Под колпаком

Считая себя большим трудягой, Роман Пантелеевич, тем не менее, не причисляет себя к трудоголикам. Последние, как известно, вкалывают с удовольствием, иные даже с восторгом, наш же герой в своем изнурительном труде не черпает вдохновения и радости. И это при том, что он успешный управленец, в качестве мэра руководит городом-миллионником; можно сказать, жизнь удалась. И все же.

Роман Пантелеевич с младых ногтей готовил себя к большой административной карьере и нередко размышлял над вечным вопросом: как управлять людьми? Когда их десять, ты в состоянии уследить за работой каждого, когда сто – за всеми точно не поспеешь, когда пятьсот – большинство из них просто не знаешь в лицо. Отдать все на веру заместителям как-то стремно, опасно. Где выход? Много лет назад он посмотрел американской вестерн, там старый гангстер посылает сына убить шерифа. «Почему я? – спрашивает юный бандит. – Скажу Джону, и тот его прикончит». А старик отвечает: «Запомни, если хочешь, чтобы было сделано хорошо, сделай это сам». Фраза засела в голове.

В общем, мысли молодого бюрократа путались и рвались, пока их не привел в порядок грамотный наставник, поседевший в коридорах власти. Угадав амбиции и оценив потенциал Романа Пантелеевича, он распахнул перед ним бархатную книгу аппаратной мудрости, где один из главных заветов выглядел примерно так: если вы настроены на большую карьеру, приучите себя контролировать все и вся. Это будет очень тяжело, вероятно, это вообще самое изнурительное занятие в жизни чиновника, но знайте: по-другому вам не подняться!

С тех пор Роман Пантелеевич сделался образцовым контролером. Когда в его подчинении было всего четыре человека, он отслеживал каждый их шаг и каждую бумагу, лишив несчастных покоя и сна. Теперь, когда под его началом работают тысячи человек, все приводные ремни, нити и ниточки тянутся к нему, и он распутывает их, пробует наощупь. Он создал большое управление мэра, в него поступают все мало-мальски важные деловые бумаги, которые в конце каждого дня, снабженные емкими комментариями и проектами резолюций, перемещаются в портфель мэра. Дома Роман Пантелеевич полночи сидит над документами. Никакая усталость, никакая хворь не вынудит его пренебречь раз и навсегда заведенным порядком: все содержимое портфеля должно быть отработано. Стоит дать себе поблажку, как получишь двойную, тройную порцию макулатуры. Приходится трудиться «через не могу».

Зато все под контролем, под колпаком. Мэра не застанешь врасплох, в любую минуту он готов ответить на самый неожиданный вопрос вышестоящего лица или уличить во вранье подчиненного. Память цепка, око зорко. Он умеет читать не только между строк, но и между букв. И если зам по строительству предлагает возвести новый стадион, Роман Пантелеевич без труда вспоминает, что родной сын зама владеет строительной компанией. Или когда другой зам, отвечающий за городскую торговлю, ратует за появление на лакомом участке земли мебельного салона, мэру не надо объяснять, что жена этого зама крупными партиями возит мебель из Италии и Индонезии.

Романа Пантелеевича не проведешь, мимо него муха не проскочит, он знает все про всех. И они знают, что он знает, и каждую секунду кожей ощущают его присутствие. А чиновник, который чувствует опасность, работает исправно. Так что наш герой добился всего, что задумал. Вот только жизнь проходит, как в старой шутке: «Сижу в президиуме, а счастья нет».

 

Богат и един в двух лицах

В последнее время пошли разговоры, что править нами должны очень богатые люди. У кого денег много, тот пилить бюджеты не станет и другим не даст. И, значит, будет честно работать на благо народа.

Существует и другая логика: не надо никого менять, старые уже упаковались, а придут новые, голодные – и начнется все сначала.

Обратите внимание, что антагонистические с виду взгляды в главном сходятся: управлять должны богачи.

Давайте поразмыслим о таком причудливом явлении, как сращение власти и бизнеса в одном физическом лице.

