Вернувшись в гостиницу, Курган и Басолуза уединились в отдельном номере, но не в том, где сумасшедший чудак реанимировал шестую скотину. Это было другое место, без запахов жареного мяса, крови и медицинского спирта. После бутылки они случились несколько раз, а потом валялись изможденные.

— Я все время думала, что ты погибнешь. — сказала Басолуза.

Курган молчал.

— С другой стороны мы недурно сработали. Скотины без нас бы не прошли. Ты тоже на высоте оказался, дружок, а чего твоя перебежка стоила… Курган, не злись, прошу тебя.

Курган слабо заворочался, вымокший насквозь. Его тело отдавало соленым запахом испарины. Он бредил.

— Курган?

Басолуза склонилась над ним. Она дернула его за плечи.

— Эй, Курган, что с тобой?

Из-под его век выступили крупные слезы. Он закрыл пасть ладонью и тяжело дышал.

— Я видел страшные сны.

— Черт, я не думала, что ты успел увидеть сон.

— Страшные сны.

— Там было темно?

— Ужасней еще не видел.

— Такие ужасные, что весь промок.

— В них бомбы падали и люди кричали. Раньше творился ад. Намного хуже, чем в коридорах Арабахо. Ад, пожирающий всех — святош и грешников, чистюль и кармически обусловленных. Они все, черт возьми, задохнулись под разрушительной материей войны. Прошлое, погруженное в огонь преисподней, а в этой комнате спокойно. Потому что это реальность. Животные еще не пришли в Кармад, но когда они придут сюда, здесь тоже начнется пекло.

— У тебя маленький срыв. Пара таблеток снотворного, крепкий сон и все пройдет. Подожди, я сейчас тебе дам лекарство.

Басолуза собралась искать аптечку. Курган остановил ее:

— Не нужно лекарств. Я не смогу заснуть. Голова разрывается, тело как будто высушилось. Я до сих пор слышу этот проклятый гул.

— Это остаточные явления. Это пройдет через пару дней.

— Откуда ты знаешь?

— Я сказала, что это пройдет. Это как если тебя ослепят, и какое-то время ты будешь неважно видеть, а потом зрение восстановится. Не бойся, к утру тебе станет лучше. Ты настоящий самец, а мямлишь всякую дрянь. Ты меня два раза дернул и еще недоволен. Как же усложняются наши потребности.

— Нужно помыться. От меня скверно несет.

— Это много времени займет. Помоемся через месяц.

— Я через месяц скончаюсь.

— У тебя точно непорядок с головой. Лучше подумай о своем дробовике.

— Он славный.

— Во много раз лучше старого. Твой прежний был не автоматический. К тому же неважно выглядел, а этот прямо маньяк-убийца. Представь, что сносишь таким чью-нибудь башку.

Курган оскалился.

— Ты умеешь поднимать настроение.

— И не только.

— Я больше не хочу.

— Послушай, я бы не кувыркалась с тобой, не пробегись ты по асфальту.

— Неужели?

— Я люблю спать с героями.

— Я не герой.

— Только не вату, Курган. Давай лучше по делу.

— Собираюсь вздремнуть.

— Мы с тобой даже не проведали Дакоту. Пришил и сразу на посадочную полосу.

— Куда ты?

— Выпью чего-нибудь в баре.

Басолуза накинула топик и проскользнула к окну. Отдернув занавесь, она всмотрелась в темноту, окутавшую пустошь вокруг Кармада. На улицах светили факелы. Везде тут стояли дома, в которых не горел свет. Большинство генераторов отключили. Казалось, на какой-то короткий миг мы перенеслись в обычный город, какие существовали до войны. Утром в этих городах люди выходили на работу, а вечером возвращались домой, чтобы успеть на ужин, посидеть с детьми и посмотреть телевизор.

В темных недрах комнаты гудел сверчок. Вдалеке на пустоши внезапно занялась искра. Она загоралась, тухла и снова вспыхивала. Так повторилось четыре раза. Басолуза прищурилась.

— Что за черт? — прошептала она.

Курган умывался из бутылки.

— Что-нибудь увидела? — спросил он.

— Одинокий огонек на пустоши. Я слышала о нем ужасные легенды. Говорили, будто по ночам бродил призрак висельника. Он заманивал путников зажигалкой, а потом рубил топором.

— Его вчера убили.

— А все-таки…

— Все-таки что?

— Что все-таки за хреновина? Я не настолько пьяная, чтобы не отличить галлюцинацию от реальности.

— Возвращение скотин?

— Не думаю. У меня странное предчувствие.

Басолуза надела доспех и взяла Дуранго. Она включила прибор ночного видения и посмотрела в окно. Курган подкрался к ней, обеими конечностями стиснув ее талию.

