Было бы однако крайним великодержавным высокомерием: объявить эту «Прибалтийскую остановку», и ограничиться, как примером — одной Латвией. Дескать о прибалтах с их «поющими революциями» — достаточно. А все их национальные различия — различимы, лишь на их… микроуровне. Потому заранее объясняюсь: если и выявятся в этой главе какие-то нелицеприятные подобности эстонского политического бытия — зато не будет этого перешагивания «гуливерского». В действительности историки если и выделяют какую-либо из числа «прибалтийских республик», следующим шагом, соответственно — объединяя их в некую Латвию-Эстонию — то по признаку большей их включенности в гитлеровскую Европу, поставки рекрутов в ваффен-СС, большем усердии в «окончательном решении». В отношении к России латышей и эстонцев объединяет то, что они, бывшие сотни лет домашней прислугой и сельхозрабочими в остзейских провинциях, сформировались как политические нации — только в лоне Российской империи. Само обретение ими государственности в 1918-м, по Гитлеру — это на 100 % заслуга немецкого генерала фон дер Гольца, прогнавшего «красных», но мы-то должны признать: их готовность к государственной фазе жизни, их первые, достаточно уверенные шаги на этом поприще — показатель именно их сформированности, как политических наций.

Единственное, объединяющее их, Латвию с Эстонией уточнение не самое приятное — но оно же и объективное, столь же объективное, как вращение планет, наклон земной оси и т. д. И состоит оно в том, что эта готовность к государственности, «политическая сформированность» — показатели не абсолютные. Нет «готовности вообще», есть — готовность к определенным условиям. И объективно говоря, к полноценной государственности в условиях Европы 1930-х годов, уважаемые Прибалтийские республики были не готовы. Сам политический климат того периода увязывал эту готовность не только с формированием партий-парламентов, с сочинением своего национального гимна и разработкой герба и флага, но и с формированием примерно… по 100–120 дивизий на республику.

Это ведь какой-то оптическо-психологический обман, фокус, состоящий в перенесении нынешних условий в 1930-е годы. Две-три дюжины демократических страсбургских ПАСЕшных резолюций, купание в их текстах, и действительно покажется, что все допущения — реальны. Что прекрасно все бы ужились, и все лимитрофы бы уцелели, если бы у Гитлера исполнителем был бы не Гимлер — а, допустим, Гавел… Вацлав. Итак далее… и тогда новый Вагнер напишет, подобно «Нюрнбергским мейстерзингерам» своих — «Страсбургских филистеров»…

В общем и другая нация, запомнившаяся стадионной «поющей революцией» — была выпущена на волю, подобно птичке, в подходящий погодный период, и ей, как и в предыдущей главе — Латвии, можно пожелать счастливого полета, и тоже по возможности — без других птичьих проявлений… ну вы помните — о вытираемых пальто и шляпах.

Итак же, как в прошлой главе напомнить, что — да, согласно тогдашним всем намозолившим глаза красным плакатам — в Эстонии строился социализм-коммунизм, но построены-то в итоге были: Новоталлинский порт (кормящий сегодня молодую республику), сланцедобывающие предприятия и гигантские электростанции близ Нарвы, позволяющие не только смотреть телевизоры с новыми демократическими телепрограммами, шоу и викторинами по всей Эстонии, но и продавать электроэнергию даже и в Финляндию.

 

ЭСТОНИЯ В ВОЙНЕ

Чуть позже будет, уважаемый читатель, и рассказ о сегодняшней эпопее с переносом «Бронзового солдата», там представится случай рассказать и о совершенно фатасмагорических вещах. Об уровне абсурда, до которого дошла та «война эпохи бронзы», настолько высокого, что когда я публиковал серию очерков о тех событиях, мне пришлось приносить в подтверждение — пачки эстонских газет, которыми меня снабжает мой давний друг, ныне житель Эстонии Игорь Воронов. А обычным московским редакторам, как-то и не верилось, что некоторые эстонские парни грозились сжечь всю Эстонию (и успешно приступили к этому) — если тот памятник не будет…