Олигарх переходит работать в федеральное правительство на должность заместителя премьер-министра. Через недолгое время возвращается к занятию бизнесом, провожаемый афоризмом премьера-златоуста: «Он хорошо поработал, но сделал для страны чуть меньше, чем для своей компании».

Владелец крупнейшей рекламной фирмы становится чиновником высокого ранга. Его оппонент ехидно комментирует назначение: «Если с доходов в миллионы баксов человек уходит на госслужбу со скромным фиксированным окладом, это означает лишь то, что он собирается получать больше, чем прежде».

Факты документальные, но совершенно не уникальные, чтобы не сказать – типовые. В среде истеблишмента принято хождение из власти в бизнес или наоборот. Возможно несколько заходов – в зависимости от клановых потребностей и личных ресурсов.

Надо заметить, что эта схема касается не только важных персон и высоких должностей, тенденция зеркально наблюдается и на более низких этажах. Мой знакомый, руководивший управлением в министерском аппарате, пожаловался своему начальнику, что не может найти сотрудников на маленькие зарплаты. Тот ответил: «Тогда берите тех, кому деньги не нужны», – и указал на стайку молодых людей с часами Patek Philippe и телефонами Vertu.

Конечно, правы мудрые: с креслом меняются убеждения. Но в нашем сюжете убеждения изначально разные.

Меньше всего автору хотелось бы выглядеть наивным, но все же иногда возникает мысль: а задумываются ли те, кто производит назначения, пересаживая человека из кресла бизнесмена в кресло чиновника, что у двух этих ипостасей отнюдь не тождественные задачи? Проще говоря, интерес госслужащего необязательно совместим с интересом предпринимателя, а иногда напрямую ему противостоит. Или уж совсем лобовая дилемма: на кого он будет работать – на общество или на себя?

Есть, правда, приятная примирительная формула: что выгодно личности, то выгодно государству. С ремаркой: личность – это лично я.

В таком случае кентавр, в котором сращены чиновник с бизнесменом, – существо в высшей степени полезное. А если смотреть шире, то мы имеем дело с кузницей руководящих кадров. Ибо только объятия бизнеса и власти способны породить обладателей по-настоящему крупных состояний. Тех, кого мы, подобно древним новгородцам, кличем: «Приходите княжить и володеть нами».

А ежели зовут, чего ж не прийти?

 

…И подписью своей скрепляю

Задумывались ли вы, читатель, что у каждой подписи, убористо либо размашисто венчающей документ, существует биография? Мастера аппаратно-бюрократических ритуалов и процедур знают, насколько важно правильно понять масштаб и значение фигуры подписавшего. Нечуткие же к деталям люди допускают ошибки, порой непоправимые. Вот, кстати, и сюжет в тему.

Давние приятели Петр и Павел (назовем их так) успешно шли по жизни, но аккурат к началу кризиса среднего возраста у Петра рухнули сначала научная карьера, а следом и семейный уклад. Надо было начинать с нуля, искать работу и жилье. Павел выразил готовность похлопотать за товарища в городской администрации, где и сам трудился не на последних ролях. Через месяц Петр был принят в департамент науки и образования и, к своему удивлению, оказался отличным чиновником – педантичным, креативным и семижильным.

Руководитель департамента высоко оценил достоинства новичка, дважды за год его повысил, и когда Петр осторожно тронул шефа насчет квартиры, тот на следующий же день отправил письмо префекту одного из административных округов с просьбой оказать содействие перспективному сотруднику в решении жилищного вопроса. И вскоре этот сотрудник получил ордер на «двушку» в новом жилом комплексе. Вопрос об оплате даже не возникал.

Прошел еще год, и Петр не то чтобы забил на службу, но плавно сбросил обороты. Начальник удивился, потом ясно выразил свое «фэ», однако Петр не сделал выводов и вскоре почувствовал на горле цепкие пальцы шефа. Стало больно.

