкой, от которой тело непроизвольно начинало двигаться в такт. Мелодия подхватила и понесла на танцпол, где можно было отдаться ей и забыть об окружающей действительности. Кит танцевал отлично, хорошо чувствовал ритм и не стеснялся двигаться под музыку. Я тоже не стала смущаться и развлекалась по полной. Мили и Алекс поглядывали в нашу сторону, тоже танцуя рядом. Я совсем позабыла о времени и танцевала, пока в горле не пересохло и не захотелось на миг перевести дыхание. Я взяла Кита за руку и потянула за собой наверх. Мы рухнули на диванчик и рассмеялись.

– Давно я так не веселилась, – заметила я, пытаясь отдышаться. – Ты здорово танцуешь.

– Да ладно, – отмахнулся Кит, взяв со столика бокал, и протянул его мне. – Попей, это сок.

– Ты себе и тут яблочный сок заказал? – я удивленно посмотрела в бокал и попробовала. Это был именно он.

– Да, мне нравится, – ответил он, пожимая плечами.

– Но тут сотни напитков, – я выпила весь его сок и перевела дух. В самом деле, полегчало. – Разве не интересно попробовать что-то новое? Тем более что ты можешь заказать все, что хочешь.

Он подсел ближе, скользнув рукой по моей талии, и привлек к себе. Мы были за столиком одни, Мили и Алекс оставались внизу.

– Я не прочь попробовать что-то новое, – прошептал он мне на ухо, коснувшись его губами. – Но вряд ли я могу заказать то, что хочу.

– И чего же ты хочешь? – спросила я, чувствуя, как земля уходит из-под ног. Его пальцы касались моей обнаженной кожи, заставляя сердце биться быстрей, а мысли путаться. Горячие губы уже касались моей шеи. Аромат одеколона смешанный с запахом его разгоряченного танцем тела заставлял все мысли устремляться в одном единственном направлении. Я хотела его прямо здесь и сейчас. А он не делал ничего, чтоб остановить меня, скорее наоборот.

– Хочу тебя, – прошептал он, крепче сжав объятия.

– Хорошо, – ответила я.

Он отстранился, немного удивленный.

– Пойдем, – я поднялась, удерживая его руку в своей. Он последовал за мной.

Мы пересекли полутемный зал и вошли в уборную. Я выбрала мужской туалет для своей непристойной задумки. Мужчинам вряд ли пришла бы в голову мысль жаловаться владельцам клуба или протестовать.

Удача сопутствовала мне, в просторном светлом помещении было пусто. Все двери кабинок были открыты.

– Иди ко мне, – я прижалась спиной к столешнице умывальников и поманила его к себе.

Он приблизился и, не успела я сказать, что вот теперь он может взять то, что хочет, как он сам поцеловал меня. Это был страстный горячий поцелуй. От таких я обычно забывала даже дышать. Кит прижал меня к себе так крепко, что я почувствовала, как быстро бьется его сердце. Он сжимал меня в объятиях и целовал, жадно, неистово, как, впрочем, и я его.

– Кит, – выдохнула я, когда он освободил мои губы, но не для того, чтобы говорить, а чтоб целовать лицо, шею, грудь. Он не стал снимать с меня топ, мы были не дома и не в своей машине, зато он расстегнул мои брюки. Я почувствовала, как меня буквально окатило волной желания, животной безумной страсти. Я держала Кита за полы пиджака, глядя на него широко раскрытыми глазами, но это длилось секунды, потом я закрыла их, чувствуя, как он стаскивает с меня брюки и целует кожу под ними.

– Боже, что мы делаем? – прошептала я, оставшись без них, а заодно и без белья.

Он легко приподнял меня и посадил на широкую столешницу умывальников. Искусственный мрамор холодил кожу, но я не чувствовала этого. Огонь наполнил мои вены. Кит целовал меня, прижавшись и взяв мои ноги под коленями. Я обхватила его бедрами, когда он расстегнул штаны и вошел в меня.

Не знаю, входил ли кто-то в уборную или нет, я ничего не видела и не слышала. Кит обнял меня и продолжал целовать, двигаясь с такой силой и скоростью, что я невольно вцепилась в его плечи. Возможно, я что-то говорила, возможно, стонала или даже кричала. Это стерлось из памяти, все стерлось. Я видела только его глаза, горевшие желанием, как и мои, слышала его стоны, чувствовала его обжигающее дыхание. Этого мне хватило, чтоб тоже прийти к финишу одновременно с ним.

И вот все закончилось. Он припал к моей груди и замер. Его руки еще сжимали меня, а я удерживала его и руками и ногами. Мы не двигались, словно стали одним существом, даже дышали в унисон.

– Я люблю тебя, – прошептала я ему на ухо. – Ты меня с ума сводишь.

– Похоже, что это помешательство заразно, – ответил он, переводя дыхание. – Я все время думаю о тебе, хочу тебя каждую минуту, не могу насытиться тобой.

– Ну, мы можем пробовать, – предложила я.

Он отстранился, все еще тяжело дыша.

– Возможно, когда-нибудь насытимся или даже пресытимся друг другом, – продолжала я, лукаво усмехаясь. – Главное, делать это почаще, чтоб быстрее надоело.

Я представила, как выгляжу. Сижу без штанов на умывальнике, в одном топе, и кокетливо улыбаюсь.

– О да, я согласен, – ответил он, вновь приблизившись и накрыв губами мои губы.

Все повторилось, и было еще лучше. Кто-то все же входил, но ретировался, застав странную парочку на умывальнике. Потом, осмелев или не в силах терпеть, мужчины стали входить в уборную и закрываться в кабинках. Я сообщила об этом Киту. Он улыбнулся, но отпустил меня только после того, как я в очередной раз вцепилась в его пиджак, позабыв обо всем. Он тоже замер, одновременно со мной.

– Я бы еще раз повторила, но боюсь отморозить себе кое-что, – я усмехнулась, сползая с умывальника.

– Прости, – Кит виновато улыбнулся и собрал мою одежду.

Благо, в уборной было все необходимое, чтоб ликвидировать последствия нашего небольшого безумия. Входившие мужчины меня абсолютно не смущали, скорее я их. Кит старательно загораживал меня собой.

Вскоре мы опять присоединились к Мили. Они с Алексом уже сидели за столиком, тоже жадно поглощая напитки.

– Вы где это пропадаете? – спросила подруга, оглядывая нас, взлохмаченных и раскрасневшихся, с горящими глазами и хитрыми улыбками на лицах.

– Ходили в уборную, – ответила я честно.

– Мне тоже надо, – Мили нашего странного вида не заметила или не придала ему значения. Вот кто все понял, так это Алекс. Он всегда казался мне смышленым.

– Пойти с тобой или сама справишься? – поинтересовалась я для приличия.

– Нет, ты же только оттуда, – отмахнулась она.

– Да, – согласилась я, жадно припав губами к бокалу со своим напитком. Он был слабоалкогольным и очень вкусным. Я быстро осушила бокал и попросила Кита заказать еще. Он ввел заказ в меню на сенсорной столешнице.

– Ну как тебе тут? – спросила я у мужа, взглянув на его довольное улыбчивое лицо.

– Я словно в кино попал, – ответил он. – Все такое необычное, так красиво.

– А тебе как? – обратилась я к нашему соседу, чтоб он не чувствовал себя пустым местом.

– Мне нравится, – ответил он и улыбнулся. Алекс тоже был очень красивым мужчиной, что в сочетании с незаурядным умом было редкостью. Я подумала, что Мили должна быть полной дурой, если отпустит его.

– Скажи, Алекс, ты не знаешь, что с вашей хозяйкой? – спросила я, немного придвинувшись к нему. Кит попивал сок, принесенный нашей девушкой.

– Нет, Наоми, я не знаю, – он пожал плечами. – У нее раньше бывали депрессии, но в этот раз что-то другое.

– А что она вам сказала? – я заметила Мили, приближавшуюся к нашему столику. Она поправляла платье, удерживая свою сумочку подмышкой. – Вы ведь принадлежите ей. Куда вам идти, если ваши покровительницы захотят расстаться?

– У нас есть свой дом, где мы все жили, пока проходили обучение, – ответил он. – Наши покровительницы должны отвезти нас туда и сообщить ей об этом. Там есть охрана, и мы там ждем новых подруг.

– Понятно, – я задумалась.

Чтоб Синди вот так все бросила, свой бизнес, своих парней, которых сама отыскивала и обучала. Это было не похоже на нее. Загулы загулами, но чтоб вот так терять деньги и клиентов.

– Эй, Наоми, – напустилась на меня Мили, увидев, что мы с Алексом сидим рядом и общаемся. – Если тебе понравился мой мальчик, то бери, но взамен отдай мне своего.

Кит, услышав ее, перевел на меня встревоженный взгляд. Я медленно отодвинулась от Алекса и одарила подругу тяжелым взглядом.

– Знаешь, Мили, это просто смешно, – проговорила я сурово. – Они кто, по-твоему?

– Ну что ты? – она испуганно хлопала длинными ресницами.

Мужчины опустили глаза, понимая, что сейчас кому-то устроят головомойку, и лучше не глазеть на это.

– Что я?! – продолжала я, тоже поднявшись. – А то, что если ты так глупа, что можешь отдавать своего мужчину всем подряд, то я нет. Кит мой и только мой. И его пальцем никто не тронет. Даже лучшие подруги и родственницы. Да хоть бы императрица его у меня попросила. А ты… ты просто не понимаешь, что теряешь.

Мили готова была расплакаться, мне ее даже стало жаль. Но я не желала отступаться от своих слов. Алекс был достоин лучшего, чем роль игрушки для нее и ее друзей. Меня вдруг начало невыносимо бесить подобное отношение к мужчинам вообще. Я невольно представляла на месте Алекса Кита и кровь закипала. Отдать его подруге, чтоб она развлекалась, а что будет чувствовать он?

– Мы пойдем танцевать, – я взяла Кита за руку. Он рад был уйти. Мы спустились на танцпол. Я видела, как подруга опустилась на диванчик, а ее спутник обнял ее за плечи и погладил по волосам. Я очень надеялась, что Мили подумает о моих словах, хоть что-то они донесут до нее.

– Я ужасный человек, – я прижалась к Киту. Мелодия была переходной от одного отрывка танцевального рисунка к другому и музыка пока фоном струилась из динамиков, давая людям пару мгновений, чтоб перевести дух.

Кит обнял меня за плечи.

– Но она поступает жестоко, – продолжала я. – И дураку понятно, что ему не по душе такое отношение.

– Думаю, да, – согласился со мной Кит.

– Надеюсь, она простит меня, – вздохнула я.

– Меня твоя речь впечатлила, – заметил он с улыбкой.

– Прости, я понимаю, что заявление вроде «ты мой и точка» не делает тебя равным мне, – я посмотрела на него.

– Мне достаточно того, что я только твой, – ответил Кит с прежней снисходительной улыбкой.

– Но не могла же я сказать ей, что мужчины не вещи и у них тоже есть чувства? – продолжала я. – Прозвучит как лозунг ультралибералок, или повстанцев, что одно и то же.

– Плевать повстанцы хотели на чьи-то чувства, мужчины это или женщины, – проговорил Кит, глядя куда-то в сторону.

Я посмотрела на него, немного удивившись его словам.

– Я тоже так думаю, – ответила я.

Он улыбнулся. Мелодия становилась все быстрей, и нам пришлось расстаться, но зато вновь можно было отдаться танцу. Это очень помогало от гнетущих мыслей.

Вернувшись за столик, мы нашли Мили в одиночестве. Она была печальной и пила свой коктейль, глядя на танцпол.

– Почему не идете танцевать? – спросила я, стараясь делать вид, что ничего не произошло.

– Кит, ты не посмотришь, где там Алекс? – попросила подруга, взглянув на моего мужа. – Он вроде бы пошел в туалет, но что-то его долго нет.

Кит кивнул и, получив мое согласие, удалился.

– Мили, ты чего? Обиделась на меня? – спросила я, когда мы остались одни.

– Нет, ты права, – девушка вздохнула, отставив бокал. – Я просто дура.

– Я не хотела тебя обидеть, просто высказала свое мнение, – я тоже взяла бокал с напитком. Я понемногу начинала любить яблочный сок, который теперь всегда был под рукой.

– Я спросила его мнение, – продолжала Мили, опустив взгляд. – Не понимаю, как раньше не додумалась до этого. Но ведь они всегда рады угодить, наложники находят удовольствие в сексе, какое им дело, кто их партнерша? Я же отдавала его только красивым девушкам, своим лучшим подругам. Я была уверена, что они хорошо с ним обращались.

– Ты права, но все люди разные, и мужчины разные, – я вздохнула, придвинувшись, и взяла ее за руку.

– Он был со мной честным, как я и просила, – Мили говорила, продолжая изучать свои колени. – Сказал, что хочет быть только со мной. А я даже не подозревала, что ему неприятно. Думала, он это так, для виду, чтоб мое самолюбие потешить. Все они клянутся, что любят тебя одну, но говорят это каждой.

Я задумалась. Это тоже было верно. У Мили опыта в отношениях с мужчинами было гораздо больше, а я только лишь взяла своего первого мужчину. На какой-то короткий миг в сознание закралась мысль, что Кит мог бы говорить все эти слова любви и прежде. Как я могу быть уверена, что первая и единственная? Пусть это была не та развратница, что затащила его четырнадцатилетнего к себе в постель, но за эти годы мог быть еще кто-то, и я была более чем уверена, что кто-то был.

– Я не отдам его Синди, – Мили посмотрела на меня. – Я его выкуплю и сделаю мужем. Все равно, что скажет мама. Я детей все равно не хочу. А если вдруг захочу, когда начну стареть, возьму второго или прибегну к искусственному оплодотворению, как амазонки.

Я рада была, что она приняла это решение и поддержала ее, но закравшаяся в сознание мысль, не давала покоя.

Когда парни вернулись, мы уже смеялись и сидели в обнимку, как самые настоящие лучшие подруги.

– Я что-то устала, – сказала я, когда Кит опустился рядом. – Вы оставайтесь, а мы поедем домой.

– Ты уверена, еще совсем рано? – Мили опять обняла меня. Она уже немного захмелела после выпитых коктейлей.

– Да, еще не рассвет, но мне завтра на работу, – я пожала плечами. – И так сегодня бездельничала.

– Ладно, пока, – мы снова обнялись. – Спасибо, что просветила меня, глупую, – прошептала Мили мне на ухо.

– Ой, не напоминай, чувствую себя Синди, – отмахнулась я. – Наверное, пока ее нет, буду хамить вместо нее.

– Тебе до нее далеко.

Мы с Китом еще раз попрощались с друзьями, и пошли домой.

Я всю дорогу хранила молчание, обдумывая слова подруги. Я открыла ей глаза на некоторые вещи, но и она заронила в мою душу зерно сомнения. Кит вел молча, не мешая мне думать. Он был по-прежнему в хорошем настроении. В клубе ему понравилось, и с Алексом они успели подружиться, насколько я могла судить.

Дома мы молча разошлись по комнатам. Я приняла душ и вернулась в спальню. Кит сидел на краю моей кровати, ожидая меня. Я поняла, что он рассчитывает остаться тут на ночь.

– Ты устала? – спросил он, заметив мой хмурый взгляд, и перестал улыбаться. – Мне уйти?

– Скажи, почему ты любишь меня? – спросила я, отвернувшись к своему туалетному столику и делая вид, что привожу себя в порядок.

– Почему ты спрашиваешь? – вместо ответа, спросил он.

– Любопытно, – ответила я. – Ты красивый мужчина, нежный, внимательный. В последнее время очень внимательный. И мне жаль тебя. Думаю, мое чувство можно объяснить логически. Но почему ты любишь меня?

Я обернулась, вопросительно взглянув на него. Он напрягся, весь подобрался, словно опять был в опасности, среди врагов.

– Тебе жаль меня? Почему? – его, казалось, задел этот факт.

– Я задала тебе вопрос, перестань увиливать, – попросила я сдержанно, чтоб он не обиделся. Хотя, по-моему, было уже поздно.

