Резкий агонизирующий вопль Делани рассек тишину так же легко, как горячий нож — масло. А потом вновь воцарилось молчание.
Глухое. Давящее. Раздирающее кишки, невыносимое молчание.
Ладони вспотели, во рту пересохло. Кайл пытался не воображать, что с ней такое сделали, отчего она так закричала.
К несчастью, в голове невольно всплывали картины одна страшнее другой.
Подогретый страхом и яростью, но сознавая собственную беспомощность, Кайл принялся молиться, быстро выдавая бессвязные обещания. На это ушло какое-то время.
Делани еще жива. Он нутром чуял.
Так же нутро подсказывало, что Рамон Монтеро — больной сукин сын, поэтому тот еще вопрос — а как Делани живется.
Взведенный до предела, Кайл схватился за дверную ручку, подергал и, ничего не добившись, врезался плечом в толстое дерево. Бам.
И еще раз. Бам.
«Прошу, Господи…»
Бам. Бам. Бам.
«Господи, пожалуйста…»
Кайл прижался к двери лбом и сжатыми кулаками.
Крик донесся откуда-то неподалеку. Возможно, из соседней комнаты.
Кайл взял со стола ремень и извлек из тайничка отмычку. Из-за веселящего газа и нервической спешки пальцы не слушались. Он просунул тонкую металлическую пластинку в щель между дверью и косяком.
Механизм щелкнул.
Противясь желанию стремглав выскочить из ловушки, Кайл самую малость приоткрыл дверь и одним глазом оценил обстановку. Удовлетворенный, вышел в пустой широкий коридор и, остановившись, чтобы прислушаться, глубоко вдохнул чистый воздух.
До него донесся шум шагов. Судя по темпу и походке, приближались двое мужчин с какой-то тяжелой ношей.
Кайл скользнул обратно в комнату, закрыл дверь, а сам прислонился к стене. Расчет времени — основа основ.
Он расслабился, готовый в любой момент сорваться с места, когда топот зазвучал совсем близко и прекратился.
В замке заворочался ключ. Дверь распахнулась. Свет из коридора упал на голый пол и прояснил обстановку в комнате.
Кайл смотрел только на Делани, которую двое громил бесцеремонно швырнули на пол, словно мусорный мешок.
Еще прежде чем дверь за ними закрылась, Кайл поднял ее обмякшее, будто у тряпичной куклы, тело на матрас и наклонился, чтобы включить прикроватный светильник. По спине пробежали мурашки страха при взгляде на белое как простыня лицо.
Глаза Делани были открыты.
И неподвижны.
Под ними залегли тени, отчего она казалась изможденной, на левой щеке лиловел синяк. В приглушенном свете ее невидящие глаза пусто чернели.
А на шее поблескивало знакомое золотое ожерелье.
Из горла Кайла исторгся первобытный стон:
— Господи, дикарочка, что он с тобой сотворил?
Нет ответа.
Память о том, что Монтеро трогал ее своими грязными лапами… причинял ей боль, будет терзать и в следующей жизни.
Кайл поднял безжизненное запястье Делани и нащупал слабый пульс. Его собственное сердце бешено колотилось, мешая вздохнуть. Грудь Делани под тонкой синей хлопковой тканью едва вздымалась. Кайл помахал рукой перед ее глазами. Ноль реакции. Взял ее лицо в ладони. Молочно-белая кожа на ощупь была холодной и липкой.
— Давай, милая, очнись.
Он нехотя убрал руки. Нет времени для отчаяния и угрызений совести. Сначала нужно понять, что с ней не так. Первыми на ум пришли наркотики. Кайл проверил зрачки Делани. Почти норма.
Он лихорадочно осмотрел комнату в поисках бренди, виски — черт, чего угодно, лишь бы вырвать ее из этого ступора. Вода. Кайл встал, наполнил пластиковый стаканчик, вернулся к кровати и поставил его на тумбочку рядом с лампой.
— Проклятье, а ну вернись ко мне! — Он едва узнал собственный голос, когда схватил ее за плечи и встряхнул. — Я до чертиков за тебя боюсь, милая! Давай же, просыпайся.
Он еще раз ее встряхнул, на этот раз сильнее.
Ресницы затрепетали. Кайл задержал дыхание.
