Я был абсолютно уверен, что никто кроме меня магию из камня не вытянет. Такое ощущение, словно у нее были невидимые крючки, которыми она цеплялась за структуру камня, не желая покидать новое вместилище. Такой вот накопитель, который лично для меня был бесполезен, впрочем, для остальных тоже.

Интересно, что-то может связывать эти грязные булыжники с камнями силы? По сути, те тоже были чем-то вроде накопителей, только высасывали магию самостоятельно и, судя по всему, успешно делились ею со жрецами.

Впрочем, то, что сейчас нет никого, кто может воспользоваться энергией из камней, вовсе не означает, что таких людей не появится никогда. Почему? Все очень просто.

Пусть сейчас иллиатары больше походят на чудовищ, но, что будет, если перестать подвергать их тела изменениям? Вот именно, что, вполне возможно, они вернут свой облик и кто знает, может, смогут пользоваться энергией Ивуалу. Все-таки с момента переселения прошло более восьми тысячелетий. Даже странно, что Валуату еще жив. Может, это уже и не он? Или же он продлевает свою жизнь как раз всеми этими жертвоприношениями? Или может, именно для этого ему понадобились люди?

А еще среди иллайри есть маги, которые пусть пока что хило, но все-таки могут оперировать энергией Ивуалу. Достаточно вспомнить Шаударана. Их энергетическая структура явно претерпела изменения. Конечно, с нынешней силой, у них вряд ли получиться выкачать энергию из камня, но кто знает, что будет еще через десять тысяч лет.

— Тогда нужно сначала придать камням соответствующую форму, а потом наполнять, — советник, аккуратно, словно драгоценность положил камень на поднос, а потом снова заговорил: — Хорошо, что мне уже однажды пришла подобная мысль. Конечно, не о том, чтобы наполнять камни силой, а об их огранке. Я как чувствовал, что в них есть какая-то ценность. Принесите, — повелел он, глянув на слугу таким взглядом, что тот невольно вздрогнул и поклонился, пятясь назад. — И не уроните, — посоветовал Трастиан. И между строк все, кто желал, мог расслышать явную угрозу. Оглядевшись, он едва уловимо скривился и встал, — Прошу нас простить, но, как видите, у нас появились срочные дела. Уважаемый Идани, мне бы хотелось побеседовать с вами наедине.

Я даже слегка изумился такой напористости и, что уж таить, наглости.

— С удовольствием, — я встал и пошел следом за Трастианом, замечая краем глаза, как за нами поспешил Трамирон.

В итоге мы торговались до хрипоты и до самого утра. Советник оказался упертым, наглым и считающим, что я ему просто обязан наполнить все предоставленные им камни бесплатно. Причем, я был уверен, что все он понимает, но действует на дурачка, то есть, получится — отлично. Нет — я пытался.

Трамирон наблюдал за нашим торгом молчаливо, явно не радуясь тому, что все свернулось на тему золота, камней, и прочих материальных благ. Мне не нужно было уметь читать мысли, чтобы понять — юнец желает хорошей драки, лучше всего, с гармами. Молодость, горячность, несмотря на вроде как вполне сознательный возраст. Но надо отдать ему должное, он лишь мрачно сверкала на нас глазами, но молчаливо наблюдал.

Я ничего не имею против того, чтобы пойти и прикончить пару тысяч гармов. Они в прошлом доставляли мне кучу проблем, поэтому у меня, можно сказать, выработался рефлекс убивать их при первой же возможности. Скорее всего, я и сам бы пошел их убивать. Всё-таки я рассчитываю и в этом мире стать владыкой и мне совершенно не нужно, чтобы у меня под носом жили такие существа.

Но ведь об этом никто не знает. А раз не знает, значит, можно сделать вид, что мне плевать и на мир и на каких-то там гармов, которые далеко и может быть я их в свое жизни вообще не встречу, если не буду искать этих самых встреч. Зачем? А чтобы не привыкли ездить на горбу. Один раз так сходишь, а потом буду всю жизнь бегать за тобой, причем искренне считая, что ты обязан им помочь, бесплатно, по доброй воле. И вообще, должен быть благодарен за то, что пришли к тебе и попросили помощи.

Оно мне надо? Я уверяю, что совершенно точно не надо. И пусть, по сути, те же деньги мне не особо нужны, в случае чего я могу прожить и без них или же найти способ хорошо заработать, но зато все будут знать, наглеть они могут где-нибудь в другом месте.