Тогда давние приятели встретились для разбора полетов. Ну да, признал Петр, прежней прыти уже не проявляю, не мальчик все же, но тружусь исправно, за что же чморить? А что касается квартиры, то всего-то, что сделал начальник, – поставил подпись. Никуда не ходил и не звонил, никому не кланялся. Просто подписал письмо – великий труд! И что мне теперь, век на него горбатиться?

Павел выслушал и дал ответ. Всего одна подпись, говоришь? А с чего вдруг он ее поставил? Люди десятилетиями служат в администрации ради жилья, а в чем твоя особая заслуга? Ну, вкалывал на полную катушку, так за это хату не дарят. Причина в том, что ты всерьез понравился начальнику, он увидел в тебе будущего доверенного соратника, младшего партнера, и дал он тебе квартиру не как награду за труды, а как аванс.

Пойдем дальше. Он написал письмо префекту. Знаешь, сколько таких писем с просьбами от солидных людей получают префекты? Пачки! И большинству дают техничный отказ. А твоего шефа мигом уважили – ты задумывался, почему? Потому, что он реально в силе. Занимая не самую крутую должность, вхож к Самому – и в кабинет, и в семью. И префект понимает: такому человеку отказывать нельзя, себе дороже. К тому же можно чего-нибудь попросить в ответку, и твой начальник обязательно исполнит. Заметь, ради тебя.

А теперь задумайся, сколько труда и нервов стоит за просьбой, в которой нельзя отказать. Сколько надо было стерпеть унижений, сколько задов вылизать, сколько травм получить на шестом десятке, играя в паре с Самим в чертов теннис и катаясь с ним на чертовых горных лыжах. Да, одна подпись, а представляешь ее цену? В твой карман она положила сумму, равную рыночной стоимости твоей квартиры, – пятнадцать миллионов рублей. Тебе бы жизни не хватило, чтобы их собрать!

Так что, читатель, совет на будущее: внимательнее вглядывайтесь в подписи на документах. Все же есть в них что-то магнетическое.

 

Пряников хватит не всем

В каталоге волнений, опасений и подозрений, портящих кровь государственному служащему, есть особый раздел тревожных мыслей. Они посещают не всякого, а лишь тех избранных, кто наделен священным правом распределять бюджетные средства.

Надо заметить, что сам факт назначения на должность управленца, в чьем ведении находится прикосновенный денежный фонд, содержит зерно конфликта, которое непреложно прорастет.

Сначала подрядчики, привыкшие к регулярным бюджетным субсидиям, и их антиподы, не попавшие, но стремящиеся в избранный круг, заведут хоровод, похваляясь достижениями и выражая готовность проявить личную преданность новому руководителю.

Пение сирен ласкает слух, но мы помним бардовскую строку: «и пряников, кстати, всегда не хватало на всех». Наступит момент, когда придется произнести слово «нет». Объяснение может быть любым – сокращение финансирования на данный вид работ, неполный набор документов для участия в тендере, наступление Судного дня, – но суть одна: денег не будет. И ничто не переубедит обиженного в том, что отказ исходит лично от первого лица. Следом это самое лицо испытает многообразные формы и методы принуждения, которые применят неудачливые, но влиятельные просители. Понадобятся крепкие нервы.

Вы скажете, что это лишь легкое сотрясение воздуха на фоне золотого дождя, который прольют на чиновника счастливые получатели бюджетных денег. Но сейчас речь не о коррупции, а о рисках как раз некорумпированных чиновников (не поверите, такие тоже существуют). Законно обеспечивая финансированием даже проверенных и выигравших тендер подрядчиков, они не могут спать спокойно, пока не подписан финальный акт выполненных работ.

Нет смысла утомлять вас банальными историями, как изрядная доля денег, выделенных на строительство домов или дорог, на закупку медицинской техники или школьных учебников, бесследно исчезала в ходе взаиморасчетов с субподрядчиками, с фирмами-однодневками, так называемыми «помойками»… Схем тут множество, а в сухом остатке одно: кто-то должен ответить. И первый кандидат – распорядитель бюджетных средств.