— Вот так, давай, дикарочка, ты можешь. — Она снова моргнула, очевидно не понимая, где находится.
От улыбки у Кайла заболели губы, когда мутный взгляд Делани сосредоточился на его лице.
— Ка… — судорожно выдохнула она, проводя рукой по его телу, и вновь закрыла глаза. Потом на ощупь нашла у своего лица его ладонь и смертельной хваткой в нее вцепилась.
Кайл свободной рукой поднес стаканчик к губам Делани, и она жадно выпила теплую воду.
Каждый нерв в теле Кайла будто встрепенулся.
— Скажи, что он с тобой сделал. — Делани уставилась на него, и между двумя ударами сердца ее взгляд из мутного стал осмысленным, но тут ее веки захлопнулись, словно автоматические гаражные двери. — Нет-нет, дамочка. Поспишь попозже. Открывай глаза. Сейчас же.
Делани с трудом проморгалась и посмотрела на Кайла. Кожа туго обтянула ее скулы, бледно-зеленые глаза запали. Она чувствовала себя заторможенной, ничего не соображала и нахмурилась, не в силах понять, что…
Ахнула, застонала, прикусывая нижнюю губу, когда боль снова мстительно вспыхнула. Жгучая. Нечеловеческая. Беспощадная. Она пронизывала ногу в четком непрерывном ритме зачастившего сердцебиения. Голосовые связки Делани саднило от желания кричать, кричать и кричать.
Кайл молча обнял ее и притянул к груди, прислоняясь спиной к изголовью кровати. Сильные руки обхватили Делани, и у нее перехватило дыхание. Горячий шар в горле лопнул, и она горько зарыдала, надсаживаясь, словно ребенок, которого пугают собственные всхлипы. Мучение без начала, без конца.
— Тс-с. — Кайл прижимал ее к своему большому, крепкому телу и, уткнув лицом себе в плечо, гладил по голове, покачивая в безопасной гавани своих надежных объятий. — Тс-с, милая, тс-с…
Делани зажмурилась… и словно наяву увидела перед собой Изабеллу.
К горлу подступила рвота.
Делани конвульсивно сглотнула, пытаясь вырваться из рук Кайла. Он не отпускал, еще крепче прижимая к себе. Под ее щекой мерно билось его сердце. Наконец она перестала трепыхаться и обняла его, впиваясь ногтями в плоть, а потом постаралась восстановить дыхание. Перепуганные всхлипы участились. Кайл гладил ее по спине, шепча утешительные слова. Делани ощущала себя переполненной страхом, мелькнула мысль, что ей больше никогда не стать прежней.
— Господи, милая, только скажи, чем я могу тебе помочь? — голос Кайла звучал обеспокоенно; Делани чувствовала его пальцы у себя в волосах — сильные, пытающиеся облегчить нестерпимую боль.
Ее горе и ужас казались неисчерпаемыми, фонтанирующими из бездонного колодца, но мало-помалу рыдания сменились беззвучными слезами, перемежаемыми икотой и хлюпаньем носом.
Кайл потянулся и сунул ей под нос какую-то тряпку.
— Сморкайся.
Делани взяла у него лоскуток и трясущимися руками поднесла к носу. Пару раз высморкалась в… похоже, кружевную салфетку. Осторожно сев, скомкала импровизированный платок в кулаке.
Кайл поднял руку, чтобы коснуться ее, и Делани невольно дернулась. Он опустил ладонь на свое бедро, а потом встал, вновь наполнил пластиковый стаканчик и протянул Делани. Прежде чем отпустить, уверенно сомкнул на стаканчике ее пальцы.
— Что с тобой сотворил Монтеро? — мягко и хищно потребовал он ответа.
Делани судорожно вдохнула. Господи… Залпом выпила воду.
— Это был не Рамон. Это… — К горлу прилила желчь, грозясь ее задушить. Она чувствовала длинные ноги Кайла рядом со своими, полусидя-полулежа рядом с ним на широкой кровати.
— Кто? — Кайл отвел волосы, чтобы лучше видеть ее красное припухшее лицо.
— Изабелла. — Делани взглянула на него. — Это была Изабелла.
Зеленые глаза не мигая смотрели на нее, рука отпустила пряди. Костяшки пальцев, сжавшихся в кулак, побелели. На щеках заходили желваки.
