Сложив руки поверх одеяла, улыбнулась, смотря на мужа, который с того самого дня не подошел больше ко мне ближе, чем на метр. Адамина рычала на него, даже не хотела в комнату пускать, но я сама не согласна была на такое.

— Как идут дела? — спросила, замечая складку между бровями Алана. Сейчас он сидел в кресле, позади него, как всегда в последнее время молчаливо стоял Абсолон. — Как Вагнер? Принц?

Алан вздохнул.

— Тебе не стоит волноваться о них. Твой бывший охранник здоров.

— С ритуалом поиска придется подождать. Твоя жена еще слаба, — проскрипела ведьма, которая ни в какую не соглашалась оставить нас наедине.

Алан окинул ее недовольным взглядом, но на Адамину это совершенно не подействовало. Она лишь фыркнула, и продолжила заниматься своими делами. Обычно она почти постоянно что-то толкла, шелушила, перебирала, растирала. Вот и сейчас копалась в полном тазике, наполненном какой-то малоприятной слизью. Я даже боялась спрашивать, что это такое.

— А принц? — спросила, переводя взгляд с ведьмы на мужа. Мне кажется, он и сам сильно устал. Под глазами синяки, бледный, кажется, даже немного похудевший.

— Еще не пришёл в себя. Недавно нашли тело того учителя. Абелия убила его. Правда органы не тронула, — Алан потер лицо ладонями. — В империи назревает смута. Кланы хоть и делают вид, что пытаются сохранить трон для нынешней династии, но я вижу, что в их головах творится. Если принц скоро не очнётся, то придётся что-то думать. Светлый клан явно что-то разузнал. При последней встрече мне явно дали понять, что время на исходе.

— А в нашем клане? — спросила, поглаживая по-прежнему ноющий живот. За последние несколько дней он совсем не изменился, но я отчетливо ощущала, что внутри меня что-то есть. И пусть плоти даже еще толком не было, но отсутствие полноценного физического тела не мешало моему ребенку давать о себе знать.

— Мы ждем, когда очнётся принц. Конечно, готовимся к худшему, — ответил Алан, не отрывая от меня взгляда. — Как ты?

— Нормально, — улыбнулась, остро ощущая желание прикоснуться к мужу.

— Конечно, нормально, — заворчала Адамина, которой было совершенно всё равно на наш статус. Для нее мы оба были всего лишь несмышлеными детьми, которые по собственной глупости чуть не угробили себя. — Если бы ты, — она ткнула корявым пальцем в Алана, — еще держался подальше, вместе со своим демоном, то вообще было бы замечательно.

— Но он меня даже не касается, — попыталась возмутиться я, но взгляд Адамины тут же заткнул меня. Вот ведь… ведьма.

— И что? Два демона в этой комнате. Неужели ты думаешь, что они не тянуть твою энергию? Ладно, один точно не тянет, а вот твой муж до сих пор не научился контролировать себя. И пока ты, — ее палец испачканный в чем-то белесом и склизком снова был направлен в сторону Алана, — не научишься контролировать это, то можешь даже не мечтать, что я буду пускать тебя сюда чаще, чем раз в день. Полчаса! Больше ты пока не заслуживаешь.

Было так странно наблюдать, как обычно довольно уверенный и властный человек, покорно кивает, смиряя свой нрав. Хотя я видела, как поджимаются его губы и сверкают опасностью глаза. Но недовольство Алана, как мне кажется, было вызвано, скорее неумением контролировать собственные способности, чем словами и действиями старой ведьмы.

— И как у вас продвигаются с этим дела? — поинтересовалась, чувствуя, как внизу живота привычно уже скручивается воронка легкой боли. Адамина тут же посмотрела на меня. Удивляюсь, насколько чутко она ощущает моё состояние.

Встав, ведьма взяла со стола большой кувшин и налила в чашку то самое отвратительно пахнущее зелье. Я даже думать не хочу из чего она его готовить. Взгляд сам по себе опустился на таз со слизью. Почувствовала тошноту. Не думать, главное не думать.

— Пей, — как всегда ворчливо пробормотала Адамина, всовывая мне в руки чашку.

Опустила взгляд. Белесое с явным зеленоватым оттенком. Оно даже выглядело отвратительно. Хотя, если представить, например, что это йогурт с кусочками киви, то вполне себе ничего вид. Правда, вкус явно давал понять, что никаких фруктов в этом зелье не было. Они даже близко не лежали, когда оно готовилось.