— Тебе конец, сучка. Что там видно?

— Ничего. Слишком далеко.

— Эта болезнь быстро расходится. Нам всем начинает казаться.

— Ветролову не кажется. Он видит наверняка. И мне не показалось.

Курган всмотрелся.

— Оптику, мистер дробовик?

— Глаза болят.

— Тогда ложись и отдыхай. Я по пути зайду к Дакоте. И передам от тебя привет.

— Я к тебе скоро спущусь.

— Не забудь зарядить дробовик, Курган.

Дверь номера Дакоты оказалась незапертой. Басолуза бесшумно прокралась за порог и навострила уши.

— Не спится, детка?

— Как дела, индейский храбрец?

— Как обычно. Постель, туалет и снова постель.

— Ричард за тобой ухаживал?

— Все время таскал мне еду и выпивку.

— Скотины погибли, представляешь. Провели нас к сокровищам и откинулись. Знаю, звучит печально. Мы нашли склад оружия, Дакота. Там гора всяческого железа. Мы взяли для тебя нож.

— Знаю. У меня все побывали, кроме тебя и Кургана. Где вы были?

— Мы ненадолго выпадали. Я кое-что обещала Кургану. Так что насчет ножа?

— Он хороший, но не лучше, чем мой.

— Второй не помешает.

— Этот переживет моих потомков.

— Мне вот интересно, почему ты меня не любишь? У тебя проблемы с хозяйством? Или ты считаешь меня потаскухой?

— Решила мне допрос устроить?

— Нет, просто интересуюсь. Я знаю, ты всегда пытался игнорировать мои намеки. Ты хороший боец, Дакота, но ведешь себя так, будто у тебя серьезные проблемы. Почему ты молчишь? Если не хочешь отвечать, так и скажи. Я настолько умная, что все без слов пойму.

— Дай мне уснуть.

— Я что-то чувствую, Дакота. Из пустыни. А ты чувствуешь? Что говорят индейские духи?

— Там что-то крупное…

Басолуза открыла дверь.

— Дакота?

— Слушаю.

— Будь начеку.

— Я всегда начеку.

— Правильно, всегда нужно быть начеку. Будь здоров. Тебе привет от Кургана.

— Новая винтовка?

— Странное предчувствие.

Бар почти пустовал. За столиком держалось несколько нетрезвых самцов. Уделав ящик пива, они испарились в четыре. За дальним столиком остались Варан, Стенхэйд, Курган и Ветролов. Их пушки железной кучей лежали на соседнем столе. Они пили пиво и играли в пятикарточный покер. Басолуза подсела пятой.

— Вижу, Курган уже здесь. Сдайте-ка меня.

— Извини, — сказал Курган. — Но мы уже начали. Зайдешь на следующей партии.

— Карты всегда тебя форсировали.

— Кургану приснились прошлые времена, — вздохнул Стенхэйд. — Он сильно перетрудился на Арабахо. Тебе случаем не снились голые самки, Курган? Или только вопящие жареные оболочки?

— Помню, как на первом свидании с подружкой в покер играл. Я ее до трусов довел, а потом чертовка включила смекалку и раздела меня. После игры мы все равно погудели, а через месяц ее отловили сутенеры в переулке. Мне пришлось убить троих. Это было пятнадцать лет назад. В годы моей золотой юности. Хорошие стояли времена, как помнится.

Варан поменял три карты.

— Какие ставки?

— Не будем делать ставок. Мы и так много проиграли сегодня.

— Предлагаю сыграть на пальчики. — Ветролов поменял одну карту. — Я предлагаю двести штук. Кто-нибудь против?

— Дакота был бы непротив. — сказала Басолуза. — Он бы поставил четыреста и срезал твой коготь.

— Ты решила меня испугать? Дакота в любом случае не сможет играть с нами. Ну все, раскрываемся.

Мы раскрыли карты. Стенхэйд заметил серую пасть Кургана.

— Ты видишь, — сказал он. — Я наконец-то собрал каре. Ты проиграл, Курган.

— Только две пары. — сказал Варан и сбросил карты. — Дрянная игра, черт возьми.

— У меня нет настроения играть. — сказал Курган. — Меня сегодня обыграет любой ублюдок. Скажем, Дакота или животное вроде тебя, Стен. Надо же, в какой-то век собрал каре! Я поздравляю тебя! Ты вырвал нехилый куш!

И вправду бочка была пуста.

— Я сегодня вынужден проигрывать. — сказал Ветролов. — Раздаем заново и делаем ставки. Курган, ты играешь?

— Нет. Раздай-ка лучше на Басолузу. Она всех загнет своей интуицией.

— Меня нельзя назвать профессиональным игроком, но я попробую что-нибудь с вами сделать!

