После короткой паузы Гертруда громко охнула:
– Окно?
Роули медленно повернулся к остальным и аккуратно вдавил окурок сигареты в пепельницу.
– С чего вы это взяли? И что хотите этим сказать? – с ледяным спокойствием поинтересовался, косясь на детектива.
Джекоб Уэйт бросил одно только слово:
– Цветы, – повернулся и снова вышел.
Это оказалось неожиданным для всех.
– Ну, теперь, – заявила Гертруда, уставившись остекленевшим взглядом вслед детективу, – теперь мне придется говорить...
– Что он имел в виду, говоря про цветы? – нерешительно спросил Джонни. – Цветы там, внутри?
– Не знаю я, что он имел в виду, – ответила Гертруда, комкая в руках носовой платок, – но думаю, он глуп. Совершенно очевидно, что была попытка кражи и...
Роули подошел к ней и взял за руку, спокойно объясняя:
– Вероятно, он имел в виду изменение температуры в комнате. Думаю, если окно всю ночь стояло открытым, цветы довольно долго стояли на холоде. А если окно все-таки было закрыто и комната прогрелась, цветы должны были потемнеть или начать вянуть, или еще что-нибудь в таком роде. Я ничего не знаю точно, но наверняка он имел в виду нечто подобное.
Взоры Денниса и Роули встретились над головой Гертруды. "Что это было? – подумала Дафна. – Что они сделали или забыли сделать?"
У Денниса вокруг рта пролегла странно сжатая складка.
Тут сей-то голос совсем рядом вырвал ее из раздумий.
– Просьба, мисс, дать ваши показания.
Говорил полицейский по фамилии Смит.
– Показания? – тихо переспросила Дафна.
– Просто расскажите, что вы делали со вчерашнего полудня. Куда ходили, и все такое. Особенно все про убитого, мистера Брюера.
– Ну, я... я... Мы пообедали приблизительно в половине второго. Только тетя и я. Отец вернулся из города позднее, ближе к вечеру. Потом я ходила гулять, гуляла долго и вернулась...
– Во время прогулки вы видели кого-нибудь из знакомых?
– Откуда же? Конечно, нет.
– В котором часу вы пришли домой?
– Думаю, примерно часов около пяти.
– И кто-нибудь вам встретился, когда вы вернулись?
– Никто. То есть, только позднее. Тогда прибыли другие.
– Другие?
– Мои кузены, Роули Шор и Деннис Хэвиленд, Бен...
– Бен? Это мистер Брюер?
– Конечно.
– И что было потом?
– Ну, мы поболтали, затем пошли переодеваться ужину. После ужина все отправились в холл посмотреть на привезенные цветы. Потом вернулись назад, чтобы выпить кофе, и около одиннадцати поднялись наверх.
– А когда вы видели мистера Брюера в последний раз?
– Кажется...в холле, думаю, перед моим уходом. Он говорил со мной. Он...
Она умолкла, полицейский покосился на нее.
– М-да, – протянул он. – Вы ...ведь это на вас он должен был жениться. Мне очень жаль, мисс Хэвиленд. Ладно, достаточно. Разве что еще один вопрос: видели ли вы его еще раз, перед тем как он погиб?
– Нет, – покачал она головой, – не видела.
– Спасибо.
– Могу я... теперь я могу идти?
– Разумеется, – кивнул полицейский. – Только не покидайте дом. Мистер Уэйт наверняка еще захочет с вами поговорить. Теперь вы... – повернулся он к Гертруде.
Дафна поднялась и вышла.
Только закрыв за собой дверь, она внезапно вспомнила о репортерах и всех прочих чужих людях, находившихся в доме. Сейчас у нее не было сил предстать перед ними и объяснять свое отношение ко всему происходящему. Рядом с ее локтем оказалась дверь в давно неиспользуемую комнату для занятий музыкой. Она толкнула ее и шагнула внутрь. Там никого не было.
Комната была неудобная, притом плохо освещенная, и туда заглядывали крайне редко.
