– Все, хватит, – озабоченно сказал капитан. – Машина перегружена, механики волнуются. Нормальный ход двадцать пять верст в час. Сейчас мы перейдем на парусный ход, пусть машина отдохнет, а механики осмотрят валы. Вроде как есть небольшая течь, надо сальник поменять. Хочу посмотреть, как работают пушки. У нас есть старая шлюпка, мы специально ее с собой взяли. Спустим на воду, попробуем по ней попасть. Только вот волнение слишком уж большое, ветер разыгрался…

– Тогда, может, попозже? – Андрей посмотрел на небо, затянутое тучами, с редкими прогалами лазури. – Может, стихнет?

– Нет. Не стихнет, – мотнул головой капитан. – Этакая пакость теперь суток на трое, я уж знаю. Ветер-то с моря. Кстати, при этом ветре обычно приходят пираты – для них он попутный.

– Сколько верст до пиратского острова? – спросил Андрей.

– Хотите посетить пиратское гнездо? – понимающе улыбнулся капитан. – А не опрометчиво ли? Какой бы ни был этот корабль, против флотилии сотни пиратских судов он не выдержит. Давайте лучше поищем пирата где-нибудь на подходе к материку? Там есть одно место между рифами – вдоль берега мели, скалы, они там обходят или по мелям, или же проскакивают с ходу по фарватеру. Корабли у них шустрые, так что береговая стража обычно не успевает их взять.

– А может, она не успевает потому, что пираты им денег за это дают? – вмешалась Шанти, все это время внимательно наблюдавшая за морем. Драконица была непривычно задумчива и молчалива, и ее вмешательство в разговор удивило собеседников.

– Что скрывать, – вздохнул капитан, – видимо, дают. Чистить надо структуру. Вот новый начальник береговой стражи пришел – и почистит. Отличный человек, настоящий моряк. Вообще, я вам скажу, у нас в стране значение флота почему-то принижено. Вы заметили – кроме торговых судов, флота практически и нет? А ведь если посадить на корабли армию вторжения да отправить ее морем… А если установить на корабли пушки и блокировать города? Это хорошо, что пушки у нас, а если бы у Славии? Да они бы смяли нас вмиг! А кроме того, у нас не развивается исследование морей! Что там, за морем? Может, там другие материки, похожие на наш, и там есть государства, которые могут быть враждебны нам! А если они пожелают нас завоевать? Что мы можем им противопоставить, кроме одной «Акулы» да пары десятков старых военных судов, которые не могут отогнать даже пиратов? У нас нет никакой информации, ни-ка-кой. Нужно посылать экспедиции, нужно плыть в открытый океан.

– А почему это не развивается? – заинтересовался Андрей. – Почему так случилось? Казалось бы: плыви, исследуй – почему купцы этим не занимаются? Им же прямая выгода, если они найдут новый источник дохода.

– Вы у меня спрашиваете? – усмехнулся капитан. – Я не купец. Но по моему разумению – они просто боятся. Вы знаете, что мы до сих пор, как в древние времена, плаваем лишь вдоль побережья? У нас нет приборов, по которым мы могли бы ориентироваться в открытом море. Плыть куда-то, неизвестно куда, рисковать жизнью и имуществом – зачем, коль скоро даже не сможешь повторить обратный путь, если что-то найдешь. Акулы, морские чудовища – все там, в открытом океане. Мне говорили, что некоторые смельчаки пытались узнать, что же там, за тысячи верст от материка, но… все исчезли. Все. Ни один не вернулся. И с тех пор повелось: путешествие в неизвестность – это глупость. Вот так.

– Шанти, как думаешь, не твоя ли родня постаралась? – передал по мыслесвязи Андрей.

– Почему бы и нет? Зачем им давать людям развиваться? Там есть материки, мать говорила. И люди там живут. Правда, я не интересовалась, что за люди, как они там живут, – мне это всегда было безразлично. Но то, что там есть цивилизация, это точно. И не одна. На юге материк с черными людьми. На западе какие-то рыжие, что ли. Если бы мама была рядом, можно было бы расспросить ее.

– Кстати, а ты давно с ней связывалась? Пригласила бы ее в гости, мы бы с ней пообщались…

– Хм… давно не связывалась. Как с тобой закрутилась в делах, так и некогда стало. Да что такое для дракона год-другой? Она меня чувствует, я ее тоже. Она здорова, довольна. По-моему, даже нашла себе самца, и, ты знаешь, как бы в скором времени я не обзавелась сестрой или братом. Скорее всего, братом – у нас после рождения самки обычно рождается самец. Есть такие предпосылки, я чувствовала кое-что. Кстати, а вы с Антаной не собираетесь осчастливить меня еще и племянницей? В прошлую ночь ты очень активно старался, активнее, чем обычно.

– Шанти, ну сколько раз тебе говорить – это неприлично, подслушивать и подсматривать! – рассердился Андрей. – Нет, не собираемся, не до того сейчас.

– У меня это происходит самопроизвольно, подслушивать то есть, ну что я могу поделать? Вообще-то вы, люди, слишком много внимания уделяете сокрытию своих естественных потребностей, я уже тебе об этом говорила. Ну что плохого, что вы занимаетесь совокуплением? Все это делают. Почему надо соблюдать завесу тайны, делать из этого секрет? Никогда этого не пойму.

– Вот когда станешь человеком, тогда поймешь, – парировал Андрей. – Я не люблю разговоров о моих интимных делах, ты же знаешь! Зачем опять начала? Просто чтобы позлить меня, да? Ладно, пошли обедать, демон тебя задери. Уговорила! Вся изнылась!

– Я виновата, что ли, что не позавтракала? А вы болтаете и болтаете, несете всякую ерунду, когда там обед стынет. Имей совесть, а? Сестра изнемогает от голода и скуки, а ты торчишь рядом с капитаном…

– Господин капитан! – Андрей прервал поток красноречия Орсона, с жаром рассказывающего о перспективах дальнего плавания. – У меня предложение. Давайте мы все-таки пообедаем, а потом продолжим ходовые испытания. И еще – когда мы подойдем к этому самому проливу? Ну там, где бродят пираты?

