Глава 40
Внезапно гость прервал игру в молчанку:
— Не скрою, меня никто не уполномочивал объяснять истинную причину столь внезапного появления. Моя задача заключается лишь в одном — привести тебя к Фролу. Считай, что я возвращаю тебе долг, который должен был отдать Эоле.
Аби удивленно вскинул брови. Это имя ему ничего не говорило.
— И не делай вид, что ты ничего не помнишь! — раздраженно крикнул кентавр, — ни за что не поверю!
— Но я и, правда, ничего не помню, — немного растерянно промолвил Аби, — кто эта женщина и какое она имеет ко мне отношение!
— Ты еще глупей, чем кажешься, — захохотал посланец. — Я не предполагал, что среди твоего племени есть такие идиоты!
— Чем хаять меня, — вконец обиделся Аби, — ты бы лучше рассказал, как тебе помогла Эола, которую ты называешь почему-то моей женой! В Писидии младенец знает — супругу мою величают Деянирой!
— Какой же ты все-таки недоумок! — громко заржал старый вояка, — глаза бы мои тебя не видели! Слушай внимательно и не перебивай! Много лет назад ты привез из Солнечной долины невероятно красивую женщину, обладавшую всеми добродетелями. Ее невзлюбила твоя матушка, но зато обожал весь народ. Молодая царица никогда не оставалась в стороне от бед, всегда спешила на помощь обиженным. А однажды от верной гибели спасла мою жену, мою дорогую Ефросинию!
Кентавр внимательно посмотрел в глаза своему спутнику и вздрогнул, по всей видимости, увидев то, что совершенно не ожидал. На его лице явственно читался ужас. По всей видимости, желая отвлечься, кентавр начал свой рассказ:
— Итак, в тот день, когда происходили события, царица Эола отправилась за покупками на базар. Она всегда эта делала сама, желая уберечь тебя от яда. К тому же, подобным образом проверяла цены на базаре и честность торговцев.
На этом месте собеседник вдруг замолчал и надолго погрузился в себя.
Аби несколько раз нетерпеливо кашлянул, желая прервать затянувшуюся паузу.
— Так о чем это я? — вздрогнул от неожиданного звука рассказчик, — ах, о своей женушке. В тот злополучный день она также отправилась на рынок. Обычно это делал я, кобылка моя ожидала ребеночка. Надо же было такой беде случиться — подвернул в горах ногу и совсем не мог стать на копыто. Словом, остался дома, а любимая моя в город пошла. По всей видимости, торговцы в тот день белены объелись и дурманом закусили. Кому из них в голову первым пришло, назвать мою Ефросиньюшку воровкой, я так и не узнал. Да и скажи, пожалуйста, зачем кентавру сандалии?
И хотя ситуация не располагала к смеху, Аби все же не сумел удержаться от улыбки, представив себе лошадь в обувке. На его счастье, собеседник не обратил на это никакого внимания и продолжил:
— Ничего не подозревающая Ефросиния подошла к прилавку и стала прицениваться к капусте, как на нее набросились со всех сторон и давай бить цепями да забрасывать камнями. Не будь она тяжела, затоптала бы обидчиков, а тут очень за плод волновалась. Люди загнали ее до полусмерти, набросили повод и потащили в центр площади, где хотели забить кнутами.
Измученная Ефросиния на подламывающихся ногах с трудом брела, подгоняемая ударами кнута. Неизвестно, чем дело бы закончилось, кабы бы не Эола. Молодая женщина, воспользовавшись своим правом госпожи, вступилась за несчастную. Не побоялась разъяренной толпы, встала на защиту и увела во дворец. Растревоженный базар долго не мог успокоиться: как такое может быть, царица воровку спрятала! Особенно отчаянные грозились дворец подпалить.
Только Эола никого не слушала. Собственноручно омыла раны, пошептала что-то, отчего Ефросинье стало гораздо легче, успокоила и уложила отдыхать в удобном стойле. Толпа меж тем не отходила от дворца и требовала немедленно выдать кентаврису. Немного погодя, царица вышла и спросила у наиболее активного горлана: кто видел, как она украла сандалии? Тот смешался, и показал на стоявшего рядом с ним купца. Тот в свою очередь указал на другого. В результате выяснилось, никто и ничего не видел. В том числе и торговец, у кого эти самые сандалии исчезли. Народ был явно растерян.
