Мне не хотелось просыпаться и открывать глаза, но настойчивый голос непрерывно повторял мое имя. Ужасно болела голова и правая рука, но, подчиняясь навязчивому голосу, я приоткрыла глаза, чтобы тут же едва не ослепнуть от слишком яркого света. Отвернувшись от источника раздражения, я наткнулась взглядом на ту, кого уже и не чаяла увидеть живой.

— Лариса? Не может быть! Я сплю? — растерянно пробормотала я.

— Боюсь, что нет, сестричка, — с легкой улыбкой поспешила меня разуверить Лариса, — я — жива, впрочем, как и ты.

— Но как?

Сестра, слегка нахмурившись, не сводила с меня взгляда:

— С трудом. Или ты думаешь, у меня большой опыт по извлечению бесчувственных тел из летящих автомобилей? Совсем с ума сошла? Как ты могла на такое решиться?

— Пожалуйста, не ори на меня, — звук ее голоса заставил меня поморщиться.

— Не орать? — почти выкрикнула она, — да тебя убить за такое мало! Думала, твоя смерть что-то сможет исправить? Дура!

— Ты же ничего не знаешь! — обижено потупилась я, — может и дура, конечно, хотя нет, даже наверняка! Но что мне было делать?

— Я знаю все, — печально улыбнувшись, сказала Лариса, — девочка моя! Сколько же тебе пришлось пережить. Но теперь все изменилось — я рядом.

Она осторожно меня обняла, и тут я не выдержала: плача и смеясь, я прижала ее к себе, еще не в силах поверить, что судьба вернула мне сестру.

— Не плачь! Я с тобой, — ее голос дрогнул, на глазах выступили слезы.

Казалось, прошло много часов, пока мы сидели, крепко обнявшись, всхлипывая и улыбаясь. Солнце клонилось к горизонту, и я, утерев слезы, посмотрела в окно:

— Где мы? И только, пожалуйста, не говори, что в безопасном месте!

— Не скажу, — хмыкнув, ответила Лариса, — едва ли в этом мире для тебя найдется безопасное место. Он не оставит тебя в покое.

— Зачем я нужна Люциферу? — спросила я, без труда поняв, о ком говорит сестра.

— Этого мне так и не удалось узнать, — Лариса встала, и подошла к окну, из которого открывался изумительный вид на море и пляж, — я выиграла для нас немного времени, но долго мы скрываться не сможем.

— Черт! Что у меня с рукой? — я удивленно оглядела покрасневшее запястье, без следов странного узора. Кожа горела и чесалась и я не могла удержаться.

— Не трогай! Скоро все заживет и от Печати не останется и следа, — успокоила меня Лариса.

— От Печати?

— Тот рисунок у тебя на руке. Печать помогала ему следить за тобой.

— Не могу поверить, что все это происходит со мной. За что? Неужели Аурелия настолько ненавидела своего нерожденного ребенка, что обрекла его на такую участь?

Лариса обернулась, и посмотрела на меня. В ее глазах было столько печали и тоски, что мое сердце сжалось. Как я могла забыть, что в отличие от меня, она знала свою мать, любила ее. Смерть Аурелии не только лишило ее матери, но и семьи, клана. Она помнила, что потеряла.

— Твоя мать никогда не желала тебе зла. Она совершила много ошибок, но ты должна знать — она всегда тебя любила.

— Мое рождение принесло слишком много горя. Все, кого я знала в прошлой жизни, уже мертвы. Люцифер позаботился о том, чтобы я осталась одна.

— Ты не одна, — возразила сестра.

— Я не могу потерять еще и тебя. Моя жизнь превратилась в сплошное бегство!

— Я сильнее, чем кажусь. Ну же, девочка, поверь своей старшей сестричке — мы сможем это сделать!

Некоторое время мы сидели в полной тишине. Я колебалась, не решаясь задать интересующий меня вопрос, а Лариса выглядела целиком погруженной в себя. Казалось, ее взгляд потух, до этого ярко-зеленые глаза потускнели, зрачок и радужка утратили свой цвет, слившись с белками. Мне пришлось дважды окрикнуть сестру, чтобы ее взгляд снова стал осмысленным:

— Почему ты выбрала Валара? — Лариса хмыкнула, напряженно улыбнулась и, наконец, села рядом со мной.

