Стоял конец морозного декабря. Под ногами скрипел снег, почти каждый день светило солнце.

Бизнес Столярова процветал с невероятной быстротой. При отеле он открыл нелегальное казино, отбою от клиентов не было! Частым гостем стал мэр города, что немало удивило его сподвижников и помощников. Близился Новый год, и вся «столяровская корпорация развлечений» усердно готовилась к его встрече.

Станислав Константинович с Наташей носились по всей области, выискивая красивеньких и доступных девочек, накаченных и смазливых мальчиков, без комплексов, читали всяческие сценарии новогодних интермедий, рылись в интернете, выискивая необыкновенные костюмы и забавы прошедших веков. Тоннами закупались фейерверки. Перед рестораном, на широкой площади, устроили огромный ледяной городок с дворцом, домиками, лабиринтами, горками, питейными заведениями. Столяров, на мгновение потеряв чувство реальности, даже предложил где-нибудь в сторонке, соорудить ледяной «публичный дом», но, технически, затея оказалась невыполнимой. Бурый и Баюн напросились на праздники, дав обещание никого не трогать, не калечить и не сжирать. Вести себя как дрессированные животные, фотографироваться с гостями, немного выпивать, принимать угощение, и только. Леший нашел потрясающую ель, которую должны были установить к двадцать пятому числу. Гирлянда на елку тянула на несколько сотен лампочек.

Новогодний бал должен был состояться двадцать девятого и тридцать первого декабря. Все пригласительные уже были разосланы, все места заняты. На бал должна была съехаться вся «знать» города, включая мэра и его замов. Не отказался от приглашения и губернатор, но твердого обещания не дал, многозначительно подняв указательный палец вверх: Москва!

К двадцать седьмому, казалось, все было готово. Девочки и мальчики из стриптиз-балета доводили до совершенства свою программу, повара день и ночь готовили полуфабрикаты для не самых изысканных блюд. Подвальные помещения были в буквальном смысле забиты продуктами и алкоголем.

Обходя свои владения, Столяров остался доволен проделанной работой, Наташа же все время находила какие-нибудь погрешности, и разносила в пух и прах провинившихся. Но не штрафовала – провала праздника быть не должно!

Выручка от двух казино покойного Дмитрия Захаровича и от собственного, была хорошим подспорьем в подготовке к празднованию. Организаторы решили, что гулять будем все каникулы, праздник – каждый день! После праздников, Стас и Инна, жившие у Столярова, после «трагической» смерти Козленкова, собрались лететь на Сейшельские острова, оставив Наташу управляться с делами. Инна Всеволодовна пребывала в прекрасном расположении духа, все больше влюбляясь в своего Стаса. Она как-то заметила ему, что пламя ее любви, вырвавшись наружу, если Стас разрушит оболочку их отношений, сожжет вокруг все! Поэтично! Безусловно, Инна была умна и хорошо воспитана. Пока Столяров не чувствовал потребности что-либо менять в их отношениях. Инна его устраивала. Разговоры за их спинами утихли. Стали даже поговаривать о их близкой свадьбе.

Но, как бы там ни было, как бы нежно не относился Стас к Инне Всеволодовне, вычеркнуть из своей жизни Ксению, Дашу и Катюшу, тем более, Наташеньку, Столяров был не в силах. Да и не пытался этого сделать. Частенько наведывался к Ксении, пару раз баловался в сауне с близняшками, ну, а с Наташей они часто развлекались в отеле или их кабинетах. Стас вел себя с Инной так естественно, что она никогда и ни в чем его не заподозрила. Но кроме своей компании, Столяров теперь не давал даже намека заподозрить себя в адюльтере на стороне! Инна Всеволодовна верила ему абсолютно и совершенно искренне дарила ему свою первую большую любовь! Живя с Козленковым, она позволяла себя любить, а теперь даже не догадывалась, что Стас Столяров позволяет ей делать то же самое! Инна Всеволодовна Демидова была ослеплена своей страстью!

Владимир трудился на крупнейшем сталелитейном предприятии Пригарина, где занимался профсоюзной деятельностью. Частенько наведывался к Барину, якобы с целью требования улучшения положения заводчан и их семей. Пригарин шел на небольшие уступки. В общем, Влад занялся политической деятельностью.

Наступило двадцать девятое декабря! Первый грандиозный Новогодний бал! Инна еще нежилась в постели, когда Столяров уже принял душ, побрился, в общем, привел себя в порядок. Надо было ехать в ресторан, отдать последние распоряжения, хотя Наташа должна была уже там быть и летать из помещения в помещение, исправляя погрешности. Ее бурной и плодотворной деятельности могли бы позавидовать многие городские чиновники! Станислав позавтракал в одиночестве, прошел в спальню, поцеловал подругу.

– Я жду тебя к десяти часам, – сказал он.

– За мной ты сам заедешь?

– Нет, дорогая! Я пришлю шофера. Пока!

– До встречи, мой хороший! – Инна помахала ему ручкой. В начале двенадцатого Стас выехал со двора. Машин было много, и Столяров добрался до ресторана только без четверти двенадцать.

Небо вдруг затянули серые декабрьские облака, хотя почти весь декабрь светило солнце, повалил крупный снег. Тут и там уже встречались группы веселых молодых людей. Многие уже потянулись к Ледяному городку, где вовсю работала Империя развлечений, кормя, развлекая и опаивая народ. Полицейских было много. Стас не хотел поножовщины в районе своих владений в эти дни. Все должно пройти крайне респектабельно, и весело, в то же время.

Столяров остановил машину у дверей ресторана, оставив ключи зажигания в замке. Охранник тут же подскочил к двери авто. Стас вышел из салона и направился к отелю. Можно было пройти в отель и через ресторан, но показываться там ему пока не хотелось. В ресторане должна сейчас хозяйничать Наташа.

Швейцар, у входа, с поклоном растворил дверь.

Отель был обустроен по-царски! Широкая лестница, устланная ковровой дорожкой, вела наверх, в апартаменты, дубовые перила отполированы. В большом холле расположились столики и мягкие диванчики и кресла. Стойка администратора переливалась всеми цветами радуги. Бар в холле искрился от чистейших бокалов и рюмочек, стена бара едва вмещала всевозможные алкогольные напитки. Два ловкача-бармена играли стальными блендерами.

Столяров подошел к стойке администратора. Девушка-красавица вежливо поздоровалась с ним и спросила, чего желает хозяин.

– Постояльцев много сегодня прибыло? – спросил Стас.

– Уже двадцать три человека, – без запинки сообщила девушка.

– А мест много осталось?

– Два люкса, но они уже заказаны, четыре полулюкса, из них заказаны три, и девять двухместных номеров, заказаны четыре. Одноместных много, – администратор заглянула в журнал. – Четырнадцать.

– Хорошо, – сказал Столяров, и пошел в ресторан по внутреннему переходу, устроенному по типу зимнего сада, с пальмами и прочими южными диковинными растениями. Он не торопился, рассматривал обновленные кактусы, лианы, изредка бросал взгляд за стекло, где все кругом белело от выпавшего снега.

В середине аллеи, он заметил девушку, с планшетом в руках. Она сидела на диванчике, закинув ногу на ногу, и читала. Девушка была очаровательной! В белом, переливающемся платье, чуть ниже колен, белых туфельках на каблучке. Короткие рукава открывали взору Столярова нежную, бархатисто-белую кожу ее изящных рук и длинные красивые пальцы. На удлиненной и тонкой её шейке, на золотой цепочке, висел золотой же маленький крестик, с изумрудами. Она подняла зеленые глаза на Стаса, встряхнула светло-пепельными волосами, и улыбнулась мужчине. Стас поклонился и представился.

– Столяров, Станислав Константинович!

– Да? Много наслышана о Вас, – открыто, без тени смущения, улыбалась девушка. – Я Котова, Светлана Александровна.

– Наш Главный архитектор, Александр Никанорович – Ваш отец?

– Вы угадали!

– Заслуженный художник России! Я довольно хорошо знаком с его творчеством, с теми работами, что выставлялись и публиковались.

– Действительно? И как Вы к ним относитесь? – полюбопытствовала Светлана Александровна?

– Мне очень нравится! – искренне сказал Стас. – У меня дома есть три его небольших полотна.

– Приятно слышать! – девушка улыбалась открыто и, казалось, была польщена.

– Простите, но что Вы здесь делаете? – удивился Столяров, и взглянул на часы. – Еще только половина первого!

– Присядьте, – пригласила Светлана, и засмеялась: – Как всегда, «неожиданно», у нас в квартире, не успели закончить ремонт, до праздников. Вот, мы и живем пока в Вашей чудесной гостинице, в полулюксе. Ваша управляющая, Наташа, милостиво сделала нам солидную скидку!

– Да если бы я знал! – сокрушался Стас. – Вы бы жили у меня сколько угодно, и бесплатно!

– Не стоит того, папа хорошо зарабатывает, да еще картины! Нам вполне хватает, мы ведь вдвоем живем, мама уж пять лет как умерла.

– Простите! Я не знал!

– Ничего, я уже почти не плачу по ночам, – ответила девушка. – Да Вы и не должны знать обо всех, несмотря на то, что Вас в городе побаиваются!

– За что меня бояться? – удивился Столяров. – Простой бизнесмен…

– Вас бояться за то, что Вы очень много знаете: вообще, и о человеческих тайнах, в частности, – таинственно сказала Светлана. – В чьих руках информация – тот владеет миром!

– Ну, что Вы, Светлана Александровна! Вы преувеличиваете! Это все досужие вымыслы обывателей!

– А Вы, правда, окончили Le Cordon Bleu и Московский университет? Расскажете?

– Абсолютная правда! Расскажу. А Вы где учились?

– Я пошла по стопам папы, и окончила наш архитектурный. И еще музыкальную школу, – добавила Светлана. – Сейчас преподаю в изостудии, детям.

Что-то стало происходить со Станиславом Константиновичем Столяровым, могущественным бизнесменом, миллионером, красавцем и большим охотником до красивых женщин!

Он, не отрываясь, глядел в это милое личико молодой женщины, открытое, с несколько близко поставленными зелеными глазами, высоким гладким лбом, широким ртом с довольно узкими губами, которые сверху венчал исключительно правильной формы небольшой носик. С точки зрения классики, нельзя было назвать ее лицо красивым и гармоничным, но для Стаса вдруг перестали существовать другие женщины! Впрочем, так было всегда, когда встречалась особо заинтересовавшая его дама, но нынче, в мире не нашлось более привлекательной внешне женщины!

Он не оценивал ее достоинства, как делал всегда; ему было все равно, какие у нее грудь, стройность ножек, объем талии. Ему было наплевать, насколько она умна. Совершенно безразлично, есть ли у нее муж и дети! Столярову было сейчас безумно хорошо с этой удивительной Светланой Александровной! Он даже почувствовал в глубине души некое переживание из юности. Какая-то струнка души лопнула в его сердце расчетливого прагматика!

– Наше молчание затянулось, – улыбнувшись, произнесла девушка. – Вы слишком пристально на меня смотрите, не надо.

– Простите, я задумался, – соврал Стас.

– Дела?

– Нет, не дела, – задумчиво сказал Столяров. – Впрочем, Вы правы! Мне пора идти… Совершенно официально приглашаю Вас, с Александром Никаноровичем, на Новогодний бал, хотя, думаю, приглашения у вас есть. Начало в двадцать часов… И тридцать первого, приглашаю! Но уже в одиннадцать… Встретим вместе?

– Спасибо, за личное приглашение! Они у нас, действительно, есть, – Светлана внимательно посмотрела в лицо Столярова. – Вообще-то, я не большая любительница подобных шумных мероприятий.

– Мы можем сбежать гулять на улицу!

– Ну, это Вы загнули! – Светлана улыбалась. – Как же без Вас? А вообще, Вы женаты?

– Нет! – твердо сказал Столяров. И ведь не соврал! По сути. Регистрации-то в паспорте не было.

– Я тоже не замужем, до сих пор, – сказала девушка, вздохнув, и Столяров внутренне пустился в пляс от забрезживших надежд. – А мне уже тридцать два! Все какие-то неинтересные, озабоченные, практичные… Ну, ступайте уже! Увидимся на празднике!

– До встречи, Светлана Александровна! Увидимся! Столяров повернул в сторону отеля, сделал пару шагов, остановился, и пошел в другую сторону, вспомнив, что ему надо в ресторан. Светлана засмеялась.

Он быстро шагал по зимнему саду, и думал, думал. Что-то перевернулось в его продажной душе; впервые, за эти месяцы, он почувствовал себя продажным подлецом. Почему? Ах, да! Он сейчас думал о том, как избавиться от Инны Всеволодовны, на эти праздники! Да и вообще – избавиться! Она выполнила, отведенную ей роль! Ему никогда раньше не было так жалко брошенных им женщин, а теперь, вдруг, стало невероятно жаль эту красивую и умненькую аристократку, влюбленную в него по уши! Внушить ей отвращение к нему? Подставить какого-нибудь плейбоя и зафиксировать измену? Умертвить? Что за мысли лезли в голову Стасу? Откуда эта жалость?

