Прежде здесь было самое удивительное место на свете! Нимфы непрестанно кружились в хороводе, фавны во всю глотку распевали веселые песенки, подыгрывая себе на свирелях и лютнях.

Зайцы пускались в пляс, а белки швыряли шишками во всякого, кто оставался с грустным лицом. Путников встречал дворец с остроконечной крышей, стены которого скрывали разросшиеся клемантисы и петуньи. Тем, кто попадал сюда впервые, поначалу казалось — строение возведено из цветов. Однако, приглядевшись, видели аккуратно сложенные кирпичики, которые будто серебряные слитки, блистали на солнце. Этажи строения соединялись между собой крутыми лесенками и ажурными перилами, сплошь увитыми зеленью.

Хозяева приветливо встречали любого, кто бы сюда не приходил. Здесь все любили друг друга и всякий, кто попадал сюда, забывал о проблемах и заботах. Здесь все были счастливы. Теперь же о прежнем великолепии ничего не напоминало. Везде лежали руины.

От прочных стен осталось несколько надвратных арок, покрытых резьбой, кое-где валялись остатки ажурных перил. Царь растерянно побрел между кучами обломков рухнувшей крыши, пытаясь определить прежнее местоположение комнат. Ему удалось попасть в зал для пиров. Его он узнал по остаткам огромного стола, что прежде всего ломился от угощения да огромной груды пестрых осколков, которые прежде были люстрой. Расколотая пополам колонна лежала поперек столешницы.

В полуразрушенной стене Аби рассмотрел арку, за которой, к его величавшему изумлению, находилась почти не разграбленная спальня. Уцелело даже ложе из красного дерева, которое нападавшие не решились увозить в качестве трофея. Он вздрогнул. Раньше полагал, что знаком с отчаянием. Ныне же не сомневался — момент встречи с изувеченной дочерью не наполнил его сердце такой болью, как встреча с прошлым. Неожиданно Аби задел белый камень, попавшийся ему под ноги. От удара камень откатился в сторону и обратился к нему провалами пустых глазниц. Это оказался человеческий череп. Аби в ужасе вздрогнул: чей покой нарушил?

И тут же потрясенно провел руками по лицу. Что происходит с ним? Опять колдовство жрицы храма Гекаты? Царь, слегка пошатываясь, сделал несколько шагов вперед. Резкая боль вновь пронзила тело, на которую не обратил внимания. Никакие физические страдания не смогут сравниться с душевными, которые его сейчас обступили.

— Кто это сделал? — со стоном сорвалось с его сухих уст, на ответ совершенно не надеялся.

Хорала удивленно вскинула брови. — Разве ты не знаешь, — было написано на ее тонком лице.

Дочь гуля ничего не сказала вслух, только несколько раз легонько подпрыгнула на месте, будто поторапливая его. Затем довольно резво кинулась в сторону темневшего леса. Аби ничего не оставалось, как следовать за ней.

Каким бы не был измученным, успел отметить такую забавную деталь — подол одеяния хорошенькой жрицы задрался выше обычного, обнажив округлые коленки. Руки сами потянулись их погладить, но невесть откуда появившиеся стебли крапивы пребольно ужалили ладони.

— Аглаево отродье, — мысленно ругнулся про себя Аби, адресуя слова непонятно кому, неприветливой, но безумно соблазнительной жрице, или жгучему растению.

Дальнейший поход проходил в полном молчании. Помимо колючего кустарника, постоянно возникающего на пути, жутко доставала жара. Солнце буквально сжигало все вокруг. Холод, испытанным путником в тоннеле, теперь вспоминался как наивысшая благодать.

Пот градом лил по лбу, жутко хотелось пить, язык буквально присох к небу. Аби надеялся, что лес, куда они вошли, дарует желаемую прохладу. Но все зря. При ближайшем рассмотрении оказалось, деревья ничто более, как обычный мираж, умело созданный чьей-то опытной рукой. Эта игра начинала утомлять и раздражать. И только было собрался высказаться, как почувствовал легкий ветерок, что коснулась его лица. Все это настолько приятно и неожиданно, что царь приостановился на какой-то миг.