Царица вынесла решение отрезать язык у купца за несправедливый наговор, а всем, кто избивал бедную жену дать столько ударов палкой, сколько перед этим получила Ефросиния. Приговор был жесток, но справедлив. Палачи тут же привели его в исполнение и никакие уговоры и слезы не заставили сжалиться госпожу. Кровь титанов взыграла в ее жилах и она хотела только одного — чтобы каждый обидчик испытал то, что испытала беременная кентаврисса.
Царица не оставляла Ефросинию своим вниманием до самых родов. Очень боялась, что нанесенные побои не дадут родить здорового ребенка. А когда пришло время, сама роды принимала. И радовалась, какой красавчик родился!
— Вам, если помнишь, боги не дали потомства, — произнес задумчиво Грей, — кстати, не знаешь почему?
Аби несколько растерялся от заданного вопроса. Во-первых, он забыл о том, что имел когда-то жену, которая находилась в родстве с небожителями, а, во-вторых, у него есть дочь и этим все сказано. Он только было открыл рот высказать все это, как вдруг кентавр без всякого перехода заявил довольно резко:
— Слушай сюда, старый болван! Твоя девка у нас! В принципе, царь ожидал услышать нечто подобное, однако до последнего надеялся, что ничего с ней не произошло. Просто загулялась в лесу с подругами, в худшем случае похитил какой-нибудь разгулявшийся бог. Но это не страшно, поиграет и отпустит.
В глубине души царь понимал — рано или поздно нечто подобное обязательно произойдет. На тропу войны он встал в год своей женитьбе с Деянирой. С тех пор его имя внушает ужас жителям других государств. Воины не имеют жалости и уничтожают все на своем пути. Понимая, что подобное не может долго продолжаться, каждый день Аби ожидал нападения на Писидию… Получается не оттуда ждал беды.
Но причем здесь кентавры? Аби стал анализировать все, что ему известно о Фроле, к которому сейчас едет. Этого кентавра он прекрасно знал. Будучи еще совсем юным жеребенком, Фрол, вместе со своими сородичами, обитал во дворце и пользовался у покойной Феодоры большим расположением. Аби, как и все, не слишком уважал странное племя за чрезмерную наглость. Но молодого стригунка полюбил и с удовольствием проводил с ним время. Юный кентавр обладал философским складом ума, был очень образован и обожал вести различные умные беседы.
Деянира с нескрываемым раздражением относилась к подобным встречам и делала все, чтобы их было как можно меньше. Она называла Фрола грубым и неотесанным жеребцом, у которого весь интеллект сводится только к одному — покрыть кобылу! Аби всегда смеялся — знала бы она, какие прекрасные стихи слагает юный кентавр и как он любит мечтать под луной! Даже он, никогда не любивший поэзию, и тот благодаря кентавру заинтересовался ею и сам стал складывать вирши. Они не отличались особым изяществом, но шли от души.
Потом Фрол на долгие годы исчез, а когда вернулся, его было трудно узнать. Из нежного и ласкового юноши он превратился в беспощадного разбойника, не ведающего страха и презирающего смерть. Что с ним произошло и в каких передрягах был, Аби не ведал. Его никогда не волновала жизнь других, тут со своей бы разобраться. Фрол приехал с визитом, потоптался в приемном зале, сбил копытами мраморное покрытие пола и снова исчез.
О поэзии они тогда не говорили. К тому времени Аби позабыл о своих прежних увлечениях литературой и был безумно удивлен когда маленькая Лидия случайно нашла его прежние творения и принялась читать их вслух. Он долго не мог понять — с чего это девочка решила, что их написал именно он, а никто другой?
