ГЛАВА 21

Над горами Кагвера бушевала летняя гроза, на небе трудились тучи, сверкали молнии, а внезапные раскаты грома, казалось, сотрясали даже вечные камни Дома на Краю Мира. Носимые ветром струи дождя обрушивались на зубчатые стены, но после полуночи шторм затих, и из-за облаков выглянула серебристая луна, чтобы посмотреть сверху на землю, умытую яростным дождем.

Двейя во всем блеске своего совершенства стояла у северного окна, и ее зеленые глаза были загадочны.

— А чем именно Генд занимается в Векти, Двейя? — спросил ее Альтал.

— Буря идет с севера, Альтал, — ответила она, обернувшись и оглядывая комнату, в которой они все собрались. — Генд послал Гелту в Северный Ансу, чтобы она подбивала к бунту приграничные племена. Когда-то в четвертом тысячелетии она была властительницей этих племен, и она является теперь центральной фигурой их мифологии. Ее возвращение преподносится как чудо, а южные ансу убеждены, что она бессмертная богиня войны. Они будут слепо следовать за ней, и если мы ее не остановим, то она за один месяц сокрушит Векти.

— Как ей удалось убедить ансу в том, что она и есть та самая Гелта, которая была их предводительницей шесть тысяч лет назад? — спросил Альтал. — Ансу довольно наивны и доверчивы, но даже им было бы трудно в это поверить.

— Генд устроил им несколько представлений, милый, — ответила Двейя. — После того как Гелта спустилась на коне с небес, скептицизм стал в Южном Ансу не в моде.

— Есть ли у Векти какая-нибудь армия, чтобы их встретить? — спросил Элиар. — Хотя бы чтоб задержать их на время?

Бхейд засмеялся.

— А что в этом смешного? — спросил Элиар.

— Векти — овечья страна, Элиар, — сказал Бхейд. — Это епархия служителей Белой Рясы, а они возвели “агнца” в ранг творения искусства. Векти не станут защищаться. Отступники Белой Рясы об этом уже позаботились.

— Может быть, мы поговорим о вопросах теологии как-нибудь в другой раз, Бхейд? — предложил Альтал. — Мне нужны факты, а не обличительные речи. Где находится столица Векти, кто правитель?

— Возможно, я немного отошел от темы, — извинился Бхейд. — Правительство Векти располагается в столице бывшей провинции Кейвон. Город был основан еще во времена Деиканской Империи, а номинальным правителем его является прямой потомок последнего властителя Империи.

— Номинальным?

— Он просто кукла, Альтал. Его официальный титул — “натус”, что означает “отец”. У пастухов несколько странные понятия обо всем. Его зовут Дакрел, и он является номинальным главой, не облеченным никакой реальной властью. Он носит золотую корону, одевается в старинную деиканскую тогу и носит скипетр. Это маленький, толстенький, лысеющий человечек средних лет, ум которого не обременен никакими мыслями. Он никогда не покидает стен дворца, равно как и ни одно из его “Королевских воззваний”. Придворные подхалимы в один голос уверяют его, что он невероятно значительная персона. Его лицо украшает монеты Векти — вот, пожалуй, и вся его реальная значимость.

— Кто же тогда реальный правитель? — спросила Андина.

— Экзарх Юдон.

— Экзарх? Это что, титул знати?

— Это священнический титул, принцесса. Каждый из трех церковных орденов возглавляется экзархом. Это слово можно приблизительно перевести как “верховный священник”. Юдон обладает реальной властью в Векти, поэтому нам нужно иметь дело именно с ним. Он умный человек, но проницателен и хитер, ему нельзя доверять.

— Значит, у них совсем нет армии? — напирал Элиар.

— Два церемониальных легиона во дворце Дакрела, — ответил Бхейд. — Они толстые, ленивые и наверняка совершенно бесполезные. У них есть мечи, но они не умеют ими пользоваться, а если заставить их пройти маршем чуть более мили, они просто упадут и умрут от усталости.

Элиар нахмурился.

— А как насчет обычных людей? Можно ли из них сделать приличных солдат?

— Сомневаюсь, — ответил Бхейд. — Они пастухи, а значит, сами скорее овцы, чем люди. От громкого шума они сразу же бросаются врассыпную, блея от страха. Обычный житель Векти проводит свои дни, прижимая к груди ягненка и сочиняя плохие стишки — и еще худшие песни — о своей любви к пастушке из соседней долины.

— Так ли уж нам нужно связываться с этими людьми, Эмми? — спросил Элиар, поворачиваясь к Двейе. — Мне кажется, они не стоят того, чтобы о них беспокоились.

— У нас нет выбора, Элиар, — ответила Богиня. — Генд уже контролирует западную часть Неквера. Попроси сержанта Халора рассказать тебе, какую стратегию следует выбрать, когда ты находишься между двух территорий, контролируемых твоим врагом. Мы будем защищать Векти только потому, что это наш восточный фланг.

— Кажется, я об этом не подумал, — согласился Элиар.

— Нам лучше отправиться в Кейвон и поговорить с Юдоном, — решил Альтал.

Бхейд рассмеялся.

— Да эта война закончится раньше, чем нам представится возможность с ним поговорить, — сказал он.

— Не понимаю.

— Белая Ряса просто помешана на соблюдении традиции, Альтал. Чтобы получить аудиенцию у Юдона, потребуется полгода. Нам предстоит продираться сквозь толпы важных церковных чиновников, прежде чем мы сможем приблизиться к экзарху.

— Я мог бы использовать двери, — предложил Элиар.

— Я думаю, не стоит использовать двери, чтобы врываться в незнакомые места, — ответил Альтал. — У Генда могут быть свои шпионы в Кейвоне. — Он задумчиво посмотрел на Бхейда. — Кто глава твоего ордена? — спросил он.

— Экзарх Эмдаль.

— Если бы он отправил в Кейвон посланника к Юдону, у того тоже были бы проблемы с прохождением всех обычных процедур?

— Скорее всего, нет, но нам потребуется по крайней мере неделя, чтобы встретиться с моим экзархом и объяснить ему ситуацию.

— Твой экзарх, Бхейд, очень занятый человек. Не стоит его беспокоить. Кто обычно передает его послания Юдону?

— Вероятно, какой-нибудь скопас — это один из благородных титулов нашего ордена.

— Они носят какое-то специальное облачение?

— Их рясы сделаны из мешковины, если ты это имеешь в виду. — Бхейд подергал себя за переднюю часть своей груботканой черной рясы. — А еще они носят красный кушак вокруг талии.

— Поздравляю тебя с повышением, скопас Бхейд, — сказал Альтал.

— Мы не можем этого сделать!

— Почему нет? Если для того, чтобы открыть двери, нужно всего лишь переодеться, я намотаю на тебя хоть несколько ярдов золотой ткани.

— Но это запрещено!

— В Осе — наверное, но мы не собираемся в Ос, Бхейд. Мы отправляемся в Кейвон. У твоего ордена нет власти в Кейвоне, так что там его правила не действуют — не так ли?

— Но это же чистая софистика, Альтал.

— Конечно. Софистика — это основа любой уважающей себя религии, разве ты не знал? Нужны ли тебе какие-нибудь верительные грамоты в дополнение к костюму?

Бхейд принялся было снова протестовать, но вдруг глаза его сузились.

— Это должно сработать, — признал он. — Хоть это идет вразрез со всем, чему меня учили, но…

— У нас благородные цели, скопас Бхейд. А средства для их достижения не так важны.

Затем Альтал посмотрел на Двейю.

— Ты пойдешь с нами? — спросил он ее.

— Думаю, на сей раз вы можете обойтись без моей помощи, Альтал. Девочки, Гер и я будем ждать вас здесь.

— Как хочешь, — сказал он, вставая. — Пойдем поищем дверь в Кейвон, Элиар.

Над холмистыми долинами Векти едва занимался рассвет, когда Элиар провел Альтала и Бхейда через дверь, и они оказались в небольшом ивняке на обочине дороги, идущей с юга. Альтал подошел к краю рощицы и посмотрел на город.

Кейвон лежал примерно в сотне миль вверх по течению от древних развалин Оса и располагался на восточном берегу реки Медайо. Он имел захолустный вид, который характерен для всех провинциальных столиц. Кейвон во многом был всего лишь имитацией Дейки — вплоть до форума, дворца и храма, — не считая его уменьшенных размеров. Архитектура его была убога, а статуи сделаны из дерева. Провинциальные властители, которые веками правили в Векти, были чиновниками из имперского города Дейки, а ни один второстепенный чиновник-бюрократ никогда не обременяет себя заботами о художественной целостности — и вообще какими-либо заботами такого рода. Они стремились к тому, чтобы Кейвон как можно более походил на Дейку, и в результате Кейвон не расцвел ввысь так, как Дейка, а превратился в простое нагромождение домов.

Храм Хердоса примыкал к правительственному дворцу, и это тоже, насколько мог припомнить Альтал, было отражением Дейки, хотя двадцать пять веков назад он провел в официальной части города не так уж много времени, когда собирался обокрасть там солеторговца Куизо. Это сходство вызывало в нем странное ощущение, будто все это когда-то уже с ним происходило, и он рассеянно думал, что экзарх Юдон, возможно, тоже держит у себя в храме несколько собак.

Похоже, в новом пышном облачении Бхейду было решительно не по себе.

— Как мне себя вести здесь, Альтал? — спросил он.

— Я бы напустил на себя высокомерие, Бхейд. Справишься с этим, как ты считаешь?

— Полагаю, что попробую.

— Не надо полагать, Бхейд, надо действовать. Если хочешь, чтобы все получилось, нужно сыграть эту роль. Ты несешь послание чрезвычайной важности от экзарха Эмдаля экзарху Юдону, так что покажи всем, что ты убьешь каждого, кто встанет у тебя на пути.

— Убью?!

— Тебе не обязательно это делать, Бхейд. Только пригрози. На тебе одеяние одного из благородных титулов твоего ордена. Пробивайся.

— А что за послание я несу? Может быть, следует написать его на бумаге?

— Ни в коем случае. Ты не хочешь, чтобы оно попало не в те руки. Это устное послание, и оно предназначается только для Юдона. Вероятно, все будет выглядеть примерно так: твой экзарх недавно узнал, что демон Дэва пошел в наступление, чтобы завоевать мир, а поскольку твой экзарх неимоверно благочестив, он решил отбросить свою обычную враждебность по отношению к отступникам из Белой Рясы и поспешить им на помощь в предстоящей войне с силами тьмы.

Бхейд в изумлении хлопал глазами.

— Нам же нужно какое-то разумное объяснение тому, что не сегодня-завтра в Кейвон явятся полчища арумских варваров? Я сказал просто первое пришедшее в голову, так что тут могут быть какие-нибудь шероховатости. По ходу дела мы все это сгладим. Вероятно, Юдон уже знает, что на его северной границе появились скопления ансу, но ты сделаешь вид, будто несешь ему тревожную весть. Постарайся изобразить испуг и упомянуть о чем-то таком, что наверняка привлечет его безраздельное внимание: что наступает конец света, что ожидается вторжение полчищ восставших из ада демонов или что солнце скоро погаснет, как догоревшая свеча, — что-нибудь такое. Потом ты представишь Элиара в качестве выборного от арумских кланов и скажешь Юдону, что я выполняю роль эдакого управляющего, в руках которого находятся все финансовые нити нашей святой миссии по спасению мира от сил тьмы.

— Не слишком ли замысловато, Альтал?

— Конечно. Я даю тебе всего лишь набросок. Ты можешь свободно улучшить его или выдумать что-то по своему усмотрению, брат Бхейд. Дай волю своему творческому воображению. После того как ты договорился с Амбо в Квероне, я совершенно не сомневаюсь в твоей способности соврать там, где нужно.

Бхейд поморщился.

— Вообще-то я не должен лгать людям, — возразил он.

— Если задуматься, эта ложь оказывается опасно близка к истине реально происходящего. Мы действительно предлагаем свою помощь, и эта грядущая война — действительно битва между добром и злом. Все, что я предлагаю, — это чтобы ты опустил некоторые подробности, которые Юдон, возможно, не в состоянии понять. Если бы ты выложил все как есть, сказав ему голую правду, он, вероятно, приказал бы посадить тебя в башню под замок как опасного сумасшедшего. Расскажи ему столько правды, сколько, по твоему мнению, он может вынести, и скрой от него все остальное. Скажи ему, что арумцы придут воевать за него, и он примет тебя с распростертыми объятиями. Нам нужно проникнуть к нему, Бхейд, а это самый быстрый из известных мне способов это сделать.

Он взглянул на только что вставшее солнце.

— Пойдем в город, — сказал он. Служители Белой Рясы в храме, наверное, уже зашевелились.

Когда они вошли в храм, Бхейд придал лицу надменное выражение и сурово обратился к младшим церковным чиновникам с требованием немедленно отвести его к экзарху Юдону. Альтал молча наблюдал за происходящим.

— Если потренироваться, — пробормотал он в задумчивости, — у брата Бхейда есть некоторые способности к совершенно иной профессии.

Однако не все чиновники Белой Рясы тут же бросились исполнять приказание Бхейда. Один важный священник, восседавший за небольшим столом в приемной перед кабинетом экзарха, сохранял на лице то самое памятное высокомерное выражение, которое так раздражало Альтала в жителях Дейки.

— Ждите своей очереди, — сказал он Бхейду надменно.

— Если этот дурак сейчас же не встанет, я хочу, чтобы ты убил его, Элиар, — спокойно сказал Бхейд.

— Слушаюсь, мой скопас, — ответил Элиар, вынимая Кинжал.

— Не надо! — Важный привратник вскочил на ноги, и с него слетела всякая надменность.

— Так уже лучше. А теперь доложи своему экзарху, что здесь скопас Бхейд со срочным посланием от экзарха служителей Черной Рясы. Судьба мира не может зависеть исключительно от того, как быстро ты выполняешь приказы, но твоя — да. Так что пошевеливайся.

Испуганный священник в белой рясе кинулся к дверям экзарха.

— Мне удалось привлечь его внимание, не правда ли? — с улыбкой прошептал Бхейд.

— Ты бесподобен, Бхейд, — сказал ему Альтал. — Так держать.

— Экзарх вас примет, ваше преподобие, — раболепно кланяясь, сказал отрезвленный чиновник.

— Самое время, — сказал Бхейд и повел за собой Альтала и Элиара в пышно обставленный кабинет Юдона.

Все стены в комнате были заставлены шкафами, где хранились книги и свитки, а на гладком каменном полу там и тут были разбросаны коврики из овечьей шерсти. Экзарх Юдон был худым, почти тощим человеком в белой рясе с капюшоном. У него были седые волосы и изрезанное глубокими морщинами лицо, на котором застыло немного удивленное выражение.

— Что вас так задержало, скопас Бхейд? — спросил он с легкой улыбкой.

— Мы встречались с вами раньше, ваше святейшество? — спросил Бхейд.

— Лично — нет, скопас, но едва вы вошли в храм, как я начал получать донесения — и, надо сказать, некоторые из них были весьма истеричными. Я практически ждал, что вы высадите мою дверь.

— Признаю, что мое поведение было малость неучтивым, — признался Бхейд. — Но послание моего экзарха настолько важно, что оно заставило меня позабыть приличия. Прошу за это извинения.

— Не нужно извинений, скопас Бхейд. Неужели вы действительно приказали бы убить брата Ахаса?

— Наверное, нет, — сказал Бхейд. — Но с годами я обнаружил, что слово “убивать” почти мгновенно открывает любые двери.

— Оно явно заставило брата Ахаса проснуться. Скажите, скопас Бхейд, что же такое важное могло заставить вас грозить всеобщей расправой ради привлечения моего внимания?

— На вашей северной границе, ваше святейшество, назревает беда, — сурово произнес Бхейд.

— Мы предупреждены об этом, скопас Бхейд. Что-нибудь еще?

— Эта беда может оказаться гораздо серьезнее, чем может показаться на первый взгляд, ваше святейшество. Во всяком случае, достаточно серьезна, чтобы побудить моего экзарха предложить вам свою помощь.

— Неужели я не заметил, как погасло солнце? — сказал Юдон с удивлением. — Что же могло поразить Эмдаля настолько, что он решил зайти так далеко?

— Вы, может быть, слышали о человеке по имени Генд, Ваше святейшество? — осторожно спросил Бхейд.

Лицо Юдона стало мертвенно-бледным.

— Вы шутите! — воскликнул он.

— Боюсь, что нет, ваше святейшество. У нас, членов ордена Черной Рясы, есть такие источники информации, которые не доступны ни Белым Рясам, ни Коричневым. На прошлой неделе экзарх Эмдаль узнал, что несколько приспешников Генда поднимают бунт в племенах Южного Ансу. Очевидно, Гелта — Королева Ночи — планирует вторгнуться на территорию Векти.

— Значит, Дэва наконец делает ход, — дрожащим голосом сказал Юдон. — Он вышел из Нагараша.

— Похоже на то, ваше святейшество. Именно эта новость и побудила экзарха Эмдаля отбросить его обычную враждебность по отношению к твоему ордену и предложить свою помощь. Различные ордена не ладят между собой, но мы согласны в том, что Дэва — наш последний враг.

— Мы пропали, скопас Бхейд, — в отчаянии произнес Юдон. — Мы священнослужители, а не солдаты. Нам нечем встретить этих дикарей из Ансу.

— Экзарху Эмдалю об этом прекрасно известно, ваше святейшество, и он уже предпринял шаги, чтобы привести сюда людей, которые умеют воевать. Он открыл казну нашего ордена и нанял солдат из Арума. Они очень скоро прибудут в Векти, и даже Гелте и Пехалю будет непросто иметь дело с этими орущими варварами.

— Орущими варварами?! — переспросил Элиар.

— Это образное выражение, Элиар, — извинился Бхейд. Он обернулся к побледневшему Юдону. — Этот молодой человек в килте — Элиар, представитель вождей арумских кланов. Я уговорил его поехать со мной, чтобы подтвердить мои слова, а затем на вашей северной границе совершить предварительный осмотр территории для генералов приближающейся армии.

— Вы очень быстро доехали, скопас Бхейд, — заметил Юдон.

— У меня на хвосте все демоны ада, ваше святейшество, — усмехаясь сказал Бхейд. — Это меня подстегивает. А этот джентльмен — мистер Альтал, он распоряжается деньгами. Он много ездил по разным странам и знает, как сделать нашу работу более эффективной. Говоря простыми словами, он знает, каких чиновников надо подмазать, чтобы они с нами сотрудничали.

— А вы, Черные Рясы, хитрее, чем я думал, — сказал Юдон.

— Мы самый древний из церковных орденов, ваше святейшество, — печально сказал Бхейд, — и у нас больше опыта в реальном мире, чем у Белой или Коричневой Ряс. Вашим орденам неведома врожденная продажность рода человеческого. Мы — служители Черной Рясы — утратили свои иллюзии много веков назад, а мир без иллюзий — весьма унылое место. Мы видим мир таким, каков он есть, а не таким, каким мы хотели бы его видеть. Наши устремления так же чисты, как и ваши, но наши методы иногда бывают несколько циничны. Для достижения своих целей в этом несовершенном мире мы используем все средства.

— Может быть, мне следовало бы у вас поучиться, — сказал Юдон.

— Смотрите, ваше святейшество, — сказал ему Альтал. — Смотрите и учитесь. — Он плутовато улыбнулся. — А поскольку мы союзники, мы даже сделаем вам скидку за обучение.

— Обратно в Дом? — спросил Элиар, когда они вернулись в ивовую рощицу за стенами Кейвона. Альтал слегка нахмурился.

— Сначала давай проведаем Альброна, — решил он. — По-моему, нам лучше начать сейчас. Я хочу, чтобы передовой отряд был в Кейвоне к завтрашнему утру. Гелта не из тех, кто попусту теряет время. Она может прорвать границу со дня на день, так что надо быть готовыми к ее встрече.

Элиар предусмотрительно отметил местоположение Двери, и они прошли через Дом, чтобы оттуда попасть в кабинет вождя Альброна.

— Я ждал, что ты зайдешь, Альтал, — сказал Альброн. — Нам нужно кое о чем поговорить.

— Да?

— После совета вождей я не перестаю ломать над этим голову, но не в силах придумать, как воплотить идею, которая, вероятно, приведет Двейю в бешенство.

— Лично я по возможности стараюсь этого избегать. А в чем проблема, Альброн?

— Думаю, нам нужно рассказать Халору о дверях.

— Что?!!

И Альброн поднял руку.

— Выслушай меня, друг, — сказал он. — Если отбросить в сторону всю эту ерунду по поводу званий и рангов, Халор — это тот человек, который будет реально командовать нашими силами, а если он не будет знать о дверях, он не сможет воспользоваться во всей полноте стратегическими возможностями, которые дают нам эти двери. Если задуматься, Альтал, ему гораздо важнее знать о дверях, чем даже мне.

— Мой вождь прав, Альтал, — сказал Элиар. — Сержант Халор — лучший военачальник во всем Аруме, и если мы раскроем ему тайну дверей, он сможет использовать их так, как остальные из нас не могут даже представить.

— Мне нужно обсудить это с Двейей, — с сомнением сказал Альтал.

— Но ты ведь понимаешь мою мысль, не так ли?

— Да, я отлично тебя понимаю. Однако не так-то просто убедить в этом Двейю.

— Нам не с кем работать в Векти, Двейя, — сказал Альтал в тот же вечер, когда они были в башне одни. — Если оценка Бхейда хотя бы приблизительно верна, во всей стране нет ни одного человека, способного проявить характер.

— Возможно, они тебя удивят, любовь моя, — не согласилась она.

— Не думаю, что мне следует возлагать на них большие надежды. — Затем он решился: — Есть еще одно. Альброн кое-что мне сказал, о чем стоит подумать.

— Да? И что же это?

— Ключевой фигурой в нашей затее в Векти — а также в любом другом месте, где Генд что-то замышляет, — по-видимому, является сержант Халор. У нас могут быть великие идеи, но Халор — это тот человек, который будет воплощать их в жизнь.

— Мне кажется, он достаточно компетентен.

— Да, он вполне хороший солдат. — Альтал поколебался. — Не знаю, как можно было бы сказать об этом попроще, Двейя, поэтому скажу так, как есть. Альброн считает, что мы должны показать Халору, как действуют двери.

— Здравая мысль, — почти равнодушно ответила она.

— Но Эмми! — возразил он.

— Я сказала “хорошо”, Альтал. Иди, покажи Халору, как мы используем двери.

— Ты что, даже не скажешь ничего против?

— А ты хочешь, чтобы я сказала что-нибудь против?

— Ну… нет, но я был уверен, что ты будешь против.

— Почему?!

— Я думал, Дом и то, что мы тут делаем с дверями, — это большая, страшная тайна.

— И откуда только тебе в голову могла взбрести такая нелепица? Генд знает о дверях все. У него есть свои двери в Нагараше, и он может делать то же самое, что и мы, используя свои собственные двери. Зачем же скрывать существование дверей от наших друзей, когда нашим врагам о них уже известно? Это же совершенно бессмысленно.

— Что здесь происходит, мой вождь? — спросил сержант Халор, оглядывая длинный коридор. — Это не оружейная комната.

— Нет, — ответил Альброн.

— Где же мы? И как мы сюда попали?

— Это та часть мира, о которой знают очень немногие, сержант, — сказал ему Альтал. — Я мог бы объяснить то, что мы сейчас сделали, но это было бы сложно — да и весьма утомительно. Почему бы нам просто не сказать, что некоторые законы природы здесь не действуют, и на этом остановиться? Итак, что бы вы сделали, если бы решили отправиться в Кантон, в Треборее?

— Я взял бы коня и несколько недель скакал бы на юго-восток. Но зачем мне ехать в Кантон?

— Я просто ткнул наугад, сержант. Мне известно, что вы там бывали и что вы узнаете эту местность, если увидите ее снова. Но мне известен и другой путь туда. Отведи нас в Кантон, Элиар.

— Хорошо. Это здесь, прямо по коридору.

Сержант Халор подозрительно взглянул на своего протеже, но промолчал.

— Пришли, — сказал наконец Элиар, открывая дверь.

Сержант Халор, стоя на пороге, окинул беглым взглядом город.

— Да, похоже на Кантон, — практически равнодушно сказал он. Потом посмотрел на Альброна. — Нам что, больше нечем заняться, мой вождь? Все это весьма забавно, но у меня есть несколько отрядов, которых нужно подготовить к долгому походу.

— Вы не верите, что это действительно Кантон, — да, сержант? — высказал предположение Альтал.

— О, конечно же, это Кантон, Альтал, — с большой долей иронии произнес Халор. — Всем известно, что к таким людям, как вы, неприменимы законы природы. Почему бы нам быстренько не перенестись на обратную сторону луны: вы показали бы мне прекрасные виды оттуда?

— Не хотите ли прогуляться по городу, сержант? — спросил его Альброн.

— Если я пройду сквозь эту живопись, картина порвется, мой вождь.

— Это не живопись, Халор. Это действительно город Кантон.

— Вы что, выпили? — напрямик спросил Халор.

— А это мысль, — сказал Альтал. — Почему бы нам не пойти в город поискать какую-нибудь таверну?

Элиар перевел их через порог, и вывел на дорогу, ведущую к воротам города, остановившись только на минуту, чтобы отметить местоположение двери.

Когда они подошли к воротам Кантона, налет скептицизма стал исчезать с сурового лица Халора.

— Это та светловолосая девушка из Кверона — Лейта, — это она все устроила, да? — догадался он. — Значит, она действительно ведьма?

— Если вам угодно так думать, сержант, то да, — ответил Альтал. — Вообще-то целью этого чересчур театрального представления было продемонстрировать вам нечто, что должно показаться вам весьма полезным. Вы действительно хотите сейчас выпить кружечку эля? Если хотите, мы можем пойти в город и выпить, но если вы потерпите, я покажу вам еще пару вещей.

— Эль подождет, — коротко сказал Халор. Он покосился на Альтала. — Если это какая-то игра, мистер Альтал, вы меня очень сильно разочаруете. Почему бы нам не взглянуть на какой-нибудь другой город? Только на сей раз я сам буду решать — какой.

— Отлично. Какой город вы желали бы увидеть?

Халор с подозрением посмотрел на Альброна и Элиара.

— Бхаго, — выпалил он.

— Где же находится этот Бхаго, — спросил Альброн, — и когда это ты успел там побывать?

Халор улыбнулся, повернувшись к Альталу.

— Что, попались? У вас не было времени, чтобы создать свою иллюзию, — да?

— Нет, не было. Вы проницательный человек, Халор. Пойдем в Бхаго, Элиар.

После этого сержант Халор целый час только и делал, что называл города, разбросанные по разным странам нижних земель, и каждый раз Элиар послушно вел их туда.

— Тут есть какой-то фокус, — наконец сказал Халор, — но пусть меня повесят, если я понимаю, как вы это делаете.

— А если это не фокус?

— Тогда я сошел с ума.

— Только ради нашего спора, предположим, что это не фокус и что вы не сошли с ума. Затем предположим, что вы возглавляете отряд солдат — или даже армию, — и вам нужно провести эту армию от замка вождя Альброна до какого-нибудь города, находящегося за тридевять земель. Не правда ли, мой способ передвижения был бы весьма кстати?

— Если он действует так, как это кажется, то я мог бы сделать своего вождя властелином всего мира! — воскликнул Халор.

— Неплохая мысль, — пробормотал Альброн.

— Не стоит, — твердо сказал Альтал.

Когда Элиар привел Альтала, Бхейда и Халора к экзарху Юдону, в его кабинете они обнаружили возбужденного молодого пастуха. Волосы юноши были ярко-рыжего, почти оранжевого цвета, одет он был в куртку из овечьего меха.

— Они были на лошадях, ваше святейшество, — кричал молодой человек, — и они убивали моих овец!

— Успокойся, Салкан, — сказал седоволосый экзарх, жестом призывая Бхейда и его спутников хранить молчание.

— Но я им показал, — в ярости сказал пастух. — Я убил троих из них. Пусть оставят в покое моих овец.

— Я абсолютно уверен, что те трое, которых ты убил, больше тебя не потревожат, — пробормотал Юдон. — В дверях стоят люди, Салкан. Ты не мог бы выйти на минуту?

— Может быть, ему следует остаться, ваше святейшество, — предложил Альтал. — Он располагает сведениями, которые могут нам понадобиться.

— Быстро же вы обернулись, скопас Бхейд, — заметил Юдон.

— Мой экзарх поощряет старание, ваше святейшество, — ответил Бхейд. — Он его даже требует. Это сержант Халор, командир арумцев, которые сейчас подходят к вашей западной границе. Мы взяли его с собой сюда, чтобы представить вам.

— Ваше святейшество, — сказал Халор, поприветствовав его быстрым кивком, — не могу ли я переговорить с вашим молодым посетителем? Он видел наших врагов, и мне хотелось бы узнать кое-какие подробности.

— Конечно, генерал Халор, — ответил Юдон.

— Твое имя Салкан? — спросил Халор у рыжеволосого парня.

— Да, сэр.

— Сколько всадников было в том отряде, который тебя атаковал?

— По меньшей мере дюжина, — ответил Салкан. — Я был несколько возмущен и потому не пересчитал их.

— Где именно ты пас овец?

— Там, у границы, — хотя трудно сказать в точности, где там проходит граница. Это просто открытое пастбище, там нет никаких заграждений.

— Думаю, мне придется это исправить, — сказал Халор — но этим мы займемся чуть позже. Итак, какое оружие было у людей, которые на тебя напали?

— Пики, — ответил Салкан.

— Короткие или длинные?

— Довольно длинные.

— Они их метали или били ими твоих овец на скаку?

— Именно так они и делали. Не припоминаю, чтобы они их метали.

— Было ли у них еще какое-нибудь оружие?

— По-моему, у них были кривые мечи.

— Были ли у кого-нибудь из них топоры?

— Насколько я видел, нет.

— Если они были верхом, а ты пеший, как же тебе удалось убить тех троих?

— Я использовал свою рогатку, сэр. Все пастухи в Векти носят рогатки. Иногда нам приходится отгонять стаи волков, поэтому мы все время тренируемся в стрельбе из рогатки.

— Куда же ты целишься?

— Обычно в голову.

— Ты не носишь копье или лук?

— Они только мешают, сэр. Рогатка почти ничего не весит, а хорошие камни можно найти повсюду.

— Я-то думал, рогатка — это детская игрушка.

— Нет-нет, генерал Халор, — вмешался Альтал. — Я сам много лет в молодости носил рогатку. Это позволяло мне регулярно добывать пищу.

— А можно ли из рогатки убить лошадь?

— Запросто. У лошади между глаз довольно тонкая кость. Я давно уже не стрелял из рогатки, но совершенно не сомневаюсь, что могу на скаку уложить лошадь со ста шагов.

— В это несколько трудно поверить, Альтал.

— Я убивал кроликов с пятидесяти шагов, а лошадь гораздо больше кролика.

Вдруг сержант Халор широко улыбнулся.

— Мне кажется, вы мне здорово облегчите работу. Вы были категорически не правы, Альтал. У векти есть армия, и это как раз то, что мне нужно.

— Что-то я не понимаю ваших рассуждений, генерал Халор, — озадаченно сказал Юдон.

— В битве с кавалерией пехота явно проигрывает, ваше преподобие, — объяснил Халор. — Конница может двигаться быстрее, чем мои пешие солдаты, к тому же всадники используют мощь своих коней, чтобы теснить нас назад. Я построю обычные земляные укрепления вдоль вершин холмов, а на склонах поставлю ряды острых кольев и оборонительных заслонов, но все это будет в основном для отвода глаз. Наши враги — это конные отряды, они будут атаковать склоны холмов, чтобы уничтожить мои траншеи. Как только они окажутся на уровне досягаемости для рогаток ваших пастухов, конница будет остановлена.

— Наша религия, генерал, не поощряет убийство наших собратьев-людей.

— Но ведь молодой Салкан убил троих?

— Он защищал своих овец, генерал. В таких обстоятельствах убивать людей позволяется.

— Не волнуйтесь, ваше преподобие, я не заставляю ваших пастухов убивать людей. Я хочу, чтобы они убивали лошадей. Наш враг — это кавалерия, и, скорее всего, большую часть жизни они провели в седле. И теперь у них, должно быть, такие кривые ноги, что они едва ли могут ходить. Но после того как ваши пастухи перебьют их лошадей, им придется добираться до моих траншей пешком. Их боевой дух уже будет сломлен, а наверху им придется сражаться так, как они не привыкли. К обеду я покончу с ними.

— Откуда вы знаете, что их боевой дух будет сломлен?

