А повешенным сам дьявол — сатана Голы пятки лижет.

(Владимир Высоцкий)

Эх, судьбина, мать честна! — Ни пожить, ни выжить.

Ты об этом не жалей, не жалей, — Что тебе отсрочка?

А на веревочке твоей Нет ни узелочка!

В большинстве книг, повествующих о революции 1905–1907 годов, авторы, дойдя до 1906 года, сворачивают на выборы в Государственную думу, на дальнейшие думские разборки. Об этом, разумеется, тоже будет рассказано. Но ведь именно на 1906 год пришелся пик террора!

Причем в этом участвовали разные люди. Кроме центральной Боевой организации, среди эсеров появилось множество иных групп и одиночных энтузиастов террора. А были и иные товарищи, которые вообще стреляли уже по кому придется. К тому же появились и новые персонажи на экстремистском небосклоне.

Оппозиция действует .

В 1905 году Боевая организация эсеров фактически не действовала из‑за многочисленных провалов, названных «Мукденом русской революции». Азеф сдал большинство боевиков БО. Но другие группы социалистов — революционеров не скучали.

26 февраля был убит бомбой петербургский генерал — губернатор.

Полковник Герасимов:

«Я был готов к самому худшему, но то, что мне привелось здесь увидеть, превосходило все представления. Обстановка комнаты и обломки стен лежали, подобно куче мусора, и все эти обломки и клочья были тут и там усеяны мельчайшими частицами человеческого трупа. Поблизости разбитой оконной рамы лежала оторванная рука, плотно сжав какой‑то металлический предмет, — картина, которую я не могу забыть».

Всего в 1905 году в результате терактов было убито 232 и ранено 358 представителей власти. В результате случился так называемый «домашний арест министров» — чиновники власти просто — напросто не осмеливались покидать свои дома.

Однако после Манифеста 17 октября ЦК партии эсеров принял решение о прекращении террора. Появилась установка на создание массовой партии, то есть на легальные методы борьбы. Соответственно, была распущена и Боевая организация, хотя первоначально ее хотели сохранить на всякий случай. Но в начале ноября в Петербурге состоялось расширенное заседание ЦК, на котором Азеф заявил:

«Держать под ружьем Боевую организацию невозможно. Это слова. Я беру под свою ответственность: БО распущена».

Некоторые переживали это очень болезненно.

В. Чернов о Борисе Савинкове:

«Мне казалось, что он просто растерялся и не знает, что делать. Раньше все было ясно. Было самодержавие, была поэзия борьбы, была дорога индивидуального героизма, которая предполагала действенным примером пробудить массовый героизм в народе, в рабочем классе. А теперь, когда положение бесконечно усложнилось, когда открылись новые горизонты, он как специалист террора просто не подготовлен к новой эре, к широкой арене работы и борьбы. Он не так рисовал себе судьбу БО. Весь приподнятый, он в своих настроениях ориентировался на самопожертвование, гибель, красивую смерть, а за ней — свободу России. Основная проблема для него была — суметь умереть. А тут вдруг лавиной обрушилась новая проблема — суметь жить».

Но это являлось личными трудностями Савинкова. Хуже было другое — члены партии эсеров на решение о прекращении террора просто наплевали.

22 ноября был застрелен в Саратове, в доме губернатора П. А. Столыпина (того самого), генерал — адъютант В. Сахаров — бывший военный министр, направленный для подавления крестьянских волнений в Саратовскую губернию.

«15 декабря, когда в Москву уже прибыли семеновцы и повстанцы начали покидать город, группа дружинников, принадлежавших к так называемой оппозиции эсеровской партии, будущие эсеры — максималисты, во главе с В. Мазуриным, явились на квартиру А. Войлошникова, в это время занимавшего пост начальника московской сыскной полиции, а до этого много лет прослужившего в Московском охранном отделении, и убили его на глазах жены и детей».

