Уайлдвуд, штат Нью-Джерси

Суббота, 4 июня

Автобус кишмя кишел крысами, но не такими, какие обитают на фермах, а большими, величиной с мелкого опоссума, малоподвижными хищниками с желтыми глазками. Окна в автобусе были закрашены черной краской, и лишь по царапинам на стеклах Марша могла определить, что сейчас – день или ночь. Сайкс уже показал ей яму. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что находится там, на дне. Сюда не доносились ни автомобильные гудки, ни сирены, вообще никакие шумы с автомагистрали, но часто пролетали вертолеты, и Марша слушала, как молотят воздух лопасти. Сначала она решила, что вертолеты отряжены на поиски пропавшей Марши Шмидт, потом уловила определенную закономерность в их появлении и догадалась: это прогулочные вертолеты, катающие желающих вдоль побережья.

Сайкс велел ей раздеться догола, дав ей кусок брезента, а одежду ее бросил в яму. Раз или два он вливал ей в рот воды из пластмассовой бутылки из-под кока-колы и давал есть нарубленный мелкими кусочками шоколад. Крошил он его грязным ножом-резаком, который всегда лежал у фонаря. «Пою и кормлю тебя, чтобы ты была в форме, – говорил он, – иначе какое от тебя удовольствие».

Теперь, когда Марша приноровилась вытаскивать руку из браслета, она могла перевернуться на бок, сорвать клейкую ленту со рта и позвать на помощь. Еще важнее, что она могла дотянуться до фонаря и до ножа. Когда первый раз она сделала это, то увидела у себя над головой следы губной помады, а на раме царапины от наручников. Она – не первая его жертва.

Сайкс изнасиловал Маршу, как только привез сюда, но вчера не обращал на нее внимания. Ей показалось, что он заболел, у него жар – глотает какие-то таблетки. Так выглядела сестра Ники, когда не могла достать очередную дозу порошка.

Таблетки таблетками, но Марша видела, что Сайкс что-то затевает. Он притащил полицейскую фуражку и пару черных фирменных башмаков малого размера, явно женских. Сказал, что хочет устроить представление и Марша будет участвовать в нем.

Когда он выливал ведро, в которое она ходила по нужде, из ямы в нос била такая вонь, что казалось, будто разверзлась горловина ада, бездна, куда сваливались человеческие отбросы. Одна мысль, что ее он может заживо столкнуть туда, была невыносима. Скольких женщин постигла подобная участь? Как они кричали и бились и старались вырваться, когда он тащил их по земле к яме?

Марша усмехалась, когда поворачивалась, протягивала руку, дотрагивалась до ножа. Раз – выдернула руку из браслета, два – повернулась, три – дотянулась до фонаря, четыре – схватила нож.

Странно, что она теперь много думала о Ники, о том, кто всячески унижал ее, бил смертным боем, валил на постель, когда хотел. Удивительно, что все это сейчас казалось ясным как божий день. Точно часть ее существа отделилась и смотрит со стороны на оставшуюся.

За последние два дня Марша поняла кое-что еще. Нет, она не станет голосить, как это делают женщины, не будет рисковать. Она не должна упустить единственный шанс, который у нее есть. Она готова к встрече со своим похитителем, с этим насильником. Благодаря Ники она научилась перебарывать страх.

К этому времени полиция наверняка нашла автомобиль Конни, и та уже взяла в оборот власти. Конни поставит на ноги весь штат и не отступит, пока не добьется своего.

Марша знала, что свалка находится недалеко от автомагистрали. Скоро здесь непременно кто-нибудь появится – представитель власти, местный работяга или играющая ребятня. Тогда она высвободит руку из браслета, сорвет повязку со рта и позовет на помощь. Если же никто не появится, Марша запасется терпением, будет тренироваться, как быстрее и ловчее перевернуться и схватить нож, и ждать, когда этот мерзавец заберется на нее. Если он опять вздумает взять ее силой, она ему покажет…