Дафну пробирала дрожь. Она села и задумалась.
Они ошиблись. Ужасно ошиблись. Своими уловками они не смогли ввести в заблуждение полицию. Органы правопорядка демонстрировали свою силу. Нельзя совершать такие вещи и избежать ответственности.
Но ведь не она убила Бена. Деннис знал, что она ничего не сделала. Он действительно нашел ее там рядом с телом, но он знал, что она невиновна!
Деннис знал. Но если так оказался и нашел ее кто-то другой? Поверил бы он ей, как Деннис? Поверил бы ей, скажем, Роули? А Гертруда?
Едва она подумала о Гертруде, как дверь отворилась и та вошла в комнату.
– А, вот и ты! – Гертруда опасливо оглянулась, прежде чем закрыть дверь. Потом придвинула себе стул и села рядом с Дафной.
– Я тебя искала, милая. Я должна тебе кое-что сообщить. И верю, сейчас для этого наступил подходящий момент. Не имеет смысла бродить вокруг да около. Я, как и мой отец, всегда действую прямо. И не медлю.
Это не соответствовало действительности, ибо Гертруда не имела никакого представления о проницательности и хитрости, скрывавшихся за непоколебимой решимостью старого Роули Хэвиленда.
– Что они там делают? – спросила Дафна.
Гертруда удивленно покосилась на нее.
– Не знаю. Полная неразбериха. В доме полно каких-то людей. Коротышка – детектив всюду сует нос. Я терпеть его не могу. Тем не менее, никто не станет отрицать, что дела приняли весьма счастливый оборот.
– Счастливый...
– Ну да, для фирмы, – пояснила Гертруда, – для нас всех, для Хэвилендов. Нет никакого смысла вводить себя в заблуждение, Дафна.
Как всегда, когда речь заходила о фирме, глаза Гертруды еще сильнее засверкали и голос стал звучать торжественно. В жизни были всего три вещи, которые любила Гертруда: фирма вместе с воспоминанием об отце, она сама и ее сын Роули, которого она назвала по деду и от которого ожидала, что он однажды займет дедово место. Однако, к сожалению, тот не имел ни малейшего сходства со стариком.
Гертруда вяло улыбнулась, сама того не замечая. Затем произнесла:
– Бен Брюер мертв. Он мертв, и фирма спасена. Теперь ничто уже его не воскресит. И Роули расчищен путь.
– Роули?
– После смерти отца Роули сразу должен был стать главой фирмы. Это все знают. Он был единственно возможным вариантом.
– Мой отец... – начала было Дафна.
– Джонни? – Гертруда вытаращила глаза. – Ну нет! Джонни никакой не бизнесмен. Он может заботиться об общественном благе, и довольно ловко это делает. Но совершенно не имеет понятия о работе предприятия. И, разумеется, не сможет разобраться. В качестве лидера ему нужен настоящий деловой человек. Но такого нет, и это даже хорошо, что отец не возложил на его плечи никакой реальной ответственности. Ты же знаешь, Дафна, он весь этот год держал сторону Бена. С помощью голосов акционеров и Джонни Бену всегда удавалось переспорить нас с Амелией. Но теперь, теперь... – грудь Гертруды вздымалась все выше, – теперь все изменится. Роули возглавит фирму, получит президентский пост и соответствующее жалование. Ты унаследуешь акции Бена Брюера, о которых я узнала, разумеется, случайно. Акции Джонни...
– Я? – Дафна вскочила на ноги. – Я – акции Бена? Нет, нет и нет!
Гертруда холодно взглянула на нее.
– Ты действительно ничего про них не знала?
– Нет-нет, я понятия не имела. Тетя Гертруда, я не могу их принять. Я ничего не возьму. И никто меня не заставит.
– Ну-ну, Дафна, Дафна. Нет никакого смысла так нервничать. Просто он уже оформил завещание в пользу своей супруги. Я сама не знала, что такой акт принято считать вполне нормальным.
– Но я-то ничего не знала об этом – и не хочу знать. И я не стала его женой. Тетя Гертруда, вы уверены в том, что сказали?