— Рассказывай.
— С-солдаты притащили меня к И-Изабелле. Она заставила меня с-смотреть домашнее порно. — Делани передернуло. Кайл прислонился затылком к резному изголовью, не отрывая взгляда от ее лица. Из-за боли в ноге она стиснула зубы и поерзала, устраиваясь чуть поудобнее. Над верхней губой выступил пот, и она его слизнула. — Лорен тоже была здесь. Здесь, в доме Изабеллы. Я увидела ее в одном из тех фильмов…
— Давай про сестру попозже, Делани. Что эта дрянь сделала с тобой?
— Они меня с-связали. Пристегнули к с-столу, и — Господи! — она меня осмотрела, чтобы удостовериться, что я чиста и здорова для ее к-клиентов…
— Иисусе.
— А потом… — Делани судорожно сглотнула. — Потом она меня заклеймила.
В нос снова ударил мерзкий запах горелой плоти. Перепуганная чуть не до потери сознания, она лежала связанной на чертовом столе, словно пришпиленная к разделочной доске пойманная бабочка, пока Изабелла грела в маленькой жаровне металлический прут. Ожидание худшего почти притупило брезгливость и отвращение, вызванные бесцеремонным гинекологическим осмотром несколькими минутами ранее. Железка в руке мучительницы казалась далекой, почти неопасной. Раскаленный докрасна кончик на секунду обдал ногу жаром, прежде чем прикипел к коже. Несколько ужасных секунд Делани не чувствовала никакой боли, просто отупляющий страх. И вдруг взорвалась в агонии, исторгнув с бескровных губ леденящий душу вопль.
Боже, Боже, Боже…
Делани помнила, как абсолютно беспомощная, не в силах прекратить пытку, молилась о том, чтобы не потерять сознание и не остаться беззащитной и полностью уязвимой в руках Изабеллы.
— Она тебя заклеймила?! — Губы Кайла побелели. — Где? — Руки на ее плечах, пусть и бесконечно нежные, были неумолимы. — Покажи мне, где.
Боль охватывала всю ногу Делани. Она не была уверена, где именно отпечаталось клеймо, и слишком боялась его увидеть.
— Где-то на правой ноге… Нет! — встревоженно вскрикнула она, когда Кайл вскочил и принялся задирать подол платья.
Его руки на ощупь казались прохладными.
Она не могла.
Просто не могла.
Кайл спокойно на нее посмотрел.
Делани поколебалась, а затем медленно, нехотя раздвинула ноги, но дернула подол вниз в напрасной попытке прикрыться. Откинулась на теплую вмятину на подушке, оставшуюся от головы Кайла, и закрыла глаза. Влагалище самопроизвольно сжалось — мышцы и нервы заранее противились новому вторжению.
Влажное дыхание Кайла овевало ее живот.
— Где? Где она… — У боли не было единого центра, и Делани боялась спросить, неужели клеймо пламенеет там, где она думает. — Оно…
Он покачал головой.
Делани резко выдохнула; на глазах снова выступили слезы, и она закусила губу, пока Кайл ласково ощупывал ее ногу сверху вниз и наконец остановился на щиколотке. Он бережно удерживал ступню на весу, изучая ожог.
— Голова кобры. Четко на голеностопном суставе, — мрачно уведомил он. — Прямо над косточкой, где самая тонкая кожа. Будь проклята эта гребаная ведьма.
Кайл бросил взгляд в другой конец комнаты. Желваки на его щеках ходили так, словно он на себе почувствовал, как раскаленное железо жжет мускулы и нервы.
— Дай мне минутку.
— У нас мало времени, — внезапно не согласилась Делани, садясь на кровати и испытывая при этом жуткую боль. — Я должна отыскать Лорен, понимаешь? Она все еще может быть… Что ты делаешь? — вскрикнула Делани, когда стальные пальцы впились в ее плечи.
В глазах Кайла вспыхнул дикий, опасный огонек.
— Не хочу ни слова слышать о твоей долбаной сестре. Понимаешь меня, дикарочка? Сейчас я не хочу слышать ни одного чертового слова о твоей сестре!
Делани в растерянности смотрела на него. Она в жизни не видела, чтобы кто-то так сильно злился. Несколько напряженных секунд они не сводили друг с друга глаз.