— Кто тебе сказал, что именно я его выбрала? Я всего лишь выполняла приказ главы своего клана.

— Но ты же знала, что он полукровка! Не могла не знать!

— Знала. И что толку? Это была плата.

— Плата за что? — побледнев, я ждала ответа, который, кажется, уже знала

— За твою жизнь, — призналась Лариса, — как только Данталион узнал о том, что ты жива и мы вместе, он послал Родгара. Думаю, он с самого начала хотел тебя использовать. Вот только я не могла понять — для чего.

— Ему нужно было заманить в ловушку Валара. Такой сильный союзник, как полукровка мог бы помочь ему в борьбе с Советом. Но он не знал, что Совет уже давно держит Валара на крючке.

— И когда у меня ничего не получилось с полукровкой, они решили, что ты подойдешь.

— Глупо было думать, что у меня получится там, где ты потерпела неудачу, — вырвалось у меня.

— И, однако, у тебя получилось. По-крайней мере, Валар не прогнал тебя сразу же, как увидел, — усмехнулась сестра, — признаюсь, я даже слегка обиделась на него за это, почувствовала себя слабой и уязвимой.

— «Слегка обиделась» — я изумленно вытаращилась на нее, — да он же практически тебя убил! Как ты можешь так легко об этом говорить?

— Убил? — она изумленно воззрилась на меня, — о чем ты? Валар и пальцем ко мне не прикоснулся. Нет, вру, прикоснулся, конечно, когда выкидывал из своего дома. Никак не могу забыть этого! Мое первое крупное дело и такая неудача!

— Но кто же в таком случае, пытался тебя убить?

— Разве ты не знала? Это был Родгар.

Несколько месяцев назад…

— Ты не справилась! — его голос не смог заглушить шум дождя и пронзительный вой ветра.

Девушка испуганно оглянулась на голос, наткнувшись на хмурый взгляд темно-карих глаз своего сводного брата. Они были знакомы уже несколько лет, но она до сих пор робела, когда чем-то вызывала его недовольство. Казалось, его забавляло то чувство страха, которое он рождал в ней. Впрочем, никто и никогда не мог сказать точно — что же на самом деле чувствует Палач клана Похитителей душ. Вся его жизнь была покрыта мраком неизвестности. Он появлялся в клане на призыв Данталиона, выполнял «задание», и тут же исчезал. И сегодня, похоже, его заданием была она, Лариса!

— Ты следил за мной! — отступив на несколько шагов, Лариса наткнулась спиной на кирпичную стену дома. Расширившимися от ужаса глазами, она смотрела, как Палач неумолимо надвигался на нее.

— Неужели ты думала, что я поверю тебе на слово? — жестко усмехнулся Родгар. Его тихий голос заставил демоницу похолодеть. Ее сердце забилось чаще, на висках выступил пот.

— Это не моя вина! Он сразу обо все догадался! Прошу тебя, поверь — я ни в чем не виновата! — всхлипнула она.

— А тебя никто не винит, — мягко сказал Палач, — что же, полукровка оказался умнее. Но и у него могут быть свои слабости. Как и у тебя…

Он нагнулся, нависая над ней. Его тихий спокойный голо пробирал девушку до мурашек:

— И у твоей новообретенной сестры, — шепнул он.

— Нет! — вскрикнула Лариса.

— Хорошо, что я не убил ее раньше. Данталион был прав — она нам еще пригодится. Его странная уверенность, что эта девчонка поможет ему, в конце концов, отомстить своей мертвой жене нам на руку.

— Она не заслуживает такого! Подумай, Родгар — в чем ее вина? Вспомни — ты любил Аурелию, неужели позволишь своему отцу погубить ее дочь?

— Ты тоже ее дочь, — сверкнув глазами, ответил палач, — но меня это не остановит.

— Что ты задумал? — Лариса почти вжалась в холодный мертвый камень, стремясь стать невидимой, слиться с ним.

