(C) Павел Шумил

HomePage:

http://dragonbase.nek0.net/index.htm

http://fan.lib.ru/s/shumil_p

http://samlib.ru/s/shumil_p

 

КОТ В МУРАВЕЙНИКЕ

Любой знает, мясо горной бурргуны жесткое, жилистое и не разваривается, хоть три стражи его вари. Но есть-то хочется. А НЗ лучше оставить нетронутым. В конце концов, за тридцать дней с голода еще никто не умирал. Накрайняк можно поголодать. Только очень кушать хочется. Вот и карабкаюсь по скалам, рискуя сорваться.

Почему не пристрелю, если огнестрел в кобуре? Да потому что пристрелить любой дурак может. Только в каменном веке огнестрелов не было. Стоило ли лететь на Дикий материк, чтоб стрелять из огнестрела? Зато в каменном веке были камни и когти. Если эту бурргуну удачно сбить камнем в пропасть, на три дня мяса точно хватит. Всего на три - потому что в каменном веке холодильников еще не было. А почему бы бурргуне не упасть в пропасть, получив тяжелым камнем по голове?

Если она не испугается и даст мне подняться на скалу, получу преимущество в высоте, и M*G*H будет в мою пользу. Испугалась... Начинаем все сначала.

Ну вот, загнал на сужающийся карниз. Вперед пути нет, а сзади страшный я. Правда, я на два метра ниже, на соседнем карнизе. Но это временно. На ее месте я бы развернулся и рванул на прорыв. Только карниз узкий, не развернуться.

Развернулась! И пошла на прорыв! Рычу во все горло, хватаю камень и бросаюсь навстречу! Даже выполняю программу-максимум - бью камнем бурргуну в лоб и хватаю за рога. В следующий миг мы встречаемся - я, бурргуна и стрела из лука. И падаем вниз. Совсем невысоко, всего с двух метров. Физ-подготовка у меня лучше, изворачиваюсь в воздухе и приземляюсь верхним. Но все равно - больно!

А бурргуне хоть бы что! Бьется подо мной. Сбросила, если б рога отпустил. Выхватываю нож и вгоняю в глаз по самую рукоять. Туго идет!

Теперь есть время подумать. Лука у меня нет, а стрела - есть. Вопрос: кому она предназначалась? Мне или бурргуне?

Вырываю стрелу из шерсти бурргуны. Смешно и непонятно. Стрела насквозь деревянная. Без оперения и даже без наконечника. Такой стрелой можно только птицу убить. Странно это!

Слышу, как кто-то торопливо карабкается на наш с бурргуной карниз. Шуршат, скатываясь вниз, мелкие камни. Вырываю нож из глазницы бурргуны, прячу под ее боком, сам ложусь рядом - чтоб она меня прикрывала, и можно было мгновенно вскочить. В последний момент догадываюсь надеть солнечные очки - теперь глаз не видно, могу наблюдать за охотником.

Вовремя замер. Из-за края площадки показались два встревоженных черных ушка, а за ними - два глаза. Кто сказал, что на Диком материке нет черных?

Долго-долго, бесконечно долго глаза следят за мной и бурргуной. А ушки-то ушки! Готов на свой хвост спорить, это женские ушки. Наконец, охотница, осмелев, поднимается на площадку. Худенькая, очень гибкая и в ошейнике рабыни. Тут же принимает коленно-локтевую позу плакальщицы и оплакивает... Не сразу догадываюсь, что ужасный дикарь - это я. Остальное - как полагается. Она - презренная, она - не хотела, она просит прощения у меня и моей семьи. А затем осторожно тянет к себе бурргуну за заднюю ногу. Еле успеваю накрыть нож рукой. И с интересом жду, что будет дальше.

А девушка сталкивает тушу вниз и внимательно осматривает площадку. Заметив стрелу, вытягивает руку, стараясь не приближаться ко мне, хватает за наконечник и стремительно исчезает. Только камни шуршат.

Или я чего-то не понял, или только что у меня увели из-под носа завтрак, обед и ужин! Мою добычу!!! Встаю в полный рост на краю карниза.

- СТОЯТЬ!!! - за такой командный голос дядя Марр мне бы сразу зачет по военному делу поставил. А черная рабыня - она замерла, словно ее оса промеж лопаток ужалила. В следующую секунду принимает позу покорности. Это попой кверху, затылком в землю, лицом к животу, а руки вперед, ладошками на землю. И это - на крутом склоне. Как через голову не кувырнулась - только звезды знают.

Спускаюсь к этому чуду. А попка-то симпатичная, обтянута кожаными шортиками. Сандали и шортики - вся ее одежда, если не считать ошейник. Ошейник железный. Но дикари на этом материке с железом еще не знакомы. Что получается? Получается, она здесь чужая. И на нашем языке говорит, правда, с акцентом. С западного архипелага она! Островной акцент!

Тогда нужно допросить, одна ли здесь, и вообще, что тут делает?

- Ложись лицом вниз, руки на попу.

Подчинилась. Только дрожит. Связал ей руки не так, как вяжут пленным, стянув локти вместе и вывернув кисти к лопаткам, а надежно, но безболезненно, чтоб ладонь одной руки легла на локоть другой. Помог подняться, отряхнул пыль и приказал:

- Веди.

Подобный приказ - игра в психологию. Интересно, куда она меня приведет? В свой лагерь или другое интересное место...

К туше бурргуны. Ну что ж, сорвалось, но попробовать стоило. А кто понесет бурргуну, если я ей руки связал? Опять я?

Взваливаю тушу на плечи.

- Веди.

- Куда?

- В свой лагерь.

- У рабыни нет лагеря. Но рабыня видела невдалеке пещеру.

- Веди к пещере. Постой, где твой лук?

- Рабыня оставила лук у дерева.

- Покажи, где.

Мда. Если это лук, то я - великий композитор. Палочка с веревочкой. Удивительно еще как стрела до меня долетела.

- Этим ты хотела убить бурргуну? Или меня?

- Рабыня хотела напугать бурргуну. Рабыня надеялась, что бурргуна упадет вниз. Рабыня не видела охотника и смиренно просит простить ее.

Ага, простить... И Багирра, и Ррушан в один голос твердили: "Никогда не верь чужой черной рабыне. Серой, рыжей - решай сам. Черной не верь никогда Она честна только с хозяином". Очень актуальный вопрос - кто же у нас хозяин? И где он?

- Что же я скажу твоему хозяину? И, кстати, где он?

Опять задрожала.

- Что молчишь?

- Рабыня думает, что можно сказать, чтоб не навредить ни хозяину, ни господину.

Ух ты, какая интеллектуалка мне попалась!

- Уговорила, я не скажу твоему хозяину, что видел тебя с луком.

- Что бы ни сказал рыжий охотник моему хозяину, это будет смерть для рабыни.

Судя по тоскливой безнадежности в голосе, черная не шутит. Что бы это значило?

- Так ты беглая?

Вот блин! Только слез мне не хватало. Но ладно, с вопросами - после.

Вот и пещера...

- Зачем ты привела меня сюда? Я похож на рыбу?!

- Рабыня очень виновата. Рабыня не подходила близко к пещере, она не знала...

Только в этот момент у меня голова по-настоящему заработала. "Никогда не верь чужой черной рабыне". Она привела меня к затопленной пещере. Если она беглая, ее ищут. Если ее найдут связанной, вину свалит на меня. Я украл, я связал. Я плохой мальчик, а она белая и пушистая, как папа говорит.

- Быстро назад! Нет, возьми ниже и лесистее!

Лес - одно название. Настоящий лес в километре ниже по склону. Но мне нужно забрать вещи.

- Давно ты убежала?

- Три дня назад, господин.

- И до сих пор не попалась? Загонщики далеко?

- У рабыни была ночь форы, господин.

Успел ей рот зажать и повалить до того, как нас заметили. Быстро заползли за камень, за кустик... Загонщиков шестеро. До них шагов триста. Четверо идут по следу, один справа, шагах в десяти-пятнадцати, и один слева. Чтоб попытку сбить со следа или пустить по ложному следу сразу засечь. Опытные ребята, и следопыты хорошие. Идут быстро, уверенно.

- Господин, они по моему следу идут. Туда, где я бурргуну... Из лука...

А то я не догадался! Итак, имеем треугольник следов. Почти равносторонний. Загонщики будут четверть стражи топать до скал. Там к следам рабыни добавятся мои следы. Еще четверть стражи они пойдут к пещере. И четверть стражи - до места, где мы сейчас лежим. У меня три четверти стражи. Почти час!

Связываю черненькой ноги. По-настоящему связываю, не как руки. Кладу рядом бурргуну и маскирую обеих ветками и травой. Кто случайно мимо идет - с десяти шагов не заметит.

- Не шуми и не шевелись, а то с тебя трава осыпется, будешь светить своей попкой как маяк на море. Через полстражи я тебя отсюда вытащу. Если со мной что-то случится, через стражу тебя найдут загонщики. Вали всё на меня.

- Слушаюсь, господин.

- Тогда отдыхай, - в пяти шагех от рабыни оставляю под кустом включенную звонилку и неторопливым бегом спешу к своему лагерю. Забираю еще ниже по склону, чтоб не налететь на загонщиков, даже если они привал устроят. Без труда нахожу ручей, на берегу которого мой лагерь. В десяти метрах, в кустиках спрятан байк. Ну что значит - спрятан? Просто - в кустиках. Какой дурак просто так в кусты полезет? Вот он, в целости и сохр... Какая-то пернатая сволочь уже на сиденье капнула. Чтоб тебе страусиным яйцом разродиться!

Запускаю предполетные тесты и ловлю пеленг на звонилку. Сигнал четкий - еще бы, с двух-то километров. Вот и тесты закончились. Треть плана выполнена.

Веду байк низко - в полуметре над землей. И на максимальной возможной скорости. Гнать на байке по лесу, огибая кусты и деревья - это какое-то сумасшествие! Кровь так и кипит! Жаль, дистанция короткая.

Спрыгиваю с байка, поднимаю сиденье, достаю из багажника полотняный мешок. Бегу к тому месту, где спрятана рабыня, разрезаю веревку, связывающую ей ноги и, не слушая слов благодарности, натягиваю на голову и плечи мешок. Веду к байку, усаживаю на место водителя. Бегу за бурргуной. Связываю ей ноги - ничего себе, сумочка через плечо получилась!

Управлять байком с заднего сиденья, с бурргуной за спиной очень неудобно. Но, по моим прикидкам, загонщики уже тронулись к пещере.

Перед входом в пещеру задержался на полминуты и прикрепил к стволу дерева видеокамеру. А потом включил фары и влетел в пещеру. Пол затоплен, но до потолка достаточно места, чтоб прошел байк. Через тридцать метров и два поворота нашел сухой угол, приземлился, выключил электрику. Сбросил на пол бурргуну, слез с байка и снял черненькую.

- Можешь снять мешок.

Совсем забыл, что у нее руки связаны. Но справилась - согнулась в пояснице до земли, наступила на угол мешка ногой и выпрямилась. Я бы так не догадался.

- Где мы, господин?

- В твоей мокрой пещере. Веди себя тихо. Скоро загонщики подойдут.

Поднял сиденье байка, достал из багажника планшетку, настроил на видеокамеру. Усадил черненькую рядом с собой.

- Рабыня хочет спросить, что это?

- Это? Планшетка. Когда твои загонщики подойдут поближе, мы их увидим и услышим.

Прислонил планшетку к камню, сел поудобнее, спиной к стене и приготовился ждать. В красивое место мы попали. Вода прозрачна, абсолютно неподвижна и чуть светится. И экран планшетки светится. Глаза уже привыкли к темноте, поэтому потолок и стены видны во всех деталях. Я кинул в воду маленький камешек. Бульк - и по потолку поплыли блики и тени.

- Красиво...

Рабыня не ответила. Что-то не нравится мне ее унылая пассивность.

- Тебе сколько лет?

- Осенью пятнадцать будет.

Надо же! Всего на пару месяцев старше меня. Или только прикидывается несовершеннолетней? С девочки спрос меньше. А, без разницы.

- А зовут как?

- Лапарр.

Лапарр... Лапа, Лапочка.

- Красивое имя. А меня - Серргей. Вы как здесь оказались?

- Приплыли на корабле.

- Зачем?

- За корой лечебного дерева.

- За лечебной корой? Кто-то очень любил сырую рыбу?

Удивленный взгляд - первая эмоция Лапочки.

- Жена римма хозяина.

- Много вас на корабле?

- Полста. Чуть больше.

- А чего убежала?

Молчит...

- Ну!

- Господин очень рассердится, если рабыня не ответит? Рабыня готова понести наказание.

- Понятно. Натворила чего-то, боишься, хозяин тебе за это голову свернет.

Рабыня зло сверкнула глазами, но тут же прижала ушки и уставилась в свой пупок. Второе проявление эмоций. Может, еще не все потеряно.

- Впрочем, я могу и ошибаться... - задумчиво так тяну. И наблюдаю быстрый, настороженный взгляд.

Загонщики где-то задерживаются. Самое время подумать, как перед родителями оправдываться буду. Брат с сестренкой поймут. "Ну ты, Серый, силен! Черненькую отхватил", - скажет Тарр. "Малышка, мой брат тебя не обижал? А то переселяйся ко мне". "Не слушай этих оболтусов. Айда за мной!" - воскликнет сестренка, схватит Лапу за руку и потащит знакомить со всем и вся.

А вот мама... Что у меня есть в мою защиту? Она первая напала... Только на регистраторах байка этого нет. А есть как я ее связанную, с мешком на голове веду к байку. И тащу в пещеру. Рассчитывать, что надо мной не повесили стратосферный ретранслятор, просто глупо. Здесь утро, значит, у нас вечер. Уже через пару часов папа узнает, что я украл чужую рабыню. Хотя, если над нами ретранслятор... Может, оптика заснимет, что она первая на меня напала? Будет плюсик в мою пользу. А потом я спас ее от загонщиков. Любой знает, что делают с беглыми рабынями. Еще плюсик.

- Господин. Там. - горячим шепотом.

- Правильно, Лапочка. Теперь молчи, что бы ни случилось, - шепчу я и для убедительности прикрываю ей на секунду рот рукой. Потому что на экране планшетки появились загонщики.

- Опять эта пещера! Может, они внутри?

- Нет. Четкий след ведет на юго-запад. Мы разминулись буквально на долю стражи.

- И ее повязал местный охотник...

- Ничего, обменяем на железный топор. Он нам еще благодарен будет.

- А не захочет меняться?

- Значит, дураком родился. нас шестеро, он один. Дураки долго не живут.

- Карр, с чего ты взял, что он ее повязал?

- А ты бы по согласию пошел с дикарем? - все рассмеялись. - Смотри, чудак, шаги стали осторожные. Руки связаны, она боится оступиться на камнях.

- Я все думаю, зачем она привела его к этой пещере?

- Может, за водой?

- Я бы не стал эту воду пить. На вид она чистая, но стоячая. Такой выпьешь, потом недедю дристать будешь. Лучше из речки мутной, но проточной хлебнуть. Ладно, хватит рты разевать. Пещера от нас никуда не убежит, а девка - запросто. Двинулись!

И загонщики, развернувшись цепью, ушли по следам. Досадно, ничего интересного не узнал из их разговоров. Только время потеряли.

- Через четверть стражи они найдут место, где ты лежала, ждала меня - поделился я. - Там их ждет сюрприз. Оттуда ведет лишь один след - мой. Кого-то они пустят по моему следу. Он вернется только через полстражи. Потом они снова вернутся к пещере. К тому времени вся пещера пропахнет нами. Будем их дожидаться, или спрячемся в другом месте?

- Если господина интересует мнение рабыни, лучше в другом месте...

О, заговорила!

- Только... Если господин выслушает просьбу рабыни... Рабыня просит не надевать ей мешок на голову. В нем душно и плохо видно, что по сторонам делается.

Вот блин! Для пробы надеваю мешок себе на голову. Светящийся экран планшетки отчетливо виден! Делаем хорошую мину при плохой игре.

- Страшно было лететь по воздуху?

- Совсем нет. Господин крепко держал рабыню.

- Тогда полетишь без мешка. Подумав минутку, достаю из бардачка ремни безопасности. Одним комплектом пристегиваю бурргуну, вторым - рабыню. Теперь она будет сидеть на месте пассажира.

- Это называется ремни безопасности. Мы полетим высоко и быстро, если свалишься - разобьешься на фиг!

- А господин?

- А я с детства на байке летаю. Пока ни разу не свалился.

Осторожно вывожу байк из пещеры. Загонщиков не видно. Лихо поворачиваю налево и километра два на хорошей скорости иду вдоль скальной гряды. Потом сбрасываю скорость и почти вертикально поднимаюсь вверх. Перемахиваю одну скальную гряду, вторую - и направляюсь вглубь материка. Очень далеко от побережья удаляться не хочу. Всего километров на двести-триста.

Под нами - дивной красоты полянка, речка, песчаный пляжик. Только я слышал, на Диком материке водятся крокодайлы. Поэтому вытаскиваю из кармана светошумовую гранату и отправляю с двадцати метров в речку. Закрываю ладонью глаза Лапуле, сам зажмуриваюсь и прижимаю уши.

Вспышки почти нет, вода поглотила. Мог бы не жмуриться. А треснуло знатно. Крокодайлов тоже нет. Зато из реки поперли жабоглоты! Крупные, да в таком количестве!!!

О чем это говорит? Правильно, местных поблизости нет. Местные бы всех жабоглотов съели. Но купаться здесь нельзя. Иначе не ты его, а он тебя... И доказывай потом, кто из нас вершина пищевой цепочки!

Разворачиваю байк и ищу место для лагеря. Чтоб рядом были вода, дрова, полянка и тень. Нахожу - горный ручей с ледяной водой. Купание отменяется. Остальное - на уровне. Отстегиваю от байка бурргуну и Лапочку, ставлю палатку.

- Господин, рабыня хорошо умеет готовить. Она может приготовить из бурргуны десять блюд...

- Есть хочешь?

Ничего не говорит, только часто-часто кивает. Но я их островные ритуалы знаю. И чем отличается господин от хозяина - тоже знаю.

- Потерпи, Лапочка, скоро поедим.

Подвешиваю бурргуну за задние ноги к дереву и свежую тушу. Краем глаза наблюдаю за Лапочкой. Девочка не может сидеть без дела, выбирает место для костра, ногами подкатывает камни. Нескладная она еще, длинная, тощая, одни руки и ноги. Но мордашка очень выразительная. Ох, попадет мне от мамы. Папе еще сумею зубы заговорить. С мамой - не пройдет.

Поблизости никто не живет, поэтому дров в лесу - выше крыши. Складываю костер, зажигаю от зажигалки. Мяса тоже навалом. Развожу в котелке концентрат, получаю фруктовый сок. Ну да, ради такого случая вскрыл пакет НЗ из байка.

Посмотрев, какими голодными глазами Лапочка смотрит на мясо, достаю из багажника сковородку и укладываю на нее еще один кусок, самый крупный.

Думал, Лапочка откажется есть из моих рук. Какое там! Хорошо, что пальцы не откусила. Готова горячее глотать не жуя. Приказываю есть неторопливо, и каждый кусок даю запить соком. А она жрет как не в себя! Если так пойдет, нам холодильник не нужен. Потому что мяса до завтра не хватит.

Поели.

- Господин, рабыне очень стыдно, но у рабыни связаны руки, она сама не может...

- Ну?

- Рабыня хочет какать...

Так прямо, открытым текстом. Выясняю, в чем дело. В шортиках вместо ремня металлическая цепочка. Закрыта на замок. Ключ тут же, спрятан в шортиках. Понятно, чтоб матросня не распускала руки. Как бы, какаем и писаем только по разрешению хозяина. А новый хозяин должен ей и попу лопухом подтирать. Ох уж этот гребаный ритуал!

- Господин...

- Ну?

- Если господин не хочет развязывать рабыне руки, можно, рабыня немного подремлет? Только до тех пор, пока не понадобится господину...

Так, значит! Накорми, напои да спать уложи. Но требование законное. Показываю и объясняю, как работает застежка-молния на входе в палатку. И расстилаю Лапочке пенку. Засыпает моментально. Видно, три ночи не спала. А я осматриваю свои владения. Целый месяц свободы! Четыре недели, тридцать два дня! Ну, за вычетом двух дней на дорогу, которые я практически проспал. Да, да, установил на байке старое корыто, прикрепил, притянул ремнями и веревками, задал автопилоту координаты финиш-позиции и приказал двигаться по кратчайшему расстоянию. Зачем корыто? А это такой упрощенный вариант каюты. Я в нем спал! Постелил два комплекта пенок и дрых сколько мог. В горах только неудачно получилось. Там средняя высота три с половиной тысячи. Да я автопилоту задал тысячу над грунтом. Падение температуры - шесть градусов на километр высоты. Сколько получается? Правильно, глубокий минус! Чуть в ледышку не превратился. Догадался пенкой прикрыться, перетерпел четверть часа. Зато над океаном лететь - одно удовольствие. В смысле, скука смертная. Застывшие гряды волн от горизонта до горизонта - и больше ничего. Но, как бы там ни было, двое суток - и я на диком материке! Впереди двадцать восемь дней отдыха и два дня на обратную дорогу. Потом мама с Татакой дня два будут проедать плешь, что улетел без разрешения. Ага, кто бы мне разрешил! Татака может устроить сутки карцера. Хотя, вряд ли. Я же старшекурсник, а она новичков дрессирует. И формально я ничего не нарушил. То, что сбежал из дома, оставив на столе записку - это семейные дела. Учебного корпуса не касаются! А перед учебным корпусом я чист как горный снег. Два года копил увольнительные, и взял сразу все - тридцать три штуки. Сам Пуррт подтвердил, все законно! Ну, придется догонять группу и сдавать зачеты за пропущенный месяц. Но месяц свободы того стОит!

Строгаю копье. Жабоглоты вверх на три-четыре метра прыгают, и на десять-пятнадцать шагов вдаль. Поэтому мое копье - толстая оглобля больше трех метров длиной. Не очень прямая, но прочная. Тяжелая, зараза. Я ее ошкурил. Дня два-три подсохнет на солнце, может, легче станет? Вообще, лучше бы двуручный меч. Я прошел под шлемом курсы фехтования на двуручниках и фехтование двумя мечами. С моторными навыками! Прронырра помог. Не даром, конечно. Тяжелый двуручник - наверно, самое подходящее оружие против жабоглота. Но чего нет - того нет.

К ужину из палатки выползает Лапочка. Зубами закрывает молнию, чтоб в палатку не набились кровососы и бредет ко мне. А я обжигаю над костром наконечник копья. Копье приводит Лапочку в ужас.

- Это не для беглых рабынь, это для жабоглотов, - поясняю я.

- Рабыня чуть не... Господин, рабыня хочет сделать пи-пи.

Ох, ежкин кот! Извлекаю из шортиков ключик, расстегиваю ремень-цепочку и стягиваю с Лапочки шортики.

- Это - "чуть не"? Это теперь называется "чуть не"? - вешаю шортики на куст так высоко, как могу дотянуться. - Походишь пока голышом!

В глазах рабыни набухают слезы. На самом деле никакого криминала в шортиках нет. Так, чуть влажные. Но, чуйка говорит, Лапочка решила сесть мне на шею. А без шортиков она тоже красивая!

Всхлипнув, девушка убегает. Но вскоре появляется из кустиков и садится рядом со мной. На щеках влажные полоски. Но... Любопытство кошку сгубило, как говорит папа.

- Господин, можно рабыне спросить? Кто такие жабоглоты?

- Те зубастые твари, что полезли из речки, когда я устроил "бум". Они вкусные. Пошевели пальцами. Теперь на другой руке... Руки не затекли?

- Нет, господин. Господин умеет связывать рабынь. Только плечи чуть-чуть болят.

Вот ведь упорная! Ну, пусть и дальше ходит связанная!

Кормлю опять с рук. Аппетит у девушки отменный, но не более. Видно, что до побега не голодала. А того, что осталось от бурргуны, едва хватит на скромный завтрак.

Охотиться на жабоглотов без помощника сложно и опасно. А Лапочка никак не хочет признать меня хозяином. Придется завтра надавить на девочку. Ох, влетит мне от мамы...

Ворошу палкой угли костра и краем глаза наблюдаю за Лапочкой. Она разыскала длинную ветку и пытается тихо и незаметно снять с куста свои шортики. Сделать это со связанными за спиной руками совсем не просто. К тому же, девушка постоянно оглядывается на меня. Делаю вид, что ничего не замечаю.

Сняла! Подхватила зубами с земли и направилась к палатке. Опять же, зубами справилась с застежкой-молнией. А потом из палатки долго доносились шуршащие звуки. Пусть развлекается. А я любуюсь звездным небом и луной. Свобода - это здорово! Первый день на материке - и сразу столько приключений. А завтра-послезавтра будет охота на жабоглота. Потом разыщу дикарей и посмотрю, как они живут. Может, если повезет, приму участие в охоте на бозонов. Заодно, узнаю у местных, как они на самом деле называются. Бозонами их Мухтар окрестил. Потому что их очень много, они разные и на бизонов похожи. Когда бежит стадо бозонов, дрожит земля. Еще обязательно полюбуюсь на слонопотамов. Столько дел впереди!

Лапочка притворяется сладко спящей. Каким-то образом сумела натянуть шортики. Запускаю программу укрощения строптивых со звонкого шлепка по попе.

- Собралась спать одетой? Я тебе не разрешал одеваться.

Не обращая внимания на жалобную гримаску, стягиваю с девочки последнюю одежку. Расстилаю себе вторую пенку. Как хорошо, что в корыте одной пенки показалось мало. Уже второй раз благодарю судьбу, что взял две. Одеял у меня тоже два, но это всегда так. Одним накрываюсь сам, второе кладу под голову. Попросит - дам.

Засыпаю под чуть слышное шмыгание носом.

Просыпаюсь среди ночи от толчка в бок. Лапочка свернулась калачиком, уперлась спиной в мой бок и дрожит. Укутываю ее одеялом. А когда согревается и распрямляется, по-хозяйски кладу руку ей на талию. И засыпаю с чувством выполненного долга!

Утром просыпаюсь первым. Казарменная привычка вставать с восходом солнца. Зевая и потягиваясь, вылезаю из палатки. В это время у нас утренняя пробежка на пять тысяч шагов. Как говорят наставники, для аппетита. Но если разыграется аппетит, мяса на завтрак не хватит. Поэтому мужественно подавляю желание побегать.

Тень большой птицы проносится по поляне. Нет, не птицы! Потому что с неба опускается белый парашютик. Птицы парашютиками не какают! Это посылка для меня!

Парашютик - квадратная белая тряпочка чуть больше носового платка. Под ним - не поверите - ОШЕЙНИК! Не простой, а с двумя мелкими изумрудами. Почти как у мамы, только у мамы с рубинами. А еще в ошейнике переговорка, СОС-маяк, переводчик, что-то из биотелеметрии, что-то из инструментов и восемь видеокамер.

О чем это говорит? Ну, во первых, о том, что меня страхуют ребята Стаса. Я же не отключал регистраторы байка. Я взрослый мальчик и не хочу, чтоб КомКон всю планету перерыл в поисках моей тушки.

Во-вторых, кандидатуру Лапочки обсудили и признали достойной ошейника доверенной рабыни.

В-третьих, это вовсе не значит, что я избегу показательной порки по возвращении. Но... НЕ РАНЬШЕ! Свобода!!!

Прячу до времени ошейник в багажник байка. И по-быстрому прокручиваю комплекс упражнений утренней зарядки. Потом вырубаю себе деревянный двуручник и провожу бой с тенью. Тень повержена и просит пощады.

И тут вспоминаю, что забыл видеокамеру на дереве у пещеры. Лопух моя фамилия! Бегу за планшеткой, устанавливаю коннект с камерой. Есть связь! О чем это говорит? О том, что над Диким материком парят уже два стратосферных ретранслятора. Один охраняет корыто в месте первой высадки, второй прямо надо мной.

Скачиваю из видеокамеры на планшетку запись за прошедшие сутки и просматриваю в ускоренном режиме. Загонщики возвращаются к пещере и смешно суетятся, обсуждая, что делать. Замедляю скорость до нормальной. Один утверждает, что из пещеры пахнет кровью и беглянкой. Римм утверждает, что в пещере никого нет и не было, потому что вода чистая. Загонщик настаивает. Ему суют в руку факел и отправляют в пещеру. Через минуту он возвращается, злой и мокрый. Факел тоже мокрый. "Посмотри на воду. Она была прозрачная. Ты прошел и замутил ее. Эта муть три дня оседать будет", - говорит ему римм.

Больше ничего интересного. Загонщики разбились на две группы и еще раз обшарили окресности. Ночевали возле пещеры, но за пределами видимости камеры. Утром ушли на север.

Лапочка вылезла из палатки и села рядом со мной. Погладил ее по головке и прокрутил самые интересные места видеозаписи.

- Они ушли на корабль. Рабыня хочет напомнить, что хорошо умеет готовить мясо на костре.

- Сейчас у меня с рабыней будет очень серьезный разговор, - решитоельно начинаю я. - Кто был хозяином рабыни неделю назад?

- От рождения и по сей день мой хозяин - высокий торр Асерр. Ему принадлежит моя мать, ему душой и телом принадлежу я.

- Четыре дня назад ты убежала от высокого торра. Загонщики не смогли тебя поймать и отказались от преследования. Ты покинула пределы Архипелага и сейчас на Диком материке. Законы Архипелага здесь не действуют. Значит, кто ты?

- Рабыня высокого торра Асерра.

- Но ты же от него убежала!

- Нет, господин, рабыня убежала от его сына. На то были причины. Хозяин поймет и простит рабыню.

Вот блин! Такого поворота я не ожидал. Хорошо, продавить логикой не получилось. Буду давить апломбом.

- Не играй словами, рабыня. Ты бежала, бежала успешно. Тебя не смогли поймать загонщики. По закону ты стала свободной. После этого тебя поймал я, связал и сделал своей рабыней. Кто теперь твой хозяин?

- Мой хозяин - высокий торр Асерр. Я с честью и гордостью ношу его ошейник, - звенящим от слез голосом заявляет эта... несгибаемая. Весь мой план основан на том, что она признает меня хозяином. Если не признает... Да надо мной весь курс смеяться будет. А по закону оазиса карцер светит... Минимум на неделю. Поблажка - потому что в первый раз. Вот влип-то! Может, отвести ее к высокому торру? В корыто вдвоем не влезем, значит, три дня туда, три дня оттуда, день там. Семь дней отпуска коту под хвост. Последняя попытка - беру на испуг. Если не выгорит... Лучше не думать.

- Вот теперь ты меня разозлила. Ошейник, значит, с гордостью носишь?! - злобно пиная камни, шагаю к байку. Достаю из багажника резак и все необходимое. - Ошейник, значит... На колени!

Лапочка опускается на колени, и я сжимаю с боков ее ошейник, превращая его из круглого в овальный.

- Наклони голову! - Прицелившись, срезаю резаком заднюю часть ошейника вместе с прядкой шерстки. Срываю разорванное кольцо с ее шеи. И тут же защелкиваю на ее горле свой ошейник.

- Чей на тебе ошейник?

- Твой, господин.

О-о-о глубокий космос, дай мне терпение!

- Поднимись с колен и медленно повернись кругом. Хочу убедиться, что на твоем теле нет клейма. Что мое клеймо будет первым. Некоторые рабыни понимают, кто их хозяин, только получив клеймо горячим железом.

Девушка рыдает в голос.

- Ну, кто твой хлзяин?

- Ты! Ты! Ты! Доволен?!

- Очень! - развязываю девушке руки, прижимаю к себе и утешаю. - Ну, видишь, все хорошо. Трудно было сразу сказать?

Лапочка, истерично веселая после пережитого, хлопочет у костра. Я сортирую НЗ на то, что годится для праздничного завтрака и то, что лучше оставить как НЗ. После завтрака полетим охотиться на жабоглотов. А вечером познакомлю Лапочку с вином иноземцев. Да и сам расслаблюсь. Вино иноземцев - самое то для снятия стресса. Интересно, когда буду снимать с Лапочки свой ошейник, она тоже будет протестовать, цепляться за него как за спасательный круг и плакать? Но это не сегодня. Пусть сначала привыкнет ко мне. Удивительно вообще, столько хлопот - чтоб сделать девочку свободной. А все потому, что я не могу освободить чужую рабыню. Ну да, дурацкие законы. Дать свободу можно только своей собственности. А если собственность сопротивляется, не хочет менять хозяина, начинаются пляски с бубном...

- Лапочка! Можешь надеть штанишки!

- Спасибо, госпо...

- КТО?!

- Прости, хозяин. Бестолковая рабыня оговорилась. Ой, какие странные птички!

Еще бы не странные. Нормальные птички не чирикают морзянкой на два голоса.

- Это кибики.

С морзянкой у меня плохо. В смысле, письменную еще читать умею, но на ключе не работал, и на слух читать нас никто не учил. Она промелькнула в курсе истории средств связи вместе с там-тамами лет пять назад - и все. Потом на уроках мы писали друг другу записки морзянкой. Точка - галочка вверх, тире - галочка вниз. Учителя, если и перехватывали записки, прочитать не могли. Головами качали - "ну и почерк!"

- С-Е-РР-Г-Е-Й В-Ы-Й-Д-И Н-А С-В-Я-З-Ь М-А-М-А

Все. Хана котенку, как дядя Петрр говорит.

- Хозяин, что-то случилось?

- Птички напели, что ждут меня крупные неприятности.

- Хозяин понимает птичий язык?

- Нет, - хватаю планшетку, бегу к ручью, чтоб Лапочка не подслушала, принимаю видеовызов.

- Сын, скажи честно, это зов активатора? - с ходу, вместо "здравствуй, сын". - Не отвечай сразу, выслушай. Если надо, я сама отведу тебя к активаторам. Любой из иноземцев отведет. Активаторы спрятаны не от вас, а от врагов. А теперь отвечай.

- Нет, мам, это не зов активатора. Я вообще не знаю, какой он, этот зов. Просто хочу отдохнуть на воле. Чтоб солнце, небо, травка - и никаких забот целый месяц! Я два года увольнительные копил.

- Хорошо. Вернешься, серьезно поговорим. А сейчас расспроси свою девочку, где она жила, где ее родители, и кто заболел. Слышишь, срочно расспроси. Пока корабль возвращается, возможно, уже некого будет лечить. Завтра я пришлю посылку с одеждой для девочки. И кое-что по женской части. И еще, если девочка будет ночами плакать, я тебе лично в оба уха колокольчики вставлю. Ты меня понял, сын?

- Да, мам.

Уффф! Шторм десять баллов прошел стороной.

Возвращаюсь. Кибики весело щебечут, уже обычными голосами, а не азбукой морзе. И гоняются друг за другом, перелетая с ветки на ветку. Идилия.

Завтракаем и собираемся на охоту. Оружие - камни. Два по десять кило, один - пять, и сетка мелких, не больше кулака. Копье на прочных ремнях подвешено горизонтально на метр ниже днища байка. Объясняю, как сидеть на байке, за что держаться, как и куда пристегивать ремни безопасности. Даю один комплект и показываю, как их закрепить на себе. Летим к речке, которая мне так понравилась в первый раз.

- Эскимос моржу поймал! И вонзил в нее кинжал! - реву я во все горло бредовую охотничью песенку. Иноземную, между прочим. Лапочка держится не за скобу на сиденье байка, а за меня. Хороший знак! Правда, я доверил ей два камня. Может, за скобу неудобно держаться?

Зависаю над речкой на высоте полусотни метров. Тащу из сетки камешек поменьше и... просто отпускаю его. Камешек попадает точно в центр реки. Отлично! Забираю у Лапочки булдыган в пять кило и тоже отправляю в речку. Наверно, жабоглоты от вчерашней гранаты оглохли. Потому что из речки выскочило всего пять экземпляров. Выбираю жертву и снижаюсь до пятнадцати метров.

Разгуливать по суше жабоглоты не любят. Мой скоро останавливается и мимикрирует под окружающую действительность. Засаду устраивает. А я, с высоты в полтора десятка метров, роняю на него десятикилограммовый булдыган.

Надо же! Не убил... Жабоглот крутится на месте как танк с перебитой гусеницей из исторического фильма. Поднимаюсь еще на пятнадцать метров, пускаю вниз для пристрелки два камня, и, наконец, орудие главного калибра - последний булдыган. Есть! Запас мяса на три дня перестал дергать лапками.

Садимся рядом. Дружно заталкиваем монстру в задницу копье, пока конец не выходит из пасти. Накидываем на концы копья ременные петли. Но везти нас и запасы мяса байк отказывается наотрез! Перегруз. Этот вариант я тоже предусмотрел. Переключаю автопилот на дистанционное управление от планшетки. До палатки всего пять-шесть километров, почему бы не прогуляться с красивой девушкой? Объясняю ситуацию Лапочке. Она тоже не прочь пройтись. Так и выступаем - впереди топаем мы, а чуть позади, на высоте пяти метров плывет байк. А под ним - туша жабоглота на вертеле. Она, по идее, должна распугивать хищников.

По дороге расспрашиваю о жизни свою девушку. Ну и о себе рассказываю. Не все, разумеется, а то, что можно. Лапочка отошла от утреннего испуга. А после того, как я некоторое время шел рядом и держал ее ладошку в своей, даже улыбаться начала. И в разговоре осмелела. Но трудно по пересеченке идти бок о бок.

... Моя мама четыре языка хорошо знает, и еще три понимает, но так себе. Поэтому хозяин ее и купил. А через месяц сделал наложницей и доверенной рабыней.

- А чего же в жены не взял?

- Это вы на континенте в разврате погрязли, по десять жен берете. Жена может быть только одна!

- Велика разница - десять жен или одна жена и девять наложниц... Наши жены, между прочим, ошейников не носят.

Лапочка гневно сверкнула глазами и... замолчала. Потупилась, в землю смотрит. Я тоже задумался, сколько у старожилов оазиса жен? После налогового кризиса Бугорр и мои предки сманили в оазис множество крепких семей коренных селян. Из тех, что сразу после войны образовались, а в кризис обеднели. А что такое крепкая послевоенная семья? Это глава семьи и одна-две жены. После войны много вдов осталось. И наделов земли без хозяина тоже много. Бери столько, сколько обработать сможешь. Ну и рыжих рабынь селянам раздавали за смешные деньги. Только бы поля хлеб давали. Вот и получалось - одна-две жены да две-три рыжие рабыни. И много-много детей, к этому моменту уже взрослых. Которым пора свои наделы получать да свои семьи заводить.

Земли в оазисе давали как после войны - бери столько, сколько обработать сможешь. Первые пять лет вообще никаких налогов, потом какие-то смешные. Вода - даром! Сколько хочешь. Хоть из канала качай, хоть колодец на своей земле рой. Еще и ветряную машину задешево продадут и помогут поставить, чтоб воду с глубины поднимала.

Сплошной рай. В чем засада? Засады всего две. Взял землю - через пять лет она должна вся зеленеть и глаз радовать. Чтоб ветер по ней песок не гонял. И вторая засада - рабство в оазисе запрещено. Привел в оазис рабыню - снимай с нее ошейник и женись, если расставаться не желаешь. Вот и получается, что три-четыре жены в оазисе - обычное дело. Молодые парни с отцов берут пример. Денег накопят - и в столицу, на рабский рынок. Через три дня с рабыни ошейник снимут, через неделю в управу ведут брак оформлять. Все нужно быстро делать, пока бывшая рабыня в местных обычаях не разобралась да ноги от нового хозяина не сделала.