Позабавлю вас историей из романтического мира кино, которую узнал от чиновника, отвечающего за выпуск отечественных фильмов. Авторитетная кинокомпания выиграла конкурс и получила государственный заказ на производство исторической эпопеи – с натурными съемками и батальными сражениями на суше и на море. Никаких компьютерных штучек, только Большой Стиль.

Дирекция отбывшей на съемки группы с похвальной регулярностью снабжала кураторов отчетами о работе, подкрепленными пробами артистов и фотографиями декораций роскошного графского замка, боевого корабля, артиллерийской батареи.

Однажды на съемки отправился сотрудник ведомства-заказчика – лишний раз убедиться, как все хорошо. И привез уже известные фотографии, но с существенным дополнением: рядом со съемочными объектами лежала пачка сигарет, не уступающая размерами пушке, кораблю и даже графскому замку. Хранители небесные, да как же так, да что же это? Миллионы казенных рублей потрачены – и на что, на крохотные макеты?!

В воспалившемся мозге распорядителя бюджетных средств возникла бегущая строка: «отсутствие ведомственного контроля, нецелевое расходование бюджетных средств, халатность при исполнении служебных обязанностей, организация преступной группы, состоящей из двух и более лиц…» В этот момент несчастный лишился чувств.

А когда очнулся, ему предстояло пройти оскорбительные порки у начальства, истошные скандалы и шантаж, расторжение госконтракта, судебные тяжбы с целью вернуть уворованное в бюджет… И каждый день он клялся и божился, что, если переживет весь этот кошмар, никогда в жизни не пойдет на должность, связанную с материальной ответственностью.

Но, конечно же, обещание не сдержал.

 

Лимон и лимонад

В знаменитых наставлениях Дейла Карнеги есть замечательный совет: «Если вам достался лимон, сделайте из него лимонад». Философски настроенный человек увидит в этом даже смысл жизни. Но мы будем мыслить прозаичнее и попробуем приложить афоризм к практике управления. Ибо, на взгляд автора, высший класс работы чиновника-управленца состоит не в том, чтобы грамотно разрулить тупиковую ситуацию, а в умении соорудить из нее новаторский проект. Такое под силу лишь настоящим мастерам, каковые хоть и редко, но встречаются.

Попробую объяснить предметно. В большом городе есть маленький старый парк. В нем по выходным собираются торговцы и меломаны. Первые приносят лотки и коробки с музыкальными дисками, вторые ходят по рядам, выбирают, покупают и обсуждают новинки. Милое такое времяпрепровождение, и народное название этой точки тоже милое – «Ля-ля-парк».

Но, если взглянуть на него под иным углом зрения, дело запахнет криминалом. Потому что торгуют здесь исключительно пиратским товаром, то есть выпущенным без всяких лицензий, что само по себе незаконно и к тому же противоречит актуальной мировой практике защиты интеллектуальной собственности. Да и городской администрации неприятно, что с огромного денежного оборота, сконцентрированного на крохотной территории парка, в казну не попадает ни копейки налоговых отчислений.

Обеспокоенный мэр выносит на обсуждение правительства города тему: кто виноват и что делать? Причем делать должен тот, кто виноват, а это, вообразим для наглядности, лично вы, читатель. Вот и готовьте доклад, а начальство решит, как поступить и с парком, и с вами.

И у вас сосет под ложечкой, потому что тема-то мутная. Если весь мир не в силах истребить контрафакт, мало шансов, что это получится у вас. Ну, прихлопните злачную точку – найдут другую. А горожане с подачи пиратов еще устроят митинг протеста, поскольку власть загубила их любимое место, где они не только культурно развивались, но и тратили денег в разы меньше, чем на покупку лицензионных дисков.