– Часа через два. Он как раз между островом Шинунал и материком. Самое удобное место, чтобы подойти к материку. Там проход между рифами около версты. И от этого места до острова пятьдесят верст. Обычно корабли с юга на север и с севера на юг проходят вдоль барьерного рифа. Тут их и ловят. Поэтому многие купеческие суда имеют очень низкую осадку – чтобы сразу уйти на мели и пробираться между скалами. Очень неудобно. Давно пора заткнуть эту чертову дыру! Тут нужно дежурить нескольким кораблям охраны, чтобы постоянно держать пиратов в страхе. Но…

– Что «но»? – пожал плечами Андрей. – Поставить пяток кораблей, и они будут стеречь дырку.

– Знаете что, – улыбнулся капитан, – давайте-ка поговорим об этом за столом. Кстати, я восхищен вами и вашей дамой – качка на вас совершенно не действует. Я все ждал, когда вы начнете выбрасывать за борт свой завтрак, решил, что вы отказались от праздничного обеда именно потому, что подвержены морской болезни, ан нет – свежи, как цветы поутру. Настоящие моряки! Поглядите на абордажную группу – все борта загадили. Хорошо хоть не на палубу… сухопутные ослы.

– Привыкнут, – усмехнулся Андрей и следом за капитаном спустился с мостика. Шанти не отставала, и по ее настроению было ясно, что она сейчас может съесть быка.

Стол в большой капитанской каюте был уставлен холодными закусками. Капитан с улыбкой предложил гостям кресла с широкими ножками, закрепленными специальными захватами в полу каюты, и, дождавшись, когда Андрей и Шанти присядут, занял место во главе стола.

– Вы будете горячее? – спросил он. – Если да – я прикажу повару, он может пожарить мяса.

– Да-да, мяса! – оживилась Шанти. – И с кровью. Пусть не сильно прожаривает, чуть подрумянит, и все. А советнику хорошо прожаренного мяса.

– Слышал, Юсан? – обратился к стюарду капитан. – Господин Хестар, а вам? Тоже мяса? Хорошо. А где у нас Загран?

– Он со своими абордажниками нянчится, – с улыбкой ответил стюард. – Они пластом лежат, помирают. Сухопутники, что с них возьмешь. Так что он позже подойдет.

– Хорошо. Исполняй заказ. Итак, господа, вернемся к разговору о пиратах. Почему мы не можем заткнуть Демонову дыру.

– Какую дыру? – не понял Андрей.

– Демонову. Так ее называют. Этот самый проход. – Капитан смущенно улыбнулся. – Вообще-то смысл названия немного неприличный… для дам. Поэтому расшифровывать не буду.

– Ага! Я так и знала! – передала Шанти. – Мы идем прямиком в задницу! Вот с тобой всегда так – в такую задницу с тобой влезаешь, что потом еле-еле вылазишь.

– Так вот, как только наши корабли перекрывают проход, пираты уходят на мель. У них суда с низкой осадкой, наши же не приспособлены для плавания на малых глубинах. Между проходом и берегом расстояние около версты – где-то чуть меньше, где-то больше. Наши баллисты не добивают до пиратских кораблей, тем более что попасть в движущуюся цель с движущегося корабля практически невозможно. Были предложения построить на берегу укрепления и попробовать перекрыть проход дальнобойными баллистами, но… все заглохло. Мы отправляли прошение в военное министерство, однако нам ответили, что нет средств. Да и вряд ли баллисты и катапульты могли бы изменить ситуацию к лучшему – юркие пиратские суда уходят по мелководью, меняя направление движения, попасть в них и с берега практически невозможно. Предвосхищая вопрос о постройке таких же судов с малой осадкой, скажу так: ну да, можно было бы – если бы кто-то этим озаботился. Никому ничего не надо. Все запущено. Господину Хестару разгребать эту помойку еще очень долго.

– Надеюсь, недолго, – улыбнулся начальник береговой стражи. – Как я слышал, господин советник крепко взялся за перевооружение армии. Так что и до нас руки дойдут. Надеюсь.

– Дойдут, – подтвердил Андрей. – И все равно не пойму – ну поставьте вдоль всего прохода суда, пусть купцы идут рядом с вами и не лезут на мелководье! Кстати, а почему они не обходят морем? За рифом?

– Бывает, и обходят. Но только там опасно – если шторм, даже не спрятаться за риф. Прохода нет. Унесет в океан – там сгинут. Оттуда никто не возвращался, я уже вам рассказывал. И те же пираты наготове. В общем, этот вот проход между островом Шинунал и материком – самое опасное место для кораблей. Впрочем, разбойники попадаются и дальше вдоль береговой линии – пиратские корабли стерегут везде.

– Сколько у них кораблей? Откуда вообще взялись эти пираты? Почему они до сих пор живы? Они ведь грабят и корабли Славии, не только Балрона?

– А вот тут вопрос интересный. По нашим данным, только корабли Балрона. Корабли Славии свободно проходят через Демонову дыру и вообще везде.

– Это как? С какой стати? Вы намекаете, что это скопище бандитов есть дело рук Славии?

– Не знаю. – Капитан Орсон многозначительно поднял брови. – Но корабли Славии проходят, и их не грабят. А наши время от времени захватывают. Или у них соглашение с пиратами, или… они есть подразделение Славийского флота. Мы не знаем. Дошло до того, что наши купцы стали вывешивать флаги Славии, чтобы их не трогали. Но пираты все равно как-то узнают, что это балронцы. Останавливают и проверяют.

– Шанти, наше упущение! – передал Андрей. – Это что же получается – у нас под носом база неприятеля, а мы и в ус не дуем? И ничего не знали про то, что сказал капитан. Как так вышло?

– А я откуда знаю? – недовольно передала драконица. – Я с пиратами не общалась, а Данеро ничего про это не говорил. Мне и в голову не пришло спросить. Как-то само собой предполагалось – раз пираты, значит, грабят всех.

– В моем мире было такое – пиратов нанимали на службу, и они грабили суда вражеского государства. За проценты от прибыли. Имели специальные патенты на это дело. Своих не трогали. Я сам так хотел здесь сделать. Видимо, Славия успела раньше нас. Вот тебе и проблема пиратства… Представляешь, что было бы, начни мы боевые действия со Славией? Они могут полностью заблокировать поставки по морю.

