Я растерянно оглядывалась по сторонам в поисках хоть какого-то указателя. Здесь была лестница прямо передо мной и два коридора, уходящие в разные стороны, а указателей я так и не нашла.
- Мисс Ломаш, — окликнул меня уже знакомый мужской голос.
Странное дело, если не видеть мистера Уотсона, а только слышать его
завораживающий голос, можно влюбиться в него. Но, едва обернулась, наткнулась на цепкий, проницательный взгляд. У отца я часто видела такой же. Обычно эта неподдельная алчность во взгляде появлялась тогда, когда мистер Адам Бреннон находился в двух шагах от разгадки какого-нибудь громкого дела, и видеть подобный у мистера Уотсона мне совершенно не нравилось.
- Я не могла разобраться, где вас искать.
- Идёмте, — следователь махнул рукой, призывая двигаться за ним.
Мы пришли в светлый небольшой кабинет с множеством кристаллов различного назначения. Здесь были и кристаллы связи, и портальные, и органайзеры, а даже те, что способны записать картину происходящего.
- Присаживайтесь, — мне указали на стул перед столом следователя.
Я поморщилась, взглянув на не слишком чистое сиденье и, взяв платок, брезгливо протёрла его, только после этого усевшись. Следователь, пронаблюдав за моими действиями, неопределённо хмыкнул.
- Вы педантичны, — заметил он.
- Не переношу грязи.
- Именно поэтому сработали так чисто?
- О чём это вы?
Вопрос откровенно насторожил. Неужели меня прямо сейчас пытаются расколоть? Стало не по себе. Особенно, когда я заметила, что мистер Уотсон активировал кристалл записи. Теперь наш разговор сохранится.
- Я об убийстве вашего деда, — продолжил наседать он.
- Послушайте, если вы считаете, что я к этому причастна, то даже не представляете, как сильно ошибаетесь.
Мистер Уотсон принял свою излюбленную расслабленно-спокойную позу и с
лёгкой ухмылкой воззрился на меня.
- Мисс Ломаш, я не хочу ходить вокруг да около. У меня есть подозрения на ваш
счёт.
- Какие, позвольте узнать? — холодно спросила я. — И на каких основаниях вы запрещаете мне покидать город?
- Давайте я немного расскажу вам о ходе расследования, — предложил он и, дождавшись моего кивка, продолжил: — Вы — единственная внучка покойного. Отношения у вас плохие, но тем не менее, за несколько дней до кончины он переписывает всё своё имущество на вас.
- Мистер Рок, нотариус, сказал, что я всегда была в завещании, — невежливо перебила следователя.
- Всегда, но до последней корректуры оного для вас предназначалась лишь некая шкатулка с личными вещами мистера Бреннона.
Выходит он хотел оставить мне только тот не открывающийся чёрный ящик? И пусть бы оставил! Но нет, дед решил облагодетельствовать меня огромным состоянием и громким приговором.
- Мисс Остин, скажем так, любимая мистера Бреннона, заявляет, что в последнее время он был сам не свой, и более того, вашему деду приходили письма с угрозами. Их видел дворецкий и видела мисс Остин, мы же не смогли их найти в вашем доме. Я могу предположить, только предположить, — настойчиво повторил он, — что некая особа — забытая внучка — могла угрожать своему родственнику, шантажировать его,
чтобы тот переписал на неё своё состояние.
— Шантажировать чем? — срывающимся голосом поинтересовалась я, просто не веря в то, что всё услышанное могло действительно прийти в голову мистера Уотсона.
- Это вы мне скажите, чем? — вкрадчиво поинтересовался он.
- Я не писала писем с угрозами.
— Я и не говорил о вас, это гипотетически, — невозмутимо, ответил следователь. — Так вот, старик, видимо, согласился на требования шантажиста, но при условии, что состояние тот получит лишь после смерти мистера Бреннона. Убийца не хотел ждать долго, и решил ускорить кончину несчастного. Запасшись ядом собственного производства и шприцом, под покровом ночи злоумышленник прибыл из столицы, захватив с собой амулет Кхана, которые, как вы сами сказали, изготавливают там, и отравил несчастного. Как вам версия?
- Глупая и основанная только на предположениях, — зло ответила я.
Это просто не укладывалось в голове! Меня обвиняли в убийстве! Обвиняли прямым текстом, списывая всё на «гипотетическое» развитие событий.
- Вы считаете?