Но по всем драматургическим законам — трагикомедии предшествует трагедия настоящая. Далее я процитирую работу кандидата исторических наук Андрея Петренко:

 

ОТ ВЕЛИКИХ ЛУК ДО КУРЛЯНДИИ

БОЕВОЙ ПУТЬ 8-го ЭСТОНСКОГО СТРЕЛКОВОГО КОРПУСА

Рождение

В дни битвы под Москвой, 18 декабря 1941 года, было принято постановление Государственного комитета обороны (ГКО) СССР о формировании 7-й Эстонской стрелковой дивизии РККА. Ее личный состав намечалось укомплектовать эстонцами, людьми других национальностей — уроженцами и жителями Эстонии — призывниками, военнообязанными запаса, военнослужащими действующей армии и тыловых частей, а также возвращающимися в строй из госпиталей. Командирами в соединении назначались преимущественно эстонцы. Это же касалось и политработников (среди них, кстати, был и Герой Советского Союза Арнольд Мери, удостоенный этого звания еще в августе 1941 года).

Дивизия формировалась в Уральском военном округе, в Свердловской области. Причем результаты набора превзошли все ожидания и предположения (всего в эстонские части до осени 1942 года прибыло 26 445 человек). Уже 10 февраля 1942 года последовало распоряжение Наркомата обороны СССР о создании второй эстонской дивизии — 249-й стрелковой. А 25 сентября 1942 года директива Верховного главнокомандования ознаменовала рождение 8-го Эстонского стрелкового корпуса, командиром которого был назначен генерал-майор (впоследствии генерал-лейтенант) Лембит Пэрн.

В бой национальные воинские соединения Красной армии вводились только по специальному разрешению Верховного главнокомандования. Этому предшествовали контакты с руководителями соответствующей компартии. Даже в момент тяжелейшего положения осенью 1942-го под Сталинградом, когда туда шли все резервы, Сталин после разговора с секретарем ЦК КП(б) Эстонии подтвердил: корпус будет направлен на Калининский фронт, поближе к эстонской территории.

К концу 1942 года эстонские воинские части насчитывали свыше 27 300 человек: 7-я дивизия — 10 052, 249-я — 10 235 человек, запасной полк — 6617 (в мае 1943 года 8-му корпусу был передан 221-й танковый полк «За Советскую Эстонию», летом 1944 года — авиаэскадрилья «Тазуя» из 14 самолетов У-2, другие части и подразделения). Эстонцы составляли 88,8 % численности корпуса. В 249-й дивизии воевали 67 эстонских шведов. В целом процент эстонцев в двух эстонских дивизиях Красной армии был выше процента эстонцев среди населения предвоенной Эстонской Республики (88,1 % в 1934 году).

Крещение огнем

В декабре 1942 года корпус перебросили на Калининский фронт и влили в состав 3-й ударной армии. К этому времени уже шла начавшаяся 24 ноября операция по освобождению Великих Лук. 29 ноября город был окружен, но 10-тысячный германский гарнизон под командованием подполковника фон Засса, командира 277-го пехотного полка и потомка остзейских баронов с эстонского острова Сааремаа, складывать оружие не собирался.

Бои в городских кварталах, оборудованных немцами как долговременные укрепления, носили ожесточенный и кровопролитный характер. В атаках участвовали все офицеры эстонских дивизий, вплоть до командиров полков. Эстонские части понесли значительные потери, погибли или были ранены почти поголовно все командиры взводов, рот и батальонов.

Сопротивление противника ослабло только с 14 января 1943 года, когда началась сдача в плен групп солдат вермахта по 20–30 человек в каждой. Штаб гарнизона и его начальник фон Засс были захвачены с боем 16 января. Причем один из офицеров корпуса, пленивших подполковника, капитан Хаммер (у него в блокадном Ленинграде погибла вся семья), был в детстве пастухом на мызе Валъяла на острове Сааремаа, принадлежавшей баронскому роду фон Зассов.