Воспоминания о Фроле привели к Эоле. Имя, произнесенное приехавшим гонцом, заставило сердце замереть. Кто она такая? Царь в напряжении сморщил лоб, силясь вспомнить, что могло связывать с этой женщиной? Аби несколько раз ударил себя кулаком по голове в надежде, что память вернется к нему. Все напрасно. Зато боль вернула к реальности и заставила вновь задаться вопросом: к чему весь этот спектакль с похищением Лидии?
Он вновь пожалел о своем необдуманном поступке. Надо же так просто купиться! Ясное дело, что враги просто обманули и специально выманили из дворца. Ни для кого не являлось секретом, насколько правитель Писидии осторожен.
Прежде, чем выехать куда-либо, Аби всегда посылал впереди себя отряд специально обученных воинов, которые делали все, дабы обеспечить безопасность своего господина. Они внимательно осматривали каждый куст и придорожный камень. При малейшем подозрении растительность вырубалась, камни разбивались в песок.
Некогда светлый, словно повисший в воздухе дворец, стал напоминать неприступную крепость. Вокруг него была возведена высокая каменная стена с узкими бойницами, сам дворец строители одели в такую же каменную одежду. Легкие колонны, поддерживающие портик, снесли. На их месте появилась мрачные стены без единого окна и с настолько узкой дверью, что пройти через нее можно только боком.
Если встретившийся на пути путник внушал небольшое подозрение, его тут же арестовывали и бросали в темницу. В итоге несчастный только от мысли, что его могут подвергнуть пыткам, признавался в самых страшных грехах, в том числе и тех, которые не совершал.
Аби бессильно сжал кулаки. Надо было раньше думать, перед тем, как сломя голову выскакивать из своего дома-крепости. Действительно, старый болван! Годы не сделали его умнее. Что было бы проще вступить в переговоры, выслушать условия, отправить к Фролу делегацию, а потом уже нестись самому. Даже Деянира, и та повела себя умнее.
С трудом сдерживая тяжелый вздох, царь продолжил путь. Однако теперь держался настороже и на лишние разговоры со спутником не отвлекался… Стоило хрустнуть сухой ветке, как начинали мерещиться враги с копьями и мечами в руках, готовые вонзить их ему в спину. Он не сомневался — противник наблюдает из густого кустарника за каждым движением и желает немедленно уничтожить. И все потому, что как говорила матушка, они живут лучше других. Завистливым соседям не дают покоя их богатства. А что им мешало добывать их таким же путем, как делал он и его верные воины?…
Он шел с войной на любого, где чувствовал возможность обогатиться. Все его походы заканчивались удачей, кроме одного. Военная экспедиция в Солнечную долину ни принесла в казну ни одного обола.
Откровенно говоря, он не собирался разрушать дворец царя Александра и предать огню и мечу долину. Все в Ахее знали — титан дружен со всеми богами Эллады. Правда, его молодая жена Деянира уверяла — все это абсолютное вранье. Не станут боги покидать Олимп ради того, чтобы пообщаться с его семьей.
Аби решил проверить все и убедиться во всем сам. Видит Зевс, Аби вовсе не хотел устраивать сечу. В Солнечную долину шел с одной целью — вступить с царем в переговоры и предложить добровольно выплачивать дань. Хозяева встретили его, как родного сына. Более того, супруга правителя прекрасная нимфа Ирида почему-то принялась встревожено расспрашивать где сейчас находится Эола. Слушая ее, Аби никак не мог понять, что от него хотят. Ведь он, как ему показалось, достаточно доступно объяснил хозяевам Солнечной долины, зачем прибыл во дворец. Какая там Эола!? Его супругу зовут Деянира. Сколько можно повторять одно и то же!
Местный правитель сидел на троне совершенно неподвижно и молчал. А вот Ирида продолжала расспрашивать. Вначале мягко, потом в ее голосе стали звучать жесткие нотки. Она взволнованно ходила по тронному залу, одежды распахивались на ходу, демонстрируя любопытному взору совершенные формы. Но не это дурманило голову. Аби приходилось видеть куда более красивые тела, чем это. К тому же царица была, что говорится, не первой свежести. Просто от нее исходил невероятный душисто-горьковатый запах, от которого терялся разум. Аби реально чувствовал, что его плоть рвется наружу и вот-вот выскочит из серебряных доспехов.
