О чем рассказывают скандинавские мифы

В древнейших скандинавских сагах и сказаниях можно обнаружить не только описания подвигов богов и героев, но и предсказания, созвучные другим литературным памятникам, предвидения, намного опережающие свое время, легенды, понять которые может до конца лишь современный ученый. Все это поражает воображение внимательного читателя- и исследователя. Так в одной из древнеисландских песен звучит мотив «Апокалипсиса», но в отличие от библейской разработки он свободен от мистических одеяний и христианских декораций. Речь идет о конце мира и новом его возрождении. На фоне реалистической картины буйства стихий — воды и огня, уничтоживших некогда, по-видимому, и легендарную Атлантиду, приведены столь же реалистические описания, борьбы богов с силами космоса.

Нужно лишь учесть, что силы космоса поименованы аллегорично: так, Мировой Волк олицетворяет разрушительную мощь неба, которой боялись издревле и галлы, и древние египтяне, и многие индоевропейские народы Азии и Европы. Во многих мифах озлобленный волк или собака стремится сорваться с цени. И это относится к событиям на небе, потому что именами волка и собаки назывались созвездия и звезды. И звезды действительно срывались с неба, словно разрывая путы гравитации, — на нашей планете остались гигантские воронки от падения метеоритов, «малых звезд», сверкавших в атмосфере ярче солнца. Столкновения метеоритов с нашей планетой неизбежны, мощь богов или мощь человека способны предотвратить беду. К этой поэтической мысли можно прийти, перечитывая древние мифы и скандинавские саги.

В начале XIII века знаменитый исландский поэт, ученый и общественный деятель Снорри Стурлусон создал книгу, представляющую собой уникальное собрание мифов и сказаний. Эту книгу он назвал «Эдда». Долгое время считали, что все эти истории автор сочинил сам. Вдруг в 1643 году, через четыре столетия после смерти Снорри Стурлусона исландский епископ Бриньольв Свейнссон находит древнюю рукопись с песнями о богах и героях, сюжеты которых совпадают с рассказами «Эдды». Эта находка заставила ученых по-новому взглянуть на «Эдду». Она была переименована в «Младшую Эдду». А древнейшая рукопись, найденная епископом Бриньольвом Свейнссоном, стала называться «Старшей Эддой». Теперь уже всем ясно, что Снорри Стурлусон не придумал свою книгу, а бережно записал языческие мифы и предания. Часть этих преданий затем была включена Снорри Стурлусоном в его исторический трактат «Круг земной».

В предисловии к «Младшей Эдде», изданной на русском языке впервые только в 1970 году после сотен изданий на разных европейских языках, М. И. Стеблин-Каменский, редактор перевода, отмечал, что книга эта, созданная в 1222–1225 годах в Исландии, дает наиболее полное отражение мифологии, которую не только скандинавские народы, но и все народы, говорящие на германских языках, считают своим ценнейшим культурно-историческим и художественным наследием.

В цикле замечательных древнескандинавских мифов, включающих в себя три книги: «Круг земной», «Младшая Эдда», «Старшая Эдда», как в зеркале отразились жизнь народов и племен, их верования, история переселений, быт и нравы далеких эпох. О чем же повествуют древнескандинавские мифы?

Скандинавские саги. и легенды рисуют удивительный мир богов и людей.

Пространственную структуру этого мира определят ясень Иггдрасиль. Три корня у знаменитого ясеня. Один тянется в царство мрака Нифльхейм, другой — к великанам, а третий — к богам-асам. Под тем корнем, что у асов, течет священный источник Урд. Здесь находится главное святилище, куда каждый день съезжаются асы по мосту Биврест и вершат свой суд. Стоит у источника прекрасный чертог. Живут-в нем три девы — Урд, Верданди и Скульд. Это три норны, ведающие судьбы людей. Каждый день они черпают воду из священного источника и поливают Иггдрасиль, чтобы он не засох. На вершине Иггдрасиля сидит мудрый орел, а меж глаз у него — ястреб Ведрфельнир («полинявший от непогоды»).

Корни ясеня гложут змеи и дракон Нидхегг, Белка Грызозуб переносит по стволу перебранку между орлом и драконом. Четыре оленя — Дайн, Двалин, Дунейр и Дуратрор — объедают листву ясеня.

Жилище асов называется Асгард. В центре Асгарда — поле Идавелль. Когда боги только начинали строиться, пришел к ним некий мастер-великан и обещал за три полугодия построить крепость, недоступную для великанов, а в награду потребовал богиню Фрейю, Солнце и Луну. По совету Локи, лукавого и хитрого аса, боги согласились, но вскоре увидели, что великан успеет построить крепость в срок и пригрозили Локи лютой смертью, если он не помешает мастеру выполнить условия сделки. Великану помогал в работе конь Свадильфари.

Превратившись в кобылу, Локи отвлекал коня от работы, и строитель не успел закончить ее в срок. Понял великан, что обманут, и впал в ярость. Тогда асы послали сильнейшего среди них, Тора, и тот убил великана своим молотом. Сначала боги воздвигли святилище с двенадцатью тронами и престолом для главного аса, Одина. Все в этом святилище как из чистого золота. У каждого аса в Асгарде свой чертог. Чертог Одина украшен серебром и называется он Валаскьяльв. Там главный из асов восседает на престоле. Один — бог. О нем рассказано много противоречивого в цикле саг. Так, согласно одной из версий, он ведет свой род от первых людей.

Из камней, которые лизала корова Аудумла, возник первый человек, Бури. Его сын Бор взял в жены Бестлу, дочь великана Бельторна, и родились у них три сына — Один, Вили и Be. Рассказывает Снорри Стурлусон и о другом происхождении Одина — из Трои, из рода конунга (князя) по имени Мунон или Меннон.

Жену Одина зовут Фригг. Этой необыкновенной женщине-богине ведомы все людские судьбы, но в отличие от дев-норн она не предрекает их, не предсказывает, а хранит в глубокой тайне от других богов и людей. Один — отец всем богам, и поэтому его называют Всеотцом. А еще он Отец Павших. Ему принадлежит чертог, который называется Вальгалла. Живут в нем эйнхерии — павшие в бою храбрые воины. Отбирают воинов в Вальгаллу валькирии, прислуживающие им там во время пиров.

На пирах в Вальгалле эйнхерии пьют медовое молоко козы Хейдрун, которая щиплет листья ясеня Иггдрасиль, и едят неиссякающее мясо вепря Сэхримнира, а варит его повар Андхримнир в котле Эльдхримнир. Великий Один не ест, а бросает свою еду двум волкам — Гери и Фреки, он пьет только вино. На плечах у него сидят вороны Хугин и Мунин. От них он узнает обо всем, что происходит на свете.

На Вальгалле живет олень Эйктюрнир. Он тоже объедает ветви Иггдрасиля, а с рогов его стекает влага в поток Кипящий Котел, из которого берут начало все реки Вальгаллы. У входа в Вальгаллу стоят в поле ворота Вальгрид, а перед ними — роща Гласир («сияющая»), все листья в ней из красного золота.

Бог Один — оборотень, он может являться в виде змеи, ворона, орла, коня и волка. Это бог магического знания, ведающий руны — сакральные письмена. За глоток из источника мудрости он отдал свой глаз великану Мимиру, а чтобы узнать тайну рун, девять дней провисел на ясене Иггдрасиль, пронзенный собственным копьем.

Снорри рассказывает и о печальной судьбе сына Один а Бальдра. Бальдр, самый красивый и мудрый из асов, жил в чертоге Брейдаблик («Широкий Блеск»), прекраснее которого нет в Асгарде. Вдруг стали ему сниться сны, предвещавшие опасность для его жизни. Тогда его мать Фригг взяла клятву со всех вещей и с существ, что они не тронут Бальдра. А когда она всем рассказала об этом, Бальдр и другие асы придумали забаву. На поле тинга (собраний асов) в Бальдра бросали каменьями, пускали стрелы, рубили его мечами. Но ничто не вредило ему.

Его неуязвимость пришлась не по душе завистливому Локи. Выведал он у Фригг, что не взяла она клятвы лишь с молодого побега омелы, растущего к западу от Вальгаллы. Вырвал Локи этот побег и пошел на поле тинга… Там дал он побег слепому Хеду, и тот метнул его в Бальдра, как ему указал Локи. Пронзил прут Бальдра, и упал он мертвым на землю. И было это величайшее горе для богов и людей. Асы перенесли тело Бальдра к морю и положили в ладью, но только великанше Хюрроккин удалось столкнуть эту ладью в воду. Не выдержав горя, умерла жена Бальдра Нанна, и ее сожгли в ладье вместе с Бальдром. А брат Бальдра Хермод отправился к хозяйке царства мертвых Хель, чтобы вернуть его назад в Асгард. И обещала Хель, что Бальдр вернется к асам, если все живое и мертвое на земле будет по нему плакать. И плакали все, кроме великанши Текк, а был это перевоплотившийся Локи. И остался Бальдр в царстве мертвых. Сурово отомстили асы Локи за Бальдра. Пойм-али они его и связали кишками, а Скади повесила над лицом Локи ядовитую змею, яд которой приносил ему мучения, хотя жена его Сигюн и подставляла чашу под капающий яд. Когда капли яда попадали на Локи, он содрогался, вызывая землетрясения. И оставаться ему прикованным до конца мира.

Сыном Одина считается и Тор, сильнейший из всех богов и людей. Владения Тора называются Трудвангар («Поля силы») или Трудхейм. Там находится его чертог Бильскирнир, самый просторный в Асгарде: он вмещает пять сотен покоев и еще сорок. Ездит Тор в колеснице, запряженной двумя козлами. Есть у него три сокровища — молот Мьелльнир, пояс силы и железные рукавицы, которые он надевает, когда хватается за молот.

Тор защищает Асгард, город богов, и Мидгард — мир людей от великанов. Так, Снорри рассказывает о борьбе Тора с великаном Хрунгниром, который, опередив Одина в конном состязании, стал похваляться перед асами, что убьет богов и уведет богинь Фрейю и Сив. Тор вызвал великана на поединок. Он метнул в Хрунгнира свой молот, а тот бросил навстречу молоту точило. Столкнувшись с молотом в воздухе, точило раскололось пополам, и один кусок вонзился Тору в голову. Тор упал наземь. Мьелльнир же попал великану в голову и раскрошил ему череп. Упал Хрунгнир на Тора, и одна его нога оказалась у Тора на шее.

И только сын Тора Магии смог ее снять, за что отдал ему Тор коня Золотая Грива, которым прежде владел Хрунгнир. А точило из головы Тора почти вынула своими заклинаниями провидица Гроа, но, узнав, от Тора, что скоро вернется ее муж Аурвандиль, которого тот на своих плечах вынес из страны великанов, она от радости позабыла все заклинания. Так и остались осколки точила у Тора в голове.

Сражается Тор и с мировым змеем Ермунгандом. Однажды поймал он змея на удочку. Было это так. Тор остановился на ночлег в доме великана Хюмира, а с рассветом отправился с великаном на рыбную ловлю. Заплыли они так далеко, где уже не было рыбы, а плавал только Ермунганд. Тор достал крепкую лесу и крюк, не уступавший ей крепостью. На этот крюк насадил он бычью голову и закинул ее за борт.

Заглотнул мировой змей бычью голову, а крюк впился ему в нёбо. И начал змей яростно вырываться. Но Тор уперся так, что пробил днище лодки и встал на дно морское, и подтащил змея к борту. Схватил Тор свой молот и занес его над змеем, но в это мгновение Хюмир перерезал ножом лесу и змей погрузился в море. А Тор метнул ему молот вослед, и сказывают, что молот оторвал змею голову. Но все-таки Ермунганд остался живым. Тор еще сразится с ним в последней битве перед концом мира. Убьет он тогда мирового змея, но и сам умрет от его ядовитых укусов.

В чертоге. Ноатун («Корабельный сарай»), что расположен на небе и одновременно у моря, живет Ньерд. Он очень богат, управляет ветром, морем и огнем, покровительствует мореплаванию, рыболовству и охоте на морских животных.

Сын Ньерда Фрейр — самый славный из асов. Он — бог урожая и богатства, которому подвластны дождь и солнечный свет. Однажды с престола увидел Фрейр прекрасную Герд, дочь великана Гюмира. И послал он к ней сватом своего слугу Скирнира. Скирнир предлагал Герд одиннадцать золотых яблок, волшебное кольцо Драупнир, грозил отрубить ей голову, но она не соглашалась на брак. Тогда произнес он зловещее проклятие, после которого Герд сдалась и согласилась встретиться с Фрейром в роще Барри.

А дочь Ньерда зовут Фрейя. Это богиня плодородия, любви и красоты. Ездит она в колеснице, запряженной двумя кошками.

Она живет в просторных и прекрасных палатах Сессрумнир, которые находятся в чертоге Фолькванг («Поле боя»). С поля брани забирает Фрейя половину убитых (другая достается Одину). Мужа Фрейи зовут Од. Он отправился в дальние странствия, а Фрейя ищет его и плачет по нему золотыми слезами. У них есть дочь Хносс («Сокровище»), которая так прекрасна, что все прекрасное в мире зовется ее именем.

Ньерд и Фрейр по происхождению ваны. Боги-ваны живут в стране, которая называется Ванахейм. Однажды они подослали к асам злую колдунью Хейд. Асы забили ее копьями и трижды сжигали, но она снова возрождалась и творила еще худшее. И начал Один войну с ванами, бросив в них свое копье. Асы терпели поражение, но в конце концов между асами и ванами был заключен мир, и они обменялись заложниками. Асы отдали ванам Хенира и Мимира, а те взамен — Ньерда и Фрейра. Так Ньерд и Фрейр стали асами. Ньерд взял в жены Скади, дочь великана Тьяцци. Она не любила море и хотела жить в чертоге своего отца, который зовется Трюмхейм и расположен в горах. И решили они жить по девять дней то в Трюмхейме, то в Ноатуне, но не выдержали. Ньерд остался жить в Ноатуне, а Скади вернулась в горы, в Трюмхейм. Там она часто ходит на лыжах и стреляет дичь. И называют ее богиней-лыжницей.

А лучше всех ходит на лыжах и стреляет из лука пасынок Тора Улль, который построил свои палаты в долине Идалир («долина тисов»). Прекрасен лицом этот ас и владеет всяким военным искусством.

Над чертогом, что зовется Секквабекк, плещут холодные волны. А живет в нем богиня Сага. Каждый день пьет она с Одином из златокованных чаш.