8-й Эстонский корпус активно участвовал в Великолукской операции в течение 42 дней. Им было захвачено 1554 пленных, в том числе 61 офицер, уничтожено 123 дзота, 261 огневая точка, 60 орудий и 21 миномет, подавлено большое число целей, взяты богатые трофеи. Сражение в Великих Луках стало боевым крещением соединения, его бойцы проявили массовый героизм. Напоминанием об этих боях остались памятники на братских могилах воинов Эстонского корпуса на высоком берегу Ловати у Великих Лук. В дивизиях к концу боев в строю осталась примерно половина штатного состава. Корпус был выведен в резерв.

На родной земле

Следующей важной вехой на боевом пути Эстонского корпуса стала операция по освобождению Нарвы. В ней участвовали его 354-й и 917-й стрелковые полки, три саперных батальона, все три артиллерийских полка, 45-й и 221-й танковые полки, эскадрилья ночных бомбардировщиков. Все они активно действовали во время решительного штурма города, начавшегося 25 июля 1944 года. 26 июля задача была выполнена, Нарва очищена от противника (85-му артиллерийскому полку за эти бои 9 августа было присвоено наименование «Нарвский»).

17 сентября корпус с боями вошел на территорию Эстонской ССР. Форсировав реку Эмайыги и сметая оказывавшего упорное сопротивление врага, эстонские дивизии и полки успешно развивали наступление. Так, 7-я дивизия за день прошла 30 км и освободила Алатскиви. К тому времени началось поспешное отступление гитлеровцев с Нарвского участка фронта. Части корпуса, выйдя 19 сентября к северной части Чудского озера, встали на пути отхода больших масс немецких войск. Их попытки пробиться на запад пресек у Авинурме высланный сюда командиром корпуса отряд в составе батальона пехоты, полка танков и полка САУ.

После этого по приказу командования корпуса был сформирован один из подвижных передовых отрядов фронта, шедших на столицу Эстонии во главе с полковником Вырком, командиром 354-го полка. 21 сентября 1944 года, получив приказ «Освободить Таллин завтра!», отряд, пройдя с боями около 120 км, захватил аэродром с 25 самолетами, после чего ворвался в город 22 сентября около 11.30 утра. Одновременно в эстонскую столицу вошли части 8-й армии. К вечеру Таллин полностью контролировался советскими войсками.

Лейтенант Иоханнес Лумисте и ефрейтор Эльмар Нагельман из 354-го полка водрузили красный флаг на башне «Длинный Герман» таллинского замка Тоомпеа.

10 дней продолжались бои за материковую часть Эстонской ССР. За этот период воинам корпуса дважды объявлялась благодарность Верховного главнокомандующего. Наименование «Таллинских» было присвоено 8-му Эстонскому корпусу, 7-й Эстонской стрелковой дивизии, а также 45-му отдельному танковому полку. 249-ю Эстонскую дивизию и 85-й корпусный артиллерийский полк наградили орденом Красного Знамени. 221-й отдельный танковый полк получил наименование «Пярнуский».

Операция по освобождению Моонзундского архипелага началась 27 сентября и длилась до 24 ноября 1944 года. Три острова были заняты быстро: Вормси 28 сентября, Муху 30 сентября и Хийумаа 3 октября. Но боевые действия на самом крупном, важном, наиболее укрепленном и с самым большим гарнизоном острове Сааремаа затянулись на 7 недель.

Проведя ряд ожесточенных боев (в том числе у Техумарди), советские войска вышли к южной оконечности Сааремаа — полуострову Сырве — и столкнулись с серьезным сопротивлением противника, располагавшего здесь крупными силами и хорошо подготовленными оборонительными позициями. Неоднократные попытки их немедленного прорыва не привели к успеху. После переброски подкреплений 18 ноября был начат мощный штурм, и он принес победу. 24 ноября 1944 года 249-я Эстонская стрелковая дивизия вместе с другими соединениями Красной армии очистила последнюю пядь эстонской земли от фашистских оккупантов.