(Л. Прайсман)

Так что в итоге ЦК эсеров отменил решение о прекращении террора. В феврале 1906 года была восстановлена и Боевая организация — правда, сделали это эсеры без лишнего шума. У них выхода иного не имелось, хотя бы потому что уже появилась новая партия, которая могла увести от эсеров всех активистов.

Она возникла из так называемой «оппозиции эсеровской партии» — течения, которое выступало за расширение террора, в том числе и «аграрного террора» — то есть убийств помещиков. В конце концов, разногласия с генеральной линией партии зашли уже очень далеко. В начале 1906 года крайние выделись в отдельную структуру, которая получила название Союза социалистов — революционеров- максималистов (чаще их называют просто максималистами). Признанным их главой являлся М. И. Соколов по кличке Медведь.

Это были товарищи, которых можно назвать «леваками». Они вообще отрицали любую парламентскую и профсоюзную борьбу, сводя всё к «прямым действиям». Причем под ними понимался не только террор, но и партизанская война. К примеру, максималистом являлся будущий герой Гражданской войны Григорий Котовский, который, сколотив в Бессарабии отряд, жег поместья и раздавал награбленное крестьянам — эдакий местный вариант Робин Гуда.

Вот выдержки из брошюры «Сущность максимализма», вышедшей в 1906 году:

«Мы всегда говорили: на какой бы ступени общественно — хозяйственного развития страны ни застигла ее революция, каковы бы ни были степень концентрации и формы производства, организационные навыки — трудовой переворот, форма и глубина которого зависит от всей предыдущей истории и развития страны, возможен при победе революции, при переходе государственной власти в руки народа в лице его организованного меньшинства. С этой точки зрения не существует вопроса о том, где больше развит капитализм, где меньше.

Осознавшая себя трудовая личность, не укладываясь в рамки буржуазного строя, стремится перестроить всю общественную жизнь на новых началах, освобождающих труд, и открыть тем свободный путь к развитию личности по направлению к ее полной гармоничности и целостности. Только при условии социальной, т. е. и экономической, и политической свободы, знаменующей собой уничтожение частной собственности на все средства производства и выражающей полную волю трудового народа, только при условии такой свободы, — и ни при какой другой — возможно и мыслимо осуществление этих коренных нужд трудового класса.

Констатируя с одной стороны наличность таких общественно хозяйственных организаций, как трудовая община, не разрушенная еще вполне буржуазно — бюрократическим режимом, равно как и наличность коллективных форм обобществленного труда, как- то: фабрики, заводы, средства передвижения и т. п.; констатируя, затем, наличность острой потребности у трудового класса в уничтожении общественного и хозяйственного уклада русской жизни, опираясь на эти экономические и психологические условия, мы считаем безусловно должным и возможным реорганизовать всю общественную жизнь на социалистических началах не в более или менее отдаленном будущем, через прохождение всех этапов эволюционного развития, а немедленно, путем творчества самого трудового класса. При этом одновременность и отчасти полное слияние социального движения трудового класса, крестьянства и пролетариата, как непосредственных производителей продуктов первой необходимости, дает возможность организовать трудовое общество в рамках одного социального организма.

Исходя из вышеизложенных соображений, "Союз социалистов — революционеров — максималистов" выступает как авангард социально — революционного движения с лозунгом полного революционного переворота, организуя широкие слои трудящегося народа в могучий союз работников молота, плуга и мысли для решительной и активной революционной борьбы за право на труд, за право на жизнь, за полную волю трудового народа.

Задача "Союза социалистов — революционеров — максималистов" в деревне заключается в развитии широкой партизанской войны. Конечная цель этой борьбы — захват всех земель и передача их в общественное уравнительное пользование. С этой целью союз будет поддерживать различные виды борьбы трудового крестьянства с помещиками, кулаками, попами и представителями местной администрации; от широких стачек и бойкотов до аграрного террора включительно.

"Союз социалистов — революционеров — максималистов" признает все формы борьбы от стачек, бойкота до террористических актов против наиболее видных представителей политического и экономического гнета и уничтожения политических учреждений, причем эту борьбу постоянно освещает наша главная цель: поднятие широкого вооруженного восстания для захвата городов и установление в них трудовой республики».

