– Ты слишком нервный, Вилард! – тело Адриана замысловатым приемом было отброшено на несколько метров и с глухим стуком ударено об стену. Одновременно с этим, Старк, подавив первоначальный порыв, спрятал оружие. Вилард ему был нужен живым.

– Я предпочитаю определение – энергичный, – Вилард слегка тряхнул головой и медленно приподнялся на локтях, затем присел, прислонившись к стене. Удар бесследно не прошел.

– Я могу вызвать охрану. Она скрутит тебе руки, вколет болтливый сок, и ты как миленький расскажешь все, о чем я тебя спрошу, – агент Старк неторопливо приблизился к своей жертве, присел, словно ничего не опасаясь, – и что ты будешь делать в таком случае?

– Дай подумаю, – верхняя губа Адриана слегка приподнялась вверх, словно он намеревался показать противнику свои клыки, – убью тебя до их прихода, затем скажу, что ты спятил, и первым кинулся на меня. Разумеется, мне не поверят. Но адвокаты недаром едят свой хлеб, а Союз не забудет, кто финансирует значительную часть его экономики. А вот съехавшего с катушек агента вряд ли кто-нибудь помянет добрым словом, особенно, когда обыщут мою квартиру и найдут в ней следы проникновения и наблюдения за моей невестой. Все решат, что ты псих, подглядывающий за понравившейся женщиной.

Вилард сорвал с шеи медальон, усмехнулся, и повернул его тыльной стороной. В изделии можно было с трудом узнать хитроумную заглушку. Значит, с тех пор как Вилард попал в комнату для допросов, запись там не велась.

– И что ты теперь будешь делать? – повторил он слова агента Старка.

Старк зло усмехнулся, взлохматил волосы на голове, затем, пригладив их, встал, и отвернулся от Виларда, не обращая внимания на то, что его противник так же оказался на ногах.

– Я знал, что будет интересно. Не предполагал, что настолько, – он резко обернулся, убедившись, что Вилард застыл прямо за его спиной. Он понимал, что рискует, знал, что этот тип не остановится ни перед чем, если решит, что Старк угрожает безопасности его маленькой семьи. Чего стоила лишь успешная попытка проникновения и взлома системы Пенитенциарной службы Союза и Центрального Уголовного архива с целью уничтожения всех данных о капитане Перил, что при поимке преступницы сильно усложнило бы ее идентификацию. Разумеется, не было никаких доказательств, указывающих на Виларда. Но что-то подсказывало Старку, что именно он приложил к этому свою руку, – меня даже не пытались остановить.

– Подумай о том, как легко ты получил сведения, которые в других обстоятельствах мог бы выискивать годами, – небрежно отряхивая рукав своей куртки, заметил Вилард, – но правдивы ли они?

Адриан насмешливо взглянул на Старка:

– Что ты знаешь о моем брате? Как он жил, и как умер?

– Не больше дознавателей, ведущих это дело, – парировал Старк.

– Значит, ты копнул достаточно глубоко. Привлек ненужное внимание к себе, а, главное, к ней, – Адриан говорил будто сам с собой, абсолютно не обращая внимание на начавшего закипать агента.

– Что в этом деле такого, что стоило жизни Мариусу Шварцу? – перебил Старк размышления Виларда.

– Если умный, поймешь, – довольно резко ответил Вилард, – а на дурака жаль будет тратить время. Впрочем, как и на потенциальный труп.

– Ты мне угрожаешь? – искренне удивился агент, – снова? Дважды за последние полчаса? Это дурной тон.

– Тебя решили слить. Столкнуть нас лбами, натравить друг на друга, и уничтожить. Докопаешься до правды, сделаешь ошибку, и станешь трупом. Доверишься не тем, и тебя уничтожат. Но я пачкать руки не хочу. Не здесь и не сейчас. Люблю надежные алиби. Мне есть ради кого жить.

– Странно все это, ты не находишь, – Старк и не заметил, что они стоят друг напротив друга, замерев, тяжело дыша, словно поджидая лишь подходящей возможности. Сжатые в кулак ладони, готовые нанести решающий удар, два скрещенных убийственных взгляда.

– Я давно уже перестал удивляться абсурдности ситуации, – парировал Вилард.

– И все же, почему она? Преступница, убийца. Что такого в этой женщине, что заставило тебя забыть обо всем? – этот полуоткровенный разговор по-мужски Старка чрезвычайно заинтриговал, хотя и вызывал ощущение, словно он поймал гадюку за хвост.