В поисках выхода вы бродите вокруг злосчастного парка и обнаруживаете неподалеку завод бытовой техники. Старое здание с большим двором. И светлая мысль заходит в вашу голову. На другой день директор завода сидит перед вами, и вы объясняете ему, что есть шанс отличиться: нужно перенести на территорию завода музыкальный рынок, организовав цивилизованную торговлю. Поддержка сверху гарантирована.

И вот уже вы вместе с сообразительным директором рисуете чудесные картины: стильное фабрично-эстетское пространство вроде модного московского «Винзавода», современные торговые ряды вместо колченогих лотков, жесткая система контроля, отсеивающая пиратскую нечисть и открывающая дорогу легальным производителям. Тут же кафе и ресторан, выставка художников, сценическая площадка для воскресных концертов звезд, развитие окрестной транспортной инфраструктуры… И рождаются строчки доклада: взамен изжившего себя стихийного рынка сбыта контрафактной продукции на привычном для горожан месте организован современный торгово-развлекательный центр под названием… ну конечно же «Ля-ля-парк»!

Остается правильно подать идею, но уж это вы умеете. И на заседании правительства после своего доклада поочередно выпускаете на трибуну инициативного директора завода, депутата законодательного собрания, работающего на этой территории, лидера наскоро сколоченной группы горожан-меломанов, а под занавес – специально выписанную эстрадную звезду, которую, как вы узнали, высоко ценит мэр. И звезда взволнованно благодарит руководство города за противодействие пиратам, лишающим российских исполнителей положенного авторского вознаграждения.

А председательствующий мэр – он очень умный и прекрасно понимает, кто именно сочинил всю эту комбинацию. Он даже не глядит в вашу сторону, но вы нервами чувствуете, что сделали лимонад. И, кажется, очень сладкий.

 

Золотой жук

Мир наш маленький, тем не менее путаный. Колумб плыл в Индию, но открыл Америку. Мне повезло почти так же: находясь в Англии, получил в руки тему, которую вполне мог бы «зацепить» за пять километров от собственной подмосковной дачи.

Итак, в гостях у живущих в Лондоне друзей автор познакомился с представительным джентльменом – видным экспертом по лесным угодьям, коими так богат туманный Альбион. Оказалось, он только что вернулся из России, где экспертировал состояние леса на территории санатория, принадлежащего крупному министерству.

Командировкой остался очень доволен: принимающая сторона оплатила перелет бизнес-классом и двухнедельное проживание в люксе отеля «Хайят». К оговоренному гонорару хозяева прибавили бонус: культурно-развлекательную программу, о которой эксперт рассказал в восторженных тонах, но при этом осталось ощущение, что лучшую ее часть он описывать не склонен.

Когда я просто так, для поддержания разговора, поинтересовался, что это за санаторий, неожиданно оказалось, что данное лечебно-оздоровительное учреждение находится в двух шагах от моей фазенды. Грех было, вернувшись на родину, не поинтересоваться коллизией.

Министерский санаторий раскинулся привольно, – во времена его постройки бесплатную землю не экономили. На территории – лес размером в полтора гектара. Был. Пока его не подпортил жук-короед.

Как этот супостат там очутился, теперь уж не узнаешь. Может, сам заполз, а может, кто-то отправил в лес гастарбайтера с парой ведер, наполненных до краев зловредными насекомыми, а тот и опрокинул их за здорово живешь. А надо знать, что, если короеды заселяют ствол по всей его окружности, гибель дерева – вопрос пары недель. Так что, глядишь, через полгода, максимум через год получишь сплошной сухостой. Что и вышло.

Делать нечего, надо лишить бывший лес статуса леса. Тогда можно будет провести санитарную вырубку деревьев и иные защитные мероприятия, иначе зараза пойдет гулять по соседним лесосекам. Заключение по сему поводу должны дать специалисты. Лучше, чтобы ими оказались не ведомственные экологи, а то у природоохранных и иных надзорных органов возникнут лишние вопросы. А кто на Руси издревле в авторитете? Ясное дело, иноземец. Титулованный и неподкупный эксперт, допустим, из Англии.