Прикрыв глаза, поднесла чашку ко рту и в пару глотков осушила ее, стараясь не дышать. Стоит только вдохнуть, как почувствуешь все прелести, несомненно, полезного, но до тошноты отвратительного лекарства.

— Пока ничем не могу порадовать, — сказал Алан, когда я немного отдышалась и запила зелье простой водой. Я сначала не поняла, о чём он, а потом вспомнила, что сама же спросила его делах.

— В самом деле? — потянула я расстроено. — Ну, я уверена, что вы стараетесь.

Алан кивнул, а я увидела, как побелели костяшки на руках. Он слишком сильно сжал подлокотники на кресле.

— Я говорил ему, что стоит выпить хотя бы пару человек, но он отказывается.

Вздрогнула, услышав голос Абсолона. В последнее время он часто молчал. Да и внутри себя я его совершенно не ощущала. Неудивительно. Не думаю, что мой организм справился бы с двумя демонами внутри меня.

Как бы мне не хотелось думать об этом, но я сразу решила воспринимать своего будущего ребенка не человеком. Конечно, меньше из-за этого любить я его не стану. Даже сейчас, хоть он и причиняет мне столько трудностей, я уже люблю его. От этой мысли у меня всегда сжимается сердце, а в груди становится горячо.

— Пить людей? — спросила, смотря прямо в горящие красным глаза. Казалось, там, в глубине мрака сверкают два уголька.

Адамина глянула на меня, но почти сразу потеряла интерес, продолжая своё занятие. Свечи колыхнулись. Одна потухла. Ведьма недовольно поджала губы, поднимаясь и зажигая ее. Что-то проворчала, с подозрением вглядываясь во мрак, таившийся по углам.

— Он — демон, — пророкотал Абсолон. — Ему нужна энергия. Иссушить парочку людей самый быстрый и действенный способ.

— Но я не стану к нему прибегать, — Алан чуть повернул голову вбок, явно давая понять, кому он это говорит. — Мы это обсуждали. Я боюсь, что стоит мне начать, и я не смогу остановиться.

— И не надо. Один, два человека в год. Тебе этого будет достаточно, чтобы поддерживать свои силы, и контролировать голод, — недовольно отозвался демон. Я тут же поняла, что этот разговор у них не впервые. Видимо, Абсолон хочет, чтобы я «вразумила» упрямого мужа.

— А вы что думаете по этому поводу? — спросила у мужа, понимая, что ему совершенно не нравится идея Абсолона. Стоило только увидеть, как мимолетно скривилось его лицо, как все было ясно.

— Я не собираюсь потакать своей новой сущности, — ответил Алан. Вид у него был при этом такой, словно он уже не единожды повторял эту фразу.

— А есть альтернатива? — поинтересовалась, отгоняя сонливость, которая постоянно на меня накатывала после зелья.

— Единственная альтернатива — это собирание энергии из окружающего пространства, — ответил вместо мужа Абсолон. Демон явно был недоволен всем этим. — Это долго.

— Зато я не стану зависим от людской энергии, — спокойно и чуть устало ответил Алан.

— Но ведь можно выпивать не до конца? — поинтересовалась, посматривая в сторону двери. Кажется, уже скоро должна была прийти Виви с едой. Мой желудок уже начал подавать сигналы, что пора поесть. Не хотелось засыпать на голодный желудок. — Можно ведь брать всего лишь энергию и не трогать души. Вы ведь всё равно собираете энергию из пространства, а она туда попадает от людей.

— Не только, — перебил меня Абсолон. — Сам мир тоже излучает энергию. И кроме людей здесь живет еще много кого. Те же животные, например. И чтобы остановиться при насыщении, нужно иметь сильную волю.

— А разве у моего мужа она слаба? — я улыбнулась. — Тебе ли не знать моего мужа, Абсолон.

— Ты права, — демон вздохнул. — Она у него не слаба.

— Ты ведь не настаивал на том, чтобы выпивать человека до донышка? — спросила у него, приподнимаясь и устраиваясь удобнее на кровати. Адамина давно уже не обращала внимания на наши разговоры, да и мы как-то привыкли говорить при ней. Всё-таки ведьма сделала для нас многое.

В дверь тихо поскреблись. Алан встал и пошёл открывать, так как Адамина была занята, а я и вовсе не могла встать с кровати. В комнату впорхнула Виви. В коридоре я заметила лицо Бернарда, который, заметив, что я его вижу, кивнул, а потом повернул голову вбок. Кажется, он был не один.

