Умертвим?

Я вскочил со скамейки и одарил Фаргела тяжелым взглядом:

— Нет!

Потом подумал, что он может неправильно понять и уточнил:

— Возражаю. Кого ты подразумеваешь, когда говоришь «мы»?

Неужели он собирался предложить эту «честь» мне?

— Других вампиров, конечно — Старейших — Фаргел развеселился. — Не тебя же! Но если ты не прочь…

Он оценивающе прошелся по мне взглядом.

— Нет! — меня начало колотить. — Я вам не позволю.

— Это что, объявление войны? — Фаргел открыто развлекался.

— Если хочешь — «да»

— Ладно, — Старейший перестал смеяться. — Допустим, мы оставим их в покое. Только они не просто знают о нашем существовании, они знают наши слабости; как с вампирами бороться, как нас убить.

— Можно подумать, охотники и так все это не знали! — огрызнулся я.

— Ты ошибаешься. Охотники — в первую очередь воины. Их приемы давно изучены. А вот от ученых можно ждать любой гадости. Можно сделать вид, что мы про них забыли: вдруг они решат не трогать нас. Что дальше? А дальше — они начнут рассказывать про тебя. Пару слов там, истерика здесь. Даже если никто не поверит, найдутся смертные, которые заинтересуются всерьез. Зачем нам лишние охотники?!

— Они не расскажут, — неуверенно сказал я: кто их знает на самом деле? Дроботецкий, кстати, с каждого взял расписку…

— Разболтают, будь уверен. Ты и то — свой сестре много интересного поведал. А почему родителей не предупредил?

— Как ты узнал?!?

— Молча. Немного послушал, пока тебя ждал.

— Ты хочешь сказать?..

— Именно, — Фаргел кивнул. — А что, ты не можешь услышать с этого места, если сосредоточишься? Хотя нет, тебе рано еще. Давай лучше вернемся к нашим ученым.

— Хочешь сказать, моей семье ничего не грозит? — наконец сообразил я.

— Думаю, да. Родители твои — не опасны. Сестра — знает, но никому не расскажет, потому что сильно тебя любит.

— Выходит, я зря заставлял их переехать?

На этот раз Фаргел ответил не сразу.

— Кто знает? Совет потому и Совет, что решения в нем принимаются коллективно. Пусть на всякий случай спрячутся — хуже не будет.

Я согласно кивнул. А Фаргел-то действительно на моей стороне!

— Так что ты предлагаешь по поводу ученых? — этот вопрос живо вывел меня из состояния эйфории.

Что я предлагаю? Хм…. Запугать? Они и так уже запуганы донельзя. Если еще чудо-йогурт вроде Карини явится, соображалку точно отключит. «Страх» — отпадает. Тогда — что? Что еще могут сделать вампиры? Одарить деньгами или, проще говоря, заплатить? У них, поди, золотые горы скопились за века. Вампиры платят дань? Совет будет кататься со смеха, едва я это ляпну. Такой вариант придется отбросить.

Что придумать?

— …Сотрите им память. Не всю, конечно, только нужные места. Можно заодно внушить что-нибудь нейтрально. Нет, лучше просто стереть.

Фаргел лениво встал на ноги.

— Похоже, Кеша, я проиграл. Поздравляю.

— Что проиграл? — не понял я.

— Пари. Самому себе. Мне все казалось, ты не додумаешься до такой возможности. А ты оказался молодцом. А что до стирания памяти — это наша обычная практика. Исчезновение всегда выглядит более подозрительным, чем потеря воспоминаний. Кстати, ты не знаешь, куда разбежались сотрудники вашего института?

Так я и сказал. Щас!

— Не имею понятия.

— Ну, еще бы, — Фаргел улыбнулся. — Небось, благодаря тебе все и попрятались. Впрочем, ты действительно можешь не знать схронов. Может, все-таки скажешь? Чем быстрее мы их найдем, тем лучше будет для нас всех.

— Я правда не знаю.

Интересно, если он и раньше знал, что меня изучают смертные, почему вмешался только сейчас?

— Ну что ж, — Фаргел вздохнул. — Значит, так тому и быть. Пойдешь со мной?

— Нет. У меня есть дела. Извини.

— Как хочешь. Удачной охоты.

Старейших прыгнул вверх. Полетел. Выше, выше. Быстро набирая скорость, умчался к центру города.

Ишь, летит, охотников не боится. Может, потому и не боится, что мчит вроде самолета? Я даже позавидовал.

Что, если все-таки рискнуть? Забраться повыше, чтобы невооруженным взглядом не разглядеть — и вперед! Эх, была не была!

Подо мной раскрылся подсвеченный огнями город. Быстро найдя нужны ориентиры, я устремился вперед.

Дано: вампир — одна штука; кушать пока еще не хочет, но в ближайшем будущем передумает; обладает рядом необычных способностей, с помощью которых может сделать почти все, что захочет.

Нужно: обеспечить себя пищей, плюс определиться с источником, эту самую пищу поставляющим — а чтобы в будущем проблем не было!

Варианты решения. Первый: питаться смертными — отпадает по этическим соображениям. Второй: убивать животных — тоже… отпадает пока: жалко их, но если другого выхода не будет — значит, судьба. Третий: как и раньше, спасаться донорской кровью. Возражений нет, но осуществить довольно сложно: не знаю, с чего начать. Не воровать же ее, как раньше. Это просто глупо: рано или поздно меня будет ждать шикарная засада!