Все в голове у него перемешалось. Да зачем ему эта тридцатилетняя дочь архитектора? Инна красива, умна. Есть ведь у него и Ксюша, и Катя с Дашей, и Наташенька… Вдруг Столяров отчетливо понял, что у него нет сейчас больше никого, кроме этой, не вписывающейся в высший свет и его бессердечность и расчетливую похоть, молодой женщины, по имени Светлана Александровна!

Быстрой походкой Столяров вошел в ресторан и сразу заметил Наташу, которая сновала между столиков, разглядывая чистоту посуды и прочих аксессуаров. Она заметила вошедшего Стаса.

– Привет, хозяин! – громко сказала она, хотя в зале еще находились официантки. – Чего такой мрачный? В отеле все в порядке?

– Настроение что-то не новогоднее! А в отеле – порядок. Думаю, с местами проблем не будет.

– Я тоже со всем управилась, можно и расслабиться, – Наташа посмотрела на часики. – У нас еще куча времени! К тебе?

– Ната, прости, честное слово, нездоровится!

– Нет, так нет, – спокойно отреагировала Наташа. – Ты везде все проверил?

– Конечно! Пойду, прилягу на пару часиков.

– Смотри, бал не проспи!

Стас прошел через зимний сад, в надежде застать там Светлану, но девушка уже покинула свою скамейку. Столяров поднялся в кабинет, на втором этаже, и повалился на диван в комнате отдыха. Он думал о Светлане, ее нежном образе, какой-то внутренней непорочности, источающей лучистый свет. Подобное он испытывал тогда, однажды и впервые, много десятков лет назад!

Что же делать? С Инной? Как не оскорбить эту женщину отказом в дальнейшем совместном проживании? И дальнейших отношениях? Она была из другого, не его нынешнего жесткого и практичного мира, такая же, как встреченная им только что Светлана Александровна, Света! Столяров никак не мог понять самого себя: судьба брошенных им женщин, в основном, была ему безразлична, об этом он уже размышлял. А вот просто так бросить Инну Всеволодовну ему казалось не по силам! Тут же приходили в голову мысли: зачем вообще это делать? Светлана не дала ему никакого повода к тому, что ей будут приятны его ухаживания, тем более, дальнейшее развитие отношений. Конечно, можно было попросить Ксению, или даже Асмодея, позвать на помощь подвластных им демонов, но Ксения и Асмодей без труда прочтут его возникшие, казалось бы, ниоткуда, мысли о каком-то светлом чувстве у их вполне проверенного и надежного помощника! Дело принимало весьма странный оборот! Помощь ему была бы обеспечена, если Светлана вдруг оказалась девственницей. Но это не факт! Так! А, может, попросить помощи Лилит? Надо пробовать! Свой перстень, с желтым топазом, он даже и не думал использовать!

Столяров встал с дивана, закрыл глаза, представил себе образ жены Асмодея, и произнес:

– Лилит, это ты!

Еще некоторое мгновение глаза Леонидовича были закрыты. Тут он услыхал легкий звук шагов от двери, и открыл глаза: с улыбкой на лице, к нему подходила сама Лилит. Она присела в кресло. Стас окаменел.

– Привет, Стас! – произнесла Лилит. – Ну, подойди, поцелуй свою повелительницу!

Леонидович медленно и осторожно подошел к женщине, и ненадолго прикоснулся к ее губам. Затем вернулся на диван.

– Ну, что заставило тебя пригласить жену Асмодея? Кажется, я уже о чем-то догадываюсь!

Чтобы Лилит не успела прочесть его сокровенные мысли, Столяров начал:

– Лилит! У меня возникла проблема необычного плана, – он откашлялся. – Я сейчас живу с женщиной, скажем, не нашего круга, которая имела неосторожность полюбить меня. Я этого не хочу, но отчего-то испытываю к ней некоторую жалость. Да, я понимаю, что жалость – это не то состояние, с которым надо мириться, но… В этом случае… Не знаю, как и выразить все это!

Лилит, улыбаясь, глядела на несчастное лицо Стаса довольно долго.

– Что же ты молчишь, Лилит? Неужели невозможно придумать ничего, без жестокости?

– Хорошо, Стас! – наконец произнесла Лилит. – Я помогу тебе. Но, при одном условии!

– Я согласен! – воспрял духом Столяров.

Лилит поднялась с кресла, и стала не спеша прохаживаться перед Столяровым.

– Ты очень красивый, и, как говорят девочки, весьма талантливый любовник! – Лилит подошла вплотную к мужчине. – Сейчас ты станешь моим любовником, а я помогу тебе! Что ты на это скажешь? Я делаю тебе неслыханное одолжение!

Слова исчезли из лексикона Столярова на несколько секунд. Стать любовником жены Асмодея? А если тот узнает? Столярову – конец! Вдруг в сердце его вновь возник облик Светланы. А без нее – ему, кажется, тоже – конец!

– Ну, что ты молчишь? – наклонившись к нему и проводя ручкой по его волосам, спросила Лилит.

– Иди ко мне, красивейшая из женщин! – Столяров распахнул объятия. – Два раза не умирать!..

Лилит, действительно, оказалась женщина-огонь. Стас потерял голову и ни о чем постороннем не мог думать. Лилит также искренне, отдавшись мимолетному чувству полностью, наслаждалась любовью Стаса.

Когда оба достигли «космического» оргазма, Стас и Лилит вновь разделились на две половинки.

– Ты уничтожишь Инну?

– Что ты? – удивилась Лилит. – Ни один волос не упадет с головы человека без воли Божией!

– Так ты что, веришь в Бога? – искренне изумился Столяров.

– «И Бесы веруют и трепещут»! Не забывай никогда, хоть это и неприятно, – сказала женщина-демон. – Сейчас ее срочно вызовут к умирающему отцу, и больше к тебе она не вернется. Я об этом позабочусь. Забудь ее навсегда!

– Прямо сегодня? – недоверчиво спросил Стас.

– Ей уже несут телеграмму, скоро позвонят в дверь. Она свяжется с тобой по телефону, все будет мирно и чинно.

– Лилит, я в восторге от тебя! Во всех смыслах! – Стас понизил голос. – Об этом же никто не узнает? Никогда?

– Никто, никогда не узнает! – она весело засмеялась. – Теперь твои мужские возможности выросли во сто крат! Так со всеми бывает, кто меня полюбит!.. Поцелуй меня еще раз и закрой глаза! До встречи!

Стас нежно поцеловал Лилит и запахнул глаза, на минуту или две. Когда глаза его раскрылись, в кабинете уже никого не было, только легкий аромат никогда не осязаемых им духов, таял в воздухе.

Стас сел на диван. Он не сомневался во всесилии жены Асмодея!

Тут же раздался телефонный звонок. Звонила Инна.

– Привет, родной мой! Маленькая неприятность: папа совсем плох, хочет меня видеть, сейчас телеграмму принесли. Тут и он сам позвонил. Мне надо уехать на какое-то время, к нему, – Инна помолчала. – Ты расстроился, милый? Поскучай без меня, так вышло!.. Смотри, не шали, мне все доложат!

– Да-а-а! – протянул грустно Станислав. – Вот это неожиданность! Езжай, конечно! Купи билет, потом позвонишь, я пришлю машину в аэропорт. У тебя деньги на карте есть?

– Конечно! Ты же мне столько положил, что до конца дней не истратить! – улыбнулась Инна. – Я тебя люблю! Целую! Звони! Я тоже буду звонить.

– И я тебя люблю, – рассеянно ответил Стас.

– Впрочем, Стас, милый, присылай машину прямо сейчас, – передумала Инна. – Пока соберусь, машина подойдет, а билет проще в порту купить. Люблю тебя и целую! До встречи, милый!

– Целую и люблю, нежная моя! Буду ждать и скучать! Машину посылаю. Пока!

Как ни жестоко Столяров поступил, на душе пели соловьи и играла веселая музыка. Светлана Александровна не выходила из головы! Оборот происходящих событий принимал новые очертания! Отныне Столяров – вновь свободен! Цель – Светлана Александровна Котова!

Первой мыслью Леонидовича было помчаться к Светлане Александровне, и взять с нее обещание непременно быть на сегодняшнем балу и еще – его дамой, пусть на время. Но, в силу своих джентльменских убеждений, он отказался от этой затеи. Было похоже на прямое банальное ухлестывание за красавицей. Нет! Этого Стас делать не должен, ему необходимо заинтриговать эту особу, хотя бы таинственностью своей персоны, своим умом, полученными знаниями, в общем, сильно заинтересовать, приблизиться к ней. Может, стать верным другом. Опять, нет! Просто другом, Стас не собирался становиться! Ему необходимо было добиться ее расположения, полной привязанности, хотя бы, а еще лучше – настоящей любви!

Он бродил по кабинету и мечтал! Иногда принимался фантазировать, как будут происходить события. Но вмешивать в свое отношение к Светлане друзей, Стас определенно не собирался! Ему захотелось, без всякого колдовства, влюбить в себя эту молодую женщину! Жаль, что они не обменялись номерами телефонов! Стас думал об этом, когда беседовал с ней в Зимнем саду, но посчитал навязчивостью. Стас боялся вспугнуть это воздушное создание напором и настойчивостью. Хотя так желал этого!

Раздалась музыка телефонного вызова. Звонила Наташа.

– Да!

– Стас, время подходит, – предупредила она. – Скоро гости начнут съезжаться. У тебя все готово? Что-то долго ты отдыхаешь!

– У меня все готово: места в отеле есть, резервные свободны, чистота. В общем, все в порядке, – на несколько секунд Стас замолк. – Знаешь, Инны не будет.

– Что случилось? – обеспокоенным голосом спросила помощница.

– Ничего страшного: звонил ее отец, он очень плох, просил ее срочно приехать. Так что, буду встречать Новый год без нее!

– А с кем? Замену выбрал? – Наташа засмеялась. – Ну, ты своего не упустишь!

– Ладно тебе! Женщин на свете много!

– Все, пошла в зал, гостей встречать. Помнишь, первой паре – подарок?

– Помню! Только пусть это не будут Баюн или Бурый с Лешим.

Наталья засмеялась и отключила связь.

Столяров посмотрел на часы и пошел переодеваться. Сегодня он решил щегольнуть в новом, бежевом костюме, голубой рубашке с белым галстуком, белых ботинках. Рассмотрел себя в зеркало: красавец, да и только! Темные, густые, слегка вьющиеся, удлиненные сзади, волосы гармонично сочетались с бежевым и голубым.

Столяров остался доволен своей внешностью. Перстень с желтым сапфиром он никогда не снимал. Надел только еще золотые часы – подарок Инны Всеволодовны.

Что же подарить Светлане? Нет, дорогой подарок ее вспугнет, отдалит от себя. Надо подарить ей нечто дорогое, но неброское, наверно, что-нибудь из произведений искусства: картину, кулон, часики. Столяров ломал голову и остановился на том, что сейчас, немедленно, войдет в параллельное пространство, и там что-нибудь выберет. Он закрыл глаза, сосредоточился, представил себе богатый дом середины XIX века. Открыв глаза, Стас увидел огромный кабинет, пустой, но, видно было, что здесь хозяйничает мужчина. Зная о своей невидимости и бестелесности, он проследовал по другим комнатам, пока не добрался до спальни. В спальне тоже никого не было. На одной из полочек громоздкого секретера внимание его привлекла великолепная шкатулка, слоновой кости, резная и тяжелая, изнутри оклеенная красным бархатом. Леонидович высыпал содержимое шкатулки на полочку. Солидная горка золотых украшений с камнями-самоцветами манила Столярова и ее сгрести в карманы, но он заставил себя остановиться. Закрыв глаза, он представил свой кабинет в ресторане, туман рассеялся, и Столяров очутился на диване, держа в руках шкатулку.

Шкатулка выглядела великолепно! Искусная резьба старого мастера никого не могла бы оставить равнодушным! А уж дочь архитектора, сама принадлежащая к искусству осязаемого, отвергнуть подарок не смогла бы! Станислав Константинович остался доволен!

Время приближалось к началу Новогоднего бала. Оставалось каких-то три четверти часа. Столяров искал повод зайти к Главному архитектору, чтобы вручить прекрасной Светлане эту шкатулку.

Повода не находилось. Столяров помнил, что Александр Никанорович любит хорошие сигары, которыми дымил на обсуждении проекта перестройки ресторана и отеля. Стас тут же представил, закрыв глаза, одни из лучших кубинских сигар, «Cohiba Robustos», в металлической коробке. Через секунду сигары лежали на столе.

Шкатулку и сигары Стас уложил в простой подарочный картонный фирменный пакет, и почти побежал в отель.

Проходя по аллее Зимнего сада, он с волнением думал, как воспримут подарки Светлана и ее отец. Сердце, от волнения, переворачивалось в груди.