Идем, молчим. А это не дело. Надо общением стокгольмский синдром закреплять.

- А все-таки, твой бывший хозяин тормоз! Только через месяц разобрался, что твоя мама достойна стать доверенной рабыней.

- А ты бы ошейник доверенной рабыни на первую встречную надел...

- Не поверишь, но так оно и было. Целый день я к ней присматривался, изучал характер и норов, и уже на второй день надел ошейник доверенной рабыни. Без кольца, но с изумрудами, чтоб под цвет глаз.

- Хозяин, это даже не смешно. Что можно узнать о рабыне за один день?

- За день, полный опасностей и приключений? Очень многое! Возьмем, к примеру, тебя. Ты умная, образованная, но упрямая... С раннего детства мама обучала тебя правилам хорошего поведения. Наверно, до порки доходило. А хозяин баловал. Наверно, ты росла вместе с сыном хозяина как свободная. Сын на пару лет старше тебя, теперь считает себя взрослым, и у вас начались сложности. Так?

- Все так, хозяин...

- Еще ты черная. А меня с детства учили не верить черным рабыням. Черная рабыня верна только своему хозяину. И никому больше. Поэтому я решил сделать тебя доверенной рабыней.

- Двух доверенных рабынь не бывает.

- А ты у меня первая и единственная!

- Что??? Но ты же говорил...

- Я о тебе говорил. Не веришь - посмотри на свой ошейник.

- Как я на него посмотрю?

- Глазами, - разворачиваю Лапочку спиной к себе и расстегиваю ошейник.

- Этого не может быть! Это неправильно! Я не буду, не хочу быть доверенной рабыней!

Ну и плакса мне досталась. Стою и утешаю. С другой стороны, гладить ее по спинке очень приятно. Такая теплая, живая... Опять же, плотный телесный контакт способствует сближению. Но почему она не хочет быть доверенной рабыней?

- Милая моя, разве приказы хозяина часто совпадают с желаниями рабынь? А разве я часто делаю то, что хочется? И я даже думать не хочу, что с тобой слелают, если вернешься на корабль. Татаке, подруге моей матери, после третьего побега хвост по самый копчик отрубили. А за первые два по клейму поставили.

- Ой, какой ужас!.. И как она?

- Четвертый раз убежала! Но это уже в нашем оазисе было. Ночью разыскали в пустыне замерзшую, чуть живую. Может, ты не знаешь, но днем в пустыне очень жарко, а ночью очень холодно. Согрели, напоили горячим бульоном, посмеялись, и дядя Марр надел на нее ошейник доверенной рабыни. Больше она не убегала.

- Вот зачем ты надел мне этот ошейник. Я не такая!

- Ты черная, она рыжая, ты образованная, она с самых низов поднялась. Но обе вы такие упрямые и несгибаемые! Вернемся в оазис, я вас познакомлю. Или хочешь на корабль вернуться?

Опять поллитра слез. Но кажется, осознала, что на корабль ей пути нет. И даже согласилась, что сама убежала, сама свою судьбу избрала, назад дороги нет. А мне должна быть глубоко благодарна за спасение от загонщиков. Но последнее уже из области мечтаний. Дождешься благодарности от такой плаксы...

Дальше идем молча. Но ладошку из моей руки не выдергивает.

Ой, как глупо... Нужно было бить не самого крупного, а самого мелкого жабоглота. Что теперь с тушей делать? Если я шкуру спущу, налетят мухи, осы и прочие жесткокрылые сволочи и отложат в мясо свои яйца. А нам потом это мясо есть? И воняют жабоглоты. И съесть эту тушу мы никак не успеем. Столько мяса пропадет... И тоже вонять начнет...

В общем, подвесили мы с Лапочкой жабоглота за заднюю ногу на дерево метрах в семидесяти от палатки. И смогли это сделать только после того, как я ему брюхо распорол и требуху выпустил. А то он один весил больше нас двоих вместе взятых. Затем отправил Лапочку отмывать копье в ручье, а сам взялся за разделку туши. Резаком. Не хочу пока лапочке резак показывать. Первым делом отсек голову и заднюю ногу. Расстелил пленку и разложил на ней самое вкусное - печень, сердце, язык. Ногу повесил рядом с тушей. Может, Лапочка глаза любит? У некоторых народов это деликатес. Вернется - спрошу.

Придумал, как тушу от насекомых защитим! Шкуру пока снимать не буду. Обернем пленкой и обвяжем веревками!

Сказано - сделано! Усталые, но довольные отмываемся в ручье. Проверяю, что из имеющегося можно использовать как посуду. Брал на одного, а теперь нас двое. Лапочка предлагает вылепить посуду из глины и обжечь в костре. Завтра так и сделаем.

Выясняется, что готовить на плите и готовить на костре - две большие разницы, как Мухтар говорит. А еще нет зелени, пряности и приправ. Только соли много. Лапочка заранее просит прощения. Но все равно получается очень вкусно! Наверно, мы сильно проголодались.

После обеда я дарю Лапочке белую рубашку свободного покроя, и она радуется как девочка. Вообще-то, это военная хитрость. За месяц рубашка превратится в грязную тряпку. А сменной нет. Если б я был один - без разницы. Но теперь... Так пусть грязнулей будет она, а не я!

Объявляю отдых до ужина ложусь на пенку и включаю планшетку. И тут же получаю вызов от мамы.

- Сын, ты так и не выполнил мою просьбу. Передай планшетку девочке, мне нужно с ней поговорить.

Делать нечего, подзываю Лапочку, отдаю ей планшетку, объясняю, что и как. Меня тут же прогоняют. Мол, кому-то женские секреты знать не нужно и даже вредно.

Посуда не вымыта. Ай-я-яй... Три тысячи чертей! Я же сам отвлек Лапочку рубашкой, когда она собралась ее мыть. Что сказать? Думать надо головой! Бурратино, ты сам себе враг.

Забираю стопки посуды и несу к ручью. И только у ручья вспоминаю, что собирался подслушать, о чем говорят мама с Лапочкой. Сегодня явно не мой день. Туплю раз за разом.

... Мокрым песком - остатки еды, потом сухим - остатки жира. Сполоснуть водой... Труд сделал из обезьяны человека. О прраттах никто ничего похожего не говорил. И почему, когда я был один, грязной посуды получалось в четыре раза меньше? В четыре, а не в два, господа! Что же будет, когда нас станет трое?

Стоп! О ком это я? Я, Лапа и наш ребенок? Или я, Лапа и рабыня-кухарка? Правильно, закончу корпус через год, поселюсь в Столице, заведу рабыню... Но рабыня у меня уже есть. Недолго Лапе осталось быть рабыней, если с мамой познакомилась... Может, вернуть хозяину? Высокий торр Серргей помог попавшей в беду девушке... Я - белый и пушистый. Папа точно похвалит. Мама - теперь уже не знаю.

Бесшумно подходит задумчивая Лапочка и садится рядом.

- Не смей в этой рубашке посуду мыть. Изгвоздаешь моментально, а другой нету, - на всякий случай командую я. Пусть привыкает слушать мой командный голос. Она молча трется щекой о мое плечо. Ух ты! даже дух захватывает!

- Хозяин, твоя мама правду сказала, что может вылечить леди Фуррфурр?

- Лечить будет не мама, а тетя Маррта. Татаку она за месяц вылечила. Ей это легче, чем хвостом махнуть.

- Правда?

- Зачем мне тебя обманывать?

Буря восторга. Из брызг радости узнаю, что за такую новость хозяин простит Лапочку и сына.

- Я твой хозяин, - веско говорю я.

- И тебя простит, - великодушно соглашается Лапочка и трется об мое плечо. Только что не мурлычет.

- Добрая ты сегодня, - улыбаюсь я и вручаю ей стопку вымытой посуды. Лапочка, кружась в танце, направляется в сторону палатки. и при этом изображает квартет музыкантов. Надо же, бальные танцы знает! Простых рабынь этому не учат. А ошейник на ней был грубый, из самых простых. Хотя, нет. С виду грубый, но легкий. и без кольца.

- Ты вальс танцевать умеешь?

- Нет, хозяин. Не слышала даже.

- Это такой бальный танец. Хочешь, научу?

Визг восторга.

Нахожу в планшетке раздел танцевальной музыки. Вальсы Штрауса. "Весенние голоса". Классика, самое то для обучения! Только у планшетки звук тихий. Чешу в затылке - и пускаю проигрывание на динамики байка. Они мощные! Звук не очень качественный на большой громкости, но мощь!..

Использовать динамики байка... Так никто никогда не делает. Большинство наших даже не знает, что так можно сделать. Но меня мама научила.

Лапочка осваивает движения не сразу. Очень они отличаются от привычных. Но, наконец понимает, что требуется. И я кружусь в танце по поляне со своей девушкой. Это чудесно!

Попутно Лапочка изобретает новое русское слово - муррзыка. А что? мне понравилось. Если сестренка тоже оценит - пущу в мир!

После танцев Лапочка просит у меня самый большой нож и отправляется за ветками. Ветки должны быть не очень толстыми, но обязательно прямыми. Потом пытается связать их полосками коры квазивы. Получается плохо. Ничего не получается! Подсказываю, что кору нужно сначала сутки вымачивать в теплой воде. Не горячей, не холодной, а теплой. Кора станет мягкой и гибкой. Когда полоски коры высохнут - затвердеют, сохранив нужную форму. Это значит, ночь не спать, поддерживать огонь под котлом. Которого нет. Лапочка готова заплакать. Чтоб этого не случилось, вручаю ей катушку легкой, но прочной лески. И с интересом наблюдаю, что же она задумала.

Лапочка из четырех веток связывает прямоугольную раму. Потом из более тонких веток... Она что, модель плота делает? Нет, скорее доску. Я мог бы свалить толстое дерево и резаком нарезать из него досок. Но о резаке ей лучше не знать.

Итак, рама заполнена настилом из более тонких веток. Три дополнительные поперечины придают настилу жесткость. Вся эта конструкция подвешивается на толстую ветку дерева, и на нее торжественно складывается вся наша посуда. Как я сразу не догадался? Это же кухонная полка! Как хозяйка может обойтись без кухонной полки?

Хвалю Лапочку, называю умницей. Она смущается и, счастливая, убегает в лес. По хвосту видно, что счастливая. Что-то с ней произошло после разговора с мамой... Но Лапочка может подождать. У меня грандиозные планы. В реке купаться нельзя. Жабоглоты. В море купаться опасно. Кто знает, какие твари водятся у Дикого материка? А купаться хочется. Какой из этого вывод? Нужно сделать пруд своими руками. Да! По локоть золотыми, как папа говорит. Ручей есть, осталось сделать на нем запруду Для этого у нас есть байк, резак и гениальная голова. Самое сложное - найти место для запруды. Поблизости от палатки такого места нет, но там, где ручей подходит к горному склону...

Сажусь на байк и изучаю место. Нет такого места! А если выше по течению? Нашел! Овраг - не овраг, ущелье - не ущелье. Нечто среднее. Но если стенки обвалить, получится лужа до пяти метров глубиной. Только размоет мою запруду моментально.

Ага, размоет - когда лужа наполнится. А наполнится она очень нескоро. Я к тому времени домой улечу. А пока не наполнилась - буду купаться.

Выбрав место, резаком подрезаю склоны. Формирую в них желоба, чтоб грунт стекал туда, куда мне надо. Думал, легче будет. Берега оказались глинистые. Пока глыбу со всех сторон не подрежешь, вниз не покатится. Но до вечера управился. Под конец срезал куски породы по кубометру каждый! Доставка вниз - бесплатно, своим ходом. Не очень точно ложатся, но тут ничего не попишешь. Зато высота запруды - четыре метра... Завтра будет. Сегодня - три. На каждый следующий метр грунта надо втрое больше, чем на предыдущий.

Фых! еле успел байк в сторону рвануть! Весь нависающий кусок породы, под которым я работал, сорвался вниз. На меня! Еще миг - и меня бы с вами не было!

Зато плотина... Это не три, это пять метров!!! С правого края чуть-чуть подсыпать - и будет пять метров с гаком! Еще полчасика...

Возвращаюсь усталый, голодный, грязный, но счастливый! Я создал водохранилище! Огромное! Тысячу шагов длиной и больше ста в самом широком месте. Пусть через год мою плотину размоет, но это лето она простоит.

Лапочка встречает меня с ужасом в глазах.

- Хозяин! Ручей кончился!!! Сначала вода пошла грязная-грязная. А потом и вовсе... Отсюда надо уходить. Это не к добру, хозяин! Здесь плохое место!

- Я засыпал ручей. Там, выше по течению. Сделал себе пруд.

- Ой, господин, где же мы возьмем воду? А где будем посуду мыть?

- Блин!

Беру канистру, бидончик, котелок, и летим с Лапочкой за водой. Плотина поражает девушку.

- Ты насыпал ее за один вечер?

- Просто надо знать, где ковырнуть. И тогда склон сам свалится тебе на голову.

Поднимаемся еще выше по течению, набираем воду под небольшим водопадиком, Потом я скидываю одежду и лезу под эту ледяную струю отмываться. Звезды! Намекните неразумному, где здесь кран горячей воды?

Лапочка растирает мое дрожащее тельце, сгоняет щеткой воду.

- Все рыжие такие безбашенные?

- Ты еще мою сестру не знаешь. Все, хватит, летим готовить праздничный ужин.

Против ужина Лапочка не возражает. Дружно разводим костер и занимаемся готовкой. Объясняю Лапочке, что такое обезвоженные продукты, а также - сколько воды в ее организме.

- Давно подозревала, что у мужчин в голове мозгов нету. Одна вода, - делает неожиданный вывод Лапочка.

- Так у тебя - то же самое!

- Ну да! Были бы мозги - давно бы от тебя убежала.

- Фых... Так и сейчас не поздно... Попробовать.

- Поздно, - притворно вздыхает Лапочка. - Твоя мама обещала вылечить леди Фуррфурр. А я за это обещала никуда не убегать и быть умной девочкой.

- Да, с мамой лучше не спорить. Она в пятнадцать лет стала ночной тенью и чуть ли не в одиночку подавила бунт девятого легиона.

- Целого легиона?

- Да! Только рассказывать об этом не любит. Я случайно из летописей узнал. А потом расспросил Татаку и дядю Шурра. Там такая история!!! Только рассказывать нельзя... Извини. Политика, государственные тайны.

Ну да, чуть не проболтался. Но чуть-чуть не считается! И ужин у нас получился отличный! И Лапочка на самом деле отлично готовит мясо. И жабоглот это вам не горная бурргуна, у которой одни кости да жилы. Это настоящее мясо, которое замечательно вкусное и не застревает между зубов. Только под конец Лапочка учудила. Предупреждал же, что вино иноземцев - самое коварное из всех вин. Пьется легко как сок. И первое время даже не чувствуется. Зато потом валит наповал. Вот Лапочка и вылакала пол котелка. В общем, я вовремя заметил и успел ее к дереву отвести, чтоб пи-пи сделала. А когда к палатке вел, она уже никакая была. На себе тащил, раздевал, разувал, в одеяло закутывал...

В общем, ночь любви сорвалась. Если честно, то правильно. Даже в кодексе прописано, что первые три ночи рабыню трогать не желательно. Рабыня должна привыкнуть к хозяину. А у нас только вторая ночь...

Утром Лапочка просит убить ее из жалости. Ну да, абстинентный синдром... Налил ей четверть кружки вина иноземцев, долил водой до полной и заставил выпить. Пока не начало действовать, усадил на байк и отвез к водопаду. Заставил сунуть голову под холодную струю. После этого усадил на камни и пошел любоваться, как мой пруд заполняется.

Неплохо заполняется. У плотины уже метра полтора, если мерить там, где русло ручья. А рядом с руслом - по колено. Только вода еще мутная и холодная.

Лапочка пришла в себя. Не совсем, но уже слова понимает. Отругал ее, объяснил, что она вчера за четверых напилась. Расплакалась. Между всхлипывами узнал, что она вчера вообще первый раз по-настоящему вино пила. До этого ей по полглоточка давали, когда учили, чтоб вкус и запах различных дорогих вин знала. И во всем я виноват - напоил невинную девушку...

- Ну все! - прорычал я, взял ее за шкирятник, за ТО САМОЕ место, которое любую девушку успокаивает, и сунул под водопад. Еще подержал там, пока визги не сменились поскуливанием. Вытащил из-под струи и начал ладонями с ее тела воду сгонять. Как она с меня вчера, только без щетки. Забыл я щетку... Тут моя Лапочка поняла, что голышом перед мужчиной стоит. Не сама поняла, а когда на меня посмотрела. Ладошками прикрылась. Ну да, я изрядно возбудился. Но это же не повод набрасываться на рабыню.

Без щетки шерстку в порядок не привести. Сажаю мокрую на байк, везу к палатке и сую в руки щетку. А сам решаю заняться завтраком. Чтоб перебить в ладонях ощущение несчастной, мокрой, дрожащей, беспомощной девушки.

Екарный бабай! Нас обокрали!!!

Какие-то мелкие, но очень зубастые твари сожрали жабоглота! От всего жабоглота осталась только задница и задняя нога. Когда эти сволочи сгрызли тушу, ветка распрямилась и подняла остатки на недосягаемую высоту.

Но ладно - туша... Они разорвали на клочки мою пленку!!! а ведь другой у меня нет. Ненавижу!!! Эта пленка - от дождя или песчаной бури. Где бы ни застала непогода - хоть в небе на байке, хоть на земле - накрываюсь пленкой, и я как в палатке. Теперь пленки нет. Буду мокнуть и терпеть как первобытный дикарь.

Как учил папа, изучаю место преступления. Кишки и требуху жабоглота тоже съели. Как говорит дядя Петрр, с говном сожрали. Падальщики! Оставили множество следов четыре на шесть сантиметров. Раньше я таких следов не видел. Фотографирую место преступления на планшетку. Потом Петрру покажу, он охотник.

Хотел рассказать Лапочке, но она опять в астрал выпала.

- Хозяин, я сошла с ума. У меня в голове голоса завелись, - спокойно так говорит, но глаза грустные-грустные.

- Ну так вежливо поздоровайся с ними и спроси, что им от тебя надо.

- Здравствуй, голос, - послушно исполняет приказ Лапочка. - Рабыня просит простить ее за неучтивость и спрашивает, чем может быть тебе полезна?

Тут глаза ее округляются от изумления.

- Голос говорит, что его зовут Кирра, и ему нужен ты...

- Так бы сразу, - снимаю с Лапочки ошейник, защелкиваю на своей шее. - Привет, сестренка!

- Серый, предупреждала же, познакомишься с девушкой - сначала дай мне с ней поговорить. А то подцепишь неадекватную. Вот зачем тебе эта тормознутая?

- Спокойно, милая моя! Все под контролем. Она просто связью никогда не пользовалась. Теперь меня слушай. Мама хотела переслать Лапочке посылку с одеждой. Добавь в эту посылку пленку от дождя. Ну да, пять на четыре метра. Какие-то хорьки мою сгрызли. Я в нее мясо завернул, они унюхали и... В общем, одни ошметки.

- Хорошо. А еще чего прислать?

- Вроде, у нас все есть. Разве что, вкусностей, Лапочку побаловать.

- Заботливый какой! А чего ты ее Лапочкой называешь? Она не обижается?

- Моя девушка, как хочу - так и называю.

- Мама готовится к полету на архипелаг. Ой, аналитики возвращаются. Конец связи!

- Конец связи, сестренка!

Разумеется, я говорил с сестрой по-русски. На всякий случай. Мало ли, кто нас мог подслушать. Возвращаю ошейник на шею Лапочки.

- Должен тебя опечалить. Ты еще не сошла с ума. В твоем ошейнике спрятан амулет, чтоб твой хозяин мог с тобой поговорить, как бы далеко вы ни разошлись. Второй амулет у моей сестры. Это она сейчас с тобой говорила.

- Но как?..

- Долго рассказывать. Как-нибудь в другой раз. Сейчас просто запомни, в твоем ошейнике еще много чудес прячется. Будет время - расскажу.

- Он, наверно, очень дорогой...

- Лапочка, это ошейник доверенной рабыни. А для тебя мне ничего не жалко. Ты для меня дороже любого ошейника.

Надулась, отвернулась. Сейчас-то что не так?

Складываю костер. Лапочка молча присоединяется. Режет мясо, укладывает куски на сковородку. Прикидываю, того, что оставили падальщики, нам дня на два хватит. Если мясо не испортится. Лапочка и так каждый кусок обнюхивает.

Только сейчас обращаю внимание, что под кухонной полкой из веточек, которую Лапочка вчера связала, висят еще две. И вся эта конструкция качается под легким ветерком. Делаю вид, что восхищаюсь и хвалю девушку. Фыркает и морщит носик.

Закончив есть, задумываюсь, где мы будем мыть посуду? В моем пруду? А мне потом среди объедков купаться? Фиг вам! Нужно искать новое место для стоянки.

- Я сейчас полечу осматривать окресности. Хочешь со мной?

Молча пристраивается на байк за моей спиной.

Хорошее место находится километрах в пяти, если считать по реке, то выше по течению. И в трех километрах от моего пруда. Что интересно, имеется очаг, сложенный из камней. Правда, два года не пользованный. Все остальное тоже на уровне - ручей журчит, деревья высокие и редкие, дров много, кустики тоже имеются.

- Переезжаем сюда, - выношу вердикт я.

- А мои полки?

- Подумай, куда их здесь повесить. Ты же не хочешь сидеть целый месяц на одном месте?

Лапочке переезжать не хочется. Но если полки переезжают тоже, она готова потерпеть. Первые два рейса совершаем вместе. В третий я отправляюсь один. Лапочка наводит порядок в палатке. На старом месте осталась только нога жабоглота... и новенький, весьма внушительный рюкзак. Которого у меня не было. Местные дикари рюкзаками не пользуются. Значит, подарок от мамы. Весит рюкзак едва ли не больше меня.

В радостном возбуждении лечу на новую стоянку... Вот блин!!!

Лапочка опять связана по рукам и ногам. Связала ее рыжая охотница, явная аборигенка. Потому что рыжая-то она рыжая. Но не так, как мы, а в черную тигриную полоску. У нас в Оазисе трое таких - Мяуглирр и две моих, можно сказать, сестренки. Мяуглирр их обеих окучивает, но без фанатизма. Потому как им еще пятнадцать не стукнуло.

- Эй! Ты зачем мою женщину связала? - грозно кричу я сверху. Может, лучше было бы уронить рюкзак на рыжую, пока никто меня не заметил?

Лапочка тараторит что-то на местном языке, которого я не знаю. Рыжая задрала голову и изумленно рассматривает меня. Или байк. Определенно, байк. Прраттов везде много, а к байкам народ привычен только в Столице да в Оазисе. Все хорошо, но лучше бы она копье в сторонку отложила.

- Хозяин, она сказала мне, что сейчас свободная и в поиске. Это у дикарей обычай такой. Свободная - значит, ни к какому клану сейчас не приписана. А в поиске - значит, мужика себе ищет.

- Спроси ее, зачем тебя связала?

Лапочка довольно долго обсуждает что-то с охотницей.

- Она сказала, что я ей не нужна. А связала только для того, чтоб я не вмешивалась в дела старших. А вы сейчас будете драться. Если ты ее победишь, она станет твоей женщиной. А еще твоя мама сказала, чтоб снял с меня ошейник и надел на себя. Она думает, что ошейник знает язык дикарей.

Пока Лапочка общалась с охотницей, я посадил байк, неторопливо снял рюкзак, так же неторопливо поднял сиденье, достал из багажника доспех, повесил на левое запястье резак на ремешке. Насчет ошейника - тоже хороший совет. Моя мама, хоть и выросла во Дворце рабыней, абсолютно не уважает сакральный смысл ошейника. Он для нее не символ подчинения, а просто предмет. Такой же, как звонилка или планшетка. А раз мама не уважает, то и мы с сестренкой - тоже. Нужен - надеваем, не нужен - снимаем. Но не испытываем к нему никакого пиитета.

- Спроси у нее, не хочет ли она есть или пить? У нас много мяса и есть вкусный напиток из кислых ягод, - снимаю с Лапочки ошейник, включаю переводчик, регулирую громкость и застегиваю на своей шее.

- Говорит, не дело наедаться перед боем, - переводит Лапочка. Ошейник переводит намного грубее.

- Скажи ей, что ты не будешь вмешиваться в дела старших. А если вмешаешься, я сам тебе по попе настучу.

Лапочка опять переводит очень... дипломатично. А я тем временем развязываю ей руки. Хотел разрезать ремешки ножом, но жалко стало. Ремень из хорошо выделанной кожи здесь, наверно, материальная ценность.

- Ремешки отдай ей, - даю очередное указание и, пока Лапочка отвлекает внимание, неторопливо надеваю доспех - шортики и куртку с короткими рукавами цвета пустынного камуфляжа. Блин! Надо было брать доспех с длинными рукавами и штанинами.

- Что за странную одежду ты надел? - интересуется охотница. Дожидаюсь перевода Лапочки и только тогда отвечаю.

- Гостей принято встречать в лучшей одежде. Но ты застала меня врасплох, я не сумел вовремя переодеться.

Услышав про лучшие одежды, Лапочка поспешно надевает белую рубашку. А я неторопливо свинчиваю колпачок с фляжки, полощу горло вином иноземцев и сплевываю, отвернувшись к кустам. Передаю фляжку Лапочке.

- Сделай только один глоток. Если она попросит, дай ей. Убери вещи в палатку, мясо повесь на дерево в тени.

Лапочка глотнула из фляжки и засуетилась, исполняя мои приказания. Охотница опять схватилась за копье.

- Что тебе приказал мужчина?

- Переведи ей, - бросил я Лапочке, закрывая багажник байка. Девушка послушно перевела, в том числе и про фляжку. На этот раз охотница заинтересовалась. Но, как и я, прополоскала рот и сплюнула. Чтоб не показать затнтересованность, я нарезал ломтиками на сковородке кусок жареного мяса, оставшегося с утра.

- Лапочка! Принеси пенку!

- Я не знаю, что это такое?

- Белое, мягкое, на чем ты спишь.

- Поняла, хозяин!

Выбрав ровное место, раскладываю на травке пенку, на нее ставлю сковородку с мясом. Хорошая была пенка... Беленькая, чистенькая. Теперь на ней немытая сковородка после костра...

- Садись, говорить будем, - делаю приглашающий жест охотнице и жду, когда Лапочка переведет. Когда охотница садится напротив меня, подцепляю кончиком ножа маленький кусочек мяса и отправляю в рот. Лапочка тоже тянется к сковороде, но получает по рукам и обиженно надувает щеки.

- Ты понимаешь мой язык? - неожиданно спрашивает охотница.

Много-много лет назад, когда был совсем маленьким, я слышал его, - фантазирую я. (Ага, чистая правда. Смотрел несколько фильмов о Диком материке.) Теперь слушаю тебя, вспоминаю слова и почти все понимаю. Еще день-два - и смогу говорить на нем. (Ну да, если посижу полчаса под нейрошлемом.)

Охотница кивает и скупо улыбается.

- Ты сказала, что мы будем драться. Зачем?

- Если ты меня победишь, я стану твоей женщиной.

- Но у меня есть женщина. Зачем мне две?

- Если ты не будешь драться, я убью тебя как труса.

- А если я убью тебя?

- Ты способен убить женщину?

- Я никогда по-настоящему не дрался с женщинами. Но в бою всякое бывает. Неудачно отразил удар - и случайно убил...

- Если убьешь, значит, мне не повезло. Я прощаю тебя. Но если будешь слабым или струсишь - я убью тебя! Хорошо бейся!

- А если охотнице вроде тебя встретится мужчина, который ей нравится, но дерется слабее нее. Что тогда?

- Если мужчина храбрый, нравится женщине, но дерется плохо, она всегда может притвориться слабой, - улыбается охотница.

- Серргей, это мама. Стас говорит, она очень рослая и сильная для Дикого материка. Мускулатура отлично развита. Наверняка имеет опыт поединков. Будь осторожен с ней.

- Выслушай меня и подтверди, все ли правильно я говорю. У меня есть женщина. Вторая мне не нужна. Но ты хочешь стать моей второй женщиной и настаиваешь на поединке, который мне не нужен. Все так?

- Не так. Я стану твоей женщиной, если ты победишь меня. И я стану твоей первой женщиной!

- Первой или второй - это буду решать я! Каким оружием будем драться?

- Я буду драться тем, что ты видишь на мне. Чем будешь драться ты?

- Я вижу у тебя копье. Сейчас вырежу палку против твоего копья. Твой нож короче моего. Постараюсь обойтись без ножа. И это! - несколько раз показываю, как удобно ложится на ладонь резак, качнувшись на ремешке.

- Что это?

- Поймешь, когда получишь им по лбу, - улыбаюсь я. - Берегись его, это страшное оружие!

Отправляюсь в кустики выстругивать себе боккэн. Пока никто не видит, действую резаком. Потом обстругиваю ножом. Мамин боккэн из белого дуба, но где же здесь найдешь земной дуб? Просто вырезаю две палки чуть больше метра длиной. И весят они больше, чем полагается. Но один великий мастер как-то вырезал себе боккэн из старого рыбацкого весла - и выиграл им бой против стального меча. Так что дело не в оружии, а в его хозяине.

Возвращаюсь на поляну и проверяю, какой из боккэнов мне больше подходит. Охотница, посмотрев на меня, тоже решила размяться. Ух ты! Копье так и вертится вокруг ее тела. Она просто мастер восьмидесятого уровня! Но, блин, я тоже не погулять вышел! Курсант старшего курса, екарный бабай! Какая мне цена, если дикарку не одолею?

Охотница просит показать мое оружие. И дает подержать свое копье. Мама, роди меня обратно! Древко - явный новодел. Но наконечник - из черной бронзы. На нем даже клеймо мастера стоит! Выкован лет двести назад, судя по вязи букв, в одном из рыжих королевств. Двусторонняя заточка, и оба лезвия острые как бритва. Если укоротить древко, этим копьем можно работать как мечом! А я - с палкой... Надо как-то уровнять шансы.

- Как тебя зовут, охотница? спрашиваю я, возвращая копье.

- Тамарр.

- А меня - Серргей. Я не хотел с тобой драться, но ты вынуждаешь. Поэтому после боя я сурово накажу тебя. Сделаю своей рабыней и...

- Господин! У дикарей нет слова "рабыня". Я не знаю, как перевести.

- А что похожее есть?

- Ну-у-у... Пленница, младшая жена... У них даже слова "наложница" нет.

- Тогда - пленница.

- Пленница тут не подходит. Это когда из чужого селения украл. А она сама пришла.

- Блин! Пусть будет младшей женой. На чем я кончил?

- Сделаешь ее младшей женой...

- Сделаю ее младшей женой, наломаю тонких прутьев и выпорю по голой заднице в воспитательных целях!

"Воспитательные цели" Лапочка переводит "как маленькую девочку".

Надеялся, Тамарр разозлится, а она смотрит на нас с улыбкой. Чуть ли не материнской.

- Сначала победи, грозный воин!

Расходимся на двадцать шагов, сходимся, и бой начинается. Очень удачное дерево я выбрал для боккэна. С одного удара такой не перерубить! Вот почему она попросила у меня его. Удивилась, как быстро я его выстругал!

Сейчас она нападает, а я - в глухой обороне. Изучаю ее приемы. И пусть устанет. Не может быть, чтоб ее кто-то гонял как нас, курсантов. Вот она увеличивает дистанцию до четырех шагов... И тут я пропускаю удар, быстрый как бросок змеи. Она просто бросила в меня копье! Но в последний момент зажала самый конец древка в кулаке - и рванула назад. Наконечник скользнул по ребрам, чуть не поранив мне руку. Доспех выдержал, но больно же!

- Больно же! - воскликнул я. Лапочка перевела. Без ужина оставлю!

- И все? - усмехнулась она.

- Синяк будет, - уточнил я. Тамарр увеличила дистанцию еще на два шага и быстро осмотрела наконечник копья.

- Ты счастливый парень!

- Защищайся! Теперь ты меня разозлила!

Теперь я наношу град бешеных ударов, Тамарр держит оборону. Явный перевес в мастерстве у меня. А у нее - в длине оружия и природной ловкости и гибкости. Еще я боюсь, что она просто перерубит мой боккэн пополам. Но я очень удачно врезал ей по левому бицепсу. Левая рука практически вне игры. А потом подбил боккэном наконечник копья вверх, рванул на сближение - и со всего разбега толкнул пяткой ее в грудь. Так толкнул, что она через голову кувырнулась... А ее копье - у меня в левой руке.

И тут мне что-то прилетело под ребра. Прямо в солнечной сплетение! Какая-то кривая палка. Она уже на ногах, стоит в восьми шагах от меня в боевой стойке, положив ладони на колени полусогнутых ног. А я не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть. Уперся боккэном и древком копья в землю, чтоб не упасть, жду атаки, а в глазах темнеет. Сейчас она атакует - и "хана котенку!"

Но атаки все нет... я делаю первый, самый трудный вздох. Глаза начинают видеть. Тамарр все так же стоит в стойке, положив ладони на колени. И вдруг понимаю, я же тоже врезал ей пяткой в солнечное сплетение.

- Что, съела? Мое кунг-фу круче твоего! Лапочка! Тащи воду и пенку! Тамарр плохо!

- Я не знаю, как перевести кунг-фу, - жалуется Лапочка.

- Боевое мастерство.

- Не сдохну, не надейся, - сипит охотница, отталкивая Лапочку. Но бидончик с водой каким-то образом оказывается у нее в руке. Лапочка помогает ей сесть, а потом лечь на пенку. А я все стою столбом. Только медленно и незаметно выпрямляюсь, разворачиваю плечи и принимаю гордую позу победителя.

Тамарр отлежалась, села и выпила половину бидончика.

- Вождь, ты еще долго стоять будешь?

- Жду, вдруг ты захочешь продолжить.

- Как я могу продолжить, если мое оружие у тебя?

- Я тебе отдам.

- Я уже приняла помощь от твоей женщины. Победил ты, победил. Слушаюсь тебя. Сегодня ночью согрею твою постель.

- Еще чего! Прыткая нашлась! В очередь! - заявляет Лапочка.

- ... Ты не представляешь, каких жутких ритуалов они себе на материке навыдумывали, - на правах старожилки объясняет Лапочка. - взять хоть этот, что новую жену первые три ночи трогать нельзя. Две ночи уже прошли, одну осталось перетерпеть. А тебе еще полный срок ждать.

Прогнать Тамарр не удалось. Удалось только объяснить, что раз остается при муже, ждет ее жестокое наказание после обеда. На что Тамарр согласилась. После чего были осмотрены боевые раны. Мой синяк на пузе, синяк на бедре, ссадины на ребрах и локте сочтены несерьезными и не заслуживающими внимания. А вот синяк во весь левый бицепс Тамарр - это ой! А я, соответственно, дуболом без грамма мозгов в голове.

Синяк и на самом деле нехороший. Но хоть перелома нет. Приказал Тамарр беречь руку.

Выслушал рассказ, как я с ней, Лапочкой, охотился на жабоглота. Почему-то такая важная деталь, как байк, была опущена. Остальное все точно - забили камнями и проткнули копьем. Из-за чего охота превратилась в жуткое, страшно опасное мероприятие. Не поверить нельзя - вот она, нога хищника. Тем более, было продемонстрировано копье. Хоть и отмытое, но со следами крови.

Выяснил, что Тамарр зимой исполняется двадцать пять лет. Что она еще ни разу не рожала, хотя мужчина у нее был, пока не погиб в битве с другим кланом. Что она абсолютно не знает правильных танцев. Но это не беда, Лапочка научит.

То есть, получается, она на целых десять лет старше нас с Лапочкой.

Прошел обед, и пришло время наказания. Лапочка, как самая опытная, выбрала прутья. Тамарр было приказано принять коленно-локтевую позу. Хвост пропустить между ног, зажать в кулаке и натянуть, чтоб не мешал. Первоначально хотел нанести десять ударов. Приказал Тамарр считать удары. Нанес три. Тамарр не издала ни звука боли. Низкое горловое мычание сквозь сжатые губы не в счет. Решил проверить на себе. Стегнул по ногам. Боль жуткая! Молча запрыгал на месте. (Этот удар Тамарр тоже сосчитала) Добавил еще два удара и объявил, что экзекуция окончена.

Лапочка бросилась обнимать подругу и объяснять ей, что пять ударов плетью - это самое легкое наказание рабыне за дерзость и неуважение к хозяину. И теперь, после наказания, она перед хозяином чиста и невинна! А это - хороший повод покатать их по небу.

Не вижу повода для отказа. Поднимаю сиденье, облегчаю багажник. Заодно, отвинчиваю скобу, за которую держится тот, кто сидит сзади. Пусть держится за меня. Пристегиваю Тамарр ремнями безопасности, сажусь сам, сажаю перед собой Лапочку. Перегруза нет, индикатор в оранжевой зоне, даже не в красной. Медленно поднимаю байк вертикально вверх на двести метров. С каждым метром горизонт отодвигается все дальше. Буря восторга.

Показываю Тамарр плотину и пруд. В принципе, уже можно купаться. Только вода очень холодная.

Летим к речке пугать жабоглотов. Доверяю бросить камень Лапочке. Опять море восторга. Жабоглоты, правда, восторга не разделяют. Лапочка предлагает слетать на берег моря. Объясняю публике, что лететь до моря целую стражу. И столько же - назад. Но понимания не нахожу. Летим к морю. Байк голосом Стаса сообщает по-русски, что корабль Лапочки снялся с якоря и сейчас находится на сто километров южнее. Перевожу народу только первую половину сообщения. Иначе Лапочка захочет посмотреть на корабль сверху. А демонстрировать байк команде корабля не входит в мои планы.

Автопилот помогает вывести байк к пещере. Сажаю машину и предлагаю экипажу сделать пи-пи. Лапочка взахлеб повествует, как мы прятались от загонщиков в темной глубине. Я тем временем снимаю с дерева видеокамеру. Лапочка просит показать то место, где она охотилась на бурргуну, а попала в меня. По дороге я выслушиваю, как, получив стрелу, я сорвался со скалы, но ухватился за бурргуну, и мы оба упали со страшной высоты. Бурргуна насмерть, а я вскочил, догнал и связал ее. Но когда понял, что она ни в чем не виновата, простил и развязал. И с тех пор я ее мужчина.

Рассказано так занимательно, с такими подробностями, что возражать просто не хочется. Осмотрев место, летим на берег моря. Тем более, отсюда до него рукой подать. Вскоре я нахожу удобную бухточку, отгороженную от океана камнями с ревущей полосой прибоя. Несколько раз пролетаем над бухтой, но не видим в прозрачной воде никаких крупных рыб. Мелких - полно. О чем это говорит? Правильно, можно купаться!

Сажаю байк на берегу, скидываю одежду и с воплем кидаюсь в воду. Здорово! Вода чистая, теплая и прозрачная. Для полного счастья не хватает только маски, ласт и кислородного генератора. Но - сам виноват! Держал свой отлет в тайне, вот и не взял. А надо было сказать, что полечу на рыбалку. Получил бы от Татаки категорический приказ не есть сырую рыбу, дал бы клятвенное обещание не подходить к ней ближе, чем на два метра - и все. Ошибка стратегического планирования, сказал бы Тарр.