Кайл выругался. Резко сел на край постели и прижал Делани к себе, залитым слезами лицом к груди. Сердце под ее щекой билось неровно. С минуту поколебавшись, она обняла его за талию. В его руках было удивительно уютно.
Голосом таким тихим, что ей пришлось напрячь слух, чтобы расслышать, Кайл прошептал ей в волосы.
— Прости, милая. Мне безумно жаль.
* * * * *
Должно быть, она задремала, отключившись в его надежных руках. Делани приподнялась и увидела, что Кайл рядом.
— Что ты делаешь? — спросила она. Язык распух и еле шевелился. Нога пульсировала от пальцев до бедра, но боль немного уменьшилась.
— Здесь есть кое-какие средства первой помощи. Нельзя оставлять ожог открытым, только не в этом климате. Прости, будет больно.
В комнате царил полумрак. В зеркале напротив Делани видела спину Кайла, когда он склонился над ней. Он заслонял собой ее ногу.
— Насколько все плохо?
— Выглядит так же неприятно, как и, я уверен, ощущается. Но ничего такого, что хороший пластический хирург не сможет вытравить, как только ты доберешься до дома. — Кайл помолчал. — Приготовься, дикарочка, будет очень больно.
— Ужасно. — Она впилась зубами в мякоть своей ладони, когда Кайл бережно нанес на рану мазь. Боль была ослепительной и повсеместной. Пока что. Делани затошнило. — Кажется, что клеймо огромное, но оно ведь размером с десятицентовик, да?
— Ага. С чертов десятицентовик. — Кайл стиснул зубы и взял бинт. — Ты как, нормально?
Делани кивнула.
Он ободрительно ей улыбнулся, но только губами. Кайл едва держал себя в руках.
— Хорошая девочка. А теперь посмотри вот на это. — Он что-то вытащил из кармана и протянул ей. — Что скажешь?
— Это сережка Лорен, — выдохнула Делани. — Я подарила ей комплект на окончание школы. Кайл, где ты ее нашел?
— На полу в этой комнате.
— По словам Изабеллы, Лорен продали много месяцев назад.
Кайл вздернул бровь.
— Не стал бы верить ни одному слову этой стервы. — Он аккуратно перевязал щиколотку Делани. — Вот, так пойдет.
— Думаешь, Лорен все еще здесь? Господи, Кайл, ты правда так думаешь?
— Я проверю. — Он выключил свет, и комната погрузилась во мрак.
— Не выключай. Пожалуйста.
Он наклонился вперед, задев грудью ее соски, и очень тихо прошептал в самое ухо:
— Я выключил свет, чтобы они больше не могли за нами следить.
Делани оглядела комнату в поисках камеры. По коже поползли мурашки.
— Зеркало, — сухо и деловито уточнил Кайл. — Не засыпай. Понимаешь, дикарочка? Не засыпай. Сюда подается закись азота. Недостаточно, чтобы нас вырубить, но хватит, чтобы склонить к послушанию. Я как мог прикрутил патрубок. — Делани напряглась и почувствовала, как он провел костяшками пальцев по ее щеке. — Одурманить надежнее, чем просто нас связать. — Его пальцы слегка коснулись ямочки между ее ключицами. — То же самое с этими чертовыми ошейниками.
Честно говоря, Делани ни о чем таком совсем не думала. На самом деле, лежа рядом с Кайлом в темноте, она решила, что размышления уже завели ее в чертов переплет. Лицо Кайла кололось легкой щетиной. От него пахло потом. Делани нравился этот запах, она вдохнула глубже и тут же почувствовала, как закружилась голова. От веселящего газа. Она попыталась бороться, но через минуту подумала: «А зачем?»
Просторная комната послужила бы шикарной гостевой в каком-нибудь французском поместье. Кровать была удобной, темнота скрывала множество страхов и опасностей, а мысли могли подождать. Ее мозг уже выбрал свой предел несколько часов назад. Темнота давила на веки.
— Расскажи мне все, — мрачно потребовал Кайл.
Она быстро изложила предшествующие события, желая поскорее с этим покончить. Уделила пару слов «учебным» фильмам, которые Изабелла заставила ее смотреть. На записях она видела Лорен. И себя с Кайлом. Делани пересказала похвальбу Изабеллы о богатых клиентах и о проданных им девушках.