— Ваше святейшество, кавалерист очень привязывается к своему коню. Он любит его даже больше, чем собственную жену. Перед нами будет армия, состоящая из бессвязно бормочущих калек, которые будут пытаться влезть на холм сквозь препятствия и шквал стрел и дротиков. До моих окопов доберутся очень немногие из них. Мне лучше теперь взглянуть на поле предстоящей битвы и найти подходящее место для земляных укреплений.

— Не слишком ли это долго — копать траншеи вдоль всей северной границы Векти? — спросил Юдон.

Халор пожал плечами.

— На самом деле не долго. У меня много людей, ваше святейшество, и они будут копать усердно, поскольку эти траншеи для них — единственная защита, чтобы остаться в живых.

— У нас еще есть время до темноты, — сказал Альтал, когда они вернулись в Дом, — так что мы можем успеть осмотреть поле будущего сражения. Бхейд, пойди, пожалуйста, к Двейе и расскажи ей, что нам удалось сделать за сегодняшний день. Только не надо слишком распространяться об убийстве лошадей; порой она бывает сентиментальна. Скажи ей, что мы скоро вернемся. Ладно, Элиар, пойдем посмотрим на Северный Векти.

Когда Элиар провел Альтала и Халора через какую-то дверь и они вышли на поросший травой холм, был пасмурный вечер. Сержант Халор огляделся по сторонам.

— Никаких деревьев, — сказал он.

— Вот почему в народе это место называется “край лугов”, сержант, — сказал ему Альтал. — Местность, где есть деревья, называется “лес”.

— Тогда вам придется решить эту проблему, Альтал. Я имел в виду, что нам нужны колья, а значит, придется принести их с собой.

— Альтал! — прошипел Элиар. — Пехаль где-то рядом!

— Где?

— Не знаю. Но он близко. Кинжал мне пропел.

— Может, постараешься узнать поточнее?

Элиар обхватил рукоять Кинжала, и на лице его отразилась глубокая сосредоточенность.

— Они прямо на другой стороне этого холма, — прошептал он.

— Они?

— Мне кажется, с ним Генд.

— Живо веди нас обратно в Дом!

— Но…

— Делай, как он говорит, Элиар! — полушепотом отрезал Халор.

— Слушаюсь, сэр.

Элиар привел их обратно к, тому месту, где находилась дверь, они прошли в нее и вновь оказались в коридоре Дома.

— Куда мы теперь, Альтал? — спросил Элиар.

— Не знаю, получится ли, но я бы хотел, чтобы ты нашел дверь, которая находилась бы примерно в десяти футах от того места, где стоят Генд с Пехалем, Как можно тише открой эту дверь. Но проходить через нее я не собираюсь. Я просто хочу постоять здесь, в коридоре, и послушать, о чем они говорят.

— Надо же, мне бы это даже в голову не пришло, — с восхищением сказал Халор. — Как думаешь, ты сможешь это устроить, Элиар?

— Я не уверен, сержант. Но думаю, надо попытаться. Элиар положил руку на дверь рядом с той, куда они только что входили.

— Кажется, эта, — прошептал он.

Он медленно повернул ручку и приоткрыл дверь.

Сразу за дверью Альтал увидел Генда и Пехаля, стоящих по колено в траве. Небо на западе было тревожно-красным, а над этим грозным закатом клубились черные тучи. Позади двух стоящих людей Альтал мог разглядеть большой лагерь, который простирался вдаль до соседней долины.

На голове Генда по-прежнему красовался тот странный архаический шлем, который он носил в таверне Набьора, а его горящие глаза рассерженно сверкали на звероподобного Пехаля.

— Я хочу, чтобы ты и Гелта прекратили эти забавы. Хватит бегать через границу и убивать всех, кто попадется.

— Мы просто делаем разведывательные вылазки, хозяин, — ответил Пехаль.

— Ну конечно. Иногда она даже хуже, чем ты. Придержи ее, Пехаль. Скажи ей, чтобы оставалась на своей стороне границы. Сколько еще ждать, пока остальная часть ее армии будет на месте?

— По крайней мере две недели. У нее еще три племени, которые не пришли.

— Передай ей, что я даю ей неделю. Нам нужно напасть раньше, чем Альтал успеет укрепить эту границу. Скажи ей, чтобы она отступила назад и прекратила эти вылазки через границу. Мы начнем наступление через неделю — не важно, будете ли вы с Гелтой готовы или нет. Я должен быть впереди Альтала.

— Ты слишком из-за него беспокоишься, — ядовито усмехнулся Пехаль.

— Тебе тоже лучше побеспокоиться, Пехаль. Он движется быстрее, чем я рассчитывал. С каждым днем он узнает о Доме все больше и больше. А теперь уходи и прекрати свои вылазки в Векти. Ты только встревожишь его.

— Слушаюсь, хозяин, — мрачно ответил Пехаль.

 

ГЛАВА 22

— Закрой дверь, Элиар, — прошептал Альтал.

Элиар кивнул и тихо прикрыл дверь.

— Ну что, Халор? — спросил Альтал сурового сержанта. — Мы успеем подготовиться к их атаке?

Халор в задумчивости прищурился.

— Времени в обрез, — сказал он, — но если нам немного повезет… — Он пожал плечами.

— Мне всегда везло, — сказал Альтал, — но чтобы подстраховаться, я думаю, нам лучше переговорить с Двейей.

— А кто он такой? — спросил Халор.

— Это она, сержант, — пояснил Элиар, — и думаю, она вам понравится.

— А где она живет?

— Прямо здесь, — ответил Альтал. — Это ее Дом.

— Значит, она женщина благородного происхождения?

— Она гораздо выше просто благородного происхождения, сержант, — сказал Элиар.

Альтал повел их по коридору к гранитной лестнице у подножия башни.

— Большую часть времени она находится здесь, — сказал он, когда они начали подниматься.

Наверху они обнаружили полный сбор. Двейя, Андина и Лейта увлеченно беседовали о прическах, Бхейд читал Книгу, а Гер со скучающе-недовольным видом смотрел в северное окно на ледяные горы.

— Как мило, что ты зашел, Альтал, — сухо заметила Двейя.

— Дела, дела, дела, — ответил он.

— Перестань!

— Прости. Нам пришлось немало попрыгать. Это сержант Халор. Он будет командовать нашими войсками в Векти.

— Сержант, — легким кивком Двейя поприветствовала гостя.

— Мадам, — ответил он. — У вас прекрасный дом.

— Я рада, что вам нравится. Мне оставил его мой брат — некоторое время назад.

— Это необычное место.

— Вы правы, сержант, — сказала она, и ее совершенные губы тронула странная улыбка.

— Мы сделали некоторые успехи в Векти, — доложил Альтал. — Не сомневаюсь, что брат Бхейд рассказал тебе о нашей встрече с экзархом Юдоном. Наши мотивы кажутся экзарху Юдону несколько подозрительными, но у него нет возможности с нами спорить. Сержант Халор осмотрел поле предстоящего боя, где мы намерены встретить ансу; он считает, что мы сможем обороняться, если выроем окопы. Ах да, чуть не забыл. Мы видели Генда.

— Что?!! — В ее голосе звучала неприкрытая враждебность.

— Он неплохо выглядит. У нас не было возможности поговорить, но я не сомневаюсь, что при случае он непременно передал бы тебе привет.

— Ты начинаешь меня сердить, Альтал.

— Альтал придумал такой способ использовать двери, который никогда бы не пришел мне в голову, — радостно вмешался Элиар. — Вы знали, что если открыть одну из этих дверей неподалеку от тех, кто разговаривает, то можно, стоя в коридоре, слышать все, что они говорят?

— Полагаю, что можно, — ответила она. — У меня есть и другие возможности, так что мне никогда не приходилось делать это таким способом.

— Самое прекрасное в этом то, что люди, которых ты подслушиваешь, даже не подозревают, что ты там. Пока ты стоишь с другой стороны двери, они тебя не видят.

— Как же тебе пришла в голову именно эта идея? — с любопытством спросила Двейя у Альтала.

— Виновато, наверное, мое темное прошлое, — ответил он. — Но главное, мы подслушали Генда в тот момент, когда он задавал хорошую взбучку Пехалю. Оказывается, Пехаль с Гелтой забавлялись, делая вылазки в Векти, и Генд довольно сурово отчитал за это Пехаля. А потом он приказал этому зверюге начать наступление через неделю.

— Вы успеете подготовиться, сержант? — спросила Двейя.

— Думаю, да, мадам. Как только наши отряды окажутся на этой границе, я вышлю разведчиков. Мне хотелось бы знать, с кем мы будем иметь дело — с кавалерией или с пехотой.

— Вероятно, и с тем и с другим, — сказала она. — Пехаль — пеший воин, а Гелта провела большую часть своей жизни в седле.

— Это полезные сведения, мадам. Альтал иногда старается кое-что приукрасить.

Она улыбнулась.

— Я знаю, — сказала она. — Порой он бывает просто невыносим, правда?

Халор пожал плечами.

— Он нужен нам сейчас, мадам, поэтому я могу смириться с его маленькими причудами. Думаю, вся его проблема состоит в том, что он считает себя шутом. Если вдуматься, на самом деле он не так уж забавен, но полагаю, я смогу к нему привыкнуть.

Альтал многозначительно посмотрел на Халора.

— Что, Алти, тебя все дразнят? — спросила Лейта с притворным сочувствием. — Бедный малыш.

— Насколько я понимаю, мадам, вы здесь главная, — сказал Халор Двейе.

— В общем да. Обычно Альтал делает то, что я велю, — хотя не всегда. Вас не смущает, если вы будете получать приказы от женщины, сержант?

— Нет, не смущает. Я предпочитаю получать приказы от умной женщины, чем от глупого мужчины, но сейчас нам нужно принять политическое решение. Стратегию и тактику я беру на себя, но хочу знать, какой политики мне придерживаться.

— Вы не могли бы пояснить свою мысль, сержант?

— Наши враги, Пехаль и Гелта, собираются напасть на нас через неделю, а мне предстоит их встретить. Как далеко вы желали бы, чтобы я зашел? Если хотите, я могу расквасить им носы и на этом остановиться.

— Но мне кажется, вы предпочли бы действовать иначе.

— Да, мадам. Но я не в курсе политической стороны этой войны. Настоящий солдат не вмешивается в политику и в религию, но если вы хотите всего лишь отшлепать их и отправить по домам, мы это сделаем.

— Но вам это не по сердцу.

— Нет, мадам. Если я только немного поглажу их против шерсти, они вернутся через месяц, и мне придется задержать здесь войска, которые могут пригодиться мне где-то еще кроме охраны этой границы.

— И что же вы предлагаете взамен?

— Уничтожение, мадам. Если я уничтожу все, что движется вдоль всей этой границы, мне не придется больше возвращаться и делать это заново. Это грубая и грязная работа, но мы на войне, а не на чайной вечеринке. Вы женщина, а у женщин нежное сердце. Однако мой вам совет: не связывайте мне руки.

— Жги-круши-убивай?

— Точно.

— Отлично, сержант, вы вольны поступать как сочтете нужным.

— А мы с вами неплохо поладим, мадам, — сказал Халор с холодной улыбкой.

Несмотря на нетерпение Халора, Двейя настояла, чтобы все они остались на ужин.

— Девушки чувствуют себя несколько покинутыми, любовь моя, — потихоньку объяснила она Альталу. — Давай по возможности обойдемся без ссоры в семье.

— Я немного стеснен во времени, Двейя.

— Ты забыл, где ты находишься, милый. Эти золотые мгновения никак не помешают твоим планам, потому что время здесь течет — или не течет — по моему приказу.

Девушки какое-то время — и довольно долгое время — переодевались к ужину, а затем все сели за стол, который нельзя было назвать иначе как пиршественным.

Андина снова стала увиваться вокруг Элиара, три раза наполнив его тарелку, пока он не сказал ей, что он уже “сыт вот так”, сопроводив свои слова жестом где-то в районе горла.

— Как давно это началось? — спросил Халор у Альтала.

— Довольно давно.

— А я-то думал, почему это Элиар никак не может сосредоточиться. И та же история между священником и ведьмой, да? Ты не мог бы попросить Двейю, чтобы она подождала со свадьбами до окончания войны? Женатые люди — плохие солдаты.

— У нее некоторым образом все под контролем, — сказал Альтал. — Я думаю, она с тобой полностью согласна насчет того, чтобы не смешивать свадьбы и войны, сержант. — Он взглянул через стол на Двейю. — Ты не будешь сердиться, если мы поговорим о делах за столом? — спросил он ее.

— При условии, что ты не будешь использовать слишком забористых выражений, — ответила она.

— Я думаю, нам лучше попросить Элиара отвести брата Бхейда снова в Кейвон, — сказал Альтал. — Там есть один рыжий пастух, который пригодится сержанту Халору, когда начнется битва. Мы хотим, чтобы он собрал как можно больше таких же пастухов и повел их к границе.

— Ты действительно хочешь заставить их идти туда пешком? — спросил Бхейд.

— Несколько дней они нам не понадобятся, так что пусть не путаются под ногами, пока не завершится строительство земляных укреплений. Если они доберутся до окопов вовремя — прекрасно; если же они за день до вторжения будут еще далеко, Элиар сможет использовать двери, чтобы доставить их, куда нужно.

— Я должен остаться в Кейвоне с Бхейдом? — спросил Элиар.

— Нет. Проводи его в Кейвон и сразу возвращайся назад. Тебе придется отвести нас с Халором к Альброну. Нам нужно решить, какой клан будет строить укрепления, а мне понадобится какое-то разрешение, чтобы отправить этот клан в поход.

— Одна или две бочки золотых монет — вот и все разрешение, которое тебе, скорее всего, понадобится, Альтал, — проворчал Халор. — Думаю, для строительства укреплений я использую клан Гуити, а слово “золото” всегда привлекает неизменное внимание со стороны Гуити.

— Не будем забывать о приличиях, Халор. Я не хочу обидеть вождя Альброна.

— Простите, — сказал Гер. — У меня как раз родилась идея.

— Возьмите себя в руки, сержант, — предупредил Альтал Халора. — Гер бывает весьма изобретателен, когда дело касается использования этих дверей. Некоторые из его идей настолько сложны, что в половине случаев я даже не понимаю, о чем речь. Давай, Гер.

— Эта война не единственная, в которой нам предстоит сражаться — верно?

— Не сомневаюсь, что это всего лишь первая. Будут и другие.

— Тогда не лучше ли, если все арумцы выступят сейчас в поход?

— Куда же они пойдут? — с любопытством спросил Халор.

— На самом деле это не важно. — Что-то я тебя не понимаю, молодой человек.

— В общем, для того чтобы им собраться, нужно какое-то время, так? То есть им нужно собрать свое оружие, попрощаться с подружками, напиться разок-другой, и тому подобное. Разве не так?

— Похоже на то.

— Когда-нибудь может наступить такой момент, что сторонники Генда нападут внезапно, и нам срочно потребуется много солдат. Если они будут уже ходить по Дому туда-сюда, Элиар сможет пропустить их через дверь, и они через минуту окажутся в нужном месте.

— Ты имеешь в виду, что они будут ходить кругами? — озадаченно спросил Элиар.

— А почему нет? Тогда Эмми не придется внушать им; что они шли несколько месяцев. Некоторые из них действительно будут ходить довольно долго. В любое время они будут у тебя под рукой. У тебя в кармане будет семь или восемь армий, и ты сможешь брать их, когда бы они ни понадобились.

— Мы можем это сделать? — с недоверием спросил Халор у Альтала.

— Не вижу препятствий. Нам нужно проработать кое-какие детали, но в целом совершенно здравая идея.

— Я что-то упустил, Альтал? — спросил Гер.

— Нам придется сказать им, куда они идут, Гер. Нам просто необходимо сообщить им, где будет война, прежде чем они отправятся в поход.

Гер пожал плечами.

— Скажи им, что они идут в какой-нибудь Фидл-Фадл или Гиппети-Гоп сражаться против каких-нибудь визбангов или фурплениан. Придумай какие-нибудь названия. Насколько я понимаю, арумцам все равно, где воевать и с кем. Все, что их интересует, — это жалованье.

— Я знал: что-то в этой идее не так, — с триумфом в голосе произнес Альтал.

— Что я упустил? — Гер казался несколько удрученным.

— Ты только что произнес неприятное слово “жалованье”, Гер. Как только они выступят в поход, мне придется начать платить.

— Но ты будешь платить за время, которое прошло снаружи, а там оно короче, чем здесь, а может быть, длиннее. Если ты хорошенько посчитаешь, думаю, ты обнаружишь, что платишь меньше. Кроме того, ты же сказал, что, когда ты спустился в тот подвал, где лежит золото, свет твоего фонаря даже не достал до стен. Если этот подвал такой большой, у тебя столько золота, что оно уже просто не имеет никакого значения.

Альтал уставился на мальчика. Настойчивость, с которой Генд отдавал приказы Пехалю, явно говорила о том, что он боится. Альтал полагал, что Генд боится его. Очевидно, это было не совсем так. Этот взъерошенный мальчишка, который еще не отпраздновал даже десятого своего дня рождения, был тем человеком, которого в действительности боялся Генд.

— Все хорошо, Алти, — прошептал голос Эмми в его мозгу. — Я все равно люблю тебя — несмотря на то, что кто-то тебя превзошел.

— В Аруме есть воины получше, чем клан Гуити, мой вождь, — говорил Халор чисто выбритому Альброну несколько часов спустя, находясь в его кабинете, — но в строительстве полевых укреплений им нет равных.

Альброн кивнул.

— Гуити это устраивает, — заметил он. — Он обожает сидеть на месте, лишь бы платили не за сделанную работу, а по дням. Его люди гораздо лучше управляются с лопатой, нежели с мечом.

Халор кивнул.

— Мне они не очень нравятся, но в такой ситуации они как раз то, что мне нужно. Мне не нужен такой, как Твенгор. Для такого рода сражения он слишком непредсказуем.

— Какова твоя общая стратегия, сержант? — спросил Альброн.

— Я еще не продумал все детали, мой вождь, но я приготовил для Пехаля и Гелты несколько сюрпризов.

— Да?

— Как оказалось, векти не такие уж кроткие овечки, как мы думали. Когда речь идет о защите их скота, они довольно воинственны. Они используют рогатки — я говорю не о какой-то детской игрушке. Мы встретили одного молодого забияку, который убил троих всадников Пехаля, когда те напали на его стадо.

— Из рогатки? — удивился Альброн.

— Камнем, пущенным между глаз, можно убить человека — или лошадь — даже быстрее, чем мечом в живот, мой вождь. Ансу, которыми командует Гелта, — всадники, и это меня несколько беспокоило. Но теперь я спокоен. Ансу могут начать свою атаку верхом на лошадях, но когда они доберутся до окопов, они будут уже пешими. То есть этим ансу, которые ничего не понимают в тактике пешего боя, придется во время атаки взбираться на холм пешком.

— Остроумно, сержант.

— Это только начало, мой вождь. Я собираюсь поставить клан старого Делура где-нибудь неподалеку от поля сражения на западной стороне, а также найму в Плаканде кавалерию. Я знаком там с некоторыми людьми: плакандцы даже лучшие наездники, чем ансу. Они рассредоточатся вдоль восточного края Векти. У них есть неделя, так что когда начнется битва, они будут на месте. Пусть отряды Пехаля хорошенько измотаются, пытаясь атаковать укрепления Гуити, а затем я дам сигнал людям Делура и плакандцам, и они накинутся на ансу с тыла. Думаю, уцелеют немногие, мой вождь.

— Блестяще, Халор! Блестяще!

— Мне и самому нравится, вождь. Только мне хотелось бы позаимствовать мужа твоей сестры, Мельгора. Мне придется носиться повсюду как угорелому, чтобы привести все в движение, а вождь Гуити советует своим людям не торопиться, когда они роют окопы. Думаю, мне нужен кто-нибудь, кто бы иногда помахивал над ними кнутом. Эти укрепления нужно непременно построить за неделю — даже если ради этого бедному Гуити с его приплюснутым лицом придется обойтись урезанным жалованьем.

— Я об этом позабочусь, сержант, — сказал Альброн, очевидно, пытаясь произнести это как можно небрежней.

— Что вы сказали?

— Думаю, мне пора уже самому “промочить ноги”, Халор. Здесь я только и занимаюсь тем, что решаю финансовые дела. Знаешь, с тех пор как отец мой умер, я ведь никогда не принимал участие ни в одной из войн, куда посылал тебя сражаться. Я устал быть только деловым человеком. Я хочу быть настоящим арумцем.

— Вы не слишком для этого годитесь, Альброн, — прямо сказал своему вождю Халор.

— Я быстро схватываю, Халор. Нравится тебе это или нет, но я вождь, и я отправляюсь в Векти махать кнутом над копателями Гуити.

Халор поморщился.

— Может, все-таки возьмете с собой Мельгора в качестве советника, мой вождь, — пусть разомнет мускулы, когда какой-нибудь соплеменник Гуити начнет вступать с вами в споры по поводу того, как много времени занимает выбрасывание одной лопаты земли из траншеи?

— Мы не в таких уж хороших отношениях с мужем моей сестры, Халор. Я — вождь и знаю, как отдавать приказы. Я позабочусь об окопах, сержант. — Он по-мальчишески улыбнулся. — Я вел себя сейчас как мальчишка — да?

— Немного. Чем это вызвано, мой вождь?

— Порывом, Халор. Несмотря на то что я столько часов провел, складывая колонки цифр и пересчитывая столбики монет, я все равно арумец; и, когда рога трубят сбор, во мне просыпается кровь. Это, быть может, самая важная война в мировой истории, и я не хочу остаться не у дел.

Халор вздохнул.

— Нет, мой вождь, — сказал он, смирившись, — думаю, вы не останетесь.

На следующий день рано утром Элиар вернулся из Кейвона.

— Экзарху Юдону все это не очень нравится, — доложил он. — Полагаю, он думал, что никому из его пастухов не придется участвовать ни в каких сражениях. Ему и впрямь нравится, когда за него все делают другие. Однако Бхейду удалось изменить его мнение.

— Правда? — удивился Альтал?

— Примерно это звучало так: “Если вам не интересно участвовать в сражении, то и остальным на это тоже наплевать”. Юдон почти немедленно понял его мысль. Куда мы отправляемся теперь?

— В дом Гуити. Надо как можно скорее доставить его копателей к границе Векти.

Альтал вопросительно посмотрел на Двейю, которая сидела за столом, рассеянно листая страницы Книги.

— Гер был прав, когда говорил о дверях во “Всегда”? — спросил он ее.

— Почти, — ответила она. — А почему ты спрашиваешь?

— Думаю, мне понадобится больше времени, чем у меня есть. Мне нравится идея о том, чтобы все кланы Арума бродили по коридорам Дома, но чтобы это устроить, мне понадобится время. Если Элиар проведет меня через дверь в прошлую неделю, дав мне достаточно времени, чтобы привести все кланы в движение к тому моменту, когда Пехаль и Гелта пойдут в атаку, все будет готово. Не люблю, когда время наступает мне на пятки. Когда такое случается, начинаешь делать ошибки.

— Мы все уладим, дорогой. Отправь людей Гуити, а затем возвращайся сюда. Мне нужно будет кое-что объяснить Элиару. Двери во “Всегда” несколько отличаются от дверей в “Везде” и требуют несколько иных действий.

— Хорошо. Возьми один из этих бочонков с золотом, Элиар, и пойдем к Гуити домой.

Элиар на мгновение положил руку на рукоять Кинжала и слегка нахмурился. Затем кивнул, как будто услышав слова кого-то или чего-то.

— Это чуть дальше по коридору от двери вождя Альброна, — сказал он.

Затем он взял один из бочонков и повел Альтала и Халора вниз по лестнице.

— Как давно вы женаты, Альтал? — спросил Халор, когда они вошли в коридор.

— Что? — переспросил Альтал.

— Вы и леди, которая здесь главная. Вы ведь женаты?

— С чего это вы взяли?

— Нет? — с недоверием сказал Халор. — Вы оба ведете себя так, как будто вы муж и жена.

Альтал рассмеялся.

— Полагаю, мы над этим работаем, — согласился он. — Уверен, когда-нибудь у нас это должно получиться, но есть некоторые технические вопросы, которые надо решить в первую очередь. Не так-то просто получить согласие ее родных.

— Вот та дверь, — сказал Элиар.

— А что с другой стороны? — спросил его Альтал.

— Большая дверь, которая открывается прямо в зал, куда Гуити созывает своих людей, чтобы отдать им распоряжения.

— Позволь поговорить с ним мне, Альтал, — предложил Халор. — Мне удалось обуздать Гуити на совете вождей, так что я знаю, как сильно надо натягивать вожжи, чтобы направлять его в нужную сторону.

— К тому же тебе это нравится, да, Халор? — лукаво улыбнувшись, предположил Альтал.

— Натягивать нос Гуити — одно из моих любимейших занятий, Альтал, — усмехнулся Халор.

Элиар провел их через дверь в пропахший плесенью огромный зал< где, склонившись над грубо вытесанным столом, сидел Гуити и пересчитывал монеты.

— Я пришел за вашими людьми, вождь Гуити, — резко заявил сержант Халор.

Гуити попытался быстро спрятать монеты, лежавшие перед ним на столе.

— Вы меня напугали, сержант, — сказал он. Затем на его приплюснутом лице отразилось лукавство. — Я рад, что вы зашли ко мне, — сказал он. — В ходе торгов во время совета вождей мы кое-что упустили из виду.

— Правда? А я думал, мы все подробно обсудили. Столько-то в день на человека, верно?

— О, с этой стороны все отлично, — быстро проговорил Гуити, — но мы упустили покупку оружия. Хорошие мечи и топоры стоят дорого, сержант.

— Мы обеспечим им оружие, вождь Гуити, — выступил вперед Альтал.

— Но… — хотел было возразить Гуити.

— Мы нанимаем людей, Гуити, а не дешевые мечи с твоего склада.

— А как насчет сапог? — почти отчаявшись, спросил Гуити. — До нижних земель путь неблизкий, и мои люди, конечно же, успеют сносить в дороге свои сапоги.

— Об этом я тоже позабочусь. Перестань пытаться меня надуть, Гуити. Ты не можешь со мной тягаться. Может, ты хотел поговорить о том, сколько ты планируешь платить нам за питание своих людей в пути?

— Но это абсурд! — Гуити выкатил глаза.

— Это же твои люди, Гуити. Ты ответствен за то, чтобы их кормить, а не я. Если половина из них умрет с голоду, это твоя проблема. Таковы условия сделки, Гуити. Я плачу столько-то в день за человека, продаю тебе оружие и сапоги, и мы в расчете.

— Это же нечестно! — запротестовал Гуити.

— В жизни так бывает. Решай, Гуити. Если поровну тебя не устраивает, я позову вождя Делура, а ты можешь снова наслаждаться своими грошами. Скорей, Гуити. У меня сейчас мало времени.

Элиар поставил бочонок на стол Гуити, открыл его и достал оттуда горсть золотых монет.

— Ты не слишком-то… — начал было возражать Гуити.

Он внезапно замолк, когда Элиар стал пересыпать звонкие золотые монеты обратно в бочонок.

— Договорились? — напрямик спросил Альтал.

— Ладно, вор, — проворчал Гуити. — Договорились.

— Сколько времени тебе понадобится, чтобы собрать своих соплеменников?

— Они уже здесь, гофмейстер Альтал. Я прикажу им выступать, как только вы мне заплатите. Мне нужен месяц, чтобы собраться.

— Не дури. Одна неделя.

— Совершенно невозможно!

— Возьми бочонок, Элиар, — сказал Альтал. — Пойдем проведаем вождя Делура.

— Хорошо, хорошо, — ответил Гуити. — Не надо торопиться. Пусть будет неделя.

— Всегда приятно иметь с тобой дело, вождь Гуити, — усмехнулся Альтал. — Заплати ему, Элиар, и пойдем отсюда. Эрайя Андина не любит, когда ее заставляют ждать.

— Ты меня совсем замучил, Альтал, — пожаловался Элиар несколько часов спустя, когда они все возвратились в Дом. — От этого прыганья туда-сюда между “Везде” и “Всегда” я так исхудал, что стал почти прозрачным.

— Делай то, что он тебе говорит, Элиар, — приказал сержант Халор, — и перестань жалеть себя.

Он посмотрел на одетых в килты соплеменников Гуити, которые с каменными лицами бродили по коридору.

— Они как будто в полусне, — заметил он.

— Именно в полусне, — согласился Альтал. — Но мозг их работает. Сейчас они думают, что идут через горы Кагвера. Они оторваны от реального времени. Они думают, что за последние примерно полчаса они дюжину раз останавливались на привал. Они окажутся в Векти еще до заката, но будут уверены, что шли туда целый месяц или даже больше. Останься пока с ними. Иногда крикни им какой-нибудь приказ, чтобы они знали, что ты здесь. Только не приближайтесь к северному крылу Дома. Там в течение следующего часа по коридорам будут бродить люди вождя Делура.

— Как тебе удается следить за всем этим?

— Это немного трудно, Халор, но я же профессиональный мошенник, я привык к трудностям, — рассмеялся Альтал.

— Что смешного? — спросил Халор.

— Гер был прав. Я плачу Гуити и остальным вождям за то время, которое проходит там, где находятся они, а Дом поглощает время, которое они бы потратили, если бы шли через горы обычным путем. Думаю, Гуити будет ужасно разочарован, когда я верну ему его людей уже через пару недель.

— У тебя воровская душа, Альтал, — упрекнул его Халор.

— Спасибо, сержант.

— Это было сказано не в качестве комплимента.

— Все зависит от точки зрения. Ладно, Элиар, пойдем обратно в прошлую неделю. У меня есть особый план насчет Смеугора и Таури.

— Да?

— Я хочу лишить их всех возможных контактов с Гендом, поэтому уговорю самим возглавить своих людей, а не передавать их в руки какого-нибудь капитана. Нужно, чтобы эти двое были у меня под рукой.

Когда они с Элиаром обошли все кланы Арума и вернулись в Дом, Альтал был на грани изнеможения, он повалился в кресло у обеденного стола.

— Я мог бы спать неделю, — заявил он.

— Вряд ли, — возразила Двейя. — Думаю, не больше полутора суток. Не пытайся нас обмануть, Алти. Ты весело проводишь время.

— Да, неплохо, — признался он. — На самом деле я не делал сегодня ничего такого, что требовало бы напряжения, но я побывал в стольких местах, что у меня все перемешалось в голове. С рассвета я обошел все восемь арумских кланов и уже сбился со счета, сколько раз я прошел через Дом.

— Нам нужно уладить еще один вопрос, Альтал, — сказала Андина. — Если ты думаешь, что мы с Лейтой собираемся сидеть здесь сложа руки, пока вы, мужчины, там развлекаетесь, то ты ошибаешься. В следующий раз мы пойдем с тобой.

— Нет, вы не пойдете, — сказал он ей. — Я не собираюсь подвергать вас обеих такой опасности — причем с двух сторон.

— Что значит — с двух сторон?

— Я имею в виду все эти дела между мальчиками и девочками. Я нанял солдат, а не хористов, а солдаты обычно очень прямо идут к своей цели, если им чего-то хочется. Возможно, со стороны арумцев вы с Лейтой будете подвергаться большей опасности, нежели со стороны ансу.

— Позволь мне об этом позаботиться, Альтал, — предложила Двейя. — Поешь и иди спать. Завтра тебе предстоит еще один беспокойный день.

Глас духа тьмы все стонал и стонал, и эхо его тяжело и мрачно разносилось над холмистыми долинами Ансу.

Внизу, в долине, люди сражались друг с другом каменным оружием. Остры были камни, и яркой была кровь, и от вида крови сердце Пехаля наполнялось радостью.

И вот жестоколикая Гелта, Королева Ночи, верхом на своем черном коне поднялась на вершину холма. И ее каменный топор непрестанно обагрялся кровью поверженных врагов.

— Они бегут! — закричала неистово Королева Ночи. — Все отступают передо мной, мой звероподобный друг. И так будет всегда, всегда. Никто из рода человеческого не смеет противостоять моему гневу.

— Ты — моя истинная сестра, Королева Ночи! — молвил звероподобный Пехаль. — Ибо вкус крови кажется тебе таким же сладким, как и мне. Нынешней ночью мы будем пировать над трупами твоих врагов, и ночь исполнится нашей радости.

— А куда отправимся мы завтра, брат мой? — вопрошала своим суровым голосом Королева Ночи с изрезанным шрамами лицом. — Все ансу мои, мои! А какая страна или город следующими падут перед моей непобедимой волей?

