- Взлетел?
- Да ты что? Ждем в восемь, а лететь ему, вместе со взлетом и посадкой, не больше сорока минут… Лучше проверь все еще раз, набело…
- Этим и собираюсь заняться. Давай…
- Азимутальный…
- Контакт. Код по всем индикаторам.
- Треугольник- А…
- Ажур…
- Треугольник- С…
- Нормально…
- Треугольник- вершина.
- Устойчиво.
- Связь с пускающим…
- Сейчас… Есть связь с пускающим через стационар. "Мыс", "Мыс", вызывает "Степная", проверка связи. Как меня слышите, прием…
Что- то щелкнуло, и оглушительный голос проревел:
- "Степная", слышу вас хорошо, прием.
- Я вас тоже слышу нормально, конец связи.
- Ты бы еще погромче включил, придурок!
- Извини.
- Ладно… Основные маяки…
- В порядке.
- Аварийные маяки…
- Аварийные в норме.
- Звено сопровождения…
- Минуту… Эй, вы там не заснули? Прием…
- Сам не засни. На местах.
- Запасная полоса…
- Так… В порядке все три.
- Спасатели?
- Погоди… Медицина… На месте. Пожарные… На месте… Поисковики - уже в вертолетах.
- Поди, причастились уже.
- Это уж как положено. Работа у них такая.
- Ф- фу… Ну, пока все.
- А в последний момент, как всегда, вылезет какой-нибудь непротык.
- Чирей тебе на губу.
- Да нет, я так…
Он не договорил, дернувшись всем телом, потому что репродуктор рявкнул с прежней ушезакладывающей, сокрушительной громкостью:
- "Степная", "Степная", вызывает "Мыс"! Как слышите?! Прием…
- Так и не сделал потише, идиот! - Прошипел старший из операторов. - "Мыс", слышим вас хорошо. Прием…
- А видите как? Га- га- га- га- га… Пятнадцать минут, прием…
- Таймер отсчета пятнадцатиминутной готовности включен. Прием…
- Синхроблоки включить в момент "ноль". Прием…
- Подтверждаю, включение синхроблоков в момент "ноль", режим включения автоматический.
Но, хотя все это и было просто-таки пот-трясающе интересно, Дубтах почувствовал, что пора проваливать, пока другие зрители не заняли лучшие места на стадионе.
- Спасибо, господа. Даже не заметил, как время прошло…
- Не за что, соискатель. Передавай привет там, на большой земле…
- А почему соискатель?
- Ну это же очевидно: будучи явным непонятно кем, ты находишься сейчас здесь. Значит, определенно, ищешь неприятностей. А парень ты, похоже, способный, наверное - удачливый, так что можно не сомневаться - найдешь. Тогда и будем звать не соискателем, но - лауреатом!
- Тьфу!!! А я его слушаю, как порядочного!
- Да ты не обижайся. Пойми - нам ведь тоже обидно. Сколько сидим тут, а самого интересного и не увидим… Тоже свинство, мы же не штрафники какие- нибудь…
- Жалко вас.
- Ладно, вали.
Обыкновенный прямоугольник длиной километров шесть и шириной - метров двести, расположен на большом аэродроме между высоких холмов, поросших лесом и напичканных бог знает чем, и, - похоже, - вместо холмов, которые некогда просто исчезли. Это было не вполне так, и проектировщики "Медианы" выбрали для ее размещения очень неслучайное место, однако же оно выглядело именно так: прямоугольник, вырезанный среди холмов, а на прямоугольнике - "Медиана", сто двадцать четыре гектара плоскости, одетой в покрытие с управляемым трением. Кто-то, очевидно на нервной почве, играл этим управлением, и полоса то превращалась в ослепительно блестящее под фонарями и в лучах прожекторов зеркало, то начинало пугать полным отсутствием отблесков, становилось настолько ничего не отражающим, что до создания этой вещи аналогов просто не существовало. За дурные нервы некто еще получит положенное от начальства, но можно было быть уверенным, что в надлежащий момент все будет не просто в порядке, а, как бы это сказать, - в идеальном, артистическом соответствии с необходимостью. Минут с десять тому назад над их головами с грохотом прошла пятерка "Оззеров". Они без дешевых, вовсе не соответствующих ситуации трюков все-таки умудрились как-то показать себя, - тем, как уверенно, с тяжеловесной, режущей стремительностью машины разошлись веером но при этом сохранили потрясающее единство. Исчезли истребители, и гром реактивных двигателей замолк вдали. Стало ужасающе тихо, и от этого ожидание показалось еще более нестерпимым. Тихо, ровный ряд огней, прожектора, освещающие идеальную плоскость "Медианы", а у кого- то не выдержали нервы, и он прохрипел довольно-таки громко:
- Не понимаю, отчего такой ажиотаж? Чем это принципиально отличается от посадки обыкновенного большегрузного самолета?
На говорившего не хотелось даже оглядываться, и вообще никто, никак не поддержал его порыва. А потом Дубтаху показалось, будто он слышит что- то такое. Да нет, мерещится… Или все- таки что- то слышно?