Делясь наболевшим, Делани мечтала, чтобы Кайл включил свет или обнял ее. Мрак казался ощутимо тяжелым. Она нащупала косу Кайла и осторожно пропустила между пальцами.
Делани представляла, как Изабелла жадно наблюдает за ними, стоя по другую сторону зеркала. Поежилась, а потом поняла, что Кайл все время заслонял ее собой. Делани слегка потянула за его косу.
Кайл передвинул ее на середину кровати и обнял, когда она закончила рассказ.
— Значит, мамаша Монтеро дрессирует и продает сексуальных рабынь.
— Говорит, это очень прибыльный бизнес.
— Ни секунды не сомневаюсь.
— Она подмешала наркотик в вино, которым меня угостила, а потом сняла нас на видео в твоей спальне.
— Я десять раз на дню проверял свою спальню на «жучки». И как это я пропустил кам… Ладно, неважно.
— А я-то думала, она нацелилась тебя соблазнить.
Кайл резко выдохнул.
— Я бы, ни секунды не думая, поменялся с тобой местами.
Несколько минут они лежали молча.
— Ты не должна засыпать, — наконец напомнил Кайл, но это больше не казалось особо важным. Он и сам порядком расслабился. Черт! Что он делает? — Делани!
— М-м-м?
— Пожалуйста, посчитай вслух, ладно? — Он отпустил ее, и она почувствовала, как он поднимается с кровати.
— В обратном порядке?
— Нет, в обычном.
— М-м-м. Раз. Два. Три…
— Не спи, продолжай.
— Четыре. Пять. Шесть.
— Семь. Восемь… — подсказал Кайл, извлек из ремня отмычку и с хирургической точностью препарировал дверной замок.
Щелк. Щелк. Щелк.
— Семь. Восемь. Девять. Тринадцать. Пять.
— Может, лучше попробуешь спеть? — сухо предложил он.
— Хорошо…
Кайл замер, крепко сжимая дверную ручку, когда Делани запела старый шлягер «Битлз».
Черт, ему не хотелось ее здесь оставлять. Кишки разъедала кислота при мысли о том, что Делани пришлось вынести. Кайл нагнулся, чтобы достать маленькую «беретту» из тайника в двойной подошве ботинка, а потом выскользнул в коридор, тихо прикрыв за собой дверь. Если ему не удастся вытащить их обоих отсюда, причем быстро, никакой расплаты не получится. А ему хотелось отомстить, да так сильно, что корень языка жгло от желчи.
От свежего воздуха и адреналина усыпляющий газ быстро выветрился из головы. Держась ближе к стене, Кайл пошел по коридору налево. Оттуда доносились мужские голоса.
Здесь не было камер наблюдения. За ненадобностью. Изабелла просто травила своих пленников газом или наркотой. Если же они каким-то чудом умудрялись прийти в себя и выбраться из запертых комнат, то в чертовых ожерельях они заживо изжаривались в ту же секунду, когда переступали невидимую границу где-то снаружи. Кайл ощупал свой долбаный ошейник, теперь прекрасно понимая эмоции Делани по аналогичному поводу. Отвратная, несносная вещь.
Но сначала главное.
Прижав локоть к боку и держа дуло пистолета у щеки направленным в потолок, Кайл остановился сбоку от двери — вероятно, в кухню. Оттуда до него доносился запах крепкого кофе и дыма «Пиль рохас», толстых колумбийских сигар.
Судя по звукам, трое мужчин играли в карты. Из их разговора стало понятно, что смена придет только через несколько часов. Кайл слушал, не двигаясь с места. Как и большинство боевиков на асиенде, эти были обучены лишь простой охранной службе, а не бою с профессионалами. Разболтавшиеся охранники умирали от скуки и злились на Изабеллу, которая не позволила им поиграть с девственницей.
Кайл в душе взмолился, чтобы «девственницей» оказалась Лорен. Казалось, что только ради нее Делани и живет. Ему отчаянно хотелось дать ей хоть какую-то надежду, чтобы она продержалась до того момента, когда ему удастся вытащить ее в безопасное место.
Кайл шагнул в ярко освещенную кухню.
— Доброй ночи, джентльмены.
