Глава 1. Пустыня

Нещадно палящее солнце безразлично смотрело вниз, туда, где изнывая от духоты и жажды, ехала верхом молодая женщина, со светлыми волосами и смуглой кожей, в средних кавалерийских, местами потертых доспехах. Ее тонкие, жилистые руки сжимали повод лошади, а острые карие глаза осматривали горизонт так, словно не желали пропустить ни единой детали.

Впалые, пребывающие в движении щеки, тонкие губы и хмурые брови выдавали в ней знатока своего дела, занятого работой. Чуть вытянутый нос жадно принюхивался к раскаленному воздуху.

Высокий, вычурный шлем с двумя длинными перьями из хвоста неведомой птицы, и тяжелым, чеканным налобником, в очередной раз съехал на глаза, мешая обзору.

Проклятье! Чтоб я еще раз его надела! Продавец расхваливал мне его так, словно это была его единственная и некрасивая дочь, а я главный парень на селе. И сносу-то ему не будет, и особый сплав, пошедший на налобник он собственноручно приготовил. Удар стрелы, выпущенной в упор, остановит, мамой клянусь! Правда о том, что в нем будет удобно, речи не было. А, чтоб тебя!

Я освободила руку из перчатки и украдкой вытерла вспотевший лоб. Уф, ну и пекло. Как будто на сковородке. Вдобавок ко всему, во фляге, болтавшейся у меня на поясе, оставалось воды ровно на два глотка. Впрочем, с живительной влагой не повезло не только мне. И от жажды страдали все. Угораздило же Релиса привязать все запасы на вьючного перед переправой. Конь взбесился, когда наш утлый челн повстречал левиафана. Прыгнув в воду, он попытался спастись вплавь, чем не заслужил ни одного хорошего слова, ни с моей стороны, ни со стороны купцов. Левиафан только порадовался. Наелся, да еще и напился за наш счет.

Перчатка и шлем вернулись на положенные им места, и я хмуро осмотрелась. Мы уже должны были въехать на территорию гуннов – кочевников, ко встречи с которыми я так тщательно подготовилась. Но все было спокойно. Ровный, бархатистый песок вдоль горизонта, усталые люди и лошади.

Моя чалая кобылка все неохотнее и неохотнее переставляла ноги, но я безжалостно ее понукала. Под палящим солнцем мы все равно не сможем должным образом отдохнуть, а пить хочется всем.

Я оглянулась, дабы посмотреть, все ли в порядке за нашими спинами. Не крадется ли кто? Если расслабиться здесь хотя бы на минуту, можно уже не беспокоиться за свою дальнейшую жизнь. Точнее, за ее отсутствие.

Мой взгляд скользнул по каравану. Небольшой обоз состоял из восьми лошадей со всадниками и восьми вьючных. Точнее семи. Коняга Релиса, безвременно почив в пасти водного змея, оставила его без прибытка. Он горестно вздыхал, но держался молодцом, прекрасно осознавая, что если бы не конь, он сам мог бы быть съеден.

Я ехала на девятой лошади, впереди отряда, не столько сопровождая его, сколько провожая. Я прекрасно знала эти места, поскольку уже не раз бывала тут. И частенько мне приходилось с позорным криком: «За мной!», пришпоривать коня, уводя его от града стрел. Последний раз не смогла и конь пал в сутках пути от города.

Кляча, что устало плелась под роскошным, рейхестким седлом не заслуживала, ни его, ни отборного овса, которого я закупила перед отправкой. Она доживала свой век в конюшне самого плутоватого конюха, и я бы ни за что на нее не польстилась, кабы не худой кошелек. Прошлый караван принес мне одни расходы. По воле гуннов я лишилась превосходного белоснежного жеребца, превосходного булатного меча и части доспехов, пробитых стрелами с бронебойными наконечниками. Хорошо хоть, удалось вырваться. Теперь, когда раны зажили, осталась лишь горькая обида, да желание отомстить. И я не придумала ничего лучшего, чем наняться в новый караван, следующий тем же маршрутом.

Ростон подмигнул мне, но я лишь покачала головой. Вот уж прилипчивый парень! Молодой, еще безусый. Такой же темноволосый, как и все, но с яркими голубыми глазами, которые смотрелись на его смуглом лице почти прозрачными. Непослушные волосы трепал ветер пустыни. А хозяин все поначалу пытался их пригладить, но потом бросил это бесполезное занятие. Это был его первый караван, и он сразу же пошел самым опасным маршрутом. Головой в омут и то поспокойнее было бы. Но это не мое дело. Доспех он выбрал правильно, легкий, почти невесомый, не сковывающий движений. Кони тоже были ничего, да и приказы он выполнял безоговорочно. Так, что проблем с ним было гораздо меньше, чем с тем же Олиреном. А вот и он, легок на помине.

– Эй, Лирра! Долго мы еще будет трястись по этому пеклу? Я умираю от жажды!

– Еще сутки, если кочевники не нападут, – отвечать мне не хотелось. Язык и так еле-еле ворочался во рту.

Он обреченно присвистнул.

– А как насчет воды?

– Здесь нет воды. В городе напьешься.

– Да ты с ума, что ли сошла, девка? Мы передохнем здесь через пару часов! – он в сердцах стукнул свою кобылу кулаком между ушей. Лошадь вздрогнула, но больше не выказала никакой неприязни этого жеста – ей тоже безумно хотелось пить, и она берегла силы.

Купцы, не встревавшие в разговор, но все прекрасно слышавшие в этом пустынном безмолвии, недовольно заворчали, соглашаясь с Олиреном. Того и гляди, бунт поднимут. Надо с этим кончать. На протяжении всей дороги он только и делает, что подрывает мой авторитет, наивно полагая, что женщина не может быть воином. У меня на этот счет свое мнение.

Я резко развернула кобылу и внимательно окинула взглядом притихших от такого неожиданного внимания купцов. Ростон теребил повод своего жеребца, отдававшийся легким позвякиванием. Микор рылся в карманах, в поисках запасной фляги с водой, интересовавшей его, казалось, больше чем мое мнение, но настороженные уши, ловившие каждое слово, выдавали его с потрохами. Гендер же наоборот смотрел на меня в упор, почти не моргая, словно хотел испепелить на месте. Как будто солнце не сделает это за него!

– Это территория гуннов-кочевников. Здесь нет воды, нет крова, нет даже тени, где бы мы могли укрыться. Разве, что разрушенный город древних, но я не советую вам там оказаться. Тем более, остановиться на ночлег или сон. Эта пустыня не любит неженок и раззяв. Хотите воды? Езжайте на юг, через семь часов окажетесь в оазисе. Но я не поеду с вами, а поскачу прямо в Мартисел, и поставлю за вас свечку в храме.

Купцы переглянулись и затихли. Мое согласие отпустить их к оазису напугало больше, чем если бы сейчас выскочил передовой отряд гуннов и начал методично крошить всех в капусту. И дураку было понятно, что живыми до воды они не доберутся. Даже со мной.

Так называемый оазис был домом для пустынного клана филор. Девушки-цветы не любили чужаков и никого не пускали в свои поселения. Они оккупировали единственный источник воды на пути от переправы до Мартисела еще в незапамятные времена. Первые купцы, прокладывающие маршруты меж городами пропадали бесследно, решив свернуть с этого тракта. Уж лучше остаться без воды, чем без головы, так мне кажется.

Я развернулась и направила лошадь по прежнему маршруту, предварительно, сверившись с солнцем. Отлично, скоро жара спадет, и на ночь придется развести костер, чтобы согреться. Добраться бы только до ущелья.

Купцы нехотя поехали за мной. Еще бы! Моя уверенность в том, что я их проведу, была заразительней, чем мелкое подзаборное тявканье Олирена, который, поколебавшись, тоже присоединился к общей группе, заняв почетное последнее место.

Но спокойно предаваться горестным мыслям о скорой смерти от жажды мне не дали. Ростон пнул своего коня, заставив поравняться с моей чалой.

– Лирра, а ты не боишься?

Я повернулась к нему лицом, удивленно приподняв бровь.

– Чего?

– Смерти. В прошлый раз ты одна вернулась, а тот караван был в три раза больше нашего.

– Больше караван, больше проблем, – я покосилась назад, на Олирена.

– Неужели совсем нет страха? Я слышал, лекари не смогли тебе помочь, пришлось просить магов.

– Да. Помолчи, – в этом отряде обо мне болтали и не такое, но сейчас меня больше привлек сторонний звук.

Я натянула поводья и подняла вверх правую руку, принуждая караван остановиться. Кажется, не послышалось.

Слева от нас множились неясные точки, вокруг которых клубами вилась пыль. Проклятые гунны! На этих бескрайних просторах нас расстреляют, словно призовые мишени!

– За мной! – я пришпорила лошадь, да так сильно, что она сорвалась с места в карьер, и понесла, не разбирая дороги. Купцы, радеющие больше за свои шкуры, чем за сохранность товаров не отставали. Я оглядела горизонт. Ну, где же? Мы уже должны были доехать! Вот.

Оранжевые утесы показались чуть правее. Значит я слишком забрала на восток. Поспешно поправив направление, я повела отряд прямо к ним. Там, в сердце ущелья, среди одиноких, разрозненных скал у нас был шанс спастись. Только бы успеть.

Судя по изменившему направление пылевому облаку на горизонте. Гунны нас тоже заметили и кинулись поперек. Они выросли в пустыне и тут же вывели своих лошадей, отчего имели неплохие шансы нагнать нас до ущелья, чего я боялась больше всего. Сражаться с пустынниками на открытой местности не имело никакого смысла. Они прекрасно владели луками, окружали и расстреливали противника, даже не давая ему вытащить меча. А из всего нашего отряда, я была, пожалуй, единственным бойцом. Купцы, хоть и имели при себе оружие, но владели им из ряда вон плохо. Их задачей было заработать как можно больше денег, а не изучать искусство боя. Для этого есть специально обученные люди, вроде меня.

Лошади уже начали покрываться пеной, когда мы, наконец, доскакали до места. Свернув направо, на небольшую тропку, я придержала клячу, давая купцам спрятаться за моей спиной, в небольшом полукруглом тупике. Отлично. Узкая тропка не даст им навалиться скопом, расстрелять из луков тоже не получится. Отстегнув тяжелый щит, укрепленный листовым железом, и потянув из ножен меч, я хлопнула клячу по крупу, вынудив ее присоединиться к остальным, замершим в двадцати шагах от меня.

Выбирая оружие, я не поскупилась, прекрасно зная, что именно от него и будет зависеть моя жизнь. Легкий, но удивительно прочный меч, сделанный как раз под женскую руку, удобно устроился в ладони. Ничего лишнего, никакой вычурной гравировки и камней. Только узкая каемка для стока крови и острое, темное лезвие. Рукоять, оплетенная кожей, не давала руке скользить, при резком замахе. То, что нужно.

Кочевники вылетели из-за поворота и резко осадили коней. Да, ребята, я готова!

Но ответом мне были лишь редкие смешки, переходящие в громовой хохот. Я не знала их языка, но все же смогла понять причину их веселья. Конечно же, они тоже считали, что женщина не может быть воином! Что же, посмотрим! Я ощерилась, приглашая их проверить свои силы.

Они пошли по двое, вращая узкими, изогнутыми клинками, походящими на сабли. С середины их воинства прилетела одинокая стрела, чиркнув по моему шлему. «Выдержал» – отстраненно подумала я.

– Нет стрелат! Живым брат! – послышался голос воина, восседавшего на коне, чуть поодаль от основной группы пустынников.

А это что-то новенькое. Неужели они изменили своим правилам – убивать всех без разбору?

Обычно, кочевые племена гуннов скитались по просторам бескрайней пустыни, нападая на все, что движется и смываясь прежде, чем наемные отряды отборных головорезов из армии Мартисела настигнут их. Жили они частью в заброшенном поселении, а частью и просто посередь пустыни, восточнее города. Редко, когда стойбище можно было встретить возле Сонных гор. В ущелье – кратчайший путь от переправы до Мартисела, они совались только когда настигали добычу. И сразу поворачивали обратно. Не хорошее это было место.

Пленных гунны не брали. Кормить и поить их, им было нечем. Да и переговоры с главами городов они не вели, предпочитая вырезать купцов и их охрану. Награбленное же они сбывали на черном рынке, таким же, как они, разбойникам, без роду-племени. Деньги не пахнут. Золото, как выясняется тоже. К тому же кровь с него смывается очень быстро.

От тяжких раздумий меня отвлек свист клинка. Я подняла меч, встречая саблю, и крутанула запястьем. Лязг клинков очень быстро сменился стоном – противник упал, зажимая рану на животе, но на его место сразу встал следующий.

В ближнем бою гунны проигрывали мне по всем статьям. Они были маленькие, но неуклюжие – слишком привыкли полагаться на своих скакунов. Их сабли тоже были скорее рубящим, чем режущим оружием. Узкие изогнутые клинки легко отталкивались мечом, и за счет его веса и за счет моей натренированной руки. Меня учили сражаться и пешей и конной, а так же выбирать тип боя, максимально неудобный для противника.

Короткий бой, и гунны дрогнули! Развернув храпящих жеребцов, четверо кочевников послали их в галоп, нещадно хлеща длинными поводьями. Я проводила их внимательным взглядом, но бросаться за луком, оставшимся у седла кобылы не стала. Все равно не успею его собрать, прежде чем они отъедут на полет стрелы.

На земле осталось лежать с десяток нерадивых воинов. Их кони, испуганные резвым стартом сородичей, понеслись вглубь ущелья. Догонять их, даже для того, чтобы разжиться деньгами, не было никакого желания. Да и не выходил никто живым оттуда.

 

Глава 2. Охотница за головами

– Лирра, держи!

Я обернулась и подхватила тяжелый кошель уже у самой земли. Как же приятно он оттянул руку!

Ослабив туго стянутую горловину, я пропустила монеты сквозь пальцы. Около двух сотен, по моим прикидкам. Отлично, этих денег мне вполне хватит на новую лошадь. А что еще надо? Прочный доспех, острый меч, да верный конь – вот все богатство наемника.

– Микор, когда назад?

– Теперь не скоро. До праздника Липы вряд ли соберемся.

Я тихонько присвистнула. Однако сильно же их напугал небольшой отряд гуннов, если они решили еще месяц околачиваться в паршивом городишке. Хотя мне-то что? Работу я и без них найду. Стоит лишь послоняться по площади, как мигом найдутся клиенты на мои специфические услуги. Даром что ли на мне опостылевшие доспехи?

Решив, сначала прогуляться к конюшням, дабы заменить свою клячу на нечто, призванное называться лошадью, а не доходягой, я свернула с торговой площади, и углубилась в город.

Мартисел был обычным пустынным городом – не слишком чистым, и не слишком приветливым. На чужаков здесь смотрели искоса, но торговали охотно. Цены были на порядок ниже, чем в столице Нувасии – Орте.

Сегодня в городе царило необычное оживление, хотя праздников я припомнить не могла. Я покрутила головой, рассматривая людскую толпу. В основном попадались стражники. Они перемещались в людских потоках, выделяясь среди остальных, как ящеры среди конного каравана. Их блестящие доспехи и длинные алебарды привлекали внимание лучше, чем грубые окрики, с требованиями уступить дорогу.

И почему их так много в этом Богами забытом месте? Обычно Мартиселу хватало одного гарнизона, который днем отдыхал на воротах, а вечером – в корчме. Увеличение же числа солдат на улицах привлекло меня особо, так как ничего хорошего никогда не предвещало. Теперь спокойно не отдохнешь. Ни лица украсить злослову, ни посуду побить на счастье в питейном заведении. Ближайший вечер сразу представился мне довольно скучным.

Обшарпанные каменные здания сменились деревянными лачугами, которые уступили место заливным лугам – я ступила на окраину. Прямо передо мной расположился небольшой конезавод, поставляющий лошадей армии и наемным воинам.

Кому-то может показаться, что это полное безумие, заливать луга для лошадей в пустыне, но для меня это так же естественно, как снег в Султанате. Где же еще создавать конезавод, как не здесь? В Орте? Столица не приспособлена для мирной жизни, так же как я для полета по воздуху. Постоянные набеги филоров и риатов, опустошающие границы города, просто сметут завод, и армия останется без лучших коней, так необходимых ей, в силу различных(в том числе и военных) причин, а простые люди без защиты.

Рейхест, со своей школой магов, тоже не может стать площадкой для разведения. Дикие места, полные тигров, которых не удержит ни один забор, не дадут возможности вырастить ни одной лошади, не говоря уже о многолетнем и планомерном выведении новых пород, более сильных и выносливых, чем спокойно занимаются в Мартиселе. Конечно, тут есть гунны, которые тоже никого не предупреждают о своих набегах, но они никогда не появлялись с западной стороны города. Что и было на руку лошадникам, которые обосновались здесь много лет назад и стали самыми уважаемыми гражданами города, после главы и стражей.

Я поднялась по ступенькам и вошла в небольшую комнату, служившую приемной, хозяину конюшен. Он вяло поприветствовал меня и махнул рукой в окно:

– Шестой загон, спросишь у Марта.

Я кивнула и вышла. В первую очередь лошади разбирались постоянной армией, которая закупала их оптом, сгребая лучших животин. От коня в бою порой зависит жизнь, поэтому не гоже армии разъезжать на доходягах, подобных той кляче, на которой сюда приехала я.

Король щедро оплачивал содержание завода, а также все изыскания, в пользу улучшения пород и мастей, так что вопросов по поводу пристройства лошадей не возникало. Изредка животных покупали одиночки, подобные мне, но это был мизер, по сравнению с общим количеством коней, которые постоянно поставлялись служивым.

Хозяин не спросил ни цели визита, ни тем более кто я. Все это было написано у меня на лице, так, что он счел за лучшее сразу указать мне загон, чем долго объясняться и, возможно, потерять клиента. Очевидно, лошади остались только в одном месте.

Март – седой рассыпающийся прямо на глазах старикашка, бодро поинтересовался у меня, что я изволю приобрести. Я состроила кислую физиономию и выразила желание обзавестись исключительно редким шерстистым верблюдом, но меня сильно огорчили, сказав, что их держат только в северной части Султаната Искара, поэтому придется выбрать лошадь.

Конезавод представлял собой огромное поле, на котором расположились крытые стойла, для ночевки лошадей, обычно находившихся в свободном выпасе. Их было всего десять, и сейчас, днем, они как обычно пустовали.

Лошади паслись на лужайках, разделенных и расчерченных в строгие квадраты, примерно полверсты на полверсты. Чтобы трава имела возможность регулярно расти, и радовать глаз конюших, и рот коней, вода к ней подавалась искусственно, по специальным трубам.

Напор воды, идущей с подземных хранилищ, осуществлялся за счет мускульной силы специальных людей. Платили за эту работу мало, оттого на нее шли в основном бедняки с окраин. Люди, не обремененные ни деньгами, ни образованием, зато готовые поделиться с обществом своей силой.

В ближайшем загоне паслись десяток лошадок, разномастных окрасов. Они фыркали друг на друга, стараясь ухватить побольше сочной зелени, которая несмотря на все усилия, плохо росла в этих местах, и косясь на конкурентов.

Я бегло их оглядела, и остановила свой выбор на вороном. Сильные мускулистые ноги, гладкая шкура, шелковистая грива. Хороший, ухоженный конь. То, что надо.

– Сколько, – я кивнула в сторону жеребца.

– Триста драг.

Ну, да сейчас!

– Сто.

Март прищурился и неопределенно хмыкнул:

– Двести пятьдесят.

– Сто двадцать, и то потому, что у меня хорошее настроение.

– Нет. Сто семьдесят и точка.

Я покачала головой, притворно сокрушаясь, о такой невыгодной сделке.

– А вы, дедуля, жулик порядочный.

– Да и тебя, красавица не проведешь, – Март принял положенную сумму, и, не став пересчитывать, пошел ловить жеребца.

Конь был очень хорош. И стоил своих денег. Он важно вышагивал с гордо поднятой головой, презрительно фыркая на редких прохожих. Узды он слушался беспрекословно, что меня не могло не радовать. Почему он остался в конюшне, а не был забран на нужды армии, или отдан какому-либо вельможе, для частной коллекции, для которой без сомнения и готовился? Может он болел? Или подвернул ногу, как раз в тот момент, когда приехали солдаты за новой партией, и хромал настолько сильно, что на него не позарились? Или был ранен?

Я свернула к обочине и подвела коня к глухому тупику справа от меня. Спрыгнув на землю, я обошла его, и встала напротив морды. Конь топнул ногой, подозрительно косясь на странную хозяйку.

Осмотр я начала от головы, тщательно ощупывая каждую мышцу, каждую кость, каждый участок кожи, не пропуская ничего. И тут же обнаружила то, что искала. На широкой груди, около правой ноги, был свежий, хорошо затянувшийся шрам, длиной в ладонь. Одна из моих версий оказалась правильной, конь был ранен. Возможно, сам налетел, на острую часть забора или стены, либо же все произошло во время стычки двух жеребцов, это было не так важно. Главное, что я не заметила никакого стеснения в его движениях, никакого неудобства, а значит и боли. Его прекрасно выходили, отлично натренировали, и по счастливой случайности достался он мне.

«Впрочем, не могло и быть иначе, – подумала я, снова взбираясь в седло. – Для коллекции знатного богатея он уже не годен, им подавай ровную гладкую шкуру, а не исполосованную шрамами. А солдаты приедут еще не скоро. Возможно, даже через год. Когда подрастут жеребята из новой партии».

Осталось только избавиться от той клячи, которую я оставила у платной коновязи при воротах. Лошадь съела почти три мешка овса за время одиннадцатидневного каравана. Прожорливая, тупая скотина…

Я свернула с боковой улочки и выехала на центральную площадь, направив коня к ближайшей корчме. Поем, выпью вина, авось и работенка найдется. В «Полной чаше» меня хорошо знали. Я всегда останавливалась там, чтобы снять комнату на пару дней.

Возле корчмы мое внимание привлекла разборка между двумя сумолтирцами, неопределенного рода занятий и продавцом овощей. То ли он их обвесил, то ли обслужил не слишком проворно, но ребята явно были недовольны и жаждали крови.

Я проехала мимо, но вмешиваться не стала. Сумолтирцы всегда вели себя так, словно мы им должны. Называли, не иначе, как варварами и смотрели с презрением. Впрочем, я нисколько не сомневалась в том, что наши путешественники, точно так же вели себя в западных городах. Поэтому и не стала спешиваться. Это дело стражи, а не мое. И еще я точно знала, что у каждого торговца под прилавком есть нож.

Внутри было прохладно и довольно уютно. Небольшой зал, на тридцать человек, со стойкой и камином, разжигаемым под вечер. Пустыня, она и есть пустыня – ночью тут довольно прохладно.

– Добрый день, Лирра. Ваша комната готова. Желаете отобедать? Сегодня у нас бараньи ребрышки и овощное рагу. Ваше любимое. И вино есть. «Белая лоза». Изволите бутылочку?

Я кивнула и направилась к дальнему столику, подальше от окна и назойливых взглядов, так и норовивших просверлить мне спину. Тут можно и шлем снять, да и перчатки руки натерли…

Наемников не любили никогда. Суровые, неулыбчивые воины очень часто брались за грязную, но высокооплачиваемую работу. Провести караван, отправить к праотцам человека, или целый отряд, вычистить конюшню, или вымести улицу – все сделают, только плати. Понятие, грязная работа, для таких воинов не существует.

Я тоже не брезговала таким трудом. Однако предпочитала, провожать путников или купцов, по торговым маршрутам, чем промышлять убийц в жалких трущобах. Но когда хочется кушать, пойдешь и сделаешь все, что угодно.

Поэтому отношение к наемникам было всегда прохладное. Они были нужны, им платили, названную цену, даже скрипя сердцем, но в спину все чаще смотрели довольно хмуро, а то и бранились в открытую.

Сейчас меня это мало волновало. Тарелка с превосходным обедом была передо мной, бутылка со стаканом тоже. Что еще надо? Правда, поесть спокойно, мне все же не дали. И какой жмырк его сюда занес?

– Привет, только приехала? – за мой столик присел худощавый мужчина с острыми, быстро бегающими глазами и холеными руками. Ими он не работал никогда, предпочитая бегать и разговаривать с интересными ему людьми, отчего всегда был в курсе всех дел.

– Здравствуй, Серв. Да. Устала, да еще и от жажды чуть не умерла. Какие новости? – я вымученно улыбнулась ему, сжимая челюсть на ребрышке.

– Да в городе почитай никаких. А вот за стенами…. Слышала, что гунны творят? – Серв бесцеремонно налил себе вина из моей бутылки, в прихваченный со стойки стакан.

– Нападают на караваны? – я ехидно прищурилась.

– Это да. Но только не грабят. И не убивают.

– Странно. Почему бы это? – мы «чокнулись».

– Говорят, они кое-кого ищут. Женщину, которая перебила элитный отряд кочевников у заброшенного города.

– Что же им своих женщин мало? – вот влипла!

– Может мало, а может, хотят отомстить. Среди них был предыдущий вождь клана, я думаю его сынок, захотел бы поймать убийцу. Ты ничего не знаешь о том, кто бы это мог быть?

– Нет, – я покачала головой. Вот оно что! Вот почему меня хотели захватить живьем. Неужели они меня узнали? Нет, не похоже. Среди них не было того пацаненка, который сумел ускользнуть. – А почему в городе так много регулярной армии? И где Велеста?

– Она не вернулась. Ты единственная, кто пришел из Рейхеста. Две наемницы, сопровождавшие караваны, пропали неделю назад, еще три – вчера. Король объявил общий поход на гуннов. Только, думается мне, не найдут их в заброшенном городе….

Я устало провела рукой по лбу. Велеста была лучшей среди нас. Одинаково владела техникой боя на обеих руках, навскидку стреляла из лука….

– Не видела гуннов?

– Нет, Русоништ миловала. В этот раз повезло.

Серв покачал гривастой головой, но ничего не сказал.

Он молчал, я ела. Армия, это плохо. Легкие на подъем, и знающие пустыню, как свои пять пальцев гунны, запросто одурачат тяжело вооруженную кавалерию. Еще и расстреляют из укрытия, когда она ввалится в город. Воевать с кочевниками на равных еще никому не удавалось. Пожалуй, стоит убираться из города, пока гунны не решились напасть на него, удачно разминувшись с солдатами.

– Береги себя в следующем походе.

– Кто сказал, что я куда-то собираюсь? – я недоверчиво взглянула на него. С чего такая забота? Расставались мы очень эффектно. Не разбитыми на том постоялом дворе остались лишь потолочные балки, да и те, грозили рухнуть в скорости после моего ухода – Может я здесь осяду, обзаведусь домишком на окраине….

– Брось. Ты же ненавидишь этот город.

Я только вздохнула, не став подтверждать очевидное. Он прав, я ненавижу этот город. Во многом благодаря тому, что здесь живет он.

Наевшись, я устало откинулась на спинку стула. Серв ушел, так и не добившись от меня ответов, да он, скорее всего и не ждал этого. Просто предупредил. Вот жмырк! Теперь и за ворота так просто не высунешься. Жди гуннов с сетью. Только настроение испортил.

– Госпожа Лирра, как я рад снова видеть вас в этом оазисе пустыни!

Я посмотрела на мужчину, загородившего от меня вход в корчму. Полный, улыбчивый, неопределенного возраста, но еще не старый. Карие глаза, темные волосы, гладко выбритый подбородок. Длинный стеганый халат, одетый поверх брюк и рубахи. Типичный пустынник.

– А! Господин Рузик! Присаживайтесь. Вина? – с градоправителем я была сама любезность. Впрочем, мне грех жаловаться, он частенько нанимал меня на работу, платя полновесным золотом. Хотя, с оазисом он, пожалуй, загнул. Скорее всего, градоправитель упомянул его для красного словца.

– Не откажусь, – он улыбнулся и с видимым облегчением сел. – У меня к вам дело.

Я кивнула и отпила из своего стакана. Дело это хорошо. У меня осталось всего тридцать монет. Конечно, это не много, но и не мало. Горожанину этого хватило бы на два-три месяца безбедного существования. Я же потрачу их все уже завтра – мне нужно было обзавестись кое-какими эликсирами, израсходованными за предыдущие поездки. Да и за съем комнаты и стол в корчме тоже придется заплатить.

– Из ямы Орта сбежал преступник.

Я поморщилась, но смолчала. Градоправителю не нужно было объяснять причину моего недовольства. Он и сам прекрасно знал, как я отношусь к подобной работенке.

Тюрем как таковых, в Нувасии не существовало. Все преступники сразу же отправлялись на виселицу. У народа это было любимым развлечением и на каждой городской площади были установлены специальные конструкции. Я же не находила ничего забавного в человеческой смерти, видя ее настолько часто вокруг себя, что уже начинало подташнивать. Предпочитаю переждать конвульсии своего врага на собственном мече, чем смотреть на это на площади.

Но, поскольку казни совершались не каждый день, а раз в месяц, пойманные разбойники томились в особых пунктах сбора, называемыми ямами, ожидая своей участи. При должной сноровке, сбежать оттуда было не сложно, чему порой способствовали и сами градоправители.

Согласно указу короля, повешение особо опасных разбойников должно было производиться сразу же. При этом, существовал и приказ о недопустимости ежедневных казней, дабы не плодить болезни и падальщиков от трупов внутри города, так как каждый день их все равно не смогут уничтожать. Слишком накладно – ибо за эту работу брались только самые беспринципные стражники, а они очень любили деньги.

Выход был найден с помощью наемников. Преступнику давали сбежать, а затем нанимали таких, как я, для добычи головы. В итоге получалось, что наемники обходились дешевле ежедневных казней.

– Не просто преступник. Вистор, ваш давний знакомый.

Я машинально провела рукой по колену. О да! Его я помню прекрасно. Мошенник и жулик, проткнувший мне сустав посреди Тиреры, оставив, лишь дырявую флягу с водой, да короткий клинок. Как я тогда добралась до города, это уже отдельная история. И мне совсем не хочется ее вспоминать. Хорошо, хоть маги помогли, создали телепорт, до столицы. Где я еще месяц лежала в горячке, от занесенной в ногу инфекции.

А потом еще полгода отрабатывала колдунам кредит – будь они неладны!

– Сбежал в Орте, а откуда известно, что он здесь?

– Свой человек передал, что он прячется в непокорной деревне.

– И вы решили поднять свой авторитет в глазах короля? – я хитро улыбнулась.