— Лучше всего направь свой гнев на тот город, который люди называют священным, — молвил звероподобный Пехаль, — и пусть нутро их исполнится ликованием, ибо протяну я руку свою в то время, которое еще не настало, и дам тебе и воинству твоему чудесное оружие. Отринь свое каменное оружие, Королева Ночи, ибо я дам тебе и войску твоему оружие стальное, и Ос по твоему приказу отринет от себя Дейвоса, и преклонят они свои колени пред тобой, и предо мной, и пред хозяином нашим Гендом; а храмы Дейвоса будут оглашаться молитвами, возносимыми Дэве, и обагрятся алтари его сладкой, сладкой кровью!

— Ос будет моим, дорогой брат, — восторжествовала Королева Ночи в диком экстазе. — Дейвос будет изгнан, и Дэва воцарится над всем миром!

И отчаянный стон над долиной перешел в пронзительный крик, и сердце Королевы Ночи исполнилось радости.

 

ГЛАВА 23

На следующее утро за завтраком настроение у всех было подавленное.

— Мы снова все видели один и тот же сон? — дрожащим голосом спросил Гер у Двейи.

Она кивнула.

— Я так и думал, — продолжал мальчик. — Там слышался тот далекий плачущий крик. На самом деле ведь этого не было, правда? Я хочу сказать, того, о чем говорили те двое, на самом деле не было. Они изменяли мир, да?

— Им не нравится, как все обернулось, поэтому они вернулись назад и все изменили, — ответила Двейя. — Гелта никогда не была способна завоевать весь Ансу, а с Пехалем она познакомилась гораздо позднее.

Бледное лицо белокурой Лейты было исполнено ужаса.

— Что случилось, дорогая? — участливо спросила ее Андина. — Эта небольшая встреча была не слишком приятной, но… — Она заколебалась. — Их разговор — лишь внешняя сторона происходящего, Андина. То, что происходило в их голове, было куда хуже.

— Ты можешь это делать? — воскликнул Бхейд. — Они же только иллюзии. Неужели ты можешь слышать мысли иллюзий?

— Их было невозможно не услышать, Бхейд, — сказала она устало. — Пехаль и Гелта хуже зверей. Эта ужасающая резня наполнила их сердца невыразимой жаждой крови.

— Не стоит продолжать, Лейта, — твердо сказала Двейя. — Выкинь из головы все, что ты слышала. В конце концов, это всего лишь сон, и, возможно, он был направлен против тебя больше, чем против кого бы то ни было из нас.

— Против меня?

— Генд знает, кто ты такая и на что ты способна, Лейта. Этот небольшой спектакль, возможно, был устроен в твою честь. Генд пытался показать тебе нечто столь отвратительное, чтобы ты стала бояться вновь применять свой дар. Крепись, Лейта. Я уверена, это был не последний раз, когда он попытается это сделать. Он боится тебя и поэтому предпримет все возможное, чтобы помешать тебе делать то, что ты должна.

— И все же здесь есть кое-что, о чем нам следует подумать, — сказал Альтал.

— Да? Что же? — спросила Двейя.

— Генд долго продумывал план своего вторжения, как ты считаешь?

— Очевидно.

— Тогда у него почти наверняка есть свои люди при дворе натуса Векти и в храме Хердоса, которые на него работают, верно?

— Не сомневаюсь.

— Значит, Андина была права. Им с Лейтой просто необходимо отправиться с нами в Векти.

— Это исключено, — заявил Бхейд. — Слишком опасно.

— Мы можем их защитить, Бхейд, — сказал ему Альтал. — Я считаю, что нам необходимо, чтобы Лейта была с нами в Кейвоне. Мне нужно знать, кто из тамошних обитателей служит Генду.

— Раз мы так беспокоимся по поводу того, чтобы взять с собой девушек, почему бы тогда не переодеть их в мальчиков? — предложил Гер.

— Гер, — мягко сказала Андина. — Девочки выглядят не так, как мальчики. У нас немного разные формы. — Чтобы это подчеркнуть, она сделала глубокий вдох. — Понимаешь, что я имею в виду? — намекнула она, неясным жестом обводя переднюю часть платья.

Гер густо покраснел.

— Ну, — сказал он, — может быть, если надеть что-нибудь посвободнее… — Он запнулся, покраснев еще больше.

Андина язвительно захихикала.

— Это нехорошо, дорогая, — пожурила ее Лейта. Потом она взглянула на Элиара. — У вождя Альброна есть слуги?

— Я бы не назвал их слугами, — ответил Элиар. — У него есть конюхи, которые ухаживают за его лошадьми, и есть люди при кухне, которые доставляют ему еду и прочее. По большей части он делает все сам.

— Однако в Векти об этом не знают, правда?

— Наверное, нет.

— То есть они не знают, что у Альброна нет слуг в обычном понимании этого слова?

— Думаю, не знают. — Лейта оглядела Андину с ног до головы.

— Ты не могла бы встать на минутку, дорогая? — попросила она.

Андина встала.

— Что это мы делаем, Лейта?

— Ты очень маленького роста, — поджала губы Лейта.

— Это не моя вина.

— Ты не мог бы встать рядом с ней, Гер? — попросила Лейта.

— Хорошо, мадам, если хотите.

Гер встал и, обойдя вокруг стола, подошел к Андине.

— Я так и думала: они примерно одного роста, — сказала Лейта. — Если мы оденем их в одинаковые одежды и спрячем волосы Андины под какую-нибудь шапочку…

— То есть переодеться пажами? — спросила Андина. — Мы можем проскользнуть незамеченными в таком виде, Альтал?

— Должно получиться, — ответил он, — особенно если Альброн возьмет с собой в Векти еще несколько слуг в ливреях. Я договорюсь с Юдоном насчет подходящих квартир, и эти слуги не будут солдатами, а значит, им не придется отправляться в окопы вслед за своим вождем. Мы сможем спрятать Лейту среди них, и она будет иметь возможность выявлять отступников.

— Ты тоже будешь пажом, Лейта? — спросила Андина у своей подруги.

— Я выше ростом, чем ты и Гер, дорогая, — ответила Лейта. — Мне трудно будет сойти за десятилетнего мальчика. — Она в раздумье провела рукой по лицу. — Интересно, как я буду выглядеть, если надену фальшивую бороду? — произнесла она чуть слышно.

Бхейд расхохотался. Лейта повернулась к нему, сверкая глазами.

— Прекрати! — одернула она его.

— Прежде чем все вы отправитесь в Кейвон, нужно обратить внимание еще на один вопрос, — задумчиво сказала Двейя.

— Ты не пойдешь с нами, Эм? — спросил Альтал.

— Думаю, будет лучше, если я останусь здесь. Я могу следить за нашими врагами из окна и сообщать вам, если они затеют преподнести какой-нибудь сюрприз.

— Это окно находится далеко от Векти, Эм.

— От Дейки оно тоже было далеко в ту ночь, когда за тобой гнались собаки Куизо, милый, но я без труда могла видеть все, что происходит. Окно находится там, где нужно мне, Альтал. Подойди и убедись в этом сам.

Она встала и подвела его к окну.

Горы Кагвера исчезли, и Альтал обнаружил перед собой череду холмистых лугов.

— Неужели это Векти? — спросил он.

— Да, Северный Векти — недалеко от границы с Ансу. Вероятно, где-то здесь будет происходить сражение. Так вот, сержант Халор будет во время битвы командовать нашими войсками, и я думаю, здесь он будет полезнее, чем там, на поле боя. С одной стороны, отсюда ему будет лучше видно, но есть и более важная причина.

— Да?

— Подручный Генда Коман обладает таким же даром, что и Лейта, и если Халор будет где-то на поле боя, Коман будет знать любой его приказ раньше, чем Халор успеет его произнести. Однако Коман не может слышать то, что происходит здесь.

— Не будет ли Халору трудновато отдавать приказы отсюда, из Дома? Он, конечно, может довольно громко кричать, но поле битвы все-таки далеко внизу, Эм.

— Вот поэтому нам понадобится еще одна дверь. — Она протянула руку и похлопала по каменной стене рядом с окном. — Вот здесь, я думаю. Эта дверь будет не совсем такая, как остальные двери в Доме, поэтому лучше сделать ее немного отличающейся, чтобы Элиар знал, что эта дверь особенная.

— И куда же она должна вести, Эм?

— Туда, куда нам будет нужно в разных случаях — как правило, в то место, которое Халор сможет видеть из окна. Элиар будет передавать приказы своего сержанта войскам, которые находятся на поле боя.

— Я не вижу в этом особого преимущества, Эм. Коман может слышать мысли Элиара так же, как и мысли Халора, — не так ли?

— Только если он знает, где находится Элиар; а если Элиар будет использовать нашу дверь, он будет выскакивать то тут, то там так быстро, что Коман не успеет его вычислить. Мы немного потренируемся, но давай все же сделаем дверь. Сделай ее полукруглой сверху, Альтал, на бронзовых петлях и с изукрашенной ручкой, чтобы Элиар знал, что это не обычная дверь. Используй слово “пери”. Оно немного формальное, так что в разговоре мы будем называть эту дверь не “дверь”, а “портал”. Важно, чтобы Элиар думал о ней иначе, чем об остальных. Сделай эту дверь, Альтал.

— Как скажешь, Эм.

Он сосредоточился на прошлом и вспомнил арочный дверной проем, который видел в храме Двейи в Магу. Он сконцентрировался на этой картинке и сказал:

— Пери.

— Прекрасно, Альтал, — поздравила она его, когда увидела дверь. — Думаю, это как раз то, что нам нужно.

Затем она обернулась и посмотрела на Элиара и Гера, которые сидели в дальнем конце комнаты. Гер что-то возбужденно говорил, а Элиар выглядел немного смущенным.

— Элиар, — сказала Двейя, — подойди сюда, к окну. Я хочу тебе кое-что показать.

— Сейчас, Эмми, — ответил Элиар, вставая.

— Остальным, наверное, тоже следует посмотреть, — сказала она тем, кто был в комнате. Они все столпились у окна.

— Новая дверь? — заметила Андина. — Куда она ведет?

— Туда, — ответила Лейта, указывая на окно.

— Но это же не Кагвер? — спросил Бхейд, выглядывая из окна.

— Нет, — сказала ему Двейя. — Это Северный Векти, и, возможно, здесь нам предстоит сражаться с ансу. Этот новый портал — не такой, как другие двери в Доме. Те привязаны к определенному месту, а эта открывается в любое место, какое мы захотим. Когда начнется битва, мы поставим сержанта Халора у этого окна, а Элиар будет доставлять его приказы на поле сражения. — Она посмотрела на Лейту. — Сколько тебе обычно требуется времени, чтобы настроиться на мысли какого-то конкретного человека, дорогая?

— Это зависит от того, где он находится и как много людей вокруг него, Двейя, а также как много шума вокруг него, — ответила Лейта. — Думаю, в пылу битвы это будет нелегко.

— Я так и думала. Если Элиар будет использовать эту дверь, чтобы передавать приказы сержанта Халора воюющим, он сможет обернуться туда и обратно прежде, чем Коман его обнаружит.

— Простите, — сказал Гер. — Правильно ли я тебя понял, Эмми? То есть эта дверь возле окна — действительно дверь в любое место?

— Именно так.

— И в любое время тоже? Я хочу сказать, через эту дверь Элиар мог бы пройти в ту большую церковь в Кейвоне тридцать лет назад?

— Да. А почему ты спрашиваешь?

— Какая отличная дверь! — воскликнул Гер. — Почему бы тебе, Элиар, не попробовать то, о чем мы только что говорили, использовав эту специальную дверь?

— Полагаю, мы могли бы попробовать, — с сомнением ответил Элиар. Он нахмурился. — Я не знаю точно, как это место выглядит.

— Думаю, оно никак не выглядит, Элиар. Как раз это и имеется в виду. Попробуй, посмотрим, что будет.

— Хорошо, Гер. — Взгляд Элиара стал отрешенным, он протянул руку к изящной бронзовой ручке.

Дверь внезапно изменилась. Исчезли бронзовые петли и массивная доска, арочный свод превратился в бесформенную дыру, наполненную абсолютной тьмой.

— Нет! — почти крикнула Двейя.

— Я только пытался… — начал объяснять Элиар.

— Перестань. Выброси эту мысль из головы! И никогда больше этого не делай! — Казалось, даже стены сотрясались от ее крика.

Элиар отступил назад, и портал вернулся в прежнее состояние.

— Что ты сделал, Элиар? — спросила Андина.

— Это была не моя идея, — защищался Элиар. — Гер хотел посмотреть, как выглядит дверь в “Нигде” и “Никогда”.

— Держись подальше от этих мыслей, Элиар! — приказала Двейя. — Даже не думай об этом больше.

— Разве это так уж опасно? — Голос Гера звучал немного испуганно.

— Подумай, Гер. Подумай, о чем ты только что попросил Элиара. Что должно быть за той дверью, которую он едва не открыл?

— Ничего такого опасного. Разве там не пустота? Я хотел посмотреть, как выглядит ничто. Я размышлял о “Везде” и “Всегда”, а затем перевернул эту идею, чтобы посмотреть на нее с обратной стороны. И тогда мне пришла мысль о “Нигде” и “Никогда”. Разве эта дверь не ведет всего лишь в Пустоту?

— Вот именно. Пустота прожорлива, Гер, поэтому она поглощает все, что оказывается поблизости, — людей, дома, луны, солнца, звезды. Перестань экспериментировать, Гер. Отныне даже не заикайся о своих диких идеях Элиару, пока не переговоришь об этом со мной. Дверь, о которой ты ему рассказал, — это та дверь, которую мы никогда не открываем.

— Эх, был бы у меня осел, — сказал Элиар, кряхтя под тяжестью бочки, которую он тащил по улицам скотоводческого города Хердона в Северо-Западном Плаканде.

— У нас есть уже осел, — с улыбкой ответил ему Халор. — Его зовут Элиар.

— Как вы познакомились с тем человеком, к которому мы идем? — спросил Альтал у сержанта.

— Несколько лет назад мы воевали на одной стороне, — ответил Халор. — Мы разработали координированные тактики, которые применили против армии Капро в Экуэро. Моя пехота сдерживала капросцев, а кавалерия Креутера ударила по ним с тыла.

— Его имя Креутер?

— Да, так его зовут. Он вождь племени в восточном Плаканде. Его основное занятие — скупка скота, но он также подрабатывает, отдавая своих всадников внаем, чтобы они сражались в цивилизованных странах. Когда плакандцы прослышали о том, как арумцы разбогатели в качестве наемных солдат, они решили сами попробовать. Мы с Креутером хорошо понимаем друг друга. Я знаю, что могу ему доверять, поэтому я сразу же подумал о нем, когда мне пришла идея нанести ансу удар кавалерией с тыла. Если Креутер говорит, что будет в такое-то время в таком-то месте, я знаю, что он придет в нужный момент.

— У вас за многие годы появилось немало друзей, сержант?

— Я участвовал во многих войнах во многих странах, Альтал, поэтому у меня есть друзья в большинстве стран нижних земель.

— Вы уверены, что мы застанем этого Креутера?

— Он приезжает сюда каждое лето, чтобы продать коров скупщикам скота из цивилизованных земель. Если его еще нет, значит, он в пути — или только что ушел. Я поспрашиваю в городе и узнаю. Если он еще не приехал или уже уехал домой — мы сможем его нагнать. Эти двери созданы для таких вещей.

Халор остановился напротив бревенчатого строения с грубо намалеванным на входной двери знаком, изображавшим виноградную гроздь.

— Это любимая таверна Креутера, — сказал он. — Давайте посмотрим сначала здесь.

В таверне было грязно и душно. Несмотря на раннее утро, еще немало шумных завсегдатаев оставалось за столами.

— Нам повезло, — сказал Халор. — Вон там, в углу, сидит Креутер. — Он показал на большого человека, сидящего на грубой скамье. — Более того, похоже, он довольно трезв. Пойдем поговорим с ним.

Они пробрались сквозь толпу туда, где сидел вождь-великан, светловолосый, с квадратной бородой, которую снизу словно подрезали острым ножом. У него были бычьи плечи и огромные руки.

— Разрази меня гром, это же мой старый друг Халор! — сказал великан. — Халор, что ты делаешь здесь, в Плаканде?

— Вообще-то ищу тебя. Как твои дела?

— Не могу пожаловаться. А в чем дело?

— Ты уже продал своих коров?

— Как раз вчера. Я подумал, что можно несколько дней отдохнуть, прежде чем я и мои люди отправимся в обратный путь.

— Значит, я успел застать тебя. У тебя есть какие-нибудь серьезные планы на ближайший месяц или два?

— Вообще-то нет. А что, намечается что-то?

— Да, небольшая война. Полагаю, нам понадобится кавалерия, и я сразу же подумал о тебе. Ты заинтересован?

— Можно это обсудить. Где же эта твоя война, Халор? Мои люди и я только что закончили перегон скота, так что если твоя война в Перкуэйне окончена, то я возьмусь за дело только за хорошие деньги.

— Деньги хорошие, Креутер, а война почти у твоих ворот.

— Да? Я ничего такого не слыхал в последнее время. Где это?

— В Северном Векти.

— В Векти нет ничего, за что стоило бы сражаться.

— Если не считать его местоположения. Южным ансу, похоже, надоела жизнь, поэтому они решили вторгнуться в Векти, а потом нанести удар по Медайо и Экуэро ради забавы и ради наживы. Люди, на которых я работаю, не собираются этого допускать, и они явно не хотят, чтобы война ворвалась в их города. Я построил линию обороны через Северный Векти, чтобы отразить атаку. Если оставить все как есть, то лето, по моим ожиданиям, будет долгим и скучным.

— И ты хочешь, чтобы я ударил по ним с тыла, так? — предположил Креутер.

— Это сработало, когда мы воевали с капросцами, — сказал, пожимая плечами, Халор. — Ансу будут всем скопом нападать на мои укрепления, так что они не смогут убежать от тебя, когда ты ударишь по ним с тыла. Мне платят за работу, а не по дням, поэтому нет причины тянуть.

Креутер поглядел в потолок.

— Ансу не так хороши, как о них думают, да и лошади у них низкорослые, — в задумчивости произнес он. — А платят хорошо?

— Я не жалуюсь.

— Короткая война за хорошие деньги, а к осени — домой. А, Халор?

— Если у нас все получится.

— Думаю, ты можешь рассчитывать на меня, друг.

— Мне нужно, чтобы ты прибыл на позицию через пять дней, — сказал ему Халор, — и я хотел бы, чтоб ты зашел в обход с восточной стороны, сделав крюк побольше, тогда ансу не узнают, что ты пришел.

— Я понял тебя, Халор. Я знаю свое дело. А теперь поговорим об оплате. Когда я увижу свои деньги?

— Когда этот молодой человек подойдет сюда и откроет свой деревянный кошелек, — ответил Халор, расплываясь в широкой улыбке.

— Никогда не слышал, что бывают деревянные кошельки, — удивился Креутер.

— Это последний писк моды, вождь Креутер, — сказал ему Альтал. — Открой кошелек, Элиар, и давайте займемся делом.

— Этого следовало ожидать, экзарх Юдон, — извиняющимся тоном сказал вождь Альброн, когда они всей толпой вошли в просторные апартаменты, приготовленные служителями Хердоса для предводителя арумцев. — С тех пор как кланы Арума начали воевать в цивилизованных землях, мы заразились их образом мышления. Честно признаюсь вам, я бы предпочел оставить этих слуг дома. На войне мне не нужны пажи или личный предсказатель, но почему-то внешние приличия стали важнее самой реальности.

— Это проклятие цивилизации, вождь Альброн, — сказал Юдон. Он слегка улыбнулся. — Если вы считаете, что у вас как предводителя арумского войска слишком много слуг, попробуйте-ка влезть в шкуру верховного иерарха церкви. — Он с любопытством посмотрел на скрытую под рясой и капюшоном фигуру Лейты и поинтересовался: — Неужели вы, арумцы, действительно придаете такое большое значение предсказателям?

— Это обычай. Некоторые из моих предшественников-вождей не могли и шагу ступить, не спросив перед этим совета у предсказателя. Я почти переборол в себе это. Если все будет хорошо, когда я отправлюсь в окопы, то оставлю своих пажей, предсказателя и лакея здесь. Кстати говоря, мне пора переодеваться в рабочую одежду и идти. Экзарх Черной Рясы нанял меня не за мои общественные добродетели.

— Тогда я оставляю вас, чтобы вы могли спокойно приготовиться, вождь Альброн, — сказал Юдон.

Он сделал легкий поклон и покинул апартаменты.

— Вы очень обходительны, вождь Альброн, — одобрительно сказала Андина, оглядывая весьма пышно обставленную комнату.

На эрайе Остоса была такая же, как у Гера, бордовая ливрея, а ее длинные волосы заправлены под шапочку, напоминающую с виду торбу.

— Я несколько раз бывал в цивилизованном мире, принцесса, — сказал, пожимая плечами, Альброн, — поэтому я знаю, как играть в эти игры.

— Лейта, ты обнаружила какие-нибудь признаки присутствия шпионов Генда? — спросил Бхейд у закутанной в плащ светловолосой девушки.

— И немало, — ответила она, откидывая капюшон. — У Генда есть несколько своих людей во дворце натуса, но больше всего их собралось здесь, в храме. Похоже, Генд знает, что натус Дакрел не имеет в Векти почти никакой власти.

— Не замышляется ли здесь, в храме, чего-нибудь значительного? — спросил ее Альтал.

— Вообще-то нет. Те, кого Генд внедрил сюда, — это шпионы, а не заговорщики. Впрочем, я бы не советовала много рассказывать Юдону. Среди его особо приближенных есть пара людей Генда, и он может о чем-то им проговориться.

— Так или иначе, мы не собирались держать его в курсе всех дел, — сказал Альброн. — Лучше тебе надеть капюшон, Лейта, — посоветовал он.

— Здесь немного жарко, — пожаловалась она.

— Прости, но арумские предсказатели никогда не показывают своего лица. Полагаю это для того, чтобы напустить еще больше таинственности. — Он слегка улыбнулся. — Вот почему идея переодеть тебя в предсказателя пришла мне в первую очередь. У отца вождя Твенгора был предсказатель, который сопровождал его в течение тридцати лет, и только после смерти этого предсказателя обнаружилось, что это была женщина.

— Это лучше, чем клеить фальшивую бороду, Лейта, — сказала Андина.

— Я-то уже приготовилась тут порезвиться, потеребить ус… — с легким разочарованием в голосе сказала Лейта.

— Не сомневаюсь, ты была бы очень убедительна, — ответила Андина, — до тех пор, пока не начала бы двигаться.

— Что это значит?

— Ты идешь, рассекая воздух, дорогая:

— Что?!

— Рассекаешь воздух. Когда ты идешь, все приходит в движение. Ты это замечал, брат Бхейд? — спросила она.

Бхейд немного покраснел.

— Мне показалось, что я заметила, что ты это замечаешь, — сказала Андина. — Лейта, ты, без сомнения, привлекаешь его внимание, когда проходишь мимо.

— Правда? — с притворным изумлением переспросила Лейта. — Сказал бы об этом мне, Бхейд. Если тебе так нравится, когда я прохожу мимо, рассекая воздух, я была бы более чем счастлива…

— Может, нам поговорить о чем-нибудь другом? — перебил ее Бхейд.

— Пусть детки развлекаются, Альтал, — сказал вождь Альброн. — Халор ждет нас в траншеях.

— Хорошо, — согласился Альтал.

Элиар взялся за дверную ручку и на мгновение сосредоточился. Затем открыл дверь и повел их к пахнущему сырой землей рву, который люди вождя Гуити копали на открытых пастбищах Северного Векти.

— А, — сказал, увидев их, сержант Халор. — Какие-то проблемы в Кейвоне, мой вождь?

— Все спокойно, сержант, — ответил Альброн. Он огляделся вокруг и заметил: — Они делают большие успехи, чем я думал.

— Гебхель знает свое дело, мой вождь, — ответил Халор.

— Гебхель?

— Это сержант из клана Гуити. Как только он выходит из-под надзора Гуити, он начинает отлично работать. Гуити всегда заставляет своих людей затягивать работу как можно дольше. Они улыбаются и кивают, чтобы он не сердился, а потом делают по-своему. Как только они сюда явились, я поговорил с Гебхелем: не успел я закончить разговор, как он уже послал своих землемеров расставить колья вдоль всей линии укреплений. Он работает очень методично, к тому же ему уже доводилось делать это раньше. — Халор повернулся и указал на восток. — Этот хребет тянется вдоль высохшего русла реки, и это прекрасно подходит для наших целей. К нашим укреплениям вверх ведет крутой склон, а это всегда преимущество. Обычно вниз со склона все скатывается, и у Гебхеля появились некоторые интересные идеи насчет всяких штук, которые можно сбрасывать вниз со склона на головы ансу, когда они попытаются атаковать наши укрепления. Я представлю вас ему, и он вам все объяснит. На вашем месте я бы слушал очень внимательно, мой вождь. Гебхель — совершенный гений в том, что касается окопной войны.

— Но уж, конечно, не лучше тебя.

— Лучше, мой вождь. Он уступает мне, когда дело доходит до атаки, но в обороне он мастер. Он заставляет врага подойти к нему. Это не самый лучший способ выиграть войну, но это неплохой способ ее не проиграть. Из-за этого война немного затягивается, зато вождь Гуити доволен. Чаще всего после нескольких месяцев безуспешных — и кровопролитных — атак на его укрепления враги Гебхеля сдаются и отступают.

— Это все равно победа, сержант.

— Иногда, может быть, но не сейчас. Однако я уже об этом позаботился. Я хочу, чтобы Гебхель только держал оборону этой линии, и ничего больше. У меня есть другие силы, которые будут отбивать атаки и уничтожать ансу. Пойдемте, вождь Альброн. Я представлю вас Гебхелю, а затем Элиару, Альталу, и мне надо будет возвращаться в Дом. Я хочу отвести людей старого Делура в Элкан в Северном Экуэро, чтобы, когда придет время, они заняли позицию на нашем западном фланге.

Сержант Гебхель оказался крепким мужчиной с густой бородой и лысым черепом. Из-под килта торчали его ноги — крепкие, как стволы деревьев. Он говорил сухим, низким и почти бесстрастным голосом.

— Рад познакомиться с вами, вождь Альброн, — довольно неубедительно сказал он. — Халор уже объяснил вам положение?

— Мы здесь для того, чтобы рыть окопы, — ответил Альброн.

— Я не об этом хотел сказать. Вы знаете, что здесь я отдаю приказы?

— Конечно, сержант. Я здесь для того, чтобы учиться, а не для того, чтобы командовать. Я изучаю военное искусство, сержант Гебхель. Халор сказал, что вы лучший в том, что касается обороны, так что я пришел у вас учиться.

— Вы здесь не в школе, вождь Альброн, — проворчал Гебхель. — У меня нет времени читать вам лекции.

— Я не буду путаться под ногами, сержант, — пообещал Альброн. — Почти всему, что мне нужно, я могу научиться, лишь глядя на вас.

— У меня есть дела поважнее, джентльмены, — сказал сержант Халор, — поэтому не буду мешать вам копать. Я скоро вернусь.

Альтал, Элиар и Халор стояли у одной из дверей в коридоре северного крыла Дома.

— Ты уверен, что это та самая дверь, Элиар? — спросил Халор. — Что-то я никого не вижу.

— Это та дверь, которая нам нужна, сержант, — настаивал Элиар. — Люди вождя Делура скоро появятся.

Халор выругался. Затем с любопытством посмотрел на Альтала.

— А что именно видят люди Делура, когда бродят по всем этим коридорам? — спросил он.

— Горы Кагвера, — ответил Альтал.

— Они не видят ни стен, ни потолка, ни лестниц? — продолжал Халор.

— Нет. Они видят деревья, горы и небо. Это разновидность внушения, сержант. Если я начну говорить о том, какая жаркая погода стояла недавно, то вы вскоре вспотеете.

— Так это вы делаете с ними подобные штуки?

Альтал засмеялся.

— Я умею многое, Халор, но не настолько. Это забота Двейи. Это ее Дом, и он так или иначе делает то, что она ему приказывает. А кого именно мы ждем?

— Некоего капитана Дрейгона. Это он ведет людей вождя Делура. Мы с ним уже участвовали вместе пару раз в войнах. Он не так хорошо разбирается в траншейном деле, как Гебхель, зато он мастер на неожиданные атаки.

— А вот и они, — спокойно сказал Элиар, указывая вдоль коридора.

Большая группа одетых в килты людей бесцельно брела по направлению к ним, предводительствуемая суровым человеком с серебристой сединой в волосах.

— Что тебя задержало, Дрейгон? — окликнул его Халор.

— Я собирал ягоды, Халор, — иронически ответил человек с суровым лицом. — А вы что здесь делаете?

— Проверяем, чтобы ты не опоздал на вечеринку. Если у тебя есть пара свободных минут, мы могли бы поговорить.

— Ладно, — согласился Дрейгон. Он обернулся. — Продолжайте идти. Я скоро вас догоню. — Затем он снял шлем и огляделся. — Ненавижу эти горы, — сказал он. — Смотреть на них приятно, но ходить по ним — удовольствие ниже среднего.

— Это точно, — согласился Халор.

— Как у Гебхеля дела с окопами?

— Он немного опережает график. Ты же знаешь, каков Гебхель. — Халор лукаво прищурился.

— О да, — согласился Дрейгон. — Иногда мне кажется, что он настоящий крот. Несколько лет назад в Перкуэйне мы с ним оказались по разные стороны фронта, и мне пришлось атаковать его укрепления. Это оказалось довольно-таки неприятно. Против кого мы будем сражаться на этот раз, Халор?

— Против кавалерии — по крайней мере, на сегодняшний день. Но у меня есть подозрение, что пехота тоже там будет, хотя моя разведка их еще не обнаружила.

— Ты уже знаешь примерно, когда все начнется?

Халор кивнул.

— Нам повезло. Один из моих лазутчиков прокрался через кусты и подслушал, как они обсуждали план операции. У нас в запасе четыре дня, прежде чем начнется веселье.

— А где? Знать когда — это неплохо, но где всегда важнее.

— Я пытаюсь это выяснить.

— Выясняй быстрее. Окопы Гебхеля, быть может, продержатся пару недель вне зависимости от того, какие силы будут на них брошены, но мне нужно знать место — и поскорее. Если мне придется гнать своих людей пятьдесят миль, чтобы добраться до поля сражения, к тому времени они успеют немного запыхаться.

— Сейчас ты находишься совсем недалеко от города Элкан в Северном Экуэро, — сказал Халор. — У тебя наверняка будет день, чтобы отдохнуть и перегруппировать силы, когда ты будешь на месте. Как только я узнаю что-нибудь стоящее о том, откуда будет происходить атака на укрепления Гебхеля, я сразу тебе сообщу.

— Не забудь, Халор. Я действительно ненавижу опаздывать на войну.

— Без тебя, друг, это будет не то.

Когда Элиар привел Халора и Альтала обратно через дверь в Северный Векти, на склонах под частично построенными укреплениями Гебхеля вовсю кипела работа, а лицо вождя Альброна самодовольно сияло.

— А, вот и вы, — приветствовал он их. — Вы застали капитана Дрейгона и его людей в Элкане?

— Они придут туда к вечеру, мой вождь, — ответил Халор. — Кто-нибудь из пастухов уже явился?

— Разведчики Гебхеля видели пару их передовых отрядов. Посмотрите вниз с этого склона, сержант. Я убедил Гебхеля кое-что добавить к частоколу, который его люди сделали из остро заточенных кольев.

Халор выбрался из траншеи и посмотрел вниз со склона.

— Кусты? — спросил он. — Какой смысл насаживать между кольев кусты?

— Это не простые кусты, сержант, — сказал ему Альброн. — Местные векти называют их “адскими кустами”. Это ежевичный кустарник с трехдюймовыми шипами — они похожи на стальные иглы. Эти кусты растут в диком виде вдоль реки. Я случайно напоролся на один из этих проклятых кустов несколько часов назад. Поскольку я никак не мог остановить кровь, я подумал, что неплохо было бы добавить их к нашим передовым заграждениям.

— Но вы не пытались приказать Гебхелю, чтобы он их использовал?

— Я придумал лучше, сержант, — сказал Альброн. — Я просто дал ему в руки ветку этого проклятого растения и сказал: “Интересно, не правда ли?” Он тут же укололся — даже шесть или восемь раз.

— Значит, вы ему просто намекнули?

— Точно. В политике я разбираюсь гораздо лучше, чем в военном деле, сержант. Я не стал подставлять Гебхеля, если ты об этом беспокоишься. Он по-прежнему отдает приказы, но теперь он прислушивается к моим советам.