– Да, неприятно. Но теперь не заблокируют. О! Наконец-то несут мясо. Я уж готова была съесть этого болтливого капитана вместе с его поваром.

Полчаса все наслаждались едой, обмениваясь лишь короткими фразами. Когда перешли к десерту, капитан предложил вина, но, к его удивлению, гости отказались, предпочтя фруктовый сок. Откуда Орсону было знать, что алкоголь на советника и его соблазнительную спутницу не действует. Наконец и с десертом в виде сдобных булочек с медом было покончено.

– Ну что же, господа… подходим к Демоновой дыре, – сообщил капитан. – Поднимемся на мостик? Оттуда вам все будет хорошо видно. Пойдемте.

Они вышли из каюты и, слегка покачиваясь, когда судно очередной раз мотало на крутой волне, поднялись в будку рулевого.

– Что тут у нас, Шассон? – спросил Орсон у вахтенного офицера.

– Господин капитан! За время моей вахты происшествий не было. Прошло два купеческих судна, две шхуны. На горизонте вроде бы виднелся какой-то парус, но резко ушел на мель. Похоже, пираты. Они заметили флаг Балрона и улизнули. Вон болтаются в полутора верстах отсюда. Скоро подойдем ближе, увидим получше.

– Сейчас увидим, – улыбнулся Андрей и снял с плеча сумочку, в которой лежал бинокль.

Капитан время от времени с интересом посматривал на нее, но спросить не решался – не его ума дело, что вельможа носит с собой. Теперь его любопытство было удовлетворено.

Бинокль сиял полированной медью и был украшен рисунками на морскую тематику. Эксклюзивная вещь. Андрею приятно было просто даже держать его в руках.

Сняты крышечки окуляров… и вот перед глазами появилось неизвестное судно. На нем реял красный флаг, в этом мире означавший принадлежность к сообществу джентльменов удачи. Наоборот, флаг Балрона был черным, с серебряным императорским гербом.

Пиратский корабль представлял собой длинную двухмачтовую шхуну с плоской палубой, на корме и носу которой стояли баллисты, метающие камни и горшки с зажигательной смесью. Камни – размером примерно с человеческую голову, похожие на ядра для гладкоствольных пушек, – обычно лежали перед каждым из орудий, в специальных ящиках. Таким оружием было оснащено большинство судов этого мира.

На палубе шхуны находилось не менее полутора сотен людей – они пили, ели, спали, в общем, занимались тем, чем и занимаются солдаты в свободное от службы время. Отсюда не было видно их лиц, но очертания фигур, оружие, которое было при них, – все отлично просматривалось, как если бы они находились через дорогу от наблюдателя.

Капитан Орсон с интересом наблюдал за манипуляциями Андрея, а когда тот предложил ему посмотреть в бинокль, немедленно согласился и жадно приник к окулярам.

– Вот это да! – воскликнул он восхищенно. – Великолепно! Где можно купить такой прибор?! За него никаких денег не жалко!

– Это новое изобретение, называется «бинокль», – пояснил Андрей. – Покупать ничего не надо, мы будем обеспечивать такими всех наших капитанов. В первую очередь вас. Скажите, что, у их судна осадка меньше, чем у нас?

– Конечно. Они бросили якорь и стоят как вкопанные. Пережидают. Когда мы уйдем и появится какой-нибудь балронский корабль, они тут же снимутся и пойдут его грабить. Видели, сколько там народу? Им главное зацепиться за купца, а влезть на его палубу не составит труда. Кстати, вы не задумывались, почему они на нас не напали? – озабоченно спросил Орсон.

– Ну как почему… хм… Вы имеете в виду, что наш корабль идет под флагом Балрона, он не известен пиратам – очертания «Акулы» ведь изменились, – но они уже знают, что это именно она?

– Точно. Уже доложили им. Шпионят, твари. Ну и вещь у вас! Великолепен этот ваш бинокль!

– Ладно, дарю, – усмехнулся Андрей. – Все равно позже бы получили, берите, вам нужнее.

– Благодарю, господин советник! – расплылся в улыбке счастливый капитан. – Я отработаю подарок сполна! Погоняем пиратов!

– Кстати, насчет погоняем – а не заняться ли нам пристрелкой пушек?

– На версту? – недоверчиво переспросил капитан. – В том месте, где мы будем максимально близко находиться к пиратской шхуне, до них будет верста. Достанем?

– Достать-то достанем… только вот хотелось бы еще и захватить это судно. Подумайте, как мы сможем это сделать?

– Нереально, – отрезал капитан. – Будут слишком большие потери. Чтобы сейчас до них добраться, надо спустить шлюпки, посадить туда десантников из абордажной группы и под обстрелом лучников подойти к шхуне, на которой более полутора сотен разбойников, и… Надо ли продолжать? На мой взгляд, их легче утопить, чем захватывать. Одним пиратом меньше – миру легче. Если бы мы столкнулись с ними на глубокой воде, тогда да – борт в борт, и все. А там…

– А волнение допускает спуск шлюпок? В такую погоду можно это сделать? – спросил Андрей, обдумывая план действий.

– Можно, почему нет. Шлюпки у нас большие, а там, где мы встанем, риф прикрывает от волны, вполне можно подойти к пиратам. Но повторяю – смысла нет. Они, скорее всего, пустые… хотя… вы знаете, что-то они глубоковато сидят в воде. Может, пограбили кого-нибудь и отстаиваются, чтобы переждать и уйти на Шинунал? Все может быть.

– Ясно. Где пушкари с завода?

– Вон там, с Заграном возятся возле пушек и той штуки, что ночью поставили. Как ее назвали? Пулемет? Забавная штукенция. Она тоже может стрелять? Я видел, как испытывали пушки. Впечатляет. Но это что-то маленькое…

– Может стрелять, – усмехнулся Андрей. – Скомандуйте, чтобы пушкари подошли. И Загран.