– Да. Я хочу, чтобы вы нашли его.

– В пути всякое может случиться.

Градоправитель хмыкнул и вынул мешочек с деньгами.

– Здесь двадцать. Приведите его сюда, и получите еще столько же. А если с ним что-то случится,– он сделал акцент на последнем слове – то я выплачу вам пятьдесят.

Я кивнула и убрала монеты в кошель. Все верно. Рузик сам хотел отдать убийцу королю, но не сильно заботился о его сохранности. Проще говоря, мне только, что заплатили за убийство без шума и пыли. Останется только принести характерную часть Вистора, чтобы получить остаток суммы. Головы будет достаточно.

Рузик встал, и, попрощавшись со мной и корчмарем, вышел. Я последовала его примеру, и расплатившись за ужин, ночлег и за предоставленную работу, вышла на крыльцо. Все-таки это корчмарь снарядил мальчишку к Рузику, дабы тот сообщил, что я в городе. Отлично! Зайду в магическую лавку и завтра можно отправляться.

Я ехала по ущелью Ротшип, кратчайшему пути к переправе Маккорта. Скоро я уже буду на другом берегу и наконец-то оставлю опостылевшую пустыню. Не проходящая жара днем, и одуряющий холод ночью уже сидели у меня в печенках. Глаза соскучились по зелени и высоченным деревьям, подпирающим небосвод, по заболоченному берегу, возле переправы, по городу, тише и спокойнее которого нет на земле. Рейхест был моим домом и тяга к влажному климату осталась у меня на всю жизнь.

Прятаться в пустыне Вистор не станет. Там нет никаких поселений, кроме кочевых стойбищ гуннов, которые с радостью перережут глотку непрошенному гостю. Тем более там нет воды.

Проще и надежнее всего укрыться в поселке Питасу, что стоит на берегу Шумной реки, где его якобы и заметили наблюдатели. Рузик просто дал мне подсказку, как будто бы я и без него не догадалась. Селяне, неохотно пускают к себе чужаков, но уж точно никого не выдают. Особенно государству, на которое у них не то, что зуб – вся челюсть.

Когда король Махамер VI захватил власть, он решил, что хорошего помаленьку, и добавил к общим налогам, еще два. Один из них устанавливал заниженные цены на рыбу, поставляемую в столицу, а второй – необходимость отчислять в казну еще и процент от пользования рекой, для промысла той самой, разнесчастной рыбы.

Пятнадцать селений и два небольших городка опустели в считанные месяцы. Народ повалил в столицу, а кое-кто и дальше, на восток, на плодородные земли долины Урукес, предпочтя стать фермерами.

Остался один Питасу. Здесь осели головорезы из Рейхеста, бедняки из Мартисела, и воры из Султаната Искара. Создали свою закрытую общину, обзавелись лодками и небольшими суденышками, и стали промышлять рыбу, не заботясь об отчислениях в казну.

Пару раз король направлял сотенные отряды, дабы покорить независимую деревню, но они возвращались в сильно поредевшем и очень помятом состоянии, и в конце концов он на время забыл про нее. Как и про рыбу на своем столе.

Как попасть в деревню, я еще не придумала. Нечего и пытаться въехать по главной улице. Если они укрывают сбежавшего Вистора, то прекрасно понимают, что рано или поздно за ним явится если не отряд, посланный королем, то хотя бы наемник, вроде меня. Так что предупредительный выстрел в глаз мне обеспечен.

Дорога раздвоилась, и я свернула направо, на дальнюю переправу. Нечего светиться раньше времени. Переправлюсь, подожду темноты, подъеду к деревне и осмотрюсь. А там уже по ситуации.

Голодные речные комары прогрызли меня до дыр, пока я лежала в засаде, на заросшем холме, у подножия которого расположилась деревня. Коня я привязала внизу, с другой стороны, и эти твари до него не долетали, предпочитая добычу помельче и поближе. Я остервенело отмахивалась..

Наглядела я немного. Вистор не показывался, но я чувствовала, что он здесь. Деревня как будто готовилась отражать нападение, и заросших и угрюмых рож на улицах становилось все больше с наступлением темноты.

Время шло, укусы чесались, но по-прежнему ничего не происходило. Мне помнилось, что Вистор никогда не отличался осторожностью. Видимо, время сильно его изменило. Постарел, поумнел…

Конь топнул копытом, и тоненько заржал. Я обернулась и тихо выругалась. На горизонте показались всадники. Ого! Навскидку не меньше полусотни. Из элитной гвардии Его Королевского Величества не иначе. Ишь, как коней пришпоривают, с нахрапа хотят взять. Знают, что элемент неожиданности всегда выигрышен.

Я снова обернулась к деревне. Всадников тут еще не заметили, но общая оживленность была налицо. Люди подтягивались к воротам. Похоже, дозорный с вышки поднял тревогу. Но поскольку остальные ничего не видели, то и не спешили особо. Даже оружие не все захватили. А зря. Королевские гвардейцы шутить не любят.

Я внимательно оглядывала толпу. Пару раз промелькнули знакомые лица, но это были всего лишь рейхестские воришки, не заслуживающие пристального внимания.

Внезапно, все изменилось. Зазвучал набат, забегали люди, послышался лязг оружия и приказы, отдаваемые главарями. Деревня превратилась в огромный муравейник, готовящийся отразить нападение. Перед условными воротами встали с десяток бандитов с пиками, а перед ними еще десяток с луками. Да, деревенька-то хорошо подготовлена. Еще бы мечников назад, со щитами, так цены бы им в схватке не было. Тех гвардейцев, кого не расстреляют и не поднимут на пиках, очень удобно было бы покрошить мечами, пока храпящие и неуправляемые кони, кружили бы на пятачке.

Вистор не выбежал к воротам, а наверняка засел где-нибудь в доме, с луком или арбалетом, как последняя крыса, коей он, несомненно, и являлся, так что мне работы не нашлось, и я решила понаблюдать за сражением. Мысленно я уже поставила пару фисм на деревенских, которые представлялись мне в более выигрышном положении.

Хотя, на их месте, я бы поставила лучников все же позади пикинеров.

Всадники уже были на расстоянии полета стрелы, но в деревне медлили. Либо они подпускали их еще ближе, чтобы бить наверняка, либо были не настолько опытны, как мне показалось.

Но нет, прозвучала команда. Выстрел! Первый ряд всадников рухнул с седел – досталось и лошадям, которые попадали на землю, истошно ржа, второй ряд резко осадил коней, в попытке не допустить свалки. Лучники выхватывали новые стрелы.

Наконец всадники разобрались, и пришпорив лошадей, вновь устремились в атаку. Стрелки дали залп во второй раз, но солдаты были к этому готовы. Стрелы застряли в тяжелых дубовых щитах, не причинив никакого вреда людям. Лучники кинулись за спины пикнерам, на ходу вытягивая кинжалы и мечи.

Сшибка! Кони взвились на дыбы, налетев на пики, всадники грянули оземь. Грохот от их лат разнесся по округе, и болезненно впился в мои уши. Я потрясла головой, и когда снова сфокусировала взгляд на бое, все уже завершилось.

Упавших всадников, оглушенных и помятых, добили стрелки, вновь выскочившие из-за спин товарищей. Лошадей прикончили сами пикинеры. Все равно, раненные, они уже не могли послужить на благо деревни. Я покачала головой.

На что рассчитывали солдаты? Ясно было же, как день, что с нахрапа деревню не взять. Это показали предыдущие бои, не столь кровопролитные как этот. В этот раз, никто не ушел. Деревенские ходили меж трупов, то и дело втыкая мечи, или кинжалы, в сочленения лат. Короткие вскрики, и воины переставали дышать.

Даже удивительно, насколько сильна деревня. Ни один из местных не получил ранения, несмотря на то, что бой шел с королевской сотней. Правда, эти остолопы сами загнали себя в ловушку, за что и поплатились… Мне не было их жаль.

Я еще раз обшарила деревню глазами, пока местные шуровали по седельным сумкам солдат, выискивая трофеи. Вистор так и не показался. Здесь ли он? Меня начали одолевать сомнения. Он не выскочил ни во время боя, ни после, когда началась дележка. Уж что-что, а последнее он бы ни за что не пропустил!

Может быть, он знает, что я здесь? Заметил, когда выползла на холм? Или на переправе у него свой соглядатай? У меня не было ответов на эти вопросы.

Устав лежать в одном положении, я перевернулась на спину и уставилась в звездное небо. Далекие светила перемигивались меж собой, складываясь в причудливые фигуры. В школе нас учили определять свое местоположение по солнцу, по луне и звездному небу. Я даже запомнила названия основных фигур. Таких, как Тирб или Модонс. Но определить их с ходу никогда не могла. То ли воображения не хватало, то ли знаний, но не ассоциировались у меня в голове кучки звезд с рыцарями, пиками и младыми девами.

Я вздохнула и снова обернулась к деревне. Ничего не изменилось – люди собирали трупы вместе для сжигания. Все более-менее ценное было собрано в кучу, возле которой организовывался стихийный стол с закуской и выпивкой. Вечер обещал быть долгим и шумным.

Я еще понаблюдала за местными. Борясь со сном и в итоге, плюнула на все. Скатилась с холма по другую сторону от деревни и, кинув одеяло на траву, не разжигая костра, провалилась в сон.

Мне снилась пустыня. Выжженное солнцем огромное пространство, на котором свободно разгуливают солнце, песок и ветер. Ни воды, ни тени, ни жизни. Голая равнина, с призрачными оазисами, видимыми только замученным жаждой путникам.

Я ехала верхом на некогда вполне сносной белоснежной кобылке, которая сейчас больше напоминала старого одра, еле волочащего свои артритные ноги. Светлая шкура пожелтела от песчаной пыли, а местами посерела от пота. С уголков губ сочится что-то красное, пузырящееся.

Рядом, на такой же грязной, еле бредущей кляче едет Вистор. Он смотрит на солнце и невнятно бормочет ругательства, а его вызолоченная макушка, слепит мне глаза.

– Ты сказал, что через сутки мы будем у оазиса.

Он смотрит на меня и кривится, как от зубной боли.

– Сутки, понятие растяжимое.

– Вот именно. Они у тебя растянулись почти на двое.

Он машет рукой и снова глядит на солнце. Мой спутник никогда не признает своих ошибок, но зато всегда подмечает чужие. Такой тип людей мне неприятен, но что уж делать – судьба свела нас вместе и мне приходится скрипеть зубами, но терпеть. А в пустыне, тем не менее, кроме нас нет ни единого человека.

Внезапно моя лошадь спотыкается и падает, как сраженная стрелой. Я рефлекторно выпрыгиваю из седла в самый последний момент, и откатываюсь в сторону. Вскакиваю на ноги, вынимаю меч и…. и убираю обратно. Опасности нет. Моя кобыла хрипит и дрыгает ногами, но очень скоро затихает. Все, это конец.

Я сплевываю на землю остатками слюны и сразу же горько об этом жалею. Пересохшее горло просто разгорается огнем.

Вистор спрыгивает со своей лошади и подходит к трупу.

– Все кончено.

– Твоя кляча выдержит? – мой голос тих. Я уже не мечтаю о колодце свежей и холодной воды. Мне достало бы и глотка.

– Это вряд ли, – он хмурится и глядит на меня исподлобья.

– Что же делать? – я снимаю с лошади сумки, и складываю их на землю. Придется нести на себе. Лук отправляется за спину, колчан, полный стрел я запихиваю в одну из сум. Это было моей ошибкой.

Мгновенно развернувшись, словно спущенная пружина, Вистор прыгает на меня и бьет кулаком в солнечное сплетение. Я сгибаюсь и получаю еще один удар коленом в лицо. Кровь застит мне глаза, и я падаю навзничь. Острая боль внезапно прошивает колено, я вскрикиваю.

– Прости, но я сам должен найти золотой караван.

Когда я открыла глаза, он уже отъехал от меня на несколько саженей, пришпоривая усталую лошадь. Со всей возможной поспешностью я вскочила на ноги, практически не чувствуя огня, от воткнутого в колена кинжала. Злость вскипела во мне с такой силой, что вытеснила и боль, и прочие чувства.

Я сдернула со спины лук и вскинула его. Стрелы, где стрелы? Рука беспомощно шарила по лопаткам, пока в голове не мелькнула мысль: «Сумка!». Я развернулась и кинулась к сумке, попутно подмечая, что не успеваю.

Колчан запутался в лямке и стрелы рассыпались по песку. Я всхлипнула от обиды и упала на колени. Острая боль вновь пронзила тело. Я выдернула кинжал и отбросила его в сторону. Наконец мне удалось вытащить вестницу смерти за пушистый хвост, я разворачиваюсь и выпускаю ее в полет.

Слишком далеко. Он отъехал за границу полета, и я вижу как моя стрела втыкается в песок, в двух-трех саженях от него. Жмырк! Я его упустила!

Я проснулась и резко села на одеяле. Сон был ярким и красочным, и невероятно реалистичным. Я до сих пор чувствовала жар солнца на оголенных частях тела, многодневную жажду, иссушившую горло, и ярость. Гнев на Вистора, так подло бросившего меня посреди пустыни, один на один с мертвой лошадью, раненой ногой, отсутствием воды, и тяжеленными сумками, которые мне пришлось тащить на себе. Без карты, без верного направления, без надежды.

Солнце уже выбралось из-за горизонта, и я решила, что пора мне уже окончательно просыпаться, и отправляться на свой наблюдательный пост. Скатав одеяло, я кинула в рот пару кусков вяленого мяса и, прихватив лук со стрелами, вновь полезла на склон.

Деревня еще спала. Простой народ давно бы уже удил рыбу, или пахал в поле, но разбойники явно любили поспать. Особенно, после ночных возлияний. Тем более что рыбу они таскали сетями на лодках, отряжая мальчишек покрепче, для проверки улова и новой расстановки сетей, которые уже выползали из домов, отчаянно борясь с зевотой, и тихо переругиваясь со сверстниками.

Я тоже пару раз зевнула с ними за компанию, и посмотрела на ворота. Солдат за ночь убрали. Но не сожгли, а скорее всего прикопали по ту сторону холма(хотела бы я на этот курган посмотреть!), где виднелись брошенные лопаты, а латы и оружие все еще были свалены в кучу. Не стали делить добычу при свете факелов? Или просто королевское оружие не по нутру вольной душе честного разбойника? Не знаю. По крайней мере, я заметила только, что трофеи бдительно охраняются громко храпящим верзилой, сидевшим на скамье рядом с ними.

По дороге пробежала облезлая собака с рваным ухом и остановившись у крыльца одного из домов, присела на зад, и остервенело зачесалась. Кошку, дремавшую на ветке дерева, прямо у собаки над головой я заметила немного раньше, и видя, как разнежившееся животное медленно скользит вниз по гладкой коре, приготовилась услышать яростный лай.

Но сначала был визг. Кошка упала прямо на собаку, заставив ту подпрыгнуть на месте, сразу на добрую сажень. Скинув со своей спины неведомого зверя, и разглядев оного, собака мгновенно среагировала, оборвала вой и клацнула челюстями на кончике кошачьего хвоста.

Кошка, очевидно расценив подобное обращение со своей самой драгоценной частью тела, за полнейшую наглость, полоснула всеми десятью когтями собаку по морде, взвившись ради этого на задние лапы.

Собака повторно взвыла, разжав челюсти. Кошка подпрыгнула и припустила вверх по дереву, с противным шкрябаньем.

Шавка, поняв, что ее не только ранили, но еще и одурачили, прыгнула на ствол, но промазала и залилась громким лаем. Кошка же в ответ гнусаво завыла, проклиная испорченный отдых и весь собачий род, до седьмого колена.

Из окна дома, под которым разыгралась эта маленькая сценка, вылетел сапог и ударил псину точнехонько по макушке. Следом полетело крепкое ругательство, произнесенное сиплым мужским басом.

Не выдержав подобного издевательства над собственной персоной, собака замолчала, и громко чихнув, потрусила к воротам, гордо подняв куцый хвост.

Из дома вышел грузный мужик, в рваной грязной рубахе, закатанных до колен штанах, к слову тоже не слишком чистых, и недельной щетиной на помятом широком лице. Он потянулся, зевнул и спустился к бочке с водой, стоявшей у водостока. Сунув туда голову, он постоял так немного, и, вытащив ее, тряхнул волосами, шумно отфыркиваясь. Затем достал из кармана флягу и приложился к ней основательно и до конца.

Вот почему никого еще нет на улице. Они же упились вчера все, по случаю победы! Нет, конечно, это дело святое, но совсем не облегчает мне жизни. Эх, рано я ушла спать. Наверняка Вистор тоже был на гулянии. Я упустила свой шанс, и теперь неизвестно, сколько мне еще предстояло его здесь караулить. Я потерла переносицу, размышляя.

Без головы я уехать не могу. Рузик шуток не любит, и может запросто кинуть меня в яму за невыполненный заказ. Да и не в моих правилах отступаться. Если уж я взялась за дело, я доведу его до конца. Надо оставаться здесь, и наблюдать. Спуститься только и снять доспех, дабы яркое солнце не пустило по нему предательского зайчика, который привлечет ко мне неожиданное внимание.

Прихваченный холщовый мешок, как раз подошел для доспехов. Я взвалила их на коня, привязав к задней луке седла, в которой было проделано специальное отверстие, и свесила по бокам коня, постаравшись равномерно распределить вес. Затем покрепче закрепила меч, седельные сумки, и подтянула подпругу. Узду я перекинула через голову жеребца и закрепила на передней луке, оставив достаточно длины, для того чтобы он мог дотянуться до травы. Конь фыркнул и потряс головой, но я легонько пристукнула его по носу.

Я осталась в легкой рубашке простого покроя, без рукавов, коротких штанах, и сапогах. Видок был тот еще, но я наплевала на все. Главное, что теперь у меня нечему блестеть, и заметить меня стало гораздо труднее. Еще я надела перчатки, дабы впопыхах не поранить пальцы о тетиву лука, и закрепила на спине колчан со стрелами

Укрепившись наверху холма, я положила перед собой лук, который утонул в траве, надежно скрывающей не только его, но и меня.

Пока я возилась с экипировкой, в деревне произошли изменения. На улицах прибавилось головорезов, хмуро здоровающихся друг с другом, трезвеющих в бочках с водой, либо же заглушающих жажду из припасенных с вечера фляг. Кое-кто уже был занят делом – чинил разорванный сапог, чистил конюшню, латал телегу, или же просто сидел на крыльце и плевал шелуху семян подсолнечника себе под ноги.

Несколько человек, собравшись у горы трофеев, осматривали латы и мечи, перекладывая их с места на место. Мечи звенели, латы гремели, на нарушителей тишины косились, но пока что ничего не предпринимали.

Со стороны реки показались мальчишки, бежавшие бегом и радостно крича. Похоже, у местных был сегодня хороший улов, иначе бы их уже отмутузили. А так получилось, что пацанята пробежали пол деревушки, только под неодобрительными взглядами.

Они остановились у самого невзрачного домика, и вбежали внутрь. Ни вчера, ни сегодня я не видела, чтобы его дверь открывалась. Я думала, что он необитаем, но как оказалось, это было совсем не так.

Пацаны выбежали обратно в сопровождении человека, при виде которого мое сердце сжалось.

Это был немолодой, но все еще крепкий мужчина, с некогда огненно рыжими волосами, теперь приобретшими более мягкий оттенок, благодаря проклюнувшейся седине. Жесткая бородка обрамляла узкое, хищное лицо. Цепкий взгляд из-под кустистых бровей не упускал не единой мелочи.

На нем был темный, облегающий фигуру костюм, без лишних заклепок, щегольский платок яркого цвета на шее, да добротные сапоги. Рукава были закатаны до локтя, обнажая крепкие, загорелые руки, в сетке выпирающих вен.

Он взмахнул головой, отбросил прядь волос со лба и последовал за ребятами, крикнув что-то вглубь дома. Я проводила его взглядом, не спеша спускаться.

Из дома выскочил низенький пухлый человечек в просторной одежде и поспешил за Вистором. Маг. Личная охрана, или просто сопровождающий? Мне это не понравилось. Придется сначала убить его, чтобы добраться до вора, ибо маг поджарит меня раньше, чем я смогу укрыться после выстрела.

Я съехала по склону, по другую сторону от деревни и пошла вокруг, держась в сени кустарника, который бурно разросся тут, как будто специально ради меня.

Вскоре я вышла на ровную местность, около самого берега, где и увидела вора с магом, в окружении ребят. Вистор о чем-то спорил с колдуном, излишне эмоционально жестикулируя, и показывая то на гору рыбы, высившуюся на берегу, то на деревню, то поводя плашмя ладонью по горлу.

Маг тоже что-то доказывал, но очень быстро сдался, и махнул рукой. Вистор кивнул и прикрикнул на ребят. Те в свою очередь развернулись к деревне и припустили, что есть мочи. Отлично! Сейчас или никогда!

Я достала стрелу и прицелилась. Маг стоял неподвижно около кучи рыбы, видно прикидывал, как они будут грузить ее на телеги, за которыми, скорее всего и побежали мальчишки.

Я взяла поправку на ветер и расстояние и выстрелила. Треньк! Стрела ушла в полет и ударила мага прямо в сердце. Он взмахнул руками и упал навзничь, прямо на кучу рыбы. Едва удостоив его взглядом, я уже вложила вторую стрелу в углубление и поискала глазами преступника.

Удар! Я полетела на землю, сраженная кинжалом, метко брошенным Вистором, уже лежавшим в густой траве. Лук откатился в сторону, голова запрокинулась. Но я была жива!

Этот мерзавец целился мне прямо в сердце, точнее в то место, где, по его мнению, оно должно было находиться. Какое счастье, что он ошибся! Такое везение для меня и неудача для него, что мой организм сыграл со мной злую шутку еще при моем рождении. Мое сердце находилось справа. Да-да, господа! Именно справа. И сегодня это спасло мне жизнь.

Я узнала об этом совершенно случайно. Тогда я услышала от лекаря сдержанное: «Хм-м», когда мой отец привел меня на осмотр после падения. Моя ненормальность стала камнем преткновения в наших отношениях, а спустя пару лет я и вовсе сбежала из дому.

Как говорил сам отец, он был самым уважаемым человеком в городе. На самом деле он был спившимся солдатом. Он настолько часто бывал в корчме, что, в конце концов, его вышибли со службы, оставив лишь минимальную пенсию за прежние заслуги.

Пить он стал после смерти мамы, и я почти не помнила его трезвым. Мы жили тогда в Рейхесте, и с тех пор я старалась пореже бывать в родном городе.

Я свистнула, и услышала ответное ржание. Топот копыт известил меня о том, что мой конь меня услышал. Мне повезло, что его так отлично натаскали, и мне самой не пришлось заниматься с ним. Еще один кинжал просвистел у меня над головой, поскольку я все еще лежала.

Из-за кустов показался жеребец и я, неловко вскочив на ноги, подбежала к нему, перегнулась через седло, выровнялась и пнула его каблуками, посылая в галоп и уводя от еще одного кинжала.

Выдернув тот, что застрял у меня над правой грудью и отметив, что он испачкан не только кровью, но и чем-то зеленым, я припала к конской гриве, позволив коню выносить меня из этой передряги самостоятельно. Направление было верным, мы неслись к переправе. Нужно оказаться на том берегу раньше, чем я потеряю сознание от потери крови.

Я засела в небольшой пещере у входа в ущелье Ротшип. Здесь было довольно темно, так, что пришлось придвинуться к самому входу. Конь бродил снаружи, изредка взрывая землю копытом, а я перебирала склянки, небрежно вытряхнутые из сумки. Что же принять?

Темно-красная жидкость запирала кровь, темно-синяя восстанавливала ауру и наполняла ману, а желтая – лечила от яда…. А жмырк с ними! Приму все, а там уж организм сам разберется, что для него важнее.

Я устало прислонила голову к холодному желтому камню. Мозги гудели, как стая взбешенных пчел. Мысли путались. Отдохнуть, поспать… Здесь и сейчас, а иначе…

Проснулась я неожиданно и легко. Еще бы! Прислоненный к груди арбалет разбудит кого угодно.

Сведя в кучу разбегающиеся глаза, я увидела и кончик болта, светившегося лиловым, и сам арбалет – добротный, тяжелый, пробивающий броню с пятидесяти шагов. Сумолтирская работа – не из последних. И его обладателя, с рыжими, непослушными волосами.

– А ты живучая. Оставляя тебя в пустыне, я думал, что больше уже никогда не увижу. И вот на тебе! Мой друг получает стрелу в самом безопасном месте этого мира! Если бы не моя постоянная настороженность и ожидание чего-то подобного, лежал бы я сейчас с ним рядышком.

Я не спешила вступать в бессмысленный разговор. Зачем? Тратить время на бесполезные слова, если можно поискать в сапоге припрятанный кинжал? Его мягкая рукоять приятно легла в ладонь, и я почувствовала себя гораздо увереннее.

– Сегодня я сделаю этому миру необычайный подарок. Я убью тебя. Такие твари не должны жить. Убийцы, вроде тебя, жаждущие только крови, не должны засорять землю.

– А ты у нас поборник чистоты? Ни за что не поверю, что тобой движут только благородные мотивы.

Он осклабился, но больше ничего не сказал. Все произошло за доли секунды. Только что он стоял передо мною, потрясая арбалетом, и в ту же секунду завалился на бок, вскинув руку к распоротому горлу. Спасибо Филутерусу, знаменитому учителю наемников, научил парочке молниеносных выпадов.

Я посмотрела в его затухающие глаза и достала меч. Для отрубания головы, кинжал был слишком короткий.

 

Глава 3. Путешествие начинается

Я въехала в город через западные ворота, вместе с большим караваном, возвращавшимся из опасного путешествия из столицы. Неопытный наемник повел его через болота, умудрившись утопить двух лошадей, груженных продовольствием, и нарваться на отряд филор, утыкавших вьюки кучей стрел, от чего те стали похожи на рассерженных ежей.

Злые и угрюмые, они даже не стали спорить со стражниками, которые содрали с них дополнительно пять монет за ввоз неразрешенного количества стрел. Все их мысли были только о еде и выпивке, и я их прекрасно понимала, как раз вспомнив съеденную лошадь, навьюченную всем запасом воды.

Сунув хитро ухмылявшимся стражам положенные десять монет со всадника, я проехала внутрь города, и придержала коня, порывающегося вновь перейти на бодрую рысцу. Скакать в городе имели право только градоправители, гонцы и стражники, так что мне пришлось поехать шагом.

Мимо меня проплывали грязные, обшарпанные домики, высотой не более двух этажей, но в основном одноэтажные. Фасады и торцы их были густо обмазаны ровным слоем рыжей глины, поверх каменной кладки, что некогда придавало им весьма симпатичный вид. Сейчас же этот наспех сделанный ремонт по большей части растрескался, а в некоторых местах и вовсе обвалился, открывая внутреннюю начинку дома – серые, неровные камни.

Кое-где жильцы пытались маскировать эти изъяны, замазывая дыры новым слоем глины, но это лишь больше бросалось в глаза. Ситуацию исправила быть может, лишь полная переделка, но, скорее всего она была просто не по карману большинству жителей.

Мартисел был маленьким, но вполне самодостаточным городком, на территории которого находился храм монахов отшельников, почитателей Бога Игосека – на севере, там, где городские стены встречались с горным перевалом, они выстроили свой храм, и никогда не спускались вниз, к обычным людям. Как и за счет чего они жили, не знал доподлинно никто. Да и не интересовало это простых людей.

У подножия храма, слева от западных ворот, вольготно расположился Вито-скот-нор – школа наемников. Именно ее двери, и эти городские ворота, впервые выпустили из своих недр молодую наемницу по имени Лариссэ, имеющую при себе лишь потрепанный легкий доспех со следами ржавчины, шатающийся меч, сломавшийся у рукояти после первого же удара, и клячу, на подобии той, что везла меня через пустыню. Спустя всего лишь неделю, я уже заработала на приличное оружие(отмахиваясь от врагов трофейным, отнятым у первого же встречного) и доспех. Коня же я сменила через много месяцев, когда подвернулась удача, вернуться в стены ставшего родным города, который я так не любила.

Я посмотрела на красную каменную стену, имеющую форму идеального круга, скрывающую за собой мой второй дом. Здесь я провела долгих десять лет. В постоянных тренировках и лишениях. Особая диета, обусловленная плохим финансированием со стороны государства, которое с каждым годом все меньше и меньше желало видеть воинов, подобных мне, на улицах, непомерная нагрузка с утра до вечера и краткий отдых на жестких кроватях, закалили не только мое тело, но и дух. С тех пор я больше никогда не нуждалась ни в изысканных блюдах, ни в перинах, ни в долгом сне.

За небольшими воротами, мимо которых я как раз проезжала, находился внутренний двор, он же, тренировочный плац, где я и группа из шестидесяти человек каждый день отрабатывали новую технику. Два часа занятий, и мы уходили в здание, споласкивать разгоряченные тела над бадьями, освобождая место для тренировки другой такой же группе воинов, старше, либо младше нас по возрасту.

Затем мы садились за карты и книги, и изучали местности, распространенных чудовищ и общие принципы борьбы с оными. А так же методы выживания и обычаи других народов. Эти занятия всегда подвергали меня в уныние и апатию. Я садилась за самый дальний стол и рассеянно перелистывала драгоценные фолианты, походя рисуя на их страницах галочки и цветочки. Мне казалось, что тренировки и реальный бой, это как раз то, что нужно настоящему воину. А книги и гремуары должны изучать маги или же лекари. Как показали дальнейшие годы, я была совсем не права.

Внутренний двор брали в кольцо хозяйственные постройки, такие как главное здание, которое находилось строго по центру, где мы изучали теоретические науки, справа от него, примостилась столовая, вмещавшая в себя одновременно только десятую часть учеников, а также преподавателей, обедающих в отдельном эркере.

По обе стороны от этих зданий высились казармы, в которых мы проводили только несколько часов, отведенных нам под сон. В школе не существовало разделения на женские или мужские помещения, так как девушек, решивших посвятить себя искусству воителя, было очень мало. Поэтому на ближайших к моей кроватях спали парни и никто не испытывал ни стыда, ни неловкости по этому поводу. Впрочем, мы так уставали за день, что уже не замечали ни половых различий, ни того, где, как и на чем спим.

А замыкали кольцо, примыкая к воротам, постройки типа конюшни, кузницы и маленьких домиков наставников, которые предпочитали почивать с большим комфортом.