— Гера, ваш ужин, — весело прощебетала служанка, принимаясь кружить вокруг кровати. Достав небольшой столик, она поставила на него поднос с тарелками и почти сразу упорхнула, сказав, что вернется через полчаса.

— Ну, так что? — напомнила я о том, что задала вопрос.

Подняв крышку с одной из тарелок, принялась медленно есть, замечая, как за каждым моим движением следит Алан. Решив немного пошалить, я каждый раз облизывала губы, делая вид, что слизываю остатки. Глаза мужа тут же вспыхнули алым, а сам он поспешил отвернуться.

— Настаивал, — отозвался Абсолон, тоже пристально наблюдая за тем, как я ем. — Ему нужно попробовать, чтобы узнать, каково это.

— Зачем? — я отпила отвара, чуть кривясь. Даже сюда добавили какой-то горькой травы. — Если на то пошло, то мой муж не обычный демон. Разве не так? У него есть метка благословения светлой магии. Я не думаю, что светлая магия будет в восторге, если Алан начнёт поглощать души. Как бы чего плохого не случилось из-за этого. Почему, вообще, светлая магия отметила нас?

— Если смотреть с этой стороны… — задумчиво произнёс Абсолон, явно упустивший из виду некоторую особенность новоиспеченного демона. — Думаю, чтобы Алан не стал полноценным демоном. Магия еще тогда поняла, что вас ждет.

— Я тоже так думаю, — кивнула, смотря на мужа. — Если сама магия против того, чтобы мой муж становился полноценным демоном, то зачем толкать его в эту сторону. Тем более что он сам не хочет. Верно?

— Ты права, — Алан кивнул. — Мы забыли об этом моей особенности. Светлая метка не дает тьме полностью перекрасить мою душу. Мы до сих пор не знаем, зачем она это сделала, но, в любом случае, у нее были на то свои мотивы. Знать бы их еще, — сказал он тише.

— Думаю, мы узнаем со временем, — я пожала плечами, отодвигая почти пустые тарелки. — Всё, я наелась.

Почти сразу после этого в комнату вернулась Виви. Она забрала тарелки и ушла, оставляя нас в тишине. Постепенно меня начал одолевать сон. Накатила такая резкая слабость, что я едва не отключилась. Тьма снова зашевелилась. Одна из свечей снова потухла. Адамина, прищурившись, огляделась по сторонам.

— Всё, ей пора спать, — заворчала ведьма, поднимаясь и отодвигая тазик в сторону. — Пойдем, дадим нашей девочке отдохнуть. Тьма позаботится о ней.

Алан пытливо глянул на меня, на что я снова едва заметно улыбнулась и кивнула. Стоило им выйти за дверь, как последняя свеча затухла, а меня, словно обняло что-то большое, мягкое и теплое. Создавалось впечатление, что меня укрыли большим пуховым одеялом.

* * *

Мне показалось, что стоило только закрыть глаза, как кто-то усердно принялся тормошить за плечо. Хотела отмахнуться, но ничего не вышло. Открыв глаза, решила узнать, что от меня понадобилось, но дыхание сразу перехватило.

Было такое ощущение, словно кто-то взял меня за ноги и за руки и принялся усиленно растягивать. Не сильно больно, но приятного в этом мало.

В голове запрыгали панические мысли. Я растерялась, не понимая, что происходит, и где я вообще. Вокруг было темно, и казалось, что я так и не открыла глаза.

Сон? Или же что-то другое. Попыталась крикнуть, но у меня отказал голос. Кажется, я открывала рот, но не единого звука из него так и не появилось. Или же мне только казалось, что рот я открывала?

Надо ли говорить, что паника захлестнула меня, заставляя вертеться и пытаться выбраться из всего этого?

Бесполезно. Ничего не выходило. Я толком не ощущала своего тела, ничего не видела и не слышала. Единственным ощущением оставалась странная растянутость, которая, впрочем, быстро прошла.

От паники я задыхалась, пытаясь хоть немного упорядочить хаотично разлетающиеся мысли. Пришла даже мысль, что я умерла. А что еще я могла подумать, если всё вокруг казалось слишком странным и непривычным. Я не могла подобрать правильные слова, чтобы описать происходящее.

А потом я ощутила, словно нечто громадное, даже необъятное осторожно обнимает меня. Это было… пугающе.

Когда стоишь на самом верху высоченной скалы и смотришь вниз, понимая, что в любой момент может сорваться, то дух захватывает, а горло спирает от того, насколько ты на самом деле мал, по сравнению с громадным миром вокруг.