Капитан негромко отдал приказ вестовому, и тот со всех ног побежал к Заграну. Через несколько минут командир десантников и три механика-пушкаря стояли перед Андреем. Загран был весел, бодр, как и один из пушкарей. Двое других зеленели лицами, как свежий салат, и едва держались на ногах.

– Слушаю, господин советник! – отсалютовал сержант.

– Чем занимаетесь с пушкарями?

– Обучают нас. Правда, с трудом. Видите, как их выворачивает? – Загран указал на одного из механиков, бросившегося к борту и пытавшегося излить досаду и желчь. Рвать ему было уже нечем.

– Слушай меня внимательно, Загран… – В течение десяти минут Андрей подробно изложил сержанту план действий.

Загран ничуть не удивился, не испугался, вообще не выразил никаких эмоций – надо, значит, надо. Он побежал к абордажной группе, оставив возле Андрея механиков и солдат, обучаемых пушкарями.

Скоро все закрутилось, завертелось, забегало и зашумело – десантники грузились в шлюпки, кроме тех, кто лежал пластом и еле шевелился. Таких было процентов сорок. Так что в шлюпки уселись около тридцати человек. Им предстояло встретиться с более чем в пять раз превосходящим их противником.

Расчеты пушек побежали к орудиям, двое встали к пулемету. Андрей взял у капитана бинокль и посмотрел на пиратское судно – там тоже все пришло в движение, команда расчехлила баллисты и стала разворачивать их для метания по шлюпкам. Шлюпок было две – каждая брала пятнадцать человек.

Андрей посмотрел на шлюпки, отошедшие уже метров на двести – триста, и вдруг в одной из них обнаружил Шанти, счастливо улыбавшуюся, будто ехала на прогулку, а не на смертельный бой.

Он обернулся и, найдя глазами дежурного офицера, взревел, перекрывая шум ветра и плеск волн:

– Кто позволил ей сесть в шлюпку?! Как это вышло?!

– Она приказала, господин советник… сказала – вы не против. Как мы могли ей отказать? Взяла саблю и спрыгнула в шлюпку. Мы думали, вы в курсе, так удивились, что женщина идет в составе абордажной группы. Извините, не знали.

Шанти, видимо, почувствовала его гнев и весело помахала Андрею, сидя на корме шлюпки, а он скрипнул зубами: вот поганка! Подвергает себя опасности, как глупый ребенок. Потом немного успокоился – чешуя у нее почти вся отросла, а палить по десантникам он пиратам не позволит.

Шлюпки легли в дрейф на расстоянии четырехсот метров от пиратов и закачались на волнах.

– Заряжай! – крикнул Андрей. – Огонь по моей команде! Пли!

Оба орудия рявкнули, оглушив всех присутствующих, будто рядом ударил гром. Некоторые матросы даже присели от неожиданности и со смехом закрутили головами, потирая уши. Зашелестели снаряды, Андрей посмотрел в бинокль на фонтаны возле бортов – недолет.

– Поднять стволы на три градуса! Огонь!

Снова громыхнули пушки, и в бинокль стало видно, как один из снарядов ударил в корму, взметая куски обшивки. Второй ударил в борт, под толстые дубовые доски, прикрывающие стрелков от вражеских выстрелов. Болванка снесла кусок барьера и, промчавшись через палубу, убила трех пиратов, буквально разорвав их на части.

– Так держать! Беглый огонь без команды! Пулемет – огонь!

Крупнокалиберный «акур» застрочил, поливая палубу пирата смертоносным дождем. Тяжелые пули ложились довольно кучно, пробивали дерево обшивки, как картон.

Люди метались, сбиваемые свинцовым градом, и лишь немногие попытались организовать хоть какое-то сопротивление – судно стало срочно сниматься с якоря, а баллисты выпустили по снаряду, бессильно упавшие не долетая до шлюпок. В шлюпках тоже не бездельничали – оттуда начали палить по пиратам из нарезных штуцеров, для которых расстояние в четыреста метров было совсем ерундовым.

На пирате творился кромешный ад – люди падали как скошенные косой, болванки, выпущенные из пушек, разбивали все, во что они ударяли. В бортах зияли дыры, одна мачта уже обрушилась, сбитая удачным выстрелом из пушки.

Пулемет выпустил полную ленту в триста патронов, второй номер пулеметного расчета притащил новую ленту и заправил ее в затвор. «Акур» снова заработал, снося все с палубы пиратского корабля.

По прикидкам Андрея, за время обстрела было уничтожено более ста пиратов. Оставшиеся залегли за обломками бортов и не подавали признаков жизни. Их корабль качался на волнах, весь в рваных пробоинах, с разбитой кормой, но стоял прочно – похоже, что течей в корпусе не было. Андрей старался стрелять только по палубе, чтобы судно не затонуло.

– Прекратить огонь! – последовала команда, и пушки смолкли с открытыми затворами.

«Акур» тоже замолк. От кожуха пулемета шел пар – начал накрапывать дождик, оставляя шипящие капли на раскаленных стволах орудий.

Андрей прикинул – они выпустили не менее чем по тридцать снарядов в максимальном темпе стрельбы. Все снаряды ушли в цель, ни одну пушку не раздуло, они не начали «плеваться». Теперь дело было за десантниками.

Шлюпки двинулись вперед, а десантники, чутко следя за тем, что происходит на подбитом судне, палили во все, что шевелится.

Андрей заметил, что одна из баллист нацеливается на десантников, возле нее копошились люди. Огонь штуцерников снес половину из них, но камень все-таки улетел в цель. Андрей с замирание сердца смотрел, как булыжник приближается к шлюпкам, и увидел фонтан, взметнувшийся возле лодки, в которой сидела Шанти. Он закусил губу и, облегченно помотав головой, пробормотал:

– Убью мерзавку! Ну негодная! – Крикнул: – Винтовку мне! Дайте винтовку!

Телохранители Андрея куда-то убежали и вернулись с чудовищем рода винтовок, напоминающим противотанковое ружье времен Второй мировой – здоровенным сооружением на сошках под пятнадцатимиллиметровый патрон.

Андрей как игрушечную подхватил эту убойную штуку и попробовал пристроиться к борту шхуны, заглядывая в оптический прицел. Тот был очень мощным, восьмикратным.