Справа же от главных ворот города, за хитросплетением мелких улочек, извивающихся порой под самыми неожиданными углами, находилась площадь – сердце любого города. На ней весело журчал фонтан, одаривая бесплатной водой всех желающих, и чаще всего там толпились кони, которым предстояло везти караваны, и которых уже выпустили из конюшен, но еще не успели оседлать, или навьючить.

По краям ее, образуя ровный прямоугольник, стояли лавки, в которых торговали всем, что душа пожелает. От легких, буквально воздушных тканей, до тяжелых доспехов. От тренировочных мечей, ломающихся после первого удара, до булатных клинков, своей прочностью прославившихся на весь мир. От сладчайших фруктов, стоимостью в полновесный золотой – уроженцев долины Урукес, до колючек Симохта – основной пищи верблюдов, которые собирали у разрушенного города гуннов, отчаянные смельчаки.

Я свернула направо. Дом градоправителя стоял около площади, во втором кольце, где располагались дома всех богатеев, сразу же за первым кольцом – торговыми лавками и палатками.

Мимо меня тянулись унылые домишки людей попроще, тех кто не зарабатывал себе на хлеб торговлей. Это были конюхи, уличные подметалы, фонарщики и прочие, малозначительные люди.

Перед въездом на саму площадь появились дома побогаче – кузнецов, шорников, ткачей, портных и стражей. Они сияли отчищенными от пыли фасадами, залатанными трещинами и цветами на окнах. Спустя несколько саженей, я даже проехала мимо первого дома терпимости – люди со средним достатком, особенно холостые стражники, часто заглядывали туда, после захода солнца.

– Лирра, постой!

Я натянула поводья, вынуждая коня остановиться. Ко мне спешил Серв. Он ловко лавировал в толпе на площади, без труда высмотрев меня, верхом на рослом жеребце. Вообще-то я планировала сдать голову, болтавшуюся у меня в плотном мешке, справой стороны седла, и, получив свой гонорар, отдохнуть пару дней, но Серв как всегда спутал мои планы.

– Что такое? – буркнула я, глядя по сторонам.

– Дело есть. Куда ты сейчас?

– За гонораром. Это дело может подождать?

– Не больше часа. Жду тебя в «Полной чаше».

Я кивнула и поехала дальше. У меня не было никакого желания встречаться с Сервом. Градоправитель обещал небольшое вознаграждение, и мне требовалось подыскивать новый караван, чтобы подзаработать на новые доспехи. Искарские, с серебряным тиснением, гравировкой, по которой все сразу узнают руку мастера, и сверхпрочные, держащие удар даже лап Унож – жителей приграничья. Да еще и останется на месяц-другой безбедного существования. Хотя, я никогда не отказывалась от занятной работенки в перерывах меж торговыми маршрутами. А Серв был мастером по этой части.

– Ну что тебе? – буркнула я, впиваясь в первую куриную ножку. Корчмарь поставил перед нами оплетенную бутыль «Мартисел златой» и удалился.

– Задание есть, – взял быка за рога он. – Нужно провести человека в долину Урукес.

Я удивленно присвистнула. Это же через полмира! Нашел дуру…

– С чего это ты вдруг решил, что я хочу прогуляться? – я кинула кость в специальную тарелочку, вытерла руки чистым полотенцем, лежавшим на краю стола, и занялась овощами.

– Ты всегда любила приключения, – он улыбнулся и слегка прищурился. – Тем более клиент платит полновесным золотом. Две тысячи.

– Откуда у него такие деньжищи? Банк ограбил?

– Нет. Он маг.

Я хмыкнула.

– Маг? И ходит пешком? Телепорт же гораздо удобнее, безопаснее и дешевле.

– Ему еще нет и двадцати. Скорее всего, даже ветвь не открыта. А к коллегам он не может обратиться.

Ветвью маги называли особые способности, в число которых входили боевые пульсары, огненные дожди, ледяные глыбы, и прочая гадость. И телепорты в том числе.

– Что понадобилось недоучке в долине?

– А это ты у него сама спроси. Вот и он.

Ненавижу, когда он так делает. Он уже обо всем сговорился с клиентом, как будто заранее знал, что я соглашусь. Ненавижу. Особенно, когда он прав.

И дело было вовсе не в том, что я так уж люблю приключения, хотя в этом есть доля истины. Деньги, вот что меня подкупает. Две тысячи на дороге никогда не валялись. И заработать их было, ох как трудно. Но они были нужны мне позарез, так как служили для исполнения мечты. На них я могла приобрести этаж в Орте, и расстаться с кочевой жизнью, поступив на службу королю и осев в столице. То, чего мне всегда хотелось.

Меня прельщала спокойная и размеренная жизнь. А так же уверенность в завтрашнем дне. То, чего у наемника никогда не было и не будет.

Пожалуй, я соглашусь на его предложение, чисто из-за выгоды, а не потому что мне так уж хочется идти в долину.

К нашему столику пружинистой походкой подошел Ростон, и присел за услужливо подвинутый Сервом стул. Да, от мальчишки так просто не отвяжешься. Одно слово, что маг. И почему он, кстати, не сказал этого в пустыне? Хотя, правильно, что не сказал. Мне-то дела нет, а купцы бы его живо прирезали. Небось, шпион какой, ибо, что магу может понадобиться в такой дыре, как Мартисел? Да еще и пошел с караваном, и товара набрал, для отвода глаз.

Впрочем, это не мое дело. Его тайны меня не касаются, и лезть в них у меня нет никакого желания. Еще и нос оттяпают, за излишнее любопытство. Маги народ серьезный, и чужих к своим секретам не допускают, горой стоя за своих младших адептов. Вот жмырк! Мне теперь всю дорогу с него пылинки сдувать.

– Ростон? – я изобразила вежливое удивление – Голоден?

– Нет, благодарю. И вам, Лирра, советую заканчивать трапезу, и отправляться. Мне нужно быть в долине через месяц.

– Я, пожалуй, побегу. Дел по горло. Прощайте!

Серв подорвался с места и проворно выбрался из корчмы. Он-то прекрасно знал, что значит, когда у его бывшей пассии начинает нервно дергаться щека. Впрочем, магу, нахально развалившемуся напротив меня, как раз таки ничего не угрожало. Для самоубийства было много других, более приятных и быстрых способов.

– Я проведу тебя, но для этого ты должен будешь слушать меня во всем.

– Во всем? – он нехорошо прищурился.

– Во всем, – отчеканила я, сминая полотенце для вытирания рук и отбрасывая его на стол. – От этого может зависеть твоя жизнь, и мне совсем не улыбается платить виру за тебя магическому сообществу. Если они ее возьмут, конечно…

Он с сомнением улыбнулся, давая понять, что магическое сообщество охотнее получит плату кое чьей головой, чем золотом.

– Мы пойдем кратчайшим путем, через ущелье Ротшип, делая остановки в Орте и Обо-ртест-инне, для пополнения провианта. Затем без остановок до переправы в долину. Куда именно тебе нужно попасть?

– На ту сторону. Там меня будут ждать друзья, – он задумчиво провел рукой по волосам.

– Хорошо, – я снова взяла в руки полотенце и вытерла их. Затем встала. С обедом было покончено. – Встретимся у западных ворот через полчаса.

Я вышла и направилась в магическую лавку, прекрасно понимая, что это не увеселительная прогулка, а значит, нужно было основательно подготовиться.

Лавка в Мартиселе была в единственном экземпляре, и совсем рядом с корчмой, так что долго плутать не пришлось. Я толкнула тяжелую дверь, внутри звякнул колокольчик, и сразу же окунулась в приятный полумрак, который так любили лавочники – маги. Но это было сделано не только для удобства при рассмотрении входящего – привыкший к яркому свету за порогом покупатель, пару секунд осоловело мотал головой, и протирал глаза, но и для хранения некоторых видов эликсиров, терявших свои свойства на ярком солнечном свету. Поэтому носить все зелья рекомендовалось в специальной сумке, с закрывающимися кармашками.

Немного привыкнув к освещению, я подошла к прилавку, за которым сидел пожилой маг, в темно-синем плаще, читавший какой-то жутко интересный, и, несомненно, научный труд одного из своих коллег. Судя по ехидному хихиханью и откровенно громкому смеху, труд был не слишком удачным, но исключительно полезным. По-крайней мере продлевал жизнь на раз.

Я стукнула костяшками пальцев по верху прилавка, и маг поднял на меня взгляд. Затем неохотно отложил книгу, аккуратно пометив место, на котором остановился, и подслеповато уставился на меня.

– Я слушаю вас.

– Три кровозапирающие, две на ману, две настойки плодов, смолу и, – я оглядела стройный ряд склянок, самых разных цветов. Подкрашивали их специально, чтобы в бою не перепутать и за считанные секунды вытащить именно ту, которая нужна. – Усыпляющую.

– Последних не осталось. Привоз завтра.

Я махнула рукой, и маг быстро начал выкладывать товар, одновременно подсчитывая стоимость. Нет, так нет, обойдемся своими силами. Не ждать же до завтра? Тем более, что мой меч и лук еще не подводили меня ни разу, а вот магические склянки порой сбоили. То ли виной тому ограниченный срок годности, то ли способ приготовления, но иногда я замечала, что заявленный эффект слегка отличается, от того, что я получала.

Это только из тех, что были доступны всем. А что уж говорить о специфических настойках, которые применялись лишь магами? Неужели они тоже срабатывали через раз или изменяли свои свойства по мере ношения в сумке? Надо бы не забыть спросить об этом у Ростона.

– Сорок драг и пятьдесят фисм.

Я только вздохнула и полезла в кошель. Услуги магов – любые, стоили баснословно дорого. Так было всегда и будет впредь, что было еще одной каплей, переполнявшей чашу терпения простого народа. При желании на эту сумму я могла кутить в городе с неделю, или выбрать простой, одноразовый щит, который спасет меня от стрелы в бою, но выбрала всего восемь склянок. Хотя, они конечно эффективнее щита.

На выходе я столкнулась с двумя типами ярко выраженной бандитской наружности. Они хмуро посторонились, притворяясь элементами балясин, а затем торопливо юркнули внутрь. Я задумчиво проводила взглядом тяжелую дверь, с глухим ударом закрывшуюся за ними. Хмурых личностей на улицах Мартисела было много. И это не нравилось не только градоправителю, но и честным наемникам. Это ворье не только отнимало у нас работу, но и довольно ловко срезало кошельки. Я проверила свой, пока спускалась по ступенькам. Он был на месте, поэтому я быстро выкинула этих ребят из головы. Меня больше заботил маг, чем два мрачных вора.

Мы встретились у ворот, вне города. Маг уже ждал меня, нетерпеливо теребя рукав рубахи. На нем была простая одежда, что широко распространена здесь, пустыне, но наметанный взгляд наемника вычислил общую потрепанность колдуна. Словно кто-то успел задать ему трепку.

– Поехали – я дернула за повод, и конь обогнул всадника, направляясь на запад.

– Постой.

– Ну что еще? – я нехотя обернулась и натянула повод. Конь недовольно фыркнул, разделяя мое мнение, о глупости магов.

Ростон неспешно подъехал ко мне и тихо проговорил:

– Произнеси клятву.

– Что? Колдун, да ты перегрелся! Ты меня не в свои ряды вербуешь, а всего лишь в провожатые, – я нетерпеливо потеребила повод.

– Клятву. Это обязательно.

– А если я сейчас развернусь и уеду? – я чуть наклонила голову и ехидно прищурилась.

– А если я нашепчу магическому совету о том, что ты преступник? Я видел тот мешок.

Я зарычала. Вот ведь паршивый маг! Навязался на мою голову. Как бы сохранить ее теперь?

– Говори, что от меня требуется.

– Повторяй, – маг поднял правую ладонь к солнцу и я плавно повторила его движение. – Обязуюсь провести к долине Урукес мага по имени Ростон арт Ирроен в целости и сохранности, защищать его в пути от всех напастей и не позволять есть после заката.

По его лицу нельзя было сказать, шутит он или серьезен, и я на всякий случай повторила. Он опустил ладонь и провел ею над моей правой рукой, от предплечья к запястью. Наруч слегка засветился голубоватым светом, но сразу же потух. Что это, метка? Жмырк….

– Все. Теперь можем ехать.

– Что означает эта клятва?

– Если ты не исполнишь ее, то вскоре погибнешь. От стрелы, меча, или же просто съев подгорелых овощей….

– Ясно, – мое хорошее настроение стремительно улетучилось. И мне сразу же захотелось кого-то убить.

Я повелительно хлестнула коня, и опустила голову. Смех, да и только! Такое ощущение, что не мага сопровождаю, а отставшего от королевского двора шута.

Я выбрала кратчайший путь от Мартисела до ущелья Ротшип, тот самый, которым совсем недавно уже проезжала. Так мы сэкономим не только время, но и сократим опасный путь по пустыне.

– Мы едем через ущелье? – такое чувство, что в корчме я просто так сотрясала воздух. – А это не опасно? А может, поедем кружным путем? А там, через дальнюю переправу…

Он резко дернулся и замолчал. Клинок остановился у самого горла, мешая дальше развивать свою мысль. Маг судорожно сглотнул. Я осклабилась.

– Заткнись. Едем так, как сказала я. И тихо. Эти места шума не любят.

Я убрала клинок и подхлестнула коня. Даже клятва довести мага до долины, не означает, что мне обязательно слушать его всю дорогу.

Маг насупился, но смолчал. Наверняка живо представлял себе, как я поджариваюсь на священном огне, меж двух магов – палачей, в подвале дознаний. А пусть его! Лишь бы на нервы не действовал.

Нувасия представляет собой живописное место. Три великолепных города, связанные общим торговым путем, были до того непохожи друг на друга, что можно было только диву даваться.

Рейхест – небольшой, аккуратный городок – крепость, расположенный на востоке, близ кружных гор. Здесь жили мелкие ремесленники – кузнецы, шорники, да ткачи. А так же обретались каменотесы и рудокопы – в Кружных горах добывали драгоценные камни, и мрамор. Все это поставлялось в Орт, специальными караванами, при участии ящеров.

Единственно, что прельщало торговцев и приезжих в этом месте – это дешевизна товаров. Даже если в вашем кошеле просвечивала изрядная дыра, или там обреталось лишь серебро, можно было рассчитывать на вооружение, коня или постоялый двор. Но и качество всего этого оставляло желать лучшего. Конь мог попасться хромой, или больной, меч ржавый и зазубренный, а кровать– одна на десяток человек. Но зато чистая и свежая. И прежде чем, вам продадут меч, сразу же предупредят – не в бой, так на тренировку.

Первой из достопримечательностей в окрестностях Рейхеста был покинутый храм адептов Игосека – Бога хаоса, разрушений и смерти, основанный еще в прошлом тысячелетии.

Адепты разбежались кто куда – во всем была виновата война с крысолаками, ныне истребленными почти полностью. Бог тоже исчез в неизвестном направлении – не иначе сменил имя и прописку. А вот сам храм стоит и поныне, удивляя путников своей первозданной красотой, и размерами. А так же призраками.

Было лет мне около пятнадцати, когда ступила я за его гостеприимно распахнутые ворота. Это было частью испытания, подготовленного школой. Разумеется, все происходило ночью. Ибо, какой резон смотреть на призраков днем? И не страшно и пользы никакой.

Как выбралась оттуда – отдельная история. Прислонившись к воротам с другой стороны от храма и наскоро перебинтовав кровоточащие раны, я поклялась больше никогда не появляться там. Сбросив покореженный доспех и откинув обломки меча, я поплелась к городу. Щит развалился от первого же удара, еще внутри.

Второй достопримечательностью, была школа магов, расположенная в восточной части города и занимающая, чуть ли не его половину. Она была огорожена второй, дополнительной стеной, не иначе как для защиты жителей, от магов-недоучек, которые только-только открыли ветвь, но уже с превеликим удовольствием пользуются благами, подаренными магией, не столько на пользу, сколько во вред и себе и окружающим.

Третьей – являлась разбойничья слободка на северо-западе от города. Славилась она тем, что проживал там некий атаман Растрыга – зело охочий до чужого добра. Он собрал возле себя большое войско, в основном из беглых преступников, или несогласных с правящим домом, сколотил небольшую крепость – что примечательно, целиком деревянную, и грабил проезжих купцов и сборщиков налогов. Исключительно по доброте душевной и по воле сердца. Почему проживал? Потому как прирезали его года три назад, но не королевские стражники, как можно было подумать, а свои же. Видать не поделили что-то и все, прощай голова!

Оставшиеся без крепкой руки над собою, вольные разбойники разбежались, куда глаза глядят и осели на негостеприимных трактах, изредка украшая их своими хладными тушками. А крепость до сих пор так и возвышается на пригорке, и даже пожары ей не страшны.

Шумная река отделяла зеленые просторы рейхестких лесов от пустынных мартиселских берегов. Переправа через нее была опасна – широкая река населялась голодными левиафанами, охочими до лошадей и людей.

Мартисел – грязный, обшарпанный, с бесчисленными нищими вдоль дорог, не вызывал у меня положительных эмоций. Да, мне приходилось в нем останавливаться на несколько дней, в поисках заработка, но это никогда не доставляло мне удовольствия. Вынужденная необходимость, не более того.

Далее, на западе лежал Орт – столица. Красивый, неприступный, ужасно дорогой, но такой манящий. Если отказаться от кочевой жизни и осесть, то только там. Купить этаж в каменном доме, обзавестись прислугой. Ах, как далеки и несбыточны подобные мечты! Потому как, это обошлось бы мне, даже не в круглую, а скорее сферическую сумму.

Накопить ее я могла только за несколько лет упорного труда, при условии отсутствия отдыха, поломок доспеха и оружия, а так же ран. Что было невозможным. Ну, или с помощью вот таких вот прогулок.

Наличие собственного жилья в столице возвысит меня над прочими наемниками и даст возможность поступить на королевскую службу. Да не простым солдатом, а сразу же капитаном, ибо моя выучка была определенно лучше, чем у обычных солдат. Но лишь немногие из мне подобных удостаивались такой чести и добирались до таких высот.

Еще дальше на западе находились земли Султаната Искара. Мне в своей жизни довелось пробыть там несколько месяцев, водя караваны к долине и обратно. Климат там суровый – льды сковывают землю, и вечно воет пронизывающий ледяной ветер, выдувая душу, из теплолюбивого путника. Без специальной подготовки люди погибают там за несколько часов, и каждый год количество смертей лишь увеличивается за счет самоуверенных юнцов из числа наемников, пытающихся доказать окружающим, что они уже вполне самостоятельны. Получается такой вот нехитрый естественный отбор.

Самая дальняя точка моего путешествия – скорее бегства от лучников Кирстика – селения, за горным перевалом, в южной части окрестностей Орта – пустыня Тирера. Там я повстречала моего старого знакомого – Вистора, который искал некий золотой караван, перевозивший часть казны до дворца в Орте.

Деньги он собирал по пустынным деревням, коих было много в северной ее части. Он собрал свою дань и уже пересек половину пустыни, когда Вистор напал на его след. Я присоединилась к его охоте, привлеченная не запахом чужих денег, но возможностью пристроиться к каравану и попасть в Орт. Но Вистор предал меня.

Он пробил мне колено и оставил умирать в трех дневных переходах от ближайшего жилья. Без воды, без коня, с маленьким, тупым кинжалом, вымазанным моей кровью и луком. Я выжила. Доползла до Виер-Нахист – небольшого магического поселения и потеряла сознание у первой же калитки. Маги, живущие там, и не признающие благ цивилизации, окромя денег, конечно, поставили меня на ноги. Я провалялась в бреду больше месяца, но благодаря их заботам, вылечившись, я забыла о ране навсегда. Она не реагировала на погоду, природу и опасность. И чхать хотела на то, что была загнивающей, полной песка кровоточащей язвой, готовой вот-вот перерасти в гангрену. Как только я утвердилась в вертикальном положении, маги открыли для меня телепорт, и перенесли меня в Орт. Откуда я ушла с первым же караваном, неся на сердце затаенную злобу, и вынашивая планы мести.

Вистор погиб от моей руки спустя три года, но рана на сердце, оставленная им еще в пустыне, все еще никак не хотела заживать. Его нелепая смерть в пещере, не смогла ничего изменить, оставив пустоту. Долг, честь, любовь – всего лишь слова. И если у тебя нет хорошего клинка, то ты всего лишь жертва в нашем бездушном мире.

Мы въехали на мост через черный каньон. Лошади настороженно фыркали, но вели себя прилично. Каменная тропа шла через ущелье в бесхозные владения. Здесь могло произойти что угодно. Даже колдун это почувствовал. Ишь, как по сторонам головой крутит! Как бы не отвалилась. Не знает дуралей, что главное тут не то, что ты видишь, а что чувствуешь.

Едкая вонь еровок распространялась на несколько сот локтей. Крупные ящерицы, размером с собаку, с единым подвижным глазом во лбу, были чрезвычайно быстры и ловки. Четыре чешуйчатые лапы, оканчивающиеся кривыми острыми когтями длиною в палец, обеспечивали их скоростью, превышающую лошадиный галоп. Убежать от них не представлялось возможным, но вполне можно было сражаться. После семи-восьми трупов сородичей, еровки с визгом шарахались в стороны и утекали в едва различимые расщелины высоко над головой. Причем, от размера стаи и обороняющихся это не зависело. Как только люди начинали одерживать верх, ящерицы скрывались, предпочитая дождаться следующей добычи, чем полечь в схватке с этой.

Пока все было спокойно. В прошлый раз я проехала здесь без приключений, потому как вперед меня с боем вырвался небольшой караван, состоящий из двух вьючных верблюдов. Купцы из Орта, следующие в Мартисел, всегда предпочитали кораблей пустыни, обычным лошадям. Они и выносливее, и навьючить на них можно больше. А если прижмет, то и галоп верблюжий мало чем от лошадиного отличается.

Сегодня караванов не было видно. Я свесилась с седла и посмотрела под ноги коню. Мелкий песок пересекало множество следов, но все они были старыми. Единственные свежие следы принадлежали как раз моему жеребцу, и остаткам злополучного каравана. Это говорило мне о том, что пора доставать меч. Еровки любят падать путникам на плечи с верхних скальных выступов.

Первая тварь спрыгнула на мага, сбив его с лошади. Он истошно завопил, привлекая мое внимание, и я дернула меч из ножен, одновременно отстегивая тяжелый щит.

Блеск стали на солнце, заставил ящерицу обернуться и подобраться перед прыжком. Маг тихо отползал в сторону, зажимая мелкую рану на руке. Его лошадь встрепенулась и помчалась через ущелье, прочь от проклятого места. Ловить ее у меня не было, ни времени, ни возможности. Еще три еровки спрыгнули в локте от меня, заставив коня встать на дыбы. Одновременно с этим первая тварь атаковала.

Я взмахнула мечом и отклонилась вправо, выскальзывая из седла. Чудом перевернулась в воздухе, приземляясь на ноги, и подставила щит под когти второй ящерицы. Первая лежала с выпотрошенным брюхом и конвульсивно дергала лапами.

– Держи коня! – я бросила щит за спину, и по нему тут же клацнули острые зубы. Меч завращался мельницей, перерубая лапы, вспарывая животы. Железный запах горячей крови, дурманил голову, ноги разъезжались на склизких камнях, и мокром песке.

Еще одна тварь прыгнула сверху, чиркнув по наплечнику когтями и сбивая шлем на землю. Я ударила ее тяжелой перчаткой и попыталась достать мечом, но не успела. Она словно кошка извернулась в воздухе и, приземлившись на лапы, снова кинулась в атаку, метя раззявленной пастью в незащищенное горло.

Я дернула головой, и ударила выуженным из-за спины щитом снизу-вверх, попав твари железной окантовкой по челюсти. Клацнули зубы в пальце от моей шеи, когти высекли искры из нагрудника. Я повернула меч и достала приземляющуюся ящерицу самым кончиком, но и этого хватило. Она коротко взвыла и бросилась наутек.

Когда я тяжело дышащая, повернулась к магу, он так и стоял спиной к скале, сжимая узду коня в побелевших пальцах. Я зло сплюнула и подняла шлем. Вот ведь колдун – недоучка! Словно ребенка везу, зла не хватает.

– Что уставился? Первый раз, что ли на запад ушел? – я вытащила из-под наплечника мягкую ткань и бережно обтерла клинок, прежде чем вогнать его в ножны. Затем примостила ее обратно – там был специальный зажим на такой случай. Очень удобно. И не забудешь и всегда под рукой.

– Я-я-я… рейхестский… никогда раньше… – казалось, он сейчас заплачет. Но, тем не менее, держался он на удивление хорошо. Обычно люди, выросшие в городах и не покидавшие их пределов, достаточно бурно реагировали на кровь и трупы. Некоторых просто трясло. У кого-то случалась истерика. А кого-то и рвало сутки напролет. Здесь же, лишь испуганный взгляд, упрямо сжатые губы и побелевшие пальцы. Интересно.

– Понятно. Пошли. Надо найти твою клячу до темноты. Если не съели ее еще, – я отобрала у него повод.

Он кивнул и понуро поплелся вперед. Рана оказалась не серьезной, я вдела это издалека. Так, царапина. Заживет сама собой, даж обрабатывать не надо. Я потрепала коня по шее и пошла следом. Что хозяин, что лошадь, право слово! Будем надеяться, что она остановилась сразу за ущельем. Не будет же она форсировать реку без всадника, да еще и на закате!

Кобыла обоняла жесткий колючий куст шиповника, примеряясь к редким цветкам. Маг тихо свистнул и она легко подбежала к нему, виновато тычась мордой в грудь. Он потрепал ее по встопорщенным ушам и предложил пару сухариков.

Я отвернулась и посмотрела на далекую переправу, обозначившуюся на горизонте. Можно было бы конечно переплыть на тот берег еще до темноты, но я не знала, где там лучше всего остановиться на ночлег. Солнце уже клонилось к закату, и я решительно повела жеребца к давешней пещере.

Трупа здесь уже не было – пустынные твари, не брезговали никакой добычей. Растащили по норам, даже крови не осталось. Ну и хорошо. Место удобное, защищенное от ночных ветров, да и костер никто не заметит, не подойдя совсем близко. Можно не беспокоиться о непрошеных гостях.

– Мы не будем переправляться? – маг подошел и скептически оглядел небольшую пещерку.

– Будем. Завтра. Расседлывай. Я за дровами.

Он вздохнул, но подчинился. Завел лошадь и принялся ослаблять подпругу. Я же вынула из сумки короткий топорик и направилась к кусту шиповника. Рубить колючие ветки мечом не стал бы даже самый тупой деревенский увалень. Ясное дело, остро заточенное оружие зазубрится и в бою придется отмахиваться руками, до ближайшей кузни. Или оврага, куда тебя враг и скинет, с более острым мечом. Как повезет. Поэтому я загодя приготовила топорик и кресало и еще много всяких мелочей, на дальнюю дорогу. Надеяться на ночевки в постоялых дворах было глупо. Тех дворов на нашем пути от силы два и будет, все остальное время путь лежал через, пусть и торговые, но пустынные земли.

Колючки почти не ощущались через толстые перчатки, и я, подхватив полную охапку узловатых веток, направилась обратно.

Маг освободил от седла не только свою кобылу, но и жеребца, и уже шуровал в своей сумке, в поисках снеди.

– Что у тебя там?

– Рыба, мясо… – он вынул два свертка и я сморщилась. Аромат протухших продуктов мог свалить с ног.

– Дурак. Кто же берет свежее мясо и рыбу в поход по пустыне? Чем ты думал?

Маг смутился и понурил голову.

– Ладно, не печалься. Сбегай за водой к ручью, а я кашу сварю. И выкинь эту тухлятину подальше! – я махнула на него рукой и отошла в сторону, пропуская его наружу. Пещера вмиг пропиталась дивным букетом ароматов, заставив меня поморщиться.

Он поднялся и исчез во тьме. Я спрятала топорик в сумку и вытащила скатанное одеяло. Спустя пару часов здесь станет очень холодно, и оно пригодится. Каша нашлась в нижней сумке, и я кинула ее рядом с костром.

Лошадь топнула копытом и фыркнула заставив меня крутануться на месте, лицом к выходу, одновременно вытягивая кинжал из поясных ножен. Огонь затрепетал и выхватил из темноты неясные тени.

Их было шестеро. Колдун пролетел вперед и ткнулся лицом в пыль, да так и остался лежать, придавленный сапогом.

Вперед вышел плечистый, грязный и патлатый гунн, увешанный оружием, что новогодняя елка гирляндами. Он высокомерно смерил меня взглядом и осмотрел пещеру. Сумки, в беспорядке сваленные у стены показались ему любопытными, но он не сдвинулся с места. Только поднял руку, и с места сорвался тощий паренек, лет двадцати, и легко подскочил к пожиткам. Пока он рылся в моих вещах, я оглядела разбойников.

Степняки редко ходили малыми отрядами, а значит на улице еще как минимум человек десять. Те, что зашли, были довольно колоритны. За исключением пацана, конечно. Но и он, наверняка был старшим сыном главаря, или его приближенного. Иначе приглядывал бы за лошадьми.

Сразу за главарем возвышался гигант в легких, кожаных доспехах, с бронебойным луком, расположенным вдоль тела. На поясных ножнах висел зазубренный ятаган, из сапога выглядывал кинжал, не уступающий размерам хорошему мечу.

Далее стояли двое, отличимые друг от друга, лишь выражением лиц. Одно скучающе-безразличное, другое заинтересованно-любопытное, которое проявилось при виде моего меча, вытащенного пацаном. И почему я оставила его при жеребце? Мне он был бы гораздо полезнее, чем ему!

Последний воин, попирающий своей ногой магову спину, был коротко острижен, имел короткие усы(а я думала, что у них на лицах вообще ничего не растет, так гладко они всегда брились), и легкий, но добротный доспех, украшенный витиеватым узором – из Султаната Искара, не иначе. Из оружия у него был только ятаган, которым он играл, словно тот был игрушечный. Подкидывал в воздух, ловил, перекидывал из руки в руку, и снова подкидывал. И все это не отрывая взгляда от меня. Я ощерилась в ответ, и перевела взгляд на главаря.

– Женьщин – воин, это холосо. Очень холосо. Моя искат твоя.

Я посмотрела на мага. Он тяжело дышал, но все равно пытался что-то неслышно нашептывать. Может молился, а может заклинание готовил, кто разберет? Я подняла кинжал и коротко кивнула. Главарь ухмыльнулся и сделал знак здоровяку. Против его ятагана у меня было мало шансов, но сдаваться я не собиралась.

