В антологии лакской поэзии, изданной в 1979 году, на 227 странице опубликованы стихи Уммукусюм Калияевой и небольшое предисловие к ним, где говорится, что Уммукусюм Калияева умерла, перерезав себе вены.

Но старожилы Кумуха, в том числе и моя бабушка Патимат, хорошо знавшие Уммукусюм Калияеву, отвергли эту версию самоубийства. Родственники ее и односельчане подтверждали, что она умерла от затяжной неизлечимой болезни легких. Наложила на себя руки другая Уммукусюм, которая жила во времена Аслан-хана Кази-Кумухского, т. е. в начале 19 века, но судьбы у девушек были одинаковыми, обе сочиняли стихи, имели хороший голос, и народ их путал. Поэтому постараюсь рассказать читателю все, что смогла узнать об этих двух девушках. Сначала расскажу об Уммукусюм Кумухской.

В начале 19 века в Кумухе жила богатая женщина по имени Аймисей. Муж ее погиб на войне, и у нее остались четверо взрослых сыновей и одна дочь Уммукусюм. Аймисей прославилась своей красотой, и дочь была под стать матери. Видимо об этом упоминается в песне, которую поет влюбленный молодой человек своей возлюбленной:

Глаза такие, как у Уммукусюм. Брови тонкие, как у Аймисей, На облике твоем волшебном Заблудились мои глаза.

Еще с детских лет Уммукусюм хорошо пела, у нее был чудесный голос. Когда матери не бывало дома, к ней собирались подружки и пели на весь магал. А в доме, что напротив, жил бедный парень Исмаил, который играл на мандолине. Когда девушки начинали петь, Исмаил доставал свою мандолину и, сидя на окне, аккомпанировал им. Люди, проходя мимо этих домов, часто останавливались, зачарованные прекрасными песнями. У лакцев сохранились эти песни:

Песни ли Уммукусюм, Исмаила ли чагана, Что так заворожило Ястреба на горе?

Исмаил был ровесником старших братьев Уммукусюм. С кумухскими ювелирами он ездил на заработки, а летом возвращался на несколько месяцев, чтобы помочь матери на полевых работах.

Уммукусюм была еще мала и потому их шутки, песни с Исмаилом родные не брали всерьез.

Как-то Исмаил с мастерами возвращался с заработков, на них в дороге напали разбойники, в драке Исмаил получил ранение, потерял много крови и его привезли домой на тележке. Лежа в постели, больной Исмаил спросил мать, почему не слышно песен Уммукусюм, не выдали ли ее замуж? Мать удивилась расспросам сына и ответила:

– Откуда нам знать, что делается в этих богатых домах: кого там женят, кого выдают. Есть, наверное, что-то у них на уме, но пока ничего не слышно.

Но Исмаил все время прислушивался к голосам за окном в надежде услышать голос Уммукусюм. Как только Исмаил набрался немного сил, он, облокотясь на подоконник, беседовал с людьми, проходящими мимо его окна, надеясь увидеть девушку, но Уммукусюм все не было.

В один счастливый день Исмаил издалека заметил ее, идущую в его сторону. Она шла и смотрела на его окно. Сравнявшись с Исмаилом, девушка его поздравила с приездом и прошла мимо. Он заметил, как она сильно смутилась, даже растерялась при виде его, и почувствовал как-будто крылья выросли у него за плечами. Затем Исмаил часто видел ее, молчаливую и опечаленную. Он сочинил для нее письмо в стихах, бросил его из окна, когда она вновь проходила мимо.

Затем Исмаил написал самой Уммукусюм письмо в стихах:

Моя ты голубка, попавшая в сеть. Тоскую всем сердцем, не встретив тебя. С утра начинаю караулить у окна, Чтоб на жемчужной улочке не пропустить тебя. В ожидании стою до вечерней молитвы. Словно камень застывают мои горемычные плечи. Бросив тебя на страданье, Кто может спокойно спать? Пусть в аду сгорит твоя безжалостная мать. На царском окошечке фарфоровая кукла. Если зарюсь на твое богатство, Пусть штыками заколют. Обогревшая мою душу далекая звезда, Если зарюсь на твою знатность, Пусть я сгорю в огне. Я не муталим, не алим, чтоб истории писать На белой бумаге любовь свою пишу.

Их песни люди повторяли, учили наизусть. Но братья Уммукусюм стали при людях оскорблять и унижать Исмаила: “Кто ты такой, чтоб сметь произносить имя нашей сестры, нищий!” – говорили они.