— Совершенно уверена! Дед предлагал мне включить меня в завещание — я отказалась, вы сами видели письмо!
- Гипотетически вы могли быть недовольны тем, что получите деньги только
после его смерти, — пожал плечами он, — вот и написали гневную тираду.
Он извлёк из ящика моё письмо и, развернув его, внимательно вчитался.
— Как вам, например, вот эта фраза: «мне не нужны подачки от покойника»? А, мисс Ломаш?
- Эта фраза вырвана из контекста!
— Ну-у-у, может случиться так, что письмо повредится… — он повертел листок в руках и плавно опустил на стол перед собой. — Бумага, знаете ли, недолговечна. Легко горит, вода размывает чернила. Всякое случается.
— У нас плохие отношения, и для моей семьи мистер Бреннон умер уже давно. — Ответила я, с ужасом понимая, что это вполне может сойти за угрозу, если действительно не читать всего письма.
- А я так не думаю, — подтвердил мои опасения мистер Уотсон.
- Но это глупо, я же была на работе, меня видели люди!
— Убийство произошло поздним вечером. Как раз примерно в то же время, в которое вы прибыли позавчера. А это значит, что вы могли прийти тем же порталом и два дня назад.
- Дома меня тоже видели люди!
- Ой ли? В полночь? Любовник?
Эти непрерывные вопросы подталкивали меня к отчаянию. Мне хотелось кричать
о том, что я не виновата! А самое страшное, что в полночь меня действительно никто видеть не мог, как и за три часа до неё. Обычно в особнячке, где я жила, в это время ещё никого не было. Хозяева уходили в полдень и возвращались ближе к рассвету — специфика работы. Когда я приезжала с работы, дома была только служанка, но она уходила к себе очень рано, точно до полуночи, и больше до рассвета из комнаты не показывалась.
- У вас всё равно нет доказательств, — устало ответила я.
— Вы изобрели яд. Более того, вы самолично рассказали мне, как именно лучше его применить, чтобы убить человека. И даже артерию указали верную, ведь мистера Бреннона укололи именно в сонную.
Я вздрогнула всем телом, ужаснувшись собственной глупости. Зачем я говорила ему всё это? Настолько привыкла работать с патрулём, что перестала отличать, что можно говорить, а что нет? Я привыкла помогать следователям, а не оправдываться.
- То же самое вам сказал бы любой ядовар.
- Допустим, но вы знали и где достать Кхана.
- Студенческие годы не прошли даром, мы частенько их использовали.
Мистер Уотсон побарабанил ручкой по столу, так же, как делала я, когда
волновалась или активно размышляла.
— У вас был мотив, соответствующие знания, инструмент в виде яда, знания, как скрыться и непоколебимое самообладание, которое позволяет вам держать лицо даже
сейчас.
— Видимо, вы ошиблись на счёт самообладания, потому что сейчас оно стремительно покидает меня, а держать лицо становится невыносимо трудно, когда тебя обвиняют в преступлении, которого ты не совершал, — прошипела я.
— Я не могу предъявить вам обвинения, мисс Ломаш, — развёл руками мистер Уотсон, — но даже не думайте покидать Меренск, пока я не закончу расследование. Завтра же я подключу патруль Глонвуда и опрошу всех, кто может подтвердить ваше присутствие там.
Он говорил спокойно, но в то же время в словах следователя слышалась отчётливо ощутимая угроза, и вот она мне совсем не нравилась.
— Лучше бы занялись поиском настоящего убийцы, вместо того чтобы идти по заведомо ложному следу.
— О, не волнуйтесь, милая мисс Ломаш, я обязательно найду настоящего убийцу, — протянул мистер Уотсон. — Пока вы можете идти. И если вдруг решите признаться чистосердечно, я обещаю уполовинить ваше наказание.
— Даже не надейтесь! — воскликнула я, понимая, что хвалёное самообладание благополучно помахало мне ручкой и скрылось в неизвестном направлении. Даже не поняла, как встала и стремительно подошла к двери.
- Всего доброго, мисс Ломаш.
- Не могу пожелать вам того же.
Я стрелой вылетела из кабинета следователя и помчалась вперёд по коридору в стремлении как можно быстрее вырваться из этого здания. Нужно что-то делать, и срочно!
Выбежав на дождливую улицу, я остановилась от осенившей идеи, и уже медленно и чинно направилась к кучеру.
— Куда едем, мисс Катарина? — спросил невысокий мужчина в непромокаемом сюртуке.