Чувствуете, как складывается пазл? Уже известный нам джентльмен изготовил в высшей степени объективное и независимое заключение о непригодности леса, уничтоженного жуком-короедом, от которого и в Англии спасу нет. Так что миссия его оказалась выполнима.

Вы спросите, какое отношение к этой истории имеют чиновники? Ну, как же, разве между строк не ощущаете вы чью-то направляющую волю? К тому же мы еще не дошли до финала.

Доклад англичанина был немедленно пущен по инстанциям с предложением использовать очищенную от погибших деревьев территорию под коттеджную застройку. Разумеется, не для наживы, а в интересах работников родного министерства. Люди смогут полноценно отдыхать, чтобы потом еще более полноценно трудиться. Вполне хозяйственный подход, разве нет?

Нужные резолюции были быстро собраны, коллегия министерства утвердила инициативу, создали некоммерческое партнерство, перевели землю под ЛПХ – личное приусадебное хозяйство. Началось строительство загородных домов, предназначенных для сотрудников. Каких именно? Как писал Джордж Оруэлл в повести «Скотный двор», все звери равны, но некоторые звери равнее. Вы меня понимаете.

Подозреваю, сюжет этот, к которому автор пришел извилистым путем, совсем не оригинален.

Потому что лесов в Подмосковье много. А уж в масштабах страны и вовсе не счесть.

Да и жуков тоже хватает.

 

Антикиллер на госслужбе

Истории о том, как чиновников отслеживают, берут с поличным, допрашивают, сажают, как на них покушаются и, случается, убивают, – все это вы знаете по сводкам новостей. Но есть и сюжеты, не попавшие в СМИ. Вот один из них.

Марат Тимофеевич отвечал за продовольственные ресурсы в администрации немелкого города. Оптовые закупки, базы, продмаги и рынки, – масштабы и возможности читателю, надеюсь, понятны. Долголетняя работа в сфере, где имеют хождение большие государственные деньги и черный нал, взятки и откаты, где приходится брать в расчет национальные, криминальные и иные вводные, сделала нашего героя одновременно решительным и осторожным.

Градоначальник держал продовольственную проблему под личным контролем и требовал ее постоянного реформирования. Марат Тимофеевич, избегая опасных поворотов, под каждый свой шаг подкладывал директивы администрации. Ему не раз случалось разъяснять «авторитетам», что вовсе не по его личной прихоти закрывают несколько оптовых рынков или меняют поставщика закупок.

Я всего лишь исполнитель, говорил он, все вопросы к администрации. Ему и верили, и не верили, однако придраться было не к чему, приходилось подчиниться властям.

Но однажды что-то не сработало, и автомобиль Марата Тимофеевича прямо в центре города подстерегли и обстреляли. Водитель и охранник были убиты, а глава экипажа с двумя огнестрельными ранениями оказался в реанимации. Шум был огромный. Градоначальник назвал инцидент местью криминалитета принципиальному работнику исполнительной власти. Преступников не нашли, а через полгода бледный и худой Марат Тимофеевич вошел в зал заседаний правительства, где его встретили овация коллег и ритуальное объятие начальника.

В тот же вечер руководитель силовой структуры сообщил ему, что, по оперативным данным, заказчики преступления не успокоились и есть вероятность нового покушения. Крепко подумав, Марат Тимофеевич направился к шефу. А через две недели номера его автомобиля перевесили на точно такой же служебный «мерседес», каким он прежде пользовался. Отличие машин было лишь в том, что вторая была намного тяжелее первой, – ее корпус защищал бронированный металл. Стекла были пуленепробиваемыми.

Совершив автомобильную рокировку, которая держалась в строжайшей тайне, Марат Тимофеевич по криминальным каналам запустил слух, что собирается заказать бронированную машину. На другом конце решили поторопиться, и вскоре на загородном шоссе чиновника ожидала засада. К изумлению нападавших, «мерседес» не пропустил внутрь ни одной пули, зато охранники нашего героя уложили всех трех киллеров.