— Жаль, что ты этого уже не увидишь, — проронил он, наблюдая, как бледнеет его жертва. С трудом ловя ртом воздух, девушка без сил опустилась на землю. На ее коже выступили капли крови. Кровь сочилась из каждой поры ее тела, тонким ручейком стекая на асфальт, смешиваясь с дождем.

— Ты чудовище! — выдохнула она.

— Хорошо, что об этом знаем только ты и я, — язвительно заметил Родгар.

Через несколько секунд Лариса потеряла сознание. Родгар легко поднял ее обмякшее, безвольное тело и растворился в темноте.

Сильный порыв ветра ударил ему в лицо. Он шел быстро, почти не чувствуя веса женщины у него на руках. Ее намокшие от дождя и крови волосы тяжелой массой свешивались вниз. Несколько шагов, и мужчина, достигнув середины моста, замер, будто решаясь на последний шаг. Наконец, едва слышно выдохнув, он поднял безвольное тело над перилами.

— Не делай этого со мной, — чуть слышный шепот заставил его руки дрогнуть. Он не ожидал, что она будет в сознании.

— Я поклялся. Ты знала, на что шла, — прозвучал его чуть слышный ответ.

Ему потребовался миг, чтобы избавиться от своей ноши. Пронзительный крик и всплеск воды возвестили о том, что его преступление будет навсегда погребено в темной пучине.

Прислушиваясь к мерному дыханию сестры, я старалась осознать, что от нее услышала. Как такое могло произойти? Все, во что я верила последнее время, оказалось разбито о жестокую реальность. Родгар пытался убить мою сестру и не его вина, что попытка не удалась. Ее случайно нашли рыбаки на берегу реки — окровавленную, измученную, но живую! Потребовалось несколько месяцев, чтобы она вышла из комы, сохранив разум и силу. А ведь Родгар уверял, что она опасна для окружающих и никогда не сможет очнуться! Как я могла поверить ему? Сейчас мне было стыдно за то, что я хотела ему верить, старалась видеть в нем брата, родное и близкое существо. Но теперь он мертв и не сможет больше угрожать Ларисе.

Родгар спокойно наблюдал, как Данталион меряет шагами кабинет. Судя по всему, его последняя встреча с Советом не принесла ожидаемых результатов. До сих пор так и не удалось выяснить — зачем им понадобилась Регина. То, что она играет важную роль в их планах, было очевидно. Но все вопросы оставались без ответов, их шпионам ничего не удалось выяснить. Время шло, полукровка с девчонкой исчезли без следа, и, судя по всему, это стало неожиданностью даже для Совета. Что движет Валаром? Почему он внезапно пошел против тех, кому о нем известно слишком много? Неужели все, что он делал в последнее время, было ради Регины? Родгар не мог до конца понять своего шурина. Тот явно не был подвержен таким слабостям как любовь, забота и нежность. Учитывая, что по слухам он сотворил со своей последней пассией, у Регины не было никаких шансов.

— Ты нашел Ларису? — внезапно остановившись, Данталион воззрился на сына.

— Нет. Но не думаю, что она сможет от нас скрываться достаточно долго, чтобы навредить. Она слишком истощена. Рано или поздно ей понадобятся силы, и тогда мы с легкостью выследим ее.

— На этот раз постарайся избежать неудачи, — холодно проронил Данталион, — помни, от этого зависит судьба всего клана.

Молча, склонив голову в знак почтения, Родгар покинул кабинет. Только оказавшись в коридоре, он позволил злой улыбке скользнуть по губам. По его мнению, Данталион слишком переоценивал силу Совета. Их главная цель — Валар и Регина. Что же, рано или поздно, Палач выяснит все.

Мы были в дороге уже несколько часов. Лариса позаимствовала одну из машин, но скоро нам пришлось от нее избавиться. Старенький угнанный автомобиль был не так быстр, зато не привлекал столько внимания. Мы старались оставить как можно большее расстояние между собой и тем местом, где Лариса меня спасла. Любое применение ее силы, а так же попытка переместиться могла бы привести преследователей к нам. Убрав с моей руки Печать, Лариса скрыла меня от Люцифера. Но был еще Совет.