А муррены здесь, в бухточке есть. Аж метровой длины! Но я для них слишком крупная добыча. Сохраняем нейтралитет - они не кусают меня, я не трогаю их.

Вылезаю на берег со здоровой рыбиной в когтях, похожей на морскую плотвичку. Лапочка смотрит на меня с восхищением и ужасом, Тамарр - с недоверчивым интересом.

- Я же говорила, что наш мужчина - могучий, но на голову отмороженный, - тихонько говорит Лапочка на местном языке, пока я вытрясаю воду из ушей. Но ошейник слышит и переводит.

Что сказать? Где-то справедливо. Я - единственный прратт из известных мне, который любит купаться. Сестренка тоже притворяется, что любит. Но только для того, чтоб от меня не отстать. Она же старшая! На полторы минуты раньше меня вылупилась из инкубатора. Но сейчас на полголовы ниже и на двенадцать килограммов легче. Линда говорила, мама умеет плавать. В Корпусе обучают плаванию в обязательном порядке. Но никто не лезет в воду по своей воле. Только я! Дядя Шурр рассказывал, раньше было даже такое наказание - сунуть провинившуюся рабыню в холодную воду.

- Девочки, собираем дрова. Будем жарить обед! - даю команду и первый подаю пример. Леса поблизости не видно, но в полосе прибоя много тростника, и попадаются сучья. Лапочка достает из багажника байка кухонные принадлежности и умело разделывает рыбину. Интересно, я же не показывал ей, как открывать багажник. Тамарр складывает костер. Мне остается лишь поднести зажигалку.

Как только кладу нехитрый предмет на камень, зажигалка оказывается в руках Тамарр. Девушка осматривает и обнюхивает ее. Показываю, куда нажать, чтоб появился огонек.

- Хозяин, почему ты привязываешь меня ремнями к байку, а Лапарр - нет? - интересуется Тамарр, пока куски рыбы шипят на сковороде. Лапочка переводит и сама же отвечает:

- Ты еще новенькая. Хозяин проверяет, не боишься ли ты высоты, не свалишься ли с байка. Меня хозяин сначала тоже привязывал. Но как убедился, что я крепко держусь в седле, разрешил не привязываться.

- По закону привязываться нужно всегда. Но опытные седоки никогда так не делают, - вношу поправку я. - Это нарушение, но маленькое. За него никто никого не наказывает. Если всегда привязываться, под ремнями появляются проплешины, а это некрасиво.

Обнаружил интересное свойство ошейника. Мой голос он тоже переводит. Причем, на язык дикарей. Остается только повторить за ним фразу.

- Хозяин, почему ты говоришь со мной на двух языках? - тут же заинтересовалась Тамарр.

- Чтоб ты скорее выучила мой язык, - тут же изобретаю отмазку я.

- А ты научишь меня летать по небу?

- Обязательно! Как только выучишь мой язык. Раньше не смогу. Трудно учить на языке, в котором нужных слов нет.

- Хозяин, а меня?

- И тебя, Лапочка, научу. Но учить вас буду вместе, чтоб быстрее и веселее.

- Я очень быстро выучу твой язык. Говори со мной больше, хозяин.

Лапочка на самом деле великолепно готовит. Огромные сочные, свежеподжаренные куски исчезают со сковородки с удивительной скоростью. Так же быстро мы очистили и вторую сковородку. А вот третью осилить не смогли. Поделились с птичками. Если б птички не подрались из-за кусков рыбы, я бы подумал, что это глаза наблюдателей из аналитического центра Стаса. Такие же крупные и белые. Совсем как те, что кружат в высоте над Оазисом.

Что интересно, мы с Лапочкой поделили по-братски ложку и вилку, а Тамарр ест двумя палочками, изредка помогая себе ножом. Мы с Лапочкой тоже попробовали есть палочками. Тамарр показала, как их надо уложить на ладони. С непривычки сложно. И большой палец быстро устает от непривычного положения.

После обеда я снова лезу в воду. Не поплавать, а просто отдохнуть в гидроневесомости. Тамарр тоже заходит в воду и ложится на плоский камень, полностью скрытый водой. Как бы, и в воде, и не совсем. С берега кажется, что плавает рядом со мной. Осмелев, опускает голову под воду и любуется рыбками. Шумно фыркает и отплевывается. Лапочка бегает по кромке берега, обзывает нас психами и самоубийцами.

Вылезаем из воды и ложимся на плоском камне, чтоб солнце высушило шерстку. Тамарр и так голышом, а Лапочка заявляет, что муж уже видел ее без одежды, и ей стесняться нечего. После чего скидывает шортики.

Под двумя ждущими, заинтересованными взглядами я, стыдливо поджав уши, снимаю плавки. Теперь очередь девушек смущенно фыркать и поджимать ушки.

- Ну и что? Я уже спала с хозяином под одним одеялом! - заявляет Лапочка. Подумал, не намекнуть ли ей, сколько раз я был в доме радости, чтоб не зазнавалась, но решил, может не так понять. Дом радости в Оазисе - это вам не в Столице! В Оазисе свои законы.

Возник он давно. И поначалу был самым обычным домом радости. Там, где постоянно несет службу много солдат, очень быстро появляется дом радости. Разве что девушек в ошейниках там не было. На этот счет у нас строго! Три дня - и чтоб никаких ошейников! Исключений не больше десятка, и каждый случай рассматривается на самом высоком уровне. То есть, моим папой.

В общем, в нашем доме радости работают свободные девушки, и работают за деньги. Сначала была большая текучка кадров, потом как-то устаканилось. И тут до дома радости дошла очередь получать образование. Это тоже закон Оазиса. Каждый должен получить минимальное образование. Кто желает - может получить высшее, причем - бесплатно. Простые селяне не особенно тянутся за образованием - головной боли много. Причем, в буквальном смысле. После получаса под нейрошлемом голова всю ночь болит, новые знания со старыми согласует. Но знать письменность, арифметику, алгебру, геометрию, историю, географию, зачатки литературы, законоведения, делопроизводства и два языка обязан каждый.

Первыми получали образование самые старые, можно сказать, коренные жители оазиса. Те, которые поселились в нем еще до бунта девятого легиона. Затем - семьи селян, приглашенные сразу после бунта. Но постепенно очередь дошла и до девушек дома радости. Некоторые после этого сменили профессию, но большинство осталось.

А потом как-то девушка из дома радости помогла старшекурснику с курсовой работой! Ну да, ночь любви не состоялась, но парень остался очень доволен. И на следующее увольнение пришел именно к этой девушке. Потом поделился секретом с друзьями. А девушки из дома радости записались в очередь на дополнительное обучение.

Начальство дома радости не возражало. Ночь любви и ночь репетиторства стоили одинаково. Бизнесу это не мешало, а поток постоянных посетителей даже возрос. Малышня с младших курсов - три, четыре, пять пацанов - сбрасывались на "ночь любви", проникали в дом радости с черного входа - и до утра повышали уровень образования. Дом радости как бы стал платным филиалом универа и Гвардейского Корпуса.

Домой, к палатке вернулись с последними лучами заходящего солнца. Перед этим посетили мое водохранилище и смыли в пресной воде морскую соль. Ну да, искупались в холодной воде. Чувствуете - в холодной, а не ледяной, как было вчера.

На поляне перед палаткой нас ждал огромный, всего на чуть короче байка, сундук, обитый толстыми полосами темной бронзы. Наверно, в таких сундуках пираты прячут свои сокровища. На сундуке висел амбарного вида ЦИФРОВОЙ замок. Четыре колесика - это же десять тысяч комбинаций! Может, срезать его резаком? Нет, неспортивно!

Отдав девочкам задание развести костер, я, стуча зубами от холода, принимаюсь вертеть колесики. На мой день рождения замок не реагирует. На сестренкин, значит, тоже. Перебираю семейные и исторические даты - ноль эффекта. Число Пи - щелкнув, замок открывается! Я гений! Молодой и скромный! Так и объясняю девочкам, заняв место у костра. Лапочка тут же набрасывается на меня со щеткой, приводит в порядок мою шерстку.

Согревшись и одевшись, идем к сундуку. Чего здесь только нет! Но сверху лежит пластиковая пленка, которую я заказал сестренке. А под ней - широкий надувной матрас в чехле из когтеустойчивой ткани, огромное одеяло и армейская палатка на шесть бойцов.

Палаткой займемся завтра. Сегодня уже темно и спать хочется.

Поспал, как же! С воплем вскакиваю от удара электрошокером в шею. Девочки тоже просыпаются. Не проснуться от такого шума - это надо мертвым быть.

- Змея? - в полной темноте спрашивает Тамарр.

- Извини за грубую побудку, сын, но есть срочное дело, а ты не оставил других каналов связи, - слышу мамин голос из ошейника. Торопливо нащупываю фонарик в кармашке палатки, зажигаю. Тамарр с ножом в руке, Лапочка натянула одеяло до самых глаз и поджала ушки.

- Где змея?

- Нет змеи. Все хуже. Это моя мама срочно хочет о чем-то поговорить, - объясняю Лапочке и перевожу для Тамарр.

- Где она? - Тамарр заинтересованно оглядывает палатку.

- Далеко. Очень далеко. Так далеко, что когда у нас ночь, там день.

- Помнишь, я тебе рассказывала про говорящий амулет, - вносит ясность Лапочка.

- Сын, Кирра говорит, что в крышке сундука смонтирован видеотерминал с большим экраном. Сейчас экран закрыт защитным стеклом. Сними стекло, включи терминал и обеспечь освещение. Девушек тоже пригласи.

- Понял, мам! Девочки, подъем! Сон отменяется. Форма одежды - парадная.

Освещение... Проще всего включить фары байка и направить свет на нас. Но тогда мы ничего не увидим, кроме огненных шаров в глазах. Поэтому направляю лучи на соседний куст. Отраженного света вполне достаточно, чтоб видеокамера разглядела нас.

Втроем перетаскиваем сундук. Поднимаю крышку вертикально, снимаю защитное стекло, жму на кнопку включения питания. Загорается обычный сенсорный экран, загружается операционная система. И тут же зажигается окошко видеовызова. Жму кнопку "принять звонок".

- Отлично, сын. Ты быстро справился. Только ошейник сними, несолидно выглядишь, - говорит мама с экрана.

- Это мама хозяина, - шепчет Лапочка Тамарр.

Поспешно расстегиваю ошейник, кидаю в сундук. И распахиваю окошко видеосвязи на весь экран.

- Сын, через минуту ты будешь говорить с высоким тором Асерром. Он захочет узнать, как Лапарр оказалась с тобой. И отодвинься от экрана на два-три метра. Сейчас твое лицо занимает весь кадр.

- Но переводчик, мам. Он только один...

Чуть оттерев маму в кадре появляется сестренка.

- Привет, Серый! В левом дальнем углу сундука лежат тактические очки. Ты что, их не заметил?

- Я спал. У нас ночь. Мама меня электрошокером разбудила, - запускаю руку в указанное место, нащупываю футляр характерной формы. Теперь - живу!

- Бедненький... Больно было?

- Не то слово! - активирую и надеваю очки, вставляю в уши наушники, торопливо пробегаюсь по меню настроек, включаю только переводчик. И нажимаю на переносицу. Мониторы, которые перед глазами, послушно уплывают по обручу назад, занимают пассивно-транспортное положение. Это - ниже ушей, чтоб не мешать смотреть своими глазами и не закрывать лицо.

Оглядываюсь на девушек. Лапочка в белой рубашке и шортиках, Тамарр в моей штормовке. Зевает, деликатно прикрываясь ладошкой. Один я - в одних трусах. Торопливо натягиваю штаны. Кидаю на землю в четырех шагах от сундука пенку, сажусь сам, рядом сажаю девушек, одну слева, другую справа.

- Мы готовы, мам.

- Вижу. Сейчас переключусь на большой экран в гостевом зале.

Мама поднимает ноут и куда-то несет. Виден только бок ее безрукавки. Зато слышен голос.

- Присаживайтесь, господа, у нас все готово. Сейчас вы увидите Лапарр, моего сына и его жену Тамарр.

Изображение переключается на другую камеру. На экране - две группы по три прратта в каждой. Точнее, пять прраттов и иноземка Маррта. Целительница, ночная тень и мамина подруга. С другой стороны от мамы важно сидит Кирра. Действие происходит, видимо, во дворце, в ярко освещенном солнцем зале с колоннадой на заднем плане. На Архипелаге не так много каменных дворцов. Но я там никогда не был, местных обычаев не знаю.

Мама представляет хозяина дома, высокого торра Асерра, представляет высокого гостя торра Арра и его жену, торру Фуррфурр. Фуррфурр - черная с серой полосой на шее, уходящей под одежду. Торы серые. Но не такие, как на материке, с темными полосами и более светлым брюшком, а ровный дымчатый цвет, даже с голубоватым отливом. Словно их в краску окунули.

Представив хозяев, мама представляет меня. Наступает моя очередь.

- Думаю, Лапарр вы все знаете. А это - моя младшая жена Тамарр.

Тут я замечаю, что левая мамина рука выше локтя перевязана бинтом. И на бинте выступило пятно крови.

- Мама, что у тебя с рукой?

- Ерунда, царапина. Высокий торр, у тебя были вопросы к Лапарр, - обернулась она к Асерру.

- Мама, что у тебя с рукой? - настойчиво повторил я.

- Был учебный бой, я расслабилась. Потом расскажу.

- Ты расслабилась? Не верю.

- У нас был поединок до первой крови, юноша, - взял слово Асерр. - Твоя мать хорошо владеет мечом - для женщины. Но не очень хорошо для воина.

- Ночная тень, личный телохранитель Владыки не очень хорошо владеет мечом?..

- Сын! Замолчи!!!

- Ночная тень, в одиночку сражавшаяся с двумя сотнями легионеров, убившая тридцать пять из них и не получившая ни царапины - не очень хорошо владеет мечом?!

- Сын! Ни слова больше! Это приказ!

Молча ударяю себя в грудь кулаком. Мало, кто знает, но мама - офицер в высоком чине. А я - всего лишь зеленый курсант.

- Так было нужно, сын, - извиняющимся тоном произносит мама. - Дома поговорим.

- Высокая торра, твой сын уже взрослый. Но ты выглядишь совсем юной. Прости за бестактный вопрос, сколько же тебе лет?

- Это мой младший сын. Старшему на два года больше. Ну а мне тридцать два, - улыбнулась мама.

Да, маме тридцать два, но выглядит она на двадцать. Максимум - двадцать пять. Все коренные жители Оазиса выглядят моложе своих лет. В Столице думают, это от чудесных свойств озерной воды и всего, что мы этой водой поливаем. На самом деле "виноват" иноземный целитель с непроизносимым именем, которого все за глаза зовут Сухомор. Лечебница его занимает несколько зданий, и никогда не пустует, так как знаменита на всю страну.

А мы с Киррой, если честно, родителям не родные. Мы даже не брат и сестра. Влад и Миу - приемные родители. Наши биологические предки - не поверите! - умерли сорок тысяч лет назад. Семнадцать лет назад иноземцы нашли инкубатор Странников, в котором хранилось тринадцать яйцеклеток. Знакомьтесь, я - одна из них, вторая слева. Кирра - первая. Мы - рыжие. Поэтому Миу нас и взяла, чтоб были похожи на родных. Багирра с Петрром взяли черных. Мама Прронырры - рыжих в черную полоску. У них в то время жил маленький Мяуглирр - мальчишка, приплывший зайцем с Дикого материка. Вот под цвет его шерстки и взяли. Линда с Пурртом забрали серых дымчатых, Мухтарр с Марртой серых. Ну и так далее.

Папа говорит, что с вероятностью 90% мы к тридцати годам станем суперкотами. Cat ludens. Если б на наших ментограммах был Т-зубец, сказал бы с вероятностью 99%. Но ментограммы прраттов существенно отличаются от ментограмм людей, Т-зубцов на них не бывает.

Еще папа говорит, что с очень высокой степенью вероятности мы, став суперкотами, потеряем интерес к родной планете и навсегда уйдем в глубины космоса. Куда, зачем - даже Стас не знает. Но именно на этот случай - если мы захотим уйти - сейчас папа, Петрр, Мухтарр и другие иноземцы строят на Маррасе огромную базу. А нам приходится тратить кучу часов личного времени на изучение факультативных предметов - "Теория контакта", "Построение замкнутого биоценоза", "Системы жизнеобеспечения", "Теория нуль-Т", "Управление космическими аппаратами". В общем, станем мы суперкотами или нет - пока неизвестно, но грузят нас по полной.

Хотя старшего брата мама грузит еще больше. Через несколько лет ему предстоит стать Владыкой на землях рыжих. А что? Происхождение у него самое подходящее. Сам рыжий, дед - Владыка серых, бабка - герой войны, папа - Владыка иноземцев. Ну а мама... Рыжая - раз, ночная тень - два, дочь Владыки серых - три, жена владыки иноземцев - четыре, голос и воля двух Владык - пять! Мама - это мама... В общем, братишка с малых лет такой ответственный и целеустремленный! Даже если в самоволку срывается, обязательно оставляет записку, где его искать.

- ... Сын, ты не уснул? Понимаю, что у вас ночь, но потерпи немного.

От блин! Задумался не вовремя. Хозяева дворца уже весело фыркают. Надо спасать лицо.

- Выполняю твой приказ, мам - улыбаюсь во весь рот.

- Какой?

- Последний. "Ни слова больше!"

Хозяева уже откровенно смеются.

- Молодец! А по-существу?

Жалобно смотрю на Лапочку.

- Хозяин спросил, как я попала к тебе, - подсказывает она шепотом.

- Но помнишь, в пещере мы договорились, что я не буду выдавать твои маленькие тайны. Я же не могу нарушить слово!

Вывернулся! Зато Лапочка поджала ушки и двумя руками вцепилась в собственный хвост.

- Высокий торр, - обратился я к Асерру, - есть маленькая проблема. Я обещал Лапочке не разглашать ее тайны. Может, высокий торр сам ее спросит? Мы с Тамарр можем пока отойти в сторонку.

- В этом нет нужды. Но я ценю твою деликатность, юноша. Лапарр, расскажи, что произошло на корабле? Все ли живы?

- Слушаюсь, хозяин. За время плавания погиб один матрос. Лопнул какой-то канат, его выбросило за борт, и он утонул. А все остальные живы и здоровы.

- Тогда почему ты не на корабле?

- Я убежала, хозяин.

- Это я уже знаю. Почему ты убежала?

Лапочка сжалась, прижала ушки, зажала в ладошках хвост и готова была упасть в обморок.

- Хозяин, позволь рабыне рассказать тебе об этом с глазу на глаз. Дело касается чужих тайн, рабыня не смеет...

- Говори, рабыня!

- Твой сын, хозяин, решил устроить на корабле дом радости. Но на корабле только одна девушка - это я...

- И ты убежала. Разве мой сын не вправе устроить дом радости? Так почему ты убежала?

- Рабыня очень виновата. Рабыня хотела сохранить себя для твоего сына, хозяин.

- Почему я должен вытягивать из тебя каждое слово? Юноша, когда мы закончим, награди Лапарр пятью ударами плети, - обратился Асерр ко мне.

- Это будет уже десять ударов, - проворчал я. Но тор Асерр сделал вид, что не заметил.

- Говори, рабыня, все говори. Или я решу, что язык тебе не нужен.

- Ооо? - произнес высокий торр Арра.

- Рабыня не смеет ослушаться приказа, - зарыдала Лапочка. - Твой сын, хозяин, проиграл много денег матросам в кости. Чтоб раздобыть денег, он сел играть в карты с высшими офицерами - и проиграл еще больше. Офицеры согласились подождать до возвращения корабля, но матросы отказались ждать, и предложили устроить на корабле дом радости. У твоего сына не осталось выбора. Он только выторговал условие, чтоб не больше трех в сутки... А я хотела сохранить себя в чистоте для него...

- Ты мечтаешь стать наложницей моего сына? - грозно спросил Асерр.

- Да, хозяин.

- А может быть, женой?

- Это было бы огромной честью для рабыни.

- Никогда! Ты слышишь, никогда мой сын не переплетет ноги со своей сестрой!

- Слова сказаны при свидетелях числом более трех и были услышаны, - произнесла моя мать, и экран погас.

Вот такие пироги с котятами, как говорит Петрр. Надо бы Лапочке сделать внушение через мягкое место, чтоб не забывала, кто теперь у нее хозяин. Но как-нибудь потом. И так рыдает девочка.

Хозяин, объясни, что это было? - теребит меня Тамарр. - Я сидела с каменным лицом словно старый пень, но ничего не поняла. С кем ты разговаривал? Почему Лапочка плачет?

- Лапочка хотела замуж за одного парня, но оказалось, что он ей брат по отцу. Матери разные, но отец один. Заодно, узнала, кто ее папа. Хочешь еще раз все увидеть?

- А это можно?

Достаю из сундука ошейник и застегиваю на ее шее.

- Скажи что-нибудь, чтоб ошейник тебя узнал и признал.

- Я - Тамарр из клана бьющих влет нашла себе мужчину из клана... Из какого ты клана?

- Даже не знаю. Наверно, из клана иноземцев. У нас в Оазисе все так перемешались...

- Ой! Голос в моей голове твои слова переводит.

- Это ошейник переводит. Его голос.

- Он мои тоже переводит! - Тамарр сузила глаза. - Так ты для этого на себя ошейник надевал? Чтоб он мои слова переводил? Это тебе ошейник подсказывал, как на моем языке говорить?

Вот, блин, с ходу догадалась! Не зря Петрр говорил: "Шибко вумных надо топить в речке".

- Я тебя и без ошейника понимаю.

- И правда, сейчас на тебе ошейника нет...

Зато есть тактические очки, но я их тебе не дам! - улыбаюсь про себя и ищу в логах компа файл видеозаписи.

- Смотри, это моя мама, это Маррта, целительница, это моя сестра, это папа Лапочки, это его римм. Ну, самый главный в их клане. А это - его жена. Она смертельно больна, но Маррта ее вылечит.

Внимательно просматриваю всю запись. Тамарр дышит в ухо.

То, что Тамарр - моя вторая жена, прозвучало. Но кто первая - ни разу. Это хорошо! Лапочка много раз называла себя рабыней. А кто тогда был бы я? Мы же не в Оазисе, блин! Это в оазисе всем плевать на хвосты и ошейники... Ладно, проехали и забыли.

- Идем спать. Постарайся утешить Лапочку.

- Хозяин, поверь, лучше будет, если ты сам ее утешишь. Как мужчина. Если хочешь, я до утра погуляю...

- Да не могу я. Слово давал.

- Ох, молодежь, молодежь... - поднялась и пошла к палатке. А я принялся наводить порядок на площадке. Убрал все ненужное в сундук, отогнал байк под деревья.

Всхлипывания в палатке сменились тихой, напевной колыбельной песенкой. Значит, можно входить.

Хозяин, мясо...

Высовываю голову из палатки. Утро свежее, но не раннее. Девушки обнюхивают со всех сторон ногу жабоглота. Тамарр свежа и бодра, а у Лапочки мордочка заплаканная. Подхожу, нежно кусаю ее за ушко и тоже нюхаю. Что сказать?.. В многодневных марш-бросках мы и не такое ели. Но на отдыхе...

- Я на охоту, - Тамарр оглядывается в поисках копья.

- Я с тобой. На байке полетим. Оставь копье, с ним на байке не удобно.

Тамарр вскакивает на байк позади меня, крепко обхватывает обеими руками и прижимается к спине. Возбуждает, однако! Поднимаю байк.

- Бери правее. Там должно быть стадо тактарров.

Тактарров очки не переводят. Неважно, скоро увижу. Беру правее и выше. Горизонт стремительно уходит вдаль. Тактарров на положенном месте нет. Я поднимаю байк еще выше.

- Не обижаешься, что назначил тебя второй женой?

- Это не надолго, хозяин. Я старше и опытнее. Пройдет немного времени, и все образуется. Лапочка сама признает меня старшей. Скажи, мне чудится, или стало холоднее?

- Мы высоко поднялись. Чем выше поднимаешься, тем холоднее воздух. Ты горы видела?

- Да.

- Белые шапки на них видела?

- Да, только издали. Это снег?

- Умница! Это снег и лед. Горы высокие, на них всегда холодно.

- А мы не замерзнем?

- Мы не будем так высоко подниматься. Там не только холодно, там еще воздуха мало. Можно с непривычки потерять сознание. А ты не привязана. Кувырнешься с байка вниз головой, мне обидно будет!

- Так вот зачем ты Лапочку привязывал! Я подумала, чтоб не убежала. А наговорил всякого - это чтоб не обижалась.

- Не только для этого. Некоторые высоты боятся. До такой степени боятся, что голову от страха теряют и могут с байка свалиться. Ну, я и проверял в первом полете, не боитесь ли вы высоты.

- Я с детства мечтала птицей стать... Послушай, а если с байка свалиться - это верная смерть?

- Об землю - да. Об воду - от тебя зависит. Если правильно будешь себя вести - можешь уцелеть. Лучше всего падать на глубокий рыхлый снег. Только кто тебя потом откапывать будет?

- Правильно себя вести - это как?

- Это руки в стороны, ноги в стороны, чтоб сильней об воздух тормозиться. А в последний момент повернуться ногами вниз - и столбиком!

- Значит, об землю - сразу насмерть...

- Угу. Всмятку! Мешок с костями...

- А ты поймать не сможешь?

- Может, и смогу, если высоты хватит. Никогда не пробовал. Наверно, никто никогда не пробовал. Для тех, кто прыгает, гравикосы и парашюты есть.

- Покажешь?

- Тамарр, где я тебе парашют возьму? Нету здесь парашютов! Ни одного! Горы есть, жабоглоты есть, парашютов нету.

- Жалко. А чтоб поймать сколько высоты нужно?

- Ну-у... Километра два, наверно... Если плашмя падать, скорость будет метров тридцать в секунду. То есть, километр за полминуты. Два километра - как раз минута. Если повезет, можно успеть догнать, поймать и затормосить.

- А два километра - это много? Можешь нас туда поднять?

- Там будет холодно! Градусов восемь.

- Потерпим!

Послушно набираю высоту. Добавляю двести метров на высоту суши над уровнем моря. Ошибся, тут не восемь, тут шесть градусов по цельсию. То есть, колотун страшный!

- Смотри, тактарры! - Тамарр указывает куда-то вниз. Пока рассматриваю стадо, Тамарр ерзает на заднем сиденье.

- Готов меня ловить? Лови! Я птица!!! - и мягко стекает с сиденья... Байк так же мягко подкидывает задом и выравнивается. Секунды две ничего не понимаю.

- Дурра!!! - бросаю байк вниз по крутой спирали. Тамарр летит очень правильно, раскинув в стороны полусогнутые руки и ноги. Только качает ее сильно. Подлетаю под нее, чтоб поймать на заднее сиденье. Но байк резко уходит вперед.

- Я птица! Я лечу-у-у!!! - кричит эта ненормальная. Захожу на второй заход, но байк опять уворачивается от ее тушки. Да что же это?!

Третий заход - снова мимо! Теперь я точно знаю, дело не во мне, а в байке. Какого хрена???

Высота стремительно уменьшается.

- Автопилот! - кричу в голос и захожу сбоку. В последний момент щелкаю тумблером, отключаю автопилот. Тамарр плюхается животом на заднее сиденье поперек байка и вцепляется в мою лодыжку обеими руками. С когтями! Больно, блин!!!

От внезапного веса на заднем сиденье байк задирает нос, Выравниваю полет, щелкаю тумблером автопилота. Красный огонек сменяется зеленым, и тут же наваливается перегрузка. Небольшая, два с половиной-три же. Больше гравитаторы байка дать не могут. Зависаем на высоте метров двести. Это хорошо! Ни один из параметров не вылез в красную зону. Байк Стасу не наябедничает.

Пока захожу на посадку, Тамарр устраивается на заднем сиденье и прижимается к моей спине.

- Ты видел, я летала! Как птица!!! Это так здорово, я в небе!

Сажаю байк на землю, слезаю, тру лицо ладонями. Пальцы дрожат, всего колотит. Будем считать - от холода. Ставлю ногу на сиденье байка. По шерстке уже прокладывают дорожки капли крови.

- Это тоже здорово?

- Ты поранился? Когда успел? - невинно хлопает глазами Тамарр.

- Да! Когда же я успел пораниться твоими когтями?

- Ой, прости засранку. Давай, залижу.

- Не подлизывайся. Самоубийца недоделанная. Ты знаешь, почему я тебя только с четвертой попытки поймал? Потому что байк приучен уворачиваться от птиц!

- Зачем?

- Затем, чтоб птица тебе голову не снесла! Если он не увернется, эта птица тебя или насмерть убьет, или из седла вышибет. Байк же быстрее самой быстрой птицы летает!

- А эта штука перед тобой?

- От ветра! Тяжелая птица ее собьет нафиг!

- Понятно...

- Ничего тебе не понятно! Байк тебя за птицу принял. И уворачивался! Хорошо, успел запретить ему дергаться. Ты не хлопай глазами. На следующий заход у нас высоты уже не было. Ты была на полвздоха от смерти. Разбились бы нафиг оба!

- Это я кричала, что я птица... Ой, глупая... Хозя-яин, я больше не буду... Хочешь, выпори меня еще раз.

Дошло до бестолковой. Ушки поджала, хвост между ног прошел, к брюху прилип. В землю смотрит. Отворачиваюсь, сажусь на землю, смотрю, что там у меня с ногой. Ну да, все восемь когтей следы оставили. Ранки неглубокие, но ноют. Ерунда, но неприятно.

- На первый раз обойдншься без порки. Сам виноват, что такую дурру на байк усадил. Но в следующий раз ловить не буду. Летай как умеешь.

- Ну не сердись. Я с детства мечтала о небе. За такой полет жизнь отдать не жалко.

Медленно успокаиваюсь. Тамарр гладит меня по головке как маленького.

- Больше так не буду, честно говорю. Сглупила, с кем не бывает?

- Тебе хоть страшно было?

- Чуть-чуть в самом начале. А когда ты в двух шагах подо мной пролетел - весело стало. Ты рядом, бояться нечего...

- Весело ей... - бурчу я. - Садись, полетели за твоими тактаррами. Не вздумай рассказывать Лапочке, как без байка летала.

Тактарры оказались лопами. Это Линда их так назвала. Где-то на Земле есть похожие животные, их зовут антилопами. У них рога смотрят назад. А у наших - вперед. Вот Линда и назвала наших лопами. Смешно звучит - лопы и антилопы. Пытаюсь отбить от стада самца. Не удалось. Зато самку напугал! Гонюсь за ней, бросаю машину то вправо, то влево, чтоб не смогла повернуть назад, к стаду.

- Догони, я ее схвачу! - кричит Тамарр.

Догнал... А эта, на голову обиженная, выпустив когти, прыгает лопе на спину! От толчка корма байка резко уходит вниз, чиркает по земле и так же резко идет вверх. Я перелетаю через ветровое стекло, кручу сальто и приземляюсь на четыре конечности! Как говорит Линда, кошка всегда падает на ноги. А бойцовые коты чем хуже? Так и скачу на всех четырех за лопой! В несколько прыжков догоняю, плечом со всей дури толкаю ее вбок и на секунду хватаю за переднее копыто. В следующий миг катимся кувырком по песку. Вскакиваю первым, выхватываю нож и бью лопу в живот. По самую рукоятку! Метил в сердце, но промахнулся немного, когда копытом прилетело. Поскорее отскакиваю.

Подходит, потирая ушибы, Тамарр.

- Зачем же ты ей кишки выпустил? Убить надо было. Мучается же!

Отбирает у меня нож, подходит к лопе. Лопа режет воздух ногами словно ножницами. Но Тамарр до этого дела нет. Ловко уворачивается и вгоняет клинок куда-то под ухо.

- Ну вот, шкурку испортила, - начинаю критиковать я, чтоб не зазнавалась. - Брось лопу, нам нужно серьезно поговорить. Ты же полчаса назад обещала не прыгать с байка.

- Так ты над самой землей летел...

- Без разницы! Запрещено, закон запрещает прыгать с байка на ходу!

- Я не знала... Больше не буду...

- Рано я тебе разрешил непривязанной летать.

Настроение портится. В семейной хронике есть видео, как Линда и дядя Шурр прилетели проведать маму. Дядя Шурр тоже спрыгнул на ходу. Байк взбрыкнул точно так же, как сейчас подо мной, но Линда сумела удержаться в седле, а я через руль перелетел. Досадно!

Ладно, если кто спросит, скажу, что так и было задумано. Мы же на лопу охотились.

- Ты тактаррку здесь будешь разделывать, или дома?

- Дома. Лапочка нас уже заждалась.

Иду к байку. Лишившись седоков, он плавно остановился, опустился на землю и выключился. Достаю из бардачка ремни безопасности, пристегиваю ими лопу под брюхом машины. Индикатор перегрузки в красной зоне. Самую малость, но в красной. Поэтому летим домой медленно, низко, по оптимальному маршруту. Под сердитый писк автопилота.

Пока нас не было, Лапочка распаковала и разобрала доставленные вчера вещи. Над костром в котелке варится мясо, а сама она в одиночку пытается поставить армейскую шестиместную палатку. Лучше это делать вдвоем. А вчетвером - так совсем просто. Но у Лапочки получается...

Ага! На шее - ошейник. Интересно, где взяла?

- Где ты взяла ошейник?

- В сундуке.

Открываю сундук, включаю компьютер. И тут же приходит видеозвонок от сестренки.

- Привет Серый! Я страхую твою группу, так что ничего не бойся, спи спокойно. Твой выбор одобряю. Оба выбора. Скоро вернется мама, загрузит тебя работой и политикой. А пока достань и подготовь к работе принтер. Он на дне сундука, рядом с коробкой нейрошлема.

- Рыжик, не все сразу! Мне надо сначала тушу лопы разделать. Это откладывать нельзя.

- Хорошо, тогда зови Тамарр. Нам надо посекретничать.

У нас утро, значит, у сестренки вечер. Завтра на занятиях она будет сонная-сонная. Но зачем я понадобился маме? И какая политика может быть там, где нет государства?

Подходит довольная Тамарр. Вдвоем быстро заканчиваем разделку туши. Раскладываем куски мяса по пластиковым пакетам, затем я отжимаю из пакетов воздух и надуваю консервирующим газом из баллончика. Ну да, баллончик - из посылки. Я его взять не догадался. Мешки становятся похожи на воздушные шарики. Зато теперь мясо можно хранить две недели. Только на третий день нужно газ заменить. Свежее мясо газит. А консервированное вкус теряет.

Оттаскиваем мешки в тень под деревья. Лапочка хлопочет у костра. Котелок с вареным мясом жабоглота остывает у костра, а на сковородке Лапочка жарит свежатинку. Мясо шкворчит, а запах... Хвост не жалко отдать за такой запах.

Растворяю пакетик концентрата в бидончике, получаю очень слабое, но вкусное и ароматное вино иноземцев. Лапочка тем временем инструктирует Тамарр на тему "много пить вредно".

Сковородка пустеет мгновенно. А под вино проскакивает и вареное мясо жабоглота. Если так и дальше пойдет, растолстею, нормативы не потяну, из Корпуса выгонят.

Поев, заканчиваем установку большой палатки. Перетаскиваем в нее вещи. Маленькую используем как склад, в нее же укладываем мешки с мясом. Легкий запах консерванта отпугнет от палатки хищников и насекомых.

Показываю, как надуть надувную постель. Получаем постель-аэродром в половину палатки. Все ясно, сестренка решила приколоться надо мной, когда нас было только двое, но попала в самую точку. С криком: "Кирра, я люблю тебя!" кидаюсь на матрас и качаюсь на нем. Девушки переглядываются и с визгом повторяют мой маневр, одна слева, другая справа. От их синхронного прыжка я подлетаю чуть ли не до потолка.

- Каникулы - это лучшее время года, - объясняю девушкам, прижимая их к себе. Потом объясняю, что такое каникулы.

- И ты полетишь назад? Оставайся у нас! Слово даю, старый вождь примет тебя в клан! - предлагает Тамарр.

- Надо, девушки, надо, - убеждаю я подруг. - Но с вождем и родителями меня познакомь. Пусть знают, что у тебя все хорошо.

Поговорив "за жизнь", решаем устроить тихий час. Лапочка полночи проплакала и не выспалась. А я действую по армейскому принципу "солдат спит, служба идет".

Поспал, как же... Только задремал, мама на связь вызывает.

Выбираюсь из палатки, сажусь перед сундуком.

- Сын, твои проблемы улажены, - говорит мама. - Лапарр переходит к тебе как часть платы за лечение Фуррфурр. Ты, вообще, очень удачно подсуетился. Мы давно искали выходы на властные структуры Архителага. Но закрепиться не удавалось. С твоей помощью мы вышли сразу на высоких торров. Считай, заслужил благодарность в личное дело и чествование перед строем.

- Крруто!

- Точно крруто, - улыбнулась мама. - В мое время такое и представить было нельзя. Чтоб рыжий - и в школе гвардии. Но сначала тебе предстоит поработать почтальоном.

И мама начала меня грузить по полной программе. Что куда везти, как с кем говорить... В конечном счете все оказалось не так и страшно. Можно уложиться за один, максимум, два дня. Я должен отвезти два письма на корабль. Одно - капитану, второе - Дакррану, сыну высокого торра Асерра. И ему же должен передать деньги на погашение долгов. Если потребуется, дождаться ответных писем. Лапочку с собой не брать. Она поломает легенду. И вообще, я - не я.

Вытаскиваю из сундука принтер, подключаю к компу и распечатываю два письма. Девочки с благоговением и восторгом взирают, как из принтера вылезают листы бумаги. Но, как только беру листы в руки, Лапочка выхватывает их у меня и зачитывает вслух.

- Все эти слова нарисованы тут? - Тамарр тычет пальцем в лист бумаги.

- Лапочка, пока я клею конверты, расскажи Тамарр про письменность, - даю ЦУ я. Тем самым нейтрализую одним ударом сразу двух любопытных зайцев. Как велела мама, открываю кормовой отсек байка. В нем должен храниться кейс с инструментами для ремонта байка. Мой байк никогда не ломался, и я сюда никогда не заглядывал.

Кейса нет. Все инструменты свалены кучей и завернуты в тряпочку. Наверно, раньше этой тряпочкой кто-то сапоги чистил... Зато под тряпочкой три кошеля, набитых деньгами, и три пустых. В первом кошеле золотые монеты, во втором - серебро, в третьем - медь. Мама сказала - НЗ на пожарный случай. Моя мама такая предусмотрительная! Я, оказывается, сказочно богат!!! Сколько лет летал - и не знал... Правда, в Оазисе это особого значения не имеет.

Отсчитываю нужные суммы, перекладываю в пустой кошель. Девочки увлечены бумагами, поэтому распечатываю еще по копии писем, заклеиваю в конверты. Также распечатываю список кредиторов Дакррана, составленный со слов Лапочки. Подыскиваю подходящую одежду на двоих. Чтоб была похожа на форму, или, хотя бы, одинаковая. Такая находится! Мама снабдила меня одеждой с запасом! Зеленые шорты, светло-зеленые футболки и зеленые же куртки. Я считаю, что зеленый цвет не гармонирует с рыжим цветом моей шерстки, но маме нравится... Надеваю, закатываю рукава по локоть. Куртка удобная, легкая, карманов много.