И еще живут в Асгарде богиня-врачевательница Эйр, юная дева Гевьон, фулла с распущенными волосами и золотой повязкой на голове, богиня любви Съевн и богиня славы Лови, умная и любопытная Вер, от которой ничего не скроешь, мудрая Снотра. Вот чем заняты другие небожительницы: Вар подслушивает людские клятвы и обеты; Сюн сторожит в чертогах двери, чтобы не вошли в них те, кому не дозволено; Хлин бережет всех от опасностей. Она скачет на своем коне в разные страны с поручениями от Фригг — жены Одина.

В краю, покрытом кустами и высокими травами, живет молчаливый ас Видар, еще один сын Одина. Он сильный, почти как Тор, и отомстит за своего отца во время гибели богов.

А сын Бальдра Форсети — владелец палат Глитнир, которые украшены столбами из золота и покрыты серебром. Там он разрешает споры, и все уходят от него в мире и согласии.

Живут в Асгарде еще два аса — Тюр и Браги, но об их жилищах ничего не рассказывается.

Тюр — бог победы, он самый отважный и смелый. Однажды поймали асы волка Фенрира, чтобы надеть на него путы Глейпнир, но сказали волку, что скоро его выпустят. А тот не поверил, и пришлось Тюру положить ему в пасть свою руку. И когда асы не захотели отпустить Фенрира, он откусил руку, и с тех пор Тюр однорукий.

Браги славен своей мудростью и поэтическим даром. Однажды пришел к нему великан Эгир и спросил, откуда произошла поэзия. И поведал ому Браги любопытную историю.

При заключении мира между асами и ванами смешали боги в чаше слюну и сделали из нее мудрого человечка по. имени Квасир. Карлики Фьялар и Галар зазвали Квасира в гости и убили, а потом, смешав его кровь с пчелиным медом, в трех сосудах приготовили мед поэзии — волшебный напиток, дающий мудрость и вдохновение. Затем позвали карлики в гости и убили великана Гиллинга и его жену, а от их сына Суттунга откупились медом поэзии. Суттунг велел своей дочери Гуннлед сторожить мед в скале. Устроил Один так, что работники брата Суттунга Бауги поубивали друг друга в драке, и поступил вместо них к Бауги в услужение. Хотел он, чтобы платили ему медом за работу, но не вышло — Суттунг не принял такого договора.

Тогда Один заставил Бауги пробуравить в скале дырку и, превратившись в змею, пролез в нее. Провел он три ночи с Гуннлед и с ее разрешения осушил сосуды, а затем, превратившись в орла, улетел в Асгард, где выплюнул весь мед в чашу и отдал его асам и людям, которые и умеют слагать стихи.

Жена Браги Идунн держит в своем ларце золотые яблоки, благодаря которым боги сохраняют вечную молодость. Однажды три аса Один, Локи и Хенир отправились в путь. Долго шли они, проголодались и решили зажарить быка. А великан Тьяцци, превратившийся в орла, сделал так, что мясо никак не жарилось. И сказал он асам, что если они хотят поесть жареного мяса, то должны накормить его досыта. И потребовал себе самый лакомый кусок. Рассердился Локи, схватил палку и хотел ударить орла. Но один конец палки прилип к спине орла, а другой — к рукам Локи. И полетел орел так, что Локи задевал ногами камни и деревья. Запросил Локи пощады, а Тьяцци взял с него клятву, что тот выманит из Асгарда Идунн с ее яблоками.

Вернувшись домой, Локи рассказал Идунн, что нашел в лесу замечательные яблоки, и попросил ее взять с собой свои, чтобы сравнить. И пошли они в лес. Тут прилетел Тьяцци в обличье орла и унес Идунн с ее яблоками в Страну Великанов. Постарели асы без Идунн. И вспомнили они, что в последний раз видели ее с Локи. Под угрозой смерти и пыток Локи взялся вызволить Идунн от великанов. Взяв у Фрейи соколиное оперение, он полетел к Тьяцци.

Когда того не было дома, превратил Локи Идунн в орех и полетел с ним в Асгард. Тьяцци бросился за ними в погоню, но асы его убили. Локи — зачинщик распрей между богами, сеятель лжи. Он красив собою, но злобен, коварен, хитер и горазд на всякие уловки. Жену Локи зовут Сигюн, а их сына — Нари, или Нарви. Есть у Локи еще трое детей от великанши Ангрбоды, два сына — волк Фенрир и мировой змей. Ермунганд — и дочь Хель. Когда асы узнали, что будут им от детей Локи великие беды, бросил Один змея в глубокое море, а Хель низверг в страну мрака Нифльхейм. Там за высокими оградами и крепкими решетками стоят ее палаты, которые называются Мокрая Морось. А сама она наполовину синяя, наполовину цвета мяса, сутулая, и вид у нее свирепый. Волка же асы оставили у себя. Он-то и откусил Тюру руку.

На краю небес, у самого моста Биврест, в чертоге Химинбьерг живет Хеймдалль, белый ас, страж богов, охраняющий их от великанов. У него есть рог Гьяллархорн, в который он затрубит перед концом мира.

Сначала наступит трехгодичная «великанская зима» Фимбульветр с жесткими морозами и свирепыми ветрами. Один волк проглотит солнце, другой похитит месяц. Звезды упадут с неба. От землетрясений загудит и задрожит ясень Иггдрасиль. Вода зальет землю, потому что перевернется в море мировой змей Ермунганд. И поплывет сделанный из ногтей мертвецов корабль Нагльфар, которым будет править великан Хрюм. С грохотом и пламенем будут наступать волк Фенрир и змей Ермунганд. Расколется небо и появится войско сынов Муспелля. Во главе этого войска великан Сурт со своим славным мечом, свет от которого ярче, чем от солнца. Поскачут они по мосту Биврест, и мост под ними провалится.

Рог Хеймдалля разбудит асов во главе с Одином и его дружину павших. Поскачет Один за советом к мудрому Мимиру.

И будет великая битва на поле Вигрид, что простирается на сто переходов в каждую сторону.

Один сразится — с Фенриром, Тор с Ермунгандом, Тюр с псом Гармом, Хеймдалль с Локи, а Фрейр с великаном Суртом. Фенрир проглотит Одина, но Видар разорвет ему пасть. Фрейр погибнет в схватке с Суртом, потому что не будет при нем его меча, который он отдаст Скирниру. Тор умертвит мирового змея, но и сам, пройдя лишь девять шагов, упадет замертво, отравленный его ядом. Убьют друг друга Тюр и Рарм, Хеймдалль и Локи. А Сурт сожжет мир, и погибнут многие боги и люди.

Но после гибели мира наступит его возрождение. Поднимется из моря земля, зазеленеют поля. Поселятся на Идавелль-поле, где прежде был Асгард, оставшиеся в живых сыновья Одина — Видар и Вали. Придут туда Моди и Магни, сыновья Тора, и принесут с собой молот Мьелльнир. Возвратятся из Хель Бальдр и Хед. Выживут, укрывшись в роще Ходдмимир, и два человека — Лив и Ливтрасир, и дадут они начало человеческому роду.

Вот и все об Асгарде и его жителях. Но в мире много и других обиталищ. В соседней стране, что зовется Альвхейм, живут светлые альвы. Они прекраснее солнца. А темные альвы чернее смолы, и живут они в земле. На южном краю неба расположен чертог Гимле. Он прекрасней всех и светлее солнца, и устоит он, когда обрушится небо и погибнет земля. И будут в нем всегда жить хорошие и праведные люди. На Окольнире стоит еще один чертог — Бримир. В нем вкушают блаженство. Прекрасен и чертог Синдри, который находится на Горах Ущербной Луны и сделан из чистого золота. А на Берегу Мертвых стоит огромный и ужасный чертог. Свит он из змей, головы которых повернуты внутрь и брызжут ядом. И текут по этому чертогу ядовитые реки, которые переходят вброд клятвопреступники и злодеи-убийцы. Но хуже всего в потоке Кипящий Котел, где дракон Нидхегг гложет трупы умерших.

Все это услышал конунг — правитель Гюльви в Асгарде, куда он отправился, чтобы разузнать, почему так могущественны- асы, и вернувшись домой, рассказал людям.

Итак, мы очень кратко познакомились с древними мифами. Попробуем теперь отыскать в них реалистические черты и характеристики места и времени, которые помогут ответить на вопрос, поставленный в заголовке этой книги. Ведь известно, что в мифах отражается жизнь, эпоха, время.

Прежде всего отметим, что в «Эдде» Асгард отождествляется с древней Троей. Но это скорее дань европейской традиции. Как читатель увидит позднее, другие указания эддических мифов уводят нас совсем в другой регион, который расположен «восточнее Дона». Противоречивость, некоторая размытость времени и особенно места, характерна для эддического цикла, заставляет исследователя быть внимательным к деталям и вариациям темы.

Вернемся к тексту источника и ознакомимся теперь с немаловажными подробностями.

Вблизи середины земли, повествует «Младшая Эдда», был построен город, снискавший величайшую славу. Это была Троя.

«Этот град, — сообщает „Эдда“ — был много больше, чем другие, и построен со всем искусством и пышностью, которые были тогда доступны. Было там двенадцать государств, и был один верховный правитель. В каждое государство входило немало обширных земель. В городе было двенадцать правителей. Эти правители всеми присущими людям качествами превосходили других людей, когда-либо живших на земле». А вот вполне земная родословная Одина из той же «Младшей Эдды»:

«Одного конунга в Трое звали Мунон или Меннон. Он был женат на дочери верховного конунга Приама, ее звали Троан. У них был сын по имени Трор, мы зовем его Тором. Он воспитывался во Фракии у герцога по имени Лорикус. Когда ему минуло десять зим, он стал носить оружие своего отца. Он выделялся среди других людей красотой, как слоновая кость, врезанная в дуб. Волосы у него были краше золота.

Двенадцати зим от роду он был уже в полной силе. В то время он поднимал с земли разом десять медвежьих шкур, и он убил Лорикуса герцога, своего воспитателя — и жену его Лору, или Глору, и завладел их государством Фракией. Мы зовем его государство Трудхейм. Потом он много странствовал, объездил полсвета и один победил всех берсерков, всех великанов, самого большого дракона и много зверей. В. северной части света он повстречал прорицательницу по имени Сибилла — а мы зовем ее Сив — и женился, на ней.

Никто не ведает, откуда Сив родом. Она была прекраснейшей из женщин, волосы у нее были подобны золоту. Сына их звали Лориди, он походил на своего отца. У него был сын Эйнриди, а у него — Вингетор, у Вингетора — Вингенер, у Вкнгенера Моди, у Моди — Маги, у Маги — Сескев, у Сесева — Бедвиг, у Бедвига Атри, а мы зовем его Аннан, у Атри — Итрманн, у Итрманна — Херемод, у Херемода Скьяльдун, его мы зовем Скьельд, у Скьяльдуна — Бьяв, мы зовем его Бьяр, у Бьяра — Ят, у Ята — Гудольв, у Гудьва — Финн, у Финна — Фридлав, мы зовем его Фридлейв, а у него был сын Воден, а мы зовем его Один. Он славился своею мудростью и всеми совершенствами. Жену его звали Фригида, а мы зовем ее Фригг.

Одину и жене его было пророчество, и оно открыло ему, что его имя превознесут в северной части света и будут чтить_ превыше имен всех конунгов. Поэтому он вознамерился отправиться в путь…»

Одина и его людей прославляли и принимали за богов.

И вот они пришли на север в страну саксов. Править страной Один оставил троих сыновей. Одного из них звали Вегдег. Он остался в восточной стране саксов. Второго сына Одина звали Бельдег, или Бальдр. Ему принадлежала нынешняя Вестфалия. Третий сын Одина Сиги правил землей, которая позднее названа страною франков, и от него ведет начало род Вольсунгов. Один пустился в дальнейший путь и достиг страны, которая называлась Рейдготланд. Правителем ее Один сделал своего сына по имени Скьельд. От него происходит род Скьельдунгов. Это датские конунги, а страна позднее етала зваться Ютландией.

Потом Один достиг страны, что зовется ныне Швецией. Тогда ею правил Гюльви. Он вышел встречать Одина и сказал, что тот может властвовать в его государстве, как только пожелает. В любой стране, отмечает источник, где они останавливались, наступали времена изобилия и мира…

И все верили, что это творилось по воле Одина и его сподвижников. И ни красотою своей, ни мудростью асы не походили на прежде виданных людьми в этих странах. Одину понравились там земли, и он избрал их местом для города, который зовется теперь Сигтуна. Он назначил там правителей подобно тому, как это было в Трое… После того он поехал на север, пока не преградило путь море, окружавшее, как им казалось, все земли. Он поставил там своего сына править государством, что зовется теперь Норвегией.

Сына- же звали Сэминг, и от него ведут свой род норвежские конунги, а также и ярлы и другие правители… А с собою Один взял сына по имени Ингви, который был конунгом в Швеции, и от него происходит род, называемый Инглингами. Асы взяли себе в той земле жен, а некоторые женили и своих сыновей, и настолько умножилось их. потомство, что они расселились по всей Стране саксов, а оттуда и по всей северной части света, так что язык этих людей из Азии стал языком всех тех стран. И люди полагают, что по записанным именам их предков можно судить, что имена эти принадлежали тому самому языку, который асы принесли сюда на север…

О конунге Древней Швеции Гюльви источник сообщает, что его поражало могущество асов и он наконец пустился в путь к Асгарду, и «поехал тайно, приняв обличие старика, чтобы остаться неузнанным». Но асы узнали об этом и «наслали ему видение». Вступив в город, Гюльви будто бы увидел высокий чертог, и крыша его была устлана позолоченными щитами.

В чертоге было много палат и множество народу: иные играли, иные пировали, иные бились оружием.

«Он увидел три престола, один другого выше, И сидят на них три мужа. Тогда он спросил, как зовут этих знатных мужей. И приведший его отвечает, что на самом низком из престолов сидит конунг, а имя ему — Высокий. На среднем троне сидит Равновысокий, а на самом высоком — Третий. Тогда спрашивает Высокий, есть ли у него еще какое к ним дело, а еда, мол, и питье готовы для него, как и для прочих, в Палате Высокого». И вот Гюльви задает вопросы, а из ответов его собеседников складывается картина мироздания.

«Всего раньше была страна на юге, имя ей Муспелль. Это светлая и. жаркая страна, все в ней горит и пылает. И нет туда доступа тем, кто там не живет и не ведет оттуда свой род. Суртом называют того, кто сидит на краю Муспелля и его защищает. В руке у него пылающий меч, и, когда настанет конец мира, он пойдет войною на богов и всех их победит и сожжет в пламени весь мир».