У администратора, красавицы за стойкой, делая спокойным и безразличным голос, спросил, где остановился господин Котов. Девушка вежливо ответила:

– Пройдите в двадцать четвертый полулюкс, – и, чуть громче, скомандовала: – Артем, проводи Станислава Константиновича!

Тут же появился парень в форменной одежде и пригласил подняться на лифте. Они доехали до четвертого этажа, Артем предупредительно открыл лифт, и пропустил хозяина вперед.

– Прошу Вас!

– Благодарю! Дальше я сам справлюсь, – сказал Столяров. – Направо или налево?

– Направо, почти до конца, – поклонился парень.

Столяров поспешил направо, затем замедлил шаг, подождав, пока уедет Артем. Дошел до двадцать четвертого номера, и остановился на пороге, стараясь успокоиться. Негромко постучал в дверь.

Через некоторое время дверь приоткрылась, не до конца. Разглядев в полумраке Столярова, Александр Никанорович распахнул дверь.

– Добрый, добрый вечер, Станислав Константинович! – хриплым, прокуренным голосом сказал архитектор. – Милости просим!

– Добрый вечер, Александр Никанорович! – как-то трогательно неуверенно ответил Столяров. – Я вас не побеспокоил, со Светланой Александровной?

– Что Вы, проходите, в наше временное, но такое уютное жилище! Света, к нам Станислав Константинович пожаловал! – крикнул он вглубь номера.

Появилась Светлана и Столяров, с замиранием сердца, взглянул на нее, сделав шаг от двери. Девушка была в махровом халате и расчесывала еще не совсем высохшие волосы. Котов-старший прислонился спиной к стене, пропуская Стаса.

– Наслышан о вашем знакомстве с дочерью. Вы оставили у нее весьма приятное впечатление. Ну, что же мы стоим? – повторил он. – Проходите!

Столяров вошел. Ему всегда импонировал этот пожилой мужчина, с хрипловатым низким голосом. На всевозможных заседаниях по благоустройства города, куда приглашали и Столярова, как одного из щедрых спонсоров, Александр Никанорович всегда оставался принципиальным в своих суждениях.

– Видите ли, я зашел к вам, чтобы еще раз напомнить о приглашении на бал, и вручить вам наши традиционные подарки.

Столяров достал коробку с сигарами и передал архитектору. Тот, с почтением, взял коробку в руки и долго разглядывал.

– Благодарен весьма! Прекрасные сигары!.. Вы знаете в них толк?

– Только как прилежный выпускник Le Cordon Blue, – скромно сказал Стас. – А это Вам, Светлана Александровна!

Белая шкатулка перешла из рук в руки. Светлана внимательно ее рассматривала, присоединился и Александр Никанорович.

– Благодарю за внимание, – Светлана исполнила шутливый книксен. – Достойна ли я столь щедрого подарка?

– Да, вещица, прямо скажем, дорогая! – рассматривал шкатулку архитектор. – Не позже середины XIX века!

– Позвольте мне доставить Вам удовольствие, Светлана Александровна! – искренне произнес Столяров. – А заодно, приглашаю побыть моей дамой на нынешнем празднике…

– Ага, вот оно в чем дело! – развеселилась девушка. – Взятки даем!.. Не обижайтесь, я шучу! Конечно, я с удовольствием составлю Вам компанию!

Столяров повеселел.

– Хорошо, я пойду к рабочему месту. Начало праздника – это всегда работа!

– Благодарю, еще раз! – отозвался вслед Столярову Никанорович, уже распечатывая подарок.

– До встречи! – крикнула из номера Светлана. – Если мы и опоздаем, то совсем чуть-чуть!

Глубоко выдохнув и сняв напряжение, Столяров быстро пошел по коридору, и пешком спустился вниз. В ресторане его сразу увидела Наташа.

– Ну, где ты пропал? – прошипела она. – Первые гости уже сидят и накачиваются! Подарок вручили, все довольны.

Она оглянулась в зал. Он был пуст больше, чем наполовину. Ну, так оно всегда и бывает, по большим праздникам. Все еще впереди!

– Пока прибыли наши прикормленные мелкие рыбешки. Чинуши с икрой, конечно, будут позже. Из крупняка – пока только зам министра по информации, вон, слева от эстрады, пот с лица стирает. И страшилища худосочная при нем!

Новогодний бал вела Даша. С микрофоном в руках, она бродила между столиков, весьма остроумно развлекала гостей пустословием. Приглушенно играл инструментальный квартет на эстраде. Один из метрдотелей встречал приглашенных у главного входа, другой – у входа в отель.

За столиком Столярова, в небольшом алькове, напротив эстрады, еще никого не было. Да и не должно еще быть никого: ведь Стас только спустился от Котовых. Наташа величественно выдвинулась встречать прибывающих гостей, а Столяров – в комнату у эстрады, где висели зеркала-окна и видно было весь зал, как на ладони. С другой стороны, в похожей комнате, сидели охранники, наблюдающие за залом, да плюс те, что пялились в многочисленные мониторы. Отель контролировала и другая группа, в подвале.

На всех столиках, в качестве подарка от владельца, стояли в ведерках со льдом «Cremant de Bourgogne» от Simonnet-Febvre, великолепное сухое игристое вино. Официанты виртуозно сновали между столиками, принимая заказы. От Дашиных шуток зал покатывался со смеху, порой, заглушая игру оркестра. Весьма непривычно, что в качестве конферансье, фигурировала очень красивая молодая женщина, но ее веселый нрав и легкие, очень остроумные шутки, отвлекали зрителя от ее потрясающего внешнего вида.

Справа от Столярова, в окне-зеркале, наконец, появилась она, Светлана. Она была одна! Стас сорвался со своего места и бросился к ней, на ходу шепнув официантке, чтобы принесла вазу и алые розы, штук одиннадцать, к его столику.

Сейчас Светлана была одета в серебристо-сиреневое, легкое и удлиненное до середины голеней, слегка обтягивающее, платье, на тоненьких бретельках, без лифа. Шею ее венчала та же золотая цепочка, а на груди красовался тот же крестик, с изумрудами. На среднем пальце левой кисти – золотое колечко, тоже, с изумрудом. Туфли на высоких каблучках были светло-зеленые. Волосы ее, светло-пепельные, рассыпались по плечам.

Метрдотель проводил ее к столику Стаса и услужливо подвинул высокий стул. Светлана поискала глазами по залу, и радостно помахала ручкой, увидев приближавшегося к ней Столярова. Стас тоже помахал ей рукой, и быстро подходил к Светлане, по пути мимолетно здороваясь гостями и членами их семей.

– Я рад, что Вы пришли! – сказал Стас. – А где же Александр Никанорович?

Стас попробовал прочесть ее мысли. На сей раз, он почувствовал нечто, подобное подглядыванию в замочную скважину. Сквозь собственный стыд, он, мысленно, услышал разговор Светланы с отцом:

– Иди пока одна, я позже, сигару выкурю – говорил отец. – Поболтаете вдвоем. Он же тебе нравится?

– Нравится, папа! – отвечала смущенно, Света. – Он какой-то не такой, как все, с ним забавно: столько знаний, а ведет себя, как влюбленный школьник.

– Ты с ним не играй! – наставительно произносит Александр Никанорович. – В душе он добрый и справедливый человек, мне кажется.

– Папа, я это тоже чувствую!

Столяров, силой воли, заставил себя отключиться.

– Папа решил выкурить подаренную Вами сигару, – немного опустив дополнения, сказала Светлана. – Но он скоро подойдет.

– Я рад знакомству с вашей семьей, – искренне выразил свое мнение Столяров.

– Мне тоже очень приятно с Вами общаться! Расскажите о школе, ну, кулинарной! Мне очень интересно, как там все происходит, – Светлана помолчала мгновение. – Давайте, выпьем шампанского, чтобы перейти «на ты», если это Вам удобно?

– С удовольствием! – поддержал нежданное даже предложение Стас. – Если быть точнее, это игристое вино, а шампанским называют только вино, производимое в Шампани. Впрочем, они ничем не отличаются по качеству!

Он сделал знак рукой официанту, тот быстро подошел и профессиональным жестом откупорил бутылку. Немного налил Столярову, тот отпил глоток, кивнул в знак согласия. Тогда официант разлил Светлане и добавил Стасу. Бутылка вернулась в ведерко со льдом, а официант их покинул.

Со стороны зала их почти не было видно, в алькове.

Стас и Светлана подняли бокалы, чуть ударились стенками, и сделали по два глотка. Светлана смущенно приподняла головку, Стас решительно наклонился к ней, и они поцеловались, недолго, но с особой нежностью, проявленной с обеих сторон.

– Ну, вот! – решительно сказала молодая женщина. – Теперь рассказывай!

В течение получаса Столяров с юмором рассказывал Светлане о самом процессе обучения, практических занятиях, как ведущий их преподаватель, француз, мог вылить в раковину не понравившийся ему приготовленный соус ученика, отведав его на кончике столовой ложки. Как выбрасывалось в помойку блюдо, стоимостью двадцать долларов, только из-за неприглядного вида. Как все эти, казалось, издевательства шокировали их, уже немолодых студентов. Некоторые ведь успели поработать в престижных ресторанах Испании, Италии, той же Франции.

Светлана слушала очень внимательно, смеялась вместе со Стасом. Официант терпеливо ждал заказа у своего рабочего столика, машинально протирая белоснежной чистоты тарелки.

Наконец, Светлана сказала, что у нее слюнки текут от забавных историй. Стас опомнился и подозвал официанта.

По рекомендации Столярова, они заказали мастерски приготовленную фуа-гра, осьминогов в соусе пармезан, жареные мидии, печеную утиную грудинку с медом и брюквой, белое мясо с горчицей и перцем, жюльен, лобстер «Frittata» и, на десерт – мороженое «Golden Opulence Sundae», с основой из сливочного мороженого и бобов таитянской ванили. Из вин Стас предложил красное «Les Cornuds», прошлого года.

– А мы это съедим? – тихо и недоверчиво спросила Светлана.

– Мы это все попробуем, в рамках моего рассказа о Le Cordon Blue, – ответил Стас. – И моем ресторане. Русская кухня будет представлена тебе тридцать первого декабря!

– А завтра поедем гулять в зимний лес, жирок сбрасывать? – ехидно спросила Светлана. – А ты на лыжах катаешься?

– Как прикажете, сударыня!

– Тогда подавайте! – тоном королевы произнесла она. – Тут и папе останется!

– Если Александр Никанорович чего еще захочет, пусть не стесняется.

– Думаю, ему больше по вкусу придется русская кухня, послезавтра.

– Все надо попробовать!

– Знаю! – воскликнула Светлана. – Ему закажем что-нибудь испанское! Он влюблен в Испанию!

– Да! – задумался Станислав. – Значит, белое мясо ему не подойдет! Ну, разберемся!

Тем временем, народу в ресторане прибавилось. Когда Даша уходила отдохнуть, со своими шутками, немного громче играл оркестр или выступала какая-нибудь приглашенная "звезда". Постепенно зал становился шумнее, появились "отцы города". Издалека, найдя Столярова глазами, ему слегка кланялись, кто-то подходил поздороваться непосредственно. И все, без исключения, внимательно разглядывали Светлану. Столяров коротко представлял ее: дочь нашего архитектора. Мысленно, он заставлял никого не интересоваться Инной Всеволодовной. Никто не проронил об Инне ни слова!

Периодически в поле зрения Стаса появлялась Наташа, всем улыбаясь, со многими перебрасываясь несколькими фразами. Она, как всегда, была озабочена, но виду не показывала.

У входа появилась Ксения, в черном вечернем платье, длиной до середины колена, изящных черных туфельках, и с крупным бриллиантом на шее. На пальцах сверкали бриллианты поменьше. Появление ее в зале не осталось незамеченным публикой: многие с ней раскланивались, видимо, были знакомы лично.

Наташа проводила Ксению и сопровождавшего ее расфранченного Иванушку, которого было не узнать, в альков, противоположный столяровскому. Иванушка, с улыбкой на лице, "дурачком" уже не выглядел, скорее, походил на молодого повесу, сына лорда Маккартни.

Ксения сочла необходимым подойти к столику господина Столярова, поздороваться, и расцеловаться, по-семейному, с ним и с девушкой, несколько сконфуженной, которую Стас представил так же коротко: Светлана Александровна, дочь нашего Главного архитектора.

– Очень приятно! – певуче произнесла колдунья. – А я – Ксения Константиновна, сестра хозяина этого милого ресторанчика.

– Станислав Константинович и сам довольно мил и обходителен! – воскликнула Светлана. – Я давно не встречала таких интересных людей!

– Да и я в восторге от талантов брата, – с хитрой улыбкой сказала Ксения, поглядывая на Стаса. – Он столько учился!..

– Да, он мне уже рассказал о Le Cordon Blue! – Светлана, кажется, была уже в восторге от Ксении.