Подходят Лапочка с Тамарр.

- Ты сейчас улетаешь? - спрашивает Лапочка.

- Мы с Тамарр улетаем. Отвезем письмо твоему брату. Тамарр, держи одежду и переодевайся.

- Но это мужская! - удивляется Лапочка.

- Придется потерпеть. Мы должны выглядеть одинаково.

Пока Лапочка объясняет подруге какая одежина для чего служит и как надевается, привинчиваю на место скобу, за которую держится пассажир байка.

Наша одежда для Тамарр непривычна, но карманы признаны полезной новинкой. Помогаю девушке закатать рукава, чтоб было как у меня.

- Здорово! Вы как солдаты одного полка, - восхищается Лапочка. Садимся на байк. Расставаться с копьем Тамарр не хочет. Но держать его в руках несколько часов неудобно. Пристраиваю копье вдоль сиденья. Сидеть на древке тоже неудобно, но мама рассказывала, когда-то так делала.

Вызываю на связь Железный дом. Отзывается Кирра. Запрашиваю у нее координаты корабля серых и ввожу в автопилот.

- Не скучай, Лапочка, к ужину вернемся, - поднимаю байк на триста метров и ложусь на курс. До корабля лететь больше часа, курс держит автопилот, а я, как бы, не у дел.

- Тамарр, через месяц я улетаю далеко-далеко, на другой край света. Ты полетишь со мной, или останешься на родине?

- А остаться у нас никак не хочешь? Подумай, со временем вождем клана станешь. Сейчас у нас вождь совсем старый, преемника ищет. С ним даже драться не надо будет.

- Не могу я тут остаться, меня там дела ждут.

- Куда ты, туда и я. И не надейся, от меня не отделаешься. Такого парня, как ты, можно всю жизнь искать - и не найти. Так неужто упущу?

- Что же во мне такого замечательного? - удивленно спрашиваю я. - Сестра говорит, я весь из недостатков.

- Ты незлопамятный и справедливый. Когда меня прутьями порол, себя стегнул, со мной боль разделил. Опять же, ошейники эти... Лапочка мне объяснила, что они означают. Ты сначала на нее надел, потом сам носил. Она говорила, только в первый день тебя боялась. Потом ты с ней как со свободной обходился. Если какая работа, на нее не валил, вместе делали. И посуду не гнушался вымыть, и дрова для костра собирал, и туши разделывал. Не то, что матросы с корабля. Опять же, под себя сразу не положил, привыкнуть дал. Твоя сестра говорила, что освободишь, как только в свой дом приведешь. Правда освободишь?

- Правда...

- Ну вот! Не сердись на нее, но она собиралась домой вернуться, как только освободишь. Ты же не стал бы ее силой задерживать?

- Не стал бы, - мрачнею я.

- А теперь возвращаться некуда и незачем. Ее парень оказался братом. Мы с ней все обсудили, с тобой хочет остаться. Не прогоняй ее.

Тут я глубоко задумался. Игры играми, но у меня и в мыслях не было заводить семью до окончания Гвардейского Корпуса. И мама советовала с дяди Шурра пример брать. Как дядя Шурр сделал - закончил школу гвардии при Дворце, купил дом, привел в дом двух серых наложниц, а через пару лет снял с них ошейники. Теперь у него пятеро детей. И маме ребенка сделал, только это тайна. Мой папа иноземец, поэтому своих детей у мамы с папой быть не может. Вот мама и провела ночь с названным братом... Это у нас в роду, видимо, традиция такая. Мама выросла рядом с отцом, но приемышем в чужой семье. Мы с сестрой родителям неродные. Тарр тоже знает, что папа ему не родной, и знает, кто его биологический отец. А мама любит меня крепче родного сына... Теперь в семью вошла Лапочка, которая выросла рядом с отцом, не зная, что он ее отец. Тоже судьба с изгибом... И при этом сплоченнее нашей семьи во всей Столице не найдете! Неладно что-то в датском королевстве, сказал бы Мухтар.

- О чем задумался, хозяин?

- Думаю, как построить разговор с братом Лапочки. Не нужно ему знать, что Лапочка у нас. Пусть думает, к другому рыжему попала. И ты не говори, что ее знаешь.

- Хозяин, ты объясни, для чего меня взял. Что мне там делать?

- Для солидности взял, для придания авторитета. Пока знакомимся, будешь стоять за моим левым плечом. Скажу, что я курьер, а ты охраняешь меня и ценный груз, который мы возим. Упс! Надо с тебя ошейник снять.

- Не надо! Я без него ни слова не пойму, о чем вы говорите.

- Ладно, тогда скажу, что ты моя наложница и охранница.

- Чем наложница отличается от жены?

- Тем, что ошейник носит. Ты там побольше слушай, поменьше говори. И не удивляйся, если я врать буду, договорились?

- Как скажешь!

Корабль показался неожиданно. Летели над древними, пологими горами, перевалили через очередную горку - и сразу вот он, океан! На полгоризонта! Синий-синий! А над ним голубое небо и легкие белые облака. Я люблю облака. Дома, над пустыней они редко появляются. И часто не к добру. А здесь - белые, чистые.

Берег образует бухточку, а в бухточке недалеко от берега стоит корабль. Отсюда он кажется маленьким, игрушечным.

Тамарр кораблей никогда не видела. Поэтому я облетаю его кругом. Пусть со всех сторон осмотрит. Подлетел ближе и закричал во все горло:

- Эй! Есть кто на борту?

- Ну ты спросил... - ответил чей-то голос, и над бортом показалась лохматая голова. - Звезды черные! Вы кто? Морские дьяволы?

- Ну ты спросил... - передразнил его я. - Мы - почтовая доставка! Вы платите, мы доставляем вашу почту кому угодно, куда угодно! Любой каприз - за ваши деньги. Скажи, это судно - "Морская красавица"?

- Она самая, "Красавица"...

- Вот я вас и нашел! Привез вам два пакета. Капитану и торру Дакррану. Зови капитана.

- Дык, что ему сказать?

- Так и скажи - прибыла почта капитану от высокого торра Асерра. Матрос убежал куда-то, а за спиной весело фыркнула Тамарр. Я отвел байк чуть подальше от корабля и облетел его еще раз.

- Видишь, на борту стоят катапульты и стрелометы. Это значит, корабль военный. На нем плавают по морю воины. Если б плавали торговцы, оружия на борту было бы меньше, и корабль назывался бы не корабль, а судно.

Тамарр снова фыркнула. На этот раз - сердито. Но тут на палубе появился серый дымчатый в дорогом сюртуке, начищенных сапогах, но в пиратской бандане через левое ухо. Видимо, забыл снять. Я подвел байк ближе к борту и ударил себя кулаком в грудь.

- Почтовая доставка! Разреши подняться на борт, капитан.

- Поднимайтесь, - капитан был изрядно удивлен, но старался "держать морду кирпичом". Только хвост его выдавал. Я поднял байк чуть выше, перелетел борт и опустил на палубу. Строевым шагом подошел к капитану на дистанцию в три метра, встал по стойке "Смирно", ударил кулаком в грудь. За левым плечом пристроилась Тамарр и грохнула по палубе древком копья. Не по уставу, но очеть выразительно.

- Курсант Гвардейского Корпуса Серргей! Летом подрабатываю курьером в почтовой службе империи. Доставил на борт "Морской красавицы" два пакета - капитану и торру Дакррану.

- Вольно, курсант. Где пакеты?

- Один момент! - отошел к байку, поднял сиденье, достал конверты, вручил один капитану.

- А второй - торру Дакррану. Могу я его увидеть?

- Он сейчас на берегу. Я пошлю за ним матросов. Что нибудь на словах хочешь передать?

- Так точно! Мне велено передать, что доставка ответов оплачена, и ответить на любые вопросы.

- Тогда продолжим беседу в моей каюте. И кто эта дама?

- Моя охрана и наложница. Она из местных, поэтому полетела со мной.

Капитан отдал несколько распоряжений. Я оглянулся. Два десятка матросов глазели на нас раскрыв рты. Особенно на Тамарр.

Каюта капитана не поразила меня роскошью только потому, что дворец Владыки много раз видел и снаружи, и изнутри. А Тамарр - потому что она ни одного богатого дома не видела. Но она сразу прилипла к большому зеркалу, составленному из пятнадцати небольших квадратных зеркал.

- Тамарр, мы в гостях, отпусти копье, - попытался отвлечь ее я. Оглянулась на меня, бережно положила копье на пол и вновь вернулась к зеркалу. Я смущенно изогнул хвост и развел руками. Капитан улыбнулся, весело фыркнул и указал на место за низким столиком.

- Я удивлен. Никогда не слышал о такой почтовой службе, - начал капитан.

- Мы редко работаем за границами империи. И простым людям наши услуги не по карману. Но, если встречается состоятельный клиент, от работы не отказываемся. Наш девиз - "за ваши деньги доставим почту куда угодно, кому угодно". Скажу прямо, наши услуги стоят не дорого, а очень дорого. Но ваш ответ высокому торру Асерру уже оплачен.

- А если я захочу написать письмо кому-то другому?

- Я бесплатно доставлю его в дом нашего и вашего нанимателя, а дальше - местной почтой будет намного дешевле, чем нашей службой.

- Прекрасно! Это меня устраивает!

Я оглянулся на Тамарр. Девушка строила гримаски своему отражению и расправляла на себе курточку. В общем, была занята делом. Капитан еще раз пробежал глазами письмо.

- Юноша, я узнаю почерк Асерра, но что это за чудной пергамент?

- Этот пергамент называется бумага. Мы предлагаем его своим клиентам бесплатно, если у них нет под рукой подходящего. У меня с собой несколько листов. Хочешь попробовать, как гладко перо скользит по бумаге?

- Разумеется, но попозже. Ты знаешь, о чем написано в письме?

- В общих чертах. Клиенты обычно сообщают курьеру содержание письма на тот случай, если письмо погибнет. Разумеется, если дело не касается страшных секретов. В ваших письмах говорится, что высокий торр Арра, благодаря черной рабыне, покинувшей ваш корабль, нашел лекарство и целителя для леди Фуррфурр. И теперь вам повелевается не обдирать кору с дерева бррхача, а собирать его семена и выкапывать саженцы. Оплата та же. Если довезете саженцы живыми, получите солидную премию за каждый.

- Бррхача дает семена в конце лета. Когда стручки потемнеют, можно рвать. Но они невкусные, их только птицы клюют, - донеслось от зеркала.

Я обернулся. Тамарр закусывала губку и бросала своему отражению призывные взгляды.

- Спасибо, леди, - слегка поклонился ей капитан. - Так что случилось с нашей рабыней?

- Она столкнулась с нашим курьером, возвращавшимся в империю, и тот отвез ее на материк. Мои риммы выслушали рассказ рабыни и решили, что имеет смысл предложить помощь леди Фуррфурр. Мы умеем лечить ее недуг. И торру спасем, и денег заработаем. И вот я здесь!

- Понятно. А не опасно летать через океан?

- Бывает опасно. Как любит напевать мой отец, наша служба и опасна, и трудна, и на первый взгляд как будто не видна... В океане шторма, в небе молнии, а на суше некоторые чудаки пытаются завладеть нашими летающими машинами. Глупые, правда? Сначала нужно научиться летать, а потом уже воровать чужую машину. Иначе - верная смерть. Но искусство полета - это профессиональный секрет. Возьмем, например, Тамарр. (Оба ушка моментально повернулись в нашу сторону.) Она не первый день летает со мной. Но тайнам полета не обучена.

- Ты обещал меня обучить! - тут же развернулась ко мне девушка. Капитан заржал.

- Обучу. Когда придет время.

Тут раздалось поскребывание в дверь, и в каюту ворвался толстый черный матрос в грязном переднике с подносом в руках. За ним - еще трое. Быстро расставили тарелки, разлили по ним дымящуюся мясную похлебку. На центр стола водрузили блюда с лепешками и зеленью - и так же быстро свалили. Тарелки три - значит, и на Тамарр тоже.

- Тамарр, зеркало от тебя никуда не убежит. Садись с нами.

Дважды повторять не пришлось. Девушка подошла, взглянула, как я сижу, и села рядом. Я пододвинул ей тарелку и ложку. Дождавшись, когда мы начнем есть, она присмотрелась, как я держу ложку, взяла так же. Пододвинула тарелку еще ближе и заработала ложкой с удивительной скоростью.

- Как поживает высокий торр Арра? - начал капитан неторопливую застольную беседу.

- Не знаю. Я еще ни разу не возил почту на Архипелаг. Это не мой участок. С группой, сопровождавшей целительницу, был другой наш курьер. Он привез письма в столицу провинции. Но Дикий материк - не его участок. Поэтому он проинструктировал меня - и вот я здесь!

- Грустно. Я хотел услышать новости из дворца.

- В этом я помочь не могу. Единственная новость, которую я знаю - от целительницы. Она сказала, что болезнь слегка запущена, но не до такой степени, что лечить уже поздно. В ее практике были случаи намного хуже. Но пока ни один пациент не умер. Так что излечение торры Фуррфурр просто вопрос времени.

- О, это хорошая новость, юноша. А что там с нашей черной рабыней?

- Думаю, ей недолго осталось носить ошейник. Она встретила неженатого парня и собирается окрутить его. Я так понял.

Тамарр расправилась со своей тарелкой, облизала ложку и толкнула меня в бок.

- Я знаю этого парня, - и хихикнула, прикрывшись ладошкой.

- Так, говори.

- Было время, я провела с ним два дня и одну ночь. Мы летали по небу вдоль побережья, а на второй день еще и охотились. Он намного моложе меня, совсем мальчишка. Веселый, добрый, справедливый, в чем то наивный парень. Но высокий, очень сильный и сражается как опытный воин. Лучше опытного воина! И по небу летает как птица. С ним было весело. Ваша черненькая попала в хорошие руки.

- Почему ты повторяешь каждую фразу на двух языках?

- Я только начала учить ваш язык. Так мне легче говорить.

Капитан удивленно поднял бровь.

- Торр Дакрран будет недоволен, - поморщился он.

- Как знать. У меня для него приятный сюрприз от высокого торра Асерра.

Только о нем заговорили, как Дакрран явился лично. Чисто формально шаркнул когтями по дверному косяку и ворвался в каюту не дожидаясь разрешения. Видно, часто здесь бывал. Капитан представил нас друг другу. Представил даже Тамарр как мою охранницу. Девушка покосилась на свое копье, лежащее на полу и ударила себя кулаком в грудь по моему примеру.

- Отлично! - радостно воскликнул я и достал конверт, спрятанный под курткой. - У меня пакет для торра Дакррана от высокого торра Асерра с оплаченным ответом.

- Дакрран это я, - произнес вошедший, и я отдал ему конверт.

- Кроме того, есть слова, которые нужно передать без свидетелей.

- Вы побеседуйте, а я проверю, как дела у команды, - произнес капитан, поднимаясь и покидая каюту. Надо же! Вот, оказывается, кто самый главный на корабле... А по виду - совсем мальчишка. Моложе меня и на полголовы ниже. Да, деньги правят миром. Пусть даже это деньги родителей.

Тамарр тоже хотела выскочить из каюты, но я ее остановил.

- Я привез деньги для погашения долгов знатного рода. Нужно собрать офицеров в каком-то помещении. Ты говоришь, кому сколько должен, я - кассир, отсчитываю деньги. Так мне велел мой римм.

- Здорово! Не будем медлить. Офицерская столовая подойдет как нельзя лучше.

Через пять минут мы уже сидели в офицерской столовой. Тамар со своим любимым копьем стояла у меня за спиной.

По-моему, восемь офицеров и капитан - слишком много для экипажа в пятьдесят семь хвостов. Но не мне судить. Сообщение о раздаче долгов вся команда до последнего юнги встретила с огромным энтузиазмом. Что меня насторожило. Но раздача денег офицерам прошла быстро и организованно. Дакрран озвучивал имя и сумму, я заносил имя в свой список, отсчитывал сумму, сверху накидывал серебрушку, якобы как компенсацию за долгое ожидание, и передвигал кучку монет кредитору. Тот, под шутки товарищей, ставил подпись рядом с галочкой, и мы переходили к следующему по списку. Каждый акт передачи денег Тамарр сопровождала ударом древка копья по полу. После третьего "бум" офицеры, в такт с ней, начали дружно стучать каблуками об пол. Да так, что стол вздрагивал.

Раздавать долги матросам я не стал. Их много, а я один! Убедился, что оставшихся денег хватит, и передал кошель Дакррану.

А тот оказался хитрым парнем. Вышел на палубу, позвенел кошелем над головой и заявил, что каждый получит свою долю. Но не сейчас, а вечером, после того, как на борт вернутся матросы, работающие на берегу. И мы вернулись в каюту капитана. Только здесь, наконец-то, Дакрран прочитал письмо. И тут же передал его капитану.

- Вот так фокус, - воскликнул тот. - Значит, сестра...

Мы с Тамарр деликатно вышли на палубу. Там царил праздник. Нам тут же налили вина в глиняные кружки. Попытался объяснить, что летающим по воздуху пить нельзя. Получил в ответ, что если нельзя, но очень хочется, то можно!

Ну, раз так - то сами и виноваты! Мы устроили перетягивание каната. Моя команда победила! Это потому что Тамарр нам кричала: "Парр! Парр! Парр"! И отмахивала рукой. А наши противники тянули вразнобой.

Проигравшую команду выбросили за борт! Всех шестерых! А потом бросили им канаты, по которым они взлетели на палубу. Мокрые и жаждующие реванша. Но вторым состязанием был бег в мешках. От капитанской каюты на корме до гальюна на носу. Я пришел третьим, а, под общий хохот, за борт почему-то выбросили первого.

В бою подушками с завязанными глазами я не участвовал. У меня не было своей подушки. Но две подушки, сцепившись, улетели за борт. И их хозяева бросились их спасать.

Уже девять мокрых! И кто сказал, что коты боятся воды?

Затем меня попросили рассказать о новостях из дома. Но я даже на Архипелаге ни разу не был. Поэтому рассказал, как нас гоняют в Корпусе. Затем попросил два меча и показал бой с тенью. Тут же в команде нашелся боец, владеющий техникой боя двумя мечами, и мы славно оттянулись, гоняя друг друга по палубе. Он не сидел под колпаком, поэтому заметно уступал мне в технике. Но мы не дрались, а дурачились, просто нанося и отбивая удары, поэтому смотрелось это шикарно!

Только под конец я допустил оплошность. Поймал меч соперника в ножницы и выбил из руки. Сверкнув на солнце серебристой рыбкой, меч упорхнул за борт. Хозяин меча жутко огорчился...

Сбросив одежду, я вскочил на борт и красиво нырнул вниз головой. Пьяный был, иначе объяснить нельзя. Без ласт, без маски, даже не отдышавшись... А там глубина больше пятнадцами метров! Да я с поверхности просто не донырнул бы! Но прыгнул с высокого борта, поэтому сразу прошел половину дистанции. И увидел меч на дне!

До меча доплыл легко. А вот назад... Честное слово, чуть не утонул. Уже и круги перед глазами увидел, и вдохнуть хотелось неимоверно, и горло спазмами сводит... Выскочил на поверхность, выплюнул в руку меч... Я его зубами за темляк на эфесе держал... И чуть не отрубился. А может, отрубился на секунду. Потому что в глазах темно, в ушах шумит. Только дышу как насос.

Отдышался, огляделся. Меч в руке, сам живой, значит, все в порядке. Вся команда у борта столпилась, кричат что-то, ничего не понять. Вцепился когтями в канат, меня в секунду на борт втащили. Шатаясь, прошел по палубе, покрутил головой, вытрясая воду из ушей. Под бурные овации сунул меч хозяину. Плюхнулся на бочонок, прислонился спиной к мачте.

- Все, ребята, дайте отдышаться. На такой глубине утонуть легче, чем хвостом махнуть.

Мне тут же сунули в руку кружку с чем-то жутко крепким. Глотнул чуток - вроде, полегче стало. Начинаю окружающий мир адекватно воспринимать. Команда мне здравицы поет. Тут из каюты капитан выходит. И что он видит? Палуба мокрая, с половины команды вода течет. а на самом видном месте сижу я в одних плавках. Тоже мокрый с ног до головы. И с кружкой в руке.

- Эти дуболомы - понятно, - укоризненно говорит капитан. - Но от тебя, юноша, я такого не ожидал.

- Капитан! - ударяю себя в грудь кулаком, в котором зажата кружка. Содержимое кружки волной плещет в лицо. Торопливо облизываюсь под гогот команды. - Мамой клянусь, больше не повторится!

- Да услышат тебя звезды... Шел к тебе с просьбой, но теперь уже не знаю...

- Семь минут, капитан! Дай мне семь минут!

Пошатываясь, направляюсь к байку. Запускаю руку в бардачок, нащупываю аптечку. Антиал - страшная вещь. Но - надо! Кидаю в рот капсулу, запиваю водой из бочки. Вода оказывается морской, для мытья палубы. А, плевать! Рысцой спешу в гальюн. И, как Петрр шутит, призываю ихтиандрра. Через три минуты выползаю из гальюна и сигаю за борт. Отмываться.

Еще две минуты. Поднимаюсь на борт по штормтрапу. Мокрый, злой, но абсолютно трезвый. Палуба пуста, только Тамарр со щеткой в руках. Быстро сгоняет с моей шерстки воду. Сохнуть некогда. Футболку, шорты и куртку натягиваю прямо на мокрое тело.

Семь минут. Вежливо скребусь в дверь капитанской каюты.

- Курсант Серргей явился!

Капитан внимательно присмотрелся ко мне.

- Ты меня очередной раз удивляешь, курсант. Так что было на палубе? Почему все мокрые?

- Мы с одним парнем хвастались приемами фехтования двумя мечами. Случайно утопили один меч. Моя ошибка. Бросились спасать. Вот и... Вода такая мокрая...

- Меч, конечно, не достали.

- Почему? Достали. Это и отмечали.

- Ты меня удивляешь все больше и больше. Здесь невозможно донырнуть до дна!

- С поверхности невозможно. Но я прыгнул с борта вниз головой. Поэтому сумел донырнуть.

- А из-за чего дрались на мечах? Это был поединок?

- Вовсе нет! Дурачились, выпендривались друг перед другом. Так, какие у вас возникли проблемы, капитан?

- Проблема простая. Многие матросы хотят отправить домой письма. Но писец на борту всего один. Пока надиктуют, пока он запишет... Ты не мог бы задержаться до завтра? Быстрей они не управятся.

- Я могу прилететь за ответом завтра в это же время. Или ближе к вечеру - как лучше?

- Если время терпит, то лучше ближе к вечеру.

- Договорились! Один из девизов нашей службы - "Любой каприз - за ваши деньги!"

- И еще. У нас возникли проблемы с запасами пергамента...

- Ни слова больше! Я все понял, никаких проблем, все оплачено! - сходил к байку, принес четверть пачки бумаги. - Надеюсь, на первое время вам хватит? Запасов чернил, к сожалению нет. Но знаю рецепт изготовления.

- С чернилами у писца, слава звездам, проблем нет.

- Так, значит, до завтра?

- До завтра, курсант. Скажем, за три стражи до заката.

- Договорились, капитан.

Выхожу из капитанской каюты. На палубе только часовые, да парень, с которым мы фехтовали, тихо беседует о чем-то с Тамарр. Включаю байк и, пока он гонит тесты самодиагностики, достаю ремни безопасности.

- Зачем? - удивляется Тамарр.

- Пьяным нельзя летать на байке, разбиться можно.

- Но я не пила.

- Я пил.

Скорчив недовольную гримаску, Тамарр застегивает сбрую на себе. Пристраиваем на сиденье копье, садимся сверху. Пристегиваюсь сам, проверяю, как пристегнулась Тамарр. Поднимаю байк. Матрос машет нам рукой. Машем ему в ответ, и бросаю байк вперед.

- Он предлагал мне стать его женой, - хвастается Тамарр.

- А ты?

- Сказала, что опоздал. Раньше надо было. Теперь у меня есть ты.

- Завтра вернемся сюда за ответами на наши письма.

- А послезавтра слетаем к моим родным.

- Договорились!

Настроение постепенно улучшается. Подумаешь, антиал принял да гальюн заблевал. Зато с командой и капитаном установил теплые, дружественные отношения.

Как только байк скрылся из вида, капитан призвал к себе Коррнего, бойца, владеющего двумя мечами.

- Что узнал?

- На мечах ему нет равного. Гонял меня по палубе как щенка. То, что сумел со дна меч достать - тоже о многом говорит. В открытом бою положит половину нашего экипажа - и с дыхания не собьется.

- Значит, не врал, что имперский гвардеец. А девка?

- Она с парнем недавно знакома. Еще не представила его своему клану. Собирается познакомить до отлета на материк. На копье клеймо рыжих королевств. Старое клеймо, довоенных времен. Девка в ошейнике, но утверждает, что младшая жена. Старшую он тоже здесь подцепил, но она не воин, а хозяйство ведет. Ждет их где-то на берегу, недалеко отсюда, к ужину. Как я понял, девки из разных кланов.

- Почему так решил?

- Они на разных диалектах говорят. Парень заставляет эту учить язык, на котором та говорит.

- Девка сказала, что знала того парня, который подцепил нашу Лапарр. Что она с ним летала. И копье из рыжих королевств. Знаешь, о чем это говорит? Имперцы на диком материке как дома! Давно и прочно закрепились. Если этого парня тронем, два клана против себя настроим. Самое малое - два клана!

- А летающая машина?

- А ты ее водить умеешь? Парень сказал, пытаться самому научиться ее водить - верная смерть. Девка мечтает научиться, но он не торопится ее обучать.

- Почему-то верю. Он упоминал, нельзя пьяному летать. Улетая, привязал к машине себя и девку. Девка была недовольна. Так что решим? Не трогаем парнишку?

- Шерстинки с него сдуваем! За ним два клана здесь и вся почтовая служба там. Ссориться с местными кланами нам не с руки.

После ужина нам предстояла первая брачная ночь с Лапочкой. Тамарр деликатно уступила нам большую палатку, перебравшись в маленькую. Но заявила, что следующая ночь - ее. Раз она не девушка, ждать три ночи не обязана!

Мешки с мясом лопы мы вытащили из палатки и накрыли на всякий случай пленкой.

Ночь прошла великолепно! В доме радости я нахватался не только знаний по аналитической геометрии, но и других. Лапочку же учили на доверенную рабыню высшего света. То есть, глубоко, хотя и без практики. И вот мы полночи занимались сведением воедино теории и практики.

А утром пошел дождь. Холодный, мелкий и противный. Тамарр перебралась в большую палатку, и мы позавтракали холодным мясом, которого предусмотрительная Лапочка вчера нажарила с избытком именно на подобный случай. Рассказали, как прошел вчерашний визит.

- Не верь капитану, - заявляет Лапочка. - Он хитрый и опасный как файрак!

- А мне показался добрейшей души...

- Это он притворялся. Добрые не командуют сотней головорезов. А тот, с которым ты на мечах дрался, его зовут Коррнего, его правая рука. Не поворачивайся к нему спиной. Он опасен как ядовитая змея.

- Мне они тоже притворщиками показались, - соглашается с Лапочкой Тамарр.

- Значит, буду их остерегаться.

Затем я рассказал девушкам о нашем Гвардейском Корпусе. В столичном округе всего две школы гвардии - при Дворце и в Оазисе, при Универе. Школа гвардии при Дворце существует с незапамятных времен. Обучаются там главным образом серые, и во всех кричалках они зовут себя Стальной Гвардией.

Наш Учебный Гвардейский Корпус образовался около двенадцати лет назад. Не такой престижный - нет ни сословных ограничений, ни ограничений по цвету шкурки. Но изучение общеобразовательных предметов у нас поставлено лучше. А по воинским дисциплинам Бойцовые коты уже второй год держат первенство в соревнованиях школ. Бойцовые коты - это мы. Название Петрр придумал, а леди Линда поддержала.

Если копнуть глубже, ничего придуманного в названии нет. Довольно далеко от нас по звездным меркам есть планета, на которой учащиеся гвардейской школы зовут себя бойцовыми котами. У них даже свой гимн есть. Но согласитесь, нам это название больше подходит. Какие они коты, если даже хвостов нет. Гимн нам Линда перевела. Не в стихотворной форме, а дала подстрочник и мотив. Все равно, их текст нам не годится, он весь на местные реалии завязан. Так что от оригинала остались всего две строки, первая - "Багровым заревом пылает небосвод" и последняя - "Бойцовый кот нигде не пропадет!"

Папа, узнав историю происхождения гимна, очень рассердился. Но Линда достала сережки в форме колокольчиков и вставила в уши. Папа рассмеялся и простил ее.

С этими колокольчиками связана какая-то древняя то ли история, то ли легенда. Но Линда рассказывать не хочет. Дядя Шурр и Маррта тоже знают, и тоже молчат как партизаны. Только весело фыркают и хихикают при упоминании.

С Линдой вообще много легенд связано. Так, в Столице ее на полном серьезе считают иноземной принцессой Муррлин. Она прибыла к нам совсем молоденькой, инкогнито. То ли жизнь постигать, то ли на ночную тень выучиться. Но, на свою беду, повстречала Пуррта. И закрутилась у них любовь... Теперь ни за какие коврижки возвращаться не хочет. Прижилась. Завела семью, бизнес в Столице. Несколько раз прилетали ее родители, уговаривали вернуться - отказалась.

После моей истории Лапочка отругала меня за то, что я зову ее Лапочкой. Сестренка перевела ей, что означает ее новое имя.

А затем я получил выговор от сестренки за то, что отключил камеры на стратегических очках. Из-за этого она наблюдала за происходящим только через регистраторы байка и восемь камер на ошейнике Тамарр.

Я на самом деле отключил все, кроме переводчика и связи. До того свыкся с очками, что совсем забыл о них. Висят на висках, гундят в уши, а больше ничему не мешают...

Нажал на обод в районе переносицы. Две чечевицы, висевшие под ушами, сдвинулись по ободу вперед, наползли на глаза. Автоматически включились вилеокамеры, проекторы и системы слежения за зрачком. Если не пользоваться трансфокатором, через некоторое время можно забыть, что ты в очках.

- Пусти меня в очки, - потребовала сестренка. Пустил. Она включила все, что можно. Даже медицинскую телеметрию! Да так быстро, у меня только менюшки перед глазами мелькали. Когда кончила, нажал на переносицу, отправив чечевицы очков назад, в пассивно-транспортное положение. А сестренке включил планшетку. Теперь нас в палатке как бы четверо.

- Что это? - заинтересовалась очками Лапочка.

- Защита глаз и еще много всяких амулетов. Прилетим ко мне домой, подарю тебе такие же.

- А мне? - спросила Тамарр.

- А тебе сначала нужно научиться читать и писать на нашем языке. Или на русском.

- Что за язык такой? - обе хором.

- Язык иноземцев. Мой папа - иноземец, а мама родилась в империи. Я, вообще-то, приемный сын со дня рождения. Сестренка - тоже. У прраттов и иноземцев своих детей быть не может. Русский - папин родной язык. У нас такая странная семья, что с детства на трех языках говорю. Родной папин, родной мамин и как бы родной по цвету шкурки - язык рыжих королевств.

Решил ознакомить девушек с основами русского языка, и тихо балдею. Нет, не от того, что у меня три родных языка. Это случается. Балдею от русского. Раньше привычно не обращал внимания. Но возьмем тарелку и сковородку. Они стоят на столе. Теперь положим тарелку на сковородку. Она теперь ЛЕЖИТ в сковороде. Возьмем домашнего бачука. Он влез на стол и сел на попу. Он сидит на столе. Рядом с ним села птичка. Она тоже сидит на столе. Но она же СТОИТ на ногах... Теперь прихлопнем птичку и сделаем из нее чучело. Оно будет СТОЯТЬ на столе. Где разум, где логика? Как я четырнадцать лет говорил на этом языке?

- Серый, переведи на язык рыжих: "За песчаной косой лопоухий косой пал под острой косой косой бабы с косой", - звучит в наушниках ехидный голос одного из аналитиков Стаса.

- Еще раз такое спросишь - не вернусь из увольнения и останусь навечно на Диком материке, - вяло отбрыкиваюсь я.

- Хозяин, почему тебя голос серым зовет? Ты же рыжий, - спрашивает Тамарр.

- Он серый потому что еще совсем зеленый, - комментирует сестренка.

- Это игра слов из русского языка, - пытаюсь объяснить я. - Зеленый - это значит незрелый, неопытный, совсем юный. А Серый я потому что Серргей. Такое сокращение от имени.

- Как вы можете говорить на русском? В нем у каждого слова по три смысла! Я отказываюсь это понимать! - заявляет Лапочка. А ведь она худо-бедно знакома с четырьмя языками, кроме родного.

Кстати, надо познакомить Стаса с ее мамой-полиглотом. Подготовим базы по незнакомым языкам, пополним уже имеющиеся.

Хотел познакомить Тамарр с письменностью, достал бумагу, стило... Но вместо этого обучил девушек игре в крестики-нолики.

- Серый, вам пора собираться на корабль, - напоминает сестренка. Надеваем униформу, выходим под дождь. Тамарр садится на байк, я накрываю ее и байк пленкой. И сам ныряю под пленку как в палатку. К углам пленки привязываю веревки. По-морскому - концы. Это чтоб ее ветром не унесло.

- Мы так и полетим под пленкой? - спрашивает Тамарр. - Не видно же ничего.

- Не видно - пол беды. Пленка на ветру полощется, быстро лететь нельзя, - объясняю я и поднимаю байк вертикально вверх.

На трех тысячах метров дождь остается под нами. Светит солнце, но холодно! Настраиваю автопилот на место вчерашней предпоследней посадки. Плотно закутываемся с Тамарр в сложенную в несколько слоев пленку, и я жму на кнопку. Теперь байк сам довезет нас до корабля.

Под пленкой не холодно, мы как в маленьком парнике. Но ноги мерзнут. Тамарр поджимает под себя то одну, то другую ногу. Беру с нее пример.

Через час мы на месте. Точнее, на три километра выше места. Даю команду байку медленно опуститься до высоты сто метров. С каждым метром становится теплее и мокрее. В общем, промокли до пояса. Снизу.

Разглядев за пленкой и дождем силуэт корабля, я направил к нему байк. Нас встретили радостными воплями и солеными шутками. Боцман проводил в кают-компанию. Там сунули в руки кружки с горячим вином, грохнули на стол сковороду с шипящими и скворчащими кусками мяса, блюдо с нарезаными дольками местных фруктов и блюдо с лепешками.

Вино горячее, мясо горячее. И это так здорово! И главное - хлебные лепешки! Неделю хлеба не ел. А фрукты пронзительно кислые и пряные. Из них, вообще-то, соус делают. Но на флоте ребята простые, считают, что соус сам собой из компонентов в животе смешается.

Наполнив желудки, идем к капитану. Выходя из кают-компании, делаю вид, что от вина меня шатает, и хватаюсь за дверной косяк.

Капитан вручает мне сумку с письмами и говорит много теплых слов. Произношу ответную речь и дарю ему солнечные очки. Выходя из каюты, снова изображаю нетрезвого и хватаюсь за дверной косяк. Два микрофона установлены! "Паранойя - наше все!" - сказала бы Линда.

Дождь все еще моросит. Убираю сумку в багажник байка, прощаюсь с командой, закутываю себя и Тамарр в пленку, пристегиваю к байку. Матросы щупают пленку и качают головами.

- Где изготовили эту ткань? - спрашивает боцман.

- Не знаю, - честно отвечаю я. - Нам со склада выдают. На складе ее много.

И поднимаю байк в воздух. Сильно разгоняться нельзя - пленка может заполоскаться на ветру. Медленно набираю высоту, а курс держу в открытый океан. Пусть команда думает, что их письма полетели прямиком к дому. На высоте четыреста метров вхожу в облака. По широкой дуге разворачиваю байк к берегу и задаю курс автопилоту. Медленно увеличиваю скорость. На ста тридцати ветровое стекло уже не спасает, и пленка начинает полоскать. Снижаю до ста десяти. Лететь долго, а делать нечего. Рассказываю Тамарр о жизни в Оазисе. Постепенно перехожу на иноземцев и другие цивилизации. Цивилизаций много, но в Оазисе можно встретить представителей только трех. Мы, прратты. Если по-русски, коты. Иноземцы, по-русски, люди и один бабу. Бабу - это сокращение от бабуин. Зовут Коррнев Юрра. Но он собирается вернуться на родную планету. Универ закончит - и улетит.

Тамарр задает очень правильные вопросы, и мне приходится прочитать целую лекцию по астрономии и обитаемым мирам.

- Каждая звезда на ночном небе - это солнце? - переспрашивает Тамарр с горящими глазами. - И у каждой есть такой же мир, как наш?

- Да, каждая звезда - это солнце. Только не у каждой звезды есть такой чудесный мир. Миры вроде нашего - огромная редкость.

Умеет Тамарр правильные вопросы задавать. За полчаса "расколола" меня. Не только о Странниках, но даже о саркофаге рассказал. Сначала проболтался, потом язык прикусил. Информация-то секретная, а я Тамарр всего несколько дней знаю. С другой стороны, как бы, уже жена. Верит мне. До того верит, что с байка не побоялась без парашюта спрыгнуть. Жизнь мне доверила... А я доверю ей свою жизнь?

- Хозяин, чего замолчал? Ты знаешь ребят из саркофага?

- Тамарр, не с того я начал. У нас серьезный разговор намечается.

- Ой, может, не надо? Лапочка боится, когда ты ей такие слова говоришь. Я ей верю и тоже боюсь.

Ага, боится она. А сама лыбится, рот до ушей.

- Первое - забудь слово "хозяин". У меня имя есть. Можешь звать Серрежа или Серргей, можешь Серрега или Серый. Можешь мужем называть. Но про хозяина забудь.

- Так я уже не вторая жена?

- Про первую и вторую тоже забудь. И Лапочке передай. Вы просто мои жены.

- Слава звездам, свершилось! - хихикнула Тамарр. - И трех дней не прошло. Теперь ты от меня точно не избавишься. Что в когтях - все мое!

- То, что я тебе рассказал про Странников и про саркофаг - страшная тайна. Никогда и никому не рассказывай. Тебе я рассказал только потому, что ты - моя жена. Должна знать. Я - один из тех, из саркофага. Второй слева. Я в любой день могу стать суперкотом и уйти к Странникам. Не знаю, когда, не знаю, как, но такое может случиться.

- Лапочка знает?

- Нет. И ты молчи. Надо будет - сам расскажу.

- Муж, а меня с собой в Странники возьмешь?

- Не знаю, Тамарр, в мировой истории еще не было ни одного суперкота. Но люди, став люденами, бросали близких и уходили навсегда.

- Сережа, ты уверен, что это правда?

- Я саркофаг видел, и активаторы видел. Нам Стас все показал и рассказал. Мама держала меня за руку и молча плакала. Она очень меня любит.

- А кто еще - суперкоты. Ты их знаешь?

- Всех знаю. Тебе не скажу. Это не моя тайна, и тебе ее знать не нужно.

- Да, не нужно...

Из-за дождя летели медленно. Поэтому дорога заняла больше трех часов. На последних километрах дождь кончился, на небо высыпали звезды. Лапочка сидела перед раскрытой крышкой сундука-компьютера и весело болтала с моей сестренкой. Но глаза опухшие, заплаканные.