Первый удар я встретила у самой рукояти и с усилием отбросила клинок врага вверх, отступив при этом на два шага назад. Гунн взревел и попытался достать меня снизу, но я подпрыгнула, одновременно крутанув кинжал, и ударила его по макушке. Жаль, что плашмя. Он тряхнул головой, и сделал резкий выпад, с ложным замахом. Запястье сделало полуоборот, и взревела уже я. Лезвие прорезало сочленения наплечника и полоснуло меня по руке. Я снова отступила и бессильно уронила руку с кинжалом. Редкие алые капли сочились по руке.

Гунн, не веря своей удаче, замахнулся и осклабился в довольной ухмылке. Я поднырнула под его руку и ударила снизу, метя в незащищенную часть туловища, сразу под плотными пластинами на животе. Он захлебнулся вдохом и, еще не веря, что все кончено, тяжело повалился на бок, выпуская оружие из ослабевших пальцев.

Я подхватила ятаган, провернула пару раз, привыкая к балансировке и смещенному центру тяжести, и подставила под обе сабли сразу. Близнецы ринулись на меня одновременно, не дожидаясь команды, и попытались зарубить, пока я вставала. Номер не прошел, и им пришлось разойтись в разные стороны, рассеивая мое внимание. Рука болела – кровь сочилась по доспеху, но рана была не настолько сильной, чтобы она потеряла подвижность.

Главарь снял с пояса лук, и медленно, не спеша, прекрасно зная, что я никуда не денусь, размотал тетиву, аккуратно сложенную в коробочке.

Я замахала ятаганом вдвое яростнее и быстрее, но больше парировала удары, чем нападала. Долго так продолжаться не могло, и поэтому стоило что-нибудь придумать.

Непонятно откуда взявшийся камень очень неудачно подвернулся мне под ногу, и я нелепо взмахнув оружием, рухнула на землю, подняв тучу пыли. Стрела, сорвавшаяся с лука, сжимаемого в руках главаря, чиркнула о дальнюю стену пещеры. Он явно не ожидал от меня такого подлого маневра, и с сожалением, уже быстрее полез за второй.

Левый боец, с радостным «хаканьем» замахнулся саблей, но я пнула его по ноге и, когда он со стоном начал опускаться подле меня, рубанула по лицу.

Правый опустил саблю мне на голову и шлем в который раз доказал свою профпригодность. В ушах зазвенело, но голова оказалась цела. Я отмахнулась от сабли, пытаясь собрать в кучу разбежавшиеся глаза. Вскочила на ноги, и очередная стрела вновь пролетела мимо, воткнувшись в песок, под моими ногами. Главарь разочарованно «цокнул» языком и вновь засуетился.

Сабля звякнула о ятаган, и мы снова оказались лицом к лицу. Запыхавшись, я отступила назад, заняв оборонительную позицию. Противник замешкался, и перекинул оружие из правой руки в левую. Я облизнула пересохшие губы и размяла шею поворотом головы.

– Их-ха! – парень бросился на меня, метя саблей в горло. Я ушла от удара влево, одновременно подставляя ему подножку и взмахивая ятаганом на уровне ног. Легкий доспех не предполагал защиту на этом уровне, и он рухнул оземь, корчась от боли. Я переступила через него и поспешила к следующему противнику.

Главарь отпрыгнул от меня, все еще целясь из лука, но теперь он уже не мог решить, выпускать ее в полет или нет. Мне почудилось, что спина мага показалась ему более привлекательной, чем моя фигура, и я поспешила атаковать, закрывая колдуна собой.

Усатый пнул мага, поудобнее перехватил оружие и остался на месте, предоставляя мне право напасть первой. Я помедлила, размышляя, чем мне это грозит, но все же решила провести несложный прием, чтобы враг раскрылся. Он с легкостью парировал и вернулся в защитную стойку. Нет, дружок, так не пойдет! А вот как тебе это?

Я опустила ятаган, словно собиралась полоснуть его по ногам, но в последнюю секунду развернула его выше, метя в сочленения на латах, чуть выше живота. Он не только догадался, что я хочу сделать, но и, отбив мой ятаган, высоко вверх, ударил меня в голову. Шлем отлетел к стене, гулко звякнув, по лицу потекла кровь, из рассеченного лба.

Не дав мне опомниться, он скакнул вплотную ко мне, и ударил ногой в живот, заставляя согнуться пополам. Я коснулась рукой земли, теряя равновесие, а он уже замахнулся для завершающего удара.

– Ложись, закрой глаза! – маг уткнулся лицом в пыль, подавая пример. Я расслабилась, понимая, что все равно уже ничего не могу сделать. Я уже умерла. Глаза закрылись сами собой, лицо почувствовало прохладу ночной земли. Ноздри втянули пыль.

Завыл ветер, заголосили гунны, оставшиеся на улице. Стало тяжело дышать, от поднявшейся в воздух пыли. Сквозь плотно сомкнутые веки стал пробиваться яркий свет. Я скрючилась на земле, в ожидании удара, но его не последовало.

Внезапно все стихло. Легкое похрапывание наших лошадей в глубине пещеры, казалось оглушительным в этой звенящей тишине. Я лежала, и думала, что же такое учудил колдун-недоучка? И сколько еще секретов у него в рукаве?

– Вставай, развалилась тут, – послышалось над самым моим ухом.

Я приподняла голову и осторожно открыла глаза. Маг сидел напротив меня, и деловито высыпал из сапог, забившийся песок.

– Что? – я закашлялась. Противная пыль забилась в рот, скрипя на зубах.

Маг удивленно воззрился на меня.

– Что это было? – я выплюнула остатки песка и поднялась на ноги.

– Ты думаешь, что я скажу? – он еще и издевался.

В следующую секунду он уже хрипел в моей жесткой хватке, пытаясь сделать вдох. Разделявшее нас расстояние, я покрыла одним звериным прыжком, и сразу вцепилась ему в горло.

– Говори – я чуть ослабила хватку, но не настолько, чтобы ему стало комфортно.

– Отпусти… – он задыхался, но упорствовал.

– Говори, иначе все закончится здесь.

– Нет… я не… могу.

– Говори! – да я же просто задушу его!

– Артефакт… учитель дал…

Я отпустила его и досадливо сплюнула. Я-то уже обрадовалась, что он хоть на что-то способен, а этот недоучка всего-навсего активировал артефакт! Заклинание, или сгусток силы, одноразового использования. Еще и выданный каким-то таинственным учителем.

– Он у тебя один был? – уже более миролюбиво спросила я.

Маг кивнул и обиженно прикусил губу, уставившись в землю. Мда…. Рановато он его использовал, рановато. Нам еще по заснеженным просторам Султаната Искара пробиваться. С боем.

– Ладно. Может и обойдется.

– Что? – он рискнул посмотреть на меня.

– Постой! А те, что снаружи? – я запоздало приняла боевую стойку, но никто не спешил врываться в пещеру и нападать на нас.

– Артефакт уничтожает всех людей, увидевших его свет.

– Только людей? – я оглянулась на слегка обеспокоенных лошадей. Они стояли в глубине пещеры и недовольно фыркали.

– Да. Убивать животных без причины противозаконно, – он осмелел, поняв, что я не собираюсь его убивать и натянул сапог, вываливающийся из его рук.

– А людей нет? – я подобрала кинжал и спрятала его.

– Нет – маг равнодушно пожал плечами. Ишь, ты! Человеконенавистник, людофоб…. Тьфу!

– Воду нашел? – я осмотрела трупы, проверяя, нет ли чего ценного, затем начала оттаскивать их за порог пещеры. Бывшие живыми на момент активации артефакта, распылились вместе со своими доспехами и оружием. Даже следов от них не осталось.

– Да. Бурдюк у ручья…. Я сейчас, – он нехотя поднялся и машинально дотронулся до шеи. Я живо представила, как завтра синими пятнами на ней проступят мои пальцы.

– Сиди уж. Я сама, – я оттащила последнего и пошла к ручью. Заодно на следы посмотрю. Откуда эти ребята пришли к нам?

До самой воды я проследила только следы колдуна. Гунны, если и прискакали, то с другой стороны, и быстро сгустившиеся сумерки не дали мне этого рассмотреть. Зато я заметила какое-то движение краем глаза, на противоположной от ручья стороне.

Я замерла с полным бурдюком, уставившись в наиболее подозрительный куст, и простояла так минут пять. Движение не повторилось. Я пошла обратно, то и дело резко оборачиваясь и приглядываясь, но больше ничего так и не увидела. Показалось.

Греча удалась на славу. Мы похватали ее прямо из котелка, дуя на горячие ложки.

Я откинулась на лежак и уставилась в потолок пещеры. Сытый ужин и долгая дорога утомили настолько, что глаза стали мгновенно слипаться.

Рана на лбу, оказалась всего лишь царапиной, из которой немного покрапало кровью, я утерла чистой тряпкой. На руке же остался глубокий след, однако подвижности он не мешал, более того, вел себя вполне прилично, не требуя зашивания. Поэтому я лишь смазала обе ранки мазью, предложенной магом, подвязала предплечье и тотчас выкинула их из головы.

– Лариссэ, ты спишь?

– Да – я устало зевнула.

– А почему ты выбрала эту профессию? – вкрадчиво поинтересовался колдун.

Я прикрыла глаза и задумалась. Профессию? Нет, скорее призвание. Свободный охотник или наемник – воин – это не просто профессия. Это романтика. Мечта.

Все мальчишки мечтают стать наемниками, но, увы, не всем это по плечам. Не говоря уже о девушках. Изнуряющие тренировки, дорогостоящее снаряжение, опасные дороги, и друзья, в один миг могущие стать врагами.

Почему я на это согласилась? Не я выбрала этот путь, скорее наоборот. Моя судьба нашла меня на солнечных полянах моего детства. Еще, будучи несмышленой девчонкой, я сбегала из города, с такими же, как я, детьми.

Мы выбирали укромный уголок, на болотах Ирука, окрестностях Рейхеста. Там мы устраивали бои, представляя себя бесстрашными воинами, в прочных доспехах и на верных скакунах.

Но, однажды, из кустов к нам вышел настоящий наемник. Высокий, мускулистый, загорелый, в сияющих на солнце доспехах, с тяжелой глефой в руках. Он подошел к нам, притихшим и испуганным детям, и оглядел каждого, с ног до головы.

– Что вы здесь делаете одни? Эти места опасны для детей.

– Мы играем в наемников, нам ничего не страшно! – выкрикнул один из мальчишек. За давностью лет, я уже позабыла, как его звали. Дистрик, кажется.

– Кто сказал вам, что наемники ничего не боятся? – воин искренне удивился.

– Потому что воинов-трусов, мы еще не встречали, – буркнула я, раздраженная перерывом в игре.

Мужчина обернулся ко мне, и лицо его отразило горькую усмешку:

– Ты еще многого в этой жизни не видела, а уж судишь о вещах со всей определенностью. Ты не знаешь, как теряют родных, друзей, боевых товарищей, но, тем не менее, романтизируешь этот образ жизни, наравне с мальчишками. Ты не знаешь о том, что трусость от геройства, на поле боя может отделять один шаг. Одно неверное движение, сделанное бессознательно или умышленно.

Девочка должна не играть в мужские игры, а готовиться к лучшей жизни. Получать профессию лекаря, швеи или прачки. И не рассуждать о том, на что у нее ума никогда не достанет, – каждое его слово сочилось ядом, будто у него весь рот был забит ядовитыми аспидами.

Не задалась тогда игра. Я убежала с поляны и больше никогда не ходила туда. Но как раз эти его слова определили мое будущее.

Позже, когда я начала усиленно тренироваться, я узнала, что это был Ордикт – великий воин, сумевший в одиночку победить великана в пустыне Тирера. Он сгинул пять лет спустя, в пещерах Дорина. Поговаривали, что он просто устал от битв и решил уйти на покой, но как бы то ни было, больше его никто не видел.

Вознамерившись поквитаться с ним за дерзкие слова, распалявшие огонь в моем сердце, во время изнуряющих тренировок, я все же не сдалась. Я продолжила обучение, и еще через пять лет впервые выехала на тракт, в поисках работы. В дрянном доспехе, со ржавым мечом, и на доживающей последние дни кляче. И вскоре нашла нового кумира. Им был Жувс – герой, признанный при дворе, и могущий входить в королевский палаты без стука. В одиночку уложивший сотню насоров на границе Нувасии. Обладатель собственного дома в Орте и признания в обществе.

– Просто мне нравится убивать, – устало произнесла я. Все равно не смогла бы ему это все объяснить. Даже если бы захотела.

– Врешь, – маг неуверенно пошевелился.

Я пожала плечами и повернулась на бок. Спиной к костру и нему. Пусть думает, что хочет, меня это не заботит. Чем больше он меня боится, тем больше будет слушаться, и тем дольше проживет.

Он промолчал еще немного, а затем тихо спросил:

– Лирра, я так понял, что дежурю первым?

Я обернулась и удивленно на него посмотрела.

– А что, ты спать не хочешь?

– Хочу.

– Так спи.

– А если на нас опять нападут? Подкрадутся ночью…

– Не смогут, – я улыбнулась во тьму. – Я очень чутко сплю.

– Да?

– Да. Наемники почти всегда путешествуют одни. И даже, когда ведут караваны, часто являются единственными воинами в отряде. Тут волей-неволей, научишься всему. В том числе и вскакивать при возникновении посторонних звуков. Либо ты чутко спишь, либо становишься ужином, – эта короткая речь вымотала меня окончательно и я почти сразу же погрузилась в сон. Понятия не имею, спрашивал ли еще о чем-то меня колдун.

Мы ехали по равнинам Удоге, с виду таким тихим и безмятежным, что просто диву даешься. Но это впечатление было обманчивым. Из каждого куста, или из-за каждого дерева в любую секунду могли выскочить либо свободные охотники за чужим добром, сиречь воры, либо филоры – племя женщин-цветов, облюбовавшие эти живописные места, как свою территорию.

Я лениво оглянулась на Ростона. Маг, явно не привыкший вставать на рассвете, клевал носом. Мы ехали по равнине уже неделю, вставали рано, ложились поздно, чтобы проехать как можно больше за дневной перегон. Орт был от нас еще примерно в трех днях пути.

Я снова повернула голову вперед, и внимательно присмотрелась к ближайшему кустарнику. Вот жмырк, не видно ничего, такой густой! Если кто выскочит внезапно, не успею среагировать. Скорее бы уже к главному тракту выехать. Он расчищен от кустов и деревьев на две сажени с каждого края. Дабы неповадно было ушлым разбойникам падать честным купцам на головы и резать их почем зря.

– Лирра, скоро уже обед? – колдун почесал не слишком чистую макушку.

– А ты все о еде думаешь! С такими темпами нам до города не хватит.

– Больно мало ты взяла. Не подготовилась! – ехидно улыбнулся он.

– Зато ты ничего не взял! – какой-то паршивый маг будет учить меня. – Раз такой умный, использовал бы телепорт. Зачем эта морока?

Маг стер с лица улыбку и замолчал, задумавшись о чем-то своем. Я не мешала. Собственно, какая мне разница, если за это деньги уплачены?

– Задание наставника не должно обсуждаться его учеником. Мне положено проехать этот путь, и я это сделаю.

– Ехал бы один.

– Это самоубийство.

– Тогда нанял бы отряд. За такие деньги ты можешь себе позволить даже королевскую стражу.

Маг дернулся, как от удара, но спустя мгновение все же взял себя в руки.

– Это не честно по отношению к учителю, – он взъерошил волосы на затылке.

– Поздновато ты начал учиться. Первую ступень, еще в пятнадцать лет проходят вроде…

– А ты много о нас знаешь. Почему это?

– Положено. Чтобы не попадаться вашей братии на глаза.

– Не любишь магов? – он беззлобно прищурился.

– А кто вас любит? Нет таких, – я покрутила головой, пожимая плечами.

– Как будто наемников просто обожают! Особенно в связи с последними событиями – он уязвлено поджал губы.

Ну да. Наемники снискали себе дурную славу в последние пару лет. А все Серв на пару с Хоризом постарались! Пробились в друзья к королевской семье, и устроили так, что свободные охотники стали браться за любую работу, не гнушаясь ничем, лишь бы платили золотом. Воровство, убийство и прочие темные дела. А что поделаешь, когда в кармане ветер завывает? Пойдешь на что угодно. Вот и я, благодаря бывшему другу, якшаюсь теперь с магом. Хотя еще месяц назад и подумать не могла о столь отвратительно грязном задании!

– Да, нас тоже не любят. Но маги это отдельный разговор. Если нас просто провожают косыми взглядами, спеша убраться с дороги, то вас презирают буквально открыто.

– Сила. То, чего не дано обычному косолапому крестьянину, и что есть в избытке у нас. Злоба порождена завистью и страхом. Но, покуда, нас боятся, опасаться нечего.

– А если «косолапые» соберутся всем миром и вознамерятся намылить вам шеи?

– Ха! Да у них духу не хватит!

– Ну-ну, – я скептически хмыкнула.

Бунты против магов назревали регулярно. То тут, то там собирались толпы крестьян и отправлялись «струнить» местного мага. Борьба шла с переменным успехом: то маг распылит толпу, то крестьяне надают магу по самые не балуй. Но до открытых массовых восстаний было еще далеко, Ростон был прав. Однако, никто не мог сказать наверняка, как именно.

Местность заметно понизилась. До заболоченных мест было рукой подать, но мы уже свернули направо, оставив их по левую руку, равно как и огибающие их горы. Частый кустарник стал постепенно сменяться редкими деревьями, а затем мы въехали в серебристую рощу.

Маг стал подозрительно озираться, словно предвкушая неприятную встречу, но ничего и никого не было видно. Птицы щебетали, солнце сочилось сквозь листву, высвечивая тропу.

Мой конь фыркнул и сбился с шага. Я удивленно посмотрела ему в затылок как раз между ушами. Жеребец был прекрасно выезжен, и я раньше ни разу не замечала за ним никаких странностей. Легкая, уверенная поступь, быстрота реакции и великолепная скорость. Казалось, он состоит из одних достоинств, если бы не его неумеренный аппетит, поражавший даже опытных лошадников. Впрочем, если конь любит покушать, то нельзя же его за это ругать. Прокормлю как-нибудь.

Жеребец фыркнул снова и неожиданно попятился, чуть присев на задние ноги. Я схватилась за переднюю луку, чтобы не выскользнуть из седла. Я уже привыкла к тому, что жеребец был уравновешен, но трусоват. При малейшей опасности, он начинал всем своим видом показывать, что хочет. А хотел он всегда двух вещей – убежать и покушать. Сейчас, скорее всего речь шла о первом, так что мне следовало обратить на это внимание. Хотя бы оружие вытащить. Меч с тихим шелестом вынырнул из ножен, и я совершенно неожиданно для себя направила его на ближайшие кусты, которые вдруг зашевелились, и исчезли.

Перед нами предстала филора, девушка-цветок, стоявшая на огромном красном бутоне и презрительно скривившаяся, при виде моего оружия.

Она была невысокого роста и хрупкого телосложения. Вся зеленая, начиная с волос, цвета тины, убранных в высокую прическу, заканчивая кожей, цвета весенней листвы. Ее короткое платье, сильно обтягивающее стройную и ладную фигурку, тоже было зеленого цвета, только другого оттенка. Глаза, пышущие ненавистью, без выраженных зрачков, и те были зеленые, что лягушки в заболоченном пруду. Она скрестила руки на груди и, нахально усмехаясь, поинтересовалась:

– Inst too′s na?

Языками я не владела, да и с представителями условно-разумных рас у людей всегда был разговор короткий. Так что я без зазрения совести сменила меч на лук и вложила в него стрелу, с разрывным наконечником. Прицелилась и не выстрелила. Маг заехал вперед и остановил лошадь как раз между мной и девицей.

– Уйди с дороги! – я оскалилась.

– Постой. Дай мне поговорить с ней! – маг умоляюще взглянул на меня.

Я удивленно приподняла бровь, но спорить не стала. Кто их знает, ученых, может и вправду сможет договориться о проезде и не придется убивать всех встречных? Стрел и так не много.

Опустив оружие, я кивнула и он, ободренный, расправил плечи и повернулся к филоре.

– Va nest irr kirren. Va soct rianeneri′st.

– Hasets? – Филора с презрением кивнула на мое оружие. Будем надеяться, что маг знает, что говорит. Я лично не понимала ни слова.

– Ina, va tolim nis Ont. Sonise, nos till ohm vermast′l ism, ro vast mihr.

Филора с сомнением окинула взглядом Ростона, видимо считая, что он шутит. Но, поскольку маг был серьезен, даже со спины, она вздохнула и махнула рукой.

– Xruns, nus bunrs′t u vees toll′m.

С этими словами она растворилась в воздухе, эффектно рассыпавшись на мириады частиц.

Маг облегченно вздохнул, и я не выдержав, напустилась на него:

– Что, жмырк, тебя подери происходит? Что ты ей наплел?

– Когда она поинтересовалась, что нам нужно, я сказал, что мы…. простые путешественники, и хотим лишь попасть в Орт, ради чего не тронем ни одну из ее сестер. И она нас пропустила.

Маг запнулся, и я поняла, что говорит он мне не все. Какие отношения могут связывать ученика мага и филору? У меня не было на это ответа.

– Вот так просто? И никто не прыгнет на нас из кустов? – Так просто взяла и пропустила? Вот уж во что я не верю!

– Это было не просто. Тебя, она бы и слушать не стала.

– Они не любят женщин?

– Они не любят наемников.

– А магов обожают? – настал мой черед обидеться.

– Да, чхали они на всех людей вместе взятых! Все вы для них неприятны, ибо уничтожаете их почем зря. Все, кроме магов. Мы, единственные, кто пытается сохранить их древнюю культуру, историю и их самих, во благо всего мира. Именно поэтому мы еще живы, хотя ей ничего не стоило убить нас.

– Да ну? Безоружная, против лука? Еще неизвестно кто бы кого прикончил!

– Не говори о вещах, в которых ничего не смыслишь! – маг все больше распалялся – как ты думаешь, кто был перед тобой?

– Филора, – вопрос был дурацкий. Ясно же, что не дочь Махамера VI.

– Не просто филора, – Ростон горько усмехнулся. – Это была сама Mierr sona′l Torvensti – королева.

– И что же это понадобилось самой королеве, в этих местах? От палисадника довольно далеко.

– В этих землях стало неспокойно. Все на патрулях. Палисадник на военном положении. Даже королеве пришлось покинуть родной дом и встать на его защиту.

– С кем на этот раз воюют?

– Все с теми же. С риатами.

Ну да, не стоило и уточнять. Войне филор с риатами уже много веков. Иногда она затихает, иногда, загорается с новой силой. То девицы «случайно» нападут на отряд обезьян, то макаки «неожиданно» уничтожат элитный королевский полк, близ палисадника. И снова красные с зелеными воюют, и снова кровь и древесный сок льются рекой. И снова подступы к Орту закрыты для всех без исключения. Да уж, попали, так попали. Но не поворачивать же обратно?

Риаты – в народе именуемые просто и лаконично – краснозадые, за необычно яркий и приметный цвет м-м-м… и нижней части туловища тоже, проживали южнее Орта, верстах в двухстах. При желании они могли преодолевать это расстояние меньше чем за день, чем озадачивали армии противников. Обычно макаки не были столь подвижны. Вся их кипучая энергия выливалась в безумную ярость, и людям очень повезло, что своими врагами они считали филор.

Палисадник, напротив находился далеко на севере, за болотами. Чтобы никто так просто не смог добраться до их владений. Те немногие из людей, которым посчастливилось побывать там, описывали это место как одно из самых прекрасных и загадочных на земле. Помню, как сама стояла на площади Рейхеста, разинув рот, слушая оборванного бродягу, повествующего об огромных цветах, размером с три-четыре дома, в которых жили сами филоры. Они подвешивались меж двух скал, так, чтобы до земли оставалось около пятидесяти локтей, сверху цветок сворачивал листья, чтобы получилась крыша, а дверью служил лепесток.

Затем этого беднягу заприметили стражи и выгнали прочь из города, обвинив в бродяжничестве. И я до сих пор не знаю наверняка, каков он, этот палисадник?

Все время нашего с магом диалога, мы скакали неспешной трусцой, и я уже разглядела вдалеке просвет, а значит, мы почти что выехали на тракт. Главные дороги хорошо патрулировались и днем и ночью, причем чем ближе к столице, тем лучше, так что можно будет вздохнуть свободнее.

 

Глава 4. Орт

Мы устроились на ночлег, когда уже стемнело. Развели костер, но больше для тепла, ужинать было уже не чем – прожорливый маг, несмотря на постоянный контроль с моей стороны, все-таки умудрился слопать все припасы. Теперь он ходил злой и голодный, и постоянно нападал на меня, обвиняя в том, что я плохо подготовилась к путешествию. Хотя винить должен был свой бездонный желудок. Мне это уже начало порядком надоедать, но на мое счастье мы уже вплотную приблизились к Орту, о чем говорила широкая и бурная река, грохочущая где-то внизу, на берегу которой мы и расположились.

Через реку Моринес был наведен мост, являвшийся одновременно чудом света. Его длина составляла пять верст, а строили его в течении двух столетий. Почему король решил возвести мост и главный въезд в город в том месте, где река имела самое широкое русло, не знал никто. Несмотря ни на войны, ни на голод, ни на постоянные набеги недружелюбных соседей, мост возвели и торжественно сдали в эксплуатацию. Ежедневно по нему проезжало до сотни груженых обозов, везущие товары в Мартисел и Рейхест.

Под вечер заметно похолодало. Сказывалась близость Султаната Искара. Морозных, вечно скованных льдом, неприветливых земель.

Мы жались к костру и пили горячий настой из трав, собранных магом на склоне обрыва, крутые бока которого были затоплены бурной рекой.

Напиток был чуть терпковат, с приятной кислинкой и как раз годился для прихлебывания маленькими глоточками.

Я смотрела в костер и мои мысли бездумно метались в голове, образуя легкое ощущение сумбурности, и как следствие сонливости. Я зевнула и отставила кружку. Ростон покосился на меня, но ничего не сказал. Едва коснувшись головой лежака, я уже спала.

Проснулась я среди ночи, причем, что меня разбудило, я не знала. Костер прогорел и только угли еще потихоньку отдавали накопленный жар. Легкий ветерок играл с листвой, о чем-то тихо переговариваясь с ночными птицами. Ну, просто благодать! И что же это мне не спится?

Я сонно зевнула и вытянула меч, из лежавших рядом ножен. Лезвие блеснуло во мраке ночи, отразив затухающее пламя костра. На границе видимости появилась фигура человека, неспешно приближавшегося к стоянке. Я мгновенно вскочила, направляя острие меча на предполагаемого противника.

– Разве так встречают дорогих гостей?

Широкая улыбка на загорелом, мужественном лице. Из-за плеча торчит краешек щита, у пояса дорогой булатный клинок – полуторник, чуть не царапающий землю острием, с утяжелением и широким лезвием – стоящий сумасшедших денег. Неброская куртка поверх потертых, но от того не менее прочных доспехов, кожаные сапоги, глушащие тихие, плавные – как у кота, шаги. Из-за голенища выглядывает рукоять кинжала. Темные волосы треплет ветер, щегольская бородка уже начала неправильно отрастать – верный признак удаленности от казармы.

Голубые глаза ловко осматривают стоянку, приглядываясь к каждой мелочи, оценивающе задерживаются на жеребце. У самого гостя коня не видно, очевидно ходил в ближнее патрулирование, или оставил на стоянке.

Я убрала меч, села и широким жестом предложила ему присоединиться.

– Здравствуй. Давно тебя не видела.

– Целую вечность! Какие новости, наемница? Еще не успокоилась?

Морин – бывший воин-наемник. Такой же, как и я. Но он был чуть старше и опытнее, побывал во многих битвах, повидал свет.

Раньше начав стяжать славу отпетого бандита, он быстрее и завершил свою карьеру, успев скопить достаточно денег для безбедного существования в условиях столицы. Купил дом, обзавелся семьей и поступил на службу в королевскую армию. Его бесценный опыт и несомненные лидерские качества не раз помогали его сотне отражать нападения на город.

Сейчас, во время назревающей войны между филорами и риатами, у него было много работы, но он все же нашел минутку, чтобы заглянуть на огонек к старой знакомой.

– Напротив! – я улыбнулась, искренне радуясь встрече. – А что тут у вас творится?

– Война. – Морин присел на лежак рядом со мной, положив рядом меч. Я подвинулась, давая ему больше места, и подкинула веток на угли. Они загорелись не сразу, осветив стоянку теплым оранжевым светом. – Филоры подстроили очередную пакость краснозадым, а те задали им хорошую трепку у водопада, на болотах. Разгромили почти всю армию и три каравана с мощной охраной, пробирающихся перелесками, и попавших под чужую раздачу.

– Весело. А вы что?

– Приказа атаковать не было. Патрулируем. Нам-то что? Пусть хоть совсем друг друга вырежут, главное, чтоб наших не трогали, и в город не полезли, – он лишь пожал плечами, глядя в огонь.

– А как с другими новостями? Что сейчас в Султанате?

– А тебе что за интерес? Я слышал, ты говорила, что тебя туда и горой золота не заманишь.

– Пришлось изменить своим принципам, – я кивнула в сторону спящего Ростона. – Новое задание.

– Конвоируешь? – он презрительно оглядел худощавого парня.

– Провожаю. Магу нужно в долину Урукес.

– Дела… И угораздило тебя связаться с этой падалью.

– Серв подсобил. Вернусь, убью его.

– Брось, посадят в яму, как за человека.

– Это уж точно. Ну, так что, с той стороны города?

– Да вроде тихо, но на твоем месте, я бы по главной дороге к арке не ехал.

– Так ведь других нет.

– Вот не по какой и не едь.

– А что там, неспокойно?

– Да. Караваны пропадают. Уже трех не досчитались. Купцы отказываются торговать с Султанатом. Цены на оружие и доспех взлетели чуть не в два раза.

– Придется закупаться уже там.

– Не выйдет. Хочешь доспех, бери в Орте.

– Почему это?

– Говорят, искарцы не торгуют с приезжими. Свернули все магазины. А товар идет местным.

– Собираются на войну?

– А жмырк их знает! Что мне известно – сказал. А дальше сама думай.

– Спасибо, Морин. А о долине ничего не слыхал?