Заключительный аккорд

Весной 1945 года Эстонский корпус в составе 2-го Прибалтийского фронта участвовал в боях против Курляндской группировки вермахта. 17 марта его части начали наступательные действия и вели их непрерывно, прорвав к 21 марта две линии оборонительных позиций врага на фронте шириной около 6 км, на глубину до 4 км. Были взяты господствующая высота с укрепленным пунктом Каулицас, станция Блидене, участок дороги Ремте — Салдус. В бою за железнодорожную станцию Блидене совершил подвиг командир взвода 300-го полка лейтенант Якоб Кундер, закрывший своим телом амбразуру вражеского дзота.

Семь дней продолжалось наступление. Стрелковые подразделения корпуса понесли ощутимые потери. С 25 марта советские войска перешли к обороне. Наступило некоторое затишье. 31 марта эстонские дивизии были отведены в тыл.

Здесь корпус до 12 мая 1945 года вел операции по прочесыванию лесов, в которых укрывались остатки разбитых гитлеровских частей, после чего вернулся в Эстонию. 17 июня он прошел торжественным маршем через Таллин. 24 июня 1945 года сводный взвод корпуса принял участие в Параде Победы в Москве. Приказом наркома обороны СССР 28 июня 1945 года соединение было преобразовано в 41-й гвардейский Эстонский Таллинский стрелковый корпус, 7-я дивизия — в 118-ю гвардейскую Эстонскую Таллинскую Краснознаменную стрелковую дивизию, 249-я дивизия — в 122-ю гвардейскую Эстонскую Краснознаменную стрелковую дивизию. Пять бойцов Эстонского корпуса за особые боевые заслуги удостоились звания Героя Советского Союза. Всего же государственных наград за отвагу на полях сражений удостоены более 20 тыс. воинов корпуса.

И еще небольшая ремарка в продление героической темы, и до перехода к трагикомедии. В приведенной цитате из работы Петренко упоминалось освобождение острова Муху. Это родина самого, пожалуй, знаменитого эстонского писателя Юхана Смуула.

Он родился 18 февраля 1922 года. В 1941 году его мобилизировали в Красную армию, но из-за слабого здоровья не отправили на фронт и демобилизировали в начале 1944 года.

Но героическая тема — не миновала эстонского парня. В 1957–1958 годах Юхан Смуул участвует в Полярной экспедиции в Антарктиду, и пишет ставшую всемирно известной «Ледовую книгу».

 

БРОНЗОВЫЙ СОЛДАТ

В начале я должен отметить, что определенный запас современного эстонского «эксклюзива» у меня образовался благодаря редактору «Радио России — Санкт-Петербург» Наталье Савощик. Ее передачи весной 2007 года были голосом солидарного с защитниками «Бронзового солдата» Петербурга. Но еще более долговременный ее вклад в русско-эстонскую историю — организация уже двух фестивалей «Формула-Тандем» в пограничных городах Ивангороде (Россия) и Нарве (Эстония). Кроме роскошных фольклорных действ в эти дни проходят и полезные дискуссии, «круглые столы». Их «представительность» — высочайшая. Участие принимали:

Петербуржцы — поэт и журналист Елена Елагина, известный писатель Александр Мелихов, вице-президент Академии геополитических проблем Игорь Кефели, историк, советник директора Эрмитажа Юлия Кантор. Из Москвы — главный редактор «Иностранной литературы» Александр Ливергант и автор этой книги. Таллин представляли главный редактор одноименного русскоязычного журнала, и поэт, драматург Елена Скульская.

И разумеется, все с огромным (напряженным в начале) вниманием слушали писательницу Марику Лиллеметс, основателя и многолетнего главу Союза журналистов Эстонии. Молодая необычайно элегантная дама держалась просто прекрасно. Черты ее биографии столь же выразительны, как и черты лица. Дядя, молодой, 21-летний полицейский германской службы, погиб под Тарту. Осталась беременная жена и маленький ребенок. После войны им и ей всю жизнь помогал друг того погибшего полицейского, воевавший в Красной армии. «…в Эстонии я выступаю «адвокатом» России; но в России я — «адвокат» Эстонии».

Я несколько опасался, но мои довольно саркастические «эстонские заметки», (статьи из «Литературной газеты» и др.) ее ни капли не смутили, немного даже посмешили.

