Как в роскошном сооружении министерства обороны неистребимо присутствует дух казармы, так и в конференц-зале научно-исследовательской части НИЧ 03181 пахло солдатскими портянками, хотя все офицеры носили ботинки под брюками навыпуск.

— Разрази меня гром! Я для вас не «полковник», а ваше высокоблагородие господин полковник, понятно, капитан Азазелидзе?

Опоздавший на совещание капитан прищелкнул каблуками и глумливо усмехнулся:

— Виноват, ваше высокоблагородие господин полковник!

Ну и что мог сделать ему начальник отдела боевых пищевых психотропов научно-исследовательской воинской части НИЧ 03181 пусть даже и доктор химических наук полковник Азазоилов? Молодого капитана, кандидата наук, в войска на передовую не пошлешь. Диссертацию ему не зарубишь — он уже не соискатель научной степени, а успешно защитился. Ну, лишний раз пошлют в наряд «на тумбочку», скучать рядом с телефоном. А с красной повязкой на рукаве с надписью «Патруль» дефилировать по военному городку с двумя рядовыми бойцами уже не отправишь — не лейтенант или старлей сопливый.

— Вольно! Садитесь, господин капитан. В следующий раз попрошу не опаздывать.

Полковник так старательно подтянул форменные брюки на огромный живот, что между верхней кромкой носков и брючинами сверкнули голубые форменные кальсоны с начесом, или как их еще называют в армии — «трико системы инженера КАльсона».

— Итак, господа офицеры, продолжим наше совещание. Мне намекнули в штабе, что главнокомандующий издалека деликатно, но настойчиво покивал пальчиком в нашу сторону.

— Неужто сам его высокопревосходительство генералиссимус Люцифер вспомнил о позабытом богом отделе боевых пищевых психотропов в одном из многочисленных воинских научно-исследовательских подразделений? — брезгливо выпятил вечно мокрую нижнюю губу тучный подполковник Азазилянц.

— Вы, кажется, усомнились, что наш главнокомандующий вездесущ и всеведущ? И что это еще у вас, подполковник, за привычка такая завелась — ссылаться на верховного главнокомандующего армии противника, Господа Бога?

Толстый бритый затылок подполковника Азазилянца покрылся потом и красными пятнами. Это вам не опоздание какого-то развязного капитана. Тут уже покушение на авторитет темной власти, а право на неповиновение имеет только сам генералиссимус, устроивший во время оно, как всем известно, успешный путч армейских офицеров против самого Господа Бога.

— Еще раз напоминаю о необходимости всеми мерами содействовать укреплению воинской дисциплины. И в первую очередь это касается вопроса об униформе. Само ее название содержит префикс «уни-», что предполагает безупречный вид и единообразие военной одежды для всех офицеров. Мы с вами, между прочим, так называемые «видимые бесы», а не бесплотные «духи злобы поднебесные». Меж тем, многие позволяют себе прогуляться с фуражкой под мышкой и болтающимся на расстегнутом вороте галстуке.

— Так жарко же! — лениво застегнул капитан Азазелидзе верхнюю пуговицу на рубашке, но галстук так и оставил на правом плече.

— Мы с вами — сыны огня! Нам ли бояться жары?

— Так мы же в человеческом облике.

— Вот-вот, об этом тоже хотелось бы поговорить. Наше воинское подразделение — научно-исследовательская часть, филиал головного НИИ адамоведения и абстрактного гуманизма. Объект нашего изучения — хомо сапиенс, человек, если можно так выразиться, разумный. Поэтому, будьте уж так добры, день и ночь оставаться в материализованном теле, точной копии человеческого организма. Забудьте про средневековые штучки — никаких хвостов, рогов и копыт, никаких огненных змеев и зубастых монстров, короче, никаких спецэффектов, только классический облик в дресс-коде современного офисного менеджера, а в нашем случае — штабного офицера. Кстати, всем солдаткам-связисткам доведите до сведения под угрозой военно-полевого суда, чтобы забыли про полеты на метле и обольщение смертных мужчин во сне.

Почти все присутствующие офицеры ладонью почесали бритые подбородки, чтобы скрыть улыбку.