Разглядывая Ириду, ахеец думал только об одном: как овладеет ее телом. Мужчина прикрыл глаза, представляя, как нимфа станет отвечать на его ласки ласками. Только ради этого следовало совершить набег на Солнечную долину. Его не беспокоил тот факт, что дома, в Писидии ожидает молодая супруга, которую оставил, не дожидаясь окончания медового месяца. Рассматривая Ириду, Аби ни на секунду не сомневался — искусством любви хозяйка владеет в совершенстве. И в этот момент, когда напряжение достигло наивысшего накала и он готов был набросится и сорвать с нее одежды, вдруг обратил внимание, как внезапно успокоившаяся царица постукивает тонкими пальцами по перилам трона, словно желает подать какой-то знак.
Естественно, Аби расценил все это по-своему — желает с ним уединиться. Потому-то непрозрачно намекнул, что они могли бы продолжить общение в другом месте. К примеру, на широком супружеском ложе, усыпанном лепестками роз. Увлеченный грезами, не заметил, как его рука оказалась на округлом бедре нимфы, заманчиво обнажившемся в разрезе широкого одеяния. Но едва его пальцы скользнули по шелковистой коже, как буквально перед носом возникло острие меча.
Ну, конечно, как он мог позабыть об молчаливом супруге, который неожиданно решил напомнить о себе. Хозяин дворца довольно резко высказал свое недовольство относительно непристойного поведения гостя. Аби высокомерно покачал головой. Глупец, не понимает, с кем имеет дело! Перед ним великий завоеватель! И он продолжил гладить ногу царицы. И тут случилось абсолютное невероятное. Ирида наотмашь, что было силы, влепила пощечину!
Удар оказался настолько силен, что в ушах и голове зазвенели литавры, а в глазах поплыли невероятные разноцветные круги. Аби рассвирепел. Как только эти изгнанные с Олимпа небожители могли посметь его унизить в глазах воинов! Он сейчас им покажет, кто в действительности правит Элладой! Несколько взмахов меча и миф о вашем могуществе мгновенно исчезнет. А если повезет, то проведет правителей Солнечной долины на веревке за своей колесницей по улицам своей столицы! И он дал приказ к атаке.
Этого давно ждал сопровождающий отряд. С громкими криками воины обнажили мечи и двинулись вперед. Аби был в полной уверенности — захватить дворец особого труда не доставит. Да и кто тут может оказать сопротивление. Во дворце находится только царь да несколько слуг! Даже кентавров, которые обычно сновали туда-сюда, не наблюдалось. Да что там они, не одного более-менее обученного воина! Аби довольно рассмеялся. Он не сомневался в успехе, ибо всегда предполагал, что титан рассчитывает только на помощь богов, а они, как известно, довольно часто не приходят на зов страждущего.
Однако с первых минут боя царь понял — взять без потерь дворец не получится. Правитель Солнечной долины довольно метко принялся метать в стройные ряды нападающих копья, которые, как выяснилось, имелись наготове за его троном.
Вскоре первый ряд нападающих оказался повержен. Заметно поредел и второй. А титан, будто заведенный, бросал и бросал острые древки. Захватчик приказал прекратить наступать и взял несколько секунд на размышление. Но тут царица, воспользовавшись замешательством, выхватила у ближайшего к ней воина из ножен меч, принялась размахивать им столь яростно, что остальные бросились в позорное бегство, теряя на ходу щиты и доспехи.
Аби озверел. Гнев настолько сильно залил глаза, что теперь уже он сам принялся крушить своих солдат палицей. Несчастные в ужасе заметались по залу, многие из них быстро сообразили — гибель неминуема. С одной стороны озверевший господин, с другой — стоявший на смерть титан. Из двух зол следовало выбирать меньшее. И этим меньшим, на их взгляд, был здешний правитель. Ведь он был совсем один. Его супруга в расчет не бралась. Лишь несколько мгновений потребовалось им на то, чтобы вновь встали в строй и двинулись вперед, подбадривая себя грозными криками.