— Она не даст нам выиграть. — Ветролов провел пальцем у горла. — Она всех нас перед этим зарежет. Я всегда знал, ей нельзя доверять. Эта сучка хранит в подошве пружинное лезвие. Представьте, одно движение и цель мертва. Кто-нибудь знал об этом?

— Я знаю, что она сможет выжить. — сказал Варан. — Спасибо за подборку, Стенхэйд.

Басолуза вгляделась в разноцветные масти.

— Кажется, я видела странный огонек на пустоши. Нужно прикупить глазные капли.

— Твои глаза в норме. — успокоил Стенхэйд. — Я видел точно такой же огонек. Еще я услышал хлопок и крики, но подумал, что кто-нибудь веселится посреди ночи. Это обычное дело. Ну, вы меняете карты?

— Я тоже слышал крики, — сказал Варан. — Но вот огонек не заметил.

Ричард, скучающий за стойкой, вдруг вытащил пистолет.

— Вы думаете, кто-нибудь попался в западню? — боязливо спросил он.

Варан ударил кулаком по столу и рассмеялся.

— Ты думаешь, что поможешь нам этой штукой? Лучше спрячь этот самопал!

— Вот опять я увидел огонек. — Стенхэйд указал конечностью. — Только этот сразу не потухнет. Видите вспышку вон там? Если я не ошибаюсь, это сигнальная ракета.

Это действительно была сигнальная ракета, какие использовали военные либо те, кто вляпался в неприятности. Горящая вспышка повисла в воздухе, освещая окрестности кровавым сиянием. Она продержалась в воздухе несколько секунд, а затем стала медленно ниспадать к земле. Когда она потухла, непонятная тревога сковала нас. К чему бы это посреди ночи? В любом случае такие штуки не использовали развлечения ради. Либо нам собирались сделать предупреждение, либо кому-нибудь понадобилась поддержка.

Ночной ветер пробил громкий крик. Он с каждой секундой нарастал, становясь громче и страшнее. Чуть позже мы расслышали безумные слова и протяжный вой. Вспыхнула вторая ракета. В ярко-багровом свечении промелькнула массивная ссутуленная фигура. Мы даже не притронулись к оружию.

В помещение бара, раскидывая столы и стулья, вломился тяжелый окровавленный самец.

Он бросил пулемет и упал на колени.

— ЗАКРОЙТЕ ЭТУ ЧЕРТОВУ ДВЕРЬ! — проорал он так, будто ударил апокалипсис. — ОНИ УЖЕ ЗДЕСЬ!

И тогда Варан приказал нам вооружиться. Мы сразу же опомнились, вскочили и метнулись к столу, на котором лежало наше оружие. Мы живо расхватали стволы и приготовили подсумки с дополнительными боеприпасами, а еще холодное оружие. Спустя полминуты мы были готовы.

Самец протянул руки к потолку. У него был выбит левый глаз. Его ужасную пасть затопляла кровь.

— Несчастье пришло к нам! — заревел он. — Всех нас покарает зло!

Подняв изрезанную пасть, он страшно оскалился. Ричард выронил пистолет, свалился под стойку и потерял сознание.

— Этот чудак сошел с ума. — сказал Варан, кивая на одноглазого самца.

Ветролов пробежал к двери. Он рывком опрокинул тяжелый засов.

— Черт знает, что творится. Запремся для безопасности.

— Что случилось? — сказала Басолуза, пытаясь успокоить одноглазого самца.

— Нет спасения! Нет спасения! Нет спасения!

— Детка, у него заела пластинка! Лучше не подходи к нему!

В дверь заколотили ногами.

— Истязатели! — закричал одноглазый самец. — Будь они прокляты!

— Будь ты проклят, Геллард! — пробасили за дверью. — Не время с ума сходить! Открывай сейчас же!

Ветролов поднял засов и распахнул дверь настолько, чтобы прибывшие смогли протиснуться. В бар завалилась четверка: двое самцов под плечи тащили безногого. У самца, помогавшего справа, была оторвана левая конечность, а последней была самка, которая плевалась. Все они были грязные и перемазаны запекшейся кровью. Цвет их доспехов было не разобрать — броню покрыла копоть и пыль.

Безрукий самец помог опуститься безногому. Задыхаясь, он молча устремился к стойке. Самец со всеми конечностями нервно закурил. Безрукий самец прыгнул на стойку и схватил ближайшую бутылку. Часть бутылок упала и побилась о неподвижную тушу Ричарда. Безногий самец сидел на полу и смотрел на все, что осталось от его конечности — прижженный кровавый обрубок.

Он зарыдал и опустил избитую пасть.

— Мы все здесь погибнем! Господи, какая же боль в ноге!

— У тебя нет ноги. — сказала раненая самка. — Это фантомная боль.