А Уммукусюм засватали за сына богатой родственницы, в свое время вышедшей замуж в Аварию.

После этого Исмаил написал ей письмо:

Каждый новый божий день Приносит мне новое горе, Мать твоя для дочери выбирает мужа. Роза моя красная в соседском саду, Чем ашуг песнями, я увлечен тобой. Как солнце восходит, фруктовый сад расцветает. Как я тебя увижу, болезнь моя проходит. Костер ли горит на крыше, базар ли у вас во дворе, Рай ли у вас на балконе, Глаз оторвать не могу. Из души моей горящей, сыпятся яхонты. Пусть Аллах меня накажет, если неправду говорю.

Уммукусюм тоже ответила стихами:

Небо печалится и горюет, Что фиалка инеем покрылась, Тебя, героя рана свалила, И я потеряла покой. Выхожу на поле зеленое, То зеленею, то сохну. И глаза мои, как фиалки, В траву роняют росу. За каждым цветком глаза твои, За каждой травинкой твой шепот. Ах, быть бы мне соловьем, Чтобы свить гнездо в цветах!

Мать заметила связь дочери с Исмаилом и запретила Уммукусюм ходить по улочке мимо дома парня. Она заставляла служанок следить за ней, чтобы Уммукусюм не смела смотреть в сторону бедняка. Исмаил же, не подозревая о случившемся, сильно исстрадался, что не видел Уммукусюм. Он послал ей письмо:

Белый цветок города, Красный цветок магала, Жемчуг среди девушек. Почему тебя не видно? И телом ты статная, И ростом ты ладная. Ты мой сладостный родник. Почему тебя не видно? Не было бы в неволе людей, Не было бы птиц в небесах. Встать бы нам посреди неба, И поговорить по душам. Солнцем озарила, оставила, Пулей поранила, бросила, Разве мусульманки верные Так безжалостно бросают? На теле моем рана, А на сердце еще глубже, Обращаюсь к богу ежечасно, Чтоб ты вылечила меня.

Однажды мать Исмаила вернулась домой печальная, не желая обидеть сына, молчала, но не вынесла, рассказала, что Уммукусюм наказана матерью, которой донесли сплетницы, раскрыв ее увлечение Исмаилом.

– Зачем, сын мой, навлекать напраслину на нашу хорошую соседку, она нам не пара, поэтому не надо с ней шутить, люди не понимают шуток, если они твои слова примут всерьез, не найти мне влиятельного человека, который бы смог за нас заступиться, – сказала она.

Через некоторое время Исмаил взял в руки мандолину и спел песню:

Чтобы шутить, мать моя, Я не маленький ребенок. И чтобы запутывать следы, Я не бурая лиса. Чтобы спасти голубку, Попавшую в сети. Подушка в колючку превращается, А сон – в мучение. Душу терзает горе, Так и ночь кончается. Кто садится на клячу, есть ли такой чудак, Оставив желтогривого скакуна? Что рядом с тобой Уста соловьиные, Привыкшие говорить со львом, Станут ли беседовать С кабаном нежеланным?

Исмаил, решив похитить Уммукусюм, передал ей, чтобы она ночью поднялась на крышу своего дома, откуда они и ушли.

Наутро в Кумухе поднялся переполох. Братья Уммукусюм с оружием в руках бросились к дому Исмаила, но там уже стеной стояли соседские аксакалы, вызвавшиеся остановить кровопролитие. Никакой маслихат, никакие уговоры аксакалов не смогли уломать родственников Уммукусюм на согласие. Через несколько дней сыграли свадьбу, на которую не явился ни один из родственников Уммукусюм. Когда Исмаил танцевал с Уммукусюм, откуда-то появился один из братьев невесты и на месте застрелил Исмаила.

Свадьба превратилась в панихиду, собралось очень много народу, не было человека, который бы не плакал. Убитая горем, Уммукусюм бросилась к матери жениха, но та оттолкнула ее, назвав ее чёрным врагом. Невеста обливалась кровавыми слезами, каталась возле ее ног и причитала:

Мать моего дорогого льва, Чем называть меня черным врагом. Убей меня выстрелом из дула, Тебе все простится. Бедняжка, лишившаяся дорогого сына, Назови меня сестрой врага, Ударь кинжалом в грудь и убей. Тебе все простится.

Родным Уммукусюм не понравилось ее горькое причитание. Они насильно выволокли ее с панихиды домой, заперли в одной из комнат и поставили к ней дальнюю родственницу. Ночью Уммукусюм легла спать, а утром ее нашли мертвой в луже крови. Она порезала себе вены.