- Утешь Лапочку, - шепнула Тамарр. Я так и сделал. Подхватил на руки, закружил и объявил о конце рабства и наступлении века всеобщей справедливости. Но сюрприза не получилось. Сестренка разболтала новость еще полчаса назад.

- Значит, ошейник могу снять? - уточнила Лапочка.

- Можешь снять, можешь не снимать. В нем полезных амулетов много, - уточнил я. Снял с нее ошейник и раскрыл тайное отделение. - Это фонарик, с другого конца - зажигалка. Это - пилка по железу, это - по дереву. Тут нитка с иголкой и самые важные лекарства. Обезболивающие, от заражения, стимуляторы. Эти таблетки из плохой воды питьевую делают.

Тамарр тут же сорвала с шеи свой ошейник.

- Хозяин... Серрежа, как раскрыть?

Ужинать решили сухим пайком, без горячего. Дрова мокрые, трава мокрая, снаружи все такое холодное... И возиться с костром совсем не хочется. Да и поздно уже, звезды на небе.

Если думаете, что после ужина мы легли спать, то глубоко ошибаетесь. Мы занялись почтой! Нужно отсканировать и передать в оазис письма. Сканера нет, поэтому использую видеокамеры тактических очков. Бестеневого источника света нет, поэтому я вышел наружу и направил на палатку мощные фары байка. В палатке стало светло как днем. И плоского ровного стола нет. Положили пенку на надувную кровать. Она белая, более-менее плоская. Девочки придерживают за уголки письмо, я снимаю его на видео. В общем, заняты все. В Оазисе сестренка обработает его в графредакторе, поколдует с яркостью и контрастностью, уберет сгибы и неравномерность освещения и вновь напечатает на бумаге. А мама отвезет на Архипелаг.

Только два письма написаны на пергаменте и запечатаны в конверты. Разумеется, это письма капитана и торра Дакррана. Остальные - на бумаге и свернуты треугольничками.

Работа занимает целую стражу. Это у нас. А сестренке - начать и кончить. Я посоветовал обратиться за помощью к леди Рраде. Она в дворцовой библиотеке работает, книжные фонды на цифру переводит. На сканировании собаку съела. Только не лично обратиться, а через маму. Они с мамой подруги с детства. Маме Ррада точно не откажет.

Когда пришло время ложиться спать, Тамарр шепнула мне на ухо:

- Ложись с Лапочкой.

- Сейчас же твоя очередь.

- Я годы ждала, еще одну ночь переживу, - хихикнула Тамарр. - Пойми, малышке ты нужнее. Она никогда не оставалась надолго одна. А сегодня мы оставили ее одну в такой холодный ненастный день. Обещали вернуться засветло, а прилетели под звездами. Малышка переволновалась, успокой ее.

- Но в маленький шалаш я спать не пойду! - громко продолжает она. - Там холодно! Я здесь, в уголке.

Утром, пока Тамарр готовила завтрак, Лапочка зачитала нам вслух самые интересные письма. Две штуки были написаны тайнописью - разумеется, это письма капитана и торра Дакррана. Но высокий торр Асерр лично обучил Лапочку этой тайнописи. Ну, сам себе враг!..

В обоих письмах подробно описывалось наше посещение корабля, анализ ситуации и следствий. Также сообщались новые сроки возвращения корабля и объяснялась причина - время созревания семян. Кратко описывался побег Лапочки, принятые действия и их результаты. В общем, ничего интересного. Обычная деловая переписка. Разве что капитан выразил удивление, что письмо написано не на пергаменте. Но почерк высокого торра он опознал, а тайный знак стоял на положенном месте.

Завтрак оказался так себе. Съедобный, но не более. Лапочка готовит вкуснее. Покончив с едой, опять переделываю двухместный байк в трехместный. То есть, снимаю с сиденья скобу, за которую пассажир держится. Затем убираем в сундук самое ценное из того, что не влезло в багажник. Тамарр сплетает из веток два кольца и вешает на дерево рядом с палаткой.

- Это знак для наших, чтоб не озоровали здесь, - поясняет она. Потом инструктирует меня и Лапочку, чтоб не проболтались о моем возрасте. По легенде мне двадцать лет. Иначе родители не поймут.

- Чего ты боишься? На вид тебе вполне можно дать двадцать, - успокаивает она меня. И Лапочка с ней соглашается.

Дорогу знает только Тамарр. Поэтому сажаю ее первой. Сам сажусь вторым, а Лапочка садится последней.

Как оказалось, лететь совсем недалеко. Чуть больше полусотни километров. Для байка это не расстояние.

Селение достаточно крупное. Я ожидал увидеть высокие конусообразные шатры, которые у иноземцев называются вигвамы. А здесь - юрты. Штук двадцать. Стоят в два ряда. Мы пролетаем над селением дважды. Тамарр задорно кричит свой боевой клич, машет рукой и здоровается со всеми, кого видит. Показывает мне, где нужно приземлиться. Почему-то сесть в центре селения нельзя. Можно только в конце улицы. Ну, как говорит папа, со своим уставом в чужой монастырь не ходят. Садимся в конце улицы. Обнимаю девушек за талии и веду туда, куда указывает Тамарр. Улица только что была пуста, а теперь полна народа. Многие с копьями и луками. Из нас копье только у Тамарр. Но у меня огнестрел в подмышечной кобуре. Наверно, я зря мандражирую. Местные настроены дружелюбно, приветствуют Тамарр, спрашивают, кого привела.

- Эй, рыжий, где твои полоски? - спрашивает какой-то наглый мальчишка из группы себе подобных.

- Отдал поносить своей девушке, - отвечаю я. - Ты думаешь, она черная? Все так думают. А она рыжая, только под полосками не видно!

Все смеются. Даже Лапочка.

- Рыжий, дай хвост поносить! - кричит тот же парень.

- Это мой брат. Почти родной! Он от второй папиной жены, - шепчет на ухо Тамарр и машет парню рукой.

- Меняю хвост на твой длинный язык и два уха.

- Не-е, - смеется пацан. - Самому нужны.

Тамарр заворачивает нас к очередной юрте и представляет родителям - отцу, матери и второй жене отца. Вторая жена навряд ли старше Тамарр. И держатся они как близкие подруги.

Начинается знакомство с родственниками, детьми и детьми родственников. Звездочки ранние, я всех ни в жизнь не запомню!

Наконец, мы заходим в юрту. Родители приступают к вопросам о самом главном.

- Твой мужчина еще не обрюхатил тебя? - спрашивает отец.

- Папа, ты обо мне совсем плохо думаешь! Как я могу лечь со своим избранником, не представив его тебе? - Тамарр делает вид, что обиделась. Ее мать и молодая жена отца весело фыркают.

- Ну... В первый раз так и было! - усмехается отец.

- Я тогда была очень молодой и очень глупой, - прижимает ушки Тамарр.

- Выходит, сегодня играем свадьбу?

- Выходит, так, - соглашается моя рыжая.

Такого поворота я не ожидал.

- Ты хитрая и коварная самка степного файрака, - шепчу я в рыжее ушко. - Не могла заранее предупредить?

Все свадьбы в чем-то похожи. Отличаются мелочами. Особенностью моей были сразу две невесты. Ну и местные дикари очень быстро все организовали. Девушек украсили лентами, сплетенными из трав и выкрашенными в разные цвета. У Тамарр отобрали копье и сунули мне в руку.

Пока готовили свадьбу, получил выговор от мамы, что не пригласил ее.

- Мам, честно говорю, сам не ожидал, - сознался я.

Свадьба началась с шумной процессии. Нас провели по главной (и единственной) улице из конца в конец и обратно. Вокруг пели и плясали, били в барабаны, трещали трещетками. Танцы здорово напоминали капоэйру. Не поймешь, то ли танец, то ли два дикаря последний пирожок не поделили.

Тамарр подговорила меня "показать этим выскочкам настоящее мастерство". Ну, показали. Тамарр вооружилась шестом, я - двумя боккэнами. Копье отдали на сохранение Лапочке. И понеслось... Под барабанный бой, под трещетки, под крики зрителей. Хорошо оттянулись!

На самом деле это был не настоящий бой. Я по-русски кричал, какой удар нанесу, когда буду наступать, когда должна наступать Тамарр, а я отступаю. В общем, руководил представлением. Но зрители-то русского не знают. И смотрелся бой очень здорово! Не хуже, чем мама с Татакой первокурсникам иногда показывают.

После боя, пока женщины накрывали поляну, пришло время подарков. С отцом Тамарр мы обменялись ножами. Всю кухонную утварь из багажника байка подарили женщинам. Брату Тамарр, тому самому, с длинным языком, я подарил фонарик с зарядкой от солнечной батареи. А подарки гостей складывали в кучу справа от входа в юрту.

С удивлением узнал, что местные давно изобрели пиво. Слабое, но вкусное! Пересчитал градусы в граммы сахара, вычислил степень разбавления, чтоб получилось не крепче пива - и ознакомил местных с вином иноземцев. Для детей размешал такое же по вкусу и цвету, только не на сахаре, а на сахарине. То есть, без градусов. Все остались очень довольны!

А вечером случилось неожиданное! Прилетели мама с Татакой! Катер посадили на краю селения рядом с байком. И обе отлично говорят на местном языке! Родителям Тамарр я представил Татаку как наставницу по боевым искусствам. Она произвела фуррор своим пушистым хвостиком. Это ей Маррта устроила - на руках от плеча до локтя и на хвосте шерстка густая и вдвое, втрое длиннее обычной. Парни балдеют! Только старожилы знают, что под длинной шерсткой Татака прячет клейма. Когда-то она была рабыней и трижды бежала от хозяина. За первые два побега ее дважды клеймили, а за третий отрубили хвост. Ну, хвост Маррта тут же пришила на место, а клейма спрятала под длинной шерсткой.

Мама моментально нашла общий язык с родителями Тамарр. А Татака созналась, что у них с мамой жутко болит голова. Всего три часа как из-под нейрошлема. Изучали местный язык. И отругала меня за то, что не снял с невест ошейники. Еще сообщила, что через четыре часа они улетают на Архипелаг. И предложила Лапочке написать письмо домой.

Тем временем в небольшой кружок родителей и самых уважаемых гостей подсел пожилой прратт.

- Это вождь клана, - шепнула изрядно оробевшая Тамарр. В общем шуме о чем там говорят, я разобрать не смог. Но на мне же стратегические очки! А в них - направленные микрофоны. Вождь расспрашивал мою маму и родителей, где намерены жить молодые. Думал, мама сразу и категорично заявит, что в Оазисе. Но мама дипломатично сказала, что сначала я обязан закончить учебу, получить звание младшего вождя воинов, а потом волен жить там, где решат молодые. Ей хотелось бы, чтоб в Оазисе, но удерживать силой она не будет. Только сразу предупреждает, что если сын захочет жить здесь, то поселится не один, а с несколькими молодыми парнями. У них большая дружба, и расставаться они не захотят.

Все понятно. Меня мама любит, но чувство долга у нее на первом месте. А чувство долга прогрессора говорит о том, что пора начинать освоение Дикого материка. И я - повод для создания плацдарма на Диком материке. Но я потенциальный суперкот. Я должен периодически проходить обследование. Надолго без надзора меня не оставят. Если я поселюсь на Диком материке, то и медики здесь поселятся. Все в кучку... В общем, мама давить на меня не будет.

Я понимаю ситуацию, и мама понимает, что я понимаю. Оставляет выбор за мной. Ну да, я же теперь взрослый мальчик...

Подтягиваю поближе своих жен и рассказываю, о чем говорят мама с вождем. Естественно, Тамарр хочет, чтоб я остался в клане, а Лапочка хочет в Оазис. Там цивилизация. Объясняю, что прилетел на Дикий материк всего на месяц. Потом мы точно полгода будем жить в Оазисе. А дальше я не знаю. Честно не знаю. Как вожди Оазиса решат. За полгода может измениться очень многое. Если в прошлые годы генеральной линией считалось строительство двух полностью автоматизированных баз для активированных, но необученных суперкотов, то база в пустыне закончена год назад, а база на Маррасе будет сдана в эксплуатацию месяца через два. Освободится целая толпа строителей и иноземцев. Может заработать давно написанная программа подъема Дикого материка. Тогда я окажусь в первых рядах...

- Сын, разговор есть, - зовет меня мама. Вполголоса сказала, даже головы не повернула. Да и зачем? На ней костюм прогрессора с кучей регистраторов, на мне тактические очки. Стоит маме кнопочку на браслете нажать, и ее костюм связывается с моими очками.

- Девочки, нас моя мама зовет, - говорю я своей команде и веду к костру Уважаемых и Почитаемых.

Тот же вопрос вождя, только не маме, а мне. Останусь ли я в клане. Объясняю то же, что и девочкам - на полгода возвращаюсь домой, заканчиваю учебу, а дальше не знаю. Возможно, вернусь сюда с кучей друзей. Уже и место хорошее для поселения присмотрел на берегу реки. Тамарр видела. Тамарр описывает место. Вождь говорит, что это плохое место, там жабоглотов много. Возражаю, что всех больших жабоглотов мы за год съедим, а маленьких не боимся. Вождь интересуется, чем мне не нравится это селение? Говорю, что очень нравится, и девушки здесь красивые. Но я здесь новый, никого не хочу стеснять. Договариваемся, что через полгода еще раз встретимся и все обсудим.

Глубокой ночью мама с Татакой собираются в обратный путь. Перед отлетом мама фотографирует на планшетку меня с женами. Перед этим снимает с девушек ошейники. Говорит, что покажет фото Асерру, чтоб не переживал за дочку. Ошейник на таком фото не комильфо. Пусть видит, что его дочь свободна. Услышав это, я забираю копье у Тамарр и даю Лапочке. Теперь точно поверит, что дочь свободна. Ведь хвататься за оружие рабыням запрещено.

- Я великий охоткик на полевых мышей! - произносит Лапочка и бьет древком о землю. Мы весело смеемся, так и получаемся на снимке - молодые, смеющиеся.

Мама с Татакой еще раз прощаются с нами и улетают на катере. А я перегоняю байк поближе к юрте родителей Тамарр. Тут выясняется, что нам выделили небольшую гостевую юрту со всем необходимым внутри. Постель больше напоминает футон из страны восходящего солнца иноземцев. В смысле, просто матрасик на коврике. Лапочка отрубилась как только легла. А мы с Тамарр занялись супружеским долгом. Собирались подойти к делу солидно, "с чувством, толком, расстановкой", но получилось жадно и страстно. Не поверите, сам себе завидую! Еще неделю назад был зеленым пацаном!

- ... Рыжий, ну не спи, Рыжий! Я по делу...

Просыпаюсь. Разбудил меня брат Тамарр. Судя по блеянию скота на улице, местные уже освоили скотоводство.

- Чего тебе? - спрашиваю по-русски и повторяю на местном.

- Рыжий, научи так драться, как ты вчера со старшей.

Старшая - это Тамарр. Местные не любят произносить имен. При любой возможности заменяют их другим словом.

- А ты знаешь, сколько лет меня учили? Десять! При всем старании не успею. Я же скоро домой улетаю.

Парень грустнеет, уши обвисают, хвост опускается.

- Так и знал, что здесь какая-то засада... А чему можешь научить?

Тут просыпается Тамарр.

- Резвый, дай нам поспать. Или новости расскажи. Что изменялось пока меня не было?

Первыми же словами мальчишка рушит мою мечту. Охота на бозонов прошла в тот день, когда мы летали на корабль. До сих пор не закончили коптить мясо. Теперь стадо ушло на север и вернется нескоро.

- Ты охотиться собрался или только посмотреть на них хочешь?

- Хотя бы посмотреть...

- Тогда садись на байк, догоняй стадо и смотри пока не надоест, - советует Тамарр и переворачивается на другой бок. Отличная идея, кстати. Так и говорю парню.

- Мы полетим по небу? - уши у парня встают торчком. Хотел ехидно спросить, кто это "мы", но Лапочка все портит.

- А меня возьмете? - широко распахивает глаза моя черненькая. Думал, она спит.

- Куда же я без тебя? - глажу ее по головке. - Быстро одевайся.

И сам показываю пример. После чего выхожу из юрты и за руку вытаскиваю не в меру любопытного пацана.

Пока одевается и собирается Лапочка, включаю байк и объясняю, что это такое, где нужно сидеть и за что держаться. Достаю из бардачка ремни безопасности, застегиваю на мальчишке, регулирую по росту. Прибегает Лапочка и тоже получает комплект ремней. Мальчишку сажаю первым, он будет за штурмана. Взлетаем.

- Муж, зачем ты нас привязал? - интересуется Лапочка.

- Чтоб не было такого, как с Тамарр. Одного стихийного бедствия в семье достаточно.

- А что она сделала? - это уже пацан.

- На ходу с байка спрыгнула, - говорю я и прикусываю язык. Но поздно!

- Расскажи! - хором в два голоса.

Вовремя вспоминаю, что Тамарр прыгала на ходу дважды.

- Мы тогда на лопу охотились. Лопы - это тактарры по-вашему. Я догнал стадо, выбрал самку повкусней, только хотел ее прикончить, как Тамарр на полном ходу прыг ей на спину! Закогтила, но с ног не сбила. Устроилась на спине лопы как мы на байке и несется вперед с дикой скоростью! Мы охотиться собрались, а она решила покататься! Вот я вас и пристегнул, чтоб вы на бозонов не прыгали. Бозон не лопа, зверь серьезный. Убить может!

- Что мы, совсем глупые? - сопит мальчишка.

- А чего тебя Резвым прозвали? - ехидно спрашиваю я.

- Муж, что дальше было?

- Что-что... Мне пришлось тоже с байка соскакивать. Догнал лопу, сбил с ног, прикончил. И запретил Тамарр кататься на лопах. Мне нужна живая жена, а не симпатичный дохлый трупик. А лопу тебе привезли. Ты ее на костре жарила.

- Здорово! - это, конечно, мальчишка.

- Ничего здорового. Тамарр когтями всю шкуру располосовала. Мы ее потом выбросили, - говорю я. На самом деле шкура пострадала совсем не сильно. Просто мы с Лапочкой выделывать шкуры не умеем, а Тамарр поленилась. Вот, по взаимному согласию, ее и выбросили.

Мальчишка полон нездорового энтузиазма.

- Резвый, дай слово, что не будешь прыгать на бозонов. Иначе никогда больше не посажу на свой байк.

Ага, заставляю сделать выбор между двумя удовольствиями. Байк перевешивает.

Стада не видно. Поднимаю байк на пятьсот метров, и Резвый тут же указывает рукой вперед.

- Вот они!

Через пять минут мы уже летим над стадом на высоте нескольких метров. Могучие животные грязно-бурого цвета совсем не обращают на нас внимания. Нет, они не грязно-бурые, они просто грязные. Влезают в воду, а потом кувыркаются в пыли. Резвый говорит, так они от оводов защищаются. Верю. Ни одна уважающая себя букашка в такую грязь не полезет! Но какие они могучие! Просто горы мяса на четырех ногах! Ничего не делают, только жрут траву и размножаются. Тупые! Могучие, грязные и тупые. Вот так рушатся детские мечты о могучих и прекрасных...

На краю стада между жрущих туш бродит и жалобно мычит теленок. Резвый говорит, он скоро с голода помрет. Маленький еще, траву есть не может, мамку сосал. А мамки больше нет. Мамка, наверно, в коптильню попала. Спускаюсь, хватаю правой рукой теленка за шкирятник и отрываю от земли. Мышцы ноют от напряжения. Рычу, но все же поднимаю его одной рукой и швыряю поперек сиденья между собой и Резвым. Он под полцентнера весит!

Лапочка пищит за моей спиной и сжимает мою талию. Ее почти столкнули с байка. Уплотняюсь. Теперь верещит Резвый. Только теленок ведет себя тихо. Обреченно молчит, даже не трепыхается.

Разворачиваю байк и на максимальной скорости веду к селению. У юрты нас встречают Тамарр, вторая жена, которая мама Резвого и еще пять женщин.

- Держи добычу, - сгружаю теленка перед Тамарр. Лапочка отстегивает ремни безопасности и помогает отстегнуться Резвому.

- Мы ее догнали, поймали и живьем взяли! - хвастается Резвый.

- А чего ж не убили? - интересуется Тамарр.

- Я подумал, я здесь гость, может, мне нельзя на чужой земле охотиться, - сочиняю на ходу я. Не говорить же, что без ножа на охоту вышел.

- Правильно, вообще-то, - подтверждает Тамарр. - Но к уурркам это не относится. Ууррки общие.

Над теленком сюсюкают женщины. Узнаю, что это телочка, родидась всего неделю назад и очень голодная. Одна женщина приносит миску каши и кормит телочку с ложечки. Это финиш. Я думал, мы ее на обед съедим...

Мальчишки отчаянно завидуют Резвому. Тамарр советует покатать их на байке для укрепления дружеских связей. Чтоб я поскорее из гостя превратился в своего. Обдумав, прихожу к выводу, что она права. Парни вырастут, станут взрослыми, но полеты на байке останутся в памяти. И водитель байка на подсознательном уровне будет восприниматься как друг.

Укреплением дружеских связей занимаюсь до обеда. Если честно, надоело пятнадцать раз повторять одно и то же. Инструктаж, подгонка ремней, медленный полет, быстрый полет на бреющем, немного пилотажа, подъем на полкилометра... Два пассажира за раз. Сначала парни, потом и девочки тоже. Но Тамарр рассказала, что отношение ко мне и байку изменилось. Раз с детьми возимся, значит, мы с байком не опасны. А то вчера я здорово напугал народ своей крутостью.

После обеда Тамарр подвела ко мне папину вторую жену. Зовут ее Чупрри. Только не знаю, настоящее это имя, или дружеское. Чупрри просит свозить ее к родителям. Тамарр объясняет, что по земле нельзя. Опасно. Не со всеми кланами по дороге хорошие отношения. А на байке можно обернуться до темноты. Более того, НУЖНО обернуться именно до темноты.

- Твой папа знает? - интересуюсь я у Тамарр

- Папе знать не нужно.

- Понятно... Маршрут знаешь?

- Знаю, но я не полечу. Тот клан меня не очень любит.

- Я знаю дорогу. Сначала до реки, потом вдоль реки. Очень просто! - подает голос Чупрри.

- А как меня там встретят?

- Тебя там не знают, ты чужак. Я скажу, что ты хороший, мне поверят!

- Я знаю, что я хороший, - бормочу, обдумывая ситуацию.

- Серрежа, очень прошу, - проникновенно шепчет Тамарр.

- Уговорила, красноречивая. Чупрри, готовься к полету.

- Я готова.

Из-за моей спины выскакивает Резвый и застегивает на маме ремни безопасности. Второй комплект - на себе.

- А ты куда собрался?

- Я с вами! Я маму охраняю.

Подумав, соглашаюсь. Если мы прилетим с ребенком и без оружия, у нас не может быть плохих намерений. А про огнестрел и резак местным знать не обязательно.

- Сядешь сзади.

- Почему?

- Потому что твоя мама сядет спереди и будет показывать дорогу.

Взлетаем и летим в сторону, противоположную указанной, пока селение не скрывается из виду. Только после этого я широким разворотом ложусь на нужный курс.

- Охотник, почему мы летели не туда?

- Кто-то мог видеть, в какую сторону мы полетели. Если спросят, скажешь, что показывал вам жабоглотов. Резвый! Слышал?

- Да, Рыжий. Мы охотились на жабоглотов.

- Не охотились, а просто смотрели. Сверху смотрели.

Четверть часа полета - и впереди появляется широкая река. Снижаюсь до десяти метров, чтоб Чупрри смогла опознать берега, и прибавляю скорость. Пока летим, Чупрри рассказывает, как попала к отцу Тамарр. Она стала пленницей незадолго до начала новой жизни. Тамарр уже рассказывала мне, что пленницы-девственницы - это что-то вроде местной валюты. Стоят очень дорого и используются в расчетах между кланами. Пока не осядут у кого-то из воинов в качестве жены. Поэтому кланы воруют друг у друга молодых девушек. Обращаются с пленницами хорошо, но воли не дают. Чупрри прошла через три клана, прежде чем осела в семье Тамарр. Девушки были одного возраста и сдружились моментально. Это здорово помогло Чупрри быстро и безболезненно войти в семью и клан. Но по дому она сильно скучала.

Когда Чупрри начала узнавать берега, я опустил байк к самой поверхности. Женщины, стиравшие какие-то тряпки, решили, что мы приплыли по воде. Не стал их разубеждать. Чупрри узнали, моментально начались обнимашки. Резвому, как сыну, тоже досталось. А меня он представил как дядю. Я сразу предупредил, что заехали совсем ненадолго, по пути, так как торопимся по своим делам.

Как работает бабий телеграф, слышал, но не видел. Теперь увидел. В селение мы вошли толпой, из-за которой мужчины нас не разглядели. Они, конечно, слегка насторожились. Но решили, что река опять что-то принесла. То ли лодку, то ли утопленника. В общем, первым мужчиной, которого я увидел, был отец Чупрри. И первым делом она представила ему внука. А потом уже меня.

Я, конечно, отличаюсь по раскрасу от местных. Но, пока одет в доспех, это не сильно бросается в глаза. Тем более, в полутемной юрте после яркого дневного света на улице.

Когда в юрту набились гости, мы уже сидели на почетных местах с мисками в руках. Нет, не мисками - пиалами. И попивали какой-то местный напиток, в котором попадались ягоды. В общем, лепота, как говорит Петрр. Чупрри и Резвый тараторили без умолку, тактические очки захлебывались и тормозили с переводом. Я старался помалкивать, хотя и сам понимал уже почти все, что говорят вокруг.

Был жутко удивлен, когда узнал, что Тамарр в этом селении знают. Два года назад она здесь была и даже легко ранила двоих претендентов на руку и сердце. Поэтому новость, что проиграла поединок и стала моей младшей женой, встретили веселым, слегка злорадным смехом.

Несмотря на заверения, что нас ждут вечером с новостями, и остаться на ночь никак не можем, местные решили организовать праздник. Вот с половины этого праздника мы тихонько исчезли. Тепло попрощались с родителями, братьями и сестрами Чупрри, сели на байк и, поднявшись на десяток сантиметров, медленно, со скоростью пешехода, полетели к реке. Над водой тоже поначалу летели медленно. Нам махали с берега, и мы махали в ответ. Плавно и постепенно я увеличил скорость. А когда провожающие скрылись за поворотом реки, поднял байк в небо и задал курс автопилоту. Не над рекой, со всеми ее изгибами, а по прямой.

Не успели пролететь и полсотни километров, на мои очки пришел вызов из Оазиса. Сестренка скоммутировала меня с ошейником Лапочки.

- Хозяин, возвращайся быстрее! Сердитый воин ищет Чупрри, Тамарр ему уши заговаривает. Но он очень сердитый!

- Начинается! - вздохнул я. Предупредил свою команду и дал полный газ. Засвистел ветер.

- Лапочка, возьми горшок с водой, тряпку и поставь с обратной стороны юрты, чтоб с улицы было не видно. И держи меня в курсе. Конец связи.

- Хозяин, он пошел искать Чупрри, - пришло сообщение от Лапочки через четверть часа. - Он очень сердитый!

- Продержись еще три минуты, - даю инструкцию я. Кажется, три минуты мало. Но для байка это пятнадцать километров. А селение уже маячит на горизонте.

На подлете к селению я сбавил высоту до минимально безопасной и посадил байк сразу за юртой. Через десять секунд Резвый уже протирает байк мокрой тряпкой. Я, подняв сиденье, выгружаю вещи из багажника, а Чупрри, прислонившись спиной к стенке юрты и скрестив руки на груди, слушает мой рассказ о том, как мы познакомились с Лапочкой. Картина, будто мы давно этим занимаемся. А через двадцать секунд нас находит отец Тамарр.

- Вот ты где! Солнце заходит, а ужин где?

- Я же просила Тамарр приготовить, - защищается Чупрри.

- Ты забыла, как она готовит? Хочешь опять сырое горелое мясо грызть? Живо за дело!

- Папа, мы по небу летали! - радостно хвастается Резвый. - Так быстро, что только ветер в ушах свистел! Над самой землей! Никто так быстро не бегает, как мы летели. Вжих! И мы уже далеко-далеко!

- Иди, помоги мамке готовить, - сердится глава семьи.

- Ладно, - неохотно отвечает пацен.

Забираю у Резвого тряпку и протираю багажник изнутри. Полощу в горшке и протираю еще раз. В общем, изображаю занятость.

- Зачем ругаешься, уважаемый? Скажи слово Лапочке, она поможет Тамарр готовить. Лапочка очень вкусно готовит, поверь мне! - говорю я, когда Резвый скрывается из вида.

- Я к тебе с просьбой, сынок. Покатай меня по небу, - обращается ко мне... Ну да, тесть, если по-русски. О, звезды, вчера у меня появились сразу две тещи!

Ночью меня будит мама. На этот раз, к счастью, не электрошоком, а сигналом побудки в наушниках.

- Отличная работа, сын, просто отличная! Мы с отцом, Стасом и Мухтаром обсудили на планерке. Постарайся закрепиться в селении у реки. Летай туда почаще, и вози с собой побольше народа. Селение у реки намного лучше подходит для плацдарма, чем селение в прерии у скромного ручья. Река - это естественный торговый путь. На ее берегах множество селений...

- Все понял, мам. Как дела на Архипелаге?

- Тоже все хорошо. Переговоры идут отлично. Что касается Лапарр, Торр Асерр сначала заперся, долго ругался, но простил Лапарр и выписал ей вольную. Теперь ты женат на свободной девушке, сын. И торр Асерр хочет тебя увидеть. Слетаешь к нему с девочкой, когда вернешься.

- Хорошо, мам. Разбудить Лапочку?

- Пусть спит. Утром сам ее обрадуешь. Ну, спи сынок. И не ввязывайся в авантюры. Ты контактер, а не искатель приключений. Конец связи.

И отключилась. Вот такая у меня мама.

С утра работаю над укреплением дружеских связей. В смысле, помогаю заготавливать дрова. Если байком тащить волокушу, можно транспортировать очень тяжелый груз. И быстро! Только пыли много...

Узнаю, что следующим летом селение переезжает на новое место. Здесь и дров поблизости не осталось, и за добычей далеко ходить.

После завтрака ко мне подходят несколько женщин и спрашивают, кому я отдал вчера телочку? Их было много, и они не поняли. Тамарр телочка не нужна, она скоро со мной улетает, тогда кому? Выясняю, кто ее вчера кормил? Оказывается, первый раз кормила одна женщина, а потом телочка пристроилась к телятам домашней кипы другой женщины. Кипа - это животное вроде земной ламы. Ну, где еда, там пусть и живет.

Перед обедом интересуюсь у Чупрри, не хочет ли она еще раз слетать к предкам? Конечно, хочет! Подзываю своих женщин, и устраиваем маленький заговор. В этот раз со мной полетят Чупрри и Лапочка.

За обедом Чупрри спрашивает мужа, не отпустит ли он ее со мной слетать к предкам.

- Ой! и меня возьмите! - тут же подает голос Лапочка.

Дальше идет хорошо отрепетированный разговор, из которого выясняется, что и Тамарр, и я уже бывали в разное время в этом селении, и у нас там множество знакомых. Мы сыпем именами, ищем общих знакомых и намечаем, когда полетим туда проведать друзей.

- Муж, скажи им, чтоб меня тоже взяли! - обижается на нас Чупрри.

- И меня возьмите! - влезает в разговор Резвый. - Я хочу с дедом познакомиться!

Глава семейства попадает в неудобное положение. Но я прихожу ему на помощь и напоминаю, что байк может взять только двух пассажиров. И в первый рейс полетят Лапочка и Чупрри. А вернемся мы к ужину.

Думал, опять встанет вопрос, кто будет готовить ужин. Но, оказывается, сегодня очередь старшей жены.

Вторую неделю работаю воздушным извозчиком. Сначала возил гостей из нашего селения, на часок. Теперь вожу в обе стороны. И гости остаются на ночевку. Все друг с другом перезнакомились. Вождь пересмотрел планы на будущее, следующее переселение будет не вдоль границы леса, вверх по ручью, а к реке. Чтоб плавать на лодках по реке друг к другу. Место уже выбрано - мы с вождем слетали и осмотрели его.

Не мог понять подоплеку, пока вождь сам не объяснил. В клане подрастает молодежь. Пленницы-девственницы стоят очень дорого. Клану нечем платить. В клане, откуда пришла Чупрри, та же проблема. Если перезнакомить молодежь... Ну, вы поняли.

Жизнь бьет ключом, но что-то пошло не так... Начался отпуск просто великолепно. Перелет через океан, охота с ножом на горную бурргуну, охота на жабоглота... В какой момент я допустил ошибку? Когда спас Лапочку от загонщиков? Или когда встретил Тамарр?

Нет, родители и аналитики Стаса мной довольны. Сестренка говорила, аналитики просто от восторга писают. И планы на меня строят... И здесь оба клана мной очень довольны... Только я уже не чувствую себя в отпуске. Вот в чем дело! Я с утра и до вечера работаю на КомКон. Пусть на пользу родной планеты. Но я же на Дикий материк отдохнуть летел. Намечали, что погостим здесь, в селении дня три-четыре и полетим смотреть слонопотамов.

- Устал? - спрашивает Тамарр и присаживается рядом.

- Нет. Не то, чтобы устал. Что-то пошло не так.

- Знакомо. У меня всю жизнь что-то не так, - отзывается Тамарр.

Сидим, молчим, любуемся закатом. Красивые здесь закаты. Как в нашем гимне - "багровым заревом пылает небосвод".

- Тамарр, как тебе удалось так быстро подружилась с Лапочкой? Вы такие разные.

- Тут все просто. Мы нужны друг другу. Лапочке нужна защита. Она никогда не жила вне дома. И тебя боялась. Та же история, что и с Чупрри. Тогда Чупрри тоже попала одна в незнакомое место, где все чужие, и не на кого опереться.

- Ты сказала, вы были нужны друг другу. А тебе что нужно от нее?

Тамарр фыркнула. Помолчала и еще раз фыркнула.

- Э-эх. Все равно ведь узнаешь. Смеяться не будешь?

- Не буду.

- Я готовить не умею. Не умею и не люблю. А вам, мужчинам, только и надо от женщины - кормежка да постель.

- Ну зачем ты так? А поговорить?..

- Много ты со мной в первую ночь говорил? Набросился как ууррк. Я даже муркнуть не успела.

- Это сложный вопрос, кто на кого набросился, - ворчу я. - Послушай! Как же ты с первым мужем жила?

- Так и жила... Он любил готовить и сытно поесть. Научил меня охотиться... Не вздумай смеяться, душа в душу жили.

Тамарр поднимает лицо к звездам и часто-часто моргает. Я тоже смотрю на звезды. Нехорошо получилось довел девушку до слез... Отвлечь чем-то надо.

- Видишь ту красноватую звездочку? Хочешь на ней побывать?

- Смеешься, да? - получаю легкий подзатыльник. - Ты же папе говорил, что звезды - это небесные костры вроде солнца! Хочешь, чтоб моя шерстка обгорела и стала черная как у Лапарр? На черненьких запал?

- Погоди, охотница, не дерись! Восемь тысяч огоньков на небе - это звезды. Но среди них затесалось одиннадцать планет. Планеты - это миры вроде нашего Ррафета.

Такие же, как наш? Там прратты живут?

Никто там не живет. Где холодно, где жарко, и почти везде дышать нечем. Каменные пустыни. Лучше всего на Маррасе, и то без противогаза на улицу не выйти. Представляешь, там когда-то океаны были. Но сейчас замерзли, их сверху песком и пылью занесло. Там температура опустилась ниже нуля даже на экваторе.

И тут мне в голову приходит новый план по спасению отпуска. Сразу и в деталях.

- Ты понятными словами говори. Или ошейнику прикажи понятными словами говорить.

- Холодно там! Как самой холодной зимой.

- Там холодно - и ты предлагаешь мне туда лететь?

- Не бойся, охотница. Я буду рядом.

- Уговорил, Рыжий. С тобой - куда угодно. Лапочку возьмем?

- Обязательно!

- Завтра полетим?

Не сразу соображаю, что Тамарр собралась лететь на Маррас на байке.

- Нет, родная. Байк до Марраса не долетит. Нужен большой корабль, размером с тот, который ты видела, только не деревянный, а железный.

- У тебя такой есть?

- В Оазисе есть.

- Если в Оазисе, значит, это надолго. Когда летим? Ты учти, мне надо с родными попрощаться.

- Мне тоже надо дела закончить. Дня три-четыре мне дашь? Потом мама просила Лапочку родителям показать. Что жива-здорова, и мы ее не затюкали. Накинь еще пару дней.

Мама от моего плана выпала в осадок.

- Сын, мы думали, начнем после твоих выпускных экзаменов. Не готово же ничего.

- Мам, неужели ты за два дня не справишься? Поначалу ведь много и не надо. Пара курсантов на байках меня вполне заменят. Для них это будет стажировка в полевых условиях. А баржу по реке пустим позднее. Когда со всеми кланами по берегам перезнакомимся. В таких делах нельзя торопиться.

- Какой регион ты собираешься охватить торговой сетью?

- Вниз по течению - до самого океана. Вверх - еще не знаю. Собирался слетать, но ты озадачила укреплением контактов. А теперь поздно. Отпуск короткий, а дел выше головы.

- Значит, одна самоходная баржа и пара летающих машин на всякий пожарный... - задумалась мама.

- Лучше две баржи. На всякий пожарный...

- А торговать чем?

- Да чем угодно! Зерном, тканями, железом. Здесь здорово не хватает железа.

- Я спрашиваю, чем местные будут расплачиваться?

- Что у них есть, тем и будут. Мясом, шкурами... Животными для зоопарков!

- На зоопарках экономику не поднять, - задумалась мама. - Хорошо, вопрос о торговом балансе - это к аналитикам. А вопрос доставки ляжет на нас. Грузовой воздущный мост между побережьем Дикого материка и Столицей - это решаемо. Ты масштабно мыслишь, сын. Продолжай в том же духе! Конец связи.

- Конец связи, мам. Привет сестренке.

Сообщаю вождю и родителям Тамарр, что мы улетаем через три-четыре дня. Предлагаю пригласить в селение двух моих друзей. Они парни молодые, неженатые, летающие машины имеют. И охотники хорошие. Если что, с переселением к реке помогут.

Вождь собирает собрание, и большинством голосов при нескольких воздержавшихся общество решает, что два молодых охотника клану не помешают. Докладываю об этом маме.

- Жди парней послезавтра, - говорит она. Сбрасывает на мои очки два файла - досье на парней. И зевает.

- Мам, извини, что разбудил.

- Не ты первый. Сначала КомКон, потом твой отец. Видно, эта ночь не моя.

- А у папы на Маррасе какие новости?

- Хорошие. На месяц опережают график. Уже загерметизировали купол, идут отделочные работы и наладка оборудования. Сказал, вчера из скафандров вылезли.

Когда мама отключилась, заглянул в файлы. Думал, будут парни с моего курса. Оказалось, оба из прошлогоднего выпуска, на год старше меня. Значит, летят сюда надолго, работать будут на постоянной основе, а не вахтовым методом. Из-за этого у меня могут быть неприятности - если парни узнают, что их сюда из-за меня сослали. Хоть мы близко не контачили, но все равно неудобно себя чувствую...

Встречаю катер. Мы решили, что местным катер лучше лишний раз не показывать. Тем более - такой. Грузовой, неказистый, обшарпанный, закоптелый. Поэтому садится он там, где был мой первый лагерь. Где я ручей запрудил.