— Черт, я хочу пить! — воскликнул безрукий самец. — В проклятом горле совсем пересохло!

— Ты чувствуешь какие-нибудь повреждения? — спросил Варан.

— Абсолютно никакой боли! Во мне пять доз адреналина!

— Кто-нибудь из ваших еще остался?

— Нет, — сказала раненая самка. — Больше никто не выжил. Нас почти всех передрали на куски.

— Что же с вами стало! — крикнул Геллард. — Что же они сделали с вами! У них точно нет души!

— Вам точно понадобится оружие. — сказал самец со всеми конечностями. — Иначе мы вам не поможем.

— У нас достаточно оружия. — сказала Басолуза. — Вы лучше позаботьтесь о себе.

— Что там приближается? — сказал Варан.

— К нам идет смерть.

— У нас есть несколько минут. — сказал безрукий самец. — Что мы можем предпринять?

— Мы будем обороняться здесь. — сказал самец со всеми конечностями. — У нас нет другого выхода.

— Быть может, они пройдут мимо. — предположил безногий самец. — Они не должны найти нас тут.

— Теперь они разнесут этот город целиком. — усмехнулась раненая самка. — Извините, что испортили ваш отдых.

Мы переглядывались и безрассудно хихикали, прислушиваясь к тишине. И вот тишина закончилась. На улице раздался неистовый шум и разнобойные шаги.

— Приготовьтесь! Они уже здесь!

В окнах показались дрожащие огни факелов, послышались дикие вопли и звоны тяжелых цепей.

Первый удар обрушился на дверь. Загрохотало так, словно все легионы ада ломились к нам.

— Они убьют нас всех! — ревел Геллард. — Они не пощадят никого!

— Отойди от двери, Ветролов! — крикнул Варан. — Всем уходить по лестнице на второй этаж! Это приказ!

Второй удар.

Ветролов схватил безногого самца под руку. Он повел его на второй этаж.

— Подниматься будет нелегко, — сказал Ветролов. — Но ты это сделаешь, потому что ты хочешь жить.

— Да, я хочу жить. — сказал безногий самец и стал подниматься по лестнице.

В окнах показались многочисленные силуэты. Уродливые рыла проклюнулись в свете факелов и ламп. Их сдерживали прочные стальные решетки, которые содрогались при каждом ударе. Зазвенели стекла. Охваченные огнем, шторки обрушились вместе с гардинами. По приказу Варана мы незамедлительно бросились наверх. Безрукий самец сунул недопитую бутылку в карман и стал помогать Ветролову. Раненая самка держалась среди самцов. Самец со всеми конечностями постоянно оглядывался назад, изрывая зубами потухший окурок.

Отступая последним, Варан удержал Кургана за руку.

— Сдержим их на лестнице. — сказал он. — Дверь вот-вот приедет.

Четвертый удар.

— СЕЙЧАС ОНИ ВОЙДУТ! — пробасил Геллард.

— Убирайся наверх! — закричал ему Курган. — У тебя расстройство мозгов!

Геллард не слышал его.

— Сукин сын, чтоб ты сдох!

— Оставь его, Курган!

Варан приготовил пулемет, а Курган приготовил дробовик. Они разместились на середине лестницы и целились в дверь. Пока падали тяжелые удары, Варан не выдержал и уложил толпу рыл, маячивших в окнах.

— Что будет если смешать Браунинг и Джекхаммер? — спросил Варан.

— Получится адская смесь!

Шестой удар. Дверь упала, вырванная из петель.

— Вот оно, явление первородного зла! — выдохнул Геллард.

Он закрыл последний глаз и вскинул конечности к потолку. Рыча и скалясь, животные ввалились в помещение. Набросившись на Гелларда, они разворотили его башку железом. После безобразная масса волной хлынула в бар. Пушечное мясо, мишени, скотины. Их было столько, что достаточно было просто нажать курок.

— Стреляем, пока есть патроны! Огонь! — закричал Варан.

Варан бил по целям с двадцати метров. Патроны такого калибра пробивали животных насквозь, выворачивая наизнанку их внутренности. Животные падали как игрушечные солдатики, сломленные порывом ураганного ветра. Варан уничтожал без остановки, но все больше и больше тварей прибывало следом. От дикого шума опомнился Ричард. Он только вскочил, как зажигательный коктейль прилетел в его окровавленный лоб. За его хребтом загорелись и лопнули последние целые бутылки, а потом ему дуплетом раздробили грудь. Опрокидываясь, его туша, похожая на горящее чучело, переломала деревянные полки.

За окнами Варан увидел языки пламени. Гостиница пылала, подожженная зажигательными смесями.