- Мне нужен судебный поверенный.
Кучер кивнул, не став тревожить меня вопросами, и открыл дверцу, предлагая отправиться. Я вообще заметила, что слуги мистера Бреннона не болтливы и не особо любопытны. Видимо, дед не любил, когда ему задавали лишние вопросы.
Карета двигалась к восточной части города, и я из окна наблюдала, как мы въезжаем в знакомый квартал. Именно здесь находилась контора нотариуса, и только сейчас я заметила, что в этом квартале не наблюдается жилых домов — одни конторы, самые разные.
— Приехали, мисс Катарина, — возвестил кучер, открывая дверь, — здесь лучшие поверенные по судебным делам в Меренске.
Я без колебаний направилась к одноэтажному зданию, выкрашенному в чёрный цвет, над дверью которого висела вывеска «Знаю право, имею права. Не знаю право — не имею прав». В принципе, мне понравилось, и, одобрительно хмыкнув, я
распахнула дверь.
— Добрый день, чего изволите? — не успела я ступить за порог, передо мной возникла лучезарно улыбающаяся блондинка.
- Мне нужен судебный поверенный.
— Тогда вы пришли по адресу! — воскликнула девушка и забрала у меня зонт с плащом. — Вам помоложе, поопытнее, повеселее? — принялась перечислять она.
- Мне нужен тот, кто отстоит мои права, как свои собственные.
Я твёрдо решила, что попала в переплёт из-за завещания деда. Не было бы его, никто бы не стал приписывать мне корыстный мотив, поэтому без зазрений совести потрачу часть денег на собственную защиту.
— Значит, мистер Хидс, — проговорила блондинка, — кабинет номер восемь, налево. Мистер Хидс берёт не все дела, но на сколько я знаю, сейчас он свободен, а статистика у него лучшая в Меренске.
— Спасибо, — проговорила я и пошла искать кабинет номер восемь. Нашла быстро и уверенно постучала в дверь.
- Входите!
Дверь едва слышно скрипнула, и я вошла в очередной конторский кабинет, отличный от прочих лишь тем, что здесь все стены были увешаны благодарственными
грамотами.
- Добрый день. Меня зовут Катарина Ломаш и мне нужна ваша помощь.
Мужчина, сидящий за столом у окна, показался мне не старым, я бы дала ему лет
тридцать-тридцать пять, не больше, но меня смущали его волосы, которые были совершенно седыми.
— Нервная работа, — усмехнувшись, пояснил он, видимо, перехватив мой взгляд, — присаживайтесь и выкладывайте.
Я благоразумно присела и принялась выкладывать. Рассказать пришлось всё до мельчайших подробностей, потому что мистер Хидс постоянно задавал уточняющие вопросы. Порой мне казалось, что он меня совсем не слушает, но в самый неожиданный момент следовал очередной вопрос.
- И чего вы хотите от меня? — в итоге поинтересовался он.
- Чтобы вы защитили меня.
- Но вы же не виноваты, — нахмурился мужчина.
- Я же рассказала вам! Следователю плевать на то, виновата я или нет.
- Пожалуй, не возьмусь, — огорошил мистер Хидс. — Слишком скучно.
— Но меня могут запереть в подземелье! — воскликнула я. — Вы же слуга закона! Как можете допустить такое?!
- Рано или поздно вас оправдают, я же предпочитаю более сложные дела.
- Плачу двойной гонорар, — с отчаянием воскликнула я.
- Тройной.
— Ну, это уже наглость! Двойной, и подарю какой-нибудь древний кинжал, у деда таких много осталось.
- По рукам!
Сразу же после этого разговора мы вместе с мистером Яном Хидсом отправились в особняк. Мистер Уайлд был не доволен происходящим, но мой выбор поверенного одобрил. Нас накормили потрясающе вкусным ужином и вручили ключ от места убийства, мистер Хидс жаждал осмотреть его.
— Видно, эти стервятники забрали всё самое интересное, — проговорил он, перебирая оставшиеся в ящиках стола бумаги. — А в его спальню они ходили?
- Нет, — пожала плечами я, — а что вы вообще намерены найти?
— Милочка, если вы не убивали, значит убил кто-то другой, и лучше бы нам всё же узнать, кто, чтобы из вас не сделали козла, — поверенный окинул меня оценивающим взглядом, — козочку отпущения.
- Логично, но мы с вами не следователи.