— Не прячьте ваши ухмылочки, господа. Учтите, я насквозь читаю мысли каждого из вас. Поэтому в этом месте позволю себе сделать еще одно важное отступление от ключевой темы нашего совещания… Мы, демоны, двуполы по своей природе. Но на действительной военной службе мы должны вести себя по-человечески.

Тут уже фыркнули не только безусые лейтенанты, но и дородный подполковник Азазилянц.

— Никаких смехуечков! Мы обязаны полностью уподобиться нормальному человеку, то есть быть по образу и подобию первохристиан, с потомками которых мы ведем непримиримую и весьма успешную борьбу вот уже третью тысячу лет. Забудьте про женомужей и мужежен, все будут только мужчинами и женщинами с нормальной сексуальной ориентацией. Как предписывает устав адского воинства, так и будете поступать вы, воплощенные в тело «духи злобы поднебесные» на Земле.

— Другим можно, а нам нельзя? — ехидно ввернул словечко капитан Азазалидзе.

— Вам нельзя, потому что вы несете службу в отделе боевых пищевых психотропов. Гей-парадами и лесбо-оргиями занимаются по долгу службы совсем другие подразделения.

— Разве гомосятина сказывается на боевой готовности?

— Сказывается.

— Обоснуйте, господин полковник.

— Обосновывают только доказательство научной теории, а приказ командира не обсуждается, а если и обсуждается, то в части наиболее успешного его исполнения. Кому еще непонятно?

Полковник, насупив кустистые брови с негодованием проследил, как пластинка жвачки медленно перелетела через всю аудиторию и упала на колени новенькому лейтенантику из штатских.

— Лейтенант Азазелюк! Вы не в студенческой столовой. Никакой телепатии или телекинеза! Все делать своими руками, а передвигаться на своих двоих. И только пусть кто-нибудь из подчиненного мне подразделения пройдет сквозь стену! Не посмотрю на звание и ученую степень.

— И что вы сделаете? — выдавил сквозь зубы Азазелянц.

— Для ветеранов — представление об отставке и вечный покой в девятом круге. Это самое теплое местечко для военного пенсионера.

— Увольнение старшего офицерского состава — прерогатива генштаба, — снова презрительно выпятил мокрую нижнюю губу подполковник Азазелянц.

— Лично о вас я буду подавать рапорт в первую очередь. Вы неперспективный офицер, и бездарный ученый… Вы давно позабыли про науку, а занимаетесь интригами против меня, потому что метите на мое место.

— На то мы и духи злобы поднебесные, господин полковник.

- А вот вы, Азазелянц, полковником никогда не станете.

— Это не вам решать.

— Те, кому это решать, обязательно спросят у меня аттестацию на вас. Учтите это… Но мы уклонились в сторону от вопроса о воинской дисциплине, в частности о единообразии военной формы. Образцы ее вывешены на каждом КПП. Если кто забыл, то это униформа военнослужащих блока НАТО, нашего любимого детища и верной опоры на Земле. Чтобы я больше не видел на вас никаких карнавальных мундиров от личной гвардии латиноамериканских диктаторов или африканских королей! И уж тем более никаких пижам для больных из психиатрической больницы — формы бойцов ВС Российской Федерации. Только униформа военнослужащих НАТО. Носите с честью мундир адского воинства!

* * *

Полковник терпеливо дождался, когда офицеры перестанут бухтеть себе под нос или посылать друг другу телепатический сигнал типа: «Достал уже этот старый козел!».

— Итак, господа офицеры, вот мы последовательно подошли к главной теме нашего совещания. Мы — творческое подразделение. Здесь проходят службу офицеры, способные выдавать рацпредложения, делать изобретения и даже открытия.

Полковник выдержал длинную паузу, чтобы подергать за нервы слушателей, которые начали нетерпеливо ерзать на стульях, потом прокурорским тоном изрек:

— Никаких прорывных открытий за последние двадцать лет мы не сделали. И ни одной заявки на ценное изобретение не подали. Даже путевого рацпредложения не выдвинули.