— А вам все удается лучше, чем я думал, мой вождь. — Халор снова взглянул вниз со склона. — Но почему вы с Гебхелем не поставили частокол там, где нет никаких кустов? Вы же создали для ансу широкие дороги прямо к своим воротам.

— Это не широкие дороги, сержант. Это узкие проходы. После того как кавалерия ансу наткнется на эти кусты, их лошади будут очень недовольны. Никакие шпоры и хлысты не заставят их бросаться на эти баррикады. Ансу будут вынуждены искать более легкие пути, чтобы подняться по склону. Мы с Гебхелем предоставляем им эти легкие пути. Как только пастухи будут на месте, мы соберем их всех в верхней части этих узких проходов. Они будут ждать, пока передовые ряды ансу не окажутся примерно в середине подъема на холм. После чего они выскочат все разом и будут убивать их целыми дюжинами. Трупы лошадей будут сваливаться на головы тех, кто идет сзади. Гебхель почти уверен, что сочетание кустов, узких проходов и рогаток совершенно деморализует ансу и они отступят от наших укреплений. Как по-вашему, мы ничего не упустили?

Халор нахмурился.

— Не торопите меня, — проворчал он. — Я об этом думаю.

— Думайте сколько хотите, сержант, — самодовольно произнес Альброн. — Мы обо всем уже позаботились. Когда придут ваши друзья, мы будем здесь.

— Это главное, мой вождь. Если вы с Гебхелем сможете их тут удержать, я успею привести Креутера и Дрейгона на позиции. Мы подождем, пока ансу бросят сюда все свои силы, а затем я прикажу пехоте Дрейгона и кавалерии Креутера ударить по ансу с тыла. Мы сотрем их в порошок прямо здесь, на этом холме.

— Наш вождь и впрямь отличился, не правда ли, сержант? — с воодушевлением сказал Элиар.

— Заткнись, Элиар! — рявкнул Халор.

— Слушаюсь, сержант, — покорно ответил Элиар, прикрывая рукой лукавую улыбку.

Время шло, и нетерпение Альтала все усиливалось. Траншеи Гебхеля пока что представляли собой лишь неглубокие канавы, и Альтал не понимал, как можно было их закончить за оставшееся время.

— У нас осталось всего три дня, Элиар, — сказал он своему молодому другу после ужина в апартаментах вождя Альброна в храме Кейвона. — Если траншеи Гебхеля не будут готовы, Гелта просто через них перескочит.

— Сержант Халор говорит, что Гебхель продвинулся гораздо дальше, чем это может показаться, Альтал, — ответил Элиар. — Думаю, самое трудное, когда роешь окоп, — это пробиться сквозь дерн. Как только дерн снят, дальше становится легче, и работа идет гораздо быстрее. Насколько я понимаю, люди Гебхеля уже убрали дерн, половина из них продолжает копать, а остальные будут втыкать колья и устанавливать всякие другие заграждения перед траншеей. Сержант Халор уверен, что в нужное время все будет готово.

Внезапно в дверь ворвалась Андина.

— Элиар! — вскричала она. — Мне немедленно нужно в Остос.

— Успокойся, Андина, — сказал ей Альтал. — Что произошло?

— Лейта собирала здесь сведения, и ей удалось раскрыть планы Генда. Следующим шагом он возобновит ту войну в Треборее. Придурок в Кантоне уже собирает войско. Мне нужно отправиться в Остос и предупредить моего гофмейстера. Вся эта беготня и скачки туда-сюда с дверями очень забавны, но у меня есть ответственность перед Остосом. Пожалуйста, Элиар, отведи меня домой!

— Лучше сделай так, как она говорит, — прошептал голос Двейи в его мозгу. — Возможно, все не так плохо, как ей кажется, но лучше ее успокоить.

— Что же задумал Генд?

— Думаю, он пытается нас разобщить. Он все еще опережает тебя, Алти, но не намного. Я полагаю, он пытается привести тебя в замешательство. Эта атака на Остос — скорее всего, уловка, чтобы сбить нас с нашей позиции. Он знает про дар Лейты и, вероятно, снабжает своих людей здесь ложной информацией для нее.

— Он может знать про Лейту, — ответил Альтал, — но не думаю, что он знает про Гера. Благодаря идее этого мальчишки насчет того, чтобы поместить все кланы Арума в Дом, все так устроилось, что я могу в мгновение ока выдвинуть целую армию в любой точке мира.

— Не обольщайся, Алти. Эта новая война в Треборее, возможно, фальшивка. Но мы не можем быть в этом уверены. Отправь Андину домой, чтобы она могла предупредить лорда Дхакана, но потом сразу же забери ее обратно в Кейвон. Я не хочу, чтобы эта девчонка бегала где ни попадя.

 

ГЛАВА 24

На следующий день ранним утром Элиар провел Альтала и Андину через дверь, и они вошли в кабинет лорда Дхакана на верхнем этаже дворца в Остосе.

Седоволосый гофмейстер сердито оторвался от стола.

— Кто вам дал разрешение… — Он не закончил. — Элиар?! — с недоверием сказал он. — Что, черт возьми, ты здесь делаешь?

— Я просто выполняю приказ, милорд, — отвечал Элиар.

— А, Альтал? — сказал Дхакан. — Неужели это вы?

— Еще недавно это был я, лорд Дхакан. Вы хорошо выглядите.

— Я по-прежнему дышу, если вы это хотите сказать. Я думал, вы собирались продать Элиара на соляные копи в Ансу.

— Вместо этого я решил взять его себе, милорд. Иногда этот молодой человек бывает весьма полезен.

— Ты уже не узнаешь меня, Дхакан? — лукаво спросила Андина, все еще одетая в пажеский костюм.

— Моя эрайя! — воскликнул он, вскакивая. — Где же вы были? Я уже больше года разыскиваю вас по всему свету!

Андина бросилась к нему и порывисто обняла его шею руками.

— Милый, милый, Дхакан! — воскликнула она. — Мне тебя так не хватало!

— Ничего не понимаю, Альтал, — сказал Дхакан. — Что вы сделали с моей эрайей?

— Ну, я некоторым образом позаимствовал ее у вас, Дхакан.

— Лучше сказать “похитил”, Альтал, — поправил его Дхакан.

— Это не его вина, дорогой Дхакан, — сказала Андина. — Он действовал по приказу той, кому мы теперь оба служим.

— Вы изменились, эрайя Андина.

— Ты имеешь в виду я немного подросла? — Она рассмеялась. — И как только ты мог раньше терпеть меня? Я была совершенно невыносима.

— Ну, отчасти, может быть, — согласился он.

— Отчасти? Да я была чудовищем. Прими мои извинения за все неприятности, которые я тебе причинила после своего восшествия на трон. Твое терпение было просто нечеловеческим. Ты должен был перекинуть меня через свое колено и задать мне хорошую, звонкую порку.

— Андина!

— Не пора ли перейти к сути? — предложил Элиар. — У нас еще много дел впереди.

— Он прав, Андина, — сказал Альтал.

— Да. Меня так раздражает, когда он прав.

— Я полагаю, ваши чувства к молодому человеку изменились, моя эрайя? — предположил Дхакан.

— Ну, в какой-то мере да. Теперь у меня почти никогда даже не возникает желания его убить. Вместо этого я его кормлю. Знаешь, на самом деле он убил моего отца не по своей вине. Теперь я знаю, кто в этом действительно виноват, и Элиар убьет его для меня. Разве это не мило с его стороны?

— Я ничего не понимаю, Альтал, — признался Дхакан.

— Весь мир скоро должен рухнуть, лорд Дхакан, — сказал Альтал, — но мои соратники и я собираемся это остановить. Андина, лучше ты расскажи ему о том, что происходит. У нас действительно очень мало времени.

— Я буду краткой, — пообещала она. — Катастрофа, о которой говорит Альтал, не случайна, Дхакан. За всем этим стоит один человек из Неквера, и повсюду у него есть союзники, которые баламутят народ, чтобы этот человек стал владыкой мира. Этот идиот, эрайо кантонский, — один из его союзников, и пройдет совсем немного времени, прежде чем он снова будет стоять у ворот Остоса.

— Этот дурак нанял еще солдат из Арума?

— Нет, до арумцев ему не добраться. Я уже наняла всех дееспособных мужчин со всего Арума.

Дхакан заметно побледнел.

— Эрайя Андина! — воскликнул он. — Вы дочиста разбазарите казну! Сколько вы пообещали заплатить этим диким варварам?

— Деньги обеспечил Альтал, Дхакан. Мне это не стоило ни пенни. Элиар, лучше ты расскажи ему, что нужно делать. Расскажи, чего нужно ожидать.

— Слушаюсь, Андина, — сказал Элиар. — Все обстоит примерно так, лорд Дхакан. Мы не совсем уверены, что кантонцы намерены вторгнуться на вашу территорию, однако есть вероятность, что это произойдет очень скоро. У нас есть армия, и мы придем к вам на помощь, но сейчас мы вовлечены в другую войну. Прежде чем мы придем сюда, нам нужно ее закончить. Я знаю, какие у вас хорошие солдаты, потому что сам с ними раньше воевал.

— Да, кажется, припоминаю, — сухо сказал Дхакан.

— Мы не знаем точно, как велика будет армия, которую кантонцы собираются бросить на вас, милорд, но, вероятно, они будут совсем ненамного превосходить вас числом. На открытой территории вам не удастся их отбить, поэтому лучше даже не пытаться этого делать. Для вас лучше всего занять выжидательную позицию. Убейте столько их людей, сколько сможете, не теряя при этом своих, — небольшие стычки, засады и тому подобное. И каждый раз отступайте назад, как сделал в прошлый раз отец Андины. Стены вашего города — это единственное преимущество, которое у вас есть. Отводите своих людей внутрь и закрывайте ворота. Я обещаю, что приду и сниму осаду прежде, чем у вас закончится еда.

— Я не могу остаться, Дхакан, — дрожащим голосом сказала Андина, — поэтому ты должен удержать мой город. Пожалуйста, не дай врагам уничтожить мой Остос.

— Я могу лишь попытаться это сделать, моя эрайя, — с сомнением произнес Дхакан. — Но думаю, время станет для нас не меньшим врагом, чем кантонцы. Даже имея самые лучшие в мире намерения, невозможно привести сюда армию за одну ночь.

— Когда Элиар тебе понадобится, он будет здесь, Дхакан, — сказала ему Андина. — Это я тебе обещаю.

Она нежно обвила руками шею старого джентльмена и крепко его поцеловала.

— До встречи, мой дорогой, милый друг, — сказала она своим волнующим голосом.

В тот же день примерно около полудня Элиар и Альтал разыскали сержанта Халора и вождя Альброна в окопах неподалеку от восточного берега реки Медайо.

— Так не делается, мой вождь, — объяснял сержант Халор. — Только идиот проводит массированную атаку по всей ширине общего форта. Обычная стратегия состоит в том, чтобы собрать свои войска в одном определенном месте, а затем нанести удар, подобно копью.

— Но куда?

— В этом-то и проблема, мой вождь. Мы не знаем, откуда ансу ударят по нашим позициям. Мы знаем, что они нападут послезавтра, но мы не можем точно знать, где именно будет их главная атака.

— Можем ли мы сделать какие-то предположения?

— У меня в голове дюжина вариантов, откуда бы я атаковал, если бы был на другой стороне. Когда тебе нужно нанести главный удар, ты всегда выбираешь место, где бы тебе помогали особенности ландшафта, — лес, который скрывает передвижения твоих войск, более пологий склон холма, более слабые оборонительные укрепления врага и тому подобное. Затем выбираешь несколько мест в отдалении и бросаешь туда несколько батальонов, которые будут совершать отвлекающие атаки. Эти отвлекающие маневры предназначены для того, чтобы оттянуть на себя основные силы обороняющихся и заставить их задействовать резервы. Тогда во время твоей главной атаки у обороняющихся не останется войск, чтобы встретить твои войска.

— Понятно, — в задумчивости сказал вождь Альброн. — Значит, если я тебя правильно понял, наилучшая стратегия в том, чтобы не обращать внимания на эти первые атаки и стойко держаться, пока не начнется настоящая атака?

— Совершенно верно, однако как узнать, которая из атак — настоящая? Несколько лет назад я участвовал в войне в Перкуэйне, и моим противником был один из таких парней типа “подождем — увидим”. Я перехитрил его, начав свою главную атаку прямо на рассвете. Отвлекающие удары я нанес ему уже после того, как почти одолел его. Он был настолько уверен, что моя первая атака была всего лишь отвлекающим маневром, что перебросил своих людей с главного сражения, чтобы отбить мои ложные удары.

— Почти как игра, да?

— Это самая лучшая игра, какая только может быть, мой вождь, — сказал Халор, внезапно улыбнувшись. — Слово “стратегия” означает умение перехитрить своего врага и распознать все уловки, которые он использует, чтобы тебя обмануть. — Халор постучал себя по лбу. — Войны выигрываются вот здесь, мой вождь, а не в окопах. Сейчас я отдал бы свое месячное жалованье, чтобы только узнать, где Пехаль намерен нанести свой главный удар.

— Правда? — сказал Альтал. — Сомневаюсь, что вы бы стали подтверждать это письменно, сержант.

— Нет, имея дело с вами, не стал бы.

— Вечно вы все испортите, — укоризненно сказал ему Альтал.

— Кажется, я понимаю, куда ты клонишь, Альтал, — сказал Элиар. — Но ты ведь знаешь, что Бхейд придет в ярость, если ты только заикнешься об этом.

— О, он наверняка потом снова придет в себя. На самом деле я не собираюсь подвергать Лейту какой-либо опасности. Завтра вечером мы приведем ее сюда, в окопы, и пусть она немножко пошарит в сознании Пехаля. Мы вернем ее в Кейвон раньше, чем начнется битва.

— Может, нам привести ее сюда сегодня после полудня? — спросил вождь Альброн. — Ведь тогда у нас будет больше времени для подготовки?

— Мы не зависим от времени, мой вождь, — напомнил ему Элиар. — Для этого существуют двери.

— Скорее всего, у Пехаля есть собственные двери, — добавил Альтал. — Вот почему мы не хотим, чтобы Лейта приходила сюда за десять-двенадцать часов до битвы. Генд знает о способностях Лейты, поэтому он может попытаться обмануть ее, дав ей ложные сведения. Если он скажет Пехалю и Гелте ударить по нашей линии обороны здесь, и Лейта подберет эти сведения, то мы начнем концентрировать свои силы здесь. Но если к полуночи Генд отдаст новый приказ и атака произойдет там, мы окажемся вне позиции. Даже при наличии дверей это может быть рискованным.

— Это значит, что Лейте придется найти Пехаля? — спросил Халор. — Обычные солдаты, как правило, не имеют ни малейшего понятия о том, где они находятся. Не может ли Пехаль ее обмануть? Я имею в виду, сможет ли он обмануть ее, думая о каком-то другом месте вместо этого?

— Пехаль недостаточно умен для такого, — ответил Альтал. — Говорить — это одно, но думать — это выходит за пределы его возможностей. Гелта, возможно, способна быть более сообразительной, но ненамного. Они примитивны, сержант, поэтому не ждите от них ничего экзотического. Все их понятия о стратегии до сих пор находятся на уровне “жги-круши-убивай”, так что они не будут ничего выдумывать. Завтра ночью, когда Лейта будет здесь, мы это узнаем.

— С юга к нам приближаются какие-то люди, — сказал Элиар. — Думаю, это Салкан со своими пастухами.

— Они быстро добрались, — сказал вождь Альброн.

— У них немного снаряжения, мой вождь, — заметил Халор. Он прикрыл глаза от солнца рукой и поглядел на приближающихся пастухов. — Жалкое зрелище, — фыркнул он.

— Что? — озадаченно переспросил вождь Альброн.

— Даже маршировать как следует не умеют. Они выглядят, как ватага школьников в воскресный день. Разбредаются куда хотят.

— Они собирают камни, сержант, — объяснил Альтал. — Когда стреляешь из рогатки, очень важно подобрать хорошие камни.

— Камень есть камень, Альтал.

— Не скажите. Однажды я нашел отличный камушек и носил его пять лет, пока не нашел для него достойную цель. Он был совершенно круглый, величиной примерно с куриное яйцо и вполне увесистый.

— Кого же ты им убил? — спросил Элиар. — Может быть, оленя?

— Нет, Элиар. Я бы не стал тратить такой хороший камушек на оленя. — Альтал мрачно усмехнулся. — Я использовал его, будучи в Кагвере. За мной гнался один парень, который хотел отнять одну пустяковую вещь, которая, по правде сказать, того не стоила. Через неделю мне надоело от него убегать, и я подарил ему свой любимый камень — прямо между глаз, — и он перестал меня преследовать. — Альтал вздохнул. — Мне все еще не хватает того камушка, — печально сказал он.

— Я этого не позволю! — вскричал Бхейд, когда в тот же день в храме Кейвона Альтал изложил ему свой план. — Я даже помыслить не могу о том, чтобы позволить тебе подвергать мою Лейту такой опасности!

— Мою Лейту? — пробормотала светловолосая девушка.

— Ты знаешь, о чем я.

— Да, думаю, знаю. Похоже, дело продвигается, не так ли? Может быть, нам нужно поговорить об этом после того, как я вернусь из окопов?

— Ты туда не пойдешь! Я запрещаю!

— Запрещаешь? — В обычно нежном голоске Лейты зазвучали стальные нотки. — Я не твоя собственность, Бхейд. “Моя Лейта” — это одно, но “запрещаю” — это совсем другое.

— Я не имел в виду, что… — Бхейд на мгновение осекся. Затем он попробовал снова пойти в атаку. — Я действительно хочу, чтобы ты не делала этого, Лейта, — сказал он умоляющим тоном. — Я с ума сойду, если с тобой что-нибудь там случится.

— Ты и так уже сошел с ума, раз считаешь, что можешь мною командовать.

— Ну что, брат Бхейд, заткнула она тебе рот? — спросила Андина. — Продумай все хорошенько, прежде чем выкладывать первое, что взбредет тебе в голову.

— Я не собираюсь подвергать ее никакой опасности, Бхейд, — заверил молодого священника Альтал. — В этих окопах она будет под защитой целой армии, а в основном она будет находиться в Доме. Мы будем только ходить туда-сюда по коридорам и заглядывать в двери, пока она не отыщет Пехаля и Гелту. Сержанту Халору необходимо знать, где они собираются нанести свой главный удар, чтобы мы могли его отбить, а Лейта — тот человек, который обязан слушать. Как только она найдет то, что нам нужно знать, я попрошу Элиара отвести ее обратно сюда, чтобы в следующие две недели у тебя была возможность выпросить прощение и попытаться вынуть кляп из своего рта. — Он посмотрел в западное окно. — Солнце вот-вот должно зайти, — заметил он. — Давай отведем Лейту в окопы, Элиар.

— Значит, это совершенно безопасно? — спросила Андина.

— Абсолютно, — ответил Альтал.

— Если это так безопасно, почему бы нам не пойти туда всем вместе? Брат Бхейд может побыть там рядом с Лейтой, а мы с Гером посмотрим на ваши приготовления и, может быть, выскажем некоторые свои соображения. Возможно, мои соображения будут стоить немногого, а вот Гер — совсем другое дело. Что ты скажешь?

— От этого вреда не будет, Альтал, — согласился Элиар — Гер видит мир иначе, чем все остальные, так что ему могут прийти в голову такие мысли, о которых никто бы никогда не подумал.

— Он прав, дорогой, — прошептал в голове Альтала голос Двейи.

— Мне все равно, — сказал Альтал, поднимая руки кверху. — Веди нас всех в траншеи, Элиар.

— Как скажешь, Альтал, — ответил Элиар.

Когда они подошли к Альброну и Халору в окопе неподалеку от берега реки Медайо, Элиар с опаской огляделся.

— А где Гебхель, сержант Халор? — спросил он.

— Полагаю, он пошел осмотреть траншеи в нескольких милях к востоку, — ответил Халор. — Я сказал ему, что заграждения там выглядят слишком хило. Я знаю, где он, так что мы можем до него добраться. Гебхель — хороший человек, но слишком отсталый, чтобы в этом разобраться.

Он с некоторым неодобрением посмотрел на остальных, которые шли вслед за Элиаром.

— Сейчас не время и не место для осмотра достопримечательностей, Альтал, — сказал он.

— По правде, это была не моя идея, сержант.

— Постарайся, чтобы они не вертелись под ногами.

Халор посмотрел на Лейту, которая была по-прежнему одета в костюм предсказателя.

— Вам не следует пока что снимать капюшон, — посоветовал он. — Принцесса Андина выглядит как паж, так что она не привлечет большого внимания, но войско Гебхеля может прийти в возбуждение, если они увидят вас.

— Как сочтете нужным, сержант, — ответила она. — Что именно я должна узнать?

— Все, что мне нужно знать, — где именно Пехаль и Гелта сконцентрировали свои войска. Вероятно, это и будет то место, где они проведут главную атаку.

— Если у них такие же двери, как и у нас, мой сержант, они смогут нанести нам удар из любого места, — предостерег Элиар.

— Я знаю. Завтра тебе, Элиар, предстоит напряженно трудиться. Хорошенько смажь петли на двери, которая ведет в “Везде”, потому что тебе, возможно, придется в срочном порядке переводить людей Гебхеля. Мы начнем с того, что основную массу людей поместим в окопы, которые находятся напротив того места, где сконцентрированы силы противника. Если Пехаль и Гелта перепрыгнут куда-то еще, нам нужно будет сделать ответный маневр.

— Значит, мне надо отыскать большое скопление солдат? — спросила Лейта.

— По крайней мере двадцать или тридцать тысяч, — ответил Халор.

— Это будет нетрудно. При таком скоплении людей всегда много шума. — Лейта слегка нахмурилась. — Но для пущей уверенности давай начнем с расстояния в одну милю, Элиар. У меня нет большого опыта в слушании на длинные расстояния. Если я смогу услышать дальше, мы выберем расстояние побольше.

— Мне только что пришла в голову идея, — сказал Гер.

— Мы что-то упустили? — спросил его Халор.

— Может быть. — Гер посмотрел на Элиара. — Ты можешь помещать свои двери в любое место, куда только захочешь, да?

— С точностью до полудюйма, Гер. А что?

Гер протянул руку и положил ее на землю прямо перед траншеей.

— Может, прямо здесь? — спросил он.

— Боже мой! — воскликнул вождь Альброн. — Мы об этом даже не подумали, да, сержант? Они же могут просто перешагнуть через все наши заграждения и линии укреплений и оказаться в наших окопах раньше, чем мы заметим их приближение!

— Может быть, и нет, мой вождь, — сказал Элиар. Он положил ладонь на рукоять Кинжала и прищурил глаза. — Кажется, я знаю способ сделать так, чтобы этого не произошло, но мне нужно сначала поговорить об этом с Эмми.

— Перестань мямлить, Элиар, — гаркнул Халор. — Выкладывай!

— Все зависит от того, насколько близко наши двери расположены к дверям Нагараша, сержант, — сказал Элиар — Если они точно совпадают друг с другом, мне нужно только открыть нашу дверь в тот момент, когда они откроют свою.

— Прекрасно, Элиар, — саркастически заметила Андина. — Тогда вместо того чтобы вторгнуться в Векти, они вторгнутся в Дом.

— Я могу об этом позаботиться, Андина, — сказал он. — Они не будут знать, где находятся на самом деле, так же как капитан Дрейгон не знает, где он. Они пройдут через свою дверь в Нагараше, а затем через одну из моих дверей, через которую они попадут обратно к подножию холма. Если мне удастся поставить эти три двери достаточно близко друг к другу, вероятно, я смогу заставить их атаковать этот холм все оставшееся лето.

Он засмеялся.

— Что смешного, Элиар? — спросил Халор.

— Думаю, они даже не будут видеть эту дверь, сержант, и если обман удастся, все стрелы, которые они будут выпускать в нашу сторону, будут возвращаться к подножию холма, так что каждый раз, когда кто-то из них будет натягивать лук, он будет стрелять в тыл их собственному арьергарду.

— Отличная мысль! — с воодушевлением воскликнул Гер. — Тогда нашим не придется ничего делать — только стоять здесь и смотреть, как плохие парни убивают друг друга.

— По-моему, мы отклонились от темы, — сказал Халор. — Давайте-ка перейдем поближе к насущным делам. Ты слышишь что-нибудь с той стороны, Лейта?

— Тебе уже известно, что примерно в четверти мили отсюда вверх по реке стоят несколько сотен ансу — да, сержант? — спросила она.

Халор кивнул.

— Мои люди наблюдали за ними, — сказал он. — Они строят плоты. Завтра перед рассветом они наверняка будут сплавляться вниз по реке. Но мимо нас они не пройдут. Гебхель подготовился к их встрече.

— Еще есть несколько всадников, которые выстроились вдоль тех холмов со стороны Ансу.

— Конные патрули, — разгадал Халор. — Они не имеют значения.

— Передвинемся еще на милю к востоку, Элиар, — сказала Лейта.

Переход был настолько коротким, что перед Альталом промелькнуло лишь мимолетное видение Дома, и они снова оказались в траншее.

Лейта нахмурилась, чтобы сконцентрироваться.

— Я слышу тех же людей, — сказала она. — Давай попробуем на пять миль дальше, Элиар.

— Хорошо, — ответил он и провел их через дверь, которую, очевидно, мог видеть только он.

— Я по-прежнему слышу все тех же, — обеспокоенно сказала Лейта. — Их голоса слабее, но это снова те же люди. Передвинемся на десять миль, Элиар. Мне кажется, я могу слышать гораздо дальше, чем я думала.

— Ты уверена, что никого не пропустила? — спросил ее Халор.

— Я бы их услышала, если бы они оказались где-то поблизости от нас, сержант, — заверила она его.

За довольно короткое время они преодолели, быть может, семьдесят миль, и Лейта не встретила ничего значительного, кроме еще нескольких конных патрулей.

Было уже около полуночи, когда она остановилась и победно сказала:

— Вот! — Затем она снова нахмурилась. — Нет. Не думаю, что это тот главный корпус, о котором вы говорили, сержант. Их всего три или четыре сотни, и у них, похоже, какая-то вечеринка.

— Старый обычай ансу, — сказал ей Халор. — По-моему, еще ни одна армия ансу в мировой истории ни разу не ходила в атаку в абсолютно трезвом виде. Во время атаки они всегда пьяны в стельку.

— Если их всего около четырех сотен, очевидно, это один из отвлекающих отрядов, о которых ты говорил, Халор, — предположил вождь Альброн.

— Вероятно, — согласился Халор. — Пойдем дальше.

— Подождите! — резко остановила их Лейта.

— Что? — спросил Альтал.

— Я только что слышала Пехаля! — прошептала она. — И Гелту тоже!

— Где? — спросил Халор.

— Точно не знаю. Подождите минутку. — Она подняла голову и посмотрела на звезды.

— Не думаю, чтоб они были там, Лейта, — сказала Андина.

— Тсс, — произнесла она рассеянно. — Я пытаюсь продраться через это пьяное бормотание к главному. — Она нахмурилась в напряженной сосредоточенности. Потом улыбнулась и сказала почти с восхищением: — О, вот это умно.

— Что они придумали? — спросил ее Альтал.

— Примерно в полумиле за этими холмами есть огромная пещера, простирающаяся на много акров, — ответила она, — и в этой пещере тысячи людей и лошадей. Я чувствую, что главная атака будет с этой стороны, но это произойдет далеко не сразу после восхода солнца. Те, что стоят ближе к нашим траншеям, напиваясь до потери сознания, даже не знают о войсках, находящихся в пещере. Они думают, что будут участвовать только в отвлекающих атаках, о которых вы говорили, сержант Халор. Полагаю, за всем этим стоит Коман.

— Кто такой Коман? — спросил вождь Альброн.

— Это один из подручных Генда, к тому же он наделен тем же “даром”, что и я. Это должен быть человек, который знает, как действует этот дар. Он поместил между мной и главными войсками кучу шумных вояк, распевающих пьяные песни, а скала над пещерой заглушает звуки, издаваемые людьми и лошадьми, которые находятся внутри. Мне наверняка не удалось бы обнаружить эту армию, если бы Коман и этот расстрига Арган не вышли из пещеры, чтобы поговорить наедине. У них не слишком лестное мнение о Пехале и Гелте, и у меня создается такое впечатление, что они довольно часто уходят куда-нибудь в укромное место, чтобы дать волю своим чувствам, но это к делу не относится. Это, несомненно, то самое место, сержант. На рассвете эти буяны, стоящие на нашем пути, начнут наносить отвлекающие удары. Они будут крутиться вне досягаемости наших стрел, устраивая шум и размахивая факелами, а потом, вероятно, отступать. После этого такие же отвлекающие маневры будут проделываться в других местах. Затем примерно через час после восхода солнца те, что прячутся в пещере… — Она внезапно осеклась. — Стойте! — прошептала она. — Что-то не так!

Она внезапно издала крик изумления.

— Осторожно! — закричала она. — Они используют двери!

Альтал оглянулся и увидел позади траншеи мгновенную вспышку. Затем показался Хном, который распахнул дверь. За спиной маленького прихвостня Генда Альтал мельком заметил отблеск горящего города, но тут Гелта отодвинула Хнома со своего пути и бросилась в траншею, держа наперевес свой древний каменный топор.

— Элиар! — крикнул Альтал. — Сзади!

Но грубое орудие Гелты уже опустилось на затылок молодого арумца.

Элиар обернулся на предостерегающий крик Альтала, а Гелта скользящим ударом ударила ему в затылок своим топором. Он упал, лицом вниз, в грязь на дно траншеи.

Гелта издала победный вопль, в то время как Хном ринулся вперед, чтобы утащить ее обратно в этот мерзкий портал.

Как только эти двое перешагнули через порог открытой двери, из-под пылающих сводов Нагараша до окопов эхом донесся голос Генда.

— Ну что, Альтал, ты теперь не у дел? — сдавленно усмехнулся Генд.

Затем портал позади траншеи исчез, оставив за собой лишь эхо насмешливого хохота Генда.

 

ГЛАВА 25

— Нет! — вскричала Андина.

Она бросилась к упавшему возлюбленному, рухнула на колени перед его неподвижным телом и, безотчетно рыдая, прижала его к себе.

— Уведи ее от него, Альтал! — раздался в его голове голос Двейи. — Она сделает только хуже!

— Он еще жив? — молча спросил ее Альтал.

— Конечно, жив! Шевелись, Альтал!

Альтал твердой рукой оторвал бьющуюся в истерике девушку от Элиара.

— Перестань, Андина, — сказал он ей, стараясь говорить спокойно. — Он не умер, но тяжело ранен, поэтому не надо его так трясти.

— Отойди в сторону, Альтал, — сказала ему Двейя. — Мне нужно поговорить с Лейтой.

Он почувствовал, как она отодвигает его в сторону.

— Лейта, — сказала она, — это я. Я хочу, чтобы ты выполняла в точности то, что я тебе говорю.

— Это была ловушка! — стонала Лейта. — Я должна была знать, это слишком просто!

— У нас сейчас нет на это времени. Мне нужно знать, насколько тяжело ранен Элиар.

— Я всех подвела, Двейя! — всхлипывала Лейта. — Все, что было связано с пещерой, оказалось всего лишь ловушкой, и я угодила прямо в нее.

— Прекрати! — резко сказала Двейя. — Ты должна войти в физический мозг Элиара. Мне нужно точно знать, что там происходит.

Взгляд Лейты стал отрешенным.

— Там ничего нет, Двейя, — доложила она с беспомощностью в голосе. — Его сознание совершенно пусто.

— Я сказала “мозг”, Лейта, а не “сознание”. Иди глубже. Пройди сквозь мысли и продолжай идти вглубь. Да, вот так.

В сознании Альтала промелькнул ряд каких-то непонятных образов.

— Разве такое возможно? — изумленно спросила Лейта.

— Делай и не спорь со мной. Мне необходимо знать, насколько серьезно он ранен.

Бледное лицо Лейты исказилось от напряжения.

— Не сюда, — услышал Альтал свой голос.

Еще несколько картинок промелькнули в его сознании.

— О, — сказала Лейта, — теперь понятно. Раньше я никогда такого не делала.

Напряжение исчезло с ее лица, а взгляд стал отрешенным.

— Кровь, — сообщила она. — Там очень темно, но у него кровотечение в затылочной части мозга.

— Сильное? Бьет струей?

— Не совсем, но немного течет.

— Этого я и боялась. Нам нужно перенести его, сержант Халор. Достанем его из этой траншеи и перенесем куда-нибудь, где тепло и светло.

— Ты уже не Альтал, да? — сказал Халор, уставившись на лицо своего друга.