Дослав патрон в патронник, Андрей, широко расставив ноги, встал у борта, положил винтовку на деревянный брус и, затаив дыхание, привычно заглянул в прицел.

Видно было, как возле баллисты, не обращая внимания на ружейный огонь, шевелились люди. Возле борта появились несколько лучников с мощными, изогнутыми, как у сарматов, луками, а также несколько арбалетчиков. Командовал ими человек в широкополой шляпе – высокий, в черном костюме, с саблей в руках. Так как укрытия для стрелков на палубе не осталось, пираты приволокли какие-то бочки и, поставив их друг на друга, спрятались за ними, готовясь к стрельбе.

Штуцерники стреляли часто, но пули по большей части уходили в белый свет – шлюпки бросало на волнах и прицелиться было очень трудно. Даже тяжеленную тысячетонную «Акулу» колыхало на крупной зыби – что там говорить об этих мелких скорлупках.

Андрей прикинул направление и силу ветра, упреждение, которое нужно взять, дождался момента, когда «Акула» более-менее успокоится, и нажал на спуск.

Отдачей его едва не посадило на пятую точку. Звук был сродни выстрелу из пушки. Из дульного тормоза на конце ствола вырвалось овальное облако огня длиной метра полтора, с отростками, вылетевшими из прорезей в боках. Андрей сам не ожидал такого эффекта и подумал о том, что надо плотнее прижимать приклад, – плечо ощутимо ныло, будто его лягнула лошадь.

Посмотрел в прицел – капитан по-прежнему стоял возле мачты, с удивлением рассматривая дыру в ней левее и выше. Андрей перезарядил винтовку и снова стал выцеливать объект.

Выстрел! В этот раз удачно. Тяжелая пуля, которая могла бы пробить и обшивку бронетранспортера, ударила человека в грудь. Он стоял вполоборота, и ему раздробило всю грудную клетку, отбросив его самого на десять метров. Он проехал по палубе и, перевалившись, упал за борт на поживу акулам.

Андрей пускал пулю за пулей, они прошивали бочки, из которых брызгала какая-то жидкость, видимо вода. Доставал пулями стрелков, которые, впрочем, после гибели капитана не горели желанием стрелять. Прекратил огонь только тогда, когда десантники уже полезли на корабль, забросив на него «кошки». Всегда оставалась вероятность, что корабль качнет неожиданно пришедшая волна и пуля уйдет в сторону, попав в кого-то из своих.

Андрей положил винтовку на палубу и, бросившись к капитану, наблюдавшему за происходящим на пиратском корабле, практически вырвал у него бинокль, приникнув к окулярам и пытаясь рассмотреть Шанти. Он успел как раз к тому моменту, когда ее стройная фигурка в кожаном мужском костюме по канату взлетела на палубу судна. Потом он увидел ее яростно сражающейся с двумя пиратами… и потерял из виду – Шанти переместилась за мачту.

Андрей яростно выругался, передал бинокль капитану, чуть не подпрыгивающему от возбуждения, а сам уселся на ступеньку лестницы, ведущей к капитанской рубке. Дело было сделано. Еще бы эта поганка не попала в беду… впрочем, у него было чувство, что этого не случится.

Так и вышло. Через пятнадцать минут сигнальщик передал с пиратского корабля, а капитан прочитал вслух:

– Судно захвачено, потерь нет. Поднимаем якорь, подходим к вам.

Андрей вздохнул и украдкой потер лоб. Все-таки он сильно переживал за исход операции. Но она удалась.

– Ты зачем это сделала?

– Тоскливо мне. Какая-то суета, болтовня… так хоть развлеклась.

– Что это за развлечение – рубить пиратов саблей?

– А что, не хуже какого-нибудь другого развлечения. Почему бы и нет? Я все-таки хищница, не забывай.

– Ни секунды не забывал. Ты мне не даешь забыть. Только и ты не забывай – ты ведь ходишь в облике нежной красотки, которой не положено скакать с абордажной саблей по пиратским кораблям! Согласись, это выглядит странно. Люди на тебя таращатся, как на морского змея.

– Пусть таращатся. Они восхищены, в отличие от тебя! Второй помощник целовал мне руки и сделал предложение, я обещала подумать. Боцман нес за мной саблю, спрашивал, не надо ли госпоже ее отполировать, и норовил все время коснуться руки госпожи. Капитан таращил глаза, краснел, бледнел и то на мои сиськи глядел, то на саблю.

– А где ты костюм-то взяла? Ты же в платье приехала.

– У второго помощника. Он худенький, как раз впору пришлось. Только в бедрах немного жало да зад обтягивало. Платье сбросила у него в каюте, пока вы смотрели на пиратов, вот и бегала так – свободная, как птичка.

– Кстати, а чего ты вообще надеваешь человеческое платье? Ну создала бы иллюзию, и все…

– Во-первых, лень. Во-вторых, мне нравится носить наряды и менять их. А иллюзия… слишком приземленно. Ты не поймешь.

– Кстати, насчет женитьбы… скажи, а ты могла бы создать такую иллюзию, чтобы человек, который находится рядом с тобой, чувствовал именно то, что ты изображаешь? Ну… как бы это сказать…

– Так и скажи: если я лягу в постель со вторым помощником, будет ли он ощущать то же, что с женщиной? Может ли он со мной совокупиться? Так?

– Хм… ну… в общем так. Не извиняюсь, что спрашиваю такие интимные вещи, – ты мне вообще-то должна за все выкрутасы и подсматривания.

– Да от тебя разве дождешься извинений? – Шанти откинулась на подушку и лукаво посмотрела на Андрея, закинув ноги на спинку кровати и проказливо шевеля розовыми ступнями. – Хорошо. Давай разберемся. Открою тебе тайну драконов: иллюзия – на самом деле не иллюзия, как ее понимают люди. Я не знаю, как этот механизм работает, и никто не знает. Вот ты знаешь, как происходят процессы в твоем организме? Впрочем, ты-то, может, и знаешь… В общем, расскажу тебе, как мне объясняла мама. Есть некий дракон. Он хочет принять вид некоего существа. Ему необходимо представить, как он будет выглядеть. Мозг подает команду, и тело начинает трансформироваться, приобретая тот вид и те свойства, что присущи существу, которое дракон изображает. Ты будешь трогать мою руку и ощутишь лишь человеческое тело. Но! Я желаю оставить при себе те свойства, которые присущи мне изначально: это свойство моей чешуи отражать удары, это сила, которая присуща моему настоящему телу, это скорость, которая гораздо выше, чем у человека. Но, как я уже сказала, ты ощутишь лишь то, что с тобой настоящий человек. Ты никогда не догадаешься, что я не настоящая женщина. Пока я этого не захочу.