Один парень серый, другой рыжий. Оба меня сразу узнали.

- Ты смотри! Суперкот! Тебя каким ветром на Дикий материк занесло? Ходили слухи, ты увольнительных на год вперед взял и отдыхать смылся, - это вместо приветствия.

- Вот здесь и отдыхаю, - хмуро бурчу я.

- Серргей - так? Быстро введи нас в курс дела. Кто свои, кто чужие? Кого защищать, чего бояться? - спросил серый.

- Основу я заложил. Два клана будут вам рады. Среди других кланов есть враждебные. На первый контакт в незнакомый клан берите кого-нибудь из местных, кого в этом клане хорошо знают и уважают. И не размахивайте оружием.

- Что тут за водохранилище неподалеку?

- Это я сделал. Намечал, что первая база будет здесь.

- Понятно. Небольшая гидростанция. А что не так?

- В реке неподалеку водятся жабоглоты. Они прыгают на пятнадцать шагов. Летать не умеют, но по берегу реки ходить опасно. Кстати, они вкусные! А еще - стаи ночных падальщиков. Там, где жабоглоты, всегда много падальщиков. Они мелкие, но стаями ходят. Днем не нападают.

Пока разгружали катер, я ввел парней в курс состояния дел. Но интересовали парней не жабоглоты.

- Серргей, правду говорят, ты здесь двух девочек склеил?

- Угу. Прилетел сюда холостым, улетаю с двумя женами. Первая - беглая рабыня. Приплыла с Архипелага и убежала с корабля. Я ее из-под носа загонщиков увел. Теперь нужно будет слетать на Архипелаг, уладить дела с бывшим хозяином, высоким торром. Чтоб все по закону и без обид.

- А вторая?

- Вторая - местная. Вызвала меня на бой. Обещала убить, если буду плохо драться.

- А ты?

- Кому охота умирать? Обезоружил... Кстати, если б не доспех, она бы мне бок распорола... Да и с доспехом синяков наставила. Копьем владеет лучше Татаки, честное слово! А потом заявила, что раз я ее победил, то обязан на ней жениться.

Увидев, как вытянулись лица парней, мысленно усмехнулся.

- Не робейте, парни. Таких, как моя Тамарр, здесь одна на миллион. И она досталась мне. Основная масса - тихие и скромные девушки. Только у тихих и скромных есть отцы и братья, которые шуток не понимают. Знаете, какой разговор у меня с ее отцом состоялся, как только она нас познакомила? "Спал с ней?" - "Нет." - "Собираешься?" - "Да." - "Радуйся, парень, сегодня свадьбу играем!".

- Сурово!

- Фррр... Я же был не против. Да, здесь наш второй лагерь неподалеку. Там вещи, которые могут вам пригодиться.

Парни выкатили из катера байки, захлопнули люк, связались с диспетчером. Катер дал длинный гудок и неторопливо всплыл в голубое небо. Теперь автопилот и диспетчер вернут его в оазис, это уже не наша забота. А я сплел из веток два кольца и повесил на сук ближайшего дерева.

- Теперь летим!

Обе палатки стояли на своих местах. Сундук тоже никуда не делся.

- Мясо выкиньте. Оно уже испортилось, - предупредил я. - В крышке сундука - компьютер.

- А это что? - рыжий парень сгреб в кучку бумаги.

- Это я почтальоном работал. Здесь вдоль побережья "купец" с архипелага проходил. Тот самый, с которого рабыня убежала. Просили почту захватить. Досюда я довез, здесь мы с девочками отсканировали и в Оазис передали. Вы бумаги лучше сожгите на костре. Я не успел.

- До моря же триста километров! - удивился серый.

- Работа такая, - криво усмехнулся я. - Для бешеного файрака пятьсот километров - не крюк. В сундуке лежит принтер. Боюсь, вам тоже предстоит почтальонами поработать. Да, пленку не забудьте. В полете хорошо от дождя помогает.

- Слышь, серый, - рыжий толкнул товарища локтем, - Мне чего-то расхотелось быть суперкотом. И весело зафыркал.

- Хорошо, что напомнили, - обрадовался я. - Местные не любят в быту называть друг друга по именам. Придумайте себе прозвища. Меня племяш зовет Рыжим. А его самого кличут Резвым.

- Тогда я буду Шустрый, - решил рыжий. И оба заржали.

То, что мы, инкубаторские, зовем друг друга суперкотами, не секрет. Но все думают, это из-за той дополнительной программы обучения, которую нам устроили родители. То, что мы не родные, тоже знают или догадываются почти все. У прраттов и людей общих детей быть не может. Даже если один из родителей родной, то второй откуда-то со стороны. Правда, насчет черных, серых и рыжих у многих сомнения. Моего старшего брата мама родила рыжим, и биологического отца все знают. Он бывает у нас через два дня на третий, подолгу возится со мной и сестренкой, и не отказывается от родства. Хотя мы зовем его дядей. Похожая картина у черных и серых. Об остальных все думают, что иноземцы спасли их из сгоревшего детского дома на одном из островов Архирелага. Летели мимо, увидели пожар, сели и спасли. Поэтому настоящих дней рождения никто не знает. А так как всех спасенных распределили по семьям иноземцев, то они решили все дни рождения отмечать кучкой, в один день! Тот самый день спасения.

Так думают те, кто обязан знать о нас чуть побольше. Учителя, наставники, попечители и кураторы универа. Они знают, что мы изучаем не только общеуниверскую программу, но и дополнительную - с родины иноземцев. В этом нет для них ничего удивительного - вдруг иноземец возьмет сына или дочь на свою родину. Должен же ребенок знать язык, историю и обычаи своей второй родины. Успеваемость по общей программе контролируют тоже жестче. И физическая подготовка у нас усиленная. Вплоть до акробатики. В общем, гоняют нас в хвост и в гриву, готовят к большому будущему. Поэтому мы - суперкоты.

Истину - про инкубатор Странников - знают только самые близкие родственники. И мы, и родители прошли гипнообработку. У нас установлен ментальный блок, чтоб случайно не проболтаться при посторонних. Это не значит, что я не могу чужаку раскрыть тайну. Могу! но для этого требуется некоторое осознанное волевое усилие. Случайно с языка тайна не сорвется.

Вот под эту усиленную программу я и кошу в разговоре с парнями. Пусть думают, что прохожу стажировку. Что всех суперкотов так готовят.

Но я отвлекся. С перевозкой ящиков мы провозились до вечера. Только хотели начать установку армейской палатки, хлынул ливень. Затащили все ящики в гостевую юрту. Промокли... Но Лапочка приготовила вкусный ужин, я развел вино иноземцев. Парни обсохли, согрелись и повеселели. Лапочка, как умелая гейша, вела беседу, читала к месту четверостишья, сыпала цитатами философов. В общем, чувствовала себя как рыба в воде. Тамарр, наоборот, сидела надувшись. Я обнимал одной рукой ее за талию и щекотал, чтоб сердилась на меня, а не на парней. Оттаяла только после того, как мы в три глотки исполнили "Багровым заревом пылает небосвод".

- Я не верила, что они твои друзья, - созналась она позднее. - Но когда вы запели, что-то вас объединило. Вы стали как братья.

Утром перезнакомил парней со всеми в поселке. Это заняло часа два. Затем мы поставили большую палатку, перевезли сундук, свернули и упаковали две мои палатки. Сундук оказался неподъемным. В смысле, когда я повесил сундук под байком и попытался подняться, индикатор перегрузки залез далеко в красную зону. Байк отказался вести меня и сундук. Я слез с байка, переключил его на дистанционное управление от планшетки, и проблема была решена. Парни обалдели. Они ни разу не видели байк, летающий без водителя. Тем более - в качестве грузовоза. А я сел пассажиром на байк серого.

- Так мы возим с охоты жабоглотов, - пояснил я. - Главная опасность - не попасть на зуб другому жабоглоту.

Закончив с перевозкой багажа, мы взяли пассажирами Чупрри, Резвого и Лапочку и на трех байках полетели к родителям Чупрри. Опять процедура знакомства растянулась на два часа. Затем мы слетали в прерию, разыскали охотников, ушедших накануне на дальнюю охоту, за два рейса доставили их и добычу в селение. После этого перней признали за своих.

А поздно ночью за нами пришел катер. Привел его дядя Марртах. Честно говоря, я надеялся, что за нами прилетит белоснежный красавец, пассажирский катер. А прилетел грузовой, рабочий муравей космоса, закоптелый снаружи и грязный внутри. Только кабина пилота имела жилой вид.

Вещи были давно собраны, погрузились мы за три минуты. Еще семь минут - и катер вышел на низкую орбиту.

- Где твое копье? - спросил я Тамарр.

- Оставила дома. Когда Резвый подрастет, папа передаст копье ему.

Обидно. Надежда - прахом. Я собрался повесить на стену каюты ковер, а на него - древнее оружие. Копью с бронзовым наконечником там было бы самое место. Но - увы...

Вскоре мы прошли над терминатором и вышли на дневную сторону планеты. Увидев родной мир из космоса, мои девушки лишились дара речи.

- Знала, что не за простого парня выхожу, но ты просто монстр! - созналась мне позднее Тамарр.

Встречала нас целая делегация. Сестренка с мамой - понятно. Тарркс - тоже. Но тут были Линда, Маррта, дядя Шурр и Багирра с Мяуглирром. Мама крепко-крепко меня обняла. Отстранилась, ткнула кулаком в плечо.

- Когда ты успел стать взрослым, сын? - и шмыгнула носом.

- С этим ошибка вышла, мам. Собирался после отпуска, но немного поторопился.

Мама почти на голову ниже меня. Ей тридцать два года, но выглядит на двадцать пять. То есть, моложе Тамарр. С виду выглядит стройной, если не худенькой, но очень сильная. И каждый день качает мышцы, тренирует тело. Ночной тени нельзя иначе. По должности она папин референт, а сейчас, пока папа в отъезде, его заместитель. То есть, первое лицо в Оазисе. Пока она обнимала моих девушек, я хлопнул по рукам Тарркса и Мяуглирра и... от души получил в поддых от сестренки.

- Пррредатель - прорычала она и отвернулась. В следующий миг Тамарр отбросила с дороги парней, взяла Кирру в захват и прижала к горлу каменный нож.

- Не смей, - просипел я на остатках воздуха и упал на колени. Не знаю, за кого мне стало страшнее. Всех нас, бойцовых котов и инкубаторских обучали боевому самбо. Чем боевое отличается от спортивного? Переломами конечностей и смертельными ударами. Если сестренка сейчас... Но Тамарр тоже не из кухни вылезла. Войну кланов прошла, жива осталась.

- Отставить! - рявкнула Линда так, что мне захотелось спрятаться. Вот только в себя приду - и спрячусь. Хорошо у сестренки удар поставлен. Доски ломает. Могла бы ребра поломать, если б боевым била.

- Моего мужа имею право бить только я, - прошипела Тамарр на ухо Кирре. Но нож от горла отодвинула.

- Я должна была быть на твоем месте, - выкрикнула ей в лицо Кирра. - Ты не думай, я против тебя ничего не имею. Это он слепой козел, - продолжила она уже не так громко, даже не делая попыток вырваться.

- Кирра, ты же сестренка моя! - обнаружил, что уже могу говорить.

- Козел!

- Формально, братишка, у вас ни одной общей хромосомы, - напомнил Тарркс. Подошел, забрал у Тамарр нож и с любопытством осмотрел.

- Звезды рассветные, это просто рок над нашей семьей, - выдохнула мама.

Тамарр отпустила Кирру, и та сердитой быстрой походкой устремилась к Железному дому.

- Никогда не женюсь, - заявил Мяуглирр. - Улечу на Дикий материк, к черту на кулички, построю монастырь и буду монахом.

- Да уж, мальчики-девочки, веселую встречу вы устроили. Серргей, через полчаса жду тебя с женами в медотсеке. - высказалась Маррта. Будет санобработка, будут прививки. А пока постарайся поменьше контачить с местеыми. Это приказ.

- Сделаю! - ударил себя кулаком в грудь и потянул девочек к Железному дому.

- Серый, у тебя новая жилплощадь. Каюта рядом с кирриной, - сообщила Линда. Ну да, я теперь семейный. Соседняя каюта считалась пустой, и с давних пор использовалась как кладовка. Интересно, освободили ее или нет? До этого мы с Киррой жили в каюте, которая считалась маминой. Но мама бОльшую часть времени проводила в папиной каюте. Нас, как разнополых, давно собирались расселить по разным каютам. Но сестренка была категорически против. А я на самом деле слепой... Только не козел, а осел. Или это потому что девочки созревают раньше мальчиков? Нет, я точно осел.

- Серрежа, тут гололицых много? - начала допрос Тамарр, как только немного отошла.

- Не гололицых, а иноземцев. У них не только на лице шерстки нет, на теле тоже. Не бойся ты их. У меня папа иноземец.

- Ага, не бойся... Это вы с сестрой в папу такие - на голову обиженные?

- Не трогай сестру. Это я на голову обиженный. Она нормальная.

Лапочка фыркнула и подняла ушки торчком.

Провел девушек через шлюз и подумал, что обучать их всему теперь придется самому. Хотел свалить на сестренку, но теперь...

Комната оказалась пуста и чиста. Из мебели - только кровать-аэродром. Коробки и прочий хлам исчезли. Лишь на полу кое-где остались следы от чего-то тяжелого. Лапочку ни интерьер, ни освещение не удивили. Но Тамарр начала исследовать все подряд, начиная с двери. Трогала, остукивала, обнюхивала, только на зуб не пробовала. На всякий случай показал ей киберов-уборщиков и объяснил, для чего они нужны. А то сработают инстинкты охотницы - и одной "божьей коровкой" станет меньше... А кто будет пол подметать?

- Блин! Я вещи в катере оставил! - только вспомнил, как в дверь поскребся дядя Марр, нагруженный нашими узлами.

- Все вещи сначала Маррте на санобработку, - предупредил он. И мы отправились в бытовой отсек. По дороге дядя Марр объяснил, что на нас или в вещах с Дикого материка могли приехать букашки-таракашки. А огородам новая фауна не нужна. Мы выращиваем фрукты-овощи для себя, а не для тараканов.

В бытовом отсеке нас уже ожидала Маррта. Вещи отправила на стерилизацию, меня загнала в одну ванную комнату, девушек - в другую. Выдала халатики, щетки, шампуни и заперлась с девушками.

Вздохнув, я разделся, сунул одежду в пакет и отправил на стерилизацию. А сам влез в душевую кабинку и честно прошел санобработку. В Корпусе нас учили и этому. На случай химической или биологической войны. Девушек явно не учили Потому что через четыре двери до меня доносились их взвизгивания.

Выключил воду и вышел в предбанник. Тут меня уже ждал дядя Марр с феном в руке. За пять минут мы высушили и привели в порядок мою шерстку. Девушки провозились намного дольше. Зато вышли радостные и возбужденные. Вместе с ними из предбанника вышла Кирра. Оказывается, они уже помирились. Маррта включила бытовой комплекс и приступила к снятию мерок для одежды и обуви. Все! Это финиш! Девушки и платья - это надолго! Под шумок мы с Марром тихо ретировались и спрятались в аналитическом центре. Один из аналитиков спорил насчет заявки на технику, второй мониторил парней на Диком материке и вполглаза следил за футбольным матчем между Гвардейцами и Бойцовыми котами. Мы заняли свободные места за пультом.

- Уже придумал, к какому делу своих девушек пристроишь?

- Еще нет. Но Лапочка четыре языка знает. И очень толково ведет переговоры. В смысле, углы сглаживает.

- Значит, к Миу в группу контактеров. А вторую?

- Тамарр? Сначала пусть образование под шлемом получит. На это больше полугода уйдет. Она к тому времени освоится и сама профессию выберет. Она у меня жутко умная! Иногда такое ощущение, что мысли читает.

- Тогда, может, в аналитики определишь?

- Вряд ли она захочет на сидячую работу.

- Ладно, время терпит. Какие у тебя ближайшие планы?

- Смотаюсь на сутки на Архипелаг, познакомлюсь с родителями Лапочки. А то нехорошо получается - будто я ее украл. Потом хочу смотаться на Маррас. А то ни разу дальше Луны не летал. Осмотрю новую базу, побегаю дня три по Маррасу - и назад. Все равно больше никуда не успею, отпуск заканчивается.

- А на Землю не хочешь?

- Спрашиваешь! Конечно, хочу! Но до нее неделю добираться. А у меня от отпуска меньше двух недель осталось. Нет, на Землю - после окончания Корпуса...

- Соберешься на Землю - обязательно сначала поговори со Стасом. Там свои заморочки.

- В смысле, с люденами?

- Да, с поиском потенциальных люденов. У тебя в ментограмме Т-зубца нет, ты не человек, но кто знает, как они своих вычисляют...

- Да не хочу я в Странники уходить. Стас говорит, они без личного согласия никого не активируют.

- Зато они предупреждали, что необученный активированный люден может быть опасен для себя и для окружающих. Лично Даниил Логовенко предупреждал Совет. Именно из-за этого мы базу в пустыне построили.

- Я помню, Стас рассказывал.

- Серргей, быстро в медотсек! - прозвучал по громкой связи голос Маррты

- Что-то случилось? - удивился Марр.

- Наверно, Лапочка испугалась томографа, - предположил я, и мы направились в медотсек.

Прогноз не оправдался. Маррта собралась делать нам прививки.

- А мне-то зачем? - удивился я.

- Ты, вроде, на архипелаг собрался. Не так далеко от нас, но кой-какая специфика есть. Оголяй попу и ложись на кушетку.

Я хмыкнул и занял положенное место. Маррта пшикнула в правую ягодицу. Не больно, но неприятно.

- Кстати, ты должен был привиться до того, как отправился на Дикий материк. Еще раз сбежишь куда-нибудь без прививок, - наябедничаю твоему наставнику. Почему вы, мужики, так прививок боитесь?

Вслед за мной получили прививки Лапочка и Тамарр. Потом девушки прошли исследование на томографе, затем посидели десять минут под нейрошлемами. Десять минут - это мало. За десять минут можно только общую структуру снять, какую-нибудь патологию выявить. А чтоб приступить к ментообучению, нужно пройти полное картирование мозга. Это занимает больше ста часов. Больше трех часов в сутки под шлемом не сидят, поэтому картирование занимает почти полтора месяца. Зато потом обучение проходит очень быстро. Десять минут на уточнение, не изменилась ли карта мозга, и не более получаса на саму запись. После чего шесть-восемь часов головной боли. Зато за один сеанс можно изучить иностранный язык.

Детям хуже. У них мозги растут, карта мозга постоянно меняется. После первоначального картирования, которое занимает сто часов, перед каждой записью приходится сидеть под шлемом по двадцать часов. Поэтому в школах обучение под шлемом проходит не чаще трех раз в год. Между сеансами детей учат применять полученные знания. Я считаю, это недоработка в системе обучения. Знания шлем в голову вкладывает, даже мышечные моторные навыки дает. А думать не учит. Все равно нужны учителя и наставники.

Но о том, что девочкам предстоит часами сидеть под колпаком, я скажу им попозже. Тамарр и так нервничает.

- Вот и все! - жизнерадостно говорит Маррта. - Серрежа, настрой двери на своих девушек, объясни, как работает сантехника, и ложитесь все трое спать. Вы сменили столько часовых поясов, что для быстрой адаптации вам лучше всего проспать полсуток.

- Серрежа, как вы можете жить в этом... этой... Она даже жильем не пахнет, - говорит мне Тамарр. - Давай поставим шалаш под пальмами.

- Может, и поставим. Только сначала ты должна научиться жить в Железном доме.

Лапочка смолчала, но по хвосту и ушам видно, что полностью согласна с Тамарр. Слишком много нового сразу. Надо как-то подсластить пилюлю.

- Сейчас поедим и ляжем спать. А завтра научу вас летать по небу.

Взрыва восторга нет. Плохо дело.

- Серрежа, мне здесь не нравится. Можно, я снаружи переночую?

- А я один в холодной постели? Нет, милая, здесь будешь спать. Не фиг было меня на бой вызывать!

- Хозяин, я тебя на бой не вызывала.

Теперь и Лапочка...

- Милые мои! Чего вы боитесь? Я с вами, а значит бояться нечего! Через три дня вы сами будете смеяться над своими страхами.

Пришло время то ли позднего обеда, то ли очень раннего ужина. Как работает и для чего нужна техника в столовой, объяснять не стал. Просто завалил девушек блюдами. И поставил на стол кувшинчик очень легкого дамского вина для снятия стресса.

Сережа, ты такой богатый? - спросила Лапочка, лизнув из бокала. - Это очень дорогое вино.

- У вас дорогое, у нас дешевое, - ухмыльнулся я. - Пей как лекарство и ни о чем не беспокойся.

Сразу после обеда легли спать. Втроем на одну кровать. Не знаю, откуда в моей каюте такая взялась, но она в ширину больше, чем в длину. На ней четверо поместятся. Наверно, сестренкины шутки. А может, не шутки. Может, она метит четвертой в наш... Слово еще такое Мухтар говорил... Гарем, да!

Ага-ага, если меня припереть к стенке, я тоже начинаю думать. Как говорит Стас: "думать надо!" И уточняет: "головой!"

Выяснять детали не стал. Навалилась усталость, и провалился в сон как в пропасть.

Правильно Линда говорит, утро добрым не бывает. Видимо, я вчера переборщил с лекарством для снятия стресса. Девочки сладко посапывают, им хорошо. Что я им вчера наобещал? Точно помню - что-то обещал. Вот засада... А-а, научить водить байк! Почему свет в режиме раннего утра? Сколько сейчас времени? Ох ты, такая рань! Нет, спать, спать и еще раз спать.

Второй раз просыпаюсь от голосов.

- ... Ой! Горячая!

- В другую сторону поверни.

- Надо же, теперь холодная!

- Кто хочет пи-пи? Это тут! - сестренкин голос. - Знакомимся с "белым другом".

Лучше сделать вид, что сплю. Вчера я сантехнику показывал, но это было вчера. Ага, заперлись в туалете. Вскакиваю и привожу себя в порядок.

Когда бодрые и веселые девушки появляются из туалета, веду всю троицу в столовую. В коридоре сестренка сует мне в руку упаковку таблеток. Или простила, или что-то задумала. По-любому играю наивного и благодарного. Трусь щекой об ее ухо.

- А меня так не ласкал, - слышу за спиной ехидный шепот.

Позавтракали быстро, и пошли осматривать Оазис. Больше всего Тамарр поразили огороды. Не машины, не четырехэтажные дома, не аккуратные ряды пальм вдоль улицы, а огороды, в которых росла всякая зелень. То, что вершки и корешки можно не выискивать где-то, а выращивать рядом с домом, было для нее открытием.

- Кирра, ты сегодня в увольнении? - интересуюсь у сестренки.

- Не-а! Я на спецзадании. Тебя страхую с тех пор, как ты на Диком материке высадился. Татака, типа, проболталась, что ты особое задание выполняешь. А мама отозвала меня из Корпуса тебя страховать. Когда вернешься из отпуска, вместе будем хвосты сдавать.

- Чьи хвосты вы будете сдавать? - насторожилась Тамарр. Пришлось объяснять, что речь не об охоте, а о долгах по учебе. Обе девушки захотели посмотреть, где и как мы учимся.

- Отлично! Идем парней проведаем! - не стал спорить я.

- Только не забудь сказать, что ты здесь проездом. А то меня загребут на занятия, - инструктирует сестренка.

От Железного дома до Универа всего четверть часа пешком. Но я провел девушек вдоль канала, чтоб похвастаться мостами. Почему-то, мосты никого не удивили. Даже странно. Зато с последнего моста сказочно красивый вид на озеро, пальмовую рощу и Железный дом.

К универу подошли не с парадной стороны, а с тыла. Там у нас небольшой стадион, беговая дорожка, лодочная пристань и полоса препятствий. На футбольном поле Татака гоняла второкурсников. Ребята уже знают, за какой конец меч держать, поэтому считают себя жутко крутыми. Мол, круче них только горы. Завидев нас, Татака приказала разбиться на пары и заниматься самостоятельно. А сама так сжала меня, аж ребра затрещали.

- Здоров будь, отшельник! Когда вернулся?

- Еще вчера. Показываю любимым как мы живем. А здесь какие новости?

- Какие у нас могут быть новости? - фыркнула Татака. - Видишь этих балбесов? Вчера после матча в раздевалке затеяли драку со Стальными. Не поверишь, дали себя побить!

- А выиграл кто?

- Ничья, три-три. На поле победить не смогли, решили в раздевалке продолжить.

- Засранцы! Слабаки.

Курсанты недовольно загудели.

- Они не верят, что слабаки, - подмигнула мне Татака. - Хочешь надрать им задницы? Вратарь, капитан, выйти из строя!

Я присмотрелся к парням. Оба не раз попадались патрулям старшекурсников при попытке уйти в самоволку. Если с патрулем нет наставника, мы шума не поднимаем. Просто заворачиваем неудачника назад. Есть неписаный закон - одна попытка уйти в самоволку в сутки. Попался - жди следующей ночи.

Курсанты тем временем собрались вокруг нас полукругом. С одной стороны, интересно им. С другой - никто не хочет приближаться к наставнице. Есть риск стать учебным пособием.

- Встать! Смирно! - рявкаю я. - Бойцовые коты... Позорище вы, а не бойцовые коты! Вы обязаны были победить! Кто против вас? Дети богатеев! Маменькины сынки. Как вы смели проиграть?

Забираю у двоих ближайших курсантов деревянные мечи - боккэны.

- В самоволки бегаете, а драться не научились. Ну-ка, вдвоем на одного! Покажите, что умеете.

Парни довольно грамотно заходят с двух сторон. А я просто стою и с дикой скоростью вращаю боккэнами. Время есть. Им еще по четыре шага надо сделать.

Тот, который слева, который вратарь, идет в атаку. Но это ложная атака. Он просто отвлекает на себя внимание, настоящая атака будет с другой стороны. Именно так нас учили на втором курсе. Резко разворачиваюсь и отбиваю атаку справа. Слишком резко! Ломается боккэн. К счастью, не мой. Теперь Татака по голове настучит за порчу инвентаря.

Не глядя отбиваю выпад за спиной. Второй курс - никакой фантазии. Разворачиваюсь и бью обоими боккэнами по мечу соперника. Одним - посередине, вторым - по концу боккэна. Таким сдвоенным ударом я должен был выбить оружие у него из руки. Вместо этого слышу треск. Второй сломанный боккэн. Вратарь, блин, с мертвой хваткой. Теперь трясет отбитыми пальцами.

А бой, собственно, закончен. Оба противника безоружны. Опускаю оба своих меча концами к земле и застываю статуей. Если кто-то из парней бросится в рукопашку, уйду с его траектории и завалю подсечкой. Или суну боккэн между ног.

- Иноземцы говорят, яблоко от яблони недалеко падает, - огорчилась Татака. - Я тебя для чего пригласила? Чтоб ты этим балбесам красивый бой показал. А ты - весь в мать. За два вздоха... Еще мечи поломал!

И дала мне легкий подзатыльник.

- Когда это было? - удивился я. - Мама ничего такого не рассказывала.

- А когда ночные тени о своих делах рассказывали? Сразу после бунта это было. Бунт уже подавили, но банды всякие еще остались. Твой отец с Таррксом узнали о логове бандитов и послали Ррумиу за Шурртхом и Марртахом. Марртах в то время еще курсантом ходил. Ну, Миу ворвалась в учебный зал, да как рявкнет: "Курсант Марртах! На выход! Работа есть". А наставник ей и говорит: "Победишь меня - отпущу Марртаха с занятий". Не успел закончить фразу, она уже у него меч выбила. Обругал ее наставник, что торопыга, что сигнала не дождалась. Миу спорить не стала, извинилась, за мечом сбегала. А как сигнал прозвучал, за полвздоха наставника обезоружила на пол уложила и скрутила. "Прошу простить неразумную, господин, - говорит, - воля Владыки надо мной". Схватила Марра за руку и утащила на задание.

- А дальше? - мы, оказывается, уже в плотном кругу курсантов стоим.

- А что дальше? - Татака делает вид, что удивилась. - Эта троица решила, что сами с бандой справятся. Через день Шурр, Марр и Миу вернулись во Дворец. О банде с тех пор никто не слышал. Ночные тени свидетелей не оставляют.

- Госпожа, разреши мне сразиться с учеником, - просит Тамарр на языке дикарей и повторяет на нашем. - Хочу оценить свое умение.

- Слышала, как ты копьем владеешь, - говорит Татака. - Эти желторотики тебе не соперники. Со мной на шестах сразишься?

И послала двух парней за шестами. А у меня под ложечкой засосало. Изувечат ведь друг друга.

- Тамарр, не вздумай по-настоящему биться, - внушаю жене. - Драться будешь как со мной на свадьбе. Понарошку.

На языке дикарей говорю. Громко, чтоб Татака тоже слышала. Она язык дикарей лучше меня знает. И одно ухо в нашу сторону повернуто. На мечах Татака не хуже мамы дерется, но шесты - не ее оружие. Тамарр себя обидеть не даст.

- Вы что, на свадьбе подрались? - поворачивается к нам Татака.

- Нет, красивый цирк показали. На зрителей работали. Предупреждали друг друга, куда будем бить.

- Покажем желторотикам цирк? - весело фыркнула Татака и подмигнула Тамарр.

Вот это был бой! Зря я думал, что Татака шестом не владеет. Еще как владеет! А Тамарр-то, Тамарр! Даже подозрение закралось, что она мне поддавалась. Знаю, что бой не настоящий, но все равно хочется на помощь броситься. Не знаю только, кому.

Зато у курсантов никаких сомнений нет. За Татаку болеют. Одна Лапочка спокойна как скала.

- Тебе не страшно за них? - спрашиваю.

- Когда ты с Тамарр бился - было страшно. А сейчас видно же, они не всерьез.

Мне не видно, ей видно. Впрочем, дуэлянты и на самом деле предупреждают, куда будут бить. Выкрикивают на языке дикарей: "Ноги!", "Сверху!", "В голову!" Но все же мне стало спокойнее, когда Татака дала сигнал заканчивать. Обе тяжело дышат, но довольные... А уж как курсанты довольны!

- Вопрос всем! - командным голосом спрашивает Татака. - Кто заметил что-то странное?

- Вы не по-настоящему сражались. По телу не били, только по шесту.

- Правильно! Еще что?

Курсанты в растерянности.

- Наша гостья привыкла сражаться копьем, а не шестом, - объявляет Татака. - Как это можно было не заметить?

Договариваемся, когда Татака начнет обучать Тамарр фехтованию на мечах. Потом-то я посажу Тамарр под шлем, и она получит полный курс фехтования с моторными навыками. Но желательно, чтоб какой-то фундамент моторных навыков уже был.

Но это не скоро. Сначала моим девушкам надо пройти картирование мозга, а это - месяц. Кстати, нужно их морально подготовить.

Прощаюсь с Татакой и веду девушек в учебный корпус. Лифт пугает обеих до визга. Но только в первый момент. Затем Тамарр просит прокатить еще. Почему бы и нет? Через прозрачные стенки кабинки шикарный вид на Оазис.

Тетя Амарру сжимает меня в объятиях и тепло приветствует моих девушек. Знаете, долгое время я считал, что она на самом деле моя тетя. Потом узнал, что официально она - мамин телохранитель. Представляете? Телохранитель ночной тени! И это пожизненно, воля Владыки. По факту она врач и один из ведущих специалистов по ментообучению прраттов. Еще у нее имеется официальное разрешение носить ошейник. Но увидеть ее в ошейнике можно только по крупным праздникам. Когда к нам дед приезжает.

В трех кабинках из пяти сидят под шлемами бедолаги-первокурсники. Это видно по таймерам над их головами. Вообще, кабинки сделаны для того, чтоб сидяшие под шлемами не переговаривались друг с другом. Дверцы кабинок прозрачные, и унылые физиономии сидящих в них говорят сами за себя.

Прошу Амарру прочитать девушкам лекцию по ментообучению. Мог бы и сам. Но перспектива девушек не обрадует, так что пусть лучше не я их огорчу.

Когда выходим из кабинета в коридор, девушки прилипают к окнам. Вид и на самом деле красивый. Четвертый этаж, да и потолки в универе чуть ли не вдвое выше, чем в жилых домах. Весь поселок как на ладони. Широкий проспект, по обеим сторонам - теннистые пальмовые аллеи. Вдоль тротуаров зеленые газоны. А в конце - озеро и пальмовая роща на дальнем берегу. А за домами, которые образуют проспект - сады и огороды. Желтого песка совсем не видно - одна зелень! Красота!

Хотел вывести девушек на крышу - там открытая столовая, оттуда даже озеро Крратерр видно! У кого бинокль есть... Но тут по нервам ударил звонок на перемену. И из аудиторий повалил народ. Мы моментально оказались в окружении парней из моей группы. Это на гражданских занятиях мы группа. А на занятиях по военной подготовке наша группа превращается во взвод. Староста становится командиром взвода. Такие пироги с котятами.

- Серрега! Ты же, вроде, на Диком материке должен быть! - и хлопок по спине. Такой, что чуть дыхание не сбил.

- Здорово, парни! Только вчера оттуда. Денек к смене часовых поясов адаптируюсь - и на Архипелаг уйду. Знакомьтесь, это мои жены!

Парни только на них и смотрят.

- Хочу на Дикий материк - тянет староста. - Серрега, там еще такие девушки остались?

- Ты вроде как отдохнуть хотел. А Татака говорила, ты на секретном задании. Это правда?

- Да какое секретное задание... Почтальоном работал. Два письма туда, четыре десятка оттуда. Еще извозчиком подрабатывал. Из пункта А в пункт Б с утра до вечера народ возил. Там по реке - двести километров в один конец, пять дней на веслах. А мне на байке час туда, час оттуда... Вот у Тамарр спросите, она не даст соврать.

- Ага, все тихо-мирно, поэтому ты до сих пор в тактических очках, - не верят ребята.

- Честно, парни, ни с кем не воевал. Только Лапочка в меня разок из лука пальнула, да с Тамарр в первый день схлестнулись, кто будет главным в семье. На жабоглотов охотились, было. Но это же охота, а не война.

- На Диком материке дикарей не осталось?

- Остались. Только на западном побережье. А я был на восточном. На Тамарр посмотрите - похожа она на дикарку?

Это был убойный аргумент. Тамарр высокая, стройная. Одета модно, но скромно. А во всех фильмах дикарки на голову ниже нас и толстенькие. Да еще в одной набедренной повязке ходят. Даже Тамарр с Лапочкой тоже поверили, что на другом краю материка дикари живут.

Проговорили всю перемену. Но со звонком парни с криками и топотом умчались в аудиторию.

- Это были твои друзья? - спросила Тамарр.

- Самые лучшие! Если со мной что случится, смело обращайтесь к ним за помощью.

Лапочка скептически морщит носик. Чувствую, Тамарр с ней солидарна. Только вслух не говорят. Поэтому перевожу их мысли на другое, пока не начали обсуждать моих друзей.

- Девочки, помните, что я вам вчера обещал?

- Ты вчера много чего обещал. Небо в алмазах, луну с неба...

- Не Луну, а Маррас. И не сегодня, а позднее. А вчера я обещал научить летать на байке.

- Ты обещал научить после того, как я язык выучу.

- Я подумал, ты научишься несколько слов различать и не зная грамоты. Ай! Ой! Ребра сломаешь!!! Слушай, сразу говорю, глубин не постигнешь пока читать не научишься, но взлететь, сесть сможешь.

Кажется, поторопился. Теперь меня за руки влекут к Железному дому чуть ли не бегом...

Лежу на циновке в пяти шагах от обреза воды и лениво размышляю, искупаться или нет. Все-таки, смена часовых поясов сильно выбивает из колеи. Девочки с радостными воплями носятся на небольшой высоте над озером. Я велел им летать невысоко над водой пока не освоятся с управлением. Уже час осваиваются. Даже меняются местами в воздухе. Видимо, боятся, что как приземлятся, полеты закончатся.

Надвигаю половинки тактических очков на глаза и начинаю их дрессировку. Очков, в смысле. Первым делом ловлю в эфире адрес своего байка. Настраиваю быстрое подключение к его регистраторам и аудиоканалу. Потом отлавливаю сигналы ошейников девушек. Кстати, завтра надо будет ошейники снять. А Тамарр еще плохо говорит на нашем, и совсем не понимает русского. Они обе не понимают русского.

Заодно ловлю еще один близкорасположенный источник видеопотока. Смотрю свойства - ага, есть меню управления. Подключаюсь... Ух ты! Это видеокамера на водокачке! Двадцать пять метров над уровнем озера. Великолепная панорама. А если трансфокатором поработать... Видно, как в буфете на крыше универа девочки пьют соки и что-то обсуждают. Отличная оптика, лица видны во всех деталях!

- Алло, кто это перехватывает служебный канал, чтоб за девочками подглядывать? - звучит в наушниках голос аналитика Толика.

- Толик, извини, это я, Серргей. Дрессирую свои очки.

- Привет, Серрежа. Ты хотя бы прописал свое имя в очках. А то хозяин очков - какой-то КСВ.

- Это мама мои инициалы прописала. Толик, тут такое дело. Мы завтра на Архипелаг летим, с девочек надо ошейники снять. Но они без переводчика ошейника пока не могут. Не успели языки выучить.

- Нет проблемы! Сейчас возьму на складе два комплекта тактических очков, ты настроишь и объяснишь женам, как ими пользоваться.

- Спасибо!

- Ты, это, освободи управление камерой. Смотреть - смотри, но управление в монополь не захватывай.

- Извини, Толик, - поспешно гашу меню управления камерой. И вновь подключаюсь к байку.

- Девочки, я иду обедать. Вы со мной, или еще полетаете?

- Ой! Он говорит голосом хозяина! - взвизгивает Лапочка.

- Это не байк говорит, это я с вами говорю, - уточняю я и машу им рукой. - Так идете обедать?

- Хозяин, можно мы еще полетаем?

- Летайте сколько угодно, только про еду тоже не забывайте.

Ну много ли надо девочкам для счастья?!

Возвращаюсь в Железный дом, получаю у Толика две коробки с очками, иду в столовую. Цезарь делал три дела сразу, а я чем хуже? Ем и одновременно заливаю самый нужный софт в три комплекта очков. Покончив с едой и очками, берусь за обустройство своей комнаты. Заказываю ковер на пол, подушки, мебель, два стола - высокий и низенький, четыре больших экрана на стену, как у папы, и, конечно же, мощный комп! Первым делом сливаю в комп память планшетки и очков, вторым - свой раздел из нашего с сестренкой компа. А кстати, где она сама? Ах, во Дворце... Ой, блин! Надо было деду жен показать.

Возвращаются мои ненаглядные. Счастливые и голодные! Но нехороший я, вместо того, чтоб вести в столовую, усаживаю их рядом с собой и делаю видеозвонок бабушке Рритам. Несколько слов - и обо мне забывают. Только замечаю, что ба Рритам между делом набирает номер на звонилке. И тут же задает мне какой-то вопрос. Это чтоб я голос подал...

Так и есть! Не проходит и двух минут, как появляются дед с Киррой. Девушки вежливо здороваются, но не понимают всей важности момента, что перед ними сам Владыка. Сидим - и мило, по-семейному беседуем. Девушки, захлебываясь от восторга, рассказывают, как вчера видели Ррафет из космоса. А сегодня научились летать на байке.