— Это я, Халор. Мне приходится говорить через Альтала. У меня нет времени, чтобы явиться к вам лично. Позови людей, чтобы они отнесли Элиара. Прикажи, чтобы они не трясли его.

— Вы можете его вылечить, мадам? Эта уродливая ведьма здорово ударила его по голове.

— Не так уж и здорово. В тот момент, когда она его ударила, он повернул голову. Но нам нужно торопиться. Давайте отнесем его куда-нибудь, где с ним можно было бы что-то сделать.

— На том холме за траншеей у Гебхеля есть палатка, сержант, — предложил Альброн. — Он использовал ее в качестве командного пункта, пока его люди копали эти траншеи.

— Думаю, это подойдет, — сказал Халор. — Другого места поблизости нет. Сейчас я соберу людей.

— Здесь происходит много такого, что я не совсем понимаю, — сказал вождь Альброн, озадаченно глядя на Альтала.

— Двейя говорит с нами через Альтала, вождь Альброн, — объяснил Бхейд. — Она находится в Доме, а мы здесь. Вероятно, у нее есть и другие способы общаться с нами, но этот самый быстрый — и вызывающий гораздо меньше подозрений у окружающих. Громовой голос, звучащий ниоткуда, может привлечь слишком много внимания. Она разговаривала с нами через Альтала с тех пор, как мы впервые с ней познакомились.

— Она действительно может вылечить Элиара? — спросил Альброн, беспокойно нахмурясь. — Без его дверей у нас здесь немного шансов на победу. — Он внезапно повернулся к Альталу. — Ради этого все было затеяно с самого начала, так? Все эти пьяные ансу в долине и пещера, наполненная людьми и лошадьми, — все это только уловка, чтобы заманить нас в эти траншеи и убить Элиара. Без Элиара и без дверей мы никак не сможем защититься.

— Все изменится, как только мы поставим Элиара на ноги, — успокоил его Альтал.

— А что, если нам не удастся?

— Пожалуйста, не начинайте с этого “а что, если”, вождь Альброн, — устало сказал Альтал. — У нас и так есть о чем беспокоиться и без всех этих “что, если”, которые только воду мутят.

Командный пост Гебхеля представлял собой большую палатку с несколькими койками, грубой печью и столом, заваленным картами и диаграммами. Полдюжины арумцев, которых призвал сержант Халор, на сымпровизированных наскоро носилках внесли Элиара внутрь и осторожно положили его лицом вниз на одну из коек.

— Подойди сюда, Лейта. — Альтал услышал, как Двейя потихоньку прошептала белокурой девушке: — Вам с Альталом предстоит сейчас действовать вместе. У Элиара мозговое кровотечение, и остановить его нет никакой возможности. Лучше бы Гелта прямо ударила его своим топором. Если бы она разбила ему череп, кровь бы вытекла, но сейчас крови некуда деваться, поэтому давление растет. Если это будет продолжаться, давление разрушит его мозг, и он умрет.

— Ты имеешь в виду, что нам нужно раскроить ему затылок, Эм? — недоверчиво проговорил Альтал.

— Не смеши меня, Альтал. Чтобы убрать давление, нам нужно только проделать в его затылке одно или два небольших отверстия. Как только Лейта точно определит место кровотечения, ты используешь слово из Книги, чтобы открыть эти отверстия.

— И это все? — спросил Альтал. — Мне кажется, это ужасно механический подход — все равно что установить какой-нибудь водоотвод.

— Да, очень похоже.

— И благодаря этому он поправится? Это все, что нужно сделать?

— Не совсем, но это первое, что необходимо сделать. Остальное я объясню после того, как мы снизим давление. А теперь давай поторапливаться: сейчас каждая минута на счету. Первое, что нам нужно, — это побольше света. Используй слово “льюк”, Альтал. Пускай крыша палатки засветится так же, как купол в башне.

— Хорошо. Что еще?

— Попроси кого-нибудь привести одного из пастухов векти. Нам нужны кое-какие травы, чтобы готовить припарки, и еще другие, чтобы сварить лекарство. Пастухи лучше знают местную растительность, чем арумцы.

— Гер, — вслух сказал Альтал, — сходи за тем рыжеголовым пастухом Салканом и приведи его сейчас же сюда. Беги.

— Я мигом, — ответил Гер, выскакивая из палатки.

— Прежде чем мы начнем, нам придется побрить Элиару затылок, — сказала Двейя.

— У тебя хорошая, острая бритва, Бхейд? — спросил Альтал.

— Конечно, Альтал.

— Хорошо. Двейя хочет, чтобы ты побрил Элиару затылок.

— Альтал! — запротестовала Андина.

— Усыпи ее Альтал, — резко сказала Двейя. — Используй “леб”. Она будет только путаться под ногами, к тому же ей не стоит на это смотреть.

— Отлично, — молча согласился Альтал. Затем он произнес вслух: — Андина?

— Да?

— Леб, Андина, леб.

Глаза ее стали пусты, и она без чувств свалилась ему на руки. Он отнес ее на другую сторону палатки и осторожно положил на одну из свободных коек.

— Как мы будем действовать, Двейя? — спросила Лейта.

— Когда Бхейд закончит брить Элиару затылок, ты определишь точные места, где течет кровь. Затем пальцем покажешь Альталу, где именно они находятся. Потом Альтал с помощью слова “бхер” очень осторожно просверлит в черепной кости Элиара небольшие отверстия. Кровь вытечет, и давление ослабнет.

— Кто-нибудь делал подобное когда-нибудь, Двейя? — с сомнением спросила Лейта.

— Нет, не часто, — призналась Двейя. — Большинство людей, считающих себя целителями, — это мошенники или даже хуже, и у них весьма ограниченное понимание того, как на самом деле работает организм. Однако иногда появлялись очень немногие одаренные целители, они решили эту проблему. К несчастью, у них не было нужных инструментов, и они не понимали опасности инфекции, поэтому они не заботились о том, чтобы помыть инструменты, прежде чем сверлить дырки в головах у людей. Альтал не будет использовать ни молоток, ни зубило, ни кремневый нож. Он проделает отверстие с помощью слова из Книги, а припарка, которую мы приготовим, должна уберечь от любой инфекции.

— Мне показалось, я слышал слова “может быть” и “должно быть”, Эм, — заметил Альтал. — Если бы мне предложили поставить на успех в этом деле, каковы были бы мои шансы?

— Примерно половина на половину — может, чуть получше. Но у нас ведь нет другого выбора?

— Нет, полагаю, что нет.

Гер привел огненно-рыжего Салкана в палатку.

— Наконец-то я его разыскал, — сказал мальчик. — Как Элиар?

— Ему лучше, — ответил Бхейд, вытирая бритву какой-то мятой тряпкой.

— Зачем ты сбриваешь ему волосы?

— Альталу нужно добраться до его кожи, а волосы мешают.

— Когда Элиар проснется, он погонится за тобой с дубинкой, — сказал Гер. — Без волос он будет выглядеть действительно глупо.

— Нужно сделать припарку, Салкан, — сказала Двейя молодому векти, говоря с ним через Альтала, — поэтому нам понадобятся кое-какие листья и корни. Элиар серьезно ранен, и нам нужно уберечь его от инфекций.

— Я прекрасно знаю, что тебе нужно, мистер Альтал, — ответил Салкан. — Я вылечил многих раненых овец. Но твой голос как-то странно звучит. С тобой все в порядке?

— Произошло то, что не должно было случиться, — ответила Двейя. — Из-за этого я немного нервничаю. Какие растения ты обычно используешь, чтобы делать припарки?

Салкан выпалил подряд несколько названий, которых Альтал не знал.

— Это почти все, что нужно, — одобрительно сказала Двейя. — Но попробуй отыскать дерево с зелеными ягодами, и принеси мне еще несколько этих зеленых ягод.

— Эти ягоды ядовитые, мистер Альтал, — предостерег юноша.

— Мы выварим яд, — успокоила его Двейя, — а то, что останется, нейтрализуют другие травы. Припарка из зеленых ягод предупреждает заражение и останавливает кровь. Кроме того, мне нужны еще несколько трав, чтобы сделать лекарство, которое мы будем вливать Элиару через рот.

Она назвала молодому пастуху еще несколько растений.

— Ты точно знаешь, что делаешь? — с сомнением спросил Салкан.

— Поверь мне. Пойди с ним, Гер, и возьми корзину. Принеси зеленые ягоды как можно скорее. Их нужно варить дольше, чем остальные ингредиенты.

— Как скажешь, Эмми, — согласился Гер.

Затем они с Салканом вышли из палатки.

— Разожги огонь в печи, Альтал, — приказала Двейя, — и поставь кипятиться несколько горшков с водой. Как только вода закипит, используй “гел”, чтобы ее очистить.

— Я думал, “гел” означает замораживать что-либо.

— Ну, почти.

— Ты просишь меня заморозить кипящую воду? Но это бессмысленно, Эм.

— Так надо, любовь моя. Доверься мне. Это способ очистки. Мы проделаем это несколько раз во время приготовления припарки и лекарства, которое Элиар будет принимать после того, как ты просверлишь отверстия в его голове, к тому же тебе придется помыть в одном из этих лекарств руки. Все, что коснется Элиара, должно быть стерильно чистым.

— Я не совсем понимаю, Эм.

— Чистота — хорошо, грязь — плохо. Что тут еще непонятного?

— Не сердись, — прошептал он.

— Это не останется так навсегда, Эм? — спросил Альтал, глядя на свои руки, после того как он помыл их в особом сиропе, который они изготовили из нескольких различных ингредиентов. — Мне будет нелегко объяснить, почему у меня такие зеленые руки.

— Со временем это сойдет. А теперь помажь этим затылок Элиара и давай начинать. Слушай внимательно, Альтал. Нам не нужно пробивать голову Элиара насквозь, так что каждый раз произноси слово “бхер” очень тихо. На первом этапе тебе нужно только проникнуть через кожу. Потом ты подойдешь к очень тонкому слою плоти. Снова скажи “бхер”, и плоть раскроется. Собери кровь вот этой льняной тряпочкой и, прежде чем сверлить кость, побольше смажь рану зеленым раствором. Продолжай промывать отверстие, пока будешь сверлить, чтобы убрать кусочки кости.

— Ты повторила это уже несколько раз, Эм.

— Лишний раз не помешает. Давай удостоверимся, что ты знаешь, что нужно делать, прежде чем ты начнешь. Я хочу, чтобы ты сразу же остановился, когда пробьешь черепную кость. Между черепной костью и самим мозгом есть плотная мембрана. Хорошенько промой рану и смажь ее еще раз. Только после этого ты можешь проделать отверстие в мембране. У тебя есть вопросы?

— Кажется, мы уже все обговорили, Эм.

— Отлично. Начинай сверлить.

Ярко-красная струя крови Элиара брызнула Альталу прямо в лицо.

— У него сильное сердце, — бесстрастно заметила Двейя, когда Альтал вытирал кровь со своего лица.

— Откуда ты знаешь? — спросила Лейта, и ее молчаливый голос эхом раздался в голове Альтал а.

— С каждым ударом сердца кровь из его головы бьет фонтаном.

— Вы, девушки, как-то очень уж хладнокровно об этом рассуждаете, — с упреком произнес Альтал. — Это же все-таки Элиар. Мы же говорим не о каком-то там дырявом ведре.

— Не будь таким сентиментальным, Альтал, — сказала ему Двейя. — Заткни рану примочкой, а затем просверли еще одно отверстие слева.

— Как думаешь, сколько отверстий нам еще понадобится?

— Это зависит от того, что обнаружит Лейта, когда мы закончим с этими двумя. Примочка остановит кровь в этих двух отверстиях, и тогда Лейта сможет обнаружить другие кровотечения.

— Каким образом примочка может остановить кровь, Двейя? — с любопытством спросила Лейта.

— Это вяжущее средство, дорогая. Оно сжимает кровяные сосуды. Это похоже на то, как кислые фрукты вяжут тебе рот. Вот почему нам понадобились зеленые ягоды. На самом деле они не такие уж ядовитые, но они горькие, поэтому люди считают, что они просто должны быть смертельно ядовиты. Вернемся к работе, Альтал. Тебе платят не за то, чтобы ты стоял, как столб.

— Платят? Но мне никто не платит, Эм.

— Поговорим об этом в другой раз. Давай сверли, Альтал.

— Что вы сделали? — спросила Андина, глядя на повязки вокруг головы Элиара.

— Тебе лучше этого не знать, дорогая, — сказала ей Лейта. — Это было немного неприятно.

— Я имею в виду, что вы сделали со мной?

— Альтал усыпил тебя, Андина, — сказал ей Бхейд. — Ты была очень огорчена, и Двейя решила тебя успокоить.

— Насколько сильно ты любишь Элиара, Андина? — спросила Двейя голосом Альтала.

— Я бы за него жизнь отдала.

— Сейчас это было бы ни к чему, дорогая. Я хочу, чтобы ты давала ему лекарство. Это похоже на то, как ты его кормила недавно. Вы с Бхейдом будете за этим следить, потому что Альтал и Лейта должны помочь Халору и Альброну сдерживать ансу, пока Элиар не встанет на ноги.

— Скажи мне, что нужно делать, Двейя, — ответила Андина.

— Видишь на столе эту чашку и стеклянную трубочку?

— Вот этот коричневый сироп?

— Это не совсем сироп, дорогая. Это лекарство. Нужно давать его Элиару определенными дозами через равные промежутки времени.

— Три раза в день или что-то вроде этого?

— Нет, это должно быть немного точнее. Элиару нужны очень небольшие дозы лекарства через равные промежутки. Для этого тебе понадобится стеклянная трубочка. На трубочке есть линия, показывающая, сколько лекарства тебе нужно ему давать. Берешь трубочку, погружаешь ее в лекарство до этой линии, затем пальцем затыкаешь верхний конец трубки. Потом вставляешь трубку Элиару в рот и поднимаешь палец. Тогда жидкость прольется ему в рот. Попробуй разок, чтобы понять, как это делается.

Андина подошла к столу, взяла трубочку и погрузила ее в похожую на сироп жидкость. Затем она заткнула конец трубки пальцем.

— Вот так? — спросила она.

— Именно так.

Андина вставила трубку Элиару в рот и подняла палец.

— А, это легко, — с облегчением сказала она. — Как часто мне надо это делать?

— Один раз на каждые сто ударов сердца.

— Моего?

— Нет, Андина. Ты же не больна. Вот тут-то и нужен брат Бхейд. Он будет сидеть по другую сторону от кровати, держа руку на сердце Элиара, и считать удары его сердца. Каждый раз, когда он будет доходить до ста, он скажет тебе, чтобы ты дала Элиару следующую дозу.

— Почему бы не давать ему большие дозы три или четыре раза в день? — спросил Бхейд.

— Это сильнодействующее лекарство, поэтому передозировка вредна для него. Вот почему мы должны постепенно давать ему это лекарство.

— А что именно делает это лекарство?

— Оно борется с действием припарки из зеленых ягод, которую Альтал использовал, чтобы остановить кровь. Мозгу нужна кровь, брат Бхейд, поэтому мы не можем совсем перекрыть доступ крови. Мы должны пройти по очень узкой грани между слишком большим количеством крови и ее недостатком. Это очень похоже на настройку лютни.

— Как долго это будет продолжаться? — спросила Андина.

— Вероятно, часов десять — самое большее двенадцать. Будьте очень внимательны оба. Эти регулярные дозы совершенно необходимы. Без этого Элиар может еще больше погрузиться в бессознательное состояние и остаться там навсегда.

— Если то, что ты говоришь, — правда, то это не может быть местом главной атаки на наши позиции, — сказал сержант Халор Альталу, и лицо его выражало беспокойство. — Если вся эта кутерьма с пещерой была лишь изощренной уловкой, чтобы заманить Элиара в это конкретное место и убить его, они должны проводить свою главную атаку где-то не здесь.

— Возможно, это слишком большие тонкости для Пехаля и Гелты, сержант, — возразил Альтал. — Они все еще в пещере, Лейта? — спросил он у бледной девушки.

— Да, — ответила она. — Я не могу разобрать связный разговор, но похоже, в пещере все то же количество народу.

— До рассвета осталось всего пара часов, — задумчиво сказал Халор. — Если бы они планировали напасть на нас откуда-то из другого места, они бы уже зашевелились. Есть ли хоть какой-то шанс, что Элиар встанет к тому моменту на ноги?

— Я бы не рассчитывал на это, сержант, — ответил Альтал.

— Что ж, мы и раньше сражались в войнах без него, — сказал Халор, слегка пожимая плечами. — Баррикады Гебхеля и эти пастухи из Векти смогут сдерживать натиск по всей линии обороны до тех пор, пока мы не сможем привести подкрепление. Если это лучшее, что мы можем сделать, то так тому и быть.

— Эмми, — послал мысленный импульс Альтал, пока они с Лейтой шли по тылам вдоль линии укреплений.

— Пожалуйста, не кричи, Альтал, — проворчала она.

— Прости. Ты видишь, что происходит в палатке?

— Конечно, вижу.

— Как там Элиар?

— Поверхностное кровотечение прекратилось. Кровь еще сочится в нескольких местах, но все под полным контролем.

— А остальная часть его мозга получает достаточно крови?

— Насколько я могу судить, да.

— Хорошо. Но пройдет еще немало времени, прежде чем он поправится, да?

— Очевидно, так. А почему ты спрашиваешь?

— Идея о том, чтобы Халор управлял сражением из твоего окна, отпала, когда Гелта ударила Элиара по голове, так что нам придется немного сымпровизировать. Халор говорил Гебхелю, что его разведчики впереди будут следить за ансу. Это было не совсем правдой, поскольку Халор собирался осуществлять разведку самостоятельно — из твоего окна. Теперь это невозможно, поэтому нам надо все немного переиграть. Халор не может добраться до твоего окна, но ты можешь. То есть я имею в виду, что ты будешь нашей разведкой. Ты будешь передавать мне то, что увидела, я передам Халору, а он может посылать гонцов, чтобы предупредить Гебхеля. Так мы достигнем примерно тех же результатов, что и планировали изначально, — как ты считаешь?

— Вероятно, да. В качестве гонцов возьми нескольких пастухов векти. Пастух должен уметь быстро бегать. Думаю, лучше всего выбрать Салкана.

— Он будет не слишком-то этому рад, Эм. Этот молодой сорвиголова действительно хочет пострелять в ансу из своей рогатки, и, несмотря на все данные ему Юдоном благочестивые напутствия, я нисколько не сомневаюсь, что Салкан не собирается тратить отличные камни на лошадей. Уверен, что он намерен частенько промахиваться и убивать ансу, а не их лошадей.

— Это еще одна причина, чтобы удалить его из траншей, дорогой. Давай не будем расстраивать экзарха Юдона больше, чем приходится. Иди выбирай и готовь гонцов. Не теряй времени, Алти. На востоке как раз занимается рассвет, так что совсем скоро здесь будет очень жарко.

— Семь тысяч семьсот семьдесят семь, семь тысяч семьсот семьдесят восемь, — шептала Лейта. — Разделить на шестнадцать с четвертью, — почти машинально добавила она.

— Что делает этот парень в капюшоне, Халор? — спросил сержант Гебхель.

— Это один из моих инженеров, — пожимая плечами, солгал Халор. — Он рассчитывает траекторию катапульт.

— Никогда не мог понять этих людей, — признался Гебхель. — Они разговаривают одними цифрами. Иногда мне даже кажется, что они и шутят цифрами.

— У меня мало времени, Гебхель, — сказал ему Халор. — Мои разведчики донесли мне расположение всех массовых скоплений ансу. Это место находится в самом центре, так что тебе бы следовало устроить здесь свой командный пункт.

Гебхель взглянул на восток, туда, где начинало светлеть небо, а затем на ярко горящие факелы в долине.

— Да, очевидно это не то место, где они поведут свою главную атаку на мои укрепления, — сказал он. — Никто не станет так махать факелами в том месте, которое хочет сохранить в тайне.

— Не зацикливайся на этой идее, Гебхель, — предупредил Халор. — Может быть, они как раз и хотят, чтобы ты так подумал.

— Это верно, — согласился Гебхель. — Я сам проделывал такое пару раз.

— Будь гибок, — предупредил Халор. Он обернулся и указал на холм позади окопов. — Я засяду вон там. Мои разведчики по-прежнему находятся на линии фронта; мы придумали систему сигналов, чтобы они могли сообщать мне о том, что происходит. Я попрошу одного из этих пастухов-векти передавать тебе информацию, которую мы получаем.

— Как себя чувствует молодой Элиар?

— Он по-прежнему мертв для этого мира. Эта отвратительная ведьма здорово его стукнула. Над ним сейчас работают два полевых хирурга, но пока рано говорить, сможет ли он полностью поправиться.

— Полагаю, нам остается лишь надеяться, — сказал Гебхель, глядя на восток. — Светает, Халор, так что лучше нам занять свои позиции — даже если на войну это будет не очень похоже. В свое время я повоевал с глупцами, но с этими ансу никто в глупости не сравнится.

— Это же кавалерия, Гебхель, — фыркнул Халор. — За них в большинстве случаев думают лошади.

Он посмотрел на восточное небо.

— Светает, лучше я пойду обратно на холм. У парня, который будет моим гонцом, ярко-рыжие волосы, чтобы ты узнал его, когда увидишь.

Гебхель кивнул.

— Не путайся под ногами, Халор, — хрипло произнес он. — У меня много работы.

— Кажется, Элиар немного шевелится, — сообщил вождь Альброн Халору, Альталу и Лейте, когда они подошли к палатке, — и дышит он лучше.

— Нам нужно поставить этого мальчика на ноги, — сказал Халор. — У меня в коридорах Дома заперта огромная армия, но я не могу взять оттуда ни одного человека, пока Элиар не поправится настолько, что сможет открыть им двери.

— Думаю, Гебхель вполне способен удерживать ансу довольно долго, Халор, — ответил Альброн.

— Альтал, — прошептал голос Двейи, — отведи Лейту обратно в палатку. Мне нужно быстренько заглянуть внутрь головы Элиара.

— Хорошо, Эм, — ответил он молча, а потом заговорил вслух: — Пойдем посмотрим нашего мальчика, Лейта.

— Хорошо, — согласилась она.

— Двейя хочет с тобой поговорить, — прошептал он, когда они вошли в палатку.

— Да, я ее слышала.

— Отойди в сторону, Альтал, — сказал ему голос Двейи.

Он вздохнул.

— Да, дорогая.

— Теперь, — устало говорил Бхейд Андине.

Маленькая эрайя осторожно вставила стеклянную трубочку в рот молодого арумца.

— Заберись снова ему в голову, Лейта, — приказала Двейя. — Скажи мне, что ты видишь.

Лейта кивнула, и Альтал почувствовал это странное ощущение, когда кто-то забирается в голову, и услышал какое-то журчание.

— Что это за странный звук? — спросил он.

— Не перебивай, Альтал, — сказал ему голос Двейи. — Она сейчас занята.

— Похоже, кровотечение прекратилось, — доложила Лейта. — Нет, подожди.

Она немного нахмурилась, и Альтал почувствовал, как она шарит внутри.

— В одном месте еще немного кровоточит. Совсем чуть-чуть и глубоко внутри.

— Его сознание бодрствует? — спросила Двейя.

— Ну… похоже на то, — ответила Лейта. — Оно немного бессвязное. Мне кажется, он спит.

— Значит, он приходит в себя, — задумчиво произнесла Двейя. — Брат Бхейд, — сказала тогда она, — пора изменить процедуру. Переходите к двумстам ударам сердца между дозами.

— Ему лучше? — с надеждой спросила Андина.

— Кровотечение почти совсем остановилось, дорогая, — сообщила Лейта.

— Он скоро поднимется?

— Должно пройти время, Андина, — ответила Двейя. — Сейчас он спит, и это только первый шаг. Продолжайте давать ему дозы лекарства через равные промежутки времени, пока он не начнет шевелиться. Потом давайте лекарство еще реже — один раз на каждые четыреста ударов. Когда он проснется и начнет говорить, перестаньте давать лекарство и позовите Лейту. Тогда я снова вернусь сюда и посмотрю его еще раз.

— Может, тебе было бы лучше остаться здесь, Двейя? — спросил Бхейд.

— Возможно, но у нас есть еще эта небольшая война, брат Бхейд. Мне нужно уделять ей внимание не меньше, чем Элиару.

Халор и Альброн смотрели на долину, где в холодных рассветных лучах пьяные ансу седлали своих коней.

— Как Элиар? — спросил Альброн.

— Думаю, он вне опасности, — ответил Альтал, — но бывало и лучше.

— Я не имею ничего против, Альтал, — сказал Халор, — но почему ты настаивал, чтобы я взял Салкана в качестве гонца? Полагаю, он хороший парень, но едва ли может отличить меч от копья.

— Нам не нужен опытный солдат, чтобы носить послания Гебхелю, — объяснил Альтал. — Коман слушает с той стороны, и каждый раз, когда Салкан побежит в траншею к Гебхелю, он будет нести два послания. Одно для Гебхеля, а другое для Комана. Делайте унылые лица, джентльмены. Двейя почти уверена, что Элиар идет на поправку, но я скажу Салкану, что положение безнадежное. Нам не нужно, чтобы Генд узнал о том, что Элиар не умирает. Если он будет об этом знать, то бросит все силы на наши окопы, чтобы попытаться покончить с нами раньше, чем Элиар снова встанет на ноги. Если же он будет уверен, что Элиар умирает, он не станет торопиться и постарается беречь своих людей. Элиару нужно это время, чтобы прийти в чувство, а с помощью ложных донесений Салкана мы купим себе это время.

* * *

— Лекарство не помогло? — спросил Салкан.

— Боюсь, что нет, Салкан, — мрачно ответил Альтал. — Элиару стало хуже, и я сомневаюсь, что он выживет. Сержанту Халору нужен кто-нибудь, чтобы занять место Элиара в качестве гонца.

— Это еще одна причина, чтобы убить всех этих ансу, правда? — в ярости сказал рыжеволосый юноша. — Мне нравился Элиар. Он был моим другом, а эти люди его убили.

— На войне убивают, Салкан, — грубо отозвался сержант Халор. — Такое случается.

— Что вы хотите, чтобы я сделал, генерал Халор? — спросил Салкан, и его мальчишеское лицо посуровело.

Альтал отвел Лейту в сторонку.

— Ну? — спросил он ее.

— Он фанат своего дела, — ответила она. — Он не понимает, что происходит на самом деле, но сделает все, что бы мы ни попросили. Эта война его очень волнует — и он очень зол из-за того, что случилось с Элиаром.

— Хорошо. Достаточно ли он умен, чтобы заметить, что кое-какие вещи не стыкуются?

— Не думаю. Он очень легко возбуждается, к тому же абсолютно трепещет перед сержантом Халором. Он сделает все, что Халор ему прикажет, а сейчас он настолько возмущен, что не способен мыслить связно. Думаю, что Коману мало что удастся от него узнать, кроме разве что истории про состояние Элиара, которую ты только что сочинил.

— Значит, он отрабатывает свое жалованье.

— Ты действительно ему платишь?

— Должен, если мне покажется, что он пригодится нам в следующей войне.

 

ГЛАВА 26

Лучи утреннего солнца осветили траншеи сержанта Гебхеля и позолотили верхушки противоположных холмов, но в долине между ними еще лежала глубокая тень. Пьяные ансу на дальнем склоне разводили костры и размахивали факелами. С близлежащих холмов эхом доносились боевые кличи.

— Похоже, ансу не отличаются тонкостью натуры, — заметил вождь Альброн. — Только идиот может поверить, что эти орущие придурки представляют собой главное войско.

— На самом деле не так уж это и глупо, мой вождь, — возразил Халор. — Они немного переигрывают, но ведь они совершенно пьяны. Это именно то место, где состоится главная атака на укрепления Гебхеля, а этот спектакль должен заставить нас поверить в то, что здесь ничего серьезного не намечается. Главная наша проблема в том, что Гебхель, вероятно, поверил в этот обман, а я не могу рассказать ему о людях, сидящих в пещере, потому что Коман прислушивается к каждому посланию, которое я посылаю в окопы. При малейшем намеке на то, что нам известно о спрятанной там армии, вражеские военачальники изменят свои планы и нападут на нас откуда-нибудь с другой стороны.

— Гебхель тоже не сегодня родился, сержант Халор, — сказал Альтал одетому в килт арумцу. — Я уверен, что у него хватит ума не попасться на удочку из-за этой чепухи, которая творится в долине.

— И все же мне было бы спокойнее, если бы у него в траншеях было больше людей, — холодно произнес Халор, — но я не осмеливаюсь посылать ему сообщения, которые невозможно объяснить.

Гер потянул Альтал а за рукав.

— Спроси Эмми, не может ли она напустить в эту пещеру немного тумана, — сказал он.

— Думаю, что могу, Гер, — ответила ему Двейя через Альтала, — но зачем?

— Не знаю, сработает ли это, — сказал мальчик, — но иногда туман бывает очень похож на дым, правда ведь?

— Ну не так уж он и похож. И что ты собираешься с ним делать, Гер?

— Ну, я просто подумал, что на самом деле там, возле этой пещеры, наших лазутчиков нет, а Коман не может нас слышать, поскольку Лейта считает дроби, которые сводят его с ума. Стало быть, единственное, что он может слышать, — это то, что Салкан говорит мистеру Гебхелю. При желании мы могли бы кинуться, будто у нас там есть лазутчик и…

— Кинуться? — озадаченно спросил Альтал.

— Думаю, он имеет в виду “прикинуться”, Альтал, — прошептала Двейя. — У Гера привычка проглатывать слоги, когда он волнуется.

— А-а. Продолжай, Гер, но не пропускай слишком многого.

— Хорошо. Все обстоит примерно так. Эмми напускает вокруг пещеры туману, вот, а мистер Халор как бы узнает от своего лазутчика, что из пещеры валит дым, и сразу посылает Салкана, чтобы тот мчался во весь дух к окопам и передал мистеру Гебхелю, что в пещере люди, но только он не знает сколько. Генд посмотрит и увидит туман, и он подумает, что наш как бы лазутчик такой дурак, что не может отличить туман от дыма, то есть он подумает, что мистер Халор ошибся. Но мистер Гебхель не из тех, кто рискует, и подтянет побольше людей, потому что в пещере может быть только армия. Генд, наверное, будет жутко ругаться из-за нашей ошибки, но он не будет знать наверняка то, что мы знаем, поэтому ему незачем будет менять свои планы.

Сержант Халор бросил взгляд на восточную часть неба, в задумчивости поскребывая щеку.

— Этот мальчишка просто сокровище, Альтал, — сказал он наконец. — На войне сплошь и рядом случаются глупые ошибки, подобные той, что он только что описал, так что здесь нет ничего из ряда вон выходящего. Благодаря этому Гебхель останется на месте, а Коман не заметит ничего необычного в том, что Гебхель не уходит с позиции. Элемент неожиданности будет для Генда утрачен, и все обернется длительной осадой укреплений Гебхеля. Таким образом, у Элиара будет достаточно времени, чтобы поправиться, а как только он снова встанет на ноги, мы сможем вернуться к нашему прежнему плану.

— Значит, я неплохо придумал? — радостно спросил Гер.

— Ты прекрасно все придумал, парень, — улыбаясь сказал Халор. — Приведи Салкана, и мы начнем.

Серо-стальной свет утреннего солнца начал проникать в долину, простиравшуюся внизу у траншей сержанта Гебхеля, а пьяные ансу на противоположном склоне холма, шатаясь, стали подходить к своим лошадям, готовясь к ложной атаке. Почему-то оттуда доносился громкий смех.

— Они ведут себя так, будто это какая-то шутка, — недовольно заметил вождь Альброн.

— В некоторой степени так оно и есть, мой вождь, — сказал ему Халор. — Мы не должны принимать эту ложную атаку серьезно — по крайней мере, если судить по ее началу. Впрочем, думаю, Генду сейчас не до смеха. Воображаю, какую сумятицу поднял сегодня утром дым-туман Гера.

Ансу взобрались в седла и галопом поскакали вниз со склона в сторону внешних укреплений сержанта Гебхеля, перемежая свои боевые выкрики смехом.

— Гебхель не станет обращать внимания на эту смехотворную атаку? — спросил вождь Альброн.

— Сомневаюсь, — ответил Халор. — Ансу все это кажется забавным, но у Гебхеля не так хорошо с чувством юмора. Уверен, он приготовил им встречу.

Когда ансу достигли подножия склона, катапульты Гебхеля взметнули высоко в воздух полные корзины десятифунтовых булыжников, посыпавшихся на головы веселящихся противников.

— Спорим, они здорово больно бьют, — заметил Гер, когда камни стали градом падать на ансу.