– Я не увиливаю, – он встал, направившись к двери.

– Куда ты? Я хочу услышать ответ, – возможно, из-за волнения я переборщила с повелительным тоном.

Он остановился, медленно обернулся и посмотрел на меня.

– А я не хочу отвечать, – проговорил он. – Сейчас я не знаю, что тебе ответить.

– То есть, ты понятия не имеешь, почему любишь меня? – сделала я вывод, не задумавшись над тем, что мой допрос не располагает к признаниям и излитию чувств. – А ты уверен, что любишь? Возможно, это просто привычка, говорить женщинам слова любви вместо обычного «спасибо».

– Ты опять делаешь это, – он опустил глаза. Его гнев сменился грустью. – Ты причиняешь мне боль. Чем я не угодил? Что я сделал не так? За что ты злишься на меня?

Я замерла, услышав его слова и тон, каким они были сказаны.

– Я просто хотела услышать, за что ты любишь меня. Хотела убедиться, что ты сам это осознаешь, а не просто благодарен, – попыталась объяснить я, смягчив тон. Я не приближалась к нему, зная, что он сбежит, стоит мне сделать это.

– Я не знаю, почему люблю тебя, – ответил он, продолжая рассматривать ковер у нас под ногами. – Я не пытался это анализировать. Я просто говорю то, что чувствую. Почему это имеет для тебя значение? Зачем тебе нужны доказательства? Ты сомневаешься, думаешь, я просто так болтаю? Что мне не отличить одно чувство от другого?

– Кит, не обижайся на меня, прошу, – я почувствовала себя не просто дурой, а полнейшей кретинкой. И для чего мне, в самом деле, его логические выводы, что из чего проистекает? Почему я сомневаюсь? Он же не наложник, чтоб врать по поводу и без повода.

– Наоми, я не собака, я человек, – он посмотрел на меня печально. – Я отличаю благодарность от любви. Я не знаю, что ты вкладываешь в это понятие, что любовь для тебя. Если говоришь, что тебе просто жаль меня, тогда нет, я не люблю тебя, потому что мне тебя не жаль.

– Но почему тебя так задевает моя жалость? – не понимала я. – Ты же настрадался там в своем агентстве, это и мне понятно, хоть я ничего не знаю о твоем прошлом. Тебя там плохо кормили, держали в каком-то бараке. Тебя мучают жуткие кошмары, что тоже не может быть без причины. Да и я сама заставила тебя страдать. Как мне не жалеть тебя после этого?

– Знаешь, почему твой отец ничего не рассказал твоей матери о своем прошлом? Почему я не хочу рассказывать? – спросил он холодно, опять обхватив себя за плечи. – Потому что это очень неприятно, когда тебя любят из жалости. Это заставляет чувствовать себя жалким, ничтожным существом.

– Это не так, – возразила я, не заметив, что мы уже перешли на повышенные тона. – Твое прошлое часть тебя. И я не могу не жалеть тебя, но это не то чувство, что испытываешь к просто несчастным существам. Мне очень много кого жаль, жаль погибших в терактах, на войне, во время несчастных случаев, но это совсем не то. То, что я испытываю к тебе, это нежность, любовь. Мне хочется окружить тебя внимание, хочется, чтоб ты был счастлив, чтоб не страдал больше. Ведь я знаю, что ты страдал до этого. Эта жалость заставляет меня любить тебя еще сильней, хотеть тебя.

– Я не понимаю, – он отрицательно мотнул головой, но и хмуриться перестал.

– Возможно, потому что ты мужчина? – предположила я. – Вот я и хотела услышать, почему вы любите, почему конкретно ты любишь?

– Потому что я доверяю тебе, – ответил он, опустив взгляд. – Я знаю, что ты мой друг. Потому что когда ты рядом, когда обнимаешь, мне так хорошо, как не было еще никогда. Я хочу быть всегда с тобой, быть твоим. Заслужить твое доверие и любовь, а не просто жалость. Ты сама уверена, что это не просто жалость?

– Уверена, – я приблизилась и обняла его за талию, прижавшись к груди.

Он обнял меня за плечи.

– Ты меня не разлюбишь за мои выходки? – спросила я тихо, чувствуя, как быстро бьется его сердце.

– Я скоро привыкну, – пообещал он печально. – Возможно, узнаю тебя лучше и не буду обижаться, буду понимать, чего ты хочешь.

– Ох, вот бы мне научиться этому, – я отстранилась. – Ты еще хочешь остаться со мной тут?

– Если ты хочешь, чтоб я остался, – ответил он уклончиво.

– Я хочу, – я улыбнулась, взяв его за руки.

 

Глава четырнадцатая

Исчезновение

Среда

Компьютер исправно выполнил поставленную перед ним задачу, издав несколько протяжных сигналов. Я открыла глаза и зевнула. За окном светало. Нужно было собираться на работу.

Я осторожно перевернулась на спину, немного отстранившись от спящего Кита. Он вздохнул и тоже отстранился, убрав с меня руку. Я накрыла его одеялом, радуясь, что не разбудила. Несмотря на то, что он простил меня, и мы опять занимались любовью, этой ночью его кошмары вернулись. Конечно, я понимала, что вина за это на мне. Что это я расстроила его вечером, так что ночью он опять стонал во сне и метался. Теперь я уже не смогла так просто разбудить его, и была напугана не меньше первого раза. Кит сжимал свой ошейник, словно тот работал, хотя это безусловно было не так. Я носила браслет только вне дома. Мужчина отчаянно пытался сорвать его с шеи, стонал так, словно его жгли каленым железом. Мне пришлось включить свет и как следует потрясти его, чтоб разбудить, а потом вновь успокаивать, потому что он никак не мог поверить, что все ему снилось. Я не задала ему ни одного вопроса, напоила чаем и потом долго держала в объятиях, пока он не уснул.

Я поднялась с постели с твердым намерением провести собственное расследование, как когда-то моя мама. Что бы он там ни говорил, это не могло продолжаться. Ему необходима была помощь психолога, а значит, он должен будет все рассказать.

Выйдя из душа, я неспешно собралась, нанесла на лицо немного косметики и ушла в кухню, чтоб выпить кофе. После вернулась, чтоб поцеловать мужа перед уходом. Он по-прежнему безмятежно спал. Я склонилась и легко коснулась его губ губами, не желая разбудить. Он улыбнулся во сне и произнес мое имя. Это было так приятно, я едва сдержалась, чтоб не повторить поцелуй. Конечно, он любил меня, как я могла сомневаться?

Оставшись мыслями в спальне, я поехала на работу. Накопилось слишком много дел. По дороге нужно было посетить кабинет миссис Джонс, пройти тесты и заполнить формы. Доктор встретила меня приветливой улыбкой.

– Наоми, ты так хорошо выглядишь, – заметила она ласково. – Так похожа на маму.

Я улыбнулась. Это было лучшим комплиментом. Мама у меня была красавицей.

– Спасибо, миссис Джонс, – ответила я, чувствуя, что краснею от смущения.

– Я не отниму у тебя много времени, – пообещала доктор, вызвав в кабинет сестру.

Девушка вошла и проводила меня в манипуляционную, просторный светлый кабинет с несколькими кушетками и компьютерами для диагностики. Я уже не в первый раз была тут и знала, куда взбираться, чтоб доктор могла провести осмотр.

Когда я освободилась от брюк и белья и была готова, пришла миссис Джонс. Она сменила халат и надела перчатки.

– Я так понимаю, никаких проблем не возникло? – спросила она, вооружившись небольшим сканером.

Я не стала рассматривать его, и перевела взгляд на узорчатый потолок, словно специально так замысловато украшенный, чтоб женщины могли рассматривать его во время процедур. К счастью, доктор была деликатна и я почти ничего не почувствовала.

– Вы о чем? – не поняла я, сосредоточенно изучая узор.

– Я о близости, – по ее голосу я поняла, что она улыбается.

– А, нет, никаких проблем, – отрапортовала я. – Кит отлично со всем справился.

– Если нужно, я пропишу таблетки, чтоб вы могли планировать семью, – продолжала она.

– О, вообще-то, мы уже все спланировали, – призналась я. – Это ведь не проблема? Мы оба здоровы. Вы дадите мне разрешение?

– Ну, следовало заранее его взять, – пожурила меня доктор. – Но раз вы хотите детей, я дам вам все необходимые справки и разрешение.

– Спасибо, – я опустила взгляд, потому что она встала со своего места и отложила сканер.

– Меня радует ваше решение, – продолжала она, вводя данные в компьютер.

Я тем временем благополучно спустилась с кресла и начала одеваться.

– Можете воспользоваться ванной, – предложила доктор.

– О, нет, – отказалась я. – Спешу на работу.

– Когда забеременеете, рабочие часы придется сократить, – напомнила мне она.

– А я еще не беременна? – я даже немного расстроилась. Мы так старались с Китом, и вот, никакого результата.

– Сейчас еще рано говорить об этом, – успокоила меня доктор. – Я не отбрасываю эту возможность. Точно узнаете через полторы недели.

– Господи, так много техники, столько всего понапридумывали, а узнать о беременности нельзя, – вздохнула я.

– Это привилегия природы, – усмехнулась миссис Джонс, взглянув на меня. – Хотите ребенка от вашего мужчины?

– Да, очень хочу, – я не могла сдержать улыбку, говоря о Ките.

– Как его здоровье? – поинтересовалась учтиво доктор.

Мы переместились в ее кабинет, где я могла неспешно заполнить необходимые формы.

– Хорошо, вы бы его видели, – отвечала я, вооружившись стилусом и тыкая галочки напротив пунктов. – Такой красивый стал.

– Должно быть, условия жизни в агентстве были не лучшими, – предположила миссис Джонс. – Многое зависит от питания, условий сна и окружения.

– Его мучают кошмары, – я решила, что доктор сможет мне кого-то порекомендовать для Кита. – Он плохо спит.

– Это нехорошо, – согласилась она.

– Я хочу показать его психологу. Хочу, чтоб его избавили от них. Это же возможно? Мне помогли сеансы миссис Уиллоу после гибели родителей, – сыпала я вопросами.

– Конечно, это легко устроить, – кивнула доктор. – Я дам направление. Есть хороший специалист, ее профиль мужская психология.

– Спасибо, миссис Джонс, – я протянула ей формуляр.

– Я подам запрос на разрешение завести ребенка, – ответила она, приняв его. – Как только законно оформите брак, оно будет у вас.

Я мысленно выругалась, вспомнив, что до сих пор не сделала этого.

– Конечно, – проговорила я вслух. – Я передам вам все необходимые документы уже завтра.

– Правильно, чем раньше, тем лучше, – согласилась она. – Если ребенок все же зачат, это не должно расходиться с датой вступления в брак.

– Мы только вчера ночью… – я запнулась. – А сегодня я уже оформлю все бумаги.

– Вчера? Но он у вас уже давно, – доктор приподняла бровь, вопросительно взглянув на меня.

– Ну, понимаете, он болел, – начала я смущенно. – Я не хотела давить на него.

– Простите, Наоми, я не должна в это вмешиваться, – остановила меня доктор. – Просто знайте, что я очень рада за вас. Думаю, и ваша мама была бы рада узнать, что ее дочь счастлива.

– Да, – я улыбнулась. – Я очень счастлива.

Мы с миссис Джонс тепло попрощались, и я поехала в офис. Там меня уже ждала Жанна с чашкой эспрессо и гигабайтом документов на подпись. Около пяти вечера, когда появилось немного свободного времени, я велела ей соединить меня с моей квартирой. Жанна долго не отвечала, но потом, наконец, уведомила меня, что никто не отвечает.

– Как это? – не поняла я. – Возможно, он в душе. Ты продолжай звонить, как только он ответит, соединяй.

– Конечно, мисс Вуд, – ответила секретарь.

Ее обращение напомнило мне, о еще одном важном деле.

– Пригласи ко мне Дэниз, – велела я.

– Да, она уже у себя, – ответила Жанна и отключила связь.

Я почувствовала смутное волнение, неприятный холодок внутри. Я понимала, что с Китом все хорошо, ведь он был дома, в безопасности. Наверное, опять слушает музыку или играет в игру и не слышит сигнала вызова. А может, танцует, включив музыку на полную мощность. Я улыбнулась, вспомнив предыдущий вечер. Потом подкрались воспоминания о ночи, когда Кит все время шептал, за что любит меня. У него это стало игрой. Каждый раз, как он что-то замечал или вспоминал, он говорил мне, что любит и почему. Столько комплиментов и приятных слов я не слышала за всю жизнь. Оказалось, он любил меня чуть ли ни за каждый мой вздох и вообще за мое существование в природе.

Я перевела взгляд на город. Прозрачная стена в моем кабинете находилась как раз у меня за спиной. Напротив была дверь в кабинет секретаря, а оттуда в холл. У одной стены, декорированной под темное дерево, стоял стеллаж с разными дизайнерскими безделушками, украшавшими помещение и немного оживлявшими его. В противоположной стене был встроен экран. В этой части кабинета стоял низкий столик и диванчики вокруг. Все тут осталось нетронутым с тех времен, как моя мама руководила корпорацией. Я не стала ничего менять. Это была память о ней и о детстве, когда я играла тут, пока она работала. Я и тогда частенько приникала к толстому стеклопластику внешней стены и смотрела на город с головокружительной высоты.

Солнце, клонившееся к закату, освещало кабинет мягким теплым светом, придавая интерьеру, выдержанному в приглушенных бежево-коричневых тонах, домашний уют.

– Мисс Вуд, – раздался голосок Жанны. – Мисс Ричардсон здесь.

– А Кит? – спросила я, затаив дыхание.

– Не отвечает, – робко сообщила секретарь.

Дверь открылась и на пороге появилась мой адвокат, мисс Дэниз Ричардсон. Высокая привлекательная брюнетка, достаточно богатая, чтоб открыть собственную контору, но предпочитавшая работать на меня. Мужчины и дети ее не интересовали, поэтому она полностью отдавалась любимой работе и своему хобби, азартным играм.

– Продолжай звонить, – велела я, закрыла окошко связи с секретарем на экране своего компьютера, и вздохнула. Захотелось бросить все и поехать домой, чтоб убедиться, что с Китом все хорошо. От мысли, что с ним могло что-то случиться, все переворачивалось внутри. Меня охватывали приступы самой настоящей паники. Только вообразив себе, что он поранился, упал или еще как-то навредил себе и не может ответить на звонок, я холодела. Я знала, что если он исчезнет из моей жизни, мне сама эта жизнь будет не нужна.

– Мисс Вуд, – встревоженно позвала Дэниз. Она была не из робких, и уж точно не впечатлительной, так что я, должно быть, выглядела неважно, если заставила ее понервничать.

– Все хорошо, садись, – я перевела взгляд на нее.

– Может, стоило еще денек отдохнуть, – проявила она участие.

– Стоило, – согласилась я. – Завтра возьму выходной. Тем более что у меня свадьба.

– Что? – девушка была немного удивлена.

– Да, ты не ослышалась, – ответила я. – Я для того и позвала тебя. Мне нужно брачное свидетельство. Уже сегодня.

– Хорошо, – Дэниз начала набирать на своем планшете задание. – Имя вашего мужа?

– Кристофер Вуд, – я переслала ей файл Кита со своего компьютера. – Это он.

– Номер Z2538, – прочитала она. – Понятно. Все будет готово через час. Даже меньше.

– Это еще не все, – я вздохнула. – Тот файл, что у тебя, его надо проверить. Мне нужно все, что есть по этому мужчине. Вся информация.

– Так мне сначала проверить его, а потом оформить свидетельство? – уточнила она.

– Нет, свидетельство нужно мне до конца рабочего дня, а я собираюсь уйти пораньше, – ответила я серьезно. – На поиски информации даю тебе три дня. Мне нужно все о нем и об агентстве «Дженис и сестры». Адрес есть в файле.

– Еще что-то? – Дэниз записывала.

– Все, что найдешь, держи в своем компьютере, мне расскажешь лично, и никто не должен ничего знать, – продолжала я.