Теперь и о том, что я чуть выше назвал…

 

«БРОНЗОВЫЙ ВЕК»

Это наверно, все же некий феномен, «мировой рекорд концентрации политических символов»: в сегодняшней (речь о 2007 годе) Эстонии 99,9 % политических споров, русско-эстонских, фашистско-антифашистских стычек сконцентрированы на Тынис-мяги, возле памятника советским воинам-освободителям, всеми сторонами называемого: «Бронзовый солдат».

И когда на рассмотрение Рийгикогу (парламента Эстонии) выносят законопроект «об устранении запрещенных сооружений и воинских захоронений…», всем сразу ясно, против кого это. И в российских СМИ уже приняли сие сокращение, выводящее все политманевры — к конечной цели: «Закон о Бронзовом солдате» (НГ от 16 ноября). На недавних президентских выборах Тоомас Хендрик Ильвес отличался чуть более высоким накалом антирусской риторики но нуждался в аргументах. Его соперники опасались, что «Ильвес победит, если накануне выборов какой-нибудь поп Гапон опять приведет рускоязычных к Бронзовому солдату». Против «Бронзового солдата» — Партия реформ, Союз Отечества, Социал-демократы, Res Publika. За — Центристы и Народный союз. И новоизбранный президент Тоомас Хендрик Ильвес сразу же выступил за перенос «Бронзового солдата» с Тынис-мяги.

 

«ТАЛЛИНСКИЕ ДЕМОСФЕНЫ»

Митинги на Тынис-мяги очень часто прерываются драками. Хотя это еще вопрос: что чем прерывается? Когда полицией все же был задержан самый неуемный «боевик» — Сийм Аброй, газета «SL Ohtulent» расписала его, как «героя митинга, вдохновенного оратора, подло спровоцированного каким-то русским парнем». Но корреспондент ведущей эстонской русскоязычной газеты «Вести день за днем» Николай Боярчук провел собственное мини-блиц-расследование, перехватив Сийма Аброя перед очередным митингом. У «вдохновенного оратора» во рту была боксерская капа! (резиновая прокладка, защищающая зубы). Момент — жаль — недооцененный! Боярчуку нужно было дать «батальное полотно» — картину очередного горячего дня на Тынис-мяги. Но мы-то сейчас, в географическом и временном удалении можем вообразить и восхиться: «эстонский Демосфен» с резиновою капой во рту! Дальнейшее рисует картину просто фантастическую, известный образ увальня, «горя-ячего эстонского парня», просто улетучивается. Лидер борцов с Бронзовым солдатом, Юри Лийм, прославился тем, что бессчетное количество раз угрожал взорвать Бронзового солдата. Пунктуальная и в целом политически беспристрастная эстонская полиция оставляет Лийма на свободе потому, что ни малейшего действия хоть как-то подкреплявшего его угрозы зафиксировано не было. Вот и 9 мая 2006 года Лийм сорвал главные аплодисменты митинга, рассказав, что знает одну женщину, которая намеревается заняться сексом с Бронзовым солдатом. Этими потоками красноречия Лийм даже сбил со счета и определенно «подставил» президента Эстонии. Оказалось, Арнольд Рюйтель дважды наградил Лийма высшей наградой Эстонии «Орденом государственного герба». (Наверное, по ордену за каждую тысячу угроз). И только потом вспомнили, что по закону человек может награждаться высшим Эстонским орденом только один раз. Сведений о преодолении этого юридического казуса пока не поступало. Сумбура не убавилось и после того, как корреспондент Николай Боярчук заполучил-таки «сверхчеловека» (хотя бы по его орденоносному статуту) на откровенную беседу, прямо в день того митинга 9 мая. И корреспонденту русскоязычной газеты Юри Лийм заявил, что против памятника ничего не имеет, «но крайне огорчен размахиванием возле него красными флагами».

 

ГОРЯЧЕЕ ЛЕТО

Вообще-то, понятно, что за всей этой фантасмагорией стоит борьба русского населения Эстонии за гражданские права. Но дальнейшие события этого лета настоль удивительны и, к сожалению, не попали в сферу внимания российских СМИ, так что за подтверждениями надо адресоваться к эстонским властям. Крупнейшие лесные пожары в волостях: Харку, Кийли, Саку. В ночь на 28 июля одновременно загорелись Кейла-Йоа и Ания.