Вилард лишь улыбнулся, нагло глядя в глаза Старку:

– Даже не представляю, о чем ты говоришь. Более того, твои подозрения беспочвенны, глупы и смехотворны. Жаль, если они станут причиной твоего полного фиаско.

– Но если я ошибаюсь… Предположим, я ошибаюсь, – Старк испытующе смотрел на Виларда, стараясь хоть что-то прочесть по его лицу, – могу ли я удостовериться в своей ошибке? Убедиться, что ваша невеста невиновна, принести ей свои извинения, справиться о ее здоровье. Ведь в ее положении…

Старк осекся, на миг, уловив проскользнувшую по лицу Виларда тень. Агент вернулся на свое место, и их с Адрианом снова разделил стол.

– Я приношу свои извинения, мистер Вилард, что наша беседа продлилась немного дольше, чем мы рассчитывали. Надеюсь, это не сильно помешало вашим планам. Можете быть свободны. Надеюсь, что завтра смогу нанести вам визит и лично побеседовать с вашей невестой по поводу похищения, жертвой которого она стала.

Теперь настал черед Адриана гадать по лицу собеседника, что же тот задумал. Ситуация, в которую они оба попали, казалась патовой. Информация, которой владел Старк позволила бы ему уничтожить и Шанию и Виларда. Вот только, агент дураком не был, и должен понимать – такая информация просто так в руки не попадает. И если это произошло, его явно пытаются использовать. И что ему делать? То, чего от него ждут: задержать Виларда и его невесту, а потом, вполне возможно, случайно погибнуть, или же… Старк не желал быть послушной марионеткой кого-то, кто судя по всему уже пустил его в расход. Вилард сам по себе был неоднозначной фигурой, и война с ним не сулила ничего хорошего. К тому же, ему было просто интересно – что заставило Шанию убить своего возлюбленного.

– На прощание дам вам маленькую подсказку, – Вилард остановился у двери и обернулся к все еще стоящему у стола Старку, – Дельта-2.

– Планета, уничтоженная пиратами? – удивился Старк, припоминая, что в битве с пиратами именно за эту планету Шания Перил получила звание капитана.

Вилард не ответив, как-то странно улыбнулся, и покинул комнату допросов, оставляя после себя еще больше вопросов и подозрений.

* * *

– Как ты? – Коган вошел в комнату, когда я, отворив окно, слушала, как дождь стучит в стекло. Хаа-рашс, из-за слежки даже в помещении вынужденный не снимать капюшон, поспешно прикрыл окно и завис надо мной.

– А если его не отпустят? – растерянно прошептала я.

– У нас есть запасной план, – попытался успокоить меня Коган, – не бойся, я здесь, чтобы тебя защитить.

– Я не боюсь, – пояснила я, – по крайней мере, не за себя… а… за него, за ребенка… Что будет дальше? Что мне делать? Как быть?

– Жить, – ответил Коган, – просто жить, не пытаясь идти против мира. Ты человеческая женщина. Скоро станешь матерью. Пора решить – что же для тебя важнее – жажда мести, или жизнь еще нерожденного тобой существа. У меня нет детей, никогда их не было и вряд ли когда-нибудь будут. Когда-то я… в общем, этого тебе знать не нужно… Кто-то, кто знает нашу тайну, хочет тебя зла. Однажды, ты уже пострадала. Рискнешь ли ты своим ребенком ради упрямства и злости, которую не в силах победить? Или же все-таки ты сильнее собственных инстинктов?

Мне не дали ответить. Я услышала, как в квартиру вернулся Адриан. Откуда я знала, что это он? Инстинкт? Чутье существа, постепенно перестающего быть человеком?

Хаа-рашс, видимо, почуявший то же самое, поспешил меня покинуть. Он столкнулся с Адрианом в дверях, пропустил его, и оставил нас наедине.

Я осталась сидеть на кровати, еще не понимая, какое из чувств во мне преобладает. Радость, облегчение, счастье, страх? Было всего понемногу. Но я уже давно смирилась с тем, что Адриан не чужой мне человек. Пусть между нами были преграды, даже пропасть, которую я все еще не решалась, даже боялась преодолеть, но этот мужчина оказался единственным, кому я доверяла, и кого боялась потерять. Постепенно, не сразу, я перестала видеть в нем непримиримого врага, хотя сомневалась, что когда-нибудь смогу ответить на его чувства, иногда напоминавшие мне какой-то вид одержимости. Но разве я сама была достаточно разумна, чтобы его осуждать?