– Он что, повстанец? – спросила адвокат, наморщив лоб.

– Кто знает, Дэниз, – вздохнула я. – В любом случае, я не хочу, чтоб эта информация стала достоянием общественности.

– Вы можете на меня рассчитывать, – она кивнула. – Я наведу справки, и никто даже не догадается, что за этим стоите вы.

– Я знаю, лучше тебя не справится никто, – я улыбнулась. – В средствах тебя не ограничиваю. Через три дня расскажешь, что нашла, а там посмотрим.

– Значит, завтра банкет? – она сменила тему, и без того понимая, что дело серьезное.

– Нет, скромная вечеринка, – ответила я. – Ты приглашена. В восемь в «Royal Cafe».

– Спасибо, обязательно буду, – Дэниз улыбнулась.

– Значит, я на тебя рассчитываю, – подытожила я.

– Я сейчас же составлю брачное свидетельство и перешлю его Жанне, – адвокат поднялась, поправив стильную юбку, и направилась к двери.

– Вам звонок, – сообщила секретарь.

– Кит? – я с надеждой посмотрела на нее, появившуюся на экране, но по ее виноватому виду поняла, что не угадала.

– Мисс Филипс, – ответила она.

– Соединяй, – я опустила голову на руки, закрыв лицо. – И позвони консьержке моего дома. Пусть объяснит, какого черта мой муж не отвечает на звонки.

– Я уже звонила, – поспешила сообщить мне секретарь. Все же я не зря наняла ее, еще совсем девчонку, но очень способную. – Она сказала, что в доме были неполадки с системой безопасности, но уже все устранено. Так что связь с квартирами пока невозможно установить.

– Спасибо, Жанна, соединяй с Мелани, – я откинулась на спинку кресла. Почему-то новости не успокоили меня. На душе по-прежнему было неспокойно. Я знала, что помочь тут может только Кит, живой и здоровый, и его объятия.

– Привет, что так занята? Я тут на линии полчаса уже торчу, – начала Мили, едва успела появиться на экране. – Ты как, долго еще будешь вкалывать? Я хотела тебе рассказать, что поговорила сегодня с мамой. Она не протестовала против Алекса. Представляешь себе? Я-то думала, она заведет свою волынку о детях, а она так обрадовалась, даже Алекса расцеловала. Я думала, у меня будет сердечный приступ. Алекс покраснел, представь. Я, конечно, знала, что он может, но еще никогда не видела. А тут мама набросилась на него, он и покраснел. Я его теперь буду чаще смущать, так мило.

Я немного отвлеклась от своих переживаний, слушая этот щебет. Все же мой замысел удался, чему я была очень рада. Пусть Мили и не станет добропорядочной матроной, но все же остановится на одном мужчине, что для нее уже прогресс.

– Потом я дозвонилась-таки до Синди, – продолжала Мили, окончательно завладев моим вниманием. – Я ей оставила сообщение, что хочу выкупить Алекса, и беру его мужем. Она соизволила ответить на мое сообщение.

– И как она? – смогла я вставить реплику.

– Не знаю, – отмахнулась Мили. – Написала так туманно, мол: все ясно, созвонимся позже и решим этот вопрос.

– Странно, что бы это могло значить? – я задумалась.

– Цену набивает, представляю, сколько заломит мне по дружбе, – отмахнулась Мили.

– Он стоит того, – возразила я. – Если даром достанется, не будешь ценить. Так что сколько бы она ни заломила, плати и радуйся, что продает.

– Если она начнет упираться, я уговаривать не стану, – бросила Мили, тряхнув рыжими локонами. – Это она должна радоваться, что покупаю у нее подержанного наложника.

– Только ей об этом не говори, – попросила я, не придав значения ее циничным словам.

– Я ей уже сделала предложение, по-моему, очень для нее выгодное, – Мили вздернула носик. – Как бы нам с тобой встретиться? Так много надо обсудить, спланировать мою вечеринку.

– Прости, но прежде моя, – возразила я.

– В честь чего? – глаза подруги заблестели.

– У меня свадьба, – ответила я с улыбкой.

– О, хочешь официально наложить лапу на своего сексуального красавца, понимаю, – она опять захихикала. Я поражалась, как Кит в один миг из странного дикаря превратился в сексуального красавца, но Мили было видней, если она говорила, значит, так оно и было. Я уж точно не намеревалась с ней спорить.

– Жанна пришлет приглашение тебе и твоей маме. Она тоже пусть обязательно придет, – добавила я.

– Здорово, – восхитилась подруга.

– Девчонкам Жанна пришлет приглашения, но ты тоже их обзвони и убедись, что все будут, – попросила я. – У меня еще есть дела, я не успею.

– Ладно, я все сделаю, – для Мили это было не заданием, а подарком. Обзвонить всех подруг и рассказать новость.

– Не буду тебя задерживать. Список возьми у Жанны, – я помахала ей на прощание.

Она послала мне воздушный поцелуй и отключила связь.

Распрощавшись со своей неунывающей подругой, я занялась еще одним важным вопросом. Поискала в сети всю доступную широким массам информацию по делу Тильды Свон. В ее убийстве что-то было не так, и это не давало мне покоя. Когда убили моих родителей, я была слишком мала и беспомощна, чтоб что-либо предпринять и узнать, кто сделал это и по какой причине. Полиция тогда провела тщательное расследование, и все указывало на повстанцев. Сейчас у них была та же версия, еще и главный подозреваемый в придачу. Но мне почему-то не верилось, что все так просто. Поэтому я собрала все, что нашла, еще раз перечитала и попыталась посмотреть на преступление с учетом того, что его совершил не Дэниэл. Конечно, для полноты картины не хватало его свидетельств. Прессе удалось добыть только его слова о собственной невиновности, но что конкретно он говорил следствию, это умалчивалось. А ведь он должен был что-то говорить, иначе как оправдаться? Он был там в момент убийства, значит, мог видеть настоящего убийцу. В дом никто не вламывался, охрана на входе пропускала только тех, кого велели пропустить жильцы. Поэтому и пало подозрение на Дэниэла, он-то был дома. Но что если Тильда сама впустила своего убийцу? Если знала его? Вырисовывался какой-то детективный сюжет. Жертва знала убийцу, впустила его в дом, а он пришел, чтоб убить ее и все свалить на мужчину. И при этом полиция больше никого не ищет и не задержала по подозрению, следовательно, Дэниэл не назвал этого человека. Он его не знал или покрывает?

Я закрыла папку с файлами и откинулась на спинку. Голова начала болеть. Я вспомнила, что еще ничего нет от Кита, и опять позвала секретаря.

– Мисс Вуд, – начала она нерешительно. – Консьержка утверждает, что все неполадки устранены. Бригада уехала, все системы функционируют нормально. Но я по-прежнему не могу дозвониться до вашего мужа. Он или не подходит или его там нет.

– Я поняла, спасибо, – я вздохнула, уже не испытывая больше той паники, что час назад. Я вдруг стала собранной и спокойной. Следовало заканчивать работу и ехать туда самой, чтоб разобраться, чем так занят Кит, что не может подойти к телефону. – Дэниз уже передала тебе свидетельство?

– Да, я распечатываю, – закивала Жанна.

– Два экземпляра и сложи их в папку, я сейчас заберу, – я поднялась из-за стола. Мобильный сложила в карман, на ухо надела гарнитуру. Лэптоп, куда сгрузила все нужные для работы дома файлы, упаковала в сумку.

– Уже уходите? – Жанна протянула мне папку с документами, распечатанными на бумаге, когда я приблизилась к ее столу.

– Да, хочу выяснить, что за чертовщина творится у меня в квартире, – ответила я, сложив бумаги к лэптопу в плоскую прямоугольную сумку. Толщиной компьютер не очень отличался от папки для бумаг и весил немногим больше, так что со стороны можно было подумать, что это простая женская сумочка. Очень стильная, прямоугольной формы и без лишних украшений, но все же не строгий громадный портфель. Для того и существовала наша корпорация, чтоб разрабатывать такие устройства, удобные не только по своей функциональности, но и не занимавшие много пространства и выглядевшие как стильный аксессуар.

По дороге домой, сидя за рулем своего серебристого седана, на котором ездила в офис, я безуспешно пыталась дозвониться до Кита. Никто не отвечал, компьютерный автоответчик, призванный сообщать звонившим, куда запропастились хозяева и почему не хотят общаться, не был активирован. Я очень надеялась, что Кит просто забыл его включить по рассеянности, или спит, отключив все звуковые сигналы компьютера, что тоже было делом распространенным. А может неполадки все же не удалось устранить полностью, и именно наша квартира осталась отрезанной от внешнего мира. Я придумала еще с десяток причин, почему он уже больше трех часов не отвечает. Я кляла себя в лучших традициях, за то, что не позвонила ему утром, по приезде в офис. Проклинала свою работу и горы тех чертовых документов, из-за которых даже поесть опять не успела. Обещала себе взять не один выходной, а целый месяц отпуска и посвятить его Киту. Не выпускать его из объятий ни на минуту в течение этого отпуска. Свозить его на острова в южной части материка, где климат был еще достаточно мягкий, а океан достаточно теплый, чтоб в определенное время года можно было понежиться на солнышке и поплавать в теплой, как парное молоко, воде.

Эти мысли и мечты позволили мне не сойти с ума и добраться до дома благополучно. Уже подъезжая, я вспомнила о Кайле и ударила себя по лбу. Активировав гарнитуру, я назвала имя Джейми. Кайле звонить было бесполезно, телефон у нее вряд ли был. В больнице строго следили, чтоб пациентов не беспокоили по пустякам. Только родня и только в часы посещений.

– Наоми, – Джейми обрадовалась, услышав мой голос. – Как ты? Еще на работе?

– Нет, я с мобильного, – ответила я, позволив автомобилю перейти на автоматический режим. Он уже знал, куда ехать, и я могла пока спокойно поговорить, без риска врезаться в столб или другую машину на дороге. – Еду домой. Там какие-то неполадки, что-то с системой безопасности, а ты знаешь, что моя база слишком дорога мне, чтоб вот так игнорировать подобный инцидент.

– Ой, конечно, проверь, – согласилась женщина. – Мало ли что. Сейчас такое неспокойное время.

– А когда оно было спокойным? – вздохнула я. – Как там наша разбойница? Все еще вредничает?

– Ох, я с ней с ума сойду, – начала Джейми, но по тону я поняла, что она все же не злится на дочь. – Требовала выписать ее уже сегодня. Доктор ничего не может ей возразить, она ведь и в самом деле уже здорова. Еще слаба, но угрозы для жизни нет. Слава Богу и нашей медицине. Я пожертвовала в фонд больницы десять тысяч. Они заслужили, вернули мне мою красавицу.

– Так она еще в больнице? – уточнила я.

– Нет, час назад ее выписали, – вздохнула женщина. – Она сразу поехала к себе. Сказала, что соберет вещи и примет ванну. Видите ли после больницы нужно как следует помыться.

– Я ее понимаю, – улыбнулась я. – Сама не люблю больницы и после всегда принимаю душ.

– Это психологическое, – Джейми тоже улыбалась. – Там гораздо чище, чем где-либо в Саннибэй.

– Спасибо, Джейми, я сейчас позвоню ей домой, если она еще там, – мы попрощались, и я отключила гарнитуру.

Конечно, я не успела позвонить Кайле. Машина остановилась на парковке. Я взяла сумку и вышла. Лифт я остановила на первом этаже, чтоб узнать у Дженис последние новости. Консьержка увидела меня еще в коридоре и поспешила выйти из своей конторки с прозрачной стеной, для удобства обозрения.

– Мисс Вуд, – начала она, – я хотела вам звонить.

Ее обеспокоенный вид нагнал на меня нешуточного страха.

– У нас тут были неполадки, – продолжала она. Я не перебивала. – Еще утром компьютер что-то барахлил. Знаете эту технику. То помехи в связи, то в городскую сеть нельзя было выйти. Потом электрика накрылась, свет везде погас. Работал только запасной лифт, что питается от собственного генератора, аварийного.

– Я знаю, как устроен этот дом, Дженис, я тут всю жизнь прожила, – остановила ее я, чтоб она не вдавалась в подробности.

– Ну вот, я позвонила по запасной линии, вызвала наладчиков, – продолжала женщина. – Через час они приехали. Уж не знаю, чего так копались долго. Еще оперативная бригада называется. Словно не в Саннибэй живем, а на горных перевалах.

– Дженис, – я нахмурилась.

– Так вот, приехали все-таки, шесть человек, – она виновато улыбнулась. – Четыре женщины, высокие такие, статные, ни дать ни взять, амазонки. Но с ними были еще двое мужчин. Я думала, для работы какой-нибудь черновой. Генератор все же сложная штука, если еще вручную его запускать. В общем, я в этом не очень разбираюсь.

Я начала нервно постукивать носком туфли.

– Вы поймите меня, мисс Вуд, – женщина опустила глаза, сцепив пальцы. Я затаила дыхание. – Я же была так всем этим занята. Муж помогал мне, но мы старики уже, за всем не углядишь.

– Что случилось, Дженис? – не выдержала я.

– Боюсь, не наладчики это были вовсе, – вздохнула она, – а бандиты. Квартиру вашу взломали. Муж говорит, что дверь в нее открыта.

Я не дослушала, бросившись к лифту. Он был еще открыт, и я сразу нажала цифру своего этажа.

– Мисс Вуд, я в полицию еще не звонила, – донеслось до меня.

Но мне было все равно, я сжимала сумку, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, и всеми известными мне ругательствами помогала лифту ехать быстрей. Как только дверь открылась, я побежала по коридору к своей квартире. На этаже их было всего две, вторая уже месяц пустовала, после того, как ее жительница переселилась за город в собственный дом.

Дверь моей квартиры, в самом деле, была приоткрыта. Я вошла, рассматривая холл. Все было на местах, ни следа того, что тут орудовала шайка воров. Я быстро шла по коридору, заглядывая во все спальни, и звала Кита. Везде было тихо и царил идеальный порядок. Даже в моей спальне было прибрано, постель аккуратно заправлена. Я опустила сумку на покрывало и поспешила дальше, надеясь найти его в его комнате. Но там тоже было пусто, как и в ванной. Его не было. Квартира была пуста. Я обшарила каждый ее уголок, даже под кроватями и в гардеробных смотрела, что выглядело со стороны более чем странно, но я уже не отдавала себе отчет в своих действиях, двигаясь как андроид. У меня была цель, проверить все, прежде чем впасть в отчаяние. Я не позволяла себе даже думать о том, что с Китом, где он. Я искала и надеялась его найти. Я звала и звала, переворачивая все вверх дном. Его домашняя одежда лежала на кровати. Я не знала его гардероб наперечет, но догадалась, что он надел один из костюмов. Не голый же он ушел, в конце концов.

Последняя мысль все же заставила меня прийти в себя. Он ушел. Его не связали, не избили, он просто ушел. Судя по идеальному порядку, он не оказал никакого сопротивления. Я опустилась на край кровати и закрыла лицо руками. Но не успели слезы появиться, как я решительно поднялась и пошла в свой кабинет.

Как я и подумала, моя база была взломана. Я бы и не заметила чужого вмешательства, если бы заранее не оставила одну ловушку. Это была новая разработка нашей корпорации, еще не поступившая в продажу, но уже прошедшая тестирование. Я установила ее себе, зная, что лучше меня никто не сможет опробовать и дать оценку. Тот, кто влез в мою базу, знал все пароли или обошел их. Очень искусно, надо отметить. Только новая программа могла выдать мне его действия, не будь ее, я так и не узнала бы, что кто-то чужой шарил тут. Злодей открыл доступ и скопировал все мои файлы на съемный носитель. Потом аккуратно удалил следы своего присутствия, вышел и закрыл все, как было. Даже предметы на столе стояли, как всегда, словно он знал, как я оставляю их.

Я отогнала стучавшуюся в сознание догадку. Это не могло быть правдой. Он не мог.