В Вяэна-Йыэсуу лесничий зафиксировал одновременное возгорание по обе стороны дороги. Директор службы надзора Анто Агурайя признал: «Факты указывают, что в наших лесах орудует пироман». Вся Эстония ожидала смысловой развязки (не менее наверно, чем потушения пожаров), и вот… «Канал 2» передал, что в канцелярию президента, премьер-министру, в МВД поступило наконец объяснение-угроза. Metsade Tuhastajate osauhing («Паевое товарищество «Испепелители лесов»!») объявляет: «Мы сделаем так, что пожары не прекратятся до тех пор, пока не будет убрано идолище. Будем поджигать леса — и пусть сгорит хоть вся Эстония!». «Идолище» из манифеста поджигателей — все тот же Бронзовый солдат.

Но нельзя считать, что в этом иррациональном противостоянии все эстонцы объединились против «русскоязычных потомков оккупантов». Автор, скульптор Энн Роос недавно засвидетельствовал, что моделями его знаменитого памятника были тоже эстонцы. Чём обратил в посмешище половину протестантов, тех, что фиксировались на скульптуре как таковой (наверно, было немало измышлений о славянских чертах «Солдата»).

Мэр Таллина Юри Ратае пока охраняет памятник силами полиции, но недавно заказал научно-правовую экспертизу вопроса о его дальнейшем статусе.

 

ЗА ДАЛЬНЕЙШЕЕ ПРОЦВЕТАНИЕ НАУК

А вот с научными экспертизами Эстония явила миру еще один рекорд. Абсолютный мировой рекорд доходности семиотических исследований. СЕМИОТИКА, наука о знаках, основатель — американский логик и философ Ч. Пирс. Как известно: за прошедший век лингвистика, литературо- и шире — искусствоведение «взяли на вооружение семиотический анализ», мировое признание получила советская, Тартуская школа семиотики знаменитых ученых Лотмана и Гаспарова, хотя… «…советское государство семиотике уделяло ничтожно малое внимание» (общее место нынешних воспоминаний).

И как изумились бы сегодня Лотман и Гаспаров свалившейся вдруг поддержке своим, формально говоря: научным наследникам в Тартуском университете! Крупнейший «госзаказ». Да-да… экспертиза. 90 000 крон — за анализ двух слов! Филологи мира и «Книга Рекордов Гиннеса» как-то упустили сей факт…

Итак, газета KesKus распространяла футболки с лозунгом: «Kommarid ahju!» («Коммуняк в печь!»). Во избежание сомнений и догадок газета любезно опубликовала и длинный список Kommarid'ов, долженствующих идти на топливо: эстонских политиков, включая, кстати, и некоторых нынешних руководителей государства.

МВД Эстонии выдало заказ ученым-семиотикам Тартуского университета: провести анализ текста. И вот… за 6 месяцев и за 90 000 крон преемники Лотмана выдали заключение: «в данном контексте фразу «Kommarid ahju!» нельзя считать разжигающей рознь».

Пыхьяская префектура полиции сообщила: после экспертизы дело прекращено за отсутствием состава преступления… Но чтоб «не бросать тень на науку», я должен сообщить: научный отчет Тартуского университета не состоял, конечно, лишь из той вышеприведенной фразы. Анализ включал и следующие силлогизмы:

Саму фразу, изолированно, можно считать разжигающей рознь, но учитывая весь общий контекст, включавший: 1) изготовление, 2) распространение, и 3) открытую демонстрацию — фразу «Kommarid ahju!» все же нельзя считать «разжигающей».

Несведующих в семиотике возмущенных профанов («Безобразие! 90 000 крон за два слова!») успокоили сообщением, что университет Тарту за те же деньги (90 000) провел еще и экспертизу пристойности рекламы К-сырков. Так сказать — выдал бонус. Усомниться в нужности последней экспертизы я не могу (рекламы не видел), но в свою очередь подтверждаю: эстонские рекламщики — люди высокого, подчас рискового полета мысли.

