— Расскажите о мирах, в которых вы бывали, — попросил Трамирон, аккуратно забирая у меня из рук пожаренное еще в Ранкеаледане мясо и лепешку. — Спасибо.

Остальные двое парней молча вслушивались в наш разговор, даже не думая вмешиваться.

Я задумался. Стоит ли рассказывать? Впрочем, что они смогут сделать с этими знаниями? К тому же можно преподнести все это туманно, без лишних подробностей. Например, рассказать о богах и разных легендах. А еще не забыть упомянуть, что в каждом мире есть свои проблемы и трудности. А то еще подумает, что это тут так плохо, а вот где-то там, там да, настоящий рай.

Много я не рассказывал, так, немного затронул всякие мифы, да описал, как выглядят люди в том или ином мире. Трамирон слушал внимательно, словно ребенок, которому рассказывают сказку.

— Все, ложитесь спать, завтра рано вставать, — приказал я, очищая магией котелок.

Парни не стали спорить, поблагодарили за еду, рассказ, а потом расстелили вокруг костра что-то вроде ковриков и завалились спать. Правда, не все.

— Я подежурю, вы ложитесь, — предложил Иллиотур мне. — Если вы не против, то мы подежурим с братом до утра, а утром, перед рассветом, вы немного посидите. Или вы предпочитаете смену вечером?

— Ложитесь, я разбужу, — сказал я. Мне понравилось, что парни проявляют подобную инициативу.

Я давно уже тренировался для того, чтобы устанавливать сигнальную сеть. Выглядело это так, будто место нашей стоянки окутывает тонкая паутина, конечно, невидимая даже мне. Я ее ощущал, даже кончиками пальцев мог по ней провести, но глазами не видел. Пока что не получалось обхватить много, но достаточно, чтобы в случае неприятностей у нас было время отреагировать и собраться.

Ночь прошла тихо. Утром же Трамирон с ребятами немного позанимались с мечом. Я же в это время сидел и жевал холодное мясо, запивая травяным отваром, сваренным только что.

— Запястье на этом моменте еще сильнее ослабь, — посоветовал я Трамирону, наблюдая за тренировкой.

— Меч вылетит, — недовольно отозвался тот, но сделал, как я велел, отчего движение получилось более плавным и законченным.

— Не вылетит, — хмыкнул я. — Заканчивайте и ешьте, скоро выступаем.

Парни послушались, хотя я видел, что им этого было мало. Они даже толком не вспотели. Ничего, нам торопиться некуда, так что теперь можно будет делать привалы длиннее.

Спустя пару дней окружающая обстановка стала меня напрягать. И нет, дело вовсе не в Трамироне и парнях — они оказались нормальными спутниками. Иллайри не капризные, спокойные, собранные, указания выполняли четко и быстро. С готовкой не очень у всех нас, конечно, но это сущая мелочь.

Просто в последние дни нам перестала попадать дичь. Хотя, я знал, что вдалеке от гор ее почти нет, но рассчитывал хотя бы на птиц и меткий лук Трамирона. Да и мы толком от гор не удалялись ведь. А тут глухо, будто где-то недалеко гармы притаились. Да и весь лес выглядел таким затаившимся, напряженным, что это ощущение передавалось и нам.

А потом я ощутил знакомый запах. Вскинув руку, я остановился. Парни тоже затормозили лошадей, вопросительно глядя на меня.

Я указал пальцем на свой нос, отчего иллайри втянули, как по команде, воздух, принюхиваясь, а потом отрицательно покачали одни за другим головой, давая понять, что они ничего не чувствуют.

Спрыгнув на землю, я прислушался. Звук, как и запах, доносился откуда-то спереди. Гармы. Их вонь я узнаю из тысячи.

— Я разведаю, — прошептал я, передавая Трамирону поводья от своей лошади. — Перевяжи им морды чем-нибудь, чтобы они случайно не выдали вас. Спрячьтесь за деревья и ждите. Никуда отсюда не уходите.

Иллайри покивали, молча уводя лошадей в сторону кустов. Я же сорвался с места, бесшумно приближаясь к источнику отвратительно запаха. Благодаря своему слуху я остановился вовремя. Прижавшись к широкому стволу, выглянул из-за него и мысленно присвистнул. Судя по всему, тут целая армия.

Внимательно огляделся. Слева горы, справа лес. Между горами и лесом узкая пустая полоса. Ну как узкая? Километра три, наверное. Вот здесь они и расположились со всем комфортом. И куда же они идут?

Я осторожно обошел по большой дуге, всё-таки находя следы. Судя по всему, они вышли из леса и идут к горам. Что им нужно?

Немного покружив вокруг них, решил, что стоит тут задержаться недолго и поглядеть, что гармы задумали. После этого вернулся к Трамирону с друзьями.

— Гармы, как я и думал, — объяснил я, направляя лошадь вглубь леса. — Нужно узнать, куда они двинуться дальше.

— Много? — деловито поинтересовался Трамирон. И хоть он старался выглядеть невозмутимо, но я видел, как его рука то и дело тянулась к мечу, а в голос закралось беспокойство.

— Много, — кивнул я. — Целая армия.

— Может, стоит вернуться и предупредить отца? — спросил он, прислушиваясь и изредка принюхиваясь.

— А толку? Нет, если они пойдут в сторону Ранкеаледана, то можно будет и вернуться. Если же пойдут в какую-нибудь другую сторону, то смысла возвращаться я не вижу. Доберемся до Тоборга и отправим твоему отцу письмо с предупреждением.

— А проследить? — Трамирон азартно сверкнул глазами, но тут же постарался взять себя в руки.

Я мельком глянул на него.