— Зачем я им? — наблюдая, как искусно Лариса лавирует в потоке машин, я невольно восхитилась ее умением, забыв, что совсем недавно считала ее лихачом.

— Это все Падший, — не отвлекаясь от дороги, бросила сестра, — ему удалось обмануть их. Совет ждал Искупителя, который своей смертью вернет их на небеса.

— Разве такое возможно? — искренне удивилась я, — сомневаюсь, чтобы чья-то смерть привела к такому.

— Не забывай, что когда-то это уже было, — невозмутимо заметила Лариса.

— Но они же демоны!

— Падшие ангелы, — поправила меня сестра, — и держит их на Земле не только грехи. Они узники собственной плоти. Смерть Искупителя освободит их от того, что так долго удерживало их в нашем мире.

— Неужели они думают снова воцариться на Небесах? — изумилась я.

— Они хотят стать неуязвимыми. Раз, потерпев поражение от ангелов, они надеются, что судьба даст им второй шанс.

— Но почему я? За что?

— Наверное, пришло время тебе узнать всю правду, — Лариса съехала на обочину и остановилась, — но для этого тебе придется довериться мне.

— Разве я не сделала этого уже давно? — удивилась я.

— Тогда, я покажу тебе то, о чем никто из ныне живущих даже не подозревает. Воспоминания той, кто дано покинула этот мир. Они до сих пор причиняют мне боль. Думаю, ты должна это знать.

Она подалась ко мне, и ее глаза стали почти прозрачными. Теплая зелень исчезла без следа, уступив место холодной стали. Я словно растворилась в них, забыв о том, где я нахожусь: дыхание перехватило, глаза заволокло туманом, и я погрузилась в странные, гнетущие образы, принадлежащие не мне.

Она ждала… Годы, века, тысячелетия проносились мимо, не замедляя свой бег. К чему слова, когда никто не слышит? К чему слезы, когда никто не поймет, а сердце разрывает боль утраты тех, кто был ей так дорог? Ангелы, демоны, люди…. Однажды она пережила потерю, и не смогла примириться с ней. Ее брат… Ангел, не пожелавший смириться с волей Создателя. Одно из совершеннейших, прекраснейших созданий… Где ты теперь?

Иногда ей казалось, что она слышит его голос, полный раскаяния и муки, голос, молящий ее помочь, и тогда тоска, что владела ею, не позволяла существовать, жить, любить… разве это возможно, когда часть ее навсегда сброшена в Бездну, вместе с ним.

— Люцифер! — прошептали ее губы, — я не могу так больше. Если бы можно было хоть что-то изменить…

Свет… яркий, неземной, врывается в мои видения, и я почти слепну, стараясь из тысячи нахлынувших образов различить тот единственный, который за эти краткие мгновения стал для меня родным. Чувства этого существа, тоскующего о брате, захлестнули меня с неимоверной силой. Разве человек способен это вынести, не растворившись в скорби и боли, сметающей все на своем пути?

Я позволила страху завладеть собой! И отпустила, боясь быть навсегда изгнанной с Небес. Но разве я не наказана теперь, видя во что превратилось его бесконечно долгое существование вдали от всего, что было ему когда-то дорого. Помнит ли он меня? Знает ли, как я хочу его видеть, обнять и попросить прощение за то, что испугалась… не смогла… Но я исправлю свою ошибку, и переборю моя слабость, так надолго разлучившую нас.

Она не ожидала, что это будет настолько больно — словно родиться, ощущая всю боль того существа, которое дарит тебе жизнь. Но она была сотворена, и никогда бы не смогла пройти обычный земной путь от рождения до смерти. Ее сущность могла пребывать на Земле, это не было запрещено там, где она провела всю свою жизнь. Но то, что она собиралась сделать, было предательством всего, во что она верила долгие годы. Ангел, добровольно покинувшие небеса — знала ли история существо более достойное жалости и презрения чем она? На что она надеялась, придя сюда? Вернуть потерянного брата? Разве ей позволят это сделать? Просто увидеть, лишь на миг… понять, что и здесь он может существовать… смириться…

Ее приход не был замечен миром. Она видела перед собой города, страны, континенты, внутренне ужасаясь тому, чему сейчас стала свидетелем. Неужели это ОН? Но ведь есть и другие… их так много, и они полны злобы и отчаяния. Как же ей было жаль этих несчастных, запутавшихся существ, навсегда ставших пленниками собственных страстей. Хотелось все исправить, зачеркнуть, начать с нового листа. Но разве тот, кто познал весь ужас своего падения, может стать другим?