Вскоре дед извинился и вышел. А через минуту пришел вызов на мои очки. Я тоже вышел в коридор. Разумеется, это был дед.

- Я не понял, Серргей, это твои жены или наложницы? - грозно начал он. - Если жены, то почему на них ошейники?

- Потому что в ошейниках переводчики, - начал оправдоваться я. - Деда, не волнуйся, я уже замену подготовил. Они последний час ошейники носят.

- Ну смотри! Мама где?

- Не знаю. На Архипелаге, наверно.

- Она меры не знает, всю работу на себя готова взвалить. Береги ее.

- Постараюсь.

Ну вот, гора с плеч.

Только в столовой накрыл стол себе и девочкам, толпой врываются все двенадцать суперкотов и вытягивают меня в коридор.

- Серрега, колись, что за задание у тебя было на Диком материке?

- Да ничего такого. Я же в универе рассказывал. Не верите - Кирру спросите. Сестренка, подтверди!

Кирра, вредная натура, загадочно улыбается, молчит и изучает потолок. Мол, знает, но не скажет. Типа, не имеет права разглашать служебные тайны.

- Да молчит она, - подтверждает мою догадку Кррал, наш заводила серого дымчатого окраса. - Но нам-то ты можешь рассказать. Здесь все свои.

- Как говорит Линда, свои только по спине бегают, - тяну время я, лихорадочно изобретая легенду. Не говорить же им, что бездарно профукал половину отпуска.

- Серрега, мы же столько секретов знаем, столько подписок о неразглашении вместе давали. Тайной меньше, тайной больше...

Тут мне в голову приходит простая до гениальности мысль.

- Хорошо, уговорили. Но вы поняли - это тайна. Владыки решили прибрать к рукам Дикий материк.

- Какая же это тайна, - замечает кто-то. - Это в перспективном плане прописано.

- До этого плана еще двадцать лет ждать. Но жизнь вносит коррективы. Архипелаг тоже заинтересовался Диким материком. Сами знаете, с территориями у них напряженка, колония на материке совсем не помешала бы.

Все понимающе кивают. Процесс пошел...

- Как вы догадываетесь, конкуренты нам не нужны. Тем более, если мы еще не готовы, а у них уже все на мази. Поэтому Владыки решили создать видимость нашего глубокого и широкого присутствия на Диком материке. Как будто мы уже давным-давно обжились среди дикарей. Мол, лучшие территории уже наши, и ловить им нечего. Вот мы с парнями и создаем видимость этого присутствия. Куда бы разведчики ни сунулись, везде натыкаются на нас или на наши следы.

- Так ты там не один?

- Сейчас там двое наших парней. Корабль дымчатых продвинулся вдоль побережья на триста километров. Я, как бы, остался за кормой. Теперь их новые лица встретят.

У парней и девчат уже глаза горят. Они хотят на Дикий материк, сами хотят пудрить мозги пришельцам с архипелага.

- Серега, расскажи...

- Как следы оставлял? Да очень просто. Увел у них из-под носа беглую рабыню. Вы ее видели - это Лапочка. Потом мы с Тамарр сыграли почтальонов. Тут мама подключилась. Слетала на Архипелаг, вступила в контакт с их властными структурами и предложила передать почту на их корабль. Мол, у нас там давно почтовая служба работает. И наши почтари их корабль обязательно найдут и почту передадут. Те с радостью согласились. А мы с Тамарр отвезли почту на корабль. Там я пустил байку, что Лапочку увез наш почтовый курьер, которого я хорошо знаю. Мы таких сказок им в уши напели... Тамарр была выше всех похвал. Такой цирк устроила...

- Это сложный вопрос, кто из вас двоих цирк устроил, - не выдержала сестренка. Представляете, этот сумасшедший на палубе Олимпийские игры открыл. Причем, победителю ничего, а проигравшего - за борт! Пол команды за бортом побывало. Потом он затеял мастер-класс по рубке двумя мечами. Кончилось тем, что утопили какой-то жутко дорогой антиквариат. И стали за ним нырять. А там глубина больше двадцати метров! Что вы думаете? Наш непотопляемый его достал! Сам, правда, чуть не утоп. А потом закатили пьянку.

- Врешь!

- Сам спроси!

- Было, ребята. Но я сразу принял антиал!

В общем, выкрутился. Ребята прониклись важностью миссии. А я вернулся в столовую. К остывшему рагу... Зато показал девочкам, как работает микроволновка.

После ужина снял с девочек ошейники и вручил тактические очки. Особого восторга это не вызвало - обе устали от впечатлений за день и хотели спать.

- Хозяин, чего ты такой мрачный? Мы что-то не так сделали? - озаботилась Лапочка.

- Надо идти на подвиг, - сознался я. - Надо садиться под колпак и учить язык. А потом - я вам рассказывал - головка будет бо-бо.

Никакого сочувствия. Только жадное любопытство. Сон забыт, обе потащились за мной в Страшную комнату.

Не успел настроить колпак, Маррта каким-то чутьем узнала, что я вторгся на ее территорию. Проверила настройки, погладила меня по головке, помогла надеть колпак и запустила сеанс. После чего села на кушетку, усадила рядом моих девушек и завела беседу "за жизнь".

Когда до конца сеанса оставалось совсем чуть-чуть, вошли мама с Киррой.

- Всем - привет! - сказала мама. - Сын, мы с Киррой обсуждаем твою идею насчет стажировки старшекурсников на Диком материке. В этом что-то есть. Жаль, что ты под колпаком. Ну ничего, завтра обсудим.

Наклонилась и лизнула меня в нос кончиком сухого шершавого языка.

- Хорошо, мам.

Моя идея, значит... Сестренка хитрее и коварнее самки файрака. Своей цели добивается с чисто мужским упорством. Но очень редко идет напролом, в лобовую. Обычно действует обходным маневром. Сразу и не поймешь, чего ей надо. Сейчас мотив понятен - ей хочется побывать на Диком материке. Но хоть бы предупредила! Что она еще нафантазировала маме про мою идею?

Сеанс закончился. Ментоинквизитор мелодично звякнул сигналом побудки. Маррта помогла снять шлем, я съел традиционную ложку сахара, проследил, как Марта занесла название записанной базы в мое личное дело и повел своих любимых домой. Кирра выскочила из Страшной комнаты вслед за нами.

- Завтра утром ровно в восемь разбуди меня, разговор есть, - сказал я ей. И подмигнул, чтоб не подумала чего. Сестренка сразу повеселела. До этого боялась, ругать ее буду.

- Девочки, до завтра меня не будить, с моей тушкой обращаться бережно и гуманно, - намекнул я любимым. Сбросил одежду, проглотил таблетку снотворного и нырнул в постель.

- Хозяин, можно снять с головы этот обруч? - спросила Лапочка. Обруч, надо понимать, тактические очки.

- Нуж...

Засыпаю на половине фразы.

За завтраком мама долго и подробно инструктирует Тамарр, как себя вести в гостях. Рассчитано на то, что Кирра и мы с Таррксом тоже проникнемся. Лапочке проникаться не надо. Нужно только помнить, что она больше не рабыня.

После завтрака идем в бытовой отсек и получаем новые одежды. Дорогие, но скромного покроя. Лапочка дополнительно получает диадему и браслет, Тамарр - янтарные бусы и браслет. А Кирра - ничего. Мама даже тактические очки с нее снимает. Типа, подружка должна оттенять красоту невесты. Кирра обиженно фыркает и дуется на нас.

Мы с Тарром облачаемся в парадную форму гвардейских капитанов. С нами летит знатная дама Багирра, жена капитана звездного корабля. А если кто забудет, что она знатная дама и ляпнет "теть Багирра", карающая рука закона тут же влепит ему подзатыльник.

Считается, что нынешний визит будет не дипломатическим, а теплым, семейным. Для гостей с той стороны мой брак с Лапочкой - дипломатический. Тамарр с удивлением узнает, что она тоже знатная дама. Дочь советника вождя клана, второго по значению кота в клане. Из этого вытекает, что мой брак с ней тоже дипломатический. Отсюда такая большая разница в возрасте. Как мама умеет все запутать! Вот что значит - вырасти при Дворце!

С нами летят шесть парней из прошлогоднего выпуска. Они получают легкие доспехи, стилизованные под матросскую форму. Будут изображать нашу охрану. Из оружия - только ножи на поясе. Визит-то дружественный. Огнестрелы в подмышечной кобуре в глаза не бросаются.

Выходим толпой из дома. Вот он, белоснежный красавец, о котором я мечтал! Звездный катер! За четверо суток на нем можно слетать на Маррас и вернуться.

Входим и рассаживаемся. Своих любимых я сажаю у иллюминатора. Тарркс уходит в кабину пилота. Матросы-охранники уходят в конец салона, подключают к планшетке большой настенный экран и рубятся в какую-то стратегию. Мама садится рядом со мной, берет меня за руку и мурлычет всю дорогу. Сразу становится тепло и по-домашнему уютно. Волнения и тревоги отходят на задний план. Но полет до Архипелага занимает всего четверть часа.

Тарркс сажает катер на воду в десяти километрах от острова. Дальше, чтоб не пугать обывателей, мы изображаем морское судно. Только в гавани слегка выкаблучиваемся. Тарр выводит катер из воды на берег почти полностью. Лишь пара метров кормы остаются в полосе прибоя.

Первыми выходят моряки-охранники. Делают вид, что опускают трап. Затем на берег сходит наше семейство. Пышная церемония, моряки стоят рядом с трапом и подают дамам руку, чтоб те не споткнулись на четырех ступеньках. Вокруг собирается небольшая толпа любопытных. Лапочка машет рукой кому-то знакомому.

Оглядываюсь на катер. Откуда-то на корме появился флагшток, и на нем трепещет на ветру флаг нашей провинции.

Звучат трубы. Раздвигая толпу, к нам пробивается почетный караул с двумя знаменосцами и четырьмя музыкантами во главе. Мама принимает рапорт, и мы трогаемся в сторону дворца. Четыре матроса-охранника идут с нами, два остаются у катера.

Перед крыльцом дворца нас встречает толпа местной знати. К счастью, взаимные представления надолго не затягиваются. Высокие торры Арра и Асерр уже видели нас с Тамарр по видео. А раз нас не представляют друг другу, то представляться другим как-то не по чину. Что меня изрядно порадовало, Асерр при всех обнял оробевшую Лапочку и назвал своей дочерью. Кажется, мелочь, но теперь она торра. А я, соответственно, торр. И мне открыты все города, все пути, двери всех знатных домов на Архипелаге. Мама гость, а я, как бы, свой...

Елки-палки! Теперь мама будет таскать меня с собой на Архипелаг как открывашку всех дверей... Ей-то без приглашения-сопровождения нельзя, а мне можно... Это не есть хорошо.

Как только вошли внутрь дворца, Лапочка шепнула, что все церемонии можно отбросить. Мама тут же шепнула в другое ухо, чтоб и не думал! Церемонии отбросить можно, но остаются местные обычаи. А чем отличаются одни от других, только местные знают.

Как бы там ни было, главное я отмониторил. Жена Асерра относится к Лапочке как к дочке и отлично ладит с ее матерью, которая по местному статусу считается наложницей, а по-нашему была бы доверенной рабыней. Выбрав момент, уединился с обеими. Да, на Архипелаге двух жен иметь нельзя. Но если кто-то приедет на Архипелаг, уже женатый на двух девушках - считаются ли обе его женами?

Обе матроны подумали, что я имею в виду себя, и дружно ответили, что это допустимо. Нарушения законов в этом нет.

- А если высокий торр Асерр поедет делами в другую страну и там женится второй раз? - нанес главный удар я. Обе выпали в осадок.

- Я должна поговорить об этом с мужем, - первой очнулась жена. И умчалась. А мать Лапочки расплакалась.

Заметил интересную особенность. И Лапочка подтвердила. Даже название есть - правило руки. Пока в комнате пять или меньше собеседников, общение свободное, дружеское. Как только появляется шестой, все становятся чопорными, обращаются друг к другу по формальным правилам.

Все бы хорошо, но учитывать рабынь или нет - только местные знают. Когда учитывают, когда нет...

Вскоре меня вызвали в кабинет самого Асерра. Тот сказал, что вопрос тонкий, захватывает устои общества, и он должен проконсультироваться с высоким торром Арра и другими официальными лицами. После чего спросил, какой мой интерес в этом деле? Вот тут я включил голову на сто процентов. Раз уж влез в политику, нужно соответствовать...

- Даже не знаю, с какой стороны начать, торр Асерр, - смущенно заговорил я. разведя руками - На мой взгляд главное, чтоб все близкие были счастливы. Но в такую уж я попал семью... Отец - Владыка, дед Владыка, мать - дочь Владыки. Брат скоро будет Владыкой одного из рыжих королевств. Все твердят, что я должен соответствовать, что моя родословная войдет в генеалогические деревья нескольких правящих родов... А тут - мать моей любимой жены носит ошейник... Я мог бы предложить сундук золота, чтоб выкупить ее из рабства, но почему-то уверен, что она не захочет покидать этот дом. Вот и решил прощупать другие варианты. Поймите, я ни на чем не настаиваю. Просто ищу пути, как всем сделать хорошо.

- Я тебя понял, юноша. Намерения твои чисты. А теперь позови мою дочь.

- Сын, знаешь, что ты сейчас натворил? - спросила мама, как только я вернулся за стол в зале.

- Нет, - честно признался я.

- Ты заявил о себе как о крупной политической фигуре в ближайшем будущем.

- Это почему?

- Потому что мелкие фигуры такой родословной не имеют. И сундуками золота не разбрасываютсяю. Кстати, где ты собираешься взять этот сундук?

- Наштампую драгоценных камней, слетаю в Столицу. Не нашу, а Столицу империи, обменяю там на золото.

- Так просто возьмешь и обменяешь?

- Нет, возьму для солидности пятерых-шестерых парней при полном параде.

- Может получиться, - одобрила мама план. - Действуй от имени деда. Тогда происхождение камней не вызовет подозрений, все подумают, что нашему Владыке просто не хватает налички. Только лучше не лезь в политику. В ней очень много грязи.

- Никуда я не лезу, мам. Не хотел, в смысле. Хотел тихо отдохнуть на Диком материке, лежать под солнцем на морском берегу и смотреть, как среди флоры бегает фауна.

- Так обычно и бывает, - улыбнулась мама.

- Сегодня полетим смотреть Хранилище в пустыне, - сообщила мама на следующий день. Ты женам говорил, что ты суперкот?

- Только Тамарр. Лапочка не знает.

- Ну и не говори без особой причины. Ей вредно волноваться.

- Почему?

- Потому что я скоро стану бабушкой, - улыбнулась мама.

Как пыльным мешком по голове. Я скоро буду папой. Прощай, беззаботная юность, здравствуй взрослая жизнь. Мама продолжает говорить, что все суперкоты должны поочередно слетать в Хранилище, чтоб твердо знать, где хранятся активаторы. Что это архиважно, что надо настроить вход в Хранилище на наши параметры, что сегодня летим мы с Киррой. Но все это пролетает мимо моего сознания. Я скоро стану папой...

- Сын, ты меня слушаешь?

- Да, мам.

- Посторонним незачем знать, куда мы полетим. Маррта летит на Архипелаг лечить леди Фуррфурр. По легенде мы сопровождаем ее.

- А на самом деле?

- Высадит нас в пустыне, на обратном пути заберет.

- А мои жены?

- Амарру займется обследованием Лапарр, потом посадит ее под шлем на три часа. Когда закончит, мы уже вернемся. А Тамарр можем взять. Она умная девочка, ей можно довериться. Ну, иди обрадуй свою Лапочку. И сразу отведи к Амарру.

Беру Тамарр, и с ней ведем Лапочку в Страшную комнату. Амарру говорит, что пол младенца уверенно определить еще не может, срок слишком маленький, что сейчас Лапочке предстоит полное глубокое обследование, а мы ближайшие три часа можем погулять. И выставляет нас за дверь.

Опять летим на белом катере. За штурвалом сама Маррта. Тамарр в соседнем кресле. Я - сзади, держусь за спинку кресла. В салоне сестренка с мамой обсуждают беременность Лапочки. Папе решили пока не сообщать. Расскажем при личной встрече. Торру Асерру сообщить можно. Но - тоже при личной встрече.

Прилетели, сели. Снаружи база выглядит странно и скромно. Просто над песками пустыни возвышается изъеденный веками и ветрами каменный купол метров шесть-семь высотой. Такое впечатление, что давным-давно пески скрыли под собой какое-то огромное здание. Так, собственно, и есть, а стилизация под старину - для маскировки.

На самом деле, если в определенном месте постучать по стене в определенном ритме, откроется вход в пещеру Али-Бабы. Разграбленную пещеру... Песок на мозаичном полу, вскрытые сундуки, поломанная мебель и следы костра. Все говорит о том, что искать здесь больше нечего. Все украдено до нас. Возможно, века назад... Но, если прижать ладонь к неприметной пластине сканера, откроется дверь кабины лифта. А на двадцать метров ниже поверхности - стандартная по планировке база. Жилые помещения, склады, ангары, технические службы... Все, что положено. Здесь можно жить десятилетиями. Здесь есть все! В том числе - ничем не выделяющийся коридор, ведущий в тупик, засыпанный песком. А на стенке этого коридора - еще одна сенсорная панель, реагирующая только на мамину ладошку.

Мамина ладошка открывает дверь в комнату, которую мама называет предбанником. Здесь горит свет, стоят компьютеры и книжные шкафы с бумажными книгами. На стенах - плакаты, объясняющие, что нужно делать. Но мама не дает нам времени ознакомиться с плакатами. Она сканирует наши ладошки, сначала правые, потом левые. Затем снимает отпечатки носов. Потом мы выходим в коридор и проверяем, слушается ли нас дверь. Слушается! Срабатывает и на ладошки, и на носы. Вообще, удобно, если руки заняты.

- Дверь Железного дома тоже можно на нос настроить? - спрашивает сестренка.

- На мой нос она давно настроена. Но люди не знают, - сознается мама. Я представил, как папа своим маленьким острым носом пытается открыть дверь Железного дома - и весело зафыркал.

Мы вновь зашли в комнату, закрыли за собой дверь и прошли в дальний конец.

- Вот оно, Хранилище, - мама указала на круглую массивную железную дверь. Такие двери я видел только в исторических кинофильмах в банках. - Кирра, прижми ладонь к сканеру.

Кирра ткнулась в сканер носом. Мама неодобрительно фыркнула. Звякнул звонок, и дверь начала медленно открываться. В комнате за дверью стоял массивный стол. Вдоль стен - полтора десятка таких же массивных стульев. На столе - плоский брусок с закругленными углами около метра длиной. Судя по ярко-янтарному цвету, из янтарина. И какой-то шестиногий паучок с детскую ладошку размером. И больше - ничего.

Футляр я уже видел. В детстве. Много лет назад. А паучка - нет. Поэтому тут же цапнул его со стола. Ничего сложного. В центре спинки - подпружиненная кнопка. Если ее нажать, лапки слегка расходятся в стороны. Сестренка тут же отобрала у меня паучка, несколько раз нажала на кнопку, понюхала и передала Тамарр.

- Это манипулятор для извлечения активаторов, - объяснила мама. - Влад боится, что когтями можно повредить нижнюю поверхность. Тамарр, слушай внимательно, смотри во все глаза, но руками ничего не трогай. Возможно, сложится такая ситуация, что суперкот будет не в состоянии что-то сделать своими руками. Например, ранен или при смерти. Активатор будет для него последним шансом. Тогда ты поможешь ему соединиться с активатором.

Мама взялась за крышку футляра обеими руками, приподняла и положила перед собой. Сестренка тут же протянула руку и потрогала ее.

- Крышку можете трогать. К активаторам раньше срока постарайтесь не прикасаться, - улыбнулась мама. - Активаторы разрешено трогать только мне.

- Почему? - спросил я.

- Потому что я активировала саркофаг-инкубатор. Он настроился на меня. Люди считают, что у меня с ним особые отношения, он позволит мне больше, чем остальным. Вообще, все, что мы знаем о нем, мы знаем от людей. А им эти знания стоили трех жизней. Поэтому любые эксперименты с деталями саркофага запрещены, а прикасаться к ним имеют право только суперкоты. Ну и я. Меня КомКон назначил хранителем.

Я протянул руку и потрогал крышку. Она была слегка выпуклая, чуть теплая и приятно-бархатистая на ощупь. Что в футляре, я уже видел. И своими глазами, и в учебном фильме. Тринадцать толстеньких дисков миллиметров семидесяти в диаметре. На поверхности активаторов отчетливо проступали довольно сложные значки, по одному на каждом, и все разные. Они были большие, розовато-коричневые, слегка расплывшиеся, как бы нанесенные цветной тушью на влажную бумагу. И один из них я узнал сразу - чуть расплывшаяся косая звезда. Мой знак. Люди считают, что эти значки - просто цифры. Они точно такие же, как на человеческих активаторах. И расположены в том же порядке. Косая звезда на втором слева диске. И я лежал во втором инкубаторе слева. Кирра лежала в первом.

- Ваши жизни однозначно связаны с этими активаторами, - продолжила лекцию мама. - Если кто-то из вас погибнет, его активатор распадется. Даже пыли не останется. Если уничтожить активатор, погибнет суперкот. Поэтому мы спрятали активаторы в этом хранилище, куда есть доступ только вам. Теперь смотрите, как активаторы извлекаются из футляра.

Мама забрала паучка у Тамарр, поставила лапками на мой активатор, нажала и отпустила кнопку на спинке. Лапки паучка раздвинулись и плотно обхватили края диска. Взявшись за паучка, мама принялась осторожными движениями как бы вывинчивать активатор из гнезда. Наконец она вытянула его из гнезда и стала осторожно поднимать над футляром все выше и выше, и видно было, как тянутся за серым толстеньким диском тонкие белесоватые нити, утоньшаются, лопаются одна за другой, и когда лопнула последняя, мама повернула диск нижней поверхностью вверх. Я увидел там среди шевелящихся полупрозрачных ворсинок ту же косую звезду, только черную, маленькую и очень отчетливую, словно ее вычеканили в сером материале.

- Не вздумайте трогать, - предупредила мама и дала рассмотреть значок каждому из нас. - Люди считают, нужно приложить этот значок к соответствующему месту на организме кота. Тогда произойдет подключение нейроинтерфейса, и диск приступит к активации третьей сигнальной системы. Сколько это продлится, неизвестно. Что делать дальше, тоже неизвестно. До этой стадии люди не дошли. Предполагается, что прошедший активацию станет Странником.

Мама осторожно ввинтила активатор в гнездо, придирчиво осмотрела футляр и аккуратно накрыла крышкой.

- Этот кружок надо приложить к какому-то месту? - уточнила Тамарр.

- Да.

- А... К какому?

- Мы пока не знаем. У людей в десять лет появилось родимое пятно на сгибе локтя, вот здесь, - мама показала на себе. - Но ни одно обследование не нашло ничего похожего ни на одном из суперкотов. Возможно, пятно появится позднее. Или диск можно приложить к любому месту. Мы пока не знаем. Люди советуют, если почувствуете зов, прикладывать к локтю.

- Понятно, - произнес я.

- Тогда - на выход. Кирра, ты открыла дверь, ты и закрывай.

Обратный путь прошел в молчании. Каждый думал о своем.

- Сын, сообщи Маррте, что мы закончили, - велела мама, когда мы вышли из пещеры Али-Бабы под жаркое солнце пустыни.

Я связался через очки с Марртой. Она сообщила, что подберет нас через полторы стражи.

- Загораем полторы стражи, - передал я и подумал, что стоило взять со склада пару бутылок воды или сока.

Мама села на песок, прислонилась спиной к стене купола и крепко зажмурилась. Не сразу понял, что она плачет.

- Мам, ну что ты... Все живы-здоровы, все хорошо, - я взял маму за руку.

- Там, в ангаре... Я забыла показать... Там пятнадцать звездолетов класса "Призрак", - произнесла мама мертвым, равнодушным голосом. - Тринадцать для вас и два на всякий пожарный... И зарыдала. Сестра моментально оказалась рядом.

- Мама, не плачь. Мы никуда, слышишь, никуда не улетим.

- Это вы сейчас так говорите, - мама всеми силами пыталась сдержать себя. - А когда звезды поманят... Стас говорил, сделавшись люденом, человек перестает быть человеком.

- Мам, Даниил Логовенко и его группа люденов до сих пор среди людей живут. А голованы - они к люденам ушли, и живут вместе. Голованы - собаки, а мы - коты. Все обойдется...

- Когда мы у инкубатора дежурили, - заговорила вдруг мама. - когда сигнализация сработала, что инкубаторы начали открываться, я первая бросилась в зал с инкубаторами. Твой, Кирра, уже открылся. Я переложила тебя в колыбельку. Сразу врачи окружили. А твой, Серрежа, прямо у меня на глазах открылся. Я взяла тебя на руки, и поняла, вы, двое - мои. Никому вас не отдам! Родные вы мне. У меня на следующий день даже молоко появилось. Все суперкоты мое молоко попробовали. Но другие только чтоб почувствовать грудь матери. А вас я на своем молоке подняла. Я не знаю, что со мной будет, если вас звезды позовут.

Лапочка все еще сидела под шлемом, когда мы вошли в Страшную комнату.

- Торопитесь, - улыбнулась нам Амарру. - Еще две малых стражи подождите. Можете здесь, на кушетке, только молча.

- Мы в столовой подождем, - сказал я и вытянул Тамарр в коридор, пока она не принялась обнюхивать шлем.

В столовой мама тихо беседовала с Марртой. Я начал обучать Тамарр пользоваться кухонным комбайном. Первым делом занес ее имя в меню пользователей. Затем внес первое блюдо - стакан молока с рогаликом. И подумал, что меня никто специально не учил бегать пальцами по меню. Как-то само собой сложилось. Еще и букв тогда не знал.

Прибежала довольная Лапочка.

- Тамарр, тебя Амарру ждет.

- С этой штукой на голове страшно сидеть?

- Совсем нет. Сначала интересно, потом скучно.

Тамарр выпила залпом стакан молока, откусила кусок рогалика, остаток сунула в карман. И вышла из столовой. А я объяснил Лапочке, как работает меню киберкока. Читать-писать Лапочка умеет, поэтому мне было намного проще. Предупредил только, чтоб избегала блюд, названия которых выводятся голубым цветом. Они для людей, в них сахара много. Надо нажать кнопочку "Прратты", чтоб цвет перекрасился в зеленый. А если название вспыхнет на секунду красным, потом снова посинеет - лучше не есть.

Мама сидела за пультом в аналитическом центре и распекала гидротехников, что опять не учли направление ветра, и облако пыли накрыло какую-то деревню. Те оправдывались, что утром ветер дул в другую сторону.

- Пятнадцать лет - одно и то же, - пожаловалась мне мама, отключив связь. - А у тебя что?

- Мам, я хочу девочек на Маррас свозить и с папой познакомить.

- Ах ты хитрец! - потрепала меня по ушам. - Но познакомить с папой - это серьезный аргумент. Сейчас не стоит, у них аврал. Полетим все вместе через недедю. Тебя шесть дней на Маррасе устроит?

- Мам, это замечательно!

- Тогда эту неделю будешь возить суперкотов в пустыню вместо меня.

- Хорошо, мам. Только я еще один раз слетаю с тобой и запомню все, что ты говоришь.

Грустно стало, что еще несколько дней отпуска потеряю. Но мама и так за троих пашет, пока мужчины в космосе.

А мама перегнулась через подлокотник кресла и потерлась щекой о мое плечо.

- Каким ты стал взрослым, сын! Пока время есть, обучи девочек пользоваться скафандром.

В этот раз летим на стареньком граве. Опять - под прикрытием. Якобы, приятное с полезным. Практика по геологоразведке плюс ИГИ - инженерно - геологические изыскания по трассе будущего канала. Можно было бы послать старого кибера на шасси с антигравом, он за двое-трое суток справился бы. Но... Операция прикрытия... Легенда надежная и долгоиграющая. На всех суперкотов хватит.

Портативный геосканер мама уже настроила. Слила в его память координаты трассы канала, задала расстояние между профилями (два километра) и расстояние между промерами (десять метров). Когда-то в детстве я уже работал с этим сканером. И даже гордился собой. Работа, конечно, важная и нужная, но тупая до ужаса. Поднести сканер к нужному месту (чтоб на его экранчике красная точка легла в синий кружок), поставить тремя ножками на грунт, чтоб стоял надежно, не качался. И нажать на кнопку. Через пять секунд он закончит сканирование, звякнет словно микроволновка и высветит на экране координаты следующей точки, куда его нужно нести. И так - много-много раз...

Мама садится в грав на место водителя. Я кидаю рюкзак с аварийными запасами в багажник, сажусь на заднее сиденье и пристегиваюсь. Сканер пристраиваю на коленях. Знаю, как мама водит, если в кабине все свои.

Плавно нарастающая перегрузка вминает в спинку кресла. Не меньше трех "g". Когда-то Петрр по маминой просьбе поставил на наш грав движкки от грузового фургончика.

Пара секунд невесомости, мама разворачивает грав кормой вперед, и перегрузка вновь вминает меня в спинку сиденья. Слишком короткая дистанция до универа, только разогнались - и уже тормозить надо.

Мама сажает грав прямо на крышу универа, на танц-площадку между столиками кафе.

- Возьми сканер для солидности, - говорит мама, открывая дверцу. Беру на плечо геосканер, и мы спускаемся на два этажа. Царапнув ради приличия дверь, мама входит в аудиторию, прервав лекцию.

- Прошу прощения, у меня объявление, - говорит мама преподу. - Слушайте все! Курсанты старших курсов будут привлекаться к практическим работам по геологоразведке. От двух до четырех курсантов в день. Сегодня со мной летят четыре курсанта. Суперкоты, вам, как всегда, почетное место в первых рядах. Сын, кого берешь в первую группу?

- Черных и в черную полоску.

- Парни, обратите внимание, Серрега команду под цвет жен выбрал. Это неспроста... - юмористы, блин.

- А самые смешливые полетят в последнюю очередь - подаю голос я под общий хохот.

Мама извиняется перед лектором, мы, впятером, покидаем аудиторию, поднимаемся на крышу и садимся в грав. Предупреждаю всех, чтоб пристегнулись, но суперкоты и так знают, как водит моя мама. Дядя Петрр рассказывал, она в молодости автобус "на два колеса" ставила и так ездила, словно на велосипеде. Ну и в этот раз... Когда мы поднялись выше двадцати километров, автопилот приятным женским голосом сообщил, что воздуха в кабине хватит только на десять минут. А после тридцати километров небо за бортом стало темно-фиолетовым. И наступила невесомость. А потом перегрузка плавно вдавила нас в сиденья, достигла трех с половиной "g" и так же плавно начала спадать.

- Мам, а если дно прогорит? - поинтересовался я.

- Первым прогорит грузовой поддон, - улыбнулась мама. - И начнется тряска. Я сразу пойму, что что-то не так.

Мы приземлились в тот момент, когда перегрузка упала до единицы. А за лобовым стеклом возник купол Хранилища. Парни схватились за дверные ручки, хотели выйти.

- Сидеть! - пригвоздил их к месту мамин голос. - А вдруг борта горячие? Дайте бортам остыть.

Через минуту вышла первая. Лизнула палец и дотронулась до корпуса.

- Выходите. Сын, покажи, как дверь открывается.

- Это - что, ТА САМАЯ база? - удивилась Лорра.

- Да, это Хранилище, - подтвердила мама. КомКон решил, вам пора узнать, где хранятся активаторы, и как ими пользоваться. Сын, покажи, как открывается дверь.

Заставляю всех выучить несложный звуковой пароль.

- А почему не "Сим-сим, откройся"? ехидничают парни.

- История учит, данный код для некоторых оказался слишком сложным, - парирую я. И веду команду к кабине лифта. Но лифт реагирует только на мою ладошку. Вспоминаю, что вчера его вызывала мама.

Думал, пойдем сразу к активаторам. Но мама повела нас в ангар. А там... В два ряда вдоль стен стоят корабли класса "Призрак". А между рядами - широкий проход. В одном ряду семь кораблей, в другом - восемь Стоят - и от нечего делать запасают энергию. Поэтому в ангаре прохладно, а сами корабли покрыты искристым слоем инея.

- Вау! - дружно произносит моя команда. - Тетя Миу, это для нас?

- А то для кого же? Вон там, где пустое место в ряду, лифт наверх.

- Тетя Миу, а ты на таком летала?

- Пассажиром. Только пассажиром. И очень давно. Еще во времена бунта, - улыбнулась мама.

- И как он?.. В полете...

Тут мама задумалась на целую минуту. Даже глаза прикрыла, вспоминая.

- Ты знаешь, наверно, самое точное будет - никак! Если нет обзорного экрана, то вообще не знаешь, что куда-то летишь. Нет ощущения полета. Входишь в корабль в одном месте, а выходишь в другом. И это все. Когда летишь, куда летишь - не чувствуешь совершенно. Как будто корабль стоял на месте. Сын, договорись с Мартой, чтоб подготовила курс обучения пилотированию для суперкотов.

Молча ударяю себя кулаком в грудь.

- Надеюсь, вы понимаете, все, что увидели и услышали - тайна. И корабли здесь на самый крайний случай.

- Самый крайний - это какой? - спрашивает Лорра. Поговорка "Любопытство кошку сгубило" - это о ней!

- Самый-самый? - уточняет мама. - Это когда ты супекошкой станешь.

Идем к предбаннику. Мама незаметно для остальных кивает мне на дверь.

- Запомните это место, бездельники, - говорю я и прижимаю ладонь к сканеру. - Сейчас настрою дверь на вас, и займемся активаторами.

Лекцию по активаторам читает мама. А я смотрю на ребят со стороны, запоминаю мамины слова и интонации. Завтра обучать третью группу буду я один. Ничего сложного, вообще-то.

С геологоразведкой тоже все просто. Если не считать, что на двух самых главных вопросах я засыпался. Как работает сканер, как снимать профили, объяснил. А зачем их снимать, объяснить не смог.

- Мы боимся, что каналокопатель налетит на скальные выходы и поломает грунтозаборник, - сообщила мама.

- А к чему такая спешка?

- Тарркс скоро будет назначен Владыкой на отвоеванные почти сорок лет назад земли. Чтоб новый Владыка пришелся по вкусу народу, он должен проявить себя в каком-то значимом деле. Таким делом станет раздача орошаемых земель вдоль канала. Та же политика, что и у нас в Оазисе. Бери столько, сколько сможешь обработать. И первые несколько лет - никаких налогов. Бесплатная раздача земли - это будет очень хорошим началом его правления, - объяснила мама.

Опять политика...

Тамарр и Лапочку я нашел в пальмовой роще. Тамарр учила буквы. Обе очень смутились, думали, я рассержусь. Но я горячо похвалил обеих. Дождался, когда закончится урок, и повел в Железный дом подбирать скафандры по росту.

Даже легкие скафандры не понравились обеим девушкам. Но тут откуда-то появилась Кирра, и объяснять полезность скафандров я поручил ей. А затем надел на девушек свинцовые ботинки, свинцовые пояса, облачился сам и повел всех бродить по дну озера. Поначалу Лапочка не могла заставить себя дышать под водой. Переставала дышать как только вода поднималась выше иллюминатора шлема.

- Закрой глаза, - приказал я.

- Закрыла.

- Сядь.

Шлем ее скафандра скрылся под водой.

- Села.

- Пой. То самое, что у папы на балу пела. Теперь открой один глаз. Чего замолчала? Пой, говорю!

В общем, через пять минут Лапочка научилась дышать под водой.

За ужином в столовой только и говорили о геологоразведке и прогулках по дну озера. А я пересчитал места за столами и понял, когда мужчины вернутся с Марраса, мест не хватит. Придется или расширять столовую, или кому-то есть у себя в комнатах.

Утром первым делом отвел жен в Страшную комнату. Маррта тут же усадила обеих под колпаки.

Маму застал в физкультурном зале. Физкультурный зал расположен на втором этаже Железного дома. Раньше здесь был склад. Плотно, в два ряда, бок к боку стояли контейнеры. Потом, когда мне было лет пять, папа заявил, что настала пора жить по-человечески. Устроили субботник, вытащили все контейнеры на улицу, потом перевезли в ангар, что устроили в грузовом поддоне рядом с остатками труб. А физкультурный зал отмыли, подкрасили и заполнили тренажерами. Теперь здесь здорово!

Мама с Линдой тягали железо на тренажерах. При этом обсуждали нас и моих жен. Линда жаловалась, что ее балбес совсем от рук отбился. Переходный возраст у него...

Балбес - это Кррал. Отчаянный парень, иногда - слишком. Весь в маму, одним словом. А может, в папу. Во времена бунта они с Линдой дважды деда спасли. Но оба раза при этом и деда, и их бунтари ранили. Дед шрамы показывал. То есть, те еще сорвиголовы были. Так нечего удивляться, что сын в них пошел.

Увидев меня, мама и Линда дружно переключились на меня. Похоже, дело идет к тому, что торр Асерр с компанией скоро нанесет нам ответный визит. И кому-то надо будет организовать торжестнную встречу...

Ну понял я, понял! Зачем так выжидающе на меня смотреть? Или это тонкий намек, что полет на Маррас отменяется?

Линда хихикнула в ладошку и объяснила, что торр Асерр собирается у нас официально жениться на матери Лапочки. То есть, моя идея сок дала. И не надо так пугаться, до свадьбы еще не меньше месяца.

Решил обрадовать Лапочку, но только спустившись на первый этаж вспомнил, что она сидит под колпаком в Страшной комнате.

Влез в расписание универа, уточнил, что вторая пара - лекция. С нее и заберу ребят. А сколько дней мне осталось летать в Хранилище? В первый день - два супертота, во второй - три. Итого - пять. Если сегодня возьму трех, будет восемь, и останется пять. Нет, лучше сегодня возьму двух девочек. С двумя легче справиться. А потом - два раза по три. Возить парней на геологоразведку поручу Крралу. Скажу, что он самый ответственный, и вообще - лидер. А мне нужно готовиться к полету на Маррас. Линда только спасибо мне скажет.

Наконец-то! Сегодня свожу последнюю группу, и свобода! Геологоразведку передам в лапы Кррала. Вчера переговорил с Линдой, она не против.

В радостном настроении накормил своих ненаглядных скромным завтраком и повез в Столицу. Лапочку Столица не поразила, а по Тамарр не поймешь. Зато как Лапочка торговалась на привозе... Треть цены сбила на корзину овощей, да еще и саму корзину прикупила. Мы докупили немного фруктов и полетели к морю. Нашли закрытый скалами кусочек берега, развели костер. Тамарр из подручных материалов, куска проволоки и двух гвоздей изготовила гарпун, и через четверть стражи Лапочка уже жарила на сковороде жирную рыбину. А мы с Тамарр чистили и мелко крошили овощи для гарнира. Умеет же Лапочка готовить! Мне никогда так не научиться.

Поели. Мы с Тамарр искупались. Снова поели. Научил девушек играть в карты. На ягоды. Тамарр нас обыграла подчистую - и все слопала. Но тут мне подошло время лететь за последней группой. С сожалением потушили костер, сложили остатки провизии в багажник и вернулись в Оазис. Лапочка пообещала приготовить сказочный ужин. А я сменил байк на грав и полетел в универ. В последнюю группу вошли двое дымчатых - Кррал и Мирра и серый в полоску Грриша. Полетели в Хранилище. Все уже знали от других, что их ждет. Поэтому вопросов не было. Ходили, смотрели, щупали руками, читали плакаты на стенах. До самого конца все было как всегда...