– Спрашивайте его обо всем, где он только не учился! – подшучивала Ксения. – Даже в медицинском институте!

Леонидович молчал и все ждал подвоха от «сестры». Но та вела себя в рамках приличия, и тоже, тактично не спросила, где Инна Всеволодовна.

– Пойду к своему столику, – наконец сказала она, больше обращаясь к девушке. – Скоро начнется самое фантастическое шоу: приедет наш общий друг, Владимир, прелюбопытнейший политик и дрессировщик! Он привезет совершенно дрессированного медведя и говорящую… рысь, похожую на огромного кота!

Ксения пожелала приятного отдыха и царственно удалилась. За их столиком, рядом с Иваном, уже сидела Катюша.

– Приятная у тебя сестра! – вздохнула Светлана. – А я у папы одна… Мне показалось, что твоя сестра тоже много училась.

– О! Это та еще штучка! Везде и всегда была отличницей, знает несколько языков.

– Слушай, Стас! – вдруг понизила голос Светлана. – А мне все равно кажется, что многие из находящихся здесь, в зале, тебя побаиваются: этак подсматривают за тобой, а как ты бросишь взгляд в их сторону – тотчас уткнутся в тарелки.

– Ты преувеличиваешь! – искренне ответил он. – Просто им любопытно посмотреть на красивую женщину в компании живого миллионера. Вот и все! Банальное человеческое любопытство!

– Да еще и умного миллионера! Ты же в девяностых банки не грабил?

– Некогда было, учился! – засмеялся Стас.

Принесли заказ в несколько заходов. От обилия блюд у Светланы закружилась голова. Столяров предложил начать с красного вина и белого мяса. Потом перешли к жульену, морепродуктам, чередуя вина. Все время Стас рассказывал Светлане какую-нибудь забавную историю.

– Тебе не скучно со мной? – вдруг спросил он. Ему почудилось, что эта милая девушка слушает его только из уважения.

– Ну, что ты? – очень нежно сказала Светлана. – Я, пожалуй, в жизни не встречала такого интересного молодого собеседника! Правда!

– Спасибо! – с чувством произнес Стас, и поцеловал девушке руку.

– А у Вас, ой, у тебя, прости, еще не привыкла, есть охрана? Стас замешкался.

– Пожалуй, нет, в том смысле, что ее не видать поблизости. Как бы тебе объяснить? Вот когда человек боится нападения, он окружает себя телохранителями. А я этого не боюсь. Убьют – все достанется сестре, а Ксения очень порядочный и сердечный человек, и мои деньги пустит на благотворительность, – и тут, неожиданно для себя, Столяров сказал: – Главное не жизнь потерять, а душу.

«Что же я говорю! Я, уже продавший эту субстанцию дьяволу! Нет, это невозможно, так говорить! Но я уверен, я полюбил эту женщину, и готов сейчас же признаться в любви! Не поверит, слишком трезво смотрит на вещи».

Наконец, к ним присоединился Александр Никанорович.

– Ну, что, молодежь, не скучаете?

– Папа! Со Стасом так интересно общаться!

– А я что тебе говорил?

– Вы меня смущаете, честно!

– Искренняя похвала достойна и пария, и короля! – высказался Котов.

– Благодарю, Александр Никанорович! – Стас воспарил от его слов, ведь эти слова больше были обращены к Светлане.

Котов принялся за еду, не сетуя, что предпочитает испанскую кухню. Они пили вино, ели, смеялись шуткам вновь появившейся на эстраде Даше. У всех было чудесное настроение!

К их столику подошел симпатичный молодой человек, слегка подвыпивший, извинился, и пригласил Светлану на медленный танец. Леонидович подслушал ее мысли: «Ах, как не хочется от Стаса уходить!» Столяров, мысленно, распорядился, чтобы парень отвалил.

– О! Простите, я кое-что забыл, приношу свои извинения! – быстро проговорил он, и отошел от стола.

Светлана улыбнулась:

– Какой он смешной!

– Наверно, выпил лишку, – прокомментировал Котов. – Идите лучше сами потанцуйте!

– Верно, – сказала Светлана. – А то все сидим. Пойдем, Стас!

– Пойдем, – согласился Столяров.

Они танцевали недалеко от своего столика. Стас нежно придерживал правой рукой Светлану за талию, левая была занята ее тонкой ручкой. Внезапно, девушка высвободила свою правую руку и положила ее на плечо Стаса. Тому не оставалось ничего делать, как обнять Светлану. Они ни о чем не говорили, просто танцевали, в такт музыке. Почти в самом конце мелодии, девушка положила свою головку на грудь Стаса. Сердце его немедленно отозвалось учащенным биением.

Танец окончился. Светлана взяла Стаса под руку и они прошли к своему столику в алькове.

– Вот, видел? На тебя все опять смотрели!

– Это на тебя смотрели и любовались! – засмеялся Стас.

В зале вновь появилась Даша, и пригласила публику на улицу, в Ледяной дворец, куда привезли дрессированных животных. В зал вошел Владимир и сразу направился в альков Столярова.

Мужчины обнялись. Стас представил Влада Котову.

– Кто же эта прекрасная незнакомка? – не дожидаясь представления девушке, восхищенно спросил он.

– Дочь Александра Никаноровича Котова, Светлана Александровна.

– Приятно познакомиться, – вежливо сказал Влад. – А Ваша живопись, Александр Никанорович, мне чрезвычайно нравится! Особенно, серия портретов и "Уральская осень".

– Вы знакомы с моим творчеством? – удивился архитектор.

– Ну, как же! Заслуженный художник А. Н. Котов! Я тоже иногда пишу, говорят, неплохо получается, я учился в школе живописи, – Влад подсел к Котову. – Правда, это было давно!

– Какие интересные у тебя друзья! – шепотом, на ушко Стасу, сказала Светлана.

– О! Влад у нас прирожденный дрессировщик! Сейчас можно сходить и посмотреть его подопечных! Идем?

– Мне надо надеть что-нибудь потеплее, – сказала Светлана. – Проводишь меня?

– А потом зайдем за моим пальто, я в гардеробе разделся.

– Пошли! – Светлана обратилась к папе. – Мы идем смотреть дрессированных животных!

– Хорошо, – ответил Котов. – А мы пока с Владимиром побеседуем.

– Стас, возьми, пожалуйста, моим алкоголикам чего-нибудь полегче.

– Ладно! Знаю.

Светлана и Стас пошли в отель.

– А кто эти алкоголики? – спросила девушка.

– А это и есть его дрессированные животные. Сейчас увидишь!

Молодые люди сходили за шубкой Светланы, в гардеробе забрали пальто Столярова, в баре Стас купил три бутылки красного вина, попросил бармена откупорить их. Наконец, вышли на улицу.

Воздух празднично подмораживал лица гуляющих.

Ледовый дворец был расцвечен всеми цветами, баловалось лазерное шоу. Народу было очень много, все веселились. У киосков с пирожками, гамбургерами, блинами, от разогрева которых поднимались к небу дым и пар, стояли очереди. Крепких спиртных напитков не продавали, как ни пытался пролоббировать это Стас: чиновники согласились только на пиво и коктейли, да и то, только потому, что Столяров владел «компрой» на всех них. Биотуалетов хватало повсюду!

Столяров и Светлана пробрались в само помещение дворца. Изнутри ледяной лабиринт, залы выглядели еще красивее, с внутренней подсветкой.

Посередине одного из залов стояла большущая стальная клетка, по которой прохаживался огромный медведь. Это был Бурый. В одном из углов клетки, на широком и толстом, цветастом одеяле сидел Баюн, и молча, и грустно следил то за Бурым, то за людьми по ту сторону прутьев. Коту страстно хотелось кого-нибудь сожрать!

Стас и Светлана пробрались к самой ограде вокруг клетки. Бурый учуял Столярова и быстро подошел к нему.

– Привет, Бурый! – радостно сказал Стас. Медведь приветственно зарычал и замотал лохматой башкой: он явно увидал в руках Столярова вкусный напиток и сразу протянул сквозь решетку лапу. Стас, по одной, передал ему вино.

– Смотри, одна бутылка для Баюна! – строго сказал он. – Эй, привет, котяра!

Кот Баюн оживился, медленно поднялся на лапы и тоже подошел к прутьям клетки.

– Привет, буржуй! – заявил бесцеремонно кот.

Народ вокруг чуть не попадал от изумления: рысь-кот, действительно, умеет говорить! Светлана от счастья хлопала в ладоши.

– Да это чревовещатель! – заявил какой-то скептик из толпы.

– Я те дам, «чревовещатель»! – грубо заявил Баюн. Он взял из лап Бурого бутылку вина, разглядел этикетку. – Бургундское. Ладно, пойдет… Ну, где там сомневающиеся? Пошли, пообщаемся!

Он отхлебнул вина.

– Спасибо, Станислав, э-э-э, Константинович! Уважил стариков! – Кот отхлебнул еще, сел у прутьев, лицом к публике. – Ну, слушайте. Произошла эта история давно…

– Он, что ли, правда говорить умеет?? – почему-то тихо спросила Светлана.

– Да еще какой болтун! Часами может анекдоты рассказывать, а то и на какую тему поговорить! – ответил Столяров.

– А почему его в НИИ каком-нибудь не изучают? Это же феномен!

– Владимир не отдает. Да и сам Баюн не желает, чтобы его изучали.

– Нет-нет, это какая-то мистификация!

Светлана была поражена настолько, что больше ни о чем не спрашивала. Она перевела взгляд на медведя, который бутылку уже опорожнил и отпивал из следующей, мелкими глотками.

– А он что умеет делать? – снова заговорила Светлана.

– А этот медведь отлично понимает несколько языков.

– Ну, ты загнул! – засмеялась девушка.

– Спроси его что-нибудь сделать, на любом языке, – предложил Стас, с хитрецой в глазах.

Светлана на миг задумалась.

– Donne moi,s'il te plait ta bouteille de vin, – обратилась она к медведю.

Стоявшие вокруг Стаса и его спутницы, зашевелились от любопытства.

Бурый слегка зарычал, поднялся на задние лапы, и подошел к прутьям клетки. Поглядел на бутылку, как бы в последний раз, вздохнул и просунул ее сквозь прутья Светлане. Раздались аплодисменты. Девушка не растерялась.

– No, I needn't! Thank's A Lot!

Бурый ворчливо просунул руку с бутылкой обратно. Вокруг хлопали в ладоши и комментировали ситуацию.

– Он и английский понимает! Во дает, мишка!

– Да фокусы это! Не может медведь думать, знаете, какой мозг у него маленький!

– Интересно, а другие языки понимает?

– А кот, или рысь, говорить умеет! У кошек, хоть и огромных, тоже ведь мозг маленький!…

– Я тебе покажу, маленький! – отреагировал Баюн. – Побольше твоего, знаток! А память у меня, знаешь, какая?

Вокруг захохотали.

– Господа и дамы! – громко обратился к присутствующим Столяров. – Я хорошо знаю дрессировщика этих животных. Это просто феномен, животные, в смысле! Все знают, что не бывает правил без исключений. Вот, тот самый случай!

– Станислав Константинович, ты бы попросил нам, с Бурым, еще угощения. А то холодно, да и поесть бы чего…

Баюн не успел высказать мысль до конца, как на специально встроенный между оградой и клеткой короб стали ставить откупоренные бутылки с вином, пивом, пирожки, блины, куры гриль, пирожное.

– Не переешьте, мальчики! – перекричала всех Светлана. – Плохо будет!

– Правда, друзья, не усердствуйте! – поддержал ее Стас.

– Да не боись, Константиныч! – ответил кот, рассматривая марку пива на бутылке. – Мы меру знаем, правда, Бурый?

Медведь оторвал половину целой курицы-гриль, и кивнул башкой. Баюн принялся пить пиво из горлышка.

– Настоящая Бавария! – оторвавшись выдал он. – Не то, что наши…

Вокруг опять расхохотались.

– Мы что-то веселое вымолвили? – удивленно и презрительно сказал кот.

Толпа принялась его успокаивать, что непривычно видеть говорящего и огромного кота. Баюн снисходительно всех выслушал и сел на ковер, ближе к Бурому.

– Прощаю! – милостиво вещал он. – Всех прощаю! И угощению весьма благодарен! Спрашивайте, что интересует, расскажу, как все было…

Баюн не был таким уж горьким пьяницей, как друг Бурый, потому взял паузу и решил пообщаться с населением, пребывая в добром расположении духа.

Посыпались вопросы, которые показались коту настолько примитивными, что он перешел на монолог, комментируя международную ситуацию, проблемы мирового рынка, свое видения устройства российского общества. Народу становилось все больше. Слух о говорящем коте разнесся далеко за пределы площади, и доходы от входного билета на территорию аттракционов, в частности, входа в Ледовый дворец, росли как на дрожжах.

Тем временем, подоспел Влад, несколько урезонил Баюна, разбудил Бурого, и умело направлял их поведение, все время предупреждая, что не возьмет их тридцать первого.

