- Варан! Прикинь - к нам бакланы какие пожаловали!

Голос Шныги доносился из-за ватного одеяла похмелья. Варашников завозился на куче шкур, куда он вчера после бурного застолья упал, как подкошенный. Слабенькая ягодная брага, заправленная по рецепту шамана грибами, валила с ног почище самогона.

- Че там?

- Посыльные от Верховного жреца какого то, прикинь?

- Че за жрец, почему не знаю?

- Там, короче, в сторону Урала есть целая Страна Городов! Жрец собирает поход туда - его поперли какие то новые, прикрутили город под себя, держат мазу за основных. А он раньше был там типа, за главного. Обещают нехилый навар, если поддержим на стрелке этого, как его - Безымянного, во.

- А че за город?

- Не объясняют. Треплют, типа, до самого неба, все там есть - и женщины, и шмоток море, и все, короче. Он, жрец этот уже всех окрестных гопников собрал и подписал под это дело - типа, дело осталось за нами, у нас нехилое племя, знаешь сам.

- Слышь, Варан, будем подписываться, или а ну его, на?

- Не барагозь, притухни. Надо разобраться - че к чему. А до всего раньше - рамсы развести с самим этим жряком, и ржецом...

- Жрецом, Варан!

- Ну, да. Давай, братву собирай ко мне - че как будем голову парить. Ты, это.... Посыльных куда подальше ткни, - пусть пока серьезные люди базарят, в теньке попухнут, ага.

Шныга побежал выполнять повеление. Варан с братвой на удивление спокойно прижился в каменно-вековом быту. Пришелся ко двору, так сказать. После победы на поединке над старым вождем, шаманом и другими, оказавшимися в недобрый час прихода Варана у пещеры мужчинами племени, его банда с легкостью подмяла под себя все племя. Не желающие и не умеющие ни работать, ни охотиться, урки, тем не менее, использовали на полную катушку право сильного - заставляя оставшихся рыбаков и охотников племени Бобра и охотиться и работать за себя. Надо сказать, что эта методика действовала.

Результатом нескольких походов по окрестностям пещеры стало пополнение племени новыми членами - скорее, рабами, чем полноценными охотниками и воинами. Река и лес давали достаточно пищи для присваивающего хозяйства племени, и племя могло прокормить полтора десятка дармоедов. Со скрипом, но носили добычу к пещере охотники - Дети Бобра, тащили улов рыбаки. Никуда не денешься - в пещере дети и женщины, после того, как нажрутся зеки, вечером что то доставалось и им. Варан не давал своим сожрать всю добычу - он прекрасно понимал, что гайки закручивать до конца нельзя - лес большой - плюнут охотники на такую жизнь, и никакие женщины их не остановят, уйдут - "лови их потом по лесу майками." Идея объединить племя общей целью похода за большой добычей ему понравилась. Поэтому он пригласил поучаствовать в совете племени и лучших охотников - ранее уважаемых людей, а ныне рядовых добытчиков на службе новоявленного рабовладельца.

У пылающего костра вечером собрались пятнадцать бригадников во главе с Вараном, двое посыльных - один из племени Пещеры, одетый по случаю летнего времени только в набедренные шкуры, и второй - в полотняных штанах и рубахе, со знаками жреца - амулетами и оберегами поверх одежды. Некоторые были сделаны из меди, некоторые - из золота, на что сразу обратил внимание Карась.

- Слышь, Варан, - голда! Бля буду, жрец - то весь в золоте. Может его, того, а?

- Цыц. Если выгорит то, о чем он толкует, у тебя будет этой голды - как булыжников у реки. Ты прикинь - целый город, три тыщщи рыл, никаких войск, только сотня стражи, а? прикрутим по понятиям, обложим налогом, сами там сядем, а жрец скажет, что мы типа - с Неба, нас надо слушать. Заживем, конкретно. Не то, что с этими г... едами.

Варан нисколько не ценил людей приютившего его племени. Впрочем, кого он вообще ценил в этой жизни?

Приняв решение, бывшие зэки погнали племя к месту сбора - в планируемом походе они намеревались принять если не участие, то, по крайней мере, поиметь с него выгоду - воспользоваться плодами побед, присоединившись в нужный момент. Самим бежать с дубиной, отвоевывая то, что неизвестно к кому перейдет - ищите фрайеров, мы не лохи.

Варан, придя к месту сбора, имел долгую беседу с Безымянным жрецом. Неясно, о чем они договаривались, но племя Варана заняло место в аръергаде орды, которая должна была двинуться на город.

Соблазненные призраком богатой добычи, к пещерам племени Огня собирались воины племен, живущих севернее по реке Ишим. Приходили охотники на мамонтов, каждый год собирающие все более скудную добычу со стад гигантов тундры, в былые времена встречавшихся на каждом шагу, а теперь - все реже и реже.

Наступил, наконец, момент, позже которого откладывать нападение было нельзя - приближалась осень, племена, собранные в одну орду, успели извести крупную дичь в округе. Хотя люди еще прибывали, задерживаться на одном месте уже было нельзя. И орда покатила с юг, к оставленной Безымянным и его спутниками Стране Городов, по пути обрастая новыми участниками похода. Жрец не сомневался в успехе - натиск такой толпы не выдержит ни одно из поселений, даже город Великого Неба, который заняли святотатцы, а местное население слепо пошло у них на поводу. Но - олицетворение гнева Великого Неба, будет его орудием. А идущие с ним толпы - его новыми подданными, паствой, воздающей хвалу ему - жрецу и вождю, и Великому Небу. По ночам грохотали бубны у костров, примкнувшие к войску шаманы обещали успех походу.

В недобрый час накатилась волна племен на Страну Городов - на окраинах запылали первые пожары.