– Надо понимать, что это ответ на мой вопрос? То есть ты можешь лечь в постель с этим помощником капитана, и он ощутит все, как с настоящей женщиной?! Ничего себе… ты никогда об этом не говорила.

– Это слишком интимно, – фыркнула Шанти, – потому у нас и не принято превращаться в других существ. Это считается неприличным, я тебе уже говорила. Более того – волей-неволей организм начинает подстраиваться под тот образ, под то тело, которое ему досталось, и…

– Только не говори, что ты сможешь родить, как человек! – потрясенно выдохнул Андрей. – Почему ты до сих пор молчала, негодная?!

– Я что, должна тебе докладывать обо всей своей физиологии? Может, ты мне расскажешь, что ты делаешь с Антаной, когда тебя заливает волна вожделения, такая, что у меня дух захватывает? Почему ты не любишь об этом говорить, а я должна кричать на каждом перекрестке? Да, у меня такая физиология. Да, такие способности дал нам Господь – мы, драконы, самые совершенные существа в мире. Мы можем быть и драконами, и кем захотим. Вообще есть версия, что мы, драконы, прародители всего сущего. Вначале Бог создал драконов, а потом уже из драконов, выбравших себе другой облик, образовались все существа, что есть в мире. Да, есть такое старое верование в драконьем роду. Но я в это не верю. Кстати, потомки драконов уже не будут жить десятки тысяч лет. С каждым последующим поколением способности драконов утрачиваются. Говорят, что целый род драконов создал из себя людей и стал жить как люди. От них, драконов-отступников, и пошли люди. Но я в это не верю – мало ли какие есть легенды.

– Нет, постой! Вот у тебя, например, не выросла утраченная чешуя – ну сделай иллюзию, что она у тебя есть! Если ты можешь придать любые свойства – сделай! Почему не делаешь?

– Пойми, я могу придать свойства телу только в пределах того, что у меня имеется! Проекция моего настоящего тела в виде человеческого – вот что такое я! Если у меня нет на боку чешуи в настоящем теле – откуда она у меня возьмется в проекции?

– Аватара…

– Что? Что такое аватара?

– Ты в человеческом теле – аватара! В моем мире у одного из самых древних народов есть некое верование, так вот, там бог является на Землю в виде своих воплощений, аватар – совершенно разного облика. Интересно… может, это отголоски того, что наши миры когда-то были едины? Что драконы существовали и на Земле? У нас множество легенд и сказаний, связанных с драконами, и они описываются так, как будто реально существовали!

– Не может быть! – преувеличенно удивленно вытаращила глаза Шанти. – Драконов же не бывает!

Они рассмеялись, а потом Андрей осторожно спросил:

– А ты что будешь ощущать, если с тобой займется тот же помощник капитана?

– Хм… любопытный, – хихикнула Шанти. – Во-первых, чего ты привязался к этому помощнику капитана? Да больно он мне нужен, рыжий демон! Во-вторых, я еще очень молода для совокупления, хотя, признаюсь, послушав ваши с Антой страсти, чувствую, как у меня начал просыпаться инстинкт размножения… Мое человеческое тело соответствует семнадцати-восемнадцати годам, но мое основное тело, не аватара, по человеческим меркам еще очень молодо, двенадцать-тринадцать лет, может, чуть больше. Я не могу настроить себя на получение удовольствия от совокупления, потому что я его просто не хочу! Не хочу, и все тут! Мне полетать хочется, покушать, повеселиться. Какое, к демонам, совокупление? Хм… заставил меня задуматься – может, мне тебя в мужья взять… лет через сто? А что? Почему бы и нет… мы с тобой названые брат и сестра, а на самом деле… не пугайся, не пугайся! Я еще слишком молода. Да и не смогу причинить вам с Антой боли. Вы мне слишком дороги, особенно ты. Живите себе, размножайтесь. Найду себе какого-нибудь самца, когда время придет.

– Я ошеломлен. Я просто не знаю, что сказать. Больше не лягу с тобой в постель – раньше я лежал просто с моей любимой летающей сестренкой-ящеркой, а теперь… Красотка, спи одна, а? – Андрей конфузливо усмехнулся и потер лоб.

То, что сообщила Шанти, ставило с ног на голову все, что он знал о драконах. Так-то она рассказывала ранее – и про то, что основное тело пребывает где-то… непонятно где. В подпространстве. И про свойства. Но он слушал… и не слышал. А ведь стоило подумать над фактами. Они ведь были очевидны. Если он может трансформироваться из человека в подобие помеси медведя, волка и бабуина, почему этого не могут драконы? Фактически та же самая трансформация, только драконы могут перекидывать свою массу куда-то… в Ничто. А раз они трансформируются, то могут ведь приобрести и те свойства, что присущи объекту, в который превратились! Мимикрия, доведенная до совершенства. Не только вид, но и свойства! Совершенные существа.

Андрей задумчиво посмотрел на Шанти, та хитро усмехнулась и спросила:

– Что, думаешь небось – какие совершенные существа? Хе-хе… точно, думал. Да ладно, плюнь. Мы такие же дураки и сластолюбцы, как и вы. Думаешь, зря старейшины так борются за свою власть? Они очеловечились. Не удивлюсь, если у них окажутся человеческие дети. Полудраконы-полулюди. И более того – таких должно быть много. Этот мир когда-то был миром драконов. Откуда взялись люди? И почему старейшины так упорно не дают людям подняться? Ну да, опасаются за свою власть, хотят сохранить свои привилегии, но, может, они охраняют тайну происхождения рода человеческого? Впрочем, в мире так все перемешалось, что сказать наверняка ничего нельзя. Кроме одного – я люблю тебя, братик. Ближе тебя у меня никого нет. К худу ли, к добру, но это так. И ничего не изменилось – я так и осталась твоей сестричкой, хулиганкой Шанти, а ты мой старший брат, мудрый и справедливый. Забудь все, что я тебе наговорила.