Вот что-то подобное было сейчас и со мной. Я каждым нейроном в мозгу ощутила насколько я крохотная. Чем бы это ни было, но ему не составит большого труда стереть меня в пыль. Человек без лишних усилий может растереть каплю воды по столешнице, или же растоптать пробегающего мимо муравья. Хотя, даже для этого ему придётся приложить какое-то пусть и небольшое усилие. Тому, что удерживает меня, никаких усилий прилагать не понадобится. Просто есть я, а в следующее мгновение меня не станет.

Но я чувствовала, что уничтожать меня не собираются. Наоборот, внутри прошлась теплая волна, согревающая и успокаивающая.

Немного расслабилась, всё еще пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть. Словно только этого и ждали — перед глазами мелькнуло. Напряглась, вглядываясь.

Изображение медленно становилось четче, словно что-то добавляло резкости, хотя по краям по-прежнему всё было черным и непроглядным. Ощущалось это так, словно я смотрю через закопченное стекло, которое очистили немного только посередине, по краям не став трогать чернильную сажу. Хотя, очистили, громко сказано, скорее лишь слегка протерли, чтобы хоть что-то видеть. Но даже такое было мне уже за радость. Я буквально впилась глазами в то, что показывали мне с той стороны.

Внизу что-то чернело. Так сразу и не поймешь, на что это похоже, тем более что все вокруг тоже было не разноцветным.

Что это? Лес?

Мы будто резко приблизились, отчего я вскрикнула, хотя никакого звука за этим не последовало. Испугалась. Такое ощущение, словно резко подкрутили зуммер. Немного затошнило, сразу же после этого отовсюду пошло успокаивающее тепло.

Сглотнула, принимаясь снова всматриваться. Кажется, я угадала, это действительно был лес. Вот только выглядел он так, будто когда-то его попросту сожгли. Хоть деревья и не рассыпались пеплом, но стояли почерневшие. У некоторых даже ветвей не было, просто голые мертвые стволы. Внизу земля была черной, хотя кое-где виднелся то ли серый пепел, то ли грязный снег. Ни животных, ни людей, ни травы, ничего. Даже ветра, кажется, не было. Просто мертвый лес.

Рано я решила, что лес необитаем. Почти перед самым моим лицом что-то промелькнуло, заставив меня отпрянуться. Хотя всё мои движения были чисто инстинктивными. Я по-прежнему оставалась на месте, хотя мне и казалось, что «зачернённое стекло» немного отдалилось.

По-прежнему не понимала, что происходит. Было страшно, но я постаралась успокоиться. Прямо сейчас сделать я все равно ничего не могу, надо хотя бы немного разузнать.

Ждать нового обитателя леса долго не пришлось. Скажу прямо, если бы я не была в этом странном состоянии, то ни за что не захотела бы оказаться рядом с такой животинкой.

Первой мыслью у меня было, что это какой-то мутированный волк или собака. Вроде очень похоже. Четыре лапы, хвост, морда, уши. Вот только задняя часть у этих волков, как у овчарок была опущена, только намного сильнее. Грудь мощная, голова здоровая, а передние лапы просто медвежьи. По всей морде коросты, хвосты облезлые, а вдоль позвоночника то ли шипы, то ли это позвонки так торчат. А, еще был горб, отчего голова постоянно была наклонена вниз.

Никогда прежде я подобного не видела. Размер и форма клыков как бы намекали, что животинка эта травкой совсем не интересуется. Скорее уже ей мяско подавай.

Не скажу, что я не люблю животных, но вот конкретно это меня весьма сильно отталкивает. Даже знакомые мне хищники, такие как тигры, львы или же волки, выглядели хоть и опасно, но эстетично. Эти же больше походили на бешенных тварей из преисподней.

Они куда-то все бежали, тенями скользя по выжженному лесу. Убедившись, что они меня не чуют и не видят, немного успокоилась. Происходящее стало напоминать странный фильм, который мне показывали отчего-то в черно-белых тонах.

Повернулась в ту сторону, куда все эти собачки бежали. Меня снова мотнуло вперед. Затошнило. Опять ощущение тепла и заботы.

Выдохнула, открывая глаза и осматриваясь. На этот раз мы были где-то за пределами леса. Вокруг руины разрушенного когда-то каменного города. Не совсем понятно, когда этот город настигла трагедия. Руины казались свежими, так как ни травы, ни мха я не увидела.