В итоге мы доторговались до того, что на мое имя отписывают великолепный дом в Ранкеаледане — не могу же я постоянно спать то в храме, то во дворце советника. За это я наполняю силой пять ограненных камней.

Каждый следующий камень обходился советнику в десять золотых. Если что, то на эту сумму средняя семья в городе могла прожить лет пять.

Еще договорились, что наполнять я буду только его камни. Если ко мне придет кто-то, то могу со спокойной душой слать его подальше. Я понимал, что конкуренты Трастиану не нужны, да и мне не хотелось, чтобы мой новый дом превратился в проходной двор.

Позже, когда нами выяснилось, что на камни людские маги могут накладывать плетение защиты, делая их артефактами, цена камней подскочила до пятидесяти золотых. Я считал, что все честно — всё-таки артефакты могли стоить целое состояние.

Трастиан кривился, поджимал губы, бросал на меня свирепые взгляды, пытался давить своим авторитетом, но я лишь пожимал плечами и сообщал, что деньги пока что мне не слишком нужны.

Естественно, с Трастианом мы обсуждали возможность стереть с лица Ивуалу гармов вместе с теми, кто ими заправляет. Я честно говорил, что сами иллайри сделать ничего не смогут — их слишком мало. И пусть все мужчины иллайри прекрасно владели мечами, а некоторые могли костерок запалить или ветерок нагнать, но силы всё-таки были неравными. Честно говоря, у меня закралось подозрение, что сам Трастиана не слишком хочет драться с гармами. Вот если их укокошит кто-то другой, то он будет очень сильно благодарен, даже на спасибо расщедриться. А вот своих иллайри ему посылать в бой не хотелось, ему их было жаль. Впрочем, немудрено, сколько их в городе? Капли, а ведь он, как и Шаударан печется о том, чтобы гены полностью не растворились в людской крови.

Я так понял, что в семью советника лишь единожды добавлялась кровь людей. И если так посмотреть, то он с сыном действительно очень сильно отличался от простых иллайри. От людей он не был в восторге, понимал, что они необходимы, но считал, что единственная их ценность, это способность очищать их кровь. И при этом не передавать слишком многое от себя через ту самую кровь. Все. Их заигрывания с гармами ему совершенно не нравились. И пусть он понимал, что людям, по сути, деваться некуда, так как у них не было хорошо защищенного Ранкеаледана, всё равно некие предубеждения к иной расе у него существовали.

Я к людям относился спокойно, так как отлично их знал. Причем в разных вариациях. И был полностью уверен, что иллайри те же люди, только вид сбоку. Мою уверенность не могло ничто поколебать. Если у двух представителей разных рас может быть общее потомство, то о какой разнице идет речь? Я просто считал, что иллайри — это что-то вроде иностранцев. Те же люди, только из другой страны. Другой язык, другая культура, немного другая внешность, но в остальном внутренности те же самые. Конечно, свои мысли я не озвучивал, тем более в присутствии Трастиана.

Дом в городе мне вполне понравился, трехэтажный, вполне обустроенный, с купальнями и небольшим садом, в котором росло несколько плодовых деревьев. Как я понял, в этом доме иногда отдыхал Трамирон с друзьями. Именно для этого он и был куплен и обустроен.

Через некоторое время ажиотаж вокруг меня спал. Люди, конечно, косились, но пальцем не тыкали, хотя за спиной всё так же шептались.

Я много времени проводил в тренировках. Пробовал под руководством Шаудараном сварить какое-нибудь зелье, но вышла такая термоядерная бурда с убойной вонью, что провонял, как по мне, весь город. Итогом послужил немного дикий взгляд Илика, который попросил меня больше не пытаться что-нибудь сварить. Я сильно не обиделся и насел на мастеров по артефактам. Увы, но и эта область осталась для меня недостижимой. Небольшой взрыв, вынесший одну из стен мастерской — стал результатом моего энтузиазма. Тогда мне популярно объяснили, что иллиатары никогда не могли делать ни того, ни другого. Но я ведь был не совсем иллиатар, хотя зелья и артефакты я решил пока оставить. Потом, когда-нибудь я вернусь к этим весьма увлекательным занятиям.

