Убедившись, что страшный боец, явившийся по его душу, надежно блокирован в кладовке, Джавад, поигрывая пистолетом-пулеметом, вышел наконец из комнаты официантов.

К боссу тотчас кинулся Валерка.

— Вы живы, шеф?! Не ранены?! Все в порядке?! — заискивающе зачастил «дральщик».

В отличие от других бандитских бригадиров спесивый кавказец не позволял «пехотинцам» называть себя на «ты».

— Я-то жив, а вот ты где пропадал, шакал, когда этот ублюдок мочил наших людей?! — рявкнул горец на Валерку.

— Я… не сразу разобрался… — растерялся тот.

— Соображать надо быстрее, дурень! — вспылил Джавад. — Меня тут по твоей милости чуть не убили!

Претензии джигита были обоснованны: среди прочих «быков», не входивших в «элиту» джавадовской бригады, Валерка считался старшим. Теперь, когда «элиту» Север благополучно перебил, «дральщик» автоматически становился вторым человеком в бригаде после Джавада.

Демонстративно помолчав, чтобы Валерка как следует осознавал всю меру своей вины, Джавад перешел к делу:

— Где киллер?

— В нижней кладовке заперт. Оттуда ему дороги нет…

— Как выкуривать собираешься?

— Больно метко стреляет пацан… Нужно вызывать подмогу. Только я не знаю кого: наших или ментов?

— Идиот! — гаркнул Джавад. — Каких ментов ты вызывать собрался?! На хрена нам тут менты?!

— А что ж, своих ребят гнать под пули этого монстра?.. — опешил Валерка.

— Придурок ты все же, Валера. Тухлые мозги, — заявил Джавад чванливо. — Только болтом работать и умеешь… Ты врубись: менты этого парня либо завалят, либо к себе заберут. А мне не терпится узнать, кто его послал… Ментам он не скажет. А мне — скажет.

— Понял, хозяин, — пробормотал Валерка виновато.

Джавад обожал, когда его называли хозяином или господином, поэтому сразу оттаял.

— Я начальнику местного отделения милиции уже отзвонился по трубе, — милостиво пояснил он «дральщику». — Чтобы он своих людей не дергал, даже если будут сигналы. Но у них сигналов пока нет…

— Понял, господин… — вставил Валерка.

Услышав любимое обращение, Джавад и вовсе расплылся.

— Как думаешь брать киллера, когда прибудет подмога? — спросил он уже вполне дружелюбно.

— Дверь кладовки с внешней стороны блокирована ящиками с пустыми бутылками, — начал излагать свой план Валерка. — Когда подойдет подкрепление, ящики надо будет растащить и атаковать паренька с двух сторон одновременно…

— Дело, — кивнул Джавад. — Только пацанов много положим. И киллера могут пристрелить по запарке… Может, лучше обстрелять его газом?

— Кладовка большая, там вентиляция приличная, — возразил Валерка. — Если просто палить из пистолетов, газ не подействует, успеет выветриться. А газовых гранат у нас нет… ни у одной нашей бригады нет, по-моему…

— Действительно, нет… — досадливо цокнул языком Джавад. — Жаль. Что ж, тогда твой план остается единственным. Сейчас я вызову подкрепление.

Он вытащил мобильный телефон, набрал номер.

— Алло, Шалам? Здравствуй, брат, — приветствовал Джавад бригадира бандитской команды, контролировавшей соседний микрорайон. — Мне твои ребята нужны. Человек пятнадцать. Что случилось? Да тут один шакал в чулане заперся и выходить не хочет… Шакал-то? Ой, крутой, просто волчара! Десять моих пацанов положил, прежде чем мы его в чулан загнали, у меня всего семеро осталось… Чей он? Откуда я знаю, чей он?! Видать, кто-то ему меня заказал, он, волчара позорный, за моей жизнью приходил… Я и хочу выяснить, чей он, живым взять хочу… Да в «Джанге» я… Будут ребята? Хорошо, жду.

Он отключил связь и обернулся к Валерке:

— Пусть мальчики пока постреляют внутрь кладовки. Волк наверняка отвечать начнет, не утерпит… Всё патронов у него поменьше останется, может, людей сбережем…

Валерка кивнул и кинулся выполнять.

Бригады Джавада и Шалама принадлежали к одной преступной группировке, и помощь людьми, оказанная одним бригадиром другому, не являлась личной услугой — в подобной ситуации Шалам просто обязан был выполнить просьбу Джавада. Иначе их общий «папа» жестоко наказал бы Шалама…

…Засевший в кладовке Север слышал каждое слово из разговора, происходившего в ресторанном зале: феноменальный организм Белова работал сейчас в боевом режиме, режиме сверхвосприятия. «Может, мне имеет смысл прямо сейчас сдаваться? Возьмут ведь… Или убьют случайно… — напряженно размышлял Север. — Янку я все равно им не отдам, как бы ни пытали, а шанс сбежать всегда остается… Хотя нет, сдаваться не буду, болт им в рот! Пусть попробуют взять сначала! — Север мысленно показал бандитам сжатый кулак на согнутом в локте предплечье, фигуру, символизирующую определенный мужской орган. — Так, подобьем бабки. В зале, считая Джавада, восемь бойцов. Еще пятнадцать подъедут. Всего, стало быть, двадцать три рыла. А патронов у меня куда как больше, чем двадцать три. Да два ствола. Не-ет, мы еще ой как подеремся!»

Повинуясь воле Джавада, «быки» из ресторанного зала методично, хоть и без особого энтузиазма, лупили из пистолетов-пулеметов внутрь кладовки, не высовываясь, однако, даже на лестницу: в исключительной меткости противника они убедились слишком хорошо. Белова пули врагов достать не могли: он надежно укрылся за ящиками. Север не отвечал на огонь: берег патроны. Но приказа своего Джавад не отменял, поэтому вялотекущий обстрел продолжался, раздражая даже самих стрелков звоном разбитых свинцом бутылок.

И вдруг, сквозь мерный рокот очередей, Север услышал звуки, доносившиеся снаружи, из-за двери, ведущей на улицу. Белов сразу определил характер этих звуков: кто-то, стараясь не очень шуметь, не особенно умело, но торопливо и настойчиво передвигал ящики, блокировавшие внешний вход в кладовку, где засел Север.

«Неужели пятнадцать бойцов подмоги уже успели приехать? — вздрогнул Север. — Быстро, черт! Что ж… Встречу их очередью из «трещотки», затем из «магнума» прицельно постреляю тех, кого увижу… Еще посмотрим, кто здесь крайний, я или вы, сучня!»