Но тут выяснилось, что храбрый Александр владеет такими приемами видения ближнего боя, о которых его воины никогда не слышали. Аби с отрядом вновь пришлось отступить. К тому же никто не предполагал, что нимфа с пальцами, нежными, будто лепестки роз, окажется столь опытным воином! Оружие играло в ее руках, будто живое.
Воины и он сам едва успевали уворачиваться от ударов. Те, кому не везло или же не мог показать должной прыти, валились под ноги обороняющихся, будто скошенная трава. Аби вновь и вновь посылал своих солдат в атаку, каждый раз славя предусмотрительность своей матушки Феодоры, посоветовавшей взять с собой побольше людей. Груда поверженных тел в приемном зале росла буквально на глазах.
Титан и его супруга вытеснили захватчиков из дворца и теперь бой велся уже во дворе. Аби уже всерьез подумывал, не стоит ли протрубить общее отступление, как случилось невероятное. Откуда-то из-за холма появилось подкрепление, как потом выяснилось, его послала Деянира, обеспокоенная долгим отсутствием супруга. Свежие силы вступили в бой. Аби радостно засмеялся, предвкушая победу. Скромный правитель Писидии и впрямь великий воин!
Еще немного и царь рухнет под ноги своей возлюбленной нимфы. По всей видимости, это чувствовала и царица. Ибо она все чаще и чаще тревожно оглядывалась по сторонам, словно ища поддержку со стороны, понимая при этом, что ждать ее совершенно напрасно.
И в тот момент, когда меч вот-вот должен был выпасть из ослабевших рук титана, Ирида вдруг крепко обхватила своего израненного супруга. Аби, а вместе с ним и остальные воины, с нескрываемой завистью смотрели, как они слились в долгом страстном поцелуе. Казалось, он будет длиться бесконечно, Смотреть на подобную любовную сцену было невыносимо. Аби поднял руку, желая накинуть на пленных сеть. Едва собрался это сделать, как вдруг замер в смятении. На глаза у него самого и разгоряченных битвой нападающих случилось невиданное. Влюбленная пара превратились в дерево, сплошь усыпанное красными ягодами.
Реакция воинов была неожиданной. Они в едином порыве упали ниц с криком: боги дали нам знак, что мы совершили преступление! Желая доказать своим поданным, что ничего особенного не произошло, и богам, как обычно, глубоко наплевать на все, что твориться на земле, Аби подошел поближе, сорвал одну из ягод и попробовал ее на вкус. И тут же разочарованно сплюнул — ничего кроме горечи на языке не осталось. Тогда он немедленно приказал срубить это странное дерево. Воины, еще не остывшие от боя, и жутко скорбевшие по своим погибшим товарищам, довольно неохотно принялись выполнять распоряжение. Только страх сгинуть в подвале царской темницы заставили их двинуться с места.
Гибкий ствол странного дерева стонал и склонялся под ударами мечей. Щепки летели в разные стороны и больно били по лицу и рукам тех, кто пытался уничтожить дерево. Солдатам пришлось серьезно потрудиться. А потом, когда от дерева не осталось даже пня, они принялись крушить все вокруг, с наслаждением наблюдая, как в пламени гибнет все, особенно, цветы, которых здесь было невиданное количество. Они словно мстили долине за минуты слабости и отчаяния, которые пришлось здесь испытать. Довольно скоро об этом дивном месте уже ничего не напоминало. И попавший сюда случайный гость никогда бы не признал в этих развалинах дивный дворец, в котором любой мог найти свой приют.
— Вот и кончилась наша сказка, — горько произнесла Гера, наблюдавшая за битвой с небес.
— Вот и все, — прошептала Амфитрита, растерянно проводя пальцем по водной глади.
— Мне жаль, что все так получилось — заплакала Афродита, оторвавшись от созерцания своего лица в огромном зеркале, подаренной ей очередным возлюбленным.
И только Зевс ничего не сказал. Громовержец никак не мог понять — неужели и правда время богов заканчивается?
— Ничего не кончилось, — злобно прошипела Аглая, — все только начинается!