Гюльви спросил: «Что же было в мире до того, как возникли племена и умножился род людской?» Тогда сказал Высокий: «Когда реки, что зовутся Эливагар (т. е. „Бурные волны“), настолько удалились от своего начала, что их ядовитая вода застыла подобно шлаку, бегущему из огня, и стала льдом, и когда окреп тот лед и перестал течь, яд выступил наружу росой и превратился в иней, и этот иней слой за слоем заполнил Мировую Бездну». И сказал Равновысокий: «Мировая Бездна на севере вся заполнилась тяжестью льда и инея, южнее царили дожди и ветры, самая же южная часть Мировой Бездны была свободна от них, ибо туда залетели искры из Муспелльсхейма». И Третий добавил: «И если из Нифльхейма шел холод и свирепая непогода, то близ Муспелльсхейдоа всегда царили тепло и свет.

И Мировая Бездна была там тиха, словно воздух в безветренный день. Когда ж повстречались иней и теплый воздух, так что тот иней стал таять и стекать вниз, капли ожили от теплотворной силы и приняли образ человека, и был тот человек Имир, а инеистые великаны зовут его Аургельмиром. От него-то и пошло все племя инеистых великанов»…

Тогда спросил Гюльви: «Где жил Имир? И чем он питался?» Высокий ответил: «Как растаял иней, тотчас возникла из него корова ПО имени Аудумла, и текли из ее вымени четыре молочные реки, и кормила она Имира». И сказал Гюльви: «А чем же кормилась сама корова?» Высокий ответил: «Она лизала соленые камни, покрытые инеем, и к исходу первого дня, когда она лизала те камни, в камне выросли человечьи волосы, на второй день голова, а на третий день возник весь человек. Его прозывают Бури (т. е. „Родитель“). Он был хорош собою, высок и могуч. У него родился сын но имени Бор („Рожденный“). От него и произошли Один и его братья правители на небе и на земле».

Гюльви спросил: «Как же поладили они меж собою? И кто из них оказался сильнее?» Высокий ответил: «Сыновья Бора убили великана Имира. А когда он пал мертвым, вытекло из его ран столько крови, что в ней утонули асе инеистые великаны. Лишь один укрылся со всею своей семьей. Великаны называют его Бергельмиром (дословно: „Ревущий как медведь“). Он сел со своими детьми и женою в ковчег и так спасся. От него-то и пошли новые племена инеистых великанов».

Спросил Гюльви: «Какой путь ведет с земли на небо?». Отвечал со смехом Высокий: «Неразумен твой вопрос! Разве тебе неизвестно, что боги построили мост от земли до неба, и зовется мост Биврест? Ты его, верно, видел. Может статься, что ты зовешь его радугой. Он трех цветов и очень прочен, и сделан нельзя искуснее и хитрее! Но как ни прочен этот мост, и он подломится, когда поедут но нему на своих. конях сыны Муспелля, и переплывут их кони великие реки и помчатся дальше». Тогда молвил Ганглери: «Думается мне, не по совести сделали боги тот мост, если может он подломиться; ведь они могут сделать все, что ни пожелают». Отвечал Высокий: «Нельзя хулить богов за эту работу. Добрый мост Биврест. но ничто не устоит в этом мире, когда пойдут войною сыны Муспелля».

И спросил Гюльви: «Что предпринял Всеотец, когда строился Асгард?» Высокий ответил: «Сначала он собрал правителей мира, чтобы решить с ними судьбу людей и рассудить, как построить город. Было это в поле, что зовется Идавелль, в середине города. Первым их делом было воздвигнуть святилище с двенадцатью тронами и престолом для Всеотца. Нет на земле дома больше и лучше построенного. Все там внутри и снаружи как из чистого золота. Люди называют тот дом Чертогом Радости. Сделали они и другой чертог. Это святилище богинь, столь же прекрасное, люди называют его Вингольв. Следом построили они дом, в котором поставили кузнечный горн, а в придачу сделали молот, щипцы, наковальню и остальные орудия. Тогда они начали делать вещи из руды, из камня и из дерева. И так много ковали они той руды, что зовется золотом, чту вся утварь и все убранство были у них золотые, и назывался тот век золотым, пока он не был испорчен женами, явившимися из Етунхейма (т. е. из страны великанов — етунов). Затем сели боги на своих престолах»…

Итак, красной нитью проходит через миф идея переселения племен, что в древности было довольно частым явлением. Переселялись племена — обретали новые территории и боги.

Еще одна интересная и вполне реалистическая подробность: в скандинавских мифах осталась память о европейском леднике — ледовом панцире, сковывавшем некогда огромные территории. Это было еще 12 тыс. лет назад. Примерно к этому времени относит древнегреческий мыслитель Платон исчезновение легендарной Атлантиды. Тогда же и произошла и массовая гибель мамонтов. Образовались целые кладбища этих животных. Автору этих строк уже доводилось писать об этом. Оказалось, что мамонты были засыпаны вулканическим пеплом, хотя вулканов поблизости нет и не было.

Такое количество изверженного из недр материала не могли дать вулканы. Только падение очень крупного метеорита могло вызвать выпадение такого количества пепла. Но мамонты паслись в древности по долинам рек. И если понимать древние мифы как свидетельство катастрофы, катаклизма, связанного с падением гигантского метеорита (о чем упоминалось выше), то логично предположить, что район его падения Атлантика. Магма буквально взорвалась, смешавшись с водой после того, как метеорит пробил тонкую океаническую кору.

Вода с магмой, распыленной в атмосфере, была увлечена ураганами в районы от Ирландии до Дальнего Востока. По рекам прокатились волны грязевых селей — вулканический пепел, смешанный с водой, стал причиной гибели животных. С лица Земли исчезли тогда около десяти видов животных, включая мамонтов. Это были травоядные или виды, выживание которых связано с зелеными кустарниками в долинах рек. Интересно, что вулканический пепел в Долинах — Сибирских рек и на дне ирландского озера Нанокрон, как удалось установить автору этих строк, одного возраста около 12 тыс. лет.

После этого ледник начал стремительно таять, можно полагать, из-за погружения некоторых островов на дно океана и изменения направления Гольфстрима, который устремился к берегам Скандинавии, растопляя тысячелетние льды. И об этом помнит «Эдда»! В мифах прямо говорится о ледовом панцире и жаркой спокойной стране па юге. Интересно, что тогда, до катаклизма, атмосфера была более спокойной и обмен тепла был минимальным лютый холод на севере и неослабевающая жара на юге. И об этом рассказано в скандинавских мифах!

Отметим теперь, что катаклизм, или потоп, о котором говорят мифы многих народов, был первопричиной переселения племен на освободившиеся от льдов территории. Это переселение шло несколькими волнами — естественно, с юга и юго-востока. Процесс длился тысячелетиями. И об этом, как явствует из «Эдды», пошли древние люди, современники великанов, карликов и богов!

 

Земное зеркало богов

В каждом мифе отражается истина. Но открывается она не сразу, не вдруг. И ответить на вопрос, где же располагалась страна эддических мифов, страна асов, не так уж просто. Да, асы пришли с юга или юго-востока. Но откуда именно? Выслушаем для начала Снорри Стурлусона.

«Круг земной, где живут люди, очень изрезан заливами из океана, окружающего землю; в нее врезаются большие моря. Известно, что море тянется от Норвасунда до самого Йорсалаланда. От этого моря отходит на север длинный залив, что зовется Черное море. Он разделяет треть света. Та, что к востоку, зовется Азией, а ту, что к западу, некоторые называют Европой, а некоторые Энеей. К-северу от Черного моря расположена Великая, или Холодная, Швеция. Некоторые считают, что Великая Швеция не меньше Великой Страны Сарацин, а некоторые равняют ее с Великой Страной Черных Людей.

Северная часть Швеции пустынна из-за мороза и холода, как южная часть Страны Черных Людей, пустынна из-за солнечного зноя. В Швеции много больших областей. Там много также разных народов и языков. Там есть великаны, карлики, и. черные люди, и много разных удивительных народов. Там есть также огромные звери и драконы.

С севера, с гор, что за пределами заселенных мест, течет по Швеции река, правильное название которой Танакс. Она называлась раньше Танаквисль, или Ванаквисль (Дон). Она впадает в Черное море. Местность у ее устья называлась тогда Страной Ванов, или Жилищем Ванов. Эта река разделяет трети света. Та, что к востоку, называется Азией, а та, что к западу, — Европой». (Сага об Инглингах, I).

«Страна в Азии к востоку от Танаквисля называется Страной Асов, или Жилищем Асов, а столица страны называлась Асгард. Правителем гам был тот, кто звался Одином. Там было большое капище. По древнему обычаю в нем было двенадцать верховных жрецов. Они должны были совершать жертвоприношения и судить народ. Они назывались днями, или владыками». (Сага об Инглингах, II).

Интересно, что земля восточнее Дона в древности в скандинавских сочинениях («Какие земли лежат в мире» и др.) еще до Снорри Стурлусона называлась Великая Свитьод — Великая Швеция. Это намять о прежней — родине — асов, точнее, племен, на языке которых слово «ас» означает «бог», «владыка».

Одного из сыновей Одина звали Скьельдом. Он правил страной, что позднее названа Данией. Внук Скьельда Фроди. В «Саге об Инглингах» говорится, что Фроди правил в эпоху римского императора Августа и сообщается: «тогда родился Христос». Это рубеж двух эр. Значит, Один, прадед Фроди, повел своих людей в северные земли раньше, в I веке до н. э.

Сага сообщает, что Один оставил в Асгарде двух своих братьев, Be и Вили. Сам же он покинул Асгард, потому что был провидцем и знал, что его потомство будет населять северную окраину мира. Называется и другая причина ухода: натиск Рима.

Итак, первоначальная Земля Асов (диев) располагалась к востоку от Ванаквисля (Дона). Но где именно?

Хорошо известно, что на многих древнескандинавских картах направление юг — север, не совпадает с современным, а повернуто на 45° и указывает на северо-восток. Это. скорее всего приводит к направлению на юго-восток от Дона. Но это районы Предкавказья или еще более южные области.

Из последующего станет ясно, что и Предкавказье, и побережье Азовского моря, и южные берега Каспия, и Копет-Даг населяли, согласно Страбону, племена даев (парнов) и все эти районы должны быть приняты во внимание как база мифотворчества. Но сам Асгард мог возникнуть лишь как исключительное явление; как достижение градостроителей великой державы. Как же согласовать все это? С одной стороны, племена, о которых современный читатель даже не слышал, с другой необходимость вековых культурных традиций в рамках великой державы?.

Обратимся сначала к одному характерному свидетельству эддического цикла: в городе диев (асов) росли деревья с золотыми листьями.

«Младшая Эдда» помнит о целой роще таких деревьев. И это не выдумка, не фантазия. Можно ли это доказать? Можно. Роща называлась Гласир. Это нечто вроде парка. Золотая листва радовала глаз. По дорожкам парка прогуливались герои древних саг. Поиск этой реликвии, выяснение ее облика надо было начинать с вполне реалистических условий. Таких условий три. Первое: листья должны быть действительно золотые, иными словами, они должны напоминать драгоценный металл своим цветом. Второе: деревья должны быть декоративными. Третье: они местного происхождения или выходцы с Востока (например, из Индии или Китая).

Очень помогло в поисках собирательное понятие «роща», оно указало на возможность культуры, причем весьма древней. Опуская подробности, приведу сразу ответ. В роще Гласир произрастали декоративные персиковые деревья с пурпурными листьями. Латинское название этой разновидности как важнейший признак отмечает золотой цвет листвы. Точнее, это цвет червонного золота. Упоминание о деревьях с красными листьями можно найти и в советских изданиях, посвященных деревьям и кустарникам. Они, правда, исчезли почему-то из многих ботанических атласов шестидесятых-восьмидесятых годов, но в «Дендрологии» Ф. Л. Щепотьева их можно найти (М.-Л., 1949, с. 193).

Персиковые рощи на Востоке не редкость. Считается, что родина этого дерева — Китай. Для него характерны красновато-коричневая кора стволов и старых ветвей и зеленые или красноватые молодые ветви. Интересно, что даже персик обыкновенный описан в разных книгах и атласах по-разному. В той же «Дендрологии» персик обыкновенный назван деревом высотой до восьми метров, а в «Ботаническом атласе» под редакцией Б. К. Шишкина (М.-Л., 1963, с. 108) — всего на всего небольшим деревцом высотой 3–5 метров. Этот последний атлас в числе прочих изданий не упоминает о персиках с пурпурными листьями. Очевидно, для современных дендрологов деревья из рощи Гласир интереса уже не представляют. Все течет, все изменяется.

Скандинавам хорошо известна окраска осенних лесов. Но это осеннее золото сентября и октября не могло послужить, конечно же, прообразом божественной рощи с ее постоянно пурпурными кронами. Итак, описание рощи Гласир заставляет нас снова искать Асгард далеко на юго-востоке от Скандинавии, там где можно найти персик с золотыми листьями, похожими на иглы (эта особенность тоже отмечена в эддических мифах). Такая роща могла украшать города Закавказья и Персии. Близ устья Дона этот вид персика не выдерживает холодных зим.

Есть еще одна разновидность персика. Это деревце с белоснежными цветами. Латинское слово «алба» в его научном названии подчеркивает эту особенность. Но если в Асгарде была известна одна разновидность, то должна скорее всего быть известна и вторая. Не найдем ли мы следы знакомства с белоснежным деревом персика (таким оно бывает весной из-за обилия цветков, покрывающих всю крону) в скандинавских сказаниях? Да, такие следы остались.

Бальдр — сын Одина. Это воплощение доброты. «Он лучше всех и все его славят. Так он прекрасен лицом и так светел, что исходит от него сияние. Есть растение, самое белое из всех, такое белоснежное, что сравнить его можно только с ресницами Бальдра. Теперь ты можешь вообразить, как светлы и прекрасны волосы его и тело. Он самый мудрый из асов…» — эти строки «Младшей Эдды» посвящены Бальдру, а белоснежное растение, с которым сравниваются его ресницы, скорее всего именно деревце альба. Это вполне естественно, ведь Бальдр — бог весны и любимец богов.

Но если роща Гласир не могла произрастать близ Дона, то где ее искать в указанном выше юго-восточном направлении? Там, естественно, где в 1 веке до н. э. располагалось крупнейшее государство Древнего мира, соперник Рима на Востоке. Это государство называется Парфия. (Мы узнаем из последующего, что тысячи нитей связывали Парфию с Кавказом и побережьем Азовского моря.)

Гипотеза автора этих строк о парфянской родине асов послужила путеводной нитью к целой россыпи фактов и аргументов. Одновременно она помогла понять основу скандинавских мифов, их древний слой, относящийся к временам почти незапамятным. На помощь, пришли исторические факты — сама история Парфии, записанная античными авторами, дополнила общую картину, с большими пропусками и искажениями отраженную в мифах.