– Нет, далеко слишком. Караваны прибывают, как обычно, но их новости в Орте никого не интересуют. Лишь бы урожай возили, а так пусть хоть глотки друг другу перережут. Закрытая долина всегда жила своими правилами.

– Ну и на том спасибо. Разберемся как-нибудь.

Маг разбудил меня, когда солнце уже было высоко. Я села, потянулась, но вставать не спешила. Мы просидели с Морином довольно долго, вспоминая былые времена и редкие общие приключения. Затем он говорил о своей службе и я с удовольствием слушала. Он рассказывал ярко, сочно, не стесняясь в выражениях, что, впрочем, меня ни сколько не смущало. Затем он попрощался и растворился в ночи, отправившись к своему отряду.

Я посидела у затухающего костра еще около часа. И не потому что мне было жаль расставаться с Морином. Хоть и это тоже.

Больше меня беспокоила мрачная тень на грани видимости, скользнувшая к густым зарослям. На этот раз я готова была поклясться, что мне не привиделось. Но тень больше не появилась.

– Не выспалась? – Ростон с удовольствием наблюдал за моими зевками, чуть не вывихивающими челюсть, и потягиваниями. Я всегда будила его на рассвете, и теперь он, впервые выспавшийся, откровенно злорадствовал.

Я улыбнулась. Пусть порадуется. Это не имеет значения. Скоро будем в городе, закупимся, отоспимся на мягких перинах, хотя бы сутки. А потом снова в путь.

– Кто это приходил ночью?

Я подозрительно посмотрела на него. Откуда эти маги все знают? Ведь спал же, я могла поклясться!

– Какая разница?

– Он велел отдать тебе это – маг вынул из-за пазухи небольшой сверток.

Я взяла его и небрежно развернула. Я уже знала, что увижу. И не ошиблась. Сверток распался на записку и кольцо.

«Я знал, что ты его не возьмешь, поэтому отдал магу. Прости».

Я покрутила перстень, но так и не придумав, что с ним делать, одела на средний палец. Выбросить всегда успею.

Морин, несмотря на то, что я указала ему на дверь, был неисправим. Когда-то давно, еще в прошлой жизни, мы встречались, и дело шло к предложению, но все сорвалось из-за Вистора, так неожиданно появившегося на моем горизонте. Оказалось, что Морин уже купил мне кольцо, и бережно хранил все эти годы, хотя сам уже успел жениться, на более сговорчивой девушке.

– Это был мой старый друг. Мы не виделись пять лет.

– Наемник?

– В прошлом. Сейчас он королевский сотник.

– Не думал, что ты дружишь с законом.

– Это он дружит со мной. Поехали. Хватит трепаться.

Во время разговора, мы споро собирали вещи и оседлывали лошадей, поэтому после короткого диалога сразу же вскочили в седла и поехали в сторону моста.

Высоко сияющее солнце вызолотило своими теплыми лучами не только землю и листву, но и белоснежную каменную арку, призывно манящую торговцев и путешественников.

Она стояла почти у самого обрыва и резко контрастировала с окружающей ее бурной зеленью. Сразу по ту сторону начинался один из великолепных мостов – дорог, в славный город Орт. Почему один из?

В этом месте река делала петлю так, что город стоял обособленно, фактически внутри кольца из воды, на высокой насыпи, возвышаясь над местностью. Три моста вели от него к трем наезженным трактам. Один, по которому мы приехали – в сторону переправы Маккорта, ведущей к городу Мартисел.

Второй, чуть западнее, к болотам Вазорта, которые мы удачно пропустили по пути. Они в свою очередь вели к горному перевалу, а там и к палисаднику.

Третий, еще западнее, противоположный первому, вел к арке Мохот, въезду в земли Султаната Искара, через которые нам предстояло проехать.

С четвертой стороны города находился величественный храм богини Русоништ – подательницы жизни, стоящий на возвышении, с террасы которого открывался великолепный вид на бурную реку и центральную площадь Орта.

Лошади застучали подковами по гранитным плитам, из которых и состоял мост. Триста пятьдесят массивных колонн поддерживали его снизу, не давая просесть или обвалиться. Столько же, более изящных и тонких, находилось сверху, украшая и без того великолепное сооружение. По бокам располагалась кованая решетка, по пояс пешему, оберегающая путников от падения, но не мешающая любоваться видами.

А посмотреть было на что. Бурлящая, громыхающая река, текущая далеко внизу, терялась на горизонте в яркой водяной дымке, прорезанной вечной радугой. Берега были довольно далеко друг от друга, и так причудливо изломаны, что удивленные путники даже останавливались посередине, чтобы получше рассмотреть «внезапно» нависшие над пропастью дерево или куст.

Мы с магом не спеша ехали вперед, к показавшимся вдалеке ступеням. Город был поднят повыше, из-за прихотей все той же реки, разливавшейся каждый сезон дождей, и поднимающей свой уровень чуть ли не впятеро. А виноваты в том были проклятые болота, в которые нескончаемым потоком выливались приходящие тучи.

Ступени были, конечно же, символические. Как раз такие, чтобы лошадь могла беспрепятственно по ним забраться. Для груженых же караванов была тропа, которая имела несколько изгибов, и так же как лестница, поднималась к воротам. Тяжелые дубовые створки, в десять саженей высотой, закрывались на ночь и в случае опасности, за каких-то полминуты. Четкий и отлаженный механизм позволял сделать это всего двум стражникам. Которые, кстати, сразу же скрестили алебарды перед мордой моего жеребца.

– Кто такие? Цель визита? – сцеживая зевоту в кулак, вопросил немолодой воин в шлеме набекрень.

– Путешественники. Проездом. Закупим провизии и сразу уедем.

Стражник скептически оглядел меня с ног до головы, задержавшись взглядом на мече и луке.

– Оружие обнажать в городе запрещено. Десять драг со всадника.

Я кивнула, и протянула монеты.

Только мы тронули поводья, как второй страж, с прищуром разглядывавший нас, окликнул меня:

– Лариссэ, правильно? – он неуверенно нахмурился.

– Да – я придержала жеребца.

– Капитан Морин велел передать, что лавка с орлом в доспехах на вывеске, работает до заката.

Я открыла было рот, но тут же снова закрыла и молча кивнула. Ну, конечно же! Доспех. Морин побеспокоился о том, чтобы я не плутала в малознакомом городе, в поисках того, что мне нужно. Необходимо наведаться в эту лавку.

– Что за лавка? – Ростон поравнялся со мной и испытующе заглянул в глаза..

– Много будешь знать, скоро состаришься. Сколько у тебя при себе денег?

– Сотня.

– Отлично. Давай десятку, я поеду, договорюсь об обеде и ночлеге, а ты на рынок. Надеюсь, ты знаешь, какие продукты брать? – я прищурилась.

– Разберусь. Что брать лошадям?

– Овес. Сена и здесь пожуют.

– Встретимся на площади.

Он отсчитал мне десять драг и ушел в сторону рынка, предоставив кобылу моим заботам.

В Орте я бывала и раньше, но, не часто. Я решила не идти в центр, где жилье будет стоить дороже. Найду какой-нибудь постоялый двор поприличнее, на одном из лучей.

Город рос и менялся на глазах, и будучи в нем пару лет назад, я уже совершенно его не узнавала. Дома перестраивались, перекрашивались и даже сносились. Улочки тоже меняли свое направление, словно нарочно запутывая редкого гостя. Я попыталась было отыскать прежний маршрут, но лишь уперлась в глухой тупик и, костеря горе – строителей на все корки, повернула назад к воротам. Стражники покосились на меня, но смолчали. Я же, дабы не разыгрывать из себя огородное пугало, поехала по центральной дороге, вслед за всеми. Сверну чуть далее.

Горожане, в разноцветных нарядах, насвистывая веселые мотивы и мило улыбаясь всем встречным, выставляли напротив своих домов кадки с цветами, и развешивали разноцветные тряпичные гирлянды. Что за сумасшествие? Праздник какой?

Жизнь города была сосредоточена на центральной площади, позволявшей свободно перемещаться по ней тысячи всадникам одновременно. В центр вело бесчисленное количество улочек-лучей. Птицам, пролетающим у меня над головой, Орт наверняка казался чем-то вроде паутины.

Я свернула через несколько саженей и поехала по улице, вдоль высоких каменных домов, в три-четыре этажа. Я слышала о том, что разбогатевшие торговцы или наемники зачастую покупали этаж или два в столице. Но никак не думала, что высота домов двумя этажами вовсе не ограничивается.

Каждый украшал свое жилище по-своему. То мне казалось, что я еду по оранжерее и от щебета бесчисленных птах закладывало уши. То, словно по полю брани – раритетные ржавые алебарды и зазубренные мечи торчали буквально из каждого окна и с каждого балкона.

Гостиница «Весенний Хотан» отыскалась за несколько домов до площади. Это было чистое и неброское заведение, с собственной конюшней, на десять голов.

Конюх – молодой парнишка, в драной рубашке и с подбитым глазом безропотно взял лошадей и увел их к дальним стойлам.

Я толкнула дверь и окунулась в легкий полумрак большого зала. Время как раз подходило к полудню, и в заведении было многолюдно.

Придержав порывавшуюся хлопнуть дверь, я огляделась по сторонам. Здесь обедали купцы, недавно приехавшие в город с товаром, а так же несколько подозрительных лиц, сильно смахивающих на воров. Но, тем не менее, мирно общавшихся все с теми же купцами, и сочувственно вздыхающих при упоминании о бандитских засадах. Нисколько не сомневаюсь, что купцы и бандиты встретились на дороге, поперетягивали караван в разные стороны, а потом, махнув на все рукой, засели в корчме, обмывая удачное свидание.

Почти все столики были заняты, но мне это было безразлично. Постояльцам могут принести еду в комнату.

Я подошла к стойке и кивнула хозяину.

– Две комнаты.

– Извините госпожа. Осталась одна только одна.

– Наплыв торговцев? – я нахмурилась. Спать в одной комнате с магом мне не очень хотелось.

– Путешественников. Приехали на праздник лета. Неужели вы не слышали? – корчмарь был сильно удивлен. Я покрутила монетки в пальцах, отвлекая его внимание от своего лица и сосредотачивая его на деньгах.

Я вдруг припомнила счастливых горожан на улице, и поняла, что с комнатой нам еще повезло. Могли и вообще места не найти.

– Нет. Хорошо. Пусть будет одна. Киньте туда еще один тюфяк(для мага – мстительно подумала я) и пусть накормят и почистят лошадей, – драги уютно легли в протянутую ладонь. – Я и мой спутник, останемся только на ночь. Сумки наверх подымите, и ужин тоже – я кинула взгляд на переполненный зал.

– Хорошо госпожа. Не извольте беспокоиться, – корчмарь подмигнул мне и продолжил протирать стойку.

Еще один кивок и я вышла на улицу. Если найду банк, то смогу прогуляться по лавкам. Впрочем, в этом городе потеряется даже сторожил.

– Эй, пацан! – я прислонилась к столбу конюшни, поигрывая еще одной монетой.

– Ась? – побитый конюх выглянул из загона, с вилами наперевес.

– Где банк? – я покосилась на оружие и отодвинула кончиками пальцев острые зубья. Парень перекинул орудие труда в другую руку и поставил его вертикально.

– На площадь как пройдете, направо, рядом с магической лавкой.

Я кинула ему фисму – мелкую серебрушку, и развернулась в указанную сторону.

До площади оставалось всего несколько саженей, когда мое внимание привлекло необычное сборище, шумно разбиравшееся в узкой и грязной подворотне.

– Грыз, ты что, не видишь, что это не купец?

– Кой жмырк, тогда Крыс указал на него? Эй, приятель, это все?

По мостовой прокатилось пару монет, даже не драг, а фисм, и «купец» отчаянно закивал головой, дескать, делайте со мной, что хотите, а денег больше нет.

Обычно я не обращаю внимания на подобные терки, и именно поэтому жива до сих пор, но тут ситуация поменялась.

– Хей, а это что за девица?

Благодаря этому окрику все внимание троих бандитов мгновенно сосредоточилось на моей скромной фигуре. Даже подвешенный вниз головой «купец» шмякнулся о землю, выпущенный из огромных лапищ, третьего, молчаливого, риато-подобного качка, переведшего свой мутный взор на новую жертву.

Я склонила на бок голову, изучая колоритную троицу. В компании качка находились – щуплый, но рослый паренек, сжимавший узкий клинок, в потных ладонях, и облаченный только лишь в халат, весьма потрепанного вида, даже без пластин металла, защищающих живот и горло. И коротышка, в вычурном шлеме, падающем ему на глаза, доспехе, вытащенном из дедовского сундука, держащий арбалет, с одной единственной стрелой. Право слово, только купцов и пугать. Мелкие пошли разбойники, аж связываться стыдно. Я вытащила меч, приглашая бандитов начать разборку.

Риато-подобный взревел, как раненый унож, и бросился на меня, потрясая кулаками. Какого либо оружия, я у него не заметила, и меня это слегка смутило. Нет, конечно, я не имею никакого отношения к рыцарям с запада, проводящим показательные турниры, и не убивающие даже злейшего врага, только если по ошибке, но резать безоружного, мне было непривычно и неприятно. Тем более, что я была в три раза мельче его, и соответственно маневренней во столько же.

Я поднырнула под его кулак, готовый уже всадить меня по колени в негостеприимную ортскую мостовую, и пнула по голени, сбивая с ног. Следующий удар я нанесла мечом, который неудачно соскользнул с короткого, но весьма прочного доспеха. Великан откатился в сторону и, взревев снова(психологическая атака в действии), бросился на меня, метя кулаком прямо в лицо.

Я пригнулась и наградила его болезненным ударом ноги прямо в средоточие его гордости, и когда он согнулся пополам, махнула мечом, отделяя голову от тела.

Его напарники, изображавшие до сих пор статуи бога Игосека при храме, внезапно ожили и бросились в атаку. Вернее, бросился лишь тот, у которого был клинок. Второй вскинул арбалет и неумело прицелился. Я отбила стрелку мечом и выкинула неумеху из головы.

Бандит в халате, бывший судя по всему Грызом, уже добежал до меня и попытался пырнуть под ложечку. Я, мысленно честя незадачливого грабителя на все корки, перехватила его клинок у основания, и с силой дернула на себя. Потные ладони послужили неплохой смазкой, и рукоять меча со свистом вылетела из его рук. Пару секунд он ошарашено наблюдал за прыжками своего стального товарища по мостовой, а затем упал на колени, с противным бульканьем в груди. Я выдернула меч и отпихнула безвольное тело, ударом ноги.

Последний бандит замешкался, но, прекрасно понимая, что один в поле не воин, бросил арбалет наземь и ринулся вглубь улочки, отчаянно голося. Гнаться за ним не было никакого смысла, скорее всего у этой крысы там имеется не одна нора.

Я пожала плечами, наклонила и вытерла о халат Грыза клинок, а затем загнала его в ножны. Купец только-только начал подниматься с земли, и еще ничего не понял. Так что я решила, что будет лучше поскорее ретироваться, пока сюда не нагрянула стража. Сидеть в яме и ждать ходатайства Морина(которое еще не известно поможет ли), мне совсем не улыбалось.

Заступится он за меня в любом случае, но как бы ни пришлось нам с ним вместе висеть в петле во время публичной казни. Попробуй, докажи, что я убила грабителей, а не честных горожан, у которых и жены есть и по десять детишек на каждого. Развернувшись, я поспешила в сторону площади, но не сделала и пары шагов.

– Постой, прекрасная воительница! – возопили мне вслед.

Прекрасная? Довольно редкий комплимент в адрес женщины, с ног до головы увешанной оружием, и закованной в доспех, как черепаха в панцирь.

– Что еще? – я чуть повернула голову.

– Позволь отрекомендовать себя, я Зартум Восточный, быть может, ты слыхала обо мне?

Я покачала головой. Лицо «купца» вытянулось, и я поспешила соврать:

– Я раньше не бывала в столице.

– Ох, как же я не дога…. В смысле, какая печаль! Славный град этот приютил многих достойных мужей.

– Таких, как ты?

– О, позволь представиться еще раз. Я Зартум Восточный – владелец самой крупной лавки доспехов в Орте!

Лавочник, вот оно что. Торговый человек, сидящий в собственной лавке, и продающий товары, привезенные купцами со всего света. Живущий сытой и спокойной жизнью, тогда как другие сражаются с унож, или риатами, а то и с туросами, чтобы привезти шлем, или наруч, какого еще не видала ни столица, ни городская стража, ни наемные воины, приезжающие за искарскими боевыми комплектами.

– Где находится твоя лавка? – мне было все равно, где закупаться. Почему бы не у этого… Восточного.

– Здесь, совсем рядом. Стоит лишь повернуть на площадь, и пройти направо несколько саженей. Ты ее сразу заметишь. Более приметного заведения трудно сыскать во всем Орте.

Я кивнула и поспешила в банк.

– У вас открыт счет? – миловидная девушка посмотрела на меня поверх стойки.

– В Рейхестском центральном банке, – я стянула перчатки и положила их рядом с собой.

– Обождите, я проверю, – она ушла во вторую комнату, где хранились все документы.

Я опустилась на лавку, предназначенную для клиентов. Говорят, банковскую систему, которой мы сейчас пользуемся, придумали еще в незапамятные времена предки искарцев, населявшие эти земли. Это уже потом спустившийся с горных хребтов малый народ, под предводительством Махамера I Завоевателя, выжил их с исконных земель, заставив перебраться в снежный Султанат. От них нам досталась не только земля, но и некоторые интересные изобретения, в том числе и это, постепенно уничтожившее класс лесных и полевых разбойников-одиночек.

Заметно отощавшие грабители, возмущенные таким бесчеловечным к себе отношением поскорее сбились в банды и стали промышлять караваны, отбирая у купцов не столько деньги, сколько товары. А затем, все накопленное добро, они продавали на так называемом черном рынке – в Мартиселе, в бандитской слободке или же вовсе близ города гуннов. Причем, нередко товары выкупались все теми же купцами, у которых они и были похищены.

Благодаря такому положению дел, бандиты стали еще богаче, чем были, а купцы стали нанимать как можно больше воинов в эскорт – это обходилось дешевле, чем повторный выкуп своего же добра.

Обстановка банка была очень скромной. Небольшой, уютный зальчик с двумя лавками, и стойка с очаровательной сотрудницей, обслуживающей клиентов. Второе помещение было скрыто от глаз любопытных плотной занавеской темного цвета.

Девушка вернулась к стойке, держа в руках толстую книгу прихода. Обычно требовалось всего около недели, дабы гонцы привезли обновленную информацию о клиентах в город.

– Номер счета?

– Двадцать пять тридцать пять.

– Все в порядке, – она положила книгу на стойку и взяла перо. – Какую сумму вы бы хотели взять?

Я назвала. Девушка кивнула и что-то подкорректировала в книге, а затем развернула ее ко мне.

– Распишитесь в получении, пожалуйста.

Я взяла в руки перо и скользнула взглядом по строке «Счет клиента». Задержалась немного, но ничего не сказала и поставила положенную закорючку.

– Спасибо.

Лавку с золотым орлом, одетым в роскошные доспехи, я заметила сразу. Здесь не было покупателей, но это еще ни о чем не говорило. Совсем не обязательно, что товар был плох, может просто цены были слишком велики для местных воинов, и закупались здесь лишь такие же, как я, приезжие.

Я залюбовалась тяжелым комплектом, вывешенным прямо на улице, для всеобщего обозрения. Он состоял из бронированного торса, штанов и сапог. Не хватало шлема и наручей, но тогда бы эту конструкцию смог надеть на себя только невероятный силач, отличающийся небольшими габаритами и ростом, а таких, как я знала, было немного.

– Приглянулось что-нибудь?

Я повернулась на голос и увидела спасенного мной лавочника. Он узнал меня сразу же, и расцвел в широкой улыбке.

– А-а-а. Проходите, славная воительница. Я, кажется, знаю, что вам нужно.

Ростон, которого я перехватила по дороге от банка, остался у прилавка, а я шагнула внутрь. Маг отослал мальчишку с купленной провизией в гостиницу, и прислонился к одному из опорных столбов, предвкушая хорошее развлечение.

– Взгляните на этот набор. Усиленный сплав, прочность и необыкновенная легкость. Выглядят они неброско, но уверяю вас, любой знаток брони, сразу же признает в них руку известного мастера, а в вас настоящего ценителя. Примерьте.

Доспех явно был не для среднего покупателя. Лавочник вытащил его из-за прилавка. Очевидно, это был специальный заказ, либо для личной коллекции, либо для местного богатея, но завалявшийся по неведомой для меня причине.

Пока я скидывала свои доспехи, и натягивала обновку, торговец разливался соловьем:

– Шлем украшен рогами Кара – великанов, а на наплечники пошли рога их собратьев поменьше. Наручи сплошные, завышенные, усиленные загнутыми серебряными шипами. Перчатки мягкие, из клееной в три слоя кожи, тыльные стороны ладоней усилены стальными пластинами, пущенными внахлест. Нагрудник и юбка – стандартные для конного. Сапоги под колено, с острыми шипами по внешним бокам и защитными пластинами для голени. Подошвы кожаные, бесшумные. Наплечники так же украшены стилизованным изображением барисков, что в целом придает броне оригинальный и весьма лаконичный вид.

Я покрутилась перед зеркалом. Доспехи предназначались для верхового, и я с сомнением провела рукой по голой полоске на животе, которая была значительно шире, чем в моих старых.

Торговец спохватился и протянул мне массивный пояс, который легко пристегнулся к нагруднику и скрыл беззащитную часть тела. При этом его можно было убрать одной рукой, что было удобно при посадке на коня.

– Ну, как вам?

Я сняла шлем и покрутила в руках. Он был точно такой же, как и мой старый, но украшен был не перьями, а двумя рогами, загибающимися кверху, образующие нечто наподобие кроны. По всей поверхности стали шли чеканные узоры, подкрашенные зеленым цветом.

Эти рисунки шли по всему доспеху, кроме перчаток. Юбка состояла из двух достигающих колена лепесткообразных пластин, идущих по бокам, крепящихся к поясу и двух пластин поменьше и более гибких – спереди и сзади, для удобства в седле. Мужской вариант доспеха предполагал просто металлические штаны до колена, с точно такими же более мягкими вставками.

Сапоги были выше моих и тяжелее. Усиленный перед, шипы справа и слева, и заклепки на икре. И все это в зеленом оформлении.

Все было удобным, за исключением наплечников, у которых были слишком тугие ремни, но тут уж ничего не поделаешь, пока кожа на них не растянется, у меня будут мозоли. Ниже наплечников одевались специальные наручи – в палец шириной. Они защищали мягкие ткани руки от скользящего удара.

– Недурно. Сколько вы хотите? – я продолжила крутиться у зеркала, осматривая себя со всех сторон.

– Пятьсот драг.

Я присвистнула. За триста монет можно было купить двух коней или одного верблюда. А простому горожанину жить безбедно в течении трех лет!

– Сто, – я посмотрела на лавочника через зеркало.

Торговец хитро прищурился и потер руки, в предвкушении веселой забавы.

– Четыреста девяносто. У меня много родственников, знаете ли…

– Сто десять, чхать я хотела на вашу родню, – я продолжала разглядывать доспех. Теперь мое внимание привлекли перчатки.

– Четыреста восемьдесят. Четверо детишек малых.

– Сто двадцать. Если лишние, я знаю хороший приют.

– Четыреста семьдесят. Больная жена…

– Сто тридцать. Могу облегчить ее муки – сказала я, выразительно посмотрев на ножны.

Со стороны могло показаться, что торги вот-вот перерастут в резню, но, увы, это были всего лишь дружелюбные переговоры. Хоть и звучали оскорбления, улыбки и хитро прищуренные глаза обеих торгующихся сторон, говорили о том, что торг идет по всем правилам. И он, и я получали от него одинаковое удовольствие.

– Двести пятьдесят! – возопили мы разом и ударили по рукам. Конечно же, я купила доспех дороже, чем рассчитывала, но зато какое удовольствие получила! Да и броня что надо. Удобная, не слишком вычурная, и наверняка удивительно прочная. Чувствуется рука мастера.

– Я могу принять ваш старый доспех за половину его рыночной стоимости.

– А именно? – тащить его с собой мне очень не хотелось, а оставить было совершенно негде.

– Тридцать.

– Пятьдесят.

– Ладно, уговорили, – торговец махнул рукой и вернул мне часть золота. Он и так нажился за мой счет, окупив доставку товара из султаната, и покрыв все издержки. Люди, готовые покупать доспех по цене лошади, встречались не часто. Пускай и самый лучший из находящихся в лавке.

Я уже собралась уходить, когда Зартум окликнул меня и показал лук, на вытянутых руках. Мы с магом одновременно охнули, удивленные красотой работы.

Это был средний кавалерийский лук, с четырьмя изгибами и затейливой резьбой на рогах. Красота и изящность исполнения поразила меня в самое сердце, хотя оружия я за свою жизнь повидала много.

– Этот лук сделал мой сын.

– У него золотые руки, – Ростон придвинулся ближе, разглядывая оружие.

– Это так, – лавочнику явно было приятно услышать похвалу из уст мага. – И я хочу, чтобы вы приняли его от меня. В подарок.

– Подарок? – я удивилась. – Эта вещь стоит безумных денег.

– Моя жизнь стоит не дороже, как вы считаете?

Я помолчала. Ростон обернулся ко мне, явно ничего не понимая. Мне же оставалось лишь кивнуть:

– Полагаю, что это так.

Зартум с улыбкой передал мне лук, коробочку с тетивой и полный колчан стрел. Я поблагодарила его и, смущенная, поспешила покинуть лавку. Маг поплелся за мной, сгорая от любопытства, но упорно делая вид, что и так все знает.

Я откинулась на спинку стула и погладила сытый живот. Теперь можно не спеша посмаковать довольно не дурное вино, и насладится теплом, жарко натопленного камина.

– Хороший доспех. Надеюсь, он поможет нам в Султанате?

– Моя ценность не исчисляется стоимостью брони, которую ношу.

– Нет, конечно, нет. Я не хотел тебя обидеть.

Я перевела на него взгляд. Ростон растерянно кусал губы и хмурил лоб. Да неужели, искренняя досада от плохой шутки?

– Почему ты не купил себе броню? Средства поджимают?

– Зачем она мне? Мой удел стоять за спиной воина и плести заклинания.

– Это в будущем. А сейчас что? Надеешься, что шальная стрела пролетит мимо, и ударит в мою броню?

– Надеюсь. Я не воин и напяливать на себя кучу железа и брать в руки меч все равно не собираюсь. Уж лучше я спрячусь за тебя.

Я улыбнулась. Да, все они такие. Выжечь площадь адским огнем, или пронзить ледышками целую армию – это легко. Но как только кончается резерв, они прячутся за спины таких, как я и чувствуют себя там вполне комфортно.

– И все же нужно было хоть халат взять. Укрепленный пластинами. Поедем через сердце султаната. Халат не только защитил бы тебя от стрелы, но и согрел бы.

– Я подумаю. Когда выезжаем?

– Позавтракаем, и сразу в путь.

После ужина Ростон потащил меня на улицу, мотивируя это тем, что когда еще мы побываем в Орте, да еще и в разгар праздника? Я вяло отмахивалась, но скорее просто из-за того, что мне придется гулять вместе с ним, а не потому что мне не хотелось увидеть вечернюю столицу. Из всего снаряжения я взяла лишь кинжал, полагая, что носить при себе меч во время народных гуляний мне все равно не позволит городская стража.

Солнце только – только начало свой путь к горизонту, а на улицах уже начали загораться фонари(скорее всего маги расстарались, за умеренную плату, согласившись осветить город на одну ночь, подменив фонарщиков). То тут, то там, еще тусклый, не разгоревшийся в полную силу свет выхватывал парочки, прогуливающиеся под руку, или просто рядом друг с другом. Я запоздало припомнила, что в столице был свой праздник лета, иначе еще он назывался праздником Богини Русоништ – особо почитаемой в Орте – дарительницы жизни и любви.

– Ой, там музыка играет, пойдем? – Ростон просто светился от счастья, так что с моей стороны было просто неприличным скрежетать зубами, поэтому я ограничилась лишь хмурым взглядом. Еще с детства я не любила шумную толпу, а с выбором рода занятий, детская фобия превратилась в профессиональные издержки – в толпе легче всего пропустить удар, или потерять нужного тебе человека.

Ростон же, игнорируя выражение моего лица, смело схватил меня за руку и потянул в сторону площади, где как раз происходило все самое интересное. Я попыталась одернуть оскверненную им конечность, но не преуспела. Хватка у него была железная. Ну не бить же его за это?

Вся площадь была украшена цветами. Хозяин каждой лавки, счел своим долгом превзойти соседа, так что можно было сказать, что мы попали на клумбу.

Центральный телепорт сиял во всем своем великолепии, не хуже огромного фонаря. Его мягкий голубой свет распространялся по всей площади, придавая ей ни с чем несравнимое очарование. А у его подножия, перед низким каменным бортиком, находился временный помост, с которого и лилась прекрасная мелодия. Приезжий с запада музыкант играл на флейте, извлекая из инструмента тонкую и легкую мелодию.

Мы протолкались к помосту как раз в тот момент, когда флейтист завершил игру, и прихватив несколько монет, брошенных не слишком щедрыми слушателями(вечер еще только начинался), ловко спрыгнул в толпу, и буквально в ней растворился.

Я разочарованно вздохнула и хотела уже пойти дальше, но Ростон придержал меня за локоть:

– Погоди. Давай посмотрим, что будет дальше.

На помост в этот момент как раз взбирались двое магов. Оба такие же юные, как и сам Ростон. Они были похожи как две капли воды и отличались только цветом волос – один был брюнет, второй блондин, что было редкостью для наших мест. На обоих были типичные темные балахоны, которые они тут же скинули, оставшись в просторных рубашках и плотно сидящих штанах. Толпа выжидательно притихла.

– Что они делают? – я постаралась прошептать колдуну в самое ухо. Он был почти на голову выше меня, так что мне это удалось только отчасти.

Маг наклонил ко мне голову и так же тихо ответил:

– Это адепты второй… Ну или третьей ступени, – он кинул взгляд на сцену. – Будут работать с иллюзиями.

– С чем? – удивилась я. Впервые слышу, чтобы маги развлекали обычный люд, пускай и всего лишь адепты. Впрочем, я редко бывала на городских праздниках не только в Орте, но и где бы то ни было еще. Я предпочитала обменивать сомнительное удовольствие от нахождения в толпе, на свежий воздух и безлюдные просторы. Но Ростон уже повернул голову обратно к сцене.