— Не сомневаюсь, — согласился Альтал.

— Они готовятся к выходу, — объявила Лейта, когда солнце начало появляться из-за горизонта на востоке. — Они выйдут из этой пещеры уже через несколько минут.

— Но это же глупо! — воскликнул Халор. — Они же знают, что таким образом потеряют шанс застать нас врасплох. О чем только думает Генд?

— Генда нет в пещере, сержант, — сказала ему Лейта. — Приказы отдает Гелта.

— Тогда все понятно, сержант, — заметил Альтал. — Гелта почти такая же тупоголовая, как и Пехаль. У нее вообще есть хоть какой-нибудь план, Лейта?

— Ничего более или менее последовательного. Она собирается вывести свои войска на вершину вон того холма. Затем она будет ждать, пока все они не выстроятся на виду. Тут она прикажет своим трубачам дать нам небольшой концерт, а потом они бросятся вниз с холма в атаку.

— Типичное поведение кавалерии, — сказал Халор, качая головой. — Они всегда выезжают на поле боя, как на парад. Похоже, они считают, что это приводит в смятение их противника.

— А на самом деле? — спросил Альтал.

— На самом деле нет, — пожимая плечами, ответил Халор. — Гер, беги скажи Салкану, чтобы он сбегал к окопам и предупредил Гебхеля о тревоге. Передай ему, что ансу готовятся к атаке.

— Сию минуту, мистер Халор, — ответил Гер.

— Вот они, — сказал Альтал, указывая на противоположную сторону неглубокой долины.

Всадники-ансу выехали на вершину дальнего хребта. Они остановились там, потрясая мечами и копьями и издавая пронзительные боевые выкрики.

— Типично, — сухо сказал Халор.

— Что типично, сержант? — спросил Альброн.

— Все это позерство. Не знаю, в чем дело, но как только человек садится на коня, ему тут же хочется покрасоваться. Настоящий солдат не должен высовываться до начала сражения. Но для этих юнцов даже мысль о том, что их могут не заметить, невыносима. Человек на коне неизбежно тратит гораздо больше времени и сил на то, чтобы сказать: “Посмотрите на меня! Посмотрите!”, чем на само сражение.

— И это делает их более легкой мишенью для лучников, — добавил Альтал.

— Совершенно верно, — согласился Халор. — Этим и объясняется то, что лишь немногие всадники доживают до своего двадцатилетия. — Он засмеялся. — Да ладно, если мой враг хочет быть глупцом, то флаг ему в руки.

Над долиной разнеслись звуки труб, и всадники-ансу пошли в атаку. Громыхая, они устремились вниз со склона, воинственно крича и размахивая оружием. Гелта осталась на вершине холма; сидя на своем коне, она криками подбадривала атакующих и угрожающе потрясала своим топором.

Спускающиеся с дальнего склона ряды атакующих выглядели весьма впечатляюще, когда лезвия сабель ансу грозно сверкали в лучах восходящего солнца. Однако когда атакующие достигли подножия холма, все изменилось. Лошади начали падать и опрокидываться на землю, а зачастую и на своих седоков.

— Что там происходит? — спросил Альброн. — Я думал, пастухи начнут стрелять камнями, только когда кони подойдут поближе.

— Это линии заграждения, — объяснил Халор. — После той ложной атаки на рассвете Гебхель послал к подножию холма людей, чтобы они воткнули в землю колья и натянули между ними веревки. Из-за высокой травы веревок не видно, поэтому лошади не могут их заметить. Если бы у этих ансу было хоть немного мозгов, прежде чем начинать атаку, они бы выжгли траву. Теперь им придется быть несколько осторожнее. Из-за этого они будут двигаться медленнее, и пастухам будет легче в них попасть.

Теперь атакующие ансу перешли на шаг, а боевые крики стали заметно тише, когда Салкан, мелькая в утренних лучах своей огненно-рыжей головой, бегом вернулся на холм.

— Генерал Гебхель позволит моим парням первыми нанести удар по ансу, генерал Халор, — с гордостью объявил он. — Я передал им, чтобы они целились не в людей, а в лошадей. Некоторых это не слишком обрадовало. Похоже, они уже не считают себя пастухами.

— Война всегда так действует на людей, — ответил Халор.

— Они не все вышли из той пещеры, — сказала Лейта. — Там осталась примерно треть.

— Это резервы, — пояснил Халор. — Свежие войска и свежие кони для следующих атак в сражении. Ты не слышишь поблизости никакой пехоты?

Лейта приподняла голову, и взгляд ее стал отрешенным.

— Пока ничего, — ответила она спустя несколько минут. — Что-нибудь не так, сержант?

— Они действуют не по правилам, — обеспокоенно произнес Халор. — Пехаль не самый умный парень на свете, но он должен знать, что пытаться с помощью одной лишь кавалерии взять приступом укрепленные позиции — это серьезная ошибка. Слушай, не появится ли пехота, Лейта. Сейчас все идет по-моему, но я не хочу никаких сюрпризов.

Как только заграждения были снесены, наступление ансу, казалось, снова стало набирать силу, и всадники почти бессознательно повернули коней в сторону слабо забаррикадированных проходов вождя Альброна.

Окопы молчали, пока атакующие в стремительном натиске не достигли незаметных отметин, которые вождь Альброн расставил вдоль бокового склона. И тогда пастухи Салкана выскочили из траншей, размахивая рогатками. По короткой команде Гебхеля пастухи обрушили град камней прямо в лицо противника.

Вдоль всей линии нападающих тут же началась свалка, и этот хаос стал распространяться вниз по склону, поскольку бьющиеся лошади десятками покатились вниз с холма на головы идущей вслед кавалерии. Рев раненых коней и изумленные крики всадников сменили боевые кличи, и атака захлебнулась.

Штурм провалился, ансу повернули назад и побежали.

Гелта, Королева Ночи, кричала в полный голос, и слышно ее было по всей округе. Она долго распалялась по поводу “трусости”. Порассуждала о “неумении” воевать. Также она затронула вопросы о родителях и возможных потомках своих солдат-ансу. Выражения, которые она при этом выбирала, были весьма колоритными.

— Я даже не знаю, что означают некоторые из этих слов, — признался вождь Альброн.

— Вы джентльмен, мой вождь, — напомнил ему Халор. — Вы не должны знать, что они означают.

— Они попытаются еще раз?

— Несомненно, — ответил Халор. — В этом-то вся цель ее ораторского выступления. Полагаю, до заката они предпримут еще две атаки.

— А они не попытаются снести эти заграждения, перед тем как снова пойти на приступ?

— В этом-то и заключается атака приступом, мой вождь, — прямо сказал ему Халор. — Каждый сломанный кол или убранный с дороги колючий куст стоит Гелте потери человека или коня, но не думаю, что ее это очень волнует.

— Почему они не используют катапульты или абордажные крюки, чтобы разрушить баррикады? Халор пожал плечами.

— Вероятно, это не пришло им в голову. Редко увидишь конную армию, которая тащит за собой катапульты. Кажется, они считают это признаком слабости.

— Он прав, вождь Альброн, — грустно сказала Лейта. — Жизни солдат для Гелты совершенно ничего не значат. Ей даже нравится смотреть, как они умирают.

— Но это безумие!

— Это даже хуже, — сказала Лейта. — Я, как могу, пытаюсь держаться подальше от некоторых мыслей Гелты. Вид крови — неважно чьей — возбуждает ее настолько, что лучше мне не говорить об этом.

Подгоняемые пронзительными криками и проклятиями Королевы Ночи, ансу совершали атаку за атакой на утыканный кольями склон холма, неся при этом ужасающие потери. Подножие холма было сплошь усеяно телами людей и лошадей. Однако Альтал мрачно отметил про себя, что эти, казалось бы неощутимые, атаки все же неуклонно разрушают оборонительные заграждения.

— Если Гелта будет продолжать в том же духе, к ночи они доберутся до траншей, Халор, — предсказал он.

— Вряд ли, — возразил сержант Халор. — Мы ведь наняли Гебхеля не для того, чтобы он только сидел и смотрел.

К вечеру яростные атаки ансу не оставили на склоне ничего, кроме нескольких рядов кольев и сплетенных вокруг них колючих кустов, и тогда трубы Гелты призвали ее войско отойти обратно на склоны дальних холмов.

— Они отступили, генерал Халор? — спросил Салкан.

— Нет, парень, — ответил Халор. — Они просто дают своим лошадям время отдохнуть, вот и все. Теперь большинства заграждений уже нет, к тому же близится закат. По-моему, Гелта предпримет еще одну атаку. Она наверняка убеждена, что на этот раз ее войска пробьют оборону.

— Нам нужно что-то делать, генерал!

— Гебхель это уже сделал, Салкан. Он приготовил ансу неприятный сюрприз, когда они полезут вверх на приступ.

— Что за сюрприз? — спросил вождь Альброн.

— Смотрите, мой вождь, — сказал Халор. — Смотрите и учитесь.

Солнце уже склонилось к горизонту, когда раздались трубы Гелты и ансу пошли в наступление. Большинство заграждений были разрушены, и ансу с победными криками устремились галопом вверх по расчищенному склону холма.

И тогда вниз с вершины им навстречу покатились десятки утыканных кольями бревен.

— Это главная причина, по которой мы вырыли окопы вдоль линии вершины холма, вождь Альброн, — отметил сержант Халор. — Редко, когда что-то может катиться вверх. В большинстве случаев все катится вниз. Двадцатифутовое бревно весит тонну или даже больше. Если в этом бревне просверлить дырки, вставить туда колья, а потом эти колья заострить, то можно не сомневаться: когда оно покатится, любой, кто окажется на его пути, будет весьма не рад этой встрече.

— А я думал, что эти утыканные кольями бревна — всего лишь часть обороны земляных укреплений, — сказал Альброн.

— Похоже, ансу тоже так думали, мой вождь. Полагаю, им впервые приходится выступать против обученной пехоты. У нас есть для них масса сюрпризов.

Утыканные кольями бревна, подскакивая, катились вниз по склону, по дороге подминая под себя и калеча лошадей и людей. Штурм ансу не удался, и напуганные всадники повернули своих коней и ускакали.

Со склонов дальнего холма вновь стали доноситься крики и проклятия Королевы Ночи.

— Сдается мне, она не сильно вас любит, мистер Халор, — сказал Гер.

— Как это ужасно! — злобно ухмыляясь, ответил Халор.

— Ты уловила какие-нибудь признаки местонахождения Пехаля? — спросил сержант Халор у Лейты.

— С раннего утра ничего не было, сержант, — ответила она. — Я несколько раз уловила намеки на то, что он ушел.

— Этого-то я и боялся, — мрачно сказал Халор.

— Что-нибудь не так, Халор? — спросил вождь Альброн.

— Догадываюсь, что он ушел, чтобы привести пехоту. Вы видели, что произошло сегодня. В окопной войне кавалерия не просто бесполезна, но и мешает. Если Пехаль приведет с собой отряд пехоты, завтрашний день будет не слишком приятным.

— Элиар начинает просыпаться, Альтал, — прошептал голос Двейи. — Пойдем посмотрим, как он там. Возьми с собой Лейту. Она может мне понадобиться.

— Хорошо, Эм, — ответил Альтал.

Он жестом подозвал к себе Лейту, и они оба пошли к светящейся изнутри палатке.

— Он немного шевелится, — с надеждой сообщила Андина. — Это значит, что он скоро поправится, да?

— Посмотрим, — ответила Двейя. — Теперь сократим дозировку до одного приема на четыреста ударов сердца. Некоторые из этих трав немного опасны, так что нам не стоит давать ему больше лекарства, чем это необходимо.

— Ты не говорила нам, что эти травы ядовитые, — с упреком сказала Андина.

— Почти любое лекарство ядовито, Андина, — но только если ты примешь его слишком много. С прошлой ночи мы регулярно давали ему лекарство, и я уверена, что мы подошли к этой грани очень близко. Но мы ведь не слишком преуспеем, если вылечим только мозг, а сердце его остановится?

— Кажется, он вот-вот очнется, Двейя, — сообщила Лейта. — Он слышит, как мы разговариваем, но не совсем разбирает, что мы говорим.

— Как ты думаешь, сколько пройдет еще времени, пока он не поднимется на ноги, Эм? — молча спросил Альтал.

— По крайней мере несколько дней — может быть, неделя.

— Эмми! — возразил он. — Нам необходим доступ к дверям! Если Пехаль собирает пехоту, чтобы штурмовать окопы, у нас нет этой недели!

— Успокойся, Альтал. Как только Элиар проснется, он сможет открыть дверь в Дом. Едва он окажется здесь, у него будет полно времени, чтобы полностью поправиться. Ты же знаешь, я могу управлять временем здесь, в Доме.

— Похоже, я об этом просто забыл, — признался он. — Значит, ему не нужно даже ходить? Мы с Бхейдом можем взять его и отнести. Он должен только суметь протянуть руку и схватиться за ручку двери. Как только он будет в Доме, ты дашь ему хоть месяцы на то, чтобы совершенно поправиться, а здесь за это время пройдет не больше минуты.

— У него не ум, а стальной капкан, правда, Двейя? — шепнула Лейта.

— Ну ладно, — с раздражением сказал Альтал. — Я немного разволновался, вот и все. Мысль о времени не давала мне покоя с тех пор, как Гелта ударила Элиара по голове. Теперь, думаю, все отлично. Я почувствую себя гораздо лучше, как только эта мысль благодаря Эмми отпустит меня совсем.

— У меня болит голова, — слабо сказал Элиар, открывая глаза.

— Он проснулся! — воскликнула Андина, обвивая руками раненого.

— Перестань, Андина! — приказала Двейя. — Не тряси его!

— Прости, — сказала Андина. — Это просто оттого, что… — Она состроила гримасу, — ну ты понимаешь.

— Что произошло? — спросил Элиар. — И где это мы?

— Хном открыл дверь позади окопов, Элиар, — рассказала ему Лейта, — оттуда выбежала Гелта и ударила тебя по голове своим топором, а потом снова убежала прежде, чем мы успели ее поймать.

— Это несколько объясняет, почему у меня так болит голова, — сказал молодой арумец.

В дверь палатки заглянул Гер.

— Я слышал, как Элиар говорит, — сказал он. — Он что, проснулся?

— Говори потише, Гер! — зашипел на него Альтал. — Нам не нужно, чтобы Салкан узнал, что Элиар поправляется.

— Ах да, — быстро оглянувшись, сказал Гер. — Я чуть не забыл об этом.

Он вошел внутрь палатки.

— Как долго я был в беспамятстве? — спросил Элиар.

— Почти целые сутки, — ответил Бхейд. — Гелта ударила тебя вчера около полуночи, и ты был без сознания целый день. Теперь уж давно стемнело.

— Ах вот почему так темно. А почему мы не зажигаем лампы? Вокруг ходят какие-нибудь враги, которые нас ищут?

— О чем ты говоришь, Элиар? — спросила Андина. — В палатке очень светло. Вся крыша светится.

— Я не могу подтвердить твоих слов, Андина, — сказал Элиар. — Я ничего не вижу. — Он поднес руку к своему лицу и пошевелил пальцами. — Ничего, — сказал он. — Я не вижу даже собственной руки. Наверное, я ослеп.

— Этого-то я и боялась, — молча сказала Альталу Двейя.

— Я не понимаю, Эм, — возразил он. — Гелта ударила его по затылку, а не по лицу. Как может удар по затылку повредить его глазам?

— Его глаза наверняка в полном порядке, Альтал, но та часть его мозга, которая за них отвечает, расположена как раз в том месте, куда ударила Гелта. Очевидно, сейчас эта часть мозга не работает.

— Он может поправиться? Или, может быть, у нас есть какой-нибудь способ исправить дело?

— Не знаю, Альтал. Элиар там, а я здесь. Если бы он был со мной в Доме, я смогла бы с этим что-то сделать, но он единственный, кто может открыть дверь в Дом, а чтобы ее открыть, ему нужно ее видеть.

— Мы оказались в очень трудном положении, Эм. Полагаю, мы могли бы соорудить какие-нибудь носилки и отнести Элиара в Дом, но это займет у нас месяц или даже больше, а Векти тем временем будет у Генда в кармане, и большая часть Медайо тоже. После этого он пойдет на запад, и там никто не сможет его остановить — в основном потому, что все дееспособные мужчины Арума заперты сейчас в Доме.

— Я думаю над этим, Альтал.

— Думай быстрее, дорогая. Это уже становится не слишком забавным.

— Нет ли какого-нибудь способа, чтобы Двейя могла… — печально начал вождь Альброн.

Альтал покачал головой.

— Без дверей — нет. Кинжал — ключ к дверям, а Кинжал у Элиара, но он не может его видеть, чтобы воспользоваться. Думаю, Двейе пришлось все так устроить, чтобы ее братец Дэва не мог проникнуть в Дом.

— Но мы еще живы, Альтал, — сказал сержант Халор. — Я послал Креутеру гонца, чтобы он пришел сюда как можно скорее. Я уверен, что Гебхель сможет продержаться, пока сюда не подойдет Креутер.

Лейта вышла из палатки.

— Как Элиар? — спросил вождь Альброн.

— Все так же, — ответила она. — Он ничего не видит. Я только что услышала нечто такое, о чем вам, джентльмены, следует знать. Пехаль вернулся. Он был в Регвосе и привел с собой армию пехотинцев.

— Где они сейчас? — спросил Халор.

— Они в той пещере. Пехаль и Гелта строят планы на завтра.

— Мне нужно знать об этих планах все, что ты сможешь услышать, Лейта, — сурово сказал Халор, — но думаю, завтрашний день будет для нас не слишком приятным.

Альтал стоял посреди палатки, рассеянно глядя, как Андина кормит Элиара.

— Эм, — послал он внутрь мысленный импульс.

— Да? — немедленно отозвался ее голос.

— Есть ли какой-нибудь способ исправить Элиару глаза, если я использую Книгу? Может, если я просто прикажу ему видеть и назову нужное слово, можно как-то обойти повреждение и заставить его глаза работать, даже если на самом деле они не видят?

— Нет, Альтал. Есть, конечно, малая вероятность того, что ты дашь ему возможность видеть то, на что смотришь ты сам, но это не решит проблему, поскольку ты не можешь видеть эти двери. Между Элиаром и Кинжалом существует связь, которая позволяет ему видеть — и использовать — двери. Единственное, что, вероятно, могло бы решить нашу нынешнюю проблему, это если бы ты мог проникнуть в… — Она осеклась, и наступило долгое молчание.

— Ты что-то придумала, Эм? — с надеждой спросил он.

— Может быть, — ответила она. — Сама идея мне не очень нравится, потому что я почти уверена, что это нарушит нечто важное, но у нас, похоже, нет выбора.

— Ты говоришь загадками, Эм.

— Не отвлекай меня сейчас, Альтал. Я думаю над тем, что, возможно, выведет нас из этого затруднения.

Когда Альтал вышел из палатки, сержант Халор и вождь Альброн стояли чуть поодаль от Лейты и с напряженным вниманием смотрели на девушку.

— Ей удалось что-нибудь услышать? — тихо спросил Альтал у двоих арумцев.

— Ничего примечательного, — ответил Халор. — Думаю, они все еще спорят.

— Будьте так любезны, — язвительно сказала Лейта, — если вам нужно поговорить, пойдите куда-нибудь в другое место.

— Прости, — извинился Халор.

Они стали ждать, почти затаив дыхание.

— Ага, — сказала Лейта. — Наконец-то они закончили свои обсуждения. Генду пришлось на них немного поднажать.

— Генд там? — спросил Альтал. Она отрицательно покачала головой.

— Несколько раз слышался его голос, но сам Генд находится очень далеко отсюда.

— О чем они спорили? — спросил вождь Альброн.

— Они планируют приготовить завтра утром для сержанта Гебхеля небольшой сюрприз, и оба — Пехаль и Гелта — хотят исполнить задуманное. Генд поручил дело Пехалю, и Гелта этому не слишком рада.

— Что за сюрприз? — спросил Халор.

— Завтра на рассвете они собираются напасть на укрепления Гебхеля с двух сторон.

— Справа и слева? — спросил Альброн.

— Нет. Спереди и сзади.

— Это невозможно! — сказал Халор.

— Возможно, если Хном здесь, — возразила Лейта. — Он откроет дверь позади траншей Гебхеля, а Пехаль проведет через нее свою пехоту, чтобы напасть с тыла — но только после того, как конница Гелты сделает еще несколько тщетных попыток атаковать со стороны склона холма.

— Вчера они расчистили большую часть склона, — сказал вождь Альброн. — Так что атаки Гелты, возможно, будут не такими уж тщетными.

— Ошибаетесь, мой вождь, — возразил Халор. — После захода солнца люди Гебхеля снова расставили колья, натянули веревки и заново устроили баррикады из колючих кустарников. Завтра утром, когда взойдет солнце, Гелта столкнется с теми же самыми трудностями, которые были у нее вчера. Думаю, ей поручены лишь отвлекающие маневры. Предполагается, что она должна отвлечь на себя все внимание Гебхеля, чтобы тыловая атака пехоты Пехаля стала для него полной неожиданностью. Теперь, когда нам это известно, мы можем предупредить Гебхеля, и он предпримет соответствующие шаги.

Халор нахмурился.

— Однако ему придется здорово напрячься. Чтобы бороться с Пехалем, ему придется отвести часть войск из остальных траншей. Завтрашний день наверняка будет очень интересным. — Он огляделся по сторонам и позвал: — Салкан.

— Да, генерал Халор? — сонным голосом отозвался рыжеволосый юноша.

— Выбирайся из-под одеяла, мальчик. Я хочу, чтобы ты отнес в окопы мое послание.

— Слушаюсь, генерал, — зевая, сказал Салкан.

— Нам понадобится Лейта, милый, — прошептала Двейя. — Думаю, она может стать ключом к решению нашей насущной проблемы, но только если она захочет сотрудничать. Я не могу с уверенностью сказать, насколько далеко в действительности простираются ее возможности, но похоже ее “дар” не ограничивается одним только подслушиванием. Первый шаг она сделала, когда я заставила ее отделить понятие сознания от физического мозга Элиара, чтобы найти повреждения. Следующий шаг будет для нее, по-видимому, очень труден, и она может отказаться — или откажется Элиар. Думаю, тебе придется поговорить с ними, но это нужно сделать очень быстро.

— В чем именно я должен ее убедить, Эм?

— Лейта пассивна, Альтал. Она лишь слушает мысли других людей. Нам нужно немного подтолкнуть ее, чтобы заставить ее проникнуть глубже в сознание Элиара — гораздо глубже, чем когда она просто бегло просматривает чьи-то мысли и выведывает тайны. А когда она это сделает, Элиар тоже проникнет в ее сознание. И вот тут-то она может отказаться. Лейта свыклась с тем, что она может слушать мысли других людей. Она занимается этим всю свою жизнь. Идея о том, что кто-то станет слушать ее мысли, может ее напугать.

— Почему? Теперь она, наверное, уже свыклась с этой идеей.

— С идеей — да, но не с фактом. Их сознание сольется воедино, и между ними установится постоянная связь.

— Что-то вроде связи между мной и тобой?

— Вот именно, и эта связь может нарушить некоторые установившиеся отношения между мальчиками и девочками, которые ей хотелось бы оставить в том виде, в каком они есть. Будем надеяться, что до этого не дойдет, но в настоящее время самое главное — вернуть Элиару зрение, и эта цель перевешивает все остальное.

 

ГЛАВА 27

— Для нас есть работа, — едва войдя в палатку, серьезно сказал Альтал собравшимся. — Эмми хочет дать вам кое-какие указания, так что слушайте внимательно.

Затем Двейя отодвинула его в сторону.

— Элиар, ты можешь видеть хотя бы проблески света? — спросила она.

— Ничего, Эмми, — ответил он с безнадежностью в голосе. — По-прежнему темно, как на дне колодца. Не знаю, как удар по затылку мог лишить меня зрения, но я совсем ничего не вижу.

— На затылке находится самая древняя часть мозга, Элиар. Она отвечает за чувства — зрение, слух, обоняние и так далее. Какая-нибудь букашка думать не может, но она способна видеть. Передней частью мозга ты думаешь, а задняя часть выполняет более простые функции.

— Что мы можем сделать? — со слезами в голосе спросила Андина. — По-моему, я никогда не слышала, чтобы слепой мог вновь прозреть.

— Когда повреждены глаза, то шансов практически нет, дорогая, — объяснила Двейя. — Однако глаза Элиара в полном порядке. Когда Гелта ударила его топором, мозг получил повреждение и пошла кровь. Мы позаботились, чтобы кровотечение не нанесло вреда, просверлив отверстия в затылке. Возможно, именно ушиб, полученный вследствие удара, который чуть его не убил, нарушил зрение. Но это просто ушиб, со временем он пройдет сам собой. Как только пройдет ушиб, Элиар снова сможет видеть, а как только он сможет видеть, он опять сможет использовать двери. Однако в настоящий момент он этого делать не может, и мне нужно взять его сюда, чтобы посмотреть и определить, насколько серьезна его рана.

— Эм, ты им не все рассказываешь? — молча спросил Альтал.

— Не совсем, — призналась она. — Если нарушения в этой части мозга слишком обширны, он, возможно, навсегда останется слепым. Но держи это при себе, Альтал.

Затем она отодвинула его в сторону и снова завладела его голосом.

— Мы должны отвести Элиара в Дом, — сказала она остальным, — но он единственный, кто может использовать двери. И тут нам понадобится Лейта.

— Как я могу помочь ему увидеть дверь, ведущую в Дом? — озадаченно спросила Лейта.

— Ты одолжишь ему свои глаза, Лейта.

— Они не вынимаются, Божественная.

— Я знаю, впрочем, тогда он не сможет ими воспользоваться, так же как и своими.

— Я не совсем понимаю, Эмми, — сказал Элиар, приподнимая голову с подушки.

— Не дергайся, — приказала Андина, мягко укладывая его голову обратно на подушку. — А то у тебя снова пойдет кровь.

— Лейта, о чем именно думает сейчас Элиар? — спросила Двейя.

— Разве ты не запретила мне это делать? — удивилась Лейта.

— Сейчас экстренный случай, дорогая, так что на сей раз все нормально.

— Ну, — протянула Лейта, отрешенно глядя куда-то вдаль, — он очень удручен. Он уверен, что останется слепым на всю жизнь, и думает, что лучше бы тот удар убил его.

— Ну… — возразил Элиар, — полагаю, что-то вроде того. Если я останусь слепым, вряд ли я сгожусь для кого-нибудь, правда?

— Перестань немедленно! — вскричала Андина, обвив его руками и заливаясь слезами.

— Успокойся, Андина, — сказала Двейя маленькой эрайе. — Ты сгущаешь краски. Элиар, ты что-нибудь почувствовал, когда Лейта проникла в твое сознание?

— Ну… может быть, что-то такое было. Как будто какое-то тепло. Это что-нибудь значит?

— Тогда, вероятно, все пройдет быстрее, чем я думала. Скажи мне, Лейта, какие именно чувства ты испытываешь к Элиару?

Лейта пожала плечами.

— Я люблю его, — просто ответила она.

— Лейта! — воскликнула Андина.

— Но не так, Андина, — нежно произнесла Лейта. — Я люблю его так же, как люблю тебя или Гера. Бхейда я люблю несколько по-другому, но об этом поговорим как-нибудь в другой раз. Знаете, мы все как одна семья, а люди обычно любят членов своей семьи. Я постоянно сталкиваюсь с этим, когда заглядываю в их мысли.

— Войди немного поглубже, Лейта, — посоветовала Двейя, — и пошуми, чтобы Элиар понял, что ты там.

Лицо Лейты исказил внезапный приступ отвращения.

— Ты не знаешь, о чем просишь меня, Двейя! — воскликнула она. — Я не могу этого сделать!

— В чем проблема, Лейта? — спросил Бхейд.

— Ты не знаешь, чем это чревато, Бхейд, — ответила она ему со страхом в голосе.

— Ты чего-то боишься, Лейта? — спросила Андина. — Неужели это так ужасно?

— Должен же быть какой-то другой способ сделать это, Двейя, — побледнев, сказала девушка.

— Нет, — ответила Двейя. — Боюсь, что нет. На самом деле, это не так уж страшно, Лейта. Элиар — простой, открытый парень, так что тебе не встретится ничего такого, с чем ты не сможешь справиться.

— Но он же мужчина, Двейя.

— Я это заметила.

— Кто-нибудь скажет мне, что происходит? — спросил Элиар. — Эмми, чего ты от нее добиваешься? И почему это ее так тревожит?

— На самом деле ничего особенного, Элиар, — ответила Двейя.

— Я сейчас все объясню ему, Двейя, — заявила Лейта. — Иногда ты избегаешь говорить о каких-то вещах. Ее голос звучал холодно, почти враждебно.

— У тебя от нас какие-то секреты, Эм? — спросил Альтал.

— Она поднимает много шума из ничего, — в раздражении ответила Двейя.

— Ничего! — переспросила Лейта. — У тебя весьма странные понятия о слове “ничего”, Двейя.

— Думаю, нам нужно поговорить об этом открыто, Эм, — сказал Альтал. — Ты ведь пытаешься схитрить, киска?

— Но об этом ужасно неприятно говорить, Альтал! — прошипела она.

— Ты сама себя выдала, Эм. Так в чем же, собственно, проблема, Лейта?

— Если я проникну в сознание Элиара так глубоко, как она этого хочет, я никогда не смогу выбраться оттуда снова, — содрогнувшись, ответила Лейта. — Наши сознания сцепятся вместе, как напуганные дети, и мы с Элиаром никогда уже не сможем разделиться по-настоящему.

— Ну и что? Мы ведь и так очень близки друг другу?

— Не настолько. Элиар — мужчина, а я женщина. Ты ведь знаешь, Альтал, что между мужчинами и женщинами есть кое-какие различия?

— Не надо так, — пробормотал он. — Ты уверена, что никак не сможешь отделить свое сознание от сознания Элиара?

— Неужели ты думаешь, что смог бы отделить свое сознание от сознания Двейи?

— Это настолько глубоко? — поразился Альтал.

— Конечно, Альтал. Это то же самое.

— Нельзя ли это сделать как-нибудь по-другому, Эм? — молча спросил он ее.

— Нет, Альтал. Нужно, чтобы между Лейтой и Элиаром была связь, иначе ничего не получится. Чувства находятся на самом глубоком уровне сознания, поэтому необходимо, чтобы Лейта и Элиар были полностью слиты воедино, как ты и я.

— Теперь я понимаю, в чем проблема, — сказал Альтал. — Но… в конце концов, может, это не так уж и страшно. Это может оказаться даже очень полезным.

— Что ты там придумал, Альтал?

— Смотри, Эм. Смотри и учись.

— Меня это уже несколько утомляет, Альтал.

— Сейчас перестанет утомлять, я уверен.

Альтал бросил взгляд на остальных.

— Ну хорошо, детки, — сказал он им, — мамочка подбросила интересную идею, которую нам следует рассмотреть прежде, чем двигаться дальше.

— Мамочка? — переспросил Бхейд, и на лице его отразилась озадаченность.

— А разве она не мамочка? — сказал Альтал. — Вы же сами видите, как она себя ведет. Как ласточка над гнездом с птенцами.

— Думаю, в этом есть доля правды, — согласилась Лейта.

— Я был уверен, Лейта, что ты посмотришь на это именно так, — продолжал он. — Я просто продолжаю мысль, которую ты высказала чуть раньше. Мы в некотором роде одна семья, а это значит, что Элиар — твой брат, а ты его сестра, верно?

— Ну… — Лейта слегка нахмурилась.

— Когда ты проникнешь глубже в сознание Элиара, между вами установится связь, о которой ты говорила, но разве эта связь не существует уже сейчас? Никто из нас не говорит об этом, но разве это не одно и то же? Разве Андина не является тоже твоей сестрой? И эта связь уже существует, правда ведь?

— Полагаю, да, — согласилась она.

— Тогда почему мы поднимаем такой шум по поводу того, что уже существует? Ты и так уже привязана к Элиару, привязана с тех пор, как все мы покинули Кверон. Теперь тебе осталось лишь открыто признаться в этом. Впоследствии было бы неплохо даже расширить этот круг и всем стать одной семьей. Это может очень пригодиться. Любовь — приятная штука, Лейта, так что не бойся ее.

— Я чувствую, мне никуда не деться, — сказала Лейта с безнадежной усмешкой. — А ты что думаешь по этому поводу, Элиар?

— Мне всегда хотелось узнать, каково это иметь братьев и сестер, — сказал он, застенчиво улыбаясь. — Думаю, нам в любом случае нужно это сделать, Лейта, Ты же знаешь Эмми, к тому же мне действительно хочется снова видеть.