— А разлив водки в мелкую посуду? — обиженно пробасил полковник Азазелянц.

— Согласен, эффект от внедрения налицо — пустые «чекушки» и «мерзавчики» валяются в любом человеческом городе под каждым кустом. Очень удобно и оперативно — пару глотков, а то и всего один — и готово! Голова дурная на полдня, а вечерком после работы еще добавишь. Но все равно это всего лишь рацпредложение — улучшение открытых ранее техник и технологий.

— А слабоалкогольные и энергетические напитки? — задиристо выкрикнул капитан Азазелидзе.

— Ваша диссертация обосновала ценное направление — так мы включили во всеобщую алкоголизацию детей и девушек. Но и это всего-навсего слабенькое рацпредложение. Я жду от вас креативных решений.

— Я подавал заявку на дурманящие ароматические молекулы из пищевых добавок, — заикнулся скромный майор Азазельчик.

— Ингаляционной токсикоманией, сигаретами, кальяном занимается параллельный отдел нашей воинской части. Вы хотите улучшить показатели эффективности в работе нашим конкурентам?

— А я подавал заявку на изобретение водки «Зеленый змий»! — взвился неврастеничный подполковник Азазеленков. — Ее молекулы проходят инфопсихическую накачку, а при распитии происходит массированное испускание психопорпускул, которое вводит пьяницу в опьянение еще до наступления алкогольной интоксикации. И мне девятый год не дают защитить диссертацию по этой теме!

— Увы, коллега, это научная тематика отдела психифизических факторов… Итак, мои ученые коллеги, вижу, вам мне предложить нечего? — полковник обвел присутствующих офицеров торжествующим взглядом с хитрой подковыркой. — А вот у меня есть что предложить верховному командованию.

Полковник нажал кнопку переговорного устройства и приказал адъютанту:

— Запускай нашего «менделеева»!

* * *

— Ваше высокоблагородие господин полковник! Старший техник-пиротехник младший техник-лейтенант Азазелищенко прибыл по вашему приказанию! — пискнул тонюсенький шибздик с одной маленькой звездочкой на погонах и прищелкнул каблуками.

— Вот как должен рапортовать каждый доблестный офицер адского воинства, господа! Учитесь. А ты, Азазелищенко, иди к демонстрационному экрану и готовь свои экспонаты.

Если бы взгляды могли испепелять, то от несчастного заштатного лаборантика Азазалищенко осталась бы только кучка пепла.

— Кто он такой? — презрительно бросил подполковник Азазелянц.

Полковник торжествующе хмыкнул, снова выдержал солидную паузу, чтобы заострить интригу, потом отчеканил:

— Позвольте представить вам заведующего новой лабораторией нашего отдела, кстати — с полным штатом сотрудников. Я выбил финансирование, — похвастался полковник.

— Завлаб в НИЧ — полковничья должность! Ее может занимать только доктор наук. А у этого бесенка нет и высшего образования.

— Ученый совет отправил в адский ВАК описание изобретения Азазелищенко. Это даже не изобретение, а открытие, я вам скажу. Считайте, докторская степень у него в кармане безо всяких заморочек на написание диссертации.

— Тогда уж сразу в академики!

— А что? И академиком станет. Какие его годы!

— Мы тут вкалываем как проклятые, а в результате — шиш под нос!

— Смею напомнить некоторым забывчивым господам офицерам, что все мы тут — действительно проклятые. Наша материализация в человеческом теле от младенчества до глубокой старости создает у нас ощущение протяженности нашей жизни во времени. Нам уже кажется, что мы имеем длинную череду предков — отцов, дедушек, прадедушек. Меж тем, в череде многочисленных перевоплощений мы остаемся теми же самыми бесами. Вспомните, это нас Господь низринул с небес на грешную землю вслед за нашим главнокомандующим Люцифером, где мы все переломали ноги. Все мы с вами до сих пор избываем проклятие, против которого и ведем нашу войну с небесным воинством и грешным человеком, которому неизвестно за какие заслуги Господь подарил бессмертную душу. Так что прошу не забываться! Возраст каждого из нас — эфемерное понятие. Мы все те же, кем были раньше — хромые бесы… Начинай, Азазелищенко!