Я встала из-за стола. В дверь кто-то звонил. Консьержка вошла, неловко переминаясь. Мы с ней стояли в гостиной, я была как в тумане, пытаясь понять, что все это значит и где Кит.

– Я не звонила еще в полицию, – продолжала она, глядя на меня с сожалением. Наверное, я выглядела не очень хорошо. Чувствовала себя не лучше. – Дело это внутреннее. Ничего ведь не пропало, линию они починили. Все работает. Только вот ваша квартира открыта и ваш муж ушел.

– Ушел? – уточнила я.

– Я бы и не заметила, – вздохнула она. – Их же целая толпа была, я не считала. И уходили по нескольку человек. Мужчины входили и выходили. Они носили оборудование из машины. А мы с мужем жильцов успокаивали, все разъясняли. Хорошо, что день будний, многие на работе, как вы.

– Как вы узнали, что он ушел? – спросила я безразличным тоном. Голос у меня был замогильный. Женщина даже побледнела.

– Я просматривала записи камер слежения, чтоб потом представить все жильцам, – ответила она поспешно. – Ну чтоб не было вопросов.

– И что там? – я опустилась на диванчик, чувствуя, что ноги не слушаются.

– Я вам покажу, – она попросила меня подключиться к внутренней сети дома и вызвать меню системы безопасности. Потом она ввела код и выбрала из списка запись.

На экране появился главный коридор. Там камера вела наблюдение круглосуточно. По нему ходили люди в специальной форме службы устранения неполадок в компьютерных системах. Консьержка промотала вперед и остановила.

– Вот, – тихо сказала она.

Я и сама видела. По коридору шли две женщины в той же форме, а между ними шел Кит. Я без труда узнала его, даже в форме работника службы и в специальной фуражке. Проходя перед камерой, он поднял голову и посмотрел прямо в объектив. Это было очень глупо, если учесть, что он хотел сбежать незамеченным. Он отлично знал, что там камера и что видео будут просматривать, обнаружив его исчезновение. И все равно он посмотрел, и взгляд его был таким печальным, будто он не на свободу сбегал, а наоборот, шел на расстрел.

Я опустила глаза, когда коридор опустел. Он ушел. Сам, по своей воле, обчистив предварительно мой компьютер. Но почему тогда вот так посмотрел? Что все это значило? Кто были эти женщины, назвавшиеся работниками службы, а сами помогавшие ему сбежать?

– Что нам делать, мисс Вуд? – консьержка тоже погрустнела, видя, что я еще больше расстроилась. – Полиция нам тут все на уши поставит. Скажут, что это повстанцы. Они ведь все на них валят.

– Да уж, повстанцы, – хмыкнула я. – Пришли, чтоб мужа у меня украсть. Может, и он их лидер?! Что за бред, господи!

Я поднялась, не в силах более сдерживать эмоции. Меня захлестнуло такое отчаяние, я едва сдержала слезы, не желая плакать перед женщиной. Хотя она, по-моему, отлично понимала, что я чувствую.

– Я вот тоже так подумала, – кивнула она.

– Я сама разберусь, – сделав глубокий вдох, проговорила я. – Они приходили ко мне и все это из-за меня. Весь дом не должен расплачиваться за это. Обойдемся без полиции.

– Тогда я дам вам код от этого раздела, – она сделала так, чтоб введенные в строку символы отобразились. – Все записи в вашем распоряжении. Вы ведь не кто-нибудь, вы наш самый почетный жилец и кому как не вам позаботиться о нас.

– Я все сделаю, положитесь на меня, – я кивнула. – Подключу людей из службы безопасности корпорации. Будет тут охрана лучше, чем в Fort Knox.

– Спасибо, мисс Вуд, – она еще немного порассуждала и удалилась.

Я отправилась в свой кабинет, тяжело опустилась в кресло, сняла с уха гарнитуру, а с запястья браслет. Я уже привыкла делать это и даже не отдавала себе отчет в своих действиях. Потом набрала номер и дождалась, когда на экране передо мной появится женщина, начальник службы безопасности нашей корпорации.

– Мисс Вуд, – встревоженно начала она, увидев мое лицо. – Что-то случилось?

– Да, Алиса, меня обокрали, – ответила я прежним безразличным тоном, без каких-либо эмоций. Словно и не было никогда у меня никаких эмоций. – Кто-то влез в компьютер и скопировал все данные.

– Я буду через двадцать минут, – проговорила та решительно и, получив мой согласный кивок, отключила связь.

Я набрала другой номер, по-прежнему действуя хладнокровно и собранно.

– Жанна.

– Да, мисс Вуд, – девушка перестала улыбаться, заметив, что я серьезна.

– Ты еще в офисе, это очень кстати, – продолжала я. – Отмени, пожалуйста, завтрашнюю вечеринку. Принеси всем извинения от моего имени. Это отнимет немного времени, но завтра можешь взять выходной. Меня тоже не будет, так что пусть Кэрол поработает.

– Хорошо, мисс Вуд. Я все сделаю, не беспокойтесь, – закивала Жанна.

– Спасибо, ты очень выручишь меня.

Я отключила связь и набрала номер Мили.

Подруга была удивлена не меньше, чем предыдущие две девушки.

– Наоми, с тобой все хорошо? – спросила она, всматриваясь в мое лицо. – Мне кажется, у тебя какой-то нездоровый цвет лица, или это освещение?

– Я, в самом деле, нездорова, – ответила я, опустив взгляд. – Не ела целый день, потом что-то купила по дороге домой. Думаю, это отравление. Не знаю, что делать с завтрашней вечеринкой.

– Конечно, отмени, – закивала подруга. – Ты доктору звонила?

– Да, она прописала мне лекарства и диету, – я даже не думала о том, что говорила. Говорил кто-то другой, а я думала и думала обо всем произошедшем. Надеялась только, что с Китом все хорошо. Что те женщины не причинят ему вреда, что он в безопасности. Почему-то я волновалась только об этом. Все остальное не имело значения.

– Вот и соблюдай ее предписания. Спать ложись. Я еще только Лоран позвонила, но, думаю, она поймет, – Мили еще что-то говорила, но я не слушала и только кивала.

Потом экран погас. Должно быть, мы попрощались.

Затем примчалась Алиса в сопровождении отряда девушек в черной облегающей форме службы безопасности. Она сообщила мне, что в здании теперь круглосуточно будут дежурить три человека. Еще двое следят за улицей. Остальные уже проводили тщательный осмотр дома и всех помещений, где были работники. Я знала, что после их осмотра бояться жильцам будет нечего. Даже если эти злодеи оставили бомбу, девчонки Алисы ее найдут и обезвредят.

– Я проверю вашу базу и установлю новую защиту, – сказала сама начальница службы.

Я кивнула, не имея возражений. Пока вокруг были люди, я не могла позволить себе слабость лить слезы. Я оставалась собранной и думала, что еще нужно сделать. Пока мозг лихорадочно работал, сердце не смело напоминать о себе и своей боли. Я знала, что если поддамся сейчас этой боли, позволю ей захватить себя, то непременно сойду с ума. От разочарования, тоски и бессилия.

– Нам следует искать вашего мужа? – осведомилась Алиса, подняв глаза от экрана компьютера.

– Да, в полицию не хочу заявлять, – ответила я, не глядя на нее. Я отвернулась к окну и смотрела на ночной город. – Но помни, что бы ни случилось, он не должен пострадать.

– Конечно, я понимаю, – кивнула девушка.

Вряд ли она понимала, но должна была беспрекословно выполнять мои задания, а если я не желала причинять вред обокравшему меня мужчине, значит, на то есть причины.

– Дэниз поможет тебе со своей стороны, – я вспомнила об адвокате и набрала номер на своем мобильном.

– Дэниз, – сказала я в трубку, приложив телефон к уху.

– Да, мисс Вуд, – отозвалась адвокат.

– Прошу тебя, свяжись с агентством, координаты которого я тебе дала, и скажи, что я беру мужа и хочу внести всю сумму на счет, – говорила я безразлично, уже зная, что там никто и не догадывается, где мой муж на самом деле. – Внимательно следи за их реакцией. Он пропал, и я думаю, не у них ли он.

– Пропал? – удивилась девушка. – Надо в полицию заявить.

– Дэниз, никакой полиции. Ты же понимаешь, что все это не должно пойти дальше тебя?

– Простите, мисс Вуд, – поспешила исправиться она. – Я все поняла. Можете на меня положиться. Если они что-то там замышляют в своей богадельне, я их выведу на чистую воду.

– Алиса тебе в этом поможет, – добавила я, удовлетворенная ответом. – Спасибо.

Я отложила телефон. Алиса опять посмотрела на меня.

– Думаете, тут замешано агентство? – спросила она задумчиво.

– Не знаю, – я пожала плечами.

– Уже завтра утром я сообщу вам, что узнала, – пообещала девушка, понимая, что я расстроена происшествием. Сама информация, хранившаяся в моей домашней базе, не была столь существенной и важной, тревожным был факт проникновения в дом посторонних и побег Кита. Это заставляло задуматься об истинной причине его пребывания здесь и о том, на кого он работал.

В дверях кабинета показалась Кайла, встревоженная и удивленная. Ее волосы были собраны на затылке, но несколько прядей выбились из прически и падали на лицо. Платок, видимо снятый с волос в спешке, она держала в руке, второй расстегивала легкий плащик.

Ее появление немного облегчило мое положение. В этом кошмаре, в который вдруг превратилась моя жизнь, был еще теплый светлый лучик.

– Наоми, что случилось? – спросила она, приближаясь. – Мама мне позвонила и сказала, что твоя вечеринка в честь свадьбы отменена. Что ты заболела. А тут мне пришлось пройти пост усиленной охраны и предъявить документы. Если бы Дженис не вмешалась и не сказала тем девицам, что я твоя подруга, они не пропустили бы меня.

– Простите, это моя вина, – Алиса поднялась из-за стола, закончив с базой. – Я скажу им, чтоб не усердствовали.

– Да, уж скажите, – Кайла приблизилась ко мне, опустив свой платок на крышку стола.

– Я более не задерживаю тебя, – обратилась я к Алисе.

Она кивнула и, еще раз пообещав, что утром позвонит с докладом, удалилась. Я слышала ее шаги, а потом звук захлопнувшейся двери. Мы с Кайлой остались одни. Подруга неожиданно привлекла меня к себе и обняла. Я тоже обняла ее и опустила голову, поддавшись, наконец, эмоциям. По щекам потекли слезы, плечи вздрогнули, я сильнее сжала пальцы, уткнувшись лицом в ткань ее плаща.

– Ну, не надо, – она гладила меня по волосам, успокаивая, как ребенка. – Ну что ты? Что случилось?

– Он ушел, – пробормотала я сквозь слезы, вздрагивая от рыданий. – Они забрали его у меня.

– Кто? Ты о чем вообще? – не понимала она.

– Они забрали Кита, – повторила я. – Или он сам ушел. Я не знаю. Мне все равно, главное, его нет. Кайла, я его потеряла.

– Успокойся, все будет хорошо, – она гладила меня по спине, утешая. – Не переживай так. Пойдем в твою спальню, приляжешь.

Я перевела дыхание, отстранилась и кивнула, вытирая щеки тыльной стороной ладони.

– Пойдем, – она взяла меня под локоть. Я повиновалась, следуя за ней в спальню.

Кайла расстелила постель, помогла мне освободиться от одежды и лечь под одеяло. Я не сопротивлялась, действуя как в тумане. Только слезы продолжали течь по щекам, и я никак не могла их остановить.

– Поспи, я все узнаю у Дженис, – сказала Кайла, поправив мои волосы, когда я опустила голову на подушку и закрыла глаза. – А ты утром дополнишь ее рассказ.

– Только никому не рассказывай об этом, – попросила я, всхлипнув. – Это очень важно. Никто не должен узнать, что его нет.

Она удивилась, но задавать вопросы не стала, понимая, что меня лучше оставить в покое.

Когда она вышла и свет погас, я опять закрыла глаза и подумала о Ките. О том, как мы вчера вечером ложились в эту постель вдвоем. Его глаза, руки, губы, его слова. Он был таким ласковым, заботливым и нежным. Мы занимались любовью и смеялись, вспоминая глупую ссору.

Больше я не увижу его. Никто его не найдет. Я буду каждый день ложиться в эту холодную постель одна и вспоминать его.

Слезы катились по щекам, я задыхалась от рыданий, но не могла успокоиться.

Возможно, когда сознание не могло уже выдержать пытку мрачными мыслями и черным отчаянием, оно затуманилось, и я уснула.

 

Глава пятнадцатая

Подруга

Четверг

Я не могла точно определить, который час. В комнате царил полумрак. Я лежала в своей постели, раздетая и накрытая одеялом. Я повернулась и осмотрелась, еще не до конца проснувшись. Кита не было рядом. Я нахмурилась, подумав, что он опять проснулся раньше и не потрудился разбудить меня.

– Кит, – позвала я, садясь в постели и пытаясь в полутьме разглядеть часы на мониторе. – Кит, где ты? Опять завтрак готовишь?

Тут мой взгляд наткнулся на сумку, где все еще лежал лэптоп и папка с брачным свидетельством. В один миг все воспоминания вернулись, оглушив меня ужасной правдой. Кит не был в кухне, и уж точно не готовил завтрак. Он ушел, неизвестно куда, неизвестно с кем, и, скорее всего, навсегда.

Наступила запоздалая реакция на это событие. Я почувствовала, как в груди все сжалось, потом ее пронзила резкая боль и слезы опять хлынули из глаз. Я не смогла сдержать рыдание, упала на подушку и закричала. Я не знала, почему делаю это, что мной движет, но я просто не могла это сдержать. Не могла унять рыдания, задыхалась от слез, не могла даже сделать вдох. На выдохе из горла рвались нечленораздельные крики, отвратительные, хриплые, заглушенные подушкой, словно выло какое-то животное. Я понимала, что должна успокоиться, взять себя в руки, но просто физически не могла этого сделать, тело не слушалось. Руки сжимали подушку, плечи дрожали, а откуда-то изнутри рвался утробный гортанный вой. Я и не представляла, что способна на такие эмоции, что могу вот так сорваться, выть как раненый зверь. Но это было еще не все, что со мной творилось. Все тело словно было в огне, я извивалась, чувствуя жуткий дискомфорт. Не могла найти себе места, тискала несчастную подушку, сбила простыню и сбросила одеяло на пол. О том, как выгляжу со стороны, я и не думала. Я вообще не думала, не знала, как это. Все сознание затмила жгучая ослепляющая боль. Все вокруг казалось бессмысленным и пустым, весь мир, вся вселенная была огромным черным пятном, жестоким и причинявшим только страдание. Хотелось только одного – умереть. Чтоб не чувствовать, не знать, не быть.

Неожиданно хлесткий удар по лицу привел меня в чувство. Я опомнилась и смогла увидеть того, кто так вовремя отрезвил мое теряющееся в безумии сознание. Это была Кайла. Она сидела рядом на кровати, глядя на меня испуганно. На ней был легкий домашний халатик, волосы собраны на затылке. Красивое бледное лицо, никакого макияжа. Он и не нужен был ей, от природы одаренной выразительными большими глазами, точеным носиком, пухлыми яркими губами. Я не сводила с нее глаз, хватаясь за этот любимый образ, как за последний оплот реальности. Я не должна была умереть, потому что я нужна ей. Я не могу поступить так малодушно и бросить ее сейчас, когда она нуждается во мне.

– Наоми! – она опять потрясла меня за плечи. – Наоми, ты меня слышишь?! Сейчас же успокойся! Возьми себя в руки!

Я перестала всхлипывать и стискивать кулаки, вонзая ногти в ладони, обхватила себя за плечи и опустила глаза.

– Вот, уже лучше, – похвалила она, сама, как видно, напуганная моей истерикой. – Ты же взрослая женщина. Будь сильной.

– Прости, – пробормотала я, продолжая отводить взгляд. Меня еще трясло после приступа, по лбу скатилась капля пота. Я поспешно стерла ее, и опять обхватила себя.

