Черное болото

Воскресенье, 5 июня, 01.00

Черное болото превратилось в море огней. Со всего округа были вызваны «скорые помощи» и полицейские машины. Неподалеку от автобуса расположился штаб по проведению операции. Полиция оповестила ФБР, полицию штата и противоэпидемиологический центр в Атланте. Гас Мейерс и его криминалисты в защитных костюмах вносили в автобус осветительные приборы, камеры и следственную технику.

В ярком свете приемного покоя губы у Келли казались черными. На блузке темнели пятна подсохшей крови. Верхняя губа рассечена, правая щека и висок опухли.

– Тим, – прошептала она.

– Это я, Макгир, лейтенант. – Чтобы лучше слышать, сержант наклонился к ее губам.

– Позвони ему.

– Сейчас же звоню, лейтенант. Лежи, все будет в порядке.

Макгир отошел от каталки, связался по рации с управлением, распорядился разыскать мужа Келли О'Шонесси и привезти его в больницу.

Черри Мур лежала в соседнем блоке с повязкой на носу. Около глаз виднелись кровоподтеки.

Маршу Шмидт, страдающую от сильного обезвоживания организма и внутреннего кровоизлияния, завернули в одеяла и вертолетом переправили в клинику в Винленде.

Джереми Смайлз сидел на заднем сиденье полицейского автомобиля и безмятежно наблюдал за работой криминалистов, медиков и следователей.

Шеф Лаудон стоял на краю Черного болота. Оттуда несло гнилью и разложением. Он достал из кармана листок бумаги с нарисованным портретом. Черри Мур описала его совершенно точно. Да, это Эрл Оберлейн Сайкс, каким он был тридцать лет назад.

Лаудон скомкал листок и бросил его на землю.