Оглянулась, видя, как из мертвого леса выскакивают те самые твари. Они явно стремились куда-то сюда. Принялась оглядываться, сетуя на то, что видимость просто ужасная. В ту же секунду мутное стекло очистилось. Теперь темнота клубилась только по краям. Хотя цвета мне это не добавило.

Не успела толком порадоваться, как заметила, что в руинах есть люди. И судя по тому, как они посматривали в сторону приближающихся животных, они о них прекрасно знали.

Стало интересно. В голове мелькнула мысль, что мне всё это просто снится, но я решила подумать об этом позже, когда проснусь.

Твари быстро приближаясь, начиная немного рассеиваться, словно хотели взять людей в кольцо. Хм, умные зверушки, но это им явно не помогло. Люди сами по себе довольно хрупкие создания. Убить их может всё, что угодно. Даже обычным карандашом можно отправить на тот свет, не говоря уже о таких клыках и когтях. Вот только люди в руинах, по всей видимости, давно уже знали, как с таким справляться.

Мечи, арбалеты, какие-то заклинания. Поднялась пыль, или же туман, не совсем понятно. Я ничего не слышала, поэтому напряженно сматривалась, как замотанные в какую-то рванину люди один за другим убивают зверей, которые отчего-то даже не думали убегать, нападая снова и снова.

Я заметила, что мы стали отдаляться в тот момент, когда один из людей, воткнул свой громадный меч в грудь очередному зверю. Запрыгнув на валун, он вскинул голову и, мне кажется, посмотрел прямо мне в глаза. Я невольно вздрогнула, но в этот момент меня снова куда-то потащило, и буквально через секунду я смотрела на громадный черные замок, который стоял посреди того самого мертвого леса. Он возвышался безмолвной, остропикой горой, не вызывая ни восхищение, ни радости. Наоборот, от него исходила какая-то удушливая тяжесть, которую ощущала даже я.

Снова скачок.

Я смотрела на какой-то человека, который полулежал в кровати, накрытой громадным темным балдахином. Он смотрел прямо на меня. Поежилась. Он мёртв? Глаза словно стеклянные. Цвет не разобрать, но точно что-то светлое. Мужчина был очень стар. Волосы седыми волнами лежали на плечах. Когда-то красивое лицо сейчас было покрыто глубокими морщинами. Он что-то сказал, так как губы шевельнулись. Отшатнулась, так как он протянул в мою сторону костлявую руку. Сейчас он напоминал мне саму смерть. Хотя, она, наверное, должна быть поживее. Усмехнулась. Абсурдно прозвучало. Смерть поживее.

Рука опустилась, а я увидела, как он закрыл глаза, откидываясь на подушку полностью. Мне было интересно, кто это такой, что за замок, люди, звери. Судя по всему, здесь творится что-то плохое. Война? Вполне может быть. Сразу вспомнились просмотренные давным давно фильмы. А может эти звери что-то вроде порождений тьмы?

Тьма вокруг меня, как мне кажется, тяжело вздохнула. Я даже растерялась из-за этого.

Чувствовала я себя уже сносно. Не было ни усталости, ни боли, ни слабости.

После этого меня снова куда-то протащило.

На этот раз я оказалась в спальне своего мужа. Он сидел на кровати по-турецки, зарыв глаза. Обнаженный торс, сосредоточенное лицо, прямая спина. Перед ним стоял Абсолон, вот только отсюда он мне больше не казался непроницаемо черным. Почти человек. Длинные, черные волосы. Высокий, облачённый в рваный понизу плащ, который закрывал все его тело. А лицо бледное, словно из него всю кровь выкачали. Хотя о чем это я? У демонов ведь нет плоти, а значит, нет крови. Несмотря на это я не могла не признать, что Абсолон очень красив. Такой пугающей красотой, от которой в любое другое время я предпочла бы держаться подальше.

Такой облик демона был мне не знаком, но я ощущала, что вижу его таким лишь по тому, что нахожусь в этом странном состоянии.

Сон затягивался.

Абсолон несколько раз бросил в мою сторону взгляд, но больше никак не отреагировал. Алан же и вовсе сидел, закрыв глаза.

Присмотрелась к нему. Бледнее, чем обычно. Губы сжаты, между бровей складка, на висках капельки пота. Явно напряжен. Соскучилась. Захотелось обнять. Сама не знаю, как, но я практически в тот же момент очутилась позади. Рук у меня не было, но я как-то всё-таки обняла. Алан ощутимо вздрогнул, а стоящий перед ним Абсолон отрицательно качнул головой. Не было ни тепла, ни знакомого чувства онемения. Это расстраивало.