– Но я же хорошо себя веду! – заныл ему на ухо кот. – Никого не съел!

– Только попробуй! Сорвешь все мероприятие! Всех нас подставишь! – строго шипел Владимир.

Стас взял Светлану под руку, и они пошли гулять по площади.

– Здорово! Отличный праздник вы устроили! Народ как доволен! – она прижалась к Столярову плечом. – Что-то прохладно становится. Может, немного выпьем чего?

– Пойдем лучше в ресторан, – предложил Стас. – Там вино хорошее, я бы уже перекусил, да и Александр Никанорович один.

– Пойдем, – согласилась девушка. – Правда, как интересно, я в восторге!

– Мне очень приятно, что доставил тебе удовольствие!

В ресторане было тепло, струились ароматы блюд, но самым изысканным ароматом Стасу казались смесь легких духов Светланы и запах свежести морозного вечера, что она принесла с улицы.

Александр Никанорович, в одиночестве, поедал морепродукты, пил белое вино, и о чем-то думал. Его явно не интересовала музыка, не обращал внимания и на людей, веселящихся в зале. Он заметил приближающихся Столярова и дочь.

– Привет! – весело сказал он. – Вот и вы… Хорошо погуляли?

– Папа, это чудо! Там, в Ледовом дворце! – с чувством воскликнула Светлана. – Медведь, понимающий английский и французский языки, сама проверила, и кот, говорящий и рассуждающий на любые темы! Питомцы Владимира!..

– Кот Баюн! – усмехнулся Котов. – Читай русский фольклор, детка!

– Папа, но это же сказки!

– А вот, нет дыма без огня! – с хитрецой ответил отец. – Ну, не буду выпытывать у Станислава Константиновича профессиональные тайны. «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью»!

Котов засмеялся. Стас улыбнулся этому милому старичку. Было так уютно в их компании, так легко и бесхитростно! Он налил вино Светлане. Она тоже улыбнулась ему, слегка кивнув головой.

– С наступающим! – произнес Котов.

Они чокнулись бокалами и выпили. Столяров и Светлана набросились на еду.

– Как вкусно! – восторгалась девушка. – Мне кажется, мы сегодня съедим все, несмотря на обилие! А если еще прогуляемся, точно, все съем!

– Обязательно прогуляемся! – сказал Стас. И добавил, шепотом: – Я бы тебя никуда от себя не отпускал, ни на минуту!

– А в дамскую комнату, «носик припудрить»?

– Только туда! И еще на работу, – дал волю фантазии Столяров и покраснел от того, что сморозил глупость, ужасно преждевременную! Неожиданно, девушка поддержала болтовню миллионера:

– А что мы тогда будем делать все остальное время?

– Гулять, болтать, читать, веселиться, путешествовать. В общем, жить полной жизнью! – понимая, что с корнем выдал свои чувства, остановиться Стас уже не мог. Как у классиков: «Остапа несло!»

Он понимал, что в первый день знакомства не мог вести глупее, но его внутреннее состояние не оставляло ему права на выбор. Чувства восхищения, нежности к этой молодой женщине, сидящей рядом и улыбающейся ему, так вскружили его голову, что ни о чем другом Стас думать не мог. Он вспоминал каждое мгновение их сегодняшней, первой встречи: он помнил все, что она говорила, как прижалась к нему на улице, невинный поцелуй, когда пили «на брудершафт», все это крутилось в голове Столярова. Отчего-то врезался в голову момент, когда Светлана сидела в Зимнем саду и подняла от планшета головку, чтобы на него, Стаса, взглянуть.

– О чем ты задумался? – отвлекла его девушка.

– Вспоминаю нашу встречу, – честно ответил Стас, глядя Светлане прямо в глаза.

– Она еще не закончилась, – серьезно ответила девушка, не отрывая от него глаз.

– Это хорошо! Правда! Но дела требуют моего присутствия сейчас в другом месте. Приношу свои глубокие извинения!

– Надолго?

– На тридцать-сорок минут.

– Тогда я сейчас поведу папу к коту. И к медведю!

– Погоди, дай еще закусить, – ответил Котов.

– Идем. Идем! – дочь была неумолима. Столяров поднялся.

– Посидите пару минут, я пошлю с вами подарок Бурому и Баю ну. Только скажи медведю, что это от меня! – Стас улыбнулся. – Медведю это чрезвычайно нравится. Только вы не нюхайте!

– Понял. Тухлятина, – сообразил Котов. – Они это, точно, любят!

– Фу-у! – сморщила носик девушка.

– Не хочешь – не ешь! – рассмеялся собственной шутке подвыпивший папа.

Столяров прошел на кухню, и что-то тихо сказал шеф-повару, с которым они были почти в дружеских отношениях, по крайней мере, на работе.

– Сейчас сделаем, Станислав Константинович! И три бутылки сухого красного?

– Да, но не дорогого, хватит им! Пакет распорядись отнести к моему столику, там сидят Главный архитектор и его дочь. Они в курсе. И поторопись!

– Сделаем в лучшем виде! Не беспокойтесь!

Столяров вышел в зал и направился к столику Ксении. Только бы она не догадалась о моих истинных чувствах! Он включил самую сильную защиту.

– Кто к нам пришел! – воскликнула Ксения. – Что это ты, на дочь архитектора глаз положил? Впрочем, поступай, как знаешь! Жаль, Инна уехала. Что-то почувствовала?

– Нет, Ксюша, не могла она ничего почувствовать, – уверенно ответил Столяров. – Я о другом думаю! Раз наши игорные заведения стал посещать мэр, может, попробуем замахнуться на Haute couture?

– В смысле?

– Не препятствовать нам широко развиваться в этом направлении, что тут не понятного? – спокойно докладывал Стас. – Взять крупное швейное предприятие, и оперативно вводить новшества в повседневную жизнь.

– Но там сидят другие!

– Уберем потихоньку!

Ксения смотрела на него с интересом.

– А я в тебе не ошиблась! – похвалила она себя. – Голова твоя очень хорошо работает! А еще что хотел бы предложить?

– Парфюмерия, – коротко бросил Стас.

– Прекрасно! Надо с Владом поговорить. Итоги года в январе обсудим?

– Конечно! Тридцать первое впереди, да половина января дадут хороший урожай.

– Стас, надо очень хорошенько разгулять народ до десятого января! А лучше – дольше!.. Ладно, с Владом подумаем над твоим предложением… Посидишь с нами? Мы тут с Катюшей и Иванушкой весело сидим.

– Ну, от рюмочки «Extra Vielle» не откажусь! – сказал Леонидович. – Мой любимый дом, Курвуазье.

– Ну, тогда cafe, cognac, cigare? – весело спросила Ксения. – Сигареты у тебя в кармане, кофе какой будешь?

– Только американо!

Катя щелкнула пальцами и к их столику подошла с подносом обалденная красавица! Выставила на стол широкий коньячный бокал и чашку дымящегося кофе. Взяв поднос, девушка улыбнулась Леонидовичу, и ушла, слегка покачивая бедрами.

– Как тебе Калошины «болотницы»? – спросила Ксения.

– Я просто в восторге! – Стас провожал девушку глазами, пока та не скрылась за поворотом. – Но ты – несравненно прекраснее!

– Стас, мой дорогой! Кроме фигурки у меня есть мозги! – весомо сказала Ксения. – А эти только мастерству совращения и сексу обучены. Не перепутай, однажды!

– Это так, рефлекс, – отмахнулся Стас. – Не бери в голову, дорогая сестричка!

Они посидели за столом, поболтали о празднике, пока Стас выпил кофе, потом коньяк и выкурил сигарету.

К столику подошла Даша. Села рядом со Стасом.

– Ну, как я тебе сегодня?

– Верх мастерства! Тебе бы в «Comedy club» работать! – похвалил Леонидович.

– Там и без меня «правильные» темы развивают! На Новый год я еще не то устрою, сегодня так, проба пера. О своей новой знакомой забудешь! Господин Столяров увлекся, нет, волочится за дочерью Главного архитектора!

– Прекрати, Дашенька! – скривился Стас. – Она, что, первая?

– И не последняя, – поддержала Катя.

– Спс за коньяк! Пойду, а то архитекторша сбежит куда, – придав голосу интонацию безразличия, сказал Стас.

– Пока, дорогой! – помахала ручкой Ксения. – У вас, с Наташей, все готово к тридцать первому?

– Конечно! Ната мелочей не пропускает. Пока!

Стас отправился к своему алькову. За столом никого не было. «Видно, еще гуляют, – подумал он. – Пойду, поищу».

Он оделся в гардеробе и вышел на морозный, пропитанный весельем, воздух. Немного постоял, оглядываясь, и пошел к Ледовому дворцу. Народу стало еще больше. Светлану с отцом он увидел сразу, возле Владимира. Они о чем-то беседовали, смеялись. Теперь Владимир чаще обращался к девушке, она смеялась. Какая-то жгучая боль появилась в голове Столярова. Влад ему вдруг стал неприятен. «Неужели ревную?» Давно испытанное и давно забытое чувство оживало на глазах, громоздилось бесформенной кучей в грудной клетке.

Стас подошел к их компании. Приятно, что Светлана сразу схватила его под руку, как близкого человека.

– Ну, наконец, пришел! – воскликнула она. – Папа говорил с котом, и кот сказал, что папа весьма интересный собеседник! Все хохотали вокруг, ты не представляешь!

– Представляю! Он такое может отмочить, что мы, привыкшие, со смеху покатываемся.

– Это верно! – подтвердил Влад. – Ну, тут все в порядке, пойду по делам схожу, к Наташе, насчет послезавтра.

– Животные замечательные! – старик Котов был растроган. – Гуляйте, веселитесь, молодежь, я спать пошел.

– Так рано? – удивилась Света.

– А сколько я сегодня на килограмм веса принял? Учитывай! Не те уж годы! – вздохнул тяжело архитектор. – Ладно, пока! Берегите мое сокровище, Станислав! Впрочем, Вам бы я доверил самое святое в моей жизни. Еще раз – спокойной ночи!

– Добрых снов и спасибо, Александр Никанорович!

– Спокойной ночи, папа! – Светлана чмокнула его в щеку. Они расстались, как только вместе вышли из Ледового дворца.

Молча, они шли в сторону от городка развлечений, от площади, где толпа была совсем разрежена. Снег падал осторожно, необильно. Легкий прежде ветерок спрятался за городскими домами.

– Странный вечер, – сказала первой Светлана. – Мне необычайно хорошо с тобой!

– Мне тоже, – согласился Стас.

– Я так подолгу ни с кем не могу общаться, быстро устаю, мне становится скучно. А с тобой – ничуть не устала! Интересно, какой ты в обыкновенной жизни, не на работе?

– Такой и есть, может, чуточку веселее, – Стас помолчал. – Мне тоже очень с тобой интересно! И не скучно. И все время хочется на тебя смотреть!

Девушка несколько смутилась. Стас не мог придумать слова, которые он обычно использовал для обольщения женщин. Для него это была не обыкновенная женщина, а некое неземное создание, позволившее с собой контактировать. Ее образ он видел цельным, собранным воедино, умненькой, хорошенькой молодой женщиной!

– Мы едем завтра кататься на лыжах? – спросила после молчания Светлана. – Если ты не занят, конечно.

– Едем, обязательно! Куда скажешь!

– А лыжи?

– Как соберемся, заедем в магазин, и купим. И одежку для катания купим – у меня, например, ничего подходящего и нет.

– Я тоже не взяла спортивного из квартиры, не рассчитывала, что пойду на лыжах кататься, – Светлана замолчала. – Вот, думаю, завтра мне тоже придется что-нибудь для поездки покупать. А если денег не хватит – занимать у тебя? Мы же почти не знакомы. А ты – миллионер! Ты, наверняка не позволишь мне платить, и мне станет неловко. Я буду тебе чем-то обязана…

– Ты неверно мыслишь. Я просто сделаю тебе новогодний подарок, вот и все! – Стас решительно, за плечи, повернул ее к себе лицом. – Если я хоть немного интересен тебе, дай мне шанс понравиться еще больше. Никогда не думай о каких-то обязательствах передо мной, прошу тебя! Я все для тебя сделаю – и тут же забуду, никогда не вспомню о какой-то обязанности. Обещаю!

Не ожидая поцелуя, который, обычно, происходит в такие мгновения, Стас отпустил руки и повернулся, чтобы идти дальше. Светлана стояла на месте. Столяров остановился, взглянул на нее.

– Ну, что ты остановилась? Идем в отель? Ты уже, наверно, замерзла?

Светлана медленно подошла к нему, взяла под руку и они двинулись в обратную сторону.

– Да, маленько замерзла, – сказала она задумчиво. – Пошли!

– Я позвоню тебе завтра в девять, ты соберешься к десяти, и поедем тратить деньги на спорт. Договорились? – весело спросил Стас.