В свете огней, словно дикие черти, бесновались животные. Чтобы держать огонь постоянным, Курган выжидал, собираясь подпустить ублюдков ближе. Когда патронник Варана опустел, животные, учуяв брешь, устремились к лестнице.

Именно тогда Курган открыл огонь. Джекхаммер привел тварей в замешательство. Стреляя, Курган наблюдал, как лавина раскаленной дроби укрощает безумное стадо. Варан насколько мог быстро перезарядил Браунинг. Только опустела кассета дробовика, и он прикрыл Кургана новым огнем.

— В моменты безумия творятся удивительные вещи!

— Вторая волна! — предупредил Курган. — Мы не удержим их здесь!

Вторая волна животных нахлынула так же стремительно. Теперь на лестницу полетели пули и зажигательные смеси. Варан выбрал удобную позицию. В полутемноте их тяжело было достать. Курган слышал, как свистят пули вокруг него, как перила и ступени схватываются огнем.

Справа безостановочно лязгал Браунинг.

— Тут все горит к черту! — завопил Курган. — Они сожгут нас заживо!

— Перебьем их до того, как сгорит гостиница!

Животные наполняли гостиницу как муравьи, разозленные кипятком. Это было все равно, как если бы кто-нибудь черпал из прорванного унитаза дерьмо и все равно видел, как оно, выплескиваясь наружу, подбирается к щиколоткам. В таких ситуациях обычно не оставалось выбора. Ты доводишь спину до седьмого пота и затем с ужасом осознаешь, что впереди только еще начало, а сил уже больше нет. Здесь тоже было начало. На улицах, везде вокруг слышались истошные крики и грохот погромов.

Твари целиком заполонили Кармад.

У Кургана закончилась вторая кассета, но волна обезумевших особей продолжала наползать. Он услышал, как опустел пулемет Варана. Тогда они сдали позицию и бросились наверх. Животные вот-вот бы уже настигли их, когда над ними вспыхнуло ружейное пламя, и грохнули раскатистые очереди. Курган сквозь дым увидел Стенхэйда и Басолузу.

— Живо наверх, мальчики! — кричала она.

Они завалили горящую лестницу свежими тушами, затруднив продвижение животных. Варан с Курганом взбежали на второй этаж и дожидались их с перезаряженным железом. Прошло не больше минуты и Басолуза, подгоняемая криками Стенхэйда, уже неслась наверх.

— Они временно отхлынули! — сказала Басолуза.

— Сколько их там? — спросил Стенхэйд. — Сотня, тысяча, сколько?

— Весь город кишит этими тварями. — сказал Курган. — Куда теперь?

— В номер Дакоты, мальчики! Остановимся там!

Курган задержался у лестницы, применив "медвежью ловушку". Все просто. В кассету вставляется детонатор, а затем она прикрывается нажимной крышкой. Этакая противопехотная мина, но если подвернешься — мало не покажется.

Перед тем как зайти в номер Дакоты, Басолуза крикнула:

— Не стреляйте, это мы!

Задыхаясь, они ввалились в комнату и заперли дверь. Безногий самец лежал в углу рядом с дверью, держа пистолет в дрожащей конечности. Раненая самка, расположившись на постели Дакоты, готовила гранаты, а Дакота, уткнувшись спиной в подушки, полулежа устроился с пулеметом, уперев приклад в целое плечо. Безрукий самец насвистывал мелодию стоя напротив двери. Самец со всеми конечностями сидел справа от него, а слева от безрукого самца стоял с ракетницей Ветролов.

Ощерившись, он водил лазерный прицел по телу двери.

— Кто там пришел? — спросил Дакота.

— Животные. — сказала раненая самка.

— Каковы шансы? — спросил безногий самец.

— Один из сотни! — хихикнула Басолуза. — А может один из тысячи?

— Что случилось с Геллардом? — спросила раненая самка.

Варан посмотрел на нее и только кивнул. Раненая самка приготовила гранаты.

— Сукины дети, я вас всех уничтожу.

— Басолуза, не хочешь ободрать цветочек? — спросил Курган.

— У меня осталось два цветочка, милый! К тому же сейчас не время для гаданий!

Коридор внезапно сотрясся, наполнившись оглушительными воплями. Курган блаженно закатил глаза.

— Пятьдесят, — прошептал он, облизывая губы. — Нет, скорее семьдесят, но лучше если все сто.

— Третья волна! — предупредил Варан. — Приготовьтесь, сукины дети!

Целясь в запертую дверь, мы слышали, как животные выбивали двери в соседних номерах. Двадцать первый, двадцать второй, двадцать третий… очередь дошла до нас. Громкие удары посыпались в дверь.

— Замок их не сдержит. — сказал Варан.

— Ты сомневался, милый? — буркнула Басолуза.