— Если они пойдут в сторону гор, то лошади будут мешать нам, — задумчиво выдал я. Идея проследить мне нравилась. Я поглядел на свою лошадь. Оставлять ее в лесу мне совершенно не хотелось, судя по лицу Трамирона своего коня он тоже не оставит просто так. И неудивительно, лошади здесь редкость. — До Тоборга еще два дня пути в том же темпе, в котором мы двигались до этого.

— Если быстрее, то доберемся за день, — Трамирон полностью справился с эмоциями и говорил теперь привычным уже мне спокойным тоном. — Не думаю, что армия гармов будет двигаться слишком быстро.

— Верно, — я кивнул, соглашаясь с рассуждениями парня. — В общем так. Ждем, смотрим, куда они идут. Если в сторону Ранкеаледана, то возвращаемся, предупреждаем Трастиана. Если же в какую-то иную сторону, то скорым маршем добираемся до Тоборга, отправляем птицу твоему отцу, оставляем у кого-нибудь лошадей, а потом возвращаемся сюда. Они оставляют после себя такой след, что мы легко отыщем их.

— Без лошадей будем долго добираться. Они могут далеко уйти, и мы их не нагоним, — с сомнением предположил Трамирон.

— Значит, придется пробежаться, — я усмехнулся. — Твой отец хвастался как-то, что ты способен бежать полдня, не останавливаясь. Вот и поглядим.

Трамирон вскинул подбородок, явно возмутившись, что я засомневался. Теперь точно побегут. Надо будет придерживать их, а то из-за своей гордости загонят еще себя.

Ждать долго не пришлось. На следующий день армия гармов двинулась в сторону гор. Правда, не прямо, а чуть наискосок, но было понятно, что до Ранкеаледана им дела нет никакого.

— В этих горах есть что-то необычное? — спросил я у Трамирона, когда мы к вечеру остановились на ночлег. Ночью гнать лошадей не хотелось — ноги еще переломают.

— Люди говорят, что там ничего нет. Только снег и холод, — сказал Илиотур, когда Трамирон вопросительно глянул на него, видимо, переадресовывая мой вопрос.

— А иллайри там бывали?

— Да, — он кивнул, отламывая лепешку и не торопясь, прожевывая ее. — Мы с братом там были. Ничего особенного, обычные горы. Внизу нормально, а вот чем ближе к вершинам, тем холоднее. На самом верху часто идет снег. Можно попасть в снежную бурю. Наши много раз там были, но ничего необычного не встретили.

— А далеко они бывали? Я имею в виду, не в горах напротив Ранкеаледана, а чуть в стороне.

Илиотур задумался, а потом пожал плечами.

— Мы как раз бывали напротив города. Насколько я знаю, далеко наши иллайри не ходили. Да и к чему? Нет ведь там ничего и никого. Камни и пустота.

— Ну не скажи, — я вытянул ноги. — Совсем пустым ничего быть не может. Ни лес, ни река, ни болото, ни гора. Если вы никого не видели, то это еще не значит, что там на самом деле никого нет. Взять хотя бы тех же гармов, они же сами живут в глубине вулканов, прорывая их почти насквозь. Кто даст гарантии, что внутри этих гор не живет какой-нибудь народ, который никогда не выходит наружу?

Илиотур на это пожал плечами, показывая, что он не знает ответа.

— Что они там могут делать? А пища? Среди камней ничего ведь не растет, — Трамирон недоуменно поглядел на меня.

— Мало ли, что они там делают. Живут, например, руду добывают, с монстрами какими-нибудь борются. Или друг с другом воюют. Что делать, всегда можно придумать, было бы желание, — хмыкнул я. — А в пище вполне можно употреблять грибы какие-нибудь или траву, которой не нужен свет. Да и не думаешь же ты, что под землей нет никаких существ? Да и на поверхности тоже может кто-нибудь жить. Не разумные, так какие-нибудь животные.

— В горах? При таком холоде? — с сомнением потянул Трамирон, но при этом слушал меня внимательно. Ему совершенно точно нравились разные истории, которые я рассказывал. Ему явно казалось, что всё, о чем я говорю, я лично видел.

— Почему нет? — я удивленно вскинул брови. — Правда, я не думаю, что гармы стали бы собирать армию для того, чтобы поохотиться на каких-нибудь снежных барсов. Может, им что-то понадобилось с той стороны гор. Иллайри там бывали?

— Я лично нет, но я читал пару отчетов. Все, как и здесь. Леса, реки, озера, ничего необычного, только чем дальше, тем жарче становится. В одном отчете писалось, что однажды они встретили людей, которые ходили почти голыми, — снова поделился своими знаниями Илиотур.

— Значит, и там люди есть. А может, и не люди, — я потер бороду, тут же подумав о том, что у этого тела есть еще один плюс — на лице не растут волосы.

— Раньше главные советники не слишком стремились узнать что-нибудь. Это мой отец постоянно отправляет иллайри в какие-нибудь дали. Шаударан часто упрекает его за это. Особенно, когда кто-нибудь не возвращается. Хотя сам отец в такие моменты сильно переживает, правда, скрывает это от остальных, — выдал своего отца Трамирон, тоже, видимо, посчитав меня другом Трастиана, которому многое можно рассказать.

— Правильно делает твой отец. Кто знает, какие опасности таит в себе Ивуалу. Кроме Валуату, конечно, и гармов. Вполне может быть, что это всего один материк, а может и вовсе просто крупный остров. А где-нибудь там, на другом конце света, растет и развивается враг, который и иллайри, и людей, и гармов перемелет и не подавится. Сидеть на жопе ровно и никуда не лезть — позиция закрытых глаз. Мол, если я не вижу, значит, этого нет. Что ж, если мы поторопимся, то узнаем, что понадобилось измененным в горах. А сейчас спать.