Она мягко и медленно провела рукой по его щеке.

— Почему бы нам не попробовать, братец? — нежно произнесла она.

Лейта медленно, почти робко продвигалась вглубь, и несколько раз она и Элиар ужасно краснели.

— На самом деле, детки, все это не так уж важно, — сказала им Двейя. — Это просто физиологические различия. Они имеют мало отношения к тому, что вы есть в действительности. Мы все постоянно осознаем свое физическое тело, и это сознание не должно вас беспокоить.

Она замолчала, и Альтал почувствовал, как она прощупывает его мозг.

— Начнем с вкуса и обоняния, — предложила она. — Это попроще. Гер, пойди и принеси какой-нибудь цветок.

— Любой цветок? — спросил мальчик.

— Тот, у которого достаточно сильный запах, если найдешь.

— Я мигом, — пообещал Гер, выскакивая из палатки.

— Возьми одну из этих зеленых ягод, Альтал, — прошептала Двейя. — Ничего не говори. Просто возьми и положи Лейте в рот.

— Я думал, они ядовитые.

— Нет, если только ты не съешь их целую тарелку.

Альтал махнул Лейте рукой, чтобы привлечь ее внимание, и приложил палец к губам.

Она кивнула.

Альтал подошел к грубо отесанному столу и взял одну из мелких зеленых ягод. Затем он вернулся к кровати, протянул ягоду Лейте и показал ей на рот.

Она снова кивнула и положила ягоду в рот. Раскусив ягоду, она сморщилась и скривила губы.

— Какая гадость! — воскликнул Элиар, морщась и пытаясь что-то выплюнуть.

— Вообще-то это самое вкусное, что тебе когда-либо доводилось пробовать, Элиар, — сказала ему Двейя. — Все идет прекрасно.

Когда Лейта понюхала маленький желтый цветок, принесенный Гером, Элиар рассмеялся.

— Гер, ты не слишком поранился? — спросил он мальчика.

— Поранился? — озадаченно переспросил Гер.

— Это же цветок “дьявольского кустарника”. Запах у него почти такой же резкий, как и его шипы.

— Работает, Эм! — в молчаливом ликовании сказал Альтал. — Похоже, их рты и носы уже связаны. Попробуем теперь уши.

После того как Элиар слово в слово повторил все, что Альтал шептал на ухо Лейте, Двейя попросила Альтала пощекотать Лейте ногу, и Элиар дернул своей ногой.

— Четыре из четырех, — вслух произнесла Двейя. — Теперь мы подошли к самому важному. Лейта, я хочу, чтобы ты приложилась щекой к щеке Элиара. Нужно, чтобы ваши глаза были как можно ближе друг к другу. Не думай ни о чем конкретном, просто смотри не на чье-то лицо, а на крышу палатки. Прежде чем переходить к деталям, узнаем, может ли он видеть свет.

Лейта кивнула, подошла к кровати Элиара и встала рядом с ней на колени. Затем она мягко приложилась щекой к его лицу.

— Я вижу! — воскликнул Элиар. — Стало светло!

— Медленно переведи взгляд, Лейта, — приказала Двейя. — Ему нужно приспособиться к кое-каким вещам. Медленно опусти взгляд и посмотри на Андину.

— Хорошо, — сказала Лейта.

— Она почему-то выглядит иначе, — пожаловался Элиар.

— Лейта видит ее не совсем так, как видишь ты, Элиар, — пояснила Двейя. — Женщины смотрят на женщин немного не так, как мужчины. Впрочем, я не думаю, что нам следует обсуждать это сейчас. Ты видишь ее отчетливо?

— Она выглядит немного смещенной в сторону, — сказал Элиар.

— Что ты имеешь в виду? — с возмущением спросила Андина.

— Он не хотел тебя обидеть, дорогая, — сказала Двейя. — Он смотрит на тебя глазами Лейты, а ее глаза находятся не совсем там же, где его глаза. Ему нужно время, чтобы привыкнуть к этому, но самое трудное уже позади.

Двейя говорила через Альтала спокойным, бесстрастным тоном, но Альтал вздрогнул, когда ее радостное ликование начало переполнять его сознание.

— Там ничего нет, Элиар, — заметила Лейта, поворачиваясь к молодому человеку, сидящему на краю постели.

— Пожалуйста, не смотри на меня, Лейта, — сказал он, передергиваясь. — У меня голова идет кругом, когда я вижу самого себя с того места, где находишься ты.

— Прости, — извинилась она, быстро отворачиваясь. — Но я все еще не вижу ничего похожего на дверь.

Элиар протянул руки и похлопал ими воздух.

— Но она здесь. Слушай. — Он похлопал сильнее, и все услышали, как его рука стучит по дереву. Лейта вытянула руку, ощупывая пустоту вокруг.

— Ты только что просунула руку сквозь дверь! — воскликнул Элиар. — Что здесь происходит, Эмми? Эта дверь прочна, как каменная стена, а Лейта только что просунула сквозь нее свою руку.

— Двери существуют только для тебя, Элиар, — объяснила Двейя позаимствованным у Альтала голосом. — Для всех остальных они не существуют, если только ты не ведешь их через эти двери. Люди все время проходят туда и обратно через них, даже не замечая того. Все дело в Кинжале, и Кинжал все усложняет. Ты можешь встать?

— Я уже в порядке, Эмми… если не считать головной боли.

— Поднимайся медленно. Лейта и Андина могут поддерживать тебя, чтобы ты не упал. Ты будешь пользоваться глазами Лейты, так что ручка двери окажется не совсем там, где твоя рука будет ее искать, поэтому тебе придется найти ее на ощупь. Как только найдешь ручку, открой дверь, и вы втроем окажетесь дома.

— Но разве Лейта и Андина не должны вернуться сразу же? — спросил Бхейд.

— Нет. Они останутся здесь со мной и Элиаром.

— Подожди-ка, Эм, — вмешался Альтал. — Лейта нужна нам здесь. Мы уже оказались без дверей. А если мы потеряем еще и уши, у нас будут большие неприятности.

— Лейта больше нужна мне, чем вам, милый. Некоторое время вы можете обойтись без нее, а я не могу. Я не собираюсь спорить с тобой по этому поводу, Альтал, просто мы поступим именно так.

Лейта и Андина помогли Элиару подняться и поддерживали его, пока он искал ручку двери, которую только он мог видеть. Наконец ладонь его сжала что-то округлое.

— Вот она, — сказал он, и они трое скрылись из виду.

— Сколько пройдет времени, пока не вернется Лейта? — с беспокойством в голосе спросил сержант Халор.

— Точно сказать нельзя, сержант, — ответил Альтал. — Все зависит от того, насколько опасно был ранен Элиар. Если нужно всего лишь вылечить ушиб, то это не займет много времени. Но если все действительно серьезно, то это будет несколько дольше. Ему придется пользоваться глазами Лейты, пока не заработают его собственные.

Альтал говорил ровным, бесстрастным тоном.

— Я думал, Двейя может останавливать время там, в Доме, — заметил вождь Альброн.

— Это зависит и от дверей тоже, — сказал ему Альтал. — Я не знаю в точности, что Эмми собирается сделать с Элиаром, чтобы заставить работать его глаза, так что, возможно, время будет идти обычным чередом. Все немного усложняется.

— Теперь я потерял еще и уши, — сказал Халор. — Без Лейты, которая могла подслушивать разговоры, у меня нет никаких способов узнать, что собирается делать враг.

— Нам надо вытащить Гебхеля из окопов, сержант, — предложил вождь Альброн. — Он мог бы отступить на несколько миль и снова вырыть траншеи.

— Это лишь поможет отсрочить неизбежное, мой вождь, — заметил Халор. — Гелта будет продолжать атаковать его с фронта, а Пехаль со своей пехотой выйдет через двери Хнома с тыла.

— Как по-вашему, есть ли какие-нибудь альтернативы, сержант? — спросил Альтал.

— Есть одна довольно мрачная альтернатива, — печально ответил Халор.

— Да? Насколько мрачная?

— Она называется “последний рубеж”, Альтал, но это самый печальный поворот событий. — Он оглянулся. — А где Салкан? Он знает окрестности лучше, чем я.

— А что мы ищем, сержант? — спросил Альброн.

— Какой-нибудь высокий холм с крутыми склонами, мой вождь. Гебхель может укрепить его вершину и довольно долгое время удерживать врага — по крайней мере, пока не подоспеет Креутер. Двери Хнома врагам не помогут, потому что люди Гебхеля будут глядеть во все стороны сразу, и, стало быть, их нельзя будет атаковать с тыла.

— А они не могут просто-напросто обойти Гебхеля и двинуться на Кейвон?

— Это была бы не самая удачная мысль, мой вождь. Пехаль и Гелта не слишком блистают умом, но не думаю, что они глупы настолько, чтобы оставить позади себя армию арумцев.

— Как вы думаете, сколько Гебхель может продержаться при таких обстоятельствах? — спросил Альтал. Халор пожал плечами.

— По крайней мере неделю — может, даже две, если у него будет в достатке еда и вода.

— Этого должно хватить, — задумчиво пробормотал Альтал. — Все зависит от того, удастся ли Эмми поправить Элиару глаза и как много времени это займет. Как вы думаете, Гебхель сможет продержаться сегодня?

Халор кивнул.

— Поскольку он будет ждать Пехаля, он сумеет предпринять кое-какие шаги. На закате он все еще будет в траншеях. Но затем, когда стемнеет, мы выведем его оттуда и переправим на какой-нибудь удобный крутой взгорок. Война еще не кончена, Альтал. На самом деле она только начинается.

— Гебхель знает, что делает, — сказал сержант Халор Альталу, Бхейду и вождю Альброну, когда первые слабые лучи восходящего солнца позолотили небо на востоке. — Без Лейты наше положение будет немного невыгодным, но мы знаем о планах наших врагов достаточно, чтобы обойтись без нее, во всяком случае сегодня.

— А завтра? — с нажимом спросил Альброн.

— Это зависит от того, насколько высокий холм найдем мы с Альталом и как далеко в тылу он будет находиться.

В предрассветной тьме Гер и Салкан выбрались из траншей и поднялись вверх по склону.

— Гер сказал, что ты хотел меня видеть, генерал Халор, — сказал пастух.

— Верно, — ответил Халор. — Ты ведь неплохо знаешь окрестности?

— Я пасу овец в этой части Векти, генерал, поэтому могу назвать здесь каждый куст и каждый камень по имени.

— Хорошо. Мне нужен большой холм с очень крутыми склонами, Салкан, — что-нибудь вроде горной вершины. Где-нибудь поблизости есть что-то подобное?

Салкан сдвинул брови.

— В нескольких милях к югу отсюда есть утес Дейвера, он вроде бы соответствует такому описанию.

— Кто такой Дейвер? — спросил Бхейд.

— Это безумный отшельник, который жил здесь несколько веков назад, ваше преподобие. Мне рассказывали, что он считал себя единственным человеком в мире, который истинно любит Бога, и что все остальные — пособники дьявола. Когда он впервые увидел этот утес, он решил, что Бог создал его специально. Он примерно на тысячу футов возвышается над окрестными лугами, и его склоны совершенно отвесны.

— Тогда как он туда забрался? — спросил Халор.

— На южной стороне утеса есть крутой каменистый спуск, генерал. Подняться по нему непросто, но мне удавалось добраться до вершины. Во всяком случае, Дейвер забрался туда и жил наверху в пещере. Насколько я понимаю, каждый раз, когда кто-то пытался забраться туда, Дейвер сбрасывал на него со склона большие камни. По-моему, он действительно никого не хотел видеть.

— В таком случае, там наверху наверняка есть вода, — в задумчивости пробормотал Халор.

— О да, генерал Халор. Там, в глубине пещеры, есть источник. Не знаю, каким образом вода добирается туда, но она чистая, вкусная и холодная.

— Она течет небольшой струйкой? — настойчиво продолжал Халор.

— Нет, сэр. Этот источник скорее напоминает фонтан.

— Что ты об этом думаешь, Халор? — спросил Альтал.

— Это очень похоже на то, что я ищу, — ответил Халор. — Почему бы нам не взглянуть на это место?

— По-моему, стоит. Люди Гебхеля пригнали несколько заблудившихся лошадей ансу. Мы могли бы взять три лошади, и Салкан отведет нас туда, чтобы осмотреться.

Едва рассвело, они втроем, поднявшись на вершину холма, осадили лошадей и увидели утес с отвесными склонами, который возвышался над луговыми равнинами.

— И как только подобная штука могла возникнуть посреди этих лугов? — спросил ошеломленный сержант Халор, уставившись на отвесную скалу. — Похоже на заблудившуюся гору.

— По-моему, сержант, “как” не имеет большого значения, — сказал Альтал. — Годится ли утес для наших целей?

— Если мы сможем забраться на вершину, это будет прекрасно, — заявил Халор. — Если у Гебхеля будет достаточно продовольствия и воды, он сможет удерживать это место годами.

— Нет, не сможет, пока я ежедневно плачу такую высокую плату вождю Гуити за его армию. Давайте взглянем на этот каменистый склон. Мне кажется, в Салкане есть что-то от горного козла, и то, что он может забраться на склон, еще не гарантирует, что это смогут и другие.

К полудню они трое вернулись в траншеи.

— Если бы у Бога были зубы, вероятно, именно так мог бы выглядеть один из них, Гебхель, — сказал Халор лысому и бородатому соплеменнику Гуити. — Он торчит посреди этих лугов на добрую тысячу футов.

— — А склоны крутые? — спросил Гебхель.

— По-моему, их едва ли можно назвать склонами, сержант Гебхель, — сказал Альтал. — Они совершенно отвесные. Внизу у подножия есть груда камней, которая образует настолько крутой подъем, что забраться на него вам будет весьма непросто. Но как только вы окажетесь на вершине самого утеса, никто — разве только какая-нибудь муха — не сможет долететь до вас.

— Что толку в этом утесе, если я не смогу доставить своих людей наверх? — раздраженно спросил Гебхель.

— Да нет же, туда можно забраться, — сказал ему Салкан. — Там есть как будто отколовшаяся часть вершины, так что с этой стороны существует каменистый откос. Он гораздо круче, чем склоны у подножья, и не слишком широк, но нам удавалось забраться по нему наверх. Оттуда видно на много миль вокруг.

— Но должен же здесь быть хоть какой-то изъян, — сказал Гебхель. — Я никогда еще не видел ничего совершенного.

— Там нет крыши, сержант, — сказал Альтал, — так что вам, думаю, придется время от времени мокнуть под дождем. Я позабочусь, чтобы у вас была пища и вода, но я не могу обеспечить вам целый обоз.

— Вот видишь? — сказал Гебхель Халору. — Я знал, что во всем этом найдется какой-нибудь минус.

— Что здесь происходило, пока нас не было? — уже серьезнее спросил Халор.

— Эта свинья все утро изводила на нас свою кавалерию, — пожимая плечами, ответил Гебхель.

— А в тылу твоих окопов все еще ничего не слышно?

— Ничего. Думаю, твои шпионы вешают тебе лапшу на уши, Халор. Позади траншей мы не заметили и тени какого-либо движения — если только ты не ждешь внезапной атаки со стороны кроликов.

— Гебхель, просто держи свои резервные силы наготове и подальше от глаз, — сказал ему Халор. — Пехота нападет на тебя с тыла прежде, чем зайдет солнце.

Гебхель пожал плечами.

— Как скажешь, — ответил он.

— Ты уже начал думать о предстоящем отступлении?

— Разве для бегства нужно строить какие-то планы? Вечером, как только стемнеет, я выведу своих людей из окопов и двинусь на юг. Может, окажешь мне одну услугу?

— Тебе стоит лишь попросить, Гебхель.

— Одолжи мне своего рыжего левого. Я хочу поставить пару своих отрядов на вершине Божьего зуба. Моим людям придется идти в темноте, и несколько костров на вершине этой горы будут показывать им путь. — Думаю, это неплохая мысль.

— Сержант Гебхель! — позвал кто-то из траншеи. — Они снова идут!

— Извини, Халор. У меня тут небольшая заварушка, — печально сказал Гебхель.

— Конечно, — согласился Халор. — Удачи тебе.

— И тебе, Халор.

— Это идея Двейи, — солгал Альтал Халору и Альброну, когда они втроем лежали, спрятавшись в высокой траве недалеко от палатки. На самом деле в последние несколько часов от Двейи он не услышал ни звука.

— Овцы? — с недоверием переспросил Альброн. — Что-то я не совсем понимаю, Альтал.

— Они помешают Коману узнать о том, что люди Гебхеля прячутся позади этого холма, вождь Альброн, — пояснил Альтал. — В мире нет более безмозглых созданий, чем овцы, да они еще и блеют все время. Если подумать, отара овец даже лучше, чем сложение дробей, когда тебе нужно избавиться от такой мозговой пиявки, как Коман.

— Я не стану ей в этом перечить, — сказал Халор. — Если Двейя говорит, что нужны овцы, значит, будут овцы. Ты думаешь, нас предупредят, когда Пехаль выскочит из Дверей Хнома позади траншей?

— Сомневаюсь.

— Гебхель кое-что приготовил, сержант, — заверил Халора вождь Альброн. — Тыловая линия его обороны не так уж незащищена, как может показаться.

— В этом Гебхель специалист, — согласился Халор. — Не понадобится изобретать много ловушек, чтобы испортить день Пехалю. Резервные войска Гебхеля разобьют его прежде, чем его люди успеют сделать пятьдесят шагов.

Халор поднял голову и посмотрел на долину, простиравшуюся за траншеями Гебхеля.

— Снова старая карга идет сюда.

Королева Ночи показалась среди войска ансу, выстроившегося на гребне дальнего холма, размахивая, по-видимому, тем самым топором, которым она чуть не убила Элиара. Она внезапно остановилась и огляделась, чтобы убедиться, что все ее всадники на месте, а затем, взмахнув своим грубым, древним оружием, указала в сторону укреплений Гебхеля.

— В атаку! — закричала она. — Убей! Убей! Убей!

В ответ войско заревело и захлестнуло склоны, как вырвавшаяся на свободу волна, с криком разрубая воздух мечами.

Вдруг Альтал заметил слабое мерцание тени на склоне холма позади траншей Гебхеля, как будто облако пробежало, на мгновение заслонив солнце.

— Перебейте их всех! — взревел Пехаль.

— Регвосцы, — спокойно определил атакующих Халор.

Затем он поднялся на ноги и, сделав широкий взмах рукой, отдал скрытым резервам Гебхеля приказ к наступлению.

Пехаль со своей инфантерией наступал на, казалось бы, незащищенный фланг позади траншеи, но в самый последний момент из-под тонкого слоя земли перед ними возник целый лес наклонных, остро заточенных кольев.

— Ах, воришка! — воскликнул Халор.

— Кто воришка? — спросил Альброн.

— Гебхель. Это тот самый трюк, который я использовал против него во время войны в Перкуэйне несколько лет тому назад.

Армия Пехаля всем своим весом обрушилась прямо на колья, насадив на них свои передовые ряды, а затем, когда атака захлебнулась, лучники Гебхеля встали из окопов и выпустили град стрел прямо в лицо нападающим.

Пехота регвосцев начала отступать, и тогда резервные войска Гебхеля перескочили через гребень холма и атаковали их.

Охваченные паникой овцы, которые действительно укрыли резервную армию от Комана, немало затруднили битву позади траншей. Убегая от резервных войск Гебхеля, они перескочили через вершину холма и огромной белой волной в панике бросились вниз со склона, подминая под себя армию Пехаля.

— Такое, пожалуй, не часто увидишь, — заметил сержант Халор. — Я даже не припомню, когда я последний раз видел, чтобы стадо овец атаковало чью-либо армию.

— Это последний писк моды, сержант, — сказал Альтал. — В этом сезоне боевые овцы в большой моде.

Говоря это, он почувствовал некоторую досаду. Идея с овцами полностью принадлежала ему, но он приписал ее Двейе, чтобы убедить своих арумских друзей согласиться с ним. Все обернулось даже лучше, чем он предполагал, но он уже никак не мог поставить этого себе в заслугу.

Это было немного досадно.

Резервные войска Гебхеля бросились вниз с холма вслед за бегущими в панике овцами, укрывшими их от Комана, и обрушились на разрозненное войско Пехаля.

Звероподобный Пехаль в совершенном изумлении смотрел, как испуганные овцы давят его людей, а войско Гебхеля идет вслед за своими мохнатыми союзниками, добивая всех попадающихся им на глаза регвосцев.

Исход битвы был предрешен, и Пехаль, от досады издав долгий звериный вой, повернулся и, как пробудившийся вулкан, изрыгая проклятия, бросился через двери Хнома, чтобы успеть спастись, оставив свою армию перед лицом ее неизбежной участи.

 

ГЛАВА 28

— Вот это я понимаю — настоящая гора! — с почтением в голосе произнес сержант Гебхель, когда они поднялись на невысокий бугор и увидели оттуда утес Денвера, который возвышался над лугами, освещаемый бледным светом луны. — А где тот каменистый склон, о котором ты говорил, Халор?

— Там, с другой стороны, — сказал Халор. — Однако нам придется создать вокруг подножия оборонительный периметр. Людей у тебя много, а тропа на склоне довольно узкая.

— Это как раз то, что нам необходимо, Халор. Мне не нужно шоссе, ведущее прямо к моим позициям. Впрочем, моим людям не понадобится слишком много времени, чтоб забраться наверх. Предполагается, что мои передовые отряды спустят вниз по склону канаты, а арьергард, который я оставил в траншеях, поможет скрыть тот факт, что мы собрали пожитки и ушли. После того, что мы сделали с ансу вчера, уверен, наше отступление будет для них неожиданностью. Мы разгромили в тылу большую часть их пехоты и немалую часть кавалерии. Отступать сразу после победы — весьма необычно. Скорее всего, до завтрашнего утра они даже не поймут, что мы отступили, и им понадобится некоторое время, чтобы подтянуть подкрепление. Мне трудно в этом признаться, но твоя идея, Халор, стратегически разумна.

— Рад, что ты одобряешь.

— Я не сказал, что я ее одобряю. Я сказал только, что это интересное нововведение в плане стратегии.

— Как ты думаешь, могут ли они просто обогнуть нас и пойти на Кейвон? — спросил Бхейд, когда они начали спускаться с невысокого холма в направлении утеса.

— Полагаю, на войне все возможно, — сказал Гебхель, — но это вряд ли. Только идиот может идти дальше, оставив у себя в тылу вражескую армию. Впрочем, если они решат поступить именно так, что ж, я не против. К нам идет подкрепление, так что нам нужно только время. Конница Креутера должна подойти через несколько дней, да и люди старого Делура вскоре подоспеют. Я собираюсь крепко засесть на верхушке этого дурацкого утеса и ждать их. Если враг возьмет Кейвон, мы просто отберем его, когда подоспеют наши подкрепления.

— Но к тому времени почти весь город уже будет разрушен.

— Городам и так придается излишне большое внимание. Это не мой город, и мой сон будет не слишком потревожен, если он сгорит дотла. Я с мальчишеских лет сжигал города просто так. — Он посмотрел на Халора. — А как насчет воды и пропитания?

— Именно это и привлекло нас, сержант Гебхель, — ловко солгал Альтал. — Брат Бхейд слыхал о церковном ордене, проповедовавшем религию векти, члены которого были совершенно помешаны на почве абсолютного уединения, и наверху этого утеса есть довольно большая пещера, в глубине которой находится источник. Насколько я понимаю, они потратили около десяти дней на то, чтобы поднять по склону провизию и сложить все это в пещере — пшено, сухофрукты, бекон и сушеное мясо, фасоль — обычный набор. Вчера, забравшись на утес, мы заглянули в ту пещеру: там полно корзин с провиантом.

— А что же случилось с теми чудаками?

Альтал пожал плечами.

— Они поспорили, кто из них будет самым главным в их священном ордене. Это был один из тех споров, которые начинаются громкими криками, а заканчиваются ножами и топорами. Из чего я заключаю, что поначалу спор был очень шумным, а спустя некоторое время настала мертвая тишина.

— Упаси нас бог от религий, — сказал Гебхель.

— Аминь, — согласился Альтал, не обращая внимания на явно шокированного Бхейда.

— Что-нибудь слышно от Двейи? — спокойно спросил Бхейд Альтала, когда они начали свое восхождение на крутой каменистый склон.

— Ни звука, — признался Альтал, — и думаю, что вряд ли услышу. Коман не дремлет, а Эмми слишком умна, чтобы рассказывать мне о том, что она хочет сохранить в тайне от него.

— А ты не можешь отвлечь его с помощью счета четвертей и третей, как это делает Лейта?

— Лишь на какое-то время. Я совершенно уверен, что Коман будет концентрировать свое внимание на мне, потому что Генд знает, что я вроде как за главного. Если я буду знать слишком много, то рано или поздно я что-нибудь выдам.

— Она сказала тебе, что собирается держать тебя в неведении?

— Ей не нужно этого говорить. Я достаточно хорошо знаю Эмми, чтобы понимать ход ее мысли. Если для восстановления зрения у Элиара необходимо всего лишь достаточно времени на то, чтобы залечить ушиб, возможно, он присоединится к нам еще до заката сегодняшнего дня. Если же ей понадобится произвести какое-нибудь вмешательство, это будет несколько дольше.

О вероятности того, что Элиар вообще может остаться слепым, Альтал умолчал.

— Ты говоришь об этом слишком спокойно, Альтал, — с упреком сказал Бхейд.

— От беспокойства мало проку. Верь, брат Бхейд. Если верить достаточно сильно, все может обернуться к лучшему.

— Ты будешь очень сердиться, если я поволнуюсь немного? — спросил Бхейд.

— Нет, если будешь держать свое волнение при себе.

Через полчаса подъема по крутому каменистому склону сержант Гебхель объявил привал.

— Дай мне пару минут, Халор, чтобы перевести дух, — сказал он, задыхаясь.

— Что, Гебхель, засиделся в спокойных траншеях? — хитро предположил Халор.

— Что-то не вижу, чтобы ты сам слишком резво бежал наверх.

— Просто это было бы не слишком вежливо с моей стороны, если бы я убежал вперед, оставив тебя позади. — Тебе действительно хочется нестись сломя голову наверх, Халор?

— Вообще-то нет. Эти веревки, которые твой передовой отряд натянул вдоль склона, делают подъем несколько более приятным, особенно в темноте. Салкан вел нас с Альталом вверх по этому склону вчера при ярком свете дня, и когда мы дошли до вершины, я ужасно пыхтел.

— А как там наверху?

— Сказать по правде, не слишком гостеприимно.

— Я не собираюсь приглашать туда гостей. А где находится эта пещера с провиантом и водой?

— На противоположной стороне. Судя по виду, я думаю, во время какого-нибудь землетрясения с этой стороны утеса откололся большой кусок скалы, а затем обвалился вниз. Таким образом утес с этой стороны потерял опору и большая часть того, что было сверху, тоже съехала вниз. Так образовался этот каменистый склон. Очевидно, северная сторона более устойчива. От вершины этого склона вверх отходит некое подобие скалы, которая поднимается над остальным утесом футов на сто. Пещера находится напротив этой скалы прямо на вершине склона.

— Если все обернется наихудшим образом, эта пещера может оказаться весьма кстати.

— Будем надеяться, что до этого дело не дойдет.

— Вряд ли, Халор, — сказал Гебхель. — Чтобы нас достать, врагу придется забраться на этот склон, и я предчувствую, что в недалеком будущем тут появятся еще несколько новообразованных каменистых спусков. Очень трудно сосредоточиться, когда на тебя катятся сверху огромные валуны.

— Ты ведь сначала предполагал, что приведешь всех своих людей наверх еще до того, как кавалерия Гелты начнет штурмовать с севера, — напомнил Халор.

— Так оно и будет, полагаю, — согласился Гебхель.

— Простите, — сказал Гер, стоя в нескольких ярдах слева от них.

— Приготовься, Гебхель, — предупредил Халор. — Этот мальчишка — настоящий кладезь премудрости.

— Халор, да у него же еще молоко на губах не обсохло, — фыркнул Гебхель.

— Может, именно поэтому у него возникают такие интересные идеи. Его разум свободен от предубеждений. Смелей, Гер.

— Так вот, все солдаты этой плохой тети едут верхом на лошадях, верно?

— Именно поэтому они и называются кавалерией, Гер, — ответил Халор.

— Наверно, — сказал Гер. — Так вот, некоторые животные, которых держат у себя люди, привыкли к огню — в основном собаки и кошки, но другие животные — такие как лошади, коровы, овцы — боятся огня, а на многие мили вокруг этой скалы растет трава, так? Скала сгореть не может, а вот трава, наверное, да, как думаете?

— Должна, — согласился Гебхель, — но только если сильный ветер будет раздувать огонь. Это интересная мысль, парень, но сомневаюсь, что она сработает, если погода нам не поможет.

Гер быстро взглянул на Альтала, но Альтал незаметно качнул головой и приложил палец к губам. Затем он заговорил вслух.

— Мы можем обсудить это позже, джентльмены, — сказал он. — А пока, может, сосредоточимся на подъеме?

Сержант Гебхель вздохнул, после чего продолжил карабкаться наверх, попеременно хватаясь то одной рукой, то другой за веревки, змеящиеся по уступам каменистого склона.

— А куда уходит вода, которая льется посреди этого водоема? — с любопытством спросил Гебхель, когда Альтал привел его в пещеру, чтобы показать запасы продовольствия, сотворенные им накануне.

— Понятия не имею, сержант. Мы немного торопились, так что у меня не было времени обследовать здесь все.

Гебхель зачерпнул воды в ладонь и попробовал ее на вкус.

— Вкусная, — отметил он.

— Разве вода из источника может быть невкусной, сержант? — спросил Бхейд.

— Иногда — да, — ответил Гебхель, обтирая руку о свой килт. — Неподалеку от замка вождя Гуити есть родник, в воде которого очень много серных примесей, к тому же этот чертов источник такой горячий, что даже руку невозможно опустить в него. Халор, эта твоя башня нравится мне все больше и больше. Как только сюда доставят палатки, я прикажу своим, людям разбить лагерь у входа в эту пещеру.

— Вообще-то мы не собираемся устраивать здесь постоянную резиденцию, Гебхель, — возразил Халор.

— Сколько бы ты поставил на это? Не сомневаюсь, вождь Гуити будет в совершенном восторге от твоего утеса, Халор. Здесь повсюду как будто написано — “тупик”, а когда Гуити слышит это слово, он каждый раз начинает вилять хвостом, как щенок.

Едва забрезжил рассвет, треть солдат Гебхеля уже поднялись наверх по каменистому склону и расположились веером у подножия скалы на северной стороне вершины. Когда начало постепенно светать, люди, которые все еще карабкались вверх, растянувшись по всей длине крутой тропинки, задвигались быстрее, но было очевидно, что они не доберутся до вершины раньше полудня.

Бхейд вернулся после того, как он нес дозор на уступе, окружавшем часть скалы в северном конце утеса.

— Альтал, на нас движется отряд, — спокойно сообщил он. — Пока еще слишком темно, чтобы разобрать, сколько их, но с севера явно подходят всадники.

— Вот вам и слова о том, что Гелте понадобится полтора дня, чтоб обнаружить наше отсутствие, — мрачно произнес Альтал. — Наверно, она стоит над Команом с дубиной, так что он уже с полуночи подслушивал, несмотря на арьергард Гебхеля. — Затем он смочил палец и поднял его, с надеждой поворачивая его то в одну, то в другую сторону. — Ничего, — сказал он. — Ни ветерка. Если сейчас поджечь траву, хороший огонь мог бы дать нам достаточно времени, чтобы люди Гебхеля, оставшиеся на склоне, могли добраться до вершины прежде, чем сюда придет Гелта, но огонь не может разгореться без ветра.

Он стиснул зубы и послал молчаливый крик о помощи Двейе.

— Эмми! — позвал он. — Ты мне нужна!

Никакого ответа.

— Это важно, Эм! — сделал он еще одну попытку. — Я в беде!

Тишина в его мозгу была угнетающей.

— Она не ответит, — сказал он вслух.

— Ты имеешь в виду Двейю? — переспросил Бхейд. Альтал кивнул.

— Она полностью порвала со мной связь, — вероятно чтобы скрыть от меня прогресс Элиара.

— А ты не мог бы сделать это без ее помощи?

— Я не знаю нужного слова, Бхейд. По-моему, в Книге даже не упоминается слово “ветер”.

Гер стоял чуть поодаль.

— Книга ведь на нашей стороне, верно? — спросил он.

— Мы на это очень надеемся, — ответил Альтал.