Дверь хрустнула, подкосилась, упала вовнутрь. Ревущей стаей животные стали прорываться в номер. Мы разом открыли огонь. Помещение наполнилась грохотом и пороховым дымом, кровью и запахом гари. Между стеной и дверью оказалось метра четыре. Снаряд Ветролова врезался в массу и пустил кровавый фонтан.

— Проклятый Боже, как же мы запачкались! — завопила Басолуза, сплевывая кровь.

— Не сглатывайте кровь! — предупредил Дакота. — Черт знает, что у них внутри!

Одна из особей расстреляла безногого самца. Раненая самка выжидала. Она метнула первую гранату, как только коридор переполнился разъяренными ублюдками. Одну за другой она бросала гранаты как детские мячики. Взрывы сотрясали здание и разрывали животных на куски. Казалось, вот-вот обвалится пол, и все мы провалимся в огонь, однако гостиницу сколотили на совесть.

Рванула последняя граната, и мы успели перезарядить оружие. Третья волна животных минула, когда уже трещали стены и пол, занявшиеся огнем.

Варан приказал:

— Покинуть гостиницу!

Мы перелезли груду тел и выбрались из номера. В коридоре, наполненном дымом, мы ступили на шевелящийся пол — весь ход был завален убитыми тушами. Огонь, который полыхал в окнах, помогал нам кое-что увидеть. Басолуза, тяжело кашляя, по мертвецам пробежала к лестнице и крикнула, что по лестнице не пройти. Тогда мы выломали одну из рам и стали поочередно спрыгивать. Мы успели выскочить на улицу и тогда гостиница, словно гигантский пылающий корабль, мучительно хрустнула, пустила яркие искры и с грохотом обрушилась.

Мы отбежали в сторону, чтобы тяжелые полыхающие балки не придавили нас. Мы улеглись там, где было темно, но в то же время понимали, что столкновение перенеслось на улицу. Чтобы закончился этот ад, нужно было уничтожить остатки нашествия — сотни три кровожадных ублюдков, охваченных стадным инстинктом. Вокруг, среди подожженных домов с воплями носились животные, убивая мирных жителей. Они настигали их, а потом расстреливали, пороли лезвиями и забивали тяжелыми дубинами.

Это был немыслимый хаос.

Большая группа тварей подбежала к гостинице и осматривала округу, находясь в сотне метров от нас.

— Мы займем оборону в руинах лавки Оружейника. — сказал Варан. — Укроемся среди обломков, и будем вести огонь на поражение.

— Руины в дальнем конце Кармада. — сказал Ветролов. — Как мы прорвемся через них?

— Очень просто. Сейчас они громят городские дома. Их силы рассредоточены по всему Кармаду. Мы успеем достигнуть руин до того, как они соберутся вместе.

Группа животных внезапно опомнилась и бросилась громить соседний дом.

— Видите, — Варан вскочил в одно движение. — Это наш шанс! Вперед!

Мы вскинули оружие и стали прорываться к руинам. Группа животных поблизости попыталась остановить нас, но мы на бегу изрешетили их. Стреляли только те, у кого было легкое оружие, а самцы-пулеметчики, прикрываемые нами, транспортировали установки на плечах. Мы заскочили в руины, когда со всего Кармада животные в бешенстве сбегались к нам. Разместившись среди обломков, Варан, Дакота и Стенхэйд приготовили пулеметы, сообразив огромный треугольник, а мы укрепились в его центре. Мы подпустили животных на сотню метров и начали бить с орудий. Огнем мы уничтожили больше половины. Остатки сумели пробиться в наше укрытие. Прыгая между обломков, несколько минут мы убивали друг друга прикладами, когтями и холодным оружием. В свете пожара, проникавшего в руины, виднелись кровавые пасти особей. Спустя десять минут все было кончено.

Закончив резню, мы тяжело выкарабкались из развалин, залитые потом и перемазанные кровью.

Мы видели полыхающий город, всецело усеянный грудами покойников. Зажженные дома хрустели и падали один за другим. Уже нельзя было различить тот Кармад, каким он стоял час назад. От города ничего не осталось. Все было сожжено и уничтожено.

Шатаясь, безрукий самец отстал и опустился на землю.

— Что со мной? — спросил он, ощупывая шею. — Что происходит?

Раненая самка осмотрела его. У него из шеи хлестала кровь.

— Сейчас, Рейлок, подожди немного. — она распаковывала рюкзак. — Сейчас я только достану жгут.

— Это был хороший бой. — произнес Рейлок, судорожно примыкая к земле. — Ведь правда, милая?

— Рейлок, только не сейчас… у тебя заканчивается адреналин.

Рейлок засмеялся, осматривая кровавое плечо.

— Проклятье, у ведь меня не хватает правой руки. Как я буду жить без нее?