Три пары глаз тут же вскинулись на него. Не медля, трое боевиков вскочили, нащупывая оружие, которое должны были держать при себе, но оставили на крючках у двери. Карты и чашки с кофе полетели на пол, полная пепельница соскользнула с края стола, и окурки рассыпались. С грохотом рухнул стул.
Один из охранников перекрестился. Кофе стекал ему на ботинок. Двое других, не сводя с Кайла глаз, начали медленно обходить стол. Втроем они могли бы его окружить, но, несмотря на отравление газом, он действовал слишком быстро и ловко.
Кайл захватил голову ближайшего боевика, прежде чем двое других успели сделать по три шага, и с хрустом свернул ему шею.
Пленных не брать. Миссии Кайла всегда были во имя жизни. Но на этот раз в дело вмешалось личное.
Очень личное.
— Следующий? — холодно спросил он, отпуская тело и засовывая «беретту» за пояс.
Без оружия и только вдвоем у громил против него нет никаких шансов.
Они бросились на него.
Нога в ботинке взмыла в воздух и угодила левому в горло. Тот с удивленным лицом повалился на поверженного первым подельника, даже не пикнув.
Два в минусе, остался один.
Кайл сосредоточился на последнем противнике. У того в глазах было что-то, подвигнувшее Кайла продлить удовольствие.
— Стой! — крикнул по-испански наемник. — Не двигайся! Я убью тебя первым!
— Мне грозили смертью люди посильнее тебя, засранец, — фыркнул Кайл. — Давай шевелись, у меня тут есть чем заняться и куда пойти.
Не сводя с противника глаз, он снял со стены три «узи». Боевик, пригнувшись и прикрывая горло, обошел тела на полу, едва не поскользнувшись на кофейной луже. Выражение его лица не изменилось, когда он увидел, что все их оружие у Кайла.
Кайл выкинул автоматы в коридор и перепрыгнул через трупы. Охранник шустро юркнул за стол и принялся перекидывать из руки в руку острый нож. По манере двигаться Кайл определил, что перед ним за человек: злобный, с молниеносными рефлексами и без малейших зачатков совести. Вероятно, в его крошечном мозгу для совести просто не хватило места.
Кухня была небольшой. Самая необходимая утварь, плита, маленький холодильник, кофейник. Стол со стульями в центре. Без окон. Единственная дверь.
На полу лежал старый линолеум, исшарканный десятками сапог и грязный. Идеальное сцепление. Кайл неожиданно перепрыгнул через стол и врезался в противника, ошеломив его.
Они вместе рухнули на пол. Инерция помогла разогнавшемуся Кайлу приземлиться сверху. Как раз вовремя он увидел блеск клинка и перехватил руку боевика за секунду до того, как лезвие вонзилось в лицо. Сухожилия на запястье громилы обмякли под давлением. Нож выпал.
— Где девственница? — спросил по-испански Кайл.
— Я не знаю, янки.
— Неправильный ответ, сволочь. — Кайл схватил подонка за волосы и с силой впечатал затылком в пол. — Где девственница? — повторил он вопрос, зажимая пальцами трахею противника. У того закатились глаза. Кайл самую малость ослабил хватку.
Боевик кашлянул.
— Сеньора Изабелла увела ее, сеньор.
— Когда? — Кайл слегка надавил, и допрашиваемый захрипел.
— Когда пошла в дом Шефа. Час назад, сеньор, не больше.
С хирургической точностью Кайл нажал на горло противника, и тот навсегда перестал дышать.
Встав, Кайл глянул на часы. Почти середина ночи. Несомненно, Изабелла со своими фокусами явится спозаранку.
О, как же она разозлится!
Он по очереди перетащил трупы в маленькую кладовку рядом с кухней. Проверил, нет ли там оружия, боеприпасов или провианта. На полках над стиральной машиной и сушилкой лежали комплекты чистой формы. Кайл сгреб их в охапку, выключил свет и двинулся по коридору, по пути прихватив автоматы.
У комнаты, в которой его недавно заперли, он остановился. Внутри Делани фальшиво напевала детскую песенку. Кайл знал, что сейчас время — это самое главное. Но все нужно делать по порядку.
Положив одежду, оружие и припасы на пол перед дверью, он прошел к соседней комнате.