* * *

— В концепцию нашего открытия положен принцип бинарности общественной нравственности.

— Это как прикажете понять? — выкрикнули из зала.

— Или амбивалентности, кому как понравится. Лицемерия или ханжества. Государство одной рукой борется с проституцией, наркоманией, табакокурением и пьянством, а другой растлевает молоденьких девушек, тайно поощряет наркобаронов, увеличивает производство сигарет и алкогольных напитков. Тайное поощрение грехопадения и официальное преследование грешников приводит к лавинообразному всплеску неврозов, психозов, а также пограничных психических состояний. Это вызывает усиленное выделение людьми темной энергии в миллиарды тераединиц условных демонических сил, которые накапливаются в аккумуляторах преисподней, тем самым повышая нашу энерговооруженность, что способствует более успешному ведению боевых действий адских поднебесных подразделений против небесного воинства и самого человечества. Исходя из всего сказанного, мы предлагаем…

— Кто это — мы? — съязвил подполковник Азазелянц.

— Мы, то есть соавторы открытия — полковник Азазоилов и младший лейтенант Азазелищенко.

— Ну, полковник, — крутнул головой подполковник Азазелянц, — ну, сущий демон…

— Разговорчики! — постучал карандашом по столу полковник.

* * *

— Ноу-хау нашего открытия — помещение боевых пищевых психотропов, например, коньяка или ликера, в герметическую капсулу, ну, по типу шоколадной конфеты.

— Вот уж изобретение! Конфеты с ликером, коньяком и ромом люди покупали еще при царе Горохе, — не унимался Азазелянц.

— Согласен, но такие конфеты нельзя было спрятать в кармане — шоколад таял при температуре тела, содержимое проливалось. А нашу продукцию можно бить молотком, ронять с девятого этажа, бросать под колеса автомобиля. Все равно капсула останется целой.

Младший лейтенант рассыпал кулек белых шариков на пол.

— Попробуйте их раздавить. Есть желающие?

— Как нефиг-нафиг! — высокомерно отозвался капитан Азазелидзе, вскочил и бойко прыгнул обеими ногами на россыпь круглых конфеток. Кто из читателей пробовал наступить на рассыпанные шарики из подшипников, понимает, чем это кончится. Высоченный капитан грохнулся во весь свой рост на пол и звонко стукнулся затылком о пол.

— Между прочим, умение оказать первую помощь раненому входит в функциональные обязанности каждого военнослужащего. Кто приведет в чувство капитана Азазелидзе?

* * *

Капитан с перевязанной головой сел за самый крайний стол.

— Как видите, ни один из шариков не разбился! — с торжеством провозгласил младший лейтенант Азазелищенко. — В отличие от головы его благородия господина капитана. Оболочка шарика с алкоголем устойчива к неорганическим и органическим кислотам и даже пищеварительным ферментам в чистом виде.

— Так в чем фокус-то! — почти в один голос выкрикнули офицеры.

— Не фокус, а секрет. Подбирайте выражения! — призвал к порядку полковник. — Вы не на арене цирка, а в научно-исследовательском подразделении. Проявите уважение к молодому дарованию. А секрет заключается в том, что оболочка почти мгновенно разлагается под воздействием всех компонентов человеческой слюны, причем только при комплексном воздействии пищеварительных ферментов альфы-амилазы и мальтазы, а также непищеварительных — калликреина и лизоцима. Неужели непонятно? Простой принцип бинарного оружия, но только действующих агентов гораздо больше.

— Пусть ваш соавтор изобретения на экране формулу напишет, господин полковник! — фыркнул подполковник Азазелянц.

— Соблюдайте благоразумие и режим секретности, господа офицеры. Все разработки боевых наступательных вооружений имеют нулевую категорию допуска секретности и не могут быть опубликованы даже в секретных бюллетенях до их внедрения в войсках. Просто возьмите по шарику и положите в рот. Личный опыт — лучше всяких доказательств.

Конфеты с коньяком и ромом всем пришлись по вкусу.

— А мне еще можно?

— И мне!