«Забудешь тут», – подумал Андрей и посмотрел в смеющиеся зеленые глаза драконицы. Ему было немного не по себе…

– Начинаем. – Ментальный голос Хевессанора был холоден как лед. – По праву заместителя председателя Совета – я начинаю. Итак, сегодня мы должны выбрать председателя и принять в Совет нового старейшину. Начинаем со старейшины. Самая старая в Совете – Натороканта. Ей и начинать. Предлагаю не выходить на Камень Слова, а говорить с мест – так будет быстрее.

– А куда нам торопиться? – усмехнулась старая драконица. – Это люди пусть торопятся. Ты слишком очеловечился, Хевессанор. Ты уже не можешь мыслить как настоящий дракон. Итак, самый старший в драконьем роду помимо членов Совета – это Шанандор. Вы его знаете. Предлагаю принять его в состав старейшин.

Драконы по одному поднимали гребни – голосование было формальностью, места старейшины ждали тысячами лет, так что было ясно, кто станет следующим. Для порядка, конечно, следовало спросить, согласен ли он. Но на самом деле никто и никогда не отказывался. Шанандор был принят единогласно.

– Теперь – председатель и его заместитель. На мой взгляд, Хевессанор не соответствует должности заместителя, и уж тем более – председателя. Предлагаю его переизбрать. Какие будут предложения? Кого предлагаете? Каждый, как обычно, пишет на табличке имена тех, кого он предлагает на эти должности. Тот, кто наберет больше всего голосов, тот и займет соответствующие места. Итак, начали!

Каждый дракон взял табличку и стал когтем выводить имя претендента. На языке людей. Если бы кто-то упрекнул их в использовании письменности тех, кого они презирали, услышал бы в ответ: «Это мы дали им письменность, мы, драконы! И мы можем использовать ее так, как хотим!» И ни один бы не вспомнил, что на самом деле не они, а драконы-отступники дали людям письменность. И еще многое, многое… прежде чем умерли от старости, растворились в своих потомках, полностью утративших драконьи способности.

Хевессанор тяжело обошел драконов и собрал дощечки. Потом снова взобрался на председательский камень, несколько минут рассматривал доски, раскладывая их кучками, и наконец объявил:

– Новым председателем объявляется Сертанайон, а заместителем Остраназа. Да будет так.

– Да будет так! – торжественно сказали драконы, а Хевессанор сполз с председательского камня и устроился подальше, в темном углу. Ему было горько и обидно, и его снедала дикая ненависть к тем, кто прервал жизнь Даранаяса и нарушил их безмятежное существование…

Красный дракон и зеленая драконица заняли свои места, и Сертанайон объявил:

– После того как мы завершили наши внутренние дела, переходим к тому, ради чего мы, собственно, и собрались. Проблема Балрона. Хотелось бы услышать Хевессанора – что он выяснил? Насколько опасен этот человек и его помощница?

– Это смерть, – холодно ответил дракон. – Всем нам! И если вы думаете, что отсидитесь за морем, ошибаетесь! Скоро он доберется и до вас. Через год, два, десять лет – но все равно доберется. И тогда не останется места, где вы можете спрятаться. Род драконов исчезнет. Мы приложили невероятные усилия, чтобы люди не размножались как насекомые и не вытеснили нас из этого мира, чтобы эта помесь отступников и потомков обезьян не уничтожила род драконов! И что же? Все прахом! Я предлагал вам уничтожить этих тварей, но вы были равнодушны и неразумны. Теперь пожинайте плоды.

– Опять пугает, – проворчала Натороканта. – Старейшины, он болван! Я уже говорила, когда его принимали в Совет, это дружок Даранаяса, тот был не очень умен, а этот совсем болван! Ни один человек не может угрожать роду драконов! У них нет на это ни сил, ни разума!

– Дура! – отчетливо послышалось из угла Хевессанора.

– Что?! Ах ты… – Драконица шустро, несмотря на свой возраст и гигантские размеры, поползла в сторону Хевессанора, оскалив метровые клыки, но председатель грозно окрикнул:

– Устроите драку – оба вылетите из Совета! Трупами! Прецеденты были! Натороканта, Хевессанор – прекратите оскорблять друг друга! Мы собрались, чтобы выяснить истину, а не для того, чтобы слушать грязную брань! Натороканта, ты вечная заноза в заднице – у тебя есть конкретные предложения? Что ты можешь сделать, кроме как обливать старейшин грязью? Пока что, кроме болтовни и ругани, от тебя ничего не услышали!

– Началось! Только залез на председательский камень и уже нажимает на старейшин, – буркнула драконица, и ее слова утонули в шквале неудовольствия старейшин. Она слегка опешила и примиряюще добавила: – Я тоже за дело переживаю! Нечего меня выставлять скандалисткой без конкретных дел! Пока вы там думали, я уже все придумала! Готов флот вторжения. Воины Островного королевства высадятся в Балроне и вырежут все его население, вместе с мятежной драконицей и ее человечком. Отплытие после окончания сезона дождей, то есть через месяц-другой. В составе десанта жрецы, так что ни одна душа не пропадет. Мы получим запас энергии еще минимум на сто тысяч лет. Я бы предложила уничтожить и Славию. Мои островитяне размножились, и пора им осваивать новые территории. После Балрона наступит очередь и этой страны.