- Правильно, мы гораздо умнее и хитрее их. Ведите.
Мы направились в спальню мистера Бреннона, и уже в ней мистер Хидс продолжил действа по изучению содержимого шкафов.
- А что мы ищем? — поинтересовалась я.
— Вы сказали, они не нашли письма с угрозами, значит их найдём мы. Ну, и мало ли что ещё интересного…
- Он мог сжечь письма, — предположила я.
- А мог и не сжечь. Посмотрите под кроватью.
Я опустилась на коленки и попыталась заглянуть под кровать. Увы, но темнота не позволяла рассмотреть ровным счётом ничего, и я, осмелившись, принялась шарить там рукой. К моему глубочайшему удивлению, что-то нащупала.
— Нашла! — воскликнула я, вытаскивая из-под кровати стопку связанных бечевкой конвертов.
— Ну-ка, посмотрим, что мистер Бреннон хранил под кроватью, — поверенный сразу же отобрал у меня находку и принялся аккуратно развязывать. — Мисс Ломаш, дабы не испортить ваше впечатление о дедуле, может, погуляете где-то минут десять?
- О, моё впечатление о нём уже вряд ли можно чем-то испортить.
Мистер Хидс пожал плечами и похлопал по кровати рядом с собой, приглашая меня присоединиться. Без колебаний уселась рядом. С появлением мистера Хидса мне стало гораздо спокойнее, я почему-то была уверена, что уж он-то точно меня защитит.
- Итак, что тут у нас? — приговаривал он, вынимая бумагу из первого конверта.
— Порой мужчины такое хранят под кроватями…
«Я знаю, что он у тебя. Рука будет восстановлена, во что бы то ни стало. Вопрос лишь в том, на чьей ты стороне» — гласила надпись в центре белоснежного листа. Мистер Хидс отбросил послание, не задумываясь, и принялся разворачивать следующее.
«Скажи, где он, или умрёшь» — гласило второе послание.
- Вот это уже интересно, — протянул поверенный, извлекая третье письмо.
«Я не просто убью тебя, я убью твою семью, друзей, сообщников — всех!»
— Ух ты! — воскликнул мистер Хидс, с алчностью гоблина, почуявшего золото, открывая следующее послание.
«Здравствуй, дорогой отец. Ты не отвечаешь на мои письма, но я не перестану их отправлять…»
- Стоп! — воскликнула я, поняв, кто написал это послание.
- В чём дело?
— Это читать мы не станем, — категорично заявила я и отобрала у поверенного оставшиеся конверты.
- Не понимаю, почему? Могли бы узнать много интересного.
- Это личное.
- Нам всё равно нужно проверить их все.
Я была согласна, а потому самолично проверила каждый конверт, но угроз больше не обнаружила. Всего лишь три письма, которые могли помочь мне. Все остальные принадлежали перу моего отца, и читать их я не стала. Наверное, папе было слишком больно все эти годы, раз он продолжал слать письма, так и оставленные без ответа.
- Итак, это уже что-то! — ободряюще воскликнул мистер Хидс.
— Да, если следователь не найдёт способ обвинить меня в их написании.
— Меня вообще удивляет как патрульные не нашли эти письма.
— Они не проверяли спальню. Точнее, на сколько я поняла, они были здесь, но тогда, сразу после происшествия. Возможно не очень хорошо искали, — предположила я.
Мистер Хидс задумчиво почесал подбородок и отрицательно покачал головой.
— А это дело может оказаться куда более интересным, чем я думал.
— К чему вы клоните? — тут же насторожилась я.
— Понимаете ли, мисс Ломаш, почему-то у меня есть странное ощущение… Ощущение, будто это, — он кивнул на бумаги, которые я сжимала в руках, — предназначалось вовсе не для патрульных, а исключительно для вас.
— Дед оставил это мне?
— Возможно это и не мистер Бреннон, — загадочно улыбнулся мистер Хидс, — ну да полно, хватит об этом. Выходит, кто-то требовал что-то у вашего деда, — пропустив моё высказывание мимо ушей, проговорил он, — кто-то таинственный хотел восстановить некую руку с помощью мистера Бреннона. Бред какой-то. Что за рука, мисс Ломаш?
— Понятия не имею.
После фразы поверенного о том, что письма подложили специально для того, чтобы их увидела я, стало действительно жутко. Как же мне понять, что случилось на самом деле? Что не так во всей этой истории? Ведь действительно, мы слишком просто их нашли!