Примечательно, что в китайских хрониках периода Танской империи можно найти такое название Парфии: Аньси. По законам лингвистики возможны как появление; так и утрата звука «н», и слово «аньси» вполне могло происходить от слов «ас», «асы».

В то время, о котором идет речь в эддических мифах, в Парфии правила династия Аршакидов.

Кто такие Аршакиды? Обратимся сначала к исторической энциклопедии. Вот что можно о них узнать: Аршакиды (Арсакиды) — династия, правившая в Парфянском царстве в 250 г. до н. э. — 224 г. н. э. Сами они возводили свой род к Артаксерксу II, персидскому царю, и считали себя продолжателями династии Ахеменидов, однако эта генеалогия исторически не подтверждается: народная традиция (записанная аль-Бируни) связывает Аршакидов с мифическим хорезмийским героем Сиявушем.

В соответствии с этой традицией родоначальник Аршакидов — Аршак, вождь племени парное. Парны — одна из ветвей дахов (даев), обитавших на территории нынешней Туркмении. Подлинным основателем Парфянского царства был Тиридат. Некоторые ученые отождествляют его с Аршаком I (СИЭ, I, 1961, с. 886).

Интересная работа Кошеленко Г. А. «Генеалогия первых Аршакидов» идет вразрез с этими данными. Автор считает, что после смерти или свержения Аршака II власть переходит к потомкам Тиридата. Но сам Тиридат никогда не царствовал; по указанию же его потомков история Парфии была переделана так, что из нее вообще была изъята фигура Аршака II, а время правления Аршака I резко сокращено. Созданный таким образом запас в почти четыре десятилетия отдан был «под никогда в действительности не имевшее место царствование Тиридата» (Сб. История и культура Средней Азии, М., Наука, 1976, с. 36).

Как бы там ни было, выявилась первая нить связи Аршакидов и Нарфии с Предкавказьем.

Страбон пишет, что парны-даи пришли с северных берегов Азовского моря (Меотийского озера), но тут же он делает оговорку, что не все согласны с тем, что дай есть среди скифов, «живущих над Меотидой». (XI, 9, 8). Затем Страбон опять подчеркивает, что от этих скифов-даев ведет свой род Аршак, хотя некоторые считают его бактр. ийцем (т. е. выходцем из среднеазиатского государства Бактрии).

Как видим, уже у Страбона даны обе версии происхождения Аршака — скифско-азовская и среднеазиатская.

В другой книге своего сочинения Страбон пишет о каспийских даях-парнах.

«Современники наши называют даями с прибавкою к ним имени парное те кочевые народы, которые живут вдоль Каспийского моря и находятся налево для вплывающего в море. Далее внутрь лежит пустыня, а за нею Гиркания, где море становится широким, пока не соприкасается с индийскими и армянскими горами. Основания этих гор, оканчивающиеся у моря и образующие угол залива, имеют форму луны. Этот бок гор от моря до самых вершин заселен на небольшом пространстве частью албанцев и армян; большую же часть склона занимают гелы, кадусии, амарды, витии и анариаки. Говорят, что вместе с анариаками поселилась часть паррасиев, которых теперь называют парсиями, а энианы основали в Витии укрепленный город Эниану; там же показывают эллинское оружие, медную утварь и могилы.

Там есть город Анариака, в котором, как говорят, показывают оракул спящих… Некоторые народы занимаются больше разбоем и войною, нежели обработкою земли, что объясняется суровостью страны.» (Страбон, XII, 3, 29).

Не объясняя второстепенных географических деталей и наименований, хотелось бы обратить внимание на рассказ Страбона о захвате даями-парнами парфянских областей.

«Когда восстали жители той стороны Тавра, вследствие взаимных враждебных отношений сирийских и индийских царей, владевших этими местами то наместники взбунтовали прежде всего Бактриану, а друзья Евфидема всю окрестную область. Потом Арсак, родом скиф, владевший частью даев, называвшихся парнами, и кочевавших вдоль Оха, ворвался в Парфию и подчинил их себе. Сначала он сам и его наследники были слабы, потому что вели постоянные войны с народом, у которого отнята была эта страна. Впоследствии они до такой степени усилились завоеванием соседней области, благодаря постоянным удачам в войнах, что наконец сделались обладателями всей страны по сю сторону Евфрата.

Они присвоили себе часть Бактрианы, одолевши скифов, а еще прежде Евкратиду, и в настоящее время владеют таким количеством земли, столькими народами, что почти могут соперничать с римлянами по размерам своих владений. Причина этого кроется в их образе жизни и в нравах, представляющих много варварского и скифского, но в то же время и много благоприятных условий для преобладания. над другими и для успехов в войне». (Страбон, XI, 9, 2).

Интересные подробности сообщает историк древности о Парфиене, Одной из областей Парфии, ее ядре. Отметим сразу же, что боги у парфян назывались дивами (дэвами), что обязывает нас повнимательнее присмотреться к верованиям парфян (и это мы сделаем в последующем).

«Парфиена невелика, она платила подати вместе с гирканцами во время персидского владычества, равно как и в течение долгого времени македонского господства… Парфиена лесиста, гориста и бедна; вследствие чего цари проводили свое войско через эту страну беглым маршем, потому что даже короткое время страна не могла прокормить войска. В наше время она увеличилась, так как в состав Парфиены входят теперь Комисена и Хорена, а также почти все пространство до Каспийских ворот, Paг и Тапир, принадлежавшие некогда Мидии. Апамея и Гераклея — два города после Рага.

От Каспийских ворот до Рага 500 стадий, как утверждает Аполлодор, до Гекатомпила, царской резиденции Парфов, 1260. Говорят, что город Par (Рагав) получил свое название от землетрясений, которыми разрушены были, по словам Посейдония, многие города и 2000 деревень. Тапиры, говорят, живут между дебриками и гирканцами. Рассказывают, что у тапиров есть обычай передавать замужних женщин другим мужчинам, как скоро приобретут от них двоих или троих детей, подобно тому как в наше время Катон отдал, согласно древнему римскому обычаю, жену свою Марцию некоему Гортензию, когда последний попросил его об этом» (Страбон, XI, 9, 1).

Откуда все же возникло слово «ас»? Можно вспомнить древнеиндийских асуров, а можно искать ответ, исходя из указаний Снорри Стурлусона о расселении асов. Меоты — общее название племен, живших «восточнее» Дона и моря, в которое он впадает. Было среди меотов и могущественное племя аспургиан. Оно, как можно предположить, именовало себя по имени верховного бога — Аспурга. Вот что писал о нем Страбон:

«В состав меотов входят синды, дандары, тореты, агры, аррехи, а также тарнеты, обидиакены, ситтокены, доски и многие другие. К числу их относятся также аспургиане, живущие между Фанагорией и Горгиппией, на пространстве в 500 стадий. Когда царь Полемон при видимости дружбы напал на них, аспургиане в открытом бою отразили его, он сам был взят в плен и казнен. Из всех азиатских меотов одни повиновались народу, владевшему торговым пунктом на Танаисе, а другие боспорянам; впрочем, иногда и те и другие восставали против своих повелителей. Часто вожди боспорян овладевали страной до самого Танаиса, особенно позднейшие из них; Фарнак отвел некогда течение Гипания к дандарам, расчистив какой-то старый ров, и затопил таким образом страну их». (Страбон, XI, 2, 11).

Аспург так и переводится: «Ас верховный». Корень «пург» связан с древними хеттскими корнями того же значения. Значит, слово «ас» означает «бог» у этого и других племен. Как всегда, в эту эпоху уже бессмысленно искать «чистые» племена.

Когда иные исследователи употребляют слово «племя», оно точно гипнотизирует их, и они ищут прежде всего этническое целое, которое, по их мнению, должно отразиться в единстве археологи чешских древностей. Это даже приводит к игнорированию случайных якобы находок. Недооценивается сложность социальной организации древнего общества с его многоплановыми связями, прекрасной осведомленностью о торговых путях, наконец, о предшествующей тысячелетней истории, позволявшей делать практические выводы. На самом деле «чистых» племен было мало. Были союзы племен.

Современный пример мордва, союз двух народностей, говорящих па разных языках. Глобальные союзы племен скрываются за этнонимами «гунны», «авары», «сарматы», «анты» и другими. Так же было и с меотами и, видимо, с племенным союзом Одина.

Сыны Северного Кавказа, Кавказской Албании и Парфии не раз брались совместно за оружие, чтобы отразить натиск неприятеля. Потомки должны были помнить о совместных пирах с «круговыми ковшами». И они помнили. Чертог убитых Вальгалла — не порождение одной лишь фантазии. Вальгалла принадлежала Одину, там собирались павшие в бою храбрые воины — эйнхерии. Мифологическая память разукрашивает всю картину, переносит ее на небо, но легко узнать в ней вполне земные приметы, как и всюду в сагах. Не кончается в огромном котле мясо вепря Сэхримнира (в котле Эльдхримнир его варит повар Андхримнир). Коза Хейдрун дает столько меда, что утоляет жажду всех воинов. Вальгалла освещается блестящими мечами. Конечно, ни в Албании, ни в Парфии нельзя было увидеть эти и множество других чудес.

Вальгалла отражает на уровне мифа то общее, что характерно для Парфии и ее дружественных соседей. Да, воины вспоминали павших. С ними пировал сам Один, правда, в разных обличиях, под разными именами (вообще у него множество имен, ибо, как отмечено в «Младшей Эдде», они произошли оттого, что сколько ни есть языков на свете, всякому народу приходится переиначивать его имя на свой лад). Это многоименность Одина органично вытекает из факта сосуществования Парфии и ее соседей, из обмена культурным достоянием племен.

Рис. 1. Основные памятники парфянского времени

1 — Пархайский могильник; 2 — Мешрепитахтинский могильник; 3 — Хас-Кяриз; 4 — Геоктепинское городище; 5 — Мансурдепе; 6 — городища Нисы; 7 — Анэуское городище; 8 — Хосровкала; 9 — Кебелекдепе; 10 — Бакы-Кумбет; 11 — Говдуздепе; 12 — Гашдепе; 13 — Ортадепе; 14 — поселение у Изгантского поворота; 15 — Геамикала; 16 — Камелекдепе (Дашлы-9); 17 — Дашлы-6; 18 — поселение у Арчман-Сагата.

Но это неизбежно должно привести к тому, что у каждого племени могла быть своя Вальгалла. Не найдется ли среди них той, которая ближе к эддической по названию? Найдется. Это Халхал, зимняя резиденция владетелей Кавказской Албании. Название это можно считать состоящим из двух корней. Первый из них передан с заменой согласных «в — х», которая весьма характерна для северных наречий.

Второй же означает «чертог» или «большой зал». Нелишне отметить и случаи взаимной замены букв «в» и «г» в начале слов и в самих древних источниках парфянского круга. Думается, корень «вал» в скандинавской Вальгалле осмыслен рассказчиком вопреки первоначальному смыслу (народная этимология). Логичнее предположить, что вначале имелся в виду «круг», круглый стол наподобие Круглого стола короля Артура (это вовсе не кельтское изобретение).

Рис. 2. Некоторые памятники Кавказской Албании и Атропатены

1 — могильник Сергокала; 2 — городище Урцех; 3 — городище Таргу; 4 — городища и могильник древней Шемахи; 5 — городище Каратепе; 6 — поселение Каракепектепе; 7 — городище Гяуркала; 8 — городище Калаоглу; 9 — городище Билавар; 10 — городище Лейланкала; 11 —городище Кала-Зохак; 12 —городище Мианийе

Зимние княжеские пиры вполне отвечали характеру албанских владетелей, открытых, искренних, мужественных.

Но в Парфии, крупнейшей после Рима державе Древнего мира, Вальгалла должна была нести скорее идеологическую нагрузку, вдохновлять воинов и союзников на примере предков. Поэтому характер ее, внешний облик и ритуалы должны быть тоже иными.

Духовным центром Парфии была Ниса. Ее местонахождение выяснилось не так давно. Это одновременно и главный город Парфиены, ядра Парфянского царства. Он занимал две возвышенности поблизости от современного селения Багир неподалеку от Ашхабада. Древнее название Нисы — Парфавниса (Исидор Харакский, 11–13). В истории Кавказской Албании особое место занимает Партав — один из главных ее городов, позднее столица и резиденция князей. Парфавниса (Партавниса) названа в дорожнике Исидора Харакского почти тем же именем. Непосредственное взаимовлияние Парфии, Аршакидов и Албании налицо.

На одной из двух возвышенностей — царская крепость Аршакидов, там находились дворцы с хозяйственными службами, храмы, винохранилища, места пребывания гвардии. Это место называется сейчас Старой Нисой. Есть основания считать это резиденцией (или одной из резиденций) парфянских владык. Но в таком случае именно здесь надо искать Вальгаллу.

Отдельные архитектурные объекты здесь исследованы. Удалось восстановить приблизительный облик некоторых из них.

Археологи в тридцатых, сороковых и пятидесятых годах нашего века изучили здесь отдельные важные объекты, так же как и в расположенной на соседней возвышенности Новой Нисе.

Автору этих строк представилась возможность ознакомиться с материалами раскопок и, как он считает, найти Вальгаллу. Внимание привлек загадочный круглый храм Старой Нисы. В плане внешний контур стен этой постройки образует квадрат. А внутри располагалось единственное, причем круглое, помещение диаметром не менее семнадцати метров. Высота стен этого круглого зала достигала двенадцати метров. Здесь было два яруса. Первый сиял белизной. Во втором (начиная с высоты шести метров) располагались колонны и раскрашенные статуи. Все сооружение вызывало и вызывает немало недоуменных вопросов. В книге И. Т. Кругликовой «Античная археология» (М., 1984, с. 159). можно найти указание на культ великих самофракийских богов-кабиров, который распространился из Средиземноморья.

Круглый храм Старой Нисы якобы и связан с этим культом. Эта точка зрения была впервые высказана еще в пятидесятых годах Г. А. Пугаченковой, изучавшей парфянские памятники, и поддержана Г. А. Кушеленко (подробнее об этом ниже). Но впоследствии Г. А. Кушеленко отказался от сопоставления парфянского памятника с самофракийским храмом Арсинойон. Он стал подчеркивать различие внешнего вида двух сооружений: Арсионойон, круглый в плане, а Парфянский храм — квадратный с внутренним круглым залом. Известны и другие параллели. Упоминается в связи с этим, например, Галикарнасский мавзолей.