В июле 2006 года по городу в огромном количестве были расклеены плакаты: весьма натуралистическое изображение женской руки, залитой кровью, с двумя оторванными пальцами. Единственная подпись: «Kas see on normalen? Это нормально?»

Таллинцы в ужасе гадали, большинство предполагало, что это социальная реклама, и скоро появятся плакаты-разъяснения, типа: безнадзорная собака, а в окровавленной пасти те самые недостающие пальчики. В подтверждение вспоминали другую недавнюю социальную рекламу: невеста в фате, с огромным синяком под глазом (то было, кажется — против буйных застолий)… Но… оказалось, окровавленная трехпалая дамская рука — реклама… пятипрофильных стеклопакетов! «Не нормально» выходило — ставить обычные трехслойные, когда в продаже появились пяти… Так что, даже и не видав рекламы «К-сырков», предполагаю, что эксперты-семиотики из Тарту к экспертизе были привлечены не зря…

Да-а! Как же жутко ошибется тот, кто заученно представит сегодня Эстонию — холодной, вежливо-бюргерской, скучно-размеренной страной!

С ее-то нынешними боксерами-демосфенами, лесными геростратами и аристотелями из Тартуского университета!

Но не сочтите все вышеописанные метания, поджоги — главной эстонской реакцией на исторические вопросы. Ознакомьтесь далее, как отвечает эстонский писатель Кале Кяспер, на вопрос: Была ли Эстония все-таки оккупирована?

«Вместо оккупации было бы более точно говорить об аннексии, а вместо русской власти — о гигантском социальном эксперименте. С оккупацией все вроде бы ясно. Даже если США ее не признавали… (я говорю, естественно, о нас, а не об Ираке). Но все ли так просто? Столь же подобострастно, как мы выполняем сейчас свой «союзнический долг», мы сменили в 1940 году правительство и вступили в Советский Союз. Классической оккупацией это назвать трудно. И даже если мы поднатужимся и назовем подчинение угрозам оккупацией, то остается все же ряд вопросов, хотя бы такой — кто нас оккупировал?

Пропагандистский ответ звучит — русские. Но это далеко от истины.

Октябрьская революция была далеко не великорусским предприятием, скорее наоборот, ключевую роль в ней играли чужеродцы империи: евреи и грузины, армяне и поляки, латышские стрелки и по мере сил даже эстонцы. Троцкий, Каменев, Зиновьев, Свердлов, Дзержинский, Сталин, Орджоникидзе, Берзиньш, Вучетич, Корк — в этом перечне революционеров есть, правда, несколько русских фамилий, но и они являются псевдонимами.

Не был чистым русским и Ленин-Ульянов. В его венах текла как еврейская, так и калмыцкая кровь.

Чуть позже к этой компании прибавились Берия и Микоян, Каганович и Абакумов, Литвинов и Хрущев — и еще десятки и десятки тысяч «вождей среднего уровня». Не говоря уже о том, что один чужеродец, Иосиф Джугашвили, захватил в свои руки тотальную власть и устроил такую кровавую баню, какую редко увидишь.

Ситуация изменилась после войны и особенно после смерти сатрапа «грузинского» происхождения, когда русские восстановили власть в Кремле и начали называть себя «большим братом» — но Эстония к этому времени была уже давно аннексирована.

Не совсем верно говорить и о преступлениях против эстонского народа.

Преступления были, но они носили социальную направленность. Репрессировали не эстонцев, а определенные социальные слои: сначала брали высокопоставленных государственных чиновников и крупных бизнесменов, позже крупных хуторян и тех, на кого доносили завистливые соседи (собратья по нации). Простой народ не трогали, да и большинство наказанных отделалось легким испугом».

 

БЛАГОДАРЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

«Не отвечает понятию оккупации и экономическая политика Кремля 60–80-х годов, когда в Эстонию и другие «оккупированные государства» потоком шли дотации, в то время, как где-нибудь в Ярославской области колхозники сосали лапу. Да, переселившиеся сюда русские могли рассчитывать на получение вскоре квартиры — но, как сказал один мой родственник, бедным эстонцам не оставалось ничего иного, как построить себе дом.