– Договорились, – улыбнулась в ответ Светлана. – Стас, прости за вопрос, но мне надо знать, честно: у тебя есть девушка, женщина?

– Честно? Если не считать тебя – то нет.

Светлана опустила голову и улыбнулась. Потом, как бы решившись на что-то серьезное, подняла на Стаса глаза.

– Тогда считай, что у тебя есть девушка!

До отеля оставалось метров сто. Но Светлана Александровна Котова вырвалась и побежала в отель.

– Пока, Стас! – крикнула она. – Жду звонка и спокойной ночи!

– Спокойной ночи! – крикнул Стас. И уже тихо, почти шепотом, добавил: – Я люблю тебя!

Вернувшись домой, в пустую квартиру, Стас долго сидел в кабинете и курил. Потом прошел в спальню, и обнаружил отсутствие вещей Инны. Вообще, в квартире не нашлось ни одного предмета, говорящего о том, что несколько часов назад здесь еще жила другая женщина, несколько месяцев: даже аромат ее духов отсутствовал! Столяров обошел все – ни одной вещи Инны не нашлось. На кухне – чистота, постель заправлена так, будто на ней никто не спал с момента смены белья.

Стас ушел в спальную комнату, разделся и лег в постель. Хотел что-нибудь почитать, но в голове стояла Светлана. Он вспоминал каждое ее движение, вспоминал мимику ее лица, когда она ела, веселилась со зверями, говорила с папой. Особенно остро он вспоминал, как они танцевали, необычайно стеснительно для Стаса. Она ему доверяла! – вдруг подумал он. Она доверилась ему, согласившись завтра пойти на лыжах! Он заинтересовал ее! И совсем не похоже было на то, что Светланой двигала некая корысть. Она не кокетничала с ним, даже, как ему казалось, держала его на расстоянии. Но было видно, что он ей нравится! Может, она и сама не понимала, чем Стас ей интересен, но интерес к этому красивому и умному мужчине у нее определенно возник.

Стас еще долго, мысленно, любовался ей, пока мысли не начали путаться, стали появляться в голове совершенно посторонние видения – и он, наконец, уснул. Будильник в телефоне завел на семь часов утра. Зачем так рано?

Леонидович проснулся за пять минут до звонка будильника. Сразу встал и пошел в ванную. Старательно выбрился, долго лежал в ванне. Решил не завтракать, а предложить Светлане поесть в ресторане.

До обещанного звонка, в девять, оставалось еще много времени – целый час.

Столяров бродил из комнаты в комнату, уже одетый для прогулки, в любимых джинсах и футболке, и сердце его радостно стучало в предчувствии встречи со Светланой.

Сегодня, тридцатого декабря, он решил устроить себе полноценный выходной. Всеми приготовлениями к завтрашнему Новогоднему Балу займется Наташа, его верная подруга и любовница. Стас знал, что сообщи он, сейчас, всем своим подругам, Наташеньке, в том числе, что не будет больше с ними встречаться в постели, никто и не расстроится. Да просто, не поймут! Примут, как должное! Всяк волен поступать, как кому заблагорассудится, особенно в деле сексуальной свободы: сегодня – хочу, завтра – нет. Только по обоюдному желанию. А Стас, именно сейчас, понял, что как женщина, его интересует исключительно Светлана, и никто больше! Это было очень сладкое, нежное и щемящее чувство, из прошлого…

Да нет, даже в прошлом такого не было!

В этот самый момент для него перестали существовать все женщины мира! Лилит – не в счет, Лилит – суккуб, призрак, символ любовной страсти, и только!

Стас все чаще стал поглядывать на часы: половина девятого, без четверти девять…

В восемь пятьдесят пять он перестал бродить по квартире. Сел на диван, в столовой, и неотрывно смотрел на секундную стрелку своих Patek Philippe. He дождавшись одной минуты до девяти, Стас набрал номер Светланы. Она ответила практически сразу.

– Привет, спортсменка! – веселым, слегка дрожащим голосом, сказал Стас. – Пора вставать!

– Привет! Я уже на ногах и умылась, – засмеялась девушка. – Не спалось. Скорее на природу хочу!

– Только ты не завтракай без меня, я тогда пораньше подъеду, к половине десятого, хорошо?

– Хорошо! Поднимайся к нам, я буду готова.

– Все. Еду! – счастливый Стас отключился, и пошел в коридор.

В глубине души, Столяров боялся, что произойдет нечто, что разрушит их планы на вылазку за город. Но – обошлось! И вот, он уже садится в машину и мчится к своей возлюбленной!

Погода стояла отменная, как раз, для лыжной прогулки. Падал редкий, крупный снег, было довольно тепло. Казалось, вот-вот выглянет солнце. В планах у Столярова было отвезти Светлану в небольшой зимний загородный домик, с хорошей дорогой от трассы, где можно было отогреться после прогулки, посидеть у камина, поесть и немного выпить глинтвейна. Этот домик Леонидович распорядился построить в начале ноября, когда заметно похолодало, что и было выполнено за пару дней и ночей. Известно, кем! За домиком присматривала молоденькая «болотница», и содержала его в таком виде, что можно было заявиться туда в любое время суток.

Припарковавшись у ресторана, Столяров зашел внутрь, скинул пальто и прошел в зал. Наталья была, само собой, при делах: кому-то что-то указывала, сама что-то передвигала, приносила.

– Привет, Стас! – крикнула она с другой половины зала. – Отдыхаешь сегодня?

– А завтра – тем более! – весело отозвался он.

– Ладно, гуляй! – в шутку, милостиво разрешила управляющая Наталья Игоревна. – Ты куда сейчас?

– На лыжную прогулку! Здоровье подправить, – подмигнул ей Стас.

– Не перетрудись! – захохотала вдогонку ему Ната.

– Мы сейчас еще позавтракаем. Давай, чего-нибудь калорийного.

– Тебе-то я знаю, чего. А даме твоей? – спросила Наташа. Но Столяров уже скрылся в Зимней оранжерее, в переходе к отелю.

Проходя мимо лавочки, где он впервые увидел Светланку, чуть притормозил, и, взглядом, как бы погладил место, где она сидела.

На стук в дверь откликнулись сразу же. Открыла сама Светлана Александровна. Котова видно не было и, вдруг, быстро поцеловала его в щеку.

– Привет! Идем завтракать? – весело спросила она?

– Идем, все готово. А где Александр Никанорович?

– Спит еще. Вчера сам «лишку хлебнул». Ну, пошли? Я готова! – Светлана была одета в белые сапожки, белую шубку держала в руке. В другой руке – средних размеров, тоже белая, сумочка. Стас предложил понести ее сумку и шубу, Светлана согласилась.

Завтрак, действительно, был готов. На столе дымился горячий, хорошо прожаренный стейк, нежное Boeuf bourguignon, канапэ. И бутылка Chateau beaulieu 2007 года.

Стас помог Светлане сесть за стол, придвинув высокий стул.

– Ну, стейк – для тебя, – констатировала девушка. – А у меня что?

– Это нежнейшая говядина по бургундски, Boeuf bourguignon, тебе понравится! И немного вина, совсем чуточку.

Официант налил немного вина в бокал хозяина, тот отпил глоток и кивнул. Официант перешел к даме и наполнил ее бокал на треть, затем, столько же – Столярову. Принялись за еду. Аппетит у Светланы был хороший, она ела с видимым удовольствием. К канапэ никто не притронулся.

Довольные завтраком, Светлана и Станислав пошли к выходу. В гардеробе Столяров помог девушке надеть шубку, сам взял свое пальто в руку: ему было жарко от близости этой прелестницы и от съеденного завтрака.

Они поехали в ближайший спортивный магазин.

Довольно долго ходили по залам, выбирали и мерили лыжные костюмы, шарфы, шапочки. В конце концов, с огромной спортивной сумкой, они пошли к выходу. Когда перед ними открылась дверь, Стас и Светлана остановились, посмотрели друг на друга, и одновременно спросили:

– А лыжи? – и оба громко засмеялись.

Пришлось вернуться назад и еще подбирать лыжи и мазь. Наконец, все было отправлено в багажник «фолькса»!

– А поесть мы что-нибудь возьмем? – спросила Светлана?

– Там, в загородном домике, найдется все, что душе угодно.

– Там есть домик? – насторожилась девушка.

– И служанка даже есть! – улыбнулся, успокаивая девушку, Столяров.

– Я думала, мы часа два покатаемся, и вернемся.

– Как скажешь! Только, думаю, после того, как мы, мокрые от падений, окажемся в сухом тепле, ты будешь только рада!

– А если я ни разу не упаду?

– Тогда я выполню любое твое желание!

– По рукам! – девушка шлепнула его по ладошке. – Едем! Настороженность ее пропала.

«Чего я такая дура? – подумала она. – Взрослая, влюбленная дура!»

Сейчас, Светлана окончательно поняла, что ей безумно нравится этот высокий, красивый, с открытой и доброй улыбкой, мужчина. В тот момент она даже не помнила, что Столяров – миллионер, и, возможно, у него блестящее будущее, в плане масштабного бизнеса.

Ехали весело, рассказывали друг другу смешные истории из своей жизни, серьезных тем не касались. Светлана, как в собственную, вбежала в избушку, пока Столяров вытаскивал лыжи и сумку. Служанка, поздоровавшись, пригласила их перекусить. Конечно, сытые Стас и Светлана, отказались. Девушка побежала в другую комнату примеривать обмундирование, Стас вышел покурить на улицу.

Он думал о счастье, настоящем счастье, постигшем его, если позволительно так выразиться. Там, в лесном домике, переодевалась девушка его мечты, с которой они сейчас побегут на лыжах в лес, потом будут сохнуть у камина и пить горячий глинтвейн…

– Стас! – выскочила на крылечко Светланка. – Я готова, иди переодевайся, а я лыжи смажу.

– Погоди, я сам.

– Ты что, все за меня будешь делать? – смеясь, спросила девушка.

– Да хоть и так! – тоже смеялся Стас. – Ладно! Поработай маленько! Пойду, переоденусь.

Светлана бегала на лыжах здорово! И точно, ни разу не упала! Физически крепкий, Стас все время обгонял ее, давая фору метров в триста, на ровном месте. Зато упал раз пять.

Катались часа четыре. Начало темнеть, пора было возвращаться.

И, все-таки, в избушку Светлана пришла мокрая: с мохнатой лапы огромной ели на нее свалился целый сугроб снега.

– Как хорошо! – радовалась раскрасневшаяся девушка. – Никогда так славно не ходила на лыжах! Спасибо тебе, огромное!

– Тебе спасибо! Я так давно вообще не ходил на лыжах! Девушка-служанка уже натопила сауну, куда и запихнула отпиравшуюся Светлану, выдав большое махровое полотенце и халат.

Пока Столяров скидывал мокрую одежу, думал, во что одеться: тоже в халат или цивильный костюм. Остановился на халате, и пошел в душ.

После процедур, Стас и Светлана, вместе появились в гостиной, в одинаковых халатах, и опять, посмотрев друг на друга, весело рассмеялись: все у них получалось синхронно. Служанка поставила два уютных кресла у камина, и предложила, перед ужином, горячий глинтвейн. Пили глинтвейн, смотрели на огонь, устало переговаривались. Светлану явно разморило.

– Пойду в душ, жарко, – сказала она. – А можно, в ресторане поужинаем?

– Конечно! – согласился Столяров. – Принимай душ, я пока оденусь.

Выехали с зимней дачи уже в темноте. Почти моментально Светлана уснула. Столяров вел машину и все думал и думал об этой удивительной девушке. Как грациозно она закладывала виражи на склонах холмов, где он сам, непременно, падал, пытаясь повторить ее маневры! Какая нежная кожа у нее на руках и ногах, замеченная им, пока она была в халате!

Въезжая в город, девушка, во сне, положила головку ему на правое плечо. Стас боялся пошевелиться, ехал очень осторожно. Так они и подкатили к ресторану. Столяров припарковал машину и сидел, ожидая пробуждения его девушки. Правое плечо затекло, но он старался не двигаться, только иногда поворачивал в ее сторону голову и нюхал пахнувшие свежестью волосы. Потом нежно, левой рукой, провел по ее волосам. От прикосновения, Светлана проснулась.

– Уже приехали? А мне такой хороший сон снился!

– Про меня?

– Не скажу! – хитро ответила Светланка. – Идем ужинать?

– Идем!

На часах было девять. Зал был почти полон, но его столик в алькове, разумеется, был свободен.

– Я хочу баранины, даже шашлыка из баранины, – попросила девушка.

– Нет ничего невозможного! Я тоже хочу шашлык из баранины!

– Что-то еще? – спросил вежливый официант, боясь пропустить малейшее желание босса.

– Много зелени и – сухое красное вино! – добавил Стас.

– И фрукты, – напомнила Светлана. – Ну, конечно! Забыл, каюсь!

– Я тебя научу хорошим манерам! Они посмеялись.

В зале стало немного тише, многие посетители опять смотрели в сторону Столярова.