Надо добывать пакеты законным способом. Кто бы мне подсказал, как это лучше сделать? Хуже всего, что у меня нет денег — оставил сбережения в институте. В кармане звенела какая-то мелочь, но долго на ней не протянешь. Может, рискнуть вернуться за деньгами? Вон и Фаргел сказал, что меня всерьез не восприняли. Стало быть, дорога открыта.

Повеселевший, я опустился возле знакомого НИИ. Уверенно потянул ручку двери. Поправка: пытался потянуть. Закрыли институт. На замок. На всякий случай я громко постучал в дверь. Сделал это без особой надежды — если Дима последовал моему совету, в здании нет ни одной живой души, включая лабораторных крыс (про тараканов, ясное дело, ничего сказать не могу).

Напрягая слух, я постоял неподвижно, потом забарабанил снова — на всякий случай: вдруг сторож глуховат оказался. В принципе, все было ясно: меня здесь никто не ждал. Добраться до комнаты можно, но тогда придется ломать двери или бить стекла, — проще говоря, становиться вандалом. Слыть таковым совсем не хотелось. А я, как назло, обещал родителям деньжат подбросить!

Следовательно, эти самые деньги теперь нужно где-то достать. Вопрос, как это сделать? Взлетев повыше, я начал размышлять.

Можно заработать. Гм. За такое короткое время деньги зарабатывают следующие категории граждан: солидные чиновники, солидные политики, мафиози и бизнесмены. Ах, простите, еще киллеры. Вроде всех назвал…

Чиновникам мне так быстро не стать — «Эй, кто-нибудь, возьмите меня директором!»

Глупо.

Политиком тоже быстро не сделаться. Мафики — никогда не нравились. Бизнесмен — стать таким хотелось, но… но… но….

Кто остался? Остался киллер. Люди, кому нужны услуги киллера? Следов не оставляю, беру недорого!

Еще глупее.

Так что, нравится или не нравится, а придется побыть грабителем с большой дороги. А чтобы совесть притихла, я буду благородным грабителем. С одним маленьким отличием: буду отбирать у богатых и потому плохих — вот она, наша психология — и оставлять себе.

А кто у нас одновременно и плохой, и богатый? Все знают: Чубайс. А еще этот, Рабинович. Шучу, конечно.

Какой смысл дискутировать про источники доходов указанных выше личностей? Всегда есть редиски, чьи доходы не просто незаконны, но появились через чужие слезы. Набивший оскомину пример: наркоторговец.

Махнем рукой на трясущегося типа, к которому я вот-вот пожалую в гости в очередной раз. Он — меньше пешки в этих страшных шахматах. Продавцы вроде него зарабатывают не так уж и мало по сравнению с обывателем (с рабочим на заводе), но рискуют страшно: их могут избить обокрасть, убить — просто чтобы получить дозу даром (это я еще опускаю зависть, проклятья и прочие засоряющие карму элементы). Разве странно, что многие наркоторговцы сами «садятся на иглу»?

Поднимемся выше — на следующую ступеньку пирамиды. Здесь находится человек, которому несут львиную долю выручки те самые торговцы в розницу, о которой мы только что говорили. Этот человек контролирует некоторое количество таких торговых точек. Он может выступать в качестве очередного связующего звена — и в этом случае, взяв, свою долю, передает деньги дальше; либо оказаться местным криминальным боссом, на котором все и завершается. Вот как раз такой человек мне и нужен.

Я резко начал снижение. Как показывает опыт, стремительность в таких делах — самое важное.

Коснулся земли — и сразу вбежал в подъезд.

— …Кто? — донеслось из-за закрытой двери.

Хозяин — дома. Это хорошо.

— Друг. Тот самый, который пару месяцев назад денег дал, чтоб ты со счетчика слез.

Гробовая тишина: не рад, наверное. Загремела задвижка (в прошлый раз не было!), щелкнул замок. На меня уставилась бледная физиономия, странно колыхающаяся на дрожащем теле. Я сделал вид, что это нормально.

— Я советовал тебе бросать это дело. Ты завязал?

Он затрясся еще сильнее. Выдавил:

— Нет.

— Почему? — я спросил скорее из вежливости: не так уж тут и важна причина

— Д-деньги нужны. А куда еще я пойду?

— Ладно. Иди присядь.

Кое-как проковыляв по коридору, в комнате он повалился на диван. Я встал рядом, принимаясь искать в его памяти упоминании о боссе. Ну, страх нагонял телепатически. Но это уже по привычке.

Искомая информация нашлась быстро. Я подавил наркоторговцу волю:

— Закроешь за мной дверь и забудешь, что я здесь был. Понял?

— Закрою за тобой дверь и забуду, что ты здесь был, — размерено повторил он.

Я вышел. За спиной провернулся замок; заскрежетал, двигаясь, засов.

Авторитет будет искать того, кто на него указал. Пусть ищет: никто меня даже не вспомнит.

Его квартира была в центре города. Комнат пять, не меньше. В одной из них три накачанных парня смотрели телевизор. Криминальный делец располагался в соседнем помещении, пересчитывая мятые купюры. Мелкая сошка, судя по всему. Ладно, это погоды не играет.

«Жарко, надо открыть окно». «Жарко, надо открыть окно».

Задумчиво шевеля губами, он подошел к окну и приоткрыл его. Шагнул назад, собираясь вернуться на свое место. Я опустился на подоконник и мягко спрыгнул на пол.