— Вот поэтому плохо не общаться с роднёй! Думайте, может, вы что-то слышали, или заметили странности. Находили загадочные предметы?
Я вспоминала каждую мелочь от самого момента приезда сюда, но ничего не приходило в голову.
— Дед оставил мне странную шкатулку, которая не открывается, и только.
Поверенный вскинул указательный палец, прерывая мой рассказ, и потребовал сиюминутно предоставить ему шкатулку. Пришлось перемещаться в мою комнату.
— Странно, очень странно, у неё нет замка. — Говорил он, вертя чёрный ящичек в руках.
— Ни замка, ни петель, ни хитрой застёжки, — перечислила я.
— Значит, там что-то действительно ценное! — заключил поверенный. — Кстати, мисс Ломаш, раз уж вы так богаты, может, всё же тройной гонорар?
— Нет!
— Ладно, тогда будем искать способ открыть это неведомое нечто. Завтра отвезём её к кузнецу, уж он-то точно разберётся, а сегодня, наверное, пора отдыхать.
Мистер Хидс взглянул на часы и кивнул в подтверждение своих слов.
— Почти полночь.
— Мистер Хидс, а в какое время можно ходить в склеп? — поинтересовалась я, понимая, что сейчас уже точно не пойду. Слишком поздно и боязно.
— С шести вечера до рассвета, а вам зачем?
— Я не успела на похороны, хотела попрощаться с дедом.
— Сейчас самое время, — серьёзно сказал он.
Я пошла провожать поверенного, и после его ухода задержалась в гостиной выпить позднего чая. Мистер Уайлд уже отправился отдыхать, предварительно оставив мне поднос с горячим напитком, и я сидела одна у уютно потрескивающего огня, бьющегося в камине. Я всё грела и без того горячую чашку в ладонях и думала. Что, если всё это: подозрения павшие на меня, внезапно свалившиеся новые заботы — своего рода наказание? Что, если Безликая таким образом наказывает меня за то, что не приняла деда, когда он сам делал шаг навстречу?
Не знаю, сколько времени длились мои терзания, но привели они к закономерному итогу: преисполненная чувства вины, я набросила на плечи плащ и побрела прочь из дома. Ночная дождливая улица была наполнена звуками, шорохами, и жуткими, кривыми тенями деревьев. Фамильный склеп рода Бреннон располагался на территории особняка, благо он принадлежал роду уже более столетия. Правда, находились они в самой дальней части небольшого сада фруктовых деревьев, разбитого за домом.
Шла я быстро, стараясь не обращать внимания на пугающие шорохи и не намочить фитилёк захваченной с собой свечи. За время пути успела изрядно промокнуть, поэтому даже немного обрадовалась, приблизившись к склепу. Надо же, если бы не характерная архитектура постройки, его вполне можно было бы принять за дом, судя по размерам.
Углы здания, выполненного в форме идеального квадрата, венчали статуэтки миниатюрных василисков — древнего символа рода Бреннон, глаза которых тускло светились мягким голубым светом — признак многочисленных охранных заклинаний. Я нерешительно взялась за кольцо на одной из створок дверей и потянула на себя. Дверь со скрипом поддалась, и я юркнула внутрь.
Не закрывая дверь, чтобы оставить немного света от запутавшейся в чёрных ветвях деревьев луны, я достала свечу и дрожащими руками зажгла её. Несмелый огонёк несколько раз встрепенулся, затрещал расплавившийся воск, и пламя стабилизировалось, ровно засияв в кромешной тьме.
Мне полагалось спуститься вниз по короткой лестнице и найти нишу с именем деда, что я и сделала, поразившись, какое количество представителей рода Бреннон покоится в этих стенах. Мистер Доминик, впрочем, был погребён недалеко от двери, и я, вздохнув, остановилась перед нишей с его прахом. Издавна повелось в Диосте тела аристократов сжигать, а прах помещать в красивейшие урны, которые потом расставляются в семейных склепах. Я смотрела на имя деда, выгравированное на бетонной плите, и не знала, что сказать.
— Мистер Бреннон, — наконец заговорила я, — дедушка. Я знаю, что душа твоя, как и всех людей — бессмертна, и знаю, что она помнит момент кончины. Меня считают убийцей, но твоя душа знает, что я невиновна. Так помоги же мне! Думаю, ты должен объяснить мне многое. Кем была та девочка, что приезжала к тебе погостить? Почему все считают твоего единственного сына мёртвым?
