Самый удивительный коньяк я пил в Ташкенте. Он пах айвой, гранатом и дыней, этот коньяк, – и хлебным дымом. Жаль, не помню, как назывался.

Мне скажут, что в Ташкенте не может быть коньяка. Что коньяк делают в городе Коньяк и нигде больше. Правильно. Но коньяк – это не только «наименование, контролируемое по происхождению». Коньяк – это жанр. С переменным успехом его делали и будут делать в Турции и Молдавии, Армении и Болгарии. Хотя всем известно, что лучший материал и мастера находятся в Коньяке. И спорить тут бесполезно.

Стихи и Ташкент в эссе о Коньяке и Франции приходят на ум по другой причине. Дело в том, что в коньяке, где бы он ни появился на свет, – как и в хорошем стихотворении – заложена информация о том, кто, где и как его создал. В концентрированном или сгущенном – а лучше сцеженном – виде. Вот почему коньяк (бренди) в Ташкенте пахнет гранатом, а спирты из морского региона Буа Ординэр имеют оттенок йода во вкусе.

Коньяк, как и стихи, нужно уметь «читать». «Снимать» информацию, которая в них заложена. Эффект понимания достигается практикой. Идеальный вариант – на «месте преступления», в Коньяке. Однако, имея под рукой бутылку, можно не выходить из дома. Вся информация – историческая, психологическая, климатическая, геологическая – заключена в одной капле этого напитка, где бы он ни находился.