Еще интереснее философское обоснование политических взглядов максималистов.

Вот что писал некий Д. Павлов, один из идеологов партии:

«Это раса, которая морально отличается от наших животных предков в худшую сторону; в ней гнусные свойства гориллы и оранга прогрессировали и развились до неведомых в животном мире размеров. Нет такого зверя, в сравнении с которым эти типы не показались бы чудовищными… Дети (подавляющее большинство) будут обнаруживать ту же злость, жестокость, подлость, хищность и жадность»…

Вот так. Какая там большевистская «классовая психология»! По Павлову, нужно истребить всех представителей этой «расы» поголовно.Неудивительно, что максималисты отличались полной отмороженностью. Случайные жертвы их совершенно не волновали.

Еще одной особенностью данных товарищей было стремление совершать «акции» с помощью современной техники. Вот полицейское донесение:

«Охранной полицией недавно обнаружена партия революционеров — террористов, действовавших в столице с помощью моторов [76] и лихачей — извозчиков. При посредстве наблюдений со стороны агентов охранного отделения удалось задержать два таких мотора: один на Васильевском острове и другой у Биржевого моста. В моторах оказалась масса взрывчатых веществ и изготовленных снарядов».

Максималисты создали и собственную Боевую организацию. Самой известной их «акцией» был взрыв на даче П. А. Столыпина в 1906 году.

«12 Августа организацией Соколова был произведен взрыв дачи министра. Около 3–х часов дня, у подъезда дачи министра, на Аптекарском острове, остановилось ландо. В нем сидело три максималиста, из которых двое, по кличкам "Ваня маленький" и "Григорий", были в форме жандармских офицеров. Один из мнимых офицеров, имея под рукой большой портфель, пошел к крыльцу, но бывший на дежурстве чин охраны не пропустил его в подъезд, а стал расспрашивать о причине приезда. Тогда офицер бросил в подъезд портфель. Раздался взрыв, разрушивший почти всю дачу. Из числа лиц, находившихся на даче, 32 человека были убиты, 22 ранены. Погибли также и приехавшие в ландо максималисты. Министр остался невредим».

(А. Спиридович) Даже эсеры поспешили от «акции» отмежеваться. Центральный Комитет поспешил сделать заявление:

«1) что ни "Боевая Организация" партии, ни какой‑либо из других ее боевых отрядов никакого отношения к этому делу не имеет, и 2) что способ совершения этого акта (взрыв в квартире в часы приема посетителей) совершенно противоречит тем принципам, которые партия считала и считает для себя морально и политически обязательными».

Еще одной знаменитой акцией был «экс» в Петербурге.

«14 октября 1906 года, в начале 12 часа дня, организация Соколова, вооруженная бомбами и браунингами, напала на углу Фонарного переулка и Екатерининского канала на карету, в которой помощник казначея петроградской портовой таможни Герман вез для сдачи в губернское казначейство и Государственный банк шестьсот с лишком тысяч кредитными билетами, процентными бумагами и звонкою монетою. Нападавшие бросили несколько бомб под лошадей кареты и в сопровождавший ее конвой, и в то время как главная часть отряда открыла стрельбу по конвою из револьверов, несколько человек похитили мешки с ценностями на сумму 398,772 рубля 24 копейки и уложили их на поджидавшего рысака.

Среди общей сумятицы и происходившей борьбы максималистов с преследовавшими их чинами полиции и прохожими, рысак, на котором сидела "дама под вуалью", умчал ее с деньгами на конспиративную квартиру княжны Мышецкой. Из числа нападавших несколько человек было убито; десять человек и в том числе главный руководитель нападения "товарищ Сергей" — были пойманы, преданы военно — полевому суду и семь человек из них по приговору суда подвергнуты смертной казни чрез повешение».