— Где ты, брат мой? Что же ты натворил…

Обреченность и печаль не оставляли ее ни на секунду. Ангел в Аду, называемом Землей. Что она может изменить, способна ли она что-то изменить?

Неожиданный шум привлек ее. Бестелесная сущность приблизилась, чтобы в ужасе созерцать картину расправы над молодой, очень красивой женщиной. Ангел рыдала, пытаясь помешать тому, то происходило на ее глазах, но была бессильна вмешаться и предотвратить трагедию. Женщина, упала, из раны на ее груди показалась темная кровь. Двое мужчин, сделав свое черное дело, поспешили оставить место трагедии, даже не позаботившись спрятать тело.

Кровь… столько крови… мертвая женщина влекла Ангела. Когда же рядом с телом раздался странный писк, она подошла ближе, в ужасе глядя, на маленького ребенка, испачканного в крови своей матери. Почему те кто, убили мать, не расправились с ребенком? Что им помешало?

— Лариса! — прошептали губы несчастной, и она замолкла навсегда.

Сущность не могла противостоять тому, к чему стремились ее инстинкты. Сердце несчастной перестало биться, и Ангел осторожно приникла к телу, будто желая удержать последнюю искру жизни, давно покинувшую его.

— Мне так жаль! — шепнула она, — как бы я хотела это исправить.

Ангел так до конца не осознала, что произошло. Мгновение назад она склонилась над мертвым телом, наблюдая, как быстро оно коченеет, и вот она смотрит на мир ЕЕ глазами! Глазами женщины, которая умерла несколько секунд назад.

— Госпожа! Вы живы! — она растерялась, когда услышала голос, доносящийся из темноты.

Приняв помощь, чтобы подняться с ребенком на руках, Ангел старалась понять — кто перед ней. Она не могла не почувствовать — он не был человеком. Вообще, те, кто сейчас подходили к ней, образуя полукруг, не являлись людьми. В них было что-то… знакомое и чуждое одновременно. Их сущности не могли принадлежать Падшим, но и людьми они не являлись. Демоны! — в ужасе подумала она, вспоминая то немногое, что было ей известно о них. Падшие, занявшие человеческие тела, питающиеся жизненной силой людей. И теперь… о нет! Теперь она одна из них? Не может быть! Создатель никогда бы не позволил произойти подобному! Или это и есть то, чего она ждала и боялась больше всего — кара?

— Госпожа! — напомнил о себе демон, бережно поддерживающий ее за руку, — мы должны спешить. Охотники могут вернуться в любой момент, а мы не можем рисковать вами и малышкой.

Невольно пытаясь высвободиться из рук демона, Ангел отшатнулась в сторону, тут же наткнувшись на существо, казалось, состоящее из мускулов и стали. Почти падая, она была подхвачена его сильной рукой. Подняв голову, она встретила его пристальный изучающий взгляд пронзительных черных глаз.

— Не стоит меня бояться, госпожа. Я вас не обижу, — неожиданно мягко начал демон, — моя имя Данталион.

А я? Кто я теперь? Ангел, навсегда лишенный Рая, демон, застрявший в чужом теле? Как мне быть, что делать? Если те, кто так жестоко расправились над этим телом, были людьми — заслуживают ли они того уважения и любви, которое мы им оказывали? Что я знаю об этой жизни? Как мне вернуться назад, и стоит ли это делать? Я хотела найти брата, но, похоже, это невозможно. Я мечтала понять этот мир, и Некто дает мне этот шанс. Прислушавшись к себе, Ангел с удивлением осознала, что знает и помнит все, что касалось его прежней обладательницы.

— Меня зовут Аурелия, — неожиданно для себя ответила Ангел, — а это моя дочь — Лариса.