Отпустила его, отстраняясь. И почти сразу меня снова куда-то потащило. А потом я открыла глаза, захлебываясь воздухом, будто только что вынырнула из воды.

— Что такое? — Проскрипел рядом голос. Отшатнулась. — Кошмар приснился?

Пару раз хлопнув ресницами, огляделась. Судя по всему, я в своей комнате, в замке мужа. Горели свечи, а рядом сидела Адамина, которая до этого снова что-то толкла в ступе.

Выдохнула, вытирая рукавом пот со лба. Закрыла глаза, давая сердцу успокоиться.

— Да, Адамина, кошмар, — ответила хрипло, сглатывая.

— Ничего, сейчас забудется, — сказала ведьма, продолжая прерванное занятие.

Я мельком глянула на нее и выдохнула. Что-то я в этом сомневаюсь. Тьма по углам заклубилась, огонь свечей задрожал, а потом все затихло, но я, кажется, слышала, как за стенами набирает силу зимний ветер.

* * *

В то, что это просто обычный сон я совершенно не верила. Оставалось понять — что именно мне хотела показать тьма.

Покосившись на Адамину, которая по-прежнему не обращала на меня никакого внимания, занимаясь своими делами так, словно в комнате никого кроме нее нет, я улеглась удобнее, поморщившись от легкой боли в животе. Положив руку, погладила его, улыбаясь. Надеюсь, у меня получится дать жизнь этому созданию.

Устремив взгляд в один из углов, нахмурилась, прикусив губы. Надо вспомнить, что я видела. Черный лес, непонятных каких-то мутированных волков, потом развалины, людей в лохмотьях, битву и под конец мрачный замок со старым немощным обитателем.

Было ли всё это в нашем мире, в нашем времени? Или, может, увиденное мною происходит где-то там, куда есть доступ только тьме? И зачем мне знать об этом?

Вздохнула, чуть повернувшись. Адамина вместе с Виви постоянно в последнее время делали мне массаж, так как вставать ведьма запретила совершенно. Да я и сама ощущала, что стоит только сильнее напрячься, как внизу живота словно вспыхивает огненный шар.

— Если ты встанешь, можешь попрощаться с ребенком. Он и так едва держится в твоем теле, — сказала Адамина на мои слова о том, что я хочу хотя бы в туалет сама ходить.

Еще она рассказала о том, что я могу не доносить, а то и вовсе умереть. Пришлось смириться и лежать, стараясь не умереть раньше времени от скуки, которая в первую же неделю овладела мною.

Снова вернулась мыслями к видению.

Могли бы это быть воспоминания? Почему бы и нет? Вполне может быть. Они могут быть мои — помню же я прошлую жизнь, мало ли, вдруг я до этого бесконечное количество раз перерождалась, а сейчас из-за магии эти воспоминания начали пробуждаться.

Они могли быть вызваны силой Абсолона. Вдруг сила тоже несет в себе отпечаток воспоминаний. Абсолон очень древний демон, мало ли, что там было в его прошлом.

Не стоит забывать о самой тьме. Сколько она видела, слышала, ощущала. Она есть везде. Вполне может быть, что мне каким-то образом удалось выхватить кусочки воспоминаний из нее.

Или же это происходит сейчас, только в каком-то другом месте. Так сказать, в реальном времени. И тьма как-то отделив моё сознание от тела, а потом, вернув всё, как было, позволила мне посмотреть на эти события лично.

Думаю, из-за последнего варианта стоило немного напрячься. Если тьма действительно отделяла сознание от тела, то вдруг однажды вот так отделит и забудет вернуть. Мало ли какеи срочные дела у нее образуются. Что тогда? Не знаю, но в одном я уверена теперь точно, хотя и раньше как-то не сомневалась в этом — тьму сердить нельзя.

Глянула на ведьму.

— Адамина, — начала я, чуть поворачиваясь к ней. — Скажите, а может ли сознание человека быть отдельно от тела? Например, путешествовать, пока само тело приковано к кровати.

Ведьма хмуро глянула на меня, продолжая что-то шелушить. Она, кстати, постоянно что-то делала. Я как-то предложила свою помощь, на что мне было резко отказано. Адамина тогда сказала, что любая уважающая себя ведьма занимается заготовками для зелий сама, так как даже на предварительной стадии ингредиенты пропитываются магией зельевара. Конечно, можно и из покупных, но эффект будет слабее намного. Так что прикоснуться к таинственным кустикам, камешкам, орешкам и прочим палочкам мне не позволили.