Невозможно согласиться с такими параллелями и сравнениями. Архитектура сооружения в Старой Нисе оригинальна, органично вытекает из восточных традиций, здание построено умело, с использованием приемов, известных местным мастерам. Двухъярусность Круглого храма соответствует особенностям других памятников, например, Квадратного зала в той же Старой Нисе. Статуи второго яруса из глины-сырца, они также местные, их создание говорит о вековой традиции. Естественно предположить, что это не изображения кабиров или других богов, плохо знакомых парфянскому населению, тем более союзникам Парфии, руководимым теми же Аршакидами.

Рис. 3. Ниса. Круглый зал

Обожествленные предки, асы, встречали здесь гвардию и других воинов. Это их статуи здесь и в других храмах Парфии вызывали как бы эффект присутствия. Любопытная деталь: в «Младшей Эдде» прямо говорится, что Один пировал с воинами вместе, но никогда не притрагивался к еде, ему достаточно было одного вина. Мне не удалось разыскать этого, глиняного Одина, которому не нужно было даже вареное мясо вепря. Но недаром в скандинавских же источниках не раз упоминаются глиняные исполины. В форме мифа осталась память и о технике скульпторов тех давних эпох!

Круглый храм, иными словами, Вальгалла, как и другие постройки, поражает воображение. Несколько слов о Квадратном зале. Его площадь около четырехсот квадратных метров. Это также единственное внутреннее помещение всего сооружения, высота потолков его достигала девяти метров. И здесь между колоннами в специальных нишах были установлены глиняные раскрашенные, скульптуры. Однако они появились лишь в начале нашей эры, а до этого, вероятнее всего, зал служил для приемов. Он располагался в центральной части Старой Нисы и был как бы организующим элементом, объединяющим все храмы и сооружения в единое архитектурное целое.

Рис. 4. Типы поселений Парфии

Самым интересным с моей точки зрения является так называемый Квадратный дом в той же Старой Нисе. Он как раз и дает ключ к Асгарду, говоря образным языком. Ведь именно в Квадратном доме располагались двенадцать однотипных помещений с сокровищами и произведениями искусства — по три комнаты с каждой стороны от центрального двора. Что это за комнаты? Сокровищницы? Несомненно. Но не просто сокровищницы, как полагают археологи, а сокровищницы Асгарда. Каждая из комнат была посвящена одному из двенадцати асов. Когда дары асам из разных земель наполнили эти сокровищницы, дверные проемы комнат один за другим были замурованы и опечатаны! Кто это сделал?

Конечно же, жрецы. Жрецы эти в большей степени отождествлялись с самими асами, и никто не смел входить в комнаты-сокровищницы после них. Как видим, это строго выполнялось вплоть до наших дней, когда озадаченные археологи вскрыли помещения, не подозревая, что в их руках оказались сокровища самих асов в городе богов Асгарде.

Со временем все комнаты сокровищницы асов были заполнены дарами, поступавшими, надо полагать, от многих родственных племен и даже из далекой Фракии. После этого возводятся новые кладовые, второй их ряд. В центре этого нового ряда кладовых располагалось помещение для охраны, из которого можно было попасть по двум лестницам па крышу постройки. И эти кладовые были заполнены, и снова сокровищница асов расширяется.

Есть ли прямые доказательства принадлежности Квадратного дома асам, и прежде всего верховному богу? Да, есть. В одной из комнат-сокровищниц хранились ритоны из слоновой Кости высотой от 30 до 60 сантиметров. Они датируются II веком до п. э. Это время Одина. Эти ритуальные сосуды оканчивались внизу фигурками животных и фантастических существ, многих из них можно узнать по описанию в исландских сагах. Некоторые из ритонов очень похожи на фракийские ТОЙ же «эпохи Одина». Верхняя, широкая часть ритонов украшена рельефными фризами. Некоторые исследователи полагают, что па фризах изображены олимпийские боги греков. Это не так.

Даже сильно развитое воображение не позволяет отождествить изображения с олимпийскими. Можно говорить, конечно, о греческом влиянии, о почерке мастера, создавшего тог или иной ритон. Но изображены, бесспорно, не боги греческого пантеона. Кто же? Асы. Нетрудно узнать Одина, Тора, других богов и богинь, занятых именно тем., чем занимаются асы в сагах. Сокровищница с ритонами принадлежит главному богу Одину. Ведь сказано же в «Младшей Эдде», что ему не надо угощений, а нужно лишь вино! К тому же рядом с сокровищницей, в той же Старой Нисе, налицо большое винохранилище.

Еще один аргумент. Снорри Стурлусон утверждает, что трон Одина был из слоновой кости. Странно, не правда ли? Уж не перепутал ли великий исландец слонов с мамонтами, ведь и из бивней мамонтов можно соорудить троны и стулья. И назвать материал с полным правом слоновой костью. Так и делают в тех странах, где были мамонты, но не было слонов. Я держал в руках поделки из кости мамонта и уверен, что разницу обнаружить очень трудно.

Но в Асгарде была все же настоящая слоновая кость. Ибо, как выясняется, Асгард находился далеко на юго-востоке от Исландии, почти на другом конце земного шара. Впадения Парфии простирались до Индии. В Старой Нисе найдены детали мебели. Они из настоящей слоновой кости. Я насчитал пятьдесят девять деталей и фрагментов этой мебели асов (ножек, резных перекладин, деталей спинок и пр.).

Теперь мысленно перенесемся на соседнюю возвышенность, в Новую Нису. Здесь мы найдем все остальные описанные в сагах реалии. Здесь располагались храмы и некрополь парфянской знати. Это было, по сути, продолжение Асгарда. Ведь боги у парфян — это обожествленные предки, в «Младшей Эдде» даже жрецы богов обладали примерно такими же правами, как правители, и даже — как сами асы.

Автор «Младшей Эдды» говорит, что в Асгарде первым делом построили святилище с двенадцатью тронами и престолом для Все-отца. И все в этом доме «как из чистого золота». Отметим, что это выражение очень точное. Из описания следует, что это здание не было золотым. Оно было лишь внешне похоже на драгоценный металл. Описанию отвечает храм Новой Нисы, сооруженный в III–II веках до н. э. и разрушенный в I веке до н. э. Несколько слов об этом здании. Оно возведено на платформе, сложенной из сырцового кирпича. Высота платформы — около метра. Тыльная часть его примыкала к городской стене, с трех сторон оно было окружено колоннами.

Вход располагался в центре длинной стороны. Дом двухъярусный. Нижний ярус соответствовал по высоте колонному портику. Его украшали пристенные полуколонны и терракотовые плитки. Полуколонны окрашены в чёрный цвет. Узкая полоса фриза тоже была черной. А вся стена первого яруса — малиновая! Она «как бы из чистого золота». Ведь червонное золото, как и листья пурпурного персика, примерно такого же цвета! Здесь, у этого святилища, и располагалась роща Гласир.

Верхний ярус был окрашен в белый цвет (верх был как бы из серебра, как и указано неоднократно в эддических мифах).

Я процитирую теперь двадцатитомник «Археология СССР с древнейших времен до наших дней» (том «Древнейшие государства Кавказа и Средней Азии». М., «Наука», 1985, с. 219):

«Храмовый характер сооружения не вызывает сомнений у исследователей (Пугаченкова Г. А., 1958; Кошеленко Г. А., 1977), однако не было предложено сколько-нибудь убедительных его типологических сопоставлений и не определен характер культа». Кто из них мог подумать, и кому из них могло присниться, что это Асгард?

Моисей Каганкатваци в своей «Истории агван (албан)» перечисляет десять древнейших царей Албании. Все они из рода Аршакидов (Арсакидов). Вспоминаются и крепости, и города Албании, которыми владели персы (Каганкатваци М., История агван. СПб, 1861, с. 87). В прибавлении к этому сочинению К. Патканьян разбирает многочисленные связи парфянской династии и указывает на родство с ней многих князей соседних племен, в первую очередь северокавказских. «По тем известиям, — пишет К. Патканьян, — которые разбросаны в разных местах у армянских авторов, видно, что род Аршакидов пользовался в Азии большим уважением, особенно у соседних народов. Довольно было быть Аршакидом, чтобы претендовать на какое-нибудь царство…

Сами Аршакиды старались, чтобы на престолах соседствующих с ними народов были их родственники. Таким образом, кроме Персии, Аршакиды царствовали в Армении, Грузии, Агвании и у массагетов. Из четырех сыновей Аршака I первый царствовал над теталами, второй над киликийцами, третий над парфянами, четвертый в Армении».

Первое место между Аршакуни, по свидетельству армянских писателей, занимал царь Персии, второе — царь армянский, который и назывался поэтому вторым в царстве персидском. Индийские Аршакиды, или цари Кушанов, занимали третье место. Наконец, четвертая ветвь Аршакуни царствовала к северу от Кавказа над апинами и массагетами.

Эти же авторы отмечают довольно мирные отношения Персии при Аршакидах со всеми соседями. Смена царствующего дома привела к перемене этих отношений.

Авторитет и влияние Парфянского царства и особенно мирные отношения обусловили и неизбежное культурное влияние на весь регион, в том числе на районы севернее Кавказского хребта. Нельзя не сделать предположения, что парфянские цари заботились об усилении такого влияния. Этой цели должны были служить и великолепные постройки в родовой усыпальнице Нисе (Асгарде).

Вельва по-исландски «прорицательница, колдунья». Слово это одного корня с русским «волхв». В самой знаменитой из песен «Старшей Эдды», которая так и называется «Прорицание вельвы», речь идет о начале и конце мира, когда боги погибнут в схватке с чудовищами. Врагами асов выступают Сурт (дословно: «черный»), Мировой Змей и Волк Фенрир. Волк в этой битве побеждает самого Одина.

Наступает Рагнарек, сумерки богов. Трагический пафос картины небывалой войны, когда «Солнце померкло, земля тонет в море, срываются с неба светлые звезды жар нестерпимый до неба доходит» сменяется неожиданным прорицанием светлого будущего. «…Вздымается снова из моря земля, зеленея, как прежде; падают йоды, орел пролетает над морем, рыбу он хочет поймать». Планета возвращается к жизни. Сумерки сменяются рассветом. Гибель богов, страшная в своей неповторимости война — все как-бы забыто. Прорицательница продолжает:

«Встречаются асы на Идавелль-поле, о поясе мира могучем беседуют и вспоминают о славных событиях и рунах древних Великого бога. Снова должны найтись на лугу в высокой траве тавлеи золотые, что им для игры служили когда-то». Воскресение асов из небытия предваряет картину безбедного процветания всех и вся. «Заколосятся хлеба без посева, зло станет благом».

Хочу обратить внимание на важную роль Идавелль-поля в этой удивительной картине возрождения. Тем более хочется это сделать, что попытки понять и перевести это название ни к чему практически не привели за все шестьсот лет знакомства с сагами и произведениями Снорри Стурлусона. Идавелль-поле переводят как «вечнозеленое поле», «сияющее поле», «поле неустанной трудовой деятельности». Последний перевод использует значение слова «ида» — занятие, деятельность, работа. Что же на самом деле означает это непонятное название?

Прежде всего в нем, бесспорно, два слова, два корня. Второй корень «ида» переведен верно. Мне оставалось перевести корень «велль». Задача была бы простой и о ней не стоило бы даже упоминать, если бы речь шла о современном исландском корне или слове.

Но, как свидетельствовали безуспешные попытки исследователей, корень этот не современный. Я предположил, что он настолько древний, что должен хранить даже косвенную информацию о переселении скандинавов на север из южных или, точнее, юго-восточных стран. Но самые древние корни — общие для многих языков сразу. Так удалось прийти к однокоренным словам, оставшимся как в древнеиндийском, так и в славянских и балтийских языках.

Исландское «вала» и русское слово «валун» означают одно и то же: округлый камень. Латышское «велт» и древнеиндийское «валати» родственны русскому глаголу «валять», «поворачивать», а также «катать». Мяч в английском и немецком звучит сходно, с учетом частого перехода звука «б» в «в» (как в именах Василий — Базиль). Я перевел «велль» именно на основе этих параллелей, по сути очень древних.

Занятие шаром. Занятие катанием. Вот смысл имени Идавелль. Поэтому все это название переводится так: «поле для занятий с шаром», «поле для занятий катанием».

На первый взгляд такой перевод может показаться странноватым. О чем идет здесь речь? Чем занимались асы на Идавелль-поле? Я бы ни за что не рискнул остановиться на таком переводе, если бы не счастливая случайность. Я нашел эти каменные шары на Идавелль-поле. Они сделаны из гипса. Им две тысячи лет. Находили их и до меня. Объяснений не было. Внутри шаров сохранились остатки растений. И этому не было объяснений. Но это шары для игры асов! Растения (сухие, естественно) облегчают вес такой игрушки или волчка. Но это не волчок. Игра велась на поле. Оно напоминает современный стадион. Во время игры, по-видимому, соблюдался определенный ритуал. Это напоминает славянские игрища и игры в честь умерших.

В следующей главе кратко описан комплекс Мансурдепе близ Нисы. Именно там расположено это поле, похожее на стадион, с его загадкой возрождения богов.

Но если Аршакиды (это династическое, царское имя, подлинные имена многих правителей Парфии нам неизвестны) состояли в родстве со старейшинами многих племен, то нельзя ли найти следы этой игры асов, например, в кавказских мифах?

Рис. 5. Святилище Мансурдепе, реконструкция (Идавелль-поле)

Можно. Мне удалось это сделать, ознакомившись с эпосом осетинского народа «Нарты».

Вот как в позднем поэтическом изложении выглядит эта «игра в камни» (понятно, что в Асгарде использовались не камни, а гипсовые шары):

Далее следует короткое описание правил этой молодецкой игры (Нарты, М. Изд. АН СССР, 1957, с. 120–121):

На игры, как водится, собираются герои из дальних мест и земель:

Затем, в последующих строфах продолжается описание древнейшего праздника и самой игры:

Круг идей, связанных с великими переселениями народов, обещает по-иному осветить историю. Это похоже на движение континентов, которые раньше считались неподвижными, и потому ответов на многие вопросы геофизики попросту не было.

В нашем случае одно из таких великих переселений, оставшееся незамеченным историками до недавних пор, поможет ответить на вопрос о двойной родословной Одина. Почему упоминается Троя? Почему Один владел якобы Фракией? Все это можно найти в «Младшей Эдде». Что это? Вымысел? Перенесение на асов родословных других переселенцев?

Нужно помнить, что переселение шло по районам Поднепровья, где уже с I–II веков н. э. начала складываться черняховская культура.

Сюда, в Поднепровье, устремились фракийские колонисты-крестьяне, угнетаемые Римом на их родине, южнее Дуная. Их судьба сходна с племенами Одина — ведь и Один уводил людей от экспансии Рима.

Переселявшиеся на север племена фракийцев-одрисов дали толчок к возникновению государства на Днепре. Прообразом Руси Киевской, Руси Новгородской, Руси Московской было государство южнее Дуная (о переселении славян с Дуная говорит и летопись).