— Тогда зачем ей так капризничать из-за какого-то дурацкого правила? Есть ли в ней какие-нибудь слова, обозначающие что-то вроде “расти” или “увеличивать”?

— Иногда, когда я делал еду или воду, я использовал слово “пета”, — с сомнением произнес Альтал. — Я довольно часто использовал его, когда наполнял эту пещеру провиантом и водой для людей Гебхеля. Что ты задумал, Гер?

— Почему бы тебе просто не выйти на край обрыва, подуть несколько раз, а затем сказать это слово? Неужели Книга не догадается, чего тебе нужно?

— Сомневаюсь, что это сработает, — нахмурившись сказал Альтал.

— Пока не попробуешь, не узнаешь, Альтал. — Это не может быть настолько просто.

— Попробуй.

— Эмми сказала бы мне, если бы это было так просто сделать.

— Попробуй.

— Не думаю, что это сработает, Гер.

— Попробуй.

Альтал с сомнением подошел к краю отвесной скалы и набрал в легкие побольше воздуха. Затем он выдохнул, как будто хотел задуть свечу, и весьма неохотно произнес:

— Пета.

Ничего существенного не произошло.

— Я же говорил тебе, Гер, ничего не получится, — сказал он.

— Все получилось бы, если бы ты сказал это так, как подумал, Альтал, — ответил ему Гер. — Попробуй еще раз и скажи это слово как надо. Книга должна знать, что ты говоришь это всерьез.

Альтал бросил на Гера быстрый взгляд, ибо в душе его начало просыпаться смутное подозрение. Затем он посмотрел на луга, простиравшиеся внизу, и дунул изо всех сил, выдохнув при этом слово “пета”.

Далеко внизу он разглядел в бледных лучах восходящего солнца, как трава вдруг расстелилась по земле, как будто по ней провела чья-то гигантская ладонь, и широкая волна разбежалась в стороны, словно морской вал во время шторма.

— Я же тебе говорил, — самодовольно произнес Гер.

— Но ведь нет ни ветерка, мистер Альтал, — возразил рыжеволосый пастух.

— Доверься мне, Салкан, — сказал ему Альтал. — Ты со своими парнями подожжешь траву. А уж я позабочусь о том, чтобы было достаточно ветра, который раздует огонь.

Глаза Салкана подозрительно сузились.

— Вы не такие, как все, верно? — спросил он. — Я имею в виду, вы можете делать то, чего никто другой делать не может, так?

— Я объясню тебе это попозже, сын мой, — заверил его Бхейд. — Это не совсем обычная война, и здесь происходят вещи, которые нельзя объяснить обычными словами. Когда Альтал говорит тебе, что что-то должно произойти, это произойдет вне зависимости от того, естественно это или нет.

— Так ты как бы волшебник? — спросил Салкан у Альтала.

— Да, что-то вроде того, — согласился Альтал.

— Наши священники говорят, что волшебники находятся в заговоре с Дьяволом.

— Не все, — сказал ему Бхейд. — У Альтала есть свои недостатки, но если закрыть на это глаза, он — служитель Бога. Связывая себя с ним, мы не подвергаем наши души опасности.

— Вы в этом уверены, ваше преподобие? Бхейд кивнул.

— Абсолютно уверен, Салкан. А вот наши враги как раз таки находятся в сговоре с дьяволом. Но наше дело правое.

Салкан поежился.

— Ну раз вы говорите. Вообще-то я не слишком религиозен, но не хочу рисковать.

— Когда ты, Салкан, и твои парни спуститесь вниз, то не мешкайте там, — инструктировал Альтал. — Зажгите факелы, подожгите траву и сразу присоединяйтесь к арьергарду сержанта Гебхеля, который еще находится у подножия спуска. Я хочу, чтобы ты и твои парни привели с собой замыкающие отряды. Некоторые ансу, возможно, проскочат через огонь, так что держите свои рогатки наготове, просто на всякий случай. А потом поднимайтесь вслед за последними людьми Гебхеля наверх, а когда будете наверху, обрежьте за собой канаты.

— Как скажете, мистер Альтал, — ответил Салкан, поворачиваясь, чтобы снова присоединиться к своим друзьям.

— Когда все закончится, я пожалуй украду этого парнишку у Юдона, — в задумчивости сказал Бхейд. — Он может пригодиться нам впоследствии.

— Об этом ты можешь побеспокоиться потом, — сказал Альтал. — А сейчас давай сосредоточимся на том, чтобы дожить до заката. Возвращайся на край скалы. Мне нужно знать, что там происходит, но я не хочу, чтобы Гебхель стоял там и смотрел, как я буду поднимать ветер.

На то, чтобы окружить утес полосой огня, Салкану и его парням потребовалось всего лишь около четверти часа, после чего они помчались обратно, дабы присоединиться к последним батальонам Гебхеля у подножия каменистого склона.

— Она приближается, — сказал Гер, указывая на север.

Альтал взглянул туда поверх слабо тлеющей травы. Отряды Гелты, которые на таком расстоянии выглядели совсем как муравьи, скакали через луга в сторону утеса.

— Надеюсь, все будет так, как должно быть, — пробормотал он, набирая в легкие побольше воздуха.

После этого он резко выдохнул слово “пета” в сторону атакующей кавалерии Гелты.

Легкий ветер раздул огонь с подветренной стороны утеса.

— Огонь начинает распространяться, Альтал, — закричал Гер, перевешиваясь через край обрыва. — Но нам нужен ветер посильнее.

— Я над этим работаю.

Альтал снова набрал побольше воздуха и повторил всю процедуру.

Со всех сторон утеса вверх взметнулся огонь, и черный дым начал расползаться к северу. Однако у подножия северной стены утеса огонь, по-видимому, все еще был слабым.

— Сам утес препятствует твоему ветру, Альтал, — сообщил Бхейд. — По-моему, все получается не так, как задумано.

— Почему бы тебе не направить ветер прямо вниз с этого обрыва, чтобы разжечь огонь, который горит хуже, чем с других сторон? — предложил Гер.

— Сдается мне, я никогда не видел, чтобы ветер дул сверху вниз.

— Попробуй.

Альтал перестал сопротивляться и выкрикнул нужное слово прямо вниз с отвесного склона башни.

Слабые языки пламени на укрытой северной стороне утеса вспыхнули, и по долине побежала мощная волна огня.

Войска Гелты осадили коней, в изумлении глядя на стену из вихрей огня, которая надвигалась на них. Затем все как один ансу повернули и без оглядки поскакали прочь.

— Думаю, теперь ты можешь убрать свой ветер, Альтал, — сквозь завывания урагана прокричал Бхейд, цепляясь за скалу позади себя, чтобы его не сдуло.

— Сейчас, брат Бхейд, — крикнул в ответ Альтал, — вот только придумаю, как это сделать.

— Не знаю, Альтал, — признался Гер. — Просто мне отчего-то показалось, что нужно сделать именно так. Мы работаем на Эмми, и то же самое делает Книга. Какой ей смысл придираться по мелочам? — Тут мальчик слегка нахмурился. — Однако что-то здесь явно не так, верно? Я не слишком-то хорошо умею читать, так что я немного знаю о книгах. Может быть, эту идею мне подсказало что-то другое?

— Что например? — спросил Альтал, перекрикивая уже затихающий ураган.

— Эмми не хочет говорить с тобой, потому что ты можешь узнать что-то такое, что Коман может выудить из твоей головы, а она этого не хочет. Может, это Эмми вложила идею в мою башку, вроде того как мистер Халор использовал Салкана, чтобы обманывать Комана, когда мы вернулись обратно в окопы?

— Пожалуй, это бы все объяснило, Альтал, — согласился Бхейд. — Двейя не может скрыть от тебя ничего по-настоящему, потому что ваши сознания слишком тесно связаны друг с другом. А Гер представляет собой идеальный проводник. Он же всегда выступал со странными идеями, так что тебе бы даже в голову не пришло, что в этом его предложении есть что-то необычное.

— Мне наверное следовало догадаться, — признался Альтал. — Было что-то очень напоминающее Эмми в том, как Гер настойчиво повторял раз за разом свое “попробуй”. Впрочем, мне все равно, откуда пришла эта идея, главное, она сработала.

Солнце, затуманенное поднимавшимся от горящей травы дымом, почти робко взошло над горизонтом на востоке, а рев урагана сменился легким утренним ветерком.

— Их нигде не видно, — сказал вождь Альброн. — Наверное, испугавшись огня, они убежали обратно в свой Ансу.

— Не стоит на это надеяться, мой вождь, — сказал Халор. — Вероятнее всего, они вернулись обратно в ту пещеру. — Он в задумчивости потеребил мочку уха. — Я бы выложил кругленькую сумму за то, чтобы разузнать их планы, но теперь, когда Лейты с нами нет, вряд ли нам это удастся. Я могу выстроить кое-какие предположения, но так работать я не люблю.

— Для начала сойдет и это, — сказал Альтал. — Что они попытаются сделать теперь?

— Вероятно, что-нибудь обычное. Я совершенно уверен, что они не ожидали нашего отступления. Мы же их разбили в пух и прах там, в траншеях у Гебхеля, и при нормальных условиях мы должны были бы сохранить свои позиции. Совершенно невероятно, чтобы армия обратилась в бегство сразу после того, как она одержала такую победу, а все необычное на поле боя всегда заставляет нервничать командование. Я полагаю, они сделают несколько пробных атак, чтобы нас прощупать. Они больше не хотят сюрпризов, так что, скорее всего, некоторое время они будут проявлять большую осторожность в своих действиях.

— Значит, ты не предполагаешь в первое время с их стороны ничего экзотического?

Халор отрицательно покачал головой.

— В первые несколько дней — нет. Мы на каждом шагу готовили им сюрпризы, Альтал. Они не ожидали встретить оборонительные укрепления Гебхеля, они не ожидали встретить колючие кусты, они не ожидали наткнуться на пастухов с рогатками и не ожидали, что сзади на них нападут резервные отряды Гебхеля. До сих пор каждый раз, когда они придумывали какую-нибудь каверзу, мы придумывали что-нибудь получше. Думаю, они подходят к нашим новым позициям с большой осторожностью. Во всяком случае, я бы так и делал.

Когда последний из людей Гебхеля поднялся на вершину утеса Дейвера, уже наступил полдень, и пастухи Салкана пришли вместе с ними.

— Надо ли нам обрубить канаты, генерал Халор? — крикнул рыжеволосый юноша, когда добрался до небольшого пятачка в нескольких ярдах от вершины каменистого склона.

— Может, просто поднять их наверх, Салкан? — крикнул в ответ Халор. — Хорошая веревка стоит дорого, так что по возможности не будем ими разбрасываться.

— Попробуем, генерал.

— Сержант Халор — арумец с головы до пят, — сказал Бхейд Альталу. — Он совершенно ненавидит тратить то, что стоит денег.

— Меня это ни капельки не беспокоит, брат Бхейд, поскольку здесь за все плачу я.

Гер, который бросал камешки с края обрыва, пересек каменистое плато и подошел к ним.

— Мне только что пришла в голову идея, — сказал он.

— Выкладывай, парень, — ответил Халор. — Тебе случайно не пришло в голову, как можно поджечь уже сгоревшую траву?

— Не думаю, что вам это удастся, мистер Халор, — во всяком случае, до следующего года. Нет, это касается дверей.

— Но у нас сейчас нет никаких дверей, Гер, — произнес Альтал.

— Нет, но у злых людей они есть, и они попытаются использовать их, чтобы выскочить где-нибудь прямо у вершины этого склона, а потом, после того как люди мистера Гебхеля бросят все силы на то, чтобы отбросить их назад, они выскочат где-нибудь у нас в тылу, так же, как они это сделали там, в траншеях, помните?

— Лично я действовал бы примерно так, если бы у меня все еще были двери, — согласился Халор. — Как по-твоему, что нам следует делать?

— Ну, я долго смотрел на эту груду камней там, где пещера. Разве это не похоже на башню, которая торчит наверху другого утеса? Если бы несколько людей мистера Гебхеля встали на вершине скалы и бросали бы оттуда большие камни и всякое такое, другие могли бы построить вокруг пещеры что-то вроде форта, а остальные могли бы забраться на верхушку этих скал и бросать оттуда копья и стрелять из лука в тех злых людей, которые будут подбираться по склону к пещере, а? Может, с той башни наверху этого большого утеса бить злых людей даже лучше, чем с обрыва над склоном?

— Назови свою цену, Альтал, — сказал Халор. — Я заплачу за этого парнишку столько, сколько скажешь.

— Ты меня просто смущаешь своими словами, сержант Халор, — ответил Альтал.

— Это выполнимо, Халор, — нехотя согласился Гебхель, — и скорее всего, это поубавит пыла у атакующих. Они потеряют тысячи людей, пробиваясь на вершину склона, а когда они туда доберутся, они увидят еще один форт, который им придется штурмовать. Думаю, к тому моменту у многих из них появится желание вернуться домой. По крайней мере, у меня бы такое желание возникло. — Он бросил взгляд на Халора. — Что следующее придет тебе в голову?

— Не знаю, — сказал Халор. — Полагаю, мы могли бы построить какую-нибудь башню на вершине этой скалы, если хочешь.

— А потом еще одну башню на вершине той? И еще, и еще? И так мы будем строить, пока нам не придется сделать башню, которая будет висеть на откидывающихся петлях.

— Зачем нам петли, Гебхель?

— Нам придется откидывать башню, чтобы дать дорогу луне.

— Очень смешно, Гебхель, — сухо сказал Халор.

— Рад, что тебе понравилось, — хихикнул Гебхель.

Под вечер отряды ансу под командованием Гелты вернулись, проскакав через выжженные луга, и плотным кольцом окружили утес. Вскоре люди Гебхеля обнаружили, что если столкнуть с обрыва большой камень, то, пролетев примерно тысячу футов вниз со скалы, он отскакивает далеко от подножия их крепости. Это показалось им необыкновенно забавным.

Вместе с тем ансу это не слишком забавляло, поэтому они отступили примерно на милю оттуда.

Сержант Гебхель вернулся с укреплений, построенных на вершине скалистого склона.

— Зачем эти пастухи швыряют вниз булыжники? — спросил он.

— Вероятно, ради забавы, — ответил Халор, пожимая плечами. — К чему об этом волноваться? Булыжники бесплатные, так что они нам ничего не стоят.

Гебхель что-то проворчал себе под нос и ушел обратно к своим людям.

— Зачем они это делают, Альтал? — спросил вождь Альброн.

— Это была моя идея… ну, почти, — ответил ему Гер. — Я все еще думал по поводу дверей. Ведь через двери можно проходить и в ту, и в другую сторону, верно? И тот, кто ее открывает, просто вынужден встать прямо позади нее, так? Если в тот момент, когда Хном откроет дверь, на него со скалы шмякнется камень, он, вероятнее всего, попадет ему прямо в голову. А если выбить Хному мозги, у злых людей больше не будет дверей, и мы снова будем равны. Я сказал Салкану, что, если бросать камни вокруг утесов на склоне, то рано или поздно в кого-нибудь попадешь, и он вскрикнет. Таким образом люди мистера Гебхеля будут в некотором смысле предупреждены о том, что к ним подбираются какие-то злые люди. Салкан решил, что это идея хорошая, и он так и поступил.

* * *

— Бхейд, насколько внимательно ты смотрел, когда Пехаль появился из дверей Хнома там, в траншеях у Гебхеля? — спросил Альтал тем же вечером.

— Я наблюдал очень внимательно, — сказал Бхейд. — А почему ты спрашиваешь?

— Ты не заметил ничего необычного перед тем, как он пошел в атаку?

Бхейд нахмурился.

— Ты имеешь в виду это легкое мерцание?

— Именно. Я хотел убедиться; что мне это не почудилось. Как бы ты это описал?

— Ну, не знаю, — Бхейд подыскивал слово. — Это похоже на то, как если бы какая-то тень пробежала, закрыв на мгновение солнце.

— Очень похоже, — согласился Альтал. — Я не могу сказать это со всей уверенностью, поскольку Эмми не станет сейчас со мной разговаривать, но не удивлюсь, если такое происходит всякий раз, когда кто-то использует двери.

— Это может происходить оттого, что освещение по ту и другую сторону двери не одинаковое, Альтал. По одну сторону двери может быть светлее или темнее, чем по другую.

— Возможно, этим оно и объясняется. Во всяком случае, у меня есть твердое подозрение, что так происходит каждый раз. Раньше мы этого не замечали, потому что сами были в гуще событий, но это мерцание, возможно, будет единственным предупреждением, которое мы получим перед нападением противника.

Большую часть ночи люди сержанта Гебхеля были заняты возведением перед входом в пещеру крепкой стены, которая далее уходила к восточной и западной сторонам утеса.

— Они ужасно быстро работают, да? — заметил Гер.

— У них большой опыт, — ответил Альтал.

— Так ведутся все войны, — предположил Гер. — Одни строят стены или баррикады, а другие пытаются их разрушить.

— Это часть долгой и печальной истории человечества, — грустно сказал ему Бхейд. — Рано или поздно каждый пытается придумать что-нибудь такое, чтобы отгородиться от остальных.

— А вот Эмми уже давно об этом позаботилась, — сказал Гер. — Никто не может проникнуть в ее Дом, если она этого не хочет.

Бхейд кивнул в знак согласия.

— Та пропасть у нее перед входной дверью несколько обескураживает посетителей. На самом деле это разновидность крепостного рва, которыми окружены многие крепости.

— Что такое ров?

— Это что-то вроде траншеи, наполненной водой.

— Это наверняка здорово мешает проникнуть внутрь крепости, правда? А ведь мы тоже могли бы это сделать. Я имею в виду: у Альтала ведь есть тот источник, который находится в глубине пещеры.

Бхейд отрицательно покачал головой.

— Чтобы заполнить ров, тебе понадобится целая река, Гер, — объяснил он.

— Подожди-ка минутку, брат Бхейд, — сказал Альтал, поскольку внезапно его озарила идея.

— Альтал, это замечательный маленький родник, — сказал Бхейд, — но вряд ли это река.

— Он может стать рекой, если будет больше. Думаю, мне надо переговорить с Халором.

— Альтал, ты иногда бываешь таким же невозможным, как Гер.

— Ну спасибо, брат Бхейд.

— Вообще-то это был не комплимент, Альтал.

— Может, и нет, Бхейд, но так уж вышло.

— Это интересная идея, Альтал, — согласился Халор, — но как мы объясним это Гебхелю? Все его люди работают на строительстве этой стены. Не думаю, что он согласится оторвать от работы половину из них, чтобы выкопать ров.

— Не думаю, что мне понадобится большая помощь, сержант, — сказал ему Альтал. — Я знаю, как выглядит ров.

— Ты собираешься выкопать его в одиночку? — недоверчиво спросил вождь Альброн.

— У меня есть некоторые преимущества, Альброн, — напомнил ему Альтал. — Если я скажу “ров” так, как нужно, перед стеной Гебхеля появится ров.

— Но как ты собираешься ему это объяснить?

— Вообще-то я не собирался ничего ему объяснять. Мы все тратим слишком много времени на всякие объяснения. Думаю, на этот раз я попробую что-то новое. Я просто возьму и сделаю это, а если Гебхель начнет после этого гадать, что к чему, тем хуже для него. Генд со своими людьми начинает меня раздражать, так что, полагаю, сейчас самое время показать им, что это не самая удачная идея с их стороны.

Гер подошел к краю обрыва на уступе скалы.

— Я думал, для того, чтобы забраться сюда, злые люди собираются использовать двери, — сказал он.

— Не сомневаюсь, что так оно и будет, — отозвался сержант Халор.

— Тогда почему они разбили лагерь там, на равнине? Я вижу какие-то огоньки вдалеке. Они находятся за много миль отсюда.

— Ты уверен? — спросил Альброн.

— Сейчас ночь, мистер Альброн, и огонь — даже очень маленький — в темноте виден издалека, особенно если стоять на таком возвышении, как это.

— Покажи, где это, — коротко сказал Халор. — Я больше не хочу никаких сюрпризов. Пойдемте, мой вождь. Посмотрим.

— Как ты думаешь, Двейя может передать тебе нужное слово так же, как она это сделала в прошлый раз? — спросил Бхейд у Альтала.

— Ей не придется этого делать, — ответил Альтал. — На сей раз я знаю, какое слово мне нужно. У меня в запасе куча простых слов. Это со сложными словами у меня проблемы. Все, что мне нужно, это слово “копать”, а его я использовал много раз. Если бы там в Перкуэйне, когда мы с тобой и с Элиаром вскрывали мою личную золотую кладовую, я поработал головой, это могло бы здорово облегчить нам работу.

— А как ты собираешься расширить источник? Ты знаешь нужное слово, чтобы увеличить количество воды, которое из него поступает?

Альтал пожал плечами.

— Я использую то же слово, что и для увеличения силы ветра, — сказал он.

— Но вода и ветер — это совсем не одно и то же, Альтал.

— Почти одно и то же. Гер как будто открыл мне глаза, когда предположил, что Книга хочет нам помочь. Это Эмми любит придираться к мелочам. А Книга, похоже, гораздо более снисходительна. Перед стеной Гебхеля непременно будет ров, брат Бхейд, и когда инфантерия Пехаля начнет наступать, этот ров будет наполнен водой. Поверь мне.

— Мне по-прежнему кажется, мистер Халор, что там стоят две армии, — сказал Гер, когда они втроем вернулись обратно. — Эти огни удалены друг от друга слишком равномерно, чтобы быть остатками пожара, который мы устроили вчера. Кроме того, наш пожар распространялся на север, а эти огни видны на востоке и на западе.

— Сильный огонь может сам создавать ветер, малыш, — терпеливо пояснил Халор. — Я видел, как огонь взметается вихрем, а вихрь может унести горящий пепел куда угодно.

— Простите, но, по-моему, вы не правы.

— Можешь думать что хочешь, Гер, — сказал ему Халор. — Только не пытайся вдолбить мне это в голову.

С наступлением зари небо на востоке начало постепенно светлеть, и нетерпение Альтала становилось все сильнее. Он почти из кожи вон лез, когда прямо за его спиной Гер произнес:

— Гхре.

— Не надо ко мне так подкрадываться, Гер, — проворчал он.

Выражение лица Гера было совершенно отсутствующим, глаза пустые. Он указал на низкорослый куст и снова повторил:

— Гхре. — Помолчав, он приказал: — Скажи это, Альтал!

Альтал уставился на него в полном недоумении.

— Гхре?

— Не спрашивай, Альтал, а скажи!

Тон голоса был настолько знакомым, что Альтал внезапно рассмеялся.

— Ты начинаешь злить меня, Альтал. Посмотри на куст и скажи “Гхре”.

— Как скажешь, Эм, — ответил он, расплываясь в улыбке.

Он почти небрежно махнул рукой на куст и произнес:

— Гхре.

На кусте тут же распустились новые побеги и листья, а сам куст по команде начал расти прямо на глазах.

— Чертовски хитро, — в восхищении сказал Альтал.

— Что хитро? — озадаченно спросил Гер.

— Ты что, не знаешь, что сейчас только что произошло, Гер?

— Ничего не произошло, Альтал, — ответил Гер. — Я просто подошел к тебе, чтоб сказать, что, по-моему, мистер Халор не прав. А в чем, собственно, дело?

— Ничего такого, Гер, — соврал Альтал. — Просто не уходи от меня далеко сегодня утром. Мне кажется, я буду чувствовать себя лучше, если ты рядом.

Солнце еще не успело подняться, как после монотонного грохота камней, сыпавшихся из пастушеских рогаток, начал раздаваться другой звук. Стук камня о камень сменился металлическим звоном камней, ударяющихся о сталь. И из-за огромных валунов, разбросанных по склону в пятидесяти ярдах от вершины, выскочила орава вооруженных людей, прикрывающихся щитами.

— Они нас атакуют! — вскричал Бхейд.

Однако солдаты Гебхеля, по-видимому, не слишком встревожились. Почти небрежно они приподняли рычагом то, что казалось оборонительной стеной, и огромные камни полетели вниз со склона прямо в лицо атакующим врагам.

— Всем отступать! — проревел Гебхель, и его армия, повернувшись кругом, побежала вверх по склону к оборонительной стене напротив входа в пещеру.

— Хм, это было умно, — с восхищением сказал Халор своему лысому другу.

— Ну не думал же ты в самом деле, что я стану пытаться удерживать этот склон, Халор? — произнес Гебхель.

— Я думал, ты на некоторое время сделаешь вид.

— Я не трачу людей только ради показухи, Халор. Пещера — это место, где находятся наши запасы пищи и воды. Я сосредоточу силы на обороне пещеры. Если наши враги хотят захватить вершину этой дурацкой горы — пожалуйста. Мне нужна только та скала, где находится пещера.

— Почему они ничего не предпринимают? — часом позже спросил Бхейд, когда солнце уже полностью взошло, а все солдаты Гебхеля укрылись за своей оборонительной стеной у подножия скалы.

— Они сбиты с толку, Бхейд, — объяснил Халор, — и, возможно, немало напуганы. Гебхель каждый раз обводил их вокруг пальца. Он ни разу не поступил так, как они того ожидали. Он держит свои позиции, когда это не требуется, и отступает, когда для этого нет никаких причин. У них нет ни малейшего понятия о том, что он намерен делать.

— За исключением того, что это, скорее всего, будет стоить им жизни многих солдат, — добавил вождь Альброн.

— Используй “твей”, Альтал, — с каменным лицом и пустым взглядом твердо сказал Гер.

— Я собирался использовать слово “дхигв”, Эм, — возразил он. — Мне кажется, землетрясение не самая удачная затея, когда находишься на вершине такого утеса.

— Примерно в пятидесяти шагах к югу от этой скалы с востока на запад тянется земляная трещина, Альтал, — невозмутимо объяснил Гер. — Если с помощью землетрясения расширить эту щель, получится нужный тебе ров.

— Это не подойдет, Эм. Мне нужен ров прямо перед укреплениями Гебхеля. Если я сделаю ров так далеко отсюда, отряды Пехаля просто переплывут через него и будут продолжать наступление.

— Альтал, ты сделаешь по-моему… в конечном счете. Не трать попусту слов и делай, как я сказала.

Он вскинул руки наверх.

— Хорошо, Эм, — сдался он.

— Потом используй “эквер”, чтобы наполнить ров водой.

— Да, дорогая. Я и сам собирался так сделать, но мне приятно получить от тебя подтверждение.

— Да замолчи ты!

Где-то на полпути от укрепленных позиций Гебхеля на склоне в воздухе показалось какое-то мерцание, и гигантская армия регвосской пехоты ринулась через двери Хнома в атаку.

— Не сейчас, — сказал Гер Альталу.

— Позволь мне самому сделать это, Эм. Все же я по-прежнему считаю, что ров будет не на месте.

— Доверься мне.

Вражеские солдаты с победными криками начали прорываться по склону к грубо сколоченной крепости Гебхеля, несмотря даже на то, что пастухи Салкана, окружившие вершину скалы, осыпали их градом стрел и камней.

— Давай, Альтал! — крикнул Гер.

— Твей! — резко сказал Альтал, указывая на землю прямо перед наступающей армией.

Из земли донеслось глубинное, раскатистое громыхание, и весь утес, казалось, встряхнулся, как мокрая собака. Ужасный треск прошил утес с востока на запад, и отделившийся кусок земли рухнул в широкую расселину, образовавшуюся прямо перед противником. Получился ров футов двадцать в ширину и примерно столько же в глубину.

Наступление врага немедленно прекратилось.

Тогда на склоне прямо на краю этого нового препятствия в ярости показался Пехаль.

— В атаку! — заорал варвар. — На штурм! На штурм! Поубивайте их всех!

Солдаты, которые несли штурмовые лестницы, бросились спускать их в ров, и войско Пехаля устремилось в только что образованный Альталом овраг.

Все больше и больше лестниц спускали тем, кто уже был на дне оврага, и быстро переставляли к противоположной стене, чтобы армия Пехаля могла продолжить атаку.

— Чего же ты ждешь, Альтал? — спросил Бхейд. — Они опять атакуют!

— Пусть как можно больше их заберется в ров, — спокойно ответил Альтал.

— Альтал, ты совершаешь ошибку! — воскликнул вождь Альброн. — Твой ров с обеих сторон обрывается на краях утеса! Вода, которую ты пустишь, не будет задерживаться! Те, что во рве, даже ноги не успеют замочить!

— Это в некотором роде зависит от того, сколько воды я налью в этот ров, верно ведь? — невозмутимо отозвался Альтал. Он посмотрел вниз со склона. — Похоже, там большая часть из них, — заметил он, глядя, как последние ряды армии Пехаля спускаются по лестницам. Затем он махнул рукой вниз и прокричал: — Эквер!

Передняя стенка его импровизированного рва внезапно прорвалась, и новая река хлынула в тщательно приготовленное для нее русло. Однако в отличие от большинства рек, созданная Альталом текла в двух направлениях, устремляя свои воды с востока и с запада, и когда эти два потока достигли краев утеса, на каменистые склоны у ее подножия с высоты тысячи футов обрушились два гигантских водопада.

Разумеется, армия Пехаля оказалась настигнутой разбушевавшимся потоком, который смел людей, унося их в грохочущие водопады, и они с отчаянными криками падали на камни с большой высоты.

— Господи боже! — в ужасе воскликнул Бхейд, увидев, как буквально исчезла армия Пехаля.

— Смотри! — закричал вождь Альброн. — Это Дрейгон! Он выходит из пещеры!

Альтал живо обернулся и с изумлением увидел седоволосого капитана, выводящего бойцов Делура из пещеры, дабы присоединиться к отрядам Гебхеля, находящимся за укреплениями.

— Ты этого не ожидал, Алти? — самодовольно сказал Гер голосом, почти идеально повторяющим интонации Двейи.

Пехаль с безумными криками носился по берегу разбушевавшейся реки, которая только что унесла его армию.

Он метался, размахивая мечом, слепо убивая всех, кто имел несчастье оказаться поблизости.

И вдруг, к всеобщему глубочайшему изумлению, из воздуха появился Элиар. Молодой арумец был в полном вооружении и угрожающе размахивал своим мечом.

— Пехаль! — проревел он. — Беги, пока еще можешь! Беги, или я убью тебя, не сходя с этого места!

— Но ты же мертв! — выдохнул ошеломленный Пехаль.

— Не совсем, — скрипнул зубами Элиар. — Выбирай, Пехаль! Беги или умри!

И он пошел к изумленному варвару, опустив меч.

Изрыгая проклятия, Пехаль вскарабкался по трупам только что убитых им людей, размахивая своим огромным мечом.

При таком неожиданном повороте событий Альтал отбросил изумление, чтобы как можно внимательнее пронаблюдать, как Элиар точно отразил первый массивный удар варвара, а затем легко ударил своим мечом по щеке Пехаля.

С залитым кровью лицом Пехаль стал уклоняться от ударов.

Элиар снова ринулся в бой, и Пехаль едва сумел отбить удар щитом.

Без всякого промедления Элиар ударил вновь. Мечи звенели все быстрее, и Альтал уже с трудом мог различить один удар от другого. Элиар явно превосходил противника в фехтовании. Пехаль почти целиком полагался на грубую силу и напор, но он все больше приходил в ярость и отчаяние по мере того, как Элиар раз за разом отражал удары, продолжая с легкостью чертить кровавые узоры на его щеках.

В ярости Пехаль, отбросив в сторону щит, схватился за рукоять меча обеими руками. Он обрушил на голову Элиара сокрушительный удар, но Элиар ловко отвел его своим мечом, и лезвие скользнуло в сторону, не задев его.

Вдруг Элиар неожиданно перешел в наступление, нанося по голове и плечам Пехаля все более мощные удары. В отчаянной попытке защитить голову Пехаль поднял меч, держа его над собой горизонтально, чтобы отражать удары Элиара.

Тогда Элиар размахнулся, и лезвие его меча мгновенно отсекло Пехалю кисть руки, которая вместе с мечом отлетела в сторону.

— Убей его, Элиар! — закричал сержант Халор.

Но, к всеобщему глубокому удивлению, Элиар бросил меч и достал из-за пояса Кинжал. Он поднял его, держа плоскость лезвия прямо перед глазами Пехаля.

Пехаль вскрикнул, пытаясь закрыть глаза оставшейся рукой и кровавым обрубком второй.

— Убирайся! — проревел Элиар. — Убирайся и больше не возвращайся!

В этот момент из мерцающей двери выскочил перепуганный Хном. Он бросился вперед, схватил в охапку искалеченного, кричащего Пехаля и уволок его с собой обратно.

И оба они исчезли, исчезло и колеблющееся мерцание дверей Хнома.