А еще я часто бывал во дворце правителя. Он сам меня к себе зазывал. Поначалу я не слишком понимал, чего ему от меня надо, а потом до меня дошло. Трастиан мало кого считал равным себе. Он мог спокойно поговорить со старшим Иликом, с сыном, и с парочкой советников. И то, это были лишь деловые разговоры в случае с Иликом и с советниками, и в воспитательных целях в случае с сыном.

Меня же он решил считать кем-то вроде своего друга. В моем присутствии Трастиан немного расслаблялся, скидывая свое вечное презрительное и высокомерное выражение лица. Мог говорить, не прибегая к слишком безликой вежливой речи. Он мог рассказать мне совершенно личные вещи, хотя за рамки не выходил. Мой несколько прямолинейный характер его совершенно не смущал. Он любил поспорить, поторговаться, подловить на чем-нибудь. В общем, главный советник Ранкеаледана оказался вполне нормальным «человеком», несмотря на некоторые заморочки.

— Все посланные мною разведчики вернулись, — сказал он как-то раз в один из вечеров, примерно спустя пару месяцев, как я появился в городе.

Я тут же оживился. Он мне рассказывал, что некоторое время назад отправил отряды последить за гармами и их горами. Кстати, я видел примерную карту, на которой Трастиан отмечал горы гармов.

— И что? — спросил, потягивая из кубка красное вино.

— Гармы проявляют странную активность.

«Разрыв?» — подумал я, но спросил другое: — Думаешь, что-то замышляют?

Трастиан колко глянул на меня. Он часто так смотрел, будто пытался проткнуть взглядом и прочесть мысли.

— Уверен, — спустя пару секунд ответил он, о чем-то размышляя. — Их заметили несколько раз около Тоборга — это один из городов людей. А еще стали чаще видеть рядом с барьером. Обычно они не приближались, а теперь так и крутятся неподалеку.

— И что они делают? — спросил с неким скепсисом. — Гармы как-то не походят на разведчиков. Собирали дань?

— В том-то и дело, что нет. Время не подходящее, — Трастиан покачал головой, показывая сомнения и отрицание одновременно. — Я носом чую, что что-то затевается. Вот только мои люди ничего, как они говорят, больше подозрительного не заметили. Хотя и признают, что гармы как-то встревоженны, что ли. Будто ищут чего-то или ждут.

Я задумался. Сидеть в Ранкеаледане мне порядком поднадоело. Тренировки шли нормально, но такая спокойная жизнь мне слегка напрягала. В какой-то момент я даже засомневался, что снова хочу возложить на себя обязанности владыки. В прошлой жизни это меня интересовало, я активно учился управлять людьми, старался сделать их жизнь лучше, защитить их, сейчас же меня интересовало нечто иное. По крайней мере, пока.

— Хорошо, я схожу туда, — задумчиво произнес я, а потом заметил на себе удивленный взгляд Трастиана. — Разве не на это ты мне сейчас намекал?

— Намекал, но не думал, что ты вот так просто согласишься, — прищурившись, сказал советник.

— Считай, у меня в этом есть свой личный интерес, — отмахнулся я.

— Тогда, у меня будет еще одна просьба, раз ты сегодня такой щедрый, — Трастиан сначала усмехнулся, а потом лицо его посуровело. — Возьми с собой Трамирона.

— Аргументы?

— Я больше не могу сдерживать его. Он рвется в бой, — Трастиан поморщился. — В молодости я тоже был такой. Я понимаю, что для открытого противостояния у нас нет ничего, но разве ему объяснишь, — советник тяжело вздохнул. — А с тобой, я уверен, он выживет. Может, поглядит на гармов вблизи, принюхается и поймет, как все это опасно.

Возиться с сыном главного советника не хотелось, но мне стоило признать, что тот был отличным мечником и не менее отличным лучником. Молодой, гибкий, сильный, он дрался с задором, упрямством и великолепным мастерством. Что ж, если получится хоть немного его сдерживать, то он будет отличным подспорьем. Один я бы быстрее добрался, но и против спутника ничего не имею. Трамирон не раздражал меня, был вполне послушен и сдержан, хотя иногда ощущалось, что он сдерживает себя.

— Хорошо, пусть собирает походную сумку, — я встал и поставил кубок на стол. — Завтра утром выступаем. Если проспит, догонять будет самостоятельно. А теперь, покажи мне карту. Где там этот Тоборг, говоришь?