— Конечно, может, — ответила Адамина. — Не думаю, что сейчас кто-нибудь об этом знает, но раньше, маги знали как это делать. Хотя, знаю, что где-то на севере есть племена, которые сжигают специальные травы. Это дает им возможность сознанию на некоторое время покидать тело. Расстояние при этом очень ограничено. Хотя, они делают это не для этого, — ведьма скривилась и хмыкнула.

— А для чего? — спросила, заинтересовавшись вопросом.

— Говорят, что, покидая тело, сознание или душа, если уж на то пошло, испытывает невероятное удовольствие и облегчение, — Адамина отодвинула полную чашу каких-то зеленоватых очищенных орешков в сторону и пододвинула к себе ближе пустую тару, продолжая шелушить стручки. Горох она там шелушит, что ли? — Как я и говорила, раньше это была довольно частая практика, но со временем ее отнесли к темным искусствам, потом вообще запретили, и в итоге до нашего времени добрались лишь крохи знаний об этом.

— Почему? — Я дернулась резче, чем хотела, отчего пришлось тут же прикусить губу и зажмуриться. В животе полыхнуло. От Адамины моё выражение лица не осталось незаметным. Она тут же встала, налила из грубо сделанного кувшина знакомое уже мне зелье и дала выпить.

— В следующий раз сразу говори. Не стоит терпеть. Ты этим только ребенку своему плохо делаешь. Надеюсь, ты уже ощущаешь, что это не обычное дитя? Он чувствует твою боль и эмоции, так что не стоит нагружать малыша ненужными переживаниями, — как обычно ворчливо и недовольно прокаркала Адамина.

Я уже заметила за ней такое. Все теплые чувства она старалась прятать под слоем недовольства, ворчания, раздражения и даже легкой вроде как ненависти.

Уже привыкла к ней. Теперь понятно — если Адамина ворчит, значит, волнуется и переживает.

— А по поводу твоего вопроса… Не все справлялись с соблазнами. Как я поняла, погибало много юных магов, которые не смогли вернуться обратно в своё тело, навечно оставшись просто блуждающими духами. Не знаю, смогли они уйти на перерождение или нет, но ритуал запретили, а потом и вовсе о нем забыли.

— Ясно, — кивнула, переводя взгляд на потолок. — Спасибо.

Между нами натянулось звенящее молчание, ставшее в последнее время уже привычным и обыденным. Адамина не была болтушкой, хотя на вопросы всегда отвечала. Да и я, как оказалось, не слишком любила болтать. Могла, как сейчас, о чём-нибудь поговорить, но лишь тогда, когда тема разговора была интересной.

— У меня есть несколько книг об этом, — неожиданно сказала Адамина, чем весьма удивила. — Если тебе интересно, я могла бы принести.

Я прищурилась.

— Зачем вам это? — спросила, недоумевая. Нет, вряд ли Адамина хочет меня таким способом убить — хотела бы, давно уже нашла способ. Тем более, сейчас, когда я в таком состоянии.

Ведьма на это безразлично пожала плечами, давая понять, насколько ей всё равно на предмет разговора.

— Я повинуюсь своей магии, а она сейчас настойчиво нашёптывает мне, чтобы я помогла тебе в этом деле, — ответила Адамина, замолчав.

Я на это кивнула, принимая объяснения. Не совсем понятно, что всё это значит. Хотя, тьма ведь тоже живая, мало ли что там за магия у ведьмы. Может, и правда, чего-нибудь шепчет.

— Принесите, я почитаю, — сказала, снова немного пошевелившись.

В этот момент дверь в комнату открылась, и вошёл Алан, который тут же цепко осмотрел меня. Я видела, как на мгновение его глаза сверкнули старательно скрытым облегчением и радостью.

Улыбнулась, ощущая, как сердце забилось быстрее. Я соскучилась. После того, как неожиданная беременность приковала меня к кровати, прошло чуть больше месяца, и муж меня не касался даже пальцем. Это расстраивало. Конечно, на занятия любовью меня сейчас вряд ли бы хватило, но вот получить небольшой поцелуй я была твердо намерена.

Поджав губы, стирая этим улыбку, отвернулась, сделав вид, что смертельно обиделась.

Алан, между тем, прошел и сел в кресло, в котором он обычно сидел, когда навещал меня. Адамина тут же привычно заворчала. Я и сама сейчас отчетливо ощутила, что стоило мужу войти в комнату, как в ней словно стало прохладнее. Надо же, я стала чувствительнее? Покосилась на стопку книг на тумбочке. Ничего сложного Адамина читать мне не давала, да и пользоваться магией, которая у меня всё же была, мне никто не разрешал, но, видимо, что-то стало получатся у меня неосознанно. Еще немного и я начну плести вдовьи плети или же нити Арахны. Заклинания черной магии.