Колдуны разошлись по разные стороны помоста и одновременно вскинули руки. Блондин, находившийся справа, выкрикнул пару слов, его оппонент, ответил длинной фразой, и началось представление.

Из рук блондина выскочила синяя струя силы, на ходу трансформируясь в голубя. Он затрепыхал крыльями и, повинуясь движениям рук мага, описал круг над частью помоста и головами зрителей из первых рядов. Я инстинктивно вжала голову в плечи, не зная чего ожидать от подобной «иллюзии».

Тем временем, из ладоней брюнета выскочила красная молния. Вспышка, грохот! Толпа изумленно охнула и подалась назад, и вот уже за голубем несется ястреб. Могучие крылья пронзают воздух, клюв сверкает, а глаза хищно горят.

Голубь вскрикнул, как настоящий, и увеличил скорость, в надежде скрыться. Ястреб не отставал. Вместе они описали два круга, и постепенно расстояние между ними сокращалось. И наконец, ястреб коснулся несчастной птицы, вновь издавшей пронзительный крик. Взрыв!

Обе иллюзии исчезли с грохотом, оставив после себя яркую цветную вспышку, озарившую всю площадь. Отдельные капли силы медленно растворились в небе, опадая почти на головы зачарованной толпе.

Несколько секунд было тихо, а потом площадь просто взорвалась аплодисментами, громкими криками, и звоном монет, застучавшими по деревянному настилу помоста. Это был настоящий успех!

– Вот это да! Ничего подобного я в жизни не видела! – я была действительно поражена искусной работой.

– Понравилось? Я тоже скоро так смогу, – он широко улыбнулся.

Я посмотрела на него и улыбнулась. Как хорошо все-таки быть уверенным в своем будущем. Он знает, когда перейдет на следующую ступень, знает, когда откроется ветвь, знает, что ему нужно будет изучить. А я? Что знаю о себе я? Может, именно поэтому я так остро воспринимаю все его попытки подружиться? Потому что мое будущее в отличие от него не просто неопределенно, а крайне туманно?

Видимо последняя мысль отразилась у меня на лице, потому что маг слегка нахмурился и произнес:

– Лирра, что случилось?

Я лишь мотнула головой. Ничего.

Праздничный гомон толпы, расколол колокольный звон и люди потянулись к храму – праздник предполагал дары главной статуе Богини, приносимые каждым горожанином после захода солнца.

Колокол на главной башне храма извещал народ не только о том, что Богине требуется уважение. Служители звонили каждый час, сообщая время, начиная с восхода, и до самого заката. Еще колокол использовали как оповещение о пожаре или войне. Особый набат был известен каждому горожанину с малолетства – не проходящая война с риатами и филорами не давала покоя.

Все это поведал мне Ростон, пока мы шли к главным воротам храма, вместе с празднично разодетыми жителями. Я побоялась, что меня не пустят внутрь, из-за того, что я была не в платье, как прочие девушки, а в доспехах, но служители, стоявшие у входа, лишь попросили меня сдать оружие, что я проделала без всяких возражений.

– Откуда ты столько знаешь об Орте? – я передала кинжал в руки худенького мальчишки, в рясе служки.

– Мой учитель много рассказывает мне о нашем мире. Мы любим поговорить на закате, когда дневной урок выполнен.

– Он-то и ждет тебя в долине?

– Нет, – он слегка замялся. – Я должен добраться до хижины на северном склоне. И забрать там некий предмет, а затем доставить его обратно. При помощи телепорта – для экономии времени. Это мое задание, перед тем как я приступлю к занятиям, которые направлены на открытие ветви.

– А разве ты не сам должен туда доехать?

– В условии говорится, что я могу взять себе провожатого, но не уточняется, что это может быть только служитель храма, – он подмигнул мне.

Я понимающе улыбнулась. Мальчишка решил схитрить, но я не видела в этом ничего плохого. Кто бы поступил иначе на его месте?

– Что-то я ни разу не слышала о подобных развлечениях.

– А знаешь, о скольких вещах ты еще не слышала?

Это точно. Но вряд ли он слышал больше меня.

– А если ты погибнешь?

– Значит, я не достоин стать магом.

Сурово. Хотя со своим уставом в чужой монастырь… Кстати, о монастыре.

За массивными коваными воротами, распахнутыми настежь, по случаю праздника, начиналась территория храма.

Здесь не было мрамора, коим была вымощена центральная площадь. Вместо него была насыпана мелкая галька, образующая извилистую тропу, а по бокам ее вообще располагались бесконечные клумбы, усеянные множеством цветов.

Внутри храма было много места, да и люди постоянно заходили-выходили, так что никакой давки не было. Статуя Богини Русоништ стояла в центральном алькове, прямо по центру храма. Она изображала молодую женщину, одетую в легкое летнее платье, облегающее стройную фигуру. На ее ногах были туфли горожанки, а на голове лежал венок из полевых цветов. Распущенные волосы расплескались по плечам, добрые мудрые глаза смотрят с любовью на каждого входящего.

Рядом с нею была статуя поменьше – ее брат Носиш – Владетель солнца, луны и звездного неба. А так же ветра, дождя и снега. Его особенно любили земледельцы, в сезоны выращивания культур.

Чуть в стороне стаяла такая же большая статуя, как и у Богини. Это был ее муж – Бог Игосек, в окружении двух своих сестер – смерти и болезни.

Подножие статуи Русоништ было завалено цветами, фруктами и уставлено чашами, в которых высились горой монеты разного достоинства – для тех, кто не припас букета для любимой Богини. Статуя Игосека не освещалась специально, и стояла без подношений, почти сливаясь со стеной.

Ростон подошел к Богине и приклонил колено. Сегодня был самый подходящий день для просьб к Всевышней, надо лишь отплатить ей, чем-нибудь материальным. У мага не было ничего, кроме денег, и после беззвучной молитвы, он кинул в чашу драгу.

Я с трепетом подошла к Богине и, так же как и все, преклонила колено. Я впервые была в действующем храме, поэтому совсем не знала, что же мне попросить. Денег? Очень актуально, особенно если учесть, что с частью их мне, так же как и магу предстоит расстаться прямо сейчас. Любви? Трижды ха-ха! Все мои предыдущие кавалеры были настолько неподходящими личностями, что даже вспоминать подобное слово страшно. Хотя, маг еще ничего…

В итоге я попросила у Богини самую малость – покровительства в дороге. Добраться живой до долины Удоге, сейчас было важнее, чем все остальное. Хотя, с другой стороны, маг тоже был мне симпатичен. Юность в нем была удачно скомпенсирована отвагой, и умом. Про таких, как он иногда говорили, молодой, да ранний.

Встав с колен, я кинула в чашу пару драг – не потому что хотела позлить мага, просто мне захотелось задобрить Богиню и попросить у нее прощения за то, что я не бывала раньше в ее обители – и подошла к Ростону, ожидающему меня чуть поодаль.

– Куда пойдем? – люди постоянно сменяли друг друга, поэтому стоять на одном месте было довольно проблематично.

Я пожала плечами. Спать не хотелось, так что я бы с удовольствием прогулялась, подышала свежим воздухом, и полюбовалась на здешние красоты.

Благо, в Орте всегда было на что взглянуть. В столице жило много народу, из чего складывалось впечатление, что она никогда не спит. Кто-то заканчивал работу, а другой готовился ее начать. Кто-то уже спал, а другой все еще гулял в корчме. Кто-то шел домой, а другой уже на караул. И всегда можно было найти развлечение одинокому путнику. То песни и танцы в питейном заведении, то погоня за вором, то массовая драка. Всегда какое-то веселье.

Ростон взял меня за руку и повел прочь из храма. На пороге он замешкался, крутя головой туда-сюда, но сразу же принял какое-то решение и повел меня по узкой тропинке, вглубь храмового парка.

– Куда мы идем? – я шла не за магом, а скорее за своей рукой.

– Увидишь.

Я замолчала и решила подождать. Для мальчишки, ни разу, не выезжающего за пределы Рейхеста, он слишком хорошо ориентировался в городе и его обычаях. С другой стороны, он уже упоминал, что любит поговорить со своим учителем по душам, в свободное время. Скорее всего, старик рассказывал ему и о храме и празднике, и сейчас он захотел сам посмотреть на что-то, что захватило его сознание во время этих бесед.

Мы шли мимо бесчисленных клумб с цветами, которые не только цвели, но еще и пахли. Некоторые едва уловимо, некоторые одуряюще. Справа проплывала белоснежная стена храма, почти полностью увитая плющом – только окна торчали, да под крышей еще можно было разглядеть кладку.

Слева, саженях в десяти от нас, находился каменный парапет, за которым земля резко уходила вниз, так что разглядеть, что находится за ним, не представлялось возможным.

Впереди показалась круглая каменная площадка, тоже огороженная парапетом, перед которой стояли двое служителей из храмовой стражи. Увидев нас, они прервали свою беседу, и замахали руками:

– Нет-нет, сюда нельзя.

Ростон улыбнулся и чуть расстегнул ворот рубахи. Что там блеснуло, успели заметить и служители и я. Но, в отличие от меня, они оба побледнели и тот, что выглядел постарше, испуганно проблеял:

– Проходите…. Господин маг…

Хм, интересно. Когда мы приедем, меня просто кинут в яму, или сразу же казнят? Нет, это не мое дело. Притворюсь, что ничего не происходит, так будет лучше, прежде всего для меня самой.

Ростон кивнул и потянул меня за собой, мимо остолбеневших воинов.

– Что это с ними? – я говорила шепотом, дабы, показавшиеся странными мне служители не смогли нас подслушать. Впрочем, они бы и так не услышали, по площадке гулял ветер, завывая в ушах.

– Маги не частые гости храмов. Я надеюсь, ты понимаешь почему?

– Конкуренты. Что тут непонятного, – я ухмыльнулась, живо представив этих ребят, бегом бегущих к верховному настоятелю, после нашего ухода и жалующихся на обнаглевших магов, портящих своим взглядом бесценные святыни.

Дайны и маги, как белое и черное – две противоположности, вынужденные существовать бок о бок. Маги – приближенные короля. Они управляют страной, защищают ее.

Дайны же напротив, покровительствуют народу. Они помогают простым людям и редко когда покидают свои храмы. Но, столкнувшись с магами на своей территории, предпочитают поскорее выдворить их.

Откуда берет корни эта взаимная вражда, уже никто не помнит. Зато излюбленным развлечением селян в праздничный вечер является драка между местными дайном и магом. Обычно, уже к третьему стакану им есть, что припомнить друг другу.

Ростон застегнул ворот рубашки, что можно было растолковать и как попытку укрыться от пронизывающего ветра, и как сокрытие от моего взгляда цехового знака гильдии магов. Которые, как известно, отличались формой и материалом, из которого были сделаны. Чтобы можно было сразу же определить, какого уровня маг, к которому ты обратился.

У новичков, с закрытой ветвью, или адептов с открытой первой – знаки были деревянные, грубо окрашенные в цвет стихии, к которой маг был предрасположен больше всего и простой, квадратной формы. Следом шли железные и треугольные – их одевали адепты второй ветви. Бронзовые, прямоугольные – носили адепты последней ветви, а серебряные, круглые – простые маги, или магистры, уже закончившие обучение. Золотые, круглые, с дыркой по середине – носила верховная шестерка магов, служащие во дворце. А верховный архимаг носил единственный и неповторимый знак – платиновый. Круглый, с «рожками» сверху, и золотыми насечками по краям, на котором был изображен волшебный посох.

– Смотри. Прекрасный вид, по-моему.

Мы подошли к краю площадки, и я проследила за его рукой, широким жестом указующей мне на горизонт.

Вид был действительно прекрасен. Солнце уже закатилось за горизонт, но кусочек неба все еще было расцвечен алыми лучами. Редкие облака, проплывающие по небосводу, отражали свет солнца вниз. Но с каждой секундой все меньше и меньше. Постепенно, солнце закатилось совсем, не оставив даже яркой полосы после себя.

Я облокотилась на парапет, доходящий мне практически до груди, и взглянула вниз.

Маг словно бы невзначай подошел ко мне, и… обнял за талию! Я так растерялась, что даже не сообразила сделать то, что следовало в данной ситуации, а именно врезать как следует, локтем поддых.

Но вместо этого я повернула к нему голову и тихим, вкрадчивым голосом(который не обманул ни меня ни его) поинтересовалась:

– Тебе еще нужна эта рука?

Ростон внимательно пригляделся к выражению моего лица, и одернул руку, для надежности сразу же заложив ее за спину.

– Лирра, зачем ты так?

Я усмехнулась, но промолчала, предпочитая любоваться видом, а препираться с магом.

Внизу, в ста саженях от нас, несла свои прозрачные воды бурная, непокорная река. Она спешила обогнуть город и наполнить своими водами море, находившееся за тысячи верст к северу отсюда.

На том берегу вольготно расположились равнины Удоге, бескрайние, и бесконечно прекрасные. А также невероятно опасные. Несколько мигающих огоньков, прекрасно видимых отсюда, и почти наверняка не различимых с самой равнины, выдавали стоянки стражников, ушедших в дозоры.

Как только солнце скрылось, пронизывающий ветер стал просто ледяным, и мы поспешили убраться с террасы. Пора было возвращаться в корчму – завтра нас ждал долгий путь.

Маг больше не произнес ни слова, идя рядом и лишь изредка поглядывая в мою сторону. Я уже несколько раз мысленно дала себе затрещину за излишнюю грубость и резкость, но слов уже не вернешь. Не так уж плохо я к нему относилась, как создала впечатление. Это было скорее защитной реакцией, чем осознанными действиями. Слишком часто мне не везло.

В лавку готового платья мы зашли на рассвете, как раз в тот момент, когда в ней было еще мало покупателей, и была возможность выбрать что-то получше, чем есть обычно в наличии.

Престарелый мастер встретил нас довольно радушно, и сразу же взялся за мага.

– Что желает молодой господин?

– Я хотел бы приобрести какой-нибудь халат, – Ростон рассеянно оглядел прилавок.

– О! тогда вы обратились по адресу. Сегодня ночью пришел караван с лучшими одеждами из Султаната, – мастер споро переложил легкие шали и теплые штаны из меха, под которыми обнаружились готовые халаты самых различных расцветок.

Лавочник широким жестом предложил ему выбирать. Ростон лениво поковырялся в разнообразии одежды с умным видом абсолютно ничего не понимающего человека и ткнул в ядовито-красный, выглядевший самым дорогим.

– Прекрасный выбор! Это халат из самого Рудистана! Посмотрите на качество ткани, на узор по краю подола! А вышивка на груди вообще бесподобна!

Маг надел халат и закрутился вокруг своей оси, пытаясь оценить свой внешний вид. Лавочник либо поскупился приобрести зеркало, либо его разбил предыдущий не слишком расторопный покупатель.

– Лариссэ, как тебе?

Я скривилась и покачала головой. Халат сидел хорошо, но вот цвет…

– Попробуй другой.

Ростон разочарованно стянул красное чудовище и стал копаться дальше. Спустя пару секунд мне было представлено еще более захватывающее дух зрелище.

Маг облачился в голубовато-зеленовато-сиреневый халат, сверкающий как портал в центре площади. Мастер затаил дыхание, как будто увидел священную реликвию.

– Сие, – он никак не мог совладать с собой, поэтому говорил тихо и с придыханием. – Бесценный халат из Обо-ртест-инна – столицы. В подобных одеждах ходят самые богатые из жителей, дабы усладить свой взор, неземной красотой…

– Снимай. Голова уже болит от этого великолепия.

Бесценный и шикарный халат рябил у меня в глазах, поражая не только цветом, но и обилием карманов, заклепок, и цветных бусин, и я подозревала, что уже знаю, что мне будет сниться в кошмарах в ближайший месяц. Маг светящийся, словно портал при активации, и подобострастно увивающийся за ним мастер готового платья, пускающий блаженные слюни. Ужас!

Ростон посмотрел на меня, но все же скинул бесценную тряпку и снова полез в ворох халатов. Лавочник обиженно засопел, но, взглянув на мой меч, на который я как бы невзначай положила руку, промолчал.

Следующий халат был бледно канареечного цвета с яркими зелеными листьями, покрывающими рукава, и ворот.

– Ну, как?

– Эй, Ростон, у тебя с восприятием цветов все нормально? – я с ужасом глядела на очередное творение некоего безумного гения, решившего, что главную ценность халата нужно измерять не столько в цвете, который честно признаться был ужасен, сколько в эффекте неожиданности. Выскочи Ростон в подобной одежде перед мордой уножа, и того хватит удар, прежде чем он разглядит в нем потенциальный ужин.

– А что?

– Выбери, пожалуйста, что-нибудь менее вызывающее.

Мастер еще больше надулся и заявил:

– Вообще-то, данный халат был изготовлен величайшим мастером своего дела, великим и не сравненным Дахар-Тоосом! И не вам, безродным, судить о красоте и мастерстве…

– Это вами что ли? – я бесцеремонно прервала этот пафосный монолог.

– Ну, да… – мастер покраснел и замолчал.

Маг хмыкнул и выудил еще одну вещь. Это было зеленое одеяние, спокойного, теплого оттенка, заставившее меня подойти поближе.

Халат был недурен. Вдобавок такой, какой устроил и меня и его. Маг просто влюбился в укороченную длину, чуть ниже колена, и широкие рукава, а я оценила стальные пластины на груди, с заходом на живот, и на плечах, спускающиеся вниз, до локтя. Просто мечта, а не халат!

– Как тебе? Удобно?

– Вполне, – Ростон подергал рукава, постучал себя по груди, проверяя, все ли в порядке, и не являются ли стальные пластины подделкой, из более дешевого и непрактичного металла. – Сколько?

Мастер замешкался, что-то подсчитывая про себя, а затем произнес:

– Сто драг.

– Ну, вот еще! – в один голос завопили мы. Просто невероятная наглость.

– Ладно, девяносто.

– Сорок.

Маг и лавочник одновременно развернулись ко мне. Но если Ростон просто для того, чтобы показать мне большой палец, то мастер для того, чтобы застыть с открытым от удивления ртом, и дергающейся щекой. А что? Он наглеет, а мне нельзя?

– Шестьдесят, и покончим с этим. Не нравится, ищите другого дурака. Мне моя репутация важнее всяких ряженных павлинов, – опешивший мастер быстро перешел в контрнаступление, намекая скорее всего на мой шлем и общую вычурность доспеха, в достоинствах которого совершенно не разбирался. Судил лишь по внешнему виду, что было большой ошибкой.

– Договорились, – примирительно сказала я. – Не сердись мастер.

– Да ладно, чего уж там, – он махнул рукой, сгребая мешочек с золотыми монетами.

Уже на выходе мы с магом приобрели теплые меховые штаны, по-простому ткнув в них пальцем, и приложив еще десяток монет к общей сумме.

Центральная площадь была полна народа и цветов, как и вчера вечером. Праздник лета был в самом разгаре. Король пообещал своему народу, измученному работой, и живущему в постоянном страхе перед возможной войной, целую неделю отдыха и развлечений. Играла музыка, смеялись дети, ликовали мужчины и женщины, встречая ряженных людей и животных. Повсюду царило веселье.

Мы с Ростоном вели коней под уздцы и медленно пробирались сквозь толпу. Ездить верхом в городе, в разгар праздника, да еще и в такой толпе было не то чтобы запрещено – просто невозможно.

Лошади бодро цокали по мраморным плитам, которыми была вымощена вся площадь. Зеленый, красный и, о ужас! Необычайно дорогой белый – столица не стеснялась кидать «золотые» плиты гражданам под ноги. Для богатейшего города это была такая мелочь.

На пути вырос «фонтан», на вершине которого сиял переливающийся кристалл. Я задумчиво проводила телепорт глазами. За баснословные деньги маги, состоящие на службе города, могли перебросить любого путника из одного города в другой. Они не делали исключения ни для кого, но другое дело, что самим магам не нужно было пользоваться услугами коллег. Он мог в одиночку открыть портал и перенестись без посторонней помощи. Но только не Ростон, которому до этого еще много лет учится.

Я обернулась и поймала его испытующий взгляд. Оказывается, я остановилась и уже пять минут, как тупо смотрела на кристалл. Покачав головой, я покрепче взялась за узду и стала снова пробираться сквозь толпу.

Но не ушла далеко. Давешние хмурые личности, коих я встретила у магической лавки в Мартиселе, показались на горизонте. Мы встретились взглядами и мужчины поспешили ретироваться. Соглядатаи? Им не повезло нарваться на натренированный цепкий взгляд наемника.

Интересно, кому я могла понадобиться? В последнее время, врагов у меня заметно поубавилось, но разобралась я еще не со всеми. Я мысленно перебрала список, а затем скользнула взором по магу.

А может, Ростон? Мальчишка не так прост, как кажется и врет очень умело, но что он мог уже натворить такого, чтобы к нему приставлять слежку?

– Что случилось, Лирра? – маг обеспокоенно заглянул мне в глаза.

– Ничего, – я отвернулась и пошла к воротам. Он поплелся за мной.

Какое мне, собственно дело до его трудностей? Но я беспокоилась, а значит, дело все же было.

Маг одернул полу тяжелого зеленого халата и укоризненно вздохнул.

– Я устал. Хочу есть. Мне неудобно в этом халате…

Уже третий день одно и тоже. Как же он меня достал!

– Не ной. И с чего это ты устал? Ты же едешь на лошади, а не она на тебе!

– Я устал от дороги, голода и твоего молчания.

– Замечательно. А я устала от твоего нытья. Сейчас возьму и перережу тебе глотку, чтобы не мешал.

– А деньги? – он лукаво прищурился.

Я только вздохнула. Ну, конечно же, за убитого мага мне не заплатят. Скорее наоборот. Все местные наемники получат заказ на мою голову. И этот факт сильно подпортил мне настроение.

Мы ехали по владениям унож – густым лесам на западе от Орта. А унож – это дальние родственники риатов. Огромные, безобразные обезьяны, могущие одним легким движением разорвать лошадь пополам. Но это в крайнем случае. Обычно они на людей не нападали, и вообще предпочитали уединенный образ жизни, вдали от дорог и собратьев, в отличие от своих «родственников», собирающихся порой в сотенные стаи.

Несмотря на это, я все же одела поддоспешник, который не только усиливал защитную функцию доспеха, но и вполне ощутимо грел, что было совсем не маловажно, так как с каждым днем мы все ближе продвигались к холодным землям султаната.

– Долго еще до арки?

– Не знаю. Я давно здесь не была. Дорога могла измениться.

– Ты согласилась везти меня в долину, не зная, сохранился ли прежний путь? О чем ты думала? – он даже остановил лошадь от удивления.

– О деньгах, – фыркнула я. – А если серьезно, то какая разница? Я бывала здесь раньше и знаю о том, что может нас ждать. И тем более, у нас есть карта.

Которая, кстати, была сильно условной. Да, конечно, на ней был изображен и тракт и лес, и даже узкая тропинка, отходящая к холмам.

Но нарисованная не там и не в ту сторону. И арка была обозначена чуть ли не вдвое крупнее Орта и совсем рядом с ним. На деле же мы ехали пятые сутки, а ее все еще не было видно.

– Ха! Карта. Только и название, а толку никакого! – он пнул кобылу, вынуждая ее снова поравняться с моим жеребцом, которого я и не подумала придержать во время беседы.

– Нарисуй свою. И прекрати трепать мне нервы.

– Я не художник, а маг!

– Ты не маг, а нытик!

– Прекрати меня обзывать!

– А то что?

– Узнаешь! Нацепила на себя кучу ржавого железа и думаешь, самая крутая? – он разозлился не на шутку.

– Что?! – я выхватила меч. Маг он или не маг, а лежать ему сейчас в луже своей собственной крови.

– Давай, чего ждешь? Только и знаешь, как безоружных магов резать. Девчонка! – похоже, что он уже не мог остановиться. Да и не хотел этого.

Я замахнулась, но удар так и не нанесла. Этому воспрепятствовали две вещи. В меньшей степени мой внутренний голос, с ехидцей сообщивший об уплывающем золоте, и в большей, вылезшая на дорогу обезьяна. Мало этого, мой конь, взвизгнув, словно я всадила ему под зад ветку дерева трота – колючую и, к тому же безумно ядовитую – типичного обитателя пустыни Тирера, встал на дыбы и, сбросив меня на землю, ускакал вверх по тракту. Его новая привычка уже начала меня раздражать.

Я грязно выругалась и вскочила на ноги. Унож приближался, угрожающе ревя. Кобыла мага понесла, и они скрылись за поворотом, ускакав за моим жеребцом.

Унож взмахнул лапой и отбросил меня на добрых две сажени. Мог бы и дальше, но его планы спутала ель, встретившая мою спину с распростертыми ветками. Сплюнув шишку, я прыгнула вперед, в пылу битвы не ощущая ничего, кроме азарта и адреналина, поднырнула под начавшую опускаться лапу и полоснула уродца по широкой груди.

Он заревел еще громче, по моему шлему пробарабанило несколько тяжелых капель. Рана была серьезной, но не настолько, чтобы монстр отказался от добычи. Он вновь взмахнул лапой, но я упала на колено и откатилась в сторону, одновременно выхватывая кинжал левой рукой, и засаживая его ему в бок, по самую рукоять.

Он упал, неловко подвернув правую лапу и я вскочила ему на спину, крутанула меч, поудобнее перехватывая рукоять. Унож дернулся и внезапно замер, словно кто-то его оглушил. Я, не вдаваясь в причину такого странного поведения, рубанула его с размаху по шее.

Все! Соскочив с подергивающегося тела, я устало привалилась к стволу ближайшего дерева и провела рукой по взмокшему лбу. Правую руку обожгло запоздалой болью, и я с удивлением посмотрела на кровь, оставшуюся на левой ладони, после беглого ощупывания. Все-таки доспех не может защитить абсолютно от всего.

На правом наруче, в области локтевого сустава были отогнуты три полосы металла, как раз по размеру и форме когтей унож. Новый доспех, жмырк бы вас всех побрал! И что теперь с этим делать?

Решив, что оторвать всегда успею, я сняла наруч, и прижала полуоторванные куски, заведя их внутрь настолько, чтобы они не торчали, но и не впивались в кожу. На досуге займусь починкой, а сейчас нужно отыскать моего трусливого жеребца.

Я с кряхтеньем (спина-то тоже не железная, даром, что в доспехе) поднялась и растерянно посмотрела по сторонам. Первое, что увидела, был маг, неспешно круживший вокруг обезьяны. Как будто искал ценные компоненты для зелий, что было не так далеко от истины. Налюбовавшись на толстый и густой мех, он с легким разочарованием перевернул голову и зашуровал в челюсти. Ну, хоть зубов надергает, если не знает, как снять шкуру. И не буду я ему помогать. Только, если за отдельную плату.

– Жива? – он разогнулся и посмотрел на меня.

– Да. Как тебе удалось его обездвижить?

– Испугался, – он досадливо скривился оттого, что я догадалась, чья это выходка.

– Я думала, трусов в гильдию не берут. Надо же, макаки-переростка испугался! – я засмеялась.

– Я испугался не его.

– Да? А кого же?

– Я испугался за тебя,– он был серьезен.

Все веселье с меня, как ветром сдуло. Я мрачно посмотрела на него, думая, что бы такого сказать, но, так и не придумав, махнула рукой. Он только вздохнул.

– Где лошади?

– Моя тут, у дерева, а жеребец… Жмырк, где же эта скотина? Может дальше по тропе? – он рассеянно оглядел местность.

– Надеюсь, ему хватило ума не бежать до самого султаната. Там очень любят бесхозную конину. Пошли, – я вздохнула и обогнула труп.

Холодное дыхание ледяных земель уже явственно ощущалось, не только ночью и по утрам, но и днем. По дороге уже стали попадаться снежные пятна, украшавшие обочины. А в ближайшем леске, так и вовсе он лежал ровным слоем. Солнце очень старалось согреть землю, но у него это выходило все хуже и хуже. Не помогал ни жаркий костер, разведенный на ночь, ни теплые одеяла, купленные на рынке внезапно поумневшим магом. Небось, подсказал кто.

Меховые штаны я уже не снимала круглые сутки – в них было неудобно, но гораздо теплее, чем с голыми ногами. А вот насчет куртки я не подумала, и это серьезно отравляло мне жизнь.

Мы жались к костру и с благоговением смотрели за котелком, в котором варилась греча. Ростон не сводил взгляда с легкого ароматного дымка, струящегося над стоянкой.

Я помешала варево и добавила немного сушеного мяса. Дымок стал еще ароматнее, и в животе предательски-требовательно заурчало.

– Он тебя сильно ранил? – подал голос маг.

Я кинула взгляд на свежую повязку. Рука болела, но не так сильно, чтобы я не смогла держать оружие, скорее просто не давала о себе забыть. Наруч я выпрямила и простучала камнем, чтобы не задирался, а потом просто залила смолой, для склеивания. Набор для быстрой починки, у меня всегда был с собой. Теперь эта часть доспеха имела весьма потрепанный вид, но была вполне боеспособна, что меня устраивало.

– Царапина.

– А что с броней?

– И так сойдет.

– Так ты еще и кузнец?

– Я специалист широкого профиля. Наемнику надо уметь выживать в любой ситуации.

Он хмыкнул и взглянул на повязку.

Я еще раз помешала кашу. Молчание было натянутым, я это явно чувствовала. Как и его испытующий взгляд.

– Мне ничего не угрожало.

– Ну, как же! Если бы не я, он бы размазал тебя по тракту!

– Ростон, не льсти себе. Башку отрубила ему все-таки я, – я попробовала кашу.

– А, что с тобой спорить! Неблагодарная, – он махнул рукой и чуть отодвинулся от костра.

– Да. А чего ты хотел от наемницы? – в моем голосе была горечь.

Маг поджал губы и отвернулся. Я знала, о чем он думал. О том, что я сволочь и скотина. Ведь это все-таки я убила уножа, нравится ему это, или нет. Меня это не задело. Слишком много людей в этом мире думали обо мне или других наемниках точно так же. Но благодарить его за помощь я не собиралась.

Мы съели кашу очень быстро, по-походному, прямо из котелка. Ростон быстро сполоснул его и налил туда воды, дабы закипятить кое-что из своих запасов.

– Чай?

– Чай дорог. Настой из трав куда дешевле. Можно для аромата добавить сушеной малины.