Как дальше двигалось дело, кто с кем о чем договаривался и к чему в итоге пришли, история умалчивает. Марат Тимофеевич окончательно поправился и по сей день управляет в своем городе все теми же продовольственными ресурсами. Когда автор спросил, что изменилось в нем после того, как побывал на самом краю, он ответил: «Теперь стараюсь как можно меньше времени тратить на дураков».

Неожиданный ответ, но, если вдуматься, очень даже разумный.

 

Квартирный вопрос портит не всех

Рассказывая о нравах руководящего состава, автор отнюдь не желает нанести урон обитателям нижних этажей властной пирамиды. Сегодня среди них редко обнаружишь затравленных чиновников, зато число ярких личностей велико. Об одной из них пойдет речь.

Должность Аллы Петровны называется «главный специалист». Только над кем главный-то, если даже замзавотделом рангом выше? Так, одно название. Много лет она служит в городском комитете, который ведает распределением жилья. С ней, скромным клерком, напрямую имеют дело влиятельные и даже знаменитые люди. Потому что действие происходит в мегаполисе, где проживают лучшие из лучших, каковым свойственно бесконечно улучшать свои жилищные условия.

По этой веской причине они идут на прием к городскому голове и просят войти в положение. Голова понимающе кивает и накладывает резолюцию на прошение, которое тут же уходит председателю комитета – начальнику Аллы Петровны. За схожими директивами – «Решить вопрос», «Решите и доложите», «Просьбу поддерживаю», «Прошу выполнить», «Проработать варианты и помочь» – посвященный человек разглядит иные смыслы: «Придется дать, от него не отвяжешься», «Подбери что-нибудь, но не из стратегического запаса», «Перебьется, предложи ему то, что не возьмет»… Всю эту тайнопись превосходно знают и председатель комитета, и Алла Петровна.

Именно ей, пользующейся доверием и своего начальника, и даже городского головы, поручено лично разруливать вопросы деликатного свойства. В крохотном кабинете главного специалиста вершится участь многокомнатных хором. Разумеется, хочется получить новое жилье бесплатно, но для этого нужна ну очень большая политическая воля. Чаще всего действует система взаимозачетов: отдай в городской фонд свою квартиру (или квартиры) и получи взамен другую. Всю жилплощадь оценят, выведут разницу, и скорее всего придется законным порядком доплатить. Хотя цифра будет ниже рыночной. Схема проста и прозрачна, но читатель ведь чувствует, как много тут тонкостей, не правда ли? Именно поэтому игру ведет тонкая штучка.

Все, кому надо, знают, что Алле Петровне бессмысленно предлагать взятку, давить на нее авторитетом и жаловаться вышестоящим чинам. С ней просто надо грамотно и терпеливо сотрудничать. К примеру, она сообщает: есть прекрасная квартира, срочно смотрите. Посмотрел – не подходит. Жалко, но другой пока нет. Через месяц звонит: совершенно случайно выплыл замечательный вариант, надо решить до обеда. Как, опять не то? Ну, не знаю, до конца года ничего нового не предвидится. А через месяц новый звонок…

Так идет война нервов: соглашаться – не соглашаться. Алла Петровна думает, ворошит банки данных, комбинирует, блефует, тасует колоду, в которой отнюдь не 36 карт, а втрое, вдесятеро больше. И на каждого претендента, от шестерок до тузов, – поручение руководства, которое надо безоговорочно выполнить. Только в одних случаях лучше обойтись малой кровью (в смысле, жильем попроще), а в других – патронов не жалеть (в смысле, квадратных метров). И наша героиня работает с квартирами, как белошвейка – с иголкой, как династия Акопянов – с носовым платком, как китаец – с шариком для пинг-понга. Будучи главным специалистом, она не нуждается в атрибутах власти. Ей достаточно власти как таковой.

Кого-кого, а Аллу Петровну квартирный вопрос не портит. Пожалуй, даже украшает.