Мои ноги болят от бега по всему городу, делая наши свадебные фотографии, но, честно говоря, я безумно хочу их увидеть. Церемония была удивительной, мы немного перестарались, но мне очень понравились тосты. Так как мы с Дмитрием остались без родителей, он пообещал мне кое-что особенное.

Музыка играет, а толпа прибывает в ресторан, свет тускнеет, и лампы начинают излучать бледное фиолетовое сияние. Я все еще не могу поверить, что мы наконец-то поженились, и застенчиво поглаживаю руками свой живот, который только начинает угадываться под свадебным платьем.

– Ты выглядишь замечательно, – в десятый раз за сегодня говорит Дмитрий, скользя своей ладонью по моей руке, когда наклоняется и целует меня в щеку. – Не беспокойся об этом, жена моя.

Я все еще привыкаю слышать от него такое, и его слова посылают по телу дрожь волнения.

Все больше и больше людей входят в зал, находят свои места, и вдруг все замолкают. Мужчина, вероятно, лет шестидесяти, входит вместе с женщиной, одетой в жемчуга и меха. Даже Дмитрий затихает и садится, выпрямив спину, и я следую его примеру.

Когда мужчина выходит на сцену, я вижу блеск в глазах Дмитрия и понимаю, насколько для него это важно.

– Друзья, Коллеги. Незнакомцы...

Толпа вежливо смеется, даже Джоанна. Она, должно быть, тоже что-то чувствует.

– Для тех, кто не знает меня, я – Алексей Дмитриев, и я, как мог, отговаривал Дмитрия от этой свадьбы.

Мое сердце останавливается, когда Алексей смотрит прямо на меня и улыбается.

– Это было до того, как я понял, какая женщина Сара Фэрфакс на самом деле. Мужество и огонь в ней, напоминает мне мою собственную красавицу-жену, Ингу. Когда Дмитрий попросил моего благословения, я отказал ему. Когда он снова попросил, я понял, что его намерения серьезны. Но все-таки отказал. Но когда Дмитрий сказал мне, что Сара действительно та самая, и объяснил почему... я дал свое согласие, не дождавшись, пока он снова его попросит. Так что это счастливая пара. Пусть они всегда находят свою семью в объятиях друг друга.

Он оглядывает толпу, и Дмитрий крепко держит мою руку.

Подходят два официанта, наливая рюмку русской водки для него и воды для меня. Мы чокаемся и фотографируемся, но как только я выпиваю ее, толпа начинает скандировать.

– Горько! Горько!

Я смотрю на Дмитрия, который обхватывает мою челюсть, приближая свои губы к моим, прежде чем ворваться в мой рот своим языком. Весь ресторан радостно вскрикивает и хлопает в ладоши, что звучит как землетрясение. Когда Дмитрий, наконец, прерывает поцелуй, вкус водки исчезает вслед за его губами.

Алексей улыбается, поднимает свою рюмку с водкой, опустошает ее и возвращается к своему тосту.

– Я хорошо знал отца Дмитрия. Мы поднялись вместе. Я уважал его, а я не из тех людей, кто уважает всех подряд. Ребекка, мать Дмитрия, была хитрой женщиной. Умной. Когда она была убита этой змеей, Славой, он пересек черту. Он забыл, что для меня значит семья. Но Дмитрий и Сара лучше всех нас знают, что означает это слово.

Здесь есть какая-то скрытая шутка, и я не могу не покраснеть от напоминания.

– За прекрасную невесту и красивого жениха. За их ушедших родителей и за обретение своей семьи.

Толпа снова хлопает, и Дмитрий целует мое ухо, пока группа выходит на сцену. Мой муж берет меня за руку, поднимает и ведет в сторону танцпола.

– Наш первый танец в качестве мужа и жены, – говорю я с ликованием, а Дмитрий просто в восторге. Песню мы выбрали вместе, красивый и безмолвный отрывок классической музыки, звуки которой проходят сквозь каждую клеточку тела.

Я обнимаю его за шею, а он – за талию, и все гости смотрят только на нас, на наш танец.

– Это потрясающе, Дмитрий.

Он прижимается губами к моему лбу.

– Ты этого заслуживаешь.

– Так это и есть твой... босс?

– Да.

Я знаю, что лучше не стоит совать нос в это заявление, так что вместо этого я кладу голову на его грудь. Все наладилось между Дмитрием и его братвой. Его братством. Он рассказал мне, что Слава всех шокировал, когда начал прибирать все к рукам, лишив братву их доли от прибыли. Но когда обнаружили, что он убил Ребекку, все сделки были отменены. Так нельзя поступать с людьми, находящимися под защитой, или их близкими.

Дмитрий и я? Теперь мы в безопасности.

Куча конвертов лежит на праздничном столе вместе с несколькими большими и красиво упакованными подарками, которые я не могу дождаться, чтобы открыть. Вокруг нас играет музыка, танцующие тела плавно движутся на танцполе, и весь вечер проходит в радости и счастье.

Теперь это моя жизнь. Палка о двух концах: страсти и страха, боли и удовольствия.

Дмитрий приподнимает пальцем мой подбородок, настойчиво прижимаясь к моему рту своими губами, прежде чем его дыхание касается моего уха обещанием. Угрозой.

– Сегодня, я собираюсь заставить тебя кричать слово «дядя» и я серьезен как никогда.

Не могу дождаться, чтобы узнать, как он это будет делать.