– Вот, они опять на тебя таращатся! – шепотом сообщила Светланка.

– Да нет же! Они смотрят на миллионера в простых джинсах и его красавицу-спутницу, тоже, между прочим, не одетую изысканно.

Девушка улыбнулась.

– А может, и правда! Вчера-то другие были, – Светлана посмотрела по сторонам. – А звери сегодня будут?

– Нет, сегодня у них выходной. Завтра придется долго работать, потому надо им отдохнуть.

– Плохо, что они много пьют, – с горечью сказала Светлана. – Умные такие, сопьются!

– Нет. Это эпизодически и редко бывает, для шоу, – соврал Столяров.

Светлана промолчала, будто чувствуя ложь друга.

Принесли дымящийся шашлык и вино, потом фрукты и зелень. Шашлык оказался настолько вкусным, что Светлана съела его, запивая вином, почти не отрываясь, и разговаривая со Стасом междометиями. Потом поела винограда и откинулась на стуле с бокалом вина в руке.

– О! Спасибо, Стас! – блаженно сказала она. – Это было божественно!

– Привыкай! Ты же моя девушка?

– Да, – опустив головку, тихо ответила Светланка. – Стас, я так устала, что не прочь сейчас прогуляться немного и идти отдыхать. Буду завтра спать до обеда, чтобы веселиться до утра!.. Ты же будешь завтра со мной?

– Конечно, радость моя! – впервые с его губ сорвались слова замаскированного чувства.

Светлана подняла головку и внимательно взглянула Стасу в глаза. Потом улыбнулась скромно.

– Странно! Я тебе верю!

– Веришь в чем?

– Что я – радость твоя, – тихо добавила девушка.

– Это правда, – тоже тихо сказал Столяров. – Несмотря на то, что мы знакомы чуть больше суток.

Они оделись, вышли из ресторана и пошли в сторону площади. Повсюду сновала масса народу. Пожалуй, больше, чем вчера.

– Смотри, а небо сегодня все в звездах! И снега нет, – сказала Светлана.

– Снег завтра будет! – уверенно ответил Столяров. – И звезды тоже.

– Салют?

– Фейерверк. Но грандиозный! – подчеркнул Стас. – Тебе понравится.

– Ты, как будто, все для меня делаешь?

– Для тебя!

– Не смущай меня! Пока не смущай, хорошо?

– Не понимаю!

– Потом поймешь, – ответила девушка Станислава Константиновича Столярова.

Дома Столяров уснул как убитый. Вчера они еще погуляли со Светланой, болтая о всякой всячине. Потом он проводил ее до номера, спустился к Наталье, узнать, как дела, и уехал домой. К Новогоднему Балу все было готово!

Открыв глаза утром, Столяров сразу же вспомнил о своей девушке Светлане. Взглянул на часы. Десять. Вспомнил, что Светлана обещала спать до обеда. Заложив руки за голову, он начал перебирать события вчерашнего дня, анализировать всякие мелочи, вспоминать фразы, сказанные ей.

Заиграла музыка звонка его телефона. Звонил Гончарик. Столяров был несказанно удивлен.

– С наступающим Вас, уважаемый Станислав Константинович! Не разбудил?

– Спасибо! И Вас также! – доброжелательно ответил Стас. -Десять уже, какой сон?

– Мы сможем с Вами переговорить, с глазу на глаз, только не на балу? Часов в пять?

– В прокуратуре? – усмехнулся Столяров.

– Нет, что Вы? Давайте, где-нибудь в абсолютно нейтральном месте, предлагайте сами!

– Подъезжайте в пять к моему дому, во двор не надо. Я к Вам выйду, прогуляемся, поговорим, – согласился Стас.

– Договорились! – Роман Александрович отключился.

Что надо этому пройдохе? На сегодняшний день в живых или на своих местах остались только Гончарик и Пригарин. Барин считал, что весь город под его контролем, вкупе с нынешним мэром. Но Столярова слушался безоговорочно. Власть и бизнес считали их партнерами, даже друзьями. Впрочем, сам Леонидович подобных чувств к Пригарину не испытывал. Да, Кирилл Иванович был расчетлив, скорее хитер. Но умным и дальновидным человеком назвать его было нельзя, Столяров понял это после повторного покушения на себя. А Гончарик им был просто необходим, как высшая инстанция в надзорных делах. Появилось много «новеньких», но все это были люди Пригарина или его ближайшего окружения. Гончарику намекнули, чтобы ни в какой бизнес не совался и своих людей никуда не подставлял. Однажды, Роман Александрович попытался, все-таки, внедрить своего человечка в окружение Пригарина, но «тайная служба безопасности» Столярова моментально его вычислила. Гончарик валялся в ногах Кирилла Ивановича и Столярова, просил пощады. После долгого вербального издевательства над прокурором города, истинные хозяева смилостивились, и, погрозив пальчиками, лишили Романа Александровича двухмесячной «зарплаты». Гончарик же радовался, что его оставили в живых, и устроил по этому поводу пир в «Песне голодного странника».

Что же ему понадобилось сейчас? Вопрос возник еще один: сообщить ли Пригарину о странном звонке? Да, надо. Наверняка люди Барина прослушивают прокурора. Стас набрал Пригарина.

– С наступающим тебя Новым годом, Кирилл Иванович!

– И Вас, И Вас, любезнейший Станислав Константинович! – радостно ответил Барин. – Что в такую рань?

– Решил поставить тебя в известность. Только что звонил прокурор, просил о тайной встрече. В пять, у моего дома.

– С чего бы это? – удивился Пригарин.

– Сам не понимаю! После встречи я поставлю тебя в известность о сути беседы.

– Премного буду благодарен! Можешь рассказать мне о встрече на балу, я же там буду!

– Все будет зависеть от сути беседы, – сказал Стас.

– Хорошо! Я на связи. До встречи, Стас Константинович! Столяров терпеть не мог вот такие недомолвки, секреты, пока неизвестные. Он сразу начинал перебирать всяческие варианты, строить предположения. Новое покушение? Нет, это утопия! Гончарик должен понимать: если произойдет попытка покушения – ему конец. Тут что-то другое. Ладно! Забудем, пока.

Леонидович мысленно распорядился группе разведки легионеров просканировать, нет ли на уме у Романа Александровича дурных мыслей.

Вставать не хотелось. Столяров чувствовал себя несколько одиноко: с тех пор, как они с Наташей переехали в эту квартиру, он почти ни разу не оставался дома ночью один. Даже в короткий период между Наташей и Инной, к нему всегда забегали Даша, Катюша, приезжала Ксения. А сейчас Столяров тосковал по Светлане. Внутреннее чутье подсказывало ему, что эта девушка ни за что на свете не ляжет к нему в постель, после нескольких дней знакомства. Да он к этому и не стремился. Чувство к Светлане резко поменяло вектор его желаний в отношении женщин вообще!

Пора вставать, уже одиннадцать! Леонидович вообще не любил бездельничать, а сейчас можно вкалывать целыми днями. Ему вдруг захотелось пройти по «коридору жизни» своей Светланы, то есть, побывать в ее внутреннем мире, проследить за ней через параллельное пространство. Не так давно, его этому научила Ксюша. Леонидович тут же отбросил эту гадкую идею! Он признался себе, что боится увидеть там нечто, связанное с мужчинами. Ну, вот! Уже ревность! Когда-то, давно, он умел ревновать, потом это чувство стерлось из памяти, как человек излечивается от некоей болезни, а теперь, вдруг, ревность возвращается! Ревность к прошлому, когда он даже не знал о ее существовании! Ну, не бред ли?

Столяров поплелся в ванную, привел себя в порядок, передислоцировался на кухню. Из головы не выходила Светланка. Что-то она там делает? Уже, наверно, выспалась.

Он сотворил себе кусок буженины, соорудил бутерброды и сел перед телевизором. Смотрел предновогоднюю развлекаловку и думал о своем. Бутерброды не оставили вкуса, как будто траву прожевал.

Явился разведчик и монотонным голосом сообщил, что Гончарик думает о трехстах килограммах афганского героина, перевозимых из Туркмении, в составе из рефрижераторов, вместе с рыбой, для рыбной базы, подконтрольной Пригарину. Сведения от приятеля из отдела наркоконтроля. В Туркмении находится человек, могущий подтвердить на суде сделку Пригарина о поставке героина. Есть видеозапись сделки. Все!

– Свободен! – приказал Стас и легионер исчез.

«Ну, вот и все! Стоит мне соврать Кириллу Ивановичу – и его, можно сказать, нет! Но чего добивается все-таки прокурор? Что, сам не мог предупредить Барина, или, действительно, хочет его свалить? Будет требовать от меня доли в бизнесе? Если пошел ко мне – значит, хочет свалить Пригарина. Точно! А то, что я мог рассказать Барину о встрече, этот дурачок не боится. Думает, что доставшиеся мне активы Кирилла Ивановича стоят того, чтобы промолчать. Вот это алчность!»

Столяров даже расхохотался от вытекающих из логики событий возможных рассуждений Гончарика! Да, господин прокурор считает, что за огромные деньги можно купить все и всех! Можно, конечно, но не таким примитивным образом. Это не интересно. «А расстрелять, при помощи легионеров, две бандитские группировки – это не примитивно?» – подумал он, укоряя себя. На часах было два, когда Стас набрал номер Пригарина.

– Встречи еще не было, Кирилл Иванович, но я уже кое-что накопал, – Столяров сделал эффектную паузу. – Когда должен прибыть состав рефрижераторов, с рыбкой, из Туркмении?

Ответом было молчание на том конце трубы. Пригарин судорожно думал.

– Давай, Стас Константинович, обсудим тему на балу?

– Хорошо, Кирилл Иванович! Подумай, как выкручиваться будешь! Трогать прокурора нельзя. Это уже моя информация. Я тебе далеко не все подробности рассказал! И видеоматериал имеется. Так что, дай Бог здоровья Роману Александровичу! А передо мной ты крепко провинился! – шутливо, но твердо сказал Столяров. – Смотри! Не следует друзьям так себя вести!

– Я все объясню, Станислав Константинович! – со своей усмешкой, неуместной в данном случае, ответил Барин. Видимо, нервничал.

Времени до встречи с Гончариком оставалось много. Столяров позвонил Наташе, узнал, как идут приготовления.

– Вот, приехал бы сам и посмотрел! – попеняла ему подруга.

– А то все на меня взвалил.

– Можно подумать, что ты устала и тебе это не нравится, – уверенно сказал Стас. – Впрочем, подъеду, пока делать нечего. Гончарик звонил, просил о встрече, в пять. Я сейчас свяжусь с Ксенией, пусть обсудят с Владом суть разговора. Речь будет идти о сваливании Пригарина.

– Интересно! Свяжись, конечно! – ответила Ната. – Только надо ли нам его «валить»?

– Вот и я об этом думаю, что не надо. Но он решил кое-куда залезть, что не понравится нашим сподвижникам по наркотрафику.

– Ого! Вот нахал! – возмутилась Наташа. – Хотя, с нашими можно договориться – работы по всей России невпроворот! Уйдут в другой регион.

– Сейчас, доложу, а там, как сами решат, – закончил разговор Столяров. – Потом к тебе подъеду!

Он развалился на диване, в столовой. Закрыл глаза, и вызвал Ксюшу. Несколько минут разъяснял ей суть вопроса, потом просто лежал и ждал, что ответит она, переговорив с Владом. Минут через пятнадцать-двадцать Ксения вызвала его и сказала, чтобы Пригарина пока не трогать, прокурора поощрить за бдительность, материально, конечно, а с Барина взять ровно половину. Ксения добавила, что «сподвижников» по делам наркотиков, триста килограмм не беспокоят, вопрос с конкуренцией между пригаринскими и своими они возьмут на себя и решат полюбовно. Пусть побалуется, но впредь, не в свое дело не лезет. Предупреди категорически!.. «Ты не скучаешь по мне?» – спросила в конце разговора Ксюша. «Я увлечен другой!» – шутливо оборвал телепатическую беседу Леонидович. Потом позвонил Пригарину.

– Кирилл, ничего мне объяснять не надо, – начал Стас. -Делай свое дело, половина моя. Я все знаю. Триста килограммов. Состав, как только пересечет границу, перетряхни. Товар отправляй в город другими путями, а рефрижераторы, как шли на базу, так пусть и идут. Их здесь будет досматривать ФСКН, досконально, но, даже запаха не должны найти!

– Ты уже говорил с Гончариком? – удивился Барин.

– Нет. Мои службы все проверили, уточнили, уладили с конкурентами внутри города, – веско говорил Столяров. – Только больше – никакой самодеятельности! Кирилл, слышишь? Это серьезно! А то и твоя голова может полететь.

– Хорошо, Стас! Обещаю! – голос Пригарина расслабился. Он уже ничему не удивлялся, что делал Столяров. Быстро и безошибочно. – Что с прокурором делать будем?