(А. Спиридович)

Но кроме Боевой организации, у максималистов имелось и множество иных боевиков. Каждая региональная группа действовала на свой страх и риск. Организации существовали в 60 городах, и за 1906–1907 годы совершили более 50 терактов.

Максималисты были очень рыхлой партией. Впрочем, сами себя они назвали «союзом», так как понятие партии считали «буржуазным». С дисциплиной у них тоже было не очень, как и с отношением к партийной кассе. Вообще максималисты сильно напоминали анархистов, хотя и являлись сторонниками захвата власти «революционным меньшинством». Ни о какой «власти Советов» и прочих анархистских «священных коровах» речь не шла. Однако отмечена интересная тенденция: в тех городах, где имелись сильные анархистские организации, максималистских структур чаще всего не было, и наоборот. Причина проста — в оба течения шли люди одного и того же склада! Так что тот, кто был активней, и перетягивал всех к себе.

Прославились максималисты и собственным провокатором — Соломоном Рыссом, членом исполкома партии. Он был арестован в июне 1906 года в Киеве и сам предложил сотрудничать с охранкой.

«Примкнув к максималистам еще в 1905 году, Рысс работал в киевской эсеровской организации. В июне 1906 г. он был арестован по обвинению в организации экспроприации, однако ему удалось бежать из‑под ареста. Приехав в Петербург, где тогда работала центральная боевая организация (БО) максималистов, Рысс сообщил ее членам о том, что он вступил в связь с охранкой (которая и организовала ему побег в Киеве), но с единственной целью — войти в доверие Департамента полиции с тем, чтобы осуществить затем серию грандиозных покушений на виднейших представителей самодержавия, включая и самого царя. Для того чтобы приобрести доверие охранки, он предложил организовать фиктивную лабораторию бомб, которую и собирался "провалить". Эта идея Рысса, несмотря на поддержку ряда членов БО, была отвергнута главой организации — М. И. Соколовым, и Рыссу было предложено уехать за границу. Уже тогда, как об этом свидетельствуют воспоминания максималистки К. М. Бродской, многие члены организации усомнились в честности Рысса, поскольку из практики охранки было известно, что секретным сотрудником мог стать только тот, кто предварительно представлял жандармам какие‑либо ценные для них сведения. Рысс же утверждал, что ему в киевском охранном отделении якобы просто поверили на слово. Разоблачить его как провокатора мешал, однако, тот факт, что Рысс, которому до того в организации полностью доверяли, сам рассказал о своих связях с полицией. После непродолжительного пребывания за границей Рысс вернулся в Россию и обосновался в Юзовке, где попытался воссоздать разгромленную к тому времени центральную БО. В апреле 1907 г. вместе с тремя другими боевиками он был арестован. На следствии Рысс заявил, что является якобы организатором всех крупнейших покушений, произведенных максималистами. В феврале 1908 г. он был переведен в Киев, где 18 февраля по приговору военно — окружного суда был казнен»

(Д. Павлов, историк)

В этой истории далеко не всё просто. Скорее всего, Рысс тоже вел двойную игру. По крайней мере, генерал Спиридович полагал, что он пудрил полиции мозги — хотя реально он выдал многих. Характерно, что его казнили, а агентов Охранного отделения всегда старались вытащить из тюрьмы. Скорее всего, Рысс являлся Азефом наоборот. Евно Фишевич сам внедрился в эсеровские круги по заданию охранки, а Рысс… Возможно, будучи арестованным, он попытался обмануть жандармов.

Вообще, об агентах охранки в рядах революционеров известно много, а вот об обратных случаях… Тут сложнее. А ведь они имелись, эти случаи. Полицейские сотрудничали с революционерами. Из идейных соображений или за деньги — это уже неизвестно. К примеру, Азеф с ужасом узнал, что в революционную среду попали данные жандармов по поводу Бунда. Ужас Азефа можно понять — а вдруг произойдет утечка информации и о нем?

Именно поэтому он долгое время был одержим мыслью взорвать Департамент полиции. Чтобы уж точно никаких следов…