— Ты чем-то на меня обижена? — тихо спросил Алан, а я, чуть подумав, кивнула, продолжая смотреть куда угодно, но не на него. — И чем же?

— Сначала расскажите, как дела снаружи, — ответила чопорно и до зубного скрежета вежливо. Я и так обычно не блистала фамильярностью, но сейчас со стороны, уверена, походила на старую английскую леди, которая до зубного скрежета чтит древние традиции и хорошее воспитание.

Алан посверлил меня взглядом еще минут пять, а потом тяжело вздохнул, откидывая на спинку кресла. Позади него тут же всколыхнулась тьма, и я увидела очертания Абсолона. Сразу же вспомнился его облик в моём видении.

— Принц очнулся недавно, ты и сама это знаешь. Но пока что он дезориентирован и толком не понимает, что происходит. Император тоже начал подавать все признаки того, что не за горами его пробуждение. Нам удалось сохранить в секрете их природу. Кланы бурлят, но никто не хочет войны. Все понимают, что королевства вокруг империи с удовольствием тут же бросятся рвать нас на части, стоит нам только подумать о том, чтобы ввязаться в междоусобицу. Люди из отдела сыска и так почти не спят. Империю наводнили шпионы, которые едва не заглядывают в окна клановых домов. Шаткую ситуацию удаётся удержать в равновесии. Больше всего мутит воду светлый клан, но остальные понимают, чем всё это может обернуться. Выгода от войны может быть только у светлого клана. Лекари и церковники всегда нужны людям. Они это понимают. Если война и разразится, то кланы, так или иначе, будут стараться защитить лекарей. Умирать никому не хочется. Но я надеюсь, что император очнется до того, как ситуацию усугубится еще больше.

Пока Алан говорил, я рассматривала его, замечая, что муж очень устал. Темные круги под глазами, нахмуренные брови, опущенные уголки напряженных губ.

Вытянув руки вперед, неловко улыбнулась.

— Один поцелуй.

— Эволет, — не хуже змеи прошипела Адамина, сверкая в нашу сторону гневным взглядом.

— Он уже может, — сказала упрямо, поджимая губы. — Правда? На один поцелуй вас ведь хватит?

Глаза Алана тут же вспыхнули алчным блеском, который муж мой попытался подавить. Правда, безуспешно. Я все равно видела, как он осматривает меня, при этом явно желая подойти ближе.

— Я думаю… — он осекся, прикрывая глаза и шумно втягивая носом воздух, — что смогу.

Я улыбнулась, победно глянув на Адамину. Ведьма окинула Алана таким взглядом, что даже мне стало страшновато.

— Пятнадцать секунд. Больше нельзя. Я вижу, что ты берешь под контроль эту свою особенность, но пока что ты не способен на большее, — прошипела ведьма, нахохлившись. Сейчас она, как никогда раньше напоминала злобную кошку, охраняющую своих котят. И пусть я не была ее котенком, но мне была приятна такая ее забота.

Алан, словно его подбросило, вскочил на ноги, подлетел ко мне и, не теряя времени, впился поцелуем в губы. От удовольствия, прокатившегося тут же по телу, я невольно застонала, размыкая губы. Муж вздрогнул, а потом ворвался языком в рот.

Поцелуй был напористым, требовательным, мокрым и властным. Я потерялась в пространстве, понимая, насколько сильно скучала по его губам.

Вот только стоило мне поднять руки, чтобы обнять Алана, как все прекратилось. Открыв глаза, я посмотрела на мужа. Алан как-то странно вздрогнул, а потом буквально отскочил от кровати, тяжело дыша при этом.

— Иди, — проворчала Адамина, наблюдая за моим мужем прищуренными глазами. В комнате стало холоднее. — Иди, — повторила она чуть настойчивее.

Алан тряхнул головой, глянул на ведьму мельком, а потом буквально выскочил из комнаты. Выдохнула, откидываясь на подушки, а потом облизнула губы. Поцелуй… что ж, еще неделю назад мы не могли себе позволить даже этого. Мне оставалось только надеяться, что Алан справится со своим голодом, как можно скорее. Очень хотелось объятий.

Положив руку на живот, прикрыла глаза. Еще немного, еще совсем немного и мы снова сможем беспрепятственно любить друг друга.