Я честно пыталась спокойно рассказать всё, что накипело. Но едва в памяти всплыл сегодняшний допрос, не смогла сдержаться. Слова срывались с моих губ сами, выплёскивая всю обиду и отчаяние. «Нельзя винить мертвецов», — часто говорила мама, но я была твёрдо уверена, что именно мистер Бреннон со своим неуместным наследством виновен в том, что меня подозревают.
Говорила и говорила, пока слова не закончились, оставив одни всхлипы от внезапно накативших слёз, но передо мной так и не появился дух деда, который, кстати, должен был бы устыдиться и повиниться как минимум, зато, уже разворачиваясь, чтобы уйти, я случайно заметила странное свечение, исходящее от одной из урн.
Я медленно подошла к нише с надписью Рилиан Бреннон и прикоснулась к заметно светящейся урне. Та пошатнулась, словно в ответ на моё прикосновение, но и только. Сакральный смысл происходящего лично я пока понять не могла. Уже собралась одёрнуть руку от покрытой молитвенными символами урны, но не смогла преодолеть жгучее желание открыть её.
Откровенно говоря, умом я понимала, что нельзя открывать вечное пристанище чьего-то праха, но желание было столь настойчивым, что я поднялась на ступень и, оказавшись на одном уровне с урной, сдвинула крышку. Моя рука сама опустилась в серый, пылеобразный прах неизвестной миссис. О, Безликая, как же мне было противно и страшно до чёртиков, но я в склепе, который защищён от магии, значит говорить со мной могут только духи, а духи рода никак не навредят родной крови. Ведь явно то что происходило сейчас в склепе, не иначе как знак, поданный предками. Надеюсь, они хотят помочь, поэтому, стиснув зубы, шарю рукой в субстанции, похожей на печную залу, и совершенно не понимаю, для чего.
Неожиданно рука коснулась чего-то твёрдого, и я вскрикнула — неужели кость? Медленно достала из урны свою находку и обмера от сковавшего душу ужаса. Это был палец. И я уже собиралась упасть в обморок: характерно занемели ноги, голова начала кружиться, но здравый смысл внезапно возопил о том, что пальца некой миссис Рилиан, погребённой более сорока лет назад, здесь просто не может быть!
Я поднесла найденную конечность ближе к лицу и со всей очевидностью осознала — он металлический. Искусно выкованный палец, длинный, с аккуратным ноготком, но никак не человеческий.
Странное дело, но едва палец оказался в моих руках, желание копаться в прахе дальше отпало напрочь, сменившись брезгливостью.
— И что мне с этим делать? — в надежде на ответ спросила я. Но ответа не было.
Некоторое время я раздумывала. Если мне это показали — значит, это важно, или имеет какое-то значение лично для меня, поэтому стоит оставить странный предмет себе, до выяснения его назначения. Тем более, что ради него мне пришлось буквально по локоть погрузить руку в бедную миссис Рилиан. Вспомнив о руке, вымазанной прахом, я поморщилась и поспешила покинуть склеп, пока сердобольные духи семейства Бреннон не заставили меня выпачкаться ещё кем-нибудь из них.
После душного, тёмного склепа, из которого я выбиралась почти на ощупь, цепляясь за всё подряд, потому что свеча-предательница потухла, и странных событий, в нём произошедших, дождливая улица казалась не такой уж и страшной. Дождь весело шевелил кроны деревьев, иногда доносились звуки с центральной улицы города, ржание лошадей, и внезапно я осознала, что дорога к склепу совсем не жуткая, в отличие от самого склепа…
Дверь скрипнула, впуская меня в окутанную жаром камина гостиную. Быстро разделась и без промедлений направилась к себе, чтобы тут же побежать в ванную Я никогда раньше не мыла руки так долго, с таким рвением и упорством. Прах дальней родственницы смывался легко, бесследно исчезая вместе со струями воды, но я всё
никак не могла остановиться. Когда ладони начали гореть, а вся рука до локтя приобрела нездоровый алый оттенок, я решила, что уже довольно, и, вернувшись в комнату, завернула странную находку в носовой платок, после чего спрятала в стол.
Сил на что-либо уже просто не осталось, как и мыслей. Я устало опустилась на кровать и не заметила, как уснула. Показалось, что голова только коснулась подушки, когда в дверь постучали.