– Разумеется, уверена. Я никогда не ошибаюсь. Сядь, Дафна, прошу тебя, а то сюда примчится вся полиция, будь она неладна.
Да, опять эта полиция...
Дафна села на место. Того, что сделал Бен, просто не могло быть. Он никогда даже не заикался о таком своем намерении. Никто ей об этом не рассказывал. Нет, этого определенно не могло быть.
– Не веди себя, как ребенок, Дафна. Завещание он оформил примерно неделю назад. Все совершено в полном порядке. Естественно, ты его наследница. Подумай только, что станут говорить люди, если ты от всего откажешься. Ведь вместе с Роули у вас будет большинство голосов. Разумеется, Роули как президент однажды унаследует и мою долю тоже. Вместе вы ...Ну, в общем, дорога открыта. Вы можете пожениться.
Она замолчала и покосилась на Дафну. Та молча и пристально смотрела мимо. Потом простонала и прижала ладони к вискам.
– Тетя Гертруда, я... я не верю, что правильно тебя поняла. Кто должен выйти за Роули?
– Кто? – в голосе Гертруды зазвучал металл. – Возьми себя в руки, Дафна. Ты, разумеется.
Гертруда явно вышла из себя. Волнение, испытания, смерть Бена. Она больше не понимала, что говорила. Она...
– Не делай такое лицо, Дафна. У нас нет времени для долгих разговоров, но я хочу, чтобы ты поняла, как обстоят дела.
Дафна беспомощно затрясла головой.
– Но, тетя Гертруда...
– Тихо. Послушай, Дафна. Я вижу, ты не понимаешь. Роули всегда мечтал жениться на тебе.
"Это тоже неправда", – подумала Дафна.
– Всегда, – повторила Гертруда. – Но поскольку ты была обручена, он, естественно, не мог ничего сказать. А теперь... вы будете идеальной парой. Естественно, придется немного подождать, однако...
Дафна поспешно встала.
– Послушай, тетя Гертруда, если ты полагаешь, что я выйду замуж за Роули, то сильно ошибаешься.
– Дафна!
– Я не выйду за Роули. Никогда, Это невозможно. Кроме того, Роули сам этого не захочет.
Гертруда медленно и важно поднялась со стула.
– Это не так трудно устроить, – сказала она. – Ваш с Роули брак обеспечит будущее фирмы.
Дафна подумала: "Ты просто рассчитываешь обеспечить себе ведущее положение".
Гертруда любила власть, и половина ненависти к Бену была вызвана тем, что тот не выносил ее вмешательства.
Дафна стояла так близко к Гертруде, что чувствовала ее прерывистое дыхание и видела, как внезапно расширялись и снова суживались ее зрачки.
– Но за Роули я не выйду, – спокойно повторила Дафна.
– Ты так думаешь? – спросила Гертруда и рассмеялась.
Это было странно: у Гертруды совершенно не было чувства юмора, и смеялась она только тогда, когда смеялись другие. Тем не менее, сейчас она смеялась. Смеялась и говорила:
– Я все же верю, Дафна, что ты станешь ему очень хорошей женой. А в том, что вы поженитесь, я абсолютно уверена. Поскольку, милая моя, я ведь кое-что знаю...
Она замолчала, приблизилась к Дафне вплотную и, торжествуя, прошептала ей на ухо:
– Кое-что, о чем полиции лучше не знать.
И она шумно задышала.
– Я знаю, что вы с Деннисом прошлым вечером решили прогуляться. Что ты хотела бросить Бена. И что об этом стало ему известно, и он решил вам помешать. Ну так кто же из вас убил его, Дафна?.. Ты или Деннис?
– Я... я... мы не...
Гертруда злорадно расхохоталась.
– Мне все равно, кто это сделал. Главное – что его не стало. И будет гораздо лучшее, если полиция не узнает то, что знаю я. Вот потому-то я и верю, что ты выйдешь замуж за Роули, любовь моя.