– Держись, слышишь? – продолжала наседать она, чтоб я не успела опомниться и опять начать лить слезы. – Ты сможешь с этим справиться. Ты и не с таким справлялась. Ты всегда была сильной.

Я кивнула, опомнившись достаточно, чтоб почувствовать себя глупо.

– Давай, иди в душ и приведи себя в порядок, – Кайла погладила меня по волосам, смягчившись. – Я буду ждать тебя на кухне. Сварю кофе.

– Хорошо, спасибо, – я окончательно оправилась после своей глупой истерики и слабо улыбнулась.

– Вот, другое дело, – похвалила она.

Я поднялась с постели и пошла в ванную. Конечно, боль никуда не ушла, она осталась, засев в груди, словно заноза. Каждое движение, каждая мысль, касались ее и доставляли новую боль, но с этим можно было жить. Со стороны я выглядела нормальной. Пусть каждый нерв разрывался, стоило увидеть за окном пейзаж, который так любил Кит, или папку, где лежало свидетельство о браке, или собственную постель, где мы спали вдвоем, но следовало жить дальше, заглушать эту боль и надеяться, что когда-то она утихнет или хотя бы станет меньше.

Подругу я нашла в кухне. Кайла заварила крепкий кофе и поставила передо мной чашку. Я сделала глоток, продолжая изучать узор столешницы. Подруга села напротив, как когда-то я садилась перед Китом.

– Давай уедем за город, – предложила она, тоже попивая кофе.

– Нет, я не могу, – ответила я монотонно. – Я должна все выяснить прежде.

– Что? Что он, гаденыш, сбежал при помощи своих дружков, обчистив предварительно твой компьютер? – хмыкнула она. – Так это и без того ясно.

– Не обзывай его, – попросила я, взглянув на нее умоляюще. Хотела злобно, но не получилось.

– А почему нет? – поинтересовалась она деловито. – Ведь не станешь отрицать, что они из одной банды? Он и дверь им открыл, скорее всего. Может, и предупредил, когда тебя дома не будет. Передал им все коды, пароли. Дом ваш мастерски замкнули. Всё знали, что как работает, куда звонить станут, в случае поломки. Явно не дети замышляли все это.

– Мне просто неприятно, – ответила я на ее первый вопрос, пропустив все прочее мимо ушей.

– Ты же не станешь слезы по нему лить? – не сдавалась она, подав мне вторую чашку. Первую я осушила одним глотком. – Он этого недостоин. Он мизинца твоего не стоит.

– Кайла, поможешь мне? – я даже усилий не прилагала, просто не слышала ее и все. Я знала, что она Кита не любила заочно, и теперь, скорее всего, просто пытается меня вывести из уныния, чтоб я хотя бы разозлилась.

– С чем? – поинтересовалась она деловито.

– Сейчас, – я поднялась и через минуту вернулась с папкой. Я вынула свидетельство о браке и положила перед ней.

Она смотрела на меня, не понимая, что я делаю.

– Вот, можешь сюда скопировать вот эту подпись, – я положила рядом еще один листок, взятый из файла Кита, где были его данные и подпись. – Я помню, как ты мастерски умеешь подделывать почерк. Прошу, сделай это для меня.

Она прочла документ, и ее красивое лицо удлинилось, а взгляд явно говорил, что она сомневается в моем душевном здоровье.

– Прости, я должна спросить, – начала она, вглядываясь в мое лицо. – Ты хочешь законно оформить брак с мужчиной, который сбежал?

– Да, – я кивнула, отпив из крохотной белоснежной чашечки. Кофе вернуло мне немного сил и душевного равновесия. – Пожалуйста, Кай.

– Не называй меня так, – фыркнула она. – Знаешь ведь, я это ненавижу.

– Неправда, тебе нравится, когда Я тебя так называю, – я продемонстрировала самую настоящую улыбку. Она смягчилась.

– Ладно, давай стилус, – пробормотала она.

Я протянула ей специальную ручку для письма на бумаге. Она удивленно ее рассматривала, не часто имея дело с бумагой и подобными приспособлениями. Бумага в наши дни использовалась очень редко и только для важных официальных документов.

– Ну и почерк, – пыхтела она, тренируясь на чистом листке, тоже предоставленном мной.

– Вот, эта очень похожа, – я ткнула в росчерк. – Даже лучше, чем у него.

– Еще бы, – хмыкнула Кайла с самодовольной улыбкой. – Давай сюда эту грамоту, подмахну. Станешь законной владелицей несуществующего мужа.

Она поставила подпись, очень похожую на оригинальную. Отличить было бы сложно, да и вряд ли кто-то будет этим заниматься. Это свидетельство было простой формальностью.

– А теперь объясняй, зачем? – потребовала она, пока я прятала документ в папку.

– Понимаешь, – начала я, отложив ее в сторону и взглянув на подругу, – у нас был секс, и я, возможно, беременна. Хочу перестраховаться. Для получения разрешения, нужно это свидетельство.

– Ты сохранишь его ребенка? – не поняла она. – Но Наоми, если вскроется обман, тебя заставят прервать беременность. Уж лучше сейчас.

– Никто не сможет меня заставить, Кайла, я же не кто-нибудь, – ответила я с печальной улыбкой. – Моим адвокатам хватит этого свидетельства, квитанции об оплате из агентства, и свидетельств моих знакомых, что мужчина был не выдуманным, а реальным, чтоб моему ребенку ничего не угрожало.

– Ну если так, – сдалась она. – Но я не понимаю, зачем тебе его ребенок?

– Еще нет никаких оснований думать, что он вообще будет, – ответила я, сама сомневаясь, что мне так повезет и Кит оставит о себе такую память. Это было бы слишком хорошо, чтоб случиться со мной. В этой жизни мне суждено было только терять и разочаровываться.

– И ты будешь делать вид, что у тебя есть муж? – развивала мысль Кайла.

– Да, мне это кажется самым легким выходом из сложившейся ситуации, – я пожала плечами, взглянув на нее. – Если сказать, что он сбежал, придется полицию привлечь. А потом взять другого, чтоб не прослыть феминисткой.

– Напомни, почему нельзя привлечь полицию? – попросила подруга, театрально изобразив забывчивость. – И почему эта старуха ее вчера не вызвала?

– Дженис отчасти несет ответственность за все случившееся, – ответила я. – Ее недосмотр. Я ее поддерживаю. Полиция нам ни к чему. Они объявят Кита в розыск, он может пострадать.

– И что с того? – Кайла презрительно прищурилась. – Поделом.

– Он мужчина, он не принадлежит себе, – я опустила голову на руки, уперев локти в стол. – Не думаю, что у него был выбор. Я даже рада, что он не оказал им сопротивление и ушел по-хорошему. Что если они угрожали ему? Что он мог?

– Он мог все рассказать, – Кайла смягчилась, но поблажек Киту делать не намеревалась.

– Он обещал рассказать, – я кивнула, вспомнив его слова и клятвы. – Попросил три дня. Не хотел, чтоб это встало между нами.

– А ты уверена, что он не лгал? – подруга поднялась из-за стола и направилась к холодильнику.

– Уверена, он не лгал, – со вздохом ответила я. – Возможно, сам не ждал их. Что если в их шайке с мужчинами не считаются, как и везде?

– Если только они не повстанцы, – Кайла извлекла упаковку фруктового ассорти и ссыпала в большую глубокую миску.

– Вряд ли моя домашняя база представляет интерес для повстанцев, – я пожала плечами. – Вот если бы им попасть в мой офис. Но Кит отказался туда ехать, хотя я сама его приглашала.

– А что ты тут хранила? – Кайла задумалась, вооружившись вилкой и положив вторую передо мной.

– Да ничего, в том-то и дело, – я сама не понимала, какой смысл был во всем этом мероприятии. Из-за чего эти люди подняли столько шума? Зачем подослали ко мне Кита? У меня не было ничего важного.

– Но они все скопировали, – размышляла подруга.

– Думаю, это сделал Кит, – признала я. – Он знал все мои пароли, а те, что не знал, обошел. Он говорил, что разбирается в этом, что компьютеры его талант.

Я вспомнила наше пребывание за городом, как весело нам было там. Его слова о компьютерах. А я еще сомневалась, справится ли он с внутренней сетью. Теперь понятно было, почему мои вопросы его насмешили.

– Так, может, им был нужен он? Если он так хорош в этом. Хакер что ли? – Кайла облизала вилку и задумчиво размахивала ей в воздухе.

Я сама задумалась. Но чем больше я думала обо всем этом, тем больше запутывалась. Кто эти «они»? Почему не прибрали Кита к рукам, когда он был еще в агентстве? Почему он сам не рассказал мне все это?

– Возможно, – я взяла вилку и съела кусочек персика, отыскав его среди фруктов. Какими сладкими были губы Кита после того, как он наелся этого сочного лакомства. Я сделала над собой усилие, чтоб не плакать вновь.

– Тебе следует связаться с той девушкой, что была вчера тут, Алисой, – вспомнила Кайла. – Она звонила, но я не стала тебя будить. Ты уж прости.

– Да, я сейчас позвоню ей, – я отложила вилку и, прихватив папку, направилась в свой кабинет.

Нужно было срочно чем-то занять и руки и голову, потому что услужливая память воскресила все подробности последних дней. Лучших дней за прошедшие несколько лет.

Я вызвала курьера, чтоб отправить документы в офис, где Дэниз должна была все оформить и переслать миссис Джонс. Об этом я с ней договорилась, получив от нее информацию о том, что в агентстве ей выдали все необходимые бумаги и свидетельства, но администратор и в самом деле была удивлена, услышав, что я беру Кита. Это было уже что-то. Алиса получила задание как следует прощупать само агентство и его работников. Дэниз должна была поднять все материалы об их деятельности за последние годы. У нее были свои связи и неограниченная сумма денег, чтоб при необходимости купить всех работников агентства оптом или по одной, но вытрясти нужные сведения.

Потом я позвонила Мили и под ее щебет немного отвлеклась от этих шпионских страстей. Подруга рада была меня повеселить, видя, что я нездорова. К тому моменту я уже перебралась в свою спальню и опять устроилась под одеялом. Все же моим средством от всех житейских бед был сон.

Кайла не позволила мне ни поплакать, ни уснуть, прежде накормив какой-то полезной кашей с фруктами и сливками. Я, не желая ее обидеть, все съела.

– Вообще-то, это я должна была о тебе заботиться, – пробормотала я, доедая кашу.

Она сидела рядом на кровати, глядя на меня с улыбкой.

– Позаботишься еще, – пообещала она. – Я не тороплюсь.

– А твоя карьера? Тебе же нужно нагонять, – я вздохнула и протянула ей пустую тарелку.

– Моя выходка обеспечила интерес аудитории к моей персоне еще месяца на два, как минимум, – отмахнулась она. – Так что могу пофилонить. Да и нет у меня никакого желания петь. С таким настроем лучше не лезть на сцену.

– Прости, я тебе настроение не подниму, уж точно, – я взяла ее за руку. – Но вместе мы как-нибудь да справимся со всем этим.

– Наоми, – она приблизила ко мне свое лицо, тепло улыбнувшись. – Вместе мы справимся с чем угодно. Я тебя не оставлю, я же люблю тебя.

– Я тоже люблю тебя, – ответила я, сжав ее пальцы. – Но, боюсь, не так, как тебе хочется.

– Мне не важно, – она поднесла мою руку к губам и поцеловала пальцы. – Пусть сейчас ты не готова к чему-то большему, чем просто дружба, но кто знает, как оно будет дальше. Когда-то ты не хотела никого кроме меня. Возможно, ты вспомнишь, что мы всегда могли найти общий язык и были интересны друг другу.

– Если бы только можно было вернуть то время.

Она отпустила мою руку, и я легла на подушку.

Кайла накрыла меня одеялом и погладила по щеке. Ее рука была теплой, а кожа нежной. Она улыбалась мне.

– Мы вернем, – пообещала она.

Я не слышала, как она вышла, потому что довольно быстро уснула. Пока Кайла была рядом, мне становилось легче и как-то спокойней. Возможно, мне действительно следовало попытаться опять полюбить ее. Теперь выбирать было не из чего. У меня осталась только Кайла.

Я проснулась, когда за окном уже стемнело. В спальне тоже было темно, только зеленоватый свет ночника позволял увидеть очертания предметов обстановки. Я рассматривала ее и огни города за стеклом и думала, как теперь быть. Кайла была права, я женщина и должна быть сильной. Не следовало впадать в истерики и лить слезы, тем более, если окажется, что я беременна. Я хваталась за эту спасительную надежду, как утопающий за соломинку. Она нужна была мне, чтоб жить дальше. Мысль, что Кит навсегда ушел из моей жизни, я старательно заглушала и вместо нее вспоминала о том, как счастливы мы были в эти последние дни испытательного срока. Пусть он ушел навсегда, но прежде подарил мне любовь, и я теперь знала, как это – любить и быть любимой.

Я нашла на столике рядом пульт и включила экран.

Дэниз оставила сообщение. Она все выполнила и сейчас работала над поручением, касавшимся агентства. Алиса в своем сообщении рассказала, что ее девушки смогли отследить псевдобригаду и найти брошенный ими автомобиль и все приспособления для наладки систем. Все это было украдено вчера утром, непосредственно перед аферой с нашим домом. Полиция все списала на обычное хулиганство, так что моя тайна осталась нераскрытой. Дальше следы банды терялись, а с ними и следы Кита.

Кайла приготовила ужин и пришла меня будить.

– Ну ничего себе, – удивилась она, застав меня за просмотром сообщений. – Я думала, ты спишь.

– Только что проснулась, – я зевнула и погасила экран.

– Тебе сюда принести или на кухне поедим? – спросила подруга, уже сменив халатик на светлые легинсы и свободную тунику с короткими рукавами. Не верилось, что эта красавица вот только вчера вышла из больницы, что еще несколько дней назад находилась между жизнью и смертью.

– Давай обе тут поедим, – предложила я. Очень не хотелось выбираться из-под одеяла. После ужина я собиралась опять влезть под него с головой и спать дальше.

– Ладно, – она кивнула и скрылась в дверном проеме.

Я подняла подушку повыше, чтоб опереться на нее спиной и стала ждать, щелкая пультом. На экране мелькали новости, какие-то передачи, музыкальные клипы. Я не могла остановиться на каком-то определенном канале и выбирала, что смотреть за едой. В первую очередь отмела клипы. Любая музыка напоминала мне поход в «Paradox». Это было больно и совершенно лишним. Фильмы тоже не брала в расчет. Даже любимые сейчас не хотелось пересматривать. Я была уверена, что не смогу сосредоточиться на сюжете, и начну терзать себя воспоминаниями. Остались новости, кулинарные каналы, передачи о путешествиях, научно-популярные, о животных. Я погасила экран и отложила пульт.

В спальне стало тихо, слышен был шум в кухне, где орудовала Кайла. Я прикрыла глаза, перебирая в памяти события последних дней. Не покидало ощущение, словно я что-то забыла. Что-то важное.

Вечеринку я отменила. Разговор с амазонками и расследование дела Тильды тоже можно было отложить. До суда еще было время, да и не делаются так быстро такие серьезные дела. На работе я все уладила, там тоже не было ничего, что не могло бы решиться без моего вмешательства. Алиса идет по следу банды, Дэниз проверяет агентство. Но что-то еще осталось без моего внимания. Синди!

Я набрала номер и затаила дыхание. Конечно, она не отвечала. Появилась Кайла с подносом.

– Кому звонишь? – спросила она деловито, расставляя ужин на маленьком столике.

– Подруге, – я отложила пульт.

– Своей неугомонной шлюшке? – язвительно уточнила она.

– Нет, и не называй ее так, – попросила я, одарив ее недобрым взглядом. – Мелани хорошая девушка и уже намерена обзавестись мужем.

– Будто это гарантирует, что она не станет таскать в дом наложников, – фыркнула Кайла. Иногда мне казалось, что к Мили она меня тоже ревнует.

– Мне все равно, это ее личное дело, – продолжала я отстаивать подругу.