- Мисс Катарина, у нас гости, — сообщил мистер Уайлд, который, собственно, и барабанил в дверь.
- Кто? — сонно осведомилась я.
- Мистер Хидс прибыл с час назад и уже уничтожил недельный запас булочек с корицей, — ворчливо ответил дворецкий.
Я встрепенулась и почти сразу вскочила с постели.
- Уже бегу! — крикнула по дороге в ванную. Мне не терпелось рассказать мистеру Хидсу о моей находке. Мало ли, вдруг это что-то значит, ведь не с проста духи указали мне на ту урну.
Быстро умылась и, открыв свою дорожную сумку, поняла, что все привезённые в Меренск наряды уже надевала, а пятидневный траур после смерти деда уже прошёл, то есть можно надевать не только чёрное. Но, увы, я не планировала задерживаться здесь так долго, поэтому снова нарядилась в чёрное кружевное платье, к которому идеально подходили перчатки и шляпка с короткой вуалью. Сегодня меня уже не
смущала копна белых волос, и я не стала прятать их под сеткой.
- Мистер Хидс! — радостно воскликнула я, едва вошла в гостиную.
- Доброе утро, мисс Ломаш.
Поверенный сидел в моём излюбленном кресле у камина и сосредоточенно жевал булочку, запивая ароматным чаем.
- Присаживайтесь, — он по-хозяйски указал мне на кресло рядом с собой.
- Боюсь, мисс Катарина ещё не завтракала, и составит вам компанию чуть позже, — возразил мистер Уайлд.
- Можно мне тоже булочку и чай, я посижу здесь, — попросила я.
Дворецкому моя просьба явно не понравилась, но мистер Уайлд кивнул и быстро
удалился в сторону кухни.
- У меня новости! — едва он вышел, сообщила я. — Я нашла кое-что интересное.
- Убийцу? — отстранённо поинтересовался поверенный.
- Нет!
- Тогда это не интересно. — Отрезал мистер Хидс. — А вот то, что ночью кто-то разграбил фамильный склеп вашего деда — занимательно.
- Что? — глупо переспросила я.
- Здесь уже несколько часов работает следственная группа, — невозмутимо сообщили мне. — Я, собственно, поэтому и приехал. Ваш дворецкий передал письмо с посыльным, что чуть свет сюда заявился ночной патруль. Мол, караульные на мётлах обнаружили странные всполохи над склепом, будто кто-то использовал магию, а когда спустились проверить, обнаружили, что постройка полуразрушена. Мистер Уайлд сообщил, что скоро здесь будет следователь, и попросил меня поприсутствовать, как вашего поверенного.
- Ух ты, — непроизвольно вырвалось у меня. — Кому нужно разрушать склеп?
- Тому, кто убил вашего деда.
- Но зачем?
- Может, сочли, что смерть — это слишком просто, и решили надругаться над прахом, а поскольку беспрепятственно попасть в склеп может лишь родная кровь, решили банально разрушить стены. — Мистер Хидс задорно улыбнулся.
- Вы шутите? — слегка нахмурилась я.
- Конечно да, мисс Ломаш. Поверьте, прах вещь весьма полезная и ценная, но сейчас не то место и время, чтобы объяснять вам всю суть.
- Мистер Уайлд, — дворецкий как раз подходил к нам, — почему вы не сообщили мне о ночном происшествии? — поинтересовалась я.
- Не хотел беспокоить вас ранним утром, мисс.
- Когда и как это произошло?
— Перед самым рассветом я услышал жуткий грохот, показалось, что ливень перешёл в грозу, потому что помимо звуков я отчётливо видел вспышки. И только выйдя на задний двор, я осознал, что это не гроза. Кто-то пытался взломать охранное заклинание склепа.
Я сразу же вспомнила миниатюрных василисков с тускло светящимися глазами; именно они, символ рода Бреннон, являются привратниками и решают, кого впускать.
— Я тут же выпустил тревожную искру, сигнализируя патрулю, — продолжил рассказывать мистер Уайлд. — Сразу прибыли мальчишки из оперативной бригады, а вскоре и мистер Уотсон со своей группой.
- Ясно, — я нервно побарабанила пальцами по столу. — Снова жди проблем.
— Ох, мисс Ломаш, проблемы лишь напоминают нам о том, что мы ещё живы, — криво усмехнулся мистер Хидс. — Это лишь крошечная, не стоящая внимания неприятность, которая вот-вот иссякнет.
Странно, но я поверила.