За полторы тысячи лет до Киевской Руси, в V веке до н. э., уже существовало Фракийское государство. Первый правитель этого государства — Терес. Другие правители — Садко, Котко. Это государство располагалось во Фракии задолго до прихода туда болгар. Оно отстояло свою независимость в битвах со скифами, греками, собирало дань с греческих городов — полисов, затем вело войны с Римом. В первом веке нашей эры оно было подчинено Риму и стало провинцией Фракией. Именно в этом, первом, веке фракийцы переселились на Днепр. Так появилась черняховская культура. Я просмотрел около десяти тысяч дохристианских славянских имен и около тысячи имен на надгробиях легионеров-фракийцев, насильно мобилизованных в римские когорты. Установлено, что несколько сот дохристианских славянских имен это имена фракийские.

Я изучил также верования фракийцев. Все боги восточных славян (в Киевской Руси) — это боги фракийцев: фракийский Перкон — это Перун, Стрибог — это бог Сатре фракийского племени сатров, Даждьбог — это фракийские Тадз, Даж, Тадзена (несколько иную запись этого имени дает использование греческой буквы «дзета», «ж» не было!), Купала — это фригийская Кибела и т. д.

Карелы — это кораллы («желтоволосые кораллы» — пишет об этом фракийском племени Овидий в I веке, н. э.). Поляки, ляхи — это лаии — фракийское племя. Бессы — это весь, вепсы («в» переходит в «б») и т. д.

Одрисы — это русы (одрисы название греческое, сами себя они называли русами). Рус — г это леопард, древнейшее слово, прочитанное мной на камнях Малой Азии, Вера в прародителя-леопарда характерна и для росенов-этрусков (этруски — название латинское!), также вышедших из Фракии, или, точнее, из трояно-фракийского региона. Тропа Троянова, земля Троянова, века Трояновы в «Слове о полку Игореве» — это вовсе не от имени римского императора Траяна, до которого народу не было дела! Это тропа из Трои, из Троады. Одна дорога вела на запад — ее избрали росены, другая — на север, и ее избрали русы. Были и другие племена «от леопарда-руса». Они слились с русами.

Государство русов-одрисов существовало во Фракии шестьсот лет. В первом тысячелетии до нашей эры это было могущественное государственное образование, объединявшее те же племена и народности, что и Киевская Русь спустя полторы тысячи лет! Роль этого государства, которое создал Терес (Тарас) в V веке до н. э., очень велика. Его история охватывает несравненно больший временной интервал. Государство одрисов объединяло несколько десятков фракийских племен, известных со II тысячелетия до н. э. Оно дает начало балтам, полякам-лаиям, словенам. Отсюда общность языков славян и балтов. (Щербаков В., Века Трояновы. В сб.: Дорогами тысячелетий. М., 1988, с. 60–116).

Именно на пересечении путей переселения асов на северо-запад и фракийцев на север и северо-восток и следует искать ответ на вопрос о фракийской родословной Одина. Обычное взаимовлияние. Ведь и в «Слове» осталась память о Трое. (А многие древнеисландские слова ближе к русским, чем слова других германских языков.)

На южном краю неба, повествует «Младшая Эдда», есть чертог, что прекраснее всех и светлее самого солнца, зовется он Гимле. Отметим важную особенность всего цикла мифов:- чертог или город могут носить имя всей местности, области, края. Продолжим описание южных краев словами самой «Эдды»:

«Говорят, будто к югу над нашим небом есть еще другое небо, и зовется то небо Андланг, и есть над ним и третье небо Видблаин, и, верно, на том небе и стоит этот чертог (т. е. Гимле). Но ныне обитают в нем, как мы думаем, одни лишь светлые альвы».

Многие страницы мифов посвящены альвам. Когда асы ушли на северо-запад, альвы остались как будто бы на юге, близ прежней родины самих асов. Кто же они, эти загадочные альвы? Их быт, по-видимому, так же патриархален, как и быт асов. Можно предположить, что постоянный эпитет «светлые», применяемый к части альвов, является переводом самого слова «альвы». Кавказскую Албанию называли в Византии так: Альванон. Переход согласных «в» — «б» — явление очень распространенное. По правилам того времени албанцы назывались альвами. Земля, в которой они жили, примечательна.

Автор своеобразной средневековой энциклопедии архиепископ Севильи (с 600 г.) Исидор Севильский писал:

«Албания называется так от цвета народа, который имеет светлые волосы. Она начинается на востоке от Каспийского моря и простирается через степи и леса вдоль берега Северного Океана до болот Меотиды» («Этимологии», XIV, с. 501).

Упоминание степей в этом сочинении, а также Меотиды (Азовского моря) свидетельствует о том, что и албанцы-альвы пришли в движение спустя столетия после похода асов и стали расселяться на север от Кавказа. Другие авторы называют их аланами. Приведем описание Древней Албании, данное Страбоном:

«Албанцы занимаются скотоводством, ведут жизнь пастушескую, но не дикую; поэтому они не очень воинственны. Они живут между иберами и Каспийским морем, на востоке граничат с морем, на западе с иберами. К северу от них лежат кавказские горы, которые, ближе к морю, называются Керавнскими; к югу— Армения, частью гладкая, частью гористая — именно область Камбизена, где армяне приходят в соприкосновений с иберами и албанцами.

Кур и другие впадающие в него реки, протекая через Албанию, — .оплодотворяют ее, но в то же время и отчуждают ее от моря. Масса наносного ила запружает ее ложбину так, что островки, находящиеся вблизи, превращаются в материк и образуют множество непроходимых отмелей. Говорят, Кур впадает в море 12 устьями, из которых некоторые глухи, а другие до того мелки, что не допускают сообщения. Так как берег на 60 стадий наводняется морем и устьями реки то вся эта страна непроходима; ил же покрывает берега на 500 стадий. Недалеко от него вливается в море стремительно протекающий из Армении Араке, который всегда. судоходен. Араке течением своим счищает ил, беспрестанно наносимый Куром.

Может быть, такой народ и не нуждается в море. Даже и землей, которая производит самые нежные плоды и все растения, они не так пользуются, как бы следовало. Она без всякого со стороны человека попечения, без возделывания и посева дает плоды, как о том говорят бывшие там воины, которые рассказывают о какой-то циклопской жизни. Раз засеянное, поле во многих местах дает две жатвы, иной раз три, а в первый раз даже сам пятьдесят. Все это без пара И железных плугов, после вспашки деревянным плугом. Вся эта долина орошается реками и водой более, чем Вавилония и Египет, так что она имеет постоянно зеленый цвет, и на ней есть прекрасные луга. В этой стране и воздух лучше.

Виноградные лозы не укрываются, а обрезываются каждые пять лет. Эти лозы дают плоды на втором году; когда же они вырастают, то дают столько, что большую часть плода оставляют на ветвях. Как домашние, так и дикие звери получают там прекрасный рост.

Люди также отличаются красотой и ростом; они честны и правдивы. Деньги у них едва в употреблении. Они не умеют считать далее ста и занимаются меновой торговлей. К. другим потребностям жизни они также равнодушны. Им незнакомы точные весы и мера. Также беспечно они — занимаются войной, управлением краем и земледелием. Они сражаются конные и пешие, легко вооруженные и в панцирях, как армяне.

Они выставляют более войска, чем иберы. Они в состоянии вооружить 60 000 пехот ты и 22 000 конницы; с таким числом они воевали с Помпеем. Им, как и иберам, из тех же самых побуждений оказывают странствующие пастухи помощь против иноземцев; впрочем, они часто сами нападают на обе эти страны и препятствуют даже их полевым работам. Албанцы искусны в метании стрел и копий, вооружаются в кольчуги, щиты и кожаные шлемы, подобно иберам. К стране Албанской принадлежит так же область Каспия, получившая название от исчезнувшего теперь народа каспиев, которым и море обязано своим именем. При вступлении из Иберии в Албанию лежит безводная и суровая Область Камбизена при реке Алазониус. Как албанцы, так и их собаки изумительно искусные охотники.

Тем же отличаются их цари. Теперь царствует один над всеми. Перед тем каждое племя, отличающееся особым наречием, имело собственного царя. Между ними существует двадцать шесть языков, потому что они не так легко смешиваются между собою. Эта страна производит также несколько ядовитых насекомых, скорпионов и ядовитых пауков. Некоторые из этих ядовитых пауков заставляют умирать людей смеясь, другие — в слезах о потере родственников.

Албанцы поклоняются Солнцу, Луне, Зевсу, но особенно Луне. Храм ее находится недалеко от Иберии. Самый почетный человек после царя — жрец, который повелевает всей обширной и многолюдной священной областью и служителями храма, из которых многие, приходя в исступление, делают предвещания. Того, который более всех бродит по лесам в воодушевлении, хватают по приказанию главного жреца, оковывают священною цепью и в продолжении года кормят обильною пищею; после того помазуют его как жертву, и закалывают вместе с другими жертвенными животными.

При жертвоприношении поступают следующим образом. Один из знатоков этого дела, с священным в руке копьем, которым только и позволено приносить в жертву людей, выступает из толпы и пронзает им сердце жертвы. В то время, когда жертва падает, жрецы наблюдают за обстоятельствами падения, делают по этому предвещания, и обнародуют их.

Албанцы чрезвычайно почитают старость не только своих родителей, но и других. Но им не позволено вспоминать или горевать об умерших; они хоронят с ними все их имущество. Поэтому они живут в бедности, так как ничего не наследуют от отца.1 Это об албанцах. Впрочем, говорят, что Язон, после путешествия к колхийцам с Фессалийцем Арменом, пробрался до Каспийского моря и странствовал по Иберии, Албании и по многим странам Армении и Мидии, что доказывается Язониями и многими другими памятниками. Арменос уже уроженец города Арменион, лежащего у озера Бонбенс, между Фаре и Лариссой. Говорят, будто его спутники жили в Акилисене и Сиспиритисе, даже до Калаханы и Адиабены, и что Армения получила, свое имя от него».

Историк и географ Моисей Хоренский пишет о поздней Албании: «Албания, т. е. Агванк, лежит к Востоку от Иверии (Врац), простирается от Сарматии» у Кавказа Д° Каспийского моря и пределов армянских на реке Куре. Агвания владеет плодоносными нолями, многими реками; в ней много тростников. Она имеет города и крепости, и следующие области: Нибух, Канбиджан, Гохмах, Шакет, Эрор, Шакецствн, Гамбаси, Марцпанан, Кагадашт, Ибагакан и множество других областей, ОТНЯТЫХ у Армян… После падения царства армянского агванцы, теснимые хазарами и другими хищными народами, перешли через Куру в Армению и заняли некоторые из ее северных провинций Арцах, Ути, Пайтакарап страну образовавшую позднейшую Агванию, называемую часто Аран. Близ устья Доил Жили ваны, соседи и соперники асов. Читатель, уже знает о войне асов с ванами. Война эта шла с переменным успехом и закончилась миром.

Обе стороны, обменялись заложниками. Так среди асов появился ван Ньерд, который правил Швецией после смерти Одина. «Сага об Инглингах» рассказывает об этом так (IX):

«Один умер от болезни в Швеции. Он сказал, что отправляется в жилище богов и будет там принимать своих друзей. Шведы решили, что он вернулся в древний Асгард и будет жить там вечно. В Одина снова стали верить и обращаться к нему. Часто он являлся шведам перед большими битвами. Некоторым он давал тогда победу, а некоторых звал к себе. 11 то и другое считалось, благом.

Один был после смерти сожжен, и его сожжение было великолепным… Ньерд из Ноатуна стал после этого правителем шведов, он совершал жертвоприношения. Шведы называли его своим владыкой. Он брал с них дань. В его дни Царил мир и был урожай во всем… В его дни умерло большинство диев».

Затем сага рассказывает о Фрейре, сыне Ньерда, который стал править шведами после смерти своего отца. При Фрейре, ване по происхождению, были такие же урожайные годы и его все любили, как и, его отца. Внук Фрейра Свейгдир правил после своего отца Фьельнира. Свейгдир дал обет найти жилище старого Одина, то есть Асгард, и побывал в Стране турок и в Великой Швеции (Великой Свитьод). Там он встретил много родичей. Поездка в древнюю страну асов продолжалась пять лет. Затем Свейгдир вернулся в Швецию и женился на женщине по имени Вана. Как отмечает сага, Вана была из жилища ванов, как и сам Свейгдир и его предки — правители Швеции. У них родился сын Ванланди («Сага об Инглингах», XII).

Рассказ о ванах вполне реалистичен, так же как и повествование о походе Одина на север. Однако наряду с этим в эддических сагах жива и вера в старых богов — в старого Одина, старого Тора и др. Это естественно. Таков уж мир обожествленных предков с его законами и традициями — новым правителям даются старые имена, божественные по своему происхождению. То же самое мы наблюдаем в Парфии, где имя Аршак носили несколько правителей.

Но что же сталось с ванами и «жилищем ванов» после ухода асов на северо-запад? Часть ванов, бесспорно, ушла с асами, по крайней мере так говорит легенда. Что сталось с другими? Да и можно ли, право, отыскать след ванов — не богов, не мифических героев — а реальных ванов? Были ли они? Да, были. И жили они, как и в сагах, на Дону.

Я долго искал их след. Наконец в арабских- источниках я отыскал название племени вантит. Строго говоря, это название можно отнести и к названию города, и к названию местности. Но послушаем древнего автора Гардизи:

«И на крайних пределах славянских есть город (мадина), называемый Ваитит».

Арабское слово «мадина» означает и город, и территорию, ему подвластную, и всю округу. В древнем источнике «Худуд ал-Алем» говорится, что некоторые, из жителей первого города на востоке (страны славян) похожи на русов. Заметим, что речь идет о тех временах, когда здесь еще не было русов, и земля эта управлялась своими князьями, которые и именовали себя «свиет-малик». Отсюда шла Дорога в Хазарию, в Волжскую Болгарию, и только позднее, в XI веке, состоялись походы Владимира Мономаха.

Он ходил на Ходоту, владетеля земли Вантит и на сына его. Главным городом Вантит был тогда Хардаб (Корьдно в русских источниках, возможно, Корьден; ваны, или вантит, — это вятичи).

Земля Вантит располагалась в те далекие времена по берегам Оки и в верховьях Дона. Как видим, ванов потеснили на север. Возможно, они подобно асам ушли сами. Согласно сагам считалось, что ваны гораздо более сведущи в колдовстве, чем асы. Это они научили асов и Одина древним искусствам, которые сродни магии. Археологические находки подтверждают высказанную мысль о тождестве ванов с жителями земли Вантит. От низовьев Дона на север идет полоса однотипных находок (сходны даже и ископаемые черепа древних жителей низовьев и верховьев Дона).