— А мне не хватило, потому что кто-то сразу несколько штук захапал!

— Хватит, мы не на банкете, — оборвал полковник. — Под оболочкой у некоторых образцов — стопроцентный чистый спирт, а вы все в человеческом облике. Так что не теряйте его от пьянства.

— Стопроцентного спирта не бывает.

— Ну, семидесятишестипроцентный, если вы такие дотошные… Сейчас младший лейтенант Азазелищенко расскажет вам о перспективах мерчендайзинга нового продукта.

— Перед вами на экране образцы уже испытанного психотропного оружия массового поражения. В верхнем левом углу мы видим простые шарики со спиртом для взрослых мужчин. Есть с пахучими водками и горькими настойками. Любой рабочий или даже менеджер может набить ими свои карманы. Не вызывая подозрения у начальства, работник может носить при себе до полулитра чистого спирта. Этой нормы ему хватит до конца рабочего дня, чтобы незаметно для начальства поддерживать стабильное состояние опьянения. В верхнем правом углу вы видите конфетные наборы для женщин со сладкими ликерами крепостью 40 градусов. Вполне годятся для дамского чаепития со сладеньким. Все остальные образцы — драже и подушечки для детей разного возраста. Для детсадовцев в начинке — сладкие ликерные вина в консистенции сиропа. Для младшеклассников — драже с джин-тоником, для старшеклассников — с креплеными винами. Кривая на графике показывает, что поголовная алкоголизация общества противника может наступить примерно через семь лет. Далее живую силу врага можно добивать конвенциальным оружием адского воинства — доведением до самоубийства на почве помешательства от белой горячки, провоцирование маниакального поведения с последующими серийными убийствами, заставить допиться до чертиков, то есть до инсульта или инфаркта.

— Но полное исчезновение человечества с лица Земли прекратит поступление демонической энергии от психотиков и невротиков в единую энергетическую систему темного царства духов злобы поднебесных, — резонно возразил подполковник Азазелянц.

— Зато нам в награду достанутся все энергетические ресурсы планеты, особенно ее ядра, которыми в неизреченной милости своей Господь одарил этих разумных мартышек, — с убийственной логикой парировал его выпад полковник Азазоилов. — Осталось только подобрать оперативную группу, которая войдет в состав подразделений спецназа для сбора научных данных об эффективности внедряемого оружия. Вызывайтесь добровольно или предлагайте кандидатуры.

Первым поднял руку подполковник Азазелянц.

— Вы вызываетесь добровольцем? — удивленно спросил его полковник.

— Я предлагаю изобретателю, младшему лейтенанту Азазелищенко, самому возглавить оперативную группу для повышения эффективности боевого воздействия нового оружия.

Младший лейтенант Азазелищенко побледнел так, что на носу ярче проступили юношеские конопушки:

— Мне в этом году в военную академию поступать!

— Поступишь после успешного возвращения из командировки в зону боевых действий, — сказал полковник. — Фронтовиков принимают вне конкурса.

— Но я еще должен систематизировать материальную фактуру и уточнить поражающие параметры некоторых образцов нового оружия.

— С этим блестяще справится ваш соавтор — его высокоблагородие господин полковник Азозоилов, — с ехидной улыбочкой убеждал подполковник Азазелянц. — У него уже есть большой опыт по этой части. Он доведет диссертацию до публикации в виде полноценной монографии.

— Да-да, можешь не беспокоиться, Азазелищенко, — успокоил его полковник. — А теперь ступай в штаб и оформляй командировочные документы, получи фронтовой паек, полевую форму и личное оружие. Заброс за линию фронта организуем этой ночью, долго тянуть не стоит.

— Разрешите идти? — уже не с тем энтузиазмом, как при входе в аудиторию, козырнул Азазелищенко.

- Давай, сынок! Не урони честь нашей части.

Бесы бессмертны, но гибель человеческой оболочки хотя бы от пули угрожает полной потерей памяти, идентичности, полным переформатированием личности и началом карьеры с нуля. Единственное, на что такой бедолага может рассчитывать, только на место помощника младшего кочегара у котла с грешниками в девятом круге.

Конец