– Ты бледная, но это делает тебя еще красивей, – он подошел, и просто опустился на пол, прижавшись спиной к моим ногам. Его голова откинулась на мои колени, и он облегченно вздохнул, – мои люди сегодня прошерстили комнату, поменяли стекла. Теперь можно говорить без страха быть услышанными.

Я лишь улыбнулась и прикрыла глаза. Говорить совершенно не хотелось. Иногда бывают минуты, когда хочется просто помолчать. Но, судя по всему, у Виларда были другие планы. Он первым нарушил тишину.

– Старк знает кто ты. Догадался, когда выяснил, что настоящая Шанна Хоуп давно мертва.

– И что теперь? – мой голос прозвучал равнодушно и устало.

– Мы уедем. Достаточно далеко, чтобы нас смогли найти. Хочешь, навестим Берда с Мартой? Согласен, это недостаточно далеко. Может быть, Тигран? Солнце, песок… много песка. Зато мало людей. Вонг как-то обмолвился, что хотел бы перебраться туда, после того, как закончит дела на Хаумее.

– Адриан… я не могу, – шепнула я, неловко касаясь пальцами его густых жестких волос.

– Почему же?

Он по-прежнему не смотрел на меня, но продолжал с какой-то злобной решимостью строить планы на будущее. Наше будущее.

– Что же тебе помешает? Ребенок? – вкрадчиво спросил он, – я стану ему хорошим отцом. Или у тебя есть другие варианты?

– Ты знаешь… – констатировала я.

– Нет, не знаю. И странно, что об этом знает Старк. Меня это удивило, – жестко усмехнулся Вилард. Его усмешка, наравне с тоном напомнила мне, что под этой цивилизованной лощеной оберткой скрывается, в сущности, хищный зверь, способный без колебаний уничтожить все, что стоит у него на пути.

– Он был рядом со мной в больнице, когда я говорила с врачом, который проводил регенерацию. Почему это так тебя разозлило?

– Думаешь, я зол? – он повернулся ко мне, взяв мою ладонь в свои руки, поднес ее к губам и поцеловал.

– Да, только не понимаю, что именно тебя злит: то, что Старк разведал обо мне слишком много? Или то, что я жду ребенка от генерала Вейна?

– Я буду рад, если этот ребенок удержит тебя от неверного шага. Больше всего на свете я хотел бы, чтобы он был моим. И если не я его тебе сделал, то позволь мне быть рядом с вами. Быть частью вас обоих.

– Это было бы несправедливо по отношению к тебе. Как будто я пользуюсь тобой. Пользуюсь ситуацией для своей корысти. Пойми, я видела в этой жизни слишком много боли и зла. Я сама причиняла боль. И не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня. Принять твою помощь было слишком просто и соблазнительно. Это решало много проблем. Но так эгоистично с моей стороны!

– Слишком много слов, милая, – одним легким движением он поднялся с пола и оказался на ногах, – ты все еще меня не простила.

Он подошел к двери, склонив голову, посмотрел на меня и вышел, со словами:

– У нас чуть больше часа. Ты еще успеешь поесть и отдохнуть.

Странно, но есть, совершенно не хотелось. Я постаралась припомнить, когда завтракала… или обедала в последний раз, и не смогла. Что же возможно, перекушу что-нибудь перед отъездом, а пока что в душ!

Я вошла в ванну, жалея, что не могу понежиться в теплой воде с пеной. Включив душ, позволила мощным струям окутать мое тело. Было приятно и спокойно, а все проблемы остались где-то там. Выйдя из душа, посмотрела на себя в зеркало, стараясь увидеть в теле какие-то изменения. Провела рукой по груди, опустила ее на живот. В какой-то миг мне показалось, что ладонь тут же потеплела, а по коже прошел легкий электрический разряд. Было трудно поверить, что там растет живое существо, которое уже приобрело большое влияние на все мою дальнейшую жизнь. Я еще не понимала, как к этому относится, чувствуя себя предательницей памяти моей семьи. Но ребенок… имею ли я право им рисковать?

Дверь распахнулась внезапно, и я не успела прикрыться полотенцем. Возникла та самая неловкая ситуация, которая могла повториться только благодаря злому умыслу кого-то из нас двоих. За себя я ручалась. Адриан без стеснения вошел в ванную и замер в нескольких шагах от меня.

– Это становится плохой привычкой, – я дотянулась до полотенца и как могла прикрылась им.