Мне довелось найти и сопоставить некоторые изделия старых ванов и ванов-переселенцев. Они очень похожи. Переселяясь на север по обоим берегам Дона, ваны принесли на новое местожительство древнюю веру, старые обряды, искусство выплавлять железо. На древнем поле Куликовом задолго до известной<всем битвы жили тоже ваны. В моем. столе хранится железная птица, найденная мной на этом поле. Специалисты считают, что она выкована древним умельцем. И она похожа на древнейших птиц Северного Кавказа и Закавказья.

Обряд русалий-вятичей материализует старую веру колдунов-ванов. Девушка, наряженная птицей, исполняет танец. Это магический танец. Изображение птицы-девушки осталось на многих изделиях из страны Вантит. Известно оно и на западе от этой земли, например, на территории современной, Польши. Это естественно: мы уже знаем, что часть ванов ушла именно в том направлении вместе с асами.

Донецкий кряж назывался раньше Венендерскими горами. Это, как мне представляется, память о вендах-ванах. Вся же земля между Доном и Днепром называлась позднее похода асов Лебедией. Это оставленный на память автограф тех же ванов с их обрядовыми танцами, посвященными птицам. (М. Фасмер отрицательно относится к сближению слова «лебедь» с названием этой земли. См. его словарь, том II, с. 471.)

В пределах новой родины ванов найдено большое число гадательных камней (они найдены во многих городищах IX–X веков, например, можно указать Вщижское городище).

Близкие родственники у ванов могли вступать в брак. Об этом прямо говорит «Круг земной» Снорри Стурлусона. И на новой родине ванов, на Оке и верхнем Дону, примерно тысячу лет спустя после переселения асов, исследователи отмечают факт эндогамии, то есть те же самые черты первобытности в брачных обычаях, что и ванов из саг! (Рыбаков Б. А., Киевская Русь и русские княжества XII XIII вв. М., «Наука», 1982, с. 270.)

 

Асгард — родина асов

В этой главе хотелось бы рассказать о Парфии и ее культуре языком документа. Право же, стоит еще раз познакомиться с ее удивительными памятниками, и прежде всего с комплексом в Нисе, — но рассказ о них будет теперь строго документален.

* * *

Народы и племена, расселяясь на новых территориях, вступали в контакт с автохтонным (местным) населением. Так происходило взаимное обогащение культур. Вместе с тем старые мифы и сказания дополнялись, изменялись, включали новые песни, эпизоды, подробности. В то же время в «Младшей Эдде» можно найти ценное свидетельство в пользу того, что и героям, и людям, и новым местам давались старые имена, по аналогии с прежней родиной, «с тем, чтобы по прошествии долгого времени никто не сомневался, что те, о ком было рассказано, и те, кто носил эти имена, это одни и те же асы»

Вот почему имена древних богов не умирали., Вот почему в далекой северной стране Исландии (исландский язык сохранил больше древних черт, чем другие скандинавские языки) можно найти, например, озеро Лангисьор с древним корнем «сор», «сьор» («море»), характерным и для языков народов Средней Азии. А вот названия исландских рек: Ховсау, Екульсау, Твоурсау, Хамарсау. Приведем теперь для сравнения местные названия рек Таджикистана: Яхсу, Шаклису, Таирсу, Авансу.

Ледник по-исландски называется «екуль», ледниковая река — «екула», но тот же корень в несколько переосмысленном значении мы без труда находим в названиях горных озер Средней Азии:. Зоркуль, Шоркуль, Рангкуль и др. Прав автор «Младшей Эдды»! На новых местах люди действительно не забывали старые имена.

Итак, след асов, образно говоря, тянется из Средней Азии. И теперь можно подробнее ответить на вопрос, поставленный в заглавии этой книги. Попробуем это сделать, привлекая данные истории и археологии.

Средняя Азия в конце II — начале I тысячелетия до н. э. переживает большие изменения. По всей видимости, одна из главных причин происшедших изменений — появление новых групп населения на всей территории Средней Азии.

Сравнительное языкознание еще в первой половине XIX века показало тесное родство индоевропейских языков.

И индийские и иранские племена называли себя ариями, а свои страны — арийскими (Бонгард-Левин Г. М., Грантовский Э. А. От скифии до Индии. Древние арии: мифы и история. М., Мысль, 1983, с. 15).

По мнению одних ученых, арийские племена находились в Средней Азии и прилегающих районах уже в III тысячелетии до н. э. (В. Бранштейн, И. М. Дьяконов, Эд. Мейер, В. Пизани и др.); согласно мнению других, движение ариев из Северного Причерноморья на восток относится ко времени около 2000 года до н. э. (Т. Баррау, Ф. Шпект и др.), к первой половине и даже середине II тысячелетия до н. э. (В. Порциг, Р. Хаушильд и др.).

Сравнительно недавно Т. В. Гамкрелидзе и В. В. Иванов раз работали теорию о прародине индоевропейцев, располагавшейся в V тысячелетии до н. э. в юго-восточной части Малой Азии и частично в Северной Месопотамии

Этот район близок к библейскому Эдему. Отсюда индоевропейцы расселились на огромных территориях в последующие эпохи.

* * *

Нас интересует прежде всего Парфия. Она делилась на ряд более мелких историко-культурных областей. Из дорожника Исидора Харакского известно, что таких областей в Парфии было по крайней мере три: Астауэна, Парфиена и Алаварктикена. Большинство современных исследователей считает возможным Парфавнису из «дорожника» Исидора Харакского отождествить с городищами Старая и Новая Ниса вблизи Ашхабада.

В предыдущей главе уже рассказывалось о Нисе и ее храмах, которые дают повод идентифицировать их с некоторыми из чертогов Асгарда.

Теперь попробуем рассказать о Нисе и некоторых близлежащих архитектурных памятниках более подробно, основываясь на уже проведенных археологами работах.

В одном из томов «Археологии СССР» дается описание поселений, какими их. увидели археологи. Будем опираться на это документированное описание, содержащее интересные детали.

Местоположение Нисы, о которой вкратце уже рассказано выше, было установлено еще в 80-х годах XIX века. Новая Ниса — парфянское поселение городского типа, с четкой планировки — цитадель, город и пригород.

Цитадель — наиболее высокая и надежно защищенная часть города (площадь ее около 4-га). Собственно город занимал площадь около 18 га и был обведен внешними стенами. Пригород также был обведен стеной, но застройка здесь была более разреженной.

«Изучение внешних стен Старой и Новой Нисы показало, что они возведены из сырцового кирпича и пахсы (битой глины). В основании они имели толщину 6-12 и высоту 10–15 м. Стены были усилены прямоугольными выступающими башнями, расположенными па расстоянии друг от друга. Башни, как и стены, в нижней своей части были монолитными. Оборона велась из помещений, расположенных во втором ярусе, или с открытых верхних площадок. Для обстрела использовались бойницы стреловидной формы. В некоторых случаях (Старая Ниса) для психологического воздействия на противника устраивались ложные бойницы» (там же, с. 215).

Употреблялся и обожженный кирпич. Лабораторный анализ этого кирпича показал, что он прочен, отличается хорошими физико-механическими показателями. Однако его применение ограничено лишь дворцово-храмовыми сооружениями Нисы и Мансурдепе (т. е. Дсгарда). В памятниках Старой Нисы использовались эле- менты, архитектурного декора из терракоты.

Раскопки Старой Нисы выявили характер зданий общественного назначения парфянской эпохи.

Центральным элементом комплекса был обширный двор, окруженный постройками, обращенными к нему фасадом. С северо-востока и частично с юго-востока двор обрамлен постройками дворцового характера. Общая планировочная схема-этой части комплекса еще не выявлена. Видимо, здесь располагались бытовые и хозяйственные помещения, сочетавшиеся с колонными портиками и внутренними двориками.

Важнейшие здания комплекса — это Круглый зал, связанный с Храмовой башней системой коридоров, и Квадратный зал, уже. знакомые читателю по предыдущей главе.

В северной части Михрдаткирта концентрировались постройки хозяйственного назначения. Важнейшая из них — Квадратный дом.

Мансурдепе расположен в 2,8 км севернее Новой Нисы. Раскопки памятника не завершены, поэтому от уточнения его датировки в пределах парфянской эпохи археологи пока воздерживаются.

Основные архитектурные сооружения располагаются внутри обширного, огражденного стенами пространства. С южной и восточной стороны стены не сохранились, поэтому площадь определена лишь приблизительно — 20–30 га. Стены возводились неодновременно. Сначала, по-видимому, был огражден квадрат площадью около 9 га, затем ограждалась территория к северу от существовавших уже построек. Постепенно сближаясь, стены примыкают к углам четырехугольного сооружения площадью приблизительно 1 га, назначение его археологам неясно.

Основные архитектурные сооружения группируются вокруг внутреннего двора, имеющего прямоугольные очертания; его площадь 1,2 га. Северо-восточный и юго-восточный углы двора фланкированы двумя курганообразными возвышенностями. Форма и размеры их одинаковы, видимо, это были однотипные сооружения, условно названные «северным» и «южным» храмами. Но и их назначение неясно

В середине восточной стены двора — остатки помещений, вероятно, служебного назначения. Возможно, здесь располагался парадный вход во двор. С запада двор ограничен монументальным зданием размером 50x40 м.

Относительно назначения комплекса Мансурдеие высказаны самые разные предположения, Д. Дурдыев считает его усадьбой, Пугаченкова Г. А. — дворцом, Кошеленко Г. А. — святилищем.

Здесь, как уже говорилось, вполне могло располагаться Идавелль-поле.

Дворцово-храмовая архитектура Нисы удивительна, неповторима. Парфянские мастера умело использовали местные материалы и широко применяли достижения соседних народов и эллинских стран. Но это. носило не подражательный характер, а творческий. Так использовались передовые достижения в области архитектуры. Монументальные сооружения парфян отличаются высокой прочностью (кирпич и битая глина-пахса), большими масштабами, лаконичностью, гармонией архитектурных форм и красок, ритмичным рисунком фасадов.

Обширные залы обводились коридорами. Очень характерны изумительные колонные интерьеры и дворы с айванами, а также восходящие к давней народной традиции деревянные колонны на каменных базах. Эта архитектура чарует своей пластикой, гармонично сочетается с живописью. Вспомним о глиняных раскрашенных скульптурах. Детали интерьера окрашивались в разные цвета; стволы пристенных колонн — в белый, капители — в розовый, голубой, малиновый, зеленый. Ярусы стен украшались орнаментальными бордюрами.

Окрашенные плоскости часто образуют традиционное для Парфии сочетание красного, белого и черного… Окраска отдельных архитектурных деталей умело подчеркивала архитектонику здания.

Возможно, использование этих контрастных цветов восходит к древним традициям индоевропейцев, которые, как известно, имели общественное деление на военную знать, жрецов, свободных общинников. «Каждая из названных групп соотносилась с определенным цветом (жрецы с белым, военная знать с красным и т. д.) и с одной из трех плоскостей космоса, на которые они подразделяли существующий мир, — с небом, с пространством между небом и землей, землей» (Бонград-Левин Г. М., Грантовский Э. А. От Скифии до Индии. Древние арии: мифы и история. М. Мысль, 1983, с. 14–15).

Памятники Нисы и Манеурдепе еще не изучены детально и не оценены по достоинству. Восприняв влияние ахеменидского Ирана, Греции, Индии, степных народов, их архитектура тем не менее на протяжении веков сохранила свои уникальные, оригинальные черты.

При поразительной бедности источников по истории верований парфян храмовая архитектура может восполнить хотя бы частично этот пробел, так как культовое здание является как бы материальным выражением религии. К сожалению, в единственной общей работе, посвященной религии парфян (Unvalova I. M., Observations of the Religion of the Parthian. Bombay, 1925), даже не делалось попыток выделить собственно парфянские религиозные воззрения.

О религиозной архитектуре Парфиены можно судить разве лишь по результатам неполных раскопок Нисы. При раскопках Квадратного зала установлено два строительных периода. Первый падает на III–II века до К. э. (Кошеленко Г. А., Культура Парфии. М., Наука, 1966, с. 19). Здание — стояло на сплошной двухметровой платформе из сырцового кирпича, который использовался как основной строительный материал.

Первоначально это была, «возможно, отдельная подквадратная в плане постройка» (Пугаченкова Г. А. Искусство Туркменистана. М., 1967, с. 36) с единственным внутренним помещением размером 20 x 20 м и толщиной стен около 3 м, в нижнем ярусе — пилястры из сырцового кирпича и облицованные каменными плитами с каннелюрами — вертикальными желобками. Капители, венчающие колонны, были выполнены в дорийском ордере с небольшим эхином и абаком. Архитрав был, по-видимому, обозначен гладкой, может быть, окрашенной полосой. Фризы составляла группа терракотовых плит, чередование которых, подобно чередованию триглифов и метоп, создавало неповторимый архитектурный рисунок.

Второй ярус стен был украшен полуколоннами; диаметр их до 40 см, сложены они из фигурных кирпичей радиусом 18,5 см, снаружи тщательно отшлифованных. Капители их оформляла терракота. В эддических мифах упоминаются колонны Асгарда. Так и должно быть — в архитектуре Парфии колонны применялись весьма часто. Квадратный зал перекрывали балки, которые опирались на стены и круглые столбы, расположенные по малому квадрату помещения. Столбы были сложены из жженого кирпича особой лекальной формы диаметром около 90 см.

В начале нашей эры назначение зала изменялось. Найдены следы ремонтных работ. Второй строительный период Квадратного зала привел к довольно существенным переделкам.

Столбам, несущим перекрытие, придано четырехлопастное сечение. Вместо старых сырцовых пилястр поставлены полуколонны по семь на каждой стороне. Они выложены из фигурного жженого кирпича на ганчевом растворе и как бы входят в гнезда, встроенные в толщу сырцовых стен. Высота полуколонны несколько больше 3 м, диаметр ее — 52 см. Во втором ярусе располагались колонны диаметром до 60 см и высотой 4,5 м. Они выполнялись из толстых древесных стволов, обмазанных глиной и оштукатуренных алебастром. Фрагменты терракоты указывают на заимствование их из облицовок залов II века до н. э.

Стены первого яруса были оштукатурены белым ганчем, а верхний ярус стен — ярко-красным, на стенах бордюры и тяги черного цвета с красной орнаментацией. Глиняные раскрашенные статуи больше человеческого роста устанавливались в верхнем ярусе. Общее число статуй составляло 122 (по числу интерколумниев.). Вся скульптура выполнена на месте в Нисе. (Ремпёль Л. И. Терракоты Мерва и глиняные статуи Нисы. Труды ЮТАКЭ, т. I, 1949, с. 355–367).