– Давай. Пойдет, для согрева.

– Для согрева надо кое-что другое.

– Где же его взять… – я вздохнула.

Маг улыбнулся и достал из сумки… бутылку «Белой лозы».

– Ох ты! – я восхищенно присвистнула. – Почему именно это?

Вино я пила редко, из всего разнообразия рейхестских, мартиселских и прочих сортов, предпочитая дорогое, искарское белое. С большим трудом рейхестские купцы обменивали его на прочные панцири водных черепах и мягкие шкуры тигров, а потом еще и везли через полмира, дабы усладить вкус тех, кто готов был выложить пять золотых за бутылку.

За эти деньги можно было напоить компанию из десяти человек, обыкновенным пивом и никто не ушел бы обиженным. Скорее бы уже уполз…

– Я подумал, что твое любимое вино поможет тебе примириться с путешествием с колдуном.

– С мерзким колдуном, – я подставила чашку. – Стоп! Откуда ты знаешь, что оно мое любимое?

– Пока ты развлекалась в лавке торговца доспехами, я успел переброситься парой слов с твоими знакомыми.

– М-да? Я никого не видела рядом. И нет у меня там знакомых.

– А Морин?

– Он не в счет. С королевской сотней он постоянно путешествует, и встретить его в столице было большой удачей.

– Ну, тогда это был Хориз.

– Он мне не друг.

– Я не сказал с друзьями. Но ты ведь знакома с ним?

– Еще бы!

Хориз был магом. Точнее не совсем так. Он стал им. После того, как прошел трудную подготовку школы наемников, прошатался по миру, и совершил парочку преступлений (за что его стала искать стража всех людских городов), он неожиданно для себя понял, что сидеть в тюрьме ему совсем не улыбается. Поэтому он разыскал некоего учителя, который за нескромную плату помог ему открыть ветвь.

Маги, как и лекари, и стражники, приступая к профессиональной деятельности автоматически становились «любимцами» короля, и законы на них действовали несколько иначе. Их не могли привлечь к уплате налогов, к ответственности за грабеж и казнить без суда. Только за убийство. Впрочем, за грабеж осудить не могли и меня, потому как ни один нормальный стражник не придет арестовывать наемника. Либо они уйдут по частям, либо пошинкуют меня. Без вариантов.

Что касается магов, открыть ветвь могли, конечно же, не все, а только имеющие природную предрасположенность. У Хориза она была. Но либо слишком слабая, либо учитель напортачил, а только колдовал он из рук вон плохо, и для службы в гильдии не годился.

Но он был не так глуп, как могло казаться на первый взгляд. Прикинув так и эдак, он совершенно неожиданно для всех недоброжелателей, ушел на тайную службу. А проще говоря, стал шпионом.

Эка невидаль, скажете вы. И что с того, что он шпион? Он перестал быть хорошим человеком? Да он и не был им никогда. Получив в свои загребущие лапы на медяк власти, он стал активно охотиться на своих прежних коллег. Связался с Сервом, знавшим практически все обо всех, и вышел на тропу войны.

Каждый второй наемник, казненный за последнее время, это его рук дело. Он их оговаривал, подставлял, наушничал королю и магам…

Поэтому я совершенно не обрадовалась его появлению на моем горизонте. Это может плохо кончиться, если он всерьез возьмется за меня.

Нас с ним некогда связывали дружеские отношения. Мы даже работали на пару, имея неплохой гонорар. Я бы даже смирилась со временем, что он маг. Но все кончилось, когда он начал за гроши продавать наших общих знакомых, мотивируя свои поступки их огромной опасностью, для мирного общества.

Потом он попытался взяться и за меня, но тогда у него не хватило доказательств, а теперь я стала осторожнее, и перестала браться за «левые» заказы. Ловить меня стало не за что и его интерес ко мне поугас. И вот опять он появляется рядом со мной. Неужели история с Вистором уже дошла до его ушей?

– Он спрашивал обо мне?

– Да нет, скорее рассказывал. Он знал, что я путешествую с тобой. И знал, где мы остановились. А так же посоветовал мне купить это вино, и передать от него привет и заверения в своей лояльности. Он следил за нами?

– Надеюсь, что нет. Он из тайной службы короля. Мне бы не хотелось знать, что он начал за нами охоту, – в лояльность Хориза я не поверила. Далеко не первый раз он сообщал мне нечто подобное, с неизменной улыбочкой профессионального палача. Впрочем, если бы он имел что-то против меня или мага, мы были бы уже давно мертвы.

– Понимаю.

Мы «чокнулись». Это вино, конечно же, не предполагало, чтобы его разливали в обыкновенные кружки и тем более, чтобы его пили залпом. Но, увы. Новости настолько огорчили и встревожили меня, что я даже не обратила на дивный вкус и аромат «лозы», никакого внимания.

– А кто второй?

– Морин. Пробегал мимо и поздоровался. Очень спешил, так что особо ничего не говорил.

Надеюсь не на передовую. Я посмотрела на перстень и улыбнулась. Отпила немного из вновь наполненной кружки и задумчиво уставилась в огонь.

– Он же тебе не просто друг.

Я посмотрела на мага. Молодой, неоперившийся, только что вылезший из закрытой школы, что он может знать?

– Сейчас просто друг.

– Почему вы расстались?

– Я выбрала другого.

– И не пожалела?

– Пожалела, но гораздо позже. А сейчас уже ничего нельзя изменить. Налей мне еще.

Ростон посмотрел на меня с тоской и сочувствием, но под ответным взглядом быстро скис и вновь наполнил наши кружки. Не его дело, почему я разочаровалась во втором. Это было так давно, что уже и разбитое сердце перестало напоминать кровавую рану.

 

Глава 5. Султанат Искара

Утром болела голова. Как оказалось, паршивый колдун приобрел не одну бутылку, а пять. Как и когда я заснула, не помню. Но проснулась я в обнимку с парнем, причем на моем лежаке.

Издав гневный вопль на границе ультразвука, я пнула его ногой в бок, вынуждая свалиться с лежака. Он прокатился около сажени, да так и застыл на правом боку, лицом ко мне. Почмокал губами, нащупал камень, размером с длинный огурец-переросток, подложил под голову и захрапел.

Во рту стоял неприятный привкус, никоим образом не напоминающий благородный вкус вчерашнего вина. Я потерла виски, но стало еще хуже. Боль прогулялась от них до лба и вернулась обратно, усилившись вдвое. Да еще и желудок начал вытворять что-то нехорошее.

Я в сердцах сплюнула и открыла сумку, лежавшую у меня в изголовье. Поковырялась в разноцветных склянках. Увы, чудодейственных зелий от похмелья у меня не оказалось, так, что я с сожалением отставила ее в сторону.

И повернулась к магу. Что-то неуловимо чужое вдруг проступило в этих бровях, в этих губах. Даже волосы изменились. В них добавилось… Седины, что ли?

Я протерла глаза. Да нет, ничего не изменилось. Все по-прежнему. Мне просто показалось.

Бесцельно блуждающий взгляд упал на сумку мага. Она была больше моей раза в полтора и туго набита исцеляющими от любого недуга зельями, как ехидно мне подсказал бушующий разум. Я глянула на блаженно храпящего колдуна и потянулась за ней.

Увы, ее содержимое меня тоже разочаровало. Куча зелий без подписей, незнакомой окраски, книги, амулет на длинной золотой цепи(а кто-то утверждал, что предыдущий был единственным) и шкатулочка с тетивой для лука, что я ему отдала.

Я наугад открыла одну из склянок и принюхалась. Резкий, неприятный, ни на что непохожий запах. Вернув на место флакон, я уже собиралась вытряхнуть все содержимое сумки на лежак, в поисках скрытых карманов, как почувствовала, что в груди стало тесно, от недостатка воздуха, а горло схватили тиски.

Неожиданно проснувшийся колдун схватил меня за шею, с явным намерением сделать нехорошо и больно. Я ударила согнутыми локтями назад, а когда почувствовала, что хватка ослабла, и маг, тихонько охнув, отступил, резко развернулась и вмазала ему кулаком по лицу. Он взмахнул руками и грузно осел на землю, держась за разбитый нос.

– Какого жмырка, маг? – я пылала праведным гневом. Под нашими ногами был снег, и меня очень удивил тот факт, что он не обратился в пар.

– Это ты сдудела…. Дадем же в лидо? – прогнусавил он, подставляя под нос платок, выуженный из кармана.

– А зачем было душить?

– Пошутить ходел… – он обвиняющее глянул на меня из-под куска ткани, ставшего красным.

– Смешно, – я скривилась и потрогала зудящую шею. Ничего себе шутки у него!

– Одень! Ты мне нос сломада… – он оторвал от лица руку, и кровь ринулась из носа с новой силой. Да, хорошо я его.

– Так тебе и надо! Нечего за горло хватать. Теперь синяки останутся. На-ка, нюхни.

Я подсунула ему под нос склянку с красной жидкостью. Из личных запасов.

Кровь мгновенно остановилась и я кинула флакон обратно в сумку. Маг легонько потрогал переносицу, пару раз неуверенно втянул воздух через ноздри и посмотрел на меня.

– Вот уж не думал, что ты так сильно заботишься о своей внешности. Подумаешь, пара синяков!

– Одно дело, разорванная зубами риата нога, или когтями унож рука, и совсем другое, синюшные следы загребущих лап паршивого мага на моей шее!

– Они тебе пойдут, – он улыбнулся и, подойдя к своему лежаку, начал складывать вещи.

– Ну, ты нахал… – я махнула рукой и тоже стала собираться. Пора было отправляться.

– А что ты искала в моей сумке? – он накинул вещи на лошадь и затянул подпругу.

– От головы что-нибудь, – буркнула я, вскакивая на жеребца. Это движение вызвало массу протестов у моего организма, и я с трудом перевела дух. Голова вновь взорвалась болью, отчего мне даже пришлось прикрыть глаза.

Маг сначала довольно осклабился, а потом и обидно заржал, глядя, как меня корежит в седле.

– Если ты… сейчас не заткнешься… уф… я слезу и убью тебя, – я осторожно выпрямилась, с содроганием представляя ту минуту, когда конь тронется с места.

– Не умеешь ты пить, Лирра, – маг, все еще ухмыляясь, протянул мне непрозрачный флакон, из открытого горлышка которого, явно тянуло плесенью.

– Яд? – я принюхалась и с отвращением поморщилась. Ну и гадость.

– Да. Я подумал, что мы уже почти добрались до арки, а значит и путешествие подходит к концу. Поэтому пора тебя убить, – он был абсолютно серьезен, но глаза все же его выдавали.

Я примерилась и сделала большой глоток.

– Рано еще. Убьешь на переправе.

Он улыбнулся и взял у меня флакон. Несмотря на гнилостный запах и вкус, зелье действительно обладало чудодейственным эффектом. Тошнота прошла почти сразу, а головная боль утихла в течении получаса.

– А не позавтракать ли нам? – я облизнулась, живо представив уютный костерок с кипящим отваром и сушеное мясо с сухарями. Желудок снова заработал и просил завтрака, яростно урча.

– Арку проедем, и можно будет устроить привал, – на моей памяти маг впервые отказался от еды, а значит, и причина была стоящая.

Я проследила за направлением его взгляда и нахмурилась. Картина была не очень приятной. Мы только что поднялись по дороге на холм, и смогли обозреть окрестности.

Величественная гранитная арка расположилась в продолжении тракта, меж двух утесов, врезавшись в их крутые бока. Ее стройные колонны были украшены затейливой резьбой местных мастеров на все руки. Вокруг нее уже лежали высокие сугробы, и создавалось впечатление, что только присутствие этого архитектурного шедевра спасало все остальные земли от вечной зимы. Хоть и не слишком удачно, как показывал последний день пути.

У подножия ее там, где всегда стояла недреманная стража, готовая взять мзду за проезд путника в любой час дня и ночи, или же изрубить на куски любого отказавшегося платить, в беспорядке лежали растерзанные тела. На снегу багровели сгустки крови, покореженные доспехи валялись прямо на дороге. С краю стоял разоренный караван, с двумя уцелевшими лошадьми. Сумы были выпотрошены, и добро просыпалось на снег. Еще пять лошадей лежали неподвижно.

Пятеро людей, сплотив ряды и сдвинув щиты отчаянно рубились с двумя огромными пауками, бичом этих мест. Монстры были размером с небольшой дом и внушали серьезное уважение.

Вот, один из людей упал, сбитый с ног ударом одной из восьми мощных ног, а жвала быстро прекратили его мучения. Оставшиеся на ногах накрылись щитами, успевая лишь парировать, но не нападать.

Я вынула меч, раскрутила его над головой, и яростно пнув коня пятками, послала в галоп, не успев задуматься над тем, куда же запропастился пограничный гарнизон.

– Их-ха – я кинулась на правого паука, большего по размеру, и с размаху обрубила ему сразу две задние ноги. Монстр взревел и покачнулся. Пока он разворачивался, я спрыгнула с коня и, упав на колено, проехалась под его брюхом по обледенелой земле, с поднятым вверх мечом.

Остановилась я в локте от ощетинившихся мечами обороняющихся и с удовольствием услышала звук падающего массивного тела. Обернувшись, я увидела как паук, конвульсивно дергая лапами, упал на спину. Из разрезанного брюха текла кровь, пополам с какой-то слизью, проедающей дыры в камнях. Хорошо хоть на меня не попало.

Оставшийся паук, видимо сочтя меня самым достойным его противником, разметал людей и резким скачком приблизился почти вплотную. Щита у меня не было, он остался с конем, так что пришлось парировать удары лап клинком, оттягивая время.

Один из воинов, видимо решил повторить мой прием, но не учел, что под этим пауком льда не было. Он проткнул брюхо монстра, заставив его отвлечься, но увернуться от ядовитой слизи не смог, и она широкой струей потекла прямо на него.

Воин завопил и упал. Доспехи на нем буквально расплавились. Спустя всего несколько секунд он дернулся в последний раз и затих.

Паук же, не получив ощутимого урона, продолжал на меня нападать. Я начала выдыхаться, когда монстр неожиданно взвизгнул и взвился на задние ноги. Не размышляя о причине такого поведения, я пропорола его брюхо клинком, одновременно шагнув в сторону. Паук завершил оборот и упал на спину, засучив лапами. А потом все стихло.

Я посмотрела на его брюшко, из которого торчала стрела и обернулась. Ростон стоял рядом с лошадью и держал натянутый лук, в заметно дрожавших руках. Заметив мой взгляд, он опустил оружие, и слабо улыбнувшись, осел на землю.

Оставшаяся в живых троица уже отошла от шока и деловито обсуждала ход боя, попутно разделывая тушки. Острые жвала и шпоры на ногах можно было выгодно продать магам, и грех было бы бросать их на дороге. О том, что их доля в победе стремилась к нулю, если бы мы не подоспели, я тактично умолчала. Да и нет времени. Такой товар можно было бы сбыть только в Орте, а возвращаться ради десятка-двух золотых, мне не хотелось.

Я посмотрела на деловитые сборы и вытащила тряпочку из-под наплечника. Очистив клинок, я загнала его в ножны и подошла к парню, попавшему под ядовитую струю.

Его доспех развалился, а само тело превратилось в безобразное месиво с остатками костей и кожи. Все произошло настолько быстро, что парень, скорее всего до конца и не понял, что с ним произошло. Я повернулась к его товарищам и поискала глазами старшего.

– Капитан, где гарнизон? Почему вас так мало?

Молодой воин повернул ко мне голову:

– Сумолтирцы опять нарушили границу. Пересекли перевал с полусотней. Чтобы ничего не натворили, наши поспешили проводить их обратно. Пока что не вернулись.

Я задумчиво посмотрела на перевал. Сумолтирцы постоянно нарушали нашу границу с Султанатом, на территории которого стояли их гарнизоны. Они тесно торговали друг с другом, отчего и земля фактически считалась общей. И периодически их «случайно» приносило к нам. Королю это очень не нравилось, но он терпел это до тех пор, пока Император исправно оплачивал огрехи своих подданных.

– Спасибо. Без вас мы бы не справились.

Я кивнула и развернулась к своему жеребцу.

Подойдя к нему, нервно приплясывающему на месте, я погладила его по морде, успокаивая. Ростон, тяжело кряхтя, поднялся и прицепил на место лук, а тетиву свернул в коробочку. Его кобыла была спокойна, словно старый осел. На редкость флегматичное животное. Он подвел ее к моему коню.

– Хороший выстрел. Опять с испугу? Или я чего-то о тебе не знаю? – я улыбнулась.

– Маг обязан владеть каким-либо оружием. От этого зависит жизнь адепта до открытия второй ветви. Не поблагодаришь? – на его лице вновь играла задорная улыбка.

– Спасибо, – я кивнула и вскочила в седло. Кто бы мог подумать, что он хорошо стреляет? Сказал бы он мне это раньше…

– Ну, ничего себе! Что такое сдохло, что ты сказала «спасибо»?

– Два ледяных паука.

Он засмеялся и тоже вскочил в седло. Больше нас ничего здесь не задерживало, и мы поехали вперед, старательно объехав тела, и в особенности ядовитые капли на дороге.

Стражники проводили нас взглядами, забыв даже о пошлине. А может, сознательно о ней умолчав.

Древний величественный город, по развалинам которого мы проезжали, встретил нас неприветливо. Снегом и морозом, от которого у меня доспехи начали прилипать к телу, несмотря на шерстяной поддоспешник.

Завораживающая, чужая, холодная красота, поражала до глубины души. Каменные храмы, особняки и городские постройки, как будто вырастали из-подо льда. Прозрачный, без единой трещинки или выщерблены, он как тонкое стекло передавал все мельчайшие подробности на великолепной лепнине вокруг колонн храма, купол которого торчал сверху ледяной корки. Или каждую морщинку на лице статуи Бога Игосека – Бога Хаоса и козней, покоящуюся далеко внизу.

В древности это был крупнейший город на континенте. Величественный и прекрасный. Но вот, жители его чем-то прогневили Богов, и они решили затопить его вместе со всеми обитателями. Следом за водой пришла стужа, накрепко сковав льдом остатки былой могущественной цивилизации.

Мы ехали по льду (как хорошо, что мы смогли перековать лошадей в Орте. Быстро и практически за бесценок), а под копытами наших лошадей на глубине десяти саженей протекала история. История жизни и смерти, любви и коварства, преданности и неповиновения. Прошлого и настоящего.

Прошлое отражалось в камнях и постройках, настоящее в людях, облюбовавших части старых особняков и домов, находившихся на возвышении и затопленных лишь частично. Как говорится, свято место, пусто не бывает.

Разрозненные деревеньки постепенно вырастали и группировались, скоро мы уже должны были миновать город Обо-ртест-инн, единственный крупно населенный пункт в Султанате.

Я разглядывала окрестности с хмурым предчувствием. Несмотря на то, что наемники – по сути своей являются кочевниками, не оставаясь подолгу на одном месте и бывая за свой короткий век практически везде, я предпочитала теплые равнины Нувасии, холодной красоте Султаната.

И все же, об опасностях, могущих подстерегать нас на дороге, я знала достаточно. В первую очередь это были Великаны Туросы.

Огромные, ростом не ниже полутора – двух саженей, покрытые грубой, плотной шерстью темно-синего цвета. Если описать их внешность двумя словами, то можно сказать так – представьте себе мамонта. Огромного, волосатого, с единственным отличием от древнего ископаемого – Туросы передвигались на задних ногах, сжимая в передних огромные, обитые железом дубинки, со стальными шипами. Одного удара таким оружием было достаточно, чтобы отправить в полет лошадь вместе со всадником на добрых двадцать саженей.

Единственно, что радовало путешественников, чей путь пролегал по этой земле, так это то, что Туросы были большой редкостью. Они обитали в основном в горах и южной стороне ледяного плато, где не проходило крупных торговых маршрутов, поэтому встретить их было трудно. Но реально.

Вторыми по значимости шли насоры. Коренные обитательницы султаната были известны своими внезапными массовыми атаками, в единый миг могущими уничтожить передовой отряд королевской сотни. Причем так, что даже следов не останется.

Утешало только одно – насоры очень редко нападали на одиноких путников, предпочитая большие караваны. Так они оправдывали затраченное количество магии, имея и лошадей (на еду) и товар (на продажу в Султанат). Искарцы сквозь пальцы смотрели на набеги насоров, предпочитая торговать с ними, чем с редкими купцами. Так что исчезновение караванов никак не преследовалось, и в тайне даже приветствовалось. Снова на рынке появятся дешевые заморские товары.

– Лирра, что тебя так тревожит? Ты сама не своя сегодня.

– Эти места мне не нравятся. Меня беспокоит все, шевелится, и что может нанести угрозу.

– Насоры, например?

– Не только. Что ты знаешь о Султанате?

– Путники и торговцы здесь пропадают чаще, чем где бы то ни было в нашем мире.

– Это верно. Не хотелось бы улучшать им статистику.

– Значит, стоит ехать через центр Обо-ртест-инна. Не будут же они нас грабить посреди главной городской площади?

– Надеюсь. У нас и взять-то нечего, кроме лошадей и жизней. Да еще и сдачи от сотни монет.

Ростон оглянулся вокруг и вновь посмотрел в мою сторону.

– Я уже перевел тебе деньги, – маг смотрел на блики, танцующие на моем доспехе.

– Знаю. Я же была в банке.

– На них ты купила доспех? – скорее утверждение, чем вопрос.

– Нет. У меня были сбережения. Броню я хотела приобрести в любом случае.

– Этот доспех тебе очень идет.

– Ростон, знаешь… – я замялась.

– Знаю. Я отвлекаю тебя от твоей задачи – моей охраны. И вообще, я паршивый колдун, ведь так? – он кисло улыбнулся.

Я отвернулась, не зная, что сказать. Солнечные зайчики скользили по толще льда, преломляясь и дробясь, отражаясь от дна и крыш домов. Я отстраненно наблюдала за игрой света и тени в замерзшем, мертвом мире.

И что я должна ему сказать? Что да – он мерзкий, подлый и наглый колдун? Или что он еще слишком молод и неопытен для меня?

Не то, ни другое, скорее всего, ибо оно не является чистой правдой. Просто… Просто мне надоело уже мириться со своим одиночеством. Не имея ни дома, ни семьи, ни детей. Или это неожиданно проснулась женщина в теле воина? А кому мешал ее храп?

Как и говорил Морин, искарцы не желали торговать с приезжими. Нет, они не хлопали дверьми лавок перед моим носом, и не собирали в спешке, разложенное на уличных прилавках, но при попытке прицениться, отвечали категорических отказом. «Нет приезжий!» – и так из каждого угла. Творилось нечто странное, и мне совершенно не хотелось в этом разбираться. Пополнив запасы провизии (не без труда), мы отправились на поиски корчмы. Отобедаем и уедем, решила я.

Поняв, что плутать по хитросплетениям улочек бессмысленно, мы сразу же обратились к первому встречному, богато одетому горожанину, верхом на лохматой лошадке:

– Уважаемый, не подскажете, где ближайшая корчма?

Местный житель окинул нас хмурым взглядом, задержавшимся на моем мече и притороченном к седлу луке, и нехотя, растягивая слова, произнес:

– А… вон тама… За поворот. «Унож» называться.

Услышав это слово, маг вздрогнул и даже обернулся. Я же наоборот развеселилась. Хорошее чувство юмора корчмаря – залог сытного обеда.

Корчма была большая и просторная. И это никого не удивляло. Обо-ртест-инн был торговым городом, расположенным в самом удобном для этого месте. Как раз между Нувасией и Сумолтиром.

Государства активно торговали друг с другом, удивляя соседей своими мастерами, поэтому множество караванов ежедневно проходило через столицу султаната. Нувасцы везли в основном шкуры тигров, зелья и эликсиры магов, оружие, а так же мрамор и изделия из него. Сумолтирцы же везли шелка, деревянные и серебряные украшения и фарфор.

Нет, встречались, конечно, и картины, и обувь с одеждой. И даже контрабанда – горючие жидкости, летучие порошки, и даже рабы. Перевозились и книги и секретные документы, в целом все, что могли пожелать простые граждане.

В отличие от корчмы в Мартиселе или Орте, здесь скамьи и столы были из камня. А чтобы посетители не примерзли к сиденьям своими драгоценными мягкими местами, они были обиты мягкой тканью, а некоторые и вовсе шерстью. Я сначала предположила, что она принадлежит унож, в честь которых корчмарь назвал свое заведение, но, приглядевшись, поняла, что это всего лишь лошадиные шкуры. С мелких проворных кобылок, что разводились лишь искарцами.

Освещение было магическим – мы удачно попали в совсем не бедное заведение, могущее позволить себе подобную роскошь. Обычно питейные заведения освещались газовыми лампами – это было проще и дешевле, чем магический огонь. Еще проще было развесить по стенам канделябры со свечами, но тогда бы сюда и вовсе никто не зашел – настолько дешевое заведение не смогло бы привлечь путников.

Я подошла к стойке, а маг стал пробираться в дальний угол, к свободному столу. Корчмарь оглядел меня, но прогонять не стал. Видимо, запрет на торговлю не распространялся на его заведение, иначе бы он разорился в считанные дни.

– Что на обед? – я проводила взглядом парочку завсегдатаев, выходящих по стеночке и исполняющих довольно непристойную песню.

– Рыба, жаренная с картошкой, суп рыбный, тушеная рыба с грибами, вяленая рыба в соусе с капустой, котлеты с тушеными овощами, расстегаи и каша, – заученной скороговоркой проговорил тот.

Ну и ну. Судьба часто подкидывала мне различные фокусы, благо, путешествовала я много, но чтобы одна рыба? Неужели в Султанате мясо большой дефицит? Но спрашивать об этом мне показалось невежливым.

– А каша какая? – спросила я, втайне боясь ответа – рыбная.

– Пшено.

– Хорошо, тогда две каши, две порции рыбных котлет с овощами и пива.

– Пива два стакана?

– Стакана два, а пива можно кувшин.

Корчмарь кивнул, и я пошла к магу, блаженно растянувшемуся на скамье, и слегка разомлевшему от каминного жара.

Уже огибая последнее препятствие – стол с двумя лавками, я внезапно поскользнулась и неловко замахала руками, ловя равновесие. Грянуться о пол было не страшно, а вот о каменную скамью… Да еще и не приведи Русоништ, головой…

Поймал меня маг. Он скользнул ко мне и, ухватив за руку, дернул на себя, отчего я, все еще дезориентированная в пространстве, просто ткнулась головой в его плечо. На миг замерла, а когда чуть отстранилась, то увидела его лицо так близко к моему, что между ними не поставить было и пальца.

Я испугалась. Маг чего-то ждал, и я прекрасно понимала, чего. Но… Нет, я не могла. Только не сейчас. В поисках пути отступления, я сказала первое, что пришло мне в голову:

– А что сегодня искарский запрет на мясо?

– Не знаю, – Ростон разочарованно нахмурился и отстранился. В этот момент в его лице мелькнуло что-то совсем взрослое. Мужское. – А что такое?

– Кроме рыбы ничего нет. Отварная, жареная и вообще любая. Хорошо хоть пиво есть, иначе пришлось бы уйти, – мы сели друг напротив друга и стали глядеть в разные стороны.

Наш заказ принесли очень быстро, и маг тут же накинулся на еду, словно голодный сурхак – волк сумолтирцев. Я же напротив нехотя поковырялась в тарелке, налегая больше на овощи, чем на котлету, которая была одна, и мне стало совсем непонятно, почему корчмарь выразился о ней во множественном числе.

Овощи были необычны на вкус, но вполне узнаваемы, а значит отличными, были всего лишь приправы.

– Как котлета? – я отставила тарелку и подвинула другую, с кашей.

– Недурна. Зря ты не пробуешь.

– Съешь, если хочешь. Я равнодушна к рыбе, – точнее, я ее не любила. И никогда не понимала людей, готовых променять кусок сочного мяса на эту гадость. Впрочем, о вкусах не спорят. Ростону явно нравилось.

Маг поблагодарил и подцепил мою котлету, сразу откусив от нее здоровенный кусок, видимо на тот случай, если я передумаю. Но я лишь улыбнулась, отпивая из стакана.

– Может заказать тебе еще? Судя по всему, ты очень голоден.

– Нет, хватит. А то на кобылу не смогу залезть.

– Не бойся, залезешь. А вот расплющишь или нет, это еще не известно.

Ростон улыбнулся и мы «чокнулись» стаканами. Пиво было крепким и невероятно вкусным. Или это мне после того вина так показалось?

Засиживаться здесь мы не планировали, так что, отобедав и расплатившись, мы покинули корчму. Оседлав коней, мы выехали на центральную улицу, и поехали в сторону западных ворот, намереваясь проехать еще верст пятьдесят до наступления ночи.

Лавочники провожали нас угрюмыми взглядами – они тоже много теряли от запрета, но не роптали и исполняли его неукоснительно. Зачем это все Султану, мне было совершенно непонятно.

Спустя час мы наконец-то выбрались из лабиринта городских улочек (главная улица уперлась в центральную площадь, на отрез отказавшись провожать нас дальше), и выехали через ворота. За пределами города было заметно холоднее, и гораздо больше снега, но нас это не сильно пугало. Солнце стояло еще высоко, так что мы продолжили свой нелегкий путь.

Началось обратное превращение. Деревеньки вновь начали мельчать, пока не разбились на разрозненные хутора, соединенные трактом, средней паршивости, по которому мы и продвигались.

Я сонно покачивалась в седле, пряча зевоту в высокий воротник теплой меховой куртки, которой разжилась уже на самом выезде из города. Маг клацал зубами от холода, несмотря на теплый шерстяной халат, поддетые под него штаны на меху и плотную рубаху.

Я пару раз выразительно посмотрела на него, но потом махнула рукой. Какое, собственно, мое дело, простудится он или нет? Главное, живым довезти.

– Лирра, тебе холодно?

– Нет, – конечно же, я соврала. Доспехи неприятно холодили тело, сквозь теплый поддоспешник, но снять броню для меня означало подписать себе смертный приговор.

Да, они не защитят меня от удара тяжелой дубиной или острыми когтями, но стрелу, пущенную из кустов остановить должны.

– Я промерз до костей. Когда уже эта ледяная пустыня кончится?

– Если верить карте, то через четыре-пять дней мы должны выехать к горному массиву. Там еще сутки и переправа.

– Кошмар. Мы превратимся в ледяные статуи.

– Зато ты наконец-то перестанешь портить мне настроение.