– Ты его обнимешь на Балу, расцелуешь, и расскажешь о своей теплой к нему любви, – в свою очередь усмехнулся Стас.

– Шутишь? – недоумевал Пригарин.

– Ничуть! Так и сделай, пускай голову ломает.

– Но ведь он хотел меня ликвидировать, убрать с дороги, пожизненно?!

– Вот, потому и поиграй с ним в альтруизм! Я сам с ним поработаю. Пока! До встречи на Новогоднем празднике!

– Счастливо! – совершенно сбитый с толку, проговорил Кирилл Иванович.

Столяров позвонил Светлане. Она уже, конечно, была на ногах и, как показалось Стасу, очень обрадовалась его звонку. Пока они болтали, кто кем вырядится на праздник, сердце несгибаемого и могущественного мультимиллионера стучало как у кролика. Договорились, что Столяров зайдет за ними в половину десятого. В конце разговора, как бы невзначай, Стас произнес, чуть слышно: «целую»!

– И я тебя целую! – совершенно отчетливо сказала Света.

Темп сердцебиения Столярова достиг почти запредельного напряжения. Когда Светлана отключилась, он машинально поцеловал свой телефон! Все! Его мысли были опять заняты только этой неземной девушкой!

Стас надел джинсы с футболкой, велюровый пиджак, обмотал шею длинным шарфом, сунул ноги в кроссовки, накинул дубленку и вышел на улицу.

Стояла чудесная, с ярким зимним солнцем, морозная и тихая погода.

Машина послушно выкатила на трассу и понесла хозяина к ресторану. Девушка Столярова не выходила из головы. Он видел ее, то одетой в вечернее платье, то в джинсы с толстым свитером, то в легком сарафане. По дороге к ресторану, он не удержался, и заехал в ювелирный салон. Там Столяров выбрал недорогой, по его понятиям, гарнитур из золотой цепочки с камушком в изящном ободке, колье, сережек и колечка с голубыми сапфирами, который, с улыбкой, упаковала ему девушка-продавщица, поздравив с «наступающим». Столяров ответил ей взаимным пожеланием.

Около магазинов сновали люди, кто озабоченно, кто с хорошим настроением; заходили внутрь, выходили, увешанные сумками с новогодними покупками. Дети капризничали и требовали от родителей «и то, и другое, и третье». Столяров улыбнулся этой предновогодней суете, стоя на светофоре. Ему казалось, что за последние несколько месяцев, он впервые обратил внимание, что вокруг него существуют простые мужчины и женщины, без всяких дурных замыслов в головах. Вот сейчас они придут по своим квартирам, станут напряженно и весело готовиться к встрече Нового года, любимого праздника, не сравнимого даже с собственным днем рождения. Потому что день рождения празднуют сами виновники, их друзья и близкие, а Новый год – он в общегосударственном масштабе! Светлый русский праздник!

Загорелся «зеленый», машины продолжили свой путь, кто куда.

Столяров оставил «фолькс» у подъезда, передал ключи зажигания охраннику.

– Далеко не загоняй, я в половину пятого уеду, – распорядился он.

– Слушаюсь, Станислав Константинович! Поставлю в первый ряд.

Столяров, забрав с собой коробочку с подарком для Светланы, прошел в ресторан, где еще стоял полумрак, Натальи не видать, наверно, на кухне, и прошел в кабинет, в отеле. Проходя по оранжерее, не забыл взглянуть на лавочку, где сидела Светланка, в день их знакомства. В кабинете Стас разделся и позвонил Наташе. Та, действительно, была на кухне. Столяров попросил приготовить ему легкий обед на три часа, все, что она сочтет нужным. Рассказал Наташе о беседе с Ксенией, попросил поднять его к обеду, включил TV и улегся на диван. А вдруг Светлана не примет подарка? А вдруг она с ним, пока не встретит кого интереснее? А вдруг? А вдруг? Знаки вопроса окружали Столярова со всех сторон, давили на психику и мешали думать о другом! Постепенно, обрастая странными и неуместными подробностями, его дремота превратилась в сон.

Ровно в три Наташа разбудила приятеля, позвала к обеду.

Стас умылся, привел в порядок чуть опухшую со сна физиономию, и пошел в ресторан. Наталья провела его в свой альков. Официант принес чесночный суп по-чешски, курицу по-чешски с капустой по-моравски, лосось, запеченный с соусом терияки и луком. И большую кружку «Пльзеньского праздроя». Столяров рассмеялся.

– Наташенька, милая, это ты считаешь легким для меня обедом?

– А что, все диетическое, легкоусваиваемое, – не согласилась Ната. – Проголодаешься еще до Нового года! Смотри, ничего не перекусывай до двенадцати! Меню будет потрясающим! Твоя Светланка будет в восторге!.. Мне она понравилась.

Столяров вздохнул.

– Вот и мне – тоже понравилась!

– Да не переживай ты! Это она тебя так заманивает. Она же прекрасно знает о твоем богатстве. Кто же устоит?

– Не понимаешь ты, Наташенька! – потерял бдительность Стас. – Она как бы, особенная, не такая, как все женщины…

– Ну-ка, посмотри мне в глаза! – приказала она. Стас мгновенно поставил сильнейшее защитное поле, опомнившись. Несколько секунд Наташа смотрела в глаза Леонидовичу, сканировала его мозги. – Ладно, прости, показалось.

– Что показалось? – удивился Стас.

– Показалось, что ты забыл, – наставительно вещала Ната, – что существует только плотская любовь, биохимия, живущая не долее трех лет. А знаешь, почему Бог так сделал?

– Нет, никогда не задумывался.

– Чтобы молодожены интенсивно размножались все эти три года и воспроизвели себя двумя существами, подобными им, в нашем мире, мире людей. Пусть, эти двое будут рождены от любви и страсти, так Ему противной, как грех. Зато потом, пройдет три года, биохимические связи любви разрушаться, и останется только инстинкт продолжения рода, бесстрастное соитие для производства себе подобных. А вот страсть «на стороне», грех прелюбодеяния, расцветет с новой силой!… Глупенький, но подающий надежды! – засмеялась, в конце, Наташа.

Столяров задумчиво ел. В глубине души, он давно все это проанализировал, но настолько поверхностно и легкомысленно, что нынешняя речь Наташи стала для него истинным откровением. Но так уж ему хотелось избавиться от старчества! Не смотря ни на что! Интересно, какие бы слова сказала ему Светлана, открой он ей свою душу?

Наташа не стала с ним сидеть, извинилась, и убежала суетиться на кухню или куда еще. Молчаливо съев обед, Стас закурил сигарету, и глядел вслед растворяющемуся серому дрожащему дымку.

Официант неторопливо убирал со стола, спросил, не желает ли Станислав Константинович чего-нибудь еще. Получив отказ, официант, поклонился и исчез.

На часах было шестнадцать тридцать. Пора потихоньку ехать на встречу с Гончариком.

Столяров поднялся, затушил сигарету и пошел одеваться в кабинет. Вскоре, он сидел за рулем «фолькса». Жаль, что не встретил по пути Светлану! Один вид ее придавал Стасу такую энергию и отличное настроение, что захотелось вернуться в отель, и, под каким-нибудь предлогом, постучать в номер Котовых и увидеть «его девушку».

Народу на улицах становилось все больше, кажется, все машины, вместе со Стасом, никуда не торопились.

Зажгли фонари на улицах и, от света включенных фар, освещения от витрин, снег под ногами прохожих стал походить на сценическую подсветку.

Настроение Столярова из задумчивого превратилось в настоящее предновогоднее, в ощущение праздника. Ему казалось, что сегодня, новогодняя ночь станет самой прекрасной, самой непостижимой в его жизни, каких еще не бывало со времен его юности! Только бы все было в порядке у Светланы! Впрочем, утром, по телефону, настроение ее было вполне праздничным.

Столяров подъехал к своему дому, предварительно вызвав еще десяток легионеров. Машину остановил недалеко от въездных ворот. «Мерседес» прокурора стоял на стороне его дома, метрах в ста, с включенными габаритами. Стас помигал фарами и вышел на улицу. Двери «мерседеса» тоже отворились, и Гончарик, подтянутый, в гражданском, вышел навстречу Столярову. Он перешел на сторону Стаса и встретились они посередине, между своих авто. Поздоровались за руки.

– Роман Александрович, – начал Стас, – Я уже все знаю: и про состав рефрижераторов, и триста килограммов героина, вообще, все до мелочей.

Легионер-разведчик сообщил ему, телепатически, что в кармане этого человека работающий диктофон и пистолет системы «Макаров», заряженный. «Успели просканировать, молодцы!» – подумал Стас.

Гончарик молчал, сбитый с толку.

– Вы же не хотите неприятностей, Гончарик? – жестко спросил Стас. Прокурор помотал головой. – А сами опять на них нарываетесь… Дайте мне диктофон, и поставьте пистолет на предохранитель, чтобы в случае расстройства Вашей нервной системы, моя охрана не выстрелила первой.

Даже в неярком свете фонарей и проезжавших автомобилей, бледность появилась на лице прокурора. Из левого кармана пальто он вынул и отдал Столярову диктофон, достал из другого кармана пистолет и щелкнул предохранителем, предусмотрительно опустив ствол в землю.

– Оружие табельное, как я понимаю, потому отнимать не буду, – примирительно сказал Стас. И услышал мысль Гончарика: стал бы я брать на встречу с тобой табельное!

«Все-равно, стрелять не будет, – решил Стас. – Слишком напуган неожиданностью».

– Вы меня не так поняли, Станислав Константинович! – обрел дар речи Гончарик. – Сейчас всего надо опасаться.

– Даже самого себя, – вставил Леонидович. – Правильно. Опасайтесь. Вы на что рассчитывали, что я соглашусь на Ваше предложение о больших деньгах и дам Вам определенную свободу действий? Эти деньги, от продажи наркотиков, меня не интересуют, как и то, что Пригарин сядет пожизненно. Он – реальная сила в криминальном и легальном бизнесе, а Вы, Роман Александрович, этого не понимаете.

– Я же из лучших побуждений! Надо лишить мафию головы!

– Неубедительно, Роман Александрович! На его место приду я или кто-то другой, – Столяров подумал пару секунд. – А Вас интересуют только деньги и власть?

– А Вас, позвольте спросить? Что Вас интересует? Не то ли же самое? – Гончарик начал нервничать.

– Все гораздо сложнее, Роман Александрович! Денег у меня достаточно для безбедной жизни даже моих наследников, если таковые появятся. А власть? Власть – это и есть деньги. Элементарно! – Столяров внимательно посмотрел в тусклые глаза прокурора. – Сложнее другое, не деньги и власть, а состояние твоей души, чем ты можешь пожертвовать в случае чрезвычайных обстоятельств – честью или богатством и властью? Если в государстве нет Национальной идеи, ее надо придумать в самом себе. Я – придумал! А уничтожать, физически и социально, приходится только тех негодяев, кто мешает тебе реализовать внутреннюю идею, и тупо тебя преследует, не идет на компромисс. Власть и деньги, без идеи, это существование хомяка и крокодила, да и те имеют прообраз идеи, в виде обычного выживания в животном мире, где не существует социальной иерархии.

– И что же это за идея родилась в Вашей светлой голове?

– Не постичь Вам ее, дорогой Роман Андреевич! Закостенели Вы в рамках закона: уголовного! Полностью! Вы и на предательство, за деньги, готовы, и служите Уголовному праву, и уголовному беспределу. Вас скоро разорвет от двойственности!

Гончарик, прокурор огромного мегаполиса, удивительным образом чувствовал себя школьным недорослем и слушал Столярова.

– Так как же поступим с Пригариным? – спросил он, когда Столяров замолчал.

– Да никак! Пусть себе работает. У него уже столько денег, что они сами работают, а Кирилл Иванович только направляет их потоки туда, где они нужнее, и принесут еще больше денег.

– А состав с героином? – не унимался Гончарик.

– Да пускай ваша ФСКН ищет этот героин! – воскликнул Леонидович. – Только не смейте предупреждать Вашего друга, давшего эту информацию, о ложной тревоге… Успокойтесь, Вы получите четверть миллиона долларов премиальных, за чуткость. Как только откроются банки, после новогодних каникул.

Столяров остановился, предложил Гончарику пройти к его машине. Тот медленно поплелся за Стасом. Столяров открыл правую боковую дверь, достал из бардачка объемистый полиэтиленовый пакет и передал его прокурору.

– Здесь аванс, сто тысяч долларов. Остальное получите, когда я сказал.

Гончарик схватил пакет обеими руками, посмотрел на долговязого и странного миллионера, развернулся. И быстро пошел к своему «мерседесу». Тут же завелся двигатель, и обладатель ста тысяч умчался быстрее ветра с этого мерзкого и опасного места.

Столяров посмеялся, закурил, постоял еще немного на свежем, морозном воздухе, сел в свою «Тигуану», и поехал в отель.

До начала Новогоднего бала оставалось еще четыре часа.

Повалил крупный пушистый снег.