Здесь, возвращаясь к сказанному в предыдущей главе, уместно добавить, что само число интерколумниев соответствует числу богов (асов).

В дошедших до наших дней фрагментах статуй найдено несколько небольших клочков волос и бороды, плечо статуи, одетой в панцирь, тяжелые вертикальные пластины с бахромой, представляющие, видимо, части панциря, глаз, фрагмент верхней губы с усами и т. п. Эти фрагменты дают еще одно основание сближать их с асами. Только одна статуя дошла в более сохранившемся виде — это статуя женщины в просторном, окутывающем фигуру одеянии. У нее не сохранилась голова и нижняя часть тела.

Рис. 6. Ниса, Квадратный зал, реконструкция

Исследователи иногда связывают назначение зала с зороастризмом. Главную роль в его ритуалах играет огонь. «Последний пророк Агура Мазды (верховного бога) совершит над всеми людьми страшный суд, по окончании которого комета упадет с неба и растерзает землю, как волк овцу, огонь растопит горы, и металлы потекут из них, как реки. Все воскресшие люди должны будут пройти через эту огненную реку.

Чистые пройдут безопасно, испытывая такое же ощущение, как от прикосновения к парному молоку, нечестивые, напротив, будут терпеть страшные муки, но только в течение трех дней и ночей. Вместе с грешниками будут мучиться сам Ангра-Майнью (бог зла) и его „дэвы“. После трех дней и ночей огненная река очистит даже ад, а обновленная земля будет абсолютно свободна от всего нечистого и вредного» (Чертихин В. Н. В поисках рая и ада. М., Политиздат, 1980, с. 57).

Но и здесь мы находим созвучия с эддическими мифами о Мировом Волке, который тоже будет терзать землю и бороться с богами, и о «нестерпимом жаре» огня.

Важной постройкой центрального комплекса Старой Нисы является Круглый храм. Это сооружение первоначально представляло собой изолированную постройку, квадратную в плане снаружи, внутри располагалось единственное круглое помещение диаметром 17 м.

Стены Круглого храма Нисы сложены из квадратного кирпича и достигали высоты 12 м. Как и в Квадратном зале, имелось два яруса, стены нижнего яруса были гладкими, оштукатуренными (как и обводной коридор) белым ганчем. Во втором ярусе, с высоты 6 м, располагались колонны из жженого кирпича и глиняные раскрашенные статуи, они подобны статуям Квадратного зала. Храм имел шатровое стропильное перекрытие и черепичную кровлю. В дальнейшем здание было окружено обводным коридором и функционально связано с другим крупным сооружением — Храмовой башней.

Цилиндрическая форма зала и характер его архитектурного оформления дали основания для сравнения с самофракийским храмом Арсинойоном, как это уже отмечено выше. Хотя культ самофракийских божеств по своим истокам и не является греческим, но, конечно, проникнуть с Запада в Парфию в период эллинизма он мог только через греков. Восприятие культа великих самофракийских божеств-кабиров прежде всего объясняется тем, что кабиры в эллинистическое время очень часто сливаются с божественными двойниками Диоскурами, а Диоскуры были божествами — покровителями династии Селевкидов. (Но вое а деки и Н. И., Культ Кабиров в Древней Греции. Варшава, 1891, с. 59).

Гипотеза об асах в Парфии (известных здесь, возможно, под другими именами) приводит скорее к выводу о самостоятельном развитии духовной жизни Парфии, не исключающей влияний. Речь может идти и о сходстве верований.

Парфянская культовая архитектура имеет общие черты и с храмовым зодчеством кушан — народа Средней Азии, и с религиозной архитектурой Хорезма. Заимствование эллинских элементов не приводило к простому подражанию. (Кошеленко Г. А. Культура Парфии, с. 29).

Хорошо известен археологам и храм на некрополе Новой Нисы. Этот храм, относящийся, как и храмовый комплекс Старой Нисы, к III–I векам до н. э., построен так, что его тыльная часть примыкает к оборонительной стене, а главный фасад обращен в сторону города. Здание покоится на сырцовой платформе, высотою 80 см. Стены его также выполнены из сырцового кирпича. Основной массив сооружения с трех сторон окружает колонный портик айван. От колонн сохранились торовидные базы (одна из них сложена из парфянского жженого кирпича, другая — из зеленовато-серого песчаника, обе оштукатурены ганчем). Ствол колонн был деревянным. Общее число колонн равно двенадцати.

Стена расчленена на два яруса. Нижняя — высотой 2,6 м — представляет собой сильно развитую панель. Архитектурное оформление ее включает пятиступенчатое основание, полуколенны с капителями, вырезанными на плоской терракотовой плитке, и горизонтальную полосу фриза. Стена оштукатурена и окрашена в малиново-красный цвет. Ступени, базы и стволы полуколонн, оформляющих стену, окрашены в черный цвет, капители — в красный. Верхняя часть стены, возвышающаяся над плоским перекрытием айвана, была оштукатурена белым ганчем. Высота ее над уровнем айвана не менее 5 м.

Полуколонны стены по высоте равны всего 1,7 м при диаметре 15,5 см. Капители, вырезанные на терракотовых плитках, выдержаны в формах ионийского ордера. Анализ колонн позволил установить их местное, догреческое происхождение, а также связь с традициями деревянной архитектуры. В верхней части стены предполагаются узкие световые проемы. В завершении стены был, по-видимому, узорный парапет, составленный из терракотовых зубцов. Лестница, ведущая к входу в здание, была с двумя боковыми маршами. Стены здания мощные (2,5 м). Внутренние размеры-здания 13 м В длину и 5 м в глубину. Храм Новой Нисы воплощает принципы местной строительной культуры.

Важнейшей чертой его является фронтальность (обращенность лицом к зрителю) композиции, что не характерно ни для греческой традиции, ни для месопотамского религиозного зодчества. Построение здания вширь, а не вглубь в сочетании с центральным проходом, делящим помещение на две части, очень напоминает Красный коридор Квадратного зала Старой Нисы. И неизбежный колонный портик! И то же, знакомое уже читателю, сочетание трех тонов: красного, черного и белого.

Рис. 7. Новая Ниса, храм у городской стены

Особое место в архитектуре Старой Нисы занимает так называемый Квадратный дом. Он пережил несколько перестроек. Возник он в конце III — начале II века до н. э. (Кошеленко Г. А. Культура Парфии, с. 33). В этот период Квадратный дом представлял собой квадратное здание (59,7x59,7 м по внешнему периметру). Внутри находился квадратный двор (38x38 м) с портиком, охватывающим его со всех сторон, причем с юга имелся двойной ряд колонн. На каждой стороне — по девять деревянных колонн с маленькими каменными торовидными базами. Здание построено из сырцового кирпича. Вдоль каждой стороны здания размещалось по три продолговатые комнаты, сообщавшиеся друг с другом.

Выход в центральный дворик был только из средних помещений. По длинной оси каждого из этих помещений располагались четыре колонны. Вдоль стен были построены суфы-лежанки. При раскопках было установлено, что проемы дверей комнат последовательно закладывались наглухо, но читатель уже знает, почему это делалось и почему здесь оставлялся разнообразный, нередко ценный инвентарь. В конечном счете к концу I века до н. э. все комнаты оказались замурованными.

Начался новый период. Колонные портики двора были уничтожены. Уровень пола подняли на 30 см. Параллельно стене восточного фасада была построена стена, а возникшее таким образом узкое помещение разделено на десять маленьких. Двери, соединявшие их, были в дальнейшем замурованы. Затем были пристроены стены северного и западного участков двора. Раскопки этого здания поставили перед исследователями многие вопросы, о которых читатель помнит из предыдущих глав.

При раскопках в Нисе были найдены фрагменты парфянского трона из слоновой кости. Он очень напоминает трон, изображенный на персепольских рельефах, но изощренность в исполнении, растительные мотивы в украшении трона указывают на эллинистическое влияние. Видимо, копирование трона прежних владык Персии объясняется стремлением доказать свои законные права на наследование власти династии, родство с которой они утверждали. Добавим, что в «Младшей Эдде» речь идет о троне именно из слоновой кости!

Подведем итоги. Парфянское искусство в целом самобытно. То же можно сказать и об архитектуре. Мастера Парфии создали шедевры, которые еще плохо известны миру. Раскопки не завершены. О назначении построек идут дискуссии.

Неясны истоки верований периода асов. Многие особенности храмовой архитектуры нельзя объяснить зороастризмом. Л. А. Лелеков отмечает, например, что особую восточно-иранскую традицию (Мансурдепе и др. памятники) нельзя свести к зороастрийской даже в ее расширительном толковании (История и культура народов Средней Азии. М., Наука, 1976, с. 12–13).

Культурный подъем Ближнего Востока в парфянское время несомненен, отмечают исследователи. Это было время борьбы различных тенденций в культуре, творческих поисков и роста тех черт, которые проявляются и расцветают в последующее время, как в культуре Ирана, так и в поздней Римской империи и Византии.

Важнейшим отличием культуры Парфии от культуры сасанидского Ирана и Византии является отсутствие здесь строгой регламентации, канона. Здесь все в брожении, борьбе; сосуществуют явления, на первый взгляд полностью исключающие друг друга. Это время самых тесных культурных контактов, казалось бы, чрезвычайно далеких народов. Это приводит к большой пестроте, сложности процессов. «Но сквозь всю эту многокрасочную картину явственно проступают главные линии развития, создающие завтрашний день культуры, культуры Ирана времени Сасанидов и отчасти поздней Римской империи» (Кошеленко Г. А. Культура Парфии, с. 218).

* * *

Асхабад — город любви. Это точный перевод имени города Ашхабада. Совсем рядом — Ниса, столица древней Парфиены, объединившей некогда племена и народы для борьбы с Римом грозой Востока. Копье Одина и молот Тора, древних скандинавских богов, прежде чём войти в поэтические саги и песни, отражали натиск с запада разноплеменных легионов вечного города на Тибре. Рим пал, пала Парфия.

Остались руины и пыль. Но вечно слово. Древние сказания поведали нам удивительную историю. И кто знает, не древнее ли имя Города богов Асгарда унаследовал Асхабад — Ашхабад по вечному закону переосмысления — и сохранения — имен. По тому самому закону, который хорошо был известен творцам вечных, неумирающих героических песен, поведавших людям о светлых асах, их борьбе, жизни и любви — земной и небесной.

 

Загадка древнего железа

Одна из самых любопытных достопримечательностей индийской столицы — знаменитая колонна, стоящая во дворе мечети Кувватуль-Ислам. Вот что. писал о ней в своей книге «Открытие Индии» Джавахарлал Неру: «Древняя Индия добилась, очевидно, больших успехов в обработке железа. Близ Дели высится огромная железная колонна, ставящая в тупик современных ученых, которые не могут определить способ ее изготовления, предохранившей железо от окисления и других атмосферных явлений».

Колонна была воздвигнута в начале V века в честь могущественного царя Чандрагупты II. Первоначально ее установили на востоке страны перед одним из храмов, а в середине XI века царь Апаш Пола перевез ее в Дели. С тех нор и стоит она рядом с высоким минаретом Кутб-Минар, привлекая тысячи туристов и паломников из разных стран. По народному поверью, у того, кто прислонится к колонне спиной и сведет за ней руки, исполнится заветное желание. С, давних времен стекались к ней толпы богомольцев, желавших получить свою толику счастья. Но стал ли кто-нибудь из них счастливым?…

Весит колонна около 6,5 тонны. Ее высота более 7 метров, диаметр от 42 сантиметров у основания и примерно до 30 сантиметров у верха. Изготовлена она из почти чистого железа (99,72%), чем многие и пытаются объяснить ее удивительное долголетие: ведь за прошедшие полтора тысячелетия железо могло бы превратиться в ржавую труху.

Как же смогли древние металлурги изготовить эту чудесную колонну, перед которой бессильно время?

Впрочем, некоторые писатели-фантасты склонны считать, что она создана на другой планете, а завез ее к нам на Землю экипаж космического звездолета в качестве дара земным собратьям по разуму. Вряд ли эта версия имеет право на жизнь, если даже допустить, что космические гости посещали нашу планету и им очень хотелось оставить нам что-либо на память, то они предпочли бы хотя бы из экономических соображений транспортировать по просторам Вселенной не многотонную колонну, а какой-нибудь более легкий и изящный сувенир.

Другая версия гласит, что колонна выкована хоть и на Земле, но тем не менее из небесного пришельца — железного метеорита, а метеоритное железо, как известно, практически не корродирует в обычных условиях. Но в таком случае в металле должен был бы в заметных количествах присутствовать никель — непременный спутник железа в метеоритном веществе. К тому же ученые выяснили уже, что колонна изготовлена из отдельных крупных железных криц, плотно сваренных друг с другом в кузнечном горне.

Многие исследователи склонны считать причиной столь уникальной стойкости колонны сухой климат здешних мест. Действительно, по данным метеорологов, примерно три четверти календарного времени влажность атмосферы в Дели невелика.

Этот фактор, безусловно, играет немаловажную роль, что подтверждается хотя бы таким фактом: когда крохотные частицы металла колонны помещены в более влажную и, стало быть, более агрессивную в коррозионном смысле атмосферу (на морском побережье Индии, в Англии, промышленных районах Швеции), то железо, как ему и положено, довольно быстро покрывалось налетом ржавчины. Если учесть к тому же, что делийскую колонну, служившую предметом культа, веками поливали благовонными маслами, то шансы коррозии одолеть металл были и впрямь невелики.

Видимо, главным образом этими причинами и объясняется секрет делийской колонны, хотя не следует сбрасывать со счетов искусство древних индийских металлургов. Получить массивные крицы довольно чистого железа, умело проковать их, чтобы удалить шлаковые включения, и, наконец, сварить в цельный монолит — задача, прямо скажем, не из легких. Даже в наши дни такая технологическая операция была бы связана с немалыми трудностями. Не случайно в те далекие времена Индия на весь мир славилась своими железными и стальными изделиями, а у персов даже бытовала поговорка «В Индию сталь возить», которая по смыслу сходна с русской поговоркой «Ехать в Тулу со своим самоваром».

О высоком уровне индийской металлургии прошлого свидетельствует и такой факт. В XIII веке в Конараке, на побережье Бенгальского залива, был сооружен храм бога Солнца. Сооружение, веками подвергавшееся действию солевых ветров и морской влаги; давно превратилось в руины, но его железная арматура сохранилась в хорошем состоянии. Стало быть, еще много столетий назад индийские мастера железного дела умели защищать металл от коррозии.

С. И. Венецкий