А когда я уже собирался закрыть футляр с активаторами, Кррал учудил.

- Подожди, Серргей, не закрывай. Я решил проверить активатор на себе. Только не надо меня отговаривать. Надоело чувствовать себя избранным и ждать у моря погоды. Извините, если можете.

- Кррал, ты что, сдурел? - спросила Мирра.

- Нет, сестричка, я твердо решил.

- А как же я?

- Мирра, парни, если не хотите в этом участвовать, выйдите за дверь, подождите полчаса.

- Подожди, Кррал, - я взял себя в руки. - Ты что, зов почувствовал?

- Нет. И не знаю я про этот зов ничего. Просто надоела эта неопределенность. Ясности хочу.

- Тварь я дрожащая или право имею? - фыркнул Грриша. - А нас-то зачем так подставлять?

- Никого я не подставляю. Могу, конечно, и завтра сюда прилететь. Но зачем откладывать?

- Подождите, балбесы! Вы ничего не понимает! - рявкнул я.

- А ты - самый умный?

- Видимо, так. Ну, успокоились? Могу говорить?

Дождавшись тишины, я продолжил.

- Оглянитесь вокруг. Все, что вы видите - это из-за нас и для нас. Грриша, Кррал, вы еще не поняли? ЗДЕСЬ никто не будет вас останавливать. Это ваша песочница. Только не будьте детьми.

- Красиво сказал! - оценила Мирра. - Так что мы, по-твоему, должны делать?

- Если Кррал еще не передумал, нужно зафиксировать весь ход эксперимента для науки.

- Если так судить, к фытыху науку. Нам самим энать надо. Все под звездами ходим. Зов в любой день может накрыть, - подал голос Грриша.

- Вы что, из меня решили подопытную зверюшку сделать? - удивился Кррал.

- Ага! - ответили мы дружно.

- Образуем исследовательскую группу. Серргей - руководитель. Кррал - подопытный. Мы с Миррой - научные консультанты, - решил Грриша.

- Почему я руководитель?

- Ты сам сказал, что самый умный.

- Я - за. Руководи, римм, - Кррал решил согласиться с неизбежным.

- Тогда начнем с проверки. Твой иероглиф - двенадцатый слева или второй справа. "М" готическое, так?

- Так.

- Проверяем.

Мы вышли в предбанник, нашли соответствующий плакат. Все сходилось.

- Теперь проверяем, к какому месту нужно прикладывать активатор.

Я включил ближайший комп и пустил учебный фильм. Вскоре нашел нужный кадр.

- Смотри, у людей родимое пятно на сгибе правого локтя. Не перепутай ориентацию иероглифа.

- А что значит - "М" готическое? - спросила Мирра.

- М - символ алфавита. Готический - это шрифт такой. От слова "готы". Готы - это дикари или варвары у иноземцев. Еще у них была готическая архитектура. Вся такая устремленная в небо.

- Как раз о нас, - согласился Грриша. - Дикари, устремленные в небо.

- Почему это мы дикари? - возмутилась Мирра.

- Потому что должны были родиться сорок тысяч лет назад. Тогда, наверно, даже огня еще не знали, - охотно объяснил Кррал. - Римм, что дальше?

- Дальше - грабим медотсек. И тащим сюда всю регистрирующую аппаратуру.

Только дверь предбанника нас не выпустила.

- Не закрыта камера хранилища. Закройте камеру хранилища, - уведомил синтезированный компьютером женский голос.

- Блин! - ругнулся я и направился в хранилище. Сначала закрыл футляр с активаторами, потом вышел из камеры и закрыл тяжелую стальную дверь. После этого дверь предбанника открылась свободно.

Медотсек мы нашли быстро. И уставились на томограф.

- Эта бандура в дверь предбанника не пройдет, - высказал общую мысль Грриша.

- Я принесу активатор сюда, - решил Кррал. А Мирра зачем-то встала на четвереньки и залезла под стол томографа.

- Парни, вы знаете, в каком году эта железяка сделана? - донесся из-под стола ее голос. - Это старье неимоверное!

- Так ведь работает, - возразил я.

- А в ангаре стоят "Призраки", они сделаны лет на пятьдесят позднее. И в них тоже есть медицина. Я точно знаю!

- Мирра, ты умница! - веселой толпой мы бросились в ангар. "Призрак" встретил нас холодом, тишиной и дежурным тусклым зеленым освещением.

- Включить голосовой интерфейс! - громким отчетливым голосом произнес я по-русски.

- Принято, - отозвался корабль.

- Включить освещение. Включить климат-контроль. - Подумал и добавил: - Включить систему жизнеобеспечения. Расконсервировать системы корабля.

- Принято, - отозвался корабль тем же неживым голосом. Вспыхнул яркий свет, вздыбил шерстку ледяной сквозняк, в недрах корабля что-то тихонько заурчало.

- Открыть проход в медицинский отсек.

Стенка слева от нас растаяла, и мы прошли в тесноватое помещение. Честно говоря, ничего медицинского вокруг я не приметил. Но не говорить же об этом остальным.

- Доложить о готовности к работе.

- Готовность к полету - минус двадцать восемь минут. Готовность медицинского отсека к приему пациента - минус пятьдесят пять минут.

- Это как понять, - шепотом спросила Мирра.

- Нам тут еще час загорать, - объяснил Грриша.

- Тогда идем в рубку!

- Открыть проход в рубку управления, - скомандовал я. Стенка послушно раздвинулась. В рубке было ощутимо теплее, чем в медотсеке - Нам нужно четыре кресла.

- До чего послушный корабль, - улыбнулся Кррал. И уселся в левое кресло. - Корабль, покажи ход расконсервации.

Перед нами вспыхнула в воздухе полупрозрачная голограмма корабля. В основном, серая. Но какие-то детали светились спокойным зеленым, какие-то синим. А некоторые вспыхивали красным. Затем, как бы остывая, становились фиолетовыми, потом синими.

- Ешкин кот! Красота-то какая - подал голос Грриша. Это что? - ткнул пальцем в красный кубик.

- Малый иерарх системы управления, - послушно ответил корабль.

Так мы развлекались около получаса, и даже начали слегка разбираться в конструкции и управлении, когда неожиданно прозвучал голос.

- Я седьмой дальний. "Призрак-1703", вы в моем секторе, назовите себя.

- Ух ты, - выдохнул Грриша. - Мы что-то не то включили.

- Дальсвязь мы включили, - прокомментировал я и перешел на русский. - Я Коррбут Серргей. С кем я говорю?

- Диспетчер седьмого дальнего диспетчерского пункта Крылов Виктор. Вы в моем секторе. Куда путь держите?

- Виктор, простите, ошибка вышла. Мы никуда не летим, стоим в ангаре. Запустили процесс расконсервации корабля. И, видимо, случайно включили дальсвязь.

- Понял! Есть у "Призраков" такая фича - после расконсервации пытаются установить связь с ближайшим диспетчерским пунктом и скачать текущую навигационную обстановку. А вы куда лететь собрались?

- Никуда мы не летим. Мы - геологоразведочная группа. Нам от корабля, собственно, только медицинский модуль нужен. Но он еще не закончил расконсервацию.

- У вас на борту раненый?

Тут я понял, что надо выкручиваться. Срочно изобрести какую-то байку. Иначе поднимется шум, прознает КомКон... Доказывай потом, что ты не сарфах!

- Нет, Виктор. Просто на "Призраках" самая совершенная медицинская аппаратура на планете. Та, что в универе - старье. А у меня жена беременная Вот мы и решили сделать что-то вроде фильма о том, как растет мой сын. Жаль, что не со дня зачатия, но хотя бы с третьей недели. Если делать по одному кадру в день, потом смонтировать...

- Ух ты! Почему я сам так не догадался? У меня полгода назад дочь родилась. Сергей, ты можешь включить видео?

- Включу, если подскажешь, как.

- Самое простое - громко скажи: "Включить голосовой интерфейс. Включить видеосвязь".

- Включить видеосвязь, - четко произнес я, и перед нами возник голографический экран. Виктор оказался совсем молодым иноземцем. Человеком, в смысле.

- Вау! - изумился он, оглядывая нас.

- Я - Серргей. Это - Грриша, Мирра и Кррал, - представил я свою команду. - Мы тебя ни от чего не отвлекаем?

- Не-ет... Здравствуйте. Сергей, ты так чисто говоришь по-русски... Я думал, вы люди.

- Так, у меня папа русский, - улыбнулся я. - Ну, если не считать того, что я приемный сын. Виктор, ты слышал о планете котов?

- Что-то краем уха, - парень смутился и слегка покраснел.

- Лет двадцать назад по вашему счету у нас высадилась группа ваших прогрессоров и начала строить, как папа выражается, светлое будущее. Вот мы - плоды этого самого строительства. Вообще-то, мы еще студенты. Но сейчас подрабатываем геологами. Нужно одну реку пустить через пустыню. Без воды пустыню не озеленить. А река даст пятьсот кубов в секунду. - Я решил загрузить Виктора информацией по самую макушку. Так мама учила - радушие и информационная перегрузка. - А хочешь к нам в отпуск? Дикая природа, охота на жабоглотов, Солнце, небо, морской берег, запах соленого ветра...

- Да куда же я - с шестимесячным ребенком... - огорчился Виктор.

- Упс... Прости, ты говорил о девочке, а я забыл. Мама тоже из-за меня с сестренкой так и не смогла на Землю слетать. Но я тебя перебил.

- Наверно, это не важно, но когда ваш корабль на связь вышел, здесь с его позывным комментарий выскочил. "Оказывать максимальное содействие".

- Интересно... А-а, понял! Этот "Призрак" у нас вроде спасательной шлюпки числится. Ну, на самый пожарный случай. Потому что он маленький и очень шустрый. Надо было нам соседний расконсервировать.

- Так вам точно помощь не нужна?

- Ну, если так ставить вопрос... У вас поблизости свободного медика нет? Чтоб ни от какой работы не отрывать. Мы "Призрак" в универе только через месяц будем проходить. А хочется с его медициной сегодня разобраться.

- Сейчас выясню, - Виктор отключил звук и развернул кресло к другому экрану. А я задумался над самым важным вопросом: "Что делать?"

- Мирра, сходи вниз, принеси ту круглую фиговинку. Только осторожно! В паучке и какой-нибудь коробке. А то разобьешь - обидно будет.

Мирра вскочила, отвесила мне легкий подзатыльник и побежала к выходу.

- Не перепутай, второй справа, - крикнул я ей вдогонку.

- Парни, я вам такого медика нашел! Космоврач со стажем! "Призрак" знает до последнего винтика, и вашу планету тоже знает! - Виктор провел рукой над своим пультом, и экран поделился пополам - Знакомьтесь, Паола...

- Просто Паола, - перебила его черноволосая иноземка со второй половины экрана. - А где девушка?

- Сейчас прибежит, - подал голос Кррал.

- Так, в чем у вас проблема?

Мы переглянулись. И я получил толчок локтем.

- Паола, нам нужна консультация по медицинскому оборудованию "Призрака" Нужно провести как можно более полное сканирование моей жены.

- Которая беременная и которая убежала?

- Да, которая беременная. Но убежала не она. Убежала Мирра, а мою жену зовут Лапарр, ее здесь нет. Мы решили сначала научиться пользоваться медицинской аппаратурой. А учиться на глазах у жены - терять авторитет...

Паола хмыкнула и улыбнулась. Тут прибежала Мирра. Увидев Паолу, смутилась, поджала ушки и вежливо поздоровалась. Кррал забрал у нее коробку и положил себе на колени. Паола весело фыркнула и прикрыла рот ладошкой.

- Извините. Один мой знакомый так уши поджимал, когда какую-то шкоду задумывал. Сейчас, наверно, остепенился, солидным стал. Фамилии не помню, а звали Пуррт.

- Это наш папа, - еще больше смутилась Мирра. Даже хвост поджала.

- Надо же! Как тесен мир! А Ррумиу Фаррамовну знаете?

- Это моя мама, - поднял руку я.

- Так тебя Тарркс зовут?

- Нет, я Серргей. А Тарркс - мой старший брат.

- Как тесен мир! - повторила Паола. - Ну так что у нас с медициной? Переключите на меня дистанционный контроль.

- Разрешаю дистанционный контроль по установленному соединению, - произнес я, надеясь, что этого достаточно.

- Приняла, - откликнулась Паола. Прикрыла глаза и завертела головой. Ну, все управление на меня переключать не обязательно. Ух, сколько здесь кораблей! Где это мы?

- Это подземная база, называется Хранилище, - сказал я.

- Красота... Так, парни, блок синтеза фармацевтики еще не готов к работе, но нам ведь он не нужен?

Мы дружно завертели головами.

- Тогда приступаем.

Рядом со входом в рубку открылся еще один проход.

- Кто доброволец? Ты, Мирра?

- Я - поднял руку Кррал. - Не фиг этим озабоченным на мою голую сестренку смотреть.

- Тогда раздевайся и ложись в корыто. Корыто - это профессиональный слэнг.

Мы прошли в медотсек. Выглядел он совсем не так, как полчаса назад. Стал намного просторнее. Откуда-то появилось обтекаемых форм глубокое прозрачное корыто у дальней стены. Над ним - большой голоэкран. А по стенам - ряды маленьких.

- Тут все было не так, - удивился Грриша.

- В "Призраках" динамическая архитектура. Я расширила медицинский отсек за счет каюты. Вам же каюта не нужна?

- Здорово... Кррал, ты чего застыл?

- Э-э... Парни, отвернитесь.

Слова предназначались не нам, а Паоле и Мирре. Но мы хотя бы сделали вид, что отвернулись, а женщины - нет. Смущаясь, Кррал разделся и лег в корыто.

- Уй, какое холодное! - тут же завопил он.

- Нелегко быть подопытным кроликом, - усмехнулся Грриша.

- Тихо, мальчики. Начинаю мастер-класс, - произнесла с экрана Паола. - Первым делом нужно нажать кнопку питания или включить питание голосовой командой. Это уже сделано. Второе - указать местонахождение пациента. В нашем случае - биованна. Первый экран слева.

Я сдвинул на глаза тактические очки, чтоб вся лекция попала на видеозапись А продолжалась она не менее получаса. Паола подробно объясняла каждое действие. Под конец я переписал в очки результат обследования. Грриша с Миррой откровенно скучали в рубке, а Кррал замерз в корыте. Лежал, обхватив себя руками и дрожал.

- Ну как, все запомнил, - спросила Паола.

- Запомнил не все, но все честно записал, - сознался я. - Парни, еще один сеанс, но теперь его проведу я. И - по домам.

Паола оставаться на второй сеанс не захотела. Сказала, что муж не кормлен и распрощалась, оставив, на всякий случай, код связи. Мы горячо поблагодарили ее. Виктор исчез с экрана рубки еще раньше. Все сложилось очень удачно!

Убедившись, что каналы связи отключены, я забрал у Мирры коробку, вынул паучка с активатором и передал диск Крралу.

- Держи наготове. Прижмешь к локтю по моей команде.

И включил запись со всех сканеров и регистраторов.

- Давай!

Кррал левой рукой прижал активатор к правому локтю. И закрыл глаза, сосредоточившись на ощущениях.

- Что чувствуешь?

- Слегка щекотно, будто муравьи ползают. И чуть-чуть пощипывает.

Так прошло полчаса. Ощущение щекотки исчезло. Приборы никаких изменений состояния организма не показали. Даже ощущение холода прошло. Кррал сумел прогреть корыто своим телом.

- Наверно, пора заканчивать, - неуверенно сказал я. Кррал отнял от локтя ладонь, которой прижимал активатор, и диск остался на ладони. А на локте мы увидели круглую проплешину в шерстке. Розовая кожа вместо серой шерстки.

- Какой-то результат есть, - хихикнула Марра.

- Он съел мою шерсть! - возмутился Кррал. - Все, хватит на сегодня!

Я переписал в очки результат последнего сканирования, мы выключили оборудование и покинули корабль. В хранилище я открыл футляр, а Кррал уложил на свое место активатор. Вышли, поднялись в лифте на поверхность.

- Мы не приказали "Призраку" законсервироваться, - вспомнила Мирра.

- Сам встанет на консервацию через две недели, - успокоил Грриша.

- Летим домой, - решил я.

- А геологоразведка?

- Не сегодня. Еще перед Марртой отчитываться.

- Зачем? - удивился Грриша.

- Чтоб тебя ребенком не считали, - ответил хмурый и злой Кррал.

- Отрицательный результат в науке тоже результат, - добавила Мирра.

В общем, мы очень правильно решили. Потому что Паола вспомнила молодость и решила поболтать с моей мамой. А мама моментально нас просчитала, но Паоле ни словом не намекнула. Неположено Паоле про саркофаг знать.

И встретили нас очень серьезно. После первых же слов, что активация третьей сигнальной не удалась, Кррала тут же отправили на обследование в лабораторию Сухомора. А нам объяснили, что самая совершенная аппаратура вовсе не на "Призраках", а в лаборатории геронтологов. Но похвалили за ответственный подход к делу. Мама хмурилась, но я видел, что втайне очень довольна. Только пытается не показать вида.

К моему удивлению, Сухомор уложил на обследование не только Кррала, но и Тамарр. Что странно, Тамарр ничуть не сопротивлялась. Лишь на следующий день я узнал, тут не обошлось без мамы и сестренки. Они объяснили Тамарр, что с молодым мужем нужно выглядеть чуточку моложе. Как моя мама. И какая женщина откажется скинуть пять-десять лет?

Академик honoris causa, то есть, по заслугам, старейший геронтолог двух планет, поселился у нас еще до моего рождения. Все его знают и уважают, но вряд ли многие помнят настоящее имя. За глаза зовут Сухомором, а при встрече именуют Профессором. Я тоже не знаю, как его зовут. Но знаю, Сухомором его прозвала мама. Но это тайна! Маму теперь мучает совесть, она очень уважает Профессора, однако сделанного не вернуть.

Моя сестренка - настоящая самка файрака. Аналитики привыкли, что она сидит за пультом и страхует меня, поэтому не выгнали ее из центра, когда с Землей разговаривали. И она все видела и слышала. А позднее узнали и мы.

В КомКоне возникла паника. Но с Землей разговаривала мама, поэтому и события показала немного в другом свете, и панику погасила в зародыше. Типа: "Зачем посылать к нам корабль с пятью сотнями специалистов, если активация третьей сигнальной не состоялась? Чтоб местные подумали, что мы решили захватить их земли? Или кто-то на Земле думает, что разбирается в биологии прраттов лучше Сухомора?". Да и вообще, нашу самодеятельность мама представила как плановое, санкционированное сверху мероприятие. А попробуй не поверь, если оно произошло после того, как последний суперкот ознакомился с иструкцией по применению активаторов. Ни до, ни после, а сразу после. Под запись состояния организма "до" и "во время". В биованне - на случай нежелательных последствий. В общем, все наши глупости мама в такую стройную цепочку выстроила, что я собой гордиться начал.

Разговор с Землей состоялся после того, как Сухомор закончил исследование тушки Кррала. То есть, часа через полтора после нашего возвращения. И, как только завершился сеанс связи, мама объявила всеобщее собрание посвященных. Благо, все посвященные жили в Железном доме. Только дядя Марр с Татакой да семейство Прронырры снаружи.

Собрание провели в физкультурном зале на втором этаже Железного дома. В столовой мы бы просто не поместились. Нашу четверку усадили в президиум. А суперкотов - в первый ряд зала. Открыла собрание мама, в том же ключе, что и разговор с Землей. Мол, событие плановое. Но эксперимент по активации закончился неудачей. При этом прямо не говорила, но так и сияла радостью. Потом предоставила слово руководителю группы, то есть, мне. Я кратко рассказал, как закончил обучение членов группы, как потом мы расконсервировали корабль, связались с диспетчером и пригласили для консультации специалиста с Земли. Линда тут перебила меня и уточнила, что специалиста этого многие знают. Это та самая Паола, что лечила Владыку во времена бунта. Зал одобрительно зашумел, Паолу и на самом деле многие помнили.

За мной выступил Кррал и рассказал, как лежал в холодной биованне и стучал зубами. Показал всем круглую проплешину от активатора на локте.

Последним выступил Сухомор. Перечислил, какие именно обследования провел. И подтвердил, что никаких изменений состояния организма прратта не выявил. Но повторные обследования будут проводиться каждые два дня.

В заключительном слове мама сказала, что неудача эксперимента может объясняться двумя причинами: либо не к тому месту прикладывали активатор, либо организм еще не созрел к активации третьей сигнальной. И скорее всего - второе. На чем собрание и было закрыто.

Лапочка на собрании не была, мы с Тамарр не стали ее будить. А Тамарр глубоко задумалась.

- Выходит, ты не шутил, я в любой день могу стать вдовой при живом муже?

- Видимо, да, - сознался я. И тут же добавил: - Так люди считают.

- Ну-ка, живо сделай мне ребенка! - приказала Тамарр. Чем мы и занялись.

Никогда мне женщин не понять.

Подготовь девочек, послезавтра вы летите на Маррас, - сказала мне мама.

- Тогда сегодня и завтра...

- Занимаешься геологоразведкой, - перебила меня мама. - план другой. Сканируешь точки по берегам будущего канала с шагом двадцать метров. Если где-то толщина слоя песка меньше тридцати метров, действуешь по обстоятельствам. Байки и сканеры получишь на складе. Поскольку послезавтра ты улетаешь, выбери и обучи себе заместителя.

- Кррала можно?

- Кого угодно на твое усмотрение.

Это уже серьезно. Детство кончилось, игры - тоже. Даже жалко. Ударяю себя кулаком в грудь.

- Свободен, гвардеец, - улыбается мама.

Первым делом иду на склад. Кладовщица в курсе. Расписываюсь за пять сканеров и шесть байков. Вспоминаю, что у Кррала своего байка нет. Был наказан год назад за полеты с отключенным автопилотом. Точнее, за то, что бархан зацепил и чуть не убился. Ну, теперь Кррал у меня в когтях! Ради байка на что угодно согласится!

Вывожу байки со склада, настраиваю автопилоты "паровозиком" и перегоняю в ангар Железного дома. То есть, сам лечу на первом байке, а остальные тянутся за моим след в след. На всякий случай закрываю управление паролем, чтоб кто-нибудь не подумал, что это свободные машины.

Затаскиваю сканеры в свою комнату и углубляюсь в изучение инструкции. Надо же их настроить на задачу. Раньше это делала мама.

Народная мудрость "Если ничего не помогает, прочитайте же, наконец, инструкцию" действует. Попросту сливаю инфу из моего сканера в пять новеньких. Теперь у всех в памяти прописана трасса канала. А также все профили, которые мы успели снять. Это крупный успех большого коллектива! Остается разметить точки вдоль берегов канала.

Оказывается, это очень просто. Линии берегов на схеме уже есть, Осталось указать начальную точку и шаг.

Жены смотрят из-за плеча, чем я занимаюсь. Объясняю поставленную мамой задачу. В Оазисе они недавно, поэтому не понимают, что я первый раз в начальники выбился. Для них - мужчина занят обычным делом. Важным, но непонятным. И обе просятся со мной.

А почему бы и нет? Я же честно предупредил, что в пустыне на этот раз будет скучно.

Как и думал, ради байка Кррал готов на все! Даже стать моим заместителем. О том, что скоро я лечу на Маррас, а он становится риммом, благоразумно умолчал. Зачем портить другу праздник?

- Выбирай, - широким жестом указываю на ряд байков. Кррал радостно взвыл и выбрал байк цвета "темный металлик". Очень стильно! Затем мы занялись изучением сканеров. Точнее, я объяснял, а Кррал с моими женами слушали. Ну а там, где мы, там и Кирра с Миррой. В общем, солидная аудитория собралась.

Заглянула мама, подмигнула мне и прикрыла дверь. Потом заглянула Линда и пригласила на обед. Мы как раз кончили теоретическую часть и задумались о практике.

За обедом решили, что на байке должны сидеть два изыскателя. Первый рулит, второй управляется со сканером. Потому что одной рукой рулить, а второй держать сканер невозможно. То есть, группа получается из двенадцати прраттов.

- Вопросы есть? - спросила мама, когда мы закончили обед и собрались в Универ.

- Только один - Как заставить слушаться толпу студентов.

- Используй политику кнута и пряника, - хихикнула Линда. - Пряник съешь сам, а кнут отдай другу.

Прилетели в универ. Но студенты - не суперкоты. Дружно попросили перенести занятия геологоразведкой на после занятий. К тому же, половина не умеет водить байки.

Что сказать, требование законное. Кому охота хвосты сдавать? Это только суперкоты по десять часов в сутки учатся, у остальных график помягче.

Пока студенты заняты, решили проверить методику на себе. На трех байках полетели в пустыню и на пробу провели съемку трех линий вдоль канала. По осевой и по обоим берегам. Хорошо получилось. Водитель ведет байк с остановками через каждые двадцать метров, а пассажир на остановках опускает сканер на грунт и нажимает кнопочку. По звонку сканера водитель дает газ и перелетает на следующую точку. Пятьдесят точек на километр. Сидячая работа, как заявила Кирра... Это потому что с седла байка не слезаем.

Подозреваю, у мамы есть еще далеко- и грубокоидущие планы. Скоро сначала по Оазису, а потом и по Столице расползутся слухи, что началось строительство канала через пустыню. Слухачи подкорректируют слухи в нужном ключе. И они быстро дойдут с караванами до рыжих королевств. Мол, не пройдет и десяти лет, как земли пустыни зазеленеют полями и пальмовыми рощами. И земля пустыни будет стоить страшно дорого!

А потов выйдет на сцену Тарркс... Хитрая у меня мама.

После окончания занятий в Универе мы заняли опустевшую аудиторию, и я провел занятие по работе со сканером. Сначала лекция, потом разбил студентов на шесть групп - по числу сканеров - и мы провели практические занятия. Следующим пунктом программы было обучение вождению байка. Вот за это студенты готовы были нам все простить. В общем, восторг неописуемый! Как у маленьких детей.

Практические занятия закончились поздно, и "в поле" вылететь не успели.

- Как дела? - спросила мама, когда я с женами, со сканером на плече вернулся домой. Молча протянул ей сканер. Мама слила данные с него на планшетку и тут же вывела на большой экран в столовой.

- О-о! Три линии! Молодец, сын.

- Сегодня был учебный день. Потому так мало прошли, - устало сообщил я. - Завтра пойдем двумя бригадами в разные стороны.

Тамарр улетела в универ заниматься фехтованием, Лапочка увязалась за ней, а я решил поваляться в постельке. Утром так сладко спится...

Поспать не удалось. Прискакала сестренка и начала грузить меня страшными тайнами. О том, что в действительности все было совсем не так, как на самом деле. Что Кррал схлопотал сильнейшую затрещину от Линды, после чего Линда расплакалась и накричала на него, мать она ему или не мать. И почему он не позвал ее, если решил головой рискнуть. Кррал начал ее утешать, но тут явилась мама, прогнала Кррала, утешила Линду, а потом они вместе немного поплакали.

Где пряталась в это время сама Кирра, я даже спрашивать боюсь. Может, в шкафу, может, под кроватью. С нее станется. Для профилактики высказал ей свое "фи", потрепал по ушам и повел в спортзал. Мама с Линдой и Багирой играли в настольный теннис. С огромным отрывом лидировала Багирра. Нас в высшую лигу не взяли.

- Котята могут потренироваться у зеркала, - прямо заявила Багирра, намекая на тренировочный стол, в котором сразу за сеткой стоял зеркальный лист. Я спорить не стал, а Кирра возмутилась. За что и поплатилась. Проиграла Багирре пять партий подряд, после чего полезла под стол.

- Мяу-мяу, я маленький котенок, я очень маленький котенок. Налейте мне молочка, погладьте по головке, почешите брюшко. Я маленький ручной котенок, - скулила она оговоренный заранее текст, а я снимал видео на очки.

- Серргей, а ты не хочешь сыграть, - обратилась ко мне Багирра.

- Я большой котенок, я под стол не помещусь, - отказался я.

- У-умный! - похвалила Багирра. Мы привели себя в порядок и пошли завтракать.

За завтраком узнал, что на Маррас вылетаем завтра поздно вечером. В полете спим, а утром будем на Маррасе. Это значит, сегодня и завтра я занимаюсь геологией. Ну, завтра утром и обрадую Кррала.

Прилетели довольные, усталые и голодные жены. Накормил, дал полчаса отдохнуть, потом загнал в тяжелые десантные скафандры-экзоскелеты и погнал в озеро. Справились!

Ближе к вечеру отвел жен в Страшную комнату, помог Маррте усадить обеих под колпаки и полетел в Универ за геологоразведочной группой. Кирра, конечно, со мной.

Трассой канала занимались до глубокой ночи. Под конец научил Кррала сливать инфу с разных сканеров в один, чтоб получилась суммарная картина, а потом эту суммарную картину дублировать во все сканеры.

Когда вернулись, даже кино в кинотеатре под открытым небом уже закончилось. Но ничего, завтра сдаю бразды правления Крралу - и на Маррас!

Думал, полетим на Маррас маленьким семейным коллективом. Оказалось, больше сорока пассажиров! Подавляющее большинство - женщины. По мужьям соскучились. Но я совершил чудо - уговорил на старте и посадке отключить гравикомпенсаторы, чтоб прочувствовать полет. (Мама приказала - не более трех "g") И уговорил на часик залететь на Луну.

В общем, старт прошел интересно. И перегрузку испытали, и в невесомости покувыркались, и при одной десятой "g" попрыгали. Наружу нас, правда, не выпустили. И кто не пустил - родной брат!..

После Луны на катере включились гравикомпенсаторы, внутреннюю гравитацию настроили на 1 "g", и Тарркс объявил, что до самого Марраса ничего интересного не будет. Дамы расползлись спать по гермопеналам. Мама рассказала, что раньше в таких же тесных пеналах, только без телевизоров, во Дворце рабыни спали.

Вскоре я остался один посреди сонного царства. Свет сменился на тусклый зеленый. Даже иллюминаторы салона закрылись защитными щитками. Только один, почему-то, остался открытым. Пошел к пилотам, но из рубки меня выгнали. Тогда я уселся в кресло и прилип к последнему открытому иллюминатору. Звезды в космосе яркие, и их раза в два-три больше, чем видно с поверхности. А может, глаза привыкли к полумраку. Но Маррас еще далеко, а Ррафет уже далеко. Крохотный бело-голубой кружок, на котором детали почти неразличимы. Скучно в межпланетном космосе. Не на что смотреть, нет движения. Только неподвижные звезды. Вот на планетарной орбите - другое дело.

Из рубки вышла мама. Она умеет водить все на свете. Даже пилотировать "Призраки" научилась под шлемом. Она единственная, кто садится под шлем при любой возможности. Я давно подозреваю, что не ради знаний, а силу воли тренирует, не дает себе расслабиться, размякнуть. Такая у меня мама! Стас как-то сказал о ней: "Наша Железная Леди".

А внутри семьи она совсем другая. Нежная и любящая.

Мама подошла ко мне сзади, положила ладошки на плечи, наклонилась и прижалась щекой к моему уху. Я даже муркнул.

- Когда ты успел вырасти, сынок? Как я этого раньше не замечала? Себе не верю - скоро стану бабушкой...

Так уютно и приятно рядом с мамой. Но время летит. Чтоб не засыапть завтра на ходу, пришлось нам забираться в спальные пеналы - и до сигнала побудки...

Посадку я проспал. Проснулся от яркого света, который ворвался в мой пенал. Проморгался, и увидел, как на меня с умилением смотрит папа. А мама стоит рядом и тепло улыбается.

В следующую секунду могучие папины руки выдернули меня из пенала и подбросили вверх. Это - меня! Мою тушку весом восемьдесят пять кило! Как в детстве! А когда папа прижал к груди - аж ребра прогнулись!

Шортики я не снимал. Торопливо натянул желтую футболку, сунул ноги в кроссовки и повел знакомить с женами.

Лапочка успела обучить Тамарр островным ритуалам. А раз вокруг больше пяти прраттов, начались вежливые полупоклоны, полуприседания с вежливым подмуркиванием... Но папа просто сгреб нас в кучу и прижал к груди.

- К черту японские церемонии. Как я по вам соскучился, пушистики мои!

А потом окрестил Тамарр Тигррой. Лапочку оставил Лапочкой. И повел знакомить с базой.

Базу накрывал прозрачный купол, разделенный гермопереборками на восемь секторов. И еще по горизонтали - пополам, на два высоких этажа. Но главное здание - под землей. Подземная база раза в четыре больше, чем Хранилище. А купол - это зона отдыха. Пока - пустая. Голые, почти везде прозрачные стены и полы. Технические коридоры, заполненные трубами и кабелями. Индустриальный стиль, в общем. Папа сказал, скоро все это безобразие скроет зелень.

Разумеется, первым делом нас накормили. Затем расселили по комнатам. И предупредили, по местному времени здесь вечер. Скоро начнет темнеть, и лучше нам лечь спать, чтоб организм быстрее перестроился.

Пустых помещений в жилой зоне - выше крыши. Что характерно - все уже с мебелью! Сестренка выбрала нам шикарные аппартаменты из четырех комнат. Пока я подключал свою планшетку к информационным каналам местной сети, Тамарр и Кирра сдвинули вместе три кровати!

- Что вы творите? - закричал на них я. Жены смутились Но Кирра...

- Недовольные могут спать на коврике под дверью, - заявила она и показала мне язык. Пришлось объяснить неразумной, кто в доме хозяин. И трехкратный количественный перевес - еще не обязательно победа, если противник боится щекотки.

Но все-таки, три на одного - это много. После упорного сопротивления я одержал поражение и был коварно закатан в одеяло. Спасла мама, заглянувшая пожелать спокойной ночи.

А на следующий день нас, одетых в скафандры, отвезли в бескрайнюю, плоскую как стол пустыню. И объяснили, что у нас под ногами - океан! Только насквозь замерзший совсем недавно - пару десятков миллионов лет назад. На лед намело ветром несколько метров песка. Но льда на планете выше крыши, Хватит, чтоб покрыть трехкилометровым слоем всю повверхность. А если планету чуть-чуть подогреть, появятся материки и океаны. И почему бы это не сделать нашим потомкам?

Папа верен себе. Пустыни ему мало. Слишком просто. Теперь собирается прибрать к рукам целую планету!

На следующий день нас, гостей, пригласили посмотреть на старт эксперимента "Водогрей". И я понял, из каких соображений была назначена дата визита. Эксперимент решено провести приблизительно в тысяче километров от базы, где под метровым слоем песка скрывается восемь с половиной километров льда.

Водогрей - это блестящий металлический шар диаметром около десяти метров. Когда он будет включен, его поверхность нагреется до двух тысяч градусов. Больше нельзя - расплавится сам шар и его автоматика.

Плотность выбрана так, чтоб шар тонул в воде, но плавал в расплавленных горных породах - гранитах и базальтах. А прочность... Прочность шара зашкаливает за все разумные пределы. Запаса энергии в шаре хватит лет на тридцать-пятьдесят. По обстоятельствам, в зависимости от теплоотдачи.

Когда мы по десять раз обошли вокруг шара, ощупали и обстучали его, а краулер на гравиподушке, что привез его сюда, скрылся за горизонтом, папа сказал, что пора начинать эксперимент.

Мы погрузились в катер, поднялись на километр, отлетели на десять в сторону. И папа нажал на кнопку.

В первый момент ничего не произошло. И во второй - тоже. Шар очень четко смотрелся на экране в пассажирском сароне.

Затем кто-то заметил, что шар начал темнеть. А с земли вокруг него поднимается пар. Слой пара густел очень быстро. Вскоре шара стало не видно. Но сам пар начал отливать багровым. Совсем недолго. Через несколько секунд в земле образовалась дырка, из которой ударил в небо столб пара.

- Глубина погружения пятьдесят метров, сто метров, сто пятьдесят метров, - забубнил голос. После двухсот пятидесяти дырка превратилась в кратер. А струя пара ослабела.

После четырехсот метров пар исчез вовсе. Осталась воронка с довольно крутыми стенками.

- Что-то будет! - произнес папа И велел пилоту отодвинуться от катера еще на пяток километров.

Бабахнуло когда шар погрузился ниже шестисот метров. Знатно так бабахнуло! Но можно было не отодвигаться. Зато воронка стала значительно больше... и на этом все интересное закончилось. Механический голос отсчитывал метры и километры погружения шара, но на поверхности ничего не происходило. Вообще ничего! Легкий ветерок унес облако пара. Открылась белая от инея воронка, и такой же белый от инея песок вокруг нее.

Шар опустился до расчетной глубины восемь с половиной километров, и стало совсем скучно.

- Трудно вскипятить океан, - улыбнулся папа. - Вернемся сюда через месяц-другой.

И мы полетели на базу.

По случаю удачного начала эксперимента на базе решили устроить грандиозный праздник. Нас мама тоже запрягла. Лапочку - на кухню, а Тамарр, Кирру и меня - на сервировку. Впрочем, в подготовке участвовали все!

Наконец, Багирра отправила нашу бригаду отмываться и переодеваться. Мы ворвались в каюту, а там мама с папой раскладывают на столе и кровати наряды. Мой парадный мундир гвардейца, белое платье для Лапочки... Петрр наводит лоск на новые сапоги, а Стас распечатывает какую-то объемистую коробку.

- Ух ты! - изумился я и потянулся к мундиру.

- Грязными лапами не трогать! - воскликнула мама.

- Что у тебя там? - спросил папа.

- Где?

- В левой руке.

- Ничего, - я показал пустую ладонь. В первый момент подумал, что просто испачкался. На ладони четко проступил значок "косая звезда", точно такой же, как на активаторе номер два. Петрр кратко, но крепко выругался.

- Спокойно! - командным голосом произнес папа. - Мы все знали, что это может произойти в любой день.

- Дай потрогать, - пискнула Кирра и завладела моей ладонью.

- Что - это? - спросила Лапочка, единственная непосвященная в тайну активаторов.

- Твой парень надумал стать суперкотом, - объяснила Кирра. - Он разве тебе не говорил?

- Ничего я не надумал! Я еще Корпус не закончил, мне надо экзамены сдать.

- Боюсь, сын, теперь событиями управляешь не ты, - сообщил папа.

- Как это? А кто?

- Программа Странников, заложенная в тебя. Она может включиться в любой момент, На какое-то время ты превратишься в автомат Странников. Бросишь семью, пройдешь активацию...

- Зачем мне бросать семью? Я скоро папой стану!

У мамы было неподвижное, совсем равнодушное лицо, а глаза ее страшно и неестественно смотрели сквозь меня.

- Ты не понимаешь, Серргей, земной опыт однозначен. Людены уходят к Странникам навсегда. Они назначают встречи родным и близким, но никогда на них не являются, - попытался объяснить Стас. - После активации они целиком в своем новом мире. Полное погружение...

- Но я же не прошел активацию, - я все еще тупо рассматривал иероглиф на своей ладони.

- Думаю, теперь это просто вопрос времени. Ты уже наполовину там.

Прошептала Кирра дразнилку, изменив всего одно слово.

И тогда мама закричала.

13.07.2016 - 17.10.2016