Самец со всеми конечностями разминался рядом. Раненая самка крикнула:

— Керстон, Рейлок умирает! Прошу тебя, помоги мне!

— Он сейчас умрет. — Керстон покивал, продолжая разминаться. — Это бесполезно. Оставь его умирать.

— Если кому нужно разрядиться, — сказал Варан. — Делайте это в стороне.

Рейлока ударила предсмертная агония. Он умер на руках у раненой самки, залив ее свежей кровью. Сидя на коленях, она проклинала животных. Мы полностью обошли полыхающий Кармад в надежде отыскать выживших, однако нашли мертвецов.

— Тут примерно четыре сотни трупов. — подсчитал Варан.

Керстон передразнил его:

— Я могу назвать вам приблизительное число! Приблизительно их тут четыре сотни!

— Паскудные выродки! — Варан бросился к нему и обеими руками сдавил его шею. Он душил Керстона, прижимая его к земле. — Вы втянули нас в эту бойню, а теперь смеетесь над нами! Я хочу знать, в чем дело, черт возьми! Кто такие вы и кто они? И почему все это дерьмо коснулось нас?

Курган и Ветролов схватили Варана, пытаясь высвободить жертву. Их попытки обрушились. У Варана была мертвая хватка.

— Я ничего не знаю. — захрипел Керстон. Его пасть посинела. — Я не знаю, кто были эти сволочи. Ты так задушишь меня!

Варан усилием воли расцепил хватку. Задыхаясь и кашляя, Керстон осел и взялся за глотку. Варан медленно прохаживался вокруг, проминая огромные кулаки и тяжело дыша. Потом он остановился и наблюдал пожар. Раненая самка подступила к нему.

— Не будем убивать друг друга. — сказала она.

— Хорошо, на сегодня хватит. Теперь я могу узнать, в чем дело?

— Мы состоим в военной организации Суховей. Сегодня наша группа уничтожила отряд пустынников и возвращались в штаб, чтобы соединиться с основными силами, но эти выродки зажали нас посреди пустыни. Изначально нас было тридцать, а теперь остались единицы. Меня зовут Сиджия. Во время боя я передала основным силам, что почти всех наших убили и что мы отступаем в ближайший город — Кармад. При бегстве моя рация сломалась, поэтому мы уже три часа не выходим на связь. Командир приказал нам дожидаться подкрепления в городе, но я не исключаю, что оно может не прибыть. Вы сами видели, что произошло.

— Они придут, я верю в это. — прохрипел Керстон. — Нам нужно дождаться утра, а утром они обязательно придут. Они не могут просто так нас здесь бросить. Мы все давали клятву.

— Если их перебьют по дороге сюда, — сказала Сиджия. — Клятва нас не спасет.

— Где расположен штаб?

— В Дрендале. — сказал Керстон. — Это наша военная цитадель. Четыре часа назад оттуда выдвинулось двести бойцов.

— Вы предлагаете торчать здесь всю ночь? — спросил Ветролов. — Греться около этих костров и смотреть на трупы?

— У нас нет выбора и сил. — сказала Басолуза. — Ночью мы будем беззащитны в пустыне. Поэтому мы останемся здесь до утра.

— Бойцы устали и ранены. — сказал Варан. — Басолуза, Сиджия, приготовьте аптечки и обработайте раненых.

— Ты прямо как наш командир. — сказала Сиджия. — Такой же большой и горластый.

— Мне на него плевать.

— Нужно закопать Рейлока. Кто-нибудь займется этим?

— Я закопаю его, а вы исполняйте приказ. За работу, девочки.

Варан закопал коченеющую тушу Рейлока в пустыне, недалеко от Кармада. Для восстановления сил мы разместились в темноте, подальше от пламени, но уже к середине ночи дома потухли, превратившись в груды истлевающих углей. Самки залатали раненых самцов и попросили, чтобы кто-нибудь вышел на дозор, но самцы оказались разряжены.

Ночью Сиджия взяла рацию Варана и попыталась выйти на связь, но связи не было. Керстон, сгорбившись, сидел на земле. Он разговаривал сам с собой.

— У меня есть успокоительное. — сказала Сиджия. — Хочешь сладкую таблетку?

— Ты издеваешься. — Керстон оскалился. — Я абсолютно спокоен. Просто убиваю время.

— Ты можешь поговорить со мной. Это несложно.

— О том, что было? Я не хочу об этом говорить.

— Отшлифуй ее, Керстон, и она успокоится. — Басолуза взяла винтовку. — Варан, я выйду на разведку. Если не смогу вернуться, дам знать выстрелом.

— Скоро рассвет. Тебя могут заметить.

— Варан, я не маленькая. Я только прогуляюсь и бегом обратно.

— Детка, никто не знает, сколько их поблизости.