– Да иди ты… – колдун отвернулся и засопел, выпуская струйки пара из ноздрей.

Я хмыкнула и поежилась. Путешествие по мерзлому Султанату мне тоже не доставляло удовольствия, но я тешила себя мыслью, что скоро должно было стать теплее. В долине царил тот же климат, что и в Орте. А на мага я уже привыкла не обращать никакого внимания. Он жаловался по любому поводу.

– Как же ты королю служить будешь, если и холода и голода боишься? Я еще не встречала магов, безвылазно сидящих в городах.

– А я подамся в придворные маги. Говорят, им неплохо платят, – Ростон печально улыбнулся, словно припомнив что-то.

– Во-первых, берут туда не всех, а во-вторых, продолжительность жизни такого мага, два-три года. Поэтому при дворе не один, а сразу шесть магов. И конкуренция среди них жесткая. Собственно, поэтому и живут они мало…

– Как-нибудь устроюсь. Неужели тебя заботит мое благополучие?

– Ни капли, – я вынырнула из воротника, и вяло оглядела окрестности, стараясь не смотреть на Ростона. – Какое мне дело до вшивого колдунишки, не способном даже силовую волну создать? Я забуду о тебе, как только отъеду от переправы на десять верст.

– Сомневаюсь.

– М-да? – я все-таки повернула к нему голову. – Что же в тебе такого, что будет напоминать мне о нашей поездке?

– Ты мне тоже нравишься, – он улыбался!

– Что?! – я задохнулась от возмущения. Ну, нахал… – Да я тебя ненавижу! Вот что!

– Это все показное. Лирра, не отрицай очевидного.

Но я уже пнула жеребца, вынуждая его перейти с трусцы сразу в галоп. Это ж надо! Он возомнил себе, что нравится мне. Глупый маг. А как он узнал? Нет, это невозможно. Ни один человек… Да еще и… Да чтобы он провалился!

 

Глава 6. Похищение

На ночлег мы остановились у одинокой башни, сиротливо выпирающей из-подо льда. Слева простирались заснеженные пустоши, с сугробами по пояс, справа не менее символично сверкал лед, высеребренный лунной дорожкой. На пятый день пути мы наконец-то съехали с него, оставив за спиной.

Слабый огонек едва поднимался от земли. Найти здесь дрова было непростым делом. Пришлось, обрубать сучья со всех встреченных по пути деревьев, что привело к тому, что мы вынуждены были тащить эту охапку волоком за конем, на обрывке веревки. Зато было чем обогреть себя, отпугнув ледяное дыхание ночи, на расстояние вытянутой руки.

Я сидела, кутаясь в одеяло, и смотрела на огонь. Мерзлые ветки долго не желали разгораться, дымя, как рассерженный дракон. Да и сейчас, когда огонек немножко приподнялся и стал виден, дым не рассеялся, а стал еще гуще, и, закручиваясь спиралью, поднимался вертикально вверх, выдавая наше местоположение на много верст окрест.

Маг уже давно спал, свернувшись клубком на лежаке. Я рассеянно оглядела его вздрагивающую от холодного ветра фигуру. Скоро уже наше путешествие закончится, и мы расстанемся навсегда. Может оно и к лучшему. Ведь, проклятый колдун был прав, я не смогу его забыть.

Я подкинула в костер еще одну веточку и огонь, обиженно заворчав, отскочил от нее. Затем очень аккуратно приблизился и коснулся, словно пробуя на вкус холодное угощение.

Глаза стали слипаться и я легла, плотнее укрывшись одеялом. Тишина. Только ветер, завывая, носится по ледяным просторам, и нет от него ни спасения, ни укрытия. Зато звездное небо в Султанате было выше всяких похвал. Я уже успела забыть, что оно может быть настолько прекрасным, расчерченным миллиардами светящихся точек, объединенных в созвездия и группы, мигающие и просто горящие ярким, холодным светом.

Я открыла глаза и сразу же схватилась за меч, хотя еще не до конца поняла, что же меня разбудило. Ночь еще только близилась к средине и луна даже не думала заходить. Я вскочила на ноги и сонно закрутилась вокруг своей оси.

Удар вскользь прошел по плечу, следующий пришелся по руке. Я взмахнула мечом, отгоняя Туросов подальше.

Великаны были, конечно, туповаты, но сильны неимоверно. Следующий удар я пропустила, отскочив на пару шагов. Сзади послышался вскрик – это маг открыл глаза и обрадовался необычной побудке.

Ледяной магический снежок расплескался по груди, и я поняла, что дело наше плохо. Пока Туросы отвлекают мое внимание, приняв ближний бой, насоры обстреляют нас с дальнего расстояния.

Я развернулась и полоснула, попытавшегося вдарить мне по затылку Туроса, поперек широкой груди. Он взревел и выронил дубину, схватившись за рану. Я подпрыгнула и снесла ему голову, одновременно уходя в сторону, от следующего замаха другого великана.

Мага окружили со всех сторон, и подкравшийся сзади Турос уже готов был проломить ему череп, своей тяжелой дубиной – излюбленной тактикой великанов.

Я вскрикнула, предупреждая колдуна, так как при всем желании помочь ему уже не успевала.

Следующий великан получил от меня тычок острием в глаз и отступил на шаг. Я размахнулась и полоснула его соседа по лапам, уже опускавшим дубину на мою голову. Заметить, попала я или нет, я уже не успевала.

Яркая вспышка, сопровождаемая надрывным речитативом, осветила поле битвы. Огненные сгустки падали с неба, выкашивая врагов. Я перекатилась по земле, уходя с линии обстрела. Магический огонь выжег добрую часть врагов, попутно растопив весь снег, на несколько саженей вокруг.

Последний сгусток пламени объял насора, и все завершилось. В следующую секунду маг рухнул на землю, сраженный точным попаданием в бок «снежка», а я, получив дубиной по голове, упала лицом в землю. Меч выскользнул из ослабевшей руки и я потеряла сознание.

Очнулась я, когда солнце уже стояло в зените. Перед глазами все плыло, голова трещала так, словно вот-вот должна была развалиться на две половины. Создавалось впечатление, что вчера я выпила целую бочку знаменитого искарского самогона, одним стаканом которого можно было свалить с ног бывалого пьянчугу.

С большим трудом я поднялась на ноги и оглядела стоянку мутным взглядом. Костер был перемешан с лежаками и ровным слоем размазан по поляне. Кровь, моя, из разбитой головы (шлем, словно насмехаясь, лежал на расстоянии вытянутой руки) и исчезнувшего мага, которого очевидно тоже огрели дубиной, для подстраховки, багровела темными пятнами на ослепительно белом льду и сероватых камнях, все, что осталось от ровной заснежено поляны. И везде, куда только не утыкался мой взгляд – трупы, трупы, трупы. Обугленные туши на выжженной и расплавленной земле, с проплешинами льда.

Я стояла у самой кромки этого безобразия. Похоже, что я очень вовремя отскочила, иначе лежать бы мне здесь, рядышком.

Я оглядела горизонт и отметила, что наши лошади тоже исчезли. Либо убежали, либо стали пленниками Туросов. Хотя, если честно, я не представляла, зачем им они могли понадобиться. Да еще и маг. Великаны берут пленных? Но для чего?

Голова раскалывалась, отказываясь соображать. Я потерла виски снегом, чтобы обрести ясность. Помогло, хоть и не надолго.

Стоянку пересекало множество следов, в коих даже не было смысла разбираться. Я обошла поляну кругом и приметила широкую тропинку, вытоптанную тяжелыми ногами, по которой и пошла.

Вокруг не было ни души. Я шла вперед, к небольшому леску, появившемуся на горизонте. Холодный ветер стегал меня по лицу, тяжелые сумки, прихваченные со стоянки, оттягивали плечо.

Из всего вооружения у меня остался лишь меч, да кинжал. Лук и щит ускакали вместе с жеребцом и кобылой, и я очень надеялась, что не в противоположную от леса сторону. Иначе мне придется либо искать их по всему Султанату, либо покупать новую лошадь. А до ближайшего торга, не один день пути.

Я остановилась, чтобы перевести дух. Сумки упали на лед и я услышала перестук флаконов. Я закусила губу. Не хватало еще разбить маговы склянки – жмырк его знает, что за заразу он там везет.

Поковырявшись в своей сумке, я вытащила красный пузырек. Открыла пробку и выпила все без остатка, а затем присела прямо в снег и прикрыла глаза, ожидая, когда начнется действие.

Ветер кидал мне снежную пыль в лицо, словно пытался нанести как можно больше обидных ударов. Я потрогала затылок, не снимая шлема. Запекшаяся кровь взялась жесткой коркой, спутав волосы в колтун. Боль постепенно отступала, так что я встала, сунула склянку обратно в сумку и пошла вперед.

До леса я добралась уже на закате. Несмотря на то, что до него было рукой подать, мне не удалось войти на опушку достаточно быстро. Тяжелые сумки постоянно тормозили меня, оттягивая то одно, то другое плечо, а затем мне и вовсе пришлось остановиться, иначе бы я просто упала от усталости.

Поравнявшись с первыми соснами, я сошла с тропинки и, утонув сразу же по колено, похрустела вперед. Я решила обойти след по широкой дуге. Что-то мне подсказывало, что не стоило идти напролом.

Неспешный топот великанов я услышала еще на подходе к леску. Сейчас же я их увидела. Двое Туросов прохаживались по периметру небольшой полянки, на которой находилось еще двое их собратьев, сидевших у костра и в полном молчании коптивших лошадиную тушу. Да, кобыле Ростона не повезло.

Чуть в стороне от них находились насоры – в количестве десяти штук – они окружили свой костерок и тихо переговаривались. Их языка я не знала, так что просто отметила про себя их присутствие.

А ближе ко мне стояли давешние хмурые личности и, указывая то на связанного мага, то на моего жеребца, о чем-то спорили. Я прислушалась:

– Ты идиот, Бонт! Ты должен был оглушить мага, а не доверять это безмозглому слону! Теперь колдун может и вовсе не очнуться!

– Я не смог к нему подобраться. Девица махала мечом и…

– Девица! А ее и вовсе нужно было прибить! Что теперь скажет хозяин?

Хозяин? Это уже интересно. Я догадывалась, что эти ребята идут по нашему следу не просто так. Быть может, сейчас они проговорятся о том, кто их послал?

Сам Ростон лежал без сознания. Очевидно, ему крепко досталось и он еще не приходил в себя. Я слышала о том, что потеря способностей для магов хуже смерти – это настоящая пытка, длиною в оставшуюся жизнь. А удар по голове и последующее кровоизлияние могут ему это устроить. Если очнется.

– Турос хорошо ее приложил. Там столько крови вылилось. Она уже наверняка умерла.

Не дождетесь. Я вас переживу.

– Наверняка? И ты готов в этом поклясться магу?

– Я… э-э… ну…

– Так я и думал! Бери насоров и идите, разыщите ее. Отруби голову для хозяина, а я пока попробую привести мага в чувство.

Бонт что-то пробурчал себе под нос, но спорить не стал. Вместо этого он развернулся к насорам и перекинулся с ними парой фраз. А затем они вместе покинули поляну. Я проводила их взглядом, но осталась на месте. Второй бандит пытался растормошить Ростона, а я тем временем размышляла.

Неведомый хозяин, он же маг, послал этих двоих за нами. Они шли по следу через полмира, дабы пристукнуть меня в Султанате, а Ростона похитить. Зачем? Почему этого нельзя было сделать раньше? Вряд ли таинственный маг не обладает достаточной властью, дабы собрать определенное количество разбойников, чтобы те подкараулили нас в темном переулке. Даже в том же Мартиселе.

Похоже, что в его планы изначально не входило убийство. Это уже эти двое проявили инициативу, а теперь ссорились из-за того, что догадывались, что на это скажет заказчик. Хм-м… Что же ты натворил, Ростон?

Маг пришел в себя. Я услышала, как он застонал, а затем открыл глаза. Тем временем, лошадь приготовилась и Туросы стали активно ее делить. Те двое, что изображали дозорных, гуляя вокруг поляны, ринулись к соплеменникам, тоже желая получить свою долю. Завязалась драка.

Я подумала, что это прекрасный момент для внезапного нападения. Выскочив из-за кустов, я бросилась на разбойника, склонившегося над магом, и перерезала ему горло. Ростон вздрогнул и окончательно пришел в себя, когда горячая струя крови обожгла его лицо.

– Не дергайся, – зашипела я. – Я перережу веревку. Что с манной?

– Еще есть, – колдун замер, пытаясь не издавать никаких лишних звуков.

– Поможешь? – нас в любой момент могли заметить и я спешила.

– Только освободи. Дальше уж я сам.

Я только хмыкнула, разрезая путы. Ростон вскочил, одновременно массируя запястья, и без предупреждения заголосил что-то, громко и надрывно. И совершенно непонятно.

Великаны вмиг забыли о еде и поспешили к нам. Я выскочила вперед, загораживая собой мага. Поколдовать он может и за моей спиной, а вот ежели его прирежут, то против стольких противников мне долго не выстоять.

Первого добежавшего Туроса, я полоснула по заведенной над головой лапе подпрыгнув, что есть мочи, после чего он выронил тяжелую дубину, прямо на свою буйную головушку. Раздался громкий звук. Бам-м-м…. Дубина отскочила от башки и заскакала по снегу. Турос же только мотнул головой и, взревев, вновь кинулся на меня. Я же живо остудила его воинственный пыл, поднырнув под расставленные лапы, и полоснула уже по ногам. А когда он начал заваливаться на бок, ударила по шее, со спины. Следующий до меня уже не добежал. Знакомый огненный дождь разлился по поляне, выжигая все живое. Когда я проморгалась, ослепленная на миг, все было уже кончено.

Обугленные туши лежали в живописном беспорядке. Мой конь встал на дыбы и молотил копытами по воздуху, но, как это ни странно, убежать не порывался.

Маг, покачиваясь, держал дрожащие руки на уровне лица и смотрел на стоянку не видящим взглядом. По-моему ему было плохо.

Я подошла к нему и сунула под нос две склянки – синюю и красную. Мана и жизнь. Он взял обе, раскрыл и проглотил целиком. Отшвырнув их прочь, он закрыл лицо руками и замер, тяжело дыша.

Я подошла к жеребцу и успокаивающе погладила его по морде. Он ткнулся мне в плечо и тяжело всхрапнул.

Я водрузила на него обе сумки, проверила крепление щита и лука, а затем только обернулась к Ростону. Тот уже отнял руки от лица, но все еще был бледен, как снег под ногами.

– Эй, архимаг Рост-ив-тон Висский! Чего застыл? Нужно уходить.

– Как ты меня назвала? – он вмиг побледнел еще больше и обеспокоенно взглянул на меня.

– Неужели, ошиблась? – я улыбнулась.

– Не ошиблась. Как ты догадалась?

– Я подумала, что магам первой ступени, не раздают платиновых цеховых знаков.

Он улыбнулся.

– Но откуда ты знаешь мое имя? – он даже как будто приосанился, довольный и раздосадованный одновременно, что его раскрыли.

– Да кто же тебя не знает? Главный королевский маг, отличник в школе и первооткрыватель новой ветви, – я презрительно сплюнула, хватая жеребца под уздцы и вскакивая в седло – его знали все. А так же боялись. Этому человеку ничего не стоило убить даже друга.

Несмотря на слабость, он позволил себе хмыкнуть, и плотнее закутался в порванный халат.

– Лирра, отвези меня в долину.

– Ты что, думал, что я тебя брошу? Плевать я хотела кто ты. Наемник выполняет задание до конца, несмотря ни на что. Даже на то, что твоя дурацкая клятва не стоит и выеденного яйца, так как имя-то у тебя совсем другое, нежели то, что ты назвал мне у ворот. Залезай. Да, поживее. Чем быстрее уедем отсюда, тем лучше.

– Маны у меня еще много, – он с кряхтеньем залез на коня, позади меня.

– На кой жмырк она нам? Если сейчас отъедем верст на десять без приключений, то и о погоне можно забыть, а там уже и до долины недалеко останется.

– Сутки, или двое, наверное…. Карта все врет.

– Возможно. А может и полдня.

Я пришпорила коня, вынуждая его перейти на легкую трусцу, а затем и на рысь.

– Лирра, прости, что я не сказал тебе, – его слова с трудом долетали до меня, сквозь завывавший в ушах ветер. – Понимаешь, я не мог.

– Мне все равно. Сдался ты мне, – я смахнула невольную слезу, выступившую то ли от ветра, то ли от обиды.

– Я же знаю, что нет! Ты не хочешь признаться ни мне, ни себе, что я для тебя теперь не просто маг.

– Ты теперь для меня архимаг. Ненавижу… – я пришпорила коня. Тот всхрапнул и пошел тяжелым галопом. Конечно же, жеребец ни при чем. Просто маг был прав. Но куда я могла убежать от него и собственных мыслей? Я даже не могла соскочить с проклятого седла, связанная по рукам и ногам своей же совестью и кодексом наемников.

– Погоня сзади!

Я обернулась и снова пришпорила коня. Проклятые насоры каким-то образом почувствовали, что произошло, и теперь преследовали нас, спокойно держа заданный темп. Их было уже порядка пятидесяти. Жмырк их знает, как им удалось так быстро собраться.

Бонта видно не было. Да и не сумел бы он так быстро переместиться. У разбойников лошадей я не заметила, очевидно, они приехали за нами иным способом. Но каким?

– Нам не уйти. Конь не сможет оторваться с двойной ношей.

– Что же делать?

– Колдуй!

Маг судорожно вздохнул и крепче вцепился в меня.

– Не выйдет! Я не могу читать заклинания на галопирующей лошади!

– Значит, будешь читать их в долине Лости – Игосеку и его сестрам!

– Жмырк! – колдун обернулся и зачастил на своем непонятном языке, попутно размахивая руками.

Я лишь подхлестнула жеребца, пытаясь найти хоть какое-то решение у сложившейся ситуации.

– Не выходит! – маг разочарованно развернулся. – Я еще слишком слаб!

Судя по грохоту сзади, он решил пошвыряться пульсарами, или чем-то подобным, но не преуспел. Что ж, если врагов не берет магия…

– Вот жмырк! – я снова хлестнула коня, уже начавшего покрываться пеной. Еще с полчаса и он падет, и они сразу же нас настигнут.

– Разверни карту. Может быть, мы сможем где-то скрыться?

Маг сунулся за потрепанным пергаментом и с шелестом его развернул.

– Ничего! Тропа прямая как извилина у дайна! Нам негде скрыться.

Я раздосадовано присвистнула и осадила храпящего жеребца.

– Скачи до переправы. Не оглядывайся! – спрыгнув на землю, я перекинула поводья опешившему магу.

– Но…

– Быстро! – я развернулась и со свистом вытащила меч из ножен.

– Я не брошу тебя! – он упрямо вздернул подбородок. То тут, то там приземлялись «снежки», но его это кажется вовсе не волновало, хотя стоящий воин и неподвижно замерший конь со всадником были отличной мишенью.

– Жмырк подери тебя, маг! Спасай свою шкуру, я расправлюсь с ними, и мы встретимся у переправы.

Ростон потеребил повод и робко посмотрел на меня:

– Точно?

– Да!!! – я развернула плашмя меч и хлопнула коня по крупу. Он взвился на задние ноги, и взял с места в карьер. Я же повернулась лицом к приближающейся опасности.

Первый удар я приняла на окантовку меча, второй вскользь прошелся по юбке. Ну, давайте голубчики, подойдите ближе.

«Снежке» на двадцатом они наконец поняли ,что по-простому обстрелять меня с дальнего расстояния не получится, и им пришлось приблизиться. Правильно. Доспех лучших искарских мастеров просто так не покупают.

Я врубилась в толпу насоров, кося их направо и налево. Магия в ближнем бою была бесполезна, они боялись зацепить друг друга, а чего-нибудь посущественнее коротких кинжалов, почти на пол-локтя уступавших в длине моему мечу, они не приготовили, так что падали, буквально с первого удара, только неловко отмахиваясь, и противно, до рези в ушах вереща.

Несмотря на большие потери, насорам удалось взять меня в кольцо. Я закрутилась на месте, расчищая себе площадку для размаха, но их было слишком много, и кольцо вновь сужалось за моей спиной.

Внезапная, острая боль пронзила раненную руку – я уже почти забыла о встречи с унож, но чей-то клинок освежил мою память. В итоге я чуть было не выронила меч, а вовремя подскочившая со спины насор успела полоснуть меня кинжалом по незащищенному участку ноги, возле колена, прежде чем я снесла ей голову.

На снег часто закапала алая кровь, а мой темп уменьшился вдвое. Получив дополнительную рану, я уже не могла крутиться со скоростью молнии вокруг своей оси, нанося удары направо и налево. Пришлось прыгнуть вперед, одновременно взмахивая мечом, и ударяя сразу двоих противников, а затем сразу же падать на землю и перекатываться, дабы выйти из кольца.

Насоры взревели и бросились на меня всей толпой, планируя снова меня окружить, но я не дала им шанса. Там, где я приземлилась, после кувырка, как будто высыпали целое лукошко клюквы и старательно ее раздавили. Рука снова отозвалась резкой болью, но я лишь досадливо от нее отмахнулась, одновременно расправляясь с очередным противником. Последняя насор тоже не доставила мне хлопот, и я разобралась с ней в считанные секунды, после чего выпрямилась, морщась от боли.

Привычным движением я вложила обтертый об одеяние одного из насоров меч в ножны, и развернулась по направлению к переправе. Ну, конечно же!

Первое, что я увидела, это был маг, сдерживающий под уздцы жеребца, в трехстах саженях от меня, на уходящей вверх тропе. То-то он так быстро согласился уехать!

Пришлось хромать к ним, костеря упрямого колдуна на все корки, и поминутно спотыкаясь. Галопирующий конь разворотил тропу так, что у меня возникли серьезные опасения за свои ноги, которые мне еще без сомнения пригодятся. Кровь отметила мой путь красивой, извилистой дорожкой.

– Ты прекрасный боец, Лирра.

– А ты – нет. И если бы не эти доспехи, лежать бы нам сейчас на снежке, – я раскрыла сумку и начала потрошить ее, в поисках эликсира.

– Они заговоренные?

– Да. От магии существ, населяющих Султанат. Я считаю, что это очень правильное решение.

– Поехали? – маг проводил взглядом пузырек, из которого я как раз делала большой глоток.

– Да. Если повезет, то к вечеру будем у переправы, – эликсир вернулся на место, и я с трудом взгромоздилась на лошадь.

 

Глава 7. Переправа

Мы прибыли, когда уже стемнело. Естественно, и речи не шло о том, чтобы переправляться по темноте. Птицы Ситц – дальние родственники печально известной курицы Рок – убившей больше людей, чем все войны, болезни, эпидемии, и архимаг Рост-ив-тон Висский вместе взятые, и обитавшей высоко в горах, окружающих долину Урукес – не летали по ночам. Так что пришлось занять одну из площадок со старым кострищем и ждать рассвета. Зато в очереди мы были первыми.

Когда кроваво-красное солнце выкатилось из-за горизонта, высвечивая землю, мы ступили на мостки.

Воздушная переправа между султанатом и долиной представляла собой массивную корзину с прикрепленными к ней толстыми, в ногу толщиной, веревками, продетыми одним концом через кольца, а вторым, хитрым узлом затянутыми на когтистых лапах четырех Ситц.

Яркие красные перья играли с лучами такого же кровавого солнца, создавая великолепное зрелище. Мощные, поджарые тела их, ростом не ниже трех саженей, зиждились на длинных, мускулистых желтых лапах, заканчивающихся когтями, способными посоперничать длиной с рогами кара, венчающими мой шлем.

А легкое прикосновение мощного клюва, скорее всего на раз пробивало голову незадачливого путешественника, решившего разжиться длинным хвостовым пером на память. Память к нему приходила, но уже вечная.

Коня я привязала у специальной жерди, вместе с другими лошадьми. А сама встала у перил, как на носу корабля и посмотрела вниз. Корзина стояла на самом краю ущелья, дно которого терялось в поволоке пара. Очевидно, внизу находился горячий источник.

Когда погрузились последние пассажиры, возничий хлестнул кнутом по воздуху и крикнул: «Хей!».

Тут же исполинские птицы, до этого успешно изображающие каменные статуи, с шелестом развернули крылья и, легко подпрыгнув, взвились в небо.

Корзину несколько раз дернуло, затем птицы вошли в ритм, и заскользили над горными пиками. О нашем передвижении сообщало только мерное покачивание и скользящая по горам изломанная тень.

– Нравится? – Ростон прислонился к перилам рядом со мной, скучающим взором окинув горизонт.

– Очень. Ты здесь уже бывал, не так ли?

– Конечно. Главный королевский архимаг бывал везде, – он уже не таился, предчувствуя скорое окончание путешествия. Да и караванщикам до нас не было никакого дела.

– Зачем эта канитель с путешествием? Архимагу доступен любой телепорт, кроме того, он всегда может открыть свой собственный.

– Я в опале. Мне срочно пришлось покинуть школу магов в Рейхесте и бежать. Я думал, что смогу укрыться в паршивом городишке Мартиселе, но я прогадал. Когда рано поутру за мной пришла стража, я понял, что мне нужно бежать дальше. И что самое печальное, своим ходом, ибо стоит мне открыть телепорт или воспользоваться уже созданным, как меня сразу бы засекли и послали бы погоню. Вот поэтому я нашел главного пройдоху в Мартиселе и попросил связать меня с наемником, который сможет отвезти меня в долину.

– Ну, Серв, попадись ты мне, – я стукнула кулаком о перила.

– Неужели тебе не понравилось приключение? – он лукаво прищурился.

– Да ты в своем уме? Нас сто раз могли убить.

– Нам ничего не угрожало. Я бы этого не допустил.

– А ты не подумал, что я сама могла прирезать тебя спящего, как только узнала, что деньги уже у меня на счете?

– Ты бы не сделала этого.

– Это почему же?

– Ты наемник, а не убийца. Ты чтишь кодекс чести превыше всего. Это я узнал еще в первый наш поход. Ты бы никогда не прирезала меня из-за денег. Поэтому я и перевел их заранее.

– Какая я правильная, аж противно.

– Ты что, обиделась?

Конечно. Обидно, когда из тебя делают полную дуру. И кто? Паршивый маг.

– Нет.

Я дулась, он молчал, глядя на проплывающие мимо облака. Мы скользили над горным перевалом, таким высоким и непроходимым, что пришлось наладить воздушную переправу. Иначе закрытая долина, осталась бы недосягаемой для людей.

– Лирра, я, правда, не хотел тебя обидеть, но и сказать тебе всю правду, я не мог. Это было бы слишком большим искушением – сдать меня в Орте властям. Если в отношении денег, я тебе доверял почти с самого начала, то в этом случае, я был неуверен.

Все правильно. Я бы тоже не доверилась первому встречному. Даже наемнику, собрату по оружию, не то, что магу.

– Зачем ты показал свой знак дайнам? Они наверняка побежали и доложили на тебя.

– Я надеялся на это, – он криво улыбнулся, скользя невидящим взором по горам. – Я думал, что мое внезапное появление в Орте дойдет до архиепископа. А тот все расскажет королю. Мне нужна поддержка моих друзей. Но, очевидно, у меня их не так много, как я предполагал.

Я хмыкнула. Он даже не подозревал о том, как мы с ним в этом похожи. Покинутые и брошенные всеми, кто им был дорог. Как оказалось, такое случается не только с наемниками, но и с архимагами.

– Сколько тебе лет, Ростон?

Он широко улыбнулся и посмотрел на меня. А затем снова отвел взгляд.

– Я не так уж и стар. Сколько бы ты мне дала?

– Двадцать – двадцать пять, может.

– Значит, маскировка удалась – он взглянул на меня, и на миг я увидела его истинное лицо.

Мудрые голубые глаза, морщинки на лбу и седина в темных волосах. Что же, его облик вполне соответствовал тому, какой я себе успела нарисовать, как только поняла кто он. Так сколько ему лет? Я бы сказала теперь, что около сорока.

Я отвернулась от мага и стала рассматривать показавшуюся на горизонте переправу. Ситц доставят нас на место очень быстро.

Птицы с шумом опустились на насесты. Корзину опять тряхнуло, и все кончилось. Возничий открыл дверцу, и пассажиры стали выходить. Мы с магом сошли последними. Я осторожно свела коня по крутым сходням, но садиться в седло не стала.

– Куда тебе?

– Вон, видишь, двое на лошадях? Это мои друзья. Корф и Масс. Пойдем.

Чуть в стороне от тропинки и впрямь сидели двое, высматривающие кого-то в толпе. Увидев мага, они приветливо замахали ему руками, но не сдвинулись с места.

Когда мы подошли к ним вплотную, они спрыгнули с лошадей и поочередно обняли мага. Похоже, что не все друзья его покинули.

Ростон улыбнулся каждому и представил их мне:

– Ребята, знакомьтесь. Эту прекрасную воительницу зовут Лирра. Без нее, я бы не добрался до этих земель.

Парни поздоровались и оглядели меня с ног до головы. Я лишь хмуро кивнула, предчувствуя скорую разлуку. Мысленно я уже прикидывала, как буду пробираться обратно. Может, попробовать через пустыню?

– Поедешь со мной, Лирра?

Как ни хотелось мне остаться с магом, однако же я понимала, что мы с ним слишком разные для того, чтобы быть вместе. И чем скорее я уеду, тем лучше для нас обоих. Как бы мне ни было тяжело, и сколько бы слез я ни пролила завтра. Мы должны расстаться.

– На кой ты мне сдался, опальный архимаг? Чтобы всю жизнь бегать с тобой по болотам, пряча лица?

Он печально улыбнулся.

– А мальчишка с закрытой ветвью, тебе нравился больше?

– Да иди ты! – я беззлобно отмахнулась.

– Ну, нет, так нет. Будешь в этих краях, заезжай. Я буду в избушке на северном склоне.

Ответить я не успела. Кинув случайный взгляд за спину колдуна, я увидела знакомое лицо, мелькнувшее в кустах, а затем мою грудь пробила тяжелая стрела, выпущенная из бронебойного лука.

Я с хрипом упала на спину, тупо глядя на трепещущее на ветру оперение тяжелой стрелы, вошедшей на два пальца в правую грудину. Прямо в сердце.

– Не-е-ет! – этот крик, последнее, что я услышала, закрывая глаза. Ринувшегося ко мне колдуна, я уже не увидела, провалившись в черную пустоту.