– Это хорошо! – удовлетворенно кивнул председатель и посмотрел на нового члена Совета, недоумевающе поглядывающего на остальных старейшин. – Шанандор, все, что ты здесь узнал, услышал и еще узнаешь, – есть Тайна. Если хоть слово выйдет из твоей пасти и станет достоянием остальных драконов нашего рода, не старейшин, – ты умрешь. Ты останешься после сбора, и я сообщу тебе такую информацию, которая не известна никому, кроме членов Совета. Теперь ты старейшина и уйти из Совета можешь только трупом. Учти это. Мы вершим судьбами этого мира, и от нас зависит продолжительность жизни драконов, и вообще – вся их жизнь. Без нас драконы жили бы несколько тысяч лет, не более, а живут десятки, сотни тысяч лет! Мы, хранители, заботимся о драконьем роде. И теперь ты один из нас. Итак, Натороканта собирается отправить флот на завоевание Балрона и Славии. Даем ли мы ей на это разрешение? Шанандор, ты пока можешь не голосовать. Я потом расскажу тебе все, что знаем мы. Ты будешь вместе с Хевессанором курировать материк, на котором находятся Балрон и Славия. Итак, голосуем! Единогласно. Принято. Хевессанор, у тебя есть дополнения?

– Есть. Я не уверен, что флот вторжения сможет победить. Этот человек его уничтожит. Он – демон! Мое предложение – вмешаться старейшинам. Разрушить город, уничтожить оружейный завод и этого человека.

– Неприемлемо, – тут же отреагировал председатель. – Мы раскроем свое существование перед людьми, а остальные драконы узнают Тайну, и начнется смута. Нет. Исключено. Натороканта, мы ждем результатов вторжения. Сбор окончен. Шанандор, останься, я введу тебя в курс дела.

– Нарекаю вас мужем и женой! – Патриарх лучезарно улыбнулся, довольный жизнью, а Андрей усмехнулся про себя и передал:

– Глянь, какой довольный! Как будто не мы с Антой женимся, а он присутствует на своей свадьбе!

– Еще бы ему не быть довольным – ты же его вытащил из провинциальной дыры и поставил на должность патриарха. Сейчас будет хапать обеими руками.

– А ты на что? Олра на что? Следите. Само собой, хапуга. Но это наш хапуга. Лояльный. Немного разгуляться ему можно позволить. Тем более надо, чтобы было за что и этого повесить. Что-то на него уже есть?

– Будет, – уверенно ответила Шанти. – Дай только ему в силу войти. Не отвлекайся от женитьбы. Анта вон поглядывает на тебя.

– Болтаешь? – шепнула Антана. – Хоть бы меня в разговор брали, что ли! Не стыдно одним-то болтать?

– Прости, не хотел тебя отвлекать. Как мне не хочется на этот демонов бал, кто бы знал…

– Я знаю. От тебя такое раздражение исходит, как будто ты должен окунуться в яму с дерьмом. Муж мой, не так это и страшно! Потанцуешь со мной… со знатными дамами – так положено. Попируем. А потом – в постельку, баиньки.

– Так сразу и баиньки?

– Нет уж, и не надейся! – хихикнула императрица. – Все, пошли! Не споткнись о ступеньку, плохая примета!

– Сама не споткнись! – тоскливо парировал Андрей и обреченно побрел в бальный зал, держа жену за руку.

Прозвучали фанфары, и двери в огромный зал распахнулись. Зал был полон – собрался весь высший свет Балрона. На помосте стояли два резных деревянных трона, украшенных позолотой. Они сияли, как будто и вправду были золотыми, а на сиденьях лежали красные бархатные подушечки, разрушающие пафос здоровенных неуклюжих кресел. Почему-то эта деталь насмешила Андрея, и он слегка улыбнулся. Антана не поняла и негромко заметила:

– Видишь, все не так и плохо. Уже развеселился. Хоть развлечешься немного, а то пропадаешь то на заводе, то в порту, то куда-то исчезаешь с Шанти. Я не вижу тебя целыми днями! Ребенок без тебя растет!

– Императрица Антана и принц-консорт Андрей! Да славятся их имена! – прокричал глашатай, и в зале вразнобой завопили:

– Славься! Победители! Славься!

– Объявляется бал по поводу бракосочетания императрицы и герцога Андрея Монаха! В честь этого события приглашены лучшие музыканты столицы, циркачи, актеры. В соседнем зале желающие могут подкрепиться легкими закусками, основной пир будет позже, после окончания танцев! Бал открыт!

Зазвучала мажорная музыка, перешедшая в некое подобие вальса. Императрица сошла с трона, протянула руку, по локоть затянутую в белую кружевную перчатку, и Андрей повел жену к центру зала. Встал в позицию и закружил супругу в прихотливых поклонах и оборотах.

Они разучивали эту танцевальную хрень на протяжении недели, доходило до скандала – Андрей категорически протестовал против того, чтобы его отрывали от дел ради столь бессмысленного времяпрепровождения. Но сдался – после нескольких залпов из «слезомета», а также поддавшись увещеваниям Шанти и Олры, порицающих его за обиды, нанесенные жене.

– Ничего, хорошо получается! – послышались ехидные слова Шанти.

Андрей обернулся и посмотрел на чертовку, стоявшую возле трона, – она была прекрасна в алом шелковом платье, облегающем ее формы так, будто ткань сейчас не выдержит и лопнет. Аристократы, пришедшие со своими разъевшимися женами, шеи посворачивали, глядя на нее.

Рядом стояла Олра, лучезарно улыбающаяся под шепотки дворян: «Бывшая! И не удавил?! Не отравил?! И в монастырь не отправил! Да что же это делается, вот времена настали… и от трона не отдалил… чудеса!»

Олра улыбалась довольно, как наевшаяся кошка, и Андрей невольно отвел глаза, как будто Антана могла увидеть в них измену. Он все-таки не удержался, и они с Олрой… в общем, у них случилось. И не один раз.

Рядом с Шанти стоял Зоран. Он был хмур, а его глаз яростно блестел, все время упираясь в упругий зад Шанти.

Та только похихикивала, когда Андрей упрекал ее, что она возбуждает в парне необоснованные надежды. На что драконица со смехом отвечала: «Ну почему необоснованные? Вот подрасту… пусть пока возбуждается, мечтает… все равно выплеснет все в какую-нибудь кухарку или служанку. Он всех служанок во дворце перепортил! Мне уже жаловались!»

Наконец все свободное пространство заняли танцующие. Андрей отвел Антану к трону, и они уселись рядом, глядя, как кружатся пары.

Императрица была счастлива – это отметили все, кто имел честь быть приглашенным на бал.