– Хорошо, мне тоже, – отмахнулась Кайла, села рядом и принялась за еду. – Дружи, с кем хочешь.

Я тоже взяла тарелку, но аппетита не было.

– Я, вообще-то, так и делаю, – ответила я.

– Может, кино какое-нибудь посмотрим? – предложила Кайла, уплетая свой салат.

Готовила она, мягко говоря, не очень. Я съела немного овощей, чтоб сделать ей приятно.

– Не хочу, – пробормотала я. – Вот доем, и спать опять завалюсь.

– Не надоело еще спать? – она нахмурилась. Должно быть из-за моего мрачного вида и замогильного голоса. Хотя мне казалось, что я еще очень бодро держусь.

– А что делать? В клуб пойти? – спросила я, отставив тарелку и взяв стакан с соком.

– Да хоть бы и в клуб, – она поняла, что ее стряпня меня не заинтересовала. – Или в театр. На клубах свет клином не сошелся. Можем в планетарий сходить. Я знаю, ты любишь всю эту космическую фигню.

– Но ты ее не любишь, – возразила я, чувствуя себя неловко.

Подруга хотела развеселить меня, развлечь, а я только то и делала, что вредничала.

– Кайла, – начала я, взяв ее за руку, – мне сейчас так хреново, что я руки на себя готова наложить. Так что уж лучше мне пока спать и никуда не ходить. Но это не значит, что ты должна сидеть со мной рядом. Пойди сама куда-нибудь, развейся.

– С ума сошла? – возмутилась она, одарив меня взглядом, полным негодования. – Ага, сейчас. Пойду на танцы. Мне, заешь ли, тоже не до веселья, когда ты в таком состоянии.

– Почему? – я посмотрела на нее. – Мы же в последнее время не были так близки. Вон Мили, гораздо ближе мне подруга, но и она не спешит сюда, меня утешать.

– Она не знает, что с тобой творится, – возразила Кайла, вернувшись к еде. Мне показалось, что она смутилась.

– Потому что я уже давно привыкла решать свои проблемы сама, – продолжала я. – И мои подруги знают это.

– Никакие они тебе не подруги, в таком случае, – возразила Кайла. – Конечно, личное пространство – это святое, но ведь должен же кто-то быть рядом.

Я подумала, что рядом с ней тоже должен был быть друг, когда она разочаровалась во всем до такой степени, что решила свести счеты с жизнью. Но его не оказалось, несмотря на всю ее популярность.

– Почему ты не звонила мне? – спросила я после паузы. Мы сидели в полутьме и тишине. Обе уже поели, и теперь, откинувшись на спинку кровати, попивали свои напитки. Я сок, она вино. – Мы могли бы чаще встречаться.

– А ты почему не звонила? – задала она встречный вопрос.

– Я думала, ты слишком занята, – честно ответила я. – У тебя толпы поклонников, карьера.

– То же самое могу сказать о тебе, – возразила она. – Ну разве что кроме толпы поклонников.

– Признай, что мы обе не особенно стремились встретиться, – сказала я задумчиво. – Хотя после того лета на острове должны были уже не расставаться. Но мы обе повзрослели, у каждой теперь своя жизнь.

– Я тоже так думала, поначалу, – Кайла отставила свой бокал и посмотрела на меня. – Но теперь понимаю, что мне никто не был так дорог, как ты. С того лета никто больше не заинтересовал меня достаточно, чтоб позабыть тебя. Все романы были быстротечны и ничего не значили.

– Ты это поняла, когда узнала, что я мужчиной обзавелась? – скептично наморщив лоб, уточнила я.

– Да, – не стала запираться она. – Я всегда была уверена, что ты любишь меня. Что рано или поздно, мы будем вместе. Да и пока ты была одна, мне было как-то спокойней.

– Как это эгоистично, Кайла, – пожурила я ее, качая головой.

– Да, согласна, – кивнула она. – В глубине души я надеялась, что ты сама придешь ко мне и признаешься, что любишь и тебе никто не нужен. А ты, вместо этого, взяла мужчину.

Она отвернулась и последние слова произнесла тише. Я улыбнулась и взяла ее за руку.

– За эти три года я очень изменилась, – проговорила я мягко, – и больше не та маленькая глупая девчонка. Ты узнаешь меня лучше и поймешь это. Просто сейчас мне трудно и я совсем раскисла, но пройдет время, я оправлюсь и снова стану мисс Вуд, серьезной и сильной. Тебе она не понравится, ты же любила неопытную глупышку, которая не то что жизни, вообще ничего еще не знала.

– Не знаю, Наоми, – она вздохнула. – Может, ты права. Я совсем не знаю, что делать. Не жизнь, а сплошной сумбур. Хотела бы я встретить ту глупышку, чтоб опять все стало просто.

– Тебе одиноко? – меня посетила неожиданная догадка. И как я раньше об этом не подумала?

Она не ответила, только немного сползла на постели и легла поудобней.

– Но ведь у тебя есть Джейми, Марк, – я отрицательно покачала головой, не понимая, как можно чувствовать одиночество в окружении стольких родственников и обожателей. – Твои тети, бабушки, Кай.

Кайла фыркнула, но по-прежнему не смотрела на меня.

– Все они любят тебя, всегда рядом, – я вздохнула. Мне оставалось только мечтать о такой большой семье. После смерти бабушки я осталась совсем одна.

– Это только так кажется, что они любят меня, – ответила Кайла после паузы. – Мама любит Марка, да и Кая тоже. Только о нем и разговоров с тех пор, как его взяли в «королевскую школу». Как он там? Кто возьмет его? Будет ли ему хорошо у чужих людей? Как будто не все равно, что с ним будет. А что со мной, чем я живу, никого не волнует. Кайла – звезда, и все, какие у нее могут быть проблемы?!

Я слушала и не верила ушам. Теперь ясно стало, почему она всегда была холодна с отцом и донимала брата при любой удобной возможности. Старшая дочь хотела, чтоб любовь матери принадлежала только ей, а та делила ее между всеми.

– Разбалованная эгоистка, – поставила я диагноз. – Не ценишь то, что у тебя есть. Из нас двоих теперь ты глупая девчонка.

– Да, ты явно повзрослела, – она одарила меня хмурым взглядом. – За словом в карман не лезешь.

– Ну извини, льстить тебе не стану, – ответила я. – В том и состоит дружба, чтоб прямо высказывать свои мысли, а не лицемерить. Могу сказать, что ты бедная-несчастная, но зачем? Тебе от этого легче не будет. А вот отшлепать тебя было бы полезно. Какая нежная, мало ее любят.

– Все, прекрати, – Кайла поднялась, пряча от меня лицо.

Думаю, мой выговор достиг цели.

– И почему Джейми волнует судьба Кая? – спросила я, глядя, как она собирает посуду, чтоб был предлог сбежать на кухню. – Разве его мнение не спросят, когда придет время отбирать кандидаток для торгов? Он не кто-нибудь, сын миссис Драйвер.

– И ты туда же, – фыркнула недовольно Кайла, подняв поднос и направившись к двери.

Я не желала вот так оставлять, и пошла за ней.

– Ну, давай, рассказывай, что у вас там за проблемы? – наседала я, следуя по коридору. – Такие важные, что любимой дочери некогда уделить минутку.

– Наоми! – Кайла обернулась, одарив меня негодующим взглядом. – Перестань, это не смешно.

– Ну почему? Смешно, – я улыбнулась. Она все же вывела меня из меланхолии, хотя и такой дорогой ценой, пожертвовав собственным самолюбием.

– Да ничего там страшного, – сдалась она.

Мы вошли в кухню. Подруга сгрузила посуду в раковину, продолжая рассказывать. По недовольному тону я поняла, что предмет обсуждения ее раздражает:

– Будто ты Кая не знаешь. Божий одуванчик. Восемнадцать лет уже, а он все только ноет и ноет.

– И что его не устраивает? Мало свободы дают? – не понимала я.

– Я бы их вообще не выпускала, – Кайла закончила и села передо мной на стул. – Сидели бы в четырех стенах, было бы меньше норова.

– О, Кай показывает норов? Как интересно, – я тоже села напротив, за барную стойку.

– Да, не хочет покидать школу, – ответила Кайла. – Вообще не хочет к женщине. Ему, видите ли, это неинтересно. Он, видите ли, певец.

– Ну он неплохо поет, – согласилась я, хотя и была немного удивлена таким вот заявлением юноши. – Был бы как и ты, женщиной, заткнул бы тебя за пояс.

– Я не отрицаю, у него несомненный талант, но мог бы петь для своей жены, – подруга стала печальной. – Заявки уже подали. Ты бы видела этот список, только из королевской семьи женщины не хватает, а так почти весь цвет Саннибэй. Озверели они что ли? Мужиков им мало? На какой им Кай? Слизняк.

– Ты не можешь быть объективна, – усмехнулась я. – Он твой брат.

– Скажи еще, что тебе нравится, – она засмеялась.

– Нравится, он очень красивый, – я не поддержала ее веселья. – И это неудивительно. В вашей семье природа всех наделила щедро. А он еще молод, чист.

– Фу, перестань, – Кайла поморщилась. – Это же Кайлеб.

– Ладно, – я улыбнулась.

– Может, все же посмотрим что-нибудь или сходим в парк? – она протянула руку и накрыла мои ладони.

– Нет, не сегодня, – я опустила взгляд, вспомнив о Ките и всем прочем. Вернее, я не вспомнила, а опять думала только о нем.

– Пойдешь спать? – подруга тоже погрустнела.

– Да, – я освободила руку и положила поверх ее руки. – Спасибо за ужин.

– Да ладно, ты едва притронулась, – отмахнулась она. – Готовлю я паршиво.

– Просто нет аппетита, – объяснила я.

– Я поживу у тебя? Ты не против? – спросила она, когда я отпустила ее руку и поднялась.

– Конечно, нет, – ответила я. – Ты мне очень помогаешь. Да и за тобой надо присматривать, а то ты у нас натура чувствительная тонкая.

– Все, иди спать! – возмущенно воскликнула она, указав на дверной проем.

– Утром разбуди меня, – попросила я уже в коридоре. – Не хочу проспать весь день.

– Разбужу, есть же тоже надо, а не только спать, – заверила меня подруга с самой искренней улыбкой.

Я еще раз ее поблагодарила и ушла к себе в спальню. Забралась под одеяло и почти сразу уснула.

 

Глава шестнадцатая

Нападение

Пятница

Кайла разбудила меня, осторожно встряхнув за плечо. Я открыла глаза, пытаясь сообразить, где нахожусь, который час и какой день. Подруга была очень серьезна и продолжала трясти мое плечо.

– Эй, просыпайся, тут к тебе пришли.

– Что? Пришли? Кто? – бормотала я, отстраняясь от ее рук. Судя по всему, было еще раннее утро.

– Не знаю, какие-то люди, – ответила Кайла хмуро. – Сказали, что из министерства. Документы у них в порядке, так что охрана их пропустила без проблем.

– Из министерства, – повторила я и задумалась.

– Да, две женщины, деловые такие, и их охрана, тоже женщины, – Кайла поднялась и открыла штору, убрав затемнение. Спальню залил солнечный свет. Я зажмурилась.

– Вот так, ко мне в дом, без звонка, – продолжала я бормотать, выбираясь из-под одеяла. – Что за жизнь, ни дня покоя. Какого черта им надо?

– Говорят, у них что-то важное, – подруга пожала плечами.

– Пожалуйста, скажи им, чтоб подождали, – попросила я. – Я приведу себя в порядок. Кофе их напои, что ли.

– Как мило, я теперь личный секретарь мисс Вуд, – Кайла покачала головой, глядя как я, помятая и взлохмаченная, бреду в ванную.

– Привыкай, если хочешь со мной жить, – ответила я уже в дверях. – Моя жизнь далека от спокойствия.

– Я заметила, – Кайла вышла.

Я умылась и надела легкий хлопковый костюм, состоящий из свободных светлых брюк и пиджака. Достаточно официально, но в то же время просто и удобно. Краситься не стала, хотя веки немного припухли после вчерашних истерик, да и ночью я просыпалась в слезах, но не могла вспомнить сон.

В гостиной меня ожидали две дамы тоже одетые строго и дорого. Обе были мне знакомы. Их охрана ждала за дверью в холле. Кайла уже налила всем кофе и теперь сидела перед экраном, просматривая новости.

– Доброе утро, – начала я, присаживаясь напротив. – Натали, Алекса, очень рада встрече.

– Здравствуй, Наоми, – ответила первая, среднего роста и сложения женщина, Натали Николсон. Ей было около сорока, светлые волосы, проницательный взгляд.

Ее спутница, Алекса Митчелл, была чуть младше, с вьющимися темными волосами до плеч. Она тоже кивнула в знак приветствия. Обе они работали в министерстве и были хорошими подругами императрицы.

– Ты уже успела выставить у дома охрану, – продолжала Натали. – Очень предусмотрительно.

Я не отвечала, переводя взгляд с одной на другую. Странной казалась их осведомленность. Неужели кто-то все же проговорился?

– Верное решение, – заметила Алекса. – Тебе и в самом деле нужно позаботиться об усилении охраны.

– Наоми, – позвала Кайла, остановив на одном из информационных каналов, и сделала погромче.

Я перевела взгляд на экран и замерла, увидев главное здание нашей корпорации, оцепленное полицией. Возле входа толпились люди, стояла специальная техника, устранявшая неполадки во внутренней системе. Диктор сообщила, что вчера вечером было совершено нападение повстанцев. Они проникли внутрь и орудовали там, пока их не обнаружила служба безопасности. Это случилось почти сразу, но те не пожелали просто сдаться и открыли огонь из своего, хоть и примитивного, но еще пока опасного оружия. В результате перестрелки погибли люди с обеих сторон, оставшиеся в живых были задержаны полицией.

Я, наконец, поняла, о чем говорят гостьи, и приложила все силы, чтоб не выглядеть удивленной.

– Это просто немыслимо, – фыркнула Натали.

– Чертовы журналисты уже обо всем раструбили, – поддержала ее спутница.

Я упорно молчала, желая, чтоб прежде высказались они.

– Ты уже знаешь, что все твои люди сейчас в полиции, дают свидетельства, – Натали перевела взгляд с экрана на меня.

Казалось, это какой-то странный кошмар, который никак не кончится.

– Лучше бы допрашивали тех негодяев, которых удалось взять живыми, – процедила я сквозь зубы.

– Это лишь формальность, – Натали улыбнулась. – Знаешь ведь, как работает полиция. Главное, поднять всех на уши.

– И почему решили, что это повстанцы, – рассуждала я. – Они сами признались?

– Нет, разве нормальный здравомыслящий человек признается в таком? – отмахнулась Натали. – Просто это их почерк. Да и мужчины, что были с ними, без ошейников. Оружие, опять же. Но это сейчас неважно.

– Еще как важно, – возразила я. – В мое здание вломились какие-то гады, убили моих людей.

Я подумала об Алисе. Только бы она не пострадала.

– Не волнуйся, уже все под контролем, – отвечала моя собеседница.

Кайла все больше хмурилась, слушая наш разговор.

– Важно, что они успели добраться до базы, – продолжала Натали.

Я отрицательно покачала головой, осознавая всю сложность ситуации. В компьютерной базе главного офиса хранилось много важной информации, в том числе и последние заказы министерства обороны. Все это было защищено, но толковый хакер мог бы и обойти защиту. А переслать нужную информацию за пределы офиса уже не составило бы труда.

– За ней они и охотились, – продолжала Натали. – И систему безопасности обошли очень грамотно. Складывается впечатление, что у них была часть кодов доступа. Но главное, сканер распознал твои отпечатки.

– Мои? – я удивленно переглянулась с Кайлой.

– Да, компьютер зафиксировал, что именно ты вошла в здание и впустила злоумышленников. Поэтому охрана не сразу заподозрила подвох, – произнесла Алекса. – Поэтому мы тут. Думали, ты нам объяснишь, что все это значит.

