Посадочная капсула опустилась, как только на землю легла мгла. Черная, она была незаметна на фоне неба, лишь звезды гасли, заслоненные ее корпусом. Девчушка испуганно прижалась к плечу Рэя. Его она тоже боялась, но не так сильно. Греб открыл дверь, которая называлась люк. Дора помогла затащить внутрь тюки, лежавшие отдельно. Мириам вытащила наружу два увесистых мешка.
– Ого! – Рэй попытался приподнять один из них.
– Кажется, все… – Греб осветил фонариком поляну. – Рэй, мы улетаем. Лошаки и все, что здесь осталось – твое. О нас постарайся не рассказывать. Не поверят, смеяться будут.
– Греб, Крис, я остаюсь, – произнесла Дора.
– Ты не можешь остаться, ты жена Криса!
– Вы обещали, что отпустите меня. Слово дали.
– Да разве в этом дело? Ты свободный человек, сама решаешь. Но почему?
– Тавия. И Сэт. Я должна спасти Сэт. Я давно решила. Вы обещали отпустить меня.
Они помогли ей нагрузить лошаков. Дора не хотела оставаться на ночлег в этом месте.
– Здесь золото, – шепнула Мириам, указав на тяжелые мешки. – Оно тебе пригодится. А в маленьких мешочках – алмазы.
Крис был словно пыльным мешком тюкнутый. Ходил за ней следом, все пытался что-то объяснить.
– Молчи, Пожалуйста, молчи. Мне так больно, – сказала ему Дора. Тепло простилась с Гребом, Мириам, подошла к мужу. Как ей хотелось, чтоб схватил за волосы, швырнул на землю, скрутил руки за спиной. А потом перекинул через плечо и унес в свой мир. Она бы покорилась, не стала противиться. Но Крис не понял просьбу ее глаз.
Вскочив на лошака, Дора сжала пятками его бока. Оглянулась на свой караван. Три человека, семь лошаков. Кэптэн, воин и необученная девка. До Сэта далеко, надо купить опытную рабыню каравана. Гнедой лошак падать по команде не обучен, а впереди степь. Надо обменять. Подковы утром проверить. У чалого шатается левая задняя. Крис, почему ты меня не понял?
Последний лошак скрылся за поворотом тропы.
– Черт побери, да она просто с ума сошла… – Крис растерянно оглянулся на Греба и Мириам. – Она… Я… Я ее силой заберу. Она не в себе, не понимает, что делает.
Крис бросился за Дорой, но Мириам в два прыжка догнала его, сбила с ног, опрокинула грудью в дорожную грязь, прижала к земле. Левую руку просунула под левый локоть, мертвой хваткой вцепилась в правое запястье. Правой зажала рот.
– Крис, пожалуйста, не шевелись, ты же знаешь, я сильнее. Выслушай меня. Дора должна остаться. Она часть здешней истории. Я раскопала обрывки летописи, в которых говорится о ней. Понимаешь, мы улетели, а она осталась. Это исторический факт.
– Пусти меня, сволочь!
– Я сволочь, я знаю и не прошу прощения, за это невозможно простить. Когда вернемся, делай со мной все, что хочешь. Сорви с меня плоть, разбери на запчасти. но Дора должна остаться здесь. Если ты заберешь ее, порвется кольцо причинности. А за нее не беспокойся, она не погибнет. У нее сын родится.
– Ты, куча железного дерьма, драконий выкормыш, почему ты мне раньше не сказала?!!
Мириам неожиданно отпустила его и села рядом.
– Ты прав, Крис. Я – куча железного дерьма. Почему у кучи железного дерьма должна болеть душа за судьбу мира? Беги, догоняй свою Дору. Кто такая Мириам, чтоб удерживать Человека? Железка, кибер! Даже не раб.