– Ты не выглядишь беременной, – заметил Вилард, с жадностью продолжая пожирать глазами мое полуобнаженное тело.

– Еще слишком рано, – будто бы оправдываясь, ответила я. Встала напротив него, всем своим видом давая понять, что черта с два ему удастся меня напугать, – могу я пройти?

– Разумеется, – выдохнул он, пропуская меня. Но, неожиданно, когда оказался сзади, я почувствовала прикосновения его рук на своих плечах. Он погладил мои руки, задержался на запястьях, еще недавно поврежденных цепями, прислонился щекой к моему затылку, и я почувствовала его легкий поцелуй, – я виноват. Я должен был догадаться, что Вивьен достаточно глупа и самолюбива, чтобы выкинуть что-то подобное. Прости меня!

– Я не хочу об этом говорить, – я повела головой, стараясь освободиться от его прикосновений, хотя прекрасно отдавала себе отчет: мне не хватает любви, ласки заботы. Хотелось забыться и прильнуть к сильному надежному плечу мужчины, который готов защитить, укрыть от всех бед. Мне так хотелось, чтобы он взял меня на руки, прижал к себе и отнес в постель. А дальше? А дальше, я была вынуждена признаться самой себе, что мои фантазии простираются лишь до момента, когда мужчина накроет меня одеялом, обнимет, и позволит уснуть в его крепких объятиях. Неужели Айван был прав, и я всегда так или иначе буду опасаться физической близости с мужчиной? Или же моя отстраненность, даже некоторая эмоциональная холодность, объясняется гормональными изменениями в организме? Но почему-то проверять это, чтобы развеять свои сомнения мне совершенно не хотелось. К тому же Адриан не тот мужчина, который будет безнаказанно терпеть подобные эксперименты.

– Куда мы едем? – попыталась я отвлечь его и себя разговором.

– Подальше отсюда, – Вилард быстро справился с собой и, выпустив меня из ванной, помог достать чемодан, – хотя какое-то время нам придется оставаться на Сигме. Нужно вплотную заняться документами, которые у нас остались. В последнее время я, через доверенных лиц передавал файлы тем, кто сможет позаботиться о том, чтобы они получили как можно более широкое распространение. Достаточно моего распоряжения, и механизм будет запущен. Сегодня утром в сети появилась лишь часть информации, которая, вскоре, может подорвать само основание Союза.

– Но есть тот, о ком мы еще не знаем, – заметила я.

– Я не готов тобой рисковать, – прервал меня Адриан, – поторопись. У нас мало времени. Нам как можно скорее нужно покинуть столицу. Думаю, небольшой уютный домик на берегу озера, затерянный в лесу, тебе понравится.

– Как получилось, что тебя отпустили? – я растерянно оглядела комнату еще раз. Не сказала бы, что у меня мало вещей, но все же, не хотелось забыть что-то важное.

– Скажем так, агент Старк вовремя сообразил, что натолкнулся на информацию, за которую платят жизнью. Он достаточно разумен, чтобы повременить преследовать нас с криками «держи убийц!». Хотя бы потому, что взять меня будет совсем не просто. Скандал в Союзе не нужен никому. Особенно в виду последних событий. Ему нужны более веские доказательства нашей вины. Или ответы. Разумеется, если он захочет их получить.

– Мы бежим от него? – застегнув чемодан, быстро облачилась в джинсы, легкий свитер и куртку, скрутила волосы в хвост и схватила сумку.

– Скорее, от тех, кого очень сильно заинтересуют его вопросы. Если он окажется не настолько разумен, как я надеюсь, у нас останется мало времени, чтобы скрыться. Коган ждет нас на крыше. Не нужно рисковать.

Мы вышли под проливной дождь, когда весь остальной город крепко спал. Иногда над нами на большой скорости пролетали одинокие флайера. Вдалеке виднелся ярко подсвеченный Дворец Правительства. Заняв свое место, я почувствовала болезненный укол в сердце. Какое-то странное предчувствие беды не давало мне спокойно смотреть в окно на проносящийся под нами город.

Мы практически покинули столицу и были уже недалеко от леса, когда увидели преследователей. Вилард, спешно отключив автопилот, сделал крутой вираж, позволяя двум флайерам на огромной скорости пролететь в нескольких сантиметрах от нас, и избежать столкновения. А затем кабину ощутимо тряхнуло, и я увидела, как ударопрочное стекло напротив меня раскололось на тысячи осколков, засыпав меня с ног до головы.