– Пойми, Наоми, – опять заговорила Натали, – это не шутки, если повстанцы обнаглели до такой степени, что воруют информацию прямо у нас из-под носа. А раз использовали твои отпечатки, это кто-то из твоего окружения. Не ты же была там вчера, в самом деле.

– Я была здесь, – ответила я, чувствуя острое желание найти этих повстанцев и свернуть им шею, за то, что выдали себя за меня и наделали бед.

– Конечно, полиция не станет даже близко подходить к твоему дому, – пообещала Натали. – Это уже наша забота, узнать все у тебя и решить, что делать дальше.

– Я понятия не имею, что все это значит, – ответила я. – Что они намерены делать с этой информацией, зачем им все это? Возможно, просто хотят что-то доказать? Чтоб вы не расслаблялись.

– Мы возьмем на себя расследование, – сказала Алекса. – Это дело в компетенции министерства обороны.

– Да уж, повстанцы ваша головная боль, – согласилась я.

– Когда мы заберем из полиции все материалы, тела погибших бандитов и задержанных, тебе нужно будет приехать в наш главный офис, чтоб посмотреть на них, – добавила Натали. – Возможно, узнаешь кого-то из своего окружения. Это мог быть кто угодно. Нам необходимо отслеживать этих людей, выяснять, как они умудряются внедряться в наше общество и оставаться незамеченными.

– А когда вы их заберете? – уточнила я. Смутная тревожная догадка закралась в сознание и я молилась, чтоб она не подтвердилась. Если среди бандитов был толковый хакер, что обошел систему безопасности, то он либо среди мертвых, либо среди смертников.

– Завтра, – ответила Алекса. – Наши люди уже работают над этим.

– Я заеду, – пообещала я, холодея при мысли, что Кит часть этого всего или как-то замешан. Уж лучше бы он просто сбежал.

– Можно и в понедельник, – Натали рада была, что я проявила столько энтузиазма. Хотя меня тоже можно было понять, напали на мой офис, использовали мои отпечатки.

– Держите меня в курсе, – попросила я, когда они поднялись, удовлетворившись нашей беседой.

– Непременно, Наоми, – пообещала Натали.

– Прощай, – сказала Алекса, следуя в холл перед подругой.

Обе вышли за дверь и в сопровождении охраны покинули мою квартиру. Кайла ждала в гостиной, просматривая новости. Но когда я вошла, она погасила экран и взглянула на меня вопросительно.

– Почему ты ничего не сказала о своем беглом муже? – спросила она прямо.

Я села рядом и вызвала на экране меню внутренней системы безопасности дома, в которую теперь могла входить без труда.

– Зачем? Причем тут он? – спросила я, не глядя на нее.

– Наоми, только из меня дуру не делай, ладно? – попросила подруга. – Если бы они узнали, что тут позавчера было, сразу бы поняли, что к чему.

– Вот ты и ответила на свой вопрос, – я нашла запись камеры, на которой был Кит.

– Будешь покрывать его? – удивилась она. – После всего? После того, как он помогал вашу базу обчистить? Твоих девчонок из службы безопасности перестрелял?

– Ты не знаешь этого наверняка, – возразила я, глядя на печальное лицо Кита. Сердце заныло в груди, все воспоминания разом нахлынули, угрожая пошатнуть мое душевное равновесие и решимость. Но я велела себе быть сильной и твердой рукой удалила запись из базы.

– Что ты делаешь?! – Кайла была изумлена до крайности, наблюдая за моими действиями. – Уничтожаешь улики? Ты вообще с ума сошла? Если он повстанец, а ты скроешь все это, у тебя будут неприятности.

– Не будет у меня никаких неприятностей, – отмахнулась я, просматривая прочие записи. Кита больше нигде не было. Теперь эта база могла только рассказать о том, как в наш дом обманом проникли неизвестные и бродили тут. – Они, – я кивнула на дверь в холл, имея в виду недавних гостей, – скорее поверят, что я сошла с ума или в горячке, но не в то, что я покрываю мужчину, тем более повстанца.

– Ты так уверена? – покачала головой Кайла. – А если он у них, среди задержанных? Ты же не сдержишься, захочешь освободить его.

Я удалила все следы своей преступной деятельности и закрыла меню.

– Конечно, не сомневайся, – кивнула я. – И освобожу.

– А как объяснишь свое намерение? – не сдавалась она.

– Скажу, что они его заставили силой, – я пожала плечами, отвечая первое, что приходило на ум. С одной стороны мне очень хотелось найти Кита, но с другой, уж лучше больше никогда его не увидеть, чем обнаружить среди повстанцев, напавших на мой офис. Я верила в свои слова, в то, что его действительно могли заставить, но все же это не изменило бы сути, он был бы повстанцем. Одним из тех, кто устраивал теракты, убивал мирных жителей Либры, тех, кто причастен к убийству моих родителей. С этим трудно было бы смириться.

– Ладно, сдаюсь, – Кайла собрала чашки на поднос и пошла на кухню.

Я взобралась на диван с ногами и набрала Дэниз. На экране появилось ее хмурое озабоченное лицо.

– Мисс Вуд, – начала она, тоже увидев меня. – Простите, что до сих пор не поставила вас в известность.

– Я понимаю, Дэниз, тебе было чем заняться, – остановила я ее. – Мне уже все рассказали люди из министерства обороны.

– Да, они берут расследование под свой контроль, – закивала адвокат. – Я ничего не говорила полиции о вашем муже, но это может как-то выплыть. Вы уверены, что не нужно рассказать?

– В любом случае, вы подчиняетесь мне, и я несу ответственность за то, что вы умолчали кое о чем, – успокоила ее я. – Тем более, уверена, они не задавали прямых вопросов, так что вам и врать не пришлось. В понедельник я буду в главном офисе министерства, там и посмотрю по обстоятельствам, стоит им рассказывать о взломе моей личной базы или нет.

– Мы так и подумали, Наоми, – согласилась Дэниз. – Алиса намерена вести собственное расследование, поэтому тоже ничего не говорила полиции. Я перешлю ее отчет о нападении, надежней будет через меня. Ее все еще держат в полиции, да и дела с девчонками из охраны нужно уладить.

– Корпорация возьмет на себя все расходы, – заметила я. – Пусть Жанна все устроит. Мы оплатим лечение раненых и похороны убитых.

– Это очень неприятная ситуация, – вздохнула девушка, опустив глаза. – Вся работа парализована из-за этого нападения.

– Я буду в офисе через час, – попыталась приободрить ее я. – Мы все быстро вернем в норму. А эти ублюдки ответят мне лично.

– Нет, вам пока не следует приезжать, – поспешила возразить Дэниз. – Ваш доступ временно заблокирован, потому что его использовали преступники. Нужно сначала восстановить систему безопасности, все перенастроить. Над этим уже работают. Завтра, скорее всего, уже можно будет ее запустить.

– А, ну да, – я задумалась. – В таком случае, пересылай мне все на дом.

– Да, я уже собрала вам с десяток отчетов, – закивала адвокат. – И еще штук пять от Жанны.

– Хорошо, я жду, – мы попрощались, и я отключила экран.

– Мне понравилась та часть, где про ублюдков, – заметила Кайла, стоявшая в дверном проеме. – Одного ты намерена освободить и приволочь сюда. Сомневаюсь, что для наказания.

– Ты же знаешь, что это все наши догадки, не более, – возразила я, поднявшись с дивана.

Экран опять показал входящий вызов. Меня немного удивило имя звонившего. Кайла тоже прочитала и поджала губы, скрестив руки на груди.

– Да, Синди, – поприветствовала я подругу. Изображения не было, только звук. – Рада тебя слышать.

– Привет, – ответила та. Голос выдавал ее волнение. – Я тут под твоим домом, впустишь?

– Конечно, – я набрала консьержа и велела открыть дверь моей подруге и проводить ее до лифта. – Ты как?

– Нормально, сейчас поднимусь, поболтаем, – она отключила связь.

– Я буду в своей комнате, – Кайла повернулась к двери.

– Не будь ребенком, – попросила я с улыбкой.

– Только не проси кофе вам варить, – обернувшись, ответила она.

– Почему ты такая вредная? – спросила я, приблизившись и взяв ее за руку. – Тебе никто не нравится. У тебя вообще есть подруги?

– Да, ты, – ответила она хмуро, опустив взгляд на наши руки.

– А кроме меня? – я сжала пальцы, продолжая смотреть на нее с улыбкой.

– Нет, только ты, – она вздохнула.

До меня не сразу дошел смысл ее слов. Я сказала все это не подумав, просто хотела ее подразнить, а услышала такое вот неожиданное признание.

– Кайла, ты это всерьез? – спросила я, заглядывая ей в лицо.

– Почему тебя это удивляет? Ты знаешь мой характер, – она пожала плечами, подняв на меня взгляд. – Мне сложно угодить.

– Мне, вообще-то, тоже, – я смотрела на ее красивое лицо, в большие светло-голубые глаза, обрамленные длинными ресницами. Когда-то, еще в те дни, когда мы вместе отдыхали на островах, мне казалось, что ее глаза точно такого же цвета, как вода в океане, бирюзовые. А нежная загорелая кожа цвета песчаных отмелей среди воды. Кайла заметила мой изучающий взгляд и улыбнулась. Я опустила взгляд на ее губы.

Замок входной двери щелкнул и она открылась. В холле послышались торопливые шаги.

– Наоми, – услышала я голос Синди.

Кайла отрицательно мотнула головой и пошла в свою комнату. Я так и осталась стоять возле двери в коридор, думая, что вот только что чуть не поцеловала ее.

– Наоми, вот ты где, – гостья приблизилась и неожиданно обняла меня.

Я опешила, никак не ожидая от Синди подобной чувствительности. Она сжала мои плечи и прижалась щекой к моему лицу. Я невольно обхватила ее за плечи.

– Ну и напугала ты нас всех, – продолжала она, не заметив моего ошеломленного «привет». – Мили тут мне пыталась врать, что ты болеешь, но я-то сразу поняла, что у тебя какие-то проблемы, раз даже на работу не ходишь. А потом случайно услышала от одной знакомой, что на ваш офис было совершено нападение.

– Вот это плохо, – я покачала головой. – Весь город уже в курсе.

– Еще бы он не был в курсе, – она отстранилась и немного успокоилась, убедившись, что со мной все в порядке. – Повстанцы в самом центре делового Саннибэй. После убийства министра это второе громкое их преступление.

– Синди, тебя никогда не интересовала политика, – с улыбкой заметила я.

Мы направились в кухню. Следовало угостить ее хотя бы чашкой кофе.

– Зато всегда интересовала ты, – возразила она, следуя за мной.

Я обернулась, взглянув на нее вопросительно. Сегодня подруга была одета просто, но все равно выглядела отлично. Только стала немного бледнее за те дни, что мы не виделись. Длинные платиновые локоны она собрала на затылке.

– Только не придумывай себе ничего, ладно? – поспешила добавить она, заметив мое изумление. – Просто ты моя подруга, я беспокоилась о тебе.

– Я ничего и не придумываю, – я поспешила отвернуться и продолжила путь. Щеки предательски краснели. После признаний Кайлы я возомнила, что и Синди начнет какие-то поползновения в этом направлении. Поцеловала же она меня после вечеринки.

– Мне так нравится у тебя, – заметила она, осматривая столовую.

Я углубилась в шкафчик, чтоб найти пакетик свежих зерен. Потом ссыпала их в автомат и набрала программу, чтоб в результате получить несколько порций ароматного кофе.

– Тебе какой кофе? – спросила я, раздобыв в холодильнике сливок.

– Как обычно, – ответила подруга, усаживаясь на высокий стул.

– Где ты пропадала все это время? – спросила я, заливая сливки в специальный отсек в автомате. Кухню уже наполнял аромат перемолотых зерен. – Мы, между прочим, волновались. Я тебе звонила раз сто.

– Всего-то восемь раз, – усмехнувшись, уточнила Синди. – Ты побила рекорд моей мамы. А она волнуется обо мне больше всех.

Я посмотрела на нее недоверчиво.

– А Мили? Она тебе тоже звонила, и Лоран, – не верилось, что я, больше других занятая своей сумасшедшей жизнью, успела столько назвонить.

– Да, пару раз набрали, для приличия, – отмахнулась Синди. – И чего вы шум подняли? Ну посидела я пару дней дома.

– Что-то случилось? – спросила я, поставив перед ней чашку латте с пышной пенкой. Она вдохнула аромат, прикрыв глаза, и улыбнулась.

– Сомневаюсь, что Мили или Лоран помнят, какой кофе я люблю, – проговорила она, опять взглянув на меня. – Возможно, тебе это кажется обычным делом, но ты очень внимательный человек.

– Синди, ты пришла петь мне дифирамбы? – возмутилась я. – Давай, рассказывай, что у тебя случилось? Почему ушла в подполье? Я уж было подумала, что из-за меня и моей вечеринки.

– Ну и самомнение, – восхитилась подруга. Она не спешила пробовать, любуясь чашкой с напитком.

– Да, есть такое, – улыбнулась я. – Особенно обостряется, когда все вокруг только то и делают, что нахваливают.

– Что ты сделала с Мелани? – вновь ушла от ответа Синди. – Она хочет выкупить у меня Алекса.

– О… ничего, – я приложилась губами к своей чашке, и уделила все внимание ей.

– Ничего, – покачала головой подруга. – Она сказала, что это ты ее, цитирую: «заставила понять, что Алекс ее судьба». У меня чуть инфаркт не случился. Мелани рассуждает о судьбе и прислушивается к советам.

– Ну знаешь, если бы ты присутствовала при том нашем разговоре, то вряд ли и дальше считала бы меня достойной твоего внимания, – ответила я с улыбкой. – Я только что о правах мужчин не завела речь, а так ну просто ультралибералка в действии.

Я хотела свести все в шутку. Воспоминание о том вечере было слишком болезненным.

– Допекла она тебя, да? – усмехнулась Синди.

– Пусть сама рассказывает, – отмахнулась я. – Это теперь ее любимая тема, как я понимаю. Просветление Мелани.

– Да, она очень рада, что нашла себе подходящего мужчину, который ее любит и не раздражает очень сильно. Но вот только я не собираюсь облегчать ей жизнь.

Я недоумевая смотрела на нее, но Синди решила помучить меня и начала неспешно пить кофе.

– Я дала ей два дня, чтоб вернуть его в мой особняк, – с улыбкой продолжила она, насладившись напитком.

– Что? – я уставилась на нее, пораженная еще больше. – Но почему? Зачем он тебе?

– Алекс лучший наложник из моей коллекции, – ответила она с прежней милой улыбкой на своем безупречном лице. – Почему я должна продать его ей?

– Она сделает его мужем, – мне стало грустно и жаль мужчину, ставшего всего лишь разменной монетой в споре двух подруг.

– А мне что с того? – фыркнула Синди. – Она не заплатит и половины того, что я могу получить с него.

– Во сколько ты его оцениваешь? – спросила я посерьезнев.

– Два миллиона, – не задумываясь ответила она. – Так, чтоб не остаться в проигрыше. Я обучала его полтора года, и нервов он мне попортил массу, прежде чем стал таким вот лапочкой. Знаешь, где я его подобрала? На распродаже в предместье Бристоля. Он сын повстанцев, рос как дикое животное среди таких же дикарей. Амазонки зачистили район и всех, кто сдался, отправили на распродажу.

– Он повстанец? – удивилась я, слушая ее рассказ.

– Возможно, хотя он отрицает, – Синди отпила из чашки, пока я переваривала новую информацию.

Такой изысканный мужчина, красавец и умница – бывший повстанец. Такой же как и мой муж.

– Он знает что-то о повстанцах? Как они живут, что это за люди вообще? Чего добиваются? Зачем устраивают все эти теракты, набеги? – сыпала я вопросами.

– Знаешь, меня повстанцы как-то мало волнуют, только выше шести футов и смазливые, – усмехнулась Синди. – Вот возьми его себе на месяц и расспроси. Конечно, если не боишься оскорбить Мили в лучших чувствах. Она уже объявила мне, что больше меня не знает.