— Ладно, прошу разрешение произвести немедленную разведку местности в связи с накалом страстей.

— Так лучше. Возвращайся через час.

Басолуза ушла и вернулась через час, а еще она сообщила, что округа пуста и похожа на могилу. Всходило солнце, но измученные ночным боем, мы никак не могли заснуть. Холодный утренний ветер раздувал по округе пепел ночного пожара, и Басолуза щурилась каждый раз, когда серые хлопья попадали в ее глаза.

Настало утро. Когда мы готовы были свихнуться, в рации забился сигнал. Сквозь радиопомехи раскатился мощный голос. Он заставил нас ожить.

— Говорит Рокуэлл! Как слышите меня, прием!

Сиджия заплакала, не в силах говорить. Варан выхватил у нее рацию и прокричал:

— Слышу тебя, Рокуэлл! Где вы?

— Не знаю! Идем по равнине! Попадаются тела наших! Вас не видим!

— Пусть идут на восток! — проревела Сиджия.

— Идите на восток!

— За бугром вижу дым!

— Это мы.

— Сейчас будем!

И вот на возвышении показались солдаты. Их было около сотни. Отяжеленные броней, они массивной шеренгой миновали земляной холм и подступали к уничтоженному Кармаду. Сиджия, только увидев их, бросилась им навстречу. Она плакала. За ней в изнеможении поплелся Керстон.

— Они подошли! — кричала она. — Наконец-то они пришли!

Солдаты достигли нас и остановились, оглядывая серые пепельные груды. Из строя вышел крупный бородатый самец подстать, пожалуй, только Варану. Это был Рокуэлл. Увидев сожженный город, он сказал:

— Мы не смогли прибыть раньше. Кроме вас кто-нибудь остался?

— Остальных убили. — сказала Сиджия. — Почему вы задержались?

— Дрендал захвачен. Нам удалось вырваться, когда твари оцепили город.

— А нам удалось отбиться. — сказал Варан.

— Кто эти ребята? — Рокуэлл указал на Варана.

— Это ребята нас вытащили. — объяснил Керстон. — Им нужно отблагодарить.

— Мы можем отправить их с миром. Больше мы ничего не можем им предложить.

— Мы забьем на вас и отправимся сами. — сказал Варан. — Вы пришли сюда целые и ставите нам условия. Тебе не кажется это смешным, большой кусок железа? Лучше помолчи, пока тут не появился еще десяток трупов.

— Вот так бывает, когда встречаются два командирских станка! — крикнула Басолуза.

— На данный момент дело обстоит не лучшим образом. — сдержанно заговорил Рокуэлл. — Нам необходимо освободить Дрендал. У меня осталось девяносто шесть солдат. То, что пришло в нашу крепость с трудом поддается описанию. Там примерно тысяча животных. Я знаю, это серьезная угроза, однако нужно уничтожить их до того, как они разыщут наши бункеры и завладеют деньгами и документами. У нас остались пайки, но закончились патроны и повреждено оружие. Поэтому мы будем полагаться на удачу.

— У нас есть оружие. — сказал Варан. — Очень много оружия и боеприпасов. Вам столько и не снилось. Там хватит, чтобы оборудовать всю вашу железную кишку.

— Что вы хотите?

— Деньги. Сто кусков. За это вы получите ровно столько, сколько нужно вам, но не больше. При этом склад останется под нашим контролем, и вы не сунетесь туда без нашего разрешения.

— Проблема в том, — сказал Рокуэлл. — Что деньги спрятаны в надежном месте. В одном из бункеров расположенных под Дрендалом. Думаю, мы можем заключить простую сделку. Вы дадите нам расположение склада. Когда город будет очищен, мы свяжемся с вами по рации. Тогда вы придете и заберете гонорары.

— У меня есть другое предложение. Мы пойдем в Дрендал вместе с вами.

— Черт из унитаза! — воскликнул Курган. — Ты точно свихнулся, Варан! Не прошло и шести часов, как мы закончили бойню, а теперь ты рвешься в очередную мясорубку!

— Нам все равно больше нечего делать. В свободное время мы будем только потреблять жратву и заниматься чепухой. Я хочу участвовать в сражении и наломать чужих костей. Вы все идете со мной. Это не обсуждается.

— Где находится оружие? — спросил Рокуэлл.

— На складе Арабахо. Тридцать километров отсюда.

— Есть вероятность, что животные побывали и там, но выбора у нас не остается. Выдвигаемся немедленно. Как только мои солдаты будут готовы, мы выступим на Дрендал.

— Что с Ричардом? — спросила Басолуза.

— Он умер. — сказал Курган.

— Я была права.

Серые пепельные хлопья витали в воздухе, а потом ветер затих.

Тогда хлопья медленно полетели к земле.