Нельзя молчать и о тех больших суммах, направленных на развитие образования, здравоохранения и искусства, благодаря которым в Эстонии выросла могучая плеяда ученых и художников.

Кайе Кырб (знаменитая эстонская балерина — прим. переводчика) как-то сказала, что если бы не было советской власти, она попала бы на большую мировую сцену.

Это правда — но такая же правда и то, что если бы не было советской власти, то у нас не было бы ни такого балета, как сейчас (или, по меньшей мере такого, который был недавно), ни таких звезд, как Кырб.

Можете ли вы представить себе, чтобы Гитлер тратил большие суммы на поднятие уровня французского балета, в то время как у баварских бюргеров в магазинах не было бы колбасы?

Почему у нас сейчас не говорят обо всех этих вещах, понятно — это политически невыгодно. Народы как люди, им нравится слушать о себе только приятное. Этим и пользуются демагоги, трактуя прошлое таким образом, чтобы исказить историческую правду и создавать тем самым образ, щекочущий самолюбие.

Людей нашего поколения, конечно, трудно полностью обмануть, но более молодые, не жившие при советской власти, верят многим пропагандистским лозунгам.

Я считаю, что вместо оккупации было бы более точно говорить об аннексии, а вместо русской власти — о гигантском социальном эксперименте, идеалом которого могло бы действительно стать счастье всего человечества. Но его применение на практике принесло всем насильно охваченным этим экспериментом народам, в том числе русским и эстонцам, в основном страдания».

По-моему, это пример, даже какой-то… «избыточной защиты» русских. Уважаемый Кале Кяспер — вообще-то вполне точно приводит справку по национальному составу советского правительства. Но, по-моему, история расставила другие акценты. Даже если бы процент нерусских в советских партии-правительстве был бы еще выше, вряд ли русским надо было бы прятаться за эти цифры и все сваливать на «сатрапа грузинского происхождения».

Нет, наоборот, надо признать, что СССР геополитически — был продолжением Российской империи. Дело не в Берии и Микояне, Кагановиче, а в том, что на тот момент в мире — время империй еще не прошло. Это Вудро Вильсону, Чемберлену и другим лауреатам Нобелевской премии мира, показалось, что они только чуть-чуть подускорили мировой процесс, демократизировали и разукрупнили Россию, Германию.

Первое их вранье — это попытки спрятать тот шприц, которым они впрыснули революционную инъекцию в тело России. Пароход из Америки с «революционерами Троцкого», вагон с «ленинцами».

Второе вранье — это списание неудач демократизации на «чувство исторической обиды… желание мести, реванша» проигравших в Первой мировой войне. Первое в мире фашистское правительство, захват Абиссинии — это Италия, первая агрессия мирового уровня, захват пол-Китая — это Япония. Для справки: обе — «державы-победительницы 1918 года». Они-то первыми и показали: в середине XX века, время империй и имперских войн на планете еще не прошло.

А другой планеты для Латвии-Эстонии-Литвы-Польши-Чехословакии — Версальский конгресс не подыскал…

И в завершении эстонской главы. Последние экземпляры первого издания моей книги «Вторая мировая Перезагрузка» расходились как раз в те апрельские дни 2007 года, когда Эстония начала свою «Перезагрузку Второй мировой войны».

В том числе и в самом буквальном смысле, «перезагрузив» с глаз подальше памятник «Бронзовый солдат» и останки освободителей Таллина. Опубликовано об этом было много разного, но вот какой безусловный феномен остался неотмеченным. Вы представьте только, как много у русской общины в Эстонии накопилось за эти годы причин и поводов для выступления! Справедливых, признанных в том числе и многими еврокомиссиями, причин для недовольства и гнева. Сотни тысяч апатридов — людей, не имеющих гражданства, ограничения в бизнесе, землевладении, невозможность занятия государственных и муниципальных должностей, экономическая дискриминация.

Но… Восстала «русскоязычная община» по поводу совершенно нематериальному!!

Только лишь дискриминация в сфере памяти, истории, довела до бунта и кровопролития!