– Еще бы, – проговорила я, представив, как взбешена Мелани. – Но я, ты знаешь, не могу себе позволить наложника. Я все же девушка с репутацией.

– Жаль, твоему волчонку такая компания понравилась бы, – ответила Синди, картинно опечалившись, словно и впрямь сожалела об этом.

Я опустила взгляд, стиснув чашку, на глаза навернулись слезы. Я изо всех сил пыталась сдержать их, отгоняя мысли о Ките, но Синди опять напомнила, и все они вновь нахлынули, сметая мою слабую защиту.

– Наоми, – позвала встревоженно подруга. – Ты чего? Я же шучу, прости.

– Нет, Синди, – я поспешно промокала ресницы салфеткой. – Все нормально.

– Что-то с твоим парнем? У вас все хорошо? – она осмотрелась и прислушалась. – Он еще с тобой?

– Нет, – я опустила голову и заплакала, закрыв лицо ладонями.

Подруга поспешила ко мне и обняла за плечи. Я сделала глубокий вдох, чтоб успокоиться.

– Нет? – удивилась она.

– Нет, он ушел, – я вытирала щеки салфеткой и всхлипывала. Синди продолжала держать меня за плечи. – Только никому ни слова.

– О чем? Куда ушел? Как? – не понимала она.

– Он, скорее всего, повстанец, или как-то связан с ними, – начала я, переводя дыхание. Потом коротко пересказала ей события того дня и наши с Кайлой догадки.

– Я так и знала, – Синди покачала головой, усевшись на соседний стул. – Знала, что он такой же как Алекс. Но тот еще совсем мальчишкой был, когда попал ко мне, так что я преуспела в перевоспитании.

– Я тоже преуспела, – я мяла в ладонях хлопковую салфетку во влажных пятнах. – Кит хотел быть со мной, любил меня, а они пришли и забрали его. Он не хотел уходить, я точно знаю.

Синди не стала возражать, понимая, что мне необходима эта надежда. Мы сидели рядом, она смотрела на меня сочувственно, а я продолжала сморкаться и вытирать слезы.

– Прости, я сейчас успокоюсь, я думаю, – я вздохнула.

– Я узнаю по своим каналам, вдруг что-нибудь всплывет, – пообещала подруга, взяв мою руку в свои. – Сама знаешь, я не брезгую никакими связями. А на самом дне нашего общества обычно и можно найти что-то стоящее и интересное высшему свету. Найдем твоего заморыша, не такой уж он и неприметный.

– Я уже Алису из службы безопасности и Дэниз, адвоката, по его следу пустила, но пока ничего, – ответила я. – Еще и нападение это проклятое. Скорее всего, те же самые повстанцы, что сюда влезли. И если Кит был с ними, то он или мертв, или в руках амазонок. И как я его у них отобью?

Я закрыла лицо руками, чувствуя подступавшие новые слезы. Подруга положила руку мне на плечо, желая поддержать и приободрить.

– Это еще неизвестно, так что не надо преждевременно отчаиваться, – сказала она с печальной улыбкой. – Вот сначала убедись, что он у них, а там посмотрим.

– Отдай Алекса Мелани, будь человеком, – попросила я, взглянув на нее покрасневшими от слез глазами.

– Она его не заслуживает, – твердо отрезала Синди, не поддавшись на мои уговоры и жалобные взгляды. – Обойдется. Вот выложит два миллиона, тогда будет ценить.

– Ты так заботишься о нем? Сама неравнодушна? – улыбнулась я сквозь слезы и шмыгнула носом.

– Нет, Наоми, была бы я неравнодушна, не отдала бы никому даже на ночь, – честно ответила подруга. – Он мне нравился первое время, пока сопротивлялся, но потом, когда я сделала из него того, кого хотела, все прошло.

– Тебе не кажется, что это жестоко по отношению к нему? – сделала я последнюю попытку, хотя и понимала, что Синди во многом права. – Он мог бы стать мужем, был бы обеспечен на всю жизнь. Ведь он любит ее. А у тебя, сколько он еще будет востребован? Что ждет его потом?

– Поверь, он будет востребован еще очень-очень долго, – усмехнулась Синди. – Такие мужчины с возрастом становятся только лучше, а я умею находить ценительниц, готовых платить. Потом я продам его какой-нибудь удачливой женщине, которой хватит мозгов по достоинству оценить этот подарок. А не просто разбалованной девчонке, которая поиграет в любовь, а потом бросит, чтоб не мешал играть с новыми игрушками. И он не любит ее, уж поверь мне, я его знаю.

– Я, конечно, не стану утверждать, что знаю его лучше, – начала я недоверчиво. – Но, по-моему, он выглядит счастливым рядом с ней.

– Ох, Наоми, – она покачала головой. – Ты видишь только одну сторону их отношений. Мелани молода привлекательна и очень любвеобильна, и пока что мужчина интересует ее. Но очень скоро это пройдет. Наша подруга по природе своей полигамна, любит разнообразие, и муж – это не для нее. Пусть экспериментирует с кем-то подешевле.

– А мне так хотелось верить, что они будут счастливы, – про себя я добавила: «как мы с Китом», но теперь это уже не было хорошим сравнением. Больше не было «нас», была я – здесь, и он – неизвестно где.

– Они будут счастливы, но каждый по отдельности, – проговорила Синди. Ее слова показались мне пророческими и относящимися ко мне. Возможно, и мы с Китом будем счастливы, но каждый по отдельности? Нет, это вряд ли. Ни он, ни я не будем счастливы. Наше счастье осталось в прошлом, впереди только боль и разочарования.

– И не забивай себе голову чужими проблемами, – продолжала тем временем подруга. – Ни Мелани, ни моими.

Я посмотрела на нее, надеясь, что она все же поделится ими, но она только усмехнулась.

– А чем мне забивать голову? – вздохнула я. – Мыслями о том, что вся моя жизнь катится к черту?

– Никуда она не катится, – возмутилась Синди. – Подумаешь, немного неприятностей на работе и в личной жизни. Зато у тебя есть я.

– Спасибо, Синди, – я поднялась и обняла ее. – Ты и Кайла, вы так помогаете мне. Останешься, позавтракаешь с нами?

– А что на завтрак? – спросила она, озорно улыбнувшись.

Я подошла к компьютерной панели и включила громкую связь с комнатой Кайлы. Она отозвалась.

– Что ты хочешь на завтрак? – спросила я, сообщив предварительно, что пригласила Синди. – Я сама приготовлю, вы только скажите, что.

– Я не голодна, – ответила Кайла. Меня это не удивило.

– Попьешь с нами чаю, – предложила я, хотя вышло скорее повелительно. – Ты тут осталась, чтоб в комнате сидеть? У тебя дома комнаты нет?

– Дома в мою комнату постоянно кто-то вваливается, – отвечала подруга, но уже немного смягчившись. – Ладно, готовь что хочешь. Я с вами посижу, попью чаю.

– Хорошо, – я улыбнулась Синди, слушавшей наш разговор.

Пока я рылась в холодильнике, выбирала овощи и рыбу, она развлекала меня беседой. Я заметила, что Синди опечалена, хотя и пыталась выглядеть веселой.

– Послушай, – начала я, воспользовавшись паузой. – Может, все же расскажешь, что у тебя на душе творится? Обещаю, что не буду лезть с советами и сочувствовать. Просто выслушаю, удовлетворю свое нездоровое любопытство и все, оставлю тебя в покое.

Подруга, вновь занявшая стул с другой стороны барной стойки и наблюдавшая за моей возней с продуктами, задумалась. Я подняла правую руку, развернув ее открытой ладонью к ней.

– Клянусь, – торжественно пообещала я.

Синди рассмеялась. Я поняла, что во второй держу внушительный нож для разделки.

– Намек поняла, – отсмеявшись, проговорила она. – Рассказывать особо нечего.

– Ничего, – я вернулась к готовке.

– Мне уже двадцать восемь, – начала она, глядя перед собой. – Старушка совсем.

– Ага, – я отрицательно покачала головой и закатила глаза, поражаясь такому выводу, но больше не комментировала, помня свою клятву.

– Я всегда думала, что живу именно той жизнью, какую сама выбрала, – продолжала Синди. – Не все же мечтают о детях, уютной квартирке и заботливой второй половинке. У меня всегда было то, чего я хотела. Я умею добиваться поставленной цели. У меня было много мужчин. В этом плане я воплотила все свои фантазии, даже самые смелые. У меня были романы с женщинами. Я влюблялась, ревновала, расставалась, как все. Рамок никаких я не ставила, решив, что если влюблюсь в мужчину, остановлюсь на мужчине, если повезет найти свою единственную, что ж, постараюсь не потерять ее. Но годы идут, а я по-прежнему одна. Да, я окружена тьмой мужчин, лучшими подругами, родней, есть несколько серьезных сердечных привязанностей, но все это не то. Нет важного человека, ради которого я готова была бы на любое безумие, на все. Вспыхивающая страсть так быстро проходит, что я порой впадаю в отчаяние.

Я смотрела на нее, отложив нож и рыбу. Мне такие проблемы и в самых странных снах не снились. Мне так сложно было решиться на отношения, для меня смелым шагом был даже флирт. Оказалось, что бывают и прямо противоположные сложности, когда отношений и любви слишком много, так что уже и не можешь отличить, что есть что. Кто дорог тебе, а кто просто увлечение. Я не представляла, что когда-то наступил бы момент, и Кит надоел бы мне, просто наскучил, перестал бы интересовать. Конечно, теперь я уже не проверю это на практике, но все же я была уверена, что такой день не наступил бы никогда. Влюбившись однажды, только в двадцать лет, я влюбилась основательно и надолго.

– На той вечеринке, признаюсь, я всерьез заинтересовалась твоим волчонком, – Синди виновато улыбнулась, увидев мой удивленный взгляд. – Я уже давно не пополняла свой запас и отвыкла от таких вот парней. А тут такой приятый сюрприз. Но не буду сыпать тебе соль на рану.

Я благодарно улыбнулась, вернувшись к готовке. Сложила рыбу и овощи в печку и выставила программу.

– Не знаю, ты ли, он ли или еще что-то, но я несколько дней провела в напряженных раздумьях, – Синди поставила локти на стол и уперлась подбородком на руки. – Все думала, чего мне хочется. Первым порывом было уехать куда-то на север, на окраины, чтоб найти и себе такого мальчишку. Все же они заставляют кровь зажечься. Я собрала вещи, уладила все дела, раздала парней, чтоб не торчали без пользы в особняке. Но так и не уехала. В последний момент я поняла, что не в мужчине дело, а во мне. Я опять наиграюсь и заскучаю. И вот тут-то мной овладел страх, даже паника, я бы сказала.

Я сложила посуду, в которой готовила, в моечную машину, убрала все и села напротив подруги. Кухня понемногу превращалась в беседку для задушевных разговоров. Это действовало умиротворяюще на мою растревоженную душу. Выслушивая чужие проблемы можно было лишний раз убедиться, что я не центр вселенной и не следует быть эгоистичной, заставляя всех вокруг озаботиться исключительно тобой и твоими переживаниями.

– Представь, я – еще пока молодая, не обделена умом и довольно привлекательная, располагающая немалыми средствами, и вдруг напугана, боюсь отношений. Не желаю влюбляться, даже заинтересоваться кем-то боюсь. Не хочу опять разочароваться в себе, разлюбить, охладеть. А в последнее время это все болезненней и неприятней. Тот, кто нравился, вдруг в один миг начинает раздражать. Я смотрю на него и не могу понять, за что выбрала его, что находила в нем. Страх опять испытать это разочарование, не позволяет мне даже думать об отношениях с понравившимся человеком. Только старые знакомые и возлюбленные остались. Их недостатки я уже знаю и смирилась с ними, могу не бояться новых разочарований. Но полюбить того, кого уже однажды разлюбил, сложно. Да я и не хочу. Если не получилось тогда, зачем опять все повторять?

Я кивнула, но неожиданно подумала о Кайле. Один раз у нас уже не получилось, стоило ли повторять? Да, мы другие, и время теперь другое, но не было и тех условий, что свели нас тогда.

– Вот, собственно, и все, – Синди вздохнула. – Вот такие причуды. Мама сказала, что я из-за своей распущенности теперь никому не верю. Она меня даже не поняла. Подумала, что я не могу завести отношения, потому что не доверяю и боюсь измены. А это не так. Я-то, как раз и рада бы довериться, но боюсь, что мне мой предмет надоест быстрее, чем успеет изменить.

– Что же делать? – я, в отличие от ее матери, поняла Синди очень хорошо. Страшнее всего не доверять себе самой. Бояться своих чувств, которые не можешь контролировать. – Ты не можешь бегать от себя.

– Могу, – она улыбнулась. – Я больше не завожу отношений, только секс.

– Как мило, – я тоже улыбнулась. – Надо взять на заметку.

– Может, все же возьмешь у меня пару наложников? – тут же предложила она. Чувствовалась профессиональная хватка знатока своего дела. – Скрасят твое одиночество.

– Боюсь, Кайла не поймет меня, – прибегла я к последнему средству, чтоб Синди не продолжала уговаривать. Мне не хотелось оскорблять ее в ее лучших чувствах.

– Да? Почему это? Ей тоже могу предложить, – тут же нашлась Синди.

К счастью, а может и, напротив, на беду, в столовую вошла Кайла. Она услышала последние несколько фраз и свое имя, и теперь вопросительно на нас смотрела.

– О чем речь? – спросила она, переводя взгляд с одной на другую. – Я хочу услышать, от чего это отказываюсь.

Я улыбнулась. Синди развернулась к ней, окинув взглядом.

– Наложника не хотите? – предложила она совершенно серьезно.

Кайла так удивилась, что не сразу нашлась с ответом.

– Наложника? – уточнила она, брезгливо поморщившись.

Синди поняла, что скорее всего ответ будет отрицательный.

– Чтоб меня обманывали за мои собственные деньги? – продолжала Кайла. – Платить за мужчину, который по закону принадлежит другой?

Они обе составили забавную пару, возмущенная до глубины души брюнетка и спокойная и серьезная блондинка. Обе красавицы, загорелые и высокие. Я подумала, что они могли бы стать подругами, если бы не придерживались противоположных взглядов.

– О каком обмане вы говорите? – поинтересовалась Синди. – У меня все честно. Еще никто не жаловался.

– Ну что вы, не думайте, что я обвиняю в мошенничестве вас, – не уступая ей в иронической вежливости, отвечала Кайла. – Я говорю о том, что ваши мужчины будут лгать мне во всем, начиная от простых комплиментов и заканчивая признаниями в любви. Наложники – это все фальшь, иллюзия для малоумных девиц, верящих в то, что за деньги можно купить любовь.

– О, конечно же нет, – оскорбилась Синди. – Я разве упоминала любовь? Я предлагаю любовников, не прекрасных принцев. Ну а те девушки, что хотят за деньги купить любовь, возможно, другой любви и не желают. Другую любовь нужно делать самой, своими руками, а не покупать.

Обе на миг замолчали, вглядываясь друг в друга. Кайла медленно кивнула.

– Не могу не согласиться, – ответила она.

Я не услышала в их последних фразах иронии, обе стали серьезны.

– Кайла, это моя подруга Синди, – опомнилась я, когда они обе замолчали. – Я тебе о ней рассказывала. Кайлу представлять нет нужды. Синди поклонница твоего творчества.

Я посмотрела на брюнетку, закончив официальное представление. Кайла удивилась, но улыбнулась.

– Спасибо, – сказала она блондинке. – Рада, что мое творчество кому-то доставляет удовольствие.

– Под ваши песни хорошо заниматься сексом, – Синди не сводила глаз со своего кумира. Хотя этот взгляд сложно было назвать благоговейным, каким обычно смотрят на кумиров. – Особенно под лирические, а их у вас большинство.

– Как мило, – рассмеялась Кайла. – Такого комплимента моему творчеству еще не делали. Вы оригиналка, Синди.

– О, еще какая, – вставила я, чтоб они не забыли о моем существовании. Конечно